Страница:
Однако ее надеждам и на сей раз не суждено было сбыться. Не успел Сэм занять свое место за столом, как Маргарет воскликнула дрожащим от ярости голосом:
— Вели ему немедленно убираться отсюда! Я твоя жена, мать твоего будущего ребенка, и я говорю тебе, что ни секунды больше не потерплю его присутствия в моем доме!
— «Магнолиевая роща» никогда бы не стала твоим домом, — парировал Янси, — если бы я сразу понял, что ты в действительности собой представляешь!
— О, как ты можешь говорить такие ужасные вещи! — Прекрасные голубые глаза Маргарет наполнились слезами, и она с мольбой посмотрела на мужа:
— И ты собираешься спокойно сидеть и слушать, как он унижает и оскорбляет меня? А я-то думала, что ты меня любишь.
Сэм посмотрел на Янси, как бы прося его помолчать.
— Маргарет, конечно, я люблю тебя! — попытался он успокоить жену. — Не расстраивайся, дорогая… Янси вовсе не хотел обидеть тебя, просто у него очень вспыльчивый характер. Он не это хотел сказать…
— Нет, я как раз сказал то, что хотел, — с угрюмым видом покачал головой Янси.
Саре, невольно оказавшейся свидетельницей безобразной сцены, было жалко только Сэма. Ей пришло в голову, что он словно кость, брошенная между двумя рычащими собаками… причем Сэм любил обеих собак.
Маргарет пропустила слова Янси мимо ушей. Она посмотрела на мужа, прижав к лицу кружевной платок, который появился в ее руке словно по мановению волшебной палочки, и жалобным голосом проговорила:
— О, Сэм, ты же прекрасно знаешь, как он меня ненавидит, как он терзает меня, как отравляет мне жизнь! И это в моем положении…
— Какая же ты замечательная актриса, дорогая мачеха! — неожиданно развеселился Янси. — Ты никогда не задумывалась о том, что, помимо, конечно, выгодного замужества, могла бы сделать карьеру на сцене?
Маргарет бросила на пасынка взгляд поверх платка, и ее глаза гневно сверкнули. Прежде чем она успела ответить на очередной выпад своего врага, Сэм с усталым видом проговорил:
— Я вас очень прошу: давайте хотя бы на время перестанем говорить друг другу гадости и успокоимся.
Янси, казалось, задумался. Хотя Сара уже успела составить о нем довольно неблагоприятное впечатление, она заметила, что он с сочувствием взглянул на отца, — ведь тот только что вернулся домой, совершив долгое и утомительное путешествие. Во взгляде Янси появилась неожиданная мягкость, и он проговорил:
— Dios [6], не понимаю, как ты можешь ей верить, ведь она все ставит с ног на голову!
— Значит, я ставлю все с ног на голову, когда говорю, что всего лишь несколько минут назад ты угрожал убить меня? — вкрадчивым голосом проговорила Маргарет и с торжествующей улыбкой взглянула на мужа.
— Ты угрожал убить Маргарет?! — в ужасе воскликнул Сэм.
Губы Янси растянулись в насмешливой улыбке.
— Si! Я сказал твоей жене, что ни она, ни ее отпрыски никогда и ни при каких обстоятельствах не получат ни дюйма земли Альваресов. Да, я сказал, что убью ее, если она меня вынудит к этому!
Кантрелл-старший был в полном замешательстве, — похоже, он всерьез опасался за жизнь жены.
— Что за ерунда? — Сэм в недоумении пожал плечами. — Маргарет и не претендует на твою землю.
— Но, Сэм, дорогой, неужели ты забыл про «Дом голубки»? — с улыбкой спросила Маргарет. — Про тысячу акров земли, которую дон Армандо подарил тебе и Маделине, когда родился Янси.
— Конечно, не забыл, — пожал плечами Кантрелл. — Но какое отношение к «Дому голубки» имеешь ты? И какое отношение имеет «Дом голубки» к угрозе Янси убить тебя?
— Ах, дорогой, вижу, ты все-таки забыл, что обещал, — покачала головой Маргарет и печально вздохнула. — Или ты все помнишь, но просто захотел подразнить меня? Неужели моему ребенку суждено стоять на втором месте, после ребенка Маделины?..
Сэм Кантрелл в изумлении смотрел на жену. Янси же стал мрачнее тучи.
В библиотеке воцарилось тягостное молчание. Атмосфера накалилась, и даже в воздухе, казалось, потрескивают электрические разряды — предвестники грозы. Кантрелл-младший не выдержал, взорвался. Сара в испуге вздрогнула. Молодой человек наклонился и изо всех сил ударил кулаком по столу, за которым сидел отец.
— Роr Dios [7]! Мне надоело участвовать в этом фарсе и смотреть, как она водит тебя за нос, точно ручного быка! Отвечай прямо: ты обещал ей, что отдашь ее ребенку «Дом голубки»?
Сэм в испуге смотрел то на жену, то на сына.
— Я никогда ничего не обещал.., конкретно, — пробормотал он наконец. — Наверное, я мог сказать что-то в том духе, будто надеюсь.., может, когда-нибудь в будущем.., в общем, что мои дети будут жить в мире и согласии. — Сэм виновато посмотрел на супругу. — Но, моя дорогая, как ты могла истолковать мои слова подобным образом?.. Я всегда хотел, чтобы «Дом голубки» когда-нибудь перешел к Янси, потому что он принадлежал многим поколениям Альваресов.
Голубые глаза Маргарет тотчас же наполнились слезами.
— Я все понимаю, — печально вздохнула она, с укором глядя на мужа. — Конечно, желания Янси для тебя закон. Тебе, конечно, все равно, что у моего ребенка не будет никаких прав.
Тебе, конечно, наплевать, что мне в моем деликатном положении приходится терпеть такие оскорбления и угрозы.
Сэм Кантрелл не знал, что на это ответить. Он бросил на сына взгляд, полный отчаяния и мольбы. Потом посмотрел на жену.
— Маргарет, моя дорогая, пожалуйста, не расстраивайся.
Ты же знаешь, что тебе сейчас нельзя волноваться.
Из груди Маргарет Кантрелл вырвались сдавленные рыдания.
— Если для тебя это так важно, милая, — поспешно проговорил Сэм, — то мы позже обсудим этот вопрос и обязательно найдем какое-нибудь решение. Я уверен, что мы сможем найти устраивающее всех решение.
Маргарет встала, быстро обошла стол и обняла Сэма за шею.
— О дорогой, я знала, что ты мне не откажешь! — Она нежно поцеловала супруга в щеку. — Какая же я плохая жена, дорогой! Ты ведь едва на ногах стоишь от усталости после долгого путешествия, а я надоедаю тебе своими жалобами. Оставайся здесь и поговори обо всем с Янси, а я пойду распоряжусь, чтобы тебе приготовили горячую ванну.
Прежде чем Сэм успел ответить, повеселевшая Маргарет выпорхнула из комнаты. После ее ухода снова воцарилось тягостное молчание. Первым заговорил Янси.
— Не о чем нам говорить, — процедил он сквозь зубы. — Ты можешь оставить ей и ее ребенку все, что у тебя есть, — деньги, рабов, «Магнолиевую рощу».., все, за исключением «Дома голубки». — Он замолчал и попытался взять себя в руки. Потом, немного успокоившись, с угрозой в голосе продолжал:
— «Дом голубки» — земля Альваресов, и, как ты прекрасно знаешь, она находится в самом центре моего ранчо. Я не потерплю, чтобы она или ее отпрыск претендовали хотя бы на дюйм этой земли. — Золотисто-карие глаза Кантрелла-младшего сверкнули.
Янси наклонился к отцу и прорычал:
— Если понадобится, я не остановлюсь и перед убийством!
Глава 3
— Вели ему немедленно убираться отсюда! Я твоя жена, мать твоего будущего ребенка, и я говорю тебе, что ни секунды больше не потерплю его присутствия в моем доме!
— «Магнолиевая роща» никогда бы не стала твоим домом, — парировал Янси, — если бы я сразу понял, что ты в действительности собой представляешь!
— О, как ты можешь говорить такие ужасные вещи! — Прекрасные голубые глаза Маргарет наполнились слезами, и она с мольбой посмотрела на мужа:
— И ты собираешься спокойно сидеть и слушать, как он унижает и оскорбляет меня? А я-то думала, что ты меня любишь.
Сэм посмотрел на Янси, как бы прося его помолчать.
— Маргарет, конечно, я люблю тебя! — попытался он успокоить жену. — Не расстраивайся, дорогая… Янси вовсе не хотел обидеть тебя, просто у него очень вспыльчивый характер. Он не это хотел сказать…
— Нет, я как раз сказал то, что хотел, — с угрюмым видом покачал головой Янси.
Саре, невольно оказавшейся свидетельницей безобразной сцены, было жалко только Сэма. Ей пришло в голову, что он словно кость, брошенная между двумя рычащими собаками… причем Сэм любил обеих собак.
Маргарет пропустила слова Янси мимо ушей. Она посмотрела на мужа, прижав к лицу кружевной платок, который появился в ее руке словно по мановению волшебной палочки, и жалобным голосом проговорила:
— О, Сэм, ты же прекрасно знаешь, как он меня ненавидит, как он терзает меня, как отравляет мне жизнь! И это в моем положении…
— Какая же ты замечательная актриса, дорогая мачеха! — неожиданно развеселился Янси. — Ты никогда не задумывалась о том, что, помимо, конечно, выгодного замужества, могла бы сделать карьеру на сцене?
Маргарет бросила на пасынка взгляд поверх платка, и ее глаза гневно сверкнули. Прежде чем она успела ответить на очередной выпад своего врага, Сэм с усталым видом проговорил:
— Я вас очень прошу: давайте хотя бы на время перестанем говорить друг другу гадости и успокоимся.
Янси, казалось, задумался. Хотя Сара уже успела составить о нем довольно неблагоприятное впечатление, она заметила, что он с сочувствием взглянул на отца, — ведь тот только что вернулся домой, совершив долгое и утомительное путешествие. Во взгляде Янси появилась неожиданная мягкость, и он проговорил:
— Dios [6], не понимаю, как ты можешь ей верить, ведь она все ставит с ног на голову!
— Значит, я ставлю все с ног на голову, когда говорю, что всего лишь несколько минут назад ты угрожал убить меня? — вкрадчивым голосом проговорила Маргарет и с торжествующей улыбкой взглянула на мужа.
— Ты угрожал убить Маргарет?! — в ужасе воскликнул Сэм.
Губы Янси растянулись в насмешливой улыбке.
— Si! Я сказал твоей жене, что ни она, ни ее отпрыски никогда и ни при каких обстоятельствах не получат ни дюйма земли Альваресов. Да, я сказал, что убью ее, если она меня вынудит к этому!
Кантрелл-старший был в полном замешательстве, — похоже, он всерьез опасался за жизнь жены.
— Что за ерунда? — Сэм в недоумении пожал плечами. — Маргарет и не претендует на твою землю.
— Но, Сэм, дорогой, неужели ты забыл про «Дом голубки»? — с улыбкой спросила Маргарет. — Про тысячу акров земли, которую дон Армандо подарил тебе и Маделине, когда родился Янси.
— Конечно, не забыл, — пожал плечами Кантрелл. — Но какое отношение к «Дому голубки» имеешь ты? И какое отношение имеет «Дом голубки» к угрозе Янси убить тебя?
— Ах, дорогой, вижу, ты все-таки забыл, что обещал, — покачала головой Маргарет и печально вздохнула. — Или ты все помнишь, но просто захотел подразнить меня? Неужели моему ребенку суждено стоять на втором месте, после ребенка Маделины?..
Сэм Кантрелл в изумлении смотрел на жену. Янси же стал мрачнее тучи.
В библиотеке воцарилось тягостное молчание. Атмосфера накалилась, и даже в воздухе, казалось, потрескивают электрические разряды — предвестники грозы. Кантрелл-младший не выдержал, взорвался. Сара в испуге вздрогнула. Молодой человек наклонился и изо всех сил ударил кулаком по столу, за которым сидел отец.
— Роr Dios [7]! Мне надоело участвовать в этом фарсе и смотреть, как она водит тебя за нос, точно ручного быка! Отвечай прямо: ты обещал ей, что отдашь ее ребенку «Дом голубки»?
Сэм в испуге смотрел то на жену, то на сына.
— Я никогда ничего не обещал.., конкретно, — пробормотал он наконец. — Наверное, я мог сказать что-то в том духе, будто надеюсь.., может, когда-нибудь в будущем.., в общем, что мои дети будут жить в мире и согласии. — Сэм виновато посмотрел на супругу. — Но, моя дорогая, как ты могла истолковать мои слова подобным образом?.. Я всегда хотел, чтобы «Дом голубки» когда-нибудь перешел к Янси, потому что он принадлежал многим поколениям Альваресов.
Голубые глаза Маргарет тотчас же наполнились слезами.
— Я все понимаю, — печально вздохнула она, с укором глядя на мужа. — Конечно, желания Янси для тебя закон. Тебе, конечно, все равно, что у моего ребенка не будет никаких прав.
Тебе, конечно, наплевать, что мне в моем деликатном положении приходится терпеть такие оскорбления и угрозы.
Сэм Кантрелл не знал, что на это ответить. Он бросил на сына взгляд, полный отчаяния и мольбы. Потом посмотрел на жену.
— Маргарет, моя дорогая, пожалуйста, не расстраивайся.
Ты же знаешь, что тебе сейчас нельзя волноваться.
Из груди Маргарет Кантрелл вырвались сдавленные рыдания.
— Если для тебя это так важно, милая, — поспешно проговорил Сэм, — то мы позже обсудим этот вопрос и обязательно найдем какое-нибудь решение. Я уверен, что мы сможем найти устраивающее всех решение.
Маргарет встала, быстро обошла стол и обняла Сэма за шею.
— О дорогой, я знала, что ты мне не откажешь! — Она нежно поцеловала супруга в щеку. — Какая же я плохая жена, дорогой! Ты ведь едва на ногах стоишь от усталости после долгого путешествия, а я надоедаю тебе своими жалобами. Оставайся здесь и поговори обо всем с Янси, а я пойду распоряжусь, чтобы тебе приготовили горячую ванну.
Прежде чем Сэм успел ответить, повеселевшая Маргарет выпорхнула из комнаты. После ее ухода снова воцарилось тягостное молчание. Первым заговорил Янси.
— Не о чем нам говорить, — процедил он сквозь зубы. — Ты можешь оставить ей и ее ребенку все, что у тебя есть, — деньги, рабов, «Магнолиевую рощу».., все, за исключением «Дома голубки». — Он замолчал и попытался взять себя в руки. Потом, немного успокоившись, с угрозой в голосе продолжал:
— «Дом голубки» — земля Альваресов, и, как ты прекрасно знаешь, она находится в самом центре моего ранчо. Я не потерплю, чтобы она или ее отпрыск претендовали хотя бы на дюйм этой земли. — Золотисто-карие глаза Кантрелла-младшего сверкнули.
Янси наклонился к отцу и прорычал:
— Если понадобится, я не остановлюсь и перед убийством!
Глава 3
Не обращая внимания на уговоры потрясенного отца, Янси быстро вышел из библиотеки и громко хлопнул дверью. Кантрелл долго сидел молча. Потом повернулся к Саре и со вздохом сказал:
— Добро пожаловать в «Магнолиевую рощу», моя дорогая.
Тебе только что посчастливилось лицезреть нас во всей красе.
Надеюсь, из-за этой ужасной сцены у тебя не появилось отвращение к твоему новому дому?
— Они очень, очень вспыльчивые, правда? — неуверенно пробормотала Сара.
— По-моему, правда, — рассмеялся Сэм. — Но довольно об этом. Сейчас я лучше провожу тебя в комнату, в которой тебе с сегодняшнего дня предстоит жить. Думаю, Бартоломью уже ее приготовил. Посмотрим, понравится ли она тебе.
Комната Саре очень понравилась. Она уже давно мечтала о такой. Сара вновь вспомнила «Холм пересмешника». Не то чтобы эта комната была очень похожа на ее комнату в их старом доме, но она была такой же просторной и так же роскошью обставлена. Стены обтягивал бледно-розовый шелк, светло-зеленые занавеси из какого-то полупрозрачного материала висели на узких окнах. На полу лежал роскошный аксминстерский [8] ковер кремового, зеленого и розового цветов. У одной из стен стоял высокий шкафчик красного дерева, рядом — умывальник с мраморным верхом. У противоположной стены располагался очень красивый инкрустированный туалетный столик атласного дерева, а над ним висело зеркало в позолоченной раме. Перед столиком стоял обтянутый бархатом стул. Но более всего Сару поразила огромная кровать, покрытая розовым шелковым покрывалом.
Когда Сара повернулась к Сэму, лицо ее сияло.
— О, мистер Кантрелл, какая замечательная комната!
— Рад, что она тебе понравилась, моя дорогая, — со снисходительной улыбкой проговорил Сэм. — Можешь не переодеваться к ужину. И не беспокойся о нарядах, скоро этот шкаф будет битком набит красивыми модными платьями. А сейчас привыкай к своей новой комнате и отдыхай. Ужин примерно через полчаса. Бартоломью проводит тебя в столовую.
Однако в первый вечер в «Магнолиевой роще» проводить Сару в столовую пришел не дворецкий Бартоломью. Услышав стук, Сара открыла дверь, уверенная, что это темнокожий дворецкий, но увидела на пороге женщину в неописуемо красивом ярко-красном шелковом платье. Девушка сразу догадалась, что перед ней старшая сестра Маргарет.
Энн была старше сестры на пять лет, но они были очень похожи. Энн являлась копией Маргарет, правда несколько потускневшей. Ее волосы были не такого насыщенного золотого цвета, глаза — не такие пронзительно голубые, как у младшей сестры; фигура — не такая роскошная. Да и чертам лица недоставало утонченности, бросавшейся в глаза при первом же взгляде на Маргарет. Несомненно, Энн была очень привлекательной женщиной, и в тех случаях, когда рядом не оказывалось сестры, она затмевала всех прочих представительниц слабого пола.
Энн стояла в коридоре и в нетерпении притопывала по полу стройной ножкой в шелковой туфельке. Плечи у нее были белые, как алебастр; низкое декольте вечернего платья едва прикрывало белоснежную грудь. Юбка, сшитая из многих ярдов дорогой материи, покачивалась на обручах, поддерживающих ее. Пышные золотистые волосы были уложены в замысловатую прическу, крепившуюся двумя кольцами по обеим сторонам головы. Голубые глаза казались не такими холодными, как у Маргарет.
Энн окинула оценивающим взглядом стройную фигурку Сары и насмешливым тоном проговорила:
— Значит, вы и есть подопечная Сэма. Можете мне поверить, я еще не встречала человека с таким добрым сердцем, как у мистера Кантрелла. Ему очень повезло, что сейчас у него есть Маргарет, которая присматривает за ним и держит в узде его щедрость и доброту. Если бы вы знали, сколько завистливых и хитрых людей спят и видят, как бы воспользоваться его щедростью.
Сара поняла язвительный намек сестры Маргарет. Хотя на девушке было старенькое запыленное платье, она не побоялась встретиться взглядом с роскошно одетой Энн.
— А вы тоже живете в «Магнолиевой роще»? — с невозмутимым видом осведомилась она. — И тоже пользуетесь добротой мистера Кантрелла?
— Слава Богу, все это в прошлом! — с улыбкой покачала головой Энн. — Четыре с лишним года назад я вновь вышла замуж и теперь независима от Сэма. Мой муж, мистер Шеллдрейк, намного богаче добряка Сэма. А сегодня я приехала в «Магнолиевую рощу» только на ужин. Правда, недавно начался сильный дождь. Так что, может, нам придется остаться на ночь.
Она часто ловила на себе его дружелюбные взгляды, но, к сожалению, их заметила и Маргарет Кантрелл.
Она поджала губы и, даже не дождавшись ухода Бартоломью, обратилась к мужу с неожиданным вопросом:
— Послушай, дорогой, а не взять ли нам в дворецкие англичанина? — Когда изумленный Сэм посмотрел на супругу, она, делая вид, будто не замечает удивления мужа, продолжила:
— Бесспорно, Бартоломью прекрасный дворецкий, и мне известно, что он внебрачный сын твоего отца, но у него нет того лоска, каким должен обладать настоящий дворецкий. Понимаешь, если твой бедный отец, наделавший в жизни кучу ошибок, послал его учиться на дворецкого в Англию, это еще не значит, что он стал настоящим английским дворецким. Ты со мной согласен?
Бартоломью замер на месте. Сара увидела, что его темные щеки залила краска гнева и обиды. Ей стало жалко беднягу, и она потупилась, мысленно осуждая Маргарет Кантрелл за столь откровенную наглость и жестокость.
Сэм робко улыбнулся и ответил:
— Маргарет, по-моему, сейчас не время обсуждать такие вопросы.
— О, Сэм, дорогой, — воскликнула мачеха Янси, наморщив носик, — порой ты ведешь себя так.., старомодно!.. Ну хорошо, если хочешь, поговорим об этом попозже, но мне кажется, что ты должен подыскать ему какую-нибудь Другую работу. Видишь ли, вы с ним немного похожи, и его присутствие постоянно напоминает мне о предосудительном пристрастии твоего отца к хорошеньким рабыням.
Хотя он является твоим единокровным братом, ты мог бы найти для него какое-нибудь другое занятие… А может, отправить его в поле, как ты думаешь? В конце концов, не забывай, что Бартоломью всего лишь раб!
Сэм досадливо поморщился и пробормотал:
— Маргарет, пожалуйста, перестань…
— Хорошо, мы не будем сейчас говорить о Бартоломью!
Но Сэм, дорогой, я действительно очень хочу, чтобы в «Магнолиевой роще» был настоящий английский дворецкий.
После этих слов за столом воцарилось тягостное молчание. Наконец Маргарет завела разговор с Энн о новом платье, которое она заказала в Нью-Йорке. Постепенно атмосфера в столовой разрядилась.
Саре казалось, что ее первый ужин в «Магнолиевой роще» никогда не закончится. Она считала, что ей еще повезло, поскольку за длинным столом красного дерева не было мрачного и вспыльчивого, как порох, Янси Кантрелла. Сара понимала, что чувствует себя неуютно на новом месте из-за откровенной враждебности Маргарет и холодного безразличия Энн. Если бы не сестры, вечер был бы замечательным. Конечно, Сэм и Томас Шеллдрейк старались развеселить Сару, старались сделать так, чтобы она почувствовала себя как дома. Маргарет и Энн исподтишка «жалили» ее взглядами. Хотя сестры и не выражали открыто своей неприязни, девушка очень опасалась, что этот вечер окажется первым и последним ее вечером в «Магнолиевой роще». Она была уверена, что Маргарет ничто не остановит, даже теплые чувства, которые испытывал Сэм к племяннице-сироте.
После ужина все перешли в гостиную. Забившись в угол, Сара не сводила глаз с Маргарет, с ее роскошного платья из голубого шелка, с золотистых локонов, обрамляющих красивое аристократическое лицо. Хозяйка «Магнолиевой рощи» с легкостью очаровывала мужчин и успевала весело болтать с сестрой, не обращая ни малейшего внимания на подопечную мужа. С каждой минутой на душе у Сары становилось все тяжелее. А ведь она строила такие планы на будущее в «Магнолиевой роще».., мечтала о том, что они с Маргарет станут подругами… Но теперь было ясно: ее мечтам не суждено сбыться. Маргарет Кантрелл не желает, чтобы она оставалась в «Магнолиевой роще», и каждым словом, каждым жестом, каждым поступком она давала понять, что не потерпит присутствия Сары в своем доме.
Сара понимала, что и в данный момент находится в «Магнолиевой роще» только по милости Маргарет Кантрелл, и знала, что мечтать о счастливой жизни, которую она могла бы вести здесь, глупо и бессмысленно. Когда в беседе наступила пауза, она поднялась и с вежливой улыбкой сказала:
— Если вы не возражаете, я пойду к себе. Пожалуйста, извините меня, но я устала после долгой дороги.
— Эй, постойте! — запротестовал Томас Шеллдрейк. — Не уходите, дитя мое, еще очень рано. — Он улыбнулся, и в уголках его карих глаз появились тонкие морщинки. — Наш дом находится по соседству, всего в нескольких милях от «Магнолиевой рощи», но мы все равно очень редко приезжаем сюда.
Останьтесь, пожалуйста, не исчезайте так быстро. Мы хотим получше узнать вас.
— Если она устала и хочет отдохнуть, то мы не должны ее удерживать, — поспешно вмешалась Маргарет и бросила на Томаса лукавый взгляд. — К тому же ей скучно, ведь она еще совсем девочка! — Выразительно взглянув на Сару, Маргарет добавила:
— Насколько мне известно, этот глупец Бартоломью по ошибке поместил вас в Розовой комнате. Сегодня вы, конечно, можете переночевать там, но завтра, боюсь, нам придется подыскать вам более подходящее жилье на третьем этаже. А сейчас идите и найдите себе какое-нибудь развлечение.
После этих жестоких слов Сара вконец расстроилась, поскольку прекрасно понимала, что Маргарет имела в виду, говоря «более подходящее жилье». Она проглотила комок, подступивший к горлу, заставила себя улыбнуться и направилась к двери.
— Бартоломью тут ни при чем, — возразил Сэм Кантрелл. — Это я решил поселить Сару в Розовой комнате.
— О, дорогой! — тоненьким голоском капризной девочки воскликнула Маргарет. — Неужели ты хочешь нарушить заведенный мною порядок в доме? Ты же знаешь, что я хотела отремонтировать Розовую комнату.
— Нет, впервые слышу, — растерянно улыбнулся Сэм и ласково посмотрел на Сару:
— Не беспокойся, моя дорогая, мы найдем тебе уютную комнату. Я не позволю, чтобы тебя отправили на чердак.
Сара поблагодарила дядю и, пожелав всем спокойной ночи, вышла из комнаты. Ее душила обида на жестоких сестер. Но лишь закрыв за собой дверь гостиной, девушка дала волю своим чувствам и залилась слезами. Сара начала подниматься по лестнице и, не видя ничего вокруг, наткнулась на спускающегося ей навстречу Янси. Она заметила его только тогда, когда ее щека уткнулась в широкую мускулистую грудь и сильные руки крепко обхватили ее хрупкие плечи.
Для Янси встреча оказалась не менее неожиданной. В тишине холла раздался его хриплый голос — он громко выругался, сообразив, что невольно обнимает девичьи плечи. Сара в испуге смотрела в его красивое хмурое лицо. Ее взгляд встретился со взглядом золотисто-карих глаз, и у девушки от волнения перехватило дыхание.
Саре казалось, что его взгляд испепелит ее на месте, но она не могла отвести глаза от лица Янси. Они стояли на нижней ступеньке лестницы. Сара неожиданно поняла, что никогда не испытывала таких чувств, как сейчас, стоя рядом с мужчиной. Его тело было мускулистым и теплым, от него пахло кожей и табаком. В душе Сары шевельнулось какое-то новое, незнакомое ей чувство.
Долгие секунды Янси пристально смотрел в ее полные слез зеленые глаза и вдруг понял, что тонет в их бездонной глубине.
Ее фигурка была стройной и необычайно соблазнительной. В какой-то момент Кантрелл-младший с изумлением осознал, что никогда еще не видел такой очаровательной девушки.
Янси догадался о причине ее слез. Его взгляд смягчился, и он хрипловатым голосом проговорил:
— Вижу, Маргарет решила поточить свои когти и о вас.
— Да, — в растерянности кивнула Сара. Он стоял так близко, что она чувствовала тепло его тела. — То есть я хочу сказать, нет…
Снисходительная улыбка заиграла в уголках изящно очерченных губ Янси Кантрелла.
— Так как же, да или нет? — с усмешкой спросил он.
Девушка глубоко вздохнула. Ее смущала близость этого необыкновенно красивого молодого человека. Вспомнив правила хорошего тона, девушка уверенно проговорила:
— Ваша мачеха была очень добра ко мне.
— Маргарет? — расхохотался Янси. — Не может быть.
Признайтесь, вы решили подшутить надо мной!
Пораженная изменениями, произошедшими в лице Янси — смех совершенно преобразил Кантрелла-младшего, — Сара как завороженная смотрела в золотисто-карие глаза. Она не могла оторвать взгляд от очаровательных ямочек, появившихся на его щеках.
Девушка невольно улыбнулась, слезы на ее щеках высохли. Янси же неожиданно перестал смеяться и спросил:
— Если вас обидела не Маргарет, то кто? — В его голосе послышались странные нотки. — Кто настолько жесток, что Заставил вас расплакаться? Если хотите, я накажу ваших обидчиков. Только скажите — и они пожалеют, что обидели вас.
Сара медленно покачала головой, пристально глядя в лицо Янси, вновь помрачневшее. В ярких золотисто-карих глазах молодого Кантрелла промелькнуло что-то таинственное, волнующее. Дыхание девушки неожиданно участилось. Она понимала, что находится под воздействием чар Янси Кантрелла и что необходимо разрушить эти чары, но не могла ничего с собой поделать. Сара по-прежнему стояла на нижней ступеньке лестницы, молча смотрела на молодого красавца и даже не догадывалась, насколько неотразима она сама, не понимала, что ее изумрудные глаза с длинными ресницами горят таинственным пламенем, отражая свет люстры.
Сара не знала, как она прекрасна, зато Янси оценил ее красоту по достоинству.
— Ну что же, chica [9], — пробормотал он, — раз мне придется пощадить негодяев, заставивших вас расплакаться, тогда позвольте осушить ваши слезы поцелуем…
У Сары замерло сердце, когда его губы легонько коснулись ее щек. Она затаила дыхание, когда он принялся покрывать поцелуями ее лицо. Когда же губы Янси нашли ее уста, ей казалось, что она вот-вот лишится чувств… Ничто на свете не возбуждало так, как поцелуи Янси Кантрелла!
Сара не помнила, как обнимала его за шею, как крепко прижималась к мускулистому телу… Все было как во сне. При этом ей казалось, что нет ничего естественнее, чем находиться в объятиях этого мужчины, казалось, что она обнимала его уже многие сотни раз.
— Открой рот, querida [10]… — прошептал Янси. — Позволь мне.., позволь мне…
Охваченная совершенно новыми и незнакомыми ощущениями, Сара Роулингс и не думала сопротивляться. Ее губы раздвинулись, и она затрепетала, когда язык Янси проник в ее рот. Наслаждение оказалось настолько острым, что она покачнулась в его объятиях, едва не лишившись чувств.
Сколько времени они простояли на лестнице, сжимая друг друга в страстных объятиях, ни Сара, ни Янси не знали. Им даже в голову не приходило, что они занимаются чем-то предосудительным. Когда у них за спиной зазвенел чей-то веселый смех, молодые люди тотчас же отскочили друг от друга.
— Вот это да! — со злобным весельем воскликнула Маргарет Кантрелл. — Сара, когда я предлагала вам найти себе развлечение, я вовсе не имела в виду, что вы должны испробовать свои чары на Янси.
Потрясенная доселе неведомыми чувствами, бушевавшими у нее в груди, Сара озадаченно смотрела на Маргарет. Она находилась сейчас в таком смятении, что даже не заметила, как Янси заслонил ее от мачехи. Голоса доносились откуда-то издалека.
— Оставь ее в покое, Маргарет! — сверкая глазами, потребовал Янси Кантрелл. — Она совсем еще девочка. Если тебе хочется сорвать на ком-нибудь зло, выбери себе жертву постарше.
Маргарет слегка прищурила красивые глаза и улыбнулась неприятной улыбкой.
— О Господи, неужели она и тебя обвела вокруг пальца?
Только, ради Бога, не говори мне, что тебя ввела в заблуждение ее невинность!.. Вижу, все вы, Кантреллы, одинаковые!
Какое благородство, какое желание защищать униженных и обездоленных! Ты, Янси, такой же безмозглый кретин, как и твой отец!
— Мне кажется, — произнес Янси неожиданно спокойным голосом, — что ты уже достаточно наговорила гадостей.
В глазах Маргарет зажглись злобные огоньки. Она подошла к лестнице и с вызовом в голосе спросила:
— А если я думаю иначе? Ты что, собираешься как-то помешать мне?
Сара постепенно приходила в себя. Сейчас она видела, как напряжено мускулистое тело Янси, и испугалась, подумав, что Маргарет спровоцирует его на какой-нибудь опрометчивый поступок, о котором он потом будет жалеть. Когда Янси сделал шаг к своей мучительнице, Сара поняла, что должна вмешаться; она схватила его за руку;
— Не надо! Она же хочет вывести вас из себя!
— Вот оно что, — насмешливо протянула хозяйка «Магнолиевой рощи». — Только я не боюсь Янси! Что же касается вас, моя милая, то вам я уже велела побыстрее убираться отсюда!
Сара колебалась. Она не хотела оставлять Янси наедине с мачехой, опасалась, что он не выдержит и набросится на нее с кулаками. Однако у нее не было другого выхода. Девушка стала неохотно подниматься по лестнице, не сводя взгляда с непримиримых врагов.
— Из тебя злоба так и изливается, дорогая мачеха, — проговорил Янси, чуть растягивая слова. — Неужели ты завидуешь молодости и невинности Сары? Или боишься, что ее красота привлечет моего отца?
— Да известно ли тебе, дерзкий полукровка, что твой отец души во мне не чает? Ради меня Сэм готов на все! Я могу заставить его сделать все, что захочу! — Чтобы придать своим словам большую убедительность, Маргарет сделала паузу и добавила с издевательской улыбкой:
— Добро пожаловать в «Магнолиевую рощу», моя дорогая.
Тебе только что посчастливилось лицезреть нас во всей красе.
Надеюсь, из-за этой ужасной сцены у тебя не появилось отвращение к твоему новому дому?
— Они очень, очень вспыльчивые, правда? — неуверенно пробормотала Сара.
— По-моему, правда, — рассмеялся Сэм. — Но довольно об этом. Сейчас я лучше провожу тебя в комнату, в которой тебе с сегодняшнего дня предстоит жить. Думаю, Бартоломью уже ее приготовил. Посмотрим, понравится ли она тебе.
Комната Саре очень понравилась. Она уже давно мечтала о такой. Сара вновь вспомнила «Холм пересмешника». Не то чтобы эта комната была очень похожа на ее комнату в их старом доме, но она была такой же просторной и так же роскошью обставлена. Стены обтягивал бледно-розовый шелк, светло-зеленые занавеси из какого-то полупрозрачного материала висели на узких окнах. На полу лежал роскошный аксминстерский [8] ковер кремового, зеленого и розового цветов. У одной из стен стоял высокий шкафчик красного дерева, рядом — умывальник с мраморным верхом. У противоположной стены располагался очень красивый инкрустированный туалетный столик атласного дерева, а над ним висело зеркало в позолоченной раме. Перед столиком стоял обтянутый бархатом стул. Но более всего Сару поразила огромная кровать, покрытая розовым шелковым покрывалом.
Когда Сара повернулась к Сэму, лицо ее сияло.
— О, мистер Кантрелл, какая замечательная комната!
— Рад, что она тебе понравилась, моя дорогая, — со снисходительной улыбкой проговорил Сэм. — Можешь не переодеваться к ужину. И не беспокойся о нарядах, скоро этот шкаф будет битком набит красивыми модными платьями. А сейчас привыкай к своей новой комнате и отдыхай. Ужин примерно через полчаса. Бартоломью проводит тебя в столовую.
Однако в первый вечер в «Магнолиевой роще» проводить Сару в столовую пришел не дворецкий Бартоломью. Услышав стук, Сара открыла дверь, уверенная, что это темнокожий дворецкий, но увидела на пороге женщину в неописуемо красивом ярко-красном шелковом платье. Девушка сразу догадалась, что перед ней старшая сестра Маргарет.
Энн была старше сестры на пять лет, но они были очень похожи. Энн являлась копией Маргарет, правда несколько потускневшей. Ее волосы были не такого насыщенного золотого цвета, глаза — не такие пронзительно голубые, как у младшей сестры; фигура — не такая роскошная. Да и чертам лица недоставало утонченности, бросавшейся в глаза при первом же взгляде на Маргарет. Несомненно, Энн была очень привлекательной женщиной, и в тех случаях, когда рядом не оказывалось сестры, она затмевала всех прочих представительниц слабого пола.
Энн стояла в коридоре и в нетерпении притопывала по полу стройной ножкой в шелковой туфельке. Плечи у нее были белые, как алебастр; низкое декольте вечернего платья едва прикрывало белоснежную грудь. Юбка, сшитая из многих ярдов дорогой материи, покачивалась на обручах, поддерживающих ее. Пышные золотистые волосы были уложены в замысловатую прическу, крепившуюся двумя кольцами по обеим сторонам головы. Голубые глаза казались не такими холодными, как у Маргарет.
Энн окинула оценивающим взглядом стройную фигурку Сары и насмешливым тоном проговорила:
— Значит, вы и есть подопечная Сэма. Можете мне поверить, я еще не встречала человека с таким добрым сердцем, как у мистера Кантрелла. Ему очень повезло, что сейчас у него есть Маргарет, которая присматривает за ним и держит в узде его щедрость и доброту. Если бы вы знали, сколько завистливых и хитрых людей спят и видят, как бы воспользоваться его щедростью.
Сара поняла язвительный намек сестры Маргарет. Хотя на девушке было старенькое запыленное платье, она не побоялась встретиться взглядом с роскошно одетой Энн.
— А вы тоже живете в «Магнолиевой роще»? — с невозмутимым видом осведомилась она. — И тоже пользуетесь добротой мистера Кантрелла?
— Слава Богу, все это в прошлом! — с улыбкой покачала головой Энн. — Четыре с лишним года назад я вновь вышла замуж и теперь независима от Сэма. Мой муж, мистер Шеллдрейк, намного богаче добряка Сэма. А сегодня я приехала в «Магнолиевую рощу» только на ужин. Правда, недавно начался сильный дождь. Так что, может, нам придется остаться на ночь.
* * *
Первый вечер в новом доме показался Саре невыносимо долгим и тягостным. Сестры демонстративно игнорировали ее присутствие, и Саре волей-неволей пришлось уйти в себя. И только Сэм с красавцем мистером Шеллдрейком, грубовато-добродушным белокурым джентльменом лет тридцати пяти, пытались развеселить грустившую девушку, показать ей, что в «Магнолиевой роще» рады ее приезду. Дворецкий Бартоломью, бесшумно двигающийся вдоль длинного стола и с удивительной быстротой и ловкостью меняющий многочисленные тарелки и супницы, тоже благосклонно поглядывал на Сару.Она часто ловила на себе его дружелюбные взгляды, но, к сожалению, их заметила и Маргарет Кантрелл.
Она поджала губы и, даже не дождавшись ухода Бартоломью, обратилась к мужу с неожиданным вопросом:
— Послушай, дорогой, а не взять ли нам в дворецкие англичанина? — Когда изумленный Сэм посмотрел на супругу, она, делая вид, будто не замечает удивления мужа, продолжила:
— Бесспорно, Бартоломью прекрасный дворецкий, и мне известно, что он внебрачный сын твоего отца, но у него нет того лоска, каким должен обладать настоящий дворецкий. Понимаешь, если твой бедный отец, наделавший в жизни кучу ошибок, послал его учиться на дворецкого в Англию, это еще не значит, что он стал настоящим английским дворецким. Ты со мной согласен?
Бартоломью замер на месте. Сара увидела, что его темные щеки залила краска гнева и обиды. Ей стало жалко беднягу, и она потупилась, мысленно осуждая Маргарет Кантрелл за столь откровенную наглость и жестокость.
Сэм робко улыбнулся и ответил:
— Маргарет, по-моему, сейчас не время обсуждать такие вопросы.
— О, Сэм, дорогой, — воскликнула мачеха Янси, наморщив носик, — порой ты ведешь себя так.., старомодно!.. Ну хорошо, если хочешь, поговорим об этом попозже, но мне кажется, что ты должен подыскать ему какую-нибудь Другую работу. Видишь ли, вы с ним немного похожи, и его присутствие постоянно напоминает мне о предосудительном пристрастии твоего отца к хорошеньким рабыням.
Хотя он является твоим единокровным братом, ты мог бы найти для него какое-нибудь другое занятие… А может, отправить его в поле, как ты думаешь? В конце концов, не забывай, что Бартоломью всего лишь раб!
Сэм досадливо поморщился и пробормотал:
— Маргарет, пожалуйста, перестань…
— Хорошо, мы не будем сейчас говорить о Бартоломью!
Но Сэм, дорогой, я действительно очень хочу, чтобы в «Магнолиевой роще» был настоящий английский дворецкий.
После этих слов за столом воцарилось тягостное молчание. Наконец Маргарет завела разговор с Энн о новом платье, которое она заказала в Нью-Йорке. Постепенно атмосфера в столовой разрядилась.
Саре казалось, что ее первый ужин в «Магнолиевой роще» никогда не закончится. Она считала, что ей еще повезло, поскольку за длинным столом красного дерева не было мрачного и вспыльчивого, как порох, Янси Кантрелла. Сара понимала, что чувствует себя неуютно на новом месте из-за откровенной враждебности Маргарет и холодного безразличия Энн. Если бы не сестры, вечер был бы замечательным. Конечно, Сэм и Томас Шеллдрейк старались развеселить Сару, старались сделать так, чтобы она почувствовала себя как дома. Маргарет и Энн исподтишка «жалили» ее взглядами. Хотя сестры и не выражали открыто своей неприязни, девушка очень опасалась, что этот вечер окажется первым и последним ее вечером в «Магнолиевой роще». Она была уверена, что Маргарет ничто не остановит, даже теплые чувства, которые испытывал Сэм к племяннице-сироте.
После ужина все перешли в гостиную. Забившись в угол, Сара не сводила глаз с Маргарет, с ее роскошного платья из голубого шелка, с золотистых локонов, обрамляющих красивое аристократическое лицо. Хозяйка «Магнолиевой рощи» с легкостью очаровывала мужчин и успевала весело болтать с сестрой, не обращая ни малейшего внимания на подопечную мужа. С каждой минутой на душе у Сары становилось все тяжелее. А ведь она строила такие планы на будущее в «Магнолиевой роще».., мечтала о том, что они с Маргарет станут подругами… Но теперь было ясно: ее мечтам не суждено сбыться. Маргарет Кантрелл не желает, чтобы она оставалась в «Магнолиевой роще», и каждым словом, каждым жестом, каждым поступком она давала понять, что не потерпит присутствия Сары в своем доме.
Сара понимала, что и в данный момент находится в «Магнолиевой роще» только по милости Маргарет Кантрелл, и знала, что мечтать о счастливой жизни, которую она могла бы вести здесь, глупо и бессмысленно. Когда в беседе наступила пауза, она поднялась и с вежливой улыбкой сказала:
— Если вы не возражаете, я пойду к себе. Пожалуйста, извините меня, но я устала после долгой дороги.
— Эй, постойте! — запротестовал Томас Шеллдрейк. — Не уходите, дитя мое, еще очень рано. — Он улыбнулся, и в уголках его карих глаз появились тонкие морщинки. — Наш дом находится по соседству, всего в нескольких милях от «Магнолиевой рощи», но мы все равно очень редко приезжаем сюда.
Останьтесь, пожалуйста, не исчезайте так быстро. Мы хотим получше узнать вас.
— Если она устала и хочет отдохнуть, то мы не должны ее удерживать, — поспешно вмешалась Маргарет и бросила на Томаса лукавый взгляд. — К тому же ей скучно, ведь она еще совсем девочка! — Выразительно взглянув на Сару, Маргарет добавила:
— Насколько мне известно, этот глупец Бартоломью по ошибке поместил вас в Розовой комнате. Сегодня вы, конечно, можете переночевать там, но завтра, боюсь, нам придется подыскать вам более подходящее жилье на третьем этаже. А сейчас идите и найдите себе какое-нибудь развлечение.
После этих жестоких слов Сара вконец расстроилась, поскольку прекрасно понимала, что Маргарет имела в виду, говоря «более подходящее жилье». Она проглотила комок, подступивший к горлу, заставила себя улыбнуться и направилась к двери.
— Бартоломью тут ни при чем, — возразил Сэм Кантрелл. — Это я решил поселить Сару в Розовой комнате.
— О, дорогой! — тоненьким голоском капризной девочки воскликнула Маргарет. — Неужели ты хочешь нарушить заведенный мною порядок в доме? Ты же знаешь, что я хотела отремонтировать Розовую комнату.
— Нет, впервые слышу, — растерянно улыбнулся Сэм и ласково посмотрел на Сару:
— Не беспокойся, моя дорогая, мы найдем тебе уютную комнату. Я не позволю, чтобы тебя отправили на чердак.
Сара поблагодарила дядю и, пожелав всем спокойной ночи, вышла из комнаты. Ее душила обида на жестоких сестер. Но лишь закрыв за собой дверь гостиной, девушка дала волю своим чувствам и залилась слезами. Сара начала подниматься по лестнице и, не видя ничего вокруг, наткнулась на спускающегося ей навстречу Янси. Она заметила его только тогда, когда ее щека уткнулась в широкую мускулистую грудь и сильные руки крепко обхватили ее хрупкие плечи.
Для Янси встреча оказалась не менее неожиданной. В тишине холла раздался его хриплый голос — он громко выругался, сообразив, что невольно обнимает девичьи плечи. Сара в испуге смотрела в его красивое хмурое лицо. Ее взгляд встретился со взглядом золотисто-карих глаз, и у девушки от волнения перехватило дыхание.
Саре казалось, что его взгляд испепелит ее на месте, но она не могла отвести глаза от лица Янси. Они стояли на нижней ступеньке лестницы. Сара неожиданно поняла, что никогда не испытывала таких чувств, как сейчас, стоя рядом с мужчиной. Его тело было мускулистым и теплым, от него пахло кожей и табаком. В душе Сары шевельнулось какое-то новое, незнакомое ей чувство.
Долгие секунды Янси пристально смотрел в ее полные слез зеленые глаза и вдруг понял, что тонет в их бездонной глубине.
Ее фигурка была стройной и необычайно соблазнительной. В какой-то момент Кантрелл-младший с изумлением осознал, что никогда еще не видел такой очаровательной девушки.
Янси догадался о причине ее слез. Его взгляд смягчился, и он хрипловатым голосом проговорил:
— Вижу, Маргарет решила поточить свои когти и о вас.
— Да, — в растерянности кивнула Сара. Он стоял так близко, что она чувствовала тепло его тела. — То есть я хочу сказать, нет…
Снисходительная улыбка заиграла в уголках изящно очерченных губ Янси Кантрелла.
— Так как же, да или нет? — с усмешкой спросил он.
Девушка глубоко вздохнула. Ее смущала близость этого необыкновенно красивого молодого человека. Вспомнив правила хорошего тона, девушка уверенно проговорила:
— Ваша мачеха была очень добра ко мне.
— Маргарет? — расхохотался Янси. — Не может быть.
Признайтесь, вы решили подшутить надо мной!
Пораженная изменениями, произошедшими в лице Янси — смех совершенно преобразил Кантрелла-младшего, — Сара как завороженная смотрела в золотисто-карие глаза. Она не могла оторвать взгляд от очаровательных ямочек, появившихся на его щеках.
Девушка невольно улыбнулась, слезы на ее щеках высохли. Янси же неожиданно перестал смеяться и спросил:
— Если вас обидела не Маргарет, то кто? — В его голосе послышались странные нотки. — Кто настолько жесток, что Заставил вас расплакаться? Если хотите, я накажу ваших обидчиков. Только скажите — и они пожалеют, что обидели вас.
Сара медленно покачала головой, пристально глядя в лицо Янси, вновь помрачневшее. В ярких золотисто-карих глазах молодого Кантрелла промелькнуло что-то таинственное, волнующее. Дыхание девушки неожиданно участилось. Она понимала, что находится под воздействием чар Янси Кантрелла и что необходимо разрушить эти чары, но не могла ничего с собой поделать. Сара по-прежнему стояла на нижней ступеньке лестницы, молча смотрела на молодого красавца и даже не догадывалась, насколько неотразима она сама, не понимала, что ее изумрудные глаза с длинными ресницами горят таинственным пламенем, отражая свет люстры.
Сара не знала, как она прекрасна, зато Янси оценил ее красоту по достоинству.
— Ну что же, chica [9], — пробормотал он, — раз мне придется пощадить негодяев, заставивших вас расплакаться, тогда позвольте осушить ваши слезы поцелуем…
У Сары замерло сердце, когда его губы легонько коснулись ее щек. Она затаила дыхание, когда он принялся покрывать поцелуями ее лицо. Когда же губы Янси нашли ее уста, ей казалось, что она вот-вот лишится чувств… Ничто на свете не возбуждало так, как поцелуи Янси Кантрелла!
Сара не помнила, как обнимала его за шею, как крепко прижималась к мускулистому телу… Все было как во сне. При этом ей казалось, что нет ничего естественнее, чем находиться в объятиях этого мужчины, казалось, что она обнимала его уже многие сотни раз.
— Открой рот, querida [10]… — прошептал Янси. — Позволь мне.., позволь мне…
Охваченная совершенно новыми и незнакомыми ощущениями, Сара Роулингс и не думала сопротивляться. Ее губы раздвинулись, и она затрепетала, когда язык Янси проник в ее рот. Наслаждение оказалось настолько острым, что она покачнулась в его объятиях, едва не лишившись чувств.
Сколько времени они простояли на лестнице, сжимая друг друга в страстных объятиях, ни Сара, ни Янси не знали. Им даже в голову не приходило, что они занимаются чем-то предосудительным. Когда у них за спиной зазвенел чей-то веселый смех, молодые люди тотчас же отскочили друг от друга.
— Вот это да! — со злобным весельем воскликнула Маргарет Кантрелл. — Сара, когда я предлагала вам найти себе развлечение, я вовсе не имела в виду, что вы должны испробовать свои чары на Янси.
Потрясенная доселе неведомыми чувствами, бушевавшими у нее в груди, Сара озадаченно смотрела на Маргарет. Она находилась сейчас в таком смятении, что даже не заметила, как Янси заслонил ее от мачехи. Голоса доносились откуда-то издалека.
— Оставь ее в покое, Маргарет! — сверкая глазами, потребовал Янси Кантрелл. — Она совсем еще девочка. Если тебе хочется сорвать на ком-нибудь зло, выбери себе жертву постарше.
Маргарет слегка прищурила красивые глаза и улыбнулась неприятной улыбкой.
— О Господи, неужели она и тебя обвела вокруг пальца?
Только, ради Бога, не говори мне, что тебя ввела в заблуждение ее невинность!.. Вижу, все вы, Кантреллы, одинаковые!
Какое благородство, какое желание защищать униженных и обездоленных! Ты, Янси, такой же безмозглый кретин, как и твой отец!
— Мне кажется, — произнес Янси неожиданно спокойным голосом, — что ты уже достаточно наговорила гадостей.
В глазах Маргарет зажглись злобные огоньки. Она подошла к лестнице и с вызовом в голосе спросила:
— А если я думаю иначе? Ты что, собираешься как-то помешать мне?
Сара постепенно приходила в себя. Сейчас она видела, как напряжено мускулистое тело Янси, и испугалась, подумав, что Маргарет спровоцирует его на какой-нибудь опрометчивый поступок, о котором он потом будет жалеть. Когда Янси сделал шаг к своей мучительнице, Сара поняла, что должна вмешаться; она схватила его за руку;
— Не надо! Она же хочет вывести вас из себя!
— Вот оно что, — насмешливо протянула хозяйка «Магнолиевой рощи». — Только я не боюсь Янси! Что же касается вас, моя милая, то вам я уже велела побыстрее убираться отсюда!
Сара колебалась. Она не хотела оставлять Янси наедине с мачехой, опасалась, что он не выдержит и набросится на нее с кулаками. Однако у нее не было другого выхода. Девушка стала неохотно подниматься по лестнице, не сводя взгляда с непримиримых врагов.
— Из тебя злоба так и изливается, дорогая мачеха, — проговорил Янси, чуть растягивая слова. — Неужели ты завидуешь молодости и невинности Сары? Или боишься, что ее красота привлечет моего отца?
— Да известно ли тебе, дерзкий полукровка, что твой отец души во мне не чает? Ради меня Сэм готов на все! Я могу заставить его сделать все, что захочу! — Чтобы придать своим словам большую убедительность, Маргарет сделала паузу и добавила с издевательской улыбкой: