«А вдруг мы заблудились?» – с неожиданным для себя равнодушием подумал Трол. Но тут же оборвал эти мысли, чтобы их не почувствовала Дора. Что в таком случае могло произойти, было ясно и без уточнений. Впрочем, Ибраил не мог заблудиться, это был живой компас… Живой компас, компас… Трол заставил себя внутренне умолкнуть, потому что оказалось, он повторял эти слова, как слова чужого языка, без всякого выражения и много раз.
Но если ему было так… неуютно, то каково приходилось остальным? Он проверил состояние птицы и самого Колы. Принц находился в полуобморочном состоянии. Буж, на удивление, держался молодцом, он даже теперь пытался не очень-то волноваться, хотя из-за состояния принца должен был сходить с ума. Крохан просто обмяк, ему уже было все равно, долетят они или нет. Роват старательно пытался заставить себя ни о чем не думать. А Ибраил пытался разглядеть впереди хоть проблеск огней какой-нибудь деревушки на берегу Алдуина.
И вдруг… «Нет, это мне померещилось, – решил Трол. – Но все-таки… Да, не померещилось», – решил он, наконец. В пелене мелкой мороси, заменившей давешний дождь, мелькнул огонь. Это был даже не маяк. Просто свет какой-то хижины, построенной на самом берегу. Может быть, жилище одинокого рыбака, может, полусумасшедшей старухи, все еще ожидающей по прошествии многих лет сыновей и мужа, ушедших в море то ли на разбой, то ли за рыбой…
Птицы тоже увидели этот огонь. Они приободрились и сильнее ударили по воздуху крыльями. Осталось миль десять, решил Трол. Нет, даже ближе, треть часа полета, и все… Можно будет приземляться. Кросс, вспомнил он вдруг, как же мы полетим к Магрибу? Мы и этих-то полтораста с небольшим миль над морем не можем пройти без изнурения, а там будет больше двухсот.
Тьма вдруг изменила цвет, это наступил берег. Теперь под ними лежала земля. На которую можно было опустить усталых птиц.
– Все. – Трол не понял, ментально или вслух, высказал Ибраил. – Мы на острове.
– Ну, а если… так? – словно пьяный, заплетающимся языком вслух закричал Кола. – Может, дотерпим до города?.. Тут же есть какой-то город с гаванью. Стоит ли высаживаться в чистом поле?
Его услышали все разом. В сыром воздухе голоса людей разносились не менее отчетливо, чем удары в гонг или по щиту.
И тогда Крохан стал смеяться. Он хохотал механически, словно пилил дрова. Трол заставил себя улыбнуться, чтобы поддержать его. Но смеяться в голос ему не хотелось. Хотя он был рад, что они долетели до Алдуина, и что Кола оказался крепче, чем подозревал, и что Крохан пытался хохотать, хоть и так вот – словно чужой, с полным отсутствием настоящего веселья и радости. Они все слишком устали, чтобы хотя бы один из них веселился по-настоящему.
Глава 10
Глава 11
Но если ему было так… неуютно, то каково приходилось остальным? Он проверил состояние птицы и самого Колы. Принц находился в полуобморочном состоянии. Буж, на удивление, держался молодцом, он даже теперь пытался не очень-то волноваться, хотя из-за состояния принца должен был сходить с ума. Крохан просто обмяк, ему уже было все равно, долетят они или нет. Роват старательно пытался заставить себя ни о чем не думать. А Ибраил пытался разглядеть впереди хоть проблеск огней какой-нибудь деревушки на берегу Алдуина.
И вдруг… «Нет, это мне померещилось, – решил Трол. – Но все-таки… Да, не померещилось», – решил он, наконец. В пелене мелкой мороси, заменившей давешний дождь, мелькнул огонь. Это был даже не маяк. Просто свет какой-то хижины, построенной на самом берегу. Может быть, жилище одинокого рыбака, может, полусумасшедшей старухи, все еще ожидающей по прошествии многих лет сыновей и мужа, ушедших в море то ли на разбой, то ли за рыбой…
Птицы тоже увидели этот огонь. Они приободрились и сильнее ударили по воздуху крыльями. Осталось миль десять, решил Трол. Нет, даже ближе, треть часа полета, и все… Можно будет приземляться. Кросс, вспомнил он вдруг, как же мы полетим к Магрибу? Мы и этих-то полтораста с небольшим миль над морем не можем пройти без изнурения, а там будет больше двухсот.
Тьма вдруг изменила цвет, это наступил берег. Теперь под ними лежала земля. На которую можно было опустить усталых птиц.
– Все. – Трол не понял, ментально или вслух, высказал Ибраил. – Мы на острове.
– Ну, а если… так? – словно пьяный, заплетающимся языком вслух закричал Кола. – Может, дотерпим до города?.. Тут же есть какой-то город с гаванью. Стоит ли высаживаться в чистом поле?
Его услышали все разом. В сыром воздухе голоса людей разносились не менее отчетливо, чем удары в гонг или по щиту.
И тогда Крохан стал смеяться. Он хохотал механически, словно пилил дрова. Трол заставил себя улыбнуться, чтобы поддержать его. Но смеяться в голос ему не хотелось. Хотя он был рад, что они долетели до Алдуина, и что Кола оказался крепче, чем подозревал, и что Крохан пытался хохотать, хоть и так вот – словно чужой, с полным отсутствием настоящего веселья и радости. Они все слишком устали, чтобы хотя бы один из них веселился по-настоящему.
Глава 10
Перелет к главному городу и единственной сколько-нибудь удачной гавани, разумеется, носившей название Алдуин, занял менее часа. Правда, после не самой комфортной ночевки под выветренными скалами, на песке, на котором никто толком так и не сумел уснуть, птицы не хотели слушаться и поднялись в воздух только после того, как Трол каким-то чудом сумел уговорить расправить крылья свою Дору.
Город лежал в широкой чаше, образованной невысокими горами, которые точнее было бы назвать холмами, если бы они не были такими обрывистыми. Внизу, в районе порта, было тесно от домишек, покрывающих прибрежный галечник сплошной корой, чуть выше расположились уже правильные улицы с домами, каждый из которых выглядел как маленькая крепость. А на самом верху стояли, разумеется, самые богатые дома, почти виллы, по-южному как бы открытые всем ветрам, но столько же надежные, как и замки на Западном континенте.
Стены вокруг города не было – море, слава Алдуина и сила оружия, которым была напичкана эта по сути пиратская республика, делали его более неприступным, чем если бы он окружил себя любыми стенами. И все-таки это выглядело странно.
Трол спустил Дору на высоту не более сотни футов и пролетел над городом, разглядывая его. Что-то тут было не так, приземляться не хотелось, но птицам нужно было окрепнуть после отчаянных перелетов, и к тому же у Трола появилось ощущение, что именно тут произойдет что-то значительное. Поэтому, выбрав небольшую, вполне мирно выглядевшую гостиницу неподалеку от особняков, он предложил птицам приземлиться.
К ним навстречу выскочил хозяин, густо заросший темной бородой, в глазах которого горел странный для трактирщика огонь неповиновения. Такому молодцу самое место было не в спокойной гостинице, а на палубе хищной пиратской фелюки или даже у румпеля, выкрикивающим команды, а не выслушивающим советы, как обиходить птиц. Впрочем, дело свое он знал, потому что даже не особенно удивился, а расположил путников быстро, удобно и даже правильно обошелся с фламинго. Он лишь пробурчал, когда стало ясно, что Трол с компанией задержится тут на несколько дней:
– За таких зверей, господин, я попрошу тройную цену.
– О цене не беспокойся, – ответил ему Крохан, который изучал лицо трактирщика спокойным, но упорным взглядом. Стоило первым хлопотам немного утихнуть, он зашел в комнату Трола и прямо доложил: – Этот парень мне не нравится. По морде видно – непростое у него прошлое.
– Нам-то что? – спросил Трол, чтобы хоть что-то ответить. Но и у него зародилось сомнение, что они правильно сделали, что остановились тут, а не в какой-нибудь спокойной рыбацкой деревушке, где, кстати, и рыба для птиц была бы дешевле.
Но расположились они, как выяснилось довольно скоро, вполне удачно. От трактира до города было чуть больше полумили, то есть рядышком. Каждому досталась отдельная комната, да и фламинго получили широкие, просторные стойла, совсем не такие, какие у них имелись в тесноватом Дотимере.
Наскоро перекусив, отправились в город. Бродили по улицам, разглядывали дома, дивились тому, что буквально каждый житель был вооружен, словно прямо сию минуту собирался отправиться в какой-нибудь пиратский рейд. Вооружены были даже многие женщины, хотя, конечно, у них и оружие было полегче, и доспехи куда как часто подчеркивали, а не скрывали особенности их фигур.
Больше всего Тролу понравился рынок, устроенный чуть в стороне от гавани, между портовыми складами и первыми жилыми домами. Он был пестрый, многолюдный и богатый. Цены, правда, были немаленькие, но зато тут можно было купить практически все. И книги, и оружие, и продукты, а в специальном ряду расположились торговцы всем, что необходимо было для снаряжения корабля, вплоть до баллист. Тут же находились небольшие кабачки, в которых можно было встретиться с арматорами, застраховать груз либо договориться о наборе команды.
Впрочем, хорошее настроение как-то само собой развеялось, когда они зашли чуть дальше. Первые мысли вызвал запах, особенный, специфический. Роват посмотрел на Ибраила и спросил:
– Чувствуешь?
Маг кивнул. Ответил:
– Давненько я его не чувствовал. Даже подзабыл.
Это был запах массы плохо кормленных, потных и немоющихся людей. Это был запах тюрьмы, рабства, колодок, в которые забили, может быть, даже и невиновных. Это был запах отчаяния и муки.
– Третий из самых известных невольничьих рынков мира, – пояснил Крохан. – Отвратное место.
Они походили мимо небольших помостов, на которых продавались люди. Их было много. Мужчины были полуголыми, чтобы легче было определить их физические кондиции, женщины отличались нечесаными волосами и удивительной покорностью. Ни одна из них даже не подняла голову, пока путники проходили мимо. Это было едва ли не хуже того поголовного страха, который Трол видел в Империи. Впрочем, там ему не довелось бывать на рынке рабов.
Когда они свернули в какую-то таверну в приличной части города, Крохан мрачно выпил почти целый кувшин вина. Он был таким расстроенным, что его и хмель не брал, он все так же зло зыркал по сторонам, и теперь становилось ясно – он ненавидит этот город, эту гавань, сам этот остров. Ненавидит целиком и бесповоротно.
– На Шонморе все-таки почище, – сказал он, наконец.
И каждый с ним внутренне согласился. Хотя, чего уж там, и на Шонморе было рабство, только оно не имело такого подчеркнуто-угнетающего, такого унизительного характера.
– Ладно, к демонам этот Алдуин, – отозвался Роват, – пошли домой.
Они вышли из города, дотопали до гостиницы, в которой остановились, и с удовольствием убедились, что птицы были накормлены, что продукты, о которых трактирщику говорил Роват, доставлены, что горячая вода в небольшой каменной баньке действительно оказалась горячей… И все-таки Трол ощущал – что-то тут было не в порядке. Он даже хотел поговорить об этом с Ибраилом, но тот с таким интересом крутил в руках купленную на рынке книгу, что его и отвлекать было неловко.
Разговор не получился даже после купаний, во время ужина. Тем не менее, краем сознания заметив этот интерес Трола к себе, маг вполне добродушно пояснил:
– Ты почему-то не обратил внимания на этот манускрипт, Трол, а ведь он того стоит.
Книга, которую купил Ибраил и с которой не расставался, прихватив ее, чтобы читать даже во время еды, называлась «Расположение, богатства и диковинки основных королевств Южного континента». Роват прочел название, набранное старинной вязью на койне, и кивнул, мерно пережевывая жареную рыбу.
– Полезная книжка. Тем более что мы не подозреваем, куда направляемся.
Крохан не вполне улавливал особенности его произношения южного варианта койна, на который перешел бывший имперский рыцарь, тоже повертел книгу в руках. Читать писаные слова ему было сподручнее, поэтому он тоже все понял. И проговорил на своем дасском, который тут звучал необычно, как выглядела бы экзотическая елка среди всей этой южной растительности:
– Нам бы хоть какие-нибудь ориентиры определить.
– Ну, ориентиры мы примерно представляем, – вежливо заспорил Ибраил. – В долину реки Гавай, примерно в среднее ее течение.
Крохан раскрыл карту, вклеенную в книгу, нашел эту самую Гавай и определил, что она тянется миль на тысячу, вытекая из какого-то невероятной величины болота.
– Очень точный адрес, – хмыкнул он.
Дальнейшие препирательства по поводу пункта назначения всего путешествия пришлось отложить, потому что за стол к ужинающим путешественникам без всякого приглашения уселся мелкий, но очень подвижный человечек. Он был в темной, долгополой одежде, с очечками на носу с горбинкой и без оружия. Зато за этим человечком стояли два полуодетых великана с темной кожей, причем у каждого на поясе висело по два отменной заточки мощных южных ятагана.
– Позвольте представиться, – начал человечек. – Ступак, специалист по южным животным… Обычно я набираю добровольцев и отправляюсь на Южный континент, чтобы выловить зверей для… боя с гладиаторами. И для экзотики, разумеется. – Он неприятно захихикал. – Поставляю пантеропитонов, а однажды, вы не поверите, мне удалось даже раздобыть детеныша мантикоры. Да, вот это была удача…
– Послушай, любезный, – ласково обратился к нежданному собеседнику Крохан, выговаривая слова медленно и отчетливо, – может быть, мы не хотим с тобой, э-э… общаться.
– Не может быть, – радостно, словно его только что похвалили, отозвался Ступак. – Я пришел с дельным предложением… А именно – продайте мне ваших птиц. Они кажутся мне вполне достойным товаром, и я дам за них настоящую цену.
– Они не продаются, – сказал Трол. – Мы путешествуем на них.
– Ну, это легко устроить. – Ступак снова улыбнулся, поправил очки. – Вы продадите мне птиц, а дальше поплывете на корабле. У нас все-таки морской город, найти подходящий корабль несложно.
– Птицы нам нужны, – сказал Роват. – И потому не продаются. Или ты не понимаешь нашего койна?
– Но я дам настоящую цену, господа, – продолжал коротышка, словно и не слышал ни одного слова, сказанного ему. – Для начала, что вы думаете о сумме в две тысячи золотых?
– За каждую? – саркастически спросил Крохан.
– Нет, разумеется, за все семь птиц. – Ступак снова азартно поправил очки на носу.
– Даже если за каждую, – мирно ответил Трол, – мы не согласимся.
– Но ведь это куча деньжищ, – снова начал свою торговлю островитянин. – Сомневаюсь, что вы видели хотя бы половину этой суммы…
– Убирайся прочь, любезный, – грозно сказал Роват, – и не жди, пока тебя вышвырнут отсюда.
Коротышка оглянулся на своих телохранителей и навалился на стол, расставив локти, словно этим пытался надежнее укрепиться на занятом месте.
– Хорошо, а две двести? Это еще более здравая цена, хотя для меня уже не очень приемлемая, я могу потерять деньги, если быстро не найду на этих фиолетовых зверей покупателя.
Крохан больше не церемонился. Он поднялся, поднял коротышку за шиворот и попытался донести его до двери из трактира. Темнокожим бойцам этот жест не понравился, они вытащили свои клинки и чуть присели. Крохан замер с торговцем в вытянутой руке.
– Прикажи своим людям успокоиться, – предложил Трол. – Иначе, пожалуй, мне придется отдубасить их.
– Тебе? – удивился коротышка, который по-прежнему улыбался, словно не висел в мощной длани Крохана, а сидел в самом удобном кресле трактира. – А с кем имею честь?
– Его зовут Трол Возрожденный, – нехотя пророкотал Роват, который под столом тоже освободил клинки, но не выносил их еще на всеобщее обозрение. – Если это имя тебе ничего не говорит, то это прискорбный факт твоей биографии.
– Нет, мне это мало что говорит, любезный… – начал было Ступак, но больше ничего добавить не сумел.
Потому что на «любезный» Крохан рассердился окончательно. Он швырнул Ступака к двери, а сам выволок из ножен свои мечи. Роват тоже поднялся. Ибраил вздохнул, поднял руку и сделал какой-то не типичный для него, южногосподский щелчок. И тотчас все изменилось. Оба темнокожих воина уставились на мага, словно увидели перед собой одно из тех животных, которого им никогда в жизни не удалось бы отловить, потом осторожно спрятали ятаганы за себя, поклонились и двинулись в сторону приводящего себя в порядок после перелета почти через весь зал очкарика. Они о чем-то негромко ему сказали, он кивнул, пожал плечами, надавал обоим темнокожим гигантам по щекам слабой ручкой и решительно двинулся к столу ужинающих путешественников. Но теперь уже один из телохранителей встал на его пути, что-то зашептал.
Трол лениво подумал, что стоило бы сосредоточиться и расслышать, что они там говорят, но не стал. Очкарик снова стукнул своего защитника в грудь, но на этот раз повернулся на месте и зашагал к двери.
Трол мельком посмотрел на людей, сидящих в зале трактира, на самого трактирщика, дремлющего за высоким столом, уставленного разными бутылками и кувшинами. Все это ему не нравилось.
– Они вернутся, – оповестил всех Крохан. – Такие идиоты всегда лезут напролом.
– Непременно вернутся, – согласился Трол.
– Не думаю, – отозвался Ибраил. – В любом случае, темнокожие за этим Ступаком не последуют.
– А что ты им, собственно, э-э… показал? – спросил Крохан.
– Это не важно, – отозвался маг и попросил свечей в свою комнату, чтобы почитать драгоценный манускрипт перед сном.
Трол тем не менее решил спать в одежде. А заглянув в комнаты Ровата и Крохана, убедился, что эти двое вообще решили спать по очереди. И держаться вместе.
Ночь была душной, влажной и слишком горячей для ранней весны, по мнению Трола. Кажется, он меньше страдал от жары даже в пустынях Востока, во время путешествия в землю Киванирг. Все дело было в повышенной влажности, либо они действительно слишком быстро перенеслись из холодных гор Новолунгмии в эти морские широты, и он еще не акклиматизировался.
К тому же не оставляло ощущение, что его сознание кто-то очень осторожно, без нажима, и тем не менее весьма подробно исследует. Он, конечно, выставил все положенные заслоны, но поделать ничего не мог. Присутствие чужого, хотя и не вполне враждебного сознания не исчезло, оно оставалось, так что даже сон получился неглубоким. Хотя его как бы, наоборот, пытались укутать дремой, сделать нечувствительным…
Он проснулся, когда понял, что Дора чем-то недовольна. Он выглянул в окошко своей комнаты, выходящей во внутренний двор трактира. Там были люди, почти десяток бойцов и человек пять полуголых невольников. Эти пытались открыть ворота конюшни, где находились птицы. Трол вышел в коридор, стукнул в дверь Ибраила, потом Колы, где сразу заворчал Буж, и заглянул к Ровату.
Имперский рыцарь стоял у окна и наблюдал за тем, что происходило во дворе. Он обернулся к Тролу.
– Может, не будем его будить? – кивнул он на Крохана.
– Лучше разбуди, – приказал Трол и стал спускаться по лестнице, ведущей во двор.
Внешняя дверь была заперта на засов и не открывалась, даже когда Трол отодвинул его, – видимо, была приперта чем-то снаружи. Возрожденный прицелился и ударил ногой. Дверь выдержала, но треснула. Еще один удар пришелся в район упора и был более удачным – какая-то доска отскочила, дверь распахнулась.
Трол вышел во двор, доставая один из мечей Гевста Рогатого и заставляя глаза привыкнуть к тьме. Людей во дворе было уже больше, чем он увидел из окошка. Дюжина, не меньше, разной степени вооруженных. Пятеро невольников уже пытались вывести одну из птиц, самую покладистую, во двор. Она злилась, пыталась кричать, но ее клюв был довольно умело обмотан какой-то тряпкой, и потому обычно резкие крики фламинго сейчас походили на коровье мычание.
Увидев Трола, один из воров что-то закричал, хотя на треск ломаемой двери все воришки и без того обратили внимание. Они даже выстроились в подобие полукольца, которое поблескивало обнаженной сталью.
– Вот что, – сказал Трол, пытаясь снять боль в отбитой ноге, чтобы она не подвела в бою, – проваливайте. Или дело кончится кровью.
– Да ну? – прорычала одна из темных фигур. – А если мы не возражаем против крови?
– Как угодно.
Трол перехватил меч клинком вниз, переложил его в левую руку, вытащил заряд сюрикенов и правой изо всей силы разбросал их веером. Два раза он не попал, зато трое согнулись, они не ожидали такой малозаметной в темноте атаки. Один из бандитов, кажется, отделался лишь порезом руки и не обратил на него внимания.
Потом Трол хотел было достать еще заряд звездочек, но не успел. Те из злодеев, которые стояли чуть дальше, видимо, ничего не поняли и бросились вперед. Пришлось выхватывать второй меч и встречать их клинками.
Драться они все-таки не умели. Но двигались как-то слишком уж быстро… Это удивляло, тем более что Трол очень хорошо пропустил мимо себя троих атакующих идиотов, достав мечом лишь одного, и два остальных должны были изрядно осмотреться, чтобы понять, где теперь находится их противник… Но они не осматривались, они развернулись и атаковали снова, уверенно, словно видели в темноте не хуже Трола.
И тогда догадка стала вызревать в сознании Возрожденного. Он отбил все атаки тех противников, которые не сразу бросились на него. Зарубил одного, подсек другому ногу… А потом все разом кончилось. Разбойники бежали, причем на каменистой поверхности двора корчились еще трое. Двоих достал Роват, одного совершенно ломовым ударом, почти до грудной клетки, несмотря на кирасу, разрубил Крохан.
Прогнав полуголых невольников пинками, обеспечивая им дополнительную резвость еще и плоской стороной меча, Крохан подошел к Тролу, который стоял, задумчиво поглядывая на умирающих.
– Ведь их предупреждали? – спросил он, чуть более возбужденно, чем обычно. Посмотрел, пересчитал. – Восемь… Хотя пятеро еще живы. – Он обернулся к Ровату, который присел на корточки перед одним из погибших от сюрикена. – Их же предупреждали.
В дверях появились Кола с Бужем и Ибраил. Маг сонно моргал и поправлял восточный халат, принц скрипел зубами, потому что опоздал к драке, а Буж вяло дергал его за рукав.
– Трол, – позвал Роват, – ты ничего странного в них не находишь?
– Они червивые, – сразу отозвался Трол. – Почти все.
– Что ты об этом думаешь? – быстро спросил Ибраил.
– Бла-Эффк, и он же…
– Червочин? – переспросил Кола. – Этот прохиндей сбежал куда-то в здешние края, когда о его художествах стало известно в Эдборе?
– У меня есть к Червочину небольшое дело, – медленно проговорил Трол.
– Сейчас мы не можем его искать, – высказался Крохан. – Это займет слишком много времени, а у нас есть другая обязанность, перед Зимногорьем.
– Да, – согласился Трол. – Не можем… Пожалуй.
Во двор, охая, вышел хозяин с какими-то своими женщинами, вооруженный длинным, совсем не кухонным ножом.
– А я-то думал, – проговорил он на своей южной невнятице, – что вы… на испуг брали тех-то, кто со Ступаком пришел.
– Запомни, хозяин, – вежливо пояснил Роват, – Трол никогда никого не пугает. Это ему не нужно.
– Да, – сразу согласился трактирщик, – я вижу… Теперь все в городе это увидят.
– Не было бы неприятностей с властями, – сказал Кола.
– Ничего страшного, – отозвался Крохан. – Я слышал, тут и властей-то толком нет. А через пару дней нас тут и вовсе не будет.
– За пару дней многое может произойти, – мрачно проговорил Роват.
И с этим, конечно, никто не спорил.
Город лежал в широкой чаше, образованной невысокими горами, которые точнее было бы назвать холмами, если бы они не были такими обрывистыми. Внизу, в районе порта, было тесно от домишек, покрывающих прибрежный галечник сплошной корой, чуть выше расположились уже правильные улицы с домами, каждый из которых выглядел как маленькая крепость. А на самом верху стояли, разумеется, самые богатые дома, почти виллы, по-южному как бы открытые всем ветрам, но столько же надежные, как и замки на Западном континенте.
Стены вокруг города не было – море, слава Алдуина и сила оружия, которым была напичкана эта по сути пиратская республика, делали его более неприступным, чем если бы он окружил себя любыми стенами. И все-таки это выглядело странно.
Трол спустил Дору на высоту не более сотни футов и пролетел над городом, разглядывая его. Что-то тут было не так, приземляться не хотелось, но птицам нужно было окрепнуть после отчаянных перелетов, и к тому же у Трола появилось ощущение, что именно тут произойдет что-то значительное. Поэтому, выбрав небольшую, вполне мирно выглядевшую гостиницу неподалеку от особняков, он предложил птицам приземлиться.
К ним навстречу выскочил хозяин, густо заросший темной бородой, в глазах которого горел странный для трактирщика огонь неповиновения. Такому молодцу самое место было не в спокойной гостинице, а на палубе хищной пиратской фелюки или даже у румпеля, выкрикивающим команды, а не выслушивающим советы, как обиходить птиц. Впрочем, дело свое он знал, потому что даже не особенно удивился, а расположил путников быстро, удобно и даже правильно обошелся с фламинго. Он лишь пробурчал, когда стало ясно, что Трол с компанией задержится тут на несколько дней:
– За таких зверей, господин, я попрошу тройную цену.
– О цене не беспокойся, – ответил ему Крохан, который изучал лицо трактирщика спокойным, но упорным взглядом. Стоило первым хлопотам немного утихнуть, он зашел в комнату Трола и прямо доложил: – Этот парень мне не нравится. По морде видно – непростое у него прошлое.
– Нам-то что? – спросил Трол, чтобы хоть что-то ответить. Но и у него зародилось сомнение, что они правильно сделали, что остановились тут, а не в какой-нибудь спокойной рыбацкой деревушке, где, кстати, и рыба для птиц была бы дешевле.
Но расположились они, как выяснилось довольно скоро, вполне удачно. От трактира до города было чуть больше полумили, то есть рядышком. Каждому досталась отдельная комната, да и фламинго получили широкие, просторные стойла, совсем не такие, какие у них имелись в тесноватом Дотимере.
Наскоро перекусив, отправились в город. Бродили по улицам, разглядывали дома, дивились тому, что буквально каждый житель был вооружен, словно прямо сию минуту собирался отправиться в какой-нибудь пиратский рейд. Вооружены были даже многие женщины, хотя, конечно, у них и оружие было полегче, и доспехи куда как часто подчеркивали, а не скрывали особенности их фигур.
Больше всего Тролу понравился рынок, устроенный чуть в стороне от гавани, между портовыми складами и первыми жилыми домами. Он был пестрый, многолюдный и богатый. Цены, правда, были немаленькие, но зато тут можно было купить практически все. И книги, и оружие, и продукты, а в специальном ряду расположились торговцы всем, что необходимо было для снаряжения корабля, вплоть до баллист. Тут же находились небольшие кабачки, в которых можно было встретиться с арматорами, застраховать груз либо договориться о наборе команды.
Впрочем, хорошее настроение как-то само собой развеялось, когда они зашли чуть дальше. Первые мысли вызвал запах, особенный, специфический. Роват посмотрел на Ибраила и спросил:
– Чувствуешь?
Маг кивнул. Ответил:
– Давненько я его не чувствовал. Даже подзабыл.
Это был запах массы плохо кормленных, потных и немоющихся людей. Это был запах тюрьмы, рабства, колодок, в которые забили, может быть, даже и невиновных. Это был запах отчаяния и муки.
– Третий из самых известных невольничьих рынков мира, – пояснил Крохан. – Отвратное место.
Они походили мимо небольших помостов, на которых продавались люди. Их было много. Мужчины были полуголыми, чтобы легче было определить их физические кондиции, женщины отличались нечесаными волосами и удивительной покорностью. Ни одна из них даже не подняла голову, пока путники проходили мимо. Это было едва ли не хуже того поголовного страха, который Трол видел в Империи. Впрочем, там ему не довелось бывать на рынке рабов.
Когда они свернули в какую-то таверну в приличной части города, Крохан мрачно выпил почти целый кувшин вина. Он был таким расстроенным, что его и хмель не брал, он все так же зло зыркал по сторонам, и теперь становилось ясно – он ненавидит этот город, эту гавань, сам этот остров. Ненавидит целиком и бесповоротно.
– На Шонморе все-таки почище, – сказал он, наконец.
И каждый с ним внутренне согласился. Хотя, чего уж там, и на Шонморе было рабство, только оно не имело такого подчеркнуто-угнетающего, такого унизительного характера.
– Ладно, к демонам этот Алдуин, – отозвался Роват, – пошли домой.
Они вышли из города, дотопали до гостиницы, в которой остановились, и с удовольствием убедились, что птицы были накормлены, что продукты, о которых трактирщику говорил Роват, доставлены, что горячая вода в небольшой каменной баньке действительно оказалась горячей… И все-таки Трол ощущал – что-то тут было не в порядке. Он даже хотел поговорить об этом с Ибраилом, но тот с таким интересом крутил в руках купленную на рынке книгу, что его и отвлекать было неловко.
Разговор не получился даже после купаний, во время ужина. Тем не менее, краем сознания заметив этот интерес Трола к себе, маг вполне добродушно пояснил:
– Ты почему-то не обратил внимания на этот манускрипт, Трол, а ведь он того стоит.
Книга, которую купил Ибраил и с которой не расставался, прихватив ее, чтобы читать даже во время еды, называлась «Расположение, богатства и диковинки основных королевств Южного континента». Роват прочел название, набранное старинной вязью на койне, и кивнул, мерно пережевывая жареную рыбу.
– Полезная книжка. Тем более что мы не подозреваем, куда направляемся.
Крохан не вполне улавливал особенности его произношения южного варианта койна, на который перешел бывший имперский рыцарь, тоже повертел книгу в руках. Читать писаные слова ему было сподручнее, поэтому он тоже все понял. И проговорил на своем дасском, который тут звучал необычно, как выглядела бы экзотическая елка среди всей этой южной растительности:
– Нам бы хоть какие-нибудь ориентиры определить.
– Ну, ориентиры мы примерно представляем, – вежливо заспорил Ибраил. – В долину реки Гавай, примерно в среднее ее течение.
Крохан раскрыл карту, вклеенную в книгу, нашел эту самую Гавай и определил, что она тянется миль на тысячу, вытекая из какого-то невероятной величины болота.
– Очень точный адрес, – хмыкнул он.
Дальнейшие препирательства по поводу пункта назначения всего путешествия пришлось отложить, потому что за стол к ужинающим путешественникам без всякого приглашения уселся мелкий, но очень подвижный человечек. Он был в темной, долгополой одежде, с очечками на носу с горбинкой и без оружия. Зато за этим человечком стояли два полуодетых великана с темной кожей, причем у каждого на поясе висело по два отменной заточки мощных южных ятагана.
– Позвольте представиться, – начал человечек. – Ступак, специалист по южным животным… Обычно я набираю добровольцев и отправляюсь на Южный континент, чтобы выловить зверей для… боя с гладиаторами. И для экзотики, разумеется. – Он неприятно захихикал. – Поставляю пантеропитонов, а однажды, вы не поверите, мне удалось даже раздобыть детеныша мантикоры. Да, вот это была удача…
– Послушай, любезный, – ласково обратился к нежданному собеседнику Крохан, выговаривая слова медленно и отчетливо, – может быть, мы не хотим с тобой, э-э… общаться.
– Не может быть, – радостно, словно его только что похвалили, отозвался Ступак. – Я пришел с дельным предложением… А именно – продайте мне ваших птиц. Они кажутся мне вполне достойным товаром, и я дам за них настоящую цену.
– Они не продаются, – сказал Трол. – Мы путешествуем на них.
– Ну, это легко устроить. – Ступак снова улыбнулся, поправил очки. – Вы продадите мне птиц, а дальше поплывете на корабле. У нас все-таки морской город, найти подходящий корабль несложно.
– Птицы нам нужны, – сказал Роват. – И потому не продаются. Или ты не понимаешь нашего койна?
– Но я дам настоящую цену, господа, – продолжал коротышка, словно и не слышал ни одного слова, сказанного ему. – Для начала, что вы думаете о сумме в две тысячи золотых?
– За каждую? – саркастически спросил Крохан.
– Нет, разумеется, за все семь птиц. – Ступак снова азартно поправил очки на носу.
– Даже если за каждую, – мирно ответил Трол, – мы не согласимся.
– Но ведь это куча деньжищ, – снова начал свою торговлю островитянин. – Сомневаюсь, что вы видели хотя бы половину этой суммы…
– Убирайся прочь, любезный, – грозно сказал Роват, – и не жди, пока тебя вышвырнут отсюда.
Коротышка оглянулся на своих телохранителей и навалился на стол, расставив локти, словно этим пытался надежнее укрепиться на занятом месте.
– Хорошо, а две двести? Это еще более здравая цена, хотя для меня уже не очень приемлемая, я могу потерять деньги, если быстро не найду на этих фиолетовых зверей покупателя.
Крохан больше не церемонился. Он поднялся, поднял коротышку за шиворот и попытался донести его до двери из трактира. Темнокожим бойцам этот жест не понравился, они вытащили свои клинки и чуть присели. Крохан замер с торговцем в вытянутой руке.
– Прикажи своим людям успокоиться, – предложил Трол. – Иначе, пожалуй, мне придется отдубасить их.
– Тебе? – удивился коротышка, который по-прежнему улыбался, словно не висел в мощной длани Крохана, а сидел в самом удобном кресле трактира. – А с кем имею честь?
– Его зовут Трол Возрожденный, – нехотя пророкотал Роват, который под столом тоже освободил клинки, но не выносил их еще на всеобщее обозрение. – Если это имя тебе ничего не говорит, то это прискорбный факт твоей биографии.
– Нет, мне это мало что говорит, любезный… – начал было Ступак, но больше ничего добавить не сумел.
Потому что на «любезный» Крохан рассердился окончательно. Он швырнул Ступака к двери, а сам выволок из ножен свои мечи. Роват тоже поднялся. Ибраил вздохнул, поднял руку и сделал какой-то не типичный для него, южногосподский щелчок. И тотчас все изменилось. Оба темнокожих воина уставились на мага, словно увидели перед собой одно из тех животных, которого им никогда в жизни не удалось бы отловить, потом осторожно спрятали ятаганы за себя, поклонились и двинулись в сторону приводящего себя в порядок после перелета почти через весь зал очкарика. Они о чем-то негромко ему сказали, он кивнул, пожал плечами, надавал обоим темнокожим гигантам по щекам слабой ручкой и решительно двинулся к столу ужинающих путешественников. Но теперь уже один из телохранителей встал на его пути, что-то зашептал.
Трол лениво подумал, что стоило бы сосредоточиться и расслышать, что они там говорят, но не стал. Очкарик снова стукнул своего защитника в грудь, но на этот раз повернулся на месте и зашагал к двери.
Трол мельком посмотрел на людей, сидящих в зале трактира, на самого трактирщика, дремлющего за высоким столом, уставленного разными бутылками и кувшинами. Все это ему не нравилось.
– Они вернутся, – оповестил всех Крохан. – Такие идиоты всегда лезут напролом.
– Непременно вернутся, – согласился Трол.
– Не думаю, – отозвался Ибраил. – В любом случае, темнокожие за этим Ступаком не последуют.
– А что ты им, собственно, э-э… показал? – спросил Крохан.
– Это не важно, – отозвался маг и попросил свечей в свою комнату, чтобы почитать драгоценный манускрипт перед сном.
Трол тем не менее решил спать в одежде. А заглянув в комнаты Ровата и Крохана, убедился, что эти двое вообще решили спать по очереди. И держаться вместе.
Ночь была душной, влажной и слишком горячей для ранней весны, по мнению Трола. Кажется, он меньше страдал от жары даже в пустынях Востока, во время путешествия в землю Киванирг. Все дело было в повышенной влажности, либо они действительно слишком быстро перенеслись из холодных гор Новолунгмии в эти морские широты, и он еще не акклиматизировался.
К тому же не оставляло ощущение, что его сознание кто-то очень осторожно, без нажима, и тем не менее весьма подробно исследует. Он, конечно, выставил все положенные заслоны, но поделать ничего не мог. Присутствие чужого, хотя и не вполне враждебного сознания не исчезло, оно оставалось, так что даже сон получился неглубоким. Хотя его как бы, наоборот, пытались укутать дремой, сделать нечувствительным…
Он проснулся, когда понял, что Дора чем-то недовольна. Он выглянул в окошко своей комнаты, выходящей во внутренний двор трактира. Там были люди, почти десяток бойцов и человек пять полуголых невольников. Эти пытались открыть ворота конюшни, где находились птицы. Трол вышел в коридор, стукнул в дверь Ибраила, потом Колы, где сразу заворчал Буж, и заглянул к Ровату.
Имперский рыцарь стоял у окна и наблюдал за тем, что происходило во дворе. Он обернулся к Тролу.
– Может, не будем его будить? – кивнул он на Крохана.
– Лучше разбуди, – приказал Трол и стал спускаться по лестнице, ведущей во двор.
Внешняя дверь была заперта на засов и не открывалась, даже когда Трол отодвинул его, – видимо, была приперта чем-то снаружи. Возрожденный прицелился и ударил ногой. Дверь выдержала, но треснула. Еще один удар пришелся в район упора и был более удачным – какая-то доска отскочила, дверь распахнулась.
Трол вышел во двор, доставая один из мечей Гевста Рогатого и заставляя глаза привыкнуть к тьме. Людей во дворе было уже больше, чем он увидел из окошка. Дюжина, не меньше, разной степени вооруженных. Пятеро невольников уже пытались вывести одну из птиц, самую покладистую, во двор. Она злилась, пыталась кричать, но ее клюв был довольно умело обмотан какой-то тряпкой, и потому обычно резкие крики фламинго сейчас походили на коровье мычание.
Увидев Трола, один из воров что-то закричал, хотя на треск ломаемой двери все воришки и без того обратили внимание. Они даже выстроились в подобие полукольца, которое поблескивало обнаженной сталью.
– Вот что, – сказал Трол, пытаясь снять боль в отбитой ноге, чтобы она не подвела в бою, – проваливайте. Или дело кончится кровью.
– Да ну? – прорычала одна из темных фигур. – А если мы не возражаем против крови?
– Как угодно.
Трол перехватил меч клинком вниз, переложил его в левую руку, вытащил заряд сюрикенов и правой изо всей силы разбросал их веером. Два раза он не попал, зато трое согнулись, они не ожидали такой малозаметной в темноте атаки. Один из бандитов, кажется, отделался лишь порезом руки и не обратил на него внимания.
Потом Трол хотел было достать еще заряд звездочек, но не успел. Те из злодеев, которые стояли чуть дальше, видимо, ничего не поняли и бросились вперед. Пришлось выхватывать второй меч и встречать их клинками.
Драться они все-таки не умели. Но двигались как-то слишком уж быстро… Это удивляло, тем более что Трол очень хорошо пропустил мимо себя троих атакующих идиотов, достав мечом лишь одного, и два остальных должны были изрядно осмотреться, чтобы понять, где теперь находится их противник… Но они не осматривались, они развернулись и атаковали снова, уверенно, словно видели в темноте не хуже Трола.
И тогда догадка стала вызревать в сознании Возрожденного. Он отбил все атаки тех противников, которые не сразу бросились на него. Зарубил одного, подсек другому ногу… А потом все разом кончилось. Разбойники бежали, причем на каменистой поверхности двора корчились еще трое. Двоих достал Роват, одного совершенно ломовым ударом, почти до грудной клетки, несмотря на кирасу, разрубил Крохан.
Прогнав полуголых невольников пинками, обеспечивая им дополнительную резвость еще и плоской стороной меча, Крохан подошел к Тролу, который стоял, задумчиво поглядывая на умирающих.
– Ведь их предупреждали? – спросил он, чуть более возбужденно, чем обычно. Посмотрел, пересчитал. – Восемь… Хотя пятеро еще живы. – Он обернулся к Ровату, который присел на корточки перед одним из погибших от сюрикена. – Их же предупреждали.
В дверях появились Кола с Бужем и Ибраил. Маг сонно моргал и поправлял восточный халат, принц скрипел зубами, потому что опоздал к драке, а Буж вяло дергал его за рукав.
– Трол, – позвал Роват, – ты ничего странного в них не находишь?
– Они червивые, – сразу отозвался Трол. – Почти все.
– Что ты об этом думаешь? – быстро спросил Ибраил.
– Бла-Эффк, и он же…
– Червочин? – переспросил Кола. – Этот прохиндей сбежал куда-то в здешние края, когда о его художествах стало известно в Эдборе?
– У меня есть к Червочину небольшое дело, – медленно проговорил Трол.
– Сейчас мы не можем его искать, – высказался Крохан. – Это займет слишком много времени, а у нас есть другая обязанность, перед Зимногорьем.
– Да, – согласился Трол. – Не можем… Пожалуй.
Во двор, охая, вышел хозяин с какими-то своими женщинами, вооруженный длинным, совсем не кухонным ножом.
– А я-то думал, – проговорил он на своей южной невнятице, – что вы… на испуг брали тех-то, кто со Ступаком пришел.
– Запомни, хозяин, – вежливо пояснил Роват, – Трол никогда никого не пугает. Это ему не нужно.
– Да, – сразу согласился трактирщик, – я вижу… Теперь все в городе это увидят.
– Не было бы неприятностей с властями, – сказал Кола.
– Ничего страшного, – отозвался Крохан. – Я слышал, тут и властей-то толком нет. А через пару дней нас тут и вовсе не будет.
– За пару дней многое может произойти, – мрачно проговорил Роват.
И с этим, конечно, никто не спорил.
Глава 11
Против всех опасений, с местными, так сказать, властями сложностей не возникло. Во-первых, потому что, как и сказал Крохан, властей практически не было. Просто поутру к трактиру, где остановился Трол со товарищи, явилась изрядная толпа жителей Алдуина, все при оружии. Они-то, как выяснилось, и обеспечивали в городе и на острове почти все властные функции.
Во-вторых, Ибраил, не теряя времени даром, вскрыл все семь трупов, и оказалось, что в каждом из них имелся червь. Иногда маленький, чуть длиннее полуфута, иногда толстый и мощный, как веревка, пролегающий вдоль позвоночника. Восьмого из доставшихся им разбойников, тоже изрядно зараженного, но еще живого после ночной стычки, маг принялся оперировать, стараясь его спасти. И от удара Троловым сюрикеном в район печени, и от червя заодно. Парень крутился, визжал от боли, иногда отключался, но живучесть у него была поразительная. Когда рассвело, Ибраил, довольный делом своих рук, хмыкнул:
– Если червь не выбросил в его кровь очень уж долгодействующие яды, будет жить… Хотя кому такая жизнь нужна?
А в-третьих, перед толпой рассерженных алдуинцев в пользу своих постояльцев совсем неожиданно выступил бородатый трактирщик. Он пояснил, что произошло ночью, и даже расписал коварство Ступака, который, скорее всего, и нанял разбойников для лихого дела. Ступака допросили, причем довольно резко, разбив ему физиономию и очки, и он признался, что подумывал об этих птицах давно, когда с Западного континента пришли вести о том, что монополия Империи на их разведение, похоже, рухнула.
– Жаль было упускать такой случай, – ныл он, корчась в цепких руках допрашивающих. – Простите меня, люди добрые… Больше не буду.
В конце концов к Тролу, определив в нем главного бойца и предводителя всего отряда путешественников, а может быть, получив какой-нибудь незаметный сигнал от бородатого трактирщика, подошел темнокожий, с ослепительно белыми и крупными зубами мужчина. У него в руках, как дитя в колыбели, покоилась двулезвийная секира на не очень длинной рукояти. При умелом обращении это оружие было, без сомнения, весьма эффективным.
– Ты, малой, не очень на нас серчай, – проговорил темнокожий на довольно причудливом койне после изрядного молчания. – Мы же не знали, что вы… из защиты дрались. Мы думали, опять пришлые балуют. А с пришлыми, которые балуют, у нас строго… Сам понимаешь, много разного люда по морям ходит и почти все у нас оказываются.
– Мы не по морю к вам пришли, – пояснил Роват, который оценивал темнокожего, словно собирался с ним прямо сейчас, на глазах всей толпы драться.
– Да знаю я, – махнул рукой темнокожий. – Прилетели вы… Но это ничего не меняет. Пришлые, они и есть чужаки.
– Ладно, – согласился с предложенной мировой Трол. – Если обид ни у кого не осталось, тогда…
– Ты вот что, – не дослушал Трола темнокожий, на которого даже бородатый трактирщик смотрел с уважением, – что с раненым будешь делать?
– Мы его попробуем спасти. Если выживет, дадим лекарств, какие у нас имеются, и отпустим в город. Может, теперь, когда из него червя вырезали, он за ум возьмется.
– Видел я этих червей. – Темнокожий передернул плечами. – Гадость какая… Может, ты еще и других таких же с червем отыщешь? А мы тебе за труды отсыпем… Золота у нас сейчас немного, но серебра хватит. Если не очень много запросишь, конечно.
– У нас времени маловато, – отозвался Трол. – Но если на обратном пути время будет, то могу заняться этим делом. Если о цене сговоримся.
– Обещаешь? – строго спросил темнокожий.
– Чур, что-то ты с ними ласков, – выкрикнули из толпы. – И власть им большую предлагаешь… А если они и честных людей начнут кромсать?
– Дурак ты, – не оборачиваясь, отозвался Чур, – мы же каждого, кого они назовут, потом будем вспарывать. Вот если червя не найдем, тогда… Но сдается мне, они не ошибутся.
– Да зачем нам это? – закричала какая-то тетка, пропахшая рыбой так, что даже некоторые из алдуинцев, что стояли поблизости, морщились и старались держаться от нее подальше.
– Имперцы страшнее, чем честные путники вроде этих, – кивнул на Трола с остальными Чур.
Во-вторых, Ибраил, не теряя времени даром, вскрыл все семь трупов, и оказалось, что в каждом из них имелся червь. Иногда маленький, чуть длиннее полуфута, иногда толстый и мощный, как веревка, пролегающий вдоль позвоночника. Восьмого из доставшихся им разбойников, тоже изрядно зараженного, но еще живого после ночной стычки, маг принялся оперировать, стараясь его спасти. И от удара Троловым сюрикеном в район печени, и от червя заодно. Парень крутился, визжал от боли, иногда отключался, но живучесть у него была поразительная. Когда рассвело, Ибраил, довольный делом своих рук, хмыкнул:
– Если червь не выбросил в его кровь очень уж долгодействующие яды, будет жить… Хотя кому такая жизнь нужна?
А в-третьих, перед толпой рассерженных алдуинцев в пользу своих постояльцев совсем неожиданно выступил бородатый трактирщик. Он пояснил, что произошло ночью, и даже расписал коварство Ступака, который, скорее всего, и нанял разбойников для лихого дела. Ступака допросили, причем довольно резко, разбив ему физиономию и очки, и он признался, что подумывал об этих птицах давно, когда с Западного континента пришли вести о том, что монополия Империи на их разведение, похоже, рухнула.
– Жаль было упускать такой случай, – ныл он, корчась в цепких руках допрашивающих. – Простите меня, люди добрые… Больше не буду.
В конце концов к Тролу, определив в нем главного бойца и предводителя всего отряда путешественников, а может быть, получив какой-нибудь незаметный сигнал от бородатого трактирщика, подошел темнокожий, с ослепительно белыми и крупными зубами мужчина. У него в руках, как дитя в колыбели, покоилась двулезвийная секира на не очень длинной рукояти. При умелом обращении это оружие было, без сомнения, весьма эффективным.
– Ты, малой, не очень на нас серчай, – проговорил темнокожий на довольно причудливом койне после изрядного молчания. – Мы же не знали, что вы… из защиты дрались. Мы думали, опять пришлые балуют. А с пришлыми, которые балуют, у нас строго… Сам понимаешь, много разного люда по морям ходит и почти все у нас оказываются.
– Мы не по морю к вам пришли, – пояснил Роват, который оценивал темнокожего, словно собирался с ним прямо сейчас, на глазах всей толпы драться.
– Да знаю я, – махнул рукой темнокожий. – Прилетели вы… Но это ничего не меняет. Пришлые, они и есть чужаки.
– Ладно, – согласился с предложенной мировой Трол. – Если обид ни у кого не осталось, тогда…
– Ты вот что, – не дослушал Трола темнокожий, на которого даже бородатый трактирщик смотрел с уважением, – что с раненым будешь делать?
– Мы его попробуем спасти. Если выживет, дадим лекарств, какие у нас имеются, и отпустим в город. Может, теперь, когда из него червя вырезали, он за ум возьмется.
– Видел я этих червей. – Темнокожий передернул плечами. – Гадость какая… Может, ты еще и других таких же с червем отыщешь? А мы тебе за труды отсыпем… Золота у нас сейчас немного, но серебра хватит. Если не очень много запросишь, конечно.
– У нас времени маловато, – отозвался Трол. – Но если на обратном пути время будет, то могу заняться этим делом. Если о цене сговоримся.
– Обещаешь? – строго спросил темнокожий.
– Чур, что-то ты с ними ласков, – выкрикнули из толпы. – И власть им большую предлагаешь… А если они и честных людей начнут кромсать?
– Дурак ты, – не оборачиваясь, отозвался Чур, – мы же каждого, кого они назовут, потом будем вспарывать. Вот если червя не найдем, тогда… Но сдается мне, они не ошибутся.
– Да зачем нам это? – закричала какая-то тетка, пропахшая рыбой так, что даже некоторые из алдуинцев, что стояли поблизости, морщились и старались держаться от нее подальше.
– Имперцы страшнее, чем честные путники вроде этих, – кивнул на Трола с остальными Чур.