Басов Николай Владленович. Воин Провидения

   Арбогаст не выдержал и чуть слышно фыркнул, король посмотрел на него. Его глаза выражали задумчивую и спокойную холодность. Неуместная реакция заставила рыцаря покраснеть.
   – Я тоже вне подозрений – просто потому, что являюсь тем объектом, на который имперцы вздумали поохотиться даже ценой раскрытия некоторых наводящих на подозрения о заговоре фактов. А Ибраил, я думаю, докажет свою преданность довольно скоро, если ты позволишь, государь. И таким образом, что никаких сомнений ни у кого не останется. – Трол на всякий случай посмотрел на лекаря, а тот поклонился. – Вот поэтому мы здесь.
   – А меня ты не подозреваешь в заговоре? – спросил король совершенно спокойно.
   – Нет. Иначе все предыдущие конструкции заговорщиков были бы бессмысленны. Они бы действовали в лоб, напрямую. Например, ты бы приказал схватить меня и казнить, как вора или как предполагаемого участника заговора с целью убить Гифрула. Но если этого не произошло, я тебе верю, государь.
   Король сверкнул в бешенстве глазами, но тут же стало ясно, что не слова Трола, мало обученного придворным обтекаемым фигурам речи, тому виной, а Империя.
   – Благодарю, – кивнул король. – И кто же глава заговора?
   – Гифрул.
   – Почему?
   Трол поднял глаза к потолку, потому что следующее объяснение требовало довольно длинного отступления, но деваться было некуда.
   – В последнее время, государь, я читал летописи, касающиеся совсем недавних событий: Мартогенской войны, похода Визоя со своим не очень большим отрядом на юг, некоторые твои распоряжения по этому поводу… И вот что я узнал. Всю войну придумали, чтобы выманить на ту сторону Кермала твоих наиболее значительных дворян и офицеров. Именно там, в условиях, когда следить за каждым было, мягко говоря, затруднительно, ведь каждый из сколько-нибудь активных офицеров был окружен только самыми доверенными своими людьми, и началась эта странная эпидемия… изменений личности высокородных зимногорцев. Первым, похоже, заразили Гифрула. То ли он оказался самым слабым звеном цепи твоих офицеров, то ли… просто пал жертвой случая. Ведь запустить червя в человека можно не обязательно в тот момент, когда он находится в здравом уме. Возможно, он был ранен или обездвижен…
   – Как-то он попал там в засаду, государь, – вдруг проговорил Крохан. – Он вернулся из плена, сказал, что бежал, но… был какой-то странный. Мы решили, что он просто чувствует себя униженным, хотя попасть в такой переплет на войне – дело немудреное. С каждым может случиться.
   – Плен, – задумчиво проговорил король. – Да, понимаю.
   – Подозреваю, – продолжил Трол, – что плен этот Гифрул просто подстроил. Я понимаю, вы думаете, что я питаю враждебность к нему, но… Моя враждебность к нему сейчас не важна. Полагаю, он боялся смерти больше, чем другие. Или хотел первенствовать в бою, и вот ему сказали, что он станет непобедимым, если согласится… на небольшую и безболезненную операцию. И он согласился. О подчинении его воли врагам скорее всего ему не сообщили. А потом было уже поздно.
   – Гифрул, – вздохнул король. – Но после возвращения он вел себя достойно.
   – Это было нетрудно сделать для маскировки. Кроме того, червь – еще раз оговорюсь: если это червь – может не довлеть над волей человека… На первых порах это даже входит в планы заморских повелителей зараженного. – Трол оглянулся на Крохана, тот был спокоен. – Потом они с помощью или без помощи Гифрула заразили Визоя. Почему-то мне кажется, это должно было произойти с его участием, ведь не зря же Визоя прозвали Честным, такое прозвище нелегко заслужить… Должно быть, Гифрул доказал Визою во время поединка, что он стал быстрее и сильнее его. И тот тоже согласился… Разумеется, с тем же результатом.
   – Зачем? – с мукой в голосе проговорил король. – Разве не понятно, что это не просто так, что…
   – Все дело в новизне этого метода подчинения людей, – проговорил Перес негромко. – К тому же на войне, когда вокруг смерть, болезни и гибель, отношение к себе немного отлично от того, как мы сейчас его понимаем. Возможность вовсе не вернуться домой делает воинов рисковыми и… предприимчивыми, если так можно сказать.
   Король кивнул. Ему ли, участнику почти дюжины кампаний, было не знать, каково приходится на войне?
   – Значит, ты полагаешь, вся Мартогенская война была выдумана для того, чтобы победители заразились?
   – Именно так. – Трол помедлил, потом стал объяснять. – Уж очень неудачно и глупо действовал Кариф Мартогенский. Словно бы подставлялся, чтобы проиграть серию малозначительных битв, а потом начать разговоры о возможности откупа.
   – Чтобы победители вернулись… с червями, – проговорил король. – И их никто не заподозрил.
   – Да, так я думаю.
   – Откуда вообще эта информация о червях?
   Трол мельком посмотрел на Ибраила, который стоял чуть сбоку от короля, у стены.
   – Как выяснилось, у твоего лекаря тоже были свои подозрения. Просто он не решался их высказать, не имея серьезных фактов на руках.
   Король мельком взглянул на Ибраила. Его глаза чуть потеплели. Участие в этом деле смуглого медика, видимо, внушало ему доверие к выводам Трола.
   – Эта война… Она была не нужна ни Карифу, ни нам. – Он снова долго молчал, думал, рассматривая гобелен на противоположной стене, но, совершенно очевидно, не воспринимал ни одного образа из сцены охоты на снежных волков, изображенной на нем. Наконец он проговорил: – Странно, что никому раньше не приходили в голову эти соображения. Сейчас, после твоей догадки, Трол, чем дольше о ней думаешь, тем вернее все это представляется в свете… твоих утверждений. Ну, хорошо, допустим. Как, по-твоему, это практически развивалось после их возвращения?
   – Итак, Гифрул получил задачу устроить заговор. После возвращения, я думаю, он попытался заразить сестру. Ведь серьезный заговор без денег не построишь. И деньги ему были очень нужны. Но сестра, сильная и решительная женщина, когда поняла, что он с ней сделал… видимо, она сумела покончить с собой.
   Крохан скрипнул зубами.
   – Практически он убил ее, – сказал король, мельком посмотрев на капитана столичной стражи.
   – Да, практически убил.
   – Значит, слухи были небеспочвенны? – чуть слышно поинтересовался Арбогаст.
   – Слухи очень редко бывают совсем уж беспочвенны. В данном случае они все преувеличили, но, к сожалению, не переврали. Получив земли Высокоборья… Кстати, почему оно не перешло к Джанин? – спросил, ни к кому не обращаясь, Трол.
   – Перейдет после совершеннолетия либо после замужества, – ответил король, приняв вопрос на свой счет. – Дальше.
   – Ее жизнь висела на волоске… Вернее, еще висит, если я не ошибаюсь.
   – Жаль, что нельзя захватить этого висельника и допросить его как следует, – проговорил Крохан. Его лицо было страшно, оно даже налилось какой-то темной кровью.
   Король посмотрел на капитана пристально и с сожалением. Потом заметил, что Трол не все понимает, пояснил:
   – Капитан Крохан на самом деле из очень хорошей семьи – обедневшей в результате междуусобиц, но… одной из самых знатных. В свое время он ухаживал за… наследницей Высокого Бора. К сожалению, она предпочла другого.
   – Она была так молода? – слегка удивился Трол.
   – Когда она выходила замуж, она была моложе, чем Джанин сейчас. – Король вздохнул. – Трол, предположим, я согласен со всем, что ты тут рассказал. Что ты предлагаешь?
   – Остановить заговор, схватить заговорщиков.
   – Отомстить, – проговорил Крохан через силу, – отомстить всем «червивым».
   – Жаль, они все удрали, – раздельно проговорил Арбогаст.
   – Не все, – медленно проговорил Трол. – Я просто убежден, что тут, в Сеньории, есть еще один, кто служит Империи.
   – Могу я предложить поголовный осмотр, государь? – мягко проговорил Ибраил.
   – Нет, они же просто разбегутся по своим имениям, – выпалил Перес. – Это же придворные, спесивые и неумные дворяне…
   – Верные не разбегутся, – проговорил Малах. – По крайней мере, можно на это надеяться. Ибраил, какие признаки у тех, кто… служит Империи?
   – Я подозреваю, – Ибраил почесал кончик носа, – припухлость позвоночника, быстрота реакции, как справедливо заметил Трол, и какая-нибудь ранка – головка червя, которая не должна зарасти. Но она может быть такой плотной или маленькой, что, пока кожу не распаришь, не увидишь.
   – В баню, почитай, все ходят – куда уж более… распаренный осмотр, – проворчал Арбогаст. – А до сих пор никого по этой ранке не обнаружили.
   – Трол, – сказал король, – кого ты имел в виду, когда сказал, что как минимум один подозреваемый у нас все-таки есть?
   – Я, кажется, знаю человека, который с большой вероятностью является носителем червя и служит Империи. И мы можем обойтись без поголовного осмотра, к тому же, как справедливо заметил сэр Арбогаст, это может ничего не дать, если зараженный успеет подготовиться.
   – Кто же это? – спросил Перес.
   Трол ответил. Король застонал. Посмотрел на Трола, раздувая ноздри.
   – Доказательства?
   – Государь, если я ошибся, я перед ним извинюсь. А если мы все правильно обставим и захватим его врасплох, он не понесет никакого ущерба.
   – Кроме ущерба своей чести, – добавил Крохан.
   – Вынужден напомнить, речь идет о существовании Зимногорья, не меньше, – проговорил Трол.
   – Почему ты решил, что он? – спросил Арбогаст.
   – Его обязательно нужно проверить, – проговорил Трол. – Главная причина в том, что он очень хорошо тренирован… очень быстр, как мне сказали.
   – Его учил Визой, – проговорил Крохан.
   – Вот именно, – подхватил Перес.
   Король хлопнул по подлокотнику своего кресла.
   – Только учти, необходимо, чтобы он не был ранен.
   – Думаю, Ибраил знает какие-нибудь эффективные средства, чтобы усыпить его.

Глава 22

   Трол одевался аккуратно, тщательней не придумаешь. Со стороны казалось, что он просто не способен двигаться с обычной легкостью и быстротой. Но он тянул время, давал возможность слугам донести до принца Колы, что он собирается на тренировку. В самом деле, слуги пришли в ужас, когда узнали, что человек, который еще несколько дней назад чуть было не умер, а вчера едва дошел до короля, испросив аудиенцию, вдруг собрался работать с оружием.
   Наконец все было готово, и Трол отправился. Прежде чем открыть дверь помещения, где его держали, он попробовал помахать обоими тренировочными мечами и подумал на миг, что для полноты картины ему следовало выбрать не мечи, а комплект ликваев – парных боевых топоров, но шутка вышла не самая веселая.
   Едва он прошел по коридору, стараясь, чтобы у него не кружилась голова, по крайней мере, чтобы со стороны это было не видно, как откуда-то сбоку вынырнул Кола. Разумеется, с неизбежным Бужем. Посмотрев на Трола чуть внимательней, чем обычно, Кола поздоровался, подняв правую руку. Потом зашагал рядом:
   – Я думал, ты еще недели две будешь лежать.
   – Тренировки могут быть таким же лекарством, как и напитки Ибраила. Кстати, он не очень-то умелый целитель.
   – Судя по тебе, он прямо кудесник, – отозвался Кола.
   Трол усмехнулся. Они подходили к необходимому коридору, вернее, тамбуру, короткому переходу между двумя дверями.
   – Зачем сюда? – спросил Кола. – Пойдем по солнышку.
   – Так короче, – твердо ответил Трол и шагнул между дверей.
   Кола, а за ним и Буж шагнули следом. Трол аккуратно закрыл за собой заднюю дверь, пошел к следующей, с силой вентилируя легкие… И все-таки не успел. Свист газа он услышал, едва сделал второй выдох. Третий вдох оказался уже с резким мятным запахом.
   – Что это? – спросил Кола.
   А Буж рванулся вперед, пытаясь отворить переднюю дверь. Он рванул ручку, замычал дико и пронзительно, снова рванул, и дверь, к удивлению Трола, едва не подалась. Видимо, люди Крохана не рассчитывали на такие рывки.
   – Что-то не открывается, – пробормотал Кола, пытаясь помочь своему слуге.
   Но эти слова Трол расслышал уже как бы сквозь толстый слой ваты. Он прислонился к стене, стараясь не потерять сознания, но это было трудно – перед глазами вспыхнул яркий, ослепительный свет, от которого почему-то заболело в затылке и в легких.
   Лишь краем зрения он увидел, что Кола что-то бормочет, а Буж шипит, плюется… Тогда свет стал гаснуть окончательно. Уже не зрением, а тренированным чутьем воина Трол понял, что Кола выхватил свой меч, и тогда Трол сделал самый толковый поступок за несколько дней – он прыгнул вперед, вернее, ему так показалось. На самом деле он шагнул на подгибающихся ногах и повис на принце, чтобы тот не сопротивлялся. Разумеется, он оставил без внимания Бужа, и тот воспользовался этой ошибкой. По тени на стене, отбрасываемой довольно ярким факелом, Трол понял, что Буж размахивается и бьет его по голове со всего размаху… Трол едва успел двинуть голову в сторону, чтобы удар прошел по касательной, но все равно ему стало трудно шевелиться. Уже отключаясь, он осознал, что они все вместе падают на каменные плиты под ногами…
   Трол очухался, когда понял, что его руки странно и бессмысленно скребут по одеялу. Оказывается, он лежал в своем каземате, на застеленном одеялом топчане, во всей одежде. А над ним стояли Перес, Приам и Арбогаст. Все трое смотрели на него тревожно, словно он учинил что-то странное и пугающее, не укладывающееся в сознание… Тогда он вспомнил все.
   – Как принц?
   От Трола не укрылось, что Перес вздохнул с облегчением. Королевский маг ответил:
   – Все хорошо. Если ты можешь подняться, то пошли. Там сейчас происходит самое главное.
   С трудом, чуть не застонав в голос, Трол сел на своем топчане, потрогал голову. На голове, чуть сбоку от затылка, ощущалась огромная, с гусиное яйцо, шишка. Да, плохо он стал двигаться, решил Трол, если даже Буж может вот так достать его.
   Потом он поднялся, отказавшись от помощи Арбогаста, который с довольно неуверенным видом пытался поддержать его под плечо. Они пошли в противоположную от выхода из подземелий сторону, где оказались еще более глубокие подвалы. В одном из них было светло, как на солнцепеке в полдень. И тут оказались трое – король, Сантин и Крохан.
   Король Малах с бледным, осунувшимся лицом сидел на высоком резном кресле, очевидно, принесенном сюда специально для него. Наследный принц и капитан столичной стражи стояли перед ним, вернее, неуверенно мялись, очевидно, пытаясь ответить на не совсем ясный для них вопрос. Услышав приближающихся орденцев, Крохан от облегчения кивнул и погладил бородку. Сантин оглянулся встревоженно и сурово. В этот момент он стал очень похож на отца, короля Малаха.
   – Как ты, Трол? – спросил король. Здесь, безусловно, ему принадлежало право задавать вопросы.
   – Он довольно быстро пришел в себя, государь, – ответил за Трола Перес.
   – Я знал, что должно произойти, – добавил Трол слабым голосом, – вот и задержал дыхание. К тому же Буж был слишком активен…
   – Мне доложили, – король посмотрел на свои руки, они были сжаты так, что побелели костяшки. Он силой воли разжал их и спокойно уложил на подлокотники. – Он чуть не раскроил тебе голову.
   – Как он позволил, чтобы ты завел туда принца? – хмуро спросил Сантин. – Ведь он должен был понять, что это ловушка?
   – Он, кажется, чувствовал ловушку, но не думал, что на принца. Ведь что ни говори, тут, в Сеньории, полно и ловушек, и вооруженных людей. Если бы он каждый раз беспокоился из-за таких причин, он бы давно умер от истощения, – ответил Перес.
   – К тому же он знал, что все это – не смертельно, – добавил Трол. – Ведь мы же не хотели принцу худого.
   Внезапно дверь в углу помещения открылась, и из нее вышел Ибраил. Он был задумчив и очень печален. Перед тем как заговорить, он раскрыл рот, подвигал губами, вероятно, чтобы избавиться от судороги, сводившей его лицо.
   – Король, лучше тебе на это посмотреть.
   Они вошли в комнату, где находился принц Кола и какая-то довольно пожилая женщина с завидной мускулатурой. Очевидно, это была операционная сестра королевского лекаря. Сейчас она удерживала руки принца Колы, который, прикрытый лишь простыней, лежал на животе на жестковатом высоком диване. Руки принца странно шевелились, сестра пыталась прихватить их в дополнительные кожаные застежки у локтей. Увидев их, король чуть вздрогнул и побледнел еще больше.
   – Это необходимо? – спросил Сантин, но потом понял бессмысленность вопроса и опустил голову.
   – Куда смотреть? – поинтересовался король.
   Ибраил стал указывать чисто вымытым пальцем.
   – Сюда, король. Вот, позвоночник принца не такой, как обычно, не костистый, с позвонками лесенкой. Вот тут и тут прощупывается какой-то валик. Просто удивительно, как раньше никто не заметил. – Потом лекарь обошел стол, вынул левую руку принца из захвата и поднял ее вверх. – Кроме того, тут, в левой подмышке странная ранка. Она треугольная и раскрыта.
   – След червя? – спросил Перес.
   – Скорее всего да. Именно тут принцу в тело запустили червя… Если мы правильно догадались о причине этого немагического средства связи с Империей.
   Трол посмотрел на ранку принца. Она была не больше мелкой монетки, треугольная, как иные цветы. Еще она была раскрыта, в ее темно-кровавом зеве Тролу привиделось что-то отвратительное и болезненное, как глубокий гнойный свищ. Кроме того, ему показалось – если бы он обострил слух, то услышал, – что червь тихо шипит.
   Король на ранку не смотрел. Он спросил:
   – Зачем ты мне это показываешь, Ибраил?
   – Нужно решать, оперируем мы его или…
   – Значит, он и есть тот предатель, которого мы искали? – спросил Сантин.
   – Нет, – ответил Крохан. – Не предатель. Принц всего лишь информатор. Впрочем, не знаю. – Он мельком бросил взгляд на Трола, молчаливо признавая, что только тот может представлять все детали этого необычного дела.
   Но Трол остался молчаливым наблюдателем. Выяснять статус принца сейчас было не время.
   – Твой совет, лекарь? – потребовал король.
   – Нужно удалять… это, государь.
   – Да. Я хочу спасти моего сына, – решил король. И пошел к выходу.
   За посетителями даже еще не закрылась дверь, а Ибраил и его помощница принялись позвякивать инструментами, которые, разумеется, были готовы заранее. От этих звуков даже у Трола по спине пробежал холодок.
   Дверь закрыли как можно плотнее, потом все расположились в уже знакомом подвальчике. Король опустился в свое кресло почти без сил. Никто не уходил, все решили остаться и подождать результатов операции. Молчание затянулось, и оно было плохим признаком, очень плохим. «Еще немного, и тут начнут происходить странные вещи», – решил Трол. Он заговорил:
   – Почему его решили оперировать тут, в подземелье?
   – Почти по той же причине, по какой сюда спрятали и тебя, Трол, – ответил Перес. – Отсюда, из подземелья, труднее что-то передать… тем, кто принимает эти сигналы в Империи.
   – Понимаю, – кивнул король. – Червь, потеряв связь, становится более безопасным.
   Снова время потянулось медленно и как-то обреченно, но в нем уже не было того напряжения, что в начале. Все как-то осознали это и пытались ему противостоять.
   Внезапно дверь в операционную раскрылась. Из нее, в окровавленном фартуке, с руками, залитыми кровью выше локтей, выглянул Ибраил.
   – Король, – он нашел глазами Трола, – и ты, идите-ка сюда, только быстро.
   Король бросился вперед, едва ли не обогнав Трола.
   Теперь тело принца было раскроено, как туша зверя, которого не до конца выпотрошили. Вся спина, от шеи до крестца, была развернута, сахарно-белый позвоночник был явлен свету бесчисленного множества не очень больших, но ярких факелов во всей своей сложности. Но не взирая на эту сложность уступов и нервных отростков, каждому было бы ясно, что обвившая позвонки довольно толстая, расслабленная веревка гнойно-серого цвета, спускающаяся до поясницы, а потом уходящая к голове, была тут лишней.
   – Это… червь? – спросил король.
   – Я не затем вас позвал, – проговорил Ибраил. – Слушайте.
   Они прислушались. Принц что-то лихорадочно шептал, почти без звука, одними губами… Это было что-то очень странное.
   – Что это? – спросил король. – Я такого не слышал ни разу в жизни.
   – Это диалект квантума, – ответил Трол. – Из центральных областей Империи.
   – Что он говорит? – спросил король.
   – Вам не взять… – начал переводить Трол. – Не захватить того… кто ждет удобной возможности, чтобы… Нет, дальше просто ругань. Солдатская ругань с большим количеством слов из фойского.
   – Переводи, – приказал король.
   Трол снова прислушался. Но этого уже не потребовалось. Кола вдруг заговорил громким и очень измененным, почти чужим голосом, который отозвался в углу операционной:
   – Я Убла, маг Империи. Если я не смогу использовать этого раба… то убью его. – Дальше послышалось что-то похожее на злобный, жестокий смех. – Как со временем убью всех вас… – Снова смех.
   Но этот смех легкие и голосовые связки принца отразить уже не смогли. Принц закашлялся, на белой простыне, залитой его кровью и слюной, вдруг появились темные разводы какой-то очень странной жидкости.
   – Так, уходите, – приказал Ибраил. – У меня мало времени.
   Трол, ступая чуть сзади, последовал за королем, который вышел в соседний каземат. Там он объяснил, что принц попал под полный контроль какого-то Ублы, который обещал их всех убить. После этого молчание стало почти невыносимым. Король понял это не хуже других. Он посмотрел на Трола.
   – Как ты додумался, – он помолчал, – догадался, что он… не тот, кем кажется?
   Трол вздохнул, ему не хотелось говорить на эту тему. Но его спрашивал король, и он пояснил:
   – Дружеские чувства принца. Они возникли довольно неожиданно, я бы даже сказал – необъяснимо. И мне пришлось над ними поразмыслить. Я пришел к выводу, что… Ведь это самый старый способ убийства – несчастный случай во время тренировки.
   – Тебя насторожила его дружба к тебе? – спросил Арбогаст. – Ну и ну!
   Трол знал, что это объяснение покажется странным некоторым людям вроде Арбогаста, хотя он и проходил подготовку в орденской Академии. Поэтому он перешел к более ясному доказательству.
   – А окончательно мне стало ясно, что Кола… информатор, когда он помог бежать Кирду.
   – А он помог? – спросил король.
   Трол рассказал о том, что произошло после того ужина, на который он был приглашен. Свой рассказ Трол закончил так:
   – Кирд, когда понял, что его теперь быстро выловят, бросился в единственное место, где мог получить помощь, – к принцу. Я этого не понял сразу, вернее, не знал, что они способны совершать такие ошибки.
   – Но ведь темные волосы, ты сказал, нашли у меня? – спросил Сантин. – А заподозрил ты… его.
   – Это просто. У Колы еще нет бритвенных принадлежностей, а за пару дней, что у него отсиживался Кирд, у того отросла небольшая бородка, весьма заметная и темная, как и волосы на голове. Тогда, зная твой распорядок, догадываясь, что перед ужином ты побреешься и скорее всего не уберешь бритву, он добыл ключ…
   – У него был свой ключ, – угрюмо отозвался Сантин. – Я не запирал от него свои покои.
   – Тем более, – принял поправку Трол. – Он приказал Кирду во время ужина подняться к тебе, побриться и переодеться в женское платье. Его он подготовил у себя. Может, тем и была вызвана эта задержка, что принцу приходилось незаметно даже для служанок обзаводиться странными для его туалета женскими вещами, и Кирд засиделся в Сеньории… В общем, это не важно. Потом он вышел, притворившись погруженной в моления служанкой, и… куда направился дальше, я пока не знаю. Но надеюсь, мы узнаем со временем и это.
   – Так что же, ты не подозревал меня ни одной минуты? – спросил Сантин.
   – Подозревал. Но лишь до того момента, когда понял, что все, что ты узнаешь на службе, ты очень легко, запросто пересказываешь Коле. И конечно, все сомнения отпали, когда я увидел неубранные бритвенные приборы.
   – Но почему?
   – Ты опытный следователь, Сантин, если бы ты устраивал побег Кирду, ты бы позаботился, чтобы таких явных следов не осталось. А они были, значит, их оставили специально.
   – Опытный, а что волосы принадлежат другому человек, не заметил, – пробормотал король. Оказалось, он прислушивался к разговору.
   – Просто устал и голова была занята другим, – ответил Сантин. – У меня такое бывает.
   – Я думаю, – добавил Трол, – Сантин был, так сказать, на своей территории, это снижает уровень наблюдательности. Тем более когда дело касается мелочей. А я был в положении охотника и потому не упустил… – Трол замолк.
   – Сложно, – вздохнул Арбогаст, когда стало ясно, что продолжать юноша не собирается.
   – Знаешь, Трол, было время, я подозревал, что ты не к добру появился в нашем королевстве, – тяжко, как-то очень неловко проговорил Крохан. – Теперь я благодарен богам, что они привели тебя к нам. Без этого…
   Дверь в импровизированную операционную открылась, появился Ибраил. Он был бледным, усталым и мокрым от пота. Видимо, обилие факелов в относительно небольшом помещении оказалось непросто даже для южанина.
   – Я полагаю, – он обвел глазами всех собравшихся, и тогда стало заметно, что он очень доволен, – принц будет жить. Я успел.