Страница:
Его не совсем в том же ключе поддержал Ибраил:
– Да, тут чувствуется рука специалиста по иллюзионной магии. И куда выше среднего уровня.
– Каковы твои ощущения по этому поводу? – быстро спросил Трол.
– Все сделано очень легко, даже… да, даже небрежно, – отозвался Ибраил. – Такое впечатление, что для местного колдуна спрятать эту бухточку – все равно что для меня свинью замаскировать под козу.
«Мокрый клык» миновал четверть спокойной акватории по инерции. И тогда стала видна вся бухта, окруженная высокими, более двух сотен футов, скалами, надежно скрывающими все, что в ней происходило, даже от случайных пастухов, оказавшихся около этого берега. В небольшой заводи, подальше от выхода в море, стоял… «Косоклин». На его борту царила суматоха, но Трол решил, что не очень большая. Скорее это была имитация боевой тревоги, а не сама подготовка к бою – там было не очень много людей, да и двигались они не слишком стремительно. Создавалось впечатление, что к появлению незваных гостей тут готовы.
– Трапез, подойди к этому кораблю поближе, – попросил Крохан. – Я хотел бы оценить, не стоит ли для начала взять его на абордаж?
Ответом бравому капитану кадотской стражи был удар катапульты, прозвучавший со стороны «Косоклина», и тяжелый, в полтора стоуна, булыжник просвистел над снастями «Клыка». Он упал в воду в двух дюжинах саженей по другому борту. Трапез заорал сразу же:
– Все на весла! Если мы потеряем ход, то станем мишенью.
На весла стали орденцы, и их дружные, уверенные гребки придали «Клыку» такой ход, что утихшие было «усы», отходящие от форштевня, вновь прорезали спокойную воду бухты. Следующий удар катапульты на «Косоклине» был уже не таким точным, камень рухнул в воду чуть не в сотне ярдов, причем даже на глаз было заметно, по какой странной дуге он ушел в сторону. Трол посмотрел на Ибраила, и тот чуть заметной улыбкой подтвердил его подозрения.
– Как хотите, господа, – заговорил Трапез, не отрываясь от румпеля, – а в атаку на «Косоклин» я не пойду. Он же меня потопит прежде, чем мы до него доберемся.
– Тогда он нас атакует, – веско проговорил Крохан, но его прервал Приам.
– Все решится вон там.
Он указал на пляж, где на песке перед широкой пещерой выстраивались кинозиты. Их было десятка три, и они составляли костяк той команды, с которой теперь предстояло драться. Еще десяток бойцов составляли люди Гифрула. За ними стояли Визой и сам владетель Высокого Бора. Чуть в стороне, как не самая надежная сила, расположились люди Кочетыря. Их было меньше десятка, но в руках многих из них были арбалеты, так что с ними тоже приходилось считаться.
– Вот это и есть их ловушка, – ровно произнес Арбогаст. – Их куда больше, чем нас.
– Нет, – качнул головой Ибраил, – ловушка в том, что выхода отсюда больше нет.
Трол повернулся на месте. Так и есть, вид моря, откуда они зашли в эту бухту, затянула прозрачная, но ощутимая радужная пленка силового занавеса. Теперь, чтобы выйти из бухты, им прошлось бы ее преодолеть… Или убить колдуна, который ее установил.
– Да еще этот «Косоклин» с катапультой, – пробурчал Трапез.
– Он будет постреливать, но в атаку не пойдет, – проговорил Трол. – Они не захотят потопить твой корабль, который позднее можно взять как приз. Просто держись от них подальше, и все. Не забывай, они уверены, что сильнее нас.
– Я тоже так считаю, – отозвался Крохан.
– Ладно, – прервал дискуссию Ибраил. – Арбогаст, командуй высадку. Пора вступать в сражение.
Высадка прошла быстро и организованно. Хотя орденцы выглядели обеспокоенными, хотя они озирались, то и дело выискивая какие-нибудь другие подвохи, приказы выполняли неукоснительно и уверенно. Даже стражники, которых привел с собой Крохан, приободрились.
Спрыгнув с борта «Клыка», последним выбрался на берег промокший по пояс Арбогаст, он тут же удовлетворенно пророкотал:
– Неплохо. Одно жаль – маловато нас.
Трол уже пересчитал всех. Орденцев было чуть больше двух десятков, стражников – ровно полдюжины. Если посчитать офицеров, то общее число зимногорцев едва-едва насчитывало три десятка бойцов, потому что Трапез не отпустил от себя ни одного моряка, опасаясь атаки «Косоклина», или рассчитывал как-нибудь выскочить из бухты, действительно ставшей ловушкой для его корабля. Но никто не возражал – капитан и его матросы свое дело сделали, теперь предстояло выполнить свою работу солдатам.
– Стройся, – скомандовал Арбогаст скорее по традиции, чем по необходимости. Дисциплинированные орденцы уже занимали боевой порядок. Убедившись, что все более-менее организовалось, командор вышел перед своими рыцарями и оглядел их. – Это сражение, господа, можно определить одним словом – неизбежное. Враг сильнее и выглядит более уверенным. Он заманил нас сюда… Но в наших рядах будет биться Трол Возрожденный, которого многие считают Воином Провидения. Что это такое – знают все. А значит, мы не можем проиграть. И как бы тяжко нам ни приходилось, пусть каждый помнит в течение всей битвы – мы обречены на победу.
Рыцари отчетливо выразили свое согласие с мнением командора. Арбогаст, чуть возбужденный от своего красноречия, подошел к Ибраилу и Тролу, стоящим в стороне.
– Теперь, Трол, тебе деваться некуда – придется одолеть всех, даже Визоя.
Трол вытащил меч и крутанул его в воздухе, разогревая кисти рук.
– Я не уверен, что он – главная наша проблема.
– Как так? – не понял Крохан.
– У них есть что-то еще, – отозвался Арбогаст, встав у моря в общий строй.
– Маг, – суховато, чуть слышно проговорил Приам. – Боевой маг, способный всех нас тут изжарить прежде, чем мы поймем, что с нами случилось.
– Ну, это преувеличение, – отозвался Трол. – Все-таки у нас тоже есть Ибраил, который доказал, что он не только лекарь.
– Начинается, – негромко проговорил один из рыцарей, стоящий в первом ряду. – Они идут.
В самом деле, шеренга кинозитов, также сбитая в боевой порядок, как и орденцы, тяжело, но дружно зашагала по песку вперед.
– Да, скверные у них манеры, – проговорил вдруг Крохан. – Ни тебе ультиматумов, ни переговоров.
– Они им ни к чему, – тут же сказал Приам. – Они уверены в победе.
– Знаю, – легко согласился капитан стражников. – Это-то и удивительно.
Глава 25
– Да, тут чувствуется рука специалиста по иллюзионной магии. И куда выше среднего уровня.
– Каковы твои ощущения по этому поводу? – быстро спросил Трол.
– Все сделано очень легко, даже… да, даже небрежно, – отозвался Ибраил. – Такое впечатление, что для местного колдуна спрятать эту бухточку – все равно что для меня свинью замаскировать под козу.
«Мокрый клык» миновал четверть спокойной акватории по инерции. И тогда стала видна вся бухта, окруженная высокими, более двух сотен футов, скалами, надежно скрывающими все, что в ней происходило, даже от случайных пастухов, оказавшихся около этого берега. В небольшой заводи, подальше от выхода в море, стоял… «Косоклин». На его борту царила суматоха, но Трол решил, что не очень большая. Скорее это была имитация боевой тревоги, а не сама подготовка к бою – там было не очень много людей, да и двигались они не слишком стремительно. Создавалось впечатление, что к появлению незваных гостей тут готовы.
– Трапез, подойди к этому кораблю поближе, – попросил Крохан. – Я хотел бы оценить, не стоит ли для начала взять его на абордаж?
Ответом бравому капитану кадотской стражи был удар катапульты, прозвучавший со стороны «Косоклина», и тяжелый, в полтора стоуна, булыжник просвистел над снастями «Клыка». Он упал в воду в двух дюжинах саженей по другому борту. Трапез заорал сразу же:
– Все на весла! Если мы потеряем ход, то станем мишенью.
На весла стали орденцы, и их дружные, уверенные гребки придали «Клыку» такой ход, что утихшие было «усы», отходящие от форштевня, вновь прорезали спокойную воду бухты. Следующий удар катапульты на «Косоклине» был уже не таким точным, камень рухнул в воду чуть не в сотне ярдов, причем даже на глаз было заметно, по какой странной дуге он ушел в сторону. Трол посмотрел на Ибраила, и тот чуть заметной улыбкой подтвердил его подозрения.
– Как хотите, господа, – заговорил Трапез, не отрываясь от румпеля, – а в атаку на «Косоклин» я не пойду. Он же меня потопит прежде, чем мы до него доберемся.
– Тогда он нас атакует, – веско проговорил Крохан, но его прервал Приам.
– Все решится вон там.
Он указал на пляж, где на песке перед широкой пещерой выстраивались кинозиты. Их было десятка три, и они составляли костяк той команды, с которой теперь предстояло драться. Еще десяток бойцов составляли люди Гифрула. За ними стояли Визой и сам владетель Высокого Бора. Чуть в стороне, как не самая надежная сила, расположились люди Кочетыря. Их было меньше десятка, но в руках многих из них были арбалеты, так что с ними тоже приходилось считаться.
– Вот это и есть их ловушка, – ровно произнес Арбогаст. – Их куда больше, чем нас.
– Нет, – качнул головой Ибраил, – ловушка в том, что выхода отсюда больше нет.
Трол повернулся на месте. Так и есть, вид моря, откуда они зашли в эту бухту, затянула прозрачная, но ощутимая радужная пленка силового занавеса. Теперь, чтобы выйти из бухты, им прошлось бы ее преодолеть… Или убить колдуна, который ее установил.
– Да еще этот «Косоклин» с катапультой, – пробурчал Трапез.
– Он будет постреливать, но в атаку не пойдет, – проговорил Трол. – Они не захотят потопить твой корабль, который позднее можно взять как приз. Просто держись от них подальше, и все. Не забывай, они уверены, что сильнее нас.
– Я тоже так считаю, – отозвался Крохан.
– Ладно, – прервал дискуссию Ибраил. – Арбогаст, командуй высадку. Пора вступать в сражение.
Высадка прошла быстро и организованно. Хотя орденцы выглядели обеспокоенными, хотя они озирались, то и дело выискивая какие-нибудь другие подвохи, приказы выполняли неукоснительно и уверенно. Даже стражники, которых привел с собой Крохан, приободрились.
Спрыгнув с борта «Клыка», последним выбрался на берег промокший по пояс Арбогаст, он тут же удовлетворенно пророкотал:
– Неплохо. Одно жаль – маловато нас.
Трол уже пересчитал всех. Орденцев было чуть больше двух десятков, стражников – ровно полдюжины. Если посчитать офицеров, то общее число зимногорцев едва-едва насчитывало три десятка бойцов, потому что Трапез не отпустил от себя ни одного моряка, опасаясь атаки «Косоклина», или рассчитывал как-нибудь выскочить из бухты, действительно ставшей ловушкой для его корабля. Но никто не возражал – капитан и его матросы свое дело сделали, теперь предстояло выполнить свою работу солдатам.
– Стройся, – скомандовал Арбогаст скорее по традиции, чем по необходимости. Дисциплинированные орденцы уже занимали боевой порядок. Убедившись, что все более-менее организовалось, командор вышел перед своими рыцарями и оглядел их. – Это сражение, господа, можно определить одним словом – неизбежное. Враг сильнее и выглядит более уверенным. Он заманил нас сюда… Но в наших рядах будет биться Трол Возрожденный, которого многие считают Воином Провидения. Что это такое – знают все. А значит, мы не можем проиграть. И как бы тяжко нам ни приходилось, пусть каждый помнит в течение всей битвы – мы обречены на победу.
Рыцари отчетливо выразили свое согласие с мнением командора. Арбогаст, чуть возбужденный от своего красноречия, подошел к Ибраилу и Тролу, стоящим в стороне.
– Теперь, Трол, тебе деваться некуда – придется одолеть всех, даже Визоя.
Трол вытащил меч и крутанул его в воздухе, разогревая кисти рук.
– Я не уверен, что он – главная наша проблема.
– Как так? – не понял Крохан.
– У них есть что-то еще, – отозвался Арбогаст, встав у моря в общий строй.
– Маг, – суховато, чуть слышно проговорил Приам. – Боевой маг, способный всех нас тут изжарить прежде, чем мы поймем, что с нами случилось.
– Ну, это преувеличение, – отозвался Трол. – Все-таки у нас тоже есть Ибраил, который доказал, что он не только лекарь.
– Начинается, – негромко проговорил один из рыцарей, стоящий в первом ряду. – Они идут.
В самом деле, шеренга кинозитов, также сбитая в боевой порядок, как и орденцы, тяжело, но дружно зашагала по песку вперед.
– Да, скверные у них манеры, – проговорил вдруг Крохан. – Ни тебе ультиматумов, ни переговоров.
– Они им ни к чему, – тут же сказал Приам. – Они уверены в победе.
– Знаю, – легко согласился капитан стражников. – Это-то и удивительно.
Глава 25
До шеренги имперцев осталось около двухсот шагов, когда в дело вступил их маг. Это было неожиданно, но когда колдовские силы наполнили воздух, разлились на окрестных скалах, песке и море – стало заметно. Даже многие стражники, которые годами не ощущали никакого магического воздействия и не могли быть специалистами, приостановились. Разумеется, пока на них не заорал Крохан.
Тогда стражники подровняли ряд, чтобы не ломать линию. Она была на удивление реденькая, эта линия людей, по сравнению с шеренгой имперцев. И какая-то слишком короткая, увязающая в песке этой укромной бухточки, оказавшаяся тут в ловушке, приготовленной и исполненной каким-то очень сильным магом, который наконец ударил…
Сначала откуда-то из последних рядов приближающихся кинозитов и Гифруловых предателей дохнул горячий ветер, словно тут был не узенький северный пляж, а пески великих пустынь. Потом от шеренги имперцев отделилось что-то мощное, угадываемое на расстоянии, тем более что и песок за этим невидимым нечто, несущим смерть, взвихрился шлейфом. А потом этот вихрь пошел на зимногорцев… Но почти весь рассыпался в десятке шагов от их шеренги.
Трол оглянулся. Ибраил был потен, тяжело дышал, и на его коже проступили пятна, сделавшие ее темнее. Заметив взгляд Трола, он кивнул и попробовал усмехнуться.
– Еще пару-другую таких атак, и он выдохнется… Должен выдохнуться.
– Что это было? – спросил Крохан, стараясь, чтобы его вопрос был слышен всем бойцам шеренги.
– Так, ерунда, у него наверняка есть кое-что похлеще, – проговорил Арбогаст сквозь зубы.
Когда до имперцев оставалось шагов пятьдесят и стрелы, так сказать, дружинников Кочетыря запели в воздухе, маг ударил еще раз. На этот раз это была цепь молний, возникших в десятке саженей над шеренгой зимногорцев и разлившихся над ними, как цепная, миниатюрная гроза… Но и молнии не причинили вреда. Несколько рыцарей чуть-чуть приостановились, как в первый раз, а потом с облегчением вздохнули. А потом…
Потом оба ряда ударились друг о друга, и бой почти тотчас стал разваливаться на поединки. Слишком немного было бойцов с обеих сторон, чтобы удержать правильную шеренгу, слишком оголены были фланги зимногорцев, слишком уверены были в победе имперцы и потому рвались, рвались вперед, чтобы сломать строй противника.
Трол держался сначала сзади, потом, когда невдалеке от него появился какой-то особенно здоровый кинозит, вышел против него, сделал пару обманных движений и уже на третьем выпаде проткнул ему похожую на окорок правую руку. Когда раненый кинозит попробовал уйти за спины товарищей, кто-то из орденцев заколол его копьем, и для имперца это был конец, но… Орденец тоже не успел отступить, сбоку вырвались трое очень слаженно действующих «ветеранов» Гифрула и убили рыцаря почти десятком ударов, нанесенных за пару биений сердца.
Трол прикрикнул на рыцаря, закрывающего ему пространство справа, который рванулся было отомстить за друга, и попытался выбить из этой троицы несомненных червеносителей крайнего бойца, который чуть медленнее других работал булавой, утыканной туповатыми, способными сокрушать любой панцирь шипами. Отбиваясь от двух других размашистыми, с оттяжкой ударами, Трол сделал вид, что попадает под атаку булавы, а когда она вознеслась вверх, чтобы размозжить ему плечо или как минимум сломать Беставит, быстро скакнул вперед и воткнул клинок чуть ниже нагрудной кирасы, в живот противника. Тот сразу потерял замах и отвалился назад, мигом сделавшись небыстрым, как остальные бойцы с обеих сторон…
Но и Трол был пару мгновений открыт, потому что не успевал сразу отскочить от атаки одного из гифруловых дружинников. Он уже приготовился проскользнуть под мечом противника, как тот самый орденец, которого Трол только что пытался отогнать, бросился вперед, чтобы… Чтобы, как и Трол, опередить противника, вот только сделать этого не сумел. Меч, направленный на Трола, ударил ему по панцирю и разрубил кованую сталь почти на ладонь в глубину. Но и меч орденца вошел противнику в шею и вышел с другой стороны. Оба бойца упали, обливаясь кровью, которая теперь смешивалась под их бьющимися в агонии телами.
На третьего из гифруловых бойцов это произвело большое впечатление, наверное, он считал, что его друзья и он сам – бессмертны. Он замешкался, подставился, и Трол атаковал его раз шесть с разных позиций… На пять блоков противника хватило, а потом его нога, неверно выставленная вбок, поехала в тягучем, обманчивом песке, он потерял равновесие, и тогда Беставит догнал его руку со щитом на взмахе, которым воин пытался удержать равновесие. Рука отлетела, крутанувшись в воздухе, разбрасывая капельки крови…
Потом Трол убил троих кинозитов, тоже зараженных червем. Эти были не очень быстры – они больше рассчитывали на небольшие кулачные щиты, чем на скорость, – но их удары, которые Трол должен был принимать клинком, чуть не выбили ему обе руки из суставов. В самом деле, он даже стал беспокоиться, что Беставит может не выдержать этих бешеных, совершенно сумасшедших атак, от которых из каленой стали сыпались искры. Зато когда он стал ловить кинозитов на отмашках и одному за другим разрубил мускулы сначала на ногах, потом на руках и, наконец, стал убивать их, разрубая брюшину, в обход их щитов, стало ясно, что ему следует передохнуть.
Он вышел из сечи и огляделся. В целом зимногорцев еще теснили. Но на песке по следу их отступления было больше имперцев, и число бойцов с обеих сторон должно было вот-вот сравняться. Это значило, что… Собственно, ничего это еще не значило. Потому что орденцев все равно выбыло очень много. Почти десять человек. И половину этого числа последовательно, одного за другим, выводил из строя Визой.
Он крутился волчком, летал от одного противника к другому, атаковал так, что оба его меча едва ли не светились на солнце, как один сплошной стальной занавес… И его след оставлял на песке кровавую дорожку из тел тех людей которые раньше считали его образцом воина, с которыми он, без сомнения, когда-то был знаком, может быть, даже дружен. Он был острием вражеской атаки, именно тут должна была решиться судьба боя.
Это было тем более видно, что имперский маг, который должен был обеспечить первичное преимущество, так ничего и не сумел сделать. Каким-то чутьем, которое, как стало ясно Тролу, появляется в таких битвах, он понял, что этим магом, или его заместителем на поле боя, был офицер из северных гарнизонов, который привел в Кадот кинозитов. Кажется, его звали Гевит.
Ибраил сумел не только блокировать все его удары, но даже сам стал давить на него… И применять магические средства атаки. Пару раз в задних рядах имперцев, чтобы не задеть своих, возникали какие-то хлопки, и один-два кинозита падали, оглушенные или убитые этими магическими кнутами, или стрелами, или гибкими арканами…
Потом над сражающимися пронесся вздох. Он был не очень ясен, потому что люди кричали беспрерывно, звон оружия отзывался в близких и далеких скалах, а магические удары и отражения ударов гремели, как настоящий гром, но Трол почувствовал этот вздох. Он бросился вперед и… все равно опоздал.
Приам, попробовав остановить Визоя, пропустил очень скверный удар в район печени, под правую руку, и опустился на одно колено, бросив щит. Визой долгое-долгое мгновение смотрел на бывшего орденского магистра, чуть заметно усмехаясь не закрытыми шлемом губами, потом не очень торопливо взмахнул своим мечом, чтобы добить раненого… Но Приам упредил его, он взмахнул рукой, и в сторону Визоя полетела горсть песка. Тот вынужден был отвернуться и рассмеялся.
– Думаешь, это спасет тебя, Приам?
– Уже спасло, – сказал Трол, выходя вперед и закрывая раненого собой.
Краем глаза он увидел, как книжника тотчас утащили назад, за спины сражающихся.
– Ваши только и могут, что утаскивать от меня своих… – Визой снова усмехнулся, – офицеров. Арбогаста тоже уволокли, не дали мне его добить… Ничего, не надолго.
Значит, Арбогаст тоже ранен… Плохо, решил Трол. Без него орденцы могут потерять присутствие духа. Если только он не справится с этой ходячей легендой, с этим закованным в сталь монстром, как один раз уже справился… Пару месяцев назад. Но тогда Визой не ожидал серьезного сопротивления, был самоуверен. А сейчас он подготовлен, очень осторожен и закован в доспехи с головы до ног.
Трол пошел по кругу на пятачке, где Визой уже ранил Приама. Противник, внимательно следя за Тролом, тоже пошел, но в противоположном направлении. На миг стало очень тихо, даже раненые, казалось, стали стонать чуть слышно. Трол осмотрел ряд орденцев, если это еще можно было назвать рядом.
Все устали и опустили мечи. Такие передышки бывают в самом напряженном бою, слишком тяжелый это труд – сражаться с врагом. К тому же, как выяснилось, все ждали этого поединка. Надеялись на него, хотя… В Трола, несмотря на его прежнюю победу, верили не все. Собственно, почти никто не верил. Слишком страшен и неуязвим был Визой, слишком многих он уже убил, может быть, даже больше, чем Трол, хотя и он, конечно, делал что мог… К тому же победа Трола над Визоем произошла где-то далеко, ее никто не видел, а сейчас и здесь превосходство зараженного червем мечника представлялось наглядным, ощутимым и необоримым.
Трол оглянулся. В ряду орденцев впереди всех стоял Крохан. Он был обрызган кровью убитых им врагов, но сейчас, когда впереди имперцев стоял Визой, держался со всеми. Было видно, что он сознает, для Визоя он – не противник.
– Он не поможет тебе, – рассмеялся Визой. – Он всегда мне уступал. Еще когда мы были едва обученными оруженосцами.
– Зато он остался честен, а ты – продался, – мягко, стараясь, чтобы его голос не звучал слишком напряженно проговорил Трол. – Скажи, Визой, за сколько тебя купили?
– Меня купили за быстроту, мальчик, – ответил Визой. – За силу, за умение преодолевать боль, за мастерство, которому нет равных.
– Ты уже раз проиграл, – прервал его Трол. – Мне.
– Сумеешь повторить? – быстро, так что его слова слились в один звук, спросил Визой. И тогда стало ясно, что именно он убедил устроить эту ловушку, сумел настоять на том, чтобы сюда, в эту бухту, попал и Трол, и все остальные.
– Сумею, – твердо ответил Трол и перестал кружить вокруг противника. Он стал, потверже утвердив ноги в песке. И еще он перехватил Беставит двумя руками.
– Кстати, – небрежно заметил Визой, хотя теперь его губы едва разжимались, он тоже готовился к этому поединку. – Почему ты обходишься без щита? Рассчитываешь на нагрудную пластину? Она не велика…
Трол провел по пластине, захваченной в пещере, тыльной стороной левой руки. Она была пробита, отремонтирована, и не один раз, но сейчас оставалась в порядке.
– Один раз я уже пробил ее, – продолжил Визой.
– Это была ловушка, – ответил Трол. – И ты на нее попался, как новобранец. – Он подумал и расчетливо добавил: – Жаль, я не добил тебя тогда. Не знал, что «червивые» до такой степени холуйствуют перед Империей.
– Ну, ты! – вдруг завизжал кто-то из рядов имперцев, это оказался Гифрул. Он держался за сражающимися. – Посмотрим, как ты порассуждаешь об Империи, когда мы станем поджаривать тебя на медленном огне!
– И вот таким ты служишь? – спросил Трол, не спуская с Визоя взгляда. – Никакое мастерство этого не стоит.
– Сейчас проверим, – решил наконец Визой и атаковал.
Его мечи сходились с боков, потом сверху и снизу, потом наискось… Это была каноническая, едва ли не ученическая школа боя. Трол знал, что ни один по-настоящему сильный мастер не может ее придерживаться, потому что мастерство меча в том и состоит, чтобы в некий момент боя сломать канон и совершить нечто такое, чего противник не ожидает, не может ожидать. Поэтому он старался легко, как можно быстрее отражать один выпад, уходя от другого и мешая Визою атаковать прицельно.
Тот постепенно наращивал темп. Атаковал быстрее, еще быстрее… Казалось, что быстрее уже невозможно, и все-таки Визой постарался и сделал невероятное – теперь его мечи летали, как неуловимые и смертоносные порывы ветра… И все-таки Тролу удавалось удерживать этот ветер. Он даже не очень отступал, скорее раскачивался то влево, то вправо, отбиваясь даже не мечом, а всем телом, встречая выпады противника словно текучая, мгновенная волна, которая, возникая где-то у колен, прошивала тело и выходила в его руки уже с силой, перед которой даже Визой не мог устоять и вынужден был то и дело отступать…
Они поддерживали этот темп минуту, другую… А потом вдруг что-то сломалось в Визое, он стал медлить при переходах от атаки к новой атаке, выводя клинки в оборонительные позиции. И тогда Трол приготовился, он понял – сейчас и наступит самое интересное. И наступило…
Вместо встречного движения Визой ударил сначала под углом, потом сделал выпад обоими мечами разом, рискуя потерять равновесие, потом провел какой-то сложный и, на взгляд Трола, не очень красивый возврат мечей, который, правда, больше походил на атаку снизу, но… такую неправильную и неудачную атаку, что Трол даже подосадовал – он мог бы уже подловить противника и нанести ему пару ударов на поражение.
– И это все, на что ты способен? – спросил Трол, стараясь, чтобы его слова не звучали слишком быстро, потому что сам-то он сейчас жил в темпе, недоступном обычному человеку.
Визой сделал несколько почти отчаянных взмахов, стараясь заставить Трола открыться, чтобы хоть один из его мечей вышел в позицию поражения противника… При этом вдруг стало заметно, что он задыхается. Или он устал больше Трола во время битвы?
Трол запомнил эту двойную, по сути, атаку и приготовил в голове план, как он контратакует Визоя, когда тот повторит выпад. Тот вообще уже стал повторяться, видимо, исчерпал свой арсенал приемов. И теперь следовало холодно и расчетливо выучить некоторые самые явные ошибки противника, чтобы их использовать. Трол и принялся учить… И вдруг решил, что больше учить не стоит. Он даже не ловил противника на контратаке. Он сам атаковал.
Сначала Визой не поверил глазам, он даже вскрикнул, но… Поздно. Его мечи как-то неловко распороли воздух, один из мечей прошел мимо, а второй блокировал выпад Трола, хотя и с опозданием. Беставит уже вернулся назад, и из руки противника заструилась кровь. А разрубленная наплечная пластина повисла на одном ремне.
Потом Трол ударил в очень низком, почти до шпагата, присяде. Эту атаку Визой тоже пропустил, получив тугой удар в бедро. Трол почувствовал, как лезвие Беставита коснулось кости противника… Он был уверен, что от такой раны любой другой грохнулся бы на песок, обливаясь кровью, а Визой даже не посмотрел на рану. И тогда стало ясно, что это уже давно не Визой, что это берсерк, который едва ли осознает себя, который может биться, даже получив десяток таких ран, каждая из которых свалила бы и кинозита… Тогда Трол стал готовить единственную атаку, ту, которая окончится чистой победой. Или… его поражением.
Бой снова стал всеобщим, вероятно, Гифрул, осознавая, что Визой проигрывает, заставил имперцев атаковать… Но теперь они были не так уверены, и наоборот – теперь зимногорцы не уступали ни пяди, а теснили противника к пещере, из которой имперцы появились, когда «Мокрый клык» вошел в бухту.
Теперь Трол атаковал Визоя яростно, он побаивался, что у него украдут победу, что именитого противника уведут, а потом найдется какой-нибудь способ переправить его куда-нибудь подальше и он не доведет до конца начатого… Но он боялся зря. Визой вдруг сам бросился на него и получил два удара – один в шею, развернувший его почти на четверть оборота, второй в спину, неглубоко, но поперек ребер, почти до пояса…
И тогда Визой упал. Трол замахнулся, чтобы добить его, но кто-то из кинозитов встал над поверженным мечником и принял на себя атаку Трола. А когда Трол в запале убил троих кинозитов, закрывших ему путь к Визою, стало ясно, что его там уже не было.
А потом откуда-то сбоку раздался торжествующий рев Крохана, и стало ясно, что кинозиты, а за ними и все прочие, стали бросать оружие. Трол заставил себя воспринимать происходящее в нормальном темпе, чтобы не ошибиться с выводами, но увидел, что часть противников стоит с поднятыми руками, а часть катается по песку, извиваясь в судорогах. Причем сами по себе, ни один из них еще не получил сколько-нибудь серьезной раны…
Трол подскочил к одному из потерявших всяческую способность сопротивляться противнику, потом к другому… Все стонали от невыносимой боли, настолько, что они даже не ощущали песка, засыпавшего их глаза, у некоторых на губах выступила пена, они выли высокими голосами, в которых не осталось уже ничего человеческого.
Один из оставшихся на ногах кинозитов вдруг проговорил, ни к кому не обращаясь, но старательно выговаривая слова на северном койне:
– Это Убла приказал их убить.
Сражение сразу кончилось. Те кинозиты, которые остались на ногах, были потрясены смертью своих друзей не меньше, чем орденцы рады внезапной победе. Никто из них не сводил взгляда с умирающих, бьющихся в конвульсиях соратников, вероятно, одна мысль сверлила их сознание – на месте этих разом преданных несчастных могли оказаться и они.
Трол вытер Беставит обрывком какой-то ткани, убрал меч в ножны, потом вымыл в близком море руки и лицо. Восстановил дыхание. И лишь после этого пошел между стоящих в удивительной неподвижности воинов, где имперцы были безоружны, а орденцы и стражники Крохана держали их под угрозой своих мечей. Он стал осматриваться. Внезапно он увидел того самого здоровенного сержанта, который носил цвета Даулов.
– Где Крохан? – спросил Трол. И тут же поправился: – Где Ибраил?
Взглядом, в котором сквозила неимоверная усталость, возникающая после смертельной опасности, сержант указал на пещеру.
– Они уволокли Визоя туда. Туда же пошел и капитан с лекарем.
Трол чуть было не сказал, что Ибраил не лекарь, но решил, что это сейчас не важно. Он пошел по песку в сторону пещеры. Тут тоже было с полдесятка орденцев и столько же разоруженных. По виду это были люди Кочетыря. Сам глава преступного мира Кадота лежал у странного каменного алтаря, расположенного в глубине пещеры, застыв в страшной, напряженной конвульсии. Конечно, он был мертв, как и все «червивые».
Хотя нет, не все, понял Трол. На этом алтаре, сделанном в виде пятиконечной звезды, в центре лежал Визой. Около него стояли Крохан и Ибраил. Ибраил спрашивал:
– Визой, у тебя осталось мало сил, скоро магия берсерка кончится, и ты…
– Знаю, – прошептал мечник, – я умираю.
– Скажи, где тебя заразили? Этим ты вернешь доброе имя…
Визой вдруг медленно усмехнулся, попросил:
– Снимите шлем… – Шлем был снят. – Нет, ничего уже не вернешь.
Трол шагнул вперед.
– Если ты скажешь, где находится Убла, мы отомстим за тебя.
– Ты?.. – Визой помолчал. – Ты сильнее меня.
– Ну, так что? – спросил Крохан. – Визой, в честь нашей дружбы, в память…
Он не договорил, он не знал, что может быть значимо для человека, который сам вот-вот станет памятью для всех.
Молчание становилось долгим. Внезапно на губах умирающего выступили пузыри крови. Он уходил. И вдруг голосом, который, казалось, мог заглушить полет комара, но который услышали все, кто находился поблизости, преодолевая непонятную, немыслимую муку, Визой вдруг произнес:
Тогда стражники подровняли ряд, чтобы не ломать линию. Она была на удивление реденькая, эта линия людей, по сравнению с шеренгой имперцев. И какая-то слишком короткая, увязающая в песке этой укромной бухточки, оказавшаяся тут в ловушке, приготовленной и исполненной каким-то очень сильным магом, который наконец ударил…
Сначала откуда-то из последних рядов приближающихся кинозитов и Гифруловых предателей дохнул горячий ветер, словно тут был не узенький северный пляж, а пески великих пустынь. Потом от шеренги имперцев отделилось что-то мощное, угадываемое на расстоянии, тем более что и песок за этим невидимым нечто, несущим смерть, взвихрился шлейфом. А потом этот вихрь пошел на зимногорцев… Но почти весь рассыпался в десятке шагов от их шеренги.
Трол оглянулся. Ибраил был потен, тяжело дышал, и на его коже проступили пятна, сделавшие ее темнее. Заметив взгляд Трола, он кивнул и попробовал усмехнуться.
– Еще пару-другую таких атак, и он выдохнется… Должен выдохнуться.
– Что это было? – спросил Крохан, стараясь, чтобы его вопрос был слышен всем бойцам шеренги.
– Так, ерунда, у него наверняка есть кое-что похлеще, – проговорил Арбогаст сквозь зубы.
Когда до имперцев оставалось шагов пятьдесят и стрелы, так сказать, дружинников Кочетыря запели в воздухе, маг ударил еще раз. На этот раз это была цепь молний, возникших в десятке саженей над шеренгой зимногорцев и разлившихся над ними, как цепная, миниатюрная гроза… Но и молнии не причинили вреда. Несколько рыцарей чуть-чуть приостановились, как в первый раз, а потом с облегчением вздохнули. А потом…
Потом оба ряда ударились друг о друга, и бой почти тотчас стал разваливаться на поединки. Слишком немного было бойцов с обеих сторон, чтобы удержать правильную шеренгу, слишком оголены были фланги зимногорцев, слишком уверены были в победе имперцы и потому рвались, рвались вперед, чтобы сломать строй противника.
Трол держался сначала сзади, потом, когда невдалеке от него появился какой-то особенно здоровый кинозит, вышел против него, сделал пару обманных движений и уже на третьем выпаде проткнул ему похожую на окорок правую руку. Когда раненый кинозит попробовал уйти за спины товарищей, кто-то из орденцев заколол его копьем, и для имперца это был конец, но… Орденец тоже не успел отступить, сбоку вырвались трое очень слаженно действующих «ветеранов» Гифрула и убили рыцаря почти десятком ударов, нанесенных за пару биений сердца.
Трол прикрикнул на рыцаря, закрывающего ему пространство справа, который рванулся было отомстить за друга, и попытался выбить из этой троицы несомненных червеносителей крайнего бойца, который чуть медленнее других работал булавой, утыканной туповатыми, способными сокрушать любой панцирь шипами. Отбиваясь от двух других размашистыми, с оттяжкой ударами, Трол сделал вид, что попадает под атаку булавы, а когда она вознеслась вверх, чтобы размозжить ему плечо или как минимум сломать Беставит, быстро скакнул вперед и воткнул клинок чуть ниже нагрудной кирасы, в живот противника. Тот сразу потерял замах и отвалился назад, мигом сделавшись небыстрым, как остальные бойцы с обеих сторон…
Но и Трол был пару мгновений открыт, потому что не успевал сразу отскочить от атаки одного из гифруловых дружинников. Он уже приготовился проскользнуть под мечом противника, как тот самый орденец, которого Трол только что пытался отогнать, бросился вперед, чтобы… Чтобы, как и Трол, опередить противника, вот только сделать этого не сумел. Меч, направленный на Трола, ударил ему по панцирю и разрубил кованую сталь почти на ладонь в глубину. Но и меч орденца вошел противнику в шею и вышел с другой стороны. Оба бойца упали, обливаясь кровью, которая теперь смешивалась под их бьющимися в агонии телами.
На третьего из гифруловых бойцов это произвело большое впечатление, наверное, он считал, что его друзья и он сам – бессмертны. Он замешкался, подставился, и Трол атаковал его раз шесть с разных позиций… На пять блоков противника хватило, а потом его нога, неверно выставленная вбок, поехала в тягучем, обманчивом песке, он потерял равновесие, и тогда Беставит догнал его руку со щитом на взмахе, которым воин пытался удержать равновесие. Рука отлетела, крутанувшись в воздухе, разбрасывая капельки крови…
Потом Трол убил троих кинозитов, тоже зараженных червем. Эти были не очень быстры – они больше рассчитывали на небольшие кулачные щиты, чем на скорость, – но их удары, которые Трол должен был принимать клинком, чуть не выбили ему обе руки из суставов. В самом деле, он даже стал беспокоиться, что Беставит может не выдержать этих бешеных, совершенно сумасшедших атак, от которых из каленой стали сыпались искры. Зато когда он стал ловить кинозитов на отмашках и одному за другим разрубил мускулы сначала на ногах, потом на руках и, наконец, стал убивать их, разрубая брюшину, в обход их щитов, стало ясно, что ему следует передохнуть.
Он вышел из сечи и огляделся. В целом зимногорцев еще теснили. Но на песке по следу их отступления было больше имперцев, и число бойцов с обеих сторон должно было вот-вот сравняться. Это значило, что… Собственно, ничего это еще не значило. Потому что орденцев все равно выбыло очень много. Почти десять человек. И половину этого числа последовательно, одного за другим, выводил из строя Визой.
Он крутился волчком, летал от одного противника к другому, атаковал так, что оба его меча едва ли не светились на солнце, как один сплошной стальной занавес… И его след оставлял на песке кровавую дорожку из тел тех людей которые раньше считали его образцом воина, с которыми он, без сомнения, когда-то был знаком, может быть, даже дружен. Он был острием вражеской атаки, именно тут должна была решиться судьба боя.
Это было тем более видно, что имперский маг, который должен был обеспечить первичное преимущество, так ничего и не сумел сделать. Каким-то чутьем, которое, как стало ясно Тролу, появляется в таких битвах, он понял, что этим магом, или его заместителем на поле боя, был офицер из северных гарнизонов, который привел в Кадот кинозитов. Кажется, его звали Гевит.
Ибраил сумел не только блокировать все его удары, но даже сам стал давить на него… И применять магические средства атаки. Пару раз в задних рядах имперцев, чтобы не задеть своих, возникали какие-то хлопки, и один-два кинозита падали, оглушенные или убитые этими магическими кнутами, или стрелами, или гибкими арканами…
Потом над сражающимися пронесся вздох. Он был не очень ясен, потому что люди кричали беспрерывно, звон оружия отзывался в близких и далеких скалах, а магические удары и отражения ударов гремели, как настоящий гром, но Трол почувствовал этот вздох. Он бросился вперед и… все равно опоздал.
Приам, попробовав остановить Визоя, пропустил очень скверный удар в район печени, под правую руку, и опустился на одно колено, бросив щит. Визой долгое-долгое мгновение смотрел на бывшего орденского магистра, чуть заметно усмехаясь не закрытыми шлемом губами, потом не очень торопливо взмахнул своим мечом, чтобы добить раненого… Но Приам упредил его, он взмахнул рукой, и в сторону Визоя полетела горсть песка. Тот вынужден был отвернуться и рассмеялся.
– Думаешь, это спасет тебя, Приам?
– Уже спасло, – сказал Трол, выходя вперед и закрывая раненого собой.
Краем глаза он увидел, как книжника тотчас утащили назад, за спины сражающихся.
– Ваши только и могут, что утаскивать от меня своих… – Визой снова усмехнулся, – офицеров. Арбогаста тоже уволокли, не дали мне его добить… Ничего, не надолго.
Значит, Арбогаст тоже ранен… Плохо, решил Трол. Без него орденцы могут потерять присутствие духа. Если только он не справится с этой ходячей легендой, с этим закованным в сталь монстром, как один раз уже справился… Пару месяцев назад. Но тогда Визой не ожидал серьезного сопротивления, был самоуверен. А сейчас он подготовлен, очень осторожен и закован в доспехи с головы до ног.
Трол пошел по кругу на пятачке, где Визой уже ранил Приама. Противник, внимательно следя за Тролом, тоже пошел, но в противоположном направлении. На миг стало очень тихо, даже раненые, казалось, стали стонать чуть слышно. Трол осмотрел ряд орденцев, если это еще можно было назвать рядом.
Все устали и опустили мечи. Такие передышки бывают в самом напряженном бою, слишком тяжелый это труд – сражаться с врагом. К тому же, как выяснилось, все ждали этого поединка. Надеялись на него, хотя… В Трола, несмотря на его прежнюю победу, верили не все. Собственно, почти никто не верил. Слишком страшен и неуязвим был Визой, слишком многих он уже убил, может быть, даже больше, чем Трол, хотя и он, конечно, делал что мог… К тому же победа Трола над Визоем произошла где-то далеко, ее никто не видел, а сейчас и здесь превосходство зараженного червем мечника представлялось наглядным, ощутимым и необоримым.
Трол оглянулся. В ряду орденцев впереди всех стоял Крохан. Он был обрызган кровью убитых им врагов, но сейчас, когда впереди имперцев стоял Визой, держался со всеми. Было видно, что он сознает, для Визоя он – не противник.
– Он не поможет тебе, – рассмеялся Визой. – Он всегда мне уступал. Еще когда мы были едва обученными оруженосцами.
– Зато он остался честен, а ты – продался, – мягко, стараясь, чтобы его голос не звучал слишком напряженно проговорил Трол. – Скажи, Визой, за сколько тебя купили?
– Меня купили за быстроту, мальчик, – ответил Визой. – За силу, за умение преодолевать боль, за мастерство, которому нет равных.
– Ты уже раз проиграл, – прервал его Трол. – Мне.
– Сумеешь повторить? – быстро, так что его слова слились в один звук, спросил Визой. И тогда стало ясно, что именно он убедил устроить эту ловушку, сумел настоять на том, чтобы сюда, в эту бухту, попал и Трол, и все остальные.
– Сумею, – твердо ответил Трол и перестал кружить вокруг противника. Он стал, потверже утвердив ноги в песке. И еще он перехватил Беставит двумя руками.
– Кстати, – небрежно заметил Визой, хотя теперь его губы едва разжимались, он тоже готовился к этому поединку. – Почему ты обходишься без щита? Рассчитываешь на нагрудную пластину? Она не велика…
Трол провел по пластине, захваченной в пещере, тыльной стороной левой руки. Она была пробита, отремонтирована, и не один раз, но сейчас оставалась в порядке.
– Один раз я уже пробил ее, – продолжил Визой.
– Это была ловушка, – ответил Трол. – И ты на нее попался, как новобранец. – Он подумал и расчетливо добавил: – Жаль, я не добил тебя тогда. Не знал, что «червивые» до такой степени холуйствуют перед Империей.
– Ну, ты! – вдруг завизжал кто-то из рядов имперцев, это оказался Гифрул. Он держался за сражающимися. – Посмотрим, как ты порассуждаешь об Империи, когда мы станем поджаривать тебя на медленном огне!
– И вот таким ты служишь? – спросил Трол, не спуская с Визоя взгляда. – Никакое мастерство этого не стоит.
– Сейчас проверим, – решил наконец Визой и атаковал.
Его мечи сходились с боков, потом сверху и снизу, потом наискось… Это была каноническая, едва ли не ученическая школа боя. Трол знал, что ни один по-настоящему сильный мастер не может ее придерживаться, потому что мастерство меча в том и состоит, чтобы в некий момент боя сломать канон и совершить нечто такое, чего противник не ожидает, не может ожидать. Поэтому он старался легко, как можно быстрее отражать один выпад, уходя от другого и мешая Визою атаковать прицельно.
Тот постепенно наращивал темп. Атаковал быстрее, еще быстрее… Казалось, что быстрее уже невозможно, и все-таки Визой постарался и сделал невероятное – теперь его мечи летали, как неуловимые и смертоносные порывы ветра… И все-таки Тролу удавалось удерживать этот ветер. Он даже не очень отступал, скорее раскачивался то влево, то вправо, отбиваясь даже не мечом, а всем телом, встречая выпады противника словно текучая, мгновенная волна, которая, возникая где-то у колен, прошивала тело и выходила в его руки уже с силой, перед которой даже Визой не мог устоять и вынужден был то и дело отступать…
Они поддерживали этот темп минуту, другую… А потом вдруг что-то сломалось в Визое, он стал медлить при переходах от атаки к новой атаке, выводя клинки в оборонительные позиции. И тогда Трол приготовился, он понял – сейчас и наступит самое интересное. И наступило…
Вместо встречного движения Визой ударил сначала под углом, потом сделал выпад обоими мечами разом, рискуя потерять равновесие, потом провел какой-то сложный и, на взгляд Трола, не очень красивый возврат мечей, который, правда, больше походил на атаку снизу, но… такую неправильную и неудачную атаку, что Трол даже подосадовал – он мог бы уже подловить противника и нанести ему пару ударов на поражение.
– И это все, на что ты способен? – спросил Трол, стараясь, чтобы его слова не звучали слишком быстро, потому что сам-то он сейчас жил в темпе, недоступном обычному человеку.
Визой сделал несколько почти отчаянных взмахов, стараясь заставить Трола открыться, чтобы хоть один из его мечей вышел в позицию поражения противника… При этом вдруг стало заметно, что он задыхается. Или он устал больше Трола во время битвы?
Трол запомнил эту двойную, по сути, атаку и приготовил в голове план, как он контратакует Визоя, когда тот повторит выпад. Тот вообще уже стал повторяться, видимо, исчерпал свой арсенал приемов. И теперь следовало холодно и расчетливо выучить некоторые самые явные ошибки противника, чтобы их использовать. Трол и принялся учить… И вдруг решил, что больше учить не стоит. Он даже не ловил противника на контратаке. Он сам атаковал.
Сначала Визой не поверил глазам, он даже вскрикнул, но… Поздно. Его мечи как-то неловко распороли воздух, один из мечей прошел мимо, а второй блокировал выпад Трола, хотя и с опозданием. Беставит уже вернулся назад, и из руки противника заструилась кровь. А разрубленная наплечная пластина повисла на одном ремне.
Потом Трол ударил в очень низком, почти до шпагата, присяде. Эту атаку Визой тоже пропустил, получив тугой удар в бедро. Трол почувствовал, как лезвие Беставита коснулось кости противника… Он был уверен, что от такой раны любой другой грохнулся бы на песок, обливаясь кровью, а Визой даже не посмотрел на рану. И тогда стало ясно, что это уже давно не Визой, что это берсерк, который едва ли осознает себя, который может биться, даже получив десяток таких ран, каждая из которых свалила бы и кинозита… Тогда Трол стал готовить единственную атаку, ту, которая окончится чистой победой. Или… его поражением.
Бой снова стал всеобщим, вероятно, Гифрул, осознавая, что Визой проигрывает, заставил имперцев атаковать… Но теперь они были не так уверены, и наоборот – теперь зимногорцы не уступали ни пяди, а теснили противника к пещере, из которой имперцы появились, когда «Мокрый клык» вошел в бухту.
Теперь Трол атаковал Визоя яростно, он побаивался, что у него украдут победу, что именитого противника уведут, а потом найдется какой-нибудь способ переправить его куда-нибудь подальше и он не доведет до конца начатого… Но он боялся зря. Визой вдруг сам бросился на него и получил два удара – один в шею, развернувший его почти на четверть оборота, второй в спину, неглубоко, но поперек ребер, почти до пояса…
И тогда Визой упал. Трол замахнулся, чтобы добить его, но кто-то из кинозитов встал над поверженным мечником и принял на себя атаку Трола. А когда Трол в запале убил троих кинозитов, закрывших ему путь к Визою, стало ясно, что его там уже не было.
А потом откуда-то сбоку раздался торжествующий рев Крохана, и стало ясно, что кинозиты, а за ними и все прочие, стали бросать оружие. Трол заставил себя воспринимать происходящее в нормальном темпе, чтобы не ошибиться с выводами, но увидел, что часть противников стоит с поднятыми руками, а часть катается по песку, извиваясь в судорогах. Причем сами по себе, ни один из них еще не получил сколько-нибудь серьезной раны…
Трол подскочил к одному из потерявших всяческую способность сопротивляться противнику, потом к другому… Все стонали от невыносимой боли, настолько, что они даже не ощущали песка, засыпавшего их глаза, у некоторых на губах выступила пена, они выли высокими голосами, в которых не осталось уже ничего человеческого.
Один из оставшихся на ногах кинозитов вдруг проговорил, ни к кому не обращаясь, но старательно выговаривая слова на северном койне:
– Это Убла приказал их убить.
Сражение сразу кончилось. Те кинозиты, которые остались на ногах, были потрясены смертью своих друзей не меньше, чем орденцы рады внезапной победе. Никто из них не сводил взгляда с умирающих, бьющихся в конвульсиях соратников, вероятно, одна мысль сверлила их сознание – на месте этих разом преданных несчастных могли оказаться и они.
Трол вытер Беставит обрывком какой-то ткани, убрал меч в ножны, потом вымыл в близком море руки и лицо. Восстановил дыхание. И лишь после этого пошел между стоящих в удивительной неподвижности воинов, где имперцы были безоружны, а орденцы и стражники Крохана держали их под угрозой своих мечей. Он стал осматриваться. Внезапно он увидел того самого здоровенного сержанта, который носил цвета Даулов.
– Где Крохан? – спросил Трол. И тут же поправился: – Где Ибраил?
Взглядом, в котором сквозила неимоверная усталость, возникающая после смертельной опасности, сержант указал на пещеру.
– Они уволокли Визоя туда. Туда же пошел и капитан с лекарем.
Трол чуть было не сказал, что Ибраил не лекарь, но решил, что это сейчас не важно. Он пошел по песку в сторону пещеры. Тут тоже было с полдесятка орденцев и столько же разоруженных. По виду это были люди Кочетыря. Сам глава преступного мира Кадота лежал у странного каменного алтаря, расположенного в глубине пещеры, застыв в страшной, напряженной конвульсии. Конечно, он был мертв, как и все «червивые».
Хотя нет, не все, понял Трол. На этом алтаре, сделанном в виде пятиконечной звезды, в центре лежал Визой. Около него стояли Крохан и Ибраил. Ибраил спрашивал:
– Визой, у тебя осталось мало сил, скоро магия берсерка кончится, и ты…
– Знаю, – прошептал мечник, – я умираю.
– Скажи, где тебя заразили? Этим ты вернешь доброе имя…
Визой вдруг медленно усмехнулся, попросил:
– Снимите шлем… – Шлем был снят. – Нет, ничего уже не вернешь.
Трол шагнул вперед.
– Если ты скажешь, где находится Убла, мы отомстим за тебя.
– Ты?.. – Визой помолчал. – Ты сильнее меня.
– Ну, так что? – спросил Крохан. – Визой, в честь нашей дружбы, в память…
Он не договорил, он не знал, что может быть значимо для человека, который сам вот-вот станет памятью для всех.
Молчание становилось долгим. Внезапно на губах умирающего выступили пузыри крови. Он уходил. И вдруг голосом, который, казалось, мог заглушить полет комара, но который услышали все, кто находился поблизости, преодолевая непонятную, немыслимую муку, Визой вдруг произнес: