Страница:
В ответ ни гугу.
– Ты убил его! – заверещала волчица.
В янтарных зрачках сверкнула ярость. Готов поклясться, оскаленные зубы Теры начали превращаться в жуткие клыки. А может, я еще не пришел в себя после магического электрошока, вот и мерещится всякое… Впрочем, одно несомненно – эта странная девица с воем несется на меня и явно не для того, чтобы пригласить потанцевать. Глазки подозрительно зверские…
За последние сутки в меня стреляли, дважды избивали и почти придушили. Не погибать же теперь в лапах разъяренной волчицы только потому, что дамочка немного ошиблась? Преодолевая дурноту, я призвал Силу и простер руку, крутанув кисть по кругу.
– Vento giostrus! – воскликнул я.
Сначала в воздух взмыло, что полегче – сухие листья, хворост, небольшие камешки. Потом маленький смерч добрался до Теры, и она присоединилась к этому мусору. Волчицу зашвырнуло на высокую сосну. Ух ты! Сверху посыпались камни. Пришлось и самому срочно искать укрытие. Ветерок-то получился сильнее, чем нужно. Тем и опасно мгновенное воплощение – управлять им мудрено. Я просто хотел остановить Теру – волчица должна была шлепнуться на пятую точку, не более того. Хороша промашечка! Мой ураган сотрясал вековые деревья, свирепо трепал толстенные ветки. Булыжники со свистом носились по лесу и барабанили по стволам. Стоял оглушающий треск, хоть уши затыкай. Воздух сгустился от грязи, поднятой с земли.
Ураган бушевал секунд тридцать и стих так же внезапно, как и начался, словно выключателем щелкнули. Я еле откашлялся после жестокой пылевой атаки, которую сам же и начудил, и осторожно отделился от спасительного дерева.
Роскошное убранство осеннего леса снесло напрочь. Примерно в радиусе пятидесяти футов торчали одни голые ветки. Даже сухую кору посрывало – обнажилась древесная плоть, и стволы стояли гладенькие, как пятки новорожденных. Гигантская метла вычистила землю не только от опавших листьев, но и от самой земли. Если прикинуть хорошенько… да, сантиметров пятнадцать в глубину почвы как не бывало. Теперь лесная чаща больше походила на свежевспаханное поле, на котором, по странной случайности, росли деревья, почему-то корнями наружу, да кое-где лежали валуны. На пашне суетились насмерть перепуганные земляные букашки-таракашки.
Судя по всему, Макфинн уже очухался от моего приемчика. По крайней мере он сидел вполне живой и мотал по сторонам громадной башкой. Наверное, перемены ему пришлись не по вкусу. То-то бедолага побледнел, увидев, что сталось с лесочком.
Раздался шорох. Я вовремя оглянулся. Было бы жаль пропустить фантастическое зрелище – мисс Тера Уэст прыгала по еловым веткам. Она душевно приземлилась, аккурат на филейную часть, и закашлялась. Видать, тоже пыли наглоталась. Тера судорожно кашляла и при этом умудрялась не сводить изумленных глаз со своего суженого. Потом она глянула на меня и отползла подальше. На всякий случай.
– Ну, видишь? – просипел я, указывая на Макфинна. – Целехонек. Чего ему будет-то?!
Сумасбродная магическая атака не прошла бесследно. В мозгу не унималась дурацкая круговерть. Мне чудился резкий запах диких цветов и стоячей воды, и я был почти уверен, что чувствую скользкую чешую обвившейся вкруг моих пальцев змеи. Вместе с тем краем глаза я улавливал движение огромных крыльев – кто-то парил за моей спиной. Но стоило обернуться, чтобы рассмотреть его хорошенько, он неизменно пропадал. И снова где-то позади шевелились крылья и мерцали радужные очи, многогранные, как у стрекозы… Я пытался бороться с этим – отталкивал цветы, стряхивал юрких змеек, пытался не обращать внимания на видения.
Тера подскочила к поверженному жениху, рухнула на колени и обняла его. Прикрыв глаза, я старался мерно дышать. Гортань горела, воздух вырывался со свистом. Адская карусель чуть сбавила скорость, и я сумел-таки пробиться к своей боли, которая притаилась среди этой сумятицы. Болели плечо, горло и челюсть. Звучит дико, однако именно физическая боль стала надежным якорем и дала ощущение подлинной реальности. Эту боль я знал. Она существовала на самом деле. Я зацепился, сосредоточился… Дурман в голове немного поддался. Я открыл глаза. Не вовремя.
Макфинн и Тера целовались. Черт побери! У меня возникло чувство, будто я поганый извращенец и заглядываю в чужую спальню.
– Гм, – проговорил я. – Не пора ли нам убраться подобру-поздорову?
Они нехотя разжали объятия, и Тера помогла Макфинну встать. М-да, рост у парня внушительный, ничего не скажешь. Рядом с ним Тера казалась миниатюрной худышкой. Он посмотрел прямо на меня, но я отвел взгляд. Чертовски не хотелось видеть изнанку его души.
– Ким умерла, – сказал Макфинн.
Он не спрашивал, он утверждал, и тем не менее я кивнул.
– Да. Прошлой ночью.
Великан содрогнулся и закрыл лицо руками.
– Будь все проклято! Трижды проклято!
– Ты не мог ничего изменить, – быстро заговорила Тера. – Она знала, на что шла.
– А вы, наверное, Гарри Дрезден? – Макфинн заметил на своем запястье ожоги, оставленные «электрической» магией. – Простите. Я не знал, кто вы, и Теру тоже не видел.
– Проехали. Давайте-ка убираться с открытого места, пока нас не заметили прохожие и не сдали, куда следует.
– Пошли, – согласился Макфинн.
Тера кинула в мою сторону последний взгляд, настороженный, недоверчивый, и подставила жениху плечо. Он оперся на нее, дуб на тростинку, и мы двинулись в глубь леса.
С одной стороны холма под действием эрозии земля постепенно вымывалась, и со временем в склоне образовался небольшой уступ, своеобразный земляной навес, густо оплетенный старыми корнями, которые удерживали его от обвала. Этот нерукотворный карниз надежно укрывал от постороннего взора лесное убежище Макфинна. У дальней стенки убежища даже горел костерок. Макфинн направился прямиком к огню и уселся перед ним. Поздние сумерки окружили лагерь почти непроглядной тьмой, но здесь было уютно, тепло и безветренно. Кто бы поверил, что всего в пятнадцати милях, на западе, шумит огромный мегаполис, третий по величине город страны. Тера села и прижалась к жениху. Я остался стоять. В плече тупо пульсировала боль, и мне сейчас хотелось одного – лежать в постели, а не ежиться перед костром в сердце хоть и маленького, но самого настоящего леса.
– Что ж, Макфинн, – заговорил я. – Вам нужна помощь. И я хочу уберечь людей. Однако мне кое-что понадобится.
Он пристально вгляделся в мое лицо.
– Мистер Дрезден, я не в том положении, чтобы торговаться, и заранее согласен на все.
– Мне нужны ответы. Вопросы накопились.
– Меньше чем через два часа совсем стемнеет. Потом взойдет луна. На вопросы-ответы времени уже не остается.
– Нам хватит, – заверил я. – Для начала скажите, почему вы пришли именно сюда?
Макфинн уставился в огонь.
– Утром я очнулся милях в пяти отсюда. В городе у меня несколько убежищ. На всякий случай. Это пристанище – одно из самых давних. Видите, сырость добралась до тайника с одеждой? Уцелело только это барахло. – Он кивнул на искромсанные джинсы.
– Вы помните, что сделали? – Я не смог спросить напрямую, как он убил Ким Дилени. Кто сказал, что я напрочь лишен деликатности? Впрочем, даже наводящий вопрос прозвучал резковато.
Макфинн вздрогнул всем телом.
– Смутно. Неясные обрывки… Клянусь, я не желал ей смерти.
– Тогда почему она умерла? – в упор спросил я. Холодно и ясно. Тера беспокойно заерзала, но я смотрел только на Макфинна.
– Все из-за проклятия, – тихо ответил он. – Когда это начинается, то есть когда я меняюсь… Мистер Дрезден, случалось вам испытывать злость? Настолько сильную, что вы теряли над собой контроль и полностью подчинялись велениям свирепой ярости?
– Однажды.
– Может, вы и сумеете понять… Когда на меня находит, то все теряет смысл. Остается лишь непреодолимое желание растерзать кого-то, все равно кого. Я пытался втолковать Ким, что Круг не сработает, что ей лучше держаться подальше, что… – Макфинн покачал головой. – Она не слушала.
В его голосе звенело неподдельное горе.
– Вы расстроились, – догадался я. – И когда на вас нашло…
Он склонил голову.
– Так случилось во Вьетнаме. Весь мой взвод погиб. Полегли все до единого, а я выжил. Меня сжигала страшная ненависть ко всем этим солдатам, которые уничтожили моих друзей. Я знал, что близится полнолуние, и когда перекинулся, убивал до тех пор, пока в округе никого не осталось.
Я долго смотрел на Макфинна. Я понимал – он говорит искренне. Он и вправду не владеет собой во время трансформации. Он вообще не соображает, что делает. И еще я понял, что если он хочет кого-то убить, то ему достаточно нацелить, если хотите, запрограммировать своего внутреннего монстра, перед тем как перекинуться и окончательно утратить контроль над рассудком.
Узелок на память. «Не вставай у Макфинна на пути!»
– Ладно. Почему вы пришли именно сюда, на Волчье озеро?
Макфинн ухмыльнулся.
– А куда еще прикажете податься бедному оборотню?
– Туда, где его труднее обнаружить. Связь с этим местом слишком явная.
– ФБР все равно не признает существование оборотней. Им до этой «связи» не додуматься.
– Не спорю. Однако на ФБР свет клином не сошелся. Вас ищут и другие. Думаю, здесь очень скоро будут гости.
Макфинн озадаченно на меня посмотрел, а потом оглянулся, будто и впрямь увидел погоню.
– Вы правы. Но двигаться мне неохота. Голова чертовски кружится, да и у вас вид не цветущий.
– Ничего. Переживу. Расскажите, как вы познакомились с Ким Дилени. Общие интересы, я полагаю?
При одном лишь упоминании этого имени щеки Макфинна покрыла мертвенная бледность. Он через силу кивнул.
– Ким изредка помогала мне в работе над проектом. Примерно год назад мы узнали о ее способностях. Она рассказывала, что вы учили ее правильно владеть Даром. И в прошлом месяце я обратился к ней за помощью.
– Зачем?
Макфинн осторожно покосился на Теру и сказал:
– Кто-то разломал мой Круг.
– Тот, что в подвале? – Плечо ныло все сильнее. Я опустился на корточки и положил руку на колени, пытаясь убаюкать боль.
– Тот самый. Не представляю, кто мог это сделать. Я долго был в отъезде, и мы узнали, что Круг сломан, лишь перед самым полнолунием, когда спустились вниз.
– И тогда вы попросили Ким восстановить его?
– Да. – Макфинн закрыл глаза и кивнул. – Она говорила, что сумеет. Говорила, что ей по силам соорудить новый Круг, который удержит меня от…
Его голос оборвался.
– В том месяце у вас была встреча с деловым партнером Марконе? – Я прикусил нижнюю губу.
– Это не я, – немедленно отреагировал Макфинн. – Полнолуние уже миновало. Он погиб днем позже. Я не умею перекидываться по собственному желанию. Я вообще никого тогда не убил. Уверен. Я же был совершенно один.
– Ваша суженая могла подсуетиться, – сказал я и глянул на Теру. Она равнодушно отвернулась.
– Нет, – отрезал Макфинн.
– Давайте-ка вернемся немного назад. Кто-то испортил ваш Круг, верно? Злоумышленник должен был знать о существовании фамильного проклятия. Кроме того, он сумел проникнуть в дом. Кто мог это сделать? Кто это сделал? Почему он это сделал?
Макфинн замотал головой.
– Не знаю, не знаю, не знаю. Сверхъестественные штучки не по мне. Я стараюсь не высовываться. Среди моих знакомых других оборотней нет. Кроме нее, конечно. – Макфинн обнял женщину, что сидела подле.
Однако мрачные подозрения накрепко засели в моем мозгу. Не сводя глаз с Теры, я спросил его:
– Хотите послушать, что я думаю обо всем этом? – И, не дожидаясь ответа, продолжил: – Предположим, вы говорите правду и в убийствах замешана некая третья сторона. Например, бандиты. Мало ли их в городе! Эти-то гипотетические бандиты и разнесли ваш Круг ко всем чертям.
– Ради чего?
– Да чтобы вас подставить. Решили свалить вину на спятившего оборотня. Когда Белый Совет или кто-нибудь вроде меня начнет вынюхивать, они тыкнут пальцем в проклятого Макфинна, мол, берите голубчика. Репутация-то у вас – не приведи Господь. Родовое проклятие клеймом горит. К тому же вы далеко не ангел белокрылый. Образно выражаясь, вас застают над свежим трупом с окровавленным ножичком, и, вуаля, разоблаченного мясника пускают на жаркое. Занавес. Аплодисменты. Довольные зрители расходятся по домам.
Макфинн, не отрываясь, смотрел в огонь.
– А разве может существовать иное объяснение?
– Конечно, – пожал плечами я. – Скажем, «третьей стороны» нет и в помине, а убийцей оказываетесь вы сами. Вы могли придумать эту замысловатую комбинацию с мнимыми подставами, чтобы провести и меня, и Белый Совет. Земному суду вас тоже не достать – полиция не умеет доказывать всю эту сверхъестественную хренотень. Вам ничего не стоит прикинуться овечкой и жалобно вздыхать, ссылаясь на пресловутое проклятие. А тем временем втихаря пачками отправлять людишек на тот свет. Например, тех, кто мешает вам осуществить задумку с Северо-Западным проектом.
Он оскалился.
– Думаете, мир не станет чище без Марконе и его подлипал?
– Хорошее слово «подлипалы», – повторил я, старательно сохраняя вежливый тон. – Надо бы запомнить. Мне плевать на них. Джонни Марконе из тех, кто всегда просчитывает степень риска. Меня больше волнует гибель невинных.
– Зачем мне убивать невинных? – Макфинн говорил все настойчивее. В его голосе появилось раздражение.
– А кем, по-вашему, была Ким? – не вытерпел я. Безропотное всепрощение не в моем духе.
Макфинн понурился.
– Может, вы хитро пускаете пыль в глаза, а может, действительно не в силах помешать самому себе. Черт побери! Нельзя исключать, что вами играют, дергают за ниточки – оборотень туда, оборотень сюда. А вы об этом ни сном ни духом.
– Допустим, я не лгу, – раздраженно проворчал Макфинн. – Кому на руку меня подставлять?
– Хороший вопрос! Я бы назвал Марконе – у него на севере серьезные деньги крутятся, и поэтому он выигрывает больше всех, если опасный противник сойдет с дистанции. Насколько я понимаю, если ваш проект осуществится, с промышленностью в том районе будет покончено раз и навсегда?
– В принципе да, – мрачно подтвердил Макфинн.
– Что ж, это настоящий мотив. Но мне интересно другое. Как этот пройдоха узнал о проклятии? Мог ли он самостоятельно додуматься разрушить Круг? Марконе работает иначе. Он подослал бы к вам парочку громил, и дело с концом. – Я помолчал. – Кто еще мог устроить этот цирк? Соображения имеются?
Макфинн недоуменно повел могучим плечом.
– Прежде мне всегда везло – я или крепко-накрепко запирался, или уходил в пустынные, безлюдные леса. Я не хотел случайно убить кого-нибудь после трансформации.
– Кажется, теперь я начинаю понимать – вы затеяли свой проект, чтобы спокойно прятаться во время полнолуния. Эдакий гигантский схрон?
Макфинн снова покосился на Теру, которая сидела, словно изваяние, уставившись куда-то вдаль.
– Вроде того. Были и другие причины. Мистер Дрезден, вы не представляете, что значит жить с этим.
Я задумчиво поскреб колючий подбородок. Н-да, не мешало бы побриться… Оборотни притихли, а я старательно собирал в кучку разбегающиеся мысли. Где ложь, где истина? Неужто парень – не больше, чем жертва, и какой-то подлец вертит им, умудряясь оставаться в тени? Или Макфинн все-таки лжет? Состряпал план и заманил меня, чтобы избавиться от единственного чародея, способного запереть в клетке воплощенное Зло? Он бы наверняка сделал это, не вдарь я его электрошоком. Стоп. А смысл? Зачем Макфинну убирать чародея, который не стоял у него на пути?
Попридержи коней, Гарри. Паранойя далеко заведет.
Никто ничего не замышляет. Надо смотреть правде в глаза – просто меня очень беспокоит мисс Тера Уэст. В голове мгновенно созрел другой сценарий, и даже «забавнее» предыдущего. Что, если нашей милой, славной невестушке до смерти надоел будущий муженек? Она все подстроила, организовала жуткие убийства до и после полнолуния, чтобы одним махом разделаться и с Макфинном, и с деловым партнером Марконе. Именно от нее Джонни мог узнать о фамильном проклятии, о Круге… Тера не человек. Кто поручится, что златоглазая не заявилась из Небывалого? И кто знает, что у нее на уме…
А ее подопечные, те юнцы, которыми она верховодит? Зачем они ей?
Я решил забросить удочку.
– Тера, а как там Джорджия? Билли? – полюбопытствовал я.
В яблочко. Ресницы хлопнули, губы задрожали, однако она тут же овладела собой и с олимпийским спокойствием ответила:
– С ними все в порядке. – Тера отвернулась, давая понять, что тема закрыта.
Я взглянул на Макфинна. Тот, в свою очередь, ошарашенно пялился на нас обоих. Видно, парень понятия не имеет, о чем, собственно, речь. А Тера явно не торопилась просвещать жениха. Так-так, мисс Меняю-Облик! Плетем интриги, стряпаем заговоры?
Я решил поднажать на нее. Только я набрал воздуху в грудь, как мои вервольфы, не сговариваясь, обернулись к лесу. Я выпучил глаза и пару секунд весьма убедительно изображал слабоумного, разве что слюна не потекла. В голове лихорадочно кружились самые невероятные предположения, подозрения… Наконец я вытряс из башки трусливую дребедень и прислушался…
—…Вы двое – туда, – командовала Мерфи. Ее голос доносился снизу, от подножия холма. – Рон, возьми троих и прочеши лесок, пока фэбээровцы не приперлись. Потом проверим наверху.
– Боже, Мёрф, – простонал Кармайкл. – Может, не стоит лишний раз выпендриваться перед фэбээровцами? Если бы они не тянули резину, мы приехали бы гораздо раньше. Хорошо еще нам стукнули вовремя, что видели эту чертову бабу, а то бы нас здесь вообще не было.
– Заткнись, Кармайкл! Портреты Макфинна и этой девицы повсюду. Вам всем известна внешность Дрездена. В цепочку! Живо! Возьмем их!
– Ты даже не знаешь, здесь ли они, – заартачился Кармайкл.
– Держу пари на все твои треклятые пончики! – ядовито прошипела Мерфи. – Вопросы есть?
Кармайкл забурчал что-то, но сдался и начал отдавать приказы своим людям…
– Черт побери! – взревел Макфинн. Они оба уже стояли на ногах. – Как легавые пронюхали?!
– Куда еще податься бедному вервольфу? – съязвил я. – Выбраться из этого дерьмового леса можно?
– Ветер, – сказала Тера. – Или туман. Ты сумеешь повторить?
Я скривился.
– Не-а. Меня сейчас только на матрасик. Напортачу от усталости, да и пришибу кого-нибудь.
– Попробуй, – просила Тера. – Или нас схватят… а могут и убить.
– Магия не решит всех ваших проблем.
– Он прав, – тихо проговорил Макфинн. – Разделимся. Я поднимаю шум и ввязываюсь в драку. Тогда у вас появится шанс уйти.
– Нет, – отрезал я. – Никуда ты не ввяжешься. Ты останешься со мной. Если придется, я сделаю Круг из грязи и веток, но я должен быть рядом, иначе все без толку.
– Некогда пререкаться, мистер Дрезден. – Макфинн стиснул кулаки.
– Действительно некогда, – сказала Тера и сломя голову рванула в лес.
Макфинн выругался и попытался ее перехватить, но не успел. Тера летела, только пятки сверкали. Она мчалась по склону копам наперерез, уводя погоню в сторону, не таясь, не прячась. Ее заметили почти сразу. Крики, шум, гам…
– Держись! – проревел Макфинн и метнулся за ней. Я сцапал его за руку и еле устоял на ногах. Проще электричку в метро останавливать, честное слово. Он обернулся ко мне – глаза лютые, дикие.
– Ну вот и разделились, – сказал я. – Если повезет, они даже не догадаются, что мы тут прятались.
– Но Тера…
– Она знает, что делает. Схвати нас полиция, и мы не сумели бы тебя удержать. Уходим поодиночке. Неподалеку есть бензоколонка. Встретимся там.
Мы слышали вой сирен у подножия холма, беспорядочные выкрики. Грохнул выстрел. Хотелось надеяться, что Тере крупно повезло и стреляла не Дебора Бенн. Макфинн вполголоса зарычал, слегка пригнулся и припустил вниз по склону, мимо криков, стрельбы и беготни.
Знаете, денек и без того выдался нелегкий, да еще все эти звуки там, внизу… Нет, я больше не вынесу, не смогу вынести… Резко развернувшись, я обхватил раненую руку и побежал. Я бежал и бежал – смотрел под ноги, иногда вскидывал голову, чтобы не напороться на дерево, и продолжал бежать в слепой панике сквозь ночную тьму, теряя мысли и почти теряя рассудок.
Глава 16
– Ты убил его! – заверещала волчица.
В янтарных зрачках сверкнула ярость. Готов поклясться, оскаленные зубы Теры начали превращаться в жуткие клыки. А может, я еще не пришел в себя после магического электрошока, вот и мерещится всякое… Впрочем, одно несомненно – эта странная девица с воем несется на меня и явно не для того, чтобы пригласить потанцевать. Глазки подозрительно зверские…
За последние сутки в меня стреляли, дважды избивали и почти придушили. Не погибать же теперь в лапах разъяренной волчицы только потому, что дамочка немного ошиблась? Преодолевая дурноту, я призвал Силу и простер руку, крутанув кисть по кругу.
– Vento giostrus! – воскликнул я.
Сначала в воздух взмыло, что полегче – сухие листья, хворост, небольшие камешки. Потом маленький смерч добрался до Теры, и она присоединилась к этому мусору. Волчицу зашвырнуло на высокую сосну. Ух ты! Сверху посыпались камни. Пришлось и самому срочно искать укрытие. Ветерок-то получился сильнее, чем нужно. Тем и опасно мгновенное воплощение – управлять им мудрено. Я просто хотел остановить Теру – волчица должна была шлепнуться на пятую точку, не более того. Хороша промашечка! Мой ураган сотрясал вековые деревья, свирепо трепал толстенные ветки. Булыжники со свистом носились по лесу и барабанили по стволам. Стоял оглушающий треск, хоть уши затыкай. Воздух сгустился от грязи, поднятой с земли.
Ураган бушевал секунд тридцать и стих так же внезапно, как и начался, словно выключателем щелкнули. Я еле откашлялся после жестокой пылевой атаки, которую сам же и начудил, и осторожно отделился от спасительного дерева.
Роскошное убранство осеннего леса снесло напрочь. Примерно в радиусе пятидесяти футов торчали одни голые ветки. Даже сухую кору посрывало – обнажилась древесная плоть, и стволы стояли гладенькие, как пятки новорожденных. Гигантская метла вычистила землю не только от опавших листьев, но и от самой земли. Если прикинуть хорошенько… да, сантиметров пятнадцать в глубину почвы как не бывало. Теперь лесная чаща больше походила на свежевспаханное поле, на котором, по странной случайности, росли деревья, почему-то корнями наружу, да кое-где лежали валуны. На пашне суетились насмерть перепуганные земляные букашки-таракашки.
Судя по всему, Макфинн уже очухался от моего приемчика. По крайней мере он сидел вполне живой и мотал по сторонам громадной башкой. Наверное, перемены ему пришлись не по вкусу. То-то бедолага побледнел, увидев, что сталось с лесочком.
Раздался шорох. Я вовремя оглянулся. Было бы жаль пропустить фантастическое зрелище – мисс Тера Уэст прыгала по еловым веткам. Она душевно приземлилась, аккурат на филейную часть, и закашлялась. Видать, тоже пыли наглоталась. Тера судорожно кашляла и при этом умудрялась не сводить изумленных глаз со своего суженого. Потом она глянула на меня и отползла подальше. На всякий случай.
– Ну, видишь? – просипел я, указывая на Макфинна. – Целехонек. Чего ему будет-то?!
Сумасбродная магическая атака не прошла бесследно. В мозгу не унималась дурацкая круговерть. Мне чудился резкий запах диких цветов и стоячей воды, и я был почти уверен, что чувствую скользкую чешую обвившейся вкруг моих пальцев змеи. Вместе с тем краем глаза я улавливал движение огромных крыльев – кто-то парил за моей спиной. Но стоило обернуться, чтобы рассмотреть его хорошенько, он неизменно пропадал. И снова где-то позади шевелились крылья и мерцали радужные очи, многогранные, как у стрекозы… Я пытался бороться с этим – отталкивал цветы, стряхивал юрких змеек, пытался не обращать внимания на видения.
Тера подскочила к поверженному жениху, рухнула на колени и обняла его. Прикрыв глаза, я старался мерно дышать. Гортань горела, воздух вырывался со свистом. Адская карусель чуть сбавила скорость, и я сумел-таки пробиться к своей боли, которая притаилась среди этой сумятицы. Болели плечо, горло и челюсть. Звучит дико, однако именно физическая боль стала надежным якорем и дала ощущение подлинной реальности. Эту боль я знал. Она существовала на самом деле. Я зацепился, сосредоточился… Дурман в голове немного поддался. Я открыл глаза. Не вовремя.
Макфинн и Тера целовались. Черт побери! У меня возникло чувство, будто я поганый извращенец и заглядываю в чужую спальню.
– Гм, – проговорил я. – Не пора ли нам убраться подобру-поздорову?
Они нехотя разжали объятия, и Тера помогла Макфинну встать. М-да, рост у парня внушительный, ничего не скажешь. Рядом с ним Тера казалась миниатюрной худышкой. Он посмотрел прямо на меня, но я отвел взгляд. Чертовски не хотелось видеть изнанку его души.
– Ким умерла, – сказал Макфинн.
Он не спрашивал, он утверждал, и тем не менее я кивнул.
– Да. Прошлой ночью.
Великан содрогнулся и закрыл лицо руками.
– Будь все проклято! Трижды проклято!
– Ты не мог ничего изменить, – быстро заговорила Тера. – Она знала, на что шла.
– А вы, наверное, Гарри Дрезден? – Макфинн заметил на своем запястье ожоги, оставленные «электрической» магией. – Простите. Я не знал, кто вы, и Теру тоже не видел.
– Проехали. Давайте-ка убираться с открытого места, пока нас не заметили прохожие и не сдали, куда следует.
– Пошли, – согласился Макфинн.
Тера кинула в мою сторону последний взгляд, настороженный, недоверчивый, и подставила жениху плечо. Он оперся на нее, дуб на тростинку, и мы двинулись в глубь леса.
С одной стороны холма под действием эрозии земля постепенно вымывалась, и со временем в склоне образовался небольшой уступ, своеобразный земляной навес, густо оплетенный старыми корнями, которые удерживали его от обвала. Этот нерукотворный карниз надежно укрывал от постороннего взора лесное убежище Макфинна. У дальней стенки убежища даже горел костерок. Макфинн направился прямиком к огню и уселся перед ним. Поздние сумерки окружили лагерь почти непроглядной тьмой, но здесь было уютно, тепло и безветренно. Кто бы поверил, что всего в пятнадцати милях, на западе, шумит огромный мегаполис, третий по величине город страны. Тера села и прижалась к жениху. Я остался стоять. В плече тупо пульсировала боль, и мне сейчас хотелось одного – лежать в постели, а не ежиться перед костром в сердце хоть и маленького, но самого настоящего леса.
– Что ж, Макфинн, – заговорил я. – Вам нужна помощь. И я хочу уберечь людей. Однако мне кое-что понадобится.
Он пристально вгляделся в мое лицо.
– Мистер Дрезден, я не в том положении, чтобы торговаться, и заранее согласен на все.
– Мне нужны ответы. Вопросы накопились.
– Меньше чем через два часа совсем стемнеет. Потом взойдет луна. На вопросы-ответы времени уже не остается.
– Нам хватит, – заверил я. – Для начала скажите, почему вы пришли именно сюда?
Макфинн уставился в огонь.
– Утром я очнулся милях в пяти отсюда. В городе у меня несколько убежищ. На всякий случай. Это пристанище – одно из самых давних. Видите, сырость добралась до тайника с одеждой? Уцелело только это барахло. – Он кивнул на искромсанные джинсы.
– Вы помните, что сделали? – Я не смог спросить напрямую, как он убил Ким Дилени. Кто сказал, что я напрочь лишен деликатности? Впрочем, даже наводящий вопрос прозвучал резковато.
Макфинн вздрогнул всем телом.
– Смутно. Неясные обрывки… Клянусь, я не желал ей смерти.
– Тогда почему она умерла? – в упор спросил я. Холодно и ясно. Тера беспокойно заерзала, но я смотрел только на Макфинна.
– Все из-за проклятия, – тихо ответил он. – Когда это начинается, то есть когда я меняюсь… Мистер Дрезден, случалось вам испытывать злость? Настолько сильную, что вы теряли над собой контроль и полностью подчинялись велениям свирепой ярости?
– Однажды.
– Может, вы и сумеете понять… Когда на меня находит, то все теряет смысл. Остается лишь непреодолимое желание растерзать кого-то, все равно кого. Я пытался втолковать Ким, что Круг не сработает, что ей лучше держаться подальше, что… – Макфинн покачал головой. – Она не слушала.
В его голосе звенело неподдельное горе.
– Вы расстроились, – догадался я. – И когда на вас нашло…
Он склонил голову.
– Так случилось во Вьетнаме. Весь мой взвод погиб. Полегли все до единого, а я выжил. Меня сжигала страшная ненависть ко всем этим солдатам, которые уничтожили моих друзей. Я знал, что близится полнолуние, и когда перекинулся, убивал до тех пор, пока в округе никого не осталось.
Я долго смотрел на Макфинна. Я понимал – он говорит искренне. Он и вправду не владеет собой во время трансформации. Он вообще не соображает, что делает. И еще я понял, что если он хочет кого-то убить, то ему достаточно нацелить, если хотите, запрограммировать своего внутреннего монстра, перед тем как перекинуться и окончательно утратить контроль над рассудком.
Узелок на память. «Не вставай у Макфинна на пути!»
– Ладно. Почему вы пришли именно сюда, на Волчье озеро?
Макфинн ухмыльнулся.
– А куда еще прикажете податься бедному оборотню?
– Туда, где его труднее обнаружить. Связь с этим местом слишком явная.
– ФБР все равно не признает существование оборотней. Им до этой «связи» не додуматься.
– Не спорю. Однако на ФБР свет клином не сошелся. Вас ищут и другие. Думаю, здесь очень скоро будут гости.
Макфинн озадаченно на меня посмотрел, а потом оглянулся, будто и впрямь увидел погоню.
– Вы правы. Но двигаться мне неохота. Голова чертовски кружится, да и у вас вид не цветущий.
– Ничего. Переживу. Расскажите, как вы познакомились с Ким Дилени. Общие интересы, я полагаю?
При одном лишь упоминании этого имени щеки Макфинна покрыла мертвенная бледность. Он через силу кивнул.
– Ким изредка помогала мне в работе над проектом. Примерно год назад мы узнали о ее способностях. Она рассказывала, что вы учили ее правильно владеть Даром. И в прошлом месяце я обратился к ней за помощью.
– Зачем?
Макфинн осторожно покосился на Теру и сказал:
– Кто-то разломал мой Круг.
– Тот, что в подвале? – Плечо ныло все сильнее. Я опустился на корточки и положил руку на колени, пытаясь убаюкать боль.
– Тот самый. Не представляю, кто мог это сделать. Я долго был в отъезде, и мы узнали, что Круг сломан, лишь перед самым полнолунием, когда спустились вниз.
– И тогда вы попросили Ким восстановить его?
– Да. – Макфинн закрыл глаза и кивнул. – Она говорила, что сумеет. Говорила, что ей по силам соорудить новый Круг, который удержит меня от…
Его голос оборвался.
– В том месяце у вас была встреча с деловым партнером Марконе? – Я прикусил нижнюю губу.
– Это не я, – немедленно отреагировал Макфинн. – Полнолуние уже миновало. Он погиб днем позже. Я не умею перекидываться по собственному желанию. Я вообще никого тогда не убил. Уверен. Я же был совершенно один.
– Ваша суженая могла подсуетиться, – сказал я и глянул на Теру. Она равнодушно отвернулась.
– Нет, – отрезал Макфинн.
– Давайте-ка вернемся немного назад. Кто-то испортил ваш Круг, верно? Злоумышленник должен был знать о существовании фамильного проклятия. Кроме того, он сумел проникнуть в дом. Кто мог это сделать? Кто это сделал? Почему он это сделал?
Макфинн замотал головой.
– Не знаю, не знаю, не знаю. Сверхъестественные штучки не по мне. Я стараюсь не высовываться. Среди моих знакомых других оборотней нет. Кроме нее, конечно. – Макфинн обнял женщину, что сидела подле.
Однако мрачные подозрения накрепко засели в моем мозгу. Не сводя глаз с Теры, я спросил его:
– Хотите послушать, что я думаю обо всем этом? – И, не дожидаясь ответа, продолжил: – Предположим, вы говорите правду и в убийствах замешана некая третья сторона. Например, бандиты. Мало ли их в городе! Эти-то гипотетические бандиты и разнесли ваш Круг ко всем чертям.
– Ради чего?
– Да чтобы вас подставить. Решили свалить вину на спятившего оборотня. Когда Белый Совет или кто-нибудь вроде меня начнет вынюхивать, они тыкнут пальцем в проклятого Макфинна, мол, берите голубчика. Репутация-то у вас – не приведи Господь. Родовое проклятие клеймом горит. К тому же вы далеко не ангел белокрылый. Образно выражаясь, вас застают над свежим трупом с окровавленным ножичком, и, вуаля, разоблаченного мясника пускают на жаркое. Занавес. Аплодисменты. Довольные зрители расходятся по домам.
Макфинн, не отрываясь, смотрел в огонь.
– А разве может существовать иное объяснение?
– Конечно, – пожал плечами я. – Скажем, «третьей стороны» нет и в помине, а убийцей оказываетесь вы сами. Вы могли придумать эту замысловатую комбинацию с мнимыми подставами, чтобы провести и меня, и Белый Совет. Земному суду вас тоже не достать – полиция не умеет доказывать всю эту сверхъестественную хренотень. Вам ничего не стоит прикинуться овечкой и жалобно вздыхать, ссылаясь на пресловутое проклятие. А тем временем втихаря пачками отправлять людишек на тот свет. Например, тех, кто мешает вам осуществить задумку с Северо-Западным проектом.
Он оскалился.
– Думаете, мир не станет чище без Марконе и его подлипал?
– Хорошее слово «подлипалы», – повторил я, старательно сохраняя вежливый тон. – Надо бы запомнить. Мне плевать на них. Джонни Марконе из тех, кто всегда просчитывает степень риска. Меня больше волнует гибель невинных.
– Зачем мне убивать невинных? – Макфинн говорил все настойчивее. В его голосе появилось раздражение.
– А кем, по-вашему, была Ким? – не вытерпел я. Безропотное всепрощение не в моем духе.
Макфинн понурился.
– Может, вы хитро пускаете пыль в глаза, а может, действительно не в силах помешать самому себе. Черт побери! Нельзя исключать, что вами играют, дергают за ниточки – оборотень туда, оборотень сюда. А вы об этом ни сном ни духом.
– Допустим, я не лгу, – раздраженно проворчал Макфинн. – Кому на руку меня подставлять?
– Хороший вопрос! Я бы назвал Марконе – у него на севере серьезные деньги крутятся, и поэтому он выигрывает больше всех, если опасный противник сойдет с дистанции. Насколько я понимаю, если ваш проект осуществится, с промышленностью в том районе будет покончено раз и навсегда?
– В принципе да, – мрачно подтвердил Макфинн.
– Что ж, это настоящий мотив. Но мне интересно другое. Как этот пройдоха узнал о проклятии? Мог ли он самостоятельно додуматься разрушить Круг? Марконе работает иначе. Он подослал бы к вам парочку громил, и дело с концом. – Я помолчал. – Кто еще мог устроить этот цирк? Соображения имеются?
Макфинн недоуменно повел могучим плечом.
– Прежде мне всегда везло – я или крепко-накрепко запирался, или уходил в пустынные, безлюдные леса. Я не хотел случайно убить кого-нибудь после трансформации.
– Кажется, теперь я начинаю понимать – вы затеяли свой проект, чтобы спокойно прятаться во время полнолуния. Эдакий гигантский схрон?
Макфинн снова покосился на Теру, которая сидела, словно изваяние, уставившись куда-то вдаль.
– Вроде того. Были и другие причины. Мистер Дрезден, вы не представляете, что значит жить с этим.
Я задумчиво поскреб колючий подбородок. Н-да, не мешало бы побриться… Оборотни притихли, а я старательно собирал в кучку разбегающиеся мысли. Где ложь, где истина? Неужто парень – не больше, чем жертва, и какой-то подлец вертит им, умудряясь оставаться в тени? Или Макфинн все-таки лжет? Состряпал план и заманил меня, чтобы избавиться от единственного чародея, способного запереть в клетке воплощенное Зло? Он бы наверняка сделал это, не вдарь я его электрошоком. Стоп. А смысл? Зачем Макфинну убирать чародея, который не стоял у него на пути?
Попридержи коней, Гарри. Паранойя далеко заведет.
Никто ничего не замышляет. Надо смотреть правде в глаза – просто меня очень беспокоит мисс Тера Уэст. В голове мгновенно созрел другой сценарий, и даже «забавнее» предыдущего. Что, если нашей милой, славной невестушке до смерти надоел будущий муженек? Она все подстроила, организовала жуткие убийства до и после полнолуния, чтобы одним махом разделаться и с Макфинном, и с деловым партнером Марконе. Именно от нее Джонни мог узнать о фамильном проклятии, о Круге… Тера не человек. Кто поручится, что златоглазая не заявилась из Небывалого? И кто знает, что у нее на уме…
А ее подопечные, те юнцы, которыми она верховодит? Зачем они ей?
Я решил забросить удочку.
– Тера, а как там Джорджия? Билли? – полюбопытствовал я.
В яблочко. Ресницы хлопнули, губы задрожали, однако она тут же овладела собой и с олимпийским спокойствием ответила:
– С ними все в порядке. – Тера отвернулась, давая понять, что тема закрыта.
Я взглянул на Макфинна. Тот, в свою очередь, ошарашенно пялился на нас обоих. Видно, парень понятия не имеет, о чем, собственно, речь. А Тера явно не торопилась просвещать жениха. Так-так, мисс Меняю-Облик! Плетем интриги, стряпаем заговоры?
Я решил поднажать на нее. Только я набрал воздуху в грудь, как мои вервольфы, не сговариваясь, обернулись к лесу. Я выпучил глаза и пару секунд весьма убедительно изображал слабоумного, разве что слюна не потекла. В голове лихорадочно кружились самые невероятные предположения, подозрения… Наконец я вытряс из башки трусливую дребедень и прислушался…
—…Вы двое – туда, – командовала Мерфи. Ее голос доносился снизу, от подножия холма. – Рон, возьми троих и прочеши лесок, пока фэбээровцы не приперлись. Потом проверим наверху.
– Боже, Мёрф, – простонал Кармайкл. – Может, не стоит лишний раз выпендриваться перед фэбээровцами? Если бы они не тянули резину, мы приехали бы гораздо раньше. Хорошо еще нам стукнули вовремя, что видели эту чертову бабу, а то бы нас здесь вообще не было.
– Заткнись, Кармайкл! Портреты Макфинна и этой девицы повсюду. Вам всем известна внешность Дрездена. В цепочку! Живо! Возьмем их!
– Ты даже не знаешь, здесь ли они, – заартачился Кармайкл.
– Держу пари на все твои треклятые пончики! – ядовито прошипела Мерфи. – Вопросы есть?
Кармайкл забурчал что-то, но сдался и начал отдавать приказы своим людям…
– Черт побери! – взревел Макфинн. Они оба уже стояли на ногах. – Как легавые пронюхали?!
– Куда еще податься бедному вервольфу? – съязвил я. – Выбраться из этого дерьмового леса можно?
– Ветер, – сказала Тера. – Или туман. Ты сумеешь повторить?
Я скривился.
– Не-а. Меня сейчас только на матрасик. Напортачу от усталости, да и пришибу кого-нибудь.
– Попробуй, – просила Тера. – Или нас схватят… а могут и убить.
– Магия не решит всех ваших проблем.
– Он прав, – тихо проговорил Макфинн. – Разделимся. Я поднимаю шум и ввязываюсь в драку. Тогда у вас появится шанс уйти.
– Нет, – отрезал я. – Никуда ты не ввяжешься. Ты останешься со мной. Если придется, я сделаю Круг из грязи и веток, но я должен быть рядом, иначе все без толку.
– Некогда пререкаться, мистер Дрезден. – Макфинн стиснул кулаки.
– Действительно некогда, – сказала Тера и сломя голову рванула в лес.
Макфинн выругался и попытался ее перехватить, но не успел. Тера летела, только пятки сверкали. Она мчалась по склону копам наперерез, уводя погоню в сторону, не таясь, не прячась. Ее заметили почти сразу. Крики, шум, гам…
– Держись! – проревел Макфинн и метнулся за ней. Я сцапал его за руку и еле устоял на ногах. Проще электричку в метро останавливать, честное слово. Он обернулся ко мне – глаза лютые, дикие.
– Ну вот и разделились, – сказал я. – Если повезет, они даже не догадаются, что мы тут прятались.
– Но Тера…
– Она знает, что делает. Схвати нас полиция, и мы не сумели бы тебя удержать. Уходим поодиночке. Неподалеку есть бензоколонка. Встретимся там.
Мы слышали вой сирен у подножия холма, беспорядочные выкрики. Грохнул выстрел. Хотелось надеяться, что Тере крупно повезло и стреляла не Дебора Бенн. Макфинн вполголоса зарычал, слегка пригнулся и припустил вниз по склону, мимо криков, стрельбы и беготни.
Знаете, денек и без того выдался нелегкий, да еще все эти звуки там, внизу… Нет, я больше не вынесу, не смогу вынести… Резко развернувшись, я обхватил раненую руку и побежал. Я бежал и бежал – смотрел под ноги, иногда вскидывал голову, чтобы не напороться на дерево, и продолжал бежать в слепой панике сквозь ночную тьму, теряя мысли и почти теряя рассудок.
Глава 16
Когда я выбрался из парка, вконец измочаленный, то едва сдерживался, чтобы не орать от жуткой боли в раненом плече. Мои старые ковбойские ботинки, поношенные и удобные, с трудом вынесли молодецкий бег по бездорожью, поэтому на первой же бензоколонке я снял их к чертовой матери. Босиком поплелся к телефону-автомату и плюхнулся прямо на тротуар, в стороне от движения. Каждая клеточка в теле ныла, вопила и нецензурно выражалась в адрес хозяина. Сердце подражало африканским барабанам, легкие нахально возомнили себя кузнечными мехами.
Я ждал Макфинна в течение часа. Он не появился. Тера тоже не пришла.
Вдруг обоих повязали? На свете нет ничего невозможного, а ребята у Мерфи толковые и быстрые, хоть по ним сразу этого и не скажешь.
Я порылся в карманах плаща – мелочи наскреб впритык, на один звонок, и «через не могу» поковылял к ближайшему таксофону.
Трубку взяла Сьюзен.
– «Волхв» слушает! У аппарата мисс Родригес.
– Привет, Сьюзен!
В плече рванула очередная граната. Я стиснул зубы и плотнее запахнул плащ. К вечеру погода резко испортилась – набежали тучи, поднялся холодный ветер. Вещички, которые раздобыла Тера, не слишком-то грели.
– Гарри! – Сьюзен не поверила своим ушам. – Господи! Где ты? Тебя ищет полиция. Твердят об убийстве.
– Это недоразумение. – Холод настырно лез под плащ, да и боль усиливалась.
– Голос у тебя кошмарный. Ты в порядке?
– Поможешь мне?
На том конце провода возникла томительная пауза.
– Не знаю, Гарри. Я не понимаю, что происходит, и неприятности мне не нужны.
– Могу объяснить, – предложил я, стараясь изо всех сил, чтобы голос не дрожал от боли. – Только история выйдет до неприличия длинная.
Последнее слово я произнес с едва заметным ударением. Иногда меня пугает легкость, с которой можно принудить человека делать то, что тебе нужно, всего лишь зная его маленькие слабости.
– Длинная история, говоришь? – мигом заинтересовалась она.
– Ну да. Там столько всего – убийства, море крови, чудовища. В двух словах не расскажешь. Ты получишь настоящую бомбу, если меня подвезешь.
– Чертов ублюдок! – выдохнула Сьюзен, но в голосе слышалась улыбка. – Придушить тебя мало.
– Всегда пожалуйста. – Я чувствовал, что тоже улыбаюсь. Диктуя адрес бензоколонки, я молился, чтобы в телефоне Сьюзен не оказалось «жучков». В принципе у фэбээровцев времени на это не было…
– Жди через полчасика, – пропела она. – Надеюсь, пробок не будет.
Я взглянул на стремительно темнеющее небо, на вереницу хмурых облаков.
– Поспеши. Время дорого.
– Просто жди, Гарри, – обеспокоенно сказала Сьюзен и повесила трубку.
Я устало привалился к стене. Черт! Как я ненавидел себя сейчас! Вот уж не по-джентльменски втягивать Сьюзен в эту бодягу. Подло и малодушно. Оказавшись в беде, последнее дело призывать на помощь женщину. К тому же до чертиков не хотелось подвергать опасности свою подругу. Полиция с ног сбилась, разыскивая чудаковатого Гарри Дрездена ни много ни мало по подозрению в убийстве. Сьюзен рисковала влипнуть по самые сережки за пособничество.
Однако иного выхода не было. Я даже из города выбраться не мог – машины нет, денег на такси тоже. Пешком уйду недалеко. Зря, что ли, меня дубасили? Макфинн и Тера растворились во мраке. В общем, сколько ни бей себя в грудь, без помощи не обойтись, и Сьюзен единственная, кому я безоговорочно доверяю. Кроме того, на горизонте маячила сенсация, а чтобы заполучить ее, девчонка в лепешку расшибется. Я подманил ее и раздразнил; надо признаться, это не делало мне чести. Раньше я лучше думал о собственном благородстве. Жить захочешь – и не так… Гм! Я съежился от холода, как нахохлившийся селезень, и всерьез задумался над морально-этической стороной своих поступков.
Короче, стою у стеночки, никого не трогаю, о грехах своих сокрушаюсь. Вдруг слышу, на задворках кто-то скребется. Я насторожился и прислушался. Звук повторился более отчетливо. Трижды через равные промежутки времени. Похоже на условный сигнал. Осторожно-осторожно я пошлепал на звук, готовый в любую минуту развернуться и задать стрекоча. И что бы вы думали? Тера Уэст во всей красе. Сидит на корточках посреди мусорной свалки – вокруг пустые коробки из-под пива и другой ерунды, воняет черт знает чем, а дамочка-то голая. Видимо, пронизывающий ветер ей нипочем. Тело смуглое, мускулистое, без единого грамма жира. Глаза диковатые, будто она еще не совсем «вернулась». В растрепанных космах застряли древесные листочки, веточки всякие…
Тера поднялась и пошла ко мне. Двигалась она с потрясающей грацией, упруго и сильно, не смущаясь своей наготы. Какое, к дьяволу, утомление, когда на тебя плывут потрясающие бедра…
– Чародей, дай мне свой плащ.
Я опомнился и отвел глаза. Поспешно сдернул плащ, не обращая внимания на зверскую боль в плече. Ледяной октябрьский ветер тут же на радостях принялся трепать мою жидкую одежонку. Тера оделась, застегнулась на все пуговицы, потуже стянула пояс. Рукава оказались длинноваты, да и полы хлопали по лодыжкам, но главное, к моему величайшему облегчению, это великолепное тело было хоть чем-то прикрыто.
Я ждал Макфинна в течение часа. Он не появился. Тера тоже не пришла.
Вдруг обоих повязали? На свете нет ничего невозможного, а ребята у Мерфи толковые и быстрые, хоть по ним сразу этого и не скажешь.
Я порылся в карманах плаща – мелочи наскреб впритык, на один звонок, и «через не могу» поковылял к ближайшему таксофону.
Трубку взяла Сьюзен.
– «Волхв» слушает! У аппарата мисс Родригес.
– Привет, Сьюзен!
В плече рванула очередная граната. Я стиснул зубы и плотнее запахнул плащ. К вечеру погода резко испортилась – набежали тучи, поднялся холодный ветер. Вещички, которые раздобыла Тера, не слишком-то грели.
– Гарри! – Сьюзен не поверила своим ушам. – Господи! Где ты? Тебя ищет полиция. Твердят об убийстве.
– Это недоразумение. – Холод настырно лез под плащ, да и боль усиливалась.
– Голос у тебя кошмарный. Ты в порядке?
– Поможешь мне?
На том конце провода возникла томительная пауза.
– Не знаю, Гарри. Я не понимаю, что происходит, и неприятности мне не нужны.
– Могу объяснить, – предложил я, стараясь изо всех сил, чтобы голос не дрожал от боли. – Только история выйдет до неприличия длинная.
Последнее слово я произнес с едва заметным ударением. Иногда меня пугает легкость, с которой можно принудить человека делать то, что тебе нужно, всего лишь зная его маленькие слабости.
– Длинная история, говоришь? – мигом заинтересовалась она.
– Ну да. Там столько всего – убийства, море крови, чудовища. В двух словах не расскажешь. Ты получишь настоящую бомбу, если меня подвезешь.
– Чертов ублюдок! – выдохнула Сьюзен, но в голосе слышалась улыбка. – Придушить тебя мало.
– Всегда пожалуйста. – Я чувствовал, что тоже улыбаюсь. Диктуя адрес бензоколонки, я молился, чтобы в телефоне Сьюзен не оказалось «жучков». В принципе у фэбээровцев времени на это не было…
– Жди через полчасика, – пропела она. – Надеюсь, пробок не будет.
Я взглянул на стремительно темнеющее небо, на вереницу хмурых облаков.
– Поспеши. Время дорого.
– Просто жди, Гарри, – обеспокоенно сказала Сьюзен и повесила трубку.
Я устало привалился к стене. Черт! Как я ненавидел себя сейчас! Вот уж не по-джентльменски втягивать Сьюзен в эту бодягу. Подло и малодушно. Оказавшись в беде, последнее дело призывать на помощь женщину. К тому же до чертиков не хотелось подвергать опасности свою подругу. Полиция с ног сбилась, разыскивая чудаковатого Гарри Дрездена ни много ни мало по подозрению в убийстве. Сьюзен рисковала влипнуть по самые сережки за пособничество.
Однако иного выхода не было. Я даже из города выбраться не мог – машины нет, денег на такси тоже. Пешком уйду недалеко. Зря, что ли, меня дубасили? Макфинн и Тера растворились во мраке. В общем, сколько ни бей себя в грудь, без помощи не обойтись, и Сьюзен единственная, кому я безоговорочно доверяю. Кроме того, на горизонте маячила сенсация, а чтобы заполучить ее, девчонка в лепешку расшибется. Я подманил ее и раздразнил; надо признаться, это не делало мне чести. Раньше я лучше думал о собственном благородстве. Жить захочешь – и не так… Гм! Я съежился от холода, как нахохлившийся селезень, и всерьез задумался над морально-этической стороной своих поступков.
Короче, стою у стеночки, никого не трогаю, о грехах своих сокрушаюсь. Вдруг слышу, на задворках кто-то скребется. Я насторожился и прислушался. Звук повторился более отчетливо. Трижды через равные промежутки времени. Похоже на условный сигнал. Осторожно-осторожно я пошлепал на звук, готовый в любую минуту развернуться и задать стрекоча. И что бы вы думали? Тера Уэст во всей красе. Сидит на корточках посреди мусорной свалки – вокруг пустые коробки из-под пива и другой ерунды, воняет черт знает чем, а дамочка-то голая. Видимо, пронизывающий ветер ей нипочем. Тело смуглое, мускулистое, без единого грамма жира. Глаза диковатые, будто она еще не совсем «вернулась». В растрепанных космах застряли древесные листочки, веточки всякие…
Тера поднялась и пошла ко мне. Двигалась она с потрясающей грацией, упруго и сильно, не смущаясь своей наготы. Какое, к дьяволу, утомление, когда на тебя плывут потрясающие бедра…
– Чародей, дай мне свой плащ.
Я опомнился и отвел глаза. Поспешно сдернул плащ, не обращая внимания на зверскую боль в плече. Ледяной октябрьский ветер тут же на радостях принялся трепать мою жидкую одежонку. Тера оделась, застегнулась на все пуговицы, потуже стянула пояс. Рукава оказались длинноваты, да и полы хлопали по лодыжкам, но главное, к моему величайшему облегчению, это великолепное тело было хоть чем-то прикрыто.