Страница:
пританцовывая, легко порхала по бриллиантовым дорожкам, а Книггз и Принцесса
Роз, взявшись за руки, бродили по роще. Тик-Ток, который никогда не уставал,
застыл в неподвижности.
Вскоре из хижины донесся какой-то шум.
- Ты готов? - спросил Косматый.
- Да, брат, - раздалось в ответ, дверь отворилась - и Уродец шагнул
наружу.
Лицо у него было завязано красным платком в крупный белый горошек.
Бетси чуть не расхохоталась, глядя на эту картину, но вовремя удержалась,
вспомнив, как легко обидеть Уродца насмешками. В платке было проделано два
небольших отверстия для глаз и еще два совсем маленьких - на уровне ноздрей,
чтобы Уродец мог дышать. Ткань плотно облегала лицо, концы крепко стянуты
узлом на затылке.
Добротная одежда, в которой брат Косматого некогда ушел из дому,
порядком обносилась и истрепалась. Шелковые чулки были в дырках, а башмаки
давно не чищены и с оббитыми носами.
"Как же ему еще выглядеть, бедняге? - прошептала Бетси, - он ведь
столько лет провел в заточении".
Косматый бросился навстречу вновь обретенному брату и крепко обнял его.
Они постояли, сжимая друг друга в объятиях, а потом Косматый подвел брата к
своим друзьям и представил его всей компании.
- А это новый Король Гномов, - сказал Косматый, знакомя брата с Калико.
- Он - наш друг. Это он даровал тебе свободу.
- Он поступил благородно, - проговорил Уродец печальным голосом, - но я
боюсь возвращаться обратно в мир в таком ужасном обличье. Мне придется
всегда прикрывать лицо маской, иначе при моем появлении будут
останавливаться часы и скисать молоко.
- А нельзя как-нибудь разрушить чары? - спросила Бетси.
Косматый с мольбой посмотрел на Калико, но тот покачал головой.
- Разрушить чары не в моих силах, - сказал он, - Руггедо обожал
колдовство и знал множество магических приемов, о которых мы, Гномы, не
имеем никакого понятия.
- Руггедо, наверное, мог бы сам разрушить свои чары, - подала голос
Анна, - но, к сожалению, мы дали старику уйти.
- Не расстраивайся, милый братец, - ласково сказал Косматый, - даже
если мне никогда не суждено увидеть твоего лица, я все равно счастлив, что
нашел тебя. Давай просто вместе порадуемся нашей прекрасной встрече.
Эти нежные слова так растрогали Уродца, что он даже прослезился -
красный платок совсем вымок, и Косматый заботливо утирал брату слезы
рукавом.
- Тебе не жалко покидать эти прекрасные места? - спросила Уродца Бетси.
- Нет, - отвечал тот. - В золоте и драгоценностях нет сердечного тепла.
Я бы очень скоро умер от тоски, если бы не настоящий лес, который я
обнаружил за искусственным. И уж точно умер бы с голоду, не окажись тут
настоящих деревьев.
Окинув взглядом стоявшие вокруг причудливые деревья, Бетси сказала:
- Что-то я не понимаю. Какая же тут может быть еда?
- Лучшая еда в мире, - ответил Уродец. - Видишь вон там слева рощу? -
продолжал он, указывая рукой. - Там растут такие деревья, каких не сыщешь в
твоей стране, да и вообще нигде на свете. Они есть только в этой пещере. Я
назвал их "Деревья-Хлебосолы". Для всякого гостя у них приготовлен
удивительный плод под названием "Орех из Трех Блюд".
- Какое смешное имя! - воскликнула Бетси. - А что же из себя
представляет этот "Орех из Трех Блюд"?
- На вид он немного похож на кокосовый орех, - объяснил Уродец. -
Сорвешь такой с дерева - тут тебе и обед готов, садись себе да ешь.
Отвинчиваешь верхнюю часть - там тарелка превосходного супа. Как съешь суп,
откручиваешь среднюю часть - там мясо с картошкой, овощами и вкуснейшим
салатом. Когда покончишь со вторым, отвинчиваешь следующую часть, и перед
тобой на донышке ореха десерт, всякие там пироги, пирожные, крекеры, орехи и
изюм. Орехи из Трех Блюд немного отличаются по вкусу и по
выбору кушаний, но в каждом полный обед из первого, второго и третьего,
и все блюда - просто объедение.
- А как тут с завтраками? - спросила Бетси.
- Для завтрака есть особые деревья - вон там, справа. На них тоже
растут орехи, как и на всех остальных, но в этих вместо супа - кофе или
шоколад, вместо мяса с картошкой - овсянка, а вместо десерта - фрукты. Как я
ни тосковал в этой необыкновенной тюрьме, надо признать, что такой роскошной
жизни у меня бы не было даже в лучшей гостинице мира. И все же я буду
счастлив вновь вырваться на вольный воздух, посмотреть на доброе старое
солнышко, серебристую луну, мягкую зеленую траву и цветы в поцелуях утренней
росы. Ах, насколько этот благословенный мир прекраснее сияния драгоценных
камней и холодного блеска золота!
- Да-да, - подхватила Бетси, - я когда-то знала одного мальчика,
который хотел заболеть корью, потому что у всех детей в округе была корь.
Только он один был здоров и ужасно горевал из-за этого, потому что ему не
удавалось заразиться корью, как он ни старался. Так вот, я думаю, что если
чего-то очень хочешь, но никак не можешь добиться, то, может, в этом нет
ничего хорошего? Ты согласен, Косматый?
- Не вполне, - серьезно ответил тот - Если совсем ничего не желать, то
ничего никогда и не добьешься - ни плохого, ни хорошего. Все мы о чем-то
мечтаем, и мне кажется, нет ничего дурного в том, чтобы честно пытаться
осуществить свое желание.
- А я считаю, что, не будь в мире золота и драгоценностей, жизнь была
бы просто ужасна, - заявила Королева Анна.
- У всякой вещи есть свои достоинства, - вмешался Косматый, - но все
хорошо в меру Я замечал, что любой предмет тем ценнее, чем реже он
встречается и чем труднее его добыть.
- Извините, что я нарушил вашу беседу, - сказал, подойдя к ним, Калико,
- но поскольку брата Косматого мы уже освободили, я думаю, мне пора
возвращаться в Королевские Пещеры. Долг Короля Гномов повелевает мне
заботиться о моих неугомонных подданных и следить, чтобы они хорошо себя
вели.
Все двинулись в обратный путь через Металлический Лес, пересекли всю
огромную пещеру с купольным сводом и вышли к тому месту, откуда пришли.
Косматый шел рядом с братом. Оба были счастливы, что после долгой разлуки
они снова вместе. Бетси старалась не смотреть на платок в горошек, чтобы, не
дай Бог, не расхохотаться. Поэтому она шла позади братьев, ведя за собой
Хенка, которого крепко держала за левое ухо.
Когда они наконец подошли к коридору, ведущему на поверхность земли,
Королева Анна обратилась к своим спутникам. Голос ее против обыкновения
звучал неуверенно.
- Мне не удалось завоевать Страну Гномов и вряд ли когда-нибудь
удастся, но хотелось бы все-таки, уходя отсюда, захватить хоть немного
красивых камешков.
- Сделайте одолжение, - сказал Калико.
Офицеры армии Угабу тотчас воспользовались королевским разрешением и
принялись набивать карманы драгоценностями. Анна тоже набрала изрядное
количество бриллиантов и завернула их в большой носовой платок.
Когда с этим делом было покончено, путешественники вошли в туннель.
Впереди шли Гномы, факелами освещая дорогу. Они прошли совсем немного, как
вдруг Бетси воскликнула:
- Глядите-ка, а здесь тоже есть драгоценности! Все посмотрели себе под
ноги и увидели, что по каменному полу тянется дорожка из драгоценных камней.
- Странно! - с удивлением проговорил Калико. - Надо будет послать
кого-нибудь из Гномов подобрать эти камешки и отнести их обратно в
Металлический Лес, туда, где им место. Интересно, как они сюда попали?
Дорожка из драгоценных камней, не обрываясь, шла через весь туннель.
Ближе к концу загадка разъяснилась. У выхода, прислонившись спиной к
каменной стене, пыхтя и отдуваясь, в полном изнеможении сидел на корточках
старый Руггедо. Тут-то путешественники и догадались, что это он рассыпал
драгоценности. Пока он ковылял по подземному проходу, бесчисленные карманы,
набитые драгоценным грузом, лопались один за другим.
- Да, ладно, - проговорил Руггедо с тяжелым вздохом. - Я теперь вижу,
что, даже если бы мне удалось вынести это добро из туннеля, все равно с
такой тяжестью я бы далеко не ушел. У той женщины, что пришивала мне к
мантии карманы, были плохие нитки, и я благодарен ей за это.
- У тебя еще остались драгоценности? - спросила Бетси.
Руггедо заглянул в немногие уцелевшие карманы.
- Несколько штук есть, - ответил он. - На мои нужды мне хватит, а
богачом я больше быть не хочу. Будьте так добры, кто-нибудь, помогите мне,
пожалуйста, встать. Я покину эти места и уйду от вас. Я ведь знаю, вы меня
презираете, вам нужны мои владения, а не я.
Косматый с Калико помогли прежнему Королю подняться на ноги, и тут он
впервые заметил брата Косматого, на которого вначале не обратил внимания.
Странный вид Уродца поразил Руггедо. От неожиданности он вскрикнул и
задрожал, как будто столкнулся с привидением.
- К-кто это? - заикаясь, проговорил он.
- Я - тот несчастный пленник, которого вы своими злыми чарами
превратили из красивого юноши в уродца, - с горькой укоризной отвечал брат
Косматого.
- Да, Руггедо, ты совершил гадкий поступок, - вмешалась Бетси, - тебе
должно быть стыдно.
- Мне очень стыдно, - признался Руггедо. От грозного и жестокого
Металлического Монарха не осталось и следа. Перед путешественниками стоял
жалкий, безропотный старик.
- Раз так, - заявила девочка, - поколдуй еще разок и верни этому
бедняге его истинный облик.
- Я бы и рад, - отвечал бывший Король, - но ты же помнишь, Титити-Хучу
лишил меня могущества. К тому же я никогда и не задумывался о том, как
расколдовать брата Косматого. Я же хотел, чтобы он навсегда остался
безобразным.
- На всякие чары найдется противоядие, - заявила прелестная
Многоцветка, - если ты знал, как заколдовать человека, чтобы сделать его
безобразным, ты должен знать, как снять с него заклятие.
Руггедо покачал головой.
- Если я даже раньше и знал, я - я забыл, - сокрушенно пробормотал он.
- Так постарайся вспомнить! - взволнованно воскликнул Косматый. - Прошу
тебя, пожалуйста, постарайся!
Руггедо запустил обе руки в волосы, издал тяжкий вздох, потом стал бить
себя в грудь, теребить за ухо и наконец с глупым видом уставился на
столпившихся вокруг него путешественников.
- Я смутно припоминаю, что есть одна штука, которая может разрушить
чары, - сказал он, - но от всех этих несчастий у меня в голове ужасная
путаница, и я никак не могу сообразить, что именно надо сделать.
- Послушай, Руггедо, - резко заговорила Бетси, - до сих пор мы
обращались с тобой по-хорошему, но не вздумай морочить нам голову, мы этого
не потерпим. Если ты себе не враг, давай-ка вспомни, что это было за
колдовство!
- Но зачем? - Руггедо с недоумением посмотрел на девочку.
- Потому что это очень важно для брата Косматого. Он стыдится своей
внешности, и ты этому виной. За свою жизнь ты сделал очень много зла,
Руггедо. Один раз можешь совершить доброе дело - не развалишься.
Руггедо смотрел на Бетси, часто моргая. Потом еще раз вздохнул и стал
сосредоточенно думать.
- Я смутно припоминаю, - проговорил он, - что будто бы того, кто
колдовскими чарами превращен в уродца, может спасти какой-то поцелуй.
- Какой поцелуй?
- Какой! Мне кажется - кажется - поцелуй земной девочки или - или нет -
поцелуй земной девочки, которая прежде была феей. Или нет - поцелуй девочки,
которая действительно является феей. Не могу вспомнить в точности. Но какое
это имеет значение, все равно ни земная девочка, ни Фея никогда не
согласятся поцеловать такого уродца, такого страшного, ужасного,
безобразного уродца, как брат Косматого.
- Я вовсе в этом не уверена, - храбро заявила благородная Бетси. - Я -
земная девочка, и если мой поцелуй способен разрушить эти злые чары, я - я
готова!
- Нет-нет, ты не сможешь этого сделать, - возразил Уродец. - Мне
придется снять маску, и когда ты увидишь мое лицо, никакая сила не заставит
тебя меня поцеловать, несмотря на все твое благородство.
- Если все дело в этом, - сказала девочка, - мне вовсе не обязательно
видеть твое лицо. Мы сделаем вот как: ты будешь стоять в темном коридоре, а
всех Гномов с факелами мы попросим уйти. Потом ты снимешь с лица платок, и я
- я тебя поцелую.
- Какая ты добрая, Бетси! - с благодарностью воскликнул Косматый.
- Ну не умру же я от этого, - отвечала девочка, - а если я могу
принести пользу тебе и твоему брату, почему бы не попробовать.
Калико приказал факельщикам удалиться, и они скрылись в толще горы.
Королева Анна со своей армией тоже ушли. Остальным не терпелось узнать, чем
закончится эксперимент Бетси, и они остались стоять, столпившись у входа в
туннель. Большая плита задвинулась, плотно закрыв проем в горе, и Бетси с
Уродцем остались в полной темноте.
- Ну, Уродец, - весело окликнула его Бетси, - ты снял платок с лица?
- Да, - ответил тот.
- Где же ты? - спросила она, протянув вперед руки.
- Я здесь, - послышался голос. - Тебе придется нагнуться.
Уродец нашел в темноте руки Бетси и сжал их в своих, а сам нагнулся,
так чтобы его лицо оказалось вровень с лицом девочки. В тишине все явственно
услыхали звук поцелуя, и тотчас раздался голос Бетси.
- Вот и все. И ничего со мной не случилось!
- Ну как, братец, чары рассеялись? - спросил Косматый.
- Не знаю, - донеслось в ответ. - Может - да, а может - и нет. Я не
могу понять.
- У кого-нибудь есть спички? - спросила Бетси.
- У меня есть несколько штук, - ответил Косматый.
- Пусть Руггедо зажжет спичку и взглянет в лицо твоему брату, а мы пока
все отвернемся. Руггедо сам сделал его безобразным, так что, надеюсь, с ним
ничего не стрясется, если он на него посмотрит, даже если чары и не
рассеялись.
Руггедо согласился, взял спичку и зажег ее. Одного взгляда оказалось
достаточно. Руггедо задул свечу.
- Такой же безобразный! - сказал он, содрогнувшись. - Значит, поцелуй
земной девочки тут не подходит.
- Давайте, я попробую, - раздался нежный голосок Принцессы Роз. - Я -
земная девочка, которая прежде была феей. Может быть, мой поцелуй снимет
заклятье.
Книггзу это не очень понравилось, но благородство помешало ему
воспротивиться. Продвигаясь на ощупь, Принцесса Роз приблизилась к брату
Косматого и поцеловала его.
Опять Руггедо зажег спичку, и все остальные отвернулись.
- Нет, - сказал бывший король, - этот поцелуй тоже не подействовал. Как
видно, тут нужен поцелуй настоящей феи, если, конечно, память не подвела
меня окончательно.
- Цветик, - умоляюще сказала Бетси, - может быть, ты попытаешься?
- Конечно, - отозвалась Многоцветка с веселым смехом. - В жизни не
целовала земного мужчину, а ведь я прожила целые тысячи лет. Я непременно
это сделаю, чтобы доставить удовольствие нашему Косматому, потому что его
бескорыстная любовь к брату заслуживает вознаграждения.
Даже не окончив свою речь, Многоцветка стремительно пробежала несколько
шагов, отделявших ее от Уродца, и слегка коснулась губами его щеки.
- О, спасибо! Спасибо! - пылко воскликнул он. - На этот раз я
изменился, я знаю. Я чувствуюЯ стал другим. Косматый, дорогой мой Косматый,
я снова стал самим собой!
Книггз, стоявший возле выхода из туннеля, коснулся тайной пружины,
каменная плита сдвинулась с места - и вот уже проем открылся целиком, и
внутрь хлынул поток света.
Все стояли неподвижно, не сводя глаз с брата Косматого. Платок в
горошек больше не прикрывал его лицо, и он радостно улыбался навстречу
друзьям.
- Ну что ж, милый братец, - промолвил Косматый, прервав долгое
молчание, и глубоко, с облегчением вздохнул, - теперь ты больше не Уродец,
но если хочешь всю правду, никакой особенной красоты я в тебе не вижу, лицо
как лицо.
- А по-моему, он вполне хорош собой, - сказала Бетси, придирчиво
разглядывая брата Косматого.
- По сравнению с тем, как он выглядел раньше, он писаный красавец, -
заметил Калико. - Вам этого не понять, вы не видели его в безобразном
обличье. А я имел несчастье видеть Уродца множество раз, и позвольте вас
заверить, что сейчас он самый настоящий красавец.
- Так и быть, Калико, - деловито проговорила Бетси, - придется поверить
тебе на слово. А теперь давайте наконец выберемся из этого туннеля и
вернемся в большой мир.
Путешественники быстро добрались до пещеры Короля Гномов, где Калико
приказал подать им самые изысканные угощения, которые только нашлись в его
владениях.
Вместе со всеми притащили и Руггедо. Никто не обращал внимания на
бывшего короля, но никто и не возражал против его присутствия и не требовал,
чтобы его прогнали. Он боязливо взглянул, по-прежнему ли вход преграждают
яйца, но обнаружил, что за это время они исчезли. Руггедо пробрался в пещеру
вслед за остальными и скромно устроился на корточках в углу комнаты.
Тут-то его и обнаружила Бетси. Все ее друзья радовались за Косматого,
который наконец-то обрел брата, со всех сторон раздавался веселый смех, и
сердце Бетси смягчилось при виде одинокого старика, который некогда был их
заклятым врагом. Она подошла к Руггедо и поднесла ему еды и питья.
От этой неожиданной доброты глаза Руггедо наполнились слезами. Он с
благодарностью схватил руку девочки и крепко сжал ее.
- Послушай, Калико, - заговорила Бетси, обратившись к Королю Гномов, -
что толку злиться на Руггедо? Все свое могущество он растерял и уже никогда
никому не причинит вреда. К тому же я уверена, он сожалеет о том, что так
жестоко со всеми обращался.
- Это правда? - спросил Калико, глядя на своего бывшего повелителя
сверху вниз.
- Да, - отвечал Руггедо, - девочка права. Я раскаиваюсь и больше никому
не причиню зла. Я не хочу скитаться по всей огромной земле, я ведь Гном, а
Гномы могут быть счастливы только под землей.
- В таком случае, - отозвался Калико, - я разрешаю тебе остаться здесь,
если ты будешь хорошо себя вести. Но попробуй только совершить хоть один
дурной поступок - я выгоню тебя, как велел Титити-Хучу, и ты отправишься
скитаться по земле.
- Не беспокойся. Я буду хорошо себя вести, - пообещал Руггедо. -- Быть
королем - нелегкое дело, а быть добрым королем еще труднее. Но теперь, когда
я превратился в обыкновенного Гнома, я обязательно стану вести праведную
жизнь.
Всем было приятно услышать это и узнать, что Руггедо решил исправиться.
- Надеюсь, он сдержит слово, - шепнула Бетси Косматому, - но даже если
он снова возьмется за старое, мы к тому времени будем уже далеко и Калико
придется самому разбираться со стариком.
За последний час или два Многоцветка совершенно потеряла покой.
Прелестная Дочь Радуги понимала, что она уже сделала для своих земных друзей
все, что было в ее силах, и теперь ее охватила тоска по дому на небесах.
Внимательно прислушавшись, она сказала:
- Мне кажется, начинается дождь. Король Дождя - мой дядя, быть может,
он прочел мои мысли и решил мне помочь. Я бы хотела взглянуть на небо и
убедиться, верны ли мои предчувствия.
Она вскочила, помчалась по подземному туннелю и выбежала наружу. Все
остальные последовали за ней и, прижавшись друг к другу, выстроились на
уступе скалы. И в самом деле - тяжелые облака заволокли небо, моросил
холодный дождь.
- Это ненадолго, - сказал Косматый, взглянув на небо. - А когда дождь
кончится, вместе с ним исчезнет и наша прелестная маленькая Фея, которую мы
все успели полюбить. Увы, - продолжал он, немного помолчав, - в западной
стороне уже виднеется просвет в облаках и - глядите! - кажется, там
появляется Радуга?
Бетси не стала смотреть на небо. Вместо этого она взглянула на
Многоцветку. Дочь Радуги счастливо улыбалась навстречу матери, которая
должна была забрать ее с собой в Заоблачный Дворец. Еще мгновение - и горы
утонули в солнечных лучах, а в небе во всем великолепии появилась Радуга.
С радостными криками Многоцветка взлетела на вершину скалы и протянула
вперед руки. Радуга тотчас спустилась пониже, и лишь только ее конец
коснулся ног Многоцветки, как та легко вспрыгнула на него и немедленно
оказалась в объятиях своих сестер, дочерей Радуги. Впрочем, Многоцветка
сразу же высвободилась и, перегнувшись через край сверкающей радуги, кивала,
улыбалась и посылала бесчисленные поцелуи своим новым товарищам.
- До свидания! - кричала она.
- До свидания! - хором отвечали друзья.
Прекрасная Радуга медленно поднималась все выше и выше и постепенно
растаяла. Как ни вглядывались путешественники, они видели одни только
кудрявые облака, плывущие в синеве.
- Жалко, что Многоцветки больше нет с нами, - проговорила Бетси, с
трудом сдерживая слезы. - Но, наверное, ей будет лучше там, в небесных
дворцах, вместе с сестрами.
- Да уж, конечно, - грустно кивая, согласился Косматый.
- Там как-никак ее дом, а уж мы-то, бедные, бездомные скитальцы, как
никто другой понимаем, что это для нее значит. - Когда-то и у меня был дом,
- проговорила Бетси. - А теперь, кроме моего дорого Хенка, у меня больше
никого не осталось!
Она обвила руками своего косматого четвероногого друга, а он в ответ
произнес неизменное "И-а", но было ясно, что ослик прекрасно понимает
чувства, охватившие девочку. Что до двуногого косматого друга, то он ласково
погладил Бетси по голове и сказал:
- Нет, Бетси, ты не права. Я всегда буду с тобой.
- И я! - с чувством воскликнул брат Косматого.
Девочка кинула на них взгляд, полный благодарности, и улыбнулась сквозь
слезы.
- Ладно, - сказала она. - Снова дождь пошел, давайте-ка спрячемся в
пещере.
Опечаленные, ибо все они полюбили Многоцветку и знали, что им будет ее
не хватать, путешественники вновь вернулись во владения Короля Гномов.
- Ну что, - заговорила Королева Анна, когда все снова уселись в
королевской пещере. - Надо решать, что делать дальше. Если бы я только
знала, как найти дорогу домой, я бы тотчас отправилась в Угабу вместе с моей
армией - мне ужасно надоели все эти передряги.
- А разве ты не хочешь завоевать весь мир? - спросила Бетси.
- Нет, я передумала, - произнесла Королева. - Мир слишком велик, одному
человеку его не завоевать. Я была куда счастливее, когда жила в Угабу вместе
со своим народом. Как бы мне хотелось прямо сейчас, в эту минуту оказаться
дома!
- И мне, и мне! - с жаром закричали офицеры.
Теперь пришла пора рассказать читателю о том, что все это время в
далекой Стране Оз прекрасная правительница Озма внимательно следила за
приключениями Косматого, Тик-Тока и их новых товарищей. Вместе с Волшебником
Изумрудного Города Озма день за днем не отводила глаз от Волшебной Картины.
Картина в раме из особого светящегося вещества занимала целую стену в уютном
кабинете правительницы, в королевском дворце Изумрудного Города. Волшебная
Картина изображала то, что Озма хотела увидеть в данную минуту, причем все
фигуры двигались, и все выглядело в точности так, как происходило на самом
деле. Озма и Волшебник наблюдали приключения наших друзей в мельчайших
подробностях, начиная с момента, когда Косматый повстречал в Стране Роз
Бетси и Хенка, потерпевших кораблекрушение, а Принцессу Роз, приходившуюся
Озме дальней родственницей, бессердечные подданные выгнали из ее собственных
владений.
Когда Анна и ее воины так искренне пожелали вернуться в Угабу, Озма
исполнилась к ним сочувствия. К тому же она вспомнила, что Угабу находится в
одном из отдаленных уголков Страны Оз. Повернувшись к своему верному другу
Волшебнику, она спросила:
- Хватит ли у тебя могущества, чтобы доставить этих несчастных обратно
домой?
- Хватит, - ответил Волшебник.
- Бедная Королева по недомыслию отправилась покорять мир, - сказала
Озма, невольно улыбнувшись. - Уж больно нелепо выглядела подобная затея, но
она и так достаточно настрадалась, и можно поручиться, что теперь она почтет
за счастье спокойно сидеть в своем маленьком королевстве. Доставь ее туда,
пожалуйста, а заодно и офицеров с Книггзом.
- А как быть с Принцессой Роз? - спросил Волшебник.
- Пусть отправляется в Угабу вместе с Книггзом, - распорядилась Озма. -
Они так подружились, что, наверное, не захотят расставаться.
- Прекрасно, - ответил Волшебник и произвел серию простых и действенных
магических приемов. Путешественники, сидевшие в пещере Короля Гномов, с
испугом и изумлением обнаружили, что все, кто был из Угабу, разом исчезли, а
с ними и Принцесса Роз.
В первый момент они ничего не поняли, но Косматый вскоре догадался, в
чем тут причина. Это Озма решила вмешаться в нашу судьбу, сообразил он и,
достав из кармана какой-то небольшой инструмент, приложил его к уху.
Увидев действия Косматого на Волшебной Картине, Озма тотчас схватила
такой же инструмент, лежавший перед ней на столе, и тоже приложила его к уху
Это был беспроволочный телефон - изобретение Волшебника Он позволял людям
запросто болтать друг с другом, несмотря на разделяющее их расстояние,
причем без всяких проводов.
- Косматый, ты слышишь меня? - спросила Озма.
- Да, ваше высочество, - отозвался Косматый.
- Я отправила жителей Угабу обратно в их долину, - объявила
правительница Страны Оз, - так что пусть вас не беспокоит их исчезновение.
- Вы очень добры, - заговорил Косматый, - но позвольте также доложить
вам, что моя миссия здесь завершена. Я нашел своего пропавшего брата, он
здесь, рядом со мной, и с него снято заклятье Руггедо, сделавшее его Уродцем
В соответствии с вашим повелением, Тик-Ток служил мне и моим товарищам верой
и правдой, и я надеюсь, что теперь вы вернете Механического Человека назад в
волшебную Страну Оз.
- Так я и поступлю, - отвечала Озма. - А что будет с тобой, Косматый?
- Мне очень хорошо жилось в Стране Оз, - проговорил он, - но мой долг
Роз, взявшись за руки, бродили по роще. Тик-Ток, который никогда не уставал,
застыл в неподвижности.
Вскоре из хижины донесся какой-то шум.
- Ты готов? - спросил Косматый.
- Да, брат, - раздалось в ответ, дверь отворилась - и Уродец шагнул
наружу.
Лицо у него было завязано красным платком в крупный белый горошек.
Бетси чуть не расхохоталась, глядя на эту картину, но вовремя удержалась,
вспомнив, как легко обидеть Уродца насмешками. В платке было проделано два
небольших отверстия для глаз и еще два совсем маленьких - на уровне ноздрей,
чтобы Уродец мог дышать. Ткань плотно облегала лицо, концы крепко стянуты
узлом на затылке.
Добротная одежда, в которой брат Косматого некогда ушел из дому,
порядком обносилась и истрепалась. Шелковые чулки были в дырках, а башмаки
давно не чищены и с оббитыми носами.
"Как же ему еще выглядеть, бедняге? - прошептала Бетси, - он ведь
столько лет провел в заточении".
Косматый бросился навстречу вновь обретенному брату и крепко обнял его.
Они постояли, сжимая друг друга в объятиях, а потом Косматый подвел брата к
своим друзьям и представил его всей компании.
- А это новый Король Гномов, - сказал Косматый, знакомя брата с Калико.
- Он - наш друг. Это он даровал тебе свободу.
- Он поступил благородно, - проговорил Уродец печальным голосом, - но я
боюсь возвращаться обратно в мир в таком ужасном обличье. Мне придется
всегда прикрывать лицо маской, иначе при моем появлении будут
останавливаться часы и скисать молоко.
- А нельзя как-нибудь разрушить чары? - спросила Бетси.
Косматый с мольбой посмотрел на Калико, но тот покачал головой.
- Разрушить чары не в моих силах, - сказал он, - Руггедо обожал
колдовство и знал множество магических приемов, о которых мы, Гномы, не
имеем никакого понятия.
- Руггедо, наверное, мог бы сам разрушить свои чары, - подала голос
Анна, - но, к сожалению, мы дали старику уйти.
- Не расстраивайся, милый братец, - ласково сказал Косматый, - даже
если мне никогда не суждено увидеть твоего лица, я все равно счастлив, что
нашел тебя. Давай просто вместе порадуемся нашей прекрасной встрече.
Эти нежные слова так растрогали Уродца, что он даже прослезился -
красный платок совсем вымок, и Косматый заботливо утирал брату слезы
рукавом.
- Тебе не жалко покидать эти прекрасные места? - спросила Уродца Бетси.
- Нет, - отвечал тот. - В золоте и драгоценностях нет сердечного тепла.
Я бы очень скоро умер от тоски, если бы не настоящий лес, который я
обнаружил за искусственным. И уж точно умер бы с голоду, не окажись тут
настоящих деревьев.
Окинув взглядом стоявшие вокруг причудливые деревья, Бетси сказала:
- Что-то я не понимаю. Какая же тут может быть еда?
- Лучшая еда в мире, - ответил Уродец. - Видишь вон там слева рощу? -
продолжал он, указывая рукой. - Там растут такие деревья, каких не сыщешь в
твоей стране, да и вообще нигде на свете. Они есть только в этой пещере. Я
назвал их "Деревья-Хлебосолы". Для всякого гостя у них приготовлен
удивительный плод под названием "Орех из Трех Блюд".
- Какое смешное имя! - воскликнула Бетси. - А что же из себя
представляет этот "Орех из Трех Блюд"?
- На вид он немного похож на кокосовый орех, - объяснил Уродец. -
Сорвешь такой с дерева - тут тебе и обед готов, садись себе да ешь.
Отвинчиваешь верхнюю часть - там тарелка превосходного супа. Как съешь суп,
откручиваешь среднюю часть - там мясо с картошкой, овощами и вкуснейшим
салатом. Когда покончишь со вторым, отвинчиваешь следующую часть, и перед
тобой на донышке ореха десерт, всякие там пироги, пирожные, крекеры, орехи и
изюм. Орехи из Трех Блюд немного отличаются по вкусу и по
выбору кушаний, но в каждом полный обед из первого, второго и третьего,
и все блюда - просто объедение.
- А как тут с завтраками? - спросила Бетси.
- Для завтрака есть особые деревья - вон там, справа. На них тоже
растут орехи, как и на всех остальных, но в этих вместо супа - кофе или
шоколад, вместо мяса с картошкой - овсянка, а вместо десерта - фрукты. Как я
ни тосковал в этой необыкновенной тюрьме, надо признать, что такой роскошной
жизни у меня бы не было даже в лучшей гостинице мира. И все же я буду
счастлив вновь вырваться на вольный воздух, посмотреть на доброе старое
солнышко, серебристую луну, мягкую зеленую траву и цветы в поцелуях утренней
росы. Ах, насколько этот благословенный мир прекраснее сияния драгоценных
камней и холодного блеска золота!
- Да-да, - подхватила Бетси, - я когда-то знала одного мальчика,
который хотел заболеть корью, потому что у всех детей в округе была корь.
Только он один был здоров и ужасно горевал из-за этого, потому что ему не
удавалось заразиться корью, как он ни старался. Так вот, я думаю, что если
чего-то очень хочешь, но никак не можешь добиться, то, может, в этом нет
ничего хорошего? Ты согласен, Косматый?
- Не вполне, - серьезно ответил тот - Если совсем ничего не желать, то
ничего никогда и не добьешься - ни плохого, ни хорошего. Все мы о чем-то
мечтаем, и мне кажется, нет ничего дурного в том, чтобы честно пытаться
осуществить свое желание.
- А я считаю, что, не будь в мире золота и драгоценностей, жизнь была
бы просто ужасна, - заявила Королева Анна.
- У всякой вещи есть свои достоинства, - вмешался Косматый, - но все
хорошо в меру Я замечал, что любой предмет тем ценнее, чем реже он
встречается и чем труднее его добыть.
- Извините, что я нарушил вашу беседу, - сказал, подойдя к ним, Калико,
- но поскольку брата Косматого мы уже освободили, я думаю, мне пора
возвращаться в Королевские Пещеры. Долг Короля Гномов повелевает мне
заботиться о моих неугомонных подданных и следить, чтобы они хорошо себя
вели.
Все двинулись в обратный путь через Металлический Лес, пересекли всю
огромную пещеру с купольным сводом и вышли к тому месту, откуда пришли.
Косматый шел рядом с братом. Оба были счастливы, что после долгой разлуки
они снова вместе. Бетси старалась не смотреть на платок в горошек, чтобы, не
дай Бог, не расхохотаться. Поэтому она шла позади братьев, ведя за собой
Хенка, которого крепко держала за левое ухо.
Когда они наконец подошли к коридору, ведущему на поверхность земли,
Королева Анна обратилась к своим спутникам. Голос ее против обыкновения
звучал неуверенно.
- Мне не удалось завоевать Страну Гномов и вряд ли когда-нибудь
удастся, но хотелось бы все-таки, уходя отсюда, захватить хоть немного
красивых камешков.
- Сделайте одолжение, - сказал Калико.
Офицеры армии Угабу тотчас воспользовались королевским разрешением и
принялись набивать карманы драгоценностями. Анна тоже набрала изрядное
количество бриллиантов и завернула их в большой носовой платок.
Когда с этим делом было покончено, путешественники вошли в туннель.
Впереди шли Гномы, факелами освещая дорогу. Они прошли совсем немного, как
вдруг Бетси воскликнула:
- Глядите-ка, а здесь тоже есть драгоценности! Все посмотрели себе под
ноги и увидели, что по каменному полу тянется дорожка из драгоценных камней.
- Странно! - с удивлением проговорил Калико. - Надо будет послать
кого-нибудь из Гномов подобрать эти камешки и отнести их обратно в
Металлический Лес, туда, где им место. Интересно, как они сюда попали?
Дорожка из драгоценных камней, не обрываясь, шла через весь туннель.
Ближе к концу загадка разъяснилась. У выхода, прислонившись спиной к
каменной стене, пыхтя и отдуваясь, в полном изнеможении сидел на корточках
старый Руггедо. Тут-то путешественники и догадались, что это он рассыпал
драгоценности. Пока он ковылял по подземному проходу, бесчисленные карманы,
набитые драгоценным грузом, лопались один за другим.
- Да, ладно, - проговорил Руггедо с тяжелым вздохом. - Я теперь вижу,
что, даже если бы мне удалось вынести это добро из туннеля, все равно с
такой тяжестью я бы далеко не ушел. У той женщины, что пришивала мне к
мантии карманы, были плохие нитки, и я благодарен ей за это.
- У тебя еще остались драгоценности? - спросила Бетси.
Руггедо заглянул в немногие уцелевшие карманы.
- Несколько штук есть, - ответил он. - На мои нужды мне хватит, а
богачом я больше быть не хочу. Будьте так добры, кто-нибудь, помогите мне,
пожалуйста, встать. Я покину эти места и уйду от вас. Я ведь знаю, вы меня
презираете, вам нужны мои владения, а не я.
Косматый с Калико помогли прежнему Королю подняться на ноги, и тут он
впервые заметил брата Косматого, на которого вначале не обратил внимания.
Странный вид Уродца поразил Руггедо. От неожиданности он вскрикнул и
задрожал, как будто столкнулся с привидением.
- К-кто это? - заикаясь, проговорил он.
- Я - тот несчастный пленник, которого вы своими злыми чарами
превратили из красивого юноши в уродца, - с горькой укоризной отвечал брат
Косматого.
- Да, Руггедо, ты совершил гадкий поступок, - вмешалась Бетси, - тебе
должно быть стыдно.
- Мне очень стыдно, - признался Руггедо. От грозного и жестокого
Металлического Монарха не осталось и следа. Перед путешественниками стоял
жалкий, безропотный старик.
- Раз так, - заявила девочка, - поколдуй еще разок и верни этому
бедняге его истинный облик.
- Я бы и рад, - отвечал бывший Король, - но ты же помнишь, Титити-Хучу
лишил меня могущества. К тому же я никогда и не задумывался о том, как
расколдовать брата Косматого. Я же хотел, чтобы он навсегда остался
безобразным.
- На всякие чары найдется противоядие, - заявила прелестная
Многоцветка, - если ты знал, как заколдовать человека, чтобы сделать его
безобразным, ты должен знать, как снять с него заклятие.
Руггедо покачал головой.
- Если я даже раньше и знал, я - я забыл, - сокрушенно пробормотал он.
- Так постарайся вспомнить! - взволнованно воскликнул Косматый. - Прошу
тебя, пожалуйста, постарайся!
Руггедо запустил обе руки в волосы, издал тяжкий вздох, потом стал бить
себя в грудь, теребить за ухо и наконец с глупым видом уставился на
столпившихся вокруг него путешественников.
- Я смутно припоминаю, что есть одна штука, которая может разрушить
чары, - сказал он, - но от всех этих несчастий у меня в голове ужасная
путаница, и я никак не могу сообразить, что именно надо сделать.
- Послушай, Руггедо, - резко заговорила Бетси, - до сих пор мы
обращались с тобой по-хорошему, но не вздумай морочить нам голову, мы этого
не потерпим. Если ты себе не враг, давай-ка вспомни, что это было за
колдовство!
- Но зачем? - Руггедо с недоумением посмотрел на девочку.
- Потому что это очень важно для брата Косматого. Он стыдится своей
внешности, и ты этому виной. За свою жизнь ты сделал очень много зла,
Руггедо. Один раз можешь совершить доброе дело - не развалишься.
Руггедо смотрел на Бетси, часто моргая. Потом еще раз вздохнул и стал
сосредоточенно думать.
- Я смутно припоминаю, - проговорил он, - что будто бы того, кто
колдовскими чарами превращен в уродца, может спасти какой-то поцелуй.
- Какой поцелуй?
- Какой! Мне кажется - кажется - поцелуй земной девочки или - или нет -
поцелуй земной девочки, которая прежде была феей. Или нет - поцелуй девочки,
которая действительно является феей. Не могу вспомнить в точности. Но какое
это имеет значение, все равно ни земная девочка, ни Фея никогда не
согласятся поцеловать такого уродца, такого страшного, ужасного,
безобразного уродца, как брат Косматого.
- Я вовсе в этом не уверена, - храбро заявила благородная Бетси. - Я -
земная девочка, и если мой поцелуй способен разрушить эти злые чары, я - я
готова!
- Нет-нет, ты не сможешь этого сделать, - возразил Уродец. - Мне
придется снять маску, и когда ты увидишь мое лицо, никакая сила не заставит
тебя меня поцеловать, несмотря на все твое благородство.
- Если все дело в этом, - сказала девочка, - мне вовсе не обязательно
видеть твое лицо. Мы сделаем вот как: ты будешь стоять в темном коридоре, а
всех Гномов с факелами мы попросим уйти. Потом ты снимешь с лица платок, и я
- я тебя поцелую.
- Какая ты добрая, Бетси! - с благодарностью воскликнул Косматый.
- Ну не умру же я от этого, - отвечала девочка, - а если я могу
принести пользу тебе и твоему брату, почему бы не попробовать.
Калико приказал факельщикам удалиться, и они скрылись в толще горы.
Королева Анна со своей армией тоже ушли. Остальным не терпелось узнать, чем
закончится эксперимент Бетси, и они остались стоять, столпившись у входа в
туннель. Большая плита задвинулась, плотно закрыв проем в горе, и Бетси с
Уродцем остались в полной темноте.
- Ну, Уродец, - весело окликнула его Бетси, - ты снял платок с лица?
- Да, - ответил тот.
- Где же ты? - спросила она, протянув вперед руки.
- Я здесь, - послышался голос. - Тебе придется нагнуться.
Уродец нашел в темноте руки Бетси и сжал их в своих, а сам нагнулся,
так чтобы его лицо оказалось вровень с лицом девочки. В тишине все явственно
услыхали звук поцелуя, и тотчас раздался голос Бетси.
- Вот и все. И ничего со мной не случилось!
- Ну как, братец, чары рассеялись? - спросил Косматый.
- Не знаю, - донеслось в ответ. - Может - да, а может - и нет. Я не
могу понять.
- У кого-нибудь есть спички? - спросила Бетси.
- У меня есть несколько штук, - ответил Косматый.
- Пусть Руггедо зажжет спичку и взглянет в лицо твоему брату, а мы пока
все отвернемся. Руггедо сам сделал его безобразным, так что, надеюсь, с ним
ничего не стрясется, если он на него посмотрит, даже если чары и не
рассеялись.
Руггедо согласился, взял спичку и зажег ее. Одного взгляда оказалось
достаточно. Руггедо задул свечу.
- Такой же безобразный! - сказал он, содрогнувшись. - Значит, поцелуй
земной девочки тут не подходит.
- Давайте, я попробую, - раздался нежный голосок Принцессы Роз. - Я -
земная девочка, которая прежде была феей. Может быть, мой поцелуй снимет
заклятье.
Книггзу это не очень понравилось, но благородство помешало ему
воспротивиться. Продвигаясь на ощупь, Принцесса Роз приблизилась к брату
Косматого и поцеловала его.
Опять Руггедо зажег спичку, и все остальные отвернулись.
- Нет, - сказал бывший король, - этот поцелуй тоже не подействовал. Как
видно, тут нужен поцелуй настоящей феи, если, конечно, память не подвела
меня окончательно.
- Цветик, - умоляюще сказала Бетси, - может быть, ты попытаешься?
- Конечно, - отозвалась Многоцветка с веселым смехом. - В жизни не
целовала земного мужчину, а ведь я прожила целые тысячи лет. Я непременно
это сделаю, чтобы доставить удовольствие нашему Косматому, потому что его
бескорыстная любовь к брату заслуживает вознаграждения.
Даже не окончив свою речь, Многоцветка стремительно пробежала несколько
шагов, отделявших ее от Уродца, и слегка коснулась губами его щеки.
- О, спасибо! Спасибо! - пылко воскликнул он. - На этот раз я
изменился, я знаю. Я чувствуюЯ стал другим. Косматый, дорогой мой Косматый,
я снова стал самим собой!
Книггз, стоявший возле выхода из туннеля, коснулся тайной пружины,
каменная плита сдвинулась с места - и вот уже проем открылся целиком, и
внутрь хлынул поток света.
Все стояли неподвижно, не сводя глаз с брата Косматого. Платок в
горошек больше не прикрывал его лицо, и он радостно улыбался навстречу
друзьям.
- Ну что ж, милый братец, - промолвил Косматый, прервав долгое
молчание, и глубоко, с облегчением вздохнул, - теперь ты больше не Уродец,
но если хочешь всю правду, никакой особенной красоты я в тебе не вижу, лицо
как лицо.
- А по-моему, он вполне хорош собой, - сказала Бетси, придирчиво
разглядывая брата Косматого.
- По сравнению с тем, как он выглядел раньше, он писаный красавец, -
заметил Калико. - Вам этого не понять, вы не видели его в безобразном
обличье. А я имел несчастье видеть Уродца множество раз, и позвольте вас
заверить, что сейчас он самый настоящий красавец.
- Так и быть, Калико, - деловито проговорила Бетси, - придется поверить
тебе на слово. А теперь давайте наконец выберемся из этого туннеля и
вернемся в большой мир.
Путешественники быстро добрались до пещеры Короля Гномов, где Калико
приказал подать им самые изысканные угощения, которые только нашлись в его
владениях.
Вместе со всеми притащили и Руггедо. Никто не обращал внимания на
бывшего короля, но никто и не возражал против его присутствия и не требовал,
чтобы его прогнали. Он боязливо взглянул, по-прежнему ли вход преграждают
яйца, но обнаружил, что за это время они исчезли. Руггедо пробрался в пещеру
вслед за остальными и скромно устроился на корточках в углу комнаты.
Тут-то его и обнаружила Бетси. Все ее друзья радовались за Косматого,
который наконец-то обрел брата, со всех сторон раздавался веселый смех, и
сердце Бетси смягчилось при виде одинокого старика, который некогда был их
заклятым врагом. Она подошла к Руггедо и поднесла ему еды и питья.
От этой неожиданной доброты глаза Руггедо наполнились слезами. Он с
благодарностью схватил руку девочки и крепко сжал ее.
- Послушай, Калико, - заговорила Бетси, обратившись к Королю Гномов, -
что толку злиться на Руггедо? Все свое могущество он растерял и уже никогда
никому не причинит вреда. К тому же я уверена, он сожалеет о том, что так
жестоко со всеми обращался.
- Это правда? - спросил Калико, глядя на своего бывшего повелителя
сверху вниз.
- Да, - отвечал Руггедо, - девочка права. Я раскаиваюсь и больше никому
не причиню зла. Я не хочу скитаться по всей огромной земле, я ведь Гном, а
Гномы могут быть счастливы только под землей.
- В таком случае, - отозвался Калико, - я разрешаю тебе остаться здесь,
если ты будешь хорошо себя вести. Но попробуй только совершить хоть один
дурной поступок - я выгоню тебя, как велел Титити-Хучу, и ты отправишься
скитаться по земле.
- Не беспокойся. Я буду хорошо себя вести, - пообещал Руггедо. -- Быть
королем - нелегкое дело, а быть добрым королем еще труднее. Но теперь, когда
я превратился в обыкновенного Гнома, я обязательно стану вести праведную
жизнь.
Всем было приятно услышать это и узнать, что Руггедо решил исправиться.
- Надеюсь, он сдержит слово, - шепнула Бетси Косматому, - но даже если
он снова возьмется за старое, мы к тому времени будем уже далеко и Калико
придется самому разбираться со стариком.
За последний час или два Многоцветка совершенно потеряла покой.
Прелестная Дочь Радуги понимала, что она уже сделала для своих земных друзей
все, что было в ее силах, и теперь ее охватила тоска по дому на небесах.
Внимательно прислушавшись, она сказала:
- Мне кажется, начинается дождь. Король Дождя - мой дядя, быть может,
он прочел мои мысли и решил мне помочь. Я бы хотела взглянуть на небо и
убедиться, верны ли мои предчувствия.
Она вскочила, помчалась по подземному туннелю и выбежала наружу. Все
остальные последовали за ней и, прижавшись друг к другу, выстроились на
уступе скалы. И в самом деле - тяжелые облака заволокли небо, моросил
холодный дождь.
- Это ненадолго, - сказал Косматый, взглянув на небо. - А когда дождь
кончится, вместе с ним исчезнет и наша прелестная маленькая Фея, которую мы
все успели полюбить. Увы, - продолжал он, немного помолчав, - в западной
стороне уже виднеется просвет в облаках и - глядите! - кажется, там
появляется Радуга?
Бетси не стала смотреть на небо. Вместо этого она взглянула на
Многоцветку. Дочь Радуги счастливо улыбалась навстречу матери, которая
должна была забрать ее с собой в Заоблачный Дворец. Еще мгновение - и горы
утонули в солнечных лучах, а в небе во всем великолепии появилась Радуга.
С радостными криками Многоцветка взлетела на вершину скалы и протянула
вперед руки. Радуга тотчас спустилась пониже, и лишь только ее конец
коснулся ног Многоцветки, как та легко вспрыгнула на него и немедленно
оказалась в объятиях своих сестер, дочерей Радуги. Впрочем, Многоцветка
сразу же высвободилась и, перегнувшись через край сверкающей радуги, кивала,
улыбалась и посылала бесчисленные поцелуи своим новым товарищам.
- До свидания! - кричала она.
- До свидания! - хором отвечали друзья.
Прекрасная Радуга медленно поднималась все выше и выше и постепенно
растаяла. Как ни вглядывались путешественники, они видели одни только
кудрявые облака, плывущие в синеве.
- Жалко, что Многоцветки больше нет с нами, - проговорила Бетси, с
трудом сдерживая слезы. - Но, наверное, ей будет лучше там, в небесных
дворцах, вместе с сестрами.
- Да уж, конечно, - грустно кивая, согласился Косматый.
- Там как-никак ее дом, а уж мы-то, бедные, бездомные скитальцы, как
никто другой понимаем, что это для нее значит. - Когда-то и у меня был дом,
- проговорила Бетси. - А теперь, кроме моего дорого Хенка, у меня больше
никого не осталось!
Она обвила руками своего косматого четвероногого друга, а он в ответ
произнес неизменное "И-а", но было ясно, что ослик прекрасно понимает
чувства, охватившие девочку. Что до двуногого косматого друга, то он ласково
погладил Бетси по голове и сказал:
- Нет, Бетси, ты не права. Я всегда буду с тобой.
- И я! - с чувством воскликнул брат Косматого.
Девочка кинула на них взгляд, полный благодарности, и улыбнулась сквозь
слезы.
- Ладно, - сказала она. - Снова дождь пошел, давайте-ка спрячемся в
пещере.
Опечаленные, ибо все они полюбили Многоцветку и знали, что им будет ее
не хватать, путешественники вновь вернулись во владения Короля Гномов.
- Ну что, - заговорила Королева Анна, когда все снова уселись в
королевской пещере. - Надо решать, что делать дальше. Если бы я только
знала, как найти дорогу домой, я бы тотчас отправилась в Угабу вместе с моей
армией - мне ужасно надоели все эти передряги.
- А разве ты не хочешь завоевать весь мир? - спросила Бетси.
- Нет, я передумала, - произнесла Королева. - Мир слишком велик, одному
человеку его не завоевать. Я была куда счастливее, когда жила в Угабу вместе
со своим народом. Как бы мне хотелось прямо сейчас, в эту минуту оказаться
дома!
- И мне, и мне! - с жаром закричали офицеры.
Теперь пришла пора рассказать читателю о том, что все это время в
далекой Стране Оз прекрасная правительница Озма внимательно следила за
приключениями Косматого, Тик-Тока и их новых товарищей. Вместе с Волшебником
Изумрудного Города Озма день за днем не отводила глаз от Волшебной Картины.
Картина в раме из особого светящегося вещества занимала целую стену в уютном
кабинете правительницы, в королевском дворце Изумрудного Города. Волшебная
Картина изображала то, что Озма хотела увидеть в данную минуту, причем все
фигуры двигались, и все выглядело в точности так, как происходило на самом
деле. Озма и Волшебник наблюдали приключения наших друзей в мельчайших
подробностях, начиная с момента, когда Косматый повстречал в Стране Роз
Бетси и Хенка, потерпевших кораблекрушение, а Принцессу Роз, приходившуюся
Озме дальней родственницей, бессердечные подданные выгнали из ее собственных
владений.
Когда Анна и ее воины так искренне пожелали вернуться в Угабу, Озма
исполнилась к ним сочувствия. К тому же она вспомнила, что Угабу находится в
одном из отдаленных уголков Страны Оз. Повернувшись к своему верному другу
Волшебнику, она спросила:
- Хватит ли у тебя могущества, чтобы доставить этих несчастных обратно
домой?
- Хватит, - ответил Волшебник.
- Бедная Королева по недомыслию отправилась покорять мир, - сказала
Озма, невольно улыбнувшись. - Уж больно нелепо выглядела подобная затея, но
она и так достаточно настрадалась, и можно поручиться, что теперь она почтет
за счастье спокойно сидеть в своем маленьком королевстве. Доставь ее туда,
пожалуйста, а заодно и офицеров с Книггзом.
- А как быть с Принцессой Роз? - спросил Волшебник.
- Пусть отправляется в Угабу вместе с Книггзом, - распорядилась Озма. -
Они так подружились, что, наверное, не захотят расставаться.
- Прекрасно, - ответил Волшебник и произвел серию простых и действенных
магических приемов. Путешественники, сидевшие в пещере Короля Гномов, с
испугом и изумлением обнаружили, что все, кто был из Угабу, разом исчезли, а
с ними и Принцесса Роз.
В первый момент они ничего не поняли, но Косматый вскоре догадался, в
чем тут причина. Это Озма решила вмешаться в нашу судьбу, сообразил он и,
достав из кармана какой-то небольшой инструмент, приложил его к уху.
Увидев действия Косматого на Волшебной Картине, Озма тотчас схватила
такой же инструмент, лежавший перед ней на столе, и тоже приложила его к уху
Это был беспроволочный телефон - изобретение Волшебника Он позволял людям
запросто болтать друг с другом, несмотря на разделяющее их расстояние,
причем без всяких проводов.
- Косматый, ты слышишь меня? - спросила Озма.
- Да, ваше высочество, - отозвался Косматый.
- Я отправила жителей Угабу обратно в их долину, - объявила
правительница Страны Оз, - так что пусть вас не беспокоит их исчезновение.
- Вы очень добры, - заговорил Косматый, - но позвольте также доложить
вам, что моя миссия здесь завершена. Я нашел своего пропавшего брата, он
здесь, рядом со мной, и с него снято заклятье Руггедо, сделавшее его Уродцем
В соответствии с вашим повелением, Тик-Ток служил мне и моим товарищам верой
и правдой, и я надеюсь, что теперь вы вернете Механического Человека назад в
волшебную Страну Оз.
- Так я и поступлю, - отвечала Озма. - А что будет с тобой, Косматый?
- Мне очень хорошо жилось в Стране Оз, - проговорил он, - но мой долг