Байрон (Джордж. Марино Фальеро, дож венецианский

   Пока... Цена столь низкой жизни - нуль
   В минуту эту. В древности одною
   Довольствовались жертвой за грехи,
   Злодейства ж искупали гекатомбой!
   Бертуччо
   Закон - желанья ваши; все ж хочу я
   Вам доказать, что родовая честь
   Моей душе вовеки драгоценна.
   Дож
   Не бойся: в должный миг и в должном месте
   Докажешь. И не горячись, как я:
   Теперь мне стыдно бешенства былого;
   Прости меня.
   Бертуччо
   Вот это дядя мой!
   Политик, полководец, повелитель,
   Глава страны и государь себе!
   Дивился я, что в ваши годы вы
   Всю осторожность позабыли в гневе;
   Хотя причина...
   Дож
   Думай о причине!
   Не забывай! Когда уснешь - и то
   Пускай она сквозь сон чернеет; утром
   Пускай висит меж солнцем и тобою
   Зловещим облаком, что в летний день
   Грозит веселью. Для меня она
   Такая... Но - ни слова, ни движенья;
   За дело сам примусь, но дела хватит
   И для тебя. Теперь ступай: хочу я
   Один побыть.
   Бертуччо
   (подымая и кладя на стол тиару дожа)
   Пока я здесь - молю
   Принять убор отвергнутый, покуда
   Еще короной он не заменен.
   Теперь иду и умоляю вас
   Не забывать о верности и долге
   Того, кто вам и кровная родня,
   И в согражданстве подданный покорный.
   (Уходит.)
   Дож
   (один)
   Прощай, мой славный...
   (Берет в руки тиару.)
   Вздорная игрушка!
   В себе тая все тернии короны,
   Ты не даришь истерзанному лбу
   Всевластного величия монархов.
   Презренный раззолоченный пустяк,
   Тебя надену маскарадным шлемом.
   (Надевает ее.)
   Как больно мозгу под тобой! И кровь
   Стучит в виски под тяжестью постыдной...
   Ужель не станешь диадемой ты?
   Ужели у сторукого Сената,
   У Бриарея, не сломаю скиптра,
   Которым превращен в ничто народ
   И в куклу - дож? Я выполнял дела
   Ничуть не легче, выполнял для них,
   Так отплативших! Что ж, и мы отплатим!
   О, год бы только, день бы юных сил,
   Когда душе повиновалось тело,
   Как верховому благородный конь,
   Я б ринулся на них, я без труда
   Поверг бы их, патрициев спесивых;
   Теперь чужих кругом ищу я рук
   На помощь голове седой; она же
   Измыслит им не геркулесов подвиг,
   А путь полегче. Но теперь в ней хаос
   Туманных мыслей; первая работа
   Воображенья - вывести на свет
   Неявственные образы, чтоб разум
   Мог не спеша произвести отбор...
   Войск мало...
   Входит Винченцо.
   Винченцо
   Просит гражданин какой-то
   У вашего высочества приема.
   Дож
   Я болен; никого - будь он патриций
   Я не приму. Пусть просьбу шлет в Совет.
   Винченцо
   Я, государь, так и скажу; и дело
   Пустое, видно: он простолюдин;
   Сдается мне, он капитан галеры.
   Дож
   Что? Говоришь ты: командир галеры?
   Так, значит, офицер, я полагаю?
   Впусти; возможно, он с казенным делом.
   Винченцо уходит.
   Дож
   Повыпытать кой-что у капитана!..
   В народе, знаю, ропот с той поры,
   Как нас под Сапиенцей генуэзцы
   Разбили; с той поры, как стал народ
   В стране нулем, а в городе - похуже:
   Машиною для угожденья знати
   В ее патрицианских наслажденьях.
   Войскам давно, наобещав, не платят;
   Солдаты ропщут; намекни - восстанут,
   Чтоб грабежом свое добро добыть.
   Священники... На них не положусь я:
   Они меня не терпят с той поры,
   Как я, осатанев от нетерпенья,
   Нанес удар епископу в Тревизо,
   Чтоб он ускорил шествие; и все же
   Привлечь их надо; я задобрю папу
   Уступкой своевременной. Но должно
   Мне торопиться: в мой закатный час
   Для жизни света остается мало.
   Снять гнет с народа, отомстить обиду
   И хватит, пожил; в тот же миг охотно
   Усну меж предков. А не выйдет - лучше б
   Три четверти моих восьми десятков
   Провел я там, где вскоре - и неважно
   Когда - погаснет все. Так лучше было б:
   Тогда бы мне не угрожало стать
   Игрушкою архитиранов этих...
   Размыслим: здесь из наших войск наличных
   Три тысячи; стоят...
   Входят Винченцо и Израэль Бертуччо
   Винченцо
   Простите, ваше
   Высочество: вот капитан, просивший
   Вниманья вашего.
   Дож
   Ступай, Винченцо.
   Винченцо уходит.
   Сюда, синьор. Что просите?
   Израэль
   Защиты.
   Дож
   А у кого?
   Израэль
   У бога и у дожа.
   Дож
   Увы, мой друг! У этой пары мало
   В Венеции почета и влиянья.
   В Совет ступайте.
   Израэль
   Это бесполезно:
   Обидчик мой - сам член Совета.
   Дож
   Вижу
   Кровь на лице у вас; откуда это?
   Израэль
   Моя! За честь Венеции не раз я
   Лил кровь. Но от руки венецианца
   Впервые. Бил патриций.
   Дож
   Жив?
   Израэль
   Недолго б
   Он жил, не будь в моей душе надежды,
   Что вы, мой дож, сам воин, оградите
   Того, кому закон и дисциплина
   Связали руки. Если же не так
   Умолкну я.
   Дож
   Но действовать начнете?
   Не правда ли?
   Израэль
   Я - человек, мой дож.
   Дож
   И ваш обидчик - тоже.
   Израэль
   Да, по кличке:
   В Венеции ж он - больше; он - патриций.
   Он поступил со мною, с человеком,
   Как со скотом; но скот взбеситься может;
   И червь кусается.
   Дож
   Кто ваш обидчик?
   Израэль
   Барбаро.
   Дож
   А причина или повод?
   Израэль
   По службе я начальник арсенала,
   Там чинятся галеры: прошлый год
   От генуэзцев им досталось. Нынче
   Влетел ко мне Барбаро именитый,
   Ругаясь, что рабочие мои,
   Казенным занятые делом, смели
   В его дому чего-то не доделать.
   Вступился я. И он - кулак свой поднял!..
   Вот кровь, глядите! Пролилась впервые
   Она без чести...
   Дож
   Вы давно на службе?
   Израэль
   Настолько, что осаду Зары помню,
   Где дрался я, где гуннов бил мой вождь,
   Мой генерал, теперь мой дож, Фальеро.
   Дож
   Так мы товарищи?.. Я в платье дожа
   Недавно; видно, в арсенал назначен
   Ты до меня, я в Риме был, конечно,
   Тебя не мог узнать я. Кто назначил?
   Израэль
   Последний дож. Мне званье капитана
   Сохранено, а новый пост мне дан
   В награду за бесчисленные шрамы
   (Как соизволил он сказать). Кто б думал,
   Что эта милость приведет меня
   Беспомощным истцом к другому дожу
   И по такому делу!..
   Дож
   Сильно ранен?
   Израэль
   Неизлечимо в отношенье чести.
   Дож
   Скажи, не бойся: уязвленный в сердце,
   Какого б ты искал врагу возмездья?
   Израэль
   Назвать не смею, но добьюсь его.
   Дож
   Чего же здесь ты ищешь?
   Израэль
   Правосудья.
   Мой генерал стал дожем и не будет
   Глядеть, как топчут старого солдата.
   Сиди на троне дожа не Фальеро,
   Я эту кровь другой бы кровью смыл.
   Дож
   Ты правосудья ищешь у _меня_!
   Его не в силах дож венецианский
   Ни дать, ни получить: лишь час назад
   Торжественно мне отказали в нем.
   Израэль
   Как так, мой дож?
   Дож
   Приговорили Стено
   В тюрьму, на месяц.
   Израэль
   Как? Того, кто смел
   Ваш трон испачкать грязными словами,
   Чья срамота для всех ушей ясна?
   Дож
   Видать, и в арсенал дошел их отзвук,
   В лад молоткам звуча добротной шуткой
   Мастеровых или припевом к скрипу
   Галерных весел в песне площадной
   Любого каторжника, кто ликует,
   Строфой веселой тешась, что не он
   Дож осрамленный, глупый старикашка!
   Израэль
   Возможно ль? Месячный арест, и только!
   Для Стено!
   Дож
   Ты слыхал про оскорбленье;
   Теперь ты знаешь кару. У _меня_ ли
   Искать защиты? К Сорока ступай.
   Они, как видишь, Стено покарав,
   Осудят, несомненно, и Барбаро.
   Израэль
   Ах, если б я посмел открыть вам чувства!..
   Дож
   Открой: меня уж оскорбить нельзя.
   Израэль
   Так вот: одно скажите слово - и
   Свершится месть! Не за мою обиду
   Пустую, за удар, хотя и подлый.
   Ведь я ничто, - за низкое бесчестье,
   Что _вы_ как дож и воин понесли.
   Дож
   Ты слишком пылок: власть моя - декорум;
   Тиара - не корона; а наряд мой
   "Пробудит жалость, как тряпье бродяги;
   Нет, больше: у того _свои_ лохмотья,
   А это - марьонетке одолжили,
   Вся власть которой - этот горностай.
   Израэль
   Ты стал бы королем?
   Дож
   Да - у народа
   Счастливого.
   Израэль
   Ты хочешь стать монархом
   Венеции?
   Дож
   Да, разделив державу
   С народом, чтоб вовек не быть рабами
   Разросшейся патрицианской гидры,
   Чьи головы с отравленного тела
   На всех нас дышат ядом и чумой!
   Израэль
   Ты сам патриций родом и карьерой...
   Дож
   Не в добрый час родясь! Мое рожденье
   Стать помогло мне дожем - для обид;
   А жизнь провел я как солдат, служа
   Стране с ее народом, не Сенату,
   Лишь в благе их награду чести видя.
   В боях лил кровь я; войско вел к победам;
   Вершил и рушил мир в посольствах частых,
   Всем пользуясь для выгоды страны;
   Я шесть десятков лет моря и земли
   Браздил, на пользу родины трудясь
   Венеции, - и, видя издалека
   Ее шпили над синевой лагуны,
   Я счастлив был, что вновь я вижу их!
   Но не для кучки малой, не для секты,
   Не для сословья лил я кровь и пот.
   Зачем - ты хочешь знать? У пеликана
   Спроси, зачем он истекает кровью,
   Грудь растерзав? Владей он речью, он бы
   Ответил так: "Для всех моих птенцов!"
   Израэль
   Но знать взвела тебя на трон.
   Дож
   Взвела!
   Я не просил. Я в цепи золотые
   Попал, с посольством воротясь из Рима.
   Не отклонял я прежде никакой
   Работы или службы государству
   И нынче, старец, не отверг поста,
   По виду столь высокого, на деле ж
   Презренного, коль тягости учесть.
   Что это так, ты сам, мой бедный, видишь.
   Коль нам с тобой защиты нет во мне.
   Израэль
   Обоим есть она, лишь пожелайте,
   И тысячам таких же угнетенных,
   Сигнала ждущих. Дать его согласны?
   Дож
   Что за загадки?
   Израэль
   Их, рискуя жизнью,
   Я разъясню; но удостойте слушать
   Внимательно.
   Дож
   Я слушаю.
   Израэль
   Не только
   Я или вы гнет унижений терпим,
   Не нас одних ногами топчут: стонет
   Весь наш народ, обиды осознав.
   Наемные войска сплошь недовольны:
   Им жалованье задержал Сенат;
   И наши моряки и ополченцы
   С друзьями плачут: мало кто найдется,
   Чьи брат, отец, дитя, жена, сестра
   Не стали жертвой гнусного насилья
   Патрициев. А вечная война
   С далекой Генуей, питаясь кровью
   Плебеев нищих, золотом, что жмут
   Из их прибытков, их не бесит разве?
   Еще теперь... Но я забыл: быть может,
   Я, все сказав, обрек себя на смерть?
   Дож
   Так исстрадавшись ты боишься смерти?
   Тогда молчи; живи, снося побои
   Тех, за кого ты пролил кровь.
   Израэль
   О нет,
   Скажу я все, что б ни было! Но если
   Венецианский дож - доносчик, стыд
   И срам ему! Он потеряет больше,
   Чем я.
   Дож
   _Меня_ не бойся. Продолжай.
   Израэль
   Так знай, что есть скрепленный клятвой тайной
   Союз друзей, отважных, верных братьев,
   Изведавших все беды и о судьбах
   Венеции скорбящих. И по праву:
   Они служили ей во всех краях
   И, разгромив врагов иноплеменных,
   От внутренних ее хотят спасти.
   Немного нас, но и не слишком мало
   Для славной цели. Есть оружье, средства,
   Надежда, храбрость, вера и терпенье.
   Дож
   Чего вы ждете?
   Израэль
   Часа, чтобы грянуть.
   Дож
   (в сторону)
   Он с колокольни Марка грянет - час!..
   Израэль
   Вот: жизнь моя, и честь, и все надежды
   В твоих руках, но твердо убежден я,
   Что если общи корни у обид,
   То общей быть должна и месть. Коль прав я,
   Будь нам теперь вождем, потом - монархом.
   Дож
   А сколько вас?
   Израэль
   Сначала ты ответь,
   А после я.
   Дож
   Вы что, синьор? Грозите?
   Израэль
   Нет, заявляю. Сам себя я предал;
   Но в тайниках дворцовых и подвалах,
   В ужасных клетках "под свинцовой кровлей"
   Нет пыток тех, которые могли бы
   Хоть слово, слово вырвать у меня!
   "Колодцы" ваши и "свинцы" бессильны;
   Кровь у меня там выжмут, не измену;
   По Мосту вздохов страшному пройду,
   Ликуя, что последний стон мой будет
   Последним эхо над волною Стикса,
   Текущего меж палачом и жертвой,
   Между темницей и дворцом... Найдутся
   Живые - думать обо мне и мстить!
   Дож
   С такими планами и властью - что же
   Ты о защите просишь? Сам добиться
   Ты можешь правды.
   Израэль
   Объясню я: тот,
   Кто просит покровительства у власти,
   Тем проявив доверье и покорность,
   Едва ли будет заподозрен в тайных
   Намереньях разрушить эту власть.
   Когда б смиренно я стерпел побои,
   То вид угрюмый мой и брань сквозь зубы
   Приметили б шпионы Сорока.
   А с громкой жалобой, хотя б и резкой
   По выраженьям, я ничуть не страшен,
   Не подозрителен. Но, впрочем, есть
   Еще причина...
   Дож
   Именно?
   Израэль
   Я слышал,
   Что дож безмерно возмущен решеньем
   Авогадоров, передавших дело
   Микеле Стено на разбор в Совет.
   Я вам служил, я чту вас - и глубоко
   Почувствовал, какая в той обиде
   Опасность: вы из тех людей, кто платит
   Сторицей за добро и зло. Решил я
   Проверить вас и к мести подстрекнуть.
   Я все сказал. Что я не лгу - порукой
   Мой риск.
   Дож
   Ты, правда, многим рисковал;
   Но так и надо - ради крупной ставки.
   Скажу одно: твоей не выдам тайны.
   Израэль
   И это все?
   Дож
   Не зная дела глубже,
   Что я отвечу?
   Израэль
   Думаю, что можно
   Довериться тому, кто жизнь доверил.
   Дож
   В чем план ваш, кто вы, сколько вас - я должен
   Узнать; число удвоить можно, план же
   Точней продумать.
   Израэль
   Нас уже довольно;
   В союзники нам нужно только вас.
   Дож
   Но хоть вождей представь мне.
   Израэль
   Я представлю,
   Лишь клятву получив в залог за тайну,
   Которую мы вам в залог дадим.
   Дож
   Когда и где?
   Израэль
   Сюда, сегодня ночью,
   Двух привести могу я главарей;
   Опасно больше.
   Дож
   Стой; подумать нужно.
   А если я приду к вам из дворца,
   Доверясь вам?
   Израэль
   Извольте, но - один.
   Дож
   С племянником.
   Израэль
   Ни с кем! Ни даже с сыном!
   Дож
   Зверь! Сына смел назвать! Под Сапиенцей
   За родину коварную он пал!..
   О, будь он жив, а я в гробу! Иль лучше
   Воскресни он, пока не стал я прахом!
   На помощь я не звал бы незнакомцев
   Сомнительных!..
   Израэль
   Но эти незнакомцы
   Все на тебя глядят с сыновним чувством,
   И сам ты им доверься, как отец!
   Дож
   Ну, жребий брошен!.. Где назначим встречу?
   Израэль
   Я в полночь, в маске, буду там, где ваше
   Высочество велите ждать мне вас,
   Оттуда мы пройдем в другое место,
   Где вам присягу принесут и вы
   О наших планах выскажетесь.
   Дож
   Поздно.
   Израэль
   Луна восходит?
   Да, но небо тускло,
   Мгла, пыль: сирокко дует.
   Дож
   Значит, в полночь
   Близ церкви, где мои почиют предки,
   Ты знаешь церковь Иоанна-Павла
   Апостолов; вблизи, в канале узком,
   Найдешь одновесельную гондолу.
   Жди там.
   Израэль
   Я буду там.
   Дож
   Теперь ступай.
   Израэль
   Уверен я, что герцог не отступит
   В решенье славном. Я иду, мой дож.
   (Уходит.)
   Дож
   Так: в полночь к церкви Иоанна-Павла,
   К могилам предков честных я приду...
   Зачем?! Держать ночной совет с кружком
   Смутьянов низких, главарей крамолы.
   И деды не покинут ли гробницу,
   Где, до меня, легли уже два дожа,
   Чтоб к ним столкнуть меня? Ах, если б так!
   Меж чистыми и я почил бы чистым!
   Увы! Не к ним - к другим лечу я мыслью,
   Мне имя запятнавшим - то, что славой
   Равно с любым из консульских имен
   На римских мраморах! Но древний блеск
   Ему верну в анналах я - всем подлым
   В Венеции с восторгом отомстив
   И дав другим свободу! Или черным
   Его оставлю клевете веков,
   Что вечно беспощадны к побежденным
   И Цезаря и Катилину мерят,
   Взяв пробным камнем доблести - успех!
   АКТ ВТОРОЙ
   СЦЕНА ПЕРВАЯ
   Комната во Дворце дожей.
   Анджолина (жена дожа) и Марианна.
   Анджолина
   И дож ответил?..
   Марианна
   Что он срочно вызван
   На заседанье. Но оно, должно быть,
   Закончено: я видела недавно
   Сенаторов, садившихся в гондолы;
   Да вон последняя из них скользит
   Меж барками, столпившимися тесно
   В сверканье вод.
   Анджолина
   О, если б он вернулся!
   Он очень был расстроен в эти дни;
   Года, безвластные над гордым духом,
   Не властны даже и над плотью смертной,
   Что, кажется, в душе находит пищу,
   В душе столь быстрой и живой, что вряд ли
   Прах послабее вынес бы. Но годы
   Не властны и над горем, над обидой.
   Обычно у людей его закала
   Гнев и тоска при первой страстной вспышке
   Развеиваются, а в нем навеки
   Все остается. Мысли, чувства, страсти,
   Дурные и хорошие, ничуть
   Не дышат старостью. На лбу открытом
   Рубцы раздумий - мысли многолетней,
   Не дряхлости. В последние же дни
   Как никогда взволнован он. Скорей бы
   Он возвращался! Я одна умею
   Влиять на дух его смятенный.
   Марианна
   Верно.
   Его высочество разгневан страшно
   Бесстыдством Стено, что вполне понятно.
   Но нет сомненья, что уже обидчик
   Приговорен за свой поступок наглый
   К суровой каре - и отныне будет
   Честь женщины и знатность крови чтить!
   Анджолина
   Да, оскорбленье тяжко; но меня
   Не клевета, столь грубая, тревожит,
   А потрясенье, вызванное этим
   В душе Фальеро, пламенной и гордой,
   И строгой... да, ко всем, за исключеньем
   Одной меня. И я дрожу при мысли
   О том, что будет.
   Марианна
   Несомненно, дож
   Подозревать не может вас.
   Анджолина
   Меня?!
   И Стено не дерзнул! Когда, пробравшись
   Как вор, в мерцанье лунном он на троне
   Ложь нацарапывал свою, то совесть
   Его терзала, тени на стенах
   Стыдились клеветы его трусливой!
   Марианна
   Его бы круто проучить!
   Анджолина
   Проучен.
   Марианна
   Как? Есть уже решенье? Осудили?
   Анджолина
   Я знаю то, что он изобличен.
   Марианна
   И в этом все возмездье для мерзавца?
   Анджолина
   Мне трудно быть судьей в своем же деле
   И угадать, какою карой можно
   Воздействовать на дух развратный Стено;
   Но если суд не глубже потрясен,
   Чем я, презренной клеветою этой
   Виновного отпустят на свободу
   Влачить свое бесстыдство или стыд.
   Марианна
   А жертва за поруганную честь?
   Анджолина
   Та честь плоха, которой нужны жертвы,
   Которая зависит от молвы.
   "Она лишь имя", - римлянин пред смертью
   Сказал; и верно, если шепот может
   Ее создать и погубить.
   Марианна
   Но сколько
   Вернейших жен глубоко б оскорбились
   Таким злословьем! Дамы ж подоступней
   (В Венеции их много) завопили б,
   Неумолимо требуя суда!
   Анджолина
   Они бы этим доказали только,
   Что слово ценят, а не свойство. Первым
   Не так легко сберечь невинность, если
   Ей нужен ореол; а утерявшим
   Лишь видимость невинности нужна,
   Как нужны украшенья и наряды,
   А не сама она; им важно мненье,
   Им хочется, чтоб верили в их честь,
   Как хочется красивыми казаться.
   Марианна
   Для знатной дамы странны эти мысли.
   Анджолина
   Их мне отец внушил; они да имя
   Вот все наследство.
   Марианна
   Нужно ль вам наследство
   Жене главы Республики и князя?
   Анджолина
   Будь я за мужиком - и то другого б
   Я не ждала, полна к отцу любовью
   И благодарностью за то, что руку
   Мою он отдал другу своему
   Старинному - Валь-ди-Марино графу
   И ныне - дожу.
   Марианна
   Руку - но и сердце?
   Анджолина
   Одно не отдается без другого.
   Марианна
   Но столь большая разница в летах
   И - доскажу - в характерах несходство
   Сомненье вызывают в людях: вправду ль
   Такой разумен брак и счастье прочно?
   Анджолина
   По людям люди судят; я же сердцем
   Покорна долгу; он многообразен,
   Но не тяжел.
   Марианна
   Вы любите Фальеро?
   Анджолина
   Все то люблю я, что любви достойно
   И благородно. Я отца любила:
   Он научил меня распознавать,
   Что следует любить и как беречь
   Порывы лучшие натуры нашей
   От низкой страсти. Руку он мою
   Фальеро отдал, зная, что он храбр,
   Великодушен, благороден - истый
   Солдат, и гражданин, и друг. Все это
   В нем есть - отец был прав. А недостатки
   В нем те, что свойственны высоким душам,
   Повелевать привыкшим. Горд он очень;
   В нем пыл страстей неукротимых - плод
   Патрицианства и тревожной жизни
   Политика и воина. В нем остро
   И чувство чести; в должных рамках это
   Достоинство, а вне границ - порок;
   И этого боюсь я в нем. Он крайне
   Был вспыльчив прежде; этот недостаток
   Настолько был обуздан благородством,
   Что робкая Республика вручала
   Ему всегда важнейший пост - от первых
   Боев и до последнего посольства,
   Откуда к нам вернулся дожем он.
   Марианна
   А прежде брака - неужели сердце
   Для юного красавца не забилось
   Ни разу, для того, кто парой стал бы
   Красавице, как вы? Ни разу после
   Не встретился такой, кому могла бы
   Дочь Лоредано, будь она свободна,
   Женою стать?
   Анджолина
   На первый ваш вопрос
   Ответ - мой брак.
   Марианна
   А на второй?
   Анджолина
   Не нужен
   Ответ.
   Марианна
   Прошу простить; не обижайтесь.
   Анджолина
   Я не в обиде, я удивлена:
   Как может сердце, связанное браком,
   Гадать, кого б оно _теперь_ избрало,
   Забыть свой первый выбор?
   Марианна
   Первый выбор
   Как раз внушает мысль порой, что можно б
   Разумней выбрать, воротись былое.
   Анджолина
   Возможно. Мне такие мысли чужды.
   Марианна
   Смотрите: дож. Уйти мне?
   Анджолина
   Да, пожалуй,
   Так лучше; он, по-видимому, в мысли
   Ушел глубоко... Так задумчив он!
   Марианна уходит. Входит дож и Пьетро.
   Дож
   (в раздумье)
   Есть в арсенале некий Календаро
   Филиппо; восемьдесят человек
   В его команде, и большим влияньем
   На них он пользуется. Он, я слышал,
   Смел, дерзок и отважен; популярен
   И сдержан в то же время. Хорошо бы
   Его привлечь. Почти уверен я,
   Что Израэль Бертуччо сделал это,
   Но следует...
   Пьетро
   Простите, государь,
   Что вас я прерываю; но сенатор
   Бертуччо, ваш племянник, поручил мне
   Соизволенья попросить у вас,
   Ему назначить время для беседы.
   Дож
   Пусть на закате... стой: соображу...
   Нет; передай, - в два ночи.
   Пьетро уходит.
   Анджолина
   Государь мой!
   Дож
   Прости, родная! Что ж не подошла ты,
   Дитя мое? Тебя я не заметил.
   Анджолина
   Вы размышляли. И притом ушедший
   Ваш офицер, возможно, с важной вестью
   Явился от Сената.
   Дож
   От Сената?
   Анджолина
   Как мне мешать посланцу и Сенату?
   Они вам служат.
   Дож
   Мне - Сенат?! Ошибка!
   Ведь это мы Сенату служим все.
   Анджолина
   Венецией не герцог разве правит?
   Дож
   Он будет править. Но оставим. Темы
   Есть веселей. Как чувствуешь себя?
   Гуляла? Нынче пасмурно, но тихо;
   Веслом легко работать гондольеру.
   Или подруг ты принимала? Или
   За музыкой все утро провела
   Одна? Скажи: чего бы ты хотела,
   Что дать еще способен дож безвластный?
   Немного блеска? Развлечений скромных
   На людях или дома? Сердцу скрасить
   Унынье дней, потраченных на мужа,
   Столь старого и занятого столь.
   Скажи - все будет.
   Анджолина
   Вы всегда добры;
   Но нечего просить мне и желать
   Лишь видеть вас почаще и - спокойным.
   Дож
   Спокойным?
   Анджолина
   Да, мой добрый дож! Зачем вы,
   Всех сторонясь, блуждаете один?
   У вас на лбу печать суровой думы,
   И если разгадать ее нельзя,
   То все же видно...
   Дож
   Все же видно? Что же?
   Что видно в ней?
   Анджолина
   Что сердце неспокойно.
   Дож
   Но это вздор, дитя! Забот вседневных,
   Ты знаешь, очень много у того,
   Кто правит шатким этим государством.
   Нам Генуя грозит извне; внутри
   Есть недовольство; вот я и задумчив,
   И менее спокоен, чем всегда.
   Анджолина
   Но эти же причины были прежде,
   А были вы тогда не тот, что нынче.
   Простите мне, но в сердце вашем тяжесть
   Иная, чем заботы о стране.
   Для опыта и дарований ваших
   Легки заботы; нет - необходимы,
   Ум охраняя от застоя. Вас ли
   Взволнуют вражьи козни и опасность?
   Вас, кто вовек пред бурей не склонялся,
   Кто восходил, ни разу не споткнувшись,
   К вершинам власти - и достиг вершин,
   И, стоя там, глядел спокойно в бездны,
   Не ощущая головокруженья?!
   Пусть в порт ворвется генуэзский флот
   Или мятеж плеснет на площадь Марка
   Не дрогнете. А если пасть придется,
   То - как и перед битвой - с ясным лбом!
   Теперь - другого рода ваши чувства;
   Страдает гордость, не патриотизм.
   Дож
   Увы! Я гордость утерял: лишили!
   Анджолина
   Да, гордость - грех, что ангелов низверг.
   Ему всех легче поддается смертный,
   Кто с ангелами схож природой духа:
   Тщеславен низкий; лишь великий горд.
   Дож
   _Был_ гордым я _твоею_ честью, гордость
   Храня в душе. Но - перестань об этом.
   Анджолина
   Ах нет! Всегда деля со мною радость,
   Позвольте мне участвовать и в ваших
   Печалях. Я ведь никогда ни слова