Как и в других мальчишках, в нем горел дух неповиновения. Но Пол никогда не выпускал его на волю, никогда не делал того, что могло причинить боль его матери или запятнать честь семьи.
Лишь однажды он уподобился другим мужчинам. В течение трех лет Пол встречался с Эвелин Кросс. Но даже на роль любовницы Пол выбрал весьма уважаемую вдову из высшего сословия. Они проявляли такую осторожность, что вряд ли кто-либо догадывался об их романе. А год назад, поняв наконец, что герцог Митфорд никогда не пойдет на столь предосудительный шаг, как брак с любовницей, Эвелин порвала с ним. Она так и осталась единственной женщиной, с которой Пол вступал в интимную связь.
Митфорд вздохнул и снова начал разглядывать свои ноги. Он попытался согнуть большие пальцы так, чтобы они образовали прямой угол по отношению к остальным. На левой ноге ему удалось отогнуть палец только на восемьдесят градусов, и он надавил сильнее.
Казалось, все вокруг сейчас веселились с друзьями. Все, кроме него. Шум внизу неуклонно нарастал по мере того, как опустошались все новые бочонки с элем. А из соседней комнаты доносился громкий и взволнованный голос женщины, спорящей о чем-то с мужчиной. Митфорд не мог разобрать ни единого слова. Впрочем, какое ему до них дело.
Удивительно, что у него вообще есть друзья. Хотя большинство из них считали Пола занудой и не стеснялись говорить ему об этом. Он никогда не играл в азартные игры, не напивался и не бузил с друзьями в клубах, не сорил деньгами, не флиртовал с барышнями, не распутничал с дамами легкого поведения. Подобные занятия не соответствовали его положению в обществе.
Иногда, мучаясь сознанием своей вины. Пол испытывал отвращение к титулу герцога. Все заискивали перед ним, все слушали каждое его слово, разинув рты, и взвизгивали от восторга при более или менее остроумной фразе. Мамаши, имеющие дочерей на выданье, смотрели на Пола с обожанием и надеждой. Ну а все эти томные девичьи глаза, то поднимающиеся, то роняющие слезу из-под трепещущих ресниц! Да, Полу внушал отвращение его титул.
По голосу, доносившемуся из соседней комнаты, он понял, что женщина чем-то расстроена. Ее спутник явно получал хорошую взбучку. Возможно, путешествовать одному все-таки не так уж плохо.
Но только не оставаться бы долго одному. Через день он встретится со своей будущей женой – молодой девушкой, которую еще ни разу не видел, а знал только имя да то, что она внучка одного из друзей его деда по материнской линии.
Пол не хотел ни ехать туда, ни жениться на абсолютно незнакомой женщине, ни заводить детей. Ему бы пожить немного, как выразилась Анджи, своей жизнью. Испытать хоть одно приключение прежде, чем он начнет вести жизнь, к которой его готовили.
Теперь, когда было уже поздно что-либо менять, Митфорд понял, что ему следовало предложить деду устроить им встречу на каком-нибудь вечере, а уж потом решать, делать ли этой девушке предложение. Но он поступил иначе, и нечего терзать себя запоздалыми сожалениями.
Женщина заговорила громче. Мужчина рассмеялся, что, по мнению Митфорда, было глупо с его стороны. Женщине это не понравилось.
Пол снова посмотрел на пальцы ног. Очень уж жалким казалось его слишком запоздалое желание попасть в какую-нибудь передрягу, ощутить независимость. Путешествие в Нортгемптоншир он задумал совершить не спеша и в одиночестве, без слуг и багажа, без показной пышности. Ему пришло в голову отправить Генри на полдня раньше, а самому пуститься в путь в небольшом двухместном экипаже. Он отказался от девяти громких титулов, включая и герцогский, оставив лишь один, тот, с которым родился. Он путешествовал как Пол Вильерс. Герцог Митфорд неожиданно сел на кровати. Что-то ударилось и разбилось в соседней комнате. Должно быть, кто-то с силой бросил кувшин, и тот разбился о стену, соединяющую их комнаты. «Интересно, – подумал он, – а если бы кувшин был с водой?» Женщина явно промахнулась, иначе звук был бы глуше.
Так или иначе. Пол сделал одно интересное открытие. Мистер Пол Вильерс производил гораздо меньшее впечатление, чем герцог Митфорд. Во время путешествия с ним не обходились пренебрежительно – все-таки джентльмен, да еще с деньгами. Но обслуживали не на высшем уровне. Взять, к примеру, его комнату. Кто додумался оклеить стены обоями такого грязно-зеленого цвета? А комната – самая маленькая и самая убогая в гостинице? Кровать занимала здесь почти все свободное пространство.
Как герцог Митфорд он, без сомнения, покинул бы эту гостиницу, так и не узнав о существовании подобной клетушки.
Своего рода приключение! Герцог хмуро улыбнулся и снова зашевелил пальцами ног.
Неужели он и вправду так мало значит без титулов? Эта мысль спустила герцога с небес на землю. Внешность у него и в самом деле весьма непредставительная. Невысокого роста, от природы худощавый, Митфорд за многие годы усиленных тренировок сумел развить мышцы. Красавцем он не был. Волосы темные, да и к тому же, к отчаянию всех его слуг, курчавые. Черты лица самые заурядные. Глаза серые, и никакого поэтического эпитета к их цвету не добавишь. Словом, самый заурядный мужчина.
К тому же скучный. «Да, друзья правы», – подумал он, вздохнув. Скучный и заурядный мужчина скоро сделает предложение скучной и заурядной женщине. И они будут вести скучную, заурядную, почти образцовую жизнь.
Иногда Пол почти завидовал попрошайкам с грязных улиц, с которыми он посоветовал потолковать Анджи.
– Я закричу! – раздался голос женщины из соседней комнаты. – Если вы сейчас же не уберетесь отсюда, сэр, я закричу так, что все стекла вылетят.
Мужчина снова рассмеялся. Вероятно, он либо очень молод, либо глуп, либо просто жесток.
Шум в баре тоже нарастал. Судя по взрывам хохота, кто-то внизу упражнялся в остроумии. А кто-то пел. Хотя для всех в гостинице было бы большим облегчением, если бы певцу намекнули, что он немного фальшивит.
– Вам не удастся изнасиловать меня! – прокричала женщина за стеной. Ее голос звучал немного тише, чем прежде. – Если вы попытаетесь это сделать, я ударю вас коленом в самое чувствительное место.
Митфорд вскочил. «У нее что, мозгов нет? Как можно делать подобные предупреждения? И что это за женщина, если она знает о таких вещах? Но неужели дело так серьезно? Возможно ли, что это не обычная семейная ссора?»
– Не смейте! – Голос женщины задрожал. Она сказала что-то еще, но Митфорд не разобрал. – Прекратите! О, помогите! М-м!..
Выбежав из номера, Митфорд дернул за ручку соседней двери, но та, конечно, была закрыта. Выломать дверь с разбега в этом узком коридоре нельзя, не покалечив себе плечо.
Но там находится женщина, пусть легкомысленная и болтливая. Она попала в беду и нуждается в его помощи.
Митфорд разбежался и с силой ударил плечом в верхнюю часть двери. Дверь с треском слетела с петель, и герцог столкнулся с чем-то крупным, находившимся по другую сторону.
Победу, одержанную им, вряд ли можно было назвать славной. И Митфорд позднее честно себе в этом признался. Мужчина был застигнут врасплох. Герцог даже не постучался, дабы предупредить обитателей комнаты, что за ее пределами есть человек, которому небезразлично происходящее в ней. Митфорд заметил высокого, мускулистого джентльмена с растерянным выражением лица и отвисшей челюстью и в следующий же момент нанес первый удар в эту челюсть. Она с хрустом закрылась. Джентльмен покачнулся, а Митфорд уже нанес второй удар под ребро. Мужчина, без сомнения, быстро пришел бы в себя и дал достойный ответ, если бы женщина не хватила его по голове тазом.
Глаза джентльмена закатились, он отлетел к кровати и, ударившись о нее, медленно сполз на пол.
В переполненном баре стоял невыносимый шум, он нарастал по мере того, как Джозефина ходила взад и вперед по комнате, не желая спуститься вниз и выяснить причины столь долгой задержки. Но за окном темнело.
Когда в дверь постучали, она бросилась открывать и едва не упала в объятия мистера Портерхауса. Однако мистер Портерхаус был очень серьезен. Войдя в комнату, он закрыл за собой дверь и поставил у стены дорожную сумку Джозефины.
– Боюсь, экипаж будет готов не раньше завтрашнего утра, мисс Мидлтон. Искренне сожалею. Я чувствую себя ужасно.
– Вы чувствуете себя ужасно? – Джозефине стало не по себе. – Но что вы собираетесь делать, сэр? Разве в гостинице нельзя нанять другой экипаж?
– Нет. Но если бы и нашелся свободный экипаж, я не стал бы подвергать вас опасностям, подстерегающим путников на ночной дороге. Нам придется провести эту ночь здесь.
– Но отец убьет меня! – воскликнула Джозефина. – Тетушка Уинифред не пустит меня на порог, а дедушка целую неделю будет читать нотации.
– Возможно, все случилось весьма кстати. Ведь даже если бы вы добрались до тетушки, где гарантии того, что вас все-таки не принудили бы выйти замуж за этого развратника, герцога Митфорда. Мое сердце истекает кровью при одной только мысли об этом. Но у меня возникла одна идея. Окрыленная надеждой, Джозефина немного успокоилась. – Вы должны выйти замуж за меня, – торжественно произнес мистер Портерхаус. – Вы, конечно, знаете, какие чувства я испытываю к вам. Мое сердце жаждет лишь одного – спасти вас от печальной участи.
– Что за вздор! Ничего глупее я никогда не слышала. Завтра утром мы тронемся в путь как можно раньше. Вот и все. Полагаю, через месяц-другой все успокоятся. Это же еще не конец света.
– Мы сейчас находимся на Северной дороге. – Мистер Портерхаус каким-то образом завладел ее руками. – Поедемте со мной в Гретну <Гретна-Грин – пограничная деревня в Шотландии, где допускались заключение брака без предоставления соответствующих документов, без выполнения формальностей.>, мадемуазель. Там мы поженимся, и это спасет вас и от развратного жениха, и от гнева семьи. Они утратят над вами власть, как только вы станете моей женой.
– Вы серьезно? – удивилась Джозефина. – Вы действительно очень добры, но вам нет нужды идти на такие жертвы, уверяю вас. В конце концов, мой отец не чудовище.
– После сегодняшней ночи ваша репутация будет погублена. Разве вы этого не понимаете? Вам придется выйти за меня замуж. Так не лучше ли сделать это прежде, чем вы предстанете перед отцом?
– Вздор! – Джозефина высвободила руки. – Мы проведем в гостинице всего одну ночь. Папа поймет меня, хотя и побранит за неосмотрительность и трусость, за то, что не сказала ему обо всем прямо, а вместо этого сбежала. Если вы сейчас покинете мою комнату, сэр, я начну готовиться ко сну и завтра на рассвете буду готова продолжить наше путешествие.
– Но гостиница переполнена. Я думал, вы это заметили. Мне досталась самая последняя комната. Боюсь, нам придется провести ночь вместе.
– Вместе?! – Непонимающе посмотрев на него, Джф1 зефина разразилась потоком возмущенных слов. Разделить спальню с едва знакомым неженатым мужчиной? Да за кого он ее принимает? Или она ничего не знает о том, как подобает себя вести приличной девушке?
Когда мистер Портерхаус запер дверь и положил ключ в карман, Джозефину охватила ярость, но не тревога. Вместе с яростью возросло и ее красноречие. А потом Портерхаус рассмеялся и стал приближаться к ней.
– Вероятно, к утру, моя дорогая, у тебя не останется сомнений в том, что единственно правильное решение – убежать со мной.
Джозефина не двинулась с места.
– Дорогая? Скажите, что я не правильно поняла ваши слова. Скажите мне это. Маленький раскаленный уголек. Я рад, что ты огонь, а не вода. Не люблю меланхоличных барышень. Иди, моя дорогая, признай, что я – лучшая доля, чем герцог Митфорд. Он-то и ждет тебя, если ты вернешься домой или отправишься завтра к тетушке Уинифред.
Джозефина схватила со стола кувшин с водой и запустила ему в голову. Но промахнулась. Кувшин разбился вдребезги о стену, оставив огромное мокрое пятно на обоях. Мистер Портерхаус улыбнулся.
– О, иди же. Вся эта драма совсем ни к чему. Ты верила мне целую неделю. Почему же не веришь теперь? Я предлагаю тебе свое имя и защиту. Не бойся меня.
Тут Джозефина совершила самый неподобающий девушке поступок. Прицелившись, она плюнула.
Улыбка исчезла с лица Портерхауса, и он сделал шаг вперед.
И Джозефина поняла всю опасность своего положения. Этот «добрый джентльмен» был почти в два раза крупнее ее, и выражение глаз Портерхауса не оставляло сомнений в его намерениях. Запертая дверь находилась за спиной мистера Портерхауса, а ключ лежал у него в кармане.
Лишь из чувства собственного достоинства Джозефина сохраняла спокойствие.
– Я закричу! – воскликнула она. – Если вы сейчас же не уберетесь отсюда, я закричу так, что все стекла вылетят.
Мистер Портерхаус сделал еще один шаг вперед и засмеялся. Между ними уже не оставалось свободного пространства. И вот ее хрупкие плечи оказались в тисках его мощных рук.
– Вам не удастся изнасиловать меня! – Джозефина вызывающе вздернула подбородок и добавила самую страшную угрозу:
– Если вы попытаетесь изнасиловать меня, я ударю вас коленом в самое чувствительное место.
– О дорогая! – Мистера Портерхауса все это явно забавляло. – Шалунья, шалунья. – Склонив голову, он впился в нее влажными губами.
Джозефина завертела головой, и лицо ее выразило отвращение.
– Не смейте! – Но он уже целовал ее в шею, подбородок. – Прекратите! О, помогите кто-нибудь! – Мистер Портерхаус снова завладел губами Джозефины, придерживая огромной рукой ей голову. – М-м…
У Джозефины закружилась голова. Она задыхалась. В таком положении ей вряд ли удалось бы выполнить свою угрозу. И Джозефину непременно стошнило бы прямо на мистера Портерхауса, если бы он не перестал целовать ее.
А потом раздался ужасный грохот. Все пришло в движение. Когда Джозефина очнулась, перед ней стоял мужчина, похожий на Геракла, – взор пылал, волосы растрепаны, кулаки крепко сжаты. Мистер Портерхаус едва держался на ногах. Следуя инстинкту самосохранения, Джозефина схватила китайский таз и ударила им своего мучителя по голове. Отшатнувшись к кровати, мистер Портерхаус сполз на пол. Внизу снова раздался громкий взрыв хохота.
– Если вы намерены ударить коленом нападавшего на вас мужчину, – говорил герцог Митфорд миниатюрной девушке, – глупо предупреждать его об этом. Этот прием должен быть неожиданным.
– Вы правы, сэр. – Джозефина устремила неприязненный взгляд на своего поверженного врага. – К сожалению, трудно рассуждать, когда тебя хотят изнасиловать. Я постараюсь вспомнить ваш совет в следующий раз.
– В следующий раз? – Герцог сурово оглядел разорванное платье девушки. Еще немного – и грудь ее окажется на свободе. Может, она горничная, за услуги которой джентльмен не пожелал расплатиться? Но девушка выглядела и разговаривала совсем не как горничная. – У вас это вошло в привычку, мадемуазель? – О нет! Я просто неудачно выразилась. А что нам делать с ним? – Он ваш муж?
– О нет! Это мистер Портерхаус, любезно предложивший проводить меня до дома моей тетушки Эрмингфорд. Хотя теперь я понимаю, что он вовсе не намеревался отвезти меня к тетушке. Портерхаус планировал с помощью обмана жениться на мне, чтобы получить приданое. Многого он сказать не успел, но чего ради он хотел на мне жениться?
Герцог Митфорд мог бы привести множество причин, тем более что пара из них виднелась из-под обрывков платья. Однако, ничего не сказав, он наклонился над бездыханным мистером Портерхаусом, взял его за лацканы пальто и встряхнул. – Он жив. А жаль.
– Портерхаус был так любезен, – с сожалением проговорила девушка. – Настоящий джентльмен.
– И ваши родители доверили вас этому человеку? – Герцог выпустил из рук один лацкан и похлопал «доброго джентльмена» по щекам, дабы привести его в чувство. Ведь, насколько он помнил, воды в комнате не осталось. Об этом свидетельствовало и темное пятно на обоях.
Внизу неожиданно все разом запели, причем изрядно фальшивя.
– О нет! – воскликнула девушка. – Я сейчас убегу отсюда. Поскорее бы добраться до тетушки. Надеюсь, вы понимаете меня. Она должна помочь мне, защитить от отца и дедушки. Уверена, тетушка примет мою сторону.
Мистер Портерхаус застонал, открыл глаза и безучастно уставился в потолок. Герцог подумал, что, возможно, и здесь, наверху, раздался треск, подобный тому, который он слышал в своей комнате.
Пол снова крепко ухватился за лацканы «джентльмена». – Позвольте помочь вам подняться, мой дорогой друг. – Он не выпустил лацканов, даже когда мистер Портерхаус медленно встал. Теперь руки герцога оказались выше уровня его плеч. – У него есть какой-нибудь багаж, мадемуазель? – Нет. Я бы не позволила ему взять багаж.
– Тогда убирайся из комнаты, – бросил Митфорд своему не вполне пришедшему в себя противнику, – и из этой гостиницы. И если я найду тебя где-нибудь поблизости через пятнадцать минут, ты снова лишишься сознания. А когда очнешься, недосчитаешься парочки зубов. Понял меня? – Дерзкий щенок! – воскликнул Портерхаус. – Не уверена, что он может идти один. – В голосе Джозефины прозвучало сострадание.
– Тогда он поползет, – отчеканил герцог, не сводя глаз с бледного красивого лица противника. – У него есть пятнадцать минут. Возможно, уже четырнадцать.
– Дерзкий щенок, – корчась, повторил мистер Портерхаус. – Я тебе этого никогда не забуду.
– Уверен, что забудешь по дороге отсюда.
Джозефина сморщила нос, когда Портерхауса вывернуло на ковер.
– Он мог бы по крайней мере воспользоваться комнатным горшком, – сказала она с отвращением. – Мне придется послать за горничной, чтобы убрала здесь все. 1
– Где живет ваша тетушка? – спросил Митфорд. – И где живет ваш отец? Почту за честь сопроводить вас завтра либо в одно, либо в другое место. '
– О, вы серьезно? – просияла Джозефина. – Без вашей помощи я оказалась бы в очень затруднительном положении. Мне следовало взять с собой служанку и один из экипажей дедушки, а не принимать любезное предложение мистера Портерхауса. Но тогда я, конечно же, еще не знала, что любезным это предложение вовсе не было. Моя тетушка… живет в десяти милях отсюда, а отец – в пятнадцати. Лучше отвезите меня к тетушке, сэр. Отчасти потому, что это ближе, и я буду чувствовать себя менее обязанной вам. Отчасти же потому, что, если я поеду домой, мне придется выслушать нескончаемый поток нравоучений от папы, да и от дедушки.
– Да, им следовало бы хорошенько отчитать вас. – Герцог подумал, что, если бы эта девушка была его дочерью, он отшлепал бы ее.
– Вы правы. – Джозефина улыбнулась ему и заправила за ухо выбившийся темно-русый локон. «Лучше бы она поправила платье на груди, пока не поздно», – подумал герцог. – Но он действительно казался очень добрым джентльменом. Нам предстояло совершить путешествие всего за один день. Но к сожалению, его экипаж сломался.
– На его счастье, я думаю, все неполадки уже исправились, – сухо заметил герцог. – Его экипаж наверняка уже покидает двор гостиницы.
– Полагаете, он и не был сломан? Я об этом не подумала. Но вы отвезете меня к моей тетушке, не так ли, сэр? Это весьма любезно с вашей стороны.
Митфорд смерил ее суровым взглядом. – Вам лучше надеяться, чтобы я не оказался так же любезен, как мистер Портерхаус.
– О! – Джозефина засмеялась. – Могу уверить вас, что вы совсем не похожи на него. Этот негодяй с красивым лицом слишком много возомнил о себе.
– Лучше всего, полагаю, было бы вернуть вас в дом отца.
– О нет! – Джозефина наконец-то оглядела себя. Вспыхнув, она попыталась прикрыть грудь. – Домой, сэр, я не поеду. Ни за что на свете. Даже если мне придется убежать в Лондон и стать судомойкой. Если я вернусь домой, папа и дедушка заставят меня выйти замуж за герцога Митфорда.
Герцог растерялся.
– А-а, – пробормотал он.
– Что угодно, только не это, – сказала Джозефина.
Глава 3
Лишь однажды он уподобился другим мужчинам. В течение трех лет Пол встречался с Эвелин Кросс. Но даже на роль любовницы Пол выбрал весьма уважаемую вдову из высшего сословия. Они проявляли такую осторожность, что вряд ли кто-либо догадывался об их романе. А год назад, поняв наконец, что герцог Митфорд никогда не пойдет на столь предосудительный шаг, как брак с любовницей, Эвелин порвала с ним. Она так и осталась единственной женщиной, с которой Пол вступал в интимную связь.
Митфорд вздохнул и снова начал разглядывать свои ноги. Он попытался согнуть большие пальцы так, чтобы они образовали прямой угол по отношению к остальным. На левой ноге ему удалось отогнуть палец только на восемьдесят градусов, и он надавил сильнее.
Казалось, все вокруг сейчас веселились с друзьями. Все, кроме него. Шум внизу неуклонно нарастал по мере того, как опустошались все новые бочонки с элем. А из соседней комнаты доносился громкий и взволнованный голос женщины, спорящей о чем-то с мужчиной. Митфорд не мог разобрать ни единого слова. Впрочем, какое ему до них дело.
Удивительно, что у него вообще есть друзья. Хотя большинство из них считали Пола занудой и не стеснялись говорить ему об этом. Он никогда не играл в азартные игры, не напивался и не бузил с друзьями в клубах, не сорил деньгами, не флиртовал с барышнями, не распутничал с дамами легкого поведения. Подобные занятия не соответствовали его положению в обществе.
Иногда, мучаясь сознанием своей вины. Пол испытывал отвращение к титулу герцога. Все заискивали перед ним, все слушали каждое его слово, разинув рты, и взвизгивали от восторга при более или менее остроумной фразе. Мамаши, имеющие дочерей на выданье, смотрели на Пола с обожанием и надеждой. Ну а все эти томные девичьи глаза, то поднимающиеся, то роняющие слезу из-под трепещущих ресниц! Да, Полу внушал отвращение его титул.
По голосу, доносившемуся из соседней комнаты, он понял, что женщина чем-то расстроена. Ее спутник явно получал хорошую взбучку. Возможно, путешествовать одному все-таки не так уж плохо.
Но только не оставаться бы долго одному. Через день он встретится со своей будущей женой – молодой девушкой, которую еще ни разу не видел, а знал только имя да то, что она внучка одного из друзей его деда по материнской линии.
Пол не хотел ни ехать туда, ни жениться на абсолютно незнакомой женщине, ни заводить детей. Ему бы пожить немного, как выразилась Анджи, своей жизнью. Испытать хоть одно приключение прежде, чем он начнет вести жизнь, к которой его готовили.
Теперь, когда было уже поздно что-либо менять, Митфорд понял, что ему следовало предложить деду устроить им встречу на каком-нибудь вечере, а уж потом решать, делать ли этой девушке предложение. Но он поступил иначе, и нечего терзать себя запоздалыми сожалениями.
Женщина заговорила громче. Мужчина рассмеялся, что, по мнению Митфорда, было глупо с его стороны. Женщине это не понравилось.
Пол снова посмотрел на пальцы ног. Очень уж жалким казалось его слишком запоздалое желание попасть в какую-нибудь передрягу, ощутить независимость. Путешествие в Нортгемптоншир он задумал совершить не спеша и в одиночестве, без слуг и багажа, без показной пышности. Ему пришло в голову отправить Генри на полдня раньше, а самому пуститься в путь в небольшом двухместном экипаже. Он отказался от девяти громких титулов, включая и герцогский, оставив лишь один, тот, с которым родился. Он путешествовал как Пол Вильерс. Герцог Митфорд неожиданно сел на кровати. Что-то ударилось и разбилось в соседней комнате. Должно быть, кто-то с силой бросил кувшин, и тот разбился о стену, соединяющую их комнаты. «Интересно, – подумал он, – а если бы кувшин был с водой?» Женщина явно промахнулась, иначе звук был бы глуше.
Так или иначе. Пол сделал одно интересное открытие. Мистер Пол Вильерс производил гораздо меньшее впечатление, чем герцог Митфорд. Во время путешествия с ним не обходились пренебрежительно – все-таки джентльмен, да еще с деньгами. Но обслуживали не на высшем уровне. Взять, к примеру, его комнату. Кто додумался оклеить стены обоями такого грязно-зеленого цвета? А комната – самая маленькая и самая убогая в гостинице? Кровать занимала здесь почти все свободное пространство.
Как герцог Митфорд он, без сомнения, покинул бы эту гостиницу, так и не узнав о существовании подобной клетушки.
Своего рода приключение! Герцог хмуро улыбнулся и снова зашевелил пальцами ног.
Неужели он и вправду так мало значит без титулов? Эта мысль спустила герцога с небес на землю. Внешность у него и в самом деле весьма непредставительная. Невысокого роста, от природы худощавый, Митфорд за многие годы усиленных тренировок сумел развить мышцы. Красавцем он не был. Волосы темные, да и к тому же, к отчаянию всех его слуг, курчавые. Черты лица самые заурядные. Глаза серые, и никакого поэтического эпитета к их цвету не добавишь. Словом, самый заурядный мужчина.
К тому же скучный. «Да, друзья правы», – подумал он, вздохнув. Скучный и заурядный мужчина скоро сделает предложение скучной и заурядной женщине. И они будут вести скучную, заурядную, почти образцовую жизнь.
Иногда Пол почти завидовал попрошайкам с грязных улиц, с которыми он посоветовал потолковать Анджи.
– Я закричу! – раздался голос женщины из соседней комнаты. – Если вы сейчас же не уберетесь отсюда, сэр, я закричу так, что все стекла вылетят.
Мужчина снова рассмеялся. Вероятно, он либо очень молод, либо глуп, либо просто жесток.
Шум в баре тоже нарастал. Судя по взрывам хохота, кто-то внизу упражнялся в остроумии. А кто-то пел. Хотя для всех в гостинице было бы большим облегчением, если бы певцу намекнули, что он немного фальшивит.
– Вам не удастся изнасиловать меня! – прокричала женщина за стеной. Ее голос звучал немного тише, чем прежде. – Если вы попытаетесь это сделать, я ударю вас коленом в самое чувствительное место.
Митфорд вскочил. «У нее что, мозгов нет? Как можно делать подобные предупреждения? И что это за женщина, если она знает о таких вещах? Но неужели дело так серьезно? Возможно ли, что это не обычная семейная ссора?»
– Не смейте! – Голос женщины задрожал. Она сказала что-то еще, но Митфорд не разобрал. – Прекратите! О, помогите! М-м!..
Выбежав из номера, Митфорд дернул за ручку соседней двери, но та, конечно, была закрыта. Выломать дверь с разбега в этом узком коридоре нельзя, не покалечив себе плечо.
Но там находится женщина, пусть легкомысленная и болтливая. Она попала в беду и нуждается в его помощи.
Митфорд разбежался и с силой ударил плечом в верхнюю часть двери. Дверь с треском слетела с петель, и герцог столкнулся с чем-то крупным, находившимся по другую сторону.
Победу, одержанную им, вряд ли можно было назвать славной. И Митфорд позднее честно себе в этом признался. Мужчина был застигнут врасплох. Герцог даже не постучался, дабы предупредить обитателей комнаты, что за ее пределами есть человек, которому небезразлично происходящее в ней. Митфорд заметил высокого, мускулистого джентльмена с растерянным выражением лица и отвисшей челюстью и в следующий же момент нанес первый удар в эту челюсть. Она с хрустом закрылась. Джентльмен покачнулся, а Митфорд уже нанес второй удар под ребро. Мужчина, без сомнения, быстро пришел бы в себя и дал достойный ответ, если бы женщина не хватила его по голове тазом.
Глаза джентльмена закатились, он отлетел к кровати и, ударившись о нее, медленно сполз на пол.
* * *
Джозефина была в ярости. День близился к концу. Экипаж сломан, а впереди еще целых десять миль. «И почему это мистер Портерхаус заказал мне спальный номер? Неужели он думает, что нам придется провести здесь ночь? – размышляла Джозефина. – В хорошую же историю я попала. Папе это совсем не понравилось бы, как, впрочем, и тетушке Уинифред, да и дедушке. За свои двадцать лет я совершила немало глупостей, но на этот раз превзошла себя. Господи, ну почему я не взяла с собой хотя бы служанку?»В переполненном баре стоял невыносимый шум, он нарастал по мере того, как Джозефина ходила взад и вперед по комнате, не желая спуститься вниз и выяснить причины столь долгой задержки. Но за окном темнело.
Когда в дверь постучали, она бросилась открывать и едва не упала в объятия мистера Портерхауса. Однако мистер Портерхаус был очень серьезен. Войдя в комнату, он закрыл за собой дверь и поставил у стены дорожную сумку Джозефины.
– Боюсь, экипаж будет готов не раньше завтрашнего утра, мисс Мидлтон. Искренне сожалею. Я чувствую себя ужасно.
– Вы чувствуете себя ужасно? – Джозефине стало не по себе. – Но что вы собираетесь делать, сэр? Разве в гостинице нельзя нанять другой экипаж?
– Нет. Но если бы и нашелся свободный экипаж, я не стал бы подвергать вас опасностям, подстерегающим путников на ночной дороге. Нам придется провести эту ночь здесь.
– Но отец убьет меня! – воскликнула Джозефина. – Тетушка Уинифред не пустит меня на порог, а дедушка целую неделю будет читать нотации.
– Возможно, все случилось весьма кстати. Ведь даже если бы вы добрались до тетушки, где гарантии того, что вас все-таки не принудили бы выйти замуж за этого развратника, герцога Митфорда. Мое сердце истекает кровью при одной только мысли об этом. Но у меня возникла одна идея. Окрыленная надеждой, Джозефина немного успокоилась. – Вы должны выйти замуж за меня, – торжественно произнес мистер Портерхаус. – Вы, конечно, знаете, какие чувства я испытываю к вам. Мое сердце жаждет лишь одного – спасти вас от печальной участи.
– Что за вздор! Ничего глупее я никогда не слышала. Завтра утром мы тронемся в путь как можно раньше. Вот и все. Полагаю, через месяц-другой все успокоятся. Это же еще не конец света.
– Мы сейчас находимся на Северной дороге. – Мистер Портерхаус каким-то образом завладел ее руками. – Поедемте со мной в Гретну <Гретна-Грин – пограничная деревня в Шотландии, где допускались заключение брака без предоставления соответствующих документов, без выполнения формальностей.>, мадемуазель. Там мы поженимся, и это спасет вас и от развратного жениха, и от гнева семьи. Они утратят над вами власть, как только вы станете моей женой.
– Вы серьезно? – удивилась Джозефина. – Вы действительно очень добры, но вам нет нужды идти на такие жертвы, уверяю вас. В конце концов, мой отец не чудовище.
– После сегодняшней ночи ваша репутация будет погублена. Разве вы этого не понимаете? Вам придется выйти за меня замуж. Так не лучше ли сделать это прежде, чем вы предстанете перед отцом?
– Вздор! – Джозефина высвободила руки. – Мы проведем в гостинице всего одну ночь. Папа поймет меня, хотя и побранит за неосмотрительность и трусость, за то, что не сказала ему обо всем прямо, а вместо этого сбежала. Если вы сейчас покинете мою комнату, сэр, я начну готовиться ко сну и завтра на рассвете буду готова продолжить наше путешествие.
– Но гостиница переполнена. Я думал, вы это заметили. Мне досталась самая последняя комната. Боюсь, нам придется провести ночь вместе.
– Вместе?! – Непонимающе посмотрев на него, Джф1 зефина разразилась потоком возмущенных слов. Разделить спальню с едва знакомым неженатым мужчиной? Да за кого он ее принимает? Или она ничего не знает о том, как подобает себя вести приличной девушке?
Когда мистер Портерхаус запер дверь и положил ключ в карман, Джозефину охватила ярость, но не тревога. Вместе с яростью возросло и ее красноречие. А потом Портерхаус рассмеялся и стал приближаться к ней.
– Вероятно, к утру, моя дорогая, у тебя не останется сомнений в том, что единственно правильное решение – убежать со мной.
Джозефина не двинулась с места.
– Дорогая? Скажите, что я не правильно поняла ваши слова. Скажите мне это. Маленький раскаленный уголек. Я рад, что ты огонь, а не вода. Не люблю меланхоличных барышень. Иди, моя дорогая, признай, что я – лучшая доля, чем герцог Митфорд. Он-то и ждет тебя, если ты вернешься домой или отправишься завтра к тетушке Уинифред.
Джозефина схватила со стола кувшин с водой и запустила ему в голову. Но промахнулась. Кувшин разбился вдребезги о стену, оставив огромное мокрое пятно на обоях. Мистер Портерхаус улыбнулся.
– О, иди же. Вся эта драма совсем ни к чему. Ты верила мне целую неделю. Почему же не веришь теперь? Я предлагаю тебе свое имя и защиту. Не бойся меня.
Тут Джозефина совершила самый неподобающий девушке поступок. Прицелившись, она плюнула.
Улыбка исчезла с лица Портерхауса, и он сделал шаг вперед.
И Джозефина поняла всю опасность своего положения. Этот «добрый джентльмен» был почти в два раза крупнее ее, и выражение глаз Портерхауса не оставляло сомнений в его намерениях. Запертая дверь находилась за спиной мистера Портерхауса, а ключ лежал у него в кармане.
Лишь из чувства собственного достоинства Джозефина сохраняла спокойствие.
– Я закричу! – воскликнула она. – Если вы сейчас же не уберетесь отсюда, я закричу так, что все стекла вылетят.
Мистер Портерхаус сделал еще один шаг вперед и засмеялся. Между ними уже не оставалось свободного пространства. И вот ее хрупкие плечи оказались в тисках его мощных рук.
– Вам не удастся изнасиловать меня! – Джозефина вызывающе вздернула подбородок и добавила самую страшную угрозу:
– Если вы попытаетесь изнасиловать меня, я ударю вас коленом в самое чувствительное место.
– О дорогая! – Мистера Портерхауса все это явно забавляло. – Шалунья, шалунья. – Склонив голову, он впился в нее влажными губами.
Джозефина завертела головой, и лицо ее выразило отвращение.
– Не смейте! – Но он уже целовал ее в шею, подбородок. – Прекратите! О, помогите кто-нибудь! – Мистер Портерхаус снова завладел губами Джозефины, придерживая огромной рукой ей голову. – М-м…
У Джозефины закружилась голова. Она задыхалась. В таком положении ей вряд ли удалось бы выполнить свою угрозу. И Джозефину непременно стошнило бы прямо на мистера Портерхауса, если бы он не перестал целовать ее.
А потом раздался ужасный грохот. Все пришло в движение. Когда Джозефина очнулась, перед ней стоял мужчина, похожий на Геракла, – взор пылал, волосы растрепаны, кулаки крепко сжаты. Мистер Портерхаус едва держался на ногах. Следуя инстинкту самосохранения, Джозефина схватила китайский таз и ударила им своего мучителя по голове. Отшатнувшись к кровати, мистер Портерхаус сполз на пол. Внизу снова раздался громкий взрыв хохота.
– Если вы намерены ударить коленом нападавшего на вас мужчину, – говорил герцог Митфорд миниатюрной девушке, – глупо предупреждать его об этом. Этот прием должен быть неожиданным.
– Вы правы, сэр. – Джозефина устремила неприязненный взгляд на своего поверженного врага. – К сожалению, трудно рассуждать, когда тебя хотят изнасиловать. Я постараюсь вспомнить ваш совет в следующий раз.
– В следующий раз? – Герцог сурово оглядел разорванное платье девушки. Еще немного – и грудь ее окажется на свободе. Может, она горничная, за услуги которой джентльмен не пожелал расплатиться? Но девушка выглядела и разговаривала совсем не как горничная. – У вас это вошло в привычку, мадемуазель? – О нет! Я просто неудачно выразилась. А что нам делать с ним? – Он ваш муж?
– О нет! Это мистер Портерхаус, любезно предложивший проводить меня до дома моей тетушки Эрмингфорд. Хотя теперь я понимаю, что он вовсе не намеревался отвезти меня к тетушке. Портерхаус планировал с помощью обмана жениться на мне, чтобы получить приданое. Многого он сказать не успел, но чего ради он хотел на мне жениться?
Герцог Митфорд мог бы привести множество причин, тем более что пара из них виднелась из-под обрывков платья. Однако, ничего не сказав, он наклонился над бездыханным мистером Портерхаусом, взял его за лацканы пальто и встряхнул. – Он жив. А жаль.
– Портерхаус был так любезен, – с сожалением проговорила девушка. – Настоящий джентльмен.
– И ваши родители доверили вас этому человеку? – Герцог выпустил из рук один лацкан и похлопал «доброго джентльмена» по щекам, дабы привести его в чувство. Ведь, насколько он помнил, воды в комнате не осталось. Об этом свидетельствовало и темное пятно на обоях.
Внизу неожиданно все разом запели, причем изрядно фальшивя.
– О нет! – воскликнула девушка. – Я сейчас убегу отсюда. Поскорее бы добраться до тетушки. Надеюсь, вы понимаете меня. Она должна помочь мне, защитить от отца и дедушки. Уверена, тетушка примет мою сторону.
Мистер Портерхаус застонал, открыл глаза и безучастно уставился в потолок. Герцог подумал, что, возможно, и здесь, наверху, раздался треск, подобный тому, который он слышал в своей комнате.
Пол снова крепко ухватился за лацканы «джентльмена». – Позвольте помочь вам подняться, мой дорогой друг. – Он не выпустил лацканов, даже когда мистер Портерхаус медленно встал. Теперь руки герцога оказались выше уровня его плеч. – У него есть какой-нибудь багаж, мадемуазель? – Нет. Я бы не позволила ему взять багаж.
– Тогда убирайся из комнаты, – бросил Митфорд своему не вполне пришедшему в себя противнику, – и из этой гостиницы. И если я найду тебя где-нибудь поблизости через пятнадцать минут, ты снова лишишься сознания. А когда очнешься, недосчитаешься парочки зубов. Понял меня? – Дерзкий щенок! – воскликнул Портерхаус. – Не уверена, что он может идти один. – В голосе Джозефины прозвучало сострадание.
– Тогда он поползет, – отчеканил герцог, не сводя глаз с бледного красивого лица противника. – У него есть пятнадцать минут. Возможно, уже четырнадцать.
– Дерзкий щенок, – корчась, повторил мистер Портерхаус. – Я тебе этого никогда не забуду.
– Уверен, что забудешь по дороге отсюда.
Джозефина сморщила нос, когда Портерхауса вывернуло на ковер.
– Он мог бы по крайней мере воспользоваться комнатным горшком, – сказала она с отвращением. – Мне придется послать за горничной, чтобы убрала здесь все. 1
– Где живет ваша тетушка? – спросил Митфорд. – И где живет ваш отец? Почту за честь сопроводить вас завтра либо в одно, либо в другое место. '
– О, вы серьезно? – просияла Джозефина. – Без вашей помощи я оказалась бы в очень затруднительном положении. Мне следовало взять с собой служанку и один из экипажей дедушки, а не принимать любезное предложение мистера Портерхауса. Но тогда я, конечно же, еще не знала, что любезным это предложение вовсе не было. Моя тетушка… живет в десяти милях отсюда, а отец – в пятнадцати. Лучше отвезите меня к тетушке, сэр. Отчасти потому, что это ближе, и я буду чувствовать себя менее обязанной вам. Отчасти же потому, что, если я поеду домой, мне придется выслушать нескончаемый поток нравоучений от папы, да и от дедушки.
– Да, им следовало бы хорошенько отчитать вас. – Герцог подумал, что, если бы эта девушка была его дочерью, он отшлепал бы ее.
– Вы правы. – Джозефина улыбнулась ему и заправила за ухо выбившийся темно-русый локон. «Лучше бы она поправила платье на груди, пока не поздно», – подумал герцог. – Но он действительно казался очень добрым джентльменом. Нам предстояло совершить путешествие всего за один день. Но к сожалению, его экипаж сломался.
– На его счастье, я думаю, все неполадки уже исправились, – сухо заметил герцог. – Его экипаж наверняка уже покидает двор гостиницы.
– Полагаете, он и не был сломан? Я об этом не подумала. Но вы отвезете меня к моей тетушке, не так ли, сэр? Это весьма любезно с вашей стороны.
Митфорд смерил ее суровым взглядом. – Вам лучше надеяться, чтобы я не оказался так же любезен, как мистер Портерхаус.
– О! – Джозефина засмеялась. – Могу уверить вас, что вы совсем не похожи на него. Этот негодяй с красивым лицом слишком много возомнил о себе.
– Лучше всего, полагаю, было бы вернуть вас в дом отца.
– О нет! – Джозефина наконец-то оглядела себя. Вспыхнув, она попыталась прикрыть грудь. – Домой, сэр, я не поеду. Ни за что на свете. Даже если мне придется убежать в Лондон и стать судомойкой. Если я вернусь домой, папа и дедушка заставят меня выйти замуж за герцога Митфорда.
Герцог растерялся.
– А-а, – пробормотал он.
– Что угодно, только не это, – сказала Джозефина.
Глава 3
– Иногда, – говорил виконт Чимли отцу, держа в руках записку Джозефины, – я думаю, что мне следовало почаще наказывать эту девчонку. Как вы считаете?
– Едва ли это помогло бы, – ответил лорд Ратленд. – Джо очень эмоциональная девушка. Она не желает никому зла. Ее проделки еще никому не приносили вреда. Что она там написала? – Он указал на записку.
Виконт просмотрел ее снова, словно не веря своим глазам.
– Эта несносная девчонка уехала к Уинни. Ей вдруг взбрело в голову, что сейчас самое подходящее время для визита.
– Я же говорила тебе, папа, что у Уинтропов ее не было, – вступила в разговор Пенелопа. – Когда мы со Сьюзи ездили к Анне, то застали их с Генриеттой в подавленном состоянии, поскольку этим утром уехал мистер Портерхаус. Но Джо там не было.
– До Уинни двадцать пять миль пути. – Виконт нахмурился. – Что руководило этой девчонкой? Целый день в седле! Ей еще повезет, если она доберется туда засветло.
– Джо, Джо, – покачал головой лорд Ратленд. – Поймет ли она когда-нибудь, что уже выросла, что молодой леди, особенно в ее положении, не подобает совершать увеселительные прогулки верхом совсем одной? Маленькая кокетка! Надеюсь, она взяла с собой конюха?
– Бьюсь об заклад, что нет. Последний раз Джо ездила к Уинни четыре года назад. Тогда я пригрозил, что отшлепаю ее, если она повторит это. Думаешь, она помнит? Мы, конечно же, были тогда все очень сердиты на Джо потому, что она не позаботилась оставить даже записку. Мне не нравится вспоминать эту ночь.
– Папа! – прозвучал обеспокоенный голос Сьюзен. – Завтра ведь приезжает герцог Митфорд!
Виконт беспомощно открыл рот, а лорд схватился за лысую голову.
– Господи, помоги нам! – взмолился виконт Чимли, хлопнув по лбу запиской Джозефины. – О чем она думала? Неужели девочка планирует завтра вернуться и предстать перед женихом вся в пыли и задыхаясь от усталости? Джо, Джо!
Бартоломью лениво развалился в кресле, как всегда перекинув одну ногу через подлокотник. Он явно наслаждался всем происходящим.
– Папа, хотите, чтобы я привез ее?
– Гм? Как это? – спросил отец, комкая записку в руках.
– Если я тронусь в путь немедленно, то к полуночи буду уже там.
– Ты скорее шею себе сломаешь, – буркнул дед. Виконт задумчиво потер подбородок.
– Нет, – сказал он. – Я должен поехать сам. Возьму экипаж и пару приличных платьев для Джо. Если отправлюсь сейчас, то к заходу солнца преодолею большую часть пути. К рассвету буду на месте и уже утром тронусь с Джо в обратный путь.
– Слишком сильно не брани ее, – наставлял лорд сына. – Ты же не хочешь привезти дочь всю в слезах?
– Мои слова будут звучать у нее в ушах всю дорогу, – бушевал обычно спокойный виконт. – Противная девчонка! Вероятно, к нашему возвращению его светлость будет уже здесь. Вы должны задержать его, сказав, что Джо отправилась вместе со мной к больной тетушке. Бартоломью фыркнул.
– Возможно, сегодня к вечеру я доберусь до главной дороги в Лондон, – продолжал виконт. – Там есть приличная гостиница. Как она называется? «Якорь…»?
– «Якорь и корона», – подсказал Бартоломью. Виконт кивнул.
– Сьюзи, найди служанку Джо. Пусть выберет ей приличное платье, подходящее для встречи жениха. Барт, пошли кого-нибудь на конюшню. Пусть закладывают экипаж, чтобы через полчаса он уже стоял у дверей. Черт возьми эту девчонку! Уж на этот раз ей наказания не избежать.
– Думаешь, Джо забыла, что герцог приезжает завтра? – спросила Августа у старшей сестры.
Пенелопа посмотрела на нее с презрением.
– Уверена, Джо решила навестить тетушку именно потому, что герцог приезжает завтра. И чего только она хочет, если не остаться старой девой? Ведь лучшей партии ей все равно не найти.
– А вот если бы мне пришлось выбирать, – сказала Августа, – я бы предпочла выйти замуж за кого-нибудь похожего на мистера Портерхауса, пусть даже он будет всего лишь мистером. Мистер Портерхаус такой красивый. Пенни. Каль, что он уехал. Как грустно будет теперь навещать Уинтропов.
– Не сомневаюсь, Гасси, на пустой улице он прошел бы мимо тебя, даже не заметив, – сказала Пенелопа. – Тебе ведь еще только четырнадцать. А такие джентльмены, как мистер Портерхаус, любят девушек постарше, да и посимпатичнее.
– Таких, как Джо, – вздохнула Гасси. – Но возможно, его светлость тоже красив.
Спустя полчаса они махали рукой вслед удаляющемуся экипажу.
– Бедный папа, он пропустит ужин, – сказала Августа Сьюзен.
– Более чем достаточно. – Пылая, Джозефина посмотрела на него своими огромными серыми глазами. – Он слишком красив. И высокомерен. Хотя чего еще ожидать от человека с его положением, богатством и внешностью? К тому же он распутник. – При этом Джозефина загибала пальчики. – Ненавижу его. Герцог Митфорд сжал губы и приподнял брови:
– Едва ли это помогло бы, – ответил лорд Ратленд. – Джо очень эмоциональная девушка. Она не желает никому зла. Ее проделки еще никому не приносили вреда. Что она там написала? – Он указал на записку.
Виконт просмотрел ее снова, словно не веря своим глазам.
– Эта несносная девчонка уехала к Уинни. Ей вдруг взбрело в голову, что сейчас самое подходящее время для визита.
– Я же говорила тебе, папа, что у Уинтропов ее не было, – вступила в разговор Пенелопа. – Когда мы со Сьюзи ездили к Анне, то застали их с Генриеттой в подавленном состоянии, поскольку этим утром уехал мистер Портерхаус. Но Джо там не было.
– До Уинни двадцать пять миль пути. – Виконт нахмурился. – Что руководило этой девчонкой? Целый день в седле! Ей еще повезет, если она доберется туда засветло.
– Джо, Джо, – покачал головой лорд Ратленд. – Поймет ли она когда-нибудь, что уже выросла, что молодой леди, особенно в ее положении, не подобает совершать увеселительные прогулки верхом совсем одной? Маленькая кокетка! Надеюсь, она взяла с собой конюха?
– Бьюсь об заклад, что нет. Последний раз Джо ездила к Уинни четыре года назад. Тогда я пригрозил, что отшлепаю ее, если она повторит это. Думаешь, она помнит? Мы, конечно же, были тогда все очень сердиты на Джо потому, что она не позаботилась оставить даже записку. Мне не нравится вспоминать эту ночь.
– Папа! – прозвучал обеспокоенный голос Сьюзен. – Завтра ведь приезжает герцог Митфорд!
Виконт беспомощно открыл рот, а лорд схватился за лысую голову.
– Господи, помоги нам! – взмолился виконт Чимли, хлопнув по лбу запиской Джозефины. – О чем она думала? Неужели девочка планирует завтра вернуться и предстать перед женихом вся в пыли и задыхаясь от усталости? Джо, Джо!
Бартоломью лениво развалился в кресле, как всегда перекинув одну ногу через подлокотник. Он явно наслаждался всем происходящим.
– Папа, хотите, чтобы я привез ее?
– Гм? Как это? – спросил отец, комкая записку в руках.
– Если я тронусь в путь немедленно, то к полуночи буду уже там.
– Ты скорее шею себе сломаешь, – буркнул дед. Виконт задумчиво потер подбородок.
– Нет, – сказал он. – Я должен поехать сам. Возьму экипаж и пару приличных платьев для Джо. Если отправлюсь сейчас, то к заходу солнца преодолею большую часть пути. К рассвету буду на месте и уже утром тронусь с Джо в обратный путь.
– Слишком сильно не брани ее, – наставлял лорд сына. – Ты же не хочешь привезти дочь всю в слезах?
– Мои слова будут звучать у нее в ушах всю дорогу, – бушевал обычно спокойный виконт. – Противная девчонка! Вероятно, к нашему возвращению его светлость будет уже здесь. Вы должны задержать его, сказав, что Джо отправилась вместе со мной к больной тетушке. Бартоломью фыркнул.
– Возможно, сегодня к вечеру я доберусь до главной дороги в Лондон, – продолжал виконт. – Там есть приличная гостиница. Как она называется? «Якорь…»?
– «Якорь и корона», – подсказал Бартоломью. Виконт кивнул.
– Сьюзи, найди служанку Джо. Пусть выберет ей приличное платье, подходящее для встречи жениха. Барт, пошли кого-нибудь на конюшню. Пусть закладывают экипаж, чтобы через полчаса он уже стоял у дверей. Черт возьми эту девчонку! Уж на этот раз ей наказания не избежать.
– Думаешь, Джо забыла, что герцог приезжает завтра? – спросила Августа у старшей сестры.
Пенелопа посмотрела на нее с презрением.
– Уверена, Джо решила навестить тетушку именно потому, что герцог приезжает завтра. И чего только она хочет, если не остаться старой девой? Ведь лучшей партии ей все равно не найти.
– А вот если бы мне пришлось выбирать, – сказала Августа, – я бы предпочла выйти замуж за кого-нибудь похожего на мистера Портерхауса, пусть даже он будет всего лишь мистером. Мистер Портерхаус такой красивый. Пенни. Каль, что он уехал. Как грустно будет теперь навещать Уинтропов.
– Не сомневаюсь, Гасси, на пустой улице он прошел бы мимо тебя, даже не заметив, – сказала Пенелопа. – Тебе ведь еще только четырнадцать. А такие джентльмены, как мистер Портерхаус, любят девушек постарше, да и посимпатичнее.
– Таких, как Джо, – вздохнула Гасси. – Но возможно, его светлость тоже красив.
Спустя полчаса они махали рукой вслед удаляющемуся экипажу.
– Бедный папа, он пропустит ужин, – сказала Августа Сьюзен.
* * *
– Ну, – сказал герцог Митфорд застенчивой, серой провинциальной мышке, которую дедушка выбрал ему в невесты. – Не правильно силой принудить к нежелательному браку. Вы что-то имеете против герцога Митфорда?– Более чем достаточно. – Пылая, Джозефина посмотрела на него своими огромными серыми глазами. – Он слишком красив. И высокомерен. Хотя чего еще ожидать от человека с его положением, богатством и внешностью? К тому же он распутник. – При этом Джозефина загибала пальчики. – Ненавижу его. Герцог Митфорд сжал губы и приподнял брови: