– Нет, – возразила Джозефина. – Вы не поступите так со мной. Ведь папа захочет знать, где я провела ночь и когда встретилась с вами. И даже если отец еще не вернется, дома будет дедушка. Он убьет вас. Мне бы этого не хотелось.
– Мне тоже.
– Если вы столь любезны, отвезите меня к тетушке… Ее дом далеко отсюда, и дорога очень извилистая, так что можете высадить меня на полпути, и вас не увидит ни тетушка, ни папа, если он все еще там. Я доберусь пешком. По дороге сочиню убедительную историю. И если папа очень рассердится, тетушка Уинифред обязательно защитит меня. Герцог вздохнул.
– Я пойду за подносом. А после завтрака мы решим, как лучше поступить.
– Если вы позвоните, сэр, – добродушно заметила Джозефина, – слуги все принесут сами. Незачем делать все самому. Папа говорит, что нужно держаться властно. Тогда слуги будут уважать вас еще больше.
– Я зарегистрировался в гостинице как холостой джентльмен. Что подумают слуги, увидев здесь вас?
– О, об этом я не подумала. Вы заботитесь о моей репутации. Как это мило. Нахмурившись, герцог вышел из комнаты.
Сьюзен стояла у открытой двери экипажа, повернувшись лицом к живой изгороди.
– Я размышляла о том, что мистер Портерхаус оказался злодеем. Представляю себе реакцию дедушки, когда он прочитает твою записку. Воображаю, что будет с папой, когда он обнаружит, что Джо нет у тетушки Уинифред. Ума не приложу, Барт.
– Черт возьми! Ты даже не позавтракала перед тем, как мы уехали. И от чего тебе плохо?
– Не знаю, – смутилась Сьюзи. – Но мне действительно плохо.
– Ну же, залезай обратно. – Сьюзи глотнула воздух, пытаясь сдержать тошноту.
– Мы остановимся перекусить в «Якоре и короне». Там ты немного передохнешь.
– Перекусить, – повторила слабым голосом Сьюзен. – О, Барт, давай еще немного постоим здесь!
– Залезай! – велел Бартоломью. – Я отвезу тебя назад и высажу в миле от дома. Незачем было брать тебя с собой.
– Мне сейчас станет легче. – Сьюзен решительно посмотрела на брата. Лицо ее приобрело зеленоватый оттенок. – Я нужна Джо. Я буду думать о Пенни и Гасси, которые сейчас сидят дома совсем одни, и о том, как дедушка извиняется за Джо перед герцогом Митфордом. Я буду думать… о разных вещах.
– Думай о герцогах, маркизах, принцах или еще о ком-нибудь, кого дедушка выберет тебе в мужья. – Бартоломью посадил сестру в экипаж. – Он подыскал такую великолепную партию для Джо.
– Я не хочу ни герцога, ни маркиза, а только того, кто мне понравится. Если дедушка и найдет кого-то достойного меня, я сначала встречусь с ним, чтобы узнать поближе. Несправедливо за глаза осуждать человека лишь потому, что кто-то считает его надменным. Но Барт захлопнул дверцу экипажа, и Сьюзи умолкла.
Мистер Вильерс понравился Джозефине. Он не был таким высоким, как мистер Портерхаус, папа, дедушка и Барт. И почему сначала у нее сложилось совсем другое впечатление? Теперь Джозефина вспомнила, что вчера, обвив руками его шею, она почти не приподнималась на цыпочки. «Пожалуй, я дохожу ему до плеча или даже чуть выше. Как приятно было бы идти рядом с ним! Возможно, я почувствовала бы себя женщиной, а не ребенком».
Ей хотелось бы войти с мистером Вильерсом в гостиную тетушки Уинифред. Рассказать тетушке, как героически он спас ее прошлой ночью. Но лучше не делать этого. Потому что тогда придется поведать и о том, что она провела ночь в комнате мистера Вильерса, хотя и спала на его кровати, а он-на полу. И тогда кто-нибудь, вероятно, дядюшка Клайв или папа, заявят, что ее скомпрометировали, поэтому мистер Вильерс должен теперь жениться на ней. Если папа его не убьет.
Бедный мистер Вильерс! Джо, несомненно, предпочла бы его герцогу, но сыграть с ним такую шутку после проявленной им доброты слишком жестоко. К тому же он, возможно, уже женат или обручен, или связан обещанием. Эта мысль показалась Джо очень печальной.
В дверь тихо постучали, и Джозефина бросилась открывать ее. Она улыбнулась мистеру Вильерсу.
– Увы, здесь только одно яйцо и одна чашка кофе. Я же не мог сказать, что нас двое.
– Съешьте яйцо и выпейте кофе, – великодушно предложила Джозефина. – Только угостите меня кусочком тоста, сэр. Но разве они не поймут, что нас здесь двое, когда мы спустимся вниз?
– Я пойду первым, проверю, как запрягли лошадей в мой экипаж. А вы, мадемуазель, спуститесь через десять минут. Надеюсь, никто не заметит, что вы барышня из соседней комнаты.
– Мне, право, все равно, заметят это или нет. Меня беспокоит лишь то, что я причиняю вам неудобства. Вероятно, вам предстояло совершить сегодня важное путешествие?
– Ничего такого, что не могло бы подождать. Так, значит, мы едем к вашей тетушке?
– Да, пожалуйста. – Джозефина запихнула разорванное платье и расческу в саквояж. – Я готова тронуться в путь.
Она ждала, пока мистер Вильерс выпьет кофе. И вдруг кровь отхлынула от ее лица. Через мгновение Джозефина уже вытряхивала на кровать все свои сложенные вещи.
– Его нет! – воскликнула она дрожащим голосом. – Он действительно исчез. Мне вдруг пришло-в голову, что когда я клала в сумку платье, его там не было. О Боже, что же мне теперь делать?
– Что исчезло? – спросил герцог. – Я знаю, что клала его, – продолжала Джозефина. – Я точно помню, как положила его на дно саквояжа. Я тогда еще подумала, что поступаю глупо, поскольку еду всего лишь к тетушке Уинифред. Но я побоялась, что папа увезет меня домой и выдаст замуж за герцога Митфорда, даже если тетушка Уинифред будет умолять его не делать этого. В таком случае я никогда не вернулась бы домой. Поэтому я точно знаю, что брала его с собой.
– Что вы взяли с собой? – спокойно осведомился мистер Вильерс.
– Ларец с драгоценностями. Я опасалась остаться без средств к существованию. Я потратила все деньги, которые папа выделяет мне каждый месяц «на булавки», и мой кошелек почти пуст.
– Вы уверены, что он пропал? – Герцог осмотрел разбросанные по кровати вещи, потом заглянул в саквояж.
– Его нет! – Джозефина рухнула-на кровать и посмотрела на Митфорда невидящим взглядом. – Там было что-то ценное?
– Мамины гранаты. Папа раньше держал их у себя, считая меня очень легкомысленной. Но когда мне исполнилось восемнадцать, он разрешил мне хранить их у себя, поскольку я очень аккуратно обращаюсь с ценными вещами. Хотя теперь сомневаюсь в этом. О Боже!
– Что еще? – Озабоченный герцог Митфорд наклонился к девушке.
– Жемчуг, подаренный мне дедушкой тоже на восемнадцатилетие. О, и бриллиантовое кольцо, принадлежавшее бабушке. Хотя у меня слишком тонкие пальцы для него. – Что-нибудь еще?
– Небольшие изумрудные серьги, которые Барт привез из Лондона. Сьюзи он тогда подарил рубиновые, а Пенни и Гасси – сапфировые булавки.
Митфорд положил руки на плечи Джозефины, но даже это нежное прикосновение не успокоило ее.
– Вы абсолютно уверены, что брали ларец? – спросил герцог. – А не могли вы оставить его где-нибудь на столе? – Нет. Из саквояжа выступали острые края, и я предупредила мистера Портерхауса, чтобы он не поранил о них себе ногу.
– Полагаю, вы упомянули о том, что это ларец с драгоценностями?
– Да. – В глазах Джозефины вспыхнул огонь, ноздри раздувались от гнева. – Негодяй! – Она вскочила с кровати. – Злобный бессовестный негодяй! Вор и… и… развратник. Он украл мои драгоценности.
– К несчастью, так оно и есть.
Джозефина начала ходить взад и вперед по маленькой комнате.
– Я готова была простить его, сочтя достаточным наказанием нанесенные вами ему удары, хотя он и заслуживает большего. Но этот мерзавец зашел слишком далеко. Он заблуждается, если полагает, что я оставлю без внимания утрату драгоценностей. О, только бы мне до него добраться! Он пожалеет, что родился на свет.
– Если он украл ваши драгоценности, то скорее всего повез их в Лондон. А это два дня пути. Я доставлю вас к тетушке, поскольку ее дом находится ближе, и сообщу о краже вашему дядюшке.
– Что?! – воскликнула Джозефина с таким негодованием, будто это мистер Вильерс, а не Портерхаус нанес ей смертельную обиду. – Думаете, я буду спокойно сидеть у тетушки Эрмингфорд, пока этот негодяй, по которому виселица плачет, удирает с моими драгоценностями? Вы плохо меня знаете, сэр. Благодарю вас за помощь. А теперь, с вашего позволения, я должна нанять экипаж и лошадей. Герцог почесал затылок.
– И видимо, помчитесь одна в Лондон. Это – безумие, мадемуазель! Я не допущу этого!
Джозефина пришла в негодование.
– Не допустите? Должна напомнить вам, сэр, что никакой ответственности за мои действия вы не несете.
– Но то, что я спас вас, мадемуазель, дает мне право и дальше заботиться о вашей безопасности. Джозефина снова начала запихивать вещи в саквояж. – Я не поеду ни к тетушке, ни домой, а отправлюсь за мистером Портерхаусом и драгоценностями. И я найду их, даже если для этого мне придется объехать весь земной шар.
Несколько минут герцог молча стоял у кровати, наблюдая, как Джозефина тщетно пытается закрыть замочек саквояжа.
– Скажите, вы знаете кого-нибудь в Лондоне? – Бабушку, то есть мать моей мамы. И тетушку Элси.
– Ну, хорошо, мадемуазель. Раз уж вы так решительно настроены, я доставлю вас к одной из них, хоть это и неприлично. К тому же вряд ли здесь вы найдете более быстрый экипаж и лошадей, чем мои.
Джозефина одарила герцога ослепительной улыбкой.
– Доставите меня? О, я знала, что вы согласитесь. Вы очень добры.
Джозефина с удовольствием отметила, что уложенные им с утра кудри снова всклокочены, и теперь он казался еще милее. Джо чувствовала себя в полной безопасности, зная, что под пальто, облегающим стройную фигуру мистера Вильерса, скрываются внушительные мускулы.
– Полагаю, – мягко заметил герцог Митфорд, – что я безумец.
Глава 5
– Мне тоже.
– Если вы столь любезны, отвезите меня к тетушке… Ее дом далеко отсюда, и дорога очень извилистая, так что можете высадить меня на полпути, и вас не увидит ни тетушка, ни папа, если он все еще там. Я доберусь пешком. По дороге сочиню убедительную историю. И если папа очень рассердится, тетушка Уинифред обязательно защитит меня. Герцог вздохнул.
– Я пойду за подносом. А после завтрака мы решим, как лучше поступить.
– Если вы позвоните, сэр, – добродушно заметила Джозефина, – слуги все принесут сами. Незачем делать все самому. Папа говорит, что нужно держаться властно. Тогда слуги будут уважать вас еще больше.
– Я зарегистрировался в гостинице как холостой джентльмен. Что подумают слуги, увидев здесь вас?
– О, об этом я не подумала. Вы заботитесь о моей репутации. Как это мило. Нахмурившись, герцог вышел из комнаты.
* * *
– Знаешь, Сьюзи, – в голосе Бартоломью слышалось нетерпение, – если бы ты об этом не думала, такого не случилось бы. Тебе следует подумать о чем-нибудь другом.Сьюзен стояла у открытой двери экипажа, повернувшись лицом к живой изгороди.
– Я размышляла о том, что мистер Портерхаус оказался злодеем. Представляю себе реакцию дедушки, когда он прочитает твою записку. Воображаю, что будет с папой, когда он обнаружит, что Джо нет у тетушки Уинифред. Ума не приложу, Барт.
– Черт возьми! Ты даже не позавтракала перед тем, как мы уехали. И от чего тебе плохо?
– Не знаю, – смутилась Сьюзи. – Но мне действительно плохо.
– Ну же, залезай обратно. – Сьюзи глотнула воздух, пытаясь сдержать тошноту.
– Мы остановимся перекусить в «Якоре и короне». Там ты немного передохнешь.
– Перекусить, – повторила слабым голосом Сьюзен. – О, Барт, давай еще немного постоим здесь!
– Залезай! – велел Бартоломью. – Я отвезу тебя назад и высажу в миле от дома. Незачем было брать тебя с собой.
– Мне сейчас станет легче. – Сьюзен решительно посмотрела на брата. Лицо ее приобрело зеленоватый оттенок. – Я нужна Джо. Я буду думать о Пенни и Гасси, которые сейчас сидят дома совсем одни, и о том, как дедушка извиняется за Джо перед герцогом Митфордом. Я буду думать… о разных вещах.
– Думай о герцогах, маркизах, принцах или еще о ком-нибудь, кого дедушка выберет тебе в мужья. – Бартоломью посадил сестру в экипаж. – Он подыскал такую великолепную партию для Джо.
– Я не хочу ни герцога, ни маркиза, а только того, кто мне понравится. Если дедушка и найдет кого-то достойного меня, я сначала встречусь с ним, чтобы узнать поближе. Несправедливо за глаза осуждать человека лишь потому, что кто-то считает его надменным. Но Барт захлопнул дверцу экипажа, и Сьюзи умолкла.
* * *
Джозефина снова обратила внимание на свои волосы. Ничего исправить уже нельзя.Мистер Вильерс понравился Джозефине. Он не был таким высоким, как мистер Портерхаус, папа, дедушка и Барт. И почему сначала у нее сложилось совсем другое впечатление? Теперь Джозефина вспомнила, что вчера, обвив руками его шею, она почти не приподнималась на цыпочки. «Пожалуй, я дохожу ему до плеча или даже чуть выше. Как приятно было бы идти рядом с ним! Возможно, я почувствовала бы себя женщиной, а не ребенком».
Ей хотелось бы войти с мистером Вильерсом в гостиную тетушки Уинифред. Рассказать тетушке, как героически он спас ее прошлой ночью. Но лучше не делать этого. Потому что тогда придется поведать и о том, что она провела ночь в комнате мистера Вильерса, хотя и спала на его кровати, а он-на полу. И тогда кто-нибудь, вероятно, дядюшка Клайв или папа, заявят, что ее скомпрометировали, поэтому мистер Вильерс должен теперь жениться на ней. Если папа его не убьет.
Бедный мистер Вильерс! Джо, несомненно, предпочла бы его герцогу, но сыграть с ним такую шутку после проявленной им доброты слишком жестоко. К тому же он, возможно, уже женат или обручен, или связан обещанием. Эта мысль показалась Джо очень печальной.
В дверь тихо постучали, и Джозефина бросилась открывать ее. Она улыбнулась мистеру Вильерсу.
– Увы, здесь только одно яйцо и одна чашка кофе. Я же не мог сказать, что нас двое.
– Съешьте яйцо и выпейте кофе, – великодушно предложила Джозефина. – Только угостите меня кусочком тоста, сэр. Но разве они не поймут, что нас здесь двое, когда мы спустимся вниз?
– Я пойду первым, проверю, как запрягли лошадей в мой экипаж. А вы, мадемуазель, спуститесь через десять минут. Надеюсь, никто не заметит, что вы барышня из соседней комнаты.
– Мне, право, все равно, заметят это или нет. Меня беспокоит лишь то, что я причиняю вам неудобства. Вероятно, вам предстояло совершить сегодня важное путешествие?
– Ничего такого, что не могло бы подождать. Так, значит, мы едем к вашей тетушке?
– Да, пожалуйста. – Джозефина запихнула разорванное платье и расческу в саквояж. – Я готова тронуться в путь.
Она ждала, пока мистер Вильерс выпьет кофе. И вдруг кровь отхлынула от ее лица. Через мгновение Джозефина уже вытряхивала на кровать все свои сложенные вещи.
– Его нет! – воскликнула она дрожащим голосом. – Он действительно исчез. Мне вдруг пришло-в голову, что когда я клала в сумку платье, его там не было. О Боже, что же мне теперь делать?
– Что исчезло? – спросил герцог. – Я знаю, что клала его, – продолжала Джозефина. – Я точно помню, как положила его на дно саквояжа. Я тогда еще подумала, что поступаю глупо, поскольку еду всего лишь к тетушке Уинифред. Но я побоялась, что папа увезет меня домой и выдаст замуж за герцога Митфорда, даже если тетушка Уинифред будет умолять его не делать этого. В таком случае я никогда не вернулась бы домой. Поэтому я точно знаю, что брала его с собой.
– Что вы взяли с собой? – спокойно осведомился мистер Вильерс.
– Ларец с драгоценностями. Я опасалась остаться без средств к существованию. Я потратила все деньги, которые папа выделяет мне каждый месяц «на булавки», и мой кошелек почти пуст.
– Вы уверены, что он пропал? – Герцог осмотрел разбросанные по кровати вещи, потом заглянул в саквояж.
– Его нет! – Джозефина рухнула-на кровать и посмотрела на Митфорда невидящим взглядом. – Там было что-то ценное?
– Мамины гранаты. Папа раньше держал их у себя, считая меня очень легкомысленной. Но когда мне исполнилось восемнадцать, он разрешил мне хранить их у себя, поскольку я очень аккуратно обращаюсь с ценными вещами. Хотя теперь сомневаюсь в этом. О Боже!
– Что еще? – Озабоченный герцог Митфорд наклонился к девушке.
– Жемчуг, подаренный мне дедушкой тоже на восемнадцатилетие. О, и бриллиантовое кольцо, принадлежавшее бабушке. Хотя у меня слишком тонкие пальцы для него. – Что-нибудь еще?
– Небольшие изумрудные серьги, которые Барт привез из Лондона. Сьюзи он тогда подарил рубиновые, а Пенни и Гасси – сапфировые булавки.
Митфорд положил руки на плечи Джозефины, но даже это нежное прикосновение не успокоило ее.
– Вы абсолютно уверены, что брали ларец? – спросил герцог. – А не могли вы оставить его где-нибудь на столе? – Нет. Из саквояжа выступали острые края, и я предупредила мистера Портерхауса, чтобы он не поранил о них себе ногу.
– Полагаю, вы упомянули о том, что это ларец с драгоценностями?
– Да. – В глазах Джозефины вспыхнул огонь, ноздри раздувались от гнева. – Негодяй! – Она вскочила с кровати. – Злобный бессовестный негодяй! Вор и… и… развратник. Он украл мои драгоценности.
– К несчастью, так оно и есть.
Джозефина начала ходить взад и вперед по маленькой комнате.
– Я готова была простить его, сочтя достаточным наказанием нанесенные вами ему удары, хотя он и заслуживает большего. Но этот мерзавец зашел слишком далеко. Он заблуждается, если полагает, что я оставлю без внимания утрату драгоценностей. О, только бы мне до него добраться! Он пожалеет, что родился на свет.
– Если он украл ваши драгоценности, то скорее всего повез их в Лондон. А это два дня пути. Я доставлю вас к тетушке, поскольку ее дом находится ближе, и сообщу о краже вашему дядюшке.
– Что?! – воскликнула Джозефина с таким негодованием, будто это мистер Вильерс, а не Портерхаус нанес ей смертельную обиду. – Думаете, я буду спокойно сидеть у тетушки Эрмингфорд, пока этот негодяй, по которому виселица плачет, удирает с моими драгоценностями? Вы плохо меня знаете, сэр. Благодарю вас за помощь. А теперь, с вашего позволения, я должна нанять экипаж и лошадей. Герцог почесал затылок.
– И видимо, помчитесь одна в Лондон. Это – безумие, мадемуазель! Я не допущу этого!
Джозефина пришла в негодование.
– Не допустите? Должна напомнить вам, сэр, что никакой ответственности за мои действия вы не несете.
– Но то, что я спас вас, мадемуазель, дает мне право и дальше заботиться о вашей безопасности. Джозефина снова начала запихивать вещи в саквояж. – Я не поеду ни к тетушке, ни домой, а отправлюсь за мистером Портерхаусом и драгоценностями. И я найду их, даже если для этого мне придется объехать весь земной шар.
Несколько минут герцог молча стоял у кровати, наблюдая, как Джозефина тщетно пытается закрыть замочек саквояжа.
– Скажите, вы знаете кого-нибудь в Лондоне? – Бабушку, то есть мать моей мамы. И тетушку Элси.
– Ну, хорошо, мадемуазель. Раз уж вы так решительно настроены, я доставлю вас к одной из них, хоть это и неприлично. К тому же вряд ли здесь вы найдете более быстрый экипаж и лошадей, чем мои.
Джозефина одарила герцога ослепительной улыбкой.
– Доставите меня? О, я знала, что вы согласитесь. Вы очень добры.
Джозефина с удовольствием отметила, что уложенные им с утра кудри снова всклокочены, и теперь он казался еще милее. Джо чувствовала себя в полной безопасности, зная, что под пальто, облегающим стройную фигуру мистера Вильерса, скрываются внушительные мускулы.
– Полагаю, – мягко заметил герцог Митфорд, – что я безумец.
Глава 5
Прежде чем покинуть гостиничный двор, герцог Митфорд убедился, что правильно оценил свои действия – печальное внезапное помешательство. Он всегда вел правильную и образцовую жизнь, за что все называли его занудой.
И что же он делает теперь, в девять утра, в гостинице с раскрасневшейся, растрепанной молодой леди, не сопровождаемой ни служанкой, ни конюхом, ни какой-нибудь тетушкой?
Герцог первым вышел из комнаты.
– Дайте мне десять минут, – попросил он Джозефину. – За это время я распоряжусь, чтобы подготовили экипаж, и мы без всякой суеты тронемся в путь.
– Хорошо, сэр. – Джозефина все еще не могла прийти в себя после пропажи драгоценностей. Ее щеки пылали. – Десять минут. Только, пожалуйста, сделайте так, чтобы они прошли поскорее.
Размышляя над ее последней фразой, герцог Митфорд спустился вниз: «Интересно, есть ли вообще мозги у невесты, которую дедушка выбрал как наиболее подходящую моему положению? Страшно подумать, что я чуть не женился на этой глупой девчонке!»
По крайней мере роста она невысокого. Джозефина едва доходила ему до подбородка. Все же хоть какое-то утешение, хотя вряд ли облегчающее теперешнюю ситуацию.
Джозефина подождала семь минут. Митфорд простит ей оставшиеся три, поскольку экипаж уже все равно готов к отправлению. К сожалению, выходя из комнаты, герцог забыл, что она глупа. Он дал Джозефине лишь один строгий наказ – подождать десять минут. Митфорд не счел необходимым еще раз обстоятельно объяснить ей, как важно незаметно выскользнуть из гостиницы, спокойно сесть в экипаж и вести себя тихо, пока они не выедут на дорогу. Тогда только два конюха станут свидетелями неприличного поступка молодой леди, которая уезжает с молодым джентльменом, не зарегистрировавшись как его жена в гостинице.
Герцог не дал Джозефине подобные инструкции, поскольку любая, даже не отличающаяся большим умом, но воспитанная молодая леди знает все это сама. Такая леди сидела бы тихо, как мышка, опустив голову и потупив глаза.
Боже, ну почему он не поехал в закрытом экипаже? С Генри, багажом, многочисленными конюхами и лакеями? И другой дорогой?
Выходя из гостиницы, Джозефина остановилась в дверях, окинула все пытливым, ясным взором, заметила старшего конюха и подозвала его властным тоном.
Герцог Митфорд взмолился, чтобы никто из его знакомых никогда не узнал об этой сцене.
– Я приехала сюда вчера с одним джентльменом, – объявила Джозефина Мидлтон так громко, что ее, несомненно, услышали все слуги и постояльцы гостиницы. – С высоким, темноволосым джентльменом. Вы, случайно, не видели, как он уезжал?
Конюх поднял кепку и, переминаясь с ноги на ногу, почесал затылок.
– Не тот ли это мрачный господин, который так торопился в дорогу?
– О! – воскликнула Джозефина, наверняка доставив наслаждение всем окружающим. – То, наверное, был мой отец, отправившийся на мои поиски. Нет, я имела в виду молодого мужчину, уехавшего вчера вечером.
Старший конюх не работал вчера после девяти и поэтому позвал какого-то Сэма.
Герцог Митфорд не схватил глупую девчонку за шиворот, не втащил в экипаж, не уехал один, бросив ее на произвол судьбы. Ничего подобного он не сделал, хотя следовало бы. Пол смиренно ждал, пока все заметят, что он отправляется в путь с молодой леди, хотя приехал вчера один.
Выхода из сложившейся ситуации герцог не нашел, поскольку еще ни разу не попадал в такое неловкое положение.
Сэм, лысый здоровяк, с которым не каждый захотел бы встретиться в темном переулке, появился в сопровождении хозяина гостиницы и двух служанок. Он утверждал, что красивый господин отправился не на юг, а на север.
Джозефина Мидлтон отнеслась к этой новости очень скептически. Герцог Митфорд внутренне согласился с ней. Однако Сэм твердо стоял на своем и наконец убедил их.
– У этого господина был экипаж ярко-голубого с желтым цвета?
– Да, – ответила "мисс Мидлтон. – Ярко-голубой с желтым.
– Господин с осоловевшими глазами. Его вырвало здесь, в углу, где теперь куча соломы. – Огромная лысая голова кивнула в сторону одного из углов двора гостиницы. – Да, это точно он. Сэм сплюнул и растер по земле плевок. – Он подался на север.
Ну как поспоришь с человеком, уверенным в своих словах? – Вообще-то, – сказала мисс Мидлтон, устраиваясь на сиденье рядом с герцогом, – в этом что-то есть. Полагаю, мистер Портерхаус умный человек. Он поступил бы глупо, отправившись в Лондон, где его будут искать прежде всего. Мистер Портерхаус вполне разумно поступил, поехав на север. – Их экипаж миновал ворота гостиницы. Джозефина повернулась и помахала рукой хозяину гостиницы, Сэму, старшему конюху и служанкам. Они все сочувственно улыбались, поскольку Джозефина рассказала им об украденных драгоценностях.
– В нашей гостинице этот мошенник никогда больше не остановится, – заверил ее хозяин.
– Иначе я ему уши пообрываю, – с угрозой добавил Сэм. Старший конюх, осклабившись, взглянул на герцога Митфорда. Остальные конюхи тоже заухмылялись – все забыли о работе и, опершись на вилы, забавлялись любопытным зрелищем.
«Нам бы еще флаги да колокольчики на экипаж повесить», – подумал герцог Митфорд.
Итак, они направились на север, словно ехали в Гретна-Грин. Митфорд решил, что не мешало бы с опаской поглядывать через плечо на старых джентльменов, бросающих на него свирепые взгляды и державших руку на пистолете.
– Нам следовало бы уехать тихо, привлекая как можно меньше внимания.
– Но тогда, – рассудительно заметила Джозефина, – мы не узнали бы, что мистер Портерхаус отправился на север. И сейчас ехали бы совсем в другом направлении. Вы-то сами пытались разузнать что-нибудь, сэр?
– К сожалению, нет. Я предположил, что он направился в сторону Лондона.
– Тогда, – продолжала Джозефина, – мы совершили бы ужасно долгое путешествие, потратив зря несколько дней на поиски мистера Портерхауса. Я отняла бы у вас слишком много времени. – Вы правы.
– А теперь, если он захочет обмануть нас и повернет назад, мы его не увидим, но Сэм, будьте уверены, обязательно заметит негодяя и сотворит с ним Бог знает что. У мистера Портерхауса весьма необычный экипаж. Честно говоря, я считала его цвет полной безвкусицей, но никогда не говорила этого, поскольку мистер Портерхаус казался мне очень любезным джентльменом. Но теперь я смело высказываю свое мнение.
– Полагаю, вы осознаете, мадемуазель, что теперь отец быстро найдет вас, если вернется сюда?
– Но может, оно и к лучшему, потому что папа жестоко расправится с мистером Портерхаусом. Он не выносит воров. Конечно, отец заставит меня вернуться домой и выйти замуж за этого противного герцога Митфорда. Впрочем, надеюсь, к тому времени его светлость устанет ждать меня и отправится восвояси. Вы бы только видели его слугу, сэр!
– В чем дело? – осведомился герцог, заметив, что одной рукой Джозефина вцепилась в его пальто, а другой ухватилась за дверцу экипажа. – Мы не слишком быстро едем?
– О нет. Жаль, что вы не можете пустить лошадей вскачь, ведь у мистера Портерхауса сейчас большое преимущество в расстоянии. Раньше я никогда не ездила в открытом экипаже. У меня такое ощущение, будто я парю в воздухе. Это так волнующе! О, вы не возражаете против того, что я держусь за вас?
– Вовсе нет. Можете взять меня под руку, если угодно. Так что такого особенного в слуге герцога Митфорда?
– О! – презрительно воскликнула Джозефина. – Это именно такой слуга, который и может быть у герцога, сэр. Он морщил нос, словно воздух недостаточно чист для его высокой персоны.
Митфорд подавил смешок. Да, по описанию это действительно был Генри.
– Представляете себе, каков тогда сам герцог? – сказала с еще большим презрением Джозефина.
– Да. Земля, без сомнения, для него слишком маленькая планета.
– Точно, – воодушевилась Джозефина. – А папа и дедушка считают, что я должна выйти за него замуж! Да я лучше выйду за лягушку.
– Восхитительное сравнение!
Они встретили почтовую карету, следовавшую на юг. Сидевшие на ее крыше веселые молодые люди стали громко приветствовать его спутницу и сняли шляпы. Джозефина с улыбкой помахала рукой в ответ.
Когда-нибудь им встретится кто-нибудь из его знакомых. О Боже!
– Мне следовало еще в тот вечер поговорить с вашим отцом, мисс Мидлтон. Не понимаю, почему я не сделал этого? Возможно, он рассердился бы на вас, но по крайней мере ничего неприличного не было бы совершено.
– Но он убил бы вас.
– Думаю, что нет. Я все объяснил бы ему. И он был бы с вами в тот момент, когда вы обнаружили пропажу драгоценностей. В таком случае ваш отец совершил бы это путешествие с вами.
– Вы не хотели ехать со мной?
– Не в этом дело. Просто мы ведем себя очень неприлично, мадемуазель.
– Но мне пришлось бы выйти замуж за герцога Митфорда, – опечалилась Джозефина.
– Ваш отец не заставил бы вас. Кроме того, возможно, герцог сам не захотел бы жениться, увидев, что вы этого не желаете. Вы думали об этом?
– Он женился бы. Ведь для развлечения у герцога много женщин, а я нужна для респектабельности, чтобы растить его наследников. Герцог вспыхнул и оставил эту тему. Два часа спустя Митфорд заметил впереди гостиницу и понял, что им придется остановиться здесь. Лошади устали, и нужно было их поменять.
– Мы остановимся в гостинице, – сказал он Джозефине. – Нужно поменять лошадей. Я сам попробую здесь что-нибудь разузнать. Слышите? Я сам. А вам следует вести себя как можно тише. Вы же догадываетесь, что вам не подобает путешествовать со мной в открытом экипаже. Хорошо, если никто не заметит вашего лица.
– Как мило, что вы заботитесь обо мне! Но если бы вы были моим мужем, все выглядело бы вполне пристойно, не так ли? Я позаимствую имя миссис Вильерс до конца нашего путешествия, если вы позволите, и тогда никому не •покажется странным, что мы путешествуем вместе. Если бы герцог Митфорд сейчас стоял, он покачнулся бы.
– А кстати, существует ли настоящая миссис Вильерс? – спросила Джозефина. – Она, наверное, очень рассердится, что я задерживаю вас?
– Нет, – поспешно ответил герцог. – Никакой миссис Вильерс нет. И не говорите никому о своих драгоценностях.
– О, это, наверное, мой отец. Значит, он догнал ее.
– Нет, сэр, – ответил Сэм. – Ваш отец, если верить Уолтеру, отправился на восток.
– О, Барт, я не могу больше стоять! – Сьюзен повисла на руке брата.
– Не выносите езды в экипаже, мадам? – посочувствовал Сэм. – Вам надо хорошо подкрепиться, прежде чем вы поедете дальше. Лицо Сьюзен выразило отвращение.
– Иди, – сказал Бартоломью, – и закажи себе хотя бы чаю.
Сьюзен удалилась.
– А теперь, – Барт повернулся к здоровяку конюху, – с каким господином моя сестра уехала на север? Сэм пожал плечами.
– Да какой-то мелкий тип. У него открытый экипаж. Явно неподходящее сопровождение для леди, если вы меня спрашивали об этом, сэр. Но она так беспокоилась о драгоценностях.
– Неужели Джозефина так глупа, что доверила этому негодяю свои драгоценности? – Бартоломью нахмурился. – Как звали этого господина? Сэм снова пожал плечами.
– Спросите у хозяина. Сэр, вы аккуратно вели экипаж с той барышней, которой так плохо?
– Что за вопрос? Конечно же, аккуратно, – возмутился Бартоломью. – Что же мне делать, если на дорогах Англии столько канав и ухабов. Если бы она не думала, что ее стошнит через первые же две мили пути, ничего не случилось бы.
– А-а, – протянул Сэм, – но дамы такие хрупкие создания. Кто-нибудь заботится о ней в экипаже, сэр?
– Нет. Она высовывает голову из окна и кричит мне, чтобы я остановился. Это происходит почти каждую чертову милю.
– Вам нужен хороший конюх, – заключил Сэм. – А вызнаете, где найти в этой глуши первоклассного конюха? – осведомился Бартоломью.
– Это я, сэр. Мне очень не понравился тот красивый господин. Я с удовольствием отделал бы его и защитил молодых барышень. Я умею объезжать все канавы на дороге, так что барышне уже не будет так плохо, а если что, вы за ней поухаживаете.
– Вы готовы отправиться с нами? – Да, сэр.
– Отлично. Мы выезжаем через десять минут. Но кто же, черт возьми, сопровождает Джо?
– Спросите хозяина гостиницы, – посоветовал Сэм.
Гордиться ей, право, было нечем. Джозефина разгладила складки на своем единственном приличном платье, тщательно умылась, причесала волосы и вот теперь сидела с мистером Вильерсом в столовой гостиницы «Павлин».
Да, гордиться ей действительно было нечем. Она показала, что не знает правил приличия, сбежав с едва знакомым молодым человеком, который потом обокрал ее и чуть не изнасиловал. «Отец и дедушка, наверное, ужасно разочарованы моим поведением. О Господи, как же они объяснили мое отсутствие герцогу Митфорду? Волнуются ли они за меня? Ну конечно же, волнуются».
А теперь она гонится за Портерхаусом с другим едва знакомым молодым человеком и весь день провела с ним в открытом экипаже. Ее видели десятки людей. Проезжая мимо, Джозефина махала некоторым из них рукой, пока не вспомнила, что молодой леди не подобает так поступать. Она была очень признательна мистеру Вильерсу, что он не бранил ее. Папа и Барт не упустили бы такого случая. А дедушка стал бы объяснять, что дочери виконта и внучке лорда не пристало находить удовольствие в общении с простолюдинами.
Джозефина провела вторую ночь подряд в одной комнате с мистером Вильерсом и путешествует под именем миссис Вильерс.
Вероятно, им не удастся догнать мистера Портерхауса в ближайшие несколько дней. Джозефина совсем об этом не подумала в то утро.
Да, ей, конечно же, нечем гордиться. Но она совершенно не жалела о содеянном.
– Так вы сказали, вас зовут Пол? – Джозефина огляделась.
Мистер Вильерс с удивлением посмотрел на девушку. Встрепанные кудри обрамляли его лицо, падали на воротник пальто. Он пытался расчесать их, но волосы не слушались.
– Да, мадемуазель.
Джозефина вспыхнула.
– Не возражаете, если я буду называть вас так при всех? Некоторые жены обращаются к мужьям официально, но мне всегда казалось это глупым. Не правда ли, гораздо проще называть вас Пол?
– Полагаю, что вы правы, и ничуть не возражаю.
Служанка принесла суп.
– Суп из бычьих хвостов, Пол! – оживилась Джозефина. – Мой любимый.
– Я рад за вас, мадемуазель.
Как только служанка ушла, Джозефина наклонилась к Митфорду и тихо сказала:
– Вы тоже должны называть меня Джо. Только на людях. Наедине я не допустила бы такой фамильярности.
Митфорд бросил на нее взгляд, который Джозефина приняла за согласие.
В этот день она довольно много выяснила о мистере Вильерсе. У него были мать, две сестры, два племянника и племянница. Младшая сестра Пола ожидала появления на свет первенца. Его дедушка по материнской линии был жив. Мистер Вильерс окончил Итон, затем Оксфорд. Путешествовал по Шотландии и Уэльсу, но из-за войн ни разу не посетил Европу. Большую часть года Пол проводил в загородном имении. Любил верховые прогулки, увлекался чтением. Обожал музыку, хотя сам не был искусным музыкантом.
Джозефине казалось, что она знала о нем все, хотя и провела с ним вместе всего один день. Только одно беспокоило ее.
И что же он делает теперь, в девять утра, в гостинице с раскрасневшейся, растрепанной молодой леди, не сопровождаемой ни служанкой, ни конюхом, ни какой-нибудь тетушкой?
Герцог первым вышел из комнаты.
– Дайте мне десять минут, – попросил он Джозефину. – За это время я распоряжусь, чтобы подготовили экипаж, и мы без всякой суеты тронемся в путь.
– Хорошо, сэр. – Джозефина все еще не могла прийти в себя после пропажи драгоценностей. Ее щеки пылали. – Десять минут. Только, пожалуйста, сделайте так, чтобы они прошли поскорее.
Размышляя над ее последней фразой, герцог Митфорд спустился вниз: «Интересно, есть ли вообще мозги у невесты, которую дедушка выбрал как наиболее подходящую моему положению? Страшно подумать, что я чуть не женился на этой глупой девчонке!»
По крайней мере роста она невысокого. Джозефина едва доходила ему до подбородка. Все же хоть какое-то утешение, хотя вряд ли облегчающее теперешнюю ситуацию.
Джозефина подождала семь минут. Митфорд простит ей оставшиеся три, поскольку экипаж уже все равно готов к отправлению. К сожалению, выходя из комнаты, герцог забыл, что она глупа. Он дал Джозефине лишь один строгий наказ – подождать десять минут. Митфорд не счел необходимым еще раз обстоятельно объяснить ей, как важно незаметно выскользнуть из гостиницы, спокойно сесть в экипаж и вести себя тихо, пока они не выедут на дорогу. Тогда только два конюха станут свидетелями неприличного поступка молодой леди, которая уезжает с молодым джентльменом, не зарегистрировавшись как его жена в гостинице.
Герцог не дал Джозефине подобные инструкции, поскольку любая, даже не отличающаяся большим умом, но воспитанная молодая леди знает все это сама. Такая леди сидела бы тихо, как мышка, опустив голову и потупив глаза.
Боже, ну почему он не поехал в закрытом экипаже? С Генри, багажом, многочисленными конюхами и лакеями? И другой дорогой?
Выходя из гостиницы, Джозефина остановилась в дверях, окинула все пытливым, ясным взором, заметила старшего конюха и подозвала его властным тоном.
Герцог Митфорд взмолился, чтобы никто из его знакомых никогда не узнал об этой сцене.
– Я приехала сюда вчера с одним джентльменом, – объявила Джозефина Мидлтон так громко, что ее, несомненно, услышали все слуги и постояльцы гостиницы. – С высоким, темноволосым джентльменом. Вы, случайно, не видели, как он уезжал?
Конюх поднял кепку и, переминаясь с ноги на ногу, почесал затылок.
– Не тот ли это мрачный господин, который так торопился в дорогу?
– О! – воскликнула Джозефина, наверняка доставив наслаждение всем окружающим. – То, наверное, был мой отец, отправившийся на мои поиски. Нет, я имела в виду молодого мужчину, уехавшего вчера вечером.
Старший конюх не работал вчера после девяти и поэтому позвал какого-то Сэма.
Герцог Митфорд не схватил глупую девчонку за шиворот, не втащил в экипаж, не уехал один, бросив ее на произвол судьбы. Ничего подобного он не сделал, хотя следовало бы. Пол смиренно ждал, пока все заметят, что он отправляется в путь с молодой леди, хотя приехал вчера один.
Выхода из сложившейся ситуации герцог не нашел, поскольку еще ни разу не попадал в такое неловкое положение.
Сэм, лысый здоровяк, с которым не каждый захотел бы встретиться в темном переулке, появился в сопровождении хозяина гостиницы и двух служанок. Он утверждал, что красивый господин отправился не на юг, а на север.
Джозефина Мидлтон отнеслась к этой новости очень скептически. Герцог Митфорд внутренне согласился с ней. Однако Сэм твердо стоял на своем и наконец убедил их.
– У этого господина был экипаж ярко-голубого с желтым цвета?
– Да, – ответила "мисс Мидлтон. – Ярко-голубой с желтым.
– Господин с осоловевшими глазами. Его вырвало здесь, в углу, где теперь куча соломы. – Огромная лысая голова кивнула в сторону одного из углов двора гостиницы. – Да, это точно он. Сэм сплюнул и растер по земле плевок. – Он подался на север.
Ну как поспоришь с человеком, уверенным в своих словах? – Вообще-то, – сказала мисс Мидлтон, устраиваясь на сиденье рядом с герцогом, – в этом что-то есть. Полагаю, мистер Портерхаус умный человек. Он поступил бы глупо, отправившись в Лондон, где его будут искать прежде всего. Мистер Портерхаус вполне разумно поступил, поехав на север. – Их экипаж миновал ворота гостиницы. Джозефина повернулась и помахала рукой хозяину гостиницы, Сэму, старшему конюху и служанкам. Они все сочувственно улыбались, поскольку Джозефина рассказала им об украденных драгоценностях.
– В нашей гостинице этот мошенник никогда больше не остановится, – заверил ее хозяин.
– Иначе я ему уши пообрываю, – с угрозой добавил Сэм. Старший конюх, осклабившись, взглянул на герцога Митфорда. Остальные конюхи тоже заухмылялись – все забыли о работе и, опершись на вилы, забавлялись любопытным зрелищем.
«Нам бы еще флаги да колокольчики на экипаж повесить», – подумал герцог Митфорд.
Итак, они направились на север, словно ехали в Гретна-Грин. Митфорд решил, что не мешало бы с опаской поглядывать через плечо на старых джентльменов, бросающих на него свирепые взгляды и державших руку на пистолете.
– Нам следовало бы уехать тихо, привлекая как можно меньше внимания.
– Но тогда, – рассудительно заметила Джозефина, – мы не узнали бы, что мистер Портерхаус отправился на север. И сейчас ехали бы совсем в другом направлении. Вы-то сами пытались разузнать что-нибудь, сэр?
– К сожалению, нет. Я предположил, что он направился в сторону Лондона.
– Тогда, – продолжала Джозефина, – мы совершили бы ужасно долгое путешествие, потратив зря несколько дней на поиски мистера Портерхауса. Я отняла бы у вас слишком много времени. – Вы правы.
– А теперь, если он захочет обмануть нас и повернет назад, мы его не увидим, но Сэм, будьте уверены, обязательно заметит негодяя и сотворит с ним Бог знает что. У мистера Портерхауса весьма необычный экипаж. Честно говоря, я считала его цвет полной безвкусицей, но никогда не говорила этого, поскольку мистер Портерхаус казался мне очень любезным джентльменом. Но теперь я смело высказываю свое мнение.
– Полагаю, вы осознаете, мадемуазель, что теперь отец быстро найдет вас, если вернется сюда?
– Но может, оно и к лучшему, потому что папа жестоко расправится с мистером Портерхаусом. Он не выносит воров. Конечно, отец заставит меня вернуться домой и выйти замуж за этого противного герцога Митфорда. Впрочем, надеюсь, к тому времени его светлость устанет ждать меня и отправится восвояси. Вы бы только видели его слугу, сэр!
– В чем дело? – осведомился герцог, заметив, что одной рукой Джозефина вцепилась в его пальто, а другой ухватилась за дверцу экипажа. – Мы не слишком быстро едем?
– О нет. Жаль, что вы не можете пустить лошадей вскачь, ведь у мистера Портерхауса сейчас большое преимущество в расстоянии. Раньше я никогда не ездила в открытом экипаже. У меня такое ощущение, будто я парю в воздухе. Это так волнующе! О, вы не возражаете против того, что я держусь за вас?
– Вовсе нет. Можете взять меня под руку, если угодно. Так что такого особенного в слуге герцога Митфорда?
– О! – презрительно воскликнула Джозефина. – Это именно такой слуга, который и может быть у герцога, сэр. Он морщил нос, словно воздух недостаточно чист для его высокой персоны.
Митфорд подавил смешок. Да, по описанию это действительно был Генри.
– Представляете себе, каков тогда сам герцог? – сказала с еще большим презрением Джозефина.
– Да. Земля, без сомнения, для него слишком маленькая планета.
– Точно, – воодушевилась Джозефина. – А папа и дедушка считают, что я должна выйти за него замуж! Да я лучше выйду за лягушку.
– Восхитительное сравнение!
Они встретили почтовую карету, следовавшую на юг. Сидевшие на ее крыше веселые молодые люди стали громко приветствовать его спутницу и сняли шляпы. Джозефина с улыбкой помахала рукой в ответ.
Когда-нибудь им встретится кто-нибудь из его знакомых. О Боже!
– Мне следовало еще в тот вечер поговорить с вашим отцом, мисс Мидлтон. Не понимаю, почему я не сделал этого? Возможно, он рассердился бы на вас, но по крайней мере ничего неприличного не было бы совершено.
– Но он убил бы вас.
– Думаю, что нет. Я все объяснил бы ему. И он был бы с вами в тот момент, когда вы обнаружили пропажу драгоценностей. В таком случае ваш отец совершил бы это путешествие с вами.
– Вы не хотели ехать со мной?
– Не в этом дело. Просто мы ведем себя очень неприлично, мадемуазель.
– Но мне пришлось бы выйти замуж за герцога Митфорда, – опечалилась Джозефина.
– Ваш отец не заставил бы вас. Кроме того, возможно, герцог сам не захотел бы жениться, увидев, что вы этого не желаете. Вы думали об этом?
– Он женился бы. Ведь для развлечения у герцога много женщин, а я нужна для респектабельности, чтобы растить его наследников. Герцог вспыхнул и оставил эту тему. Два часа спустя Митфорд заметил впереди гостиницу и понял, что им придется остановиться здесь. Лошади устали, и нужно было их поменять.
– Мы остановимся в гостинице, – сказал он Джозефине. – Нужно поменять лошадей. Я сам попробую здесь что-нибудь разузнать. Слышите? Я сам. А вам следует вести себя как можно тише. Вы же догадываетесь, что вам не подобает путешествовать со мной в открытом экипаже. Хорошо, если никто не заметит вашего лица.
– Как мило, что вы заботитесь обо мне! Но если бы вы были моим мужем, все выглядело бы вполне пристойно, не так ли? Я позаимствую имя миссис Вильерс до конца нашего путешествия, если вы позволите, и тогда никому не •покажется странным, что мы путешествуем вместе. Если бы герцог Митфорд сейчас стоял, он покачнулся бы.
– А кстати, существует ли настоящая миссис Вильерс? – спросила Джозефина. – Она, наверное, очень рассердится, что я задерживаю вас?
– Нет, – поспешно ответил герцог. – Никакой миссис Вильерс нет. И не говорите никому о своих драгоценностях.
* * *
– С каким еще другим господином? – Затем, просияв, добавил:– О, это, наверное, мой отец. Значит, он догнал ее.
– Нет, сэр, – ответил Сэм. – Ваш отец, если верить Уолтеру, отправился на восток.
– О, Барт, я не могу больше стоять! – Сьюзен повисла на руке брата.
– Не выносите езды в экипаже, мадам? – посочувствовал Сэм. – Вам надо хорошо подкрепиться, прежде чем вы поедете дальше. Лицо Сьюзен выразило отвращение.
– Иди, – сказал Бартоломью, – и закажи себе хотя бы чаю.
Сьюзен удалилась.
– А теперь, – Барт повернулся к здоровяку конюху, – с каким господином моя сестра уехала на север? Сэм пожал плечами.
– Да какой-то мелкий тип. У него открытый экипаж. Явно неподходящее сопровождение для леди, если вы меня спрашивали об этом, сэр. Но она так беспокоилась о драгоценностях.
– Неужели Джозефина так глупа, что доверила этому негодяю свои драгоценности? – Бартоломью нахмурился. – Как звали этого господина? Сэм снова пожал плечами.
– Спросите у хозяина. Сэр, вы аккуратно вели экипаж с той барышней, которой так плохо?
– Что за вопрос? Конечно же, аккуратно, – возмутился Бартоломью. – Что же мне делать, если на дорогах Англии столько канав и ухабов. Если бы она не думала, что ее стошнит через первые же две мили пути, ничего не случилось бы.
– А-а, – протянул Сэм, – но дамы такие хрупкие создания. Кто-нибудь заботится о ней в экипаже, сэр?
– Нет. Она высовывает голову из окна и кричит мне, чтобы я остановился. Это происходит почти каждую чертову милю.
– Вам нужен хороший конюх, – заключил Сэм. – А вызнаете, где найти в этой глуши первоклассного конюха? – осведомился Бартоломью.
– Это я, сэр. Мне очень не понравился тот красивый господин. Я с удовольствием отделал бы его и защитил молодых барышень. Я умею объезжать все канавы на дороге, так что барышне уже не будет так плохо, а если что, вы за ней поухаживаете.
– Вы готовы отправиться с нами? – Да, сэр.
– Отлично. Мы выезжаем через десять минут. Но кто же, черт возьми, сопровождает Джо?
– Спросите хозяина гостиницы, – посоветовал Сэм.
Гордиться ей, право, было нечем. Джозефина разгладила складки на своем единственном приличном платье, тщательно умылась, причесала волосы и вот теперь сидела с мистером Вильерсом в столовой гостиницы «Павлин».
Да, гордиться ей действительно было нечем. Она показала, что не знает правил приличия, сбежав с едва знакомым молодым человеком, который потом обокрал ее и чуть не изнасиловал. «Отец и дедушка, наверное, ужасно разочарованы моим поведением. О Господи, как же они объяснили мое отсутствие герцогу Митфорду? Волнуются ли они за меня? Ну конечно же, волнуются».
А теперь она гонится за Портерхаусом с другим едва знакомым молодым человеком и весь день провела с ним в открытом экипаже. Ее видели десятки людей. Проезжая мимо, Джозефина махала некоторым из них рукой, пока не вспомнила, что молодой леди не подобает так поступать. Она была очень признательна мистеру Вильерсу, что он не бранил ее. Папа и Барт не упустили бы такого случая. А дедушка стал бы объяснять, что дочери виконта и внучке лорда не пристало находить удовольствие в общении с простолюдинами.
Джозефина провела вторую ночь подряд в одной комнате с мистером Вильерсом и путешествует под именем миссис Вильерс.
Вероятно, им не удастся догнать мистера Портерхауса в ближайшие несколько дней. Джозефина совсем об этом не подумала в то утро.
Да, ей, конечно же, нечем гордиться. Но она совершенно не жалела о содеянном.
– Так вы сказали, вас зовут Пол? – Джозефина огляделась.
Мистер Вильерс с удивлением посмотрел на девушку. Встрепанные кудри обрамляли его лицо, падали на воротник пальто. Он пытался расчесать их, но волосы не слушались.
– Да, мадемуазель.
Джозефина вспыхнула.
– Не возражаете, если я буду называть вас так при всех? Некоторые жены обращаются к мужьям официально, но мне всегда казалось это глупым. Не правда ли, гораздо проще называть вас Пол?
– Полагаю, что вы правы, и ничуть не возражаю.
Служанка принесла суп.
– Суп из бычьих хвостов, Пол! – оживилась Джозефина. – Мой любимый.
– Я рад за вас, мадемуазель.
Как только служанка ушла, Джозефина наклонилась к Митфорду и тихо сказала:
– Вы тоже должны называть меня Джо. Только на людях. Наедине я не допустила бы такой фамильярности.
Митфорд бросил на нее взгляд, который Джозефина приняла за согласие.
В этот день она довольно много выяснила о мистере Вильерсе. У него были мать, две сестры, два племянника и племянница. Младшая сестра Пола ожидала появления на свет первенца. Его дедушка по материнской линии был жив. Мистер Вильерс окончил Итон, затем Оксфорд. Путешествовал по Шотландии и Уэльсу, но из-за войн ни разу не посетил Европу. Большую часть года Пол проводил в загородном имении. Любил верховые прогулки, увлекался чтением. Обожал музыку, хотя сам не был искусным музыкантом.
Джозефине казалось, что она знала о нем все, хотя и провела с ним вместе всего один день. Только одно беспокоило ее.