Бэнкс Л.А.. Пробуждение

   – Эй, приятель... – Райдер отложил арбалет, чтобы отогнуть уголок карты, потом сильно выдохнул носом и помотал головой, словно избавляясь от неприятного запаха. – Что за туннели на третьем уровне? Или на четвертом... Сегодня Дамали пытался сцапать какой-то демон. Хорошо бы знать, что делать с этими тварями, если мы опять с таким столкнемся.
   Карлос быстро посмотрел на Дамали.
   – С тобой все в порядке, детка?
   Он почувствовал страх за нее. Кто осмелился? Но Дамали кивнула, и Карлос перевел взгляд на ее команду.
   – Все нормально, – пробормотала Дамали, шагнув к нему и коснувшись его плеча. – Не волнуйся.
   Ее ладонь прожигала кожу. Карлос продолжал стоять – очень, очень спокойно. Так надо. Когда она коснулась его плеча, он только посмотрел на нее. Но перед его глазами как будто с замедлением прокручивали видеозапись. Он видел, как пульсирует крошечный бугорок на сгибе ее локтя, в ямочке, где под бронзовой кожей можно разглядеть зеленовато-синие вены... несущие жизнь ее телу. Не только прикосновение – каждое ее движение гипнотизировало. Как и запах, который разлился в воздухе, прежде чем она коснулась его плеча. Она хочет, чтобы он провел эту ночь здесь, ради собственной безопасности... Чтобы он лег спать в ее комнате, любил ее – стремительно, жестко, а потом ласкал, чтобы она забыла о завтрашних заботах. Неужели она догадывается?
   – Знаю, братишка. Стоит тебе взглянуть на мою маленькую сестренку, и ты уже весь горишь... и все такое. Но тебе придется пореже бросать в ее сторону пылкие взгляды, потому что у нее есть шесть крепких братцев и мамочка, которые еще не разучились драться и могут тебе это доказать.
   Оп, надо поосторожнее на поворотах. Ехали быстро и проглядели колдобину... Большой братец ощетинился, и по-своему он прав. Карлос покорно кивнул. Оставалось только ждать, пока здоровяк перестанет петушиться. Черт, надо сматываться. Дамали – телепатка, она принимает, даже если он ничего не передает специально, и от этого в голове начинается бардак. Детка, пожалуйста, прекрати.
   – Майк, пожалуйста, – прошептала Дамали. – Может, вернемся к нашей проблеме?
   Обстановка накалялась. Карлос тяжело вздохнул и пригладил пальцами волосы.
   – В самом деле, ребята. Хватит заниматься ерундой, и давайте поговорим о деле. Итак, первый уровень. Здесь живут самые заурядные духи, привидения, призраки... в общем, души тех, кто умер с завистью, обидой... и тому подобное. На втором дела обстоят чуть хуже. Там обитают существа, которые способны устроить полтергейст. Эта компания может заставить человека сделать какую-нибудь гадость, а через секунду бедняга очнется и будет долго ломать голову, откуда в комнате четыре трупа.
   – Продолжай, – произнес Райдер. – Похоже, этот тип говорил дело.
   – О'кей. Но я только перескажу, что он мне сообщил, и уйду. Мне надо еще кое-что сделать. Итак... Он сказал: чем глубже ты спускаешься, тем меньше демоны, которые там живут, напоминают духов. Их тела становятся все более плотными, твердеют. Души как бы спрессовываются под собственным весом, он же создает уродства самого разного вида. Но это только оболочка, слепок. Сами души, которые когда-то находились в этих существах, похищены и собраны в чем-то вроде хранилища. Они служат пищей тем, кто обитает на этом уровне. В общем, там все очень запутанно. На третьем уровне собраны всевозможные мстительные твари. Это обычные демоны, и бороться с ними надо соответственно. Но если вы пройдете еще ниже, то попадете в довольно забавное местечко. Демоны, которые там живут, изначально напоминают людей, но имейте в виду: чем больше тварь напоминает человека, тем более она изворотлива – взять хотя бы оборотней. Кстати, они обитают на пятом уровне. А вампиры – на шестом.
   Джей Эл кивнул, разглядывая карту.
   – Что-то вроде цикла распад – восстановление... Сначала тело умирает, но душа живет. Она опускается на первый уровень и там плавает, как сгусток негативной энергии. Или ниже – смотря какие грехи человек взял на душу... Как я понимаю, от этого зависит еще и то, насколько она там застрянет. А вот и зона перекрестка, – он ткнул пальцем в карту, которую держали трое Хранителей.
   – Ну да, – удовлетворенно подтвердил Карлос. – Четвертый уровень. Начиная отсюда, материя снова старается принять старую форму, чтобы вернуться в верхний мир. Что наверху, то и внизу. Но наверху этот процесс выглядит более симпатично. Теперь вы знаете, откуда берутся дети.
   Он фыркнул, Шабазз и Большой Майк криво улыбнулись в ответ, Райдер тоже.
   – Одно маленькое "но", – очень спокойно произнесла Марлен. – Когда этот процесс направлен снизу вверх, он извращается. Мы получаем существо полностью сформировавшееся, беспредельно порочное, которое уже пережило конец собственной жизни – вместо невинного ребенка, который еще только начинает формироваться, расти... прекрасного воплощения начала жизни.
   На миг в комнате воцарилось молчание. Карлос с любопытством наблюдал за Хранителями. Он помнил, какую потерю пережила Марлен, вспомнил и собственные потери... Он мог поклясться: стоило Марлен заговорить, как Дамали вся сжалась, словно ожидая удара. Ему даже показалось, что она хотела коснуться его лица, но в последний миг отдернула руку. Но возможно, это было просто эхо его горечи: рассказывая о жителях ночи, он описывал самого себя. И все лишь для того, чтобы заставить команду Дамали поверить в эту чушь! А может быть, дело было в том, что посреди комнаты стояла мать одного из таких созданий – и вспоминала, какой была ее дочь до обращения. Две ясновидящих, и ни одна не может разглядеть его суть... Однако он сам мог читать их мысли... и при этом открывались такие истины, что он предпочел бы на время лишиться своих способностей. Он буквально оседал под грузом их эмоций. Но черт возьми! Дамали пыталась дотянуться до него, чтобы ослабить эту боль!
   – А что на седьмом уровне? – пролепетал Дэн.
   – Полная противоположность тому, что находится на седьмом небе, – тихо ответила Дамали. – И мы не будем про это говорить, тем более здесь.
   – О'кей, – Райдер глубоко вздохнул. – Славно. Банда Нюита может пользоваться высокоскоростными подземками демонов, необходимость возить гробы по земле отпадает. И как нам искать этих паразитов?
   Карлос заложил руки за спину и начал расхаживать взад и вперед, чтобы не позволить Дамали, даже на секунду, снова к себе прикоснуться.
   – В Новом Орлеане у него есть точка с дверью.
   Райдер мотнул головой.
   – Были. Видели. Раздолбали. Возвращаться не хотим.
   – Эта штука не любит свет, – добавил Майк. – Свет разрушает иллюзию.
   – Мысленная проекция, – объяснил Карлос. Он заметил, что все взгляды снова устремились на него. – Этот храмовник говорил, что если зажечь какую-нибудь лампу или просто сделать так, чтобы туда попал свет – ну, или сделать еще что-нибудь такое, – иллюзия исчезнет. Точно так же работает истина. Она делает тебя свободным. Церковники любят красиво выражаться. По-моему, это такая же бессмыслица, как и все остальное, что он говорил.
   Он снова почувствовал, что Хранители успокаиваются, один за другим. Попал в точку. Черт!
   – В Беверли Хиллз у Нюита есть особняк, купленный через подставных лиц. По крайней мере, мне так кажется. Еще ему принадлежит почти весь небоскреб, где находятся офисы "Кровавой музыки". Можете поспорить, что в каждой из пяти концертных точек находится портал – точно не проиграете. Я не очень люблю делать ставки, но если бы поверил россказням этого монаха-меченосца, поставил бы на это все свои деньги.
   – Ясно, – Дамали подошла к Карлосу и снова положила руку ему на плечо, – У нас совсем туго со временем, а так можно было бы выбить разрешение выступить на какой-нибудь из этих площадок. Это самый лучший способ туда попасть. Засветить портал, произнести перед ним слово Истины – если только сделать это серьезно... Мы смогли бы открыть хотя бы одну из этих дырок, найти гроб и проткнуть эту сволочь колом. Мы уже договорились выступать в твоем клубе, и переигрывать поздно. Так что на этот раз про большую площадку придется забыть. Но мы знаем, где они устраивают самые крупные шоу, и можно будет как-нибудь туда выбраться.
   – Можно, конечно, гоняться сломя голову за каждым вампиром второго поколения, – произнесла Марлен. – Потом за "тройками", "четверками" и так далее. А можно всех, кто завязан на Нюита, накрыть молитвой о спасении душ. Когда мы обезглавим эту тварь, остальные исчезнут сами, – ее голос стал жестким. – Я должна сделать это ради Рейвен.
   Карлос не ответил. Они не поняли. Чтобы спасти эти души, надо помянуть в молитве каждую, каждую назвать по имени. Не говоря уже о территориальной передислокации, которую непременно придется проводить, если они хотят "распылить" всех вампиров линии, начиная со второго поколения. А если в дело вмешается сам мастер, низшие уровни вообще никуда не денутся – разве что мастер захочет создать что-нибудь основательное. Слишком много разных деталей, чтобы обсуждать их с людьми, которые и так еле держатся на ногах. Да и подставляться лишний раз тоже не стоит... Поэтому он просто кивнул. Может быть, позже он попробует объяснить это Дамали.
   – Это как взрыв бомбы, – заявил Большой Майк, складывая руки на груди. – Разрушить империю изнутри. Один удар колом – и каюк всей линии... Ты был не прав, Карлос. И я тоже. Ты сообщил нам очень важные сведения.
   – Я рад, – спокойно отозвался Карлос.
   Его задело то, как здоровяк описывал эту карательную операцию – непонятно, почему. Ведь ясно, что это просто сказки... разве что все "стадо" на этой территории было обращено, но такое просто невозможно. Но от второго прикосновения Дамали его хладнокровие серьезно пошатнулось. Самообладание рушилось. Десять минут, отведенные ему, почти истекли. Марлен уже смотрит на него как-то странно... и Дамали подошла совсем близко, протянула руки, чтобы обнять его – черт, как некстати. Пора делать ноги.
   – Послушайте, ребята, я рассказал все, что знаю сам. Наверно, вы держите меня за сумасшедшего. Но, насколько я понимаю, мое дело было передать вам послание, и все. Сейчас мне надо решить кое-какие проблемы на улице. Выключите свет, и я ухожу.
   Слова вытекали потоком бессвязного бормотания, в них уже не было смысла. Температура подскочила, и еще этот ультрафиолетовый заслон... Откуда-то из глубины сознания доносился зов Дамали. Давай, детка, выключай свет...
   Она протянула руки, обняла его и закрыла глаза, когда ее голова нашла центр его груди – то самое место, где покоилась прошлой ночью. Он почувствовал, как ее сердце плачет от страха и желания. Точно капли падали с глухим звуком, наполняя эхом пустоту, где должно было находиться его собственное сердце. Она наполняла его жизнью одним усилием воли, ее объятья становились крепче, а мысль пыталась заставить его понять.
   Роскошная, восхитительная теплота вливалась в его тело и наполняла все вокруг сиянием. Неужели она не понимает, что пытается использовать свое тело, как живой щит, чтобы укрыть его от внешней опасности... и что самая большая опасность для него – в том, что она прижимается к нему так близко? Но она продолжала держать его в объятьях, ее глаза выпивали из него решимость. Она убивала его – просто стоя вот так, перед своими друзьями, которые никогда ничего не понимали, что происходит между ними... Прекрасное видение – они правильно называли ее. Но как она в него верит... а он не может обещать, что не явит ей именно то, что она ненавидит всем сердцем.
   – Я очень хочу, чтобы ты просто остался здесь и стал на нашу сторону.
   – Не могу. Детка... Послушай...
   – Там, снаружи, все с ума посходили. У меня в голове постоянно возникает картинка – я вижу, как ты гибнешь. Пожалуйста, не уходи... не надо возвращаться в это безумие. К тебе же приходил тамплиер из Ковенанта – значит, еще не все потеряно.
   Она закрыла глаза, чуть подняла подбородок, дыхание стало напряженным. Она покачивала головой, словно без слов упрашивая: не уходи, не надо. Карлос запрокинул голову. Он изо всех сил боролся с нестерпимым желанием последовать ее примеру – закрыть глаза и забыться. Ее ребята могут с полным правом прикончить его – прямо здесь и сейчас. Ну и плевать. Потому что здесь и сейчас он вдыхает аромат ее волос, и никакие силы планеты не в состоянии унять дрожь, которая пробегает по позвоночнику от ее прикосновений. Он согласен принять от них серебряную пулю или что там еще у них припасено – как удар милосердия.
   – Я должен идти, – шепнул Карлос. Боковым зрением он заметил, как насторожилась команда, но решил не обращать на них внимания. Они отодвигались куда-то все дальше и дальше, а ее лицо приближалось, губы дрогнули и раскрылись.
   – Карлос, почему каждый раз одно и то же? Ты же знаешь, что танцуешь на краю пропасти – всю жизнь. А сейчас ты заглянул в эту пропасть. Ты видел карты Ада? Или ты не веришь? Тогда посмотри, что пишут в газетах. По-твоему, этого мало? Ты понимаешь, к чему все катится?
   Он не мог ответить. Власть Дамали... она была сильнее страха, сильнее инстинкта самосохранения, сильнее всего, что может прийти в голову. Она была подобна невидимому излучению, которое сейчас проникало во все поры его кожи. Наверно, это и есть истинная праведность. Она пять лет удерживала его на границе своих владений, а он не может продержаться в ее объятиях и пяти минут... и не потому, что вокруг стоит ее гвардия и держит его на прицеле. Она пленила его словом – словом изреченной Истины. Она связала его каждым из святых даров, которым была наделена, распутала узлы, которые скрепляли броню инстинкта выживания в его изначальном виде... чтобы воззвать к тому же инстинкту, но на ином, более высоком уровне...
   Он приоткрыл рот. Он просто хотел сказать "отпусти меня"... и тут она закрыла его рот своим.
   Как просто. Прямо здесь и сейчас. Без возражений. Ее товарищи по оружию, онемев, наблюдали за происходящим. Женщина, которая была ей вместо матери, стояла как вкопанная и только стиснула руки. Так быстро, за долю секунды. Эта доля секунды приближалась долго, медленно, но когда все произошло, Карлос растерялся.
   Внутри что-то надломилось, выдержка исчезла, все логические построения разлетелись вдребезги. Краем уха он слушал предупреждающее покашливание, но пальцы уже запутались в ее волосах, рука скользнула к ложбинке вдоль позвоночника. Он стучал в стену, а дверь была открыта, хотя последняя печать еще не была сорвана. На миг ему показалось, что он сломает ей позвоночник. Она задыхалась, заставляя целовать ее еще крепче, поглощая звуки, которые она издавала. Зов желания рвался из ее горла, из ее легких, в ответ он кричал ей о своем желании, о своем голоде и чувствовал, как ее тело гнется в его руках. Здесь и сейчас... Лишь когда ее ногти впились ему в спину, он понял, что теряет контроль над собой.
   Карлос отшатнулся как раз в ту секунду, когда десны уже начала сводить судорога. Он сорвал свою злость на шлакобетонной стенке, рядом с которой они стояли. Маски сорваны.
   – Кто-нибудь, вырубите свет и выпустите меня!
   Он оттолкнул ее, быстро пересек комнату, взмахнул руками, собирая все силы, чтобы обезвредить пульверизаторы со святой водой, в следующий миг отключил систему освещения. Они слишком долго болтали!
   Здание мгновенно остыло.
   Черт, черт!
   В любом случае... Дом горит, и слишком поздно бросаться в пламя.

Глава 7

   – Вот это оплеуха! Поверить не могу... Народ, нам пора на свалку истории!
   Райдер стоял возле оружейного верстака и целился из арбалета в пустую дверь. Джей Эл взволнованно осматривал сигнализацию, которая внезапно вышла из строя вместе с системой пульверизаторов в прихожей... в тот момент, когда Карлос ослабил хватку своей воли и покинул здание. Прожектора погасли, потом вспыхнули снова. Карты Ада столь же внезапно охватило пламя, и теперь Шабазз с Большим Майком отплясывали сумасшедшую чечетку, пытаясь их затоптать. Марлен ходила кругами, помахивая своей тростью. Дэн с отвисшей челюстью стоял возле компьютеров и неуклюже сжимал двумя руками девятимиллиметровый "глок", который словно примерз к его ладоням... Единственное, что смогла сделать Дамали – это, не сводя глаз со стены, вытереть губы тыльной стороной ладони – осторожно, чтобы сохранить во рту вкус поцелуя. Время остановилось.
   Потом она закрыла глаза и прикрыла пальцами глубокие царапины, которые остались от его ногтей. Дрожь наподобие той, что сопровождает выход из шока, не поддавалась контролю. Впрочем, Дамали это почти не беспокоило. Не в силах пошевелиться, она наблюдала, как пульверизаторы поливают оружейную святой водой, слышала долетающие откуда-то звуки сигнализации и голоса ребят, такие же далекие... И вдыхала остатки запаха, который остался после Карлоса. Этот запах тянулся за ним невидимой нитью, тянул ее саму. Теперь перед ней стоит та же дилемма... Она не просто чувствовала – она чуяла его, в полном смысле этого слова. Подобно ей самой, он разрывается на части, пытаясь найти выход из тупика. Нет, он не просто разрывается – намного хуже, это настоящая боль. Как будто тебя действительно разрывают на части. Одна боль на двоих... Нет, сначала надо взять себя в руки, а потом начинать разбор полетов.
   Боже, о чем можно столько болтать? Если бы они заткнулись, она могла бы его услышать! Дамали никак не могла отдышаться. Ее кожа горела. Ее ладони были все еще прижаты к шее. Его стон, который она проглотила, теперь растекался по стенкам ее живота живым теплом. Он зовет ее, зовет до сих пор. Только бы они все замолчали! Он стоит на другой стороне улицы, куда не доходит свет прожекторов, и едва сдерживается, чтобы не вынести дверь. Она чувствует, как он становится все сильнее. Даже на таком расстоянии она чувствует дрожь желания, которая охватывает его. Она закрыла глаза и сказала ему правду.
   Что он даже представить не может, как сильно она сейчас хочет быть с ним. Сейчас.
   Ответ последовал немедленно. Фантазия высекала в сознании образы. Они вместе... Дамали замерла. Все как наяву: она могла разглядеть мельчайшие детали. В ней что-то щелкнуло, и вместо того, чтобы оттолкнуть запретный зов, она ответила, разом передав ему все, чего всегда желала для них обоих. Разве ты не знаешь, что это продолжается давно? Что ночь за ночью я почти теряю голову? Она ничего не могла поделать. Обнаженная правда изливалась наружу – тихо, тайно для всех, и его страстный ответ эхом отдавался в мозгу. Если бы я только знал... верь мне, я бы никогда не расстался с тобой. Если бы я знал раньше, я унес бы тебя за пределы света, в свое логово. Только выйди ко мне!
   Забыв о царящем вокруг хаосе, она мысленно покинула компаунд и устремилась к нему.
   Не делай этого, твердил инстинкт. Не ходи туда, не раскрывайся, чтобы получить ответ. Но она лишь тряхнула головой и открыла себя полностью. Она покусывала его, вдыхала его запах, впивалась губами в его губы, ее ногти снова и снова царапали его кожу. Каждая клеточка ее тела чувствовала его неистовую дрожь. Он заставлял ее воображение рисовать картины в которых они обладали друг другом. Дамали снова оперлась на стену, чтобы удержаться на ногах. Под ее пальцами была лишь грубая поверхность бетонных блоков, но в мыслях она прижималась к нему, целовала его еще крепче, хотела еще большего. Все это твое, малыш... забери меня отсюда, я защищена.
   Что-то вонзилось ей в горло – с быстротой ее мыслей, мощное и острое, как бритва. Боли не было, но под закрытыми веками вспыхнули тысячи сверкающих осколков, по всему телу пробежала дрожь, переходящая в конвульсии. Взрыв разочарования заставил ее послать новый ответ. Она дразнила его, она бросала ему вызов. Ее комната, она сама и все, чего она от него хочет... И новый удар. Всю ночь, прошептала ее мысль, пока ты боишься меня больше, чем солнца.
   Далекий вой смешался со стоном, который прозвучал в ее голове, огненной волной прокатился по позвоночнику, заставив ее прогнуться в спине, лишив возможности дышать... Мысленно она слышала его крик, который рвался из него словно по собственной воле: она заставляла брать ее сильнее, снова и снова. Она уже не подбирала слова, просто посылала ему мотив экстаза – глубокий, откровенный, неистребимый, просто поток гармоний, брала ноты способами, которые лежали за пределами ее возможностей. Теперь и у него перехватывало дыхание, он умолял ее не останавливаться. Она улыбнулась и открыла ему хладнокровную правду. Я слышу тебя, малыш, ты мне нужен, вот для этого, я очень давно хочу тебя. Она хотела еще что-то объяснить, но поняла, что он не станет слушать.
   Он положил ладонь на невидимое бронированное стекло разделяющего их расстояния, она сделала то же самое, подняв ладонь, растопырив пальцы. Между их ладонями взад и вперед курсировала боль. Ощущения были такими острыми, что ей приходилось держаться за стену, чтобы не упасть. Закрытыми глазами она ясно видела, как он стоит в кустах, омытый лунным светом, переполненный энергией – голые плечи, отметина, которую она оставила, бурлящий в крови адреналин. Им нельзя разлучаться, им необходимо снова быть вместе, его грудь вздымается и опускается, дыхание становится все более частым. Он чувствует, как она уходит в себя, чтобы еще сильнее ощутить его, преследовать его. Его бездонные живые глаза говорили ей это, на его лице была та же боль, что и у нее. И был лишь один ответ, который можно было дать. Да. Она в состоянии понять. Надо покончить с этой игрой.
   Казалось, она со всей силы ударила его в челюсть – его голова непроизвольно дернулась. Да, он ясно и четко слышал ее ответ. Что? Прекратить игру? А кто из них двоих сейчас играет? Потом он упал на колени в высокую траву. Он уже не звал – он приказывал, почти требовал. Пожалуйста, приди ко мне, выйди сюда, я больше не вынесу... пожалуйста, детка... Его страстный зов утонул в ее сознании, точно теннисный мячик в груде пуха. Она нежно погладила этот шарик и послала назад. Она видела, как вздымается его грудь, жадно втягивая воздух, как вздуваются мышцы, как по вискам струится пот, заставляя его кожу блестеть в лунном свете. Видела, как он простирает к ней руки, как при каждом вздохе судорожно подергивается его кадык. Как можно было дать другой ответ? Его голос не смолкал, мольба о милосердии звучала снова и снова, как рефрен. Не надо, она и так знает об этом!
   Дамали... иди ко мне. Прямо сейчас. Я не могу без тебя.
   – Я тоже, – ответила она вслух и направилась прямиком к двери. Что бы ни сказали ее стражи, она выйдет. Она должна выйти.
   – Выключите свет.
   Она услышала свой голос словно со стороны.
   И тут что-то сильно встряхнуло ее. Ошарашенная, Дамали огляделась. Марлен крепко держала ее за плечи. Она встретила взгляд исполненных мудрости глаз пожилой Хранительницы, потом рука Марлен коснулась ее покрытого испариной лица и разрушила чары.
   Дамали прислонилась к стене и глубоко вздохнула. Ей необходимо идти к нему, но она сопротивляется его зову... Из глаз полились слезы. Ее друзья неподвижно стояли вокруг – что они могут сказать? Ее цель кажется им такой странной... Нет, ничто не может ее отвлечь. Голос у нее в голове становился громче, в нем появились нотки паники: он чувствует, что она отвлеклась. Детка, не слушай их, это касается только нас. Тебя и меня.
   Хранители просто отступят, подчинятся ее решению и позволят ей выйти. Еще никогда в жизни ее тело не требовало мужчину с такой силой. Нет, она не будет выносить этот вопрос на голосование. Она сама сделает выбор.
   Марлен по-прежнему стояла прямо перед ней, но Дамали чувствовала, как огонь, который сжигает их обоих, заставляет Карлоса терять рассудок. Она оплакивала каждую секунду времени, которое не провела в его объятиях.
   – Мне надо идти, – прошептала она. Может быть, Марлен поймет.
   – Сейчас он тебе только навредит.
   Марлен с явной решимостью стояла у нее на пути. Казалось, ее губы шевелятся сами по себе, а слова доносятся откуда-то издали.
   Медленно, но верно, из панического хаоса звуков стали проступать отдельные голоса. И лишь после того, как Дамали смогла оттолкнуться от стенки и стоять без поддержки, Марлен отступила. Время возобновило привычный ход.
   Сколько она была в плену? Несколько секунд или полчаса? Этого Дамали понять не могла. Сейчас она лишь старалась сосредоточиться и понять, о чем говорят ребята. Но желание то и дело накатывало обжигающей волной, вызывая дрожь во всем теле, и ей оставалось только обхватить себя руками и ждать, пока это пройдет.
   – Я даже выстрелить не мог! – орал Райдер. Его арбалет по-прежнему был взведен и нацелен непонятно куда. – Если бы я выстрелил, то прошил бы обоих... Вот дерьмо!
   – До чего мы дожили, народ! – подхватил Джей Эл. – Вамп заявляется к нам в оружейку, как к себе домой! Причем мы сами его пригласили! В голове не укладывается.
   – "Заявляется"?! Придурок, это было полноценное вторжение! – Большой Майк смел давно остывший пепел в кучку и ударил в нее колом. – Знаешь, что я сделаю с этим ублюдком Карлосом, как только до него доберусь? Вгоню ему кол в жопу, вот увидите! Приперся, понимаешь, принес своей девочке карты Ада вместо букета цветов... Как думаешь, Шабазз? По-моему, здесь что-то нечисто.
   – Ой-й-й, дружище... поверь, я повидал много народу, и этот народ тоже повидал много народу, а те повидали еще больше... блин, я этого гребаного подонка насквозь вижу... Нет, я его точно урою!
   Прыгающий ствол "глока", который словно приклеился к рукам Дэна, был по-прежнему нацелен куда-то в сторону. Остальные не сразу поняли, что их новый соратник пытается на что-то указать.
   – Вы посмотрите, как он стену разукрасил!