За ее спиной послышалось тихое рычание. Хранители разом замерли и обернулись.
– Я тоже взывал к ее здравому смыслу, Марлен. Старался держаться с подветренной стороны... – снова рычание. – Пытался объяснить, что она со мной делает, но... она такая упрямая.
Джей Эл поднял прожектор и попытался навести его на звук, но кто-то выбил фонарь у него из рук.
– Вот дерьмо... хм-м... Послушай, Карлос, старина...
– Заткнись, Гонщик! Иди с ней, если это поможет заставить ее идти. Я прикрою вам спину. А вы немедленно сваливаете отсюда, всей вашей гребаной командой, чем быстрее, тем лучше. Чем дольше вы здесь стоите посреди туннеля и чешете языками, тем больше привлекаете внимание, и не только к себе, но и к ней!
Огромный кусок стены внезапно рухнул, с потолка посыпались камни. В воздухе заклубилась пыль.
– Я прикрою вам спину, но с тем, что впереди, ничего не могу сделать, – голос Карлоса уже не выражал никаких чувств.
Хранители стояли неподвижно. Эхо тяжелого дыхания гулко отдавалось в темноте пещеры.
– Идем с нами, Ривера, – тихо произнес рыцарь. – У тебя есть уверенность, что она может тебе доверять, есть и надежда, иначе ты не одолел бы Нюита... И еще любовь, иначе Нетеру не было бы сейчас вместе с нами, хотя один из вас и мертв... Итак, Ривера, ты выбираешь...
– Уводи ее, святоша! Быстро! Или я ее уведу еще глубже, ближе к логовам. И вы увидите, насколько ограничен выбор в моем мире. И как быстро приходится решать.
– Карлос...
Голос Дамали дрогнул. Она никуда не пойдет без своей команды... и без него.
– Ты был подсадной уткой Совета Вампиров. Чем нас больше, тем лучше! Вместе мы выкарабкаемся.
Две золотистые точки, горящие в темноте, на миг погасли и вспыхнули багровым.
– Это дурной знак, Дамали, – предупредил Райдер. – Давай не будем спорить с человеком. Он уже все решил. И у него для этого все основания. Так что, в самом деле, давай убираться отсюда к чертовой матери.
– Умное решение, – голос из темноты стал хриплым. – Вам надо убираться отсюда. И очень быстро. Вы между молотом и наковальней: сзади я, впереди... все, что угодно. Вы пахнете кровью, а я не ел всю ночь... А она пахнет... – последовала небольшая пауза. – Дико классно... Уведите отсюда мою женщину. Я сам не свой!
– Картина ясна, – пробормотал Большой Майк. Один за другим Хранители двинулись вперед по туннелю. – Дадим боссу возможность развернуться. Он точно не в себе. И очень мило с его стороны нас об этом предупредить.
– Что ты сказал? – Дамали попятилась, но Большой Майк успел положить ей на плечо руку.
– От ее голоса меня переворачивает... Иди вперед, детка. Правда. Тебе этого не понять... пока не понять.
Красные огоньки в темноте исчезли. Марлен и Шабазз переглянулись.
– Ох, ребята, – сказал Дэн. – Думаю, нам пора сказать слово.
– Вот-вот, – твердо ответил Шабазз. – Каждый будет сам разгребать свое дерьмо – потом. А сейчас пошли!
– Круто! – крикнул Райдер, когда группа начала отступать. – Смотрите, вот она, молодость. Людям нашего возраста по сто раз повторять не надо.
– Оставь его, Дамали, – проговорила Марлен. Рычанье раздалось ближе.
– Он один из нас. Нельзя бросать своих в беде! Я видела, как он дрался – там, в логове. Как Хранитель. Он не сделал мне ничего плохого. Он же мог стать Хранителем, мы еще можем все исправить! Карлос, ты слышал, что сказал тамплиер? Иди с нами...
– Я не один из вас, милое виденье...
Голос Карлоса эхом отозвался в пещере, отражаясь от каменных стен. Теперь это был тихий, воркующий, соблазнительный полушепот, который доносился непонятно откуда. Страсть, наполняющая этот голос, заставляла смолкнуть все остальные звуки – так стихают птицы и сверчки, чувствуя приближение хищника.
– Меч из ножен, детка. Прежде чем вонзишь его мне в грудь.
Это был глубокий, чувственный напев, но в нем подтекстом звучало предупреждение. Когда звуки стихли, потревоженные стены пещеры еще долго дрожали. Однако Дамали быстро опомнилась. Повернувшись, она быстро повела свою команду прочь из темноты, навстречу безопасности. И все же ее мысли возвращалась назад, и она то и дело оборачивалась, надеясь увидеть того, кто следует за ними.
Он один из них, а своих в беде не бросают.
Они бежали, сбившись кучей, но каждые сто метров кто-нибудь притормаживал и оглядывался назад. Они слышали шум схватки – рычанье, рев, удары, разносимые эхом... Дамали развернулась, готовая броситься обратно.
– Оставь его, охотница!
К ней вернулось чувство реальности. Ее команда снова со всех ног устремилась вперед по туннелю. Теперь они пересекали самую опасную зону. Шум, доносящийся сзади, приближался. Потом стены подземелья огласил громкий вопль. Это был вой самца... смертельно раненного хищника...
Карлос.
– Нет! – закричала Дамали.
Она снова хотела вернуться, но Большой Майк схватил ее за плечи, развернул и начал подталкивать вперед.
– Бегом, на свет. Ему уже ничем не помочь. Если с ним что-то могло случиться, то уже случилось.
И она побежала так быстро, как могла. Она помогала тащить раненых рыцарей Ковенанта, поддерживала Хосе. Она почти умирала от боли в боку... и от того, что слышала за спиной звуки схватки, от которых ее сердце обливалось кровью. Боль, которая прошивала ее насквозь, от которой не было спасения. Полный смертельной боли рев Карлоса звучал прямо у нее за спиной, заставляя кровь стыть в жилах.
– Умри с честью... живи с гордостью... – шептала она на бегу. – Живи!..
Они собрались в маленьком тесном помещении – в том самом, куда провалились со сцены. Все уцелевшие жадно ловили воздух, пахнущий серой, все были перепачканы пылью, кровью и пеплом. Охрана окружила Дамали двойным кольцом, воспроизводя построение, о котором когда-то говорил тамплиер: в центре она, вокруг нее кольцо Хранителей, а снаружи – оставшиеся рыцари Света. Дамали посмотрела на Хосе. Он ожил. Он будет жить, потому что осознал свою потерю и понял, что она невосполнима. Дамали с силой зажмурилась. Свет, воздух, звуки... Казалось, что ей под веки попал песок. Сейчас их поднимут. Она прислушалась: шум схватки стихал вдали. Ее рука сама собой прикрыла губы, и она в последний раз оглянулась. Что если... Пожалуйста, Господи. Снизойди. Даже сюда...
Вокруг метались создания ночи – вампиры, демоны, какие-то твари, для которых еще не придумали названия. Ее измученные защитники теснее прижались друг к другу. Они стояли спиной к спине, окруженные со всех сторон, но каждый был готов драться до конца – все как один. И тогда, успокаивая их, она мысленно прочла молитву и осветила пещеру, как факел.
Ультрафиолет разливался вокруг, превращая в пепел всех, кого уже нельзя было назвать людьми. Клубился черный дым, в нем метались желтые и алые сполохи. Стены подземелья дрожали от истошных воплей, и Хранители поневоле заткнули уши. С потолка посыпались камни.
Дамали подняла меч.
– За Карлоса. Покойтесь с миром.
Может быть, Преисподняя, защищаясь, исторгла их. А может быть, пришло время – этого никто не знал. Вспышка света – и они взлетели, а через миг уже снова были на сцене, в том самом месте, где стояли перед тем, как провалились в бездну. Некоторое время они сохраняли строй. Потом рыцари и Хранители начали расходиться по сцене, залитой неистовым голубым светом прожекторов, пока в центре стадиона не осталась лишь охотница на вампиров. И медленно двинулась навстречу ликующей толпе. Дамали подняла меч, салютуя тем, кто так и не вернулся.
Их окружили репортеры, толпа прорвала заграждения, но никто из Хранителей не мог произнести ни слова. Они только смотрели на микрофоны, которые пихали им в лицо. Они взяли еще одну крепость, но кому какое до этого дело? Это не волшебство, а чудо, но мало кому можно объяснить, в чем тут разница.
Дамали закрыла глаза, запрокинула голову, глубоко вздохнула и еще выше воздела "Мадам Изиду". Она слышала бурю аплодисментов, вопли толпы... но в голове грустным эхом звучала песня. И она попыталась передать ее тому, кого когда-то знала:
– Помнишь, детка, какими мы были, пока не пришли эти беды?..
Пожалуйста, детка, не забывай.
Эпилог
– Я тоже взывал к ее здравому смыслу, Марлен. Старался держаться с подветренной стороны... – снова рычание. – Пытался объяснить, что она со мной делает, но... она такая упрямая.
Джей Эл поднял прожектор и попытался навести его на звук, но кто-то выбил фонарь у него из рук.
– Вот дерьмо... хм-м... Послушай, Карлос, старина...
– Заткнись, Гонщик! Иди с ней, если это поможет заставить ее идти. Я прикрою вам спину. А вы немедленно сваливаете отсюда, всей вашей гребаной командой, чем быстрее, тем лучше. Чем дольше вы здесь стоите посреди туннеля и чешете языками, тем больше привлекаете внимание, и не только к себе, но и к ней!
Огромный кусок стены внезапно рухнул, с потолка посыпались камни. В воздухе заклубилась пыль.
– Я прикрою вам спину, но с тем, что впереди, ничего не могу сделать, – голос Карлоса уже не выражал никаких чувств.
Хранители стояли неподвижно. Эхо тяжелого дыхания гулко отдавалось в темноте пещеры.
– Идем с нами, Ривера, – тихо произнес рыцарь. – У тебя есть уверенность, что она может тебе доверять, есть и надежда, иначе ты не одолел бы Нюита... И еще любовь, иначе Нетеру не было бы сейчас вместе с нами, хотя один из вас и мертв... Итак, Ривера, ты выбираешь...
– Уводи ее, святоша! Быстро! Или я ее уведу еще глубже, ближе к логовам. И вы увидите, насколько ограничен выбор в моем мире. И как быстро приходится решать.
– Карлос...
Голос Дамали дрогнул. Она никуда не пойдет без своей команды... и без него.
– Ты был подсадной уткой Совета Вампиров. Чем нас больше, тем лучше! Вместе мы выкарабкаемся.
Две золотистые точки, горящие в темноте, на миг погасли и вспыхнули багровым.
– Это дурной знак, Дамали, – предупредил Райдер. – Давай не будем спорить с человеком. Он уже все решил. И у него для этого все основания. Так что, в самом деле, давай убираться отсюда к чертовой матери.
– Умное решение, – голос из темноты стал хриплым. – Вам надо убираться отсюда. И очень быстро. Вы между молотом и наковальней: сзади я, впереди... все, что угодно. Вы пахнете кровью, а я не ел всю ночь... А она пахнет... – последовала небольшая пауза. – Дико классно... Уведите отсюда мою женщину. Я сам не свой!
– Картина ясна, – пробормотал Большой Майк. Один за другим Хранители двинулись вперед по туннелю. – Дадим боссу возможность развернуться. Он точно не в себе. И очень мило с его стороны нас об этом предупредить.
– Что ты сказал? – Дамали попятилась, но Большой Майк успел положить ей на плечо руку.
– От ее голоса меня переворачивает... Иди вперед, детка. Правда. Тебе этого не понять... пока не понять.
Красные огоньки в темноте исчезли. Марлен и Шабазз переглянулись.
– Ох, ребята, – сказал Дэн. – Думаю, нам пора сказать слово.
– Вот-вот, – твердо ответил Шабазз. – Каждый будет сам разгребать свое дерьмо – потом. А сейчас пошли!
– Круто! – крикнул Райдер, когда группа начала отступать. – Смотрите, вот она, молодость. Людям нашего возраста по сто раз повторять не надо.
– Оставь его, Дамали, – проговорила Марлен. Рычанье раздалось ближе.
– Он один из нас. Нельзя бросать своих в беде! Я видела, как он дрался – там, в логове. Как Хранитель. Он не сделал мне ничего плохого. Он же мог стать Хранителем, мы еще можем все исправить! Карлос, ты слышал, что сказал тамплиер? Иди с нами...
– Я не один из вас, милое виденье...
Голос Карлоса эхом отозвался в пещере, отражаясь от каменных стен. Теперь это был тихий, воркующий, соблазнительный полушепот, который доносился непонятно откуда. Страсть, наполняющая этот голос, заставляла смолкнуть все остальные звуки – так стихают птицы и сверчки, чувствуя приближение хищника.
– Меч из ножен, детка. Прежде чем вонзишь его мне в грудь.
Это был глубокий, чувственный напев, но в нем подтекстом звучало предупреждение. Когда звуки стихли, потревоженные стены пещеры еще долго дрожали. Однако Дамали быстро опомнилась. Повернувшись, она быстро повела свою команду прочь из темноты, навстречу безопасности. И все же ее мысли возвращалась назад, и она то и дело оборачивалась, надеясь увидеть того, кто следует за ними.
Он один из них, а своих в беде не бросают.
Они бежали, сбившись кучей, но каждые сто метров кто-нибудь притормаживал и оглядывался назад. Они слышали шум схватки – рычанье, рев, удары, разносимые эхом... Дамали развернулась, готовая броситься обратно.
– Оставь его, охотница!
К ней вернулось чувство реальности. Ее команда снова со всех ног устремилась вперед по туннелю. Теперь они пересекали самую опасную зону. Шум, доносящийся сзади, приближался. Потом стены подземелья огласил громкий вопль. Это был вой самца... смертельно раненного хищника...
Карлос.
– Нет! – закричала Дамали.
Она снова хотела вернуться, но Большой Майк схватил ее за плечи, развернул и начал подталкивать вперед.
– Бегом, на свет. Ему уже ничем не помочь. Если с ним что-то могло случиться, то уже случилось.
И она побежала так быстро, как могла. Она помогала тащить раненых рыцарей Ковенанта, поддерживала Хосе. Она почти умирала от боли в боку... и от того, что слышала за спиной звуки схватки, от которых ее сердце обливалось кровью. Боль, которая прошивала ее насквозь, от которой не было спасения. Полный смертельной боли рев Карлоса звучал прямо у нее за спиной, заставляя кровь стыть в жилах.
– Умри с честью... живи с гордостью... – шептала она на бегу. – Живи!..
Они собрались в маленьком тесном помещении – в том самом, куда провалились со сцены. Все уцелевшие жадно ловили воздух, пахнущий серой, все были перепачканы пылью, кровью и пеплом. Охрана окружила Дамали двойным кольцом, воспроизводя построение, о котором когда-то говорил тамплиер: в центре она, вокруг нее кольцо Хранителей, а снаружи – оставшиеся рыцари Света. Дамали посмотрела на Хосе. Он ожил. Он будет жить, потому что осознал свою потерю и понял, что она невосполнима. Дамали с силой зажмурилась. Свет, воздух, звуки... Казалось, что ей под веки попал песок. Сейчас их поднимут. Она прислушалась: шум схватки стихал вдали. Ее рука сама собой прикрыла губы, и она в последний раз оглянулась. Что если... Пожалуйста, Господи. Снизойди. Даже сюда...
Вокруг метались создания ночи – вампиры, демоны, какие-то твари, для которых еще не придумали названия. Ее измученные защитники теснее прижались друг к другу. Они стояли спиной к спине, окруженные со всех сторон, но каждый был готов драться до конца – все как один. И тогда, успокаивая их, она мысленно прочла молитву и осветила пещеру, как факел.
Ультрафиолет разливался вокруг, превращая в пепел всех, кого уже нельзя было назвать людьми. Клубился черный дым, в нем метались желтые и алые сполохи. Стены подземелья дрожали от истошных воплей, и Хранители поневоле заткнули уши. С потолка посыпались камни.
Дамали подняла меч.
– За Карлоса. Покойтесь с миром.
Может быть, Преисподняя, защищаясь, исторгла их. А может быть, пришло время – этого никто не знал. Вспышка света – и они взлетели, а через миг уже снова были на сцене, в том самом месте, где стояли перед тем, как провалились в бездну. Некоторое время они сохраняли строй. Потом рыцари и Хранители начали расходиться по сцене, залитой неистовым голубым светом прожекторов, пока в центре стадиона не осталась лишь охотница на вампиров. И медленно двинулась навстречу ликующей толпе. Дамали подняла меч, салютуя тем, кто так и не вернулся.
Их окружили репортеры, толпа прорвала заграждения, но никто из Хранителей не мог произнести ни слова. Они только смотрели на микрофоны, которые пихали им в лицо. Они взяли еще одну крепость, но кому какое до этого дело? Это не волшебство, а чудо, но мало кому можно объяснить, в чем тут разница.
Дамали закрыла глаза, запрокинула голову, глубоко вздохнула и еще выше воздела "Мадам Изиду". Она слышала бурю аплодисментов, вопли толпы... но в голове грустным эхом звучала песня. И она попыталась передать ее тому, кого когда-то знала:
– Помнишь, детка, какими мы были, пока не пришли эти беды?..
Пожалуйста, детка, не забывай.
Эпилог
Детектив Беркфилд сел за письменный стол и посмотрел на пакет, на котором не было ни имени, ни адреса. Только записка внутри: "Как я обещал – ямайская территория".
Целый месяц ни слуху, ни духу, а теперь просто по почте... Он поднял глаза и посмотрел на своего нового напарника, который стоял, прислонившись к дверному косяку.
– Эй, Дик, я все понимаю. Ты из кожи вон лезешь, чтобы добиться повышения, но смотри иногда на часы. Не хочешь перекусить?
– Нет, – тихо отозвался Беркфилд, не выпуская пакет из рук. – Я еще немножко поторчу здесь.
– Да брось ты. Тебе непременно надо перекусить. Ты собьешь себе биоритм. Все пашешь, пашешь целыми ночами, а потом ноги протянешь.
– Да, знаю... просто у меня такое странное чувство... что мне позвонят, – Беркфилд посмотрел в окно, в которое заглянул голубоватый лик луны. – Вот только не спрашивай, откуда у меня это чувство – я сам не знаю, просто чувствую, и все. Так что поужинаем как-нибудь в другой раз. Да, пойдешь домой, будь осторожен... прочитай какую-нибудь коротенькую молитву, помогает. Увидимся.
Целый месяц ни слуху, ни духу, а теперь просто по почте... Он поднял глаза и посмотрел на своего нового напарника, который стоял, прислонившись к дверному косяку.
– Эй, Дик, я все понимаю. Ты из кожи вон лезешь, чтобы добиться повышения, но смотри иногда на часы. Не хочешь перекусить?
– Нет, – тихо отозвался Беркфилд, не выпуская пакет из рук. – Я еще немножко поторчу здесь.
– Да брось ты. Тебе непременно надо перекусить. Ты собьешь себе биоритм. Все пашешь, пашешь целыми ночами, а потом ноги протянешь.
– Да, знаю... просто у меня такое странное чувство... что мне позвонят, – Беркфилд посмотрел в окно, в которое заглянул голубоватый лик луны. – Вот только не спрашивай, откуда у меня это чувство – я сам не знаю, просто чувствую, и все. Так что поужинаем как-нибудь в другой раз. Да, пойдешь домой, будь осторожен... прочитай какую-нибудь коротенькую молитву, помогает. Увидимся.