Страница:
– Ее что-то отвлекало, – пробормотала она. – Это единственная причина, по которой она раза два давала мне фору.
– Блин, Ди, кому какое дело, почему? – Райдер подобрал маленький кинжал и, затоптав подошвой след, оставшийся от него на земле, отдал оружие Дамали. – Ее больше нет, и это круто. По-моему, так.
Дамали молча кивнула в знак благодарности.
– Может, это был твой ангел-хранитель – а, сестренка?
Она взглянула на Марлен и отвела глаза.
– Тебе стоило рассказать об этом раньше, Map.
Она почти видела, как обрывки мыслей зигзагами проносятся в голове, точно молнии. Ее команда молча стояла и прислушивалась к тишине.
– Знаю, – пробормотала Марлен. – Я замешкалась только на миг, и это чуть не стоило жизни тебе и всем ребятам.
Покачав головой, Дамали прошлась взад и вперед.
– Нет. Ты не поэтому должна была рассказать, Map. Я имею право об этом знать, потому что имею право знать правду.
Пока они возвращались туда, где были припаркованы джип Марлен и микроавтобус, никто не произнес ни слова. Дамали позволила своим мыслям проникнуть в сознание Map. Почему из всей команды именно Марлен допустила такое? Этот вопрос очень беспокоил Дамали. Она чувствовала гнев, боль и разочарование, которые переполняли Хранительницу, почти полностью лишив ее возможности воспользоваться своим даром. Потом Дамали сосредоточилась на чувстве любви... материнской любви, которая разбила сердце Марлен. Map была молоденькой девушкой, ее пугали собственные способности, она не понимала роли, которую вынуждена играть. Пока команда осторожно шла к автомобилям, Дамали слушала, как Марлен время от времени судорожно сглатывает, а в ее глазах при лунном свете поблескивает влага. Марлен открыла для нее свое сознание, позволив ей беспрепятственно проникнуть туда, и перед внутренним взором Дамали начали проплывать образы.
Марлен хотелось нормальной жизни... Она была влюблена, была беременна Кристиной, которую позже укусили и превратили в Рейвен. Старейшины хотели, чтобы она защищала младенца-Нетеру... но как могла одинокая молодая мать взять на себя такую ношу, рискуя причинить вред своему еще не рожденному ребенку? Выбор был сделан. Она предпочла безопасность и бежала... лишь для того, чтобы столкнуться с тем, чего больше всего боялась. Вампиры выследили ее, приняв ее ребенка за будущую охотницу. За Дамали.
Дамали оборвала связь. Да, она понимала, что на этом история далеко не закончилась, но на данный момент ей хватило. Ее терзали усталость и бесконечная печаль. Она доверяла Марлен, но понять... Все это переросло в жгучую боль, и отогнать ее не удавалось.
– Ребята, – тихо пробормотал Дэн, который тащился в хвосте группы, – вы ведь не бросите меня тут, правда?
– Полезай в машину, Дэн, – вздохнул Райдер. – Не исключено, что из-за твоей глупой задницы остальную часть нашей команды уже прикончили. Так что если хочешь ехать с нами – заткнись.
– Ты бы проверил его для начала, – посоветовал Большой Майк. – Один из этих паразитов сказал, что не питается блондинами. Интересно, почему?
– Возможно, они просто хотели использовать его как живца, вот и все, – устало отозвалась Дамали. – Помните, когда мы его нашли, он держал в руке свою звезду и молился. Если бы Дэн помогал вампам, картинка была бы иная... Дэн был просто приманкой, наживкой. Они поняли, что мы не дадим сожрать его живьем, – она покачала головой и обратилась уже к Большому Майку. – Будь другом, сядь в машину к Марлен, только не на заднее сиденье. А я повезу Дэна и Гонщика.
– Мне придется рассказать Джей Элу и Хосе о Рейвен. И остальным ребятам тоже, – сказал Майк. Его лицо было печальным. – И всем нам пора сделать то же самое.
– Знаю, – ответила Дамали.
Ее команда уже проверила автомобили и занялась погрузкой оборудования.
Проходя мимо кучек пепла – все, что осталось от погибших, – он почувствовал угрызения совести. Знать бы раньше!.. Он бы и на выстрел не подпустил Рейвен к Марлен и Дамали! Но Рейвен была столь самоуверенной, что отказалась подчиниться его телепатическому приказу, хотя принадлежала лишь к третьему поколению. Клинок – это не единственная вещь, способная снести голову. Еще есть ревность, зеленоглазое чудовище. Рейвен хотела разделаться с Дамали. А потом сделать так, чтобы он дрался за нее с Нюитом... Глупость какая.
Он покачал головой. Ему было приказано действовать под прикрытием, и он не мог помочь Хранителям отразить эту несанкционированную атаку – разве что отозвать Рейвен, самому оставаясь невидимым. Но когда он прибыл, бой был уже в самом разгаре. И еще: он никогда не позволит Дамали увидеть, во что превратился.
Разочарование работало над его здравым смыслом подобно резцу. Оно удаляло все лишнее, а остальное подшивало, точно материалы в картотеку. Воистину, он не мог сказать, что ему никогда не говорили о вере в невидимое. Но когда ему говорили, он не верил. В памяти снова всплыли слова, которые он слышал этой ночью... "Если человек теряет веру, умирает надежда"... Сколько времени он топтал эту землю, ни во что не веря по-настоящему, и в то же время надеясь на то, на что надеяться не стоило? "Без надежды невозможно любить". Когда не стало Алехандро, он потерял надежду, вот тут-то они его и заполучили. Карлос закрыл глаза и поплыл сквозь темноту леса. Но ведь они сказали: любовь – величайший из даров Божьих и самое сильное из Его орудий. Если у тебя осталась любовь, ты сможешь возродить надежду, а с надеждой придет и вера.
Он открыл глаза и смотрел вслед микроавтобусу Дамали, пока две пары красных точек – задние габариты на машинах Хранителей – не скрылись за поворотом. Краткий всплеск беспокойства за команду, которое охватило Дамали, напряжение охоты – все ее чувства протекали сквозь его сердце. Ее дыхание наполняло воздухом его легкие. Ее участившийся пульс отзывался в его груди, словно удары палочек в барабане. Ее трогательная забота о ком-то, кого он почти не знал, заставляла его почувствовать вкус слез. При звуке ее голоса его охватывал трепет.
Карлос брел по обочине и рассеянно смотрел в пространство. Потом он снова закрыл глаза и вздрогнул, еще раз глубоко вдохнув ее аромат.
Дамали, ничего не ответив, присела рядом с Майком. Шабазз оперся локтями о колени и наклонился вперед.
– Таких атак на базу еще не случалось, – прошептал он, подняв взгляд от пола, и внимательно посмотрел на каждого из Хранителей, а затем на Дамали. – Джей Эл чудом уцелел.
Дамали взглянула на Джей Эла, который расхаживал взад-вперед по комнате, как дикий кот в клетке. Майк остановил его, положив ему на плечо руку.
– Я попробовал перезагрузить систему охраны, – буркнул Джей Эл. – Тогда нам, по крайней мере, хватило бы мощности, чтобы добраться до наших вездеходов и с вероятностью – врубить автоматику и открыть ворота... Map с Шабаззом проскочили, хотя Шабазз тащил Хосе, а я застрял на полминуты... и тут генераторы накрылись.
– Map прибила одного амбала, пользуясь вторым зрением – сестренка и вслепую дерется как профи. Тюкнула его топориком по башке, а тросточкой довела дело до конца. Иначе мы бы вас не нагнали, ребятушки. Рад, что все мы целы и снова вместе, – Шабазз тяжело вздохнул. – Потом она отгоняла кровососов своей тросточкой – прикрывала мне спину, пока я проводил в джипе влажную уборку. Пришлось кинуть в салон пару гранат со святой водой, прежде чем погружать туда Хосе. Трое каким-то образом улизнули и бросились на Джей Эла. Он только и успел, что разок выстрелить из арбалета и отправить одного вампа в пекло. Тут-то все и началось. Я и сделать-то толком ничего не успел.
– Единственное, что спасло мою задницу, – как бы между прочим произнес Джей Эл, – так это волоконно-оптическая жилетка.
Хранители посмотрели на Джей Эла, потом переглянулись.
– Мы с Хосе придумывали новый костюм для Дамали – такой весь обтягивающий, из ткани под акулью кожу. Ну, еще сделали переносные прожектора со шторками, как для концерта... пытались придумать какие-нибудь штуки для публики, которые можно было бы запустить в серийное производство.
Джей Эл извлек из заднего кармана джинсов два серебристых металлических цилиндра длиной около четырех дюймов и толщиной с две пальчиковых батарейки. Цилиндры были украшены султанчиками из оптоволокна.
– На вид – просто безделушка, такие можно за пять баксов купить на любом концерте. Но внутри у нее ультрафиолетовые лампы. Представь, какое будет шоу: объявить заранее, что на какой-нибудь песенке все должны включить эти фонарики – это чтобы убедиться, что народ их раскупит перед концертом. Такую штуку можно без проблем пронести прямо под носом у вампов и их помощников, потому что вид у нее самый невинный. Маленький прикол.
Дамали кивнула. Остальные подошли ближе и начали рассматривать изобретение Джей Эла, и на их лицах начали медленно появляться улыбки.
– Джей Эл, люди... да это просто блеск!
– Ты еще не видела, как он с ней работает, Ди, – буркнул Шабазз, пихнув Джей Эла кулаком в плечо. – Джек Ли отдыхает. Братишка, можно сказать, жизнью рисковал, пока обрабатывал стенки гаража. Что ни вспышка, то головешка. Там оставались еще двое, но он дал им задний ход, иначе мне было бы не добраться со своим колом до Марлен. А потом нам еще пришлось вручную открыть двери гаража... это была отдельная тема.
– Кстати, ты уверен, что в процессе не поцарапался? – обеспокоенно спросил Большой Майк, осматривая Джей Эл, Марлен и Шабазза.
– Нет, дружище, – Джей Эл вздохнул, всем видом выражая облегчение. – Шабазз и Map прикрывали мне спину, а я им. Так что все тип-топ. К тому же я сумел подключить питание с панелей в гараже.
– А с Дэном что делать? – спросил Райдер, кивнув в сторону упомянутого Дэна, который до сих пор не участвовал в дискуссии.
Марлен критически осмотрела спасенного.
– Знаешь, раз уж он прибежал к нам во время такой осады... может быть, он – новый Хранитель?
Дамали согласилась, но предпочла оставить свое мнение при себе. Ей еще многое надо усвоить... а теперь еще и нежданное пополнение в отряде, причем пополнение, которое нуждается в опеке. Не стоит ничего говорить. Потом. Ее ментальное зрение притупилось, то же самое происходило и с другими чувствами. Она устала. Надо поесть и занять горизонтальное положение.
У Райдера отвисла челюсть, потом он хлопнул себя по лбу и плюхнулся на свободный стул.
– По-моему, ты нас за дураков держишь, Map.
Пропустив его реплику мимо ушей, Марлен подошла к Дэну, который стоял, облокотившись на стенку.
– Дэн, помнишь, ты говорил: сначала ты почувствовал, что тебя преследуют, и только потом увидел существо, которое на тебя напало. Так?
Хранители дружно посмотрели на Дэна – даже Райдер.
– Ага, – Дэн переводил взгляд с одного на другого. – Можно и так сказать.
– Что с тобой было? – Дамали поняла, что это прозвучало как сонное бормотание, и покосилась на Марлен, но та старалась не встречаться с ней взглядом. – Опиши.
– У меня напряглась вся кожа, как будто волосы на затылке встали дыбом. Словно разряд тока или что-то в этом роде. Потом я почувствовал, как по коже поползли мурашки... я весь взмок, стало нечем дышать... Я был в панике, но никак не мог понять, из-за чего. Я как раз возвращался из офиса "Кровавой музыки", все было просто шикарно, они сказали, что берут меня, что завтра вечером все мне покажут – как они ведут дело. И тут меня проняло. Меня даже не удивило, с чего они назначили мне встречу на ночь глядя... я подумал: эй, у них просто много работы, часы вдохновения и все такое – вы понимаете, о чем я? Я чувствовал себя великолепно. Это такое счастье – в кои-то веки стать частью чего-то. А потом, в лифте, я почувствовал, что рядом кто-то стоит, – Дэн оглядел Хранителей. – Я понимаю, это звучит как бред сумасшедшего, но клянусь Богом...
– Это не бред, – успокоила его Марлен. – Что еще?
– Я... я... ну, я вышел, прошел охранника на выходе. Я еще подумал: ты самый счастливый человек на свете, Дэн, и Господь милостив к тебе. И только я подумал, появилась эта женщина... ну, вся такая... С очень солидными формами, – взгляд Дэна стал пустым, и он описал в воздухе две симметричных полуокружности.
– Тогда я подозревал, а теперь знаю точно: Господь милостив ко мне. Потому что она тут же исчезла. Я постоял там еще один момент, потому что знал, что она только что была у меня за спиной. И тут я снова почувствовал мурашки по всему телу.
Я не понимал, почему это происходит, но мне вдруг захотелось бежать куда глаза глядят. Но я очень не хотел выглядеть как идиот – в том случае, если она за мной наблюдает. Я взял себя в руки и просто пошел быстрым шагом. Потом побежал трусцой. А потом меня просто затрясло от страха, и тогда я сказал: "Да пошло оно все подальше" – и побежал к машине сломя голову.
– У него дар тактильной сверхчувствительности, – прошептала Марлен, которая стояла с закрытыми глазами, и кивнула. – Я все это вижу. Вся эта история – правда.
Райдер вздохнул с облегчением и откинулся на спинку кресла, а Шабазз и Джей Эл сели рядом и пожали Дэну руку.
– Милости просим на заднее сидение, братик.
– Что?!
Джей Эл покачал головой.
– Map тебе все расскажет. Это она у нас новичков натаскивает.
– Он здорово бросается бутылками, Map, – сообщил Большой Майк. – Бьет прямо в цель, что твой Давид по Голиафу. Не хочешь передать его мне во взрывкоманду?
Марлен ответила коротким кивком и взглянула на Дамали, ожидая подтверждения. Команда затихла в ожидании. Наконец охотница кивнула.
– Идет, – произнесла она бесцветным голосом.
– Подождите, – быстро прошептал Дэн. – Вы хотите сказать, что я так и буду на них охотиться? Мы таки с ними не разделались?
– Какой облом, правда? – Райдер закрыл глаза и запрокинул голову, негромко стукнувшись затылком о стену.
– И сколько это продлится? – поинтересовался Дэн, испуганно поглядывая то на одного, то на другого.
– До конца жизни... – Шабазз широко зевнул. – И пусть он наступит нескоро.
– ЧТО?!
– Тише, – равнодушно попросил Джей Эл. – Мы в больнице.
– Дэн, Дэн, Дэн... – Марлен потянулась, села рядом с Шабаззом, привалилась к нему и сделала вид, что собралась задремать. – Будь осторожен с желаниями, потому что они могут исполниться. Ты хотел ночной жизни, полной приключений? Хм-м-м...
Однако едва Марлен прислонилась к Шабаззу, тот отстранил ее взглянул на Большого Майка и Райдера, затем на Дамали. Та молча кивнула. Черт, что они хотели сказать? Марлен изучала пол, Шабазз снова прижал ее к груди. Джей Эл просто пялился на всех сразу.
– Потом, – произнес Большой Майк. – Сегодня нам пришлось неслабо. Мы потом тебе все расскажем.
– Захватывающая жизнь... даже чересчур, – прокомментировал Райдер и зевнул, потом взглянул на Дамали и закрыл глаза, показав, что тема закрыта.
Хороший ход. Гонщику не откажешь в здравомыслии – как-никак, главный умник в группе.
– Отдохни немного, дурашка, – сказала Дамали, обращаясь к Дэну. Остановившись перед ним, она похлопала его по плечу и потянулась. – И советую побыстрее научиться спать сидя на стуле и перекусывать на бегу – понимай это буквально.
Ей нужно уединиться. И немного времени, чтобы поразмышлять о том, что сегодня произошло и чему она смогла научиться.
– Ты куда? – устало спросила Марлен.
Хранительницу переполняли боль и беспокойство – это было видно по ее лицу. Голос звучал мягко, в нем больше не было резких ноток командира герл-скаутов, которые раньше так часто появлялись. Ее вопрос был обращен к равному, а не строптивому ребенку. Это было странно, и осознание отозвалось в сердце Дамали болью. Она только что потеряла единственную свою мать и теперь могла лишь надеяться, что в один прекрасный день между ними установится доверие, которое позволит им стать друзьями. Но на это потребуется время... Время – это роскошь, доступно ли им такое?
У Map, как и у нее, сели батарейки. Теперь Дамали начинала понимать, что эмоциональные переживания ослабляют ментальное зрение. Сейчас она почти не видела.
– Сама знаешь куда, – с грустной улыбкой отозвалась охотница. В ее ответе не было и тени сарказма: сейчас она старалась показать Марлен, что держит дверь своего сердца приоткрытой. – На поиски торгового автомата. Куплю чипсов и фанты... Обещаю наружу не выходить... Я даже возьму фонарик, а в сапоге у меня "Крошка Изида". "Изида-мама" осталась в микроавтобусе. Кому-нибудь еще что-нибудь надо?
Дэн с недоверием посмотрел на нее, прикрыл рот ладонями и издал сдавленный звук.
– Теперь ты понимаешь, почему нам не хотелось есть после концерта в Филли? – Райдер фыркнул. – Так нет, тебе захотелось ребрышек или в китайский ресторан... дуреха... Вот мы и получили: и барбекю, и кишки фаршированные...
Энергично покидая холл, Дамали слышала, как Дэна выворачивает. Сейчас начнется процедура посвящения. Появилась свободная минутка, и сейчас команда Хранителей начнет дурачить бедного мальчика, стараясь вывести его из равновесия, – но для Дэна это скорее возвращение в лоно единомышленников. Хорошо ли, плохо ли, но их команда формируется в результате случайного стечения обстоятельств.
Внезапный приступ голода заставил ее ускорить шаги. Сжимая в руке лежащую в кармане лазерную указку, Дамали искала дорогу к торговому автомату, местонахождение которого ей сообщила озабоченного вида нянечка.
Она свернула в полутемный коридор, и тут...
– Эй!
Голос был мужской, знакомый и раздался у самого ее уха. Дамали быстро повернулась – и напряжения как не бывало.
– Боже мой... – это прозвучало как выдох. – С тобой все в порядке?
Карлос кивнул.
– Но я кое-что видел – за последние несколько часов, и... – его голос оборвался, и Карлос покачал головой. – Я за тебя так волновался...
– Знаю... мог бы не говорить... Но со мной тоже все в порядке. Карлос, я думала...
На его лице была такая боль, что она бросилась к нему в объятья, и его пальцы запутались у нее в волосах. Его кожа была ледяной, словно он, как и Дэн, до сих пор не вышел из шока. Несомненно, из-за этого он весь дрожал – Дамали почувствовала это, едва обняв его. Нечто похожее переживала и она сама, впервые столкнувшись с силами Тьмы. Она крепче прижалась к нему, пытаясь согреть его потоками своей нежности, дать утешение. Иногда это оказывалось единственным средством от страха – обычное человеческое прикосновение. Она часто видела, как именно таким образом поддерживали друг друга Шабазз и Марлен, и сейчас действовала, как они.
Ее ладони похлопывали его по спине, скользили по напряженным лопаткам. Его голова покоилась у нее на груди. Дамали закрыла глаза, отдавшись восхитительному чувству облегчения. Ее молитвы услышаны: Карлос не погиб.
Постепенно, с каждым ее прикосновением, Карлоса все глубже охватывало умиротворение. Но эта мягкая кожа... она была такой теплой. Она не согревала, а воспламеняла его. Только что он радовался свободе быть живым, но радость сгорала в этом пламени, а на ее месте возникало иное чувство, более примитивное. Ее кожа и волосы источали тонкий возбуждающий аромат, который щекотал ноздри и проникал прямо в мозг. Ее дрэды извивались в пальцах, щекотали ладони, возбуждая каждый нерв и заставляя их тянуться к иным, более сокровенным местам.
Она прильнула к нему. Их тела казались подогнанными друг к другу, и Карлоса охватил трепет сладкой боли, от которого перехватило дыхание.
– С тобой все в порядке? – спросила Дамали, глядя ему в лицо. – Тебя никто не ранил и не поцарапал, правда?.. Ты же не поэтому сюда пришел?
На миг она подняла голову. Там, где только что лежала ее щека, Карлос ощутил холодное прикосновение пустоты – и понял, что мучительно жаждет лишь одного: чтобы вернулось то прежнее ощущение, тот восхитительный жар. Он поймал ее взгляд и почувствовал, как тяжелеют веки. Но в ее темно-карих глазах было столько изумления, они смотрели так пристально, что это нельзя было оставить без ответа... Она полушепотом обращалась к нему, ее губы, словно налитые опьяняющим соком, шевелились, и его рассудок разлетался на тысячи обломков. Оставалось лишь бороться с тем, чтобы не припасть к этим губам и....
– За Дэном кто-то погнался, но он убежал... а потом я каким-то чудом нашел свою машину и тоже смог убраться из этой проклятой дыры.
Он готов был говорить все, что угодно, лишь бы она оставалась в его объятиях. Лишь бы успокоить ее, не допустить, чтобы она его испугалась. Судорожные выдохи срывались с губ вместе с обрывками фраз. Она была в его объятьях, и от одной мысли об этом у него слабели колени. Он держал ее за плечи, позволяя себе невиданную роскошь – ласкать ее кожу. Трудно было придумать более изощренную пытку.
– После всего, чего пришлось насмотреться, я решил заехать в больницу и проглядеть кое-какие записи...
Снова ложь!
– ... Я хотел выяснить, что случилось с моими братьями. Но регистратура уже закрыта, так что придется подождать до утра.
Детка, позволь еще немного подержать тебя в объятьях. Совсем немножко. Только не уходи.
Она коснулась его лица и шепнула: "все будет хорошо, малыш". Если бы она знала... Его губы нащупали центр ее ладони – вот и все, что он мог себе позволить, не рискуя впиться зубами в ее плоть... Он представил себе ее всю... Нет, это уже слишком. Карлос закрыл глаза. Шепот – это самое могучее оружие в твоем арсенале – ты это знаешь, детка? Он глубоко втянул носом ее аромат и открыл глаза. Ее лицо было обращено к нему, во взгляде читался вопрос.
Он слышал, как бежит кровь у нее по венам. Ее пульс участился, она вздохнула, и ее невысокая грудь, скрытая тонкой влажной тканью футболки, поднялась и опустилась... Соски превратились в твердые горошины – он чувствовал их призыв, на который не мог ответить. Не здесь. От нее все еще пахло землей и сражением. К этим запахам примешивался еще один аромат – нежный, тонкий аромат влаги, которую выделяет тело женщины, охваченной желанием. Этого полунамека хватило, чтобы видимость спокойствия рухнула, как фасад пустого здания. Карлос с трудом сглотнул и начал хватать ртом воздух. На этом крошечном клочке пространства и времени, посреди больничного коридора, стояла мертвая тишина. И эта тишина звала его не упускать возможность.
Неистовая энергия ее женственности заливала его стремительным потоком, плавила его волю, заставляя вспомнить о том, кто он есть прежде всего. Ее живот, ее бедра и дельта Венеры между ними – все это прижималось к нему... и вопрос, который не давал покоя, снова всплыл в сознании... Что, если...
Все, хватит заниматься умерщвлением плоти. Карлос беспокойно посмотрел на ее шею. Потом наклонился, и кончик его носа провел по ней черту от ключиц до подбородка. Такой чудный запах. Такая мягкая кожа. Ее тело влекло, а его разум молил прервать наслаждение, и эта мольба делала отказ слишком трудным. В ее сознании он слышал слабый стон, но лишь снова вдохнул ее аромат, чтобы не застонать вслух. Он был на грани, он едва удерживал равновесие, стараясь запечатлеть в памяти каждый момент этого искушения, сокрушающего волю. Это только для него. О, да, он помечен... он принадлежит ей... так было всегда, разве она это не знает?
Пульс жизни в ее яремной вене отдавался стойким, соблазнительным ритмом у него в паху... кровь, жизнь, зов продолжения рода, прикосновения, теплота. Это едино... и она не представляет, как ему хочется ответить на ее вопросы... уже так давно. Судорожный вдох в ее сознании пробрал его до мозга костей, мышцы его бедер напряглись... Даже мертвец может вспомнить древний танец, дающий жизнь, которую стоит прожить. Она была в его объятиях всего лишь какое-то мгновение, но ему оно показалось вечностью.
Его мысли ворвались в ее сознание, прокладывая себе путь. Мысли о том, как он желает взять ее, мысли, которые нашептывали ответы на его вопросы. Да, Дамали, я знаю... я тоже... но я не могу обещать, что буду нежен... я только могу обещать, что это будет здорово... и что прежде, чем мы упадем без сил, ты захочешь еще и еще. Как и я.
Потом ее мысли расступились под этим напором и пропустили его в ту область сознания, где хранились образы. Он увидел ее мечты, ее фантазии... ее предчувствия... почувствовал страх, смешанный с желанием... В этих картинках она заставляла его войти в нее, эти желания были явными до такой степени, что могли воплотиться в реальность еще до того, как он был обращен. Карлос почувствовал, что ступил на скользкий путь. Надо держать себя в руках. Ее ногти уже царапали ему спину. Его губы нашли ее ухо, и вместе с коротким выдохом он отправил в эту мягкую воронку беззвучное послание. Прекрати... я не могу.
Она заполнила его. Да, она – наркотик под названием "Нетеру". Его руки снова дрогнули. Потом он почувствовал, как удлиняются клыки. Карлос сильнее сжал ее в объятьях. Рот наполнился слюной, челюсти напряглись, готовые раскрыться. Теперь ему приходилось бороться одновременно с двумя желаниями. Он запрокинул голову, глаза под закрытыми веками закатились. Она даже не представляет...
– Блин, Ди, кому какое дело, почему? – Райдер подобрал маленький кинжал и, затоптав подошвой след, оставшийся от него на земле, отдал оружие Дамали. – Ее больше нет, и это круто. По-моему, так.
Дамали молча кивнула в знак благодарности.
– Может, это был твой ангел-хранитель – а, сестренка?
Она взглянула на Марлен и отвела глаза.
– Тебе стоило рассказать об этом раньше, Map.
Она почти видела, как обрывки мыслей зигзагами проносятся в голове, точно молнии. Ее команда молча стояла и прислушивалась к тишине.
– Знаю, – пробормотала Марлен. – Я замешкалась только на миг, и это чуть не стоило жизни тебе и всем ребятам.
Покачав головой, Дамали прошлась взад и вперед.
– Нет. Ты не поэтому должна была рассказать, Map. Я имею право об этом знать, потому что имею право знать правду.
Пока они возвращались туда, где были припаркованы джип Марлен и микроавтобус, никто не произнес ни слова. Дамали позволила своим мыслям проникнуть в сознание Map. Почему из всей команды именно Марлен допустила такое? Этот вопрос очень беспокоил Дамали. Она чувствовала гнев, боль и разочарование, которые переполняли Хранительницу, почти полностью лишив ее возможности воспользоваться своим даром. Потом Дамали сосредоточилась на чувстве любви... материнской любви, которая разбила сердце Марлен. Map была молоденькой девушкой, ее пугали собственные способности, она не понимала роли, которую вынуждена играть. Пока команда осторожно шла к автомобилям, Дамали слушала, как Марлен время от времени судорожно сглатывает, а в ее глазах при лунном свете поблескивает влага. Марлен открыла для нее свое сознание, позволив ей беспрепятственно проникнуть туда, и перед внутренним взором Дамали начали проплывать образы.
Марлен хотелось нормальной жизни... Она была влюблена, была беременна Кристиной, которую позже укусили и превратили в Рейвен. Старейшины хотели, чтобы она защищала младенца-Нетеру... но как могла одинокая молодая мать взять на себя такую ношу, рискуя причинить вред своему еще не рожденному ребенку? Выбор был сделан. Она предпочла безопасность и бежала... лишь для того, чтобы столкнуться с тем, чего больше всего боялась. Вампиры выследили ее, приняв ее ребенка за будущую охотницу. За Дамали.
Дамали оборвала связь. Да, она понимала, что на этом история далеко не закончилась, но на данный момент ей хватило. Ее терзали усталость и бесконечная печаль. Она доверяла Марлен, но понять... Все это переросло в жгучую боль, и отогнать ее не удавалось.
– Ребята, – тихо пробормотал Дэн, который тащился в хвосте группы, – вы ведь не бросите меня тут, правда?
– Полезай в машину, Дэн, – вздохнул Райдер. – Не исключено, что из-за твоей глупой задницы остальную часть нашей команды уже прикончили. Так что если хочешь ехать с нами – заткнись.
– Ты бы проверил его для начала, – посоветовал Большой Майк. – Один из этих паразитов сказал, что не питается блондинами. Интересно, почему?
– Возможно, они просто хотели использовать его как живца, вот и все, – устало отозвалась Дамали. – Помните, когда мы его нашли, он держал в руке свою звезду и молился. Если бы Дэн помогал вампам, картинка была бы иная... Дэн был просто приманкой, наживкой. Они поняли, что мы не дадим сожрать его живьем, – она покачала головой и обратилась уже к Большому Майку. – Будь другом, сядь в машину к Марлен, только не на заднее сиденье. А я повезу Дэна и Гонщика.
– Мне придется рассказать Джей Элу и Хосе о Рейвен. И остальным ребятам тоже, – сказал Майк. Его лицо было печальным. – И всем нам пора сделать то же самое.
– Знаю, – ответила Дамали.
Ее команда уже проверила автомобили и занялась погрузкой оборудования.
* * *
Карлос стоял в стороне и внимательно наблюдал за отъездом Дамали. Теперь он знал, что это такое – Нетеру. Он видел, как она сражается. И слишком хорошо понимал ее разочарование в одном из ее семьи. Ей больно... Карлосу хотелось удержать ее.Проходя мимо кучек пепла – все, что осталось от погибших, – он почувствовал угрызения совести. Знать бы раньше!.. Он бы и на выстрел не подпустил Рейвен к Марлен и Дамали! Но Рейвен была столь самоуверенной, что отказалась подчиниться его телепатическому приказу, хотя принадлежала лишь к третьему поколению. Клинок – это не единственная вещь, способная снести голову. Еще есть ревность, зеленоглазое чудовище. Рейвен хотела разделаться с Дамали. А потом сделать так, чтобы он дрался за нее с Нюитом... Глупость какая.
Он покачал головой. Ему было приказано действовать под прикрытием, и он не мог помочь Хранителям отразить эту несанкционированную атаку – разве что отозвать Рейвен, самому оставаясь невидимым. Но когда он прибыл, бой был уже в самом разгаре. И еще: он никогда не позволит Дамали увидеть, во что превратился.
Разочарование работало над его здравым смыслом подобно резцу. Оно удаляло все лишнее, а остальное подшивало, точно материалы в картотеку. Воистину, он не мог сказать, что ему никогда не говорили о вере в невидимое. Но когда ему говорили, он не верил. В памяти снова всплыли слова, которые он слышал этой ночью... "Если человек теряет веру, умирает надежда"... Сколько времени он топтал эту землю, ни во что не веря по-настоящему, и в то же время надеясь на то, на что надеяться не стоило? "Без надежды невозможно любить". Когда не стало Алехандро, он потерял надежду, вот тут-то они его и заполучили. Карлос закрыл глаза и поплыл сквозь темноту леса. Но ведь они сказали: любовь – величайший из даров Божьих и самое сильное из Его орудий. Если у тебя осталась любовь, ты сможешь возродить надежду, а с надеждой придет и вера.
Он открыл глаза и смотрел вслед микроавтобусу Дамали, пока две пары красных точек – задние габариты на машинах Хранителей – не скрылись за поворотом. Краткий всплеск беспокойства за команду, которое охватило Дамали, напряжение охоты – все ее чувства протекали сквозь его сердце. Ее дыхание наполняло воздухом его легкие. Ее участившийся пульс отзывался в его груди, словно удары палочек в барабане. Ее трогательная забота о ком-то, кого он почти не знал, заставляла его почувствовать вкус слез. При звуке ее голоса его охватывал трепет.
Карлос брел по обочине и рассеянно смотрел в пространство. Потом он снова закрыл глаза и вздрогнул, еще раз глубоко вдохнув ее аромат.
* * *
– Его осматривают врачи, – сообщил Шабазз, когда вся команда появилась в приемном покое. – Я знаю, вы уже собрали вещички, но Хосе не сможет ехать в Новый Орлеан... Когда мы его вынесли с базы, он был почти в коме.Дамали, ничего не ответив, присела рядом с Майком. Шабазз оперся локтями о колени и наклонился вперед.
– Таких атак на базу еще не случалось, – прошептал он, подняв взгляд от пола, и внимательно посмотрел на каждого из Хранителей, а затем на Дамали. – Джей Эл чудом уцелел.
Дамали взглянула на Джей Эла, который расхаживал взад-вперед по комнате, как дикий кот в клетке. Майк остановил его, положив ему на плечо руку.
– Я попробовал перезагрузить систему охраны, – буркнул Джей Эл. – Тогда нам, по крайней мере, хватило бы мощности, чтобы добраться до наших вездеходов и с вероятностью – врубить автоматику и открыть ворота... Map с Шабаззом проскочили, хотя Шабазз тащил Хосе, а я застрял на полминуты... и тут генераторы накрылись.
– Map прибила одного амбала, пользуясь вторым зрением – сестренка и вслепую дерется как профи. Тюкнула его топориком по башке, а тросточкой довела дело до конца. Иначе мы бы вас не нагнали, ребятушки. Рад, что все мы целы и снова вместе, – Шабазз тяжело вздохнул. – Потом она отгоняла кровососов своей тросточкой – прикрывала мне спину, пока я проводил в джипе влажную уборку. Пришлось кинуть в салон пару гранат со святой водой, прежде чем погружать туда Хосе. Трое каким-то образом улизнули и бросились на Джей Эла. Он только и успел, что разок выстрелить из арбалета и отправить одного вампа в пекло. Тут-то все и началось. Я и сделать-то толком ничего не успел.
– Единственное, что спасло мою задницу, – как бы между прочим произнес Джей Эл, – так это волоконно-оптическая жилетка.
Хранители посмотрели на Джей Эла, потом переглянулись.
– Мы с Хосе придумывали новый костюм для Дамали – такой весь обтягивающий, из ткани под акулью кожу. Ну, еще сделали переносные прожектора со шторками, как для концерта... пытались придумать какие-нибудь штуки для публики, которые можно было бы запустить в серийное производство.
Джей Эл извлек из заднего кармана джинсов два серебристых металлических цилиндра длиной около четырех дюймов и толщиной с две пальчиковых батарейки. Цилиндры были украшены султанчиками из оптоволокна.
– На вид – просто безделушка, такие можно за пять баксов купить на любом концерте. Но внутри у нее ультрафиолетовые лампы. Представь, какое будет шоу: объявить заранее, что на какой-нибудь песенке все должны включить эти фонарики – это чтобы убедиться, что народ их раскупит перед концертом. Такую штуку можно без проблем пронести прямо под носом у вампов и их помощников, потому что вид у нее самый невинный. Маленький прикол.
Дамали кивнула. Остальные подошли ближе и начали рассматривать изобретение Джей Эла, и на их лицах начали медленно появляться улыбки.
– Джей Эл, люди... да это просто блеск!
– Ты еще не видела, как он с ней работает, Ди, – буркнул Шабазз, пихнув Джей Эла кулаком в плечо. – Джек Ли отдыхает. Братишка, можно сказать, жизнью рисковал, пока обрабатывал стенки гаража. Что ни вспышка, то головешка. Там оставались еще двое, но он дал им задний ход, иначе мне было бы не добраться со своим колом до Марлен. А потом нам еще пришлось вручную открыть двери гаража... это была отдельная тема.
– Кстати, ты уверен, что в процессе не поцарапался? – обеспокоенно спросил Большой Майк, осматривая Джей Эл, Марлен и Шабазза.
– Нет, дружище, – Джей Эл вздохнул, всем видом выражая облегчение. – Шабазз и Map прикрывали мне спину, а я им. Так что все тип-топ. К тому же я сумел подключить питание с панелей в гараже.
– А с Дэном что делать? – спросил Райдер, кивнув в сторону упомянутого Дэна, который до сих пор не участвовал в дискуссии.
Марлен критически осмотрела спасенного.
– Знаешь, раз уж он прибежал к нам во время такой осады... может быть, он – новый Хранитель?
Дамали согласилась, но предпочла оставить свое мнение при себе. Ей еще многое надо усвоить... а теперь еще и нежданное пополнение в отряде, причем пополнение, которое нуждается в опеке. Не стоит ничего говорить. Потом. Ее ментальное зрение притупилось, то же самое происходило и с другими чувствами. Она устала. Надо поесть и занять горизонтальное положение.
У Райдера отвисла челюсть, потом он хлопнул себя по лбу и плюхнулся на свободный стул.
– По-моему, ты нас за дураков держишь, Map.
Пропустив его реплику мимо ушей, Марлен подошла к Дэну, который стоял, облокотившись на стенку.
– Дэн, помнишь, ты говорил: сначала ты почувствовал, что тебя преследуют, и только потом увидел существо, которое на тебя напало. Так?
Хранители дружно посмотрели на Дэна – даже Райдер.
– Ага, – Дэн переводил взгляд с одного на другого. – Можно и так сказать.
– Что с тобой было? – Дамали поняла, что это прозвучало как сонное бормотание, и покосилась на Марлен, но та старалась не встречаться с ней взглядом. – Опиши.
– У меня напряглась вся кожа, как будто волосы на затылке встали дыбом. Словно разряд тока или что-то в этом роде. Потом я почувствовал, как по коже поползли мурашки... я весь взмок, стало нечем дышать... Я был в панике, но никак не мог понять, из-за чего. Я как раз возвращался из офиса "Кровавой музыки", все было просто шикарно, они сказали, что берут меня, что завтра вечером все мне покажут – как они ведут дело. И тут меня проняло. Меня даже не удивило, с чего они назначили мне встречу на ночь глядя... я подумал: эй, у них просто много работы, часы вдохновения и все такое – вы понимаете, о чем я? Я чувствовал себя великолепно. Это такое счастье – в кои-то веки стать частью чего-то. А потом, в лифте, я почувствовал, что рядом кто-то стоит, – Дэн оглядел Хранителей. – Я понимаю, это звучит как бред сумасшедшего, но клянусь Богом...
– Это не бред, – успокоила его Марлен. – Что еще?
– Я... я... ну, я вышел, прошел охранника на выходе. Я еще подумал: ты самый счастливый человек на свете, Дэн, и Господь милостив к тебе. И только я подумал, появилась эта женщина... ну, вся такая... С очень солидными формами, – взгляд Дэна стал пустым, и он описал в воздухе две симметричных полуокружности.
– Тогда я подозревал, а теперь знаю точно: Господь милостив ко мне. Потому что она тут же исчезла. Я постоял там еще один момент, потому что знал, что она только что была у меня за спиной. И тут я снова почувствовал мурашки по всему телу.
Я не понимал, почему это происходит, но мне вдруг захотелось бежать куда глаза глядят. Но я очень не хотел выглядеть как идиот – в том случае, если она за мной наблюдает. Я взял себя в руки и просто пошел быстрым шагом. Потом побежал трусцой. А потом меня просто затрясло от страха, и тогда я сказал: "Да пошло оно все подальше" – и побежал к машине сломя голову.
– У него дар тактильной сверхчувствительности, – прошептала Марлен, которая стояла с закрытыми глазами, и кивнула. – Я все это вижу. Вся эта история – правда.
Райдер вздохнул с облегчением и откинулся на спинку кресла, а Шабазз и Джей Эл сели рядом и пожали Дэну руку.
– Милости просим на заднее сидение, братик.
– Что?!
Джей Эл покачал головой.
– Map тебе все расскажет. Это она у нас новичков натаскивает.
– Он здорово бросается бутылками, Map, – сообщил Большой Майк. – Бьет прямо в цель, что твой Давид по Голиафу. Не хочешь передать его мне во взрывкоманду?
Марлен ответила коротким кивком и взглянула на Дамали, ожидая подтверждения. Команда затихла в ожидании. Наконец охотница кивнула.
– Идет, – произнесла она бесцветным голосом.
– Подождите, – быстро прошептал Дэн. – Вы хотите сказать, что я так и буду на них охотиться? Мы таки с ними не разделались?
– Какой облом, правда? – Райдер закрыл глаза и запрокинул голову, негромко стукнувшись затылком о стену.
– И сколько это продлится? – поинтересовался Дэн, испуганно поглядывая то на одного, то на другого.
– До конца жизни... – Шабазз широко зевнул. – И пусть он наступит нескоро.
– ЧТО?!
– Тише, – равнодушно попросил Джей Эл. – Мы в больнице.
– Дэн, Дэн, Дэн... – Марлен потянулась, села рядом с Шабаззом, привалилась к нему и сделала вид, что собралась задремать. – Будь осторожен с желаниями, потому что они могут исполниться. Ты хотел ночной жизни, полной приключений? Хм-м-м...
Однако едва Марлен прислонилась к Шабаззу, тот отстранил ее взглянул на Большого Майка и Райдера, затем на Дамали. Та молча кивнула. Черт, что они хотели сказать? Марлен изучала пол, Шабазз снова прижал ее к груди. Джей Эл просто пялился на всех сразу.
– Потом, – произнес Большой Майк. – Сегодня нам пришлось неслабо. Мы потом тебе все расскажем.
– Захватывающая жизнь... даже чересчур, – прокомментировал Райдер и зевнул, потом взглянул на Дамали и закрыл глаза, показав, что тема закрыта.
Хороший ход. Гонщику не откажешь в здравомыслии – как-никак, главный умник в группе.
– Отдохни немного, дурашка, – сказала Дамали, обращаясь к Дэну. Остановившись перед ним, она похлопала его по плечу и потянулась. – И советую побыстрее научиться спать сидя на стуле и перекусывать на бегу – понимай это буквально.
Ей нужно уединиться. И немного времени, чтобы поразмышлять о том, что сегодня произошло и чему она смогла научиться.
– Ты куда? – устало спросила Марлен.
Хранительницу переполняли боль и беспокойство – это было видно по ее лицу. Голос звучал мягко, в нем больше не было резких ноток командира герл-скаутов, которые раньше так часто появлялись. Ее вопрос был обращен к равному, а не строптивому ребенку. Это было странно, и осознание отозвалось в сердце Дамали болью. Она только что потеряла единственную свою мать и теперь могла лишь надеяться, что в один прекрасный день между ними установится доверие, которое позволит им стать друзьями. Но на это потребуется время... Время – это роскошь, доступно ли им такое?
У Map, как и у нее, сели батарейки. Теперь Дамали начинала понимать, что эмоциональные переживания ослабляют ментальное зрение. Сейчас она почти не видела.
– Сама знаешь куда, – с грустной улыбкой отозвалась охотница. В ее ответе не было и тени сарказма: сейчас она старалась показать Марлен, что держит дверь своего сердца приоткрытой. – На поиски торгового автомата. Куплю чипсов и фанты... Обещаю наружу не выходить... Я даже возьму фонарик, а в сапоге у меня "Крошка Изида". "Изида-мама" осталась в микроавтобусе. Кому-нибудь еще что-нибудь надо?
Дэн с недоверием посмотрел на нее, прикрыл рот ладонями и издал сдавленный звук.
– Теперь ты понимаешь, почему нам не хотелось есть после концерта в Филли? – Райдер фыркнул. – Так нет, тебе захотелось ребрышек или в китайский ресторан... дуреха... Вот мы и получили: и барбекю, и кишки фаршированные...
Энергично покидая холл, Дамали слышала, как Дэна выворачивает. Сейчас начнется процедура посвящения. Появилась свободная минутка, и сейчас команда Хранителей начнет дурачить бедного мальчика, стараясь вывести его из равновесия, – но для Дэна это скорее возвращение в лоно единомышленников. Хорошо ли, плохо ли, но их команда формируется в результате случайного стечения обстоятельств.
Внезапный приступ голода заставил ее ускорить шаги. Сжимая в руке лежащую в кармане лазерную указку, Дамали искала дорогу к торговому автомату, местонахождение которого ей сообщила озабоченного вида нянечка.
Она свернула в полутемный коридор, и тут...
– Эй!
Голос был мужской, знакомый и раздался у самого ее уха. Дамали быстро повернулась – и напряжения как не бывало.
– Боже мой... – это прозвучало как выдох. – С тобой все в порядке?
Карлос кивнул.
– Но я кое-что видел – за последние несколько часов, и... – его голос оборвался, и Карлос покачал головой. – Я за тебя так волновался...
– Знаю... мог бы не говорить... Но со мной тоже все в порядке. Карлос, я думала...
На его лице была такая боль, что она бросилась к нему в объятья, и его пальцы запутались у нее в волосах. Его кожа была ледяной, словно он, как и Дэн, до сих пор не вышел из шока. Несомненно, из-за этого он весь дрожал – Дамали почувствовала это, едва обняв его. Нечто похожее переживала и она сама, впервые столкнувшись с силами Тьмы. Она крепче прижалась к нему, пытаясь согреть его потоками своей нежности, дать утешение. Иногда это оказывалось единственным средством от страха – обычное человеческое прикосновение. Она часто видела, как именно таким образом поддерживали друг друга Шабазз и Марлен, и сейчас действовала, как они.
Ее ладони похлопывали его по спине, скользили по напряженным лопаткам. Его голова покоилась у нее на груди. Дамали закрыла глаза, отдавшись восхитительному чувству облегчения. Ее молитвы услышаны: Карлос не погиб.
Постепенно, с каждым ее прикосновением, Карлоса все глубже охватывало умиротворение. Но эта мягкая кожа... она была такой теплой. Она не согревала, а воспламеняла его. Только что он радовался свободе быть живым, но радость сгорала в этом пламени, а на ее месте возникало иное чувство, более примитивное. Ее кожа и волосы источали тонкий возбуждающий аромат, который щекотал ноздри и проникал прямо в мозг. Ее дрэды извивались в пальцах, щекотали ладони, возбуждая каждый нерв и заставляя их тянуться к иным, более сокровенным местам.
Она прильнула к нему. Их тела казались подогнанными друг к другу, и Карлоса охватил трепет сладкой боли, от которого перехватило дыхание.
– С тобой все в порядке? – спросила Дамали, глядя ему в лицо. – Тебя никто не ранил и не поцарапал, правда?.. Ты же не поэтому сюда пришел?
На миг она подняла голову. Там, где только что лежала ее щека, Карлос ощутил холодное прикосновение пустоты – и понял, что мучительно жаждет лишь одного: чтобы вернулось то прежнее ощущение, тот восхитительный жар. Он поймал ее взгляд и почувствовал, как тяжелеют веки. Но в ее темно-карих глазах было столько изумления, они смотрели так пристально, что это нельзя было оставить без ответа... Она полушепотом обращалась к нему, ее губы, словно налитые опьяняющим соком, шевелились, и его рассудок разлетался на тысячи обломков. Оставалось лишь бороться с тем, чтобы не припасть к этим губам и....
– За Дэном кто-то погнался, но он убежал... а потом я каким-то чудом нашел свою машину и тоже смог убраться из этой проклятой дыры.
Он готов был говорить все, что угодно, лишь бы она оставалась в его объятиях. Лишь бы успокоить ее, не допустить, чтобы она его испугалась. Судорожные выдохи срывались с губ вместе с обрывками фраз. Она была в его объятьях, и от одной мысли об этом у него слабели колени. Он держал ее за плечи, позволяя себе невиданную роскошь – ласкать ее кожу. Трудно было придумать более изощренную пытку.
– После всего, чего пришлось насмотреться, я решил заехать в больницу и проглядеть кое-какие записи...
Снова ложь!
– ... Я хотел выяснить, что случилось с моими братьями. Но регистратура уже закрыта, так что придется подождать до утра.
Детка, позволь еще немного подержать тебя в объятьях. Совсем немножко. Только не уходи.
Она коснулась его лица и шепнула: "все будет хорошо, малыш". Если бы она знала... Его губы нащупали центр ее ладони – вот и все, что он мог себе позволить, не рискуя впиться зубами в ее плоть... Он представил себе ее всю... Нет, это уже слишком. Карлос закрыл глаза. Шепот – это самое могучее оружие в твоем арсенале – ты это знаешь, детка? Он глубоко втянул носом ее аромат и открыл глаза. Ее лицо было обращено к нему, во взгляде читался вопрос.
Он слышал, как бежит кровь у нее по венам. Ее пульс участился, она вздохнула, и ее невысокая грудь, скрытая тонкой влажной тканью футболки, поднялась и опустилась... Соски превратились в твердые горошины – он чувствовал их призыв, на который не мог ответить. Не здесь. От нее все еще пахло землей и сражением. К этим запахам примешивался еще один аромат – нежный, тонкий аромат влаги, которую выделяет тело женщины, охваченной желанием. Этого полунамека хватило, чтобы видимость спокойствия рухнула, как фасад пустого здания. Карлос с трудом сглотнул и начал хватать ртом воздух. На этом крошечном клочке пространства и времени, посреди больничного коридора, стояла мертвая тишина. И эта тишина звала его не упускать возможность.
Неистовая энергия ее женственности заливала его стремительным потоком, плавила его волю, заставляя вспомнить о том, кто он есть прежде всего. Ее живот, ее бедра и дельта Венеры между ними – все это прижималось к нему... и вопрос, который не давал покоя, снова всплыл в сознании... Что, если...
Все, хватит заниматься умерщвлением плоти. Карлос беспокойно посмотрел на ее шею. Потом наклонился, и кончик его носа провел по ней черту от ключиц до подбородка. Такой чудный запах. Такая мягкая кожа. Ее тело влекло, а его разум молил прервать наслаждение, и эта мольба делала отказ слишком трудным. В ее сознании он слышал слабый стон, но лишь снова вдохнул ее аромат, чтобы не застонать вслух. Он был на грани, он едва удерживал равновесие, стараясь запечатлеть в памяти каждый момент этого искушения, сокрушающего волю. Это только для него. О, да, он помечен... он принадлежит ей... так было всегда, разве она это не знает?
Пульс жизни в ее яремной вене отдавался стойким, соблазнительным ритмом у него в паху... кровь, жизнь, зов продолжения рода, прикосновения, теплота. Это едино... и она не представляет, как ему хочется ответить на ее вопросы... уже так давно. Судорожный вдох в ее сознании пробрал его до мозга костей, мышцы его бедер напряглись... Даже мертвец может вспомнить древний танец, дающий жизнь, которую стоит прожить. Она была в его объятиях всего лишь какое-то мгновение, но ему оно показалось вечностью.
Его мысли ворвались в ее сознание, прокладывая себе путь. Мысли о том, как он желает взять ее, мысли, которые нашептывали ответы на его вопросы. Да, Дамали, я знаю... я тоже... но я не могу обещать, что буду нежен... я только могу обещать, что это будет здорово... и что прежде, чем мы упадем без сил, ты захочешь еще и еще. Как и я.
Потом ее мысли расступились под этим напором и пропустили его в ту область сознания, где хранились образы. Он увидел ее мечты, ее фантазии... ее предчувствия... почувствовал страх, смешанный с желанием... В этих картинках она заставляла его войти в нее, эти желания были явными до такой степени, что могли воплотиться в реальность еще до того, как он был обращен. Карлос почувствовал, что ступил на скользкий путь. Надо держать себя в руках. Ее ногти уже царапали ему спину. Его губы нашли ее ухо, и вместе с коротким выдохом он отправил в эту мягкую воронку беззвучное послание. Прекрати... я не могу.
Она заполнила его. Да, она – наркотик под названием "Нетеру". Его руки снова дрогнули. Потом он почувствовал, как удлиняются клыки. Карлос сильнее сжал ее в объятьях. Рот наполнился слюной, челюсти напряглись, готовые раскрыться. Теперь ему приходилось бороться одновременно с двумя желаниями. Он запрокинул голову, глаза под закрытыми веками закатились. Она даже не представляет...