Берристер Инга. Бедам назло

   — Вы защищаете свою кузину? — Брови Сары недоуменно взлетели вверх. — Интересно, какое оправдание вы можете найти для этой нимфоманки? — Она зло расхохоталась, когда Крис побледнела. — Не падайте в обморок, вы сами должны знать, какого сорта женщиной она была. Не могла пропустить ни одного мужчины… Можно только удивляться, что Слейтер женился на ней.
   — А что ему оставалось делать? — с горечью спросила Крис. — Забыть о том, что она от него беременна?
   — От него? — Рот Сары презрительно скривился. — Но Слейтер не отец Софи. Сомневаюсь, что даже Натали знала, кто отец ребенка, но это точно не был Слейтер. Она сама сказала мне, что они никогда не были любовниками. Ни единого раза. Слейтер не мог даже дотронуться до нее.
   От услышанного Крис на мгновение онемела.
   — Слейтер не отец Софи?.. Но зачем.
   — Зачем он женился на ней? Натали однажды сказала мне, что они заключили какую-то сделку.
   Значит, были вещи, о которых Слейтер предпочел ей не рассказывать. Она в оцепенении смотрела на Сару.
   — Я не верю вам, — наконец тихо проговорила она. — Возможно, Натали и рассказала вам все это, но она…
   — Была отъявленной лгуньей? Да, я знаю, но на этот раз я верю ей. Она знала, что мы со Слейтером любим друг друга… Знала, что он хочет развестись с ней… Неужели вы не понимаете, почему она приняла столько снотворного?
   Правда была ужасна, гораздо ужаснее, чем воображала себе Крис.
   — Она была слишком эгоистична, чтобы отпустить его, — продолжала Сара, на ее скулах выступили красные пятна. — Она не любила его, но и расстаться с ним тоже не желала…
   — Но Софи… — слабо запротестовала Крис, — он любит ее… она любит его…
   Сара пожала плечами.
   — Слейтер чувствует свою ответственность по отношению к ребенку, он порядочный человек. Но как только мы поженимся, для ублюдка Натали в этом доме больше не останется места. Если вы так тревожитесь за нее, почему бы вам не взять ее с собой, когда вы уберетесь туда, откуда приехали? Вам обеим здесь не место, — безжалостно добавила Сара.
   Она вышла раньше, чем Крис успела что-нибудь ответить. Ей не хотелось верить в то, что сказала Сара, но в глубине души она почему-то понимала, что все это правда. Софи действительно не ребенок Слейтера… И Софи об этом знает. Кто рассказал ей об этом? Сара? Она была достаточно жестока, чтобы так сделать. Но Натали?
   Крис вспомнила, словно это произошло только вчера, как кузина сказала ей, что ждет ребенка от Слейтера. У нее не было причин не верить Натали, однако Сара утверждала, что они даже не были любовниками. Но если Слейтер не отец Софи, тогда кто же?..
   Вдруг как будто луч света упал в дальний уголок ее памяти, и в голове внезапной вспышкой возникла картина. Сбросив одеяло, она вскочила с кровати и быстро подошла к туалетному столику, где лежало письмо Рея. Дрожащими пальцами Крис вытащила из конверта фотографии. Сходство сына Рея с Софи было столь разительно, что она удивилась, как не заметила этого раньше. Она все еще изучала фотографию, когда в комнату вошел Слейтер.
   — Софи — ребенок Рея, — сдавленно произнесла Крис, едва веря своим словам.
   — Да, он ее поимел, если ты это хочешь сказать, — угрюмо проговорил Слейтер. — Не так приятно обнаруживать, что кто-то, кому ты веришь, обманул тебя. Не так ли, Крис?
   — Он не мог этого знать, — прошептала Крис. — Натали…
   — Натали умоляла помочь ей. А он велел ей сделать аборт, — поспешно прервал ее Слейтер. — Она была в отчаянии, когда пришла ко мне.
   — И ты женился на ней, потому что…
   — На твоем месте я стал бы расспрашивать об этом не меня, а Рея. Но в чем причина такой внезапной проницательности?
   — Когда мы были в коттедже, Софи произнесла несколько слов, — медленно проговорила Крис. — Я сказала, что хочу отвести ее домой к тебе, на что она мне ответила, что ты не ее отец…
   — Ведьма! — Лицо Слейтера побелело, рот сжался в тонкую линию. — Неужели Натали рассказала ей? Она часто угрожала мне, что все расскажет девочке, но я никогда не думал…
   — То, что ты думал, теперь не имеет значения.
   Крис заметила, как при этих ее словах он насторожился.
   — Все это доказывает одно — только я несу ответственность за Софи, — решительно проговорила она. — И я как можно скорее постараюсь все оформить, чтобы мы обе смогли уехать.
   — Что? — почти прокричал он. — Софи никогда не уедет отсюда!
   — Зачем она тебе?
   Несколько секунд Слейтер смотрел на нее со смесью ненависти и отвращения, затем сдавленным голосом произнес:
   — А ведь ты не изменилась, Крис. Ты всегда ставила все с ног на голову, потому что тебе так было удобно. Но на этот раз номер не пройдет…
   Он вышел, хлопнув дверью. Крис засунула фотографии обратно в конверт и положила его на туалетный столик. Даже сейчас все случившееся с трудом укладывалось у нее в голове, но одно она знала наверняка: Рей никогда не уговаривал Натали сделать аборт. Он был глубоко верующим человеком, хотя об этом знали очень немногие.
   Рей сам был незаконнорожденным и как-то сказал ей, что, если бы аборты были разрешены во времена молодости его матери, его вообще бы не было на свете. Мать бросила его в раннем детстве, и у него было несколько приемных родителей. Крис была уверена, что он признал бы любого своего ребенка.
   Она должна поговорить с Реем, но новость о том, что у него есть шестилетняя дочь, вряд ли стоит доверять телефону. А как же Софи? Могло ли случиться так, что известие о том, что Слейтер не ее отец, заставило малышку потерять дар речи? Ей нужно поговорить с Ховардом. Но его нельзя приглашать в дом, потому что появление Джона может снова огорчить Софи. Несколько минут Крис размышляла. Коттедж… Они могут встретиться там… • Одно она знала наверняка: нельзя оставлять Софи здесь. Когда Сара и Слейтер поженятся, девочка окажется во власти ненавидящей ее мачехи. А этого нельзя было допустить. Бедная крошка и так уже достаточно настрадалась!
   Крис нахмурилась. Почему Слейтер не рассказал ей, что вынудило его жениться на Натали? Впрочем, какое это теперь имеет значение! Когда она думала, что он увлекся кузиной и предпочел ее, ей становилось плохо. Но мысль, что Слейтер женился на Натали, не любя ту, была еще более горькой.
   Крис пришлось ждать три дня прежде, чем ей представилась возможность позвонить Джону, не будучи услышанной Слейтером. Она старалась как можно больше времени проводить в постели, чтобы не встречаться с ним. Несколько раз Слейтер сам поднимался к Крис в комнату, чтобы проведать ее, и при этом выглядел на редкость угрюмым.
   На третий день вынужденного пребывания Крис в постели в ее спальню вошел Слейтер и коротко объявил, что уезжает по делам.
   — Только не вздумай выкинуть какую-нибудь глупость во время моего отсутствия, — мрачно предупредил он, останавливаясь около кровати.
   Слейтер еще не надел пиджак, и тонкая ткань рубашки обрисовывала рельефные мускулы на груди. Крис захотелось ощутить ее тепло под своими пальцами, но она подавила в себе греховное желание и отвела глаза в сторону, чтобы он не догадался о ее мыслях.
   — Нам все еще нужно поговорить, — тихо сказал Слейтер.
   — Нет! — резко ответила она.
   По выражению его липа Крис поняла, что он уловил страх в ее голосе. Линия его рта стала тверже, янтарные глаза сверкнули.
   — Да, черт возьми! Чего ты боишься, Крис? Вот этого?
   Прежде чем она поняла, что он хочет сделать, Слейтер впился поцелуем в ее губы. Его плечи заслонили свет, а руки придавили к матрасу.
   Сначала она рванулась, пытаясь освободиться, но желание, которое его яростный поцелуй возбудил в ней вопреки всем благим намерениям, наполнило ее. Нежные губы раскрылись навстречу его губам, руки обвились вокруг его шеи, а пальцы запутались в его волосах.
   Крис почувствовала, как скрипнули пружины под тяжестью мужского тела, и возликовала от его близости. Она не сопротивлялась, когда Слейтер спустил с ее плеч бретельки ночной рубашки и дотронулся пальцами до упругой округлости ее груди. Должно быть, он услышал тихий стон удовольствия, вырвавшийся из ее горла. Крис почувствовала, как его тело напряглось, и волна румянца залила ее щеки. Отодвинувшись от Слейтера, она зарылась лицом в подушку.
   — Опять бежишь, Крис? — Она чувствовала его горячее дыхание на своей коже. — Хорошо, я отпущу тебя… на этот раз. Но ты не можешь убегать всегда.
   Слейтер встал, и ее тело осталось в тоскливом одиночестве. Он направился к двери, и Крис с трудом сдержалась, чтобы не позвать его. Только после того как дверь за ним закрылась, она смогла перевести дыхание. Чем раньше она уедет отсюда, тем лучше, сказала себе Крис, прислушиваясь к звуку отъезжавшей машины. Она не знала, что затеял Слейтер, но в одном была уверена твердо, — если она позволит вовлечь себя в эту игру, то не выйдет из нее победительницей.
   Убедившись, что Слейтер уехал, она быстро оделась. К счастью, миссис Ланкастер не было дома — она ушла вместе с Софи, — и ничто не могло помешать Крис позвонить Ховарду.
   Тон Джона показался ей холодным и сдержанным, но что в этом удивительного. Если то, что Сара сказала о Натали, было общим мнением, ее вполне могли измазать той же грязью, что и кузину.
   Наконец Ховард уступил и согласился встретиться с ней в том же ресторане, где их в первый раз представили друг другу.
   — Я бы не стала настаивать, если бы это действительно не было важно, — проговорила Крис. — Я просто не знаю, к кому еще могу обратиться.
   Положив трубку, она в волнении направилась наверх, опасаясь только одного, — что вернется Слейтер и помешает осуществлению ее плана. Она не рискнула оставить записку миссис Ланкастер, опять-таки потому, что боялась, как бы Слейтер случайно не увидел ее и не узнал, куда она пошла.
   Только когда вызванное ею такси отъехало от дома, Крис облегченно вздохнула. К счастью, доктор Ховард уже ждал ее, сидя за столиком ресторана. Он коротко поздоровался, его взгляд был затравленным, глаза воспалеными.
   — Боюсь, что не смогу уделить вам много времени, — извинился Джон, заказав ей коктейль. — У меня сегодня очень напряженный график, а жена утром плохо себя чувствовала. Я хотел бы заехать домой перед работой и подбодрить ее.
   — Я бы не стала звонить вам, если бы это не было так важно, — снова заверила его Крис. — Мне кажется, вы единственный, кто может мне помочь. Дело касается Софи…
   Она кратко поведала о случившемся. Когда Крис закончила, наступила долгая пауза. Лицо Джона Ховарда стало еще более бледным. Он выглядел таким больным, что Крис почувствовала угрызения совести. Она никогда не думала, что ее слова так подействуют на него.
   — Мне хотелось бы уйти отсюда, — внезапно проговорил он. — Вы очень голодны?
   Крис отрицательно покачала головой.
   — Вы приехали сюда на своей машине? — спросил он.
   Когда Крис опять покачала головой, Джон взял ее за руку и вывел из ресторана.
   — Мы немного покатаемся.
   Он все еще выглядел очень подавленным, и Крис почувствовала себя виноватой.
   — Мне очень жаль, что приходится беспокоить вас, — проговорила она извиняющимся тоном. — Я должна была рассказать о том, что случилось, Слейтеру, но побоялась, что он сочтет все это глупой фантазией… А потом я узнала, что Софи не его дочь…
   Крис поспешно прикусила губу, подумав, что выдала секрет, который не был известен Джону, но он медленно произнес:
   — Она ведь обещала мне, что не сделает этого.
   Его голос звучал тихо и сдавленно, как будто он с трудом выговаривал слова.
   Они ехали по извилистой сельской дороге, которую Крис смутно помнила. Внезапно Ховард свернул к воротам фермы и заглушил мотор. Его лицо было все еще бледным и безжизненным. Наконец он повернулся к своей спутнице.
   — Иногда я жалею, что бросил курить, — проговорил Джон, потом взглянул на Крис. — Вы уверены, что слышали, как Софи говорит?
   — Абсолютно уверена, — твердо— сказала Крис. — Хотя, похоже, она ничего об этом не помнит.
   — Да… я так и думал… Мой приход нанес ей новую травму, вот она и попыталась сбежать. — Он тяжело вздохнул.
   — Из-за чего она перестала говорить? — спросила Крис. — Никто мне не мог сказать об этом…
   — Об этом знаю я… и Слейтер.
   Последовала долгая пауза, во время которой Крис, затаив дыхание, ждала, что он скажет дальше. Неужели Слейтер виновен в болезни Софи?
   — Значит, именно поэтому Слейтер считает себя ответственным за девочку? — наконец проговорила она, чтобы прервать томительное молчание. — Он чувствует свою вину?
   — Нет… нет. — Голос Джона был полон такой муки, что Крис испуганно взглянула на него. — Если кто и виноват во всем, то только я.
   Это признание привело Крис в шок, лишив возможности рассуждать здраво. Несколько долгих секунд понадобилось ей, чтобы спросить:
   — Вы?.. Но как это возможно?
   — Мы с Натали были любовниками. Крис буквально лишилась дара речи. Из всех мужчин, с которыми была знакома ее кузина, Джон казался последним, кого можно было заподозрить в связи с Натали.
   — Но…
   Должно быть, все, о чем она думала, отразилось в ее взгляде, потому что лицо Джона исказила болезненная гримаса.
   — Да, я понимаю, какого вы теперь мнения обо мне… Но бывают моменты в жизни, когда мы совершаем поступки, которые потом не в вилах объяснить. Натали была самая скверная женщина, с которой я когда-либо имел дело. Требовательная, вздорная, эгоистичная, неуравновешенная. Она была полной противоположностью моей жене, и, может быть, это поначалу и привлекло меня. Она казалась такой веселой, жадной до удовольствий… и одновременно одинокой и беззащитной.
   Натали пришла ко мне, когда я замещал ее постоянного врача, уехавшего в отпуск. И попросила прописать ей транквилизаторы. Пожаловалась, что страдает бессонницей. Она выглядела такой худой и изможденной…
   Я тогда не понимал, что ее внешний облик был частью плана, который она придумала, чтобы воздействовать на окружающих. Я попался на удочку и решил, что ее муж — эгоистичная скотина. Спустя неделю она позвонила мне и сказала, что ей нужно со мной поговорить. Я согласился потому, что был польщен тем, что такая хорошенькая женщина нуждается в моем обществе.
   Мы начали встречаться, обедать вместе, а позднее… посещать коттедж. Никогда не забуду, как мы занимались с ней любовью в первый раз. Натали пришла в крайнее возбуждение. Она все время смеялась, почти ликовала… Вскоре я почувствовал, что с ней не все в порядке, но закрывал глаза, потому что был уже сильно увлечен ею. Я не видел того, что было очевидно, — она безнадежно больна. Мы продолжали встречаться, и в один прекрасный день Натали заявила, что хочет, чтобы я развелся и женился на ней. Я сказал ей, что это невозможно. Не смотря на мои чувства к ней, я не мог оставить Элен.
   И тут ее как будто подменили. Она стала кричать и называть меня гнусными прозвищами, грозила, что расскажет Элен о нашей связи. Это продолжалось до тех пор, пока она совсем не выбилась из сил. Я уже понимал, что у нее серьезная душевная болезнь, но не мог… не решался разорвать наши отношения. Я стал убеждать Натали обратиться к психиатру, но от этих слов у нее началась страшная истерика. Тогда я решил действовать по-другому: напомнил ей, что у нее есть муж, ребенок…
   Выяснилось, что ее муж любил какую-то другую женщину. Она сама сказала мне об этом. А что касается Софи… Натали заявила, что ненавидит и всегда ненавидела дочь! Позднее она рассказала мне, что Слей-тер не отец Софи. Я страшно боялся, что моя жена узнает о нашем романе, и терпел выходки Натали. Я находился на грани нервного срыва. При других обстоятельствах я мог бы пойти к Слейтеру и сообщить ему о болезни Натали, но из-за моих отношений с его женой это было невозможно.
   Однажды вечером Натали позвонила мне домой и потребовала, чтобы я явился в коттедж на следующий день. Тогда я решил раз и навсегда объясниться с ней.
   Когда я приехал в коттедж, Натали была уже там. Она сказала, что Слейтер в бешенстве оттого, что она пригрозила рассказать Софи о том, что он не ее отец… Натали просто обезумела… Кричала, чтобы я немедленно оставил жену. Я пытался объяснить ей, что это невозможно.
   Софи стала невольной свидетельницей нашей стычки. Ее, неизвестно зачем, привезла с собой Натали, но я не знал об этом. У Натали было странное отношение к коттеджу: она ненавидела этот дом, но ее почему-то постоянно тянуло туда.
   Во время нашего… разговора Софи вышла из соседней комнаты. Натали накричала на нее, потом подбежала и ударила по лицу. Я не успел остановить ее. Софи зарыдала и сказала, что хочет к папе…
   Джон замолчал. Его тело сотрясала дрожь, глаза потемнели от тяжелых воспоминаний.
   Крис не могла произнести ни слова. Если бы это рассказал ей кто-нибудь другой, она бы просто не поверила.
   — Именно тогда Натали заявила ей, что Слейтер не ее отец… Я никогда этого не забуду. Софи долго смотрела на нее, а потом медленно проговорила:
   — Я тебя ненавижу. Я хочу, чтобы ты уехала далеко-далеко и никогда не возвращалась.
   Девочка выбежала из коттеджа прежде, чем я смог задержать ее. А когда я бросился за ней, Натали не дала мне уйти, крича, что поедет к моей жене, если я ее оставлю. Я не знал, что делать. Все мои инстинкты, мое воспитание требовали, чтобы я догнал и успокоил ребенка, но опасения того, что может сделать Натали, остановили меня. Я никогда не забуду об этом, никогда не перестану чувствовать свою вину!
   С трудом мне удалось справиться с Натали и отвезти ее домой. Слейтер был в Лондоне. С той ночи я уже больше ее не видел.
   На следующее утро мне позвонил Слейтер. По его голосу я сразу понял, что произошло что-то ужасное. Он попросил меня приехать. Когда я вошел к нему в кабинет, он сказал, что Натали покончила с собой, приняв огромную дозу снотворного. Она оставила письмо, в котором во всем винила меня, утверждая, что я соблазнил и бросил ее.
   Я не знал, что делать, но Слейтер облегчил мне задачу. Он сказал, что для него не тайна, что собой представляла Натали. Кроме того, он разорвал письмо и пообещал, что обо всем этом будем знать только мы двое. Натали находилась в очень тяжелом психическом состоянии. Это позднее подтвердил ее личный врач. Кстати, Слейтер позвонил ему, как только Обнаружил жену. У Натали со Слейтером были отдельные спальни, и фактически мертвую Натали нашла Софи. Слейтер обнаружил: девочку стоящей около кровати и неподвижно смотрящей на мать. С тех пор она не говорит ни слова. — Джон нервно сжал пальцы в кулаки. — Очевидно, Софи обвиняет себя в смерти матери. В ту ночь она сказала, что никогда больше не хочет ее видеть. Так и случилось… Конечно, мы пытались успокоить ее, но она ведь еще ребенок. Натали в жизни не сказала ей доброго слова. — Ховард покачал головой. — Несколько дней я не мог представить, как смогу жить с чувством такой вины. Единственное, что я понял после знакомства с Натали, это то, как мне дорога Элен…
   Все это было так не похоже на то, что ожидала услышать Крис. Слейтер был скорее жертвой, чем виновником обстоятельств, в результате которых умерла ее кузина. Жертвой ее измен и мерзкого характера. Из несчастной жены, которой изменяет муж, Натали превратилась в истеричную мартовскую кошку. Но даже то, что она узнала, не поколебало желания Крис как можно скорее уехать из Литтл-Мартина.
   Она все еще была так же далека от разрешения загадки, почему Слейтер женился на Натали, как и в день приезда.
   Что теперь будет с Софи? Сара откровенно дала понять, что не желает, чтобы ребенок Натали находился рядом с ней и Слейтером, когда они поженятся. Согласится ли Слейтер признать Крис единственной опекуншей девочки и разрешит ли увезла ее с собой? Она заработала достаточно денег. Теперь может бросить работу и заняться лечением Софи. У девочки будет хороший дом, забота, любовь… и, может быть, когда-нибудь у нее появится новый любящий папа…
   Но Слейтер заботится о Софи как настоящий отец, девочка его любит. Он вырастил ее. Как Натали могла быть такой жестокой?
   — С вами все в порядке? — спросил Джон, с тревогой глядя на Крис.
   Она вымученно улыбнулась.
   — Да, спасибо. Просто все это так неожиданно. Нет, пожалуйста… Вы не должны извиняться или оправдываться… Я рада, что вы все мне рассказали. Это многое проясняет. Теперь я поняла, почему Софи так сильно расстроил ваш приход.
   — Бедная девочка. Она, наверное, подумала, что я могу увести вас от нее, как увел ее мать. Мне об этом сказал Слейтер.
   Значит, Слейтер говорил с Джоном о Софи. Крис прикусила нижнюю губу. Ей нужно было время, чтобы все обдумать, разложить по полочкам и выработать, краткий, действенный план — ведь на карту было поставлено ее собственное будущее и будущее Софи.
   — Хотите, я отвезу вас домой? — предложил Джон.
   Они были всего в миле от дома. Слейтера, и Крис покачала головой.
   — Нет, я лучше пройдусь пешком по тропинке через поле. Мне нужно время, чтобы переосмыслить некоторые вещи. Прогулка поможет мне.
   — Старайтесь поменьше опираться на больную ногу.
   Выйдя из машины, Крис повернулась к Ховарду.
   — Еще раз спасибо, что вы все мне рассказали, — искренне проговорила она. Крис видела по лицу Джона, что это далось ему непросто. — Ваша жена — счастливая женщина. Мне кажется, что вы должны ей во всем признаться.
   — Возможно, у меня хватит на это храбрости. Но это совсем не легко.
   Медленно идя к дому, Крис пыталась сообразить, как лучше поступить. Может быть, проще всего обвинить Слейтера в том, что он не смог создать ребенку сносных условий жизни? Ведь теперь, после рассказа Джона, она вправе так сделать. Кроме того, он не отец Софи. Или стоит подойти к вопросу по-иному и сказать, что она знает о планах Сары избавиться от девочки, как только они со Слейтером поженятся?
   А как же Софи? Чего хочет она сама? Девочка любит Слейтера, и он любит ее — в этом Крис не сомневалась. Но сможет ли его любовь преодолеть ненависть Сары? Если Крис останется здесь, вряд ли она сможет защитить Софи. Сара не станет прислушиваться к ее мнению. Значит, все-таки придется забрать девочку с собой.
   Крис прекрасно понимала, что в последнем случае ей нужно будет выдержать тяжелое сражение со Слейтером, но она почему-то была уверена, что с ней девочке будет лучше, чем со Слейтером и Сарой. К тому же, когда у Сары появятся собственные дети, Софи будет совершенно забыта.
   Погруженная в свои мысли, она подошла к дому и заметила машину Слейтера. Та была припаркована как-то боком, будто он сделал это в спешке. Ее сердце учащенно забилось. Наверняка Слейтер уже заметил ее исчезновение. Как же она об этом не подумала?
   Почему он так рано вернулся? Неужели шпионит за ней? Но она взрослая женщина и может выходить на прогулку тогда, когда захочет. Ее раны и ушибы почти уже совсем зажили, нога болит совсем немного. Со стороны Слейтера глупо следить за каждым ее шагом.
   Она стала огибать дом, надеясь проскользнуть незамеченной через кухонную дверь. И тут ее глазам предстала картина, при виде которой Крис остановилась как вкопанная. Слейтер держал Софи на руках. Рядом стояла миссис Ланкастер. До Крис донеслись их взволнованные голоса.
   — Когда вы заметили, что она ушла? — отрывисто проговорил Слейтер.
   — Как раз перед ланчем. — Миссис Ланкастер была явно расстроена. — Она даже не оставила никакой записки…
   — Но вся ее одежда осталась здесь…
   Неужели они полагают, что она уехала?
   Крис сделала шаг вперед, и под ее ногами захрустел гравий.
   Этот звук, раздавшийся в наступившей тишине, заставил Слейтера оглянуться. Их глаза встретились. Крис ждала, что он что-нибудь скажет, но напряженное молчание было прервано не им. Увидев Крис, Софи вырвалась из рук Слейтера и со всех ног побежала к ней, выкрикивая ее ими! Крис раскинула руки, чтобы поймать ее в свои объятия.
   — Софи… Софи… — Слезы раскаяния застилали ее глаза. — Неужели ты думала, что я брошу тебя?
   Глядя на просиявшее личико малышки, она почувствовала приступ раскаяния.
   — Крис!
   Слейтер стоял позади них. И тут до нее наконец-то дошло.
   — Она… она произнесла мое имя! — в шоке проговорила Крис.
   — Да, я слышал, — подтвердил Слейтер. — Мне показалось, что это кричит маленькая мышка, а не моя Софи.
   Девочка рассмеялась.
   — Я не мышка, папа…. Я это я.
   Крис взглянула на Слейтера. Его глаза сияли.
   — Отведи ее домой, — тихо сказал он. — А я позвоню в больницу… Крис, — добавил он, помолчав, — мы должны поговорить.
   Прошло несколько часов, прежде чем всеобщее возбуждение улеглось. К радости Крис, Софи захотела побыть в ее комнате. Это означало, что в ближайшее время она будет избавлена от разговора со Слейтером, на котором он так настаивал.
   Когда она поняла, как сильно девочка переживала ее отсутствие, то выкинула из головы мысль уехать без нее.
   Сейчас они были одни в комнате. Снизу доносился голос Слейтера, разговаривающего по телефону с врачом, наблюдающим Софи.
   — Я хочу, чтобы ты осталась со мной навсегда, — внезапно сказала девочка.
   — И я хочу быть с тобой, детка, — улыбнувшись, Крис погладила растрепанные белокурые волосы Софи.
   — Папа сказал, что ты собираешься вернуться в Америку. — Софи взглянула на нее блестящими от слез глазами. — Он сказал, что ты должна думать о своей карьере.