Один из дворцовых рабов увидел как Плин убежал от меня, а воины грубо оттолкнули меня. Он улыбнулся мне.
— Ты наверное тот самый раб, у которого Плин украл странное оружие, — спросил он.
— Да, — ответил я. — Жаль, что я не знаю где оно.
— Оно в бассейне. Тирос так испугался, что, охваченный ужасом, приказал Плину бросить его в бассейн.
Хотя теперь я знал, где находится мой пистолет, это не давало мне никаких преимуществ. Он может остаться там лежать вечно, так как металл, из которого он сделан, не ржавеет. И, безусловно, ни один мипосанец не рискнет достать его оттуда.
Была грандиозная попойка. В основном пили крепкое пиво, которое мипосанцы умели варить. Тирос много пил и был пьян. Я увидел Скабру, его жену — чрезвычайно грубую женщину. Теперь я не удивлялся тому, что Тирос боится ее. Я также увидел Дуари, но не мог поймать ее взгляда. Там были сотни людей, круживших вокруг бассейна.
В полдень поднялся страшный крик. Все смотрели на бассейн, из которого показалась отвратительная амфибия. У нее по-прежнему была рыбья голова. Дворяне попытались словить ее, но она уклонялась от них. Тогда на нее набросили сети и отнесли в королевские покои, где она должна была завершить свое развитие.
К этому времени Тирос был совсем пьян. Я видел как он приблизился к Дуари и как Скабра поднялась со своей скамьи и подошла к ним. Я не мог слышать, что Тирос сказал Дуари, но видел как она вздернула свой маленький подбородок и отвернулась от него. Голос Скабры стал грубым и пронзительным, а Тирос, осмелевший от хмеля, стал кричать на нее в ответ. Они стали ругать друг друга совсем не по этикету. Все наблюдали за ними.
Вдруг Тирос схватил Дуари начал тащить ее прочь. Я последовал за ним. Никто не обратил на меня внимания. Все были заняты событиями, развернувшимися в королевском треугольнике. Скабра начала их преследовать.
Тирос побежал к бассейну, таща за собой Дуари. Он подбежал к краю и, к моему ужасу, нырнул, увлекая ее под воду.
— Ты наверное тот самый раб, у которого Плин украл странное оружие, — спросил он.
— Да, — ответил я. — Жаль, что я не знаю где оно.
— Оно в бассейне. Тирос так испугался, что, охваченный ужасом, приказал Плину бросить его в бассейн.
Хотя теперь я знал, где находится мой пистолет, это не давало мне никаких преимуществ. Он может остаться там лежать вечно, так как металл, из которого он сделан, не ржавеет. И, безусловно, ни один мипосанец не рискнет достать его оттуда.
Была грандиозная попойка. В основном пили крепкое пиво, которое мипосанцы умели варить. Тирос много пил и был пьян. Я увидел Скабру, его жену — чрезвычайно грубую женщину. Теперь я не удивлялся тому, что Тирос боится ее. Я также увидел Дуари, но не мог поймать ее взгляда. Там были сотни людей, круживших вокруг бассейна.
В полдень поднялся страшный крик. Все смотрели на бассейн, из которого показалась отвратительная амфибия. У нее по-прежнему была рыбья голова. Дворяне попытались словить ее, но она уклонялась от них. Тогда на нее набросили сети и отнесли в королевские покои, где она должна была завершить свое развитие.
К этому времени Тирос был совсем пьян. Я видел как он приблизился к Дуари и как Скабра поднялась со своей скамьи и подошла к ним. Я не мог слышать, что Тирос сказал Дуари, но видел как она вздернула свой маленький подбородок и отвернулась от него. Голос Скабры стал грубым и пронзительным, а Тирос, осмелевший от хмеля, стал кричать на нее в ответ. Они стали ругать друг друга совсем не по этикету. Все наблюдали за ними.
Вдруг Тирос схватил Дуари начал тащить ее прочь. Я последовал за ним. Никто не обратил на меня внимания. Все были заняты событиями, развернувшимися в королевском треугольнике. Скабра начала их преследовать.
Тирос побежал к бассейну, таща за собой Дуари. Он подбежал к краю и, к моему ужасу, нырнул, увлекая ее под воду.
16
Воин пытался преградить мне путь к бассейну. Я ударил его в челюсть с правой руки и он упал. Когда я нырял, над моей головой прожужжал трезубец. Еще один трезубец упал в воду позади меня, после того, как я погрузился. Но никто меня не преследовал. Возможно они понимали, что Тирос находится в родной стихии и не нуждается в защите. Возможно им было наплевать, что случится с Тиросом, так как все его боялись и ненавидели.
Бассейн был глубоким, очень глубоким. Впереди на глубине я увидел фигуры Тироса и Дуари, погружающихся все глубже и глубже. Смогу ли я догнать их, прежде чем Дуари утонет? Выживет ли кто-нибудь из нас в этой схватке с королем амфибий и выйдет ли живым на поверхность? Эти сомнения одолевали меня, но я продолжал плыть.
Когда я достиг дна, то увидел как Тирос скользит в темную дыру в самом низу боковой стенки. Когда я следовал за ним, мои легкие готовы были разорваться. Я увидел какой-то предмет, лежащий на дне. Это был мой пистолет, лежащий на том же месте, куда его бросил Плин. Мне оставалось лишь протянуть руку и взять его. Затем я очутился в темном коридоре, продолжая борьбу за свою жизнь и жизнь Дуари.
Мне казалось этот коридор никогда не закончится. В моем сознании промелькнула мысль, что этот коридор может закончиться подводной пещерой, из которой нет выхода. Моим единственным утешением и надеждой были слова Кандара о бассейнах, соединенными подводными коридорами. Я молил бога, чтобы этот коридор вел в другой, соседний бассейн. Так оно и было. Вскоре я увидел свет впереди и затем над головой. Почти бессознания от удушья я ринулся на поверхность — как раз вовремя. Еще секунда и, честно говоря, я был бы мертв.
Я увидел Тироса, вытаскивающего Дуари из Бассейна. Ее тело было вялым. Было видно, что она мертва. Я был почти уверен в этом. Теперь я мог застрелить Тироса, но заколебался и в это мгновение он исчез со своей ношей за дверью.
Я был совершенно истощен. Я попытался вылезть из бассейна, но обнаружил, что для этого у меня не хватит сил. То, что я прошел, полностью истощило меня. Я осмотрелся, схватившись за край бассейна. Это была небольшая комната или двор, почти все пространство которой занимал бассейн. Крыши не было. Еще было несколько дверей и одно маленькое окно.
Силы бысрто возвращались ко мне. Я вылез из бассейна и прошел в дверь, поглотившую Тироса и Дуари. Здесь я столкнулся с настоящим лабиринтом коридоров. Куда пошел Тирос? Где разгадка лабиринта? Дорога была каждая минута. Если Дуари была жива, я должен был ее спасти. Если мертва — отомстить за нее. Это становилось невыносимо.
Вскоре я услышал голос и пошел на него. Потом я узннал его. Это был повелительный голос пьяного Тироса. Наконец-то я нашел его. Он, наклонившись над бездыханным телом Дуари, требовал, чтобы она поднялась и следовала за ним. Он говорил ей, что устал нести ее, не понимая, что она мертва.
Когда он увидел меня и мой наведенный пистолет, то вскрикнул. Затем поднял тело Дуари и закрылся им как щитом, другой рукой он метнул в меня трезубец. Бросок был слабым и неточным. Я медленно подходит к нему, упиваясь своей местью.
Тирос все время звал на помощь. Меня не волновало какая придет помощь — я всегда успею убить Тироса, прежде чем убьют меня. Я собирался умереть в этой комнате и был спокоен. Все-равно мне не жить без Дуари.
Тирос попытался вытащить свой меч, когда увидел, что я приближаюсь, но мешало тело Дуари. Тогда он бросил его и, продолжая кричать, пошел навстречу мне. Именно тогда распахнулась дверь и дюжина воинов ворвалась в комнату.
Сначала я отдал долг Тиросу Кровавому. Он упал как мешок, тогда я повернул пистолет на приближающихся воинов. Они чуть не попали в меня, когда целый дождь трезубцев полетел на мое почти что обнаженное тело. Именно их число и спасло меня. Они столкнулись в воздухе и сбились с цели, дав мне возможность уклониться. После этого все было просто. Воины со своими мечами не представляли для меня никакой угрозы. Я уложил десятерых из них, после чего оставшиеся двое убежали.
Наконец я остался наедине с телом моей подруги. Я повернулся к ней. Дуари сидела и удивленно смотрела на меня.
— Как ты это сделал, Карсон? — удивлялась она. — Как тебе это удалось?
— Я сделаю для тебя что угодно, — сказал я, обнимая ее.
— Что же теперь? — вскоре спросила Дуари. — Мы в ловушке. Но, по крайней мере, хоть умрем вместе.
— Мы пока еще живы, — сказал я. — Пойдем со мной!
Мы пошли к тому же бассейну из которого только что вынырнули. Через маленькое окошко я увидел, что огромное озеро находилось всего в сотне ярдов от нас. Я был уверен, что от этого бассейна к озеру вел подводный коридор.
— Ты сможешь проплыть еще сто ярдов под водой?, — спросил я Дуари.
— Я постараюсь, — ответила она.
— Подожди, пока я посмотрю, где находится коридор, ведущий к озеру.
С этими словами я нырнул в бассейн. У самого дна я обнаружил отверстие в стене, расположенной ближе других к озеру. Естественно, что этот коридор должен был вести к озеру, за пределы Мипоса. Единственным слабым местом моего плана было то, что нам придется средь бела дня плыть через озеро как раз напротив гавани Мипоса. Вряд ли мы останемся незамеченными.
Когда я вынырнул, Дуари прошептала мне, что слышит как к комнате кто-то идет. Я прислушался и явно услышал топот сандалий и бряцанье доспехов. Затем мы услышали приближающиеся крики.
— Пойдем, Дуари! — позвал я, и она нырнула.
Я подвел ее к отверстию и помог войти в него. Должно быть я ошибся в оценке расстояния до озера. Оно находилось гораздо дальше, чем в ста ярдах. Я удивился выдержке Дуари, так как был на последнем издыхании, когда увидел свет над головой. Как по команде мы ринулись к поверхности и, как только вынырнули, почти в тот же момент, Дуари озарила меня своей улыбкой. Какая девчонка! На обеих планетах, а может и во всей Вселенной вряд ли найдется такая.
Мы очутились в маленьком круглом бассейне, в основании башни не имевшей ни крыши, ни окон. Выступ высотой в несколько футов окаймлял бассейн. Мы вылезли на него, чтобы отдохнуть и обсудить план действий. Решили остаться здесь до темноты, а затем попытаться достичь озера. Если нас преследовали, то я мог расправиться с ними как только их головы покажутся на поверхности воды. Как я благодарил Бога за этот пистолет!
С наступлением темноты мы проплыли остаток подводного коридора и оказались в озере. Держась береговой линии, мы направились в сторону от города. Каких ужасных кошмаров водных глубин нам удалось избежать, оставалось только догадываться. Но мы выбрались живыми и невредимыми. Полагаясь больше на интуицию, чем на что-либо другое, мы шли туда, где оставили наш анотар. Наши серца едва не ушли в пятки, когда мы искали его. Ночь была темной. Даже странный свет Венеры казался темнее обычного. Наконец мы остановились и, отчаявшись, легли отдохнуть на мягкую траву.
Мы оба должно быть мгновенно уснули, так как следующее, что я могу вспомнить, был дневной свет. Я сел и осмотрелся. Дуаре спала рядом со мной, а в ста ярдах от нас, прямо в лесу стоял анотар!
Я никогда не забуду то чувство благодарности Богу и то облегчение, которое мы испытали когда наш корабль поднимался над опасностями этой негостеприимной земли.
Единственное, что омрачало наше счастье, было то, что Кандар и Артол оставались узниками Мипоса.
Бассейн был глубоким, очень глубоким. Впереди на глубине я увидел фигуры Тироса и Дуари, погружающихся все глубже и глубже. Смогу ли я догнать их, прежде чем Дуари утонет? Выживет ли кто-нибудь из нас в этой схватке с королем амфибий и выйдет ли живым на поверхность? Эти сомнения одолевали меня, но я продолжал плыть.
Когда я достиг дна, то увидел как Тирос скользит в темную дыру в самом низу боковой стенки. Когда я следовал за ним, мои легкие готовы были разорваться. Я увидел какой-то предмет, лежащий на дне. Это был мой пистолет, лежащий на том же месте, куда его бросил Плин. Мне оставалось лишь протянуть руку и взять его. Затем я очутился в темном коридоре, продолжая борьбу за свою жизнь и жизнь Дуари.
Мне казалось этот коридор никогда не закончится. В моем сознании промелькнула мысль, что этот коридор может закончиться подводной пещерой, из которой нет выхода. Моим единственным утешением и надеждой были слова Кандара о бассейнах, соединенными подводными коридорами. Я молил бога, чтобы этот коридор вел в другой, соседний бассейн. Так оно и было. Вскоре я увидел свет впереди и затем над головой. Почти бессознания от удушья я ринулся на поверхность — как раз вовремя. Еще секунда и, честно говоря, я был бы мертв.
Я увидел Тироса, вытаскивающего Дуари из Бассейна. Ее тело было вялым. Было видно, что она мертва. Я был почти уверен в этом. Теперь я мог застрелить Тироса, но заколебался и в это мгновение он исчез со своей ношей за дверью.
Я был совершенно истощен. Я попытался вылезть из бассейна, но обнаружил, что для этого у меня не хватит сил. То, что я прошел, полностью истощило меня. Я осмотрелся, схватившись за край бассейна. Это была небольшая комната или двор, почти все пространство которой занимал бассейн. Крыши не было. Еще было несколько дверей и одно маленькое окно.
Силы бысрто возвращались ко мне. Я вылез из бассейна и прошел в дверь, поглотившую Тироса и Дуари. Здесь я столкнулся с настоящим лабиринтом коридоров. Куда пошел Тирос? Где разгадка лабиринта? Дорога была каждая минута. Если Дуари была жива, я должен был ее спасти. Если мертва — отомстить за нее. Это становилось невыносимо.
Вскоре я услышал голос и пошел на него. Потом я узннал его. Это был повелительный голос пьяного Тироса. Наконец-то я нашел его. Он, наклонившись над бездыханным телом Дуари, требовал, чтобы она поднялась и следовала за ним. Он говорил ей, что устал нести ее, не понимая, что она мертва.
Когда он увидел меня и мой наведенный пистолет, то вскрикнул. Затем поднял тело Дуари и закрылся им как щитом, другой рукой он метнул в меня трезубец. Бросок был слабым и неточным. Я медленно подходит к нему, упиваясь своей местью.
Тирос все время звал на помощь. Меня не волновало какая придет помощь — я всегда успею убить Тироса, прежде чем убьют меня. Я собирался умереть в этой комнате и был спокоен. Все-равно мне не жить без Дуари.
Тирос попытался вытащить свой меч, когда увидел, что я приближаюсь, но мешало тело Дуари. Тогда он бросил его и, продолжая кричать, пошел навстречу мне. Именно тогда распахнулась дверь и дюжина воинов ворвалась в комнату.
Сначала я отдал долг Тиросу Кровавому. Он упал как мешок, тогда я повернул пистолет на приближающихся воинов. Они чуть не попали в меня, когда целый дождь трезубцев полетел на мое почти что обнаженное тело. Именно их число и спасло меня. Они столкнулись в воздухе и сбились с цели, дав мне возможность уклониться. После этого все было просто. Воины со своими мечами не представляли для меня никакой угрозы. Я уложил десятерых из них, после чего оставшиеся двое убежали.
Наконец я остался наедине с телом моей подруги. Я повернулся к ней. Дуари сидела и удивленно смотрела на меня.
— Как ты это сделал, Карсон? — удивлялась она. — Как тебе это удалось?
— Я сделаю для тебя что угодно, — сказал я, обнимая ее.
— Что же теперь? — вскоре спросила Дуари. — Мы в ловушке. Но, по крайней мере, хоть умрем вместе.
— Мы пока еще живы, — сказал я. — Пойдем со мной!
Мы пошли к тому же бассейну из которого только что вынырнули. Через маленькое окошко я увидел, что огромное озеро находилось всего в сотне ярдов от нас. Я был уверен, что от этого бассейна к озеру вел подводный коридор.
— Ты сможешь проплыть еще сто ярдов под водой?, — спросил я Дуари.
— Я постараюсь, — ответила она.
— Подожди, пока я посмотрю, где находится коридор, ведущий к озеру.
С этими словами я нырнул в бассейн. У самого дна я обнаружил отверстие в стене, расположенной ближе других к озеру. Естественно, что этот коридор должен был вести к озеру, за пределы Мипоса. Единственным слабым местом моего плана было то, что нам придется средь бела дня плыть через озеро как раз напротив гавани Мипоса. Вряд ли мы останемся незамеченными.
Когда я вынырнул, Дуари прошептала мне, что слышит как к комнате кто-то идет. Я прислушался и явно услышал топот сандалий и бряцанье доспехов. Затем мы услышали приближающиеся крики.
— Пойдем, Дуари! — позвал я, и она нырнула.
Я подвел ее к отверстию и помог войти в него. Должно быть я ошибся в оценке расстояния до озера. Оно находилось гораздо дальше, чем в ста ярдах. Я удивился выдержке Дуари, так как был на последнем издыхании, когда увидел свет над головой. Как по команде мы ринулись к поверхности и, как только вынырнули, почти в тот же момент, Дуари озарила меня своей улыбкой. Какая девчонка! На обеих планетах, а может и во всей Вселенной вряд ли найдется такая.
Мы очутились в маленьком круглом бассейне, в основании башни не имевшей ни крыши, ни окон. Выступ высотой в несколько футов окаймлял бассейн. Мы вылезли на него, чтобы отдохнуть и обсудить план действий. Решили остаться здесь до темноты, а затем попытаться достичь озера. Если нас преследовали, то я мог расправиться с ними как только их головы покажутся на поверхности воды. Как я благодарил Бога за этот пистолет!
С наступлением темноты мы проплыли остаток подводного коридора и оказались в озере. Держась береговой линии, мы направились в сторону от города. Каких ужасных кошмаров водных глубин нам удалось избежать, оставалось только догадываться. Но мы выбрались живыми и невредимыми. Полагаясь больше на интуицию, чем на что-либо другое, мы шли туда, где оставили наш анотар. Наши серца едва не ушли в пятки, когда мы искали его. Ночь была темной. Даже странный свет Венеры казался темнее обычного. Наконец мы остановились и, отчаявшись, легли отдохнуть на мягкую траву.
Мы оба должно быть мгновенно уснули, так как следующее, что я могу вспомнить, был дневной свет. Я сел и осмотрелся. Дуаре спала рядом со мной, а в ста ярдах от нас, прямо в лесу стоял анотар!
Я никогда не забуду то чувство благодарности Богу и то облегчение, которое мы испытали когда наш корабль поднимался над опасностями этой негостеприимной земли.
Единственное, что омрачало наше счастье, было то, что Кандар и Артол оставались узниками Мипоса.
17
Эти счастливые минуты навсегда останутся в нашей памяти. Что касается меня, то я никогда не забуду момент взлета анотара и осознание того, что мы снова были в безопасности.
Безопасность! У этого слова есть нюансы. Безопасность всегда относительна. По сравнению с пережитым в Мипосе, Дуари была в безопасности. Но мы по-прежнему находились в тысячах миль от Корвы, зная лишь приблизительно где она расположена.
У нас было достаточно концентрированного топлива. Возможно его хватило бы лет на пятьдесят. Но мы были вынуждены делать посадки время от времени, чтобы пополнить запас воды и пищи. И каждый раз казалось, что с нами случится что-то ужасное. Такая уж Венера. Когда совершаешь вынужденную посадку в Канзасе, Мэне или Орегоне единственно о чем приходится волноваться, так это о посадочной полосе. Но когда призеляешься на Венеру, то вообще не знаешь, что тебя ждет. Там могут быть клунобарганы — мохнатые дикари-людоеды, сарбаны — ужасные чудовища, напоминающие львов или же басто — огромные всеядные животные, слегка напоминающие американских бизонов. Или же, что хуже всего, это обычные люди. Такие же как мы, которые вообще не считаются с жизнью, а точнее, с Вашей жизнью.
Все эти возможные исходы меня волновали не больше, чем судьбы Кандара и Артола. Они были отличными ребятами и мне была ненавистна мысль, что они останутся рабами в Мипосе.
Дуари очевидно наблюдала за мной, так как сказала:
— Что мучает тебя, Карсон? Ты выглядишь взволнованным.
— Я думаю о Кандаре и Артоле, — ответил я. — Мы надеялись, что убежим вместе.
— Кто такой Артол? — спросила она. — Я не помню раба с таким именем.
— Я встретил его после того как попал во дворец Юрона, — объяснил я. — Он был воином охраны короля Джапала Джантора, отца Кандара.
— Мы должны им помочь, если сможем, — сказала Дуари.
— Я не могу снова рисковать твоей безопасностью, — ответил я.
— Они наши друзья, — сказала она. — Мы не можем покинуть их, даже не попытавшись спасти.
Это было похоже на Дуари.
— Хорошо, — сказал я, — мы можем полетать над городом и подумать, что можно сделать. У меня есть план. Может он сработает, а может и нет. Это будет зависеть больше от Кандара и Артола, чем от нас. Возьми на себя управление.
Пока Дуари управляла самолетом, поворачивая обратно к Мипосу, я порылся в багажнике, нашел письменные принадлежности и написал записку Кандару. Дуари прочла ее и кивнула в знак одобрения.
— Мы легко выполним нашу задачу, — сказала она. — Думаю, что они также справятся со своей.
Я привязал записку к запасному болту и сел за штурвал. Мы летели на высоте тысячи футов над Мипосом. Я начал снижаться по спирали, нацеливаясь на дворец Тироса.
Снизившись, я увидел людей, глядевших на нас с улиц и дворцов, а также тех, кто спасался бегством. Конечно, никто из них до этого не видел аэроплана, так как наш анотор был единственным на Венере, насколько я знаю. По крайней мере если не брать в расчет воинов, захвативших нас в плен. Конечно, они всем рассказывали о случившемся, но никто им не поверил.
Находясь на минимальной высоте, я направил анотар в сторону отделения для рабов, чтобы увидеть Кандара и Артола. Наконец я узнал их обоих. Они стояли вместе, глядя на нас.
Пока я делал новый круг, несколько воинов Тироса прибежали в отделение и начали бросать в нас копья-трезубцы, которыми были вооружены. Не причинив нам никакого вреда, эти копья стали падать им на головы. После того как один из воинов был ранен, они прекратили атаковать.
Я не хотел, чтобы воины находились в отделении. Они могли заметить как я бросил записку Кандару. Но как от них избавиться? Наконец, я придумал. Правда, Кандар мог вслед за остальными убежать из отделения, но надо было попробовать.
Я набрал высоту в тысячу футов, а затем повернул машину и начал пикировать прямо на отделение. Надо было видеть рабов и воинов, спасающихся бегством! Но Кандар и Артол не сдвинулись с места. Если бы только отделение было немного длинее и в нем не было бассейна, я бы смог приземлиться и подобрать их, прежде чем ошеломленные воины поймут, что я делаю.
Дуари была удивлена, когда я вышел из пике, едва не коснувшись одного из зданий дворца. Затем я развернулся и полетел обратно. На этот раз я бросил записку прямо к его ногам. Поднявшись немного, я снова повернул к отделению. Я увидел как Кандар подобрал и прочитал записку. Он сразу же поднял левую руку над головой. Это был знак того, что он согласен бежать с нами и принимает наш план побега. Пролетая над ним в последний раз, я видел как он порвал записку.
Я поднялся высоко и полетел в сторону материка. Я хотел, чтобы мипосанцы думали, что мы улетели за едой. Как только мы исчезли из виду, я повернул на север и постепенно вырулил назад к озеру, на котором стоял Мипос. Находясь вне поля зрения мипосанцев, я нашел уединенную бухту и сделал посадку недалеко от берега. Здесь мы подождали наступления темноты.
Безопасность! У этого слова есть нюансы. Безопасность всегда относительна. По сравнению с пережитым в Мипосе, Дуари была в безопасности. Но мы по-прежнему находились в тысячах миль от Корвы, зная лишь приблизительно где она расположена.
У нас было достаточно концентрированного топлива. Возможно его хватило бы лет на пятьдесят. Но мы были вынуждены делать посадки время от времени, чтобы пополнить запас воды и пищи. И каждый раз казалось, что с нами случится что-то ужасное. Такая уж Венера. Когда совершаешь вынужденную посадку в Канзасе, Мэне или Орегоне единственно о чем приходится волноваться, так это о посадочной полосе. Но когда призеляешься на Венеру, то вообще не знаешь, что тебя ждет. Там могут быть клунобарганы — мохнатые дикари-людоеды, сарбаны — ужасные чудовища, напоминающие львов или же басто — огромные всеядные животные, слегка напоминающие американских бизонов. Или же, что хуже всего, это обычные люди. Такие же как мы, которые вообще не считаются с жизнью, а точнее, с Вашей жизнью.
Все эти возможные исходы меня волновали не больше, чем судьбы Кандара и Артола. Они были отличными ребятами и мне была ненавистна мысль, что они останутся рабами в Мипосе.
Дуари очевидно наблюдала за мной, так как сказала:
— Что мучает тебя, Карсон? Ты выглядишь взволнованным.
— Я думаю о Кандаре и Артоле, — ответил я. — Мы надеялись, что убежим вместе.
— Кто такой Артол? — спросила она. — Я не помню раба с таким именем.
— Я встретил его после того как попал во дворец Юрона, — объяснил я. — Он был воином охраны короля Джапала Джантора, отца Кандара.
— Мы должны им помочь, если сможем, — сказала Дуари.
— Я не могу снова рисковать твоей безопасностью, — ответил я.
— Они наши друзья, — сказала она. — Мы не можем покинуть их, даже не попытавшись спасти.
Это было похоже на Дуари.
— Хорошо, — сказал я, — мы можем полетать над городом и подумать, что можно сделать. У меня есть план. Может он сработает, а может и нет. Это будет зависеть больше от Кандара и Артола, чем от нас. Возьми на себя управление.
Пока Дуари управляла самолетом, поворачивая обратно к Мипосу, я порылся в багажнике, нашел письменные принадлежности и написал записку Кандару. Дуари прочла ее и кивнула в знак одобрения.
— Мы легко выполним нашу задачу, — сказала она. — Думаю, что они также справятся со своей.
Я привязал записку к запасному болту и сел за штурвал. Мы летели на высоте тысячи футов над Мипосом. Я начал снижаться по спирали, нацеливаясь на дворец Тироса.
Снизившись, я увидел людей, глядевших на нас с улиц и дворцов, а также тех, кто спасался бегством. Конечно, никто из них до этого не видел аэроплана, так как наш анотор был единственным на Венере, насколько я знаю. По крайней мере если не брать в расчет воинов, захвативших нас в плен. Конечно, они всем рассказывали о случившемся, но никто им не поверил.
Находясь на минимальной высоте, я направил анотар в сторону отделения для рабов, чтобы увидеть Кандара и Артола. Наконец я узнал их обоих. Они стояли вместе, глядя на нас.
Пока я делал новый круг, несколько воинов Тироса прибежали в отделение и начали бросать в нас копья-трезубцы, которыми были вооружены. Не причинив нам никакого вреда, эти копья стали падать им на головы. После того как один из воинов был ранен, они прекратили атаковать.
Я не хотел, чтобы воины находились в отделении. Они могли заметить как я бросил записку Кандару. Но как от них избавиться? Наконец, я придумал. Правда, Кандар мог вслед за остальными убежать из отделения, но надо было попробовать.
Я набрал высоту в тысячу футов, а затем повернул машину и начал пикировать прямо на отделение. Надо было видеть рабов и воинов, спасающихся бегством! Но Кандар и Артол не сдвинулись с места. Если бы только отделение было немного длинее и в нем не было бассейна, я бы смог приземлиться и подобрать их, прежде чем ошеломленные воины поймут, что я делаю.
Дуари была удивлена, когда я вышел из пике, едва не коснувшись одного из зданий дворца. Затем я развернулся и полетел обратно. На этот раз я бросил записку прямо к его ногам. Поднявшись немного, я снова повернул к отделению. Я увидел как Кандар подобрал и прочитал записку. Он сразу же поднял левую руку над головой. Это был знак того, что он согласен бежать с нами и принимает наш план побега. Пролетая над ним в последний раз, я видел как он порвал записку.
Я поднялся высоко и полетел в сторону материка. Я хотел, чтобы мипосанцы думали, что мы улетели за едой. Как только мы исчезли из виду, я повернул на север и постепенно вырулил назад к озеру, на котором стоял Мипос. Находясь вне поля зрения мипосанцев, я нашел уединенную бухту и сделал посадку недалеко от берега. Здесь мы подождали наступления темноты.
18
Воды этой маленькой бухты были спокойны. Нам не угрожали никакие ужасные создания, изобилующие в озерах и морях Венеры. Фактически к нам никто не приближался. Единственным неудобством был голод. Мы видели фрукты, орехи и ягоды, растущие на берегу, но мы также заметили и клунобаргана, следящего за нами из-за кустов и деревьев. К счастью, мы были на чистом озере и не страдали от жажды. Кроме того, мы так упивались счастьем быть вдвоем в относительной безопасности, что совсем не замечали голода.
С наступлением темноты мы взлетели, направляясь к Мипосу. Двигатель нашего анотара был бесшумным и я рассчитывал, что нас не обнаружат. Я приводнился в миле от города и стал медленно приближаться к нему, обходя галеры, стоящие на рейде. На Венере нет луны и звезд — они закрыты одеялами из туч. Только таинственный, почти что сверъестественный свет немного рассеивает мрак ночи. Поэтому они не совсем темны. Можно было видеть на небольшом расстоянии.
Мы подошли наконец к берегу на расстояние ста ярдов и стали ждать. Ночь казалось была бесконечной. Позади нас были видны призрачные очертания кораблей, кое-где подсвеченные огнями. Были слышны человеческие голоса на кораблях и берегу.
— Боюсь, что у них не получилось, — сказал я.
— Я тоже, — отвечала Дуари, — но мы не должны улетать до рассвета. Они еще могут приплыть.
Вскоре я услышал голоса на берегу и едва различил лодку, спускаемую на воду. Затем зажгли фонарь и я увидел, что в лодке полно воинов. Лодка плыла зигзагами не в нашем направлении. С берега кричали:
— Не туда! Прямо!
— Должно быть они сбежали, — сказала Дуари. — Эти люди ищут их.
— Теперь они плывут к нам, — сказал я, когда лодка, направляемая с берега, изменила свой курс.
Я искал на поверхности воды какие-нибудь следы Кандара и Артола, но ничего не видел. Лодка приближалась прямо к нам, правда медленно. Очевидно они плыли с осторожностью, чтобы не пропустить беглецов в темноте. Вскоре я услышал тихий свист — условленный сигнал. Кажется он доносился с левого борта. Корабль лежал носом к берегу, а груженная воинами лодка приближалась немного правее нас.
Я ответил на сигнал и включил двигатель. Мы начали медленно двигаться в направлении этого сигнала. Я все еще не видел следов Кандара и Артола.
Кто-то в приближающейся лодке крикнул:
— Вот они!
И в то же время я увидел две головы, торчащих из воды в нескольких ярдах от нас. Теперь я понял, почему я их не видел: они старались плыть под водой, чтобы не быть замеченными. Вынырнули, чтобы подать знак и, получив ответ, снова поплыли под водой. Теперь они изо всех сил плыли к нам, но лодка под двадцатью веслами плыла быстрее. Казалось, она достигнет нас почти одновременно с Кандаром и Артолом.
Я крикнул им:
— Когда я буду проплывать мимо вас, хватайтесь за борт корабля! Я оттяну вас подальше от лодки, а потом остановлюсь, чтобы взять вас на борт.
— Хорошо! — закричал Кандар, — мы готовы.
Я дал малый ход и поплыл к ним. Мипосанцы были совсем рядом. Они наверное удивились, когда увидели анотар на воде, но продолжали приближаться. Человек, стоявший на носу поднял трезубец и закричал, чтобы мы остановились.
— Возьми управление, Дуари, — сказал я.
Она знала что надо делать. Дуари всегда знает. Для девушки, которая вела уединенный образ жизни во дворце своего отца, куда я попал позже, она была чудом исполнительности и инициативы. Я повернулся лицом к лодке как раз в тот момент, когда человек с лодки метнул трезубец. Он пролетел как раз между нашими головами. Двое других воинов поднялись и целились своими трезубцами. Я выстрелил в них. Жужжанье моего пистолета не остановило их, но почти мгновенно три мипосансанца сникли и упали — двое из них прямо в воду.
Кандар и Артол схватились за борт и Дуари увеличила обороты. Было брошено еще два трезубца, но на этот раз они не долетели. Мы быстро удалялись, когда Дуари увидела еще одну лодку с воинами впереди нас. Лодка очевидно была спущена на воду с одного из кораблей, стоявших на рейде.
Сообразив, Дуари быстро выключила двигатель. — Залезайте на борт!, — закричала она, и мужчины не заставили себя ждать. Затем она включила двигатель на полную мощность и направила анотар прямо на вторую лодку. Я услышал испуганные крики ее команды и увидел безумные усилия, которые они делали, чтобы отвернуть в сторону. Тем временем Дуари подняла нос нашего анотара и мы грациозно пролетели над ними.
— Отличная работа! — сказал я.
— Красиво! — восхищался Кандар.
Артол на какое-то время потерял дар речи. Это был его первый полет. Впервые в жизни он увидел самолет.
— Почему мы не падаем? — поинтересовался он вскоре.
Кандар был поражен. Он слышал как я рассказывал об анотаре, но думаю, что воспринимал все скептически. Сейчас он едва верил своим ощущениям.
Я намеревался вернуть Кандара и Артола в Джапал, где правил король Джантор, отец Кандара. Он находился по ту сторону озера Джапала, в пятиста милях от Мипоса. Так как мы не хотели прилететь туда до рассвета, я решил сделать посадку и провести ночь на воде.
Ветра не было и поверхность озера была зеркальной. Мы легко приводнились и приготовились пробыть на воде до утра. Уставшие от ночных приключений, мы разместились поудобней в двух салонах.
Я спросил Кандара, были ли у них трудности с побегом.
— Это было нелегко, — сказал он. — Как ты знаешь, водопровод, отделяющий бассейн рабов от озера слишком узок, чтобы проплыть по нему. Поэтому нам надо было найти способ проникнуть в один из дворцовых бассейнов.
После того как ты убил Тироса, Скабра объявила себя полновластной повелительницей. Но ее слишком многие ненавидели и возникли несколько группировок, выдвинувших своих кандидатов. Но их оказалось так много, что они временно потерпели поражение. Сейчас правит Скабра, но дисциплина охраны дворца подорвана. Воины, естественно, хотят добиться расположения кандидатов на королевский трон. А так как уверены, что это будет не Скабра, не очень послушны ей. Большую часть времени они проводят на секретных собраниях, где строят свои планы. Поэтому внутренняя охрана во дворце очень слабая.
Мы с Артолом решили воспользоваться этим и решились на дерзкий шаг. Мы знали, что королевский бассейн соединен с озером, что нам было очень кстати, и решили воспользоваться им.
Отделение для рабов обычно тщательно охранялось, но эта ночь была исключением. Лишь один воин охранял ворота, ведущие на территорию дворца. У нас не было никакого оружия, даже деревянного трезубца для отпугивания, который давали для охраны королевского бассейна. У нас были голые руки.
— И огромное желание бежать, — добавил Артол.
— Да, — признался Кандар, — это было самым мощным нашим оружием — жажда свободы. Итак мы подкрались к охраннику, огромному бородачу, который был особенно жесток с рабами.
— Это облегчило нам задачу, — сказал Артол.
— Как бы то ни было, это не составило труда для Артола, — сказал Кандар, ухмыляясь. — Когда мы подошли к охраннику, он спросил, что мы делали в этой части отделения и приказал идти в свою хижину, толкая нас в спину своим трезубцем. Это было то, на что мы надеялись и чего ожидали. Я схватил трезубец, а Артол бросился на охранника и схватил его за горло.
Ты не представляешь, как силен Артол и как быстр. Охранник не успел даже крикнуть, прежде чем он свалил его на землю и сжал его железной хваткой. Я взял трезубец и пустил его в ход.
Мы взяли его меч и трезубец и, оставив труп, вошли на территорию дворца. Эта чать дворца плохо освещалась и мы подошли к стене, окружавшей королевский бассейн, незамеченными. Здесь был еще один охранник, справиться с которым нам было намного легче: теперь у нас был меч и трезубец.
Оставив труп на земле, мы вошли в заграждение, где находился королевский бассейн. Он был хорошо освещен, а с другой стороны сада ходили какие-то люди. Когда мы приблизились к бассейну, один из них подошел к нам. Это был Плин.
— Это приятель-раб, оказавшийся предателем и укравший мой пистолет, — объяснил я Дуари.
— Между прочим, как ты нашел его? — спросил Кандар.
— Плин бросил его в королевский бассейн, — отвечал я, — и когда я нырнул туда вслед за Тиросом и Дуари, я обнаружил его на дне — но продолжай, что случилось дальше?
— Так вот, — продолжал Кандар. — Плин позвал стражу. Тогда мы не стали терять времени. Мы оба нырнули в бассейн в надежде найти коридор, ведущий к озеру и не утонуть раньше, чем мы проплывем по нему.
— Нам это едва удалось, — сказал Артол. — Мне кажется, я несколько раз тонул, прежде чем моя голова вырвалась на поверхность озера. Так или иначе, я был практически без сознания и если бы Кандар не поддержал меня в последние минуты, я был бы покойником.
— Так вот почему вас стали так быстро искать, — сказал я, — опять этот Плин.
Кандар кивнул.
— Я бежал из Мипоса, сожалея лишь о том, что не убил его.
— Я могу доставить тебя обратно, — сказал я.
Кандар ухмыльнулся.
— Нет, спасибо, я не настолько сумашедший. И потом иметь такого друга как ты заманчивее, чем расправиться с Плином и всеми остальными врагами. Не буду благодарить за то, что вы с Дуари сделали для нас — не найду слов. Да и нет таких слов, чтобы выразить мою благодарность.
— Я всего лишь обычный воин, — сказал Артол, — я знаю немного слов, но после моего короля, вся моя преданность принадлежит вам.
С наступлением темноты мы взлетели, направляясь к Мипосу. Двигатель нашего анотара был бесшумным и я рассчитывал, что нас не обнаружат. Я приводнился в миле от города и стал медленно приближаться к нему, обходя галеры, стоящие на рейде. На Венере нет луны и звезд — они закрыты одеялами из туч. Только таинственный, почти что сверъестественный свет немного рассеивает мрак ночи. Поэтому они не совсем темны. Можно было видеть на небольшом расстоянии.
Мы подошли наконец к берегу на расстояние ста ярдов и стали ждать. Ночь казалось была бесконечной. Позади нас были видны призрачные очертания кораблей, кое-где подсвеченные огнями. Были слышны человеческие голоса на кораблях и берегу.
— Боюсь, что у них не получилось, — сказал я.
— Я тоже, — отвечала Дуари, — но мы не должны улетать до рассвета. Они еще могут приплыть.
Вскоре я услышал голоса на берегу и едва различил лодку, спускаемую на воду. Затем зажгли фонарь и я увидел, что в лодке полно воинов. Лодка плыла зигзагами не в нашем направлении. С берега кричали:
— Не туда! Прямо!
— Должно быть они сбежали, — сказала Дуари. — Эти люди ищут их.
— Теперь они плывут к нам, — сказал я, когда лодка, направляемая с берега, изменила свой курс.
Я искал на поверхности воды какие-нибудь следы Кандара и Артола, но ничего не видел. Лодка приближалась прямо к нам, правда медленно. Очевидно они плыли с осторожностью, чтобы не пропустить беглецов в темноте. Вскоре я услышал тихий свист — условленный сигнал. Кажется он доносился с левого борта. Корабль лежал носом к берегу, а груженная воинами лодка приближалась немного правее нас.
Я ответил на сигнал и включил двигатель. Мы начали медленно двигаться в направлении этого сигнала. Я все еще не видел следов Кандара и Артола.
Кто-то в приближающейся лодке крикнул:
— Вот они!
И в то же время я увидел две головы, торчащих из воды в нескольких ярдах от нас. Теперь я понял, почему я их не видел: они старались плыть под водой, чтобы не быть замеченными. Вынырнули, чтобы подать знак и, получив ответ, снова поплыли под водой. Теперь они изо всех сил плыли к нам, но лодка под двадцатью веслами плыла быстрее. Казалось, она достигнет нас почти одновременно с Кандаром и Артолом.
Я крикнул им:
— Когда я буду проплывать мимо вас, хватайтесь за борт корабля! Я оттяну вас подальше от лодки, а потом остановлюсь, чтобы взять вас на борт.
— Хорошо! — закричал Кандар, — мы готовы.
Я дал малый ход и поплыл к ним. Мипосанцы были совсем рядом. Они наверное удивились, когда увидели анотар на воде, но продолжали приближаться. Человек, стоявший на носу поднял трезубец и закричал, чтобы мы остановились.
— Возьми управление, Дуари, — сказал я.
Она знала что надо делать. Дуари всегда знает. Для девушки, которая вела уединенный образ жизни во дворце своего отца, куда я попал позже, она была чудом исполнительности и инициативы. Я повернулся лицом к лодке как раз в тот момент, когда человек с лодки метнул трезубец. Он пролетел как раз между нашими головами. Двое других воинов поднялись и целились своими трезубцами. Я выстрелил в них. Жужжанье моего пистолета не остановило их, но почти мгновенно три мипосансанца сникли и упали — двое из них прямо в воду.
Кандар и Артол схватились за борт и Дуари увеличила обороты. Было брошено еще два трезубца, но на этот раз они не долетели. Мы быстро удалялись, когда Дуари увидела еще одну лодку с воинами впереди нас. Лодка очевидно была спущена на воду с одного из кораблей, стоявших на рейде.
Сообразив, Дуари быстро выключила двигатель. — Залезайте на борт!, — закричала она, и мужчины не заставили себя ждать. Затем она включила двигатель на полную мощность и направила анотар прямо на вторую лодку. Я услышал испуганные крики ее команды и увидел безумные усилия, которые они делали, чтобы отвернуть в сторону. Тем временем Дуари подняла нос нашего анотара и мы грациозно пролетели над ними.
— Отличная работа! — сказал я.
— Красиво! — восхищался Кандар.
Артол на какое-то время потерял дар речи. Это был его первый полет. Впервые в жизни он увидел самолет.
— Почему мы не падаем? — поинтересовался он вскоре.
Кандар был поражен. Он слышал как я рассказывал об анотаре, но думаю, что воспринимал все скептически. Сейчас он едва верил своим ощущениям.
Я намеревался вернуть Кандара и Артола в Джапал, где правил король Джантор, отец Кандара. Он находился по ту сторону озера Джапала, в пятиста милях от Мипоса. Так как мы не хотели прилететь туда до рассвета, я решил сделать посадку и провести ночь на воде.
Ветра не было и поверхность озера была зеркальной. Мы легко приводнились и приготовились пробыть на воде до утра. Уставшие от ночных приключений, мы разместились поудобней в двух салонах.
Я спросил Кандара, были ли у них трудности с побегом.
— Это было нелегко, — сказал он. — Как ты знаешь, водопровод, отделяющий бассейн рабов от озера слишком узок, чтобы проплыть по нему. Поэтому нам надо было найти способ проникнуть в один из дворцовых бассейнов.
После того как ты убил Тироса, Скабра объявила себя полновластной повелительницей. Но ее слишком многие ненавидели и возникли несколько группировок, выдвинувших своих кандидатов. Но их оказалось так много, что они временно потерпели поражение. Сейчас правит Скабра, но дисциплина охраны дворца подорвана. Воины, естественно, хотят добиться расположения кандидатов на королевский трон. А так как уверены, что это будет не Скабра, не очень послушны ей. Большую часть времени они проводят на секретных собраниях, где строят свои планы. Поэтому внутренняя охрана во дворце очень слабая.
Мы с Артолом решили воспользоваться этим и решились на дерзкий шаг. Мы знали, что королевский бассейн соединен с озером, что нам было очень кстати, и решили воспользоваться им.
Отделение для рабов обычно тщательно охранялось, но эта ночь была исключением. Лишь один воин охранял ворота, ведущие на территорию дворца. У нас не было никакого оружия, даже деревянного трезубца для отпугивания, который давали для охраны королевского бассейна. У нас были голые руки.
— И огромное желание бежать, — добавил Артол.
— Да, — признался Кандар, — это было самым мощным нашим оружием — жажда свободы. Итак мы подкрались к охраннику, огромному бородачу, который был особенно жесток с рабами.
— Это облегчило нам задачу, — сказал Артол.
— Как бы то ни было, это не составило труда для Артола, — сказал Кандар, ухмыляясь. — Когда мы подошли к охраннику, он спросил, что мы делали в этой части отделения и приказал идти в свою хижину, толкая нас в спину своим трезубцем. Это было то, на что мы надеялись и чего ожидали. Я схватил трезубец, а Артол бросился на охранника и схватил его за горло.
Ты не представляешь, как силен Артол и как быстр. Охранник не успел даже крикнуть, прежде чем он свалил его на землю и сжал его железной хваткой. Я взял трезубец и пустил его в ход.
Мы взяли его меч и трезубец и, оставив труп, вошли на территорию дворца. Эта чать дворца плохо освещалась и мы подошли к стене, окружавшей королевский бассейн, незамеченными. Здесь был еще один охранник, справиться с которым нам было намного легче: теперь у нас был меч и трезубец.
Оставив труп на земле, мы вошли в заграждение, где находился королевский бассейн. Он был хорошо освещен, а с другой стороны сада ходили какие-то люди. Когда мы приблизились к бассейну, один из них подошел к нам. Это был Плин.
— Это приятель-раб, оказавшийся предателем и укравший мой пистолет, — объяснил я Дуари.
— Между прочим, как ты нашел его? — спросил Кандар.
— Плин бросил его в королевский бассейн, — отвечал я, — и когда я нырнул туда вслед за Тиросом и Дуари, я обнаружил его на дне — но продолжай, что случилось дальше?
— Так вот, — продолжал Кандар. — Плин позвал стражу. Тогда мы не стали терять времени. Мы оба нырнули в бассейн в надежде найти коридор, ведущий к озеру и не утонуть раньше, чем мы проплывем по нему.
— Нам это едва удалось, — сказал Артол. — Мне кажется, я несколько раз тонул, прежде чем моя голова вырвалась на поверхность озера. Так или иначе, я был практически без сознания и если бы Кандар не поддержал меня в последние минуты, я был бы покойником.
— Так вот почему вас стали так быстро искать, — сказал я, — опять этот Плин.
Кандар кивнул.
— Я бежал из Мипоса, сожалея лишь о том, что не убил его.
— Я могу доставить тебя обратно, — сказал я.
Кандар ухмыльнулся.
— Нет, спасибо, я не настолько сумашедший. И потом иметь такого друга как ты заманчивее, чем расправиться с Плином и всеми остальными врагами. Не буду благодарить за то, что вы с Дуари сделали для нас — не найду слов. Да и нет таких слов, чтобы выразить мою благодарность.
— Я всего лишь обычный воин, — сказал Артол, — я знаю немного слов, но после моего короля, вся моя преданность принадлежит вам.
19
С рассветом мы взлетели и направились к Джапалу. Кандар предложил приземлиться за городом, а он с Артолом подойдут к одним из ворот города и представятся.
— Боюсь, если увидят наш самолет над городом, в нас начнут стрелять.
— Чем? — спросил я. — Ты кажется говорил мне, что у вас нет огнестрельного оружия.
— Это правда, но у нас есть метательные машины, бросающие камни и горящие факелы на сотни футов в высоту. Они находятся на стенах города и на кораблях, стоящих на рейде. Если такой камень попадет в твой самолет, то он будет сбит.
— Мы приземлимся за городом, — согласился я. Так мы и сделали.
Джапал выглядит намного лучше Мипоса, и больше. К городу прилегает равнина. На нее мы и приземлились с сотне ярдов от городских ворот. Наше появление вызвало оцепенение городской стражи у ворот. Несколько воинов, стоявших рядом, поспешили войти и захлопнуть за собой ворота. Другие скопились на барбикане и шумно жестикулировали.
Кандар с Артолом выпрыгнули на землю и пошли к воротам. Вскоре мы увидели как они разговаривали с людьми на барбикане. Затем они повернули и пошли обратно. Затем ворота отворились и несколько воинов бросились за ними вдогонку.
Я почувствовал неладное. Наследный принц страны не мог убегать от своих солдат, если бы все было в порядке. Я увидел, что воины хотели перехватить Кандара и Артола, прежде чем они попадут на борт анотара или, по-крайней мере, поразить их своими копьями.
Конечно я не знал в чем дело, но понял, что Кандар и Артол в беде. Я почувствовал ответственность за них. Наверное так всегда с друзьями. Поэтому я решил действовать. Моим лучшим оружием в этой ситуации был анотар. На нем имелась пушка и начал двигаться к бегущим стражникам. Затем я слегка взлетел — как раз настолько, чтобы пролететь над головами Кандара и Артола — и приземлиться на преследователей. Я не убирал шасси и они просто сбили их с ног. После этого я развернулся и сел возле Кандара и Артола. Они взобрались в салон и мы взлетели.
— Боюсь, если увидят наш самолет над городом, в нас начнут стрелять.
— Чем? — спросил я. — Ты кажется говорил мне, что у вас нет огнестрельного оружия.
— Это правда, но у нас есть метательные машины, бросающие камни и горящие факелы на сотни футов в высоту. Они находятся на стенах города и на кораблях, стоящих на рейде. Если такой камень попадет в твой самолет, то он будет сбит.
— Мы приземлимся за городом, — согласился я. Так мы и сделали.
Джапал выглядит намного лучше Мипоса, и больше. К городу прилегает равнина. На нее мы и приземлились с сотне ярдов от городских ворот. Наше появление вызвало оцепенение городской стражи у ворот. Несколько воинов, стоявших рядом, поспешили войти и захлопнуть за собой ворота. Другие скопились на барбикане и шумно жестикулировали.
Кандар с Артолом выпрыгнули на землю и пошли к воротам. Вскоре мы увидели как они разговаривали с людьми на барбикане. Затем они повернули и пошли обратно. Затем ворота отворились и несколько воинов бросились за ними вдогонку.
Я почувствовал неладное. Наследный принц страны не мог убегать от своих солдат, если бы все было в порядке. Я увидел, что воины хотели перехватить Кандара и Артола, прежде чем они попадут на борт анотара или, по-крайней мере, поразить их своими копьями.
Конечно я не знал в чем дело, но понял, что Кандар и Артол в беде. Я почувствовал ответственность за них. Наверное так всегда с друзьями. Поэтому я решил действовать. Моим лучшим оружием в этой ситуации был анотар. На нем имелась пушка и начал двигаться к бегущим стражникам. Затем я слегка взлетел — как раз настолько, чтобы пролететь над головами Кандара и Артола — и приземлиться на преследователей. Я не убирал шасси и они просто сбили их с ног. После этого я развернулся и сел возле Кандара и Артола. Они взобрались в салон и мы взлетели.