– Это кричала Аннет, – пояснил Браун. – Она увидела змею.
– Ручаюсь, она привыкнет к змеям, и очень скоро, – рассмеялась Джейн.
– Может, и привыкну, да только не к этой. Браун посмотрел на девушку с удивлением и озабоченностью. Он даже как будто хотел сказать что-то, но сдержался и промолчал.
Когда все дела были сделаны, путники поужинали фруктами, приготовленными на огне по рецепту Джейн. Женщины предложили вместе с мужчинами нести ночную вахту, но Браун решительно отверг эту идею.
– Вам нужно спать больше, чем нам, если не хотите отстать в пути, – доказывал он. – Да и два-три часа не такой большой срок.
Джейн не стала спорить и только улыбнулась в ответ: она-то не сомневалась, что способна вынести куда больше, чем любой из присутствующих мужчин.
Однако Аннет проявила настойчивость и в конце концов уговорила Брауна, чтобы тот разбудил ее в четыре утра и позволил часок подежурить у костра.
Когда все улеглись и Браун заступил на свою вахту, Аннет подсела к нему.
– Мне хочется рассказать тебе кое-что, Нил.
– Что, детка?
Аннет немного помолчала.
– Да так, ничего особенного. Просто мне нравится быть с тобой наедине.
В ответ летчик притянул ее к себе и порывисто обнял. Им было хорошо сидеть рядом, глядеть на огонь костра и молчать.
– Слушай, твоя история со змеей кажется мне подозрительной, – заговорил, наконец, Браун. – Я заметил, как ты поглядывала на герцога. Давай-ка выкладывай начистоту.
– Нил, я ужасно боюсь его. Пообещай, что никому не скажешь то, о чем я сейчас расскажу. Принц пригрозил, что, если я проболтаюсь, он отправит меня на тот свет…
– О чем проболтаешься?
– Он требовал, чтобы я отдала ему тот обгоревший кусок рукава.
– Так ты поэтому кричала?
– Да.
– Этот подонок за все ответит! – рассвирепел Браун.
– Ради Бога, не говори ему ничего, – взмолилась Аннет.
– Ладно. Но если он опять будет к тебе приставать, то получит! А ты не бойся его.
– Мне совсем не страшно, когда ты рядом. Мне так с тобой хорошо и спокойно.
– А я так люблю тебя, детка.
– А как же леди Грейсток?
– Что-о?
– Мне принц сказал, что у вас связь.
– Вот ублюдок! Сама подумай: дама, жена английского лорда – и соблазнится мною! Чушь!
Они были вдвоем в ночной тьме, и им казалось, что весь мир принадлежит только им. Они и не подозревали о том, что за ними следят чьи-то глаза. Так незаметно прошло время, и наступила очередь Сбороу заступать на дежурство. Затем его сменил Тиббс, и снова пришел черед Брауна.
Ровно в четыре он разбудил Аннет.
– Может, я побуду с тобой?
– Нет, – мягко отказала она. – Мне хочется одной.
Я тогда буду чувствовать себя значительной.
Они расстались. Лагерь снова погрузился в тишину. Проснувшись на рассвете, Джейн обнаружила, что на вахте никого нет. По времени был черед Алексиса, но принц беспробудно спал.
– Вставайте, соня! – крикнула Джейн. Крик разбудил Брауна. Открыв глаза, он увидел, как принц медленно просыпается.
– Мне казалось, сейчас очередь герцога сторожить лагерь, – сонно произнес пилот. – Вы его что, сменили?
– Нет. Когда я проснулась, на вахте никого не было, – ответила Джейн.
Она осмотрелась вокруг и спросила взволнованно:
– А куда делась Аннет?
С Брауна весь сон как рукой сняло. – Аннет! – закричал он во все горло, вскочив на ноги.
Ответа не было. Аннет пропала.
– Ручаюсь, она привыкнет к змеям, и очень скоро, – рассмеялась Джейн.
– Может, и привыкну, да только не к этой. Браун посмотрел на девушку с удивлением и озабоченностью. Он даже как будто хотел сказать что-то, но сдержался и промолчал.
Когда все дела были сделаны, путники поужинали фруктами, приготовленными на огне по рецепту Джейн. Женщины предложили вместе с мужчинами нести ночную вахту, но Браун решительно отверг эту идею.
– Вам нужно спать больше, чем нам, если не хотите отстать в пути, – доказывал он. – Да и два-три часа не такой большой срок.
Джейн не стала спорить и только улыбнулась в ответ: она-то не сомневалась, что способна вынести куда больше, чем любой из присутствующих мужчин.
Однако Аннет проявила настойчивость и в конце концов уговорила Брауна, чтобы тот разбудил ее в четыре утра и позволил часок подежурить у костра.
Когда все улеглись и Браун заступил на свою вахту, Аннет подсела к нему.
– Мне хочется рассказать тебе кое-что, Нил.
– Что, детка?
Аннет немного помолчала.
– Да так, ничего особенного. Просто мне нравится быть с тобой наедине.
В ответ летчик притянул ее к себе и порывисто обнял. Им было хорошо сидеть рядом, глядеть на огонь костра и молчать.
– Слушай, твоя история со змеей кажется мне подозрительной, – заговорил, наконец, Браун. – Я заметил, как ты поглядывала на герцога. Давай-ка выкладывай начистоту.
– Нил, я ужасно боюсь его. Пообещай, что никому не скажешь то, о чем я сейчас расскажу. Принц пригрозил, что, если я проболтаюсь, он отправит меня на тот свет…
– О чем проболтаешься?
– Он требовал, чтобы я отдала ему тот обгоревший кусок рукава.
– Так ты поэтому кричала?
– Да.
– Этот подонок за все ответит! – рассвирепел Браун.
– Ради Бога, не говори ему ничего, – взмолилась Аннет.
– Ладно. Но если он опять будет к тебе приставать, то получит! А ты не бойся его.
– Мне совсем не страшно, когда ты рядом. Мне так с тобой хорошо и спокойно.
– А я так люблю тебя, детка.
– А как же леди Грейсток?
– Что-о?
– Мне принц сказал, что у вас связь.
– Вот ублюдок! Сама подумай: дама, жена английского лорда – и соблазнится мною! Чушь!
Они были вдвоем в ночной тьме, и им казалось, что весь мир принадлежит только им. Они и не подозревали о том, что за ними следят чьи-то глаза. Так незаметно прошло время, и наступила очередь Сбороу заступать на дежурство. Затем его сменил Тиббс, и снова пришел черед Брауна.
Ровно в четыре он разбудил Аннет.
– Может, я побуду с тобой?
– Нет, – мягко отказала она. – Мне хочется одной.
Я тогда буду чувствовать себя значительной.
Они расстались. Лагерь снова погрузился в тишину. Проснувшись на рассвете, Джейн обнаружила, что на вахте никого нет. По времени был черед Алексиса, но принц беспробудно спал.
– Вставайте, соня! – крикнула Джейн. Крик разбудил Брауна. Открыв глаза, он увидел, как принц медленно просыпается.
– Мне казалось, сейчас очередь герцога сторожить лагерь, – сонно произнес пилот. – Вы его что, сменили?
– Нет. Когда я проснулась, на вахте никого не было, – ответила Джейн.
Она осмотрелась вокруг и спросила взволнованно:
– А куда делась Аннет?
С Брауна весь сон как рукой сняло. – Аннет! – закричал он во все горло, вскочив на ноги.
Ответа не было. Аннет пропала.
ГЛАВА 18. ЛИСТОК БУМАГИ
Ночью страх так одолел Нкиму, что он не смог заснуть. Он проклинал себя за то, что не остался с Тарзаном, и твердо решил, как только наступит утро, отправиться назад, в лагерь. Но когда рассвело и солнце озарило джунгли, Нкима сразу повеселел и почти мгновенно забыл о своих ночных страхах, и о принятом решении. Гораздо больше его занимала новая подружка.
Вдвоем они весело проводили время, прыгая с лианы на лиану, взбираясь то вверх, то вниз. На душе было так легко, а солнце светило так ярко, что, казалось, холодная темная ночь никогда больше не вернется.
Сами того не замечая, обезьянки уходили все дальше и дальше от лагеря. Как все женщины, подружка Нкимы оказалась существом очень завистливым и коварным. Она глаз не спускала с палки с конвертом, думая, как бы заполучить эту вещицу, но, помня свою первую неудачную попытку, никак не решалась захватить ее.
Наконец, подходящий момент подвернулся. Нкима прыгал с ветки на ветку, держа конверт наверху. Самка, следовавшая за ним, проворно вспрыгнула на более высокую лиану и, когда Нкима проходил внизу, нагнулась и выхватила конверт. Ее радость была немного омрачена из-за того, что не удалось завладеть палкой, но и обладать хотя бы частью такой чудесной вещи было тоже неплохо.
Вместе с добычей самка устремилась вперед и хотя Нкима гнался за ней изо всех сил, вскоре он потерял ее из виду. Видно, страх быть избитой придал обезьянке новые силы.
Нкима совсем было загоревал. Получалось, что он лишился и конверта, и новой подружки. Однако вскоре он увидал свою красавицу спокойно сидящей на траве и жующей какой-то плод. Конверта при ней не было. Нкиму подмывало отлупить свою спутницу, но он сдержался и лишь спросил, куда девалась бумага. Обезьяна невозмутимо пожала плечами и ответила, что, испугавшись, потеряла ее.
Нкима думал было вернуться и поискать конверт, но его внимание привлекли жуки. Они были такие вкусные – и пока Нкима лакомился ими, он успел забыть про бумагу.
Неподалеку Нкима заметил небольшую реку, а возле нее, на полянке, хижину. Он насторожился: поблизости могли быть враги. Но место казалось совсем заброшенным, а любопытство было столь велико, что он, наконец, решился. Крадучись, Нкима приблизился к хижине и заглянул в нее.
В хижине никого не было. Нкима несмело вошел и огляделся. Заметив приколотый к стене листок бумаги, он обрадовался. Другие вещи его уже не занимали. Схватив листок, он выскочил из хижины, перебежал поляну и забрался на дерево. Подружка мчалась вслед за ним.
После нескольких неудачных попыток Нкиме удалось вставить листок в расщепленный конец палки. Он вспомнил высокого воина, принесшего послание Тарзану, и тотчас решил, что поступит таким же образом.
К середине дня он добрался до лагеря. Каково было его огорчение, когда он увидел, что его друзья ушли. Тут Нкиму подстерегала еще одна беда. Вблизи показалось стадо обезьян, к которому принадлежала подружка Нкимы. Заметив влюбленную пару, несколько самцов крича двинулись в их сторону. Принимать бой с превосходящими силами противника Нкима был явно не расположен. И ему пришлось поступить не совсем по-джентльменски: оставив свою подругу, он кинулся прочь, повизгивая от страха.
Некоторые из самцов бросились было вдогонку, но Нкима от страха несся так быстро, что догнать его могла разве что птица. При этом он не выпускал из рук палку с бумагой, держа ее, как флаг, хотя и не победный.
Только пробежав приличное расстояние, Нкима замедлил скорость и, убедившись, что его не преследуют, позволил себе короткий отдых. Понемногу к нему возвращалось хорошее расположение духа. Он даже стал немного насвистывать, словно возвращался с победной битвы.
Нкима знал, что Тарзан и вазири должны были двигаться на север. Он отыскал тропу и обнюхал ее. Ощутив слабый запах своих друзей, Нкима слегка приободрился и, не мешкая, пустился вдогонку.
Он очень спешил, потому что ему совсем не хотелось ночевать одному в джунглях. И все-таки в этот день Нкиме не удалось догнать своих друзей.
Когда стемнело, он устроился повыше на тонких ветках, где его не мог достать Шита.
Вдвоем они весело проводили время, прыгая с лианы на лиану, взбираясь то вверх, то вниз. На душе было так легко, а солнце светило так ярко, что, казалось, холодная темная ночь никогда больше не вернется.
Сами того не замечая, обезьянки уходили все дальше и дальше от лагеря. Как все женщины, подружка Нкимы оказалась существом очень завистливым и коварным. Она глаз не спускала с палки с конвертом, думая, как бы заполучить эту вещицу, но, помня свою первую неудачную попытку, никак не решалась захватить ее.
Наконец, подходящий момент подвернулся. Нкима прыгал с ветки на ветку, держа конверт наверху. Самка, следовавшая за ним, проворно вспрыгнула на более высокую лиану и, когда Нкима проходил внизу, нагнулась и выхватила конверт. Ее радость была немного омрачена из-за того, что не удалось завладеть палкой, но и обладать хотя бы частью такой чудесной вещи было тоже неплохо.
Вместе с добычей самка устремилась вперед и хотя Нкима гнался за ней изо всех сил, вскоре он потерял ее из виду. Видно, страх быть избитой придал обезьянке новые силы.
Нкима совсем было загоревал. Получалось, что он лишился и конверта, и новой подружки. Однако вскоре он увидал свою красавицу спокойно сидящей на траве и жующей какой-то плод. Конверта при ней не было. Нкиму подмывало отлупить свою спутницу, но он сдержался и лишь спросил, куда девалась бумага. Обезьяна невозмутимо пожала плечами и ответила, что, испугавшись, потеряла ее.
Нкима думал было вернуться и поискать конверт, но его внимание привлекли жуки. Они были такие вкусные – и пока Нкима лакомился ими, он успел забыть про бумагу.
Неподалеку Нкима заметил небольшую реку, а возле нее, на полянке, хижину. Он насторожился: поблизости могли быть враги. Но место казалось совсем заброшенным, а любопытство было столь велико, что он, наконец, решился. Крадучись, Нкима приблизился к хижине и заглянул в нее.
В хижине никого не было. Нкима несмело вошел и огляделся. Заметив приколотый к стене листок бумаги, он обрадовался. Другие вещи его уже не занимали. Схватив листок, он выскочил из хижины, перебежал поляну и забрался на дерево. Подружка мчалась вслед за ним.
После нескольких неудачных попыток Нкиме удалось вставить листок в расщепленный конец палки. Он вспомнил высокого воина, принесшего послание Тарзану, и тотчас решил, что поступит таким же образом.
К середине дня он добрался до лагеря. Каково было его огорчение, когда он увидел, что его друзья ушли. Тут Нкиму подстерегала еще одна беда. Вблизи показалось стадо обезьян, к которому принадлежала подружка Нкимы. Заметив влюбленную пару, несколько самцов крича двинулись в их сторону. Принимать бой с превосходящими силами противника Нкима был явно не расположен. И ему пришлось поступить не совсем по-джентльменски: оставив свою подругу, он кинулся прочь, повизгивая от страха.
Некоторые из самцов бросились было вдогонку, но Нкима от страха несся так быстро, что догнать его могла разве что птица. При этом он не выпускал из рук палку с бумагой, держа ее, как флаг, хотя и не победный.
Только пробежав приличное расстояние, Нкима замедлил скорость и, убедившись, что его не преследуют, позволил себе короткий отдых. Понемногу к нему возвращалось хорошее расположение духа. Он даже стал немного насвистывать, словно возвращался с победной битвы.
Нкима знал, что Тарзан и вазири должны были двигаться на север. Он отыскал тропу и обнюхал ее. Ощутив слабый запах своих друзей, Нкима слегка приободрился и, не мешкая, пустился вдогонку.
Он очень спешил, потому что ему совсем не хотелось ночевать одному в джунглях. И все-таки в этот день Нкиме не удалось догнать своих друзей.
Когда стемнело, он устроился повыше на тонких ветках, где его не мог достать Шита.
ГЛАВА 19. СТРАХ И НЕНАВИСТЬ
Исчезновение Аннет повергло всех в состояние растерянности и недоумения.
– Что могло с ней случиться? – задала себе вопрос Джейн. – Сама она ни за что бы не пошла ночью в джунгли.
По лицу Брауна было заметно, как тяжело он переживает случившееся.
– Ты знаешь, где она, крыса? – произнес он, повернувшись к Сбороу. – Что сделал с ней, негодяй? Сбороу попятился назад.
– Я спал, – ответил он. – Я ничего не знаю.
– Врешь! – наступал Браун.
– Держи его! – в панике завопил принц. – Джейн, не подпускайте его ко мне, он убьет меня.
– Это точно, – рявкнул Браун. – Сейчас я тебя прикончу.
При этих словах Сбороу пустился наутек. Пилоту не стоило особого труда догнать перепуганного принца. Сбороу защищался с яростью загнанной в угол крысы. Он норовил ударить американца посильнее, царапался и кусался, но Браун легко повалил его на землю и, сжав горло обеими руками, принялся душить.
– Говори, где она! – настаивал Браун. – Говори, ты…
– Не знаю, – задыхался Сбороу. – Клянусь всевышним, я, правда, не знаю.
– Даже если и не знаешь, тебя все равно надо прикончить, потому что ты только пакостишь нам. Пилот все сильнее сдавливал горло принца. Джейн, поняв, что Браун в самом деле решил расправиться со Сбороу, схватила копье и подошла к дерущимся.
– Немедленно перестаньте, Браун, – потребовала она. – Отпустите принца!
– Ну уж нет, он у меня получит по заслугам, – не унимался пилот. – Пускай меня потом повесят, но я сделаю это.
Приставив конец копья чуть пониже левого плеча Брауна, Джейн слегка надавила на него.
– Сейчас же отпустите его, Браун, – приказала она. – Или я проткну вам сердце.
– Для чего вам убивать меня? – удивленно спросил пилот. – Я вам нужен.
– Я вовсе не хочу вас убивать, – ответила Джейн. – Но вы ведете себя очень глупо. Вместо того чтобы попытаться выяснить, куда ушла Аннет, добровольно ушла или ее увели силой, вы устраиваете самосуд, не имея никаких доказательств.
Доводы Джейн, видимо, возымели действие, так как Браун наконец отпустил задыхавшегося принца.
– Пожалуй, вы, как всегда, правы, мисс, – согласился он. – Но после того, что я вчера узнал от Аннет, я не могу спокойно видеть этого негодяя.
– А что вы узнали?
– Он пытался отобрать у нее обгоревший кусок своего пальто и пригрозил убить ее, если она расскажет об этом. Не змея заставила ее закричать, мисс. Это был он. Аннет страшно боялась его, мисс.
Алексис, стоя поблизости и продолжая трястись от страха, с трудом приходил в себя.
– Это ложь, – сказал он. – Я просто попросил ее показать мне этот лоскуток, чтобы удостовериться, действительно ли он с моего пальто. Она стала кричать, чтобы потом оклеветать меня.
– Ладно, – решила Джейн. – Так мы ничего не узнаем. Вы оставайтесь на месте, а я попробую отыскать следы Аннет. Если мы все начнем ходить вокруг и искать, то попросту затопчем их.
Джейн стала медленно кружить по лагерю, тщательно осматривая землю.
– Вот! – наконец сказала она. – Аннет ушла этим путем и ушла одна.
След привел Джейн к дереву.
– Здесь следы обрываются, – удивленно заметила она. – Можно сказать только, что она шла очень медленно. Нет никаких признаков борьбы, странно!
Затем Джейн вскарабкалась на дерево и стала внимательно изучать его ветви.
– Нашли что-нибудь, мисс, – спросил подбежавший Браун.
– Люди не могут раствориться в воздухе, – ответила Джейн. – Раз следы Аннет обрываются под этим деревом, значит, дальше она пошла тем путем, каким иду сейчас я.
– Но это исключено, – возразил пилот. – Аннет не могла так прыгнуть, как вы.
– Она и не прыгала, – произнесла Джейн. – Если б она прыгнула, это было бы видно по следам. Ее подняли.
– Подняли? Боже мой! Как? – возбужденно воскликнул Браун.
– Если позволите, – высказал предположение Тиббс. – Это могла быть змея. Она могла свеситься вниз и поднять Аннет на дерево.
– Тогда бы Аннет закричала, – заметил Браун. – А никто не слышал ее крика.
– Змеи способны сделать своих жертв совершенно беспомощными, – заявил Тиббс.
– Ерунда, – возразила Джейн. – Я не верю в это. И потом, это была не змея. Здесь был человек или, по крайней мере, какое-то человекоподобное существо. И он долго сидел на дереве.
– Откуда вы это знаете? – поинтересовался Браун.
– Вот здесь ветка немного прогнулась, – пояснила Джейн. – На этом месте он сидел, отсюда он мог наблюдать за лагерем. Несколько тонких веточек, мешавших ему, он срезал ножом. Да, судя по всему, он был здесь долго и следил за нами.
Подошли Сбороу и Тиббс.
– Я говорил, что не имею к исчезновению Аннет никакого отношения, – заявил принц.
– Не понимаю! – недоумевал пилот. – У меня все это в голове не укладывается. Будь Аннет чем-то напугана, она бы закричала.
– Мне случалось сталкиваться с подобным, – заметил Тиббс. – У его светлости был замок на восточном побережье в Линкольне. Это было очень уединенное место с видом на Северное море. Мы посещали его один раз в год в течение шести недель. И вот, когда мы были там в последний раз, произошло то, что заставило меня подать в отставку. Я не мог там больше находиться. Однажды ночью ее светлость герцогиня была убита. А дня через три случилась еще более страшная и загадочная вещь. Служанка герцогини исчезла совершенно бесследно. Ну просто как в воздухе растворилась. Тогда и стали поговаривать, что ее светлость возвратилась за ней и забрала ее с собой.
– Прекратите, Тиббс, – закричал Браун. – Вы сведете нас с ума своими историями.
– Но одно я могу сказать точно, – произнесла Джейн. – Здесь замешано не привидение.
Она спрыгнула на землю рядом с Брауном и, положив руку ему на плечо, сказала:
– Я знаю, что Аннет вам очень нравилась, но, честно говоря, сейчас есть лишь один способ помочь ей – добраться до цивилизованного мира и организовать поиски.
– Тогда будет слишком поздно, – грустно отозвался пилот. – Боюсь, и сейчас уже поздно. Аннет была такая хрупкая, такая грациозная. Она не выдержит долго. Может, она уже мертва…
Наскоро позавтракав оставшейся с вечера дичью, путешественники продолжали свой путь. Они были так подавлены происшедшим несчастьем, что разговоры не клеились. Подозрение, отчаяние и страх подгоняли их. Казалось, за ними по пятам следовала тень неизвестной опасности. Тяжелее всех переживал исчезновение Аннет Браун. Он даже забыл о своей ненависти к Алексису и, погруженный в свои мрачные думы, вообще не обращал на принца никакого внимания. Джейн, как и накануне, замыкала шествие. Алексис плелся чуть впереди, но и он выглядел получше, чем Тиббс, для которого эти переходы сквозь джунгли оказались страшным мучением.
Молчание нарушил Алексис.
– Что вы думаете о причине исчезновения Аннет, Джейн?
– Я могу только повторить то, что уже сказала: это было не привидение и не животное. Сделать это мог только человек. Он должен был обладать ловкостью обезьяны.
– По крайней мере, теперь вы убедились, что я тут не при чем. Тогда вы должны поверить и в то, что я не убивал Китти.
– Какое значение имеет мое мнение, – спросила Джейн. – Пусть это определяет суд.
– Нет, Джейн, для меня важно, что думаете вы.
– Я не хочу возвращаться к этой теме, – резко оборвала Джейн.
Но Сбороу, казалось, не заметил ее тона.
– Я хочу, чтобы вы знали: никогда я не встречал женщины, подобной вам. Вы должны знать это!
– Прекратим этот разговор, – повторила Джейн еще настойчивее. – Не стоит усугублять наше и без того непростое положение.
– Но чем оно станет тяжелее, если вы будете знать, что рядом с вами находится мужчина, влюбленный в вас? – распалялся принц. – Я могу сделать вас счастливой!
Входя в раж, принц схватил Джейн за руку и попытался обнять. Она вырвалась и с силой ударила его по лицу. Сбороу аж перекосило от злости.
– Ты еще заплатишь за это! Ты…
– Интересно, что ты собрался сделать? – неожиданно раздался мужской голос.
Прямо к ним приближались Тиббс и Браун. В руке пилот держал топорик. Сбороу побледнел и попятился назад.
– Я прикончу тебя на месте! – твердо заявил Браун.
Джейн решительно преградила ему дорогу.
– Но пока этот гад жив, никто из нас не может чувствовать себя в безопасности!
– Что касается меня, я о себе сама побеспокоюсь. Думаю, раз это способна сделать женщина, то мужчина и подавно.
– Ладно, – согласился Браун. – Я пока потерплю. На ночевку расположились снова возле реки. Все изнемогали от усталости.
– Если позволите, миледи, – сказал Тиббс, – боюсь, я больше не выдержу. Не хочу быть вам обузой и задерживать вас. Завтра отправляйтесь в путь без меня.
– Бросьте, Тиббс, – возразила Джейн. – Вы держитесь молодцом. А усталость у вас от непривычки. Погодите, скоро ваши мышцы привыкнут, и вы будете чувствовать себя намного легче.
– Хорошо бы, миледи, у меня, правда, нет больше сил.
– Мы не бросим тебя Тиббс, – заверил Браун. – Если мы и можем двинуться дальше без одного спутника, то не без вас.
И пилот выразительно глянул на Сбороу.
– Я попробую найти какую-нибудь пищу, – сказала Джейн. – А вы пообещайте, что не переругаетесь за это время. У нас и так проблем достаточно!
Браун вызвался сопровождать Джейн. Когда они скрылись, Тиббс повернулся к принцу.
– Простите, сэр, не пора ли набрать дров для костра и приступить к постройке шалаша?
– Это разумно, Тиббс, – согласился принц. – И поторапливайтесь, а то скоро стемнеет.
– Разве вы не поможете мне, сэр? – удивился Тиббс.
– Разумеется, нет. Я очень устал.
– Но я тоже устал, – совсем осмелел Тиббс.
– Вам платят не за то, чтобы вы уставали, – назидательно отозвался принц, – а за то, чтобы работали. Поэтому кончайте болтать и займитесь делом.
– Я бы на вашем месте поостерегся, – загадочно заметил Тиббс. – Если вы не поможете мне, я ничего не успею сделать, и леди Грейсток с мистером Брауном будут очень недовольны. Особенно мистер Браун. А мне сдается, сэр, он не слишком вас любит и готов воспользоваться любым предлогом чтобы расправиться с вами.
Пару минут Алексис обдумывал слова Тиббса. Затем он поднялся.
– Ладно, я помогу вам, – промолвил он. На ужин Джейн и Брауну удалось подстрелить маленькую антилопу. Жареным мясом животного и подкрепились наши путешественники. Общий разговор не клеился, да и утомительный переход давал о себе знать. Так что вскоре все, за исключением Тиббса, которому выпало первым нести дежурство, заснули. Каждая смена, как и было условленно, продолжалась по два часа. В четыре утра, закончив свою вторую смену, Тиббс разбудил Алексиса.
Пытаясь прогнать дрему, поеживаясь от утреннего холода, Сбороу устроился у костра и уставился на ночные джунгли. Ему вспомнился рассказ Тиббса о духе убитой герцогини, явившемся за своей служанкой. Неподалеку раздался крик какого-то зверя, и принц вздрогнул. Он попытался переключить свои мысли на что-нибудь другое и от нечего делать принялся разглядывать своих спящих спутников. Глаза его остановились на Брауне, рядом с которым лежал и злополучный топорик.
Ах, как велико было искушение! Усилием воли Сбороу справился с ним и перевел взор на Джейн. Господи, как она пленительна! Но почему она так резко отвергла его любовь? Ведь он всегда умел покорять женщин! Объяснение могло быть только одно – во всем виноват проклятый пилот!
Сбороу почувствовал новый прилив ненависти к Брауну. Не будь этого американца, жизни принца ничего не угрожало бы, и сердечные дела его, несомненно, продвигались бы с большим успехом. А тут еще, как подсказка свыше, этот топорик рядом с Брауном!
Сбороу подошел поближе и прислушался. Сомнений не было: все крепко спали – и Тиббс, и Джейн, и Браун.
Желание избавиться от Брауна и одним махом решить массу проблем все сильнее внедрялось в сознание принца. Стараясь не произвести ни малейшего шума, он приблизился к пилоту и стал подле него на колени. Рука сама потянулась к топорику.
Тут Браун заворочался во сне, и Сбороу чуть не закричал от страху. Но пилот снова успокоился и только тихо посапывал во сне. Сбороу бросил безумный взгляд на Брауна и занес над ним руку с топориком.
– Что могло с ней случиться? – задала себе вопрос Джейн. – Сама она ни за что бы не пошла ночью в джунгли.
По лицу Брауна было заметно, как тяжело он переживает случившееся.
– Ты знаешь, где она, крыса? – произнес он, повернувшись к Сбороу. – Что сделал с ней, негодяй? Сбороу попятился назад.
– Я спал, – ответил он. – Я ничего не знаю.
– Врешь! – наступал Браун.
– Держи его! – в панике завопил принц. – Джейн, не подпускайте его ко мне, он убьет меня.
– Это точно, – рявкнул Браун. – Сейчас я тебя прикончу.
При этих словах Сбороу пустился наутек. Пилоту не стоило особого труда догнать перепуганного принца. Сбороу защищался с яростью загнанной в угол крысы. Он норовил ударить американца посильнее, царапался и кусался, но Браун легко повалил его на землю и, сжав горло обеими руками, принялся душить.
– Говори, где она! – настаивал Браун. – Говори, ты…
– Не знаю, – задыхался Сбороу. – Клянусь всевышним, я, правда, не знаю.
– Даже если и не знаешь, тебя все равно надо прикончить, потому что ты только пакостишь нам. Пилот все сильнее сдавливал горло принца. Джейн, поняв, что Браун в самом деле решил расправиться со Сбороу, схватила копье и подошла к дерущимся.
– Немедленно перестаньте, Браун, – потребовала она. – Отпустите принца!
– Ну уж нет, он у меня получит по заслугам, – не унимался пилот. – Пускай меня потом повесят, но я сделаю это.
Приставив конец копья чуть пониже левого плеча Брауна, Джейн слегка надавила на него.
– Сейчас же отпустите его, Браун, – приказала она. – Или я проткну вам сердце.
– Для чего вам убивать меня? – удивленно спросил пилот. – Я вам нужен.
– Я вовсе не хочу вас убивать, – ответила Джейн. – Но вы ведете себя очень глупо. Вместо того чтобы попытаться выяснить, куда ушла Аннет, добровольно ушла или ее увели силой, вы устраиваете самосуд, не имея никаких доказательств.
Доводы Джейн, видимо, возымели действие, так как Браун наконец отпустил задыхавшегося принца.
– Пожалуй, вы, как всегда, правы, мисс, – согласился он. – Но после того, что я вчера узнал от Аннет, я не могу спокойно видеть этого негодяя.
– А что вы узнали?
– Он пытался отобрать у нее обгоревший кусок своего пальто и пригрозил убить ее, если она расскажет об этом. Не змея заставила ее закричать, мисс. Это был он. Аннет страшно боялась его, мисс.
Алексис, стоя поблизости и продолжая трястись от страха, с трудом приходил в себя.
– Это ложь, – сказал он. – Я просто попросил ее показать мне этот лоскуток, чтобы удостовериться, действительно ли он с моего пальто. Она стала кричать, чтобы потом оклеветать меня.
– Ладно, – решила Джейн. – Так мы ничего не узнаем. Вы оставайтесь на месте, а я попробую отыскать следы Аннет. Если мы все начнем ходить вокруг и искать, то попросту затопчем их.
Джейн стала медленно кружить по лагерю, тщательно осматривая землю.
– Вот! – наконец сказала она. – Аннет ушла этим путем и ушла одна.
След привел Джейн к дереву.
– Здесь следы обрываются, – удивленно заметила она. – Можно сказать только, что она шла очень медленно. Нет никаких признаков борьбы, странно!
Затем Джейн вскарабкалась на дерево и стала внимательно изучать его ветви.
– Нашли что-нибудь, мисс, – спросил подбежавший Браун.
– Люди не могут раствориться в воздухе, – ответила Джейн. – Раз следы Аннет обрываются под этим деревом, значит, дальше она пошла тем путем, каким иду сейчас я.
– Но это исключено, – возразил пилот. – Аннет не могла так прыгнуть, как вы.
– Она и не прыгала, – произнесла Джейн. – Если б она прыгнула, это было бы видно по следам. Ее подняли.
– Подняли? Боже мой! Как? – возбужденно воскликнул Браун.
– Если позволите, – высказал предположение Тиббс. – Это могла быть змея. Она могла свеситься вниз и поднять Аннет на дерево.
– Тогда бы Аннет закричала, – заметил Браун. – А никто не слышал ее крика.
– Змеи способны сделать своих жертв совершенно беспомощными, – заявил Тиббс.
– Ерунда, – возразила Джейн. – Я не верю в это. И потом, это была не змея. Здесь был человек или, по крайней мере, какое-то человекоподобное существо. И он долго сидел на дереве.
– Откуда вы это знаете? – поинтересовался Браун.
– Вот здесь ветка немного прогнулась, – пояснила Джейн. – На этом месте он сидел, отсюда он мог наблюдать за лагерем. Несколько тонких веточек, мешавших ему, он срезал ножом. Да, судя по всему, он был здесь долго и следил за нами.
Подошли Сбороу и Тиббс.
– Я говорил, что не имею к исчезновению Аннет никакого отношения, – заявил принц.
– Не понимаю! – недоумевал пилот. – У меня все это в голове не укладывается. Будь Аннет чем-то напугана, она бы закричала.
– Мне случалось сталкиваться с подобным, – заметил Тиббс. – У его светлости был замок на восточном побережье в Линкольне. Это было очень уединенное место с видом на Северное море. Мы посещали его один раз в год в течение шести недель. И вот, когда мы были там в последний раз, произошло то, что заставило меня подать в отставку. Я не мог там больше находиться. Однажды ночью ее светлость герцогиня была убита. А дня через три случилась еще более страшная и загадочная вещь. Служанка герцогини исчезла совершенно бесследно. Ну просто как в воздухе растворилась. Тогда и стали поговаривать, что ее светлость возвратилась за ней и забрала ее с собой.
– Прекратите, Тиббс, – закричал Браун. – Вы сведете нас с ума своими историями.
– Но одно я могу сказать точно, – произнесла Джейн. – Здесь замешано не привидение.
Она спрыгнула на землю рядом с Брауном и, положив руку ему на плечо, сказала:
– Я знаю, что Аннет вам очень нравилась, но, честно говоря, сейчас есть лишь один способ помочь ей – добраться до цивилизованного мира и организовать поиски.
– Тогда будет слишком поздно, – грустно отозвался пилот. – Боюсь, и сейчас уже поздно. Аннет была такая хрупкая, такая грациозная. Она не выдержит долго. Может, она уже мертва…
Наскоро позавтракав оставшейся с вечера дичью, путешественники продолжали свой путь. Они были так подавлены происшедшим несчастьем, что разговоры не клеились. Подозрение, отчаяние и страх подгоняли их. Казалось, за ними по пятам следовала тень неизвестной опасности. Тяжелее всех переживал исчезновение Аннет Браун. Он даже забыл о своей ненависти к Алексису и, погруженный в свои мрачные думы, вообще не обращал на принца никакого внимания. Джейн, как и накануне, замыкала шествие. Алексис плелся чуть впереди, но и он выглядел получше, чем Тиббс, для которого эти переходы сквозь джунгли оказались страшным мучением.
Молчание нарушил Алексис.
– Что вы думаете о причине исчезновения Аннет, Джейн?
– Я могу только повторить то, что уже сказала: это было не привидение и не животное. Сделать это мог только человек. Он должен был обладать ловкостью обезьяны.
– По крайней мере, теперь вы убедились, что я тут не при чем. Тогда вы должны поверить и в то, что я не убивал Китти.
– Какое значение имеет мое мнение, – спросила Джейн. – Пусть это определяет суд.
– Нет, Джейн, для меня важно, что думаете вы.
– Я не хочу возвращаться к этой теме, – резко оборвала Джейн.
Но Сбороу, казалось, не заметил ее тона.
– Я хочу, чтобы вы знали: никогда я не встречал женщины, подобной вам. Вы должны знать это!
– Прекратим этот разговор, – повторила Джейн еще настойчивее. – Не стоит усугублять наше и без того непростое положение.
– Но чем оно станет тяжелее, если вы будете знать, что рядом с вами находится мужчина, влюбленный в вас? – распалялся принц. – Я могу сделать вас счастливой!
Входя в раж, принц схватил Джейн за руку и попытался обнять. Она вырвалась и с силой ударила его по лицу. Сбороу аж перекосило от злости.
– Ты еще заплатишь за это! Ты…
– Интересно, что ты собрался сделать? – неожиданно раздался мужской голос.
Прямо к ним приближались Тиббс и Браун. В руке пилот держал топорик. Сбороу побледнел и попятился назад.
– Я прикончу тебя на месте! – твердо заявил Браун.
Джейн решительно преградила ему дорогу.
– Но пока этот гад жив, никто из нас не может чувствовать себя в безопасности!
– Что касается меня, я о себе сама побеспокоюсь. Думаю, раз это способна сделать женщина, то мужчина и подавно.
– Ладно, – согласился Браун. – Я пока потерплю. На ночевку расположились снова возле реки. Все изнемогали от усталости.
– Если позволите, миледи, – сказал Тиббс, – боюсь, я больше не выдержу. Не хочу быть вам обузой и задерживать вас. Завтра отправляйтесь в путь без меня.
– Бросьте, Тиббс, – возразила Джейн. – Вы держитесь молодцом. А усталость у вас от непривычки. Погодите, скоро ваши мышцы привыкнут, и вы будете чувствовать себя намного легче.
– Хорошо бы, миледи, у меня, правда, нет больше сил.
– Мы не бросим тебя Тиббс, – заверил Браун. – Если мы и можем двинуться дальше без одного спутника, то не без вас.
И пилот выразительно глянул на Сбороу.
– Я попробую найти какую-нибудь пищу, – сказала Джейн. – А вы пообещайте, что не переругаетесь за это время. У нас и так проблем достаточно!
Браун вызвался сопровождать Джейн. Когда они скрылись, Тиббс повернулся к принцу.
– Простите, сэр, не пора ли набрать дров для костра и приступить к постройке шалаша?
– Это разумно, Тиббс, – согласился принц. – И поторапливайтесь, а то скоро стемнеет.
– Разве вы не поможете мне, сэр? – удивился Тиббс.
– Разумеется, нет. Я очень устал.
– Но я тоже устал, – совсем осмелел Тиббс.
– Вам платят не за то, чтобы вы уставали, – назидательно отозвался принц, – а за то, чтобы работали. Поэтому кончайте болтать и займитесь делом.
– Я бы на вашем месте поостерегся, – загадочно заметил Тиббс. – Если вы не поможете мне, я ничего не успею сделать, и леди Грейсток с мистером Брауном будут очень недовольны. Особенно мистер Браун. А мне сдается, сэр, он не слишком вас любит и готов воспользоваться любым предлогом чтобы расправиться с вами.
Пару минут Алексис обдумывал слова Тиббса. Затем он поднялся.
– Ладно, я помогу вам, – промолвил он. На ужин Джейн и Брауну удалось подстрелить маленькую антилопу. Жареным мясом животного и подкрепились наши путешественники. Общий разговор не клеился, да и утомительный переход давал о себе знать. Так что вскоре все, за исключением Тиббса, которому выпало первым нести дежурство, заснули. Каждая смена, как и было условленно, продолжалась по два часа. В четыре утра, закончив свою вторую смену, Тиббс разбудил Алексиса.
Пытаясь прогнать дрему, поеживаясь от утреннего холода, Сбороу устроился у костра и уставился на ночные джунгли. Ему вспомнился рассказ Тиббса о духе убитой герцогини, явившемся за своей служанкой. Неподалеку раздался крик какого-то зверя, и принц вздрогнул. Он попытался переключить свои мысли на что-нибудь другое и от нечего делать принялся разглядывать своих спящих спутников. Глаза его остановились на Брауне, рядом с которым лежал и злополучный топорик.
Ах, как велико было искушение! Усилием воли Сбороу справился с ним и перевел взор на Джейн. Господи, как она пленительна! Но почему она так резко отвергла его любовь? Ведь он всегда умел покорять женщин! Объяснение могло быть только одно – во всем виноват проклятый пилот!
Сбороу почувствовал новый прилив ненависти к Брауну. Не будь этого американца, жизни принца ничего не угрожало бы, и сердечные дела его, несомненно, продвигались бы с большим успехом. А тут еще, как подсказка свыше, этот топорик рядом с Брауном!
Сбороу подошел поближе и прислушался. Сомнений не было: все крепко спали – и Тиббс, и Джейн, и Браун.
Желание избавиться от Брауна и одним махом решить массу проблем все сильнее внедрялось в сознание принца. Стараясь не произвести ни малейшего шума, он приблизился к пилоту и стал подле него на колени. Рука сама потянулась к топорику.
Тут Браун заворочался во сне, и Сбороу чуть не закричал от страху. Но пилот снова успокоился и только тихо посапывал во сне. Сбороу бросил безумный взгляд на Брауна и занес над ним руку с топориком.
ГЛАВА 20. ЗАБАВЫ НКИМЫ
Вазири вместе с Тарзаном продолжали поиски страны кавуду. Позади остались многие километры, много дней, проведенных в джунглях, а к цели они, казалось, почти не приблизились. Они не знали даже, на верном ли пути находятся. От этого чувство безысходности овладело ими. Слухи, легенды, загадочные истории – вот и все, на что они могли опереться. Некоторые воины склонялись к мнению о бесплодности похода, и в отряде их удерживало только чувство личной преданности Мувиро.
Правда, Тарзан встретил кавуду Идени и спас дочь шамана Найку, но все эти события происходили так далеко от страны вазири, что даже Мувиро не был уверен в том, действительно ли причастны кавуду к исчезновению его дочери. Для чего им пускаться в столь дальний путь, если гораздо ближе можно найти немало молодых девушек?
В подавленном состоянии пребывала этим прохладным и туманным утром также и маленькая обезьянка, мчавшаяся по следу вазири, не выпуская из руки палку, на конце которой был прикреплен лист бумаги. Она немного повеселела лишь после того, как взошло солнце, а когда ей удалось найти птичье гнездо и полакомиться вкусными яйцами, настроение обезьянки совсем исправилось.
Наконец Нкима заметил впереди цепочку людей, возглавляемую его любимым хозяином, и с оглушительным криком радости бросился к ним. Он ощущал себя совершенно счастливым, снова оказавшись на могучем и сильном плече Тарзана.
– Где ты пропадал, Нкима? – спросил человек-обезьяна.
– Маленький Нкима храбро сражался со всеми Ману в джунглях, – ответила обезьянка. – Они хотели помешать Нкиме, но он избил их палкой и прогнал прочь.
– Маленький Нкима очень отважный, – улыбнулся Тарзан.
Он удивился, заметив, что Нкима до сих пор не выбросил палку. Не в натуре обезьянки было подолгу увлекаться одной игрой. Присмотревшись и увидев, что на конце палки закреплена уже другая бумага, Тарзан заинтересовался.
– Это не та бумага, которую я тебе дал. Откуда у тебя это? – удивился он. – Дай-ка мне поглядеть, что там написано.
Когда Тарзан потянулся за конвертом, Нкима моментально вспомнил, что собирался важно, как это сделал воин-гонец, передать послание хозяину. В жесте человека-обезьяны он увидел приглашение к игре.
Нкима быстро спрыгнул с плеча Тарзана и побежал, размахивая палкой. Тарзан окликнул его, но обезьянка совсем разыгралась и стала карабкаться на самую вершину дерева, как бы предлагая последовать за ней.
Знай Тарзан, что за послание находится у Нкимы, он бы, конечно, не стал смеяться и не позволил бы обезьянке убежать. Но это ему было неизвестно.
Обнаружив, что никто не гонится за ним и вообще не обращает на него никакого внимания, Нкима утратил всякий интерес к игре и собрался уже вернуться к хозяину, но увлекся погоней за птенцом. Эта забава отняла у обезьянки немало времени и увела ее далеко на север, в сторону от тропы, по которой двигались вазири.
Птенцу удалось, в конце концов, скрыться из вида, а Нкима, опять вспомнив о своей палке, пустился догонять хозяина и его спутников, но вдруг услышал человеческий голос.
Не в силах совладать с распиравшим его любопытством Нкима бросился в ту сторону, откуда доносилась человеческая речь. Внизу он увидел мужчину и женщину. Одного взгляда на мужчину было достаточно, чтобы понять, что это очень страшный тармангани.
Нкима порадовался про себя, что он находится вне пределов досягаемости этого опасного человека. Это был крупный и могучий воин со свирепым лицом, яркими перьями в головном уборе, с кольцами в ушах и ожерельем из человеческих зубов на широкой груди. Правда, никогда прежде Нкиме не доводилось встречать таких белых воинов.
Спутница тармангани резко отличалась от него: маленькая, хрупкая, без каких-либо варварских украшений. Умей Нкима сопоставлять увиденное и делать выводы, он бы без труда заключил, что женщина и мужчина принадлежат к разным племенам. Но, конечно, догадаться о том, что перед ним француженка Аннет и ее похититель кавуду, он не мог никак.
Однако любопытство усилилось, и Нкима решил преследовать этих двоих тармангани. Он уже представлял, как они боятся его и как он спускается вниз, чтобы убить их. Вот была бы забава для маленького, отважного Нкимы!
Увлеченный преследованием, Нкима совершенно забыл о времени. Наконец, выйдя из леса на поляну возле подножия большой горы, мужчина и женщина направились к деревне, ясно видневшейся чуть вдали. Нкима хорошо видел, как они подошли к воротам и скрылись за ними.
Однако преследовать их дальше Нкима не решился. В любой игре не следует заходить слишком далеко, и к тому же приближалась ночь, и Нкима, вспомнив о Тарзане, вновь почувствовал себя несчастным и одиноким. Резко повернув обратно, он полным ходом устремился к своим друзьям. В его руке по-прежнему была крепко зажата палка с письмом.
Правда, Тарзан встретил кавуду Идени и спас дочь шамана Найку, но все эти события происходили так далеко от страны вазири, что даже Мувиро не был уверен в том, действительно ли причастны кавуду к исчезновению его дочери. Для чего им пускаться в столь дальний путь, если гораздо ближе можно найти немало молодых девушек?
В подавленном состоянии пребывала этим прохладным и туманным утром также и маленькая обезьянка, мчавшаяся по следу вазири, не выпуская из руки палку, на конце которой был прикреплен лист бумаги. Она немного повеселела лишь после того, как взошло солнце, а когда ей удалось найти птичье гнездо и полакомиться вкусными яйцами, настроение обезьянки совсем исправилось.
Наконец Нкима заметил впереди цепочку людей, возглавляемую его любимым хозяином, и с оглушительным криком радости бросился к ним. Он ощущал себя совершенно счастливым, снова оказавшись на могучем и сильном плече Тарзана.
– Где ты пропадал, Нкима? – спросил человек-обезьяна.
– Маленький Нкима храбро сражался со всеми Ману в джунглях, – ответила обезьянка. – Они хотели помешать Нкиме, но он избил их палкой и прогнал прочь.
– Маленький Нкима очень отважный, – улыбнулся Тарзан.
Он удивился, заметив, что Нкима до сих пор не выбросил палку. Не в натуре обезьянки было подолгу увлекаться одной игрой. Присмотревшись и увидев, что на конце палки закреплена уже другая бумага, Тарзан заинтересовался.
– Это не та бумага, которую я тебе дал. Откуда у тебя это? – удивился он. – Дай-ка мне поглядеть, что там написано.
Когда Тарзан потянулся за конвертом, Нкима моментально вспомнил, что собирался важно, как это сделал воин-гонец, передать послание хозяину. В жесте человека-обезьяны он увидел приглашение к игре.
Нкима быстро спрыгнул с плеча Тарзана и побежал, размахивая палкой. Тарзан окликнул его, но обезьянка совсем разыгралась и стала карабкаться на самую вершину дерева, как бы предлагая последовать за ней.
Знай Тарзан, что за послание находится у Нкимы, он бы, конечно, не стал смеяться и не позволил бы обезьянке убежать. Но это ему было неизвестно.
Обнаружив, что никто не гонится за ним и вообще не обращает на него никакого внимания, Нкима утратил всякий интерес к игре и собрался уже вернуться к хозяину, но увлекся погоней за птенцом. Эта забава отняла у обезьянки немало времени и увела ее далеко на север, в сторону от тропы, по которой двигались вазири.
Птенцу удалось, в конце концов, скрыться из вида, а Нкима, опять вспомнив о своей палке, пустился догонять хозяина и его спутников, но вдруг услышал человеческий голос.
Не в силах совладать с распиравшим его любопытством Нкима бросился в ту сторону, откуда доносилась человеческая речь. Внизу он увидел мужчину и женщину. Одного взгляда на мужчину было достаточно, чтобы понять, что это очень страшный тармангани.
Нкима порадовался про себя, что он находится вне пределов досягаемости этого опасного человека. Это был крупный и могучий воин со свирепым лицом, яркими перьями в головном уборе, с кольцами в ушах и ожерельем из человеческих зубов на широкой груди. Правда, никогда прежде Нкиме не доводилось встречать таких белых воинов.
Спутница тармангани резко отличалась от него: маленькая, хрупкая, без каких-либо варварских украшений. Умей Нкима сопоставлять увиденное и делать выводы, он бы без труда заключил, что женщина и мужчина принадлежат к разным племенам. Но, конечно, догадаться о том, что перед ним француженка Аннет и ее похититель кавуду, он не мог никак.
Однако любопытство усилилось, и Нкима решил преследовать этих двоих тармангани. Он уже представлял, как они боятся его и как он спускается вниз, чтобы убить их. Вот была бы забава для маленького, отважного Нкимы!
Увлеченный преследованием, Нкима совершенно забыл о времени. Наконец, выйдя из леса на поляну возле подножия большой горы, мужчина и женщина направились к деревне, ясно видневшейся чуть вдали. Нкима хорошо видел, как они подошли к воротам и скрылись за ними.
Однако преследовать их дальше Нкима не решился. В любой игре не следует заходить слишком далеко, и к тому же приближалась ночь, и Нкима, вспомнив о Тарзане, вновь почувствовал себя несчастным и одиноким. Резко повернув обратно, он полным ходом устремился к своим друзьям. В его руке по-прежнему была крепко зажата палка с письмом.
ГЛАВА 21. ВДВОЕМ
Когда Тиббс, внезапно проснувшись, открыл глаза, он увидел Сбороу с топориком в руке возле Брауна. Тиббс громко закричал, и это спасло жизнь пилоту.
Проснувшись, американец, повинуясь инстинкту, сжался и откатился в сторону. Это была естественная реакция на крик предупреждения, который издал слуга, и на тот ужас, который ясно слышался в его голосе.
Немного замешкавшийся Сбороу все же ударил, но острие топорика, пройдя в дюйме от головы американца, вонзилось в то место, где она находилась мгновением раньше.
Проснувшись, американец, повинуясь инстинкту, сжался и откатился в сторону. Это была естественная реакция на крик предупреждения, который издал слуга, и на тот ужас, который ясно слышался в его голосе.
Немного замешкавшийся Сбороу все же ударил, но острие топорика, пройдя в дюйме от головы американца, вонзилось в то место, где она находилась мгновением раньше.