Бэссо Адриенна. В сетях любви

   – В любое время, если ты готова. Скажу Перкинзу, чтобы попросил Неда запрячь фаэтон.
   – Мы забираем новый экипаж Тристана?
   – Заимствуем на время, – поправил Морган. – Завтра один из моих слуг пригонит его обратно. Здесь это ведь единственная карета, и тебе лучше ехать в ней, чем трястись верхом всю дорогу.
   – А как быть с Мейвис? В фаэтоне – всего два места.
   – Завтра я пришлю за Мейвис и твоими вещами другой экипаж. Мейвис я уже сказал об этом.
   – Понятно, – тихо проговорила Алиса. Она встала, подошла к окну и стала смотреть на лужайку. – Какие еще ты принял меры?
   – Попросил Мейвис уложить в небольшую сумку необходимые тебе на сутки вещи. В фаэтоне очень мало места для багажа, – и Морган, посмотрев на ее напряженную спину, понял, что она чем-то расстроена. – Что-нибудь не так, Алиса?
   – Нет, – она повернулась лицом к нему. – Не то, чтобы… Понимаешь, я всегда сама принимала все решения и не привыкла, чтобы кто-то другой отдавал за меня распоряжения.
   – Алиса, отныне ты – моя жена. И на мне ответственность за тебя, – твердо заявил Морган, – и за нашего ребенка.
   Ответственность на нем. Самое удручающее, что могла себе представить Алиса. Почувствовав, что к глазам подступают слезы, она опять отвернулась. Причина их женитьбы – не секрет, но слушать его столь откровенные высказывания на эту тему обидно, особенно после его отчужденного поведения ночью.
   – Я очень скоро соберусь, – сказала она и медленно пошла мимо него к двери. Очень надеялась, что он остановит ее, стремясь хоть к незначительному физическому контакту с нею, но он этого не сделал.
   Морган подавил острое желание обнять ее, опасаясь, что этим еще больше обидит ее. Он был озадачен ее поведением, в котором хотя и не было ничего нового, но все же он не хотел невольно усугубить ее переживания.
   Алиса, провожаемая Мейвис и Перкинзом, остановилась в холле. Наскоро попрощавшись с Мейвис, она обратилась к Перкинзу и говорила с ним довольно долго, а потом крепко обняла. Морган отвел глаза, невольно почувствовав себя чем-то вроде извращенца, подглядывающего за чужой интимной сценой. Он впервые по-настоящему понял, как тяжело Алисе разлучаться с теми немногими людьми, что были ей дороги.
   – Пошли? – спросила она еле слышно.
   Они все вышли и оказались под лучами яркого солнца. Морган посадил Алису в карету и обернулся к Перкинзу, чтобы взять у него сумку с вещами Алисы. Дворецкий взглянул ему прямо в глаза и сказал:
   – Будете как следует беречь ее, ваша светлость. – И это было требование, а не вопрос.
   – Буду, Перкинз, – обещал торжественным тоном Морган и сел в экипаж. Алиса помахала Неду. Еще раз помахав всем, Морган и Алиса отбыли.
   – Мы часто будем навещать Тристана с Каролиной, – вовремя заметил Морган. – У тебя будет много возможностей видеться с Перкинзом и остальными.
   – Я знаю, – всхлипнула Алиса. – Прости мое дурацкое поведение, но Перкинз для меня особенный человек. – И, усмехнувшись, вытерла слезы. – Когда я была маленькой, я по ночам, лежа в постели, мечтала, чтобы Перкинз был моим отцом. Несколько странно, согласись, что дочь виконта жаждет стать дочерью его дворецкого. – Алиса умолкла на некоторое время, и вновь воскресли похороненные в глубине души ощущения ее детства, когда она чувствовала себя покинутой и очень ранимой. – Перкинз всегда старался заставить меня почувствовать, что я нужна. Я никогда не забуду его доброту, – прошептала она.
   Морган дотянулся до ее руки и ободряюще сжал ее, про себя подивившись, что после такой отверженности в детстве она сумела превратиться в красивую и решительную женщину.
   Большую часть пути до Портсмута они ехали молча, если не считать редких замечаний о погоде. Морган придерживал лошадей, чтобы не очень разгонялись, и мягкое покачивание экипажа с прекрасными рессорами усыпляло Алису. Она дремала урывками и, когда Морган объявил, что они въехали на земли Рэмзгейта, совсем проснулась.
   У Алисы дух захватило, когда сквозь листву высоких дубов она увидела замок. Его высокие каменные стены поблескивали в осеннем солнце, а причудливые шпили в стиле английской готики величественно возносились в небесную высь. Они поехали по гравийной подъездной дорожке, и с каждым оборотом колес сердце Алисы начало ускорять свой ритм. Она совсем не чувствовала себя готовой к такому. Замок казался огромным, уходящим в бесконечность по обе стороны от дороги. Алиса была ошеломлена.
   Морган натянул поводья у изящного ионического портика парадного входа замка, и Алиса задрала голову, чтобы рассмотреть рельефный медальон с изображением навершия гербового щита в виде львиной головы, выбитый в камне над входом.
   – Это с гербового щита рода моей бабушки, – сказал Морган. – Мы с Тристаном давно заподозрили в этом воздаяние ей за то, что долго сносила все невзгоды с нашим дедом.
   Алиса успела лишь пробормотать какое-то неясное замечание, как по ступеням сбежали и кинулись к карете три лакея, облаченные в роскошные малиновые с золотом ливреи. За ними следом быстро подошел плотный мужчина во фраке, которого Морган представил как Берка, дворецкого замка.
   – Весьма польщен, ваша светлость, – и Берк отвесил церемонный поклон Алисе. – Мы все очень порадовались, когда герцог прислал известие, что везет к нам в Рэмзгейт новую герцогиню.
   Алиса приветливо улыбалась, не зная, что ей делать. Быть может, в соответствии с этикетом следует пожать руку дворецкому, когда встречаешь его впервые? Но времени на подобные размышления у нее не оказалось, ибо Морган, крепко взяв ее за локоть, повлек сквозь огромные, изукрашенные резьбою двери в гигантский холл.
   Алиса судорожно глотнула, узрев, какой прием ожидает ее. Вдоль стен холла в два ряда выстроились слуги, наряженные в различные форменные костюмы, означающие положение в хозяйстве замка. Они стояли почти как солдаты, с бесстрастными лицами, но глаза всех, полные ожидания, были обращены к ней.
   – Позвольте представить кое-кого из прислуги, – начал Берк, но не закончил фразу, впервые увидев Алису во весь рост и сообразив, что она беременна.
   Она поразилась, как он быстро обрел вновь дар речи и лишь слегка запнулся, представляя экономку, миссис Кинли.
   Алиса пожала руку миссис Кинли и любезно поприветствовала эту пожилую женщину.
   – Очень рада, миссис Кинли. Мне бы хотелось приветствовать каждого из присутствующих, – заявила Алиса с достоинством. «К чертям весь этот этикет, – беззаботно решила она. – И так уже дала им повод для пересудов на целую неделю».
   Почти час ушел у Алисы на приветствие всех по очереди слуг, и Морган с нарастающим удовольствием наблюдал, как она пленяла их своим спокойным достоинством. К концу процедуры ей удалось покорить всех. Морган очень гордился ею.
   – Вдовствующая герцогиня ожидает вас в гостиной, ваша светлость, – прошептал Берк на ухо Моргану, когда Алиса направилась к мужу.
   – Очень хорошо, Берк. Мы идем к ней. Подойдя к Моргану, Алиса торжествующе улыбнулась. У нее было ощущение, будто она только что прошла крещение огнем.
   – Пойдем, дорогая, – предложил Морган, – кое-кто еще хочет увидеться с тобой.
   И подавил в себе мимолетный всплеск ощущения вины, увидев, как доверчиво подчинилась Алиса. Прежде чем войти в гостиную, он коротко постучал в дверь.
   Алиса вошла в комнату в полном неведении о том, кто их ожидает там, и все еще слегка пошатываясь после знакомства со слугами. Она резко остановилась, увидев маленькую старую даму с величественной осанкой, восседавшую на канапе. Морган отошел от Алисы, пересек комнату и, склонившись к даме, поцеловал ее в щеку. Алиса ясно увидела на лице Моргана любовь и сразу сообразила, что это его бабушка. Алиса мгновенно впала в панику и инстинктивно сложила руки перед животом.
   Морган вернулся к Алисе, взял ее за руку и повел к герцогине. Алиса ощутила, как загорелись ее щеки, и подумала о впечатлении, которое производит своим торчащим животом на эту степенную даму.
   – Милая моя, – сказала мягко герцогиня, вставая, и крепко пожала руку Алисы. – Как приятно наконец-то увидеть тебя!
   Старушка тактично смотрела не на располневшую талию Алисы, а прямо в глаза, в ее взоре светилась доброта, и на душе Алисы стало легче. Алиса присела было в неловком реверансе, но вдовствующая герцогиня, подставив руку, помешала ей согнуться.
   – Нет нужды в таких формальностях, Алиса, – воспротивилась она. – Мы все – одна семья. Присядь-ка, отдохни! Поди, устала с дороги.
   Не услышав никакого осуждения в голосе старушки, Алиса облегченно вздохнула и чуть-чуть расслабилась, хотя и продолжала еще немного нервничать. Она не знала, что вдовствующая герцогиня живет в замке. Алиса села на канапе и вздрогнула с непривычки, когда Морган уселся вплотную к ней. Вдовствующая герцогиня расположилась справа от Моргана, на небольшом украшенном позолотой стуле.
   Продолжение их беседы было прервано появлением Берка и нескольких лакеев, принявшихся сервировать чай. При виде деликатесов у Алисы заурчало в животе, и Морган хихикнул:
   – Лучше сразу принесите, Берк, еще один поднос с булочками! У молодой герцогини волчий аппетит!
   – А в том, что я ем за двоих, вы, сэр, конечно, ни при чем! – прошипела она, чтобы не слышали слуги.
   Но вдовствующая герцогиня уловила слова Алисы и притворно закашляла, чтобы прикрыться ладонью и спрятать улыбку.
   – Не смей дразнить супругу, Морган! – призвала она, втайне обрадованная его выходкой.
   Она ощущала не только некоторую напряженность между внуком и его красивой новой женой, но и нечто более глубокое, скрытую суть их отношений. И в душе вдовствующей герцогини мелькнула надежда, что этот столь необычный брак окажется удачным.
   Она была более чем озадачена, получив от Моргана срочное послание с известием о поспешной женитьбе и беременной невесте, в котором он просил ее о немедленном приезде в Рэмзгейт-Касл. У нее было много вопросов к внуку, но она хотела также составить и собственное мнение о новобрачной.
   – Окажи честь, Алиса, налей! – попросила герцогиня, наклонив голову в сторону чайного сервиза. – Я пью со сливками и одной ложкой сахара.
   Алиса кивнула и подвинула к себе увесистый серебряный сервиз, поставленный лакеем на изящный чайный столик красного дерева. Рука ее слегка подрагивала, когда она передавала вдовствующей герцогине наполненную чашку. Потом она налила Моргану и в последнюю очередь себе. Старая герцогиня с удовлетворением отметила, что Алиса, не спрашивая, приготовила Моргану чай именно так, как он любит, и затем по собственной инициативе наполнила тарелку мужа всякой снедью.
   – Морган говорил мне, дорогая, что ты из Каррингтонов, – заметила вдовствующая герцогиня. – Я знала твоих дедушку с бабушкой и мать с отцом.
   При упоминании о ее семействе чашка Алисы задребезжала о блюдце.
   – В самом деле? – откликнулась она, устрашившись того, что за этим последует.
   – Да, – продолжала старая герцогиня. – Твоя мама была, на мой взгляд, очаровательной женщиной.
   – А я не помню мамы, – сказала Алиса, выходя из напряжения, ибо герцогиня не упомянула об отце. – Она умерла, когда я была совсем еще маленькой.
   – Да, я знаю. А как поживает отец? Прежде чем Алиса успела ответить, вмешался Морган.
   – Бабушка, Алиса совсем недавно сняла траур по виконту. Он скончался весной. Мне кажется, я говорил тебе, – закончил Морган многозначительно и в упор посмотрел на бабушку.
   Она улыбнулась ему, обрадованная тем, что он так оберегает жену.
   – Наверное, говорил. Должно быть, запамятовала. В таком-то возрасте – чего ж ты от меня хочешь!
   В ответ на это Морган только хмыкнул. Чего она только не может! Знает историю всей семьи Алисы лучше него. И никогда ничего не забывает. И он предупреждающе посмотрел на нее, чем доставил ей еще большее удовольствие.
   Алиса наблюдала за их молчаливым поединком с возрастающим увлечением, одновременно радуясь, что перестала быть центром внимания Она совсем не обиделась на расспросы старой герцогини. Напротив, была приятно удивлена ее благожелательностью при столь необычных обстоятельствах.
   – Морган правильно решил, что вы должны приехать в Рэмзгейт-Касл, – отметила вдовствующая герцогиня. – Мне всегда нравилось жить здесь. – Замолчав, она, казалось, задумалась о чем – то неожиданном. – Надеюсь, Алиса, ты не возражаешь, если я останусь здесь?
   – О, нет, ваша светлость! – поспешила заверить Алиса. – Честное слово, я буду в высшей степени признательна за общество!
   Вдовствующая герцогиня одобрительно покивала в ответ на искреннюю реакцию Алисы. Несмотря на странность этой женитьбы, она была довольна выбором Моргана. И подумала, что все у них будет хорошо.
   – Алиса, бери еще сэндвич из рогалика, – предложила вдовствующая герцогиня, – и попробуй, какие чудные ячменные лепешки печет наш повар! Обещаю – если мой внук позволит себе непрошеные комментарии по поводу твоего пристрастия к еде, то я пну его в лодыжку.
   Алиса тихо засмеялась и посмотрела на герцога. Он ответил ей участливой улыбкой, и ее сердце бешено заколотилось.
   – Спасибо, – прошептала она ему и, не отрывая взгляда от его прекрасного лица, взяла еще одну лепешку. Внезапно смутившись, отвела взор.
   – На самом деле тебе, дорогая, пора пойти наверх и отдохнуть, – сказал Морган, когда Алиса покончила с лепешкой. – Мне кажется, ты очень устала.
   – Думаю, он прав, – вступила в разговор вдовствующая герцогиня. – У тебя утомленный вид. А я скажу Берку, чтобы обед вам подали в покои.
   Ведь новобрачные нуждаются в уединении. Морган проводит тебя.
   Они встали одновременно, и старая герцогиня легонько обняла Алису.
   – Очень рада за Моргана – весьма удачно выбрал себе невесту. Большого счастья тебе, Алиса!
   Алиса тоже обняла герцогиню, и на глазах навернулись слезы. Она возблагодарила судьбу, подарившую ей такую союзницу. Со временем они смогут стать настоящими подругами. Морган предложил ей руку, и супруги вышли из гостиной.
   – По-моему, длиннее лестницы я не встречала, – заметила Алиса, поднимаясь по лестничным маршам.
   С портретов в гипсовых рамах за каждым шагом супругов следили предки из нескольких поколений. Наконец они добрались до этажа и пошли по коридору, устланному толстым восточным ковром и освещенному золочеными канделябрами. На пути было много крутых поворотов, и Алиса пошутила:
   – Чтобы выйти отсюда, мне понадобиться карта.
   – Да, тут как в лабиринте, – откликнулся Морган. Наконец он остановился и отворил Алисе дверь в ее новую спальню.
   – Вот и твои покои! Надеюсь, они тебе понравятся.
   Спальня оказалась большой двухсветной комнатой с гостиным уголком. В убранстве преобладал зеленый цвет – от замысловатой драпировки стен из гобеленовой ткани до толстого обюссонского ковра с растительным орнаментом. Кровать – грандиозное сооружение – украшали спитлфилдские шелка и страусовые перья. Мебель, вся предназначенная только для женщины, была изящна, но чрезмерно перегружена позолотой. Алиса не представляла, чтобы такие никчемные аксессуары могли привлечь вдовствующую герцогиню, и решила, что спальню обставляла первая жена герцога.
   – Комната очень уж… – Алиса замялась, подыскивая вежливое определение.
   – Перегружена? – подсказал Морган, прошел вперед и потрогал шелковое покрывало. Он уж и забыл об изощренном вкусе Валери. Он вспомнил, что заходил сюда всего два раза.
   Неуверенно улыбнувшись, Алиса подумала, не встретит ли она возражений намерению изменить здесь кое-что. Оценивающе посмотрев на огромные перья в изголовье кровати, засомневалась, что сможет уснуть под ними.
   – Поменяй все на свой лад, Алиса! – сказал Морган и покрутил ручку двери в смежную спальню, проверяя – не заперта ли она. Дверь отворилась, и он вступил в свои личные апартаменты, а за ним по пятам – Алиса.
   – А это, разумеется, мои покои, – сказал он то, что и так было ясно.
   Алиса с любопытством осмотрелась и сразу же предпочла осмысленность обстановки его комнаты убранству своей спальни. По всему было видно, что это комната мужчины – тяжелая темная мебель декорирована сдержанно, шторы на окнах и у кровати – цвета мореного дуба с золотом. Выглядела она тепло и привлекательно. Морган потянул за шнурок колокольчика, и мгновенно появился его камердинер, Дикинсон.
   – Миссис Кинли уже назначила кого-нибудь камеристкой герцогини? – спросил Морган своего чопорного слугу.
   – Полагаю, ваша светлость, выбор миссис Кинли пал на Джанет. Будет ли на то ваше одобрение, миледи? – и оба мужчины обратили взоры к Алисе.
   – По-моему, она толковая, – ответила Алиса, стараясь в памяти выделить горничную из всех представленных ей слуг.
   – Хорошо, ваша светлость, я пришлю к вам Джанет. Она не замедлит явиться. – И, низко поклонившись, камердинер бесшумно вышел.
   Постояв еще немного в комнате Моргана, Алиса ощутила на себе его взгляд.
   – Подожду Джанет в той комнате, – выпалила она, почувствовав себя незваной гостьей.
   Заметив, как меняется ее лицо, Морган про себя полюбопытствовал; «О чем она думает?» А когда она схватилась за дверь между их покоями, сказал вслух:
   – Можешь запереться с той стороны. Кстати, там мощный замок, – произнес он, сам не зная зачем – чтобы сказать ей или себе напомнить.
   Алиса опешила и не поняла, чего он ждет от нее.
   – Обедать будем вместе? – спросила она, решив оставить без внимания его слова о замке.
   – Да, – ответил он ровным тоном. – Сейчас у меня неотложное дело, но к вечеру освобожусь. Если что-нибудь изменится, сообщу тебе.
   – Ладно. До вечера!

Глава 17

   Алиса спала урывками и, запутавшись в сновидениях, внезапно окончательно пробудилась. Приняв сидячее положение в гигантской кровати, огляделась. Гардины на окнах были задвинуты, но слабый огонь в затухающем камине освещал часть комнаты, разбрасывая фантастические тени. Что-то прогрохотало, и, затаив дыхание, она насторожилась, ожидая, что из этих теней вот-вот появится нечто – что угодно. Но ничего не случилось, и она, вздохнув свободно, ругнула себя за выдумки.
   Вновь заползла под одеяло и, уставившись в потолок, прислушалась. Вдруг из-за двери в комнату герцога раздался звук падения, а за ним – сдавленные проклятия. Подавшись вперед на огромной кровати, она скосила глаза в ту сторону и увидела полоску слабого света из-под двери. «Значит, Морган у себя. Не спит».
   Он не явился к обеду, прислав извинения, и она была разочарована, но не обижена. По приезде в Рэмзгейт-Касл он сразу стал следовать правилам этикета, сделался каким-то отчужденным, и у нее создалось впечатление, что он ее обществу предпочитает одиночество.
   Громкий хруст чего-то сломанного заставил ее выскочить из постели и без колебания распахнуть дверь. Пробежав взглядом по полутьме комнаты, освещенной свечой, она увидела герцога, развалившегося в кресле у камина. На полу, рядом с его сапогом, валялись обломки деревянного столика. Морган был без сюртука и галстука, в белой рубашке, черных панталонах и одном сапоге. Ворот был расстегнут, и Алисе видны были тугие черные завитки волос ниже его шеи. Она шагнула к нему, и его голова рывком поднялась. Несколько мгновений он тупо глазел на нее, а потом проворчал:
   – Какого черта тебе здесь надо?
   У Алисы перехватило дыхание и распахнулись глаза.
   – Я услыхала шум, – объяснила она тихо, – увидала свет из-под двери и пришла узнать в чем дело. Извините, что побеспокоила, ваша светлость! – Она повернулась, чтобы уйти, но замерла, ощутив плечом нежное прикосновение его руки.
   – Я… свалился на этот проклятый стол, пытаясь снять сапог, – произнес он, не очень четко выговаривая слова. Его дыхание донесло до нее запах бренди, и она поняла, что он пил. Они оба одновременно взглянули ему на ноги.
   – Разве нет Дикинсона, чтобы помочь?
   – Я отослал его спать еще несколько часов назад, – выговорил Морган, растягивая слова. – Раз уж ты проснулась, дорогая, будь добра, помоги, а?
   Колченого доковыляв до кресла, он плюхнулся в него. Тяжело вздохнув, провел рукой по растрепавшимся волосам и выжидательно задрал ногу в сапоге.
   – Конечно, помогу, – отозвалась Алиса, последовавшая за ним. Но, оглядев сапог, смутилась, не ведая, как его стащить.
   Склонившись, резко дернула сапог, но он не сдвинулся с места. Попыталась снова, но результат был тот же. Взглянув на Моргана, увидела его прикованные к ее лицу глаза. Он криво усмехнулся, и сердце у нее забилось.
   – Возьмитесь за каблук, мадам! – тихо посоветовал он.
   Она последовала его совету, и в конце концов сапог немного сдвинулся, но снять его совсем ей не удалось. Она в раздражении отпустила сапог, распрямилась, уперла руки в бока и с раскрасневшимся от усилий лицом вызывающе спросила:
   – Как же дальше?
   Морган сделал большой глоток бренди и сел прямо.
   – Повернись спиной и оседлай сапог. Так! Теперь ухватись за каблук, крепко… крепко… и тяни изо всех сил!
   Алиса возмущенно взвизгнула от того, что он другой ногой уперся ей в зад, но сапог не выпустила. Чудом она удержалась на ногах, и сапог пошел, и она стащила его с ноги. Обернувшись, она победно помахала этим сапогом, а потом бросила на пол, рядом с другим.
   – Из тебя бы вышел отменный камердинер, дорогая! – проговорил он хрипловато и встал. – И как только Дикинсон начнет мне опять докучать, я ему скажу об этом!
   Они весело посмеялись вместе, но Морган, глянув на Алису, вдруг умолк. Волосы ее свободно рассыпались по спине, щеки раскраснелись, а глаза сверкали весельем. А ее ночная сорочка – скромный батистовый наряд с высоким гофрированным воротом – был почти прозрачен на фоне камина. Не сознаваемая ею красота так чарующе подействовала на него, что, забыв о ее беременности, он наклонился, чтобы поцеловать жену.
   Алиса узрела жаркое сияние в его глазах и, благодарная, рванулась навстречу. Как она истосковалась по его объятиям! Она почувствовала, как он бережно погладил ее по щеке, и их губы слились в нежном поцелуе. Его уста стали требовательнее, и она, не сдерживаясь, ответила, открыв губы и приглашая вторгающийся его язык. Охватив его широкие плечи, она выгнулась, прижимаясь к нему всем телом, и поцелуй стал еще глубже.
   Морган нежно ласкал ее волосы, целовал щеки, шею и потом, положив голову ей на плечо, приник лицом к ее шее. Когда он принялся целовать сквозь ткань сорочки ее груди, Алиса тихо застонала от желания, и он пришел в себя.
   Моргану захотелось, чтобы она притиснулась к нему поближе, но он осторожно высвободился из пылких объятий. Немного успокоив дыхание, хрипло проговорил:
   – Вам надо лечь в постель, мадам.
   – Конечно, Морган, – с готовностью согласилась она, радостно представив себе ощущения от его жесткого, сильного тела.
   Алиса оторвалась от него и двинулась к его притягательной кровати в центре комнаты, на ходу расстегивая торопливыми пальцами бесчисленные пуговки на ночной сорочке.
   – В вашу постель, мадам! – Его голос прозвучал холодно и резко, и она повернулась лицом к нему.
   И пристально смотрела на него какое-то долгое, словно замершее, мгновение и содрогнулась. Рукою стиснув вместе края расстегнутой рубашки, она замерла, молясь, что ослышалась, и встревожено ожидая, что он подойдет к ней.
   Когда, наконец, до нее дошел смысл его слов, она неудержимо покраснела и опустила глаза. Решительный его отказ ударил ее в сердце и парализовал язык. Задрожав, она бросилась прочь почти бегом, чтобы он не увидел, как хлынут слезы. Захлопнув дверь, привалилась к ней спиной, и ее затрясло от стыда и ярости.
   Такого унижения она еще не испытывала. Резкий отказ Моргана оглушил ее, породив глубокую опустошенность, зияющую внутри нее. Мечты о любви в супружестве рушились, и горячие, жгучие слезы полились по лицу. Пошарив в темноте, нащупала ключ и повернула его, запирая дверь.
   От щелчка замка на душе у Моргана стало горько. В ярости он так пнул свои сапоги, что они отлетели в другой конец комнаты. Он машинально потянулся к полупустому графину с бренди, но не налил янтарной жидкости в стакан. Всего бы этого не случилось, будь он совершенно трезв. Алиса так податлива, так пылка, что ей не устоять перед соблазном, а он, проявив слабость, заставил теперь страдать их обоих.
   Сидя в кресле, Морган угрюмо глядел на головни в камине. Этот брак начался еще хуже первого. Весьма отрезвляющая мысль! Моргану стало тоскливо, потом он разозлился на себя и решил, что не допустит, чтобы Алиса обособилась от него. Найдет он способ завоевать ее доверие!
   Морган рассчитывал утром же начать налаживать отношения с Алисой, но срочный вызов к лорду Каслрею вынудил его немедленно вернуться в Лондон. Попрощаться наедине с женой не представилось возможности, так как она завтракала с его бабушкой в малой столовой, когда он пришел объявить об отъезде.
   Выражение лица Алисы было холодным и отчужденным, но внутренне ей стало легче. Быть может, разлука поможет унять нестерпимую боль в душе.
   – Как это ты уезжаешь в Лондон?! – подосадовала вдовствующая герцогиня. – Ты же только приехал!
   – Ничего не поделаешь, бабушка, – откликнулся Морган равнодушным тоном.
   Он с укором посмотрел на нее, и она поняла, что он хотел бы остаться наедине с женой. Старая герцогиня поднялась, намереваясь уйти, но Алиса обратила к ней взор, исполненный такого панического страха, что старушка тут же снова села.