– Смотрите. Аутрам. Интересно, кто это?
– Понятия не имею.
– Так ищите. Может быть, в бумагах найдется еще одно упоминание об этом человеке или полное имя Чатема. – У нее отлегло от сердца. Кажется, пари пока не проиграно.
– Слушаюсь, мадам! – с улыбкой выпалил Брэнд. Уиллоу снова склонилась над Ветхим Заветом. Минут на пятнадцать в комнате воцарилась тишина, нарушаемая лишь шелестом страниц.
– Нашла! – радостно воскликнула Уиллоу.
– Где? – оживился Брэнд и придвинулся к ней поближе.
Уиллоу почувствовала его горячее дыхание, и сердце ее забилось быстрее.
– Ах!.. – вырвалось у нее. – Вот. «Книга Судей Израилевых». Так и знала, Гидеон был иудейским судьей. Ну почему мы не начали прямо с этой главы? Не тратили бы зря драгоценное время…
– Потому что мы с вами, увы, не можем похвастать доскональным знанием Священного Писания. Так что здесь?
– Смотрите. «…И увидел Гидеон, что это Ангел Господень…»– начала Уиллоу. Была важна каждая строчка, проливающая свет на личность человека, взявшего на себя роль спасителя общества. Ведь именно идеи Гидеона вдохновляли убийцу. – «…И Ангел Господень сказал ему: Господь с тобою, муж сильный!.. Ныне оставил нас Господь и предал нас в руки мадианитян».Так, и вот дальше. – Уиллоу продолжала: – «И, воззрев на него, Господь сказал: иди с этою силою твоею и спаси Израиль от руки мадианитян. Я посылаю тебя…»И дальше: «Поутру встали жители города, и вот, жертвенник Ваалов разрушен, и дерево на нем срублено… И говорили другу: кто это сделал? Искали, расспрашивали и сказали: Гидеон сделал это… Гидеон же поклонился Господу, и возвратился в стан Израильский, и сказал: вставайте! предал Господь в руки ваши стан Мадиамский… И кричал Меч Господа и Гидеона!.. Так смирились мадианитяне перед сынами Израиля и не стали уже поднимать головы своей, и покоилась земля сорок лет во дни Гидеона…»
– Так вот что получается, – пробормотал Брэнд. – Гидеон повел израильтян к победе, вооружившись так называемым Мечом Господа, и подарил своему народу сорок лет мира. Довольно просто. Он был иудейским судьей и повел народ на борьбу. Уверен: наш Вирджил Чатем и есть убийца, провозгласивший себя новым Гидеоном. Именно так понял он свою миссию на этом свете.
– Возможно, вы ошибаетесь, – сказала Уиллоу. – Возможно, легендарная личность Гидеона нужна ему для того, чтобы оправдать свои преступления, свои собственные безумные идеи. – Она пристально посмотрела на Брэнда. – Думаете, он действительно считает, что вдохновляется Мечом Господа, избавляя общество от пороков таким ужасным способом?
Брэнд усмехнулся:
– Если Чатем задумал избавить от грешниц весь мир, то он поставил перед собой сложную задачу. А начать решил с Нью-Йорка. Что ж, если ему хватит усердия лет на сорок, потомки его не забудут!
В глазах Донована вспыхнули веселые огоньки, но его напарнице было не до смеха – она пыталась понять преступника, разгадать истинные намерения Вирджила Чатема.
«Если он действительно решил избавить общество от пороков, – рассуждала Уиллоу, – то, естественно, начал с главного из них – с падших ангелов, уличных женщин. Убийца избавляет общество от проституток с помощью ножа – вонзает его в грудь несчастных. И возможно, он и впрямь считает, что этот нож – как бы воплощение тою самого Меча…»
– О чем вы думаете? – неожиданно спросил Брэнд и провел кончиками пальцев по щеке Уиллоу.
Она на несколько секунд закрыла глаза, чтобы избавиться от страшного видения – женских тел, пронзенных ножом. Несчастные, они, должно быть, пытались сопротивляться, боролись с человеком, провозгласившим себя посланником Бога! Скорее, он – поклонник Сатаны.
Уиллоу открыла глаза и увидела, что Брэнд пристально смотрит на нее. Он сидел совсем, радом, и она слышала, как гулко бьется его сердце. А его пальцы поглаживали ее щеку.
– Брэнд, думаю, нам следует остановить Вирджила Чатема, пока жертв не стало еще больше. А если это не он, если мы ошибаемся…. Что ж, Господь всех рассудит.
– Преступник, будет пойман, – заявил Брэнд. – Но сначала нужно отдохнуть и набраться сил. Вы весь день провели на ногах и целый вечер изучали документы. Отдохните, Уиллоу.
Он встал и взял ее за руку.
– Уверен, восемь часов крепкого сна не повредят нам обоим. А завтра – в бой, с новыми силами!
– Но что, если преступник вновь решится на убийство? Именно этой ночью! – воскликнула Уиллоу. Она действительно ужасно устала, но все же была готова тотчас же отправиться на поиски убийцы.
– Этой ночью?.. Едва ли, – сказал Брэнд.
– А вдруг? – упорствовала его напарница. Терпение Брэнда иссякло. Он крепко сжал руку Уиллоу и потащил ее в спальню. Уже в спальне проговорил:
– Поймите, если Чатем решится на очередное убийство – а я буду молить Бога, чтобы этого не произошло, – мы все равно не сможем остановить его. Неизвестно, где живет Чатем. Сначала следует поговорить с Робертом и выяснить с его помощью, где живет преступник. Не уверен, что ваш шеф примет нас в такой час.
Усадив Уиллоу на кровать, Брэнд продолжал:
– Завтра первым делом отправимся к Пинкертону, расскажем о своих подозрениях, и воспользуемся его связями. – Он наклонился к самому уху Уиллоу н шепотом добавил: – И тогда уж мы вцепимся в Чатема, крепче, чем ваш корсет охватывал тело.
Уиллоу рассмеялась и взглянула на Брэнда. Он лукаво улыбнулся; в его зеленых глазах плясали веселые огоньки.
– Так, значит, это и есть первое дело на завтра?
– На завтра. Именно на завтра, – закивал Брэнд. – Зато прямо, сейчас…..
Уиллоу вздрогнула. Господи! Пари!.. Как можно было забыть о пари?! Пусть Брэнд обнаружил лишь инициалы Чатема, все равно он победил. И сейчас объявит свое, желание… Она судорожно сглотнула и заставила себя посмотреть Донавану прямо в глаза.
– Так чего вы хотите? – Брэнд усмехнулся::
– Ох, моя милая, напрасно вы задаете подобные вопросы мужчинам. Иначе перед ними раскрываются слишком широкие возможности…
Уиллоу почувствовала, что заливается краской, и поспешно отвернулась – взгляд Брэнда пронзал насквозь, словно кинжал.
– Я имела в виду пари, то есть вашу награду. Вы ведь нашли инициалы Чатема, раньше, чем я Гидеона.
– Прекрасно понимаю, о чем вы, Уиллоу. Но предупреждаю: будьте осторожны. Потому что мужчина, стоящий перед вами, непременно воспользуется любым вашим предложением.
– Любым моим предложением? – вспыхнула Уиллоу. – Мне кажется, это вы должны сказать а своем желании.
Брэнд ухмыльнулся:
– И вы исполните желание победителя? – Сердце Уиллоу затрепетало. Господи, ведь именно этой минуты она ждала весь вечер! Она была почти уверена: если бы выиграла пари – тоже попросила бы исполнить желание…
Да, однажды они уже были близки. И, несмотря на данную себе клятву, Уиллоу чувствовала, что снова хочет оказаться в объятиях этого мужчины. И нынешняя ночь не была исключением. Но ведь они оба прекрасно понимали: их взаимное влечение – всего лишь непродолжительный роман, приятная игра. И отношения эти никогда не приведут к чему-либо серьезному, постоянному, устойчивому. А раз так, то почему бы не позволить себе маленькое удовольствие? А потом они разойдутся, и каждый пойдет своей дорогой.
К тому же Брэнд, кажется, не из тех мужчин, кто связывает себя узами брака. Теперь надо только набраться храбрости и ответить.
Она набрала полную грудь воздуха и выпалила:
– Вы выиграли, у меня просто нет выбора! – Уиллоу замерла в ожидании. Интересно, что же скажет Брэнд?..
– Прекрасно, – усмехнулся он. – Хотя мне известно ваше отношение к нашей близости, а также то, что вы предпочли бы уложить меня на этот жесткий диван, Брэнд ткнул пальцем в подушку, – я тем не менее хотел бы разделить ложе с вами.
Уиллоу крепко зажмурилась – и тотчас же открыла глаза…
– Что?
– Уверяю, это самое скромное из моих желаний… Обещаю не прикасаться к вам. Я лягу на самый, край. И даже сам укрою вас одеялами, если так будет удобнее.
Уиллоу поморщилась. Так вот каковы его желания! Удивительное благородство! Верх галантности! Даже не прикоснуться к женщине, с которой лежишь в одной постели! А ведь она, Уиллоу, страстно желала… совсем другого… Какой наглец!
– Так вы хотите спать со мной на одной кровати? – спросила Уиллоу. Вскочив на ноги, она скрестила на груди руки. – И не собираетесь требовать, чтобы я удовлетворила ваши… мужские аппетиты?
Брови Брэнда медленно поползли вверх.
– О, нет. – Он покачал, головой. – До тех пор, пока вы сами не попросите. Так вы действительно хотите, этого?..
Уиллоу залилась краской.
– Разумеется, нет, – ответила она. И поспешила к платяному шкафу. – Пожалуйста, ложитесь на кровать, я не возражаю. Не спать же вам на диване.
«Таким, как ты, лучше всего спать на паркете», – мысленно добавила Уиллоу.
Отыскав в шкафу длинную, плотную ночную рубашку, она развязала поясок красного халата и бросила халат на ковер. Пусть Донован любуется ее голым, задом – и пусть кусает локти, осознав, чего лишил себя! Уиллоу надела рубашку, почти полностью, скрывавшую ноги; руки также были закрыты, а хлопковые кружева плотно облегали шею.
Уиллоу терпеть не могла ночных рубашек и предпочитала, спать обнаженной. И уж тем более не собиралась надевать рубашку в эту ночь. Увы, награда, выбранная Брэндом за победу в пари, оказалась совсем не той… Да, он предпочел довольствоваться лишь краешком огромной кровати. Ну и пусть! Тогда она завернется в эту ужасную рубашку. Стоит Брэнду протянуть во сне руку – наткнется на плотную ткань. Ничего. Она готова, целую ночь терпеть, неудобства, лишь, бы он понял, чего себя лишает.
Стараясь не смотреть на Донована, Уиллоу подошла к постели.
– Знаете, – неожиданно сказал Брэнд, – кажется, я не могу считать себя полноправным победителем. Да, мне удалось найти первым кое что, но ми не знаем, действительно ли инициалы В.Ч. – это Вирджил Чатем. Возможно, просто совпадение. Зато найденный вами Гидеон не вызывает сомнений. Так что победителей двое, и каждый из нас может рассчитывать на вознаграждение.
Уиллоу со вздохом опустилась на кровать. Да этот человек вздумал поиздеваться над ней!
– Что бы вы выбрали в качестве награды? – продолжал Брэнд. – Может быть, назло мне – нечто, о чем я бы не решился попросить?
Уиллоу не знала, что сказать. Рассмеяться, в ответ? Или сделать вид, что не понимает намека? В конце концов, она молча взбила подушку, легла и тотчас же отвернулась к стенке. Пусть не надеется – ответа не будет.
– Что ж, ваше дело, – снова раздался голос Брэнда. Несколько секунд спустя послышалось шуршание одежды. Затем раздался удар об пол. Потом другой….
«Должно быть, Брэнд скинул ботинки», – догадалась Уиллоу. Перед ней одно за другим возникали видения: вот он снял брюки, рубашку… Вот стоит посередине спальни, стоит обнаженный…
…Тут скрипнул ящик комода. Должно быть, Брэнд искал ночную рубашку. «Только бы не улегся в чем мать родила», – подумала Уиллоу и тихо сказала:
– Брэнд, вам действительно надо надеть рубашку. – Он лишь хмыкнул в ответ.
Через несколько секунд послышался скрип пружин, и Уиллоу сразу поняла: Брэнд не выполнил ее просьбу. Мистер Донован тоже не любил ночных рубашек и теперь лежал рядом с ней совершенно обнаженный. Хорошо, хоть она обрела надежную защиту – напялила на себя эту проклятую ночную рубашку и накрылась теплыми одеялами хотя в комнате совсем не холодно. Да уж, устроила себе настоящую крепость… Так что можно не волноваться – пусть даже Брэнд и улегся нагишом…
Теперь оставалось лишь сомкнуть веки и постараться заснуть. Заснуть, несмотря на то, что рядом, совсем рядом слышалось ровное дыхание Брэнда. И еще часы… Они тихо тикали в тишине, и так же гулко стучало в груди ее сердце.
Интересно, спит ли Брэнд? Или не спит и прислушивается к ее дыханию? Он лежит совершенно обнаженный, на той же самой простыне, что и она, и под таким же одеялом. Уиллоу почти не сомневалась: Брэнд не спит.
Неожиданно пружины заскрипели и с другого края кровати послышалось:
– Уиллоу!
Она промолчала.
– Уиллоу, вы не спите?
Естественно, она не могла заснуть. Но лучше молчать. Тогда Брэнд подумает, что она спит, и наконец-то оставит ее в покое.
– Знаю, что не спите, Уиллоу.
Притворяться было бессмысленно. Она вздохнула, повернувшись на другой бок, постаралась, как можно дальше отодвинуться к краю постели.
– Чего вы хотите от меня, Брэнд? – проговорила она довольно резко. Может быть, он поймет, что у нее нет никакого желания продолжать разговор.
– Мне не спится. Давайте поговорим.
– О чем же?
Он приподнялся на локте и погасил лампу. Светила полная луна, и в ее тусклом свете – свет сочился сквозь занавески – Уиллоу разглядела обнаженный торс Брэнда.
– Давайте лучше, спать, – сказала она. – Завтра много дел.
Он молча протянул руку и нащупал высокий воротник ее рубашки.
– Пожалуй, это самая нелепая одежда, которую мне приходилось когда-либо видеть на женщине. Вам совершенно не идет.
Уиллоу пристально посмотрела ему в глаза, но промолчала. Хотя прекрасно поняла, что слова Брэнда – своего рода призыв. И она старалась не обращать внимания на его руку, теребившую рукав ее рубашки.
– Какая ужасная ткань! – воскликнул Брэнд. – Словно лошадиная шкура. – Он провел ладонью по рукаву ее рубашки. – Наверное, раздражает кожу?
«Господи, еще как! – Уиллоу невольно, поморщилась. – Зуд во всем теле, как при чесотке! Но что поделаешь? Все равно это лучше, чем лежать нагой рядом с мужчиной, чьи чары могут расшевелить даже монахиню».
– Нет, что вы, – соврала Уиллоу. И тут же вздрогнула – ей показалось, она снова облизнула губы. Или нет? Ведь Брэнд мог легко распознать ложь.
Уиллоу посмотрела в его глаза, но не заметила в них никакой перемены.
– От такой одежды с ума можно сойти, – продолжал Брэнд, поглаживая Уиллоу по плечу. Она снова поморщилась. – Ткань такая колючая… Будто в ладонь вонзаются тысячи иголочек. Не представляю, как вы выдерживаете это мучение.
Уиллоу передернула плечами; все тело горело – то ли от прикосновений Брэнда, то ли от колючей рубашки.
– Может быть, лучше снять ее?
Она покачала головой, и волнистая каштановая прядь упала ей, на глаза. Брэнд осторожно убрал волосы с ее лица. Потом его пальцы скользнули к шее Уиллоу, туда, где под перламутровыми пуговками пульсировала жилка.
Брэнд все больше распалялся, однако он уже давно решил, что в эту ночь между ними ничего не должно произойти. Да, он вовсе не собирался соблазнять Уиллоу – хотел лишь подразнить ее, чтобы она поняла, чего лишила себя.
Правда, с каждой минутой Брэнду становилось все труднее сдерживать себя. К тому же он нисколько не сомневался в том, что и она сгорает от жажды близости.
Брэнд нарочно выбрал за победу в пари именно такую награду – ночь на одной кровати, но не более того. Он чувствовал, что Уиллоу ожидала большего и поэтому смиренно просил лишь о том, чтобы ему позволили улечься на краю кровати. Видеть разочарование на личике Уиллоу – какое удовольствие!
Брэнд был почти уверен: она просто боится раскрыться, на самом же деле страстно желает близости и готова в любую минуту отдаться ему.
– Вам стоило бы… э-э… надеть что-нибудь более мягкое, – сказал он, расстегивая верхнюю пуговицу ее рубашки.
– А вы… В чем вы легли? – спросила Уиллоу. Брэнд ухмыльнулся. Невиданная дерзость! Неужели она до сих пор думает, что он улегся в постель нагишом?
– Хлопковые кальсоны, – ответил Брэнд. – Они, конечно, видали виды, но еще могут мне послужить.
Уиллоу наконец-то улыбнулась, и Брэнд понял, что имеет полное право расстегнуть еще одну пуговицу.
– Обычно я сплю обнаженным, – сообщил Брэнд, – Мне так удобнее. Но сегодня лег в кальсонах из уважения к вам. И согласен оставаться в этом… заточении специально для вас. Хотя, мне кажется, что мы напрасно причиняем себе неудобства. – Он расстегнул третью пуговицу и наконец-то увидел освещенную лунным светом шею Уиллоу. – Ну и материя! Наверное, я сам скоро покроюсь сыпью от этой вашей рубашки. Не представляю, что стало с вашей кожей…
Он посмотрел в лицо Уиллоу, и взгляды их встретились. Но что за странное выражение в ее глазах! Брэнд невольно, поежился.
– Уиллоу, вы…
В полутьме ярко сверкнули глаза-аметисты.
– Я жду, когда вы оближете свои губы, мистер Докован.
Брэнд нахмурился:
– Зачем?
– Потому что впервые в жизни вижу такого обманщика. – Уиллоу усмехнулась. – Пожалуй, вы дадите фору любому лгуну.
Брэнд от души рассмеялся. Затем привлек к себе Уиллоу, и губы их слились в поцелуе.
Несколько секунд спустя его пальцы проворно расстегнули все остальные пуговки ночной рубашки. Распахнув рубашку, Брэнд в восторге воскликнул:
– Какая удивительная красота! Господи, зачем же прятать такое совершенство?!
Нисколько не стыдясь своей наготы, Уиллоу положила руки на плечи Брэнда и рассмеялась.
– Специально! Чтобы до поры до времени сдерживать ваш пыл.
Брэнд запрокинул голову и громко расхохотался.
– Господи, – проговорил он сквозь смех, – да разве что-нибудь на свете могло бы меня удержать?
Медлить было бессмысленно. Скорее же! Уиллоу скинула рубашку и швырнула ее на пол.
Брэнд наблюдал за ней с нескрываемым восторгом. Впервые он встретил такую прекрасную женщину. Он любовался ее высокой грудью, каштановыми волосами и стройными ножками. Ему казалось, ею можно любоваться всю жизнь.
– Так и собираетесь таращиться на меня всю ночь? – со смехом проговорила Уиллоу.
Брэнд уставился на нее в изумлении; он все еще не привык к смелости этой женщины.
– Так вы и вправду желаете, чтобы мы… чтобы я?.. – Брэнд не мог найти нужных слов.
Уиллоу ответила не сразу. Казалось, она просчитывала исход игры. И наконец сказала вполголоса:
– Да.
Несколько мгновений Брэнд внимательно изучал ее лицо.
– Так это и есть желание победителя нашего пари? – Губы Уиллоу чуть раскрылись в чувственной улыбке.
– Боюсь, что да, – прошептала она после недолгого раздумья.
Брэнд не верил своим ушам. Это было словно Божья благодать, свалившаяся с небес.
– Тогда у меня просто нет другого выбора, кроме как подчиниться вашей воле, – выдохнул он и закрыл губы Уиллоу долгим поцелуем.
Глава 21
– Понятия не имею.
– Так ищите. Может быть, в бумагах найдется еще одно упоминание об этом человеке или полное имя Чатема. – У нее отлегло от сердца. Кажется, пари пока не проиграно.
– Слушаюсь, мадам! – с улыбкой выпалил Брэнд. Уиллоу снова склонилась над Ветхим Заветом. Минут на пятнадцать в комнате воцарилась тишина, нарушаемая лишь шелестом страниц.
– Нашла! – радостно воскликнула Уиллоу.
– Где? – оживился Брэнд и придвинулся к ней поближе.
Уиллоу почувствовала его горячее дыхание, и сердце ее забилось быстрее.
– Ах!.. – вырвалось у нее. – Вот. «Книга Судей Израилевых». Так и знала, Гидеон был иудейским судьей. Ну почему мы не начали прямо с этой главы? Не тратили бы зря драгоценное время…
– Потому что мы с вами, увы, не можем похвастать доскональным знанием Священного Писания. Так что здесь?
– Смотрите. «…И увидел Гидеон, что это Ангел Господень…»– начала Уиллоу. Была важна каждая строчка, проливающая свет на личность человека, взявшего на себя роль спасителя общества. Ведь именно идеи Гидеона вдохновляли убийцу. – «…И Ангел Господень сказал ему: Господь с тобою, муж сильный!.. Ныне оставил нас Господь и предал нас в руки мадианитян».Так, и вот дальше. – Уиллоу продолжала: – «И, воззрев на него, Господь сказал: иди с этою силою твоею и спаси Израиль от руки мадианитян. Я посылаю тебя…»И дальше: «Поутру встали жители города, и вот, жертвенник Ваалов разрушен, и дерево на нем срублено… И говорили другу: кто это сделал? Искали, расспрашивали и сказали: Гидеон сделал это… Гидеон же поклонился Господу, и возвратился в стан Израильский, и сказал: вставайте! предал Господь в руки ваши стан Мадиамский… И кричал Меч Господа и Гидеона!.. Так смирились мадианитяне перед сынами Израиля и не стали уже поднимать головы своей, и покоилась земля сорок лет во дни Гидеона…»
– Так вот что получается, – пробормотал Брэнд. – Гидеон повел израильтян к победе, вооружившись так называемым Мечом Господа, и подарил своему народу сорок лет мира. Довольно просто. Он был иудейским судьей и повел народ на борьбу. Уверен: наш Вирджил Чатем и есть убийца, провозгласивший себя новым Гидеоном. Именно так понял он свою миссию на этом свете.
– Возможно, вы ошибаетесь, – сказала Уиллоу. – Возможно, легендарная личность Гидеона нужна ему для того, чтобы оправдать свои преступления, свои собственные безумные идеи. – Она пристально посмотрела на Брэнда. – Думаете, он действительно считает, что вдохновляется Мечом Господа, избавляя общество от пороков таким ужасным способом?
Брэнд усмехнулся:
– Если Чатем задумал избавить от грешниц весь мир, то он поставил перед собой сложную задачу. А начать решил с Нью-Йорка. Что ж, если ему хватит усердия лет на сорок, потомки его не забудут!
В глазах Донована вспыхнули веселые огоньки, но его напарнице было не до смеха – она пыталась понять преступника, разгадать истинные намерения Вирджила Чатема.
«Если он действительно решил избавить общество от пороков, – рассуждала Уиллоу, – то, естественно, начал с главного из них – с падших ангелов, уличных женщин. Убийца избавляет общество от проституток с помощью ножа – вонзает его в грудь несчастных. И возможно, он и впрямь считает, что этот нож – как бы воплощение тою самого Меча…»
– О чем вы думаете? – неожиданно спросил Брэнд и провел кончиками пальцев по щеке Уиллоу.
Она на несколько секунд закрыла глаза, чтобы избавиться от страшного видения – женских тел, пронзенных ножом. Несчастные, они, должно быть, пытались сопротивляться, боролись с человеком, провозгласившим себя посланником Бога! Скорее, он – поклонник Сатаны.
Уиллоу открыла глаза и увидела, что Брэнд пристально смотрит на нее. Он сидел совсем, радом, и она слышала, как гулко бьется его сердце. А его пальцы поглаживали ее щеку.
– Брэнд, думаю, нам следует остановить Вирджила Чатема, пока жертв не стало еще больше. А если это не он, если мы ошибаемся…. Что ж, Господь всех рассудит.
– Преступник, будет пойман, – заявил Брэнд. – Но сначала нужно отдохнуть и набраться сил. Вы весь день провели на ногах и целый вечер изучали документы. Отдохните, Уиллоу.
Он встал и взял ее за руку.
– Уверен, восемь часов крепкого сна не повредят нам обоим. А завтра – в бой, с новыми силами!
– Но что, если преступник вновь решится на убийство? Именно этой ночью! – воскликнула Уиллоу. Она действительно ужасно устала, но все же была готова тотчас же отправиться на поиски убийцы.
– Этой ночью?.. Едва ли, – сказал Брэнд.
– А вдруг? – упорствовала его напарница. Терпение Брэнда иссякло. Он крепко сжал руку Уиллоу и потащил ее в спальню. Уже в спальне проговорил:
– Поймите, если Чатем решится на очередное убийство – а я буду молить Бога, чтобы этого не произошло, – мы все равно не сможем остановить его. Неизвестно, где живет Чатем. Сначала следует поговорить с Робертом и выяснить с его помощью, где живет преступник. Не уверен, что ваш шеф примет нас в такой час.
Усадив Уиллоу на кровать, Брэнд продолжал:
– Завтра первым делом отправимся к Пинкертону, расскажем о своих подозрениях, и воспользуемся его связями. – Он наклонился к самому уху Уиллоу н шепотом добавил: – И тогда уж мы вцепимся в Чатема, крепче, чем ваш корсет охватывал тело.
Уиллоу рассмеялась и взглянула на Брэнда. Он лукаво улыбнулся; в его зеленых глазах плясали веселые огоньки.
– Так, значит, это и есть первое дело на завтра?
– На завтра. Именно на завтра, – закивал Брэнд. – Зато прямо, сейчас…..
Уиллоу вздрогнула. Господи! Пари!.. Как можно было забыть о пари?! Пусть Брэнд обнаружил лишь инициалы Чатема, все равно он победил. И сейчас объявит свое, желание… Она судорожно сглотнула и заставила себя посмотреть Донавану прямо в глаза.
– Так чего вы хотите? – Брэнд усмехнулся::
– Ох, моя милая, напрасно вы задаете подобные вопросы мужчинам. Иначе перед ними раскрываются слишком широкие возможности…
Уиллоу почувствовала, что заливается краской, и поспешно отвернулась – взгляд Брэнда пронзал насквозь, словно кинжал.
– Я имела в виду пари, то есть вашу награду. Вы ведь нашли инициалы Чатема, раньше, чем я Гидеона.
– Прекрасно понимаю, о чем вы, Уиллоу. Но предупреждаю: будьте осторожны. Потому что мужчина, стоящий перед вами, непременно воспользуется любым вашим предложением.
– Любым моим предложением? – вспыхнула Уиллоу. – Мне кажется, это вы должны сказать а своем желании.
Брэнд ухмыльнулся:
– И вы исполните желание победителя? – Сердце Уиллоу затрепетало. Господи, ведь именно этой минуты она ждала весь вечер! Она была почти уверена: если бы выиграла пари – тоже попросила бы исполнить желание…
Да, однажды они уже были близки. И, несмотря на данную себе клятву, Уиллоу чувствовала, что снова хочет оказаться в объятиях этого мужчины. И нынешняя ночь не была исключением. Но ведь они оба прекрасно понимали: их взаимное влечение – всего лишь непродолжительный роман, приятная игра. И отношения эти никогда не приведут к чему-либо серьезному, постоянному, устойчивому. А раз так, то почему бы не позволить себе маленькое удовольствие? А потом они разойдутся, и каждый пойдет своей дорогой.
К тому же Брэнд, кажется, не из тех мужчин, кто связывает себя узами брака. Теперь надо только набраться храбрости и ответить.
Она набрала полную грудь воздуха и выпалила:
– Вы выиграли, у меня просто нет выбора! – Уиллоу замерла в ожидании. Интересно, что же скажет Брэнд?..
– Прекрасно, – усмехнулся он. – Хотя мне известно ваше отношение к нашей близости, а также то, что вы предпочли бы уложить меня на этот жесткий диван, Брэнд ткнул пальцем в подушку, – я тем не менее хотел бы разделить ложе с вами.
Уиллоу крепко зажмурилась – и тотчас же открыла глаза…
– Что?
– Уверяю, это самое скромное из моих желаний… Обещаю не прикасаться к вам. Я лягу на самый, край. И даже сам укрою вас одеялами, если так будет удобнее.
Уиллоу поморщилась. Так вот каковы его желания! Удивительное благородство! Верх галантности! Даже не прикоснуться к женщине, с которой лежишь в одной постели! А ведь она, Уиллоу, страстно желала… совсем другого… Какой наглец!
– Так вы хотите спать со мной на одной кровати? – спросила Уиллоу. Вскочив на ноги, она скрестила на груди руки. – И не собираетесь требовать, чтобы я удовлетворила ваши… мужские аппетиты?
Брови Брэнда медленно поползли вверх.
– О, нет. – Он покачал, головой. – До тех пор, пока вы сами не попросите. Так вы действительно хотите, этого?..
Уиллоу залилась краской.
– Разумеется, нет, – ответила она. И поспешила к платяному шкафу. – Пожалуйста, ложитесь на кровать, я не возражаю. Не спать же вам на диване.
«Таким, как ты, лучше всего спать на паркете», – мысленно добавила Уиллоу.
Отыскав в шкафу длинную, плотную ночную рубашку, она развязала поясок красного халата и бросила халат на ковер. Пусть Донован любуется ее голым, задом – и пусть кусает локти, осознав, чего лишил себя! Уиллоу надела рубашку, почти полностью, скрывавшую ноги; руки также были закрыты, а хлопковые кружева плотно облегали шею.
Уиллоу терпеть не могла ночных рубашек и предпочитала, спать обнаженной. И уж тем более не собиралась надевать рубашку в эту ночь. Увы, награда, выбранная Брэндом за победу в пари, оказалась совсем не той… Да, он предпочел довольствоваться лишь краешком огромной кровати. Ну и пусть! Тогда она завернется в эту ужасную рубашку. Стоит Брэнду протянуть во сне руку – наткнется на плотную ткань. Ничего. Она готова, целую ночь терпеть, неудобства, лишь, бы он понял, чего себя лишает.
Стараясь не смотреть на Донована, Уиллоу подошла к постели.
– Знаете, – неожиданно сказал Брэнд, – кажется, я не могу считать себя полноправным победителем. Да, мне удалось найти первым кое что, но ми не знаем, действительно ли инициалы В.Ч. – это Вирджил Чатем. Возможно, просто совпадение. Зато найденный вами Гидеон не вызывает сомнений. Так что победителей двое, и каждый из нас может рассчитывать на вознаграждение.
Уиллоу со вздохом опустилась на кровать. Да этот человек вздумал поиздеваться над ней!
– Что бы вы выбрали в качестве награды? – продолжал Брэнд. – Может быть, назло мне – нечто, о чем я бы не решился попросить?
Уиллоу не знала, что сказать. Рассмеяться, в ответ? Или сделать вид, что не понимает намека? В конце концов, она молча взбила подушку, легла и тотчас же отвернулась к стенке. Пусть не надеется – ответа не будет.
– Что ж, ваше дело, – снова раздался голос Брэнда. Несколько секунд спустя послышалось шуршание одежды. Затем раздался удар об пол. Потом другой….
«Должно быть, Брэнд скинул ботинки», – догадалась Уиллоу. Перед ней одно за другим возникали видения: вот он снял брюки, рубашку… Вот стоит посередине спальни, стоит обнаженный…
…Тут скрипнул ящик комода. Должно быть, Брэнд искал ночную рубашку. «Только бы не улегся в чем мать родила», – подумала Уиллоу и тихо сказала:
– Брэнд, вам действительно надо надеть рубашку. – Он лишь хмыкнул в ответ.
Через несколько секунд послышался скрип пружин, и Уиллоу сразу поняла: Брэнд не выполнил ее просьбу. Мистер Донован тоже не любил ночных рубашек и теперь лежал рядом с ней совершенно обнаженный. Хорошо, хоть она обрела надежную защиту – напялила на себя эту проклятую ночную рубашку и накрылась теплыми одеялами хотя в комнате совсем не холодно. Да уж, устроила себе настоящую крепость… Так что можно не волноваться – пусть даже Брэнд и улегся нагишом…
Теперь оставалось лишь сомкнуть веки и постараться заснуть. Заснуть, несмотря на то, что рядом, совсем рядом слышалось ровное дыхание Брэнда. И еще часы… Они тихо тикали в тишине, и так же гулко стучало в груди ее сердце.
Интересно, спит ли Брэнд? Или не спит и прислушивается к ее дыханию? Он лежит совершенно обнаженный, на той же самой простыне, что и она, и под таким же одеялом. Уиллоу почти не сомневалась: Брэнд не спит.
Неожиданно пружины заскрипели и с другого края кровати послышалось:
– Уиллоу!
Она промолчала.
– Уиллоу, вы не спите?
Естественно, она не могла заснуть. Но лучше молчать. Тогда Брэнд подумает, что она спит, и наконец-то оставит ее в покое.
– Знаю, что не спите, Уиллоу.
Притворяться было бессмысленно. Она вздохнула, повернувшись на другой бок, постаралась, как можно дальше отодвинуться к краю постели.
– Чего вы хотите от меня, Брэнд? – проговорила она довольно резко. Может быть, он поймет, что у нее нет никакого желания продолжать разговор.
– Мне не спится. Давайте поговорим.
– О чем же?
Он приподнялся на локте и погасил лампу. Светила полная луна, и в ее тусклом свете – свет сочился сквозь занавески – Уиллоу разглядела обнаженный торс Брэнда.
– Давайте лучше, спать, – сказала она. – Завтра много дел.
Он молча протянул руку и нащупал высокий воротник ее рубашки.
– Пожалуй, это самая нелепая одежда, которую мне приходилось когда-либо видеть на женщине. Вам совершенно не идет.
Уиллоу пристально посмотрела ему в глаза, но промолчала. Хотя прекрасно поняла, что слова Брэнда – своего рода призыв. И она старалась не обращать внимания на его руку, теребившую рукав ее рубашки.
– Какая ужасная ткань! – воскликнул Брэнд. – Словно лошадиная шкура. – Он провел ладонью по рукаву ее рубашки. – Наверное, раздражает кожу?
«Господи, еще как! – Уиллоу невольно, поморщилась. – Зуд во всем теле, как при чесотке! Но что поделаешь? Все равно это лучше, чем лежать нагой рядом с мужчиной, чьи чары могут расшевелить даже монахиню».
– Нет, что вы, – соврала Уиллоу. И тут же вздрогнула – ей показалось, она снова облизнула губы. Или нет? Ведь Брэнд мог легко распознать ложь.
Уиллоу посмотрела в его глаза, но не заметила в них никакой перемены.
– От такой одежды с ума можно сойти, – продолжал Брэнд, поглаживая Уиллоу по плечу. Она снова поморщилась. – Ткань такая колючая… Будто в ладонь вонзаются тысячи иголочек. Не представляю, как вы выдерживаете это мучение.
Уиллоу передернула плечами; все тело горело – то ли от прикосновений Брэнда, то ли от колючей рубашки.
– Может быть, лучше снять ее?
Она покачала головой, и волнистая каштановая прядь упала ей, на глаза. Брэнд осторожно убрал волосы с ее лица. Потом его пальцы скользнули к шее Уиллоу, туда, где под перламутровыми пуговками пульсировала жилка.
Брэнд все больше распалялся, однако он уже давно решил, что в эту ночь между ними ничего не должно произойти. Да, он вовсе не собирался соблазнять Уиллоу – хотел лишь подразнить ее, чтобы она поняла, чего лишила себя.
Правда, с каждой минутой Брэнду становилось все труднее сдерживать себя. К тому же он нисколько не сомневался в том, что и она сгорает от жажды близости.
Брэнд нарочно выбрал за победу в пари именно такую награду – ночь на одной кровати, но не более того. Он чувствовал, что Уиллоу ожидала большего и поэтому смиренно просил лишь о том, чтобы ему позволили улечься на краю кровати. Видеть разочарование на личике Уиллоу – какое удовольствие!
Брэнд был почти уверен: она просто боится раскрыться, на самом же деле страстно желает близости и готова в любую минуту отдаться ему.
– Вам стоило бы… э-э… надеть что-нибудь более мягкое, – сказал он, расстегивая верхнюю пуговицу ее рубашки.
– А вы… В чем вы легли? – спросила Уиллоу. Брэнд ухмыльнулся. Невиданная дерзость! Неужели она до сих пор думает, что он улегся в постель нагишом?
– Хлопковые кальсоны, – ответил Брэнд. – Они, конечно, видали виды, но еще могут мне послужить.
Уиллоу наконец-то улыбнулась, и Брэнд понял, что имеет полное право расстегнуть еще одну пуговицу.
– Обычно я сплю обнаженным, – сообщил Брэнд, – Мне так удобнее. Но сегодня лег в кальсонах из уважения к вам. И согласен оставаться в этом… заточении специально для вас. Хотя, мне кажется, что мы напрасно причиняем себе неудобства. – Он расстегнул третью пуговицу и наконец-то увидел освещенную лунным светом шею Уиллоу. – Ну и материя! Наверное, я сам скоро покроюсь сыпью от этой вашей рубашки. Не представляю, что стало с вашей кожей…
Он посмотрел в лицо Уиллоу, и взгляды их встретились. Но что за странное выражение в ее глазах! Брэнд невольно, поежился.
– Уиллоу, вы…
В полутьме ярко сверкнули глаза-аметисты.
– Я жду, когда вы оближете свои губы, мистер Докован.
Брэнд нахмурился:
– Зачем?
– Потому что впервые в жизни вижу такого обманщика. – Уиллоу усмехнулась. – Пожалуй, вы дадите фору любому лгуну.
Брэнд от души рассмеялся. Затем привлек к себе Уиллоу, и губы их слились в поцелуе.
Несколько секунд спустя его пальцы проворно расстегнули все остальные пуговки ночной рубашки. Распахнув рубашку, Брэнд в восторге воскликнул:
– Какая удивительная красота! Господи, зачем же прятать такое совершенство?!
Нисколько не стыдясь своей наготы, Уиллоу положила руки на плечи Брэнда и рассмеялась.
– Специально! Чтобы до поры до времени сдерживать ваш пыл.
Брэнд запрокинул голову и громко расхохотался.
– Господи, – проговорил он сквозь смех, – да разве что-нибудь на свете могло бы меня удержать?
Медлить было бессмысленно. Скорее же! Уиллоу скинула рубашку и швырнула ее на пол.
Брэнд наблюдал за ней с нескрываемым восторгом. Впервые он встретил такую прекрасную женщину. Он любовался ее высокой грудью, каштановыми волосами и стройными ножками. Ему казалось, ею можно любоваться всю жизнь.
– Так и собираетесь таращиться на меня всю ночь? – со смехом проговорила Уиллоу.
Брэнд уставился на нее в изумлении; он все еще не привык к смелости этой женщины.
– Так вы и вправду желаете, чтобы мы… чтобы я?.. – Брэнд не мог найти нужных слов.
Уиллоу ответила не сразу. Казалось, она просчитывала исход игры. И наконец сказала вполголоса:
– Да.
Несколько мгновений Брэнд внимательно изучал ее лицо.
– Так это и есть желание победителя нашего пари? – Губы Уиллоу чуть раскрылись в чувственной улыбке.
– Боюсь, что да, – прошептала она после недолгого раздумья.
Брэнд не верил своим ушам. Это было словно Божья благодать, свалившаяся с небес.
– Тогда у меня просто нет другого выбора, кроме как подчиниться вашей воле, – выдохнул он и закрыл губы Уиллоу долгим поцелуем.
Глава 21
Забыв обо всем на свете, Уиллоу полностью отдалась власти чувств. Жар, идущий от тела Брэнда, опалял кончики ее пальцев, и от этого желание с каждой секундой усиливалось. Она любовалась мускулистым торсом Брэнда и поглаживала его могучую грудь, покрытую жесткими завитками волос. Нащупав холмики его сосков, чуть надавила на них и тихонько застонала.
Брэнд же наклонился и принялся покрывать поцелуями ее груди. Эти поцелуи обжигали, словно пламя, и Уиллоу, не удержавшись, вскрикнула и крепко прижалась грудью к груди Брэнда. Поцелуи и ласки уже не удовлетворяли ее. Она жаждала более сильных ощущений, и ей становилось все труднее владеть собой.
Теперь Уиллоу уже не сомневалась: ее давно влекло к этому мужчине и было бы бессмысленно от него бежать. Сейчас происходило именно то, что должно было произойти.
Брэнд снова принялся целовать ее груди, и Уиллоу, закрыв глаза, погрузилась в море наслаждения; временами ей даже казалось, что она вот-вот лишится чувств.
В какой-то момент Уиллоу наконец не выдержала; по ее телу пробежала дрожь, и она, чуть отстранившись, пристально посмотрела в глаза Брэнда. В его взгляде горело желание, и было ясно, что он тоже, хочет гораздо большего, чем поцелуи…
Уиллоу же сходила с ума от переполнявших ее необыкновенных ощущений. Казалось, каждая клеточка ее тела трепетала от наслаждения.
– Брэнд… – прошептала она.
Он поднял голову и ослепительно улыбнулся.
– Думаю, вы сами знаете, Уиллоу, насколько желанны для меня. И то, что произошло между нами, оставило в моей душе глубокий след… С того дня я непрестанно думаю о вас. – Он провел кончиками пальцев по ее бедрам. – Господи, разве мог я подумать, что это случится со мной?
– Но все-таки случилось, – сказала Уиллоу и тихонько застонала, когда Брэнд снова провел пальцами по ее бедрам.
– Вы не поверите, но сначала я не мог преодолеть смущение, – проговорил Брэнд с усмешкой.
– Вы? Неужели?
– Представьте, я полагал, что вы девственница. Однако ошибся. Знаю, это глупое предубеждение. И вообще, интересоваться вашим прошлым – не мое дело. И все же… Мне потребовалось время, чтобы все как следует обдумать.
Уиллоу взглянула на него с удивлением. Почему он говорит об этом?
– Ну и как, обдумали? – спросила она. Брэнд кивнул:
– Да, обдумал, И решил, что это не имеет значения. Ни раньше, ни сейчас. Просто оказалось неожиданностью, вот и все.
Несколько секунд Уиллоу смотрела ему в глаза. Что ж, человек, раскрывший перед ней душу, должен был узнать правду.
– Это случилось со мной лишь однажды. С единственным мужчиной. Совершенно случайно. – Уиллоу заметила во взгляде Брэнда удивление и умолкла. Нет, она не станет называть ему имя Роберта. К тому же Брэнд сам сказал, что не желает ворошить прошлое. Следовало только немного удовлетворить его любопытство. – В то время мне казалось, что именно такой должна быть настоящая любовь, – продолжала Уиллоу. – И лишь потом я поняла: то была просто влюбленность, смешанная с дружескими чувствами.
Уиллоу улыбнулась и обняла Брэнда за шею. Затем провела ладонью по его волосам и спросила:
– Ну как, теперь вы удовлетворены?
Брэнд молча кивнул. Однако Уиллоу чувствовала, что ее признание не очень-то ему понравилось. И теперь она понимала, почему он в гостинице так внезапно покинул ее постель.
– Лучше бы радовались своему счастью. – Уиллоу рассмеялась. – Ведь в последнее время никто, кроме вас, не допускался в мою постель.
Брэнд поддержал игру.
– Только в постель?! – воскликнул он. – Боже, какой ужас! Ведь на свете существует столько уютных мест! Мы могли бы пристроиться где угодно! К счастью, у меня отменное здоровье.
Уиллоу снова рассмеялась, но Брэнд тотчас же впился в ее губы поцелуем. Она крепко прижалась к его могучей, груди. В эти мгновения ей казалось, что она действительно могла бы «пристроиться» с Брэндом где угодно, где угодно могла бы наслаждаться близостью с ним.
С каждой секундой Уиллоу все глубже погружалась в море чудесных ощущений, прежде ей неведомых. Она поглаживала спину, плечи и бедра Брэнда. И вдруг почувствовала, как под одеялом напрягается мужская плоть. Собравшись с духом, Уиллоу запустила руку под одеяло – и тотчас же затрепетала от вожделения. Брэнд тихо застонал.
– Господи, что вы делаете? – пробормотал он. Уиллоу лукаво улыбнулась:
– Просто лечу вас вашими же лекарствами. Хотите еще?..
– Нет-нет… – Брэнд перехватил руку Уиллоу и отвел ее в сторону. – Предпочел бы кое-что другое.
В следующее мгновение он вошел в нее, и комната наполнилась стонами.
– О Господи, какое блаженство, – прошептал Брэнд через несколько секунд.
– Да, блаженство…
– Кажется, готов был бы всю жизнь так лежать. И даже не шевелиться. Даже не дышать.
Уиллоу улыбнулась. Ее губы потянулись к губам Брэнда, а кончики пальцев заскользили по его спине.
– Пожалуй, я согласна. Только сомневаюсь, что вы сможете не двигаться.
Как бы в подтверждение своих слов она приподняла бедра, и Брэнд еще глубже проник в нее.
– Кажется, я передумал, – прохрипел он. – Надо двигаться. Сейчас мы начнем наш танец любви. О… это чудесное ложе действительно никогда не захочется покидать.
– Вы просто читаете мои мысли, – рассмеялась Уиллоу. Тут сильные руки коснулись ее спины – и Уиллоу вдруг оказалась в роли наездницы. Склонившись над Брэндом, она уперлась ладонями в его мощную грудь, и ее волосы упали ему на плечи. Она приподнималась и, опускаясь, тихонько стонала, Брэнд же ласкал ее отвердевшие соски. Уиллоу в конце концов не выдержала, и из груди ее вырвался крик. Она закусила губу и судорожно вцепилась в запястья Брэнда.
– Все хорошо, моя милая. – Он обвил руками шею Уиллоу, привлек к себе и поцеловал в губы.
Наконец Брэнд содрогнулся всем телом, и Уиллоу почувствовала, как в нее излилось его горячее семя. Брэнд снова содрогнулся а затем, обессилев, откинулся на подушку. Он задыхался и, казалось, был не в силах пошевелиться.
Господи, когда же он в последний раз испытывал нечто подобное? Эта женщина ворвалась в его жизнь – и все в ней изменилось. Хотя первая их встреча вовсе не сулила счастья. Брэнд закрыл глаза, и перед ним возникли картинки из прошлого: пронзительный взгляд и приставленное к его горлу острое лезвие… Но теперь… Теперь он не мог бы представить свое будущее без этой женщины.
Мысль о том, чтобы навсегда соединить свою жизнь с Уиллоу, согревала его душу. Брэнд, почувствовав, что по телу вновь разливается волна желания, в смущении прошептал:
– Кажется, я уже достаточно отдохнул.
Уиллоу запустила пальцы в его волосы и рассмеялась:
– Готова подчиниться!
– Да? А может, вы согласитесь выйти за меня замуж? – Смысл этих слов не сразу до нее дошел. Наконец, сообразив, о чем речь, Уиллоу в изумлении уставилась на Брэнда.
– Что?! – вырвалось у нее.
Может, ей послышалось? Ведь Брэнд не мог просить ее руки. Такого просто не может быть. Взаимное влечение и супружество – это совсем не одно и то же.
Брэнд же наклонился и принялся покрывать поцелуями ее груди. Эти поцелуи обжигали, словно пламя, и Уиллоу, не удержавшись, вскрикнула и крепко прижалась грудью к груди Брэнда. Поцелуи и ласки уже не удовлетворяли ее. Она жаждала более сильных ощущений, и ей становилось все труднее владеть собой.
Теперь Уиллоу уже не сомневалась: ее давно влекло к этому мужчине и было бы бессмысленно от него бежать. Сейчас происходило именно то, что должно было произойти.
Брэнд снова принялся целовать ее груди, и Уиллоу, закрыв глаза, погрузилась в море наслаждения; временами ей даже казалось, что она вот-вот лишится чувств.
В какой-то момент Уиллоу наконец не выдержала; по ее телу пробежала дрожь, и она, чуть отстранившись, пристально посмотрела в глаза Брэнда. В его взгляде горело желание, и было ясно, что он тоже, хочет гораздо большего, чем поцелуи…
Уиллоу же сходила с ума от переполнявших ее необыкновенных ощущений. Казалось, каждая клеточка ее тела трепетала от наслаждения.
– Брэнд… – прошептала она.
Он поднял голову и ослепительно улыбнулся.
– Думаю, вы сами знаете, Уиллоу, насколько желанны для меня. И то, что произошло между нами, оставило в моей душе глубокий след… С того дня я непрестанно думаю о вас. – Он провел кончиками пальцев по ее бедрам. – Господи, разве мог я подумать, что это случится со мной?
– Но все-таки случилось, – сказала Уиллоу и тихонько застонала, когда Брэнд снова провел пальцами по ее бедрам.
– Вы не поверите, но сначала я не мог преодолеть смущение, – проговорил Брэнд с усмешкой.
– Вы? Неужели?
– Представьте, я полагал, что вы девственница. Однако ошибся. Знаю, это глупое предубеждение. И вообще, интересоваться вашим прошлым – не мое дело. И все же… Мне потребовалось время, чтобы все как следует обдумать.
Уиллоу взглянула на него с удивлением. Почему он говорит об этом?
– Ну и как, обдумали? – спросила она. Брэнд кивнул:
– Да, обдумал, И решил, что это не имеет значения. Ни раньше, ни сейчас. Просто оказалось неожиданностью, вот и все.
Несколько секунд Уиллоу смотрела ему в глаза. Что ж, человек, раскрывший перед ней душу, должен был узнать правду.
– Это случилось со мной лишь однажды. С единственным мужчиной. Совершенно случайно. – Уиллоу заметила во взгляде Брэнда удивление и умолкла. Нет, она не станет называть ему имя Роберта. К тому же Брэнд сам сказал, что не желает ворошить прошлое. Следовало только немного удовлетворить его любопытство. – В то время мне казалось, что именно такой должна быть настоящая любовь, – продолжала Уиллоу. – И лишь потом я поняла: то была просто влюбленность, смешанная с дружескими чувствами.
Уиллоу улыбнулась и обняла Брэнда за шею. Затем провела ладонью по его волосам и спросила:
– Ну как, теперь вы удовлетворены?
Брэнд молча кивнул. Однако Уиллоу чувствовала, что ее признание не очень-то ему понравилось. И теперь она понимала, почему он в гостинице так внезапно покинул ее постель.
– Лучше бы радовались своему счастью. – Уиллоу рассмеялась. – Ведь в последнее время никто, кроме вас, не допускался в мою постель.
Брэнд поддержал игру.
– Только в постель?! – воскликнул он. – Боже, какой ужас! Ведь на свете существует столько уютных мест! Мы могли бы пристроиться где угодно! К счастью, у меня отменное здоровье.
Уиллоу снова рассмеялась, но Брэнд тотчас же впился в ее губы поцелуем. Она крепко прижалась к его могучей, груди. В эти мгновения ей казалось, что она действительно могла бы «пристроиться» с Брэндом где угодно, где угодно могла бы наслаждаться близостью с ним.
С каждой секундой Уиллоу все глубже погружалась в море чудесных ощущений, прежде ей неведомых. Она поглаживала спину, плечи и бедра Брэнда. И вдруг почувствовала, как под одеялом напрягается мужская плоть. Собравшись с духом, Уиллоу запустила руку под одеяло – и тотчас же затрепетала от вожделения. Брэнд тихо застонал.
– Господи, что вы делаете? – пробормотал он. Уиллоу лукаво улыбнулась:
– Просто лечу вас вашими же лекарствами. Хотите еще?..
– Нет-нет… – Брэнд перехватил руку Уиллоу и отвел ее в сторону. – Предпочел бы кое-что другое.
В следующее мгновение он вошел в нее, и комната наполнилась стонами.
– О Господи, какое блаженство, – прошептал Брэнд через несколько секунд.
– Да, блаженство…
– Кажется, готов был бы всю жизнь так лежать. И даже не шевелиться. Даже не дышать.
Уиллоу улыбнулась. Ее губы потянулись к губам Брэнда, а кончики пальцев заскользили по его спине.
– Пожалуй, я согласна. Только сомневаюсь, что вы сможете не двигаться.
Как бы в подтверждение своих слов она приподняла бедра, и Брэнд еще глубже проник в нее.
– Кажется, я передумал, – прохрипел он. – Надо двигаться. Сейчас мы начнем наш танец любви. О… это чудесное ложе действительно никогда не захочется покидать.
– Вы просто читаете мои мысли, – рассмеялась Уиллоу. Тут сильные руки коснулись ее спины – и Уиллоу вдруг оказалась в роли наездницы. Склонившись над Брэндом, она уперлась ладонями в его мощную грудь, и ее волосы упали ему на плечи. Она приподнималась и, опускаясь, тихонько стонала, Брэнд же ласкал ее отвердевшие соски. Уиллоу в конце концов не выдержала, и из груди ее вырвался крик. Она закусила губу и судорожно вцепилась в запястья Брэнда.
– Все хорошо, моя милая. – Он обвил руками шею Уиллоу, привлек к себе и поцеловал в губы.
Наконец Брэнд содрогнулся всем телом, и Уиллоу почувствовала, как в нее излилось его горячее семя. Брэнд снова содрогнулся а затем, обессилев, откинулся на подушку. Он задыхался и, казалось, был не в силах пошевелиться.
Господи, когда же он в последний раз испытывал нечто подобное? Эта женщина ворвалась в его жизнь – и все в ней изменилось. Хотя первая их встреча вовсе не сулила счастья. Брэнд закрыл глаза, и перед ним возникли картинки из прошлого: пронзительный взгляд и приставленное к его горлу острое лезвие… Но теперь… Теперь он не мог бы представить свое будущее без этой женщины.
Мысль о том, чтобы навсегда соединить свою жизнь с Уиллоу, согревала его душу. Брэнд, почувствовав, что по телу вновь разливается волна желания, в смущении прошептал:
– Кажется, я уже достаточно отдохнул.
Уиллоу запустила пальцы в его волосы и рассмеялась:
– Готова подчиниться!
– Да? А может, вы согласитесь выйти за меня замуж? – Смысл этих слов не сразу до нее дошел. Наконец, сообразив, о чем речь, Уиллоу в изумлении уставилась на Брэнда.
– Что?! – вырвалось у нее.
Может, ей послышалось? Ведь Брэнд не мог просить ее руки. Такого просто не может быть. Взаимное влечение и супружество – это совсем не одно и то же.