Бейкер Мэдлин. Предначертанный судьбой

   Какая мягкая шерсть!
   Должно быть, это захватывающее зрелище охота на буйволов. Преследование, погоня по равнинам и густым лесам… Келли живо представила себе стук копыт убегающего от травли животного, крик воинов, свист стрел.
   Индейцы всегда считали буйволов равноправными жителями этой земли, поэтому всегда благодарили животное за то, что оно рассталось с жизнью ради того, чтобы люди могли выжить.
   И индейцы никогда не охотились ради забавы.
   Келли снова легонько погладила Клайда и в первый раз подумала о том, что на вечеринке Кед, должно быть, встретит своих друзей. Эта мысль взволновала ее: вдруг она не произведет на них должного впечатления? Она ведь даже не спросила, в чем принято приходить на эти вечеринки.
   Хорошо бы произвести на знакомых Кеда такое же впечатление, какое Кед произвел на ее подруг. Но это вряд ли, ведь Келли не обладала такой голливудской красотой, как Кед.
   Максимум, что она могла сделать, — это постараться быть привлекательной.
   Она занялась приготовлением обеда, и это хоть как-то отвлекло от мыслей о наряде и о том, какое впечатление она произведет на друзей Кеда.
   Кед вошел в кухню почти сразу вслед за Джекобом.
   За обедом Келли слушала их разговоры о том, следует ли завести еще лошадей, сколько будет стоить исправить водопровод, какие еще ремонтные работы нужно провести на ранчо.
   После обеда Джекоб достал из холодильника корм для собаки и отправился кормить пса.
   Кед отодвинул тарелку, откинулся на спинку стула и довольно произнес:
   — Ты хорошо готовишь.
   — Спасибо, — слабо улыбнулась Келли.
   — Нам нужно выезжать около семи, — заметил Кед как бы между прочим.
   — Хорошо, я буду готова к этому времени, кивнула девушка.

ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ

   Побрившись и убрав с подбородка пену, Кед придирчиво осмотрел себя в зеркале.
   — Да, — усмехнулся он, — во мне умирает брадобрей.
   Он еще не решил, что ему делать с прадедом: то ли задушить его подушкой за то, что тот навязал ему поход с Келли на танцы; то ли купить ему за это телевизор с большим экраном, о котором Джекоб давно мечтал.
   Но, если честно, Кед с нетерпением ждал этого вечера. Он разве что минуты не считал до того момента, как они с Келли поедут на танцы. А после их совместной прогулки верхом Кед и вовсе потерял голову. Присутствие Келли рядом мгновенно рождало в нем мучительную, сладкую боль. Он сгорал от страсти и сам удивлялся, как ему удается сдерживать свои чувства.
   Он давно уже перестал отрицать, что общество Келли ему приятнее любого другого.
   Каждую ночь он мечтал о ней, представляя жаркие, нежные объятия, праздник любви и страсти, нежности и ласк. Но, не получая ничего, был готов довольствоваться пока лишь малым — поцелуем.
   Кед усмехнулся. В последний раз такие романтические мечты его посещали лет в шестнадцать. С тех пор много воды утекло. Кед привык получать сразу то, что хотел. Может, дело именно в этом? В недоступности Келли?
   Если бы она стала его любовницей, он бы очень быстро охладел к ней. Как ко всякой другой женщине.
   Нет, вряд ли. Ведь, поцеловав Келли один раз, ему захотелось испытывать этот поцелуй снова и снова. Эта рыжеволосая бестия сводила его с ума, и чем дальше, тем больше.
   Келли ждала его в гостиной.
   — Проклятье, — буркнул Кед, пристально глядя на нее.
   Она была.., восхитительна в блузке, плавно повторяющей изгибы тела, и пышной юбке, которая легко шелестела при ходьбе. Ее огненно-рыжие волосы волнами лежали на плечах.
   Она была такая очаровательная, такая трогательная.
   — Добрый вечер.
   — Привет. — Она улыбнулась, видимо довольная тем, какое впечатление произвела.
   «Маленькая рыжая бестия!» — усмехнулся про себя Кед.
   — Итак, можем отправляться?
   — Да.
   — Но тебе, наверное, следует взять с собой какую-нибудь накидку. Ночью будет прохладно. Принести что-нибудь?
   — Нет, я возьму с собой это…
   Келли взяла с дивана длинное черное пальто.
   — Что ж, тогда пойдем.
   Он открыл перед ней дверь, пропуская девушку вперед. Ее духи щекотали ему ноздри.
   — Мы поедем на моей машине? — спросила она.
   — Если не возражаешь.
   — Не возражаю.
   Келли достала ключи из сумочки и протянула ему. Когда он брал ключи, кончики их пальцев соприкоснулись. Кеду показалось, что его ударило электричеством. Он вздрогнул.
   Да, ночь обещала быть долгой и.., интересной…
   По дороге в город они изредка обменивались незначительными фразами, но разговора не получалось.
   Келли пристально смотрела сквозь лобовое стекло, словно была сильно увлечена разглядыванием сменяющегося за окном пейзажа.
   На самом деле она никак не могла справиться с волнением.
   — Как думаешь, Джекоб скоро поправится? спросила она, чтобы хоть как-то отвлечься от мыслей о Кеде, от случайных прикосновений, будоражащих воображение.
   — Надеюсь, что скоро. А тебе, наверное, не терпится вернуться домой? — спросил он в свою очередь.
   — О нет, — поспешила ответить Келли и тут же прикусила нижнюю губу. Еще подумает, что она навязывается.
   Кед, на секунду отвлекшись от дороги, внимательно посмотрел на нее. Только ли из-за сбора материала для своей книги она не хочет уезжать?
   — Ты можешь оставаться у нас сколько хочешь, — вежливо произнес он. И мучить его своим присутствием и недоступностью…
   — Спасибо, — кивнула Келли. Интересно, будет ли он столь же гостеприимен, если она пожелает остаться на его ранчо навсегда? Вряд ли.
   Танцы были в полном разгаре, когда они приехали на вечеринку.
   Обстановка была такой, какую Келли себе и представляла: стены задрапированы красными и бело-синими тканями, столы накрыты льняными скатертями и заставлены тарелками с пирогами, пирожными, сдобами и булочками.
   Около каждого стола стояли бутыли с водой и содовой, в дальнем углу — бочки с пивом.
   Келли перестала интересоваться интерьером, когда заметила, что многие из присутствующих смотрят на Кеда и улыбаются как старому знакомому.
   — Эй, сладенький, когда ты вернулся домой? — раздался мурлыкающий женский голос.
   — Только что, — кивнул Кед. — Как дела?
   — Почему бы тебе не нанести мне визит и не увидеть все своими глазами? — вызывающе улыбаясь, спросила женщина.
   Кед засмеялся:
   — Как-нибудь в другой раз.
   — Старая знакомая?
   — Что-то вроде того, — усмехнулся Кед.
   — Думаю, у тебя должно быть много старых знакомых, — философски заметила Келли, всеми силами стараясь скрыть под маской вежливого равнодушия досаду и жгучую ревность.
   Усмешка дернула уголки рта Кеда.
   — Старых знакомых… Ну, может, один или два.
   «Десять или двадцать, — подумала Келли. И не старых знакомых, а страстных поклонниц».
   Народ все прибывал. Келли казалось, что каждая присутствующая женщина знает Кеда, разве что не ведет себя так же нагло и открыто, как та, первая…
   — Пойдем, — предложил Кед, — что-нибудь выпьем. Чего ты хочешь? Пива или содовой?
   — Содовой.
   Он принес ей содовую в бокале, а себе взял кружку пива.
   После очередного танца Кед поинтересовался:
   — Хочешь потанцевать?
   Келли неуверенно посмотрела на него:
   — Я не умею.
   — Пойдем. — Он взял из ее рук бокал с недопитой содовой и поставил на стол. — Там нет ничего сложного, только следи за тем, что делают другие.
   — Хорошо.
   Келли танцевала первую в своей жизни кадриль. Это оказалось не так-то просто. Она несколько раз сбилась с ритма и пришла в восторг, когда Кед, взяв ее за руки, кружился вместе с ней. Немного освоившись в танце, она призналась себе, что все происходящее очень весело и забавно. Руки Кеда у нее на талии, его прикосновения заставляли сердце замирать, дыхание было неровным то ли от быстрых движений, то ли от восхитительной близости партнера.
   Кед нашел свободный столик на улице и, вежливо выдвинув для Келли стул, пошел принести чего-нибудь выпить и закусить.
   Келли наслаждалась красотой ночи. Небо было усыпано миллионами сверкающих звезд, полная луна словно бы улыбалась, наблюдая своим желтым оком за людьми и звездами.
   Заметив приближающегося к столику Кеда, Келли снова почувствовала волнение. Самая обычная одежда — джинсы и рубашка — на нем смотрелась сексуально, словно для того только и была предназначена, чтобы соблазнять женщин.
   Он поставил перед ней тарелку с шоколадным пирогом и бумажный стакан с лимонадом.
   — Выглядит вроде бы неплохо.
   — Шоколад — это всегда здорово, — заверила Келли, откусывая большой кусок пирога.
   Себе Кед принес яблочного пирога.
   — Это повкуснее твоего шоколада. Не хочешь попробовать? — Он протянул Келли свой пирог.
   Когда Келли наклонилась вперед. Кед не смог отвести глаз от ее пухлых губ.
   Он живо представил себе, как эти губы касаются его…
   — Готова еще танцевать?
   — Да, только я не уверена, что у меня выходит.
   — А я уверен. Пойдем. — Кед встал из-за стола и предложил ей руку. — Все когда-то танцевали в первый раз.
   Они ступили на танцплощадку. Зазвучала романтичная песня, время медленного танца.
   Келли оказалась в объятиях Кеда и доверчиво прижалась головой к его плечу, наслаждаясь и музыкой, и танцем. Она закрыла глаза — мир перестал существовать.
   И Кеду, этому самоуверенному донжуану, свободолюбивому индейцу, мужчине, бравшему у женщин все, что ему хотелось, странно было ощущать себя робким и пылким поклонником.
   Его возбуждал запах ее духов, ее шампуня.
   Он зарылся носом в мягкие пушистые волосы, вдыхая цветочный аромат, и на мгновение закрыл глаза, представив их в своей спальне: как он ласкает нежную кожу, гладит мягкие волосы. Он нежно расстегивал бы пуговку за пуговкой на ее блузке, высвобождая прелестное стройное тело…
   Кед открыл глаза и посмотрел на Келли.
   Судя по легкому румянцу на щеках, Келли почувствовала его состояние.
   Танец закончился, и они отошли в сторонку.
   К ним тотчас приблизились трое молодых людей.
   — Эй, Сокрушающий Гром, — сказал Нортон, по-дружески хлопнув Кеда по плечу, давно не виделись! Где ты пропадал?
   — Как дела, приятель? — натянуто улыбнулся Кед.
   — У нас все прекрасно. — Нортон бесцеремонно разглядывал Келли. — Кто это? — Он махнул рукой в ее сторону.
   — Келли, это Френк Нортон. — Рука Кеда скользнула вокруг ее талии, как бы говоря всем: «Она моя. Только попробуйте подойти к ней поближе — и узнаете силу моего кулака». А эти двое, — небрежно сказал Кед, — Кнут Хасли и Карл Докстедер.
   — Добрый вечер, господа, — вежливо кивнула Келли.
   — Вы писательница, не так ли? — спросил Карл Докстедер, и Кед почувствовал легкое раздражение. Он-то откуда знает?
   — Да, так оно и есть, — слабо улыбнувшись, ответила Келли.
   Докстедер ткнул Нортона в бок, довольно констатируя: «Видишь, я же говорил!»
   Нортон кивнул:
   — В жизни вы намного симпатичнее, чем на фотографии.
   — На какой фотографии? — Келли удивленно подняла бровь.
   Докстедер сунул руку в карман и вытащил изрядно помятый кусок газеты.
   — Вот.
   Кед тоже посмотрел на фотографию. На снимке действительно была Келли — ей вручали премию на конференции.
   — Но лично мне, — усмехаясь, продолжал Нортон, — больше нравится другое изображение.
   Нортон достал из кармана другую часть газеты.
   Кед почувствовал, как у него участился пульс. Он хорошо знал Нортона, и, когда тот так ехидно усмехался, можно было ждать неприятностей.
   На фотографии был запечатлен Кед в тот момент, когда он шел по подиуму.., без рубашки!
   — Итак, Кед, — сквозь смех проговорил Нортон, — когда мы сможем увидеть тебя на обложке одной из этих книжиц? Надеюсь, ты будешь более обнажен, чем на этой фотографии! — Он буквально захлебнулся смехом.
   — Какую красотку будешь обнимать? — добавил Карл Докстедер. — Надеюсь, она тоже будет без одежды, а? И сразу же после съемок вы проследуете в уютную спаленку… Вот там бы получились отличные фотографии.
   Все трое загоготали.
   — Поумерьте свой пыл, — зло оборвал их Кед, — я не участвую ни в каких съемках!
   — Да ты что, старик, — продолжал смеяться Хасли, — я бы снялся только ради того, чтобы подержать в объятиях какую-нибудь из этих пышногрудых моделей. Раз ты не хочешь, я снимусь вместо тебя.
   — Да, Кнут, давай, — подбадривал его, смеясь, Докстедер, — бьюсь об заклад, все цыпочки будут от тебя без ума!
   Мужчины снова громко рассмеялись.
   — Я поговорю с вами позже, парни! — угрожающе сказал Кед, взял Келли за руку и повел к выходу.
   — Мы уезжаем? — Келли едва поспевала за его широкими шагами.
   Когда они уже подходили к машине, кто-то окликнул Кеда по имени.
   Кед не остановился и не обратил внимания на окликнувшего. Это был Лютер Пендлтон, вечный нарушитель спокойствия.
   — Эй, постой! Я хочу поговорить с тобой.
   Слышишь? Стой, я тебе говорю! Давай поговорим!
   — Иди домой, проспись, Лютер. И говорить тебе уже не захочется! — крикнул ему Кед.
   — Думаешь, я пьян?
   — Трезвым я тебя никогда не видел.
   Лютер догнал Кеда и ухватился за рукав его рубахи.
   — Ты что, думаешь, что ты лучше других?
   Думаешь, ты самый умный и красивый? Ха!
   Видел я твое изображение в газете! Не слишком ли ты высоко замахнулся, решив стать моделью? Это призвание только для белых, а ты позорный гибрид грязного индейца с белой ш…
   Это случилось так быстро, что Келли ничего не успела сообразить. Лютер лежал на земле с разбитым носом.
   Кед обхватил Келли рукой и фактически понес ее к машине.
   Он открыл дверцу и помог Келли сесть, потом с силой захлопнул дверцу.
   Кед рывком выехал со стоянки, резко повернув при выезде на дорогу.
   Черт бы побрал этого Лютера и тех троих!
   Испортили такой прекрасный вечер!
   Возле дома Кед заглушил мотор. Келли не стала дожидаться, пока он ей поможет, быстро выскочила из машины и, пробормотав «Спокойной ночи», направилась к дому. В комнате она закрыла дверь на щеколду.
   Ею овладело отчаяние: несколько минут этого вечера испортили все, что собиралось по крупицам несколько дней.
   Если бы не эти дурацкие фотографии и не ехидные знакомые Кеда, они до сих пор наслаждались бы танцами и компанией друг друга.
   Кто же такой этот Лютер? И почему между ними такая враждебность?
   Тяжело вздохнув, Келли подошла к окну, чтобы задернуть шторы, и увидела Кеда.
   Он скакал на большой лошади, без седла.
   На нем не было рубашки, и он был босой.
   Кед ехал легко, держа уздечку в одной руке, другая рука опиралась на бедро.
   Проскакав немного в одну сторону, Кед повернул и поскакал по кругу. Он скомандовал лошади перепрыгнуть через небольшой забор, и лошадь без труда перескочила через преграду. В игре теней и лунного света казалось, что скачут не лошадь и человек, а резвящийся кентавр.
   Келли вообразила себя рядом с Кедом. Ей захотелось сесть позади него, обнять его за талию, прижаться щекой к его спине. Что сказал бы Кед, выйди она к нему? Да, их притягивает друг к другу невидимый магнит страсти и чувственности, но ведь они никогда не говорили об этом. И если бы не Джекоб, Келли давно была бы уже дома.
   Прикусив нижнюю губу, она смотрела на Кеда. Может, как раз пришло время хотя бы одному из них приоткрыть душу и сказать другому о своих чувствах? И если Кед не захочет ее выслушать или не согласится с ней, она немедленно и навсегда уедет домой.
   А если он не отвернется, если окажется, что их чувства взаимны, желания и стремления одинаковы, если он скажет ей что-то очень важное.., ей не придется уезжать утром отсюда. Ей никогда не придется уезжать отсюда.

ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ

   Келли вышла из комнаты. У нее есть шанс, возможно единственный, поговорить с ним. И надо воспользоваться этим шансом.
   Пока ее решимость не угасла.
   Келли сбежала по лестнице. Только бы не передумать, успеть выйти из дома и подойти к Кеду, тогда уже поздно будет отступать.
   Открывая входную дверь, она услышала грохот. Девушка остановилась как вкопанная.
   Грохот раздался в той части дома, где была спальня Джекоба.
   Келли быстро взбежала по лестнице, открыла дверь и щелкнула выключателем.
   Джекоб лежал на полу.
   — Джекоб! — крикнула девушка.
   Старик не ответил. Келли опустилась около него на колени и осторожно перевернула его на спину.
   Над бровью она увидела ссадину. Дыхание у старика было неровное и прерывистое.
   — Джекоб! О боже! Джекоб!
   Взяв с кровати одеяло, Келли укутала старика и побежала к загону. Внутри никого не было.
   — Кед! Кед! Где ты?!
   — Что ты так вопишь? — недовольно сказал Кед, выходя из сарая.
   — Кед, Джекоб.., он…
   Но Кед уже не слушал, он бежал к дому.
   Келли побежала за ним и остановилась в дверях спальни Джекоба.
   — Позвони в больницу, — сказал Кед, не оборачиваясь, — скажи, что прадеду плохо и я уже везу его к ним.
   Он пробежал мимо нее, неся на руках Джекоба, словно ребенка.
   Келли сообщила в больницу, что едет Кед с Джекобом, и пошла на кухню приготовить кофе — надо было взбодриться и ехать вслед за Кедом.
   Дорога была пустынной, и Келли неслась, нарушая все скоростные режимы.
   Она нашла Кеда в одной из комнат ожидания.
   — Ну, что сказали врачи? — нетерпеливо спросила она.
   Кед сидел, низко опустив голову.
   — Пока ничего. Это мог быть инфаркт или сильный сердечный приступ. Сейчас они знают только, что он сильно ударился головой, когда падал.
   — Я уверена, что все будет в порядке, — как можно тверже произнесла девушка, хотя абсолютно ни в чем не была уверена.
   — Да, — кивнул в ответ Кед.
   Часы на стене показывали чуть за полночь.
   Келли ненавидела больницы, ненавидела эти пропитанные запахом антисептиков палаты, невыносимо тяжелые минуты ожидания и отвратительные зеленые стены, обшарпанный линолеум, казенную мебель. Ей казалось, что за каждой тенью здесь пряталась смерть.
   — Я выпью еще кофе, — сказал Кед, поднимаясь. — Тебе принести что-нибудь?
   — Кофе не помешал бы, спасибо, — ответила Келли.
   Кивнув, Кед вышел из комнаты.
   Он вернулся через несколько минут с двумя чашками кофе.
   Прошел час, но для них он был вечностью.
   В комнату ожидания вошел врач. Кед вскочил на ноги:
   — Как он?
   — Сейчас он отдыхает, кризис миновал, успокаивающим тоном заверил врач. — У него был небольшой сердечный приступ, так что ему лучше пробыть несколько дней в больнице, под нашим наблюдением.
   — Я могу его видеть?
   — Да, можете.
   — Благодарю. — Кед пожал доктору руку.
   Тот улыбнулся:
   — Не волнуйтесь, ваш прадед скоро вернется домой.
   Келли вздохнула с облегчением и, повернувшись к Кеду, хотела сказать что-нибудь утешительное, но застыла в изумлении, заметив, что глаза Кеда полны слез.
   Она подошла к нему и робко его обняла.
   — Все в порядке?
   — Конечно, — охрипшим голосом ответил он.
   — Все хорошо. И врач сказал, что Джекоб скоро поправится.
   — Да. — Он глубоко вздохнул, опершись подбородком о ее голову.
   Так они стояли молча несколько минут.
   — Почему бы тебе не вернуться на ранчо? — предложил он. — А я останусь здесь.
   — Если ты хочешь…
   Он заглянул ей в глаза:
   — Что ты имеешь в виду?
   — Только то, что я могу составить тебе компанию, если ты, конечно, не против.
   Опять его пристальный взгляд, от которого она моментально краснела!
   Кед крепче сжал ее в объятиях и опустил руки.
   — Какой смысл нам обоим сидеть всю ночь на этих стульях, без сна? Лучше, если кто-то из нас будет на ранчо. Ты сможешь последить за домом?
   — Думаю, да, — пожала плечами Келли.
   — Нужно только кормить лошадей и цыплят.
   — Хорошо. Но если что.., позвони мне сразу же…
   — Конечно. — Он провел рукой по ее волосам. — Нужно еще позвонить родителям и вызвать их сюда.
   — Хорошо. Тогда я, пожалуй, пойду? — Ожидание замерло в ее глазах. А вдруг он попросит остаться с ним.., навсегда?
   Он снова пристально посмотрел на нее:
   — Спасибо тебе, Келли.
   Всего лишь «Спасибо тебе, Келли», но она была безмерно счастлива и этими его словами, потому что они были сказаны с душевной теплотой, а может, и с любовью.
   Улыбаясь, Келли вышла из больницы. Она все еще улыбалась, когда приехала на ранчо, поднялась к себе в комнату и легла спать.
   На следующий день она проснулась поздно. Хотелось еще немного полежать, но она вспомнила о просьбе Кеда покормить животных.
   Что, если он уже приехал из больницы, уставший и невыспавшийся, и увидел, что ничего не сделано?
   Быстро одевшись, Келли выбежала из дома и пошла к сараю. По шаткой лестнице она поднялась на чердак и скинула вниз сено для лошадей.
   Потом нашла корм для птиц и пошла во двор. Она видела, как это делают: корм рассеивают вокруг, а птицы его клюют. Но когда эти вечно голодные петухи, куры и цыплята окружили ее, склевывая зерно, а потом и вовсе двинулись на нее, махая крыльями, Келли ретировалась в дом.
   Переведя дух, она снова вышла на улицу и пошла к загонам. Перебросила через изгородь сено для буйвола, погладила за ушами пса, положила ему еды в миску и, быстро поднявшись к себе в комнату, включила ноутбук, надеясь написать хотя бы одну главу.
   Но она не могла думать ни о чем, кроме Кеда и Джекоба.
   Чтобы хоть как-то отвлечься от грустных размышлений, Келли позвонила домой, чтобы проверить сообщения.
   Было сообщение от матери, чтобы Келли не забыла, что вся семья встречается у озера, как они это делают каждый год. Несколько сообщений от подруг и одно срочное сообщение от редактора — Мэри Луиза спрашивала о гранках ее следующей книги.
   Келли хлопнула себя по лбу — она собиралась взять гранки с собой и закончить их читать на конференции, но совсем забыла. А должна была отдать их три дня назад.
   Келли позвонила Мэри Луизе и сбивчиво объяснила, что работа еще не сделана. Как только она произнесла имя Кеда, на том конце провода раздалось длинное «А-ах» и Мэри Луиза вежливо заметила:
   — Что ж, это все объясняет. Но нам нужны эти гранки как можно скорее!
   — Я знаю. Но нет ли какой-нибудь возможности переправить их по электронной почте?
   — Да, конечно.
   — Очень вам благодарна. — Теперь ей придется перечитывать все сначала, все четыреста двадцать страниц, которые она уже успела сделать.
   — Есть ли вероятность того, что Кед приедет в Нью-Йорк? — поинтересовалась Мэри Луиза.
   — Боюсь, что нет. После той сцены на вечеринке боже упаси даже заикаться об этом.
   Мэри Луиза огорченно вздохнула.
   — Плохо, очень плохо, — заметила она. — Его изображение идеально подходило бы для обложки вашей книги.
   — Да, — со вздохом согласилась Келли.
   Она повесила трубку. Ничто так хорошо не успокаивает и не прогоняет тоску, как физические нагрузки.
   Пес, видимо тоскующий без Джекоба, бегал за Келли по пятам и поскуливал.
   Келли стерла пыль с мебели в прихожей, подмела пол и вычистила ковры. Закончив уборку на первом этаже, на кухне и в ванной, она поднялась на второй.
   Несколько минут постояла в нерешительности, а потом, не удержавшись от любопытства, вошла в комнату Кеда.
   Комната оказалась квадратной, просторной.
   Бледно-бежевые стены, большая кровать застлана сине-бежевым покрывалом, на окнах — темно-синие шторы.
   И никаких сувениров, никаких фотографий и картин на стенах.
   На тумбочке возле кровати — несколько квитанций, пепельница и коробок спичек.
   Здесь же лежала трубка с изображением черепахи.
   У входных дверей снова заскулил пес.
   Келли поднялась к себе, переоделась, взяла ключи от машины и поехала в больницу.
   Кед сидел у кровати Джекоба в палате.
   Когда Келли вошла, Джекоб улыбнулся.
   — Некоторые люди чего только не сделают, чтобы привлечь к себе внимание, — шутливо сказала девушка, целуя его в щеку. — Как вы себя чувствуете?
   — Как глупый дряхлый старик.
   Келли пододвинула свободный стул, села и взяла Джекоба за руку:
   — Вы выглядите намного лучше.
   Джекоб усмехнулся.
   — Доктор сказал, что я смогу уйти; завтра днем.
   — Так скоро? — обрадовалась Келли и перевела взгляд на Кеда. Он осунулся, под глазами у него были темные круги. Сейчас он задремал.
   Джекоб проследил за взглядом Келли.
   — Ты нужна ему.
   Келли удивленно уставилась на старика.
   — Что?
   — Ты нужна ему. Он слишком упрям, чтобы признать это. Возможно, еще до конца не понимает. Но я думаю, что и он тебе нужен.
   — Возможно, — сказала Келли и, выдержав паузу, добавила:
   — Боюсь, мы слишком разные, чтобы быть счастливыми вместе.
   Этому проницательному старику она призналась в том, в чем боялась все это время признаться даже себе. Она мечтает создать семью, прожить всю жизнь с одним мужчиной, посвятить всю себя ему и детям. Но Кед был другим человеком, с другими ценностями и взглядами на жизнь. Он любил путешествия, свободу.
   Еще в начале их знакомства он сказал, что ему не нужны семья и семейные отношения: все, что ему нужно от женщин, он получает и без брачных уз.
   Кед, просыпаясь, потянулся и сладко зевнул.
   Открыв глаза, он пристально посмотрел на кровать Джекоба:
   — Ты не спишь? Как себя чувствуешь?
   — Думаю, что лучше, чем ты, — ответил Джекоб.
   — Да, ну, в общем, этот стул мало похож на пуховую перину. — Кед поглядел на Келли. — Ты давно приехала?
   — Несколько минут назад.
   — На ранчо все в порядке?
   — Да, я накормила всех животных, — кивнула Келли.