Бейшир Норма. Время легенд

   Да, она любила его — так, как способен любить человек, прошедший через те испытания, которые выпали на ее долю. Какая-то часть ее существа стремилась любить крепче, сильнее. Джейм хотелось сделать то, чего от нее ждал Николас, — забыть о прошлом, но она не могла — до тех пор, пока не выяснит точно, что случилось с ее отцом.
   А иначе ей не будет покоя.
 
   — Обещаю — никаких тягостных, нудных разговоров, — сказал Николас, позвонив Джейм на следующий день. — Только ужин, и все. Нам обоим нужно отдохнуть и восстановить силы. Встретимся у меня. Я сам приготовлю еду.
   Джейм облегченно рассмеялась.
   — Ты прав, — ответила она. — Ладно, так и быть. В котором часу?
   — Будь моя воля, я бы вовсе с тобой не расставался.
   — Ты же обещал, — с упреком сказала Джейм, помолчав.
   — Да-да, — торопливо отозвался Николас. — Беру свои слова обратно.
   — Не спеши отказываться, — сказала Джейм не задумываясь, — но и подгонять меня не нужно. Во всяком случае, пока.
   В трубке возникла короткая пауза.
   — Я постараюсь, но это будет нелегко, — честно признался Николас. — Значит, в семь тридцать?
   — Что в семь тридцать?
   — Ужин. — Николас рассмеялся. — Ты уже забыла?
   — Почти, — ответила она. — Хорошо, в семь тридцать.
   — Буду тебя ждать.
   Джейм медленно положила трубку, поймав себя на мысли о том, каково это — жить нормальной, заурядной жизнью. Каково это — быть замужем за человеком вроде Николаев, иметь пару детишек и дом в пригороде? И никаких тебе тайн, лжи и вопросов, на которые нет ответов. Что это такое — забыть о двойной жизни отца, перестать поминутно оглядываться назад, избавиться от опасности? Джейм решила, что она вряд ли когда-нибудь узнает это.
   В конце концов, она дочь Единорога.
 
   — Ты замечательный повар, — похвалила Джейм, откинувшись на спинку дивана после самого настоящего американского ужина в новоанглийском стиле. — Ты мог бы осчастливить любую женщину.
   — Что это — предложение руки и сердца? — спросил Николас, бросив на нее многозначительный взгляд.
   Джейм насторожилась.
   — Ты обещал, — напомнила она.
   — Ты сама завела этот разговор, — заметил Николае.
   — Я хочу, чтобы ты помог мне отыскать Джека Форрестера? — сказала Джейм, переводя беседу в другое русло. — Я должна его найти. Жюльен Арман утверждал, будто бы Форрестер знает, где искать моего отца.
   — Если твой отец еще жив.
   — Арман сказал, что он жив.
   — Арман не видел его много лет. И еще он говорил, что Кендрик тоже жив. Он выдавал желаемое за действительное.
   — Такие люди не бросают слов на ветер.
   Николас устало улыбнулся:
   — Разведчиков считают всезнайками, но это еще не значит, что они таковы на самом деле.
   — Мой отец жив, — упрямо повторила Джейм. — Я знала об этом еще до того, как встретилась с Арманом.
   Николас уселся рядом с ней.
   — Джейм, я понимаю, что ты чувствуешь, но…
   Джейм посмотрела ему в глаза:
   — Так ты поможешь мне или нет?
   — С равным успехом ты могла бы попросить меня изобрести лекарство от рака, — ответил Николас. — Мы даже не знаем, с чего начать! Это будет не легче, чем найти пресловутую иголку в стоге сена, — да что там, отыскать иголку в сто раз легче!
   — Форрестер живет в Брюсселе, — невозмутимо произнесла Джейм.
   — Жил в Брюсселе, — поправил Николас.
   — Может быть, Форрестер до сих пор там. Во всяком случае, попытаться стоит.
   Николас покачал головой.
   — Брюссель — огромный город, — возразил он. — Что я должен сделать? Пролистать брюссельский телефонный справочник в разделе «шпионы»?
   — Не говори чепухи, — отрезала Джейм.
   — Весь твой замысел — сплошная чепуха! — воскликнул Николас. — Даже если мы найдем Форрестера, даже если он по-прежнему работает в разведке, откуда у тебя уверенность, что он захочет с тобой говорить, а тем более — рассказать тебе что-нибудь по-настоящему важное?
   — Есть только один способ проверить, — ввернула Джейм.
   — Предположим, он согласится поговорить с тобой, но он может и не знать, где находится твой отец, если он вообще жив, — продолжал Николас.
   — Он был напарником отца.
   — Был — это ты точно подметила.
   — Кому же знать, как не ему? — настаивала Джейм.
   Голос Николаев смягчился;
   — Послушай, я понимаю твои чувства, понимаю тебя.
   Но противник не дремлет. Стоит тебе вплотную подобраться к тому, что они скрывали все эти годы, и тебя убьют.
   — Я согласна рискнуть, — сказала Джейм, глядя на него.
   Николас вздохнул:
   — Ты очень упрямая женщина.
   — Я уже далеко продвинулась в розысках, — осторожно заговорила Джейм. — Я не могу просто взять и забыть обо всем. Где бы ни был мой отец, что бы он ни делал — сейчас или в прошлом, — я должна это знать.
   Иначе я не смогу успокоиться.
   Николас с тревогой посмотрел на нее. Вот что главное — Джейм не в силах забыть о прошлом, пока не отыщет недостающие кусочки мозаики. Пока она не смирится с утратой отца, у нее не будет будущего — ни с ним, Николасом, ни с любым другим мужчиной, ни в одиночестве. Он привлек ее к себе, гладя по волосам.
   — Я хотел бы разделить твои заботы, хотел бы помочь тебе, — мягко заговорил он и вдруг почувствовал, что она целует его в шею. — Джейм?..
   Джейм легонько куснула его за мочку уха.
   — Поговорим об этом потом, — проворковала она, обвивая его шею руками.
   В первое мгновение Николас хотел ответить на ее ласку, отдаться любви, о которой мечтал с самого начала их знакомства. Но голос рассудка подсказывал ему, что ею движут скорее практические соображения, нежели зов плоти. Николас нехотя осторожно высвободился из ее объятий.
   — Хватит, Джейм, — твердо произнес он.
   Джейм посмотрела на него.
   — Неужели ты не хочешь меня? — спросила она улыбаясь.
   — Хочу, и ты прекрасно об этом знаешь, — раздраженно ответил он, отодвигаясь. — Чего я не хочу, так это заниматься любовью с женщиной, даже такой, как ты, если она пытается соблазнить меня в обмен на определенные услуги. Я не играю в такие игры. Даже с тобой.
   Джейм отпрянула.
   — Как ты смеешь говорить такое?
   — Но ведь это правда, не так ли? — Николас вскочил. — Еще днем ты просила не торопить тебя и вдруг прыгаешь ко мне в постель. С чего бы это?
   — Если я сказала, что мне нужно время, это еще не значит, что у меня нет других желаний!
   — Прекрати, Джейм! — вспылил Николас. — Мы оба отлично знаем, что тебе нужно. Ты хочешь, чтобы я выследил Джека Форрестера, пустив в ход посольские связи. Я ведь сказал тебе, что это почти невозможное дело!
   Джейм поднялась с дивана, содрогаясь от ярости.
   — Я вижу, ты не сторонник приукрашивания действительности, — холодно бросила она и, подхватив сумку и пальто, шагнула к двери. — Спасибо за откровенность. Теперь я знаю, что ты обо мне думаешь.
   — Подожди! — крикнул Николас ей вслед. — Куда ты?
   — Туда, откуда мне не следовало уходить, — в отель!
   Прежде чем Николас успел остановить ее, Джейм вышла, с силой захлопнув за собой дверь.
 
   На сей раз Джейм была совершенно уверена, что за ней следят.
   Когда она вышла из квартиры Николаев, на улице не оказалось такси. Она пешком двинулась к Елисейским полям, чтобы сесть в автобус, и заметила мужчину, который шагал в нескольких ярдах позади. Поначалу Джейм не придала этому значения. Потом мужчина вошел вместе с ней в автобус. Джейм сказала себе, что это совпадение. Но, увидев, что мужчина вышел на той же остановке, что и она, Джейм забеспокоилась. И лишь когда он дошел вслед за ней до подъезда «Георга V», ее подозрения превратились в уверенность.
   Увидев, что он остался на улице и не входит в отель, Джейм испытала громадное облегчение. Поднимаясь в одиночестве в лифте, она привалилась спиной к стенке кабины и перевела дух. Николас был прав. Ее убьют, прежде чем она подберется к тайне вплотную. «Почему они до сих пор не попытались прикончить меня?» — гадала Джейм.
   Разве что они надеются, что она наведет их на след своего отца.
 
   Николас не находил себе места от беспокойства.
   В промежутке от половины девятого до десяти часов он трижды пытался дозвониться Джейм в отель, и всякий раз ему говорили, что она не берет трубку. Может быть, Джейм тем самым хочет показать ему, как она на него сердита? Или с ней что-то случилось? Джейм ушла взбешенная. В обычных обстоятельствах она и не подумала бы возвращаться в отель пешком, но сегодня…
   Сегодня вечером все было по-другому. Слова Николаса привели ее в ярость. Может быть, она решила пройтись, чтобы развеять гнев.
   — Попадись ты мне сейчас в руки, Джейм Лайнд, уж я бы тебя… — Внезапно Николас осознал, что разговаривает сам с собой. Повинуясь импульсу, он схватил телефон и набрал номер отеля. Когда дежурный коммутатора соединил его с номером Джейм, Николас нетерпеливо забарабанил пальцами по столу, вслушиваясь в монотонные гудки. «Ну же, Джейм, возьми эту чертову трубку…»
 
   Вашингтон, округ Колумбия
   — Она вернулась в Париж? — спросил Гарри Уорнер.
   — Полагаю, беспорядок, который я устроил у нее в номере в Боне, отпугнул ее, — сказал голос в трубке.
   — Болван! — рявкнул Уорнер. — Я же говорил, она не должна даже заподозрить, что за ней наблюдают!
   — У меня не было другого выхода. Я был вынужден сделать это как можно быстрее — в любую минуту в комнату могли войти.
   — Мне плевать, какими причинами ты руководствовался, — ответил Уорнер. — Ты получил инструкции — изволь их выполнять!
   — Да, — напряженно произнес голос. — Я получил приказ.
   — Вот и хорошо, — сказал Уорнер. — Держи меня в курсе событий.
 
   Понимая, что совершает глупость, Николас все-таки решил помочь Джейм найти Джека Форрестера или хотя бы попытаться сделать это. Пустив в ход все возможности посольства — компьютерную базу данных, связи с американской миссией в Брюсселе, даже такие примитивные методы, как изучение бельгийских телефонных книг, — он провел в своем рабочем кабинете большую часть послеобеденного времени, пытаясь напасть на след неуловимого Минотавра. В конце концов уже к вечеру ему позвонил один его брюссельский знакомый.
   Человек по имени Джонатан Форбес Форрестер, американский гражданин, проживал в Левене, что к востоку от Брюсселя. Его словесный портрет соответствовал фотографии, которую Джейм получила от Соланж Кендрик.
   Николае дважды брал трубку, чтобы позвонить Джейм, и оба раза отказывался от своего намерения.
   Джейм не ответила ни на один его звонок, а ведь он оставил ей не меньше дюжины сообщений. «Будь она проклята со своим упрямством! — сердито думал он. — Какой смысл названивать? Скорее всего она попросту не берет трубку».
   Телефон пронзительно заверещал, испугав Николаса. Его рука, все еще лежавшая на аппарате, схватила трубку.
   — Кенделл, — напряженным голосом произнес он.
   — Николае, это Джейм, — послышался знакомый голос. — Кто-то шел за мной вчера до самого отеля.
   Николасу показалось, что он ослышался.
   — Как ты сказала?
   — Какой-то мужчина «вел» меня от порога твоей квартиры. Он ехал со мной в одном автобусе и проводил меня до самых дверей, если можно так сказать. — Джейм помолчала и добавила:
   — Должно быть, я подобралась слишком близко.
   Николае лихорадочно размышлял, стоит ли говорить ей о своей находке. Это могло еще более осложнить ситуацию.
   — Ты уверена? — спросил он, оттягивая время.
   — Готова поклясться на сотне Библий.
   — Брось это дело, пока не поздно, — сказал он, помедлив.
   — Не могу.
   — Прекратишь ли ты поиски, если узнаешь, где находится Форрестер? — осведомился Николае, поколебавшись.
   — Значит, ты нашел его, — после недолгой паузы произнесла Джейм.

Глава 22

   — С ума сошла?
   — Ты уже задавал мне этот вопрос и знаешь, какой будет ответ. — Джейм шагала по вестибюлю «Георга V» с кейсом в руках. Николае нес следом ее чемодан.
   — Если ты отложишь поездку до выходных, я отправлюсь с тобой, — сказал он.
   Джейм покачала головой.
   — Я и так слишком долго ждала, — ответила она, выходя в дверь, которую перед ней распахнул швейцар в ливрее. Как только она очутилась на улице, холодный ноябрьский ветер разметал ее рыжие волосы. — Если я помедлю хотя бы сутки, они могут первыми успеть туда, куда я направляюсь. Если, конечно, они уже не опередили меня. Будь это в моих силах, я бы не давала им ни малейшего шанса.
   Николае положил чемодан в багажник своего автомобиля.
   — Вероятно, они все это время знали, где находится Форрестер, если он по-прежнему работает на них, — заметил он, открывая для Джейм переднюю пассажирскую дверцу. — Но даже если им это неизвестно и ты успеешь к нему первая, он может отказаться говорить с тобой.
   — Мы уже обсудили этот вопрос, — угрюмо произнесла Джейм и потянула на себя дверцу.
   — Да, обсудили. — Николас еще подтолкнул дверцу, которая уже и без того захлопнулась, и обежал вокруг машины. — Сам не понимаю, зачем я продолжаю тебя уговаривать, — проворчал он.
   — Я тоже этого не понимаю.
   Николас посмотрел на Джейм:
   — Не хочу с тобой спорить, но…
   — Так не спорь, — перебила она.
   Николас глубоко вздохнул, повернул ключ в замке зажигания, и двигатель сразу заурчал.
   — Хорошо, так и быть, я знаю, это бессмысленно, — согласился он, выруливая на улицу. — Что бы я ни говорил, ты все равно сделаешь по-своему.
   Джейм кивнула:
   — Совершенно верно.
   — Ладно, делай что хочешь, — сказал Николас. — Но ради всего святого, избавь меня от необходимости сидеть в Париже, трясясь от страха за твою судьбу, — отрывистым голосом добавил он. — Не согласишься ли ты хотя бы звонить мне каждый вечер, чтобы я знал, что у тебя все в порядке?
   Джейм с трудом сдержала улыбку. Беспокойство Николаса доставляло ей удовольствие.
   — Пожалуй, я смогу выполнить эту просьбу, — ответила она.
   — Хвала Всевышнему за те маленькие радости, которые он нам посылает, — с сарказмом в голосе произнес Николас.
   — Ты сам сказал, что мы обо всем договорились, а я терпеть не могу возвращаться к пройденному, — отозвалась Джейм. — Когда я просила тебя о помощи, я не предполагала, что ты станешь меня опекать.
   — Тебе бы это не повредило.
   — Я не спрашивала твоего мнения на этот счет отрезала Джейм, раздраженная его замечанием.
   — Прошу прощения за бестактность, — едким тоном произнес Николас, маневрируя в плотном потоке машин. — Я и не подозревал, что совершаю преступление, пытаясь удержать любимого человека от поступков, которые угрожают его жизни!
   Джейм резко откинулась на спинку сиденья.
   — Мы ведь договорились…
   — Мы договорились, что я не стану давить на тебя, — возразил Николас. — Но я не соглашался перестать тебя любить — я не могу попросту выключить свои чувства, словно какой-нибудь водопроводный кран! — Он остановил машину перед светофором.
   Джейм нахмурилась, но не сказала ни слова. Если бы только она могла отключить свои чувства…
 
   Брюссель
   Джейм сунула чемодан в багажник автомобиля, взятого напрокат в аэропорту, и захлопнула крышку. Она все еще сердилась на Николаев и на себя. В основном — на себя. Она не сомневалась в искренности чувств Николаса, не сомневалась, что он любит ее. Нет, беда была в другом — в его решимости защищать ее от опасностей. И в ее решимости не признавать своих чувств по отношению к нему.
   Джейм пообещала себе, что, как только она найдет отца или хотя бы выяснит, что с ним случилось, в ее жизни все станет по-другому. Сбросив с себя груз прошлого, окончательно расправившись с ним, она сможет задуматься о будущем. Может быть, даже о таком будущем, в котором у нее будут муж и дети.
   Дорога от аэропорта до отеля «Мадлен», что неподалеку от Гранд-плас, была недолгой и заняла всего двадцать минут. Зарегистрировавшись, Джейм тут же выполнила данное Николасу обещание и позвонила ему в Париж.
   — За тобой был «хвост»? — спросил он.
   Джейм едва не рассмеялась.
   — Я не заметила.
   — Может быть, ты просто не обратила внимания?
   — К сожалению, на бампере моего автомобиля не было наклейки с надписью: «Если вы следите за этой машиной, подайте звуковой сигнал», — беспечным голосом отозвалась Джейм.
   — Джейм, я серьезно…
   — Чего ты, собственно, хочешь — узнать мой здешний номер или продолжать спорить со мной?
   — Конечно, номер. Подожди, я возьму ручку и бумагу… — Трубка умолкла, потом Николас добавил:
   — Диктуй, я записываю.
   — Я остановилась в отеле «Мадлен», телефон 51373 — 92.
   На линии возникла очередная Пауза.
   — Я подумал и решил взять отпуск, — сказал Николае. — Я должен быть рядом с тобой.
   Джейм с шумом втянула в себя воздух.
   — Послушай, Кенделл, я не нуждаюсь в сиделке… — раздраженно заговорила она.
   — Хватит корчить из себя крутого парня, Джейм, — оборвал ее Николас. — Тебе не откажешь в твердости характера, но Рэмбо из тебя никакой. Ты не справишься в одиночку, даже не пытайся. Тебе нужна помощь. Позволь, я помогу тебе.
   Джейм опустилась в ближайшее кресло.
   — Ты действительно хочешь мне помочь? — сдержанным голосом осведомилась она. — Просто мне кажется, что ты пытаешься сдержать меня, а мне сейчас меньше всего хочется, чтобы кто-то становился на моем пути. Если хочешь знать, я и так постоянно действую с оглядкой через плечо. Я начинаю по-настоящему понимать, как должен был чувствовать себя мой отец.
   — И не без причин, — мрачно заметил Николас.
   — Сама знаю.
   — Ты не прогонишь меня, если я приеду на выходные?
   — Николас… — заговорила Джейм.
   — Я хочу помочь, — настаивал он. — Одна голова — хорошо, а две — лучше, как ты полагаешь?
   — Да, но только если они действуют в согласии.
   — Все зависит от тебя.
   — Николас, это моя война, не твоя…
   — Она стала моей с тех пор, как ты втянула меня в свой мир «рыцарей плаща и кинжала», — напомнил он.
   — Я не понимаю, почему мы оба должны бросать работу ради ответов на вопросы, которые интересуют только меня, — А я и не утверждал, что собираюсь увольняться, — сказал Николас. — К тому же в этом деле у меня тоже есть интерес.
   — Когда ты впутаешься в мое расследование, обратного пути уже не будет, — мрачным голосом произнесла Джейм.
   — Слишком поздно, — ответил он. — Я уже впутался.
   — Послушай…
   — Считаю этот вопрос закрытым, — твердо сказал Николас. — Увидимся в пятницу.
 
   Следующую ночь Джейм провела без сна. Из окна доносился гул машин, проезжавших по Гранд-плас, но не шум города беспокоил ее. Как всегда, Джейм мучили воспоминания об отце. Даже в его отсутствие — особенно в отсутствие — он продолжал занимать все ее мысли.
   Отец никогда не рассказывал ей о своей настоящей работе. Он покинул дочь, не предупредив ее, и теперь, вспоминая об этом, Джейм думала, что он ничего не сказал бы ей, даже если бы знал заранее.
   Как бы он поступил, если бы имел возможность выбрать между дочерью и работой?
 
   — Господин Форрестер? Джек Форрестер?
   — Да. — В низком мужском голосе на том конце линии звучало легкое беспокойство, хотя он не знал, кто ему звонит и зачем. — Да, меня зовут Джек Форрестер.
   — Я Джейм Лайнд, — представилась она. — Вы должны знать моего отца.
   — Вашего отца? — Мужчина говорил с прежней интонацией, но Джейм еще не поняла, что она может означать.
   — Мой отец — Джеймс Лайнд, — ответила она и, помедлив, добавила:
   — Единорог.
   В трубке возникла мертвая тишина.
   — Понятия не имею, о чем вы говорите, — произнес наконец мужчина неуверенным голосом.
   — Имеете, и я в этом не сомневаюсь, — настаивала Джейм. — Вы не только знали моего отца и были его партнером, но знаете также, где он находится сейчас. — Это был чистый блеф, но она не видела иного способа разговорить собеседника.
   — Вы ошибаетесь, — возразил мужчина.
   — Вряд ли.
   — Вероятно, вы с кем-то меня перепутали, мисс…
   — Перестаньте болтать чепуху! — взорвалась Джейм. — Вы коллега моего отца. Вы это знаете, и я это знаю. Почему бы вам попросту не признать этот факт?
   — Джеймс Лайнд мертв! Я… — Мужчина прикусил язык.
   — Итак, вы с ним знакомы.
   Ее собеседник надолго замолчал.
   — Джеймс Лайнд изменил своей стране, — ровным голосом произнес мужчина. — Он продался тому, кто предложил большую цену. Мне неизвестно, где сейчас Лайнд, если он вообще жив.
   — Не верю! — гневно воскликнула Джейм. — Вы не хуже меня знаете, что он не был предателем!
   — Откуда вам это знать? — ледяным тоном осведомился собеседник.
   — Все очень просто. Я говорила с Жюльеном Арманом и вдовой Лоренса Кендрика, — ответила Джейм. — Вы должны их помнить. Они носили клички Кентавр и Язычник.
   — Я помню их. Но откуда мне знать, что вы действительно с ними говорили?
   — Это еще проще. Спросите у них. — Джейм запнулась, вспомнив о гибели Жюльена Армана. — Впрочем, нет. Теперь вы можете связаться только с мадам Кендрик, — добавила она и рассказала о пожаре в Лионе.
   — Прискорбно слышать. — В голосе мужчины опять прозвучала странная нотка.
   — Я живу в Брюсселе, в отеле «Мадлен», — сказала Джейм. — Если передумаете, звоните мне. Я буду там по крайней мере до выходных.
 
   Вашингтон, округ Колумбия
   — Она в Брюсселе, — сообщил агент Уорнера. — Она прибыла вчера и остановилась в отеле «Мадлен», — Она встречалась с Форрестером? — спросил Уорнер.
   — Нет, но говорила с ним по телефону.
   — Проклятие! Ты должен был добраться до него первым! — сердито воскликнул Уорнер.
   — Послушай, Гарри, эту девчонку не так-то просто обскакать, — заспорил агент. — Она нас засекла и очень ловко прикрывает тылы. Она чертовски похожа на своего отца, когда ей что-то нужно. Между прочим, это в наших интересах.
   — Твой личный интерес состоит в том, чтобы Форрестер ничего ей не рассказал, — с угрозой произнес Уорнер.
   — Не беспокойся. Он до сих пор сомневается, что ему звонила дочь Лайнда. Завтра я его навещу, и после моего визита он вряд ли откроет рот.
   — Да уж, постарайся.
 
   Париж
   Николас раздраженно отбросил перо и поднялся из-за стола. Он приехал в посольство ранним утром, но весь день не мог сосредоточиться на работе. Он думал о Джейм, гадал, что с ней может стрястись в Брюсселе, в какую еще историю она может влипнуть. «Черт побери! — думал он. — Мне нет покоя, даже когда она далеко. Из всех женщин на земле, в которых я мог влюбиться, я выбрал Жанну д'Арк, — размышлял он, злясь скорее на себя, чем на Джейм. — Подумать только, Николас Кенделл и пламенная воительница. Мои старые друзья подохнут со смеху».
   — Ник Кенделл отлынивает от работы? Это что-то новенькое!
   Николас вскинул голову. В дверях стоял Роджер Милфорд, его близкий друг и самый заядлый сплетник в посольстве. На лице Роджера застыло насмешливо-неодобрительное выражение, а его серые глаза под непокорными вихрами каштановых волос изумленно округлились.
   — Ничего подобного, — возразил Николас. — Просто не могу собраться с мыслями и взяться за дела.
   Роджер ухмыльнулся:
   — Уж не виновата ли в этом рыжеволосая красотка, с который ты встречаешься?
   — У нас с ней совсем не то, о чем ты думаешь, — досадливо произнес Николас.
   — Хочешь сказать, она дает тебе спокойно спать по ночам? — недоверчиво спросил Роджер, пересекая кабинет и устраиваясь в кресле. Они с Николасом были почти одногодками, почти одновременно прибыли в Париж и сразу подружились.
   — Нет, не дает, — признался Николас. — Беда лишь в том, что ее нет со мной рядом, пока я не сплю.
   Казалось, его слова не убедили Роджера.
   — Шутишь? — поинтересовался он, откидываясь на спинку кресла и закидывая руки за голову.
   Николас покачал головой.
   — К сожалению, нет, — ответил он. — Вот невезение — впервые встретил женщину, которая по-настоящему пришлась мне по сердцу, а ей нужно совсем другое.
   — В чем же дело?
   — Это долгая история, — мрачно отозвался Николае. — Боюсь, я не сумею тебе объяснить.
   «Да и кто мне поверит?» — подумал он.
 
   Брюссель
   — Что значит не можете со мной говорить? — Джейм, одетая в джинсы и мешковатый свитер с индейскими узорами, нетерпеливо подпрыгивала на кровати, стискивая в ладони телефонную трубку. — Вы звонили мадам Кендрик?
   — Да, звонил, — бесцветным голосом произнес Форрестер.
   — И что она вам сказала?
   — Она сказала, что к ней приезжала дочь Джеймса Лайнда. Но откуда мне знать, что вы и есть тот самый человек и что у вдовы Лоренса действительно побывала дочь Джеймса, а не сборщик налогов?
   — Но…
   — Жюльен Арман и Кендрик долгие годы не встречались с Лайндом, — заметил Форрестер. — Они не знали, что Джеймс стал предателем. Они не заподозрили вас, потому что у них не было к тому повода.
   — А у вас есть?
   — Послушайте, мисс…
   — Не кажется ли вам, господин Форрестер, что вы и ваши коллеги чересчур рьяно оберегаете человека, который считается изменником? — спросила Джейм, тщательно подбирая слова. — Я никак не могу отделаться от мысли, зачем это нужно.
   — Для этого есть свои причины.
   — Я ничуть не сомневаюсь в этом, господин Форрестер, — любезным тоном отозвалась она. — Но если вы рассчитываете, что я поверю этому только потому, что мне так сказали, забудьте о ваших надеждах! — Джейм с такой силой швырнула трубку на аппарат, что он отрывисто звякнул.