У Джейд от ужаса пошёл мороз по коже.
– Это дом человека с чёрной рукой, – произнесла серьёзным тоном девочка.
Но Джейд уже не слышала её. Не помня себя от страха, она закричала и, схватив девочку, бросилась вон.
Но лестницы, по которой она сюда спустилась, уже не нашла. «Тут должен быть ещё один выход, – мелькнуло в голове Джейд. – Ведь девочка на велосипеде не могла проехать по ступенькам».
На бегу она задела какие-то ящики, сваленные в кучу. Те с грохотом посыпались. Джейд оглянулась, из-под ящиков поднялась огромная тень человека в широкополой шляпе.
Это была погоня. Джейд закричала и побежала ещё быстрее, боясь ещё раз оглянуться. Перед ней вставали бесконечные стены. Она бежала по каким-то проходам, коридорам, комнатам, даже не успевая осмотреться. Джейд металась.
Хриплое дыхание и тяжёлый топот ног преследователя Джейд чувствовала совсем близко, но понемногу они стали отставать, пока совсем не стихли. Девушка решила перевести дыхание, она замедлила бег, остановилась и оглянулась. Преследователя не было видно.
Облегчённо вздохнув, она решила двинуться дальше, но внезапно её кроссовки будто приросли к полу. Она не могла ступить и шагу. Посмотрев под ноги, Джейд заметила, что стоит по щиколотку в густой чёрной смоле.
Девушка решила не сдаваться и, продолжая удерживать ребёнка одной рукой, другой стала расстёгивать кроссовки. Тут сзади опять послышалось хрипловатое, прерывистое дыхание. Джейд оглянулась и увидела, что к ней приближается человек в мятой шляпе и красно-зелёном полосатом свитере. Его обезображенное страшными ожогами лицо было искажено ещё каким-то звериным оскалом.
Джейд снова попыталась вырвать из смолы ногу, но у неё не хватило на это сил. Шнурки запутались, и она принялась рвать их. Секунды стучали в висках. Человек в шляпе был уже совсем рядом. Он бежал с вытянутой вперёд правой рукой, на которой в тусклом свете подвальных лампочек сверкали стальные лезвия.
Увидев свою жертву беспомощной, в липком капкане, преследователь остановился и громко, и торжествующе захохотал.
– От меня не убежишь, – удовлетворённо бросил он.
Человек в шляпе заревел вепрем, поднял к потолку свою страшную руку, напоминающую лапу хищной птицы, намереваясь нанести последний удар. Но в этот момент Джейд изловчилась и выпрыгнула из кроссовок.
Несущие смерть лезвия со свистом рассекли пустой воздух. Человек в шляпе не ожидал, что его потенциальной жертве удастся вырваться из смоляной лужи как раз в тот момент, когда он уже получал удовольствие. Убийца на мгновение потерял равновесие и едва сам не грохнулся в смолу. Это стоило ему нескольких драгоценных секунд. Джейд с девочкой на руках успела босиком пересечь ещё одну проходную комнату и оторваться от ужасного преследователя.
Пробежав ещё несколько коридоров, она оказалась в небольшом помещении, в котором стоял затхлый запах. Джейд даже закашлялась. Она остановилась и в нерешительности стала оглядываться по сторонам. Похоже было, что убийца здорово отстал. Слабо мерцала тусклая лампочка. Девочка сидела на руках тихо.
Немного отдышавшись, Джейд хотела было бежать дальше и даже сделала несколько шагов, но внезапно натолкнулась на что-то мягкое. Это что-то качнулось и отошло в сторону. Девушка подняла глаза и обомлела. Прямо над ней висел подросток.
Не тратя сил на бесполезные крики, Джейд заметалась по комнате, которая оказалась человеческой бойней или живодёрней. То тут, то там она натыкалась на таких же мальчиков и девочек, висящих на крепких ремнях. Повешенных было очень много. Их фиолетовые и тёмно-лиловые лица в полумраке подвала производили ужасное впечатление. Увидев это зрелище, Джейд почувствовала, что руки её опускаются, что ей – конец.
Однако, овладев собой, она продолжила искать выход. Метнувшись в одну сторону, затем – в другую, она через несколько минут поняла, что выхода нет.
Не зная, что делать, Джейд так и осталась стоять посередине адской комнаты, между раскачивающимися мёртвыми телами, судорожно сжимая притихшую у неё на руках девочку. В подвале было холодно и сыро. Джейд – босой, в одних джинсах и майке – было неимоверно холодно.
Сами собой на глазах навернулись слёзы. Джейд не знала, что ей предпринять. Она угодила в тупик.
Положение представлялось безвыходным: если Джейд удалось убежать от этого страшного человека с когтями-лезвиями на руке, то теперь она просто умрёт здесь от холода и страха. Она даже позабыла о девочке, сидящей у неё на руках, которая стала неестественно лёгкой.
– Опусти меня, пожалуйста, ты мне делаешь больно, – вдруг произнесла девочка, отвлекая Джейд от тяжёлых размышлений.
Джейд посмотрела на ребёнка.
Вместо девочки, у неё на руках был детский, обуглившийся до черноты скелетик, наряжённый в ослепительно белое платьице. Скелетик, пытаясь высвободиться из рук Джейд, негромко постукивал маленькими косточками. Девушка бросила его и кинулась бежать…
Проснувшись от собственного крика и вне себя от ужаса, Джейд вскочила с постели и осмотрелась по сторонам. Мрачного подвала с висельниками и скелетика в платьице не было. Девушка находилась у себя в комнате. Её пижама и подушка были влажными от пота, лоб покрылся испариной, пульс учащённо бился. Немного успокоившись, она поняла, что ей привиделся страшный сон.
Джейд прислушалась. Было тихо. В темноте мелькали зелёные огоньки табло электронных часов. «Слава Богу, отец не услышал моих криков», – подумала она.
Отбросив одеяло, Джейд ещё сидела с минуту. Наконец она решила сходить в ванную комнату, чтобы привести себя в порядок. Руки и ноги её до сих пор дрожали от страха. Джейд поднялась и медленно побрела к умывальнику.
Дойдя до ванной комнаты, включила свет, подошла к раковине. Над ней висело большое зеркало. Девушка посмотрелась в него и удивилась. Лицо её было бледно, под красными глазами были заметны тёмные круги.
– Да! – произнесла она вслух. – Если такое будет продолжаться, мне не избежать принудительного лечения. Отец и так на меня косо смотрит и грозится сплавить в сумасшедший дом…
Девушка протянула руку к вентилю горячей воды. Внезапно, едва она его коснулась, ещё не успев повернуть, хлынул мощный поток. Ванная комната стала наполняться паром. Джейд взвизгнула от неожиданности и попыталась одёрнуть руку, но в этот момент вентиль словно ожил: его пластмассовые концы превратились в четыре длинных пальца, которые цепко ухватили правую руку Джейд.
Она попыталась второй рукой разжать пластмассовые пальцы, но ей это не удалось: вентиль был сильнее её.
Вдруг дверь в ванную скрипнула и с шумом захлопнулась, словно её увлекло мощным порывом ветра. Раздался щелчок – защёлка на дверях сама собой задвинулась. В этот момент Джейд почувствовала себя снова в той же ситуации, что и в последние минуты ужасного сна.
Девушка ещё раз судорожно дёрнула свою руку, но вентиль ещё сильнее стиснул её пальцы – те даже побелели. И тут Джейд, на мгновение подняв глаза, увидела, что её отражение в зеркале исчезло. Увиденное потрясло её.
Поняв, что это какое-то наваждение, она зажмурила глаза, а когда открыла – на неё из зеркала смотрел обожжённый человек в помятой шляпе, тот самый, что преследовал во сне. От безумного страха, Джейд задрожала всем телом, сердце её учащённо забилось и готово было выскочить из груди. Похоже, что ночные видения не закончились.
Омерзительный человек в зеркале вежливо приподнял шляпу.
– Привет, Джейд! – сказал он, довольный собой. – Давно не виделись.
Его красное, все в рубцах лицо скривилось в ехидной улыбке.
– Не ожидала меня здесь встретить? – ещё раз произнёс он.
Собравшись с последними силами, Джейд дёрнула свою руку и вырвала кран умывальника вместе с частью трубы, по которой поступала вода. Ручка крана вместе с этой торчащей на два фута трубой была похожа на оголённую человеческую руку. И даже сейчас, как ни ухищрялась Джейд, пытаясь освободиться, пластмассовые вентиля крана ещё крепко сжимали её ладонь.
Человеку в шляпе поведение Джейд показалось смешным. И он посмеялся от души. Неожиданно он перестал смеяться, и в этот миг что-то нашло на кран холодной воды. Он вздрогнул, словно живой, и стал медленно расти вверх. Концы вентиля зашевелились, будто пальцы, и из них вдруг стали вылезать длинные стальные лезвия, точно такие, какие были на руке у того страшного преследователя.
Из обломанной трубы брызнула горячая вода, кран изогнулся, как кобра, готовясь к смертельному для жертвы прыжку. Его лезвия угрожающе шевелились, со скрипом задевая друг друга.
Человек в зеркале едва заметно кивнул, и кран-кобра бросился на Джейд. Она еле успела подставить свободную руку, удар пластмассового убийцы пришёлся по её запястью.
Джейд закричала от боли, заглушая отвратительный хохот человека в зеркале и шум льющейся воды. Тёмная кровь сразу полилась на пол. От всего увиденного Джейд потеряла сознание…
В этот момент дверь в ванную широко открылась. На пороге стоял отец, завязывающий пояс халата. Он проснулся от доносящихся из ванной криков дочери и поспешил заглянуть к ней.
Он застал ужасную картину: краны были вырваны с основанием, а на полу лежала его дочь с окровавленным запястьем правой руки. В левой она сжимала опасную бритву…
Здание больницы, построенное в середине прошлого века, имело величественный вид старинного викторианского замка. От высоких стен тёмно-красного кирпича так и веяло силой, какой-то особой торжественностью. Стены оканчивались остроконечными башенками по краям крыши. Издалека клиника была похожа на огромный костёр, разложенный неизвестно кем, посреди оазиса. В некоторых местах здание было красиво увито плющом.
Здание, задуманное как гостиница, было возведено одним богатым гражданином. После его смерти отель остался бесхозным. Наследников владелец не имел, и здание перешло в муниципальную собственность. Постепенно оно стало приходить в негодность, так как никто не следил за ним. Публика сюда не заезжала, и в тридцатые годы решено было передать здание под больницу. Его отремонтировали, провели внутреннюю перепланировку. Сейчас это был современный первоклассный комплекс для лечения психиатрических больных.
Весь комплекс с лесным массивом был обнесён невысокой каменной оградой с декоративными башнями по углам. На ведущее сюда из города шоссе выходила полукруглая арка с решётчатыми воротами.
Благодаря удалённости от города, в клинику довольно редко приезжали всякого рода инспекции, и потому в дисциплине персонала и больных допускалась некоторая вольность.
В эту клинику и поместили Джона Флинна после ночи, проведённой в полицейском участке. Здесь он пробыл уже несколько дней. И всё время жаловался на сон, точнее на его отсутствие, он, по правде, боялся уснуть, объясняя, что ему снятся кошмары.
За это время, кроме Джона, в клинику поступило ещё трое подростков. Врачи клиники были озадачены схожими видениями, возникающими у вновь поступивших больных. Эти видения во всех случаях заканчивались нервным расстройством. Подростков, как и Джона, разместили в комфортабельных палатах – под присмотром санитаров и нянь. Окна палат были затянуты металлической сеткой с крупными ячейками.
Нервные расстройства, как считали лечащие врачи, появились у этих подростков в результате нарушений сна. Ребята панически боялись спать. Ибо боялись они того, что происходило с ними во сне.
Джону и ещё трём новым пациентам являлся некий обгоревший человек в помятой шляпе и грязном красно-зелёном свитере, у которого на правой руке была чёрная перчатка, с огромными острыми когтями-лезвиями. И этот страшный человек гонялся во сне за подростками, пытаясь их поранить.
Врачи сразу же заметили, что даже во время неглубокого и непродолжительного сна у них появлялась одышка. А после сна – какие-то странные царапины на теле, словно их оставлял невидимый зверь с острыми когтями. Сами подростки это объясняли, что их несколько раз своей ужасной рукой цеплял тот человек, и им всем только чудом удавалось от него убежать.
Самым интересным было то, что все они встречались с Джоном до попадания в больницу. И именно после этого у них начинались кошмары. Но пока ни врачи, ни сами подростки ещё не заметили этой закономерности.
Первой с известным видением попала в клинику Каролин Маклей. Это с ней и её матерью Джон столкнулся В аэропорту, когда спешил к месту регистрации. Они, оказывается, летели в одном самолёте.
Ещё в полёте Каролин заметила что-то необычное на борту воздушного лайнера. Они летели в грозе, а стюардесса уверяла её, что никакой грозы нет. Грозу никто с сидящих в самолёте упорно не замечал.
После первого вечера, проведённого в доме её бабушки у телевизора, ей сразу стал мерещиться повсюду человек с обожжённым лицом и крючковатым носом. Две последующие ночи она ужасно промучилась. Ей снилось, будто бы она смотрит фильм, в котором самый страшный герой – этот человек в шляпе и полосатом свитере – всё время норовит затащить её в телевизор. Бабушка, посоветовавшись с матерью, решила, что будет лучше, если за ней понаблюдают врачи.
Вторым больным был Берни Хоукс, который видел Джона из окна автобуса. Его мучили видения всевозможных автокатастроф, виновником которых был человек с чёрной перчаткой на руке.
Третьим пациентом клиники была Джейд Кластингс, столкнувшаяся с Джоном Флинном В полиции. В свои пятнадцать лет она уже многое повидала. Даже успела приобщиться к наркотикам.
Отец уже давно хотел определить Джейд в какой-нибудь интернат или клинику, но все никак не решался. Он уповал на подходящий случай и выискивал более-менее достойное место для дочери, чтобы не было за неё так стыдно.
Такой случай представился после случая в ванной, который Джейд как-то путанно объяснила, сказав, что её порезал человек с обгоревшим лицом, порезал ужасной рукой, на какую была надета чёрная перчатка с острыми лезвиями.
Отец, понимая, что дальше ждать нельзя, что следующий случай может быть последним, определил Джейд в психиатрическую лечебницу. Без сомнения, для этого был повод: галлюцинации, разрезанные вены…
Ему было около сорока лет, он носил большие роговые очки и относился к своим обязанностям очень ответственно. Лечил больных только теми препаратами и применял методы, которые были дозволены департаментом здравоохранения и проверены на практике. Сам он относился к больным как к подопытным кроликам, ведь психическому больному, думал он, ничем, кроме успокоительных средств и смирительной рубашки, не поможешь.
Придя в клинику полтора года назад, он из-за своих неожиданных обходов посреди ночи и придирчивости ко всем, приобрёл недобрую славу. И пациенты и обслуживающий медперсонал его недолюбливали.
Как раз в ведении доктора Харпера была группа из четырёх подростков, страдающих нервными расстройствами в результате нарушений сна. Харперу предстояло найти подходящее средство для лечения этих подростков.
Но ничего нового кроме традиционных успокоительных таблеток и уколов он не находил. Поразмыслив, он написал в департамент служебную записку с просьбой прислать врача-психолога, желательно молодого. Отпечатал послание на компьютере и отправил по модему.
Макс Харпер шёл по коридору клиники. Навстречу ему – старшая медсестра Ева Коперт, толкавшая перед собой тележку с каким-то мелким медицинским оборудованием. Сестра приступила к работе в отделении доктора Харпера несколько дней назад, как раз, когда поступил первый больной с симптомами расстройства сна.
За это время Ева уже полностью сориентировалась и была в курсе всех дел. Единственное, что она не успела, так это встретиться с больными. Ева больше занималась по хозяйству.
Харперу она сразу же понравилась: никакой показухи, одно только рвение к работе. «На такую можно рассчитывать, – думал доктор. – Такая медсестра никогда не будет перечить и выполнит все мои пожелания. Это правильно, что я её сразу назначил старшей сестрой».
У Евы были тонкие губы, прыщавые, лишь слегка припудренные щеки. На большом крючковатом носу Ева носила такие же роговые очки, как и Харпер. Под ними скрывались жёлтые немигающие глаза. Ни ресниц, ни бровей у Евы не было, и она за три дня так и не разу их не подвела. Редкие волосы она всегда прятала под колпаком. Её тяжёлая походка напоминала переваливание с лапы на лапу утки. Ничего определённого про её возраст доктор Харпер сказать не мог.
– Доброе утро, мистер Харпер, – заглянула в глаза доктору медсестра.
– Доброе утро, Ева, – ответил Харпер, едва приметно усмехнувшись. – Похвальна ваша тяга к работе. Вы, как мне сказали, раньше положенного приходите на работу, а уходите позже всех.
– Спасибо! Рада стараться! Дома мне делать нечего, вот и тянет на работу, а уходить совсем не хочется.
Доктор и медсестра немного прошлись по коридору.
– Ну, как вам наша клиника? – спросил Харпер.
– Хорошая, мне такие нравятся, есть много подсобных помещений, – ответила Ева.
– А мне вот эти многочисленные комнаты поперёк горла стоят. Бывает, спрячется там какой-нибудь недоносок, а потом его всей больницей ищешь.
– Да, дети такие непоседы. Никогда не знаешь, что они выкинут.
– Особенно если им по четырнадцать-пятнадцать лет, – уточнил доктор Харпер. – Ведь в этом возрасте они самые трудные.
Медсестра согласно кивнула головой.
– А вы уже работали с таким контингентом? – поинтересовался доктор.
– Да, постоянно с подростками работала, и больше всего ночью.
– Так вы были ночной медсестрой?
– В основном, да, – ответила Ева и повернула в другой коридор, где находились процедурное и диагностическое отделения, а доктор направился к своему отделению.
Навстречу ему выбежала дежурная сестра.
– Что там, Элизабет? – спросил на ходу доктор.
– Да вот, вторая попытка самоубийства.
– Кто? Джейд Кластингс?
– Да. Она после поступления ещё ни часу не спала, но тем не менее вела себя довольно спокойно, не было никаких нареканий. Мы решили облегчить её положение и попытались сделать укол, снотворного. С этого всё и началось. Она как будто взбесилась.
Доктор Харпер быстрым шагом вошёл в палату, где находились две недавно поступившие пациентки Каролин Маклей и Джейд Кластингс. Их поместили в одну палату, в силу схожести жалоб: боязнь сна.
По палате бегала девушка в больничной одежде.
Это и была Джейд. Другая девушка – Каролин – забилась в угол и волчицей смотрела на происходящее из-под одеяла, надвинутого о самых глаз.
В палате, кроме двух девушек, находились дежурный Фредерик Райли и санитар Эндрюс Ллойд – широкоплечий негр восьмифутового роста. Они пытались схватить Джейд, чтобы сделать инъекцию. Но та с отчаянием сопротивлялась, визжа, как рождественский поросёнок, и бросала в мужчин всё, что попадалось ей под руку.
На полу валялись разбросанные шприцы, градусники, комки ваты, пачки с лекарствами, пузырьки, – всё это было опрокинуто со столика дежурной медсестры. В воздухе летал пух из разорванной подушки.
– Спокойно! – закричал доктор Харпер. – Пока никакого насилия.
Он поднял руку, как бы пытаясь снять напряжение, царившее вокруг. Все остановились и посмотрели на него. Джейд попыталась поправить сбившиеся на глаза растрёпанные волосы, и в этот момент негр Ллойд изловчился и прыжком накрыл девушку.
Ллойд приподнялся и заломил у Джейд на спине руку. Девушка и не пыталась сопротивляться. Из уст Харпера раздался вздох облегчения. Он подбежал к столику на колёсиках, на котором лежал ещё один целый шприц и несколько ампул со снотворным.
Пока негр держал девушку, доктор торопливо стал наполнять шприц, но не удержал ампулу и та, выскользнув из рук, упала на пол.
– Черт, – выругался Харпер.
Он схватил вторую ампулу. На этот раз ему удалось наполнить шприц снотворным. Харпер, выпустив лишний воздух из шприца, попытался приблизиться к Джейд. Та опять начала сопротивляться.
– Успокойся, успокойся, – фальшиво-ласковым тоном заговорил он. – Я ничего плохого тебе не сделаю, это всего лишь снотворное.
Но именно при последнем слове девушка словно взбесилась. Она с неимоверным усилием рванулась и выскользнула из мощных рук негра. От неожиданности тот повалился на пол. В следующую секунду Джейд точным движением правой ноги нанесла доктору Харперу удар в пах.
Харпер побелел от боли. У него перехватило дыхание, только сдавленный стон вырвался из груди. Он сразу же согнулся, держась за то место, куда был нанесён удар, присел на корточки и распластался на полу. Шприц выпал из его рук.
Все застыли в замешательстве. Воспользовавшись наступившей паузой, Джейд схватила шприц, выпавший из рук доктора, и зажала его в руке наподобие ножа, выставив острую иголку вперёд. Таким оружием, если знать куда попасть, можно было и покалечить, и даже убить.
– Не подходите! – закричала она, поворачиваясь лицом то к одному, то к другому.
Доктор Харпер постепенно приходил в себя. Он приподнялся и заковылял к выходу.
– Убери шприц, – сказал он, все ещё держась за ушибленное место. – Никто же не собирался причинить тебе боль.
Помощь пришла совсем неожиданно. Сидевшая в углу Каролин произнесла:
– Не делайте нам уколов снотворного, и всё будет нормально.
– Хорошо, я лично обещаю не давать вам ни уколов ни таблеток снотворного, – сказал доктор Харпер, окончательно придя в себя.
– Слово чести? – крикнула Джейд.
– Если я даю слово, то я его держу, – гордо ответил Харпер.
Джейд, тяжело дыша, опустила руку, она глянула на шприц, нажала на поршень, снотворное вылилось на пол. Затем девушка подошла к столику и положила шприц на место.
Все вздохнули с облегчением.
– Так оно будет лучше, – старался хранить достоинство доктор. – Хотя я всё-таки уверен, что снотворное вам бы помогло.
И вот сейчас Эйприл спускалась к черепашкам на старую станцию метро. Она хотела рассказать о результатах своих поисков и обсудить план дальнейших действий.
После усиленной тренировки, где они отрабатывали многочисленные приёмы, черепашки-ниндзя занимались своими делами.
– Привет, красавчик! – бросила девушка сидящему за обеденным столом Рафаэлю.
– А-а!… Эйприл!? – закашлялся тот, чуть не подавившись свежеприготовленной пиццей. – Привет! Привет!
Раф снова хотел открыть рот, чтобы откусить пиццы, но девушка, проходя мимо, спросила:
– Как вы тут без меня?
Рафаэль вновь чуть не подавился.
– Мы?… Мы тут нормально!… А вот ты где пропадала?
Но Эйприл его не дослушала, она прошла в стоящий рядом зелёный обшарпанный вагончик, который служил Сплинтеру рабочим кабинетом.
Крысы на месте не было. В вагончике сидел Леонардо с какой-то книгой в руках. Он так углубился в чтение, что не заметил вошедшей Эйприл.
– Привет Лео, – произнесла девушка. – Ты что читаешь?
Лео не отрываясь от книги выпалил:
– Сейчас, сейчас, самое интересное прочитаю…
– А где Сплинтер?
Леонардо, все также не отрываясь от страницы, показал рукой на выход:
– Там.
Поняв, что с ним сейчас говорить невозможно, Эйприл вышла из вагончика и прошла дальше. В соседнем вагончике она, наконец, нашла учителя, который сидел вместе с Донателло за компьютером и о чём-то с ним оживлённо беседовал, постоянно показывая на монитор.
– Привет, Сплинтер! Привет, Дон! – произнесла Эйприл.
Черепашка и крыса отвлеклись от компьютера и повернули головы к вошедшей девушке.
Они воскликнули наперебой:
– Привет, дорогая!
– Рады тебя видеть!
Усы Сплинтера подёрнулись слегка вверх, а Дон широко улыбнулся, обнажив ряд крупных белых зубов, приподнялся с кресла и пошёл навстречу Эйприл.
– Долго же ты не появлялась, – произнёс он, – мы уже второй день пытаемся тебя найти.
– Я никуда не пропадала, – ответила девушка, – я занималась поисками Джона.
– Ну и как, нашла? – спросил Сплинтер, хитро ухмыльнувшись.
– Это дом человека с чёрной рукой, – произнесла серьёзным тоном девочка.
Но Джейд уже не слышала её. Не помня себя от страха, она закричала и, схватив девочку, бросилась вон.
Но лестницы, по которой она сюда спустилась, уже не нашла. «Тут должен быть ещё один выход, – мелькнуло в голове Джейд. – Ведь девочка на велосипеде не могла проехать по ступенькам».
На бегу она задела какие-то ящики, сваленные в кучу. Те с грохотом посыпались. Джейд оглянулась, из-под ящиков поднялась огромная тень человека в широкополой шляпе.
Это была погоня. Джейд закричала и побежала ещё быстрее, боясь ещё раз оглянуться. Перед ней вставали бесконечные стены. Она бежала по каким-то проходам, коридорам, комнатам, даже не успевая осмотреться. Джейд металась.
Хриплое дыхание и тяжёлый топот ног преследователя Джейд чувствовала совсем близко, но понемногу они стали отставать, пока совсем не стихли. Девушка решила перевести дыхание, она замедлила бег, остановилась и оглянулась. Преследователя не было видно.
Облегчённо вздохнув, она решила двинуться дальше, но внезапно её кроссовки будто приросли к полу. Она не могла ступить и шагу. Посмотрев под ноги, Джейд заметила, что стоит по щиколотку в густой чёрной смоле.
Девушка решила не сдаваться и, продолжая удерживать ребёнка одной рукой, другой стала расстёгивать кроссовки. Тут сзади опять послышалось хрипловатое, прерывистое дыхание. Джейд оглянулась и увидела, что к ней приближается человек в мятой шляпе и красно-зелёном полосатом свитере. Его обезображенное страшными ожогами лицо было искажено ещё каким-то звериным оскалом.
Джейд снова попыталась вырвать из смолы ногу, но у неё не хватило на это сил. Шнурки запутались, и она принялась рвать их. Секунды стучали в висках. Человек в шляпе был уже совсем рядом. Он бежал с вытянутой вперёд правой рукой, на которой в тусклом свете подвальных лампочек сверкали стальные лезвия.
Увидев свою жертву беспомощной, в липком капкане, преследователь остановился и громко, и торжествующе захохотал.
– От меня не убежишь, – удовлетворённо бросил он.
Человек в шляпе заревел вепрем, поднял к потолку свою страшную руку, напоминающую лапу хищной птицы, намереваясь нанести последний удар. Но в этот момент Джейд изловчилась и выпрыгнула из кроссовок.
Несущие смерть лезвия со свистом рассекли пустой воздух. Человек в шляпе не ожидал, что его потенциальной жертве удастся вырваться из смоляной лужи как раз в тот момент, когда он уже получал удовольствие. Убийца на мгновение потерял равновесие и едва сам не грохнулся в смолу. Это стоило ему нескольких драгоценных секунд. Джейд с девочкой на руках успела босиком пересечь ещё одну проходную комнату и оторваться от ужасного преследователя.
Пробежав ещё несколько коридоров, она оказалась в небольшом помещении, в котором стоял затхлый запах. Джейд даже закашлялась. Она остановилась и в нерешительности стала оглядываться по сторонам. Похоже было, что убийца здорово отстал. Слабо мерцала тусклая лампочка. Девочка сидела на руках тихо.
Немного отдышавшись, Джейд хотела было бежать дальше и даже сделала несколько шагов, но внезапно натолкнулась на что-то мягкое. Это что-то качнулось и отошло в сторону. Девушка подняла глаза и обомлела. Прямо над ней висел подросток.
Не тратя сил на бесполезные крики, Джейд заметалась по комнате, которая оказалась человеческой бойней или живодёрней. То тут, то там она натыкалась на таких же мальчиков и девочек, висящих на крепких ремнях. Повешенных было очень много. Их фиолетовые и тёмно-лиловые лица в полумраке подвала производили ужасное впечатление. Увидев это зрелище, Джейд почувствовала, что руки её опускаются, что ей – конец.
Однако, овладев собой, она продолжила искать выход. Метнувшись в одну сторону, затем – в другую, она через несколько минут поняла, что выхода нет.
Не зная, что делать, Джейд так и осталась стоять посередине адской комнаты, между раскачивающимися мёртвыми телами, судорожно сжимая притихшую у неё на руках девочку. В подвале было холодно и сыро. Джейд – босой, в одних джинсах и майке – было неимоверно холодно.
Сами собой на глазах навернулись слёзы. Джейд не знала, что ей предпринять. Она угодила в тупик.
Положение представлялось безвыходным: если Джейд удалось убежать от этого страшного человека с когтями-лезвиями на руке, то теперь она просто умрёт здесь от холода и страха. Она даже позабыла о девочке, сидящей у неё на руках, которая стала неестественно лёгкой.
– Опусти меня, пожалуйста, ты мне делаешь больно, – вдруг произнесла девочка, отвлекая Джейд от тяжёлых размышлений.
Джейд посмотрела на ребёнка.
Вместо девочки, у неё на руках был детский, обуглившийся до черноты скелетик, наряжённый в ослепительно белое платьице. Скелетик, пытаясь высвободиться из рук Джейд, негромко постукивал маленькими косточками. Девушка бросила его и кинулась бежать…
Проснувшись от собственного крика и вне себя от ужаса, Джейд вскочила с постели и осмотрелась по сторонам. Мрачного подвала с висельниками и скелетика в платьице не было. Девушка находилась у себя в комнате. Её пижама и подушка были влажными от пота, лоб покрылся испариной, пульс учащённо бился. Немного успокоившись, она поняла, что ей привиделся страшный сон.
Джейд прислушалась. Было тихо. В темноте мелькали зелёные огоньки табло электронных часов. «Слава Богу, отец не услышал моих криков», – подумала она.
Отбросив одеяло, Джейд ещё сидела с минуту. Наконец она решила сходить в ванную комнату, чтобы привести себя в порядок. Руки и ноги её до сих пор дрожали от страха. Джейд поднялась и медленно побрела к умывальнику.
Дойдя до ванной комнаты, включила свет, подошла к раковине. Над ней висело большое зеркало. Девушка посмотрелась в него и удивилась. Лицо её было бледно, под красными глазами были заметны тёмные круги.
– Да! – произнесла она вслух. – Если такое будет продолжаться, мне не избежать принудительного лечения. Отец и так на меня косо смотрит и грозится сплавить в сумасшедший дом…
Девушка протянула руку к вентилю горячей воды. Внезапно, едва она его коснулась, ещё не успев повернуть, хлынул мощный поток. Ванная комната стала наполняться паром. Джейд взвизгнула от неожиданности и попыталась одёрнуть руку, но в этот момент вентиль словно ожил: его пластмассовые концы превратились в четыре длинных пальца, которые цепко ухватили правую руку Джейд.
Она попыталась второй рукой разжать пластмассовые пальцы, но ей это не удалось: вентиль был сильнее её.
Вдруг дверь в ванную скрипнула и с шумом захлопнулась, словно её увлекло мощным порывом ветра. Раздался щелчок – защёлка на дверях сама собой задвинулась. В этот момент Джейд почувствовала себя снова в той же ситуации, что и в последние минуты ужасного сна.
Девушка ещё раз судорожно дёрнула свою руку, но вентиль ещё сильнее стиснул её пальцы – те даже побелели. И тут Джейд, на мгновение подняв глаза, увидела, что её отражение в зеркале исчезло. Увиденное потрясло её.
Поняв, что это какое-то наваждение, она зажмурила глаза, а когда открыла – на неё из зеркала смотрел обожжённый человек в помятой шляпе, тот самый, что преследовал во сне. От безумного страха, Джейд задрожала всем телом, сердце её учащённо забилось и готово было выскочить из груди. Похоже, что ночные видения не закончились.
Омерзительный человек в зеркале вежливо приподнял шляпу.
– Привет, Джейд! – сказал он, довольный собой. – Давно не виделись.
Его красное, все в рубцах лицо скривилось в ехидной улыбке.
– Не ожидала меня здесь встретить? – ещё раз произнёс он.
Собравшись с последними силами, Джейд дёрнула свою руку и вырвала кран умывальника вместе с частью трубы, по которой поступала вода. Ручка крана вместе с этой торчащей на два фута трубой была похожа на оголённую человеческую руку. И даже сейчас, как ни ухищрялась Джейд, пытаясь освободиться, пластмассовые вентиля крана ещё крепко сжимали её ладонь.
Человеку в шляпе поведение Джейд показалось смешным. И он посмеялся от души. Неожиданно он перестал смеяться, и в этот миг что-то нашло на кран холодной воды. Он вздрогнул, словно живой, и стал медленно расти вверх. Концы вентиля зашевелились, будто пальцы, и из них вдруг стали вылезать длинные стальные лезвия, точно такие, какие были на руке у того страшного преследователя.
Из обломанной трубы брызнула горячая вода, кран изогнулся, как кобра, готовясь к смертельному для жертвы прыжку. Его лезвия угрожающе шевелились, со скрипом задевая друг друга.
Человек в зеркале едва заметно кивнул, и кран-кобра бросился на Джейд. Она еле успела подставить свободную руку, удар пластмассового убийцы пришёлся по её запястью.
Джейд закричала от боли, заглушая отвратительный хохот человека в зеркале и шум льющейся воды. Тёмная кровь сразу полилась на пол. От всего увиденного Джейд потеряла сознание…
В этот момент дверь в ванную широко открылась. На пороге стоял отец, завязывающий пояс халата. Он проснулся от доносящихся из ванной криков дочери и поспешил заглянуть к ней.
Он застал ужасную картину: краны были вырваны с основанием, а на полу лежала его дочь с окровавленным запястьем правой руки. В левой она сжимала опасную бритву…
* * *
Третья психиатрическая клиника располагалась в нескольких милях от города, в большом зелёном массиве, среди деревьев, посаженных ещё в начале века. Особенно красивыми там были вязы. Посыпанные жёлтым гравием дорожки вели от главного корпуса больницы вглубь массива, где было небольшое озерцо.Здание больницы, построенное в середине прошлого века, имело величественный вид старинного викторианского замка. От высоких стен тёмно-красного кирпича так и веяло силой, какой-то особой торжественностью. Стены оканчивались остроконечными башенками по краям крыши. Издалека клиника была похожа на огромный костёр, разложенный неизвестно кем, посреди оазиса. В некоторых местах здание было красиво увито плющом.
Здание, задуманное как гостиница, было возведено одним богатым гражданином. После его смерти отель остался бесхозным. Наследников владелец не имел, и здание перешло в муниципальную собственность. Постепенно оно стало приходить в негодность, так как никто не следил за ним. Публика сюда не заезжала, и в тридцатые годы решено было передать здание под больницу. Его отремонтировали, провели внутреннюю перепланировку. Сейчас это был современный первоклассный комплекс для лечения психиатрических больных.
Весь комплекс с лесным массивом был обнесён невысокой каменной оградой с декоративными башнями по углам. На ведущее сюда из города шоссе выходила полукруглая арка с решётчатыми воротами.
Благодаря удалённости от города, в клинику довольно редко приезжали всякого рода инспекции, и потому в дисциплине персонала и больных допускалась некоторая вольность.
В эту клинику и поместили Джона Флинна после ночи, проведённой в полицейском участке. Здесь он пробыл уже несколько дней. И всё время жаловался на сон, точнее на его отсутствие, он, по правде, боялся уснуть, объясняя, что ему снятся кошмары.
За это время, кроме Джона, в клинику поступило ещё трое подростков. Врачи клиники были озадачены схожими видениями, возникающими у вновь поступивших больных. Эти видения во всех случаях заканчивались нервным расстройством. Подростков, как и Джона, разместили в комфортабельных палатах – под присмотром санитаров и нянь. Окна палат были затянуты металлической сеткой с крупными ячейками.
Нервные расстройства, как считали лечащие врачи, появились у этих подростков в результате нарушений сна. Ребята панически боялись спать. Ибо боялись они того, что происходило с ними во сне.
Джону и ещё трём новым пациентам являлся некий обгоревший человек в помятой шляпе и грязном красно-зелёном свитере, у которого на правой руке была чёрная перчатка, с огромными острыми когтями-лезвиями. И этот страшный человек гонялся во сне за подростками, пытаясь их поранить.
Врачи сразу же заметили, что даже во время неглубокого и непродолжительного сна у них появлялась одышка. А после сна – какие-то странные царапины на теле, словно их оставлял невидимый зверь с острыми когтями. Сами подростки это объясняли, что их несколько раз своей ужасной рукой цеплял тот человек, и им всем только чудом удавалось от него убежать.
Самым интересным было то, что все они встречались с Джоном до попадания в больницу. И именно после этого у них начинались кошмары. Но пока ни врачи, ни сами подростки ещё не заметили этой закономерности.
Первой с известным видением попала в клинику Каролин Маклей. Это с ней и её матерью Джон столкнулся В аэропорту, когда спешил к месту регистрации. Они, оказывается, летели в одном самолёте.
Ещё в полёте Каролин заметила что-то необычное на борту воздушного лайнера. Они летели в грозе, а стюардесса уверяла её, что никакой грозы нет. Грозу никто с сидящих в самолёте упорно не замечал.
После первого вечера, проведённого в доме её бабушки у телевизора, ей сразу стал мерещиться повсюду человек с обожжённым лицом и крючковатым носом. Две последующие ночи она ужасно промучилась. Ей снилось, будто бы она смотрит фильм, в котором самый страшный герой – этот человек в шляпе и полосатом свитере – всё время норовит затащить её в телевизор. Бабушка, посоветовавшись с матерью, решила, что будет лучше, если за ней понаблюдают врачи.
Вторым больным был Берни Хоукс, который видел Джона из окна автобуса. Его мучили видения всевозможных автокатастроф, виновником которых был человек с чёрной перчаткой на руке.
Третьим пациентом клиники была Джейд Кластингс, столкнувшаяся с Джоном Флинном В полиции. В свои пятнадцать лет она уже многое повидала. Даже успела приобщиться к наркотикам.
Отец уже давно хотел определить Джейд в какой-нибудь интернат или клинику, но все никак не решался. Он уповал на подходящий случай и выискивал более-менее достойное место для дочери, чтобы не было за неё так стыдно.
Такой случай представился после случая в ванной, который Джейд как-то путанно объяснила, сказав, что её порезал человек с обгоревшим лицом, порезал ужасной рукой, на какую была надета чёрная перчатка с острыми лезвиями.
Отец, понимая, что дальше ждать нельзя, что следующий случай может быть последним, определил Джейд в психиатрическую лечебницу. Без сомнения, для этого был повод: галлюцинации, разрезанные вены…
* * *
Как и во всяком лечебном учреждении, день в третьей психиатрической больнице начинался с утреннего обхода. Врачи изучали состояние пациентов, оценивали эффект от применения тех или иных лекарств в различных случаях депрессии. Именно это входило и в обязанности доктора Макса Харпера, заведующего отделением детской и подростковой психиатрии.Ему было около сорока лет, он носил большие роговые очки и относился к своим обязанностям очень ответственно. Лечил больных только теми препаратами и применял методы, которые были дозволены департаментом здравоохранения и проверены на практике. Сам он относился к больным как к подопытным кроликам, ведь психическому больному, думал он, ничем, кроме успокоительных средств и смирительной рубашки, не поможешь.
Придя в клинику полтора года назад, он из-за своих неожиданных обходов посреди ночи и придирчивости ко всем, приобрёл недобрую славу. И пациенты и обслуживающий медперсонал его недолюбливали.
Как раз в ведении доктора Харпера была группа из четырёх подростков, страдающих нервными расстройствами в результате нарушений сна. Харперу предстояло найти подходящее средство для лечения этих подростков.
Но ничего нового кроме традиционных успокоительных таблеток и уколов он не находил. Поразмыслив, он написал в департамент служебную записку с просьбой прислать врача-психолога, желательно молодого. Отпечатал послание на компьютере и отправил по модему.
Макс Харпер шёл по коридору клиники. Навстречу ему – старшая медсестра Ева Коперт, толкавшая перед собой тележку с каким-то мелким медицинским оборудованием. Сестра приступила к работе в отделении доктора Харпера несколько дней назад, как раз, когда поступил первый больной с симптомами расстройства сна.
За это время Ева уже полностью сориентировалась и была в курсе всех дел. Единственное, что она не успела, так это встретиться с больными. Ева больше занималась по хозяйству.
Харперу она сразу же понравилась: никакой показухи, одно только рвение к работе. «На такую можно рассчитывать, – думал доктор. – Такая медсестра никогда не будет перечить и выполнит все мои пожелания. Это правильно, что я её сразу назначил старшей сестрой».
У Евы были тонкие губы, прыщавые, лишь слегка припудренные щеки. На большом крючковатом носу Ева носила такие же роговые очки, как и Харпер. Под ними скрывались жёлтые немигающие глаза. Ни ресниц, ни бровей у Евы не было, и она за три дня так и не разу их не подвела. Редкие волосы она всегда прятала под колпаком. Её тяжёлая походка напоминала переваливание с лапы на лапу утки. Ничего определённого про её возраст доктор Харпер сказать не мог.
– Доброе утро, мистер Харпер, – заглянула в глаза доктору медсестра.
– Доброе утро, Ева, – ответил Харпер, едва приметно усмехнувшись. – Похвальна ваша тяга к работе. Вы, как мне сказали, раньше положенного приходите на работу, а уходите позже всех.
– Спасибо! Рада стараться! Дома мне делать нечего, вот и тянет на работу, а уходить совсем не хочется.
Доктор и медсестра немного прошлись по коридору.
– Ну, как вам наша клиника? – спросил Харпер.
– Хорошая, мне такие нравятся, есть много подсобных помещений, – ответила Ева.
– А мне вот эти многочисленные комнаты поперёк горла стоят. Бывает, спрячется там какой-нибудь недоносок, а потом его всей больницей ищешь.
– Да, дети такие непоседы. Никогда не знаешь, что они выкинут.
– Особенно если им по четырнадцать-пятнадцать лет, – уточнил доктор Харпер. – Ведь в этом возрасте они самые трудные.
Медсестра согласно кивнула головой.
– А вы уже работали с таким контингентом? – поинтересовался доктор.
– Да, постоянно с подростками работала, и больше всего ночью.
– Так вы были ночной медсестрой?
– В основном, да, – ответила Ева и повернула в другой коридор, где находились процедурное и диагностическое отделения, а доктор направился к своему отделению.
Навстречу ему выбежала дежурная сестра.
– Что там, Элизабет? – спросил на ходу доктор.
– Да вот, вторая попытка самоубийства.
– Кто? Джейд Кластингс?
– Да. Она после поступления ещё ни часу не спала, но тем не менее вела себя довольно спокойно, не было никаких нареканий. Мы решили облегчить её положение и попытались сделать укол, снотворного. С этого всё и началось. Она как будто взбесилась.
Доктор Харпер быстрым шагом вошёл в палату, где находились две недавно поступившие пациентки Каролин Маклей и Джейд Кластингс. Их поместили в одну палату, в силу схожести жалоб: боязнь сна.
По палате бегала девушка в больничной одежде.
Это и была Джейд. Другая девушка – Каролин – забилась в угол и волчицей смотрела на происходящее из-под одеяла, надвинутого о самых глаз.
В палате, кроме двух девушек, находились дежурный Фредерик Райли и санитар Эндрюс Ллойд – широкоплечий негр восьмифутового роста. Они пытались схватить Джейд, чтобы сделать инъекцию. Но та с отчаянием сопротивлялась, визжа, как рождественский поросёнок, и бросала в мужчин всё, что попадалось ей под руку.
На полу валялись разбросанные шприцы, градусники, комки ваты, пачки с лекарствами, пузырьки, – всё это было опрокинуто со столика дежурной медсестры. В воздухе летал пух из разорванной подушки.
– Спокойно! – закричал доктор Харпер. – Пока никакого насилия.
Он поднял руку, как бы пытаясь снять напряжение, царившее вокруг. Все остановились и посмотрели на него. Джейд попыталась поправить сбившиеся на глаза растрёпанные волосы, и в этот момент негр Ллойд изловчился и прыжком накрыл девушку.
Ллойд приподнялся и заломил у Джейд на спине руку. Девушка и не пыталась сопротивляться. Из уст Харпера раздался вздох облегчения. Он подбежал к столику на колёсиках, на котором лежал ещё один целый шприц и несколько ампул со снотворным.
Пока негр держал девушку, доктор торопливо стал наполнять шприц, но не удержал ампулу и та, выскользнув из рук, упала на пол.
– Черт, – выругался Харпер.
Он схватил вторую ампулу. На этот раз ему удалось наполнить шприц снотворным. Харпер, выпустив лишний воздух из шприца, попытался приблизиться к Джейд. Та опять начала сопротивляться.
– Успокойся, успокойся, – фальшиво-ласковым тоном заговорил он. – Я ничего плохого тебе не сделаю, это всего лишь снотворное.
Но именно при последнем слове девушка словно взбесилась. Она с неимоверным усилием рванулась и выскользнула из мощных рук негра. От неожиданности тот повалился на пол. В следующую секунду Джейд точным движением правой ноги нанесла доктору Харперу удар в пах.
Харпер побелел от боли. У него перехватило дыхание, только сдавленный стон вырвался из груди. Он сразу же согнулся, держась за то место, куда был нанесён удар, присел на корточки и распластался на полу. Шприц выпал из его рук.
Все застыли в замешательстве. Воспользовавшись наступившей паузой, Джейд схватила шприц, выпавший из рук доктора, и зажала его в руке наподобие ножа, выставив острую иголку вперёд. Таким оружием, если знать куда попасть, можно было и покалечить, и даже убить.
– Не подходите! – закричала она, поворачиваясь лицом то к одному, то к другому.
Доктор Харпер постепенно приходил в себя. Он приподнялся и заковылял к выходу.
– Убери шприц, – сказал он, все ещё держась за ушибленное место. – Никто же не собирался причинить тебе боль.
Помощь пришла совсем неожиданно. Сидевшая в углу Каролин произнесла:
– Не делайте нам уколов снотворного, и всё будет нормально.
– Хорошо, я лично обещаю не давать вам ни уколов ни таблеток снотворного, – сказал доктор Харпер, окончательно придя в себя.
– Слово чести? – крикнула Джейд.
– Если я даю слово, то я его держу, – гордо ответил Харпер.
Джейд, тяжело дыша, опустила руку, она глянула на шприц, нажала на поршень, снотворное вылилось на пол. Затем девушка подошла к столику и положила шприц на место.
Все вздохнули с облегчением.
– Так оно будет лучше, – старался хранить достоинство доктор. – Хотя я всё-таки уверен, что снотворное вам бы помогло.
* * *
Эйприл О'Нил вот уже три дня не появлялась в эфире, и не звонила своим друзьям, черепашкам-ниндзя. Все эти дни она атаковала полицейские и медицинские ведомства, пытаясь узнать, куда подевался Джон Флинн. Но, поняв, что всё бесполезно, решила навестить своих друзей.И вот сейчас Эйприл спускалась к черепашкам на старую станцию метро. Она хотела рассказать о результатах своих поисков и обсудить план дальнейших действий.
После усиленной тренировки, где они отрабатывали многочисленные приёмы, черепашки-ниндзя занимались своими делами.
– Привет, красавчик! – бросила девушка сидящему за обеденным столом Рафаэлю.
– А-а!… Эйприл!? – закашлялся тот, чуть не подавившись свежеприготовленной пиццей. – Привет! Привет!
Раф снова хотел открыть рот, чтобы откусить пиццы, но девушка, проходя мимо, спросила:
– Как вы тут без меня?
Рафаэль вновь чуть не подавился.
– Мы?… Мы тут нормально!… А вот ты где пропадала?
Но Эйприл его не дослушала, она прошла в стоящий рядом зелёный обшарпанный вагончик, который служил Сплинтеру рабочим кабинетом.
Крысы на месте не было. В вагончике сидел Леонардо с какой-то книгой в руках. Он так углубился в чтение, что не заметил вошедшей Эйприл.
– Привет Лео, – произнесла девушка. – Ты что читаешь?
Лео не отрываясь от книги выпалил:
– Сейчас, сейчас, самое интересное прочитаю…
– А где Сплинтер?
Леонардо, все также не отрываясь от страницы, показал рукой на выход:
– Там.
Поняв, что с ним сейчас говорить невозможно, Эйприл вышла из вагончика и прошла дальше. В соседнем вагончике она, наконец, нашла учителя, который сидел вместе с Донателло за компьютером и о чём-то с ним оживлённо беседовал, постоянно показывая на монитор.
– Привет, Сплинтер! Привет, Дон! – произнесла Эйприл.
Черепашка и крыса отвлеклись от компьютера и повернули головы к вошедшей девушке.
Они воскликнули наперебой:
– Привет, дорогая!
– Рады тебя видеть!
Усы Сплинтера подёрнулись слегка вверх, а Дон широко улыбнулся, обнажив ряд крупных белых зубов, приподнялся с кресла и пошёл навстречу Эйприл.
– Долго же ты не появлялась, – произнёс он, – мы уже второй день пытаемся тебя найти.
– Я никуда не пропадала, – ответила девушка, – я занималась поисками Джона.
– Ну и как, нашла? – спросил Сплинтер, хитро ухмыльнувшись.