– Нет, – вздохнула девушка.
– Зато вот благодаря Донателло, который вычислил несколько компьютерных кодов, мы вошли в компьютерную сеть медицинских учреждений, – сказал Сплинтер.
– И что же? – удивилась девушка.
– Мы выяснили, что Джон Флинн находится в третьей психиатрической клинике.
– Ну вы молодцы! – воскликнула Эйприл.
– Это всё талант Дон!… Он в технике как в своих трёх пальцах разбирается, – добавил учитель и похлопал черепашку по панцирю.
Дон смутился от похвалы учителя, ведь Сплинтер на комплименты был не слишком щедр.
– Мы узнали, что у Джона странные симптомы болезни, – произнёс он.
– И какие же? – спросила Эйприл.
– А вот смотри сама!
Все трое уселись у монитора. Дон нажал несколько клавиш.
– Мы уже сидим в компьютерной сети клиники, – прокомментировал он свои действия.
Через несколько секунд на экране возникла надпись: «Джон Флинн. История болезни».
– Так, посмотрим, что у него нашли, – произнесла Эйприл.
Она углубилась в чтение:
– «Джон Флинн, был найден на северо-западном шоссе. По предположению работников полиции, он, вероятнее всего, бродяжничал. Ни родителей, ни постоянного места жительства у него, кажется, нет».
– Ну, это они заврались, – произнесла Эйприл, – я же совершенно однозначно говорила в своём интервью, что он из Спрингвуда.
– Ты читай дальше, – произнёс Сплинтер.
Эйприл стала читать.
– «B клинику был привезён из полицейского участка, где вёл себя очень странно. Не отвечал уверенно ни на один из поставленных вопросов, в результате чего сложилось мнение, что он невменяемый и нуждается в принудительном психиатрическом лечении. В больнице упорно отказывается спать, объясняя это тем, что во сне к нему приходит некий обгоревший человек в шляпе, грязном свитере, на одной руке которого – чёрная перчатка, со стальными лезвиями вместо пальцев. И этот человек хочет до смерти его испугать. Больной временами упоминает про каких-то черепашек. Все лекарственные препараты отказывается принимать. Диагноз: тяжёлое нервное расстройство сна, вызванное бродяжничеством».
Эйприл повернула голову к Дону и пожала плечами:
– Многое совпадает с моими сообщениями в новостях, но теперь мне ещё больше непонятно, почему в его галлюцинациях упоминаются черепашки, то есть вы? Он же вас совершенно не знает?
Черепашки удивились.
– Но сегодня мы прочли ещё вот это, – произнёс Донателло.
Он прикоснулся к клавишам, и на экране высветилась другая история болезни: «Джейд Кластингс».
– А это кто такая? – спросила Эйприл.
– У неё, как и у ещё двух пятнадцатилетних пациентов клиники, Каролин Маклей и Берни Хоукса похожие симптомы, – ответил Сплинтер. – Они все боятся спать, так как в сновидениях к ним является всё тот же человек в помятой шляпе. Он хочет причинить им боль, покалечить или даже убить. В результате этого они, как и Джон Флинн, боятся сновидений.
Наступила пауза.
– Мы должны им помочь, – произнёс Дон.
– Да, они, как видно нуждаются в вашей помощи, – согласилась Эйприл.
– Надо найти этого человека в помятой шляпе и как-нибудь нейтрализовать, – поставил цель Сплинтер. – Для этого в первую очередь нужно проникнуть в клинику.
– И какие будут предложения? – произнесла девушка.
– Вот мы как раз и остановились на этом, – вздохнул Сплинтер.
Все трое призадумались. Тут в вагончик вошёл Мик. Он нёс в руках большой иллюстрированный альбом живописи.
– Ой, Эйприл, привет! – воскликнул он. – Я и не заметил, как ты пришла.
– Привет, Мик, – ответила девушка. – Ты как всегда искусством интересуешься?
– Да вот, приобрёл вчера альбом итальянского просветителя, в честь которого меня назвали Микеланджело Буонарроти, – ответил Мик. – Я и сам подумываю начать рисовать.
– Это, конечно, хорошее дело, но нам сейчас надо подумать, как помочь Джону Флинну. И другим подросткам, – произнёс Сплинтер. – Я сегодня расшифровал несколько фраз из древней рукописной книги, в которой говорится, что когда-то люди могли подолгу не спать. Они знали, что во сне человек беззащитен. И поэтому нашли чудодейственное снадобье, которое давало людям способность чувствовать любую опасность как во сне, так и в реальной жизни.
– Неужели? – воскликнула Эйприл.
– Также это лекарство, – продолжал Сплинтер, – помогало легко выйти из состояния сна в момент опасности, и при необходимости находиться долгое время без сна. И совсем не уставать. В рукописи как раз содержится забытый рецепт его приготовления.
– Именно в таком лекарстве, видимо, нуждаются наши подростки, – сообразила девушка.
– Конечно, – сказал учитель, – нам бы нужно побыстрей дать им этот эликсир, но для его приготовления нужно несколько дней. В это время кому-то из нас нужно быть рядом с подростками, чтобы помочь продержаться.
Вдруг Дон, все ещё продолжавший просматривать файлы в компьютерной сети клиники, перестал нажимать на клавиши. Он уставился в экран и через несколько секунд воскликнул:
– Смотрите сюда! Может, из этого что-нибудь выйдет.
На мониторе было высвечено прошение доктора Макса Харпера, заведующего отделением детской и подростковой психиатрии, в департамент здравоохранения, с просьбой направить в клинику врача-психолога.
– Так это же идея! – подхватила Эйприл.
Шальные искорки засветились в её глазах.
– Мне нужно подумать, как проникнуть в клинику под видом этого врача, – продолжила она, – а ты, Дон, должен сделать так, чтобы в департамент здравоохранения это прошение не дошло.
– Это мы просто, – улыбнулся Донателло. – Мы его попросту уничтожим, а в клинику отправим сообщение, о выполнении прошения.
Через пять минут всё было сделано в лучшем виде. В клинику пошло сообщение, отправленное Доном, что к ним направлен молодой врач-психиатр.
– Но ты, Эйприл, должна выдержать тест о профессиональной пригодности, – сказал Сплинтер.
– Я вот этого больше всего и боюсь, – вздохнула девушка.
– Это дело поправимое, – улыбнулся Дон. – Я как раз собрал миниатюрное радио, которое легко вместится в ухо, а передающий микрофон ты прилепишь на пуговицу. Я приму все твои вопросы, быстро разыщу ответы и передам тебе по радио.
– Ну!… Дон!… У тебя – настоящие золотые руки! – воскликнула Эйприл и поцеловала черепашку в щёку.
Донателло сконфузился. Он отвернулся к экрану, чтобы не показывать своего смущения.
– Техника может в любой момент и подвести, – предупредил девушку Сплинтер, – на то она и техника. Поэтому ты должна вспомнить студенческие годы и за оставшиеся сутки хотя бы ознакомиться с тем, что необходимо знать настоящему врачу-психологу.
– Ну это не китайская грамота, наподобие той, что ты расшифровываешь! – весело произнесла Эйприл. – К некоторым экзаменам, бывало, готовились – только ночь оставалась, и то умудрялись успешно сдавать.
– Надеюсь, и этот экзамен ты сдашь! – пожелал ей успеха Сплинтер.
Вместе с ней пришлось многое вызубрить и Дону, ведь у него задача была посложнее: суметь вовремя отыскать в бездне энциклопедий, медицинских научных работ и учебников нужное и подсказать Эйприл через миниатюрное радио правильный ответ.
Дон все учил с большим усердием и даже с некоторым удовольствием, ведь любые знания могут рано или поздно пригодиться.
Для осуществления плана необходим был микроавтобус. Как раз вспомнили про автомобиль Кейси, который по сути дела был сейчас без работы. Кейси, решивший немного отдохнуть, быстро вник в суть дела и разрешил оборудовать автомобиль под небольшую лабораторию на колёсах и отдал его в полное распоряжение черепашек. В микроавтобус пришлось перенести компьютер, поставить небольшую радиостанцию с дополнительной антенной и заполнить оставшееся пространство достаточным количеством книг. Нужно было спешить.
Эйприл предстоял самый трудный экзамен: выдержать тест на профессионализм. Понятно, чтобы выдержать, нужно было не один год учиться. Однако все надежды на успех Эйприл связывала с миниатюрным радио и с поисковыми способностями Дона.
К третьей психиатрической клинике они подъехали в первой половине дня. Микроавтобус поставили недалеко от клиники на стоянке. Эйприл вышла из машины. Дон и Раф настроили передатчик, установленный в автомобиле. В последний раз проверили исправность радио на небольшом расстоянии. Все действовало безукоризненно.
– Ни пуха ни пера! – передал Дон девушке по радио, перед тем как девушка открыла двери.
– К чёрту!
Эйприл подошла к дежурному медику, который сидел за стеклянной стойкой в вестибюле:
– Мне нужен заведующий отделением детской психиатрии доктор Макс Харпер. Как его найти?
Дежурил в этот день Джеф Кенлайнен. Он просматривал на компьютере кое-какие сводки за своё дежурство и, не отрываясь от монитора, произнёс:
– А вам по какому вопросу?
Эйприл приняла деловой вид и ответила:
– Вы не очень любезно принимаете специалиста, нужного вашей клинике?
Джеф оторвался от своего занятия и посмотрел на девушку испытывающим взглядом.
– Так вы к нам работать?
– Да.
– Одну минуточку, сейчас я свяжусь с главврачом.
Он нажал кнопку селектора и связался с начальством. Через несколько секунд, получив указания, произнёс:
– Вами будет заниматься доктор Макс Харпер – заведующий отделением детской психиатрии. Как пройдёте тестирование, будете работать у него в отделении…
Эйприл кивнула головой.
– Он вообще специалист, вроде бы, хороший, – сообщил по секрету Джеф, видя перед собой очаровательную девушку, – но немного старомоден – не терпит, чтобы ему перечили.
Девушка, слушая собеседника, слегка наклонила голову, делая вид, что ей очень интересно.
– Прекрасно, – улыбнулась она, перебивая Джефа. – Я это непременно учту, когда буду работать в клинике. А теперь куда мне пройти?
Джеф на секунду запнулся и, не желая так скоро отпускать Эйприл, ответил вопросом на вопрос:
– А тебя как зовут?
– Линда, – не моргнула глазом Эйприл.
– А меня Джеф, – сказал дежурный.
Он ещё хотел что-то спросить, но Эйприл в категоричной форме повторила:
– Как найти доктора Харпера?
– Ах, да, – театрально произнёс Джеф, ему явно доставляло удовольствие поболтать с очаровательной собеседницей, – я совсем забыл, что вы устраиваетесь к нам. Поднимитесь по лестнице или лифтом на третий этаж. Харпер должен быть в 303 кабинете.
– Большое спасибо, – откланялась Эйприл и направилась к лифту.
– Очень хотел бы, чтобы тебя приняли, – кинул ей вслед Джеф.
Эйприл обернулась:
– Думаю, трудностей с приёмом не будет.
Через несколько секунд Эйприл вошла в лифт и хотела уже нажать кнопку с цифрой 3, как внезапно раздался скрипучий голос:
– Подождите!
Эйприл повременила. В лифт вошла женщина неопределённого возраста. Она пристально посмотрела на Эйприл сквозь очки жёлтыми немигающими глазами. Девушка, смутившись, потупила взор. Ей показалось, что женщина видит её насквозь и догадывается, с какой целью она явилась в клинику.
Женщина, а это была Ева Коперт, спросила:
– Вам на какой этаж?
– На третий.
– А мне нужно повыше, – сказала Ева несколько необычным для женщин хриплым голосом, – тогда нажимайте на третий.
Несколько секунд, проведённые в лифте, показались Эйприл вечностью, она ощущала какой-то неприятный холодок – женщина своим взглядом просветила её как рентгеном.
Но, наконец, лифт остановился и двери открылись. Девушка быстро вышла на площадку.
Её, оказывается, уже поджидали. Это был заведующий отделением детской психиатрии доктор Макс Харпер. Ему успели передать по селектору, что пришла устраиваться красивая девушка.
– Вы, наверное, к нам идёте? – улыбнулся он.
– Если, конечно, вы – доктор Макс Харпер, – улыбнулась в ответ Эйприл.
– Вы двигаетесь в правильном направлении, – сказал мужчина. – Я и есть тот самый доктор Харпер– заведующий отделением детской психиатрии.
В образе этого мужчины, как показалось Эйприл, было что-то неприятное. Его лысеющая голова, роговые очки и начинающий расти животик придавали ему чиновно-начальственный вид. Гнусавая речь доктора довершала отрицательное впечатление. Такой тип людей Эйприл был глубоко антипатичен. Но тем не менее она не должна была сейчас показывать своего негативного отношения к нему, ей нужно было во что бы то ни стало устроиться работать именно в отделение, где начальствует этот неприятный тип.
– Будем знакомы, – обворожительно улыбнулась Эйприл.
– Я – Линда Брэнк, врач-психолог второй квалификации.
– Очень приятно, надеюсь мы с вами сойдёмся на общих интересах.
– Надеюсь, не только профессиональных, – подзадорила Эйприл.
– Я тоже хотел бы на это надеяться. Но всё же, пройдёмте в мой кабинет, там, я думаю, мы быстрее решим все формальности, связанные с приёмом на работу.
– Согласна, – кивнула головой Эйприл.
Они прошли по коридору, свернули в другой, пока наконец не дошли до двери под номером 303. На ней висела табличка: «3аведуюrций отделением детской психиатрии. Доктор Макс Харпер».
– Вот мы и пришли, – сказал доктор.
Он толкнул дверь и пропустил Эйприл вперёд. Кабинет поражал своими размерами. Он состоял из трёх комнат: приёмной, процедурного кабинета и комнаты отдыха. Предвидя вопрос, Харпер пояснил:
– Вы, наверное, ещё не знаете, что наша клиника была переоборудована из фешенебельного отеля. Но, сами понимаете, государство заботится о больных, поэтому отдало отель под клинику, а психиатрические больные, и тем более врачи, работающие с ними, нуждаются в полноценном отдыхе. Наша клиника, я считаю, самая лучшая в этом отношении из всех городских клиник и, я думаю, вы останетесь именно у нас работать.
Эйприл-Линда кивнула головой:
– Мне ваша клиника тоже нравится.
– Однако, приступим к делу. Вы, надеюсь, достаточно хорошо владеете компьютером?
– Да, конечно! – не показывая смущения произнесла девушка.
– Вот и прекрасно. Хотя я и не приверженец этих новшеств, – по мне гораздо лучше традиционные экзамены с глазу на глаз, но, тем не менее, все в этом мире автоматизируется, компьютеризуется. И нам нужно приспосабливаться.
С этими словами он сел за компьютер, включил его и, подождав несколько секунд, пока запустится загрузочная программа, произнёс:
– Нам следует пройти тест на профессионализм, без этого, при всём моём желании, нельзя.
Эйприл с замиранием сердца ожидала этой минуты, она уже стала собираться с мыслями, припоминая, что немного осталось в голове от всей учебно-медицинской книжной каши, которую она переваривала за последние сутки. Надежды поступления она связывала с радиопередатчиком, спрятанным в ухе, и с оперативностью Дона и Рафа, которые будут ей подсказывать.
Из миниатюрного передатчика уже раздавался спокойный голос Дона:
– Эйприл, ты не волнуйся, главное перечитывай вслух вопрос, а мы с ответом поможем… Мы слышим все разговоры, как твои, так и твоих собеседников, как будто вы находитесь рядом.
Харпер вывел на экран программу тестов для медиков-психологов, и стал просматривать её. Наконец он произнёс:
– Я вам даю тест средней сложности для квалифицированного врача – «CB-2-43». Он утверждён нашим департаментом, который вас сюда и направил. Если вы пройдёте тест на шестьдесят процентов и вас положительно оценят – вы будете приняты…
Слушая своих друзей, Эйприл пропустила мимо ушей, что сказал доктор.
Она встрепенулась и произнесла:
– Ой извините, доктор, что вы сказали?
– Я подготовил вам программу. За академический час её нужно осилить.
В этот момент в правом ухе у Эйприл опять раздался голос Дона:
– Если ты меня хорошо слышишь, то ответь, что ты в отличной форме и сможешь пройти любые тесты.
– Я сейчас в отличной форме и могу пройти любые тесты, – произнесла девушка.
– Хорошо, – произнёс Харпер, – я думаю, вы успешно справитесь с заданием.
Он поднялся с кресла и пригласил Эйприл сесть за компьютер.
– Не буду вам мешать, – последний раз сказал доктор. Если что – я буду в комнате отдыха.
Когда Харпер вышел, Эйприл прочла первое задание: «K какому типу нарушения психосексуального созревания из трёх – «обиженный», «смиренный», «бездеятельный» – относится следующее наблюдение…
– Ничего не понимаю! – воскликнул он. – Только что было всё очень хорошо слышно. Это всё твоя техника. В самый нужный момент подводит.
Дон, как-то неопределённо пожав плечами, растерянно произнёс:
– Техника тут ни причём, тут какие-то странные помехи из вне. Нужно быстрей разобраться в чём дело и помочь Эйприл.
Он стал крутить ручки радиопередатчика, но по всем волнам продолжал раздаваться тот же неприятный треск.
– Может мы слишком близко от неё находимся? – предположил Раф.
Дон замотал головой.
– Тебе, Раф, не мешало бы подучить физику. Мы работаем на ультракоротких волнах и поэтому, чем мы дальше будем отъезжать от Эйприл, тем она хуже нас будет слышать, а мы соответственно – её.
Вдруг треск внезапно прекратился, как и начался. В автомобиле установилась тишина.
– Ну вот теперь вообще всё исчезло, – произнёс Раф. – Чем ты это объяснишь?
– Тут явно сказывается влияние электромагнитных волн, – ответил Дон. – Нам нужно побыстрей переехать в другое место.
– Ну, тогда садись за руль.
– Это я мигом.
Дон быстро перебрался в кабину водителя и стал заводить мотор. Но это ему не удалось. На приборной панели высветило, что разряда аккумуляторов недостаточно.
– Тут что-то не так, – огорчённо произнёс Дон. – Надо подумать.
– Ты бы, Дон, быстрее думал, ты же у нас главный техник.
Неожиданно из молчавшего радио раздался зловещий хохот. Черепашки переглянулись между собой.
– Что бы это значило? – произнёс Раф.
И словно ему в ответ из радио послышался тот же гнусавый голос:
– Это ещё цветочки, подлые рептилии. Я – Чёрная Рука – загоню вас и ваши души обратно в вонючее болото, откуда вы вышли с вашей крысой. И вы никому из детей больше не сможете помочь…
– А это ты, мелкий пугатель тараканов, – быстро нашёлся Дон, бросая вызов в эфир. – Это из-за тебя, подлая тварь, подростки начали попадать в клинику?
– Какой ты догадливый, Донателло. – Рад, что вы объявились, и со временем я ещё до вас доберусь, а пока можете попрощаться со всеми подростками Нью-Йорка. Начинаем с больных этой клиники. Эйприл, как бы она ни хотела, не сдаст теста, я об этом, сами понимаете, уже позаботился…
Нисколько ни удивившись услышанному, Раф предложил:
– Если ты не трус, то нам лучше не по эфиру общаться…
– Вам не дано меня увидеть, – опять засмеялся Чёрная Рука, перебивая Рафа. – Но, я думаю, вас, безмозглых болотных пиявок, в ближайшее время смогу призвать к себе в царство ночных кошмаров и ужасных сновидений.
– Это мы ещё посмотрим, – ответил Дон, – мы вообще-то в сне не очень нуждаемся, мы ведь мутанты…
Но Чёрная Рука не дослушал, он вышел из эфира, наполнившего шипением и треском.
Но как раз именно, так и случилось. Эйприл на четвёртом задании уже заметила, что Дон вроде бы ошибся с ответом. Она ведь кое-что со своей ночной зубрёжки помнила. Эйприл переспросила ещё раз, но голос из передатчика её успокоил, сказав, что так написано в большой медицинской энциклопедии.
Немного удивившись, девушка продолжила проходить тест. Закончив с последними вопросами, она услышала в передатчике отчётливую фразу:
– А теперь, дорогая моя журналистка, проваливай из этой клиники и не мешай мне заниматься делом.
Эйприл прямо опешила. Челюсть её отвисла. Девушка не могла вымолвить даже полслова. В ухе послышался смех, и, немного погодя, тот же противный голос сказал:
– Что замолкла, или свой поганый язык проглотила?
Эйприл постаралась собраться с мыслями, ещё надеясь, что это неуместное озорство черепашек:
– Эй, Дон, что это за шутки? – осторожно произнесла она.
– Какой я тебе Дон, – зарычало в передатчике. – Я – Чёрная Рука, любитель кошмарных снов и ночной мучитель подростков.
– А что ты делаешь в нашем эфире? – спросила Эйприл, стараясь сдержать раздражение в голосе.
– Вот решил тебе помочь с треском вылететь из клиники, – ответил Чёрная Рука и опять засмеялся.
Его гнусавый голос, напоминал Эйприл скрипение старой заржавленной дверцы автомобиля, выброшенного на свалку. Девушка догадалась, что это тот самый человек, который является во сны Джону Флинну и остальным ребятам.
«C тестом я, конечно, провалилась, – лихорадочно размышляла она, – но стоит, наверное, продолжить разговор с этим мерзавцем: нужно хоть что-то знать про него».
– Что ты делаешь в клинике? – спросила Эйприл у невидимого собеседника, пока ещё тот был в эфире.
Чёрная Рука замолчал, но через несколько секунд произнёс:
– Похвально твоё журналистское любопытство. Я тебе отвечу. Я пришёл за душами подростков вашего города, а так как и черепашкам-мутантам по пятнадцать лет, то и за их душами тоже. И если до сих пор я только пугал некоторых подростков, обитающих сейчас, в этой клинике, то теперь я начну потихоньку уничтожать ребят самыми изощрёнными способами. Эти ребята в свои кошмарные сны вызовут достаточное количество друзей. Я их всех убью, а души заберу себе.
– И зачем тебе детские души?
– В пятнадцать лет становишься физически сформировавшимся человеком, но детские ночные страхи ещё в глубинах души остаются. Вот эти страхи и дают мне силу. И победить кошмары невозможно, ведь не будет же подросток убивать себя, поэтому я непобедим.
Чёрная Рука опять засмеялся. Эйприл не могла придумать, как помочь бедным подросткам справиться с этим кровожадным монстром.
– Но ты не можешь убить всех, не всё же подростки такие боязливые, как ты их описываешь?
– Не беда, я со всеми справлюсь. Вон у хорошего мальчика Джона и друзей уже не осталось. Он, этакий молодец, долго сопротивляется, но мне всё же троих привёл. А эти трое, в свою очередь мне остальных ребят вызовут в сны. Я всех подростков парализую страхом. Они все будут меня бояться и выполнять мои прихоти…
– А не много ли ты на себя берёшь?
– Много? – прохрипел Чёрная Рука. – Не будем об этом говорить, тем более твоё время на исходе. Я, пожалуй, послушаю, чем твои рептилии сейчас заняты. А тебе даю на прощание совет: занимайся-ка ты лучше писательской работой и не лезь не в свои дела, ведь тебе не пятнадцать лет.
С этими словами голос Чёрной Руки исчез из эфира, а радио начало трещать так, что Эйприл вынуждена была быстро вынуть его из уха.
Проделав это, она посмотрела на часы. Оставалось ещё полминуты до сдачи теста. Эйприл тяжело вздохнула. К сожалению, она не справилась с заданием и вынуждена была подумать, как представить это Харперу.
Зато она узнала, чем вызвано расстройство сна у подростков.
Тут в дверях соседней комнаты появился доктор Харпер. На его лице была всё та же вкрадчивая улыбка.
– Ну, как ваши успехи, – произнёс он, приближаясь к Эйприл.
Неопределённо пожав плечами, девушка растерянно произнесла:
– Понимаете, доктор, я сейчас себя не очень хорошо чувствую, поэтому немного запуталась в ответах.
– А мы сейчас посмотрим, – сказал Харпер, присаживаясь рядом. – Я, думаю, у вас всё будет хорошо. Такие красивые девушки просто не могут неправильно отвечать.
– Дон, пошевели своими техническими мозгами, – произнёс Раф. – Я просто уверен, что мы сумеем найти выход из создавшегося положения. У нас ещё есть, по-моему, время. Ведь она начала писать всего десять минут назад, а ей на задание отведён целый час.
– Во-первых, не час, а академический час, а это разница в пятнадцать минут, – сказал Дон. – Ты бы лучше помолчал немного.
– Зато вот благодаря Донателло, который вычислил несколько компьютерных кодов, мы вошли в компьютерную сеть медицинских учреждений, – сказал Сплинтер.
– И что же? – удивилась девушка.
– Мы выяснили, что Джон Флинн находится в третьей психиатрической клинике.
– Ну вы молодцы! – воскликнула Эйприл.
– Это всё талант Дон!… Он в технике как в своих трёх пальцах разбирается, – добавил учитель и похлопал черепашку по панцирю.
Дон смутился от похвалы учителя, ведь Сплинтер на комплименты был не слишком щедр.
– Мы узнали, что у Джона странные симптомы болезни, – произнёс он.
– И какие же? – спросила Эйприл.
– А вот смотри сама!
Все трое уселись у монитора. Дон нажал несколько клавиш.
– Мы уже сидим в компьютерной сети клиники, – прокомментировал он свои действия.
Через несколько секунд на экране возникла надпись: «Джон Флинн. История болезни».
– Так, посмотрим, что у него нашли, – произнесла Эйприл.
Она углубилась в чтение:
– «Джон Флинн, был найден на северо-западном шоссе. По предположению работников полиции, он, вероятнее всего, бродяжничал. Ни родителей, ни постоянного места жительства у него, кажется, нет».
– Ну, это они заврались, – произнесла Эйприл, – я же совершенно однозначно говорила в своём интервью, что он из Спрингвуда.
– Ты читай дальше, – произнёс Сплинтер.
Эйприл стала читать.
– «B клинику был привезён из полицейского участка, где вёл себя очень странно. Не отвечал уверенно ни на один из поставленных вопросов, в результате чего сложилось мнение, что он невменяемый и нуждается в принудительном психиатрическом лечении. В больнице упорно отказывается спать, объясняя это тем, что во сне к нему приходит некий обгоревший человек в шляпе, грязном свитере, на одной руке которого – чёрная перчатка, со стальными лезвиями вместо пальцев. И этот человек хочет до смерти его испугать. Больной временами упоминает про каких-то черепашек. Все лекарственные препараты отказывается принимать. Диагноз: тяжёлое нервное расстройство сна, вызванное бродяжничеством».
Эйприл повернула голову к Дону и пожала плечами:
– Многое совпадает с моими сообщениями в новостях, но теперь мне ещё больше непонятно, почему в его галлюцинациях упоминаются черепашки, то есть вы? Он же вас совершенно не знает?
Черепашки удивились.
– Но сегодня мы прочли ещё вот это, – произнёс Донателло.
Он прикоснулся к клавишам, и на экране высветилась другая история болезни: «Джейд Кластингс».
– А это кто такая? – спросила Эйприл.
– У неё, как и у ещё двух пятнадцатилетних пациентов клиники, Каролин Маклей и Берни Хоукса похожие симптомы, – ответил Сплинтер. – Они все боятся спать, так как в сновидениях к ним является всё тот же человек в помятой шляпе. Он хочет причинить им боль, покалечить или даже убить. В результате этого они, как и Джон Флинн, боятся сновидений.
Наступила пауза.
– Мы должны им помочь, – произнёс Дон.
– Да, они, как видно нуждаются в вашей помощи, – согласилась Эйприл.
– Надо найти этого человека в помятой шляпе и как-нибудь нейтрализовать, – поставил цель Сплинтер. – Для этого в первую очередь нужно проникнуть в клинику.
– И какие будут предложения? – произнесла девушка.
– Вот мы как раз и остановились на этом, – вздохнул Сплинтер.
Все трое призадумались. Тут в вагончик вошёл Мик. Он нёс в руках большой иллюстрированный альбом живописи.
– Ой, Эйприл, привет! – воскликнул он. – Я и не заметил, как ты пришла.
– Привет, Мик, – ответила девушка. – Ты как всегда искусством интересуешься?
– Да вот, приобрёл вчера альбом итальянского просветителя, в честь которого меня назвали Микеланджело Буонарроти, – ответил Мик. – Я и сам подумываю начать рисовать.
– Это, конечно, хорошее дело, но нам сейчас надо подумать, как помочь Джону Флинну. И другим подросткам, – произнёс Сплинтер. – Я сегодня расшифровал несколько фраз из древней рукописной книги, в которой говорится, что когда-то люди могли подолгу не спать. Они знали, что во сне человек беззащитен. И поэтому нашли чудодейственное снадобье, которое давало людям способность чувствовать любую опасность как во сне, так и в реальной жизни.
– Неужели? – воскликнула Эйприл.
– Также это лекарство, – продолжал Сплинтер, – помогало легко выйти из состояния сна в момент опасности, и при необходимости находиться долгое время без сна. И совсем не уставать. В рукописи как раз содержится забытый рецепт его приготовления.
– Именно в таком лекарстве, видимо, нуждаются наши подростки, – сообразила девушка.
– Конечно, – сказал учитель, – нам бы нужно побыстрей дать им этот эликсир, но для его приготовления нужно несколько дней. В это время кому-то из нас нужно быть рядом с подростками, чтобы помочь продержаться.
Вдруг Дон, все ещё продолжавший просматривать файлы в компьютерной сети клиники, перестал нажимать на клавиши. Он уставился в экран и через несколько секунд воскликнул:
– Смотрите сюда! Может, из этого что-нибудь выйдет.
На мониторе было высвечено прошение доктора Макса Харпера, заведующего отделением детской и подростковой психиатрии, в департамент здравоохранения, с просьбой направить в клинику врача-психолога.
– Так это же идея! – подхватила Эйприл.
Шальные искорки засветились в её глазах.
– Мне нужно подумать, как проникнуть в клинику под видом этого врача, – продолжила она, – а ты, Дон, должен сделать так, чтобы в департамент здравоохранения это прошение не дошло.
– Это мы просто, – улыбнулся Донателло. – Мы его попросту уничтожим, а в клинику отправим сообщение, о выполнении прошения.
Через пять минут всё было сделано в лучшем виде. В клинику пошло сообщение, отправленное Доном, что к ним направлен молодой врач-психиатр.
– Но ты, Эйприл, должна выдержать тест о профессиональной пригодности, – сказал Сплинтер.
– Я вот этого больше всего и боюсь, – вздохнула девушка.
– Это дело поправимое, – улыбнулся Дон. – Я как раз собрал миниатюрное радио, которое легко вместится в ухо, а передающий микрофон ты прилепишь на пуговицу. Я приму все твои вопросы, быстро разыщу ответы и передам тебе по радио.
– Ну!… Дон!… У тебя – настоящие золотые руки! – воскликнула Эйприл и поцеловала черепашку в щёку.
Донателло сконфузился. Он отвернулся к экрану, чтобы не показывать своего смущения.
– Техника может в любой момент и подвести, – предупредил девушку Сплинтер, – на то она и техника. Поэтому ты должна вспомнить студенческие годы и за оставшиеся сутки хотя бы ознакомиться с тем, что необходимо знать настоящему врачу-психологу.
– Ну это не китайская грамота, наподобие той, что ты расшифровываешь! – весело произнесла Эйприл. – К некоторым экзаменам, бывало, готовились – только ночь оставалась, и то умудрялись успешно сдавать.
– Надеюсь, и этот экзамен ты сдашь! – пожелал ей успеха Сплинтер.
* * *
Эйприл, предупредив своё начальство, что занимается поиском информации для нового скандального дела, которое попросила пока держать в секрете, весь оставшийся день посвятила медицинскому просвещению. Она штудировала учебники по педиатрии, просматривала работы известных психологов, начиная от Зигмунда Фрейда и Виктора Франкла. И к ночи уже довольно бегло сыпала специальными терминами и весьма сносно разбираясь в лекарствах.Вместе с ней пришлось многое вызубрить и Дону, ведь у него задача была посложнее: суметь вовремя отыскать в бездне энциклопедий, медицинских научных работ и учебников нужное и подсказать Эйприл через миниатюрное радио правильный ответ.
Дон все учил с большим усердием и даже с некоторым удовольствием, ведь любые знания могут рано или поздно пригодиться.
Для осуществления плана необходим был микроавтобус. Как раз вспомнили про автомобиль Кейси, который по сути дела был сейчас без работы. Кейси, решивший немного отдохнуть, быстро вник в суть дела и разрешил оборудовать автомобиль под небольшую лабораторию на колёсах и отдал его в полное распоряжение черепашек. В микроавтобус пришлось перенести компьютер, поставить небольшую радиостанцию с дополнительной антенной и заполнить оставшееся пространство достаточным количеством книг. Нужно было спешить.
* * *
Утром следующего дня, обдумав легенду об окончании медицинского факультета, Эйприл на свой страх и риск поехала устраиваться на работу в третью психиатрическую клинику. Вместе с ней ехали Дон и Раф. Лео и Мик остались помогать Сплинтеру делать эликсир, рецепт которого учитель выписал из древней рукописи.Эйприл предстоял самый трудный экзамен: выдержать тест на профессионализм. Понятно, чтобы выдержать, нужно было не один год учиться. Однако все надежды на успех Эйприл связывала с миниатюрным радио и с поисковыми способностями Дона.
К третьей психиатрической клинике они подъехали в первой половине дня. Микроавтобус поставили недалеко от клиники на стоянке. Эйприл вышла из машины. Дон и Раф настроили передатчик, установленный в автомобиле. В последний раз проверили исправность радио на небольшом расстоянии. Все действовало безукоризненно.
– Ни пуха ни пера! – передал Дон девушке по радио, перед тем как девушка открыла двери.
– К чёрту!
Эйприл подошла к дежурному медику, который сидел за стеклянной стойкой в вестибюле:
– Мне нужен заведующий отделением детской психиатрии доктор Макс Харпер. Как его найти?
Дежурил в этот день Джеф Кенлайнен. Он просматривал на компьютере кое-какие сводки за своё дежурство и, не отрываясь от монитора, произнёс:
– А вам по какому вопросу?
Эйприл приняла деловой вид и ответила:
– Вы не очень любезно принимаете специалиста, нужного вашей клинике?
Джеф оторвался от своего занятия и посмотрел на девушку испытывающим взглядом.
– Так вы к нам работать?
– Да.
– Одну минуточку, сейчас я свяжусь с главврачом.
Он нажал кнопку селектора и связался с начальством. Через несколько секунд, получив указания, произнёс:
– Вами будет заниматься доктор Макс Харпер – заведующий отделением детской психиатрии. Как пройдёте тестирование, будете работать у него в отделении…
Эйприл кивнула головой.
– Он вообще специалист, вроде бы, хороший, – сообщил по секрету Джеф, видя перед собой очаровательную девушку, – но немного старомоден – не терпит, чтобы ему перечили.
Девушка, слушая собеседника, слегка наклонила голову, делая вид, что ей очень интересно.
– Прекрасно, – улыбнулась она, перебивая Джефа. – Я это непременно учту, когда буду работать в клинике. А теперь куда мне пройти?
Джеф на секунду запнулся и, не желая так скоро отпускать Эйприл, ответил вопросом на вопрос:
– А тебя как зовут?
– Линда, – не моргнула глазом Эйприл.
– А меня Джеф, – сказал дежурный.
Он ещё хотел что-то спросить, но Эйприл в категоричной форме повторила:
– Как найти доктора Харпера?
– Ах, да, – театрально произнёс Джеф, ему явно доставляло удовольствие поболтать с очаровательной собеседницей, – я совсем забыл, что вы устраиваетесь к нам. Поднимитесь по лестнице или лифтом на третий этаж. Харпер должен быть в 303 кабинете.
– Большое спасибо, – откланялась Эйприл и направилась к лифту.
– Очень хотел бы, чтобы тебя приняли, – кинул ей вслед Джеф.
Эйприл обернулась:
– Думаю, трудностей с приёмом не будет.
Через несколько секунд Эйприл вошла в лифт и хотела уже нажать кнопку с цифрой 3, как внезапно раздался скрипучий голос:
– Подождите!
Эйприл повременила. В лифт вошла женщина неопределённого возраста. Она пристально посмотрела на Эйприл сквозь очки жёлтыми немигающими глазами. Девушка, смутившись, потупила взор. Ей показалось, что женщина видит её насквозь и догадывается, с какой целью она явилась в клинику.
Женщина, а это была Ева Коперт, спросила:
– Вам на какой этаж?
– На третий.
– А мне нужно повыше, – сказала Ева несколько необычным для женщин хриплым голосом, – тогда нажимайте на третий.
Несколько секунд, проведённые в лифте, показались Эйприл вечностью, она ощущала какой-то неприятный холодок – женщина своим взглядом просветила её как рентгеном.
Но, наконец, лифт остановился и двери открылись. Девушка быстро вышла на площадку.
Её, оказывается, уже поджидали. Это был заведующий отделением детской психиатрии доктор Макс Харпер. Ему успели передать по селектору, что пришла устраиваться красивая девушка.
– Вы, наверное, к нам идёте? – улыбнулся он.
– Если, конечно, вы – доктор Макс Харпер, – улыбнулась в ответ Эйприл.
– Вы двигаетесь в правильном направлении, – сказал мужчина. – Я и есть тот самый доктор Харпер– заведующий отделением детской психиатрии.
В образе этого мужчины, как показалось Эйприл, было что-то неприятное. Его лысеющая голова, роговые очки и начинающий расти животик придавали ему чиновно-начальственный вид. Гнусавая речь доктора довершала отрицательное впечатление. Такой тип людей Эйприл был глубоко антипатичен. Но тем не менее она не должна была сейчас показывать своего негативного отношения к нему, ей нужно было во что бы то ни стало устроиться работать именно в отделение, где начальствует этот неприятный тип.
– Будем знакомы, – обворожительно улыбнулась Эйприл.
– Я – Линда Брэнк, врач-психолог второй квалификации.
– Очень приятно, надеюсь мы с вами сойдёмся на общих интересах.
– Надеюсь, не только профессиональных, – подзадорила Эйприл.
– Я тоже хотел бы на это надеяться. Но всё же, пройдёмте в мой кабинет, там, я думаю, мы быстрее решим все формальности, связанные с приёмом на работу.
– Согласна, – кивнула головой Эйприл.
Они прошли по коридору, свернули в другой, пока наконец не дошли до двери под номером 303. На ней висела табличка: «3аведуюrций отделением детской психиатрии. Доктор Макс Харпер».
– Вот мы и пришли, – сказал доктор.
Он толкнул дверь и пропустил Эйприл вперёд. Кабинет поражал своими размерами. Он состоял из трёх комнат: приёмной, процедурного кабинета и комнаты отдыха. Предвидя вопрос, Харпер пояснил:
– Вы, наверное, ещё не знаете, что наша клиника была переоборудована из фешенебельного отеля. Но, сами понимаете, государство заботится о больных, поэтому отдало отель под клинику, а психиатрические больные, и тем более врачи, работающие с ними, нуждаются в полноценном отдыхе. Наша клиника, я считаю, самая лучшая в этом отношении из всех городских клиник и, я думаю, вы останетесь именно у нас работать.
Эйприл-Линда кивнула головой:
– Мне ваша клиника тоже нравится.
– Однако, приступим к делу. Вы, надеюсь, достаточно хорошо владеете компьютером?
– Да, конечно! – не показывая смущения произнесла девушка.
– Вот и прекрасно. Хотя я и не приверженец этих новшеств, – по мне гораздо лучше традиционные экзамены с глазу на глаз, но, тем не менее, все в этом мире автоматизируется, компьютеризуется. И нам нужно приспосабливаться.
С этими словами он сел за компьютер, включил его и, подождав несколько секунд, пока запустится загрузочная программа, произнёс:
– Нам следует пройти тест на профессионализм, без этого, при всём моём желании, нельзя.
Эйприл с замиранием сердца ожидала этой минуты, она уже стала собираться с мыслями, припоминая, что немного осталось в голове от всей учебно-медицинской книжной каши, которую она переваривала за последние сутки. Надежды поступления она связывала с радиопередатчиком, спрятанным в ухе, и с оперативностью Дона и Рафа, которые будут ей подсказывать.
Из миниатюрного передатчика уже раздавался спокойный голос Дона:
– Эйприл, ты не волнуйся, главное перечитывай вслух вопрос, а мы с ответом поможем… Мы слышим все разговоры, как твои, так и твоих собеседников, как будто вы находитесь рядом.
Харпер вывел на экран программу тестов для медиков-психологов, и стал просматривать её. Наконец он произнёс:
– Я вам даю тест средней сложности для квалифицированного врача – «CB-2-43». Он утверждён нашим департаментом, который вас сюда и направил. Если вы пройдёте тест на шестьдесят процентов и вас положительно оценят – вы будете приняты…
Слушая своих друзей, Эйприл пропустила мимо ушей, что сказал доктор.
Она встрепенулась и произнесла:
– Ой извините, доктор, что вы сказали?
– Я подготовил вам программу. За академический час её нужно осилить.
В этот момент в правом ухе у Эйприл опять раздался голос Дона:
– Если ты меня хорошо слышишь, то ответь, что ты в отличной форме и сможешь пройти любые тесты.
– Я сейчас в отличной форме и могу пройти любые тесты, – произнесла девушка.
– Хорошо, – произнёс Харпер, – я думаю, вы успешно справитесь с заданием.
Он поднялся с кресла и пригласил Эйприл сесть за компьютер.
– Не буду вам мешать, – последний раз сказал доктор. Если что – я буду в комнате отдыха.
Когда Харпер вышел, Эйприл прочла первое задание: «K какому типу нарушения психосексуального созревания из трёх – «обиженный», «смиренный», «бездеятельный» – относится следующее наблюдение…
* * *
Сидящие в автомобиле Дон и Раф расслышали только первые слова, дальше в передатчике раздался треск. Рафу пришлось даже уменьшить громкость.– Ничего не понимаю! – воскликнул он. – Только что было всё очень хорошо слышно. Это всё твоя техника. В самый нужный момент подводит.
Дон, как-то неопределённо пожав плечами, растерянно произнёс:
– Техника тут ни причём, тут какие-то странные помехи из вне. Нужно быстрей разобраться в чём дело и помочь Эйприл.
Он стал крутить ручки радиопередатчика, но по всем волнам продолжал раздаваться тот же неприятный треск.
– Может мы слишком близко от неё находимся? – предположил Раф.
Дон замотал головой.
– Тебе, Раф, не мешало бы подучить физику. Мы работаем на ультракоротких волнах и поэтому, чем мы дальше будем отъезжать от Эйприл, тем она хуже нас будет слышать, а мы соответственно – её.
Вдруг треск внезапно прекратился, как и начался. В автомобиле установилась тишина.
– Ну вот теперь вообще всё исчезло, – произнёс Раф. – Чем ты это объяснишь?
– Тут явно сказывается влияние электромагнитных волн, – ответил Дон. – Нам нужно побыстрей переехать в другое место.
– Ну, тогда садись за руль.
– Это я мигом.
Дон быстро перебрался в кабину водителя и стал заводить мотор. Но это ему не удалось. На приборной панели высветило, что разряда аккумуляторов недостаточно.
– Тут что-то не так, – огорчённо произнёс Дон. – Надо подумать.
– Ты бы, Дон, быстрее думал, ты же у нас главный техник.
Неожиданно из молчавшего радио раздался зловещий хохот. Черепашки переглянулись между собой.
– Что бы это значило? – произнёс Раф.
И словно ему в ответ из радио послышался тот же гнусавый голос:
– Это ещё цветочки, подлые рептилии. Я – Чёрная Рука – загоню вас и ваши души обратно в вонючее болото, откуда вы вышли с вашей крысой. И вы никому из детей больше не сможете помочь…
– А это ты, мелкий пугатель тараканов, – быстро нашёлся Дон, бросая вызов в эфир. – Это из-за тебя, подлая тварь, подростки начали попадать в клинику?
– Какой ты догадливый, Донателло. – Рад, что вы объявились, и со временем я ещё до вас доберусь, а пока можете попрощаться со всеми подростками Нью-Йорка. Начинаем с больных этой клиники. Эйприл, как бы она ни хотела, не сдаст теста, я об этом, сами понимаете, уже позаботился…
Нисколько ни удивившись услышанному, Раф предложил:
– Если ты не трус, то нам лучше не по эфиру общаться…
– Вам не дано меня увидеть, – опять засмеялся Чёрная Рука, перебивая Рафа. – Но, я думаю, вас, безмозглых болотных пиявок, в ближайшее время смогу призвать к себе в царство ночных кошмаров и ужасных сновидений.
– Это мы ещё посмотрим, – ответил Дон, – мы вообще-то в сне не очень нуждаемся, мы ведь мутанты…
Но Чёрная Рука не дослушал, он вышел из эфира, наполнившего шипением и треском.
* * *
На ухо Эйприл Чёрная Рука диктовал свои варианты ответов, которые были далеки от правильных. Эйприл даже и не подумала, что в передатчике звучит чужой голос. Сразу было она немного насторожилась, но решила, что это искажение из-за несовершенства передатчика и успокоилась, да и кому придёт в голову влезать в эфир и диктовать другие ответы.Но как раз именно, так и случилось. Эйприл на четвёртом задании уже заметила, что Дон вроде бы ошибся с ответом. Она ведь кое-что со своей ночной зубрёжки помнила. Эйприл переспросила ещё раз, но голос из передатчика её успокоил, сказав, что так написано в большой медицинской энциклопедии.
Немного удивившись, девушка продолжила проходить тест. Закончив с последними вопросами, она услышала в передатчике отчётливую фразу:
– А теперь, дорогая моя журналистка, проваливай из этой клиники и не мешай мне заниматься делом.
Эйприл прямо опешила. Челюсть её отвисла. Девушка не могла вымолвить даже полслова. В ухе послышался смех, и, немного погодя, тот же противный голос сказал:
– Что замолкла, или свой поганый язык проглотила?
Эйприл постаралась собраться с мыслями, ещё надеясь, что это неуместное озорство черепашек:
– Эй, Дон, что это за шутки? – осторожно произнесла она.
– Какой я тебе Дон, – зарычало в передатчике. – Я – Чёрная Рука, любитель кошмарных снов и ночной мучитель подростков.
– А что ты делаешь в нашем эфире? – спросила Эйприл, стараясь сдержать раздражение в голосе.
– Вот решил тебе помочь с треском вылететь из клиники, – ответил Чёрная Рука и опять засмеялся.
Его гнусавый голос, напоминал Эйприл скрипение старой заржавленной дверцы автомобиля, выброшенного на свалку. Девушка догадалась, что это тот самый человек, который является во сны Джону Флинну и остальным ребятам.
«C тестом я, конечно, провалилась, – лихорадочно размышляла она, – но стоит, наверное, продолжить разговор с этим мерзавцем: нужно хоть что-то знать про него».
– Что ты делаешь в клинике? – спросила Эйприл у невидимого собеседника, пока ещё тот был в эфире.
Чёрная Рука замолчал, но через несколько секунд произнёс:
– Похвально твоё журналистское любопытство. Я тебе отвечу. Я пришёл за душами подростков вашего города, а так как и черепашкам-мутантам по пятнадцать лет, то и за их душами тоже. И если до сих пор я только пугал некоторых подростков, обитающих сейчас, в этой клинике, то теперь я начну потихоньку уничтожать ребят самыми изощрёнными способами. Эти ребята в свои кошмарные сны вызовут достаточное количество друзей. Я их всех убью, а души заберу себе.
– И зачем тебе детские души?
– В пятнадцать лет становишься физически сформировавшимся человеком, но детские ночные страхи ещё в глубинах души остаются. Вот эти страхи и дают мне силу. И победить кошмары невозможно, ведь не будет же подросток убивать себя, поэтому я непобедим.
Чёрная Рука опять засмеялся. Эйприл не могла придумать, как помочь бедным подросткам справиться с этим кровожадным монстром.
– Но ты не можешь убить всех, не всё же подростки такие боязливые, как ты их описываешь?
– Не беда, я со всеми справлюсь. Вон у хорошего мальчика Джона и друзей уже не осталось. Он, этакий молодец, долго сопротивляется, но мне всё же троих привёл. А эти трое, в свою очередь мне остальных ребят вызовут в сны. Я всех подростков парализую страхом. Они все будут меня бояться и выполнять мои прихоти…
– А не много ли ты на себя берёшь?
– Много? – прохрипел Чёрная Рука. – Не будем об этом говорить, тем более твоё время на исходе. Я, пожалуй, послушаю, чем твои рептилии сейчас заняты. А тебе даю на прощание совет: занимайся-ка ты лучше писательской работой и не лезь не в свои дела, ведь тебе не пятнадцать лет.
С этими словами голос Чёрной Руки исчез из эфира, а радио начало трещать так, что Эйприл вынуждена была быстро вынуть его из уха.
Проделав это, она посмотрела на часы. Оставалось ещё полминуты до сдачи теста. Эйприл тяжело вздохнула. К сожалению, она не справилась с заданием и вынуждена была подумать, как представить это Харперу.
Зато она узнала, чем вызвано расстройство сна у подростков.
Тут в дверях соседней комнаты появился доктор Харпер. На его лице была всё та же вкрадчивая улыбка.
– Ну, как ваши успехи, – произнёс он, приближаясь к Эйприл.
Неопределённо пожав плечами, девушка растерянно произнесла:
– Понимаете, доктор, я сейчас себя не очень хорошо чувствую, поэтому немного запуталась в ответах.
– А мы сейчас посмотрим, – сказал Харпер, присаживаясь рядом. – Я, думаю, у вас всё будет хорошо. Такие красивые девушки просто не могут неправильно отвечать.
* * *
Черепашки Рафаэль и Донателло все ещё не теряли надежды помочь Эйприл. Дон, оставаясь сидеть за рулём, думал, что предпринять. Машина не могла сдвинуться с места, так как Чёрная Рука, по-видимому, разрядил аккумулятор, а питания радио и компьютера было недостаточно, чтобы завести автомобиль.– Дон, пошевели своими техническими мозгами, – произнёс Раф. – Я просто уверен, что мы сумеем найти выход из создавшегося положения. У нас ещё есть, по-моему, время. Ведь она начала писать всего десять минут назад, а ей на задание отведён целый час.
– Во-первых, не час, а академический час, а это разница в пятнадцать минут, – сказал Дон. – Ты бы лучше помолчал немного.