Бибби Джеймс. Амулет

   Гларт быстро собрал пожитки в вещевой мешок и закинул его за плечи.
   – Ну что, готовы? – спросил он.
   – Готова. Что теперь?
   – Думаю, что мы сможем узнать все, что нам нужно, если поговорим с самим Кала-азаром. Итак, отправляемся к нему. Амулет может вызволить нас из пещеры с помощью заклинания Перемещения.
   – Нам нужно соблюдать осторожность. Возможно, охрана видит вход в нашу пещеру.
   – Не беспокойтесь. Прошлой ночью по дороге в таверну я выбрал идеальное место для перемещения. Не одолжите мне на минуту кольцо?
   Макоби сняла перстень с пальца и передала монаху, затем взяла его за руку.
   – Готов, Дариан? – спросила она, помня о просьбе привидения предупреждать его о резких перемещениях в пространстве.
   Призрак, находившийся в состоянии, близком к трансу, встрепенулся. Последнее время он все чаще и чаще пребывал в оцепенении.
   – Да, – прошелестел его слабый голос.
   Последовала характерная вспышка, свидетельствовавшая о том, что амулет свою работу сделал, и маленькая компания очутилась в вырубленной в скале нише, где хранились пустые пивные бочонки.
   К несчастью, они материализовались позади рослого орка, деловито вгонявшего в один из бочонков деревянную пробку.
   Макоби едва не взвизгнула от неожиданности, но Гларт во избежание нежелательных последствий сделал стремительный бросок вперед и, выхватив из-за спины тяжелый мешок, что есть силы огрел детину по затылку. Тот на секунду замер, а потом рухнул на землю как подкошенный и больше не подавал признаков жизни.
   – Здорово! – воскликнула Макоби. – Как только его обнаружат, орки поднимут тревогу!
   – Не волнуйтесь! Он нас не заметил, и стража не видела, чтобы мы выходили из пещеры. Так что все в порядке.
   – Но его непременно найдут. Бездыханного!
   – Да, но как это можно связать с нами? Прошлой ночью мне то и дело попадались бесчувственные тела орков. Похоже, что ничто не доставляет им большего удовольствия, чем тихо подкрасться к своему собрату и послать его в нокаут ловким ударом по голове лопатой или бейсбольной битой. Они считают это чрезвычайно потешным занятием.
   Они дождались, пока печальный дух Дариана не выплыл из скалистой стены, образовывавшей нишу. Призрак выглядел таким несчастным, что у Макоби возникло желание обнять его.
   Но не так-то просто обнять кого-то, чья плоть представлена туманным облаком. Поскольку из ее затеи ничего не получилось, принцесса довольствовалась тем, что провела рукой по его призрачному плечу.
   – Дариан, все очень скоро закончится. Я обещаю. Мы найдем способ, как освободить тебя от заклятия Оков Души, правда, Гларт?
   – Не сомневайся.
   Ободряюще улыбнувшись призраку, Гларт осторожно высунулся из ниши. В коридоре никакого движения не наблюдалось.
   – Похоже, все спокойно. Но нам лучше не рисковать, – прошептал он. – Воспользуюсь-ка я Аурой Сходства. В таком случае ни один орк не отличит нас на расстоянии от себе подобных. Дариан, ты нам очень поможешь, если будешь двигаться впереди шагах в двадцати и предупредишь о появлении многочисленной группы. Тогда в путь. Нам нужно нанести визит генералу.
   – Минуточку, пока мы еще здесь… Каким образом мы собираемся отыскать генерала? – спросила Макоби с недоумением.
   – Очень просто, – ответил монах. – Мы пойдем на запах.
 
   Действительно, аргумент Гларта показался убедительным. Макоби могла бы и сама додуматься до этого.
   Они двигались по петляющему темному коридору минут пятнадцать, потом вышли к перекрестку, где остановились, и Гларт шумно втянул носом воздух.
   – Чувствуете? – спросил он девушку. Макоби принюхалась, и ее тотчас обдала волна жуткой вони, накатившая со стороны левого поворота.
   – О боги! – воскликнула она. – Что это?
   – Кажавоги, надо полагать. Похоже, что найти их будет нетрудно. Идем!
   Они повернули налево и зашагали веселее. Дух Дариана дрейфовал впереди. Изредка в боковых проходах мелькали одиночные орки, спешащие куда-то по своим делам. Один раз им все же пришлось прятаться, когда Дариан, испуганно размахивая руками, предупредил их об опасности.
   Юркнув в ближайший из мрачных коридоров, принцесса с Глартом молча наблюдали, как мимо галопом пронеслась орда из двух десятков орущих и рычащих орков, увлеченных какой-то захватывающей игрой, после чего, озираясь по сторонам, выползли наружу. Зловоние тем временем сделалось непереносимым.
   В конце концов, Макоби поняла, что больше не вытерпит. Многократно сложенный кусок толстой ткани, который она прижимала к носу, уже не защищал от густого запаха фекалий, и принцесса испытывала мучительную тошноту. Она остановилась и жестом показала Гларту, что сейчас ее вырвет. Он понимающе кивнул.
   – Ладно, – пробормотал он. – Теперь мы найдем его и без помощи обоняния. Попробуем чары…
   Юноша задумчиво замолчал, затем прошептал несколько слов. К великой радости Макоби, зловоние исчезло, но вместе с ним и все остальные запахи. У девушки было такое чувство, будто ей отключили нос.
   Путешественники продолжили путь, следуя по извилистой каменистой тропе, полого уходящей вниз. Боковые ответвления попадались все реже. Но каждый раз им приходилось останавливаться и прислушиваться.
   Теперь до них доносились далекие крики кажавогов, больше походившие на громовое шипение, от звука которого волосы вставали дыбом. Однако эти звуки указывали им верную дорогу.
   Постепенно коридор выровнялся и, сделав еще один поворот направо, закончился просторной пещерой. Гларт и принцесса остановились и с опаской выглянули из-за угла. Похоже, что своей цели – логова ящеров – они достигли.
   Пещера была круглой и имела около сорока ярдов в поперечнике. Вдоль стен тянулись расположенные на одинаковом расстоянии друг от друга большие арочные дверные проемы, семь из которых были закрыты решетчатыми металлическими воротами.
   В двух клетках можно было различить массивные раскачивающиеся тела дремавших гигантских ящеров. Восьмые ворота, ближайшие с левой стороны, заперты не были. Оттуда исходил унылый однообразный свист.
   – Вот и пришли, – прошептал Гларт. – Идем поговорим с нашим списанным генералом.
   – С чего ты взял, что он захочет с нами разговаривать? – спросила Макоби с сомнением.
   – А как же мое неотразимое обаяние, открытый, дружелюбный характер? Кроме того, я кое-что припас.
   У Гларта в руках мелькнула бутылка бренди, любезно предложенная им на завтрак.
   – Знаете, что они говорят? – продолжил он. – Орк за бутылку бренди готов продать родную мать. Дариан, оставайся на страже и предупреди нас, если кого увидишь.
   Гларт и Макоби вышли из укрытия и осторожно двинулись к открытым воротам. У порога они предусмотрительно остановились и заглянули внутрь. Открывшееся их глазам зрелище вызвало у Макоби приступ дурноты, и она едва не упала в обморок.
   Помещение буквально утопало в навозе ящеров. Толстый слой липкой массы покрывал большую часть пола, влажно поблескивая в свете факелов. В центре, увязнув по колено в фекалиях, высилась фигура орка, вооруженного маленьким совком. С его помощью он черпал образцы дерьма и после внимательного осмотра сбрасывал через плечо к стене в непрерывно растущую кучу.
   Сделав глубокий вдох, Гларт аккуратно ступил на относительно чистый участок пола в дверном проеме.
   – Генерал Кала-азар, доброе утро, – сказал он.
   Орк, обернувшись, уставился на них в немом оцепенении.
   – Чего вы хотите? – спросил он подозрительно.
   – Задать вам несколько вопросов, – ответил Гларт. – После чего в знак дружбы и благодарности мы оставим вам небольшой подарок.
   Он поднял над головой бутылку бренди, и орк впился в нее жадным взглядом. Бросив лопату и не спуская с бутылки глаз, он устремился к ним, как железные опилки, притягиваемые магнитом.
   – Спрашивайте, – разрешил он.
   – Вы генерал Кала-азар?
   – Да, я Кала-азар. Я был генералом, но теперь смотритель кажавогов.
   – Это вы стояли во главе армии, совершившей нападение на Кухбадор?
   – Так точно.
   – Насколько нам известно, это была не ваша идея.
   – Нет. Ага! – Орк нехотя оторвал взгляд от вожделенного напитка и испытующе посмотрел на Гларта. В его глазах, тронутых интеллектом, вспыхнул лукавый огонь. – Так вы хотите узнать о человеке и его великом замысле?
   Монах кивнул.
   – Что ж, он прислал ко мне своих гонцов пару недель назад. Они сказали, что их хозяин, Миал из Минас Лантана, имеет ко мне тайное предложение…
   Макоби похолодела от ужаса и вздрогнула. Итак, все это спланировал Миал. Сомнений не оставалось. И это человек, за которого отец хотел выдать ее замуж!..
   – Я должен был подвести армию к стенам Кухбадора и разграбить город Лампа Санду, – продолжал разжалованный генерал, – а затем начать штурм Кухбадора. Мне было сказано, что люди окажут сопротивление и что наши войска встретятся в открытом бою. Но Миал обещал распространить ложный слух о малочисленности оркских сил, чтобы выставленная против нас армия была заведомо слабее. Выполнив задание, мы должны были отступить.
   Взгляд орка снова застыл на бутылке, и он облизнул кроваво-красным языком пересохшие губы.
   – Что за задание?
   – Мы должны были убить или взять в плен одного из людей. Агенты Миала точно описали, где его можно будет найти, и даже дали нам его маленький портрет. Нам нужно было снять с него амулет и передать Миалу.
   В пещере воцарилась мертвая тишина, нарушаемая только свистящим дыханием спящих чудовищ.
   – Марден! – воскликнула Макоби.
   – Да. Его звали именно так, – подтвердил орк и покачал головой. – Но все пошло не по плану. Наши солдаты дрались лучше, чем ожидали люди. Еще немного, и мы бы победили. Когда я приказал отступить, меня чуть не раздавили. Потом Миал обнаружил, что амулета у Мардена не было. Он пришел в ярость и обвинил меня в воровстве.
   Существо умолкло, горестно вздохнуло и вытерло мокрый нос тыльной стороной чешуйчатой ладони.
   – Потом обо всем узнал городской старшина Болотный Дух. Он заключил договор с Миалом, а меня разжаловали и послали вот сюда…
   Он обвел жестом заваленное навозом помещение.
   – Вот моя нынешняя армия, – сказал бывший генерал, – сплошные какашки.
   – А что вы здесь делаете? – полюбопытствовал Гларт.
   – Вполне правомерный вопрос. После сражения мы привели домой двух пленных. Они погибли при весьма печальных обстоятельствах в угаре пьяной игры, и Болотный Дух скормил их трупы своим любимым ящерам. Потом один из стражников вспомнил, что видел на одном из них амулет. Болотный Дух решил, что, возможно, это именно то, что ищет Миал. Так что мне велено копаться в этом дерьме, пока я не найду этот самый амулет…
   Услышав о таком устрашающем наказании, Гларт поморщился и протянул бедняге бутылку с бренди. Орк принял ее с благодарностью и откупорил.
   – Какая ужасная работа, – произнесла Макоби с состраданием.
   – Да я тут особенно не надрываюсь, – возразил орк. – Только делаю вид.
   Он поднес бутылку ко рту и начал с жадностью пить. Макоби взяла Гларта за руку и сжала ее.
   – Гларт! Думаю, что чары теряют силу, я уже чувствую запах. Мы уже узнали все, что хотели, давай убираться отсюда. Быстрее!..
   – Хорошо. Идите. У меня остался еще один вопрос, потом я присоединюсь к вам.
   Кивнув, Макоби опрометью бросилась вон из помещения. Кажавоги все еще мирно дремали, и принцесса на цыпочках пересекла открытое пространство пещеры, где у выхода из нее терпеливо ждал дух Дариана. Минутой позже к ним подошел монах с задумчивым выражением на лице.
   – Хорошо, – произнес он. – Не хотите переговорить с другими орками, принимавшими участие в сражении?
   – Нет. Пора из этой дыры выметаться.
   – Значит, возвращаемся в город?
   Макоби отрицательно покачала головой. Она хотела обдумать полученную информацию и решить, что делать дальше. Для этого ей нужно было время и подходящее место.
   – Вернуться завтра еще не будет поздно. А сегодня я бы еще раз переночевала под открытым небом. На севере Кухбадора есть одно местечко на Большом Лено. Мы ездили туда, когда я была ребенком, чтобы спастись от полдневного летнего зноя. Там, у реки, мы устраивали замечательные пикники. Там я хочу переночевать сегодня…
 
   Кольцо с легкостью, как и всегда, выполнило ее желание, и странники очутились на берегу широкой плавной реки.
   Яркий солнечный день был в полном разгаре. Эта часть Кухбадора являла собой холмистую равнину с обширными плодородными пастбищами и виноградниками на пологих склонах, где основным занятием населения было сельское хозяйство. После подземного мрака и пещерной тесноты оркского города это место казалось самым прекрасным уголком на планете.
   Наслаждаясь тишиной и покоем, Гларт и Макоби шли вдоль реки и разговаривали. Вскоре они набрели на маленькую деревушку, где Гларт совершил несколько простейших чудес для фермера, четы лавочников и булочника, получив в знак благодарности еду и питье в таком количестве, что припасов с избытком хватило бы на пару дней, а не то что на ужин.
   К вечеру они нашли идеальное место для лагеря. Участок берега, густо покрытый сочной травой, был окружен с трех сторон рощей из ольхи и буков, шелестевших на легком ветерке листвой. С четвертой стороны протекала река, поросшая у края камышом. За рекой виднелись далекие холмы севера.
   Расположившись на ночлег, Макоби и Гларт устроили пир, поедая сыр, хлеб и фрукты и запивая все белым вином. Дух Дариана реял неподалеку, погруженный в собственные мысли.
   Насытившись, путешественники заспорили о планах на следующий день.
   – Когда будете в Кумасе, необходимо продолжать вести себя осторожно, – твердо сказал Гларт. – Думаю, неразумно появляться там, где вас могут узнать. В студенческом квартале у меня есть два приятеля – эльф и пещерный тролль. У них вы будете в безопасности, пока все не решится.
   – Мне нужно увидеться с Саракканом и удостовериться, что с ним все в порядке, – возразила Макоби.
   Печаль в голосе девушки при упоминании имени возлюбленного вызвала у Гларта приступ ревности, но он постарался отогнать бессмысленное чувство прочь.
   – Какой он, этот ваш Сараккан? – спросил монах.
   – О, с ним так здорово… он надежный… и красивый. Очень красивый. Он всегда смеется. Он тебе понравится.
   В душе Гларт усомнился в этом, но ничего не сказал, позволив Макоби выговорится.
   Принцесса рассказывала о Сараккане, об отце, сообщала, что он сделает с Миалом, когда узнает о заговоре… Вскоре она умолкла и искоса взглянула на юношу.
   – Мне немного жарко, – произнесла она после некоторого колебания. – Пойду-ка я искупнусь.
   – Хорошая идея, – поддержал Гларт и встал.
   Макоби прищурилась и уставилась на него многозначительно. Он понял намек и сел на место.
   – Ступайте, – сказал он. – Я останусь здесь.
   Макоби облегченно вздохнула и весело вскочила на ноги.
   – Только не подглядывать, – бросила она на бегу, – или я попрошу кольцо превратить тебя во что-нибудь мерзкое.
   Девушка исчезла в зарослях, а Гларт повернулся к Дариану, призрак которого висел под буковым деревом в нескольких футах от него с застывшим выражением благоговейного ужаса на лице, словно только что испытал какое-то глубокое потрясение.
   – Эй, кажется, я знаю, – сказал он монаху голосом, заметно повеселевшим по сравнению с последними днями.
   – Ты что, вспомнил все, что говорил Марден? – спросил Гларт.
   Привидение выглядело озадаченным.
   – Как ты об этом узнал? – воскликнул Дариан изумленно.
   – Потому что последние два дня ты ни о чем другом не мог и думать.
   Дух Дариана задумался над этим на минуту. Он не мог не видеть логичности рассуждений монаха.
   Пожав плечами, он рассказал Гларту о поручении, полученном от Мардена. Гларт спокойно кивнул.
   – Я знаю. Молодец, что все-таки вспомнил. Но давай сегодня не будем беспокоить Макоби. Мы попробуем уличить бессовестного заговорщика завтра, тогда обо всем ей и расскажем. Хорошо?
   – Хорошо. Надеюсь, что так…
   Призрак с удивлением огляделся по сторонам.
   – Куда подевалась принцесса? – спросил он.
   – Купается. Нельзя. Не ходи туда. Мы останемся с тобой здесь.
   С этими словами Гларт взял бурдюк с вином и отхлебнул немного, отчаянно стараясь гнать прочь мысли об обнаженной девушке, плескавшейся в реке за деревьями всего в каких-нибудь двадцати ярдах от него. Но у него ничего не получалось.
 
   Человек недоуменно уставился на безобразный кулон с непристойным изображением, который вручил ему гонец, и выругался.
   Это не амулет! Разразившись потоком брани, он швырнул вещицу в стену, и она разлетелась на куски.
   – Отправляйся назад к Болотному Духу, – крикнул он посланнику, – и скажи, что это не тот амулет. Еще передай, пусть даже не пытается надуть меня! Макоби должна быть в Кумасе завтра, как я уже говорил. В случае чего я не успокоюсь, пока его уродливая голова не будет красоваться на копье у ворот города.
   Гонец поспешно удалился, и мужчина перевел взгляд на осколки разбитого кулона, валявшиеся под ногами. Когда-то они представляли мужской член в состоянии эрекции. Почему-то это показалось ему дурным предзнаменованием. Он снова выругался и в сердцах ударил по осколкам сапогом, они отлетели под кровать.
   Проклятая чертовка!..
   Ему было жизненно важно, чтобы завтра принцесса была в Кумасе, потому что в этот день Миал обещал вернуться в город, чтобы услышать ответ на свое предложение. Но сдержат ли орки слово доставить принцессу обратно? Не выведала ли она у них больше, чем нужно? Не нарушит ли это его планы?
   Он затряс головой, желая отделаться от гнетущих мыслей. Орки вернут Макоби, и она согласится выйти за него замуж, ибо не сможет противостоять оказанному на нее давлению. Завтра его планы осуществятся. Непременно! В противном случае жизнь будет потрачена впустую.
   Но ждать было настоящей пыткой! День был еще в полном разгаре, а он уже сгорал от нетерпения. Следующие двадцать четыре часа будут ползти бесконечно долго…
   Он нащупал на стене шнурок звонка и раздраженно дернул, намереваясь попросить принести бутылку спиртного. Спустя минуту в дверь легонько постучали. Когда он отворил ее, то вместо ожидаемого слуги увидел другого курьера…

ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ

 
   Остаток дня инспектор Трасса провел, стараясь не попадаться на глаза суперинтенданту Причуде.
   Это было нелегко, поскольку большую часть дня шеф проверял Трассу, желая убедиться, что тот делает именно то, что ему велено. Поэтому, чтобы себя обезопасить, инспектору пришлось запустить механизм, который должен был привести его к поимке и аресту Сараккана по обвинению в убийстве полковника Де Венчаса.
   Сержант Раси, как обычно, был рад слепо подчиняться приказам, в то время как детектив Кратаван, услышав об этих планах, возмутился.
   – Но почему мы не можем трогать Миала? – спрашивал он настойчиво. – Мы же знаем, что это его рук дело!
   – Это политика, Кратаван. Шеф скорее арестует невинного человека, чем огорчит власти. Если мы пойдем против воли шефа, то нас разжалуют в пешие дозорные и назначат дежурить по ночам на улицах.
   Кратаван нехотя кивнул, признав неоспоримость фактов.
   Трасса оставил его, нагрузив до отказа бумажной работой, появившейся вследствие возникновения новых обстоятельств в расследуемом ими деле, а сам ушел. Чтобы избежать встречи с суперинтендантом, он был вынужден несколько минут скрываться в чулане с рабочим инвентарем под центральной лестницей в вестибюле, но, в конце концов, ему удалось выскользнуть из здания управления незамеченным.
   Теперь, сидя в одной из таверн старого города в ожидании Сараккана, он старался подобрать слова, которые ему придется сказать. Похоже, что разговор предстоял тяжелый.
   О, привет! Очень сожалею, но я должен вас арестовать за то, что вы не совершали. В результате вас скорее всего казнят, но это сущая ерунда. В качестве компенсации я угощаю выпивкой…
   Он криво усмехался, бессмысленно пялясь в свой бокал с пивом. В норме пинта «Мантикора» могла поправить любое горе, но, к сожалению, в данной ситуации темно-коричневый эль оказался бессильным. Однако ломать голову было нечего. Трасса знал, что нужно делать.
   Дверь открылась, и в таверну вошел Сараккан. Он обвел взглядом помещение, увидев Трассу, слегка приподнял в знак приветствия руку и двинулся к нему через зал. Выглядел он озабоченным и скованным, и Трасса подумал, уж не догадывается ли офицер о том, что должно произойти.
   По дороге Сараккан взял два бокала пива – для себя и инспектора. Аккуратно поставив их на стол, он уселся напротив полицейского.
   – Я получил ваше сообщение, инспектор, – начал он, – но я очень занят и не смогу уделить много времени. Итак, что за вопрос, который нам надлежит обсудить, и чем я могу помочь?
   – Вопрос очень простой, – сказал Трасса, – ваш арест по поводу убийства полковника Де Венчаса.
   Лицо офицера стало пепельно-серым, и он ошалело вытаращил на инспектора глаза. Губы Сараккана шевелились, но он не мог издать ни одного членораздельного звука.
   Офицер был так ошарашен, что Трасса едва не рассмеялся, впервые за весь день.
   – Прошу прощения, – продолжил он. – Мы хорошо знаем, что это дело рук Миала, но суперинтендант во избежание инцидента не разрешает мне задержать его. Он считает, что вы – весьма подходящая фигура на роль козла отпущения. Я должен произвести арест завтра. Но я твердо обещаю, что никто меня не заставит сфабриковать обвинение против невинного человека.
   В бессильной ярости детектив стукнул кулаком по столу, и пиво из нетронутого бокала Сараккана выплеснулось через край. Несчастный человек тупо уставился на образовавшуюся лужицу и опрокинул стакан в горло, опустошив его одним глотком наполовину.
   – Однако с вашей помощью я намереваюсь преподнести суперинтенданту сюрприз, – снова заговорил инспектор. – Вы, несомненно, в курсе, что Миал завтра возвращается в Кумас, чтобы получить ответ на сделанное принцессе Макоби предложение. Нетрудно догадаться, что вы бы предпочли, чтобы девушка ответила отказом.
   – Конечно, клатт подери!
   – Я хочу, чтобы вы мне помогли. Я уже предпринял кое-какие действия. В прессе появится материал о Миале. Этого будет достаточно, чтобы посеять сомнение в умах граждан. Но арестовать его на глазах у всех будет чрезвычайно проблематично. Если я буду один. Вот если бы была обеспечена поддержка со стороны армейских офицеров…
   – Сколько солдат вам нужно?
   – Думаю, десятерых хватит. Миала, вероятно, будут сопровождать трое или четверо гвардейцев из его личной охраны. Здесь, правда, есть его тайные агенты, но благодаря информатору я поутру их нейтрализую.
   Сараккан рассеянно кивнул.
   – Значит, десять.
   На обсуждение деталей операции у них ушло несколько минут. Нужно было решить, как вооружить людей и как их проинструктировать.
   Вскоре Сараккан извинился и распрощался. По его хмурому виду было ясно, что шок еще не вполне прошел.
   Трасса, опорожнив второй бокал, хотел было заказать третий, но передумал.
   Он встал, чтобы уйти, подхватил свой пустой стакан и направился к стойке бара. У Трассы была теория, согласно которой бармены должны уважать клиентов, убирающих за собой посуду, а раз так, то могут в добром расположении духа налить дополнительную пинту пива за свет заведения.
   Из таверны он направился в сторону Северных ворот.
   День клонился к вечеру, и приготовления к завтрашнему прибытию Миала шли полным ходом. Хотя визит носил частный характер, его собирались превратить во всенародное торжество. На улицах вывешивали флаги, плакаты и транспаранты со словами приветствия. Лавочники и лоточники подбирали наиболее ходовой товар и заранее занимали места для грядущей ярмарки.
   Наблюдая за предпраздничной суетой, Трасса чувствовал себя не в своей тарелке. Агенты Миала потрудились на славу, ибо он слышал самые лестные отзывы о герое сражения и видел счастливые лица горожан, громко выражавших радость по поводу предстоящей свадьбы. В том, что она состоится, даже никто не сомневался. Наблюдая за происходящим, Трасса сделал неизбежный вывод, что арест Миала найдет не менее горячий отклик среди общественности, чем введение налога на занятия любовью.
   Дойдя до Северных ворот, он двинулся тем маршрутом, по которому должен был проехать на следующий день Миал. Минут через пять он нашел то, что искал. В этом месте улица резко поворачивала влево, затем принимала вправо и выходила на центральную магистраль, ведущую ко дворцу. Находясь на этом отрезке пути, Миал будет вне поля зрения людского скопления. Только здесь инспектор имел шанс арестовать его без риска быть растерзанным толпой.
   Осмотрев окрестности, Трасса принял соответствующее решение и отправился домой. Он сделал все, что намечал. Оставалось только ждать завтрашнего утра и надеяться, что все пойдет по плану.
   По пути домой инспектор зашел в лавку и купил бутылку хорошего красного вина, намереваясь поджарить себе на ужин отменный кусок мяса и запить его перебродившим виноградным соком. Однако, переступив порог своего скромного жилища, Трасса понял, что желание хлопотать на кухне пропало, поскольку в голове бродили иные мысли. Бесцельно слоняясь из угла в угол, он пытался найти занятие, которое помогло бы развеяться.