Гости, не сводя глаз с экзекуции, начали аплодировать. Кистер покачал головой:
   — Подумайте только, ведь они оба даже не состоят в ассоциации!
   Кто-то тронул Нилрема за плечо:
   — И ты тоже, дорогой друг, в ней не состоишь!
   Нилрем обернулся.
   Перед ним стоял Язон Остлоп, Маг-Игромейстер. Или, точнее сказать, Колин Роулингс, вселившийся в тело Остлопа.
   — Мое такси ждет за окном, — процедил Роулингс со злорадным огоньком в глазах. И действительно, в открытом окне виднелось такси с водителем, казавшимся призраком на фоне городских огней. — Не пора ли тебе вернуться и разделить судьбу твоих друзей-статуй? Пьедестал по тебе давно плачет...
   Его прикосновение мгновенно парализовало Нилрема. Слово «парализовало» следует понимать буквально. Маг-Игромейстер не мог даже пальцем шевельнуть. Что до остальных, то они, похоже, всецело отдались созерцанию драки. Никто и не замечал парящего за окном автомобиля с шашечками на дверцах.
   Затем Нилрем почувствовал, что чужеродная сила овладела его ногами... и заставляет их двигаться! Безумец навязал ему свою волю! А он не может ни крикнуть, ни пискнуть!
   Как только Роулингс напал на его след? Ну не бог же он?
   Или...
   Нилрем сделал первый шаг к окну.
   — Отлично, друг ты мой твидовый. Осторожнее между подоконником и дверцей. Нас очень огорчит, если ты упадешь... еще раз. На меня произвел огромное впечатление тот факт, что ты выжил после последнего крушения. Я уж думал, тебе каюк. Ну да ладно. В моем новом сценарии судьбы Полимира вам, Магам-Игромейстерам, уготованы масштабные роли. Не роли, а просто конфетка!
   «Мама! — завопил про себя Нилрем. — Выручай!»
   Но матушка Нилрема подбадривала дерущихся советами и одобрительными криками.
   Внезапно откуда-то сзади раздался какой-то грохот. Грохот перешел в глухой рев. Рев — в смачное «шмяк!».
   Нервно-паралитическое заклятие мгновенно соскочило с Нилрема. Он обернулся и обнаружил, что у его ног, в луже пунша, среди осколков хрустальной чаши, распростерлось бесчувственное тело Роулингса.
   Над поверженным, сконфуженно улыбаясь, возвышался Уильям Кистер.
   — Отличный фокус, сэр! — вскричал Нилрем.
   — Я слышал его слова. — Кистер указал за окно. — А у нас в Нью-Йорке таксисты никогда не соглашаются вот так вот ждать клиента.
   Роулингс, застонав, заворочался на полу.
   — Что тут такое происходит? — вопросила миссис Беннетт.
   Из окна донеслось хриплое ворчание — водитель спешил на помощь своему хозяину.
   — Маман, мы должны немедленно вернуться в ваш дом! — воскликнул Нилрем и, перешагнув через Роулингса, подошел к Кистеру. — Пожалуйста, поедемте с нами! У меня предчувствие, что вы окажетесь нам страшно полезны!
   — А смогу я побольше узнать о Круге?
   — Мало не покажется!
   — Договорились!
   Тут в окне показался водитель такси. Мускулы у него выпячивались, как у объевшегося мухоморов Арнольда Шварценеггера, а голова явно была одолжена на время у саблезубого тигра. Увидев Роулингса в крайне унизительной позе, он укоризненно зарычал.
   — Ступайте! — вскричал Де-Лион, схватив подвернувшийся под руку зонтик. — Я задержу это исчадие!
   Нилрем, вцепившись в запястье маман, поволок ее сквозь толпу остолбеневших гостей. В арьергарде бежал Уильям Кистер. Роулингс, покачиваясь, уже поднимался на ноги.
   — Держи Игромейстера! — кричал он.
   На сей раз фортуна была благосклонна к Нилрему — лифт ждал на этаже.
   — Теперь-то вы мне верите, Кистер? — спросил Кроули Нилрем.
   Кистер с энтузиазмом кивнул, уставившись на мага и его матушку огромными глазами.
   — Милый, — задумчиво проговорила маман, — оказывается, это серьезно.
   Выбежав из «Уорвика», они поймали такси и помчались к дому миссис Беннетт. Кистер, высунув голову в окно, не сводил глаз с неба.
   — Эй! — окликнул его чернявый горбоносый таксист. — Или у тебя шарики не все дома, слушай?
   — Он высматривает летающие такси, — возмутилась миссис Беннетт.
   Ненадолго призадумавшись, таксист радостно предложил:
   — Летающий ковер купи у меня, слушай!
   — Вы их видите? — встревоженно спросила маман.
   — Пока нет.
   — Мистер Кистер, советую вам переместить вашу головув салон машины, — произнес Нилрем. — У нас нет другого выхода, кроме как вверить нашу судьбу данному транспортному средству.
   — Вы не от правосудия бежите, да? — спросил таксист с неподдельно искренним интересом.
   — Во всяком случае, не от того правосудия, которому я готов подчиняться, — философски ответил Нилрем.
   — Как ты думаешь, Сидни, такой ужас возможен? — всплеснула руками миссис Беннетт. — Неужели Колин Роулингс задумал искривить и этот ярус реальности?
   — Маман, — произнес Нилрем с некоторой торжественностью. — Я имею все основания полагать, что планы Роулингса еще более широкомасштабны. Видите ли, на арене событий появился Ключ, и Роулингс хочет им завладеть.
   Кистер, позабыв об опасности с воздуха, обернулся к Нилрему:
   — Ключ... Вы говорите об Аландре... о двери, которая...
   — Сколько же вы знаете! — вырвалось у Нилрема.
   — В общем, да... Принцесса Аландра — одна из главных героинь «Хама-Сутры»... это индийский трактат, написанный две тысячи лет назад. Ученые считают, что он оказал огромное влияние на весь корпус европейского фольклора...
   — Юноша, — прервал его Нилрем. — Пора бы вам отринуть мнение, что эти книги — всего лишь фольклор и сказки. Смотрите на них как на исторические документы. Пусть истина в них порой искажена до неузнаваемости...
   — Или кажется искаженной на этом ярусе, потому что отражает историю других ярусов, — вмешалась миссис Беннетт. — Смотри, не запутай мистера Кистера, Сидни.
   — Боюсь, в данный момент запутать меня уже невозможно, — проговорил Кистер.
   — Маман, я надеюсь, у вас есть все необходимые компоненты для постройки Врат?
   — Ну, конечно же, милый. Я уверена, что легко смогу их отыскать — с твоей помощью, разумеется.
   — Прошу прощения, мистер Нилрем, — произнес Кистер. Его глаза разгорелись. — Вы, случайно, не имеете в виду Врата Верта?
   Нилрем вытаращил глаза:
   — О, да. Именно так они и называются.
   — Ну, разумеется. По стечению обстоятельств я знаю, как их сделать. Я собирался дать рекомендации в моей новой книге. Проблема только в том, что никто так и не проверил их на практике. В смысле... кости горлума и пальцы троллей на дороге как-то не валяются...
   — Невероятно, мой дорогой мальчик! — воскликнул Нилрем. — У вас феноменальная память! Я же помнил, что Врата должны стоять на чьих-то костях...
   — О, не волнуйтесь, костей у меня дома предостаточно, наверняка найдутся и такие, — промолвила миссис Беннетт.
   Таксист провез их короткой дорогой отважных — напрямик через Центральный парк, и спустя несколько минут машина затормозила у дома миссис Беннетт на Восемьдесят восьмой улице.
   — Милости прошу к нашему шалашу, мистер Кистер, — сказал Нилрем. — Возможно, потребуется ваша помощь.
   — Что... что там такое? — Кистер указал на верхний этаж дома.
   Миссис Беннетт, которая расплачивалась с таксистом, встревоженно вскинула голову. Нилрем последовал ее примеру.
   Из окон верхнего этажа струилось какое-то странное, неравномерное сияние — казалось, будто языки оранжевого огня лижут ночь, как мороженое. Внезапно по улице разнеслось тихое, вкрадчивое ворчание.
   — Вот почему не было погони! — возопил Нилрем. — Исчадия нас опередили! Маман, скорее ключи!
   Миссис Беннетт уже бежала к подъезду, на ходу роясь в сумочке. Спустя миг дверь распахнулась.
   — А вы что это здесь расстоялись, коллега? — накинулся Нилрем на Кистера.
   — Я... мне страшно, сэр... Может быть, разумн...
   Нилрем подошел к молодому человеку и положил ему рукуна плечо.
   — За свою жизнь вы изучили немало бесполезных вещей. Как знать, вдруг Фортуна полагала, что в один прекрасный день они окажутся полезными?! Как знать, вдруг этот день уже наступил?!
   Испуганные карие глаза воззрились на Мага-Игромейстера...
   — Вы правы. Я сделаю, что смогу.
   Вместе они взбежали по ступенькам. Миссис Беннетт уже успела достичь второго этажа и, как на крыльях, неслась все выше.
   — Маман! — взмолился Нилрем. — Маман, подождите! Вам против него не выстоять!
   Пыхтя, они бросились за ней.
   Миссис Беннетт, глубоко уязвленная нежданным-негаданным вторжением в свой дом, даже не замедлила бег. Нилрем услышал, как на самом верху с грохотом распахнулась дверь, и по лестнице разнесся громоподобный матушкин голос:
   — Отвечай, что ты тут, по-твоему, делаешь, паршивец?!
   — А-а... Помню-помню. Миссис Беннетт — так вы нынче зоветесь, я полагаю? — послышался медовый голос архиврага Нилрема. — Впрочем, мне доводилось знавать вас под другими именами, не так ли? Афина... Фригг... и Медуза!
   — Грязный хорек! Еще на одну порку набиваешься, я так понимаю? Отлично, я сама вот этими руками...
   Внезапно стены сотряс вопль. Вопль маман!
   — О Силы... — выдохнул Нилрем. — Бежим! Скорее!
   Они с удвоенной скоростью помчались вверх по лестнице, мимоэтажа в современном стиле, мимо этажа с матушкиной коллекцией Древностей, мимо этажа, где матушка колдовала, — на чердак.
   Нилрем, почти не дыша, ворвался в дверь.
   Маман висела в воздухе вверх ногами, напоминая говяжий бок в мясной лавке. Платье задралось и теперь спадало на ее лицо, обнажая полные ноги в чулках с подвязками и кружевное белье.
   Рядом, в кресле с высокой спинкой, уютно устроился Роулингс, одетый в элегантный костюм-тройку. Его тигроголового прихвостня нигде не было видно.
   — Вот видите, миссис Беннетт, даже на этом захолустном ярусе реальности — который, к слову сказать, мне абсолютнонеинтересен, — даже в его неблагоприятной для магии атмосфере я остаюсь вашим повелителем. А-а, Кроули... с новым приятелем, я смотрю! Что ж, я счастлив, что судьба свела нас в месте, из которого вы определенно никуда не скроетесь! Ведь на этом жалком шарике, на этом вашем комочке тины спрятаться просто негде, не так ли?
   — Отпусти меня немедленно, бабуин! — вскричала из-под платья миссис Беннетт.
   — Осторожно, маман. Не сердите его. Я же рассказывал, что он сделал с другими Игромейстерами, — вмешался Нилрем, утешаясь уже тем, что матушка не пострадала.
   — Как только он набрал такую силу? — спросила она.
   — В Гермесовой «Книге нерадения» предсказано, что, когда пробьет час возвращения Изгнанника, он придет с факелом в сердце... факелом энергии из сердца звезд! — сообщил Кистер.
   — Верно. Космические штучки. Отличная аналогия, мальчик. Гермес, говоришь? Этот чокнутый из Египта, что ли? Тезка жулика и сам жулик!
   — Чего бы ты ни хотел, Роулингс, — своди счеты со мной. Матушка тут ни при чем, — шагнул вперед Кроули.
   — Да, в твоих словах есть зерно истины. Послушай, Нилрем, это уже становится скучным. По всей очевидности, башка у тебя неплохо варит... не то, что у других Игромахеров. Взять тебя в плен я уже пробовал. Убить — пробовал. В волны эфира кинуть пробовал... и каждый раз ты опять лезешь мне под ноги. Умоляю, переходи на мою сторону. Из нас выйдет непобедимый дуэт.
   — Зверь... Антихрист... — бормотал Кистер. — Ага! Кто сказал, что Армагеддон должен случиться именно здесь?! Он уже начался на Той Стороне, в астрале. Все мистики были правы! Вот только шкала отсчета у них была не та...
   — Шкала-шмала, — прошипел Роулингс. — А ведь это ты, парень, меня чуть не грохнул. Нилрем, отвечай по-хорошему, кто такой этот фрукт?
   — Один мой друг. Роулингс, если ты хочешь начать переговоры — пожалуйста! Ты уже натешился. Ты всех нас унизил. Ты сорвал Игры. Ты нам отомстил за ссылку, в конце концов. Чего тебе еще хочется, Колин Роулингс?
   В темных глазах Роулингса заплясали искры.
   — Чего мне хочется? А вот чего — поиграть!
   — «И се, когда Зверь выйдет играть, острые когти разорвут небосвод вдоль и поперек, и, о, горе, звезды и планеты осыплются в Яму. А когда Зверь запляшет, его смех будет воплями тысячи тысяч, и будет там плач и помрачение умов», — процитировал Кистер. — Напаст Достопочтенный, «Апокалипсис».
   — Наглая брехня! Слушайте, сколько вам можно говорить — я создатель Игры. Я хочу просто кое-что... осовременить. Сделать правила позанимательнее. Нилрем, ведь ничто нам с тобой не мешает поработать над этим вместе. Если хочешь, остальных можно оживить... ну и перевоспитать.
   — «Но истинно, истинно говорю вам... нет Игры, покуда нет Ключа... а Ключ должен быть Замком, а Замок не даст Ключа Зверю, покуда не будет хора серафимов... и воистину, серафим узрит Зверя, и рвота изо рта его прольется на обувь Зверя... »
   — Чушебред! — завопил Роулингс. — И ерунда! Полегче, мальчик, а то получишь у меня Замок на роток! — Глаза Изгнанника свирепо запылали.
   — Ты неискренен с нами, Роулингс. У тебя кой-чего припасено в рукаве... цель у тебя иная... и ключевое слово тут «Аландра». И не так-то ты силен, как прикидываешься, — иначе она давно была бы у тебя в руках. Нет... ты все равно скован кой-какими правилами, Роулингс, а факт моего присутствия и несломленности свидетельствует, что не все так чисто-гладко, как ты хотел бы нам внушить!
   — Превосходно, — заявил Роулингс. — Еще один раз я, как цивилизованный человек, пытался поговорить с тобой на языке разума. Но ты прав, Нилрем. Ты представляешь собой препятствие на большой дороге моих планов. Так что придется тебя сковырнуть. — Он криво улыбнулся. — Попытка не пытка.
   Он поднял кверху палец. Поманил. Из темного угла на полусогнутых ногах вышел, тихо мурлыча, тигроголовый.
   — Маман? — воззвал Нилрем, срываясь на визг.
   — Я думаю, думаю! — ответила его родительница, вися вверх тормашками.
   Тигроголовый неспешно приближался, скаля острые клыки. Кистер начал пятиться, но Нилрем стоял как скала.
   — Минуточку! Как они сюда попали? — вскричала матушка. — У них должны быть Врата.
   — Но где же?..
   — Складные Врата. Этот тигрочеловек... чую духа-элементаля.
   Кистер прервал отступление.
   — Элементаль? Так ведь считается, что элементали — это элементарно! — И Мастер Колдовских Дел начал декламировать какое-то заклинание.
   Тигроголовый замер. Его тело начало деревенеть. Роулингс вскочил с кресла.
   — Прекратить! Нечестно!
   Тигроголовый заколыхался, точно изображение в телевизоре со сломанной антенной. Нилрем ухмыльнулся:
   — Нет смысла крутить ручки настройки... дело в трансляции. А теперь в нашей программе...
   Сверкнул ослепительный свет — и миссис Беннетт вновь встала с головы на ноги. Причем явно с левой ноги.
   — Он слабеет, Сидни... я-то чувствую! — мстительно вскричала она.
   — Пока еще недостаточно, — отозвался Нилрем. — Врата — наша единственная надежда.
   Роулингс попытался войти в транс, но тут же злобно открыл глаза.
   — Вот подлец! Мало того, что ударил сзади, — так теперь мое волшебство портит!
   — Ты не на своем ярусе, Роулингс. Этот потруднее будет. Отступись. Мы...
   Внезапно разверзлись хляби небесные. Прямо внутри комнаты! Взревела буря, дождь зашумел, во мраке молнии взблистали — то были глаза Роулингса, который что есть мочи взвыл:
   — Ни за что!
   Но за это время Тигроголовый успел полностью растаять, и на его месте в воздухе осталась лишь вертикальная лужа... нет,самаянастоящая дыра: черная, овальная, окаймленная кольцом тусклых огоньков.
   — Скорее, Врата не могут долго стоять открытыми! —вскрикнул Кистер.
   — Маман! Бегите с нами! — попытался Нилрем перекричать гром, одновременно хватая Кистера за лацканы пиджака и тащаего к дыре.
   — О мои бедные красивые древности! Он все испортит! — завопила миссис Беннетт, коршуном налетев на Игромейстера-Изгнанника. — Ступай, Сидни, и наведи порядок на своем ярусе! — Она засучила рукава. — У себя я разберусь сама!
   Очередная молния выхватила из мрака две детали: татуировку — свернувшийся кольцом крылатый змей и ярко-пунцовые слова «Папочкина дочка» вокруг — на мускулистом предплечье маман и черты Колина Роулингса, искаженные гримасой нескрываемого ужаса.
   — В путь! — возгласил Нилрем и впихнул Кистера в дыру-Врата. Стороннему наблюдателю показалось бы, что молодой человек утонул в стоящем плашмя черном омуте, — для полной иллюзии не хватало только кругов на воде.
   — Удачи, матушка! — вскричал Нилрем. — И большое спасибо!
   С этими словами Маг-Игромейстер ринулся во Врата, надеясь обрести за ними Темный Круг.

Глава 3

 
   Процесс пробуждения Яна Фартинга легче всего представить в виде триптиха. Левая часть: трепыхание конечностей, сопение носов, шелест крыльев.
   Правая часть: игра отблесков света на темной стене. Несколько некрупных существ. И одно громадное. Громкая, ни на что не похожая музыка, отражаясь от сводов пещеры, дробится на множество отголосков. Запах прокисшей пищи.
   Центральная часть: интенсивная головная боль.
   — А-а-ай! — простонал Ян Фартинг, не в силах с собой совладать. — О-о-ох! — И его рука машинально дернулась к виску, словно для того, чтобы водворить на место удирающий мозг.
   — Ш-ш-ш-т-с-с! А то еще следующим станете! — произнес у него под ухом чей-то высокий голосок. — Будете шуметь, она вас обязательно выберет!
   Ян встряхнул головой, пытаясь сфокусировать взгляд на окружающей действительности.
   Его рука нащупала предел этого темного нового мира: железный прут, второй железный прут, третий... тюрьма?
   — Где... где я? — спросил Ян так тихо, как только мог — скорее сам себя, чем заговорившего с ним неведомого соседа.
   — Вы, добрый человек, в глубокой заднице, — бодро объявил звонкий голосок. — Но и я, увы, в том же месте. Как и все мы.
   Привыкнув к сумраку, Ян различил прямо перед собой чеканное, какое-то не совсем людское лицо: брови-запятые, длинный нос, заостренные уши.
   — Вы эльф? — обалдело спросил Ян.
   — Да, мой добрый сэр, я эльф, эльф благородного рода, ибудь весь мой ум при мне, ни за что бы я не оказался в упомянутом мною месте. Увы, Великая Перемена лишила меня всякого соображения и рассуждения, и я неосмотрительно угодил в когтистые лапы этой твари! — И эльф скорбно приложил ладонь ко лбу в жесте, коим сей гордый народ заменяет горестное стенание. — Ну а вы чем будете оправдываться?
   — Мы в... мы в клетке! — воскликнул Ян, озираясь по сторонам. — А это кто такие?
   — Наши товарищи по заточению, мой друг.
   — А кто нас заточил? Я помню, как кто-то навалился на меня, ударил... Медведица! — Ян полез было в карман за оружием; не нашел его; вспомнил происшедшее. — Вот именно, медведица, и очень странная на вид!
   Эльф многозначительно кивнул:
   — Ведьмедица, если быть точным. — Его изящный тонкий палец указал за прутья клетки: — Зри, вон обиталище этой бессовестной грязнули!
   Прищурившись, Ян принялся рассматривать кое-как освещенный угол берлоги, ибо место, где он находился, безусловно, являлось таковой. На вытертом диване, порыкивая и похрапывая, дремала огромная медведица. Определенно медведица, ибо на ней была юбка.
   На стене у ее изголовья висело нечто, явно преисполненное волшебства: ящик, в котором, беспрестанно сменяя друг друга, мерцали движущиеся картинки. Мало того, из ящика доносились писк, голоса и музыка.
   Перед этим чудом лежали на полу, подпирая головы лапами, три маленьких существа. Неподвижные, как статуи, — только длинные ослиные уши иногда подергивались — они зачарованно глазели на картинки и слушали звуки.
   — Что это? — шепотом спросил Ян.
   — Она это называет «телик». А то, что в нем сейчас шевелится, — это МТВ.
   — Ем ты и вы?
   — Нет. Магическое Тело-Видение. Течет по кабелю.
   Все эти загадочные термины были Яну совершенно неизвестны.
   — А кто эти... ну, эти... зверюшки... на полу?
   — Крысщенки... малолетние дегенераты из рода гномов.
   — Но... но за что она нас заточила? Почему она нас похитила? Эльф печально покачал головой:
   — Скоро сами узнаете. Да, кстати, мое имя Л'Ферсиль. Я из...
   Внезапно существа, которых эльф назвал крысщенками, оживились. Вскочив с пола, они принялись скакать и извиваться, указывая на ящик.
   — О-хо-хо, — проговорил эльф. — Любимый видеоклип.
   — «Ви-део», — пробормотал Ян, припоминая уроки латыни. — «Вижу Бога»?
   Эльф, обернувшись, посмотрел на Яна как на сумасшедшего.
   — Отнюдь.
   Один из крысщенков подбежал к дивану и принялся дергать Ведьмедицу за лапы. Храп прекратился; длинные, обильно сдобренные тушью ресницы разлепились.
   — Род! — пропищал крысщенок. — Ро-од!
   И с Ведьмедицей немедленно произошла разительная перемена. Косматое страшилище неуклюже, но резво вскочило с мягкого дивана и встало на дыбы, с благоговением уставившись тусклыми глазками в колдовской ящик.
   — Род! — взревела она, и по ее шерсти потекли обильные слюни. Она начала топтаться перед ящиком в странном, омерзительном танце, который в основном сводился к дрыганью косматыми бедрами и вилянию задом.
   — Я твоя секс-бомба! — подпевала она «видео», то и дело срываясь на хриплый визг (несомненно, ей на ухо когда-то наступил собственный сородич). — Я тво-я-я секс... бо-ом-ба-а!
   Ян невольно зажал уши руками.
   — Это еще цветочки, — прокомментировал эльф. — Видели бы вы ее, когда показывают Боя Джорджа.
   Крысщенки закружились по пещере, выделывая более энергичные па, а их повелительница тем временем продолжала ритуальную пляску перед своим идолом. Как только песня кончилась, Ведьмедица замерла как вкопанная. Ее глаза вновь заволокла бессмысленная пленка.
   — Работать пора! — произнесла она.
   Эльф среагировал моментально:
   — Скорее. В угол — и на корточки.
   — Зачем?
   — Без вопросов! — Эльф властно потянул Яна за руку, и спустя миг оба уже притаились в углу по правую сторону от двери, запертой на висячий замок.
   — Ни звука! — приказал эльф. — Авось проглядит! Ведьмедица приблизилась к клетке, остановилась и, недовольно ворча, указала на замок.
   Крысщенки, взобравшись друг на друга, образовали пирамиду. Верхний повозился с замком — и дверь распахнулась. С довольным блеском в глазах Ведьмедица подошла к двери, наклонилась и запустила лапу в кучу существ, которые спали, тесно прижавшись друг к дружке, у самой стены.
   От Ведьмедицы удушливо воняло духами.
   Схватив за шиворот какого-то гнома, она выволокла его, упирающегося ногами и плещущего руками, из клетки. Другие существа, проснувшись, подняли ужасный гам. Крысщенки торопливо захлопнули и заперли дверь.
   Ведьмедица ухватила визжащего гнома обеими лапами, окинула почти любящим взглядом...
   И в один присест откусила ему голову.
   — О Боже! — вымолвил Ян, отвернувшись к стене при виде фонтана крови, который взметнулся до потолка. Эльф, напротив, был не в силах оторвать глаза от ужасной сцены.
   Ян услышал еще несколько шумных «чавк!» и «хрям-с!», а потом шепот эльфа:
   — Все.
   Ян обернулся.
   Ведьмедица, с удовлетворением потирая свой громадный, вмиг округлившийся живот, звучно рыгнула.