Страница:
Он внимательно посмотрел на нее.
– Тебе самой нужен отдых. А как Хуанита? Она знает?
– Не больше, чем остальные.
– К ночи приедут мои работники, и скоро все будут знать о том, что произошло в городе. Чуть позже я сам скажу ей об этом, а пока я хочу повидать отца.
– Он хотел это сделать для тебя, Том. Ты не должен себя винить. Я уверена, что он скоро поправится.
– И все же он страдает из-за меня. Я должен пойти к нему.
Он прошел к двери и медленно открыл ее. Калеб сидел в кресле и потирал левой рукой раненую руку.
– Том! – воскликнул он, увидев сына, и поднялся ему навстречу. – Сработало! Это должно было сработать! – Он хотел было обнять сына, но остановился, увидев лицо сына.
– Тебя ранили? – взволнованно спросил Том. Калеб нахмурился.
– Кто тебе сказал?
– Я понял это сразу же, как только Даниэль сказал, что у тебя болит плечо.
Калеб вздохнул.
– Я не хотел, чтобы ты знал об этом, но боюсь, некоторое время не смогу работать как следует. Но я скоро поправлюсь, Том.
В горле Тома застрял комок.
– Если… если бы тебя серьезно ранили… или убили… – едва выговорил он.
– Но ничего этого не случилось. Все кончено, Том. Тень прошлого перестала преследовать тебя. Впереди вас с Хуанитой ждет только счастье, поверь мне, ранение в руку – небольшая плата за это!
Непрошеные слезы полились из глаз Тома. Сказались волнения двух последний дней и боль за отца. Калеб обнял сына здоровой рукой.
– Все закончилось, Том. Время все забыть и навсегда избавиться от ненависти.
– Доброе утро, мистер Парнэлл, – улыбнулся ему владелец магазина.
– Доброе утро. Мне нужно всего несколько вещей, Хенди.
– Отлично. Только назовите их!
Джесс монотонно начал читать список. Ему нравились люди в Хендерсоне. Здесь жили не те, первые переселенцы, которые приехали грабить и убивать, а те, кто приехал, чтобы заново начать свою жизнь. Они приезжали целыми семьями, обзаводились землей, строили дома. Неприятности исходили только от золотоискателей: те часто преступали закон и хозяйничали на чужой земле, хотя за это им грозила виселица. Но в целом Хендерсон был достаточно спокойным и мирным городом, который находился к юго-западу от Сономы.
– Как вы думаете, когда-нибудь поймают этого индейца-призрака? – спросил его Хенди. – Он опять начал шнырять по округе. Вам нужно получше смотреть за женой и детьми.
– О, конечно, – ответил Джесс, улыбаясь в душе. Он только что вернулся от Калеба и Сары, и знал всю историю. Калеб Сакс никогда не перестанет удивлять его. Что только он не сделает ради своей семьи!
Том на радостях закатил пир в честь приезда сестры. Пригласил всех своих работников, их жен и подружек, нанял оркестр, и музыканты целых три дня играли веселую испанскую музыку.
Для Линды самым главным было видеть свою мать здоровой и веселой. И Калеб, слава Богу, оправился от своего ранения. Джесс снял с прилавка ящик с картофелем и потянулся за пакетом с мукой, когда снаружи послышался крик. Линда!
Он бросил список продуктов на пол и выскочил из магазина. Хенди тоже вышел из-за прилавка и подошел к двери, чтобы посмотреть, в чем дело.
– Оставите мою маму в покое! – десятилетний Джон, сжав кулаки, готов был броситься на пятерых вооруженных мужчин, один из которых держал Линду, заломив ей руки за спину. Трехлетняя Джессика громко плакала у повозки.
– Успокойся, мальчик, она всего-навсего краснокожая, – издевался над Джоном один из мужчин. – Разве ты не знаешь, что этими женщинами каждый может пользоваться? Мы в горах ищем золото. И давно не видали хорошеньких женщин.
– Отпусти ее! – потребовал Джесс и встал рядом с сыном.
– А ты кто такой?
– Ее муж.
– У-ууу-и-ииии! Смотрите-ка, у него жена – красавица из дикого племени. Он предпочитает ее белым женщинам!
– Отпустите ее! – вскричал Джон со слезами на глазах. – Он было бросился вперед, но Джесс схватил его за руку.
– Возьми сестру и уведи ее в магазин.
– Но, па…
– Делай, что говорю, быстро!
Джон знал, что отец слов на ветер не бросает. Он подбежал к повозке и, схватив Джессику, потащил ее в магазин. Хенди поспешно закрыл за ними дверь и стал наблюдать из окна. Эти подонки совсем недавно спустились с окрестных холмов и решили похозяйничать в городе, зная, что в Хендерсоне пока нет шерифа.
Один из пятерых, ухмыляясь, выступил вперед.
– Ну и ну! Кажется, нам попался настоящий храбрец! – он смерил глазами Джесса. – Но только все дело в том, что вы, фермеры, не умеете обращаться с оружием, а мы умеем, – подстрекал он Джесса. – Поэтому мы возьмем на время эту женщину, а когда попользуемся, то возвратим тебе, обещаю.
Они все засмеялись, но Джейсс даже не моргнул глазом. Линда перестала вырываться, понимая, что если Джесс что-то задумал, то чем меньше движения, тем лучше. Она полностью доверяла мужу и за последнее время убедилась, что он даже более мужественный, чем она когда-либо предполагала.
Мужчина, державший ее, помрачнел, видя, что Джесс и не думает сдаваться.
– Много лет назад, мистер, в Техасе, – заговорил Джесс, – моя жена попала в руки такого же отродья, как и ты. Я пообещал, что больше это никогда не повторится, и я намерен сдержать свое обещание. Только тронь ее, и ты – мертвец, даже если ей придется погибнуть вместе с тобой.
Золотоискатель несколько нервно улыбнулся.
– Браво! Для фермера, который может разве что попасть себе в пятку, ты говоришь довольно смело. – Он посмотрел на револьвер Джесса. – Тебе с оружием, наверное, спокойнее, а, фермер? Сможешь попасть во что-нибудь, кроме стены амбара?
Джесс скривил губы.
– А ты испытай меня!
Наступило напряженное молчание. Джесс держал в поле зрения каждого из своих противников.
– Не нравится мне его взгляд, Бейтс, – проворчал тот, кто держал Линду. – Ни одна баба не стоит того, чтобы отдать за нее жизнь.
– Ни один фермер не испугает меня, – ответил Бейтс. Он подошел поближе к Линде и ухмыльнулся. – Давай, Дэвис, пощупай ее. Я позабочусь о фермере.
Тот, кого звали Дэвисом, одной рукой крепко держал руки Линды за спиной, а другой стал медленно шарить по ее телу, приближаясь к груди, но прежде чем он коснулся груди Линды, раздался выстрел и посреди его лба появилась дыра.
Все остальное происходило для Линды как в тумане. Началась стрельба, и она бросилась на землю, закрыв голову руками. Джесс мгновенно выпустил вторую пулю в Бейтса и откатился по земле в сторону. Затем вскочил и пристрелил еще одного, целившегося в него. Остальные двое поспешили укрыться.
– Линда, перекатись под повозку! – закричал Джесс, моля Бога, чтобы в нее не попали. Он бросился за бочку с водой и оттуда выстрелил в четвертого золотоискателя. Тот с криком упал на землю.
Джесс отчаянно пытался найти последнего негодяя, но тут послышался удаляющийся топот копыт и, наконец, все стихло. Джесс немного выждал и вышел из укрытия.
Первым делом он подбежал к Линде и помог ей вылезти из-под повозки. Жители городка начали потихоньку выходить из домов и собираться вокруг Джесса и Линды.
Линда вцепилась в руку Джесса.
– Джесс, они ведь могли убить тебя! – Со мной все в порядке. А как ты?
– Я не ранена. – Она посмотрела ему в глаза. – Твоя пуля просвистела прямо у моего лица.
Он поцеловал ее в щеку.
– Я знаю. Прости. Я чуть с ума не сошел, глядя, как он лапает тебя. – Он прижал ее к себе. – Боже, если бы я промахнулся…
– Я не боялась. Я знала, что если не буду шевелиться, ты не промахнешься.
Джон и Джессика подбежали к матери, маленькая дочка с плачем вцепилась в юбки матери, а сын восхищенно посмотрел на отца.
– Ну, па! Никогда не думал, что ты так отлично стреляешь! В жизни ничего подобного не видел.
– Мистер Парнэлл! – К Джессу подбежал Хэнди. – Какая стрельба! Это что-то!
Собравшиеся стали на все лады расхваливать мастерство Джесса. Разговор постепенно свелся к тому, что жителям городка нужна защита и такой человек как Джесс вполне мог бы подойти на роль шерифа.
– Отличная идея! – заорал кто-то в толпе.
– Мы будем вам хорошо платить, мистер Парнэлл, – сказал ему Хенди. – Построим вам дом прямо в городе. Вы здесь заработаете больше, чем на своем ранчо.
Джесс пришел в замешательство.
– Не знаю… Здесь даже нет тюрьмы.
– Мы можем ее построить. Наш кузнец сделает отличную решетку.
– О, мистер Парнэлл, нам так нужен защитник, – вступила в разговор одна из женщин. – Последнее время сюда часто наведываются такие, как эти, с кем вы только что стрелялись. Если мы не положим этому конец, то они приберут город к своим рукам. Пожалуйста, подумайте об этом, мистер Парнэлл, ради женщин и детей.
Джесс посмотрел на Линду и увидел в ее главах беспокойство. Конечно, работа шерифа достаточно опасна, но Джесс не прочь был бы заняться этим. Ему не особенно нравилось заниматься фермерством. Всю жизнь он провел на ранчо и устал от этого.
– Нужно обсудить ваше предложение с моей женой, – дипломатично ответил Джесс.
Линда знала, что это значит. Джесс Парнэлл решил стать первым шерифом Хендерсона.
ГЛАВА 26
– Тебе самой нужен отдых. А как Хуанита? Она знает?
– Не больше, чем остальные.
– К ночи приедут мои работники, и скоро все будут знать о том, что произошло в городе. Чуть позже я сам скажу ей об этом, а пока я хочу повидать отца.
– Он хотел это сделать для тебя, Том. Ты не должен себя винить. Я уверена, что он скоро поправится.
– И все же он страдает из-за меня. Я должен пойти к нему.
Он прошел к двери и медленно открыл ее. Калеб сидел в кресле и потирал левой рукой раненую руку.
– Том! – воскликнул он, увидев сына, и поднялся ему навстречу. – Сработало! Это должно было сработать! – Он хотел было обнять сына, но остановился, увидев лицо сына.
– Тебя ранили? – взволнованно спросил Том. Калеб нахмурился.
– Кто тебе сказал?
– Я понял это сразу же, как только Даниэль сказал, что у тебя болит плечо.
Калеб вздохнул.
– Я не хотел, чтобы ты знал об этом, но боюсь, некоторое время не смогу работать как следует. Но я скоро поправлюсь, Том.
В горле Тома застрял комок.
– Если… если бы тебя серьезно ранили… или убили… – едва выговорил он.
– Но ничего этого не случилось. Все кончено, Том. Тень прошлого перестала преследовать тебя. Впереди вас с Хуанитой ждет только счастье, поверь мне, ранение в руку – небольшая плата за это!
Непрошеные слезы полились из глаз Тома. Сказались волнения двух последний дней и боль за отца. Калеб обнял сына здоровой рукой.
– Все закончилось, Том. Время все забыть и навсегда избавиться от ненависти.
* * *
Джесс вытащил из кармана список продуктов, которые ему предстояло купить и вошел в небольшой магазин.– Доброе утро, мистер Парнэлл, – улыбнулся ему владелец магазина.
– Доброе утро. Мне нужно всего несколько вещей, Хенди.
– Отлично. Только назовите их!
Джесс монотонно начал читать список. Ему нравились люди в Хендерсоне. Здесь жили не те, первые переселенцы, которые приехали грабить и убивать, а те, кто приехал, чтобы заново начать свою жизнь. Они приезжали целыми семьями, обзаводились землей, строили дома. Неприятности исходили только от золотоискателей: те часто преступали закон и хозяйничали на чужой земле, хотя за это им грозила виселица. Но в целом Хендерсон был достаточно спокойным и мирным городом, который находился к юго-западу от Сономы.
– Как вы думаете, когда-нибудь поймают этого индейца-призрака? – спросил его Хенди. – Он опять начал шнырять по округе. Вам нужно получше смотреть за женой и детьми.
– О, конечно, – ответил Джесс, улыбаясь в душе. Он только что вернулся от Калеба и Сары, и знал всю историю. Калеб Сакс никогда не перестанет удивлять его. Что только он не сделает ради своей семьи!
Том на радостях закатил пир в честь приезда сестры. Пригласил всех своих работников, их жен и подружек, нанял оркестр, и музыканты целых три дня играли веселую испанскую музыку.
Для Линды самым главным было видеть свою мать здоровой и веселой. И Калеб, слава Богу, оправился от своего ранения. Джесс снял с прилавка ящик с картофелем и потянулся за пакетом с мукой, когда снаружи послышался крик. Линда!
Он бросил список продуктов на пол и выскочил из магазина. Хенди тоже вышел из-за прилавка и подошел к двери, чтобы посмотреть, в чем дело.
– Оставите мою маму в покое! – десятилетний Джон, сжав кулаки, готов был броситься на пятерых вооруженных мужчин, один из которых держал Линду, заломив ей руки за спину. Трехлетняя Джессика громко плакала у повозки.
– Успокойся, мальчик, она всего-навсего краснокожая, – издевался над Джоном один из мужчин. – Разве ты не знаешь, что этими женщинами каждый может пользоваться? Мы в горах ищем золото. И давно не видали хорошеньких женщин.
– Отпусти ее! – потребовал Джесс и встал рядом с сыном.
– А ты кто такой?
– Ее муж.
– У-ууу-и-ииии! Смотрите-ка, у него жена – красавица из дикого племени. Он предпочитает ее белым женщинам!
– Отпустите ее! – вскричал Джон со слезами на глазах. – Он было бросился вперед, но Джесс схватил его за руку.
– Возьми сестру и уведи ее в магазин.
– Но, па…
– Делай, что говорю, быстро!
Джон знал, что отец слов на ветер не бросает. Он подбежал к повозке и, схватив Джессику, потащил ее в магазин. Хенди поспешно закрыл за ними дверь и стал наблюдать из окна. Эти подонки совсем недавно спустились с окрестных холмов и решили похозяйничать в городе, зная, что в Хендерсоне пока нет шерифа.
Один из пятерых, ухмыляясь, выступил вперед.
– Ну и ну! Кажется, нам попался настоящий храбрец! – он смерил глазами Джесса. – Но только все дело в том, что вы, фермеры, не умеете обращаться с оружием, а мы умеем, – подстрекал он Джесса. – Поэтому мы возьмем на время эту женщину, а когда попользуемся, то возвратим тебе, обещаю.
Они все засмеялись, но Джейсс даже не моргнул глазом. Линда перестала вырываться, понимая, что если Джесс что-то задумал, то чем меньше движения, тем лучше. Она полностью доверяла мужу и за последнее время убедилась, что он даже более мужественный, чем она когда-либо предполагала.
Мужчина, державший ее, помрачнел, видя, что Джесс и не думает сдаваться.
– Много лет назад, мистер, в Техасе, – заговорил Джесс, – моя жена попала в руки такого же отродья, как и ты. Я пообещал, что больше это никогда не повторится, и я намерен сдержать свое обещание. Только тронь ее, и ты – мертвец, даже если ей придется погибнуть вместе с тобой.
Золотоискатель несколько нервно улыбнулся.
– Браво! Для фермера, который может разве что попасть себе в пятку, ты говоришь довольно смело. – Он посмотрел на револьвер Джесса. – Тебе с оружием, наверное, спокойнее, а, фермер? Сможешь попасть во что-нибудь, кроме стены амбара?
Джесс скривил губы.
– А ты испытай меня!
Наступило напряженное молчание. Джесс держал в поле зрения каждого из своих противников.
– Не нравится мне его взгляд, Бейтс, – проворчал тот, кто держал Линду. – Ни одна баба не стоит того, чтобы отдать за нее жизнь.
– Ни один фермер не испугает меня, – ответил Бейтс. Он подошел поближе к Линде и ухмыльнулся. – Давай, Дэвис, пощупай ее. Я позабочусь о фермере.
Тот, кого звали Дэвисом, одной рукой крепко держал руки Линды за спиной, а другой стал медленно шарить по ее телу, приближаясь к груди, но прежде чем он коснулся груди Линды, раздался выстрел и посреди его лба появилась дыра.
Все остальное происходило для Линды как в тумане. Началась стрельба, и она бросилась на землю, закрыв голову руками. Джесс мгновенно выпустил вторую пулю в Бейтса и откатился по земле в сторону. Затем вскочил и пристрелил еще одного, целившегося в него. Остальные двое поспешили укрыться.
– Линда, перекатись под повозку! – закричал Джесс, моля Бога, чтобы в нее не попали. Он бросился за бочку с водой и оттуда выстрелил в четвертого золотоискателя. Тот с криком упал на землю.
Джесс отчаянно пытался найти последнего негодяя, но тут послышался удаляющийся топот копыт и, наконец, все стихло. Джесс немного выждал и вышел из укрытия.
Первым делом он подбежал к Линде и помог ей вылезти из-под повозки. Жители городка начали потихоньку выходить из домов и собираться вокруг Джесса и Линды.
Линда вцепилась в руку Джесса.
– Джесс, они ведь могли убить тебя! – Со мной все в порядке. А как ты?
– Я не ранена. – Она посмотрела ему в глаза. – Твоя пуля просвистела прямо у моего лица.
Он поцеловал ее в щеку.
– Я знаю. Прости. Я чуть с ума не сошел, глядя, как он лапает тебя. – Он прижал ее к себе. – Боже, если бы я промахнулся…
– Я не боялась. Я знала, что если не буду шевелиться, ты не промахнешься.
Джон и Джессика подбежали к матери, маленькая дочка с плачем вцепилась в юбки матери, а сын восхищенно посмотрел на отца.
– Ну, па! Никогда не думал, что ты так отлично стреляешь! В жизни ничего подобного не видел.
– Мистер Парнэлл! – К Джессу подбежал Хэнди. – Какая стрельба! Это что-то!
Собравшиеся стали на все лады расхваливать мастерство Джесса. Разговор постепенно свелся к тому, что жителям городка нужна защита и такой человек как Джесс вполне мог бы подойти на роль шерифа.
– Отличная идея! – заорал кто-то в толпе.
– Мы будем вам хорошо платить, мистер Парнэлл, – сказал ему Хенди. – Построим вам дом прямо в городе. Вы здесь заработаете больше, чем на своем ранчо.
Джесс пришел в замешательство.
– Не знаю… Здесь даже нет тюрьмы.
– Мы можем ее построить. Наш кузнец сделает отличную решетку.
– О, мистер Парнэлл, нам так нужен защитник, – вступила в разговор одна из женщин. – Последнее время сюда часто наведываются такие, как эти, с кем вы только что стрелялись. Если мы не положим этому конец, то они приберут город к своим рукам. Пожалуйста, подумайте об этом, мистер Парнэлл, ради женщин и детей.
Джесс посмотрел на Линду и увидел в ее главах беспокойство. Конечно, работа шерифа достаточно опасна, но Джесс не прочь был бы заняться этим. Ему не особенно нравилось заниматься фермерством. Всю жизнь он провел на ранчо и устал от этого.
– Нужно обсудить ваше предложение с моей женой, – дипломатично ответил Джесс.
Линда знала, что это значит. Джесс Парнэлл решил стать первым шерифом Хендерсона.
ГЛАВА 26
Летом 1851 года произошло знаменательное событие, которое надолго останется в памяти поколений. Около форта Ларами собрались тысячи индейцев, и среди них были не только шайены, но и представители других племен и даже индейцы кроу, которые испокон веков были врагами шайенов.
Предстояло решить вопрос о том, какие именно земли принадлежат индейцам. Для обсуждения этого прибыла делегация от правительства белых.
Годы спустя индейцы будут удивляться тому, что они так легко дали обмануть себя. Почему они не сплотились и не расчистили свою территорию от белых? Они могли бы быть свободными от Канады до Мексики. Но в те времена они еще надеялись на мирное решение вопроса, они верили белым людям. Кроме того, индейцы были разобщены и многие племена враждовали между собой. Вражда эта переходила из поколения в поколение, и индейцы не замечали своего общего врага – белого человека.
Для Кейла это был хороший год. Ведь после заключения договора он женится на Пуночке. Ему скоро восемнадцать, и он уже не раз доказал, что стал настоящим мужчиной. Пуночке исполнилось пятнадцать, в глазах шайенов она уже женщина.
Кейл тоже так считал, единственное, что его огорчало, это то, что на свадьбе не смогут присутствовать его родные, и его мать, возможно, никогда не познакомится с Пуночкой. Многие считали, что Кейл еще слишком молод, чтобы стать мужем, но смерть все время ходила рядом с их народом, и отец Пуночки одобрил желание дочери выйти замуж за Кейла.
Если бы только Голубой Ястреб был рядом, думал Кейл, но теперь дедушка живет в мире белых людей из-за своей любви к Саре. Интересно, когда он опять сможет вернуться к шайенам? Кейл молил бога, чтобы дедушка не умер рано, и они с ним встретились бы вновь.
Ночами Кейл часто вспоминал годы, прожитые вместе с семьей, ему казалось, что прошло уже очень много времени с тех пор. Он часто вспоминал Джеймса и очень хотел бы знать, чем тот сейчас занимается.
В эти дни воспоминания отдалились на второй план, если не исчезли совсем. Кейл никогда не видел такого скопления индейцев. Пришлось отойти от форта Ларами на тридцать пять миль в сторону Лошадиного ручья, где было много сочной травы для тысячи лошадей.
Если не считать нескольких мелких стычек между представителями разных племен, то грандиозное собрание индейцев проходило довольно мирно. Перед делегацией белых был устроен настоящий спектакль, в котором индейцы демонстрировали свои умения.
Колонна всадников, проезжая мимо представителей власти белых, оставляла им множество подарков. Белые в свою очередь одарили индейцев табаком и киноварью. Были устроены соревнования между индейцами по стрельбе из лука из разных положений. Меткость и ловкость индейцев никого не оставила равнодушным.
Кейл не сомневался, что эти дни навсегда останутся в его памяти. И не только из-за праздников. Ведь скоро – свадьба! Ему осталось только подождать, пока Пуночка не закончит украшать их свадебный вигвам.
– Еще один день, – шепнула ему мать его суженой. А Пуночка почти не показывалась ему на глаза и не вступала с ним в разговоры.
Наконец индейцы и белые пришли к соглашению и была обозначена граница, в пределах которой индейцы могли свободно охотиться и передвигаться. Эта территория охватывала юго-восточную часть Вайоминга и северо-восточную часть Колорадо. Граница пролегала вдоль реки Арканзас и западного склона Скалистых гор, а на востоке – вдоль штатов Канзас и Небраска.
Мысль о том, что территория индейцев стала такой маленькой, печалила сердце Кейла. Он не переставал сомневаться, смогут ли индейцы выжить, не имея возможности свободно передвигаться за стадами бизонов. Белые пообещали снабжать индейцев провизией, табаком, одеждой и всем тем, что потребуется.
Но это беспокоило Кейла. А как же индейская гордость? Неужели они начнут принимать подачки, словно нищие? Говорили даже, что индейцев научат, как стать фермерами. Индеец-фермер! Ха! Какой индеец пойдет на это! Кейл не доверял обещаниям белых, он по своему опыту знал, что часто они говорят одно, а делают совершенно другое. Был бы здесь Калеб Сакс, он бы объяснил этим наивным людям, что их просто дурачат.
Договор подписали, казалось, все были довольны, кроме Кейла. Индейцы уже стали ждать первых фургонов с провизией и другими товарами. Пуночка закончила украшать свадебный вигвам, и Кейл сразу же забыл о своих переживаниях насчет белых. Ведь скоро Пуночка станет его женой!
– Ты выглядишь совсем как молоденькая девушка.
Она улыбнулась и поправила маргаритку над правым ухом.
– Тогда мне надо приходить сюда почаще. Не так-то легко в моем возрасте казаться молодой.
Он наклонился и поцеловал ее.
– В моих глазах ты всегда молодая.
Они лежали на зеленом холме под гигантской сосной, которой, по мнению Калеба, было больше ста лет.
Этот холм стал их излюбленным местом уединения. Он находился достаточно далеко от дома Тома, и от посторонних глаз его скрывали небольшие деревья и кустарники. Снизу супругов никто не мог видеть.
Они часто занимались здесь любовью, и иногда Сара смущалась обнажать свое тело под ярким калифорнийским солнцем. Ей казалось, что по сравнению с ней Калеб ничуть не изменился и его смуглое тело по-прежнему сильное и упругое. Но Калеб восхищением и лаской разгонял все ее сомнения и стыд.
Он накрыл губами ее губы и принялся расстегивать пуговицы на платье. Дыхание ее участилось и, глядя на старые, скрюченные ветви сосны, Сара проговорила:
– О, как мне здесь нравится, Калеб. Это особое место. Когда мы здесь, весь мир как будто исчезает.
Калеб приподнял жену и снял с нее платье, затем принялся стаскивать с нее нижнее белье.
– Как только я впервые увидел эту сосну, то сразу подумал о том, что она тебе понравится. Мы будем приходить сюда так часто, Сара, как тебе того захочется. Я знаю, что ты чувствуешь. Здесь только мы и наша любовь.
– Кажется, будто здесь у нас начинается вторая жизнь. Надеюсь, что Господь отпустит мне еще несколько лет.
Он приложил палец к ее губам.
– Когда мы здесь, то говорим только о хорошем, ладно? Сегодня ты прекрасно себя чувствуешь и такая красивая! – Он снял с нее всю одежду и провел шершавыми ладонями по ее телу. Она слегка покраснела, и Калеб поцеловал ее.
Больше слова им не требовались. Поцелуи и ласки говорили сами за себя. Приятный ветерок обдувал кожу Калеба, когда он встал перед Сарой на колени, приподнял ее тело и медленно вошел в нее. Ему нравилось смотреть на нее в тот момент, когда он соединялся с нею. Выражение ее лица еще больше возбуждало его. Калеб обожал заниматься любовью на природе, это казалось ему самым естественным. Он никогда не любил кровати, но поскольку жил с Сарой, то должен был, конечно же, спать на них.
Хорошо, что Сара охотно соглашалась доставлять ему маленькие радости и лежала посреди густой травы, подставляя свое тело ветру и солнцу, со всей страстью отдаваясь любимому человеку. Калеб еще выше приподнял жену и пульсация внутри ее лона подсказала ему, что она достигла полного удовлетворения.
Он наклонился к ней и, шепча ласковые индейские слова, присоединился к ней в неописуемом любовном экстазе.
Некоторое время они лежали молча. Калеб взял еще одно одеяло и накрыл им Сару. Он растянулся рядом с ней и уставился в небо, просвечивающее сквозь ветви дерева.
Он думал о Кейле и о шайенах. Многие из работников ранчо, бывая в Сономе, узнавали различные новости, в том числе сообщили ему и новость о договоре между индейцами и белыми. Действительно ли это означает мир? Калеб в этом сомневался.
Где-то наверху прокричала птица, и опять ему почудился в этом крике далекий зов предков. Сосна, постанывая, закачалась от ветра. Да, она стояла здесь до его рождения, простоит и после его смерти. Как все-таки коротка жизнь. Калеб крепко прижал к себе жену.
Теперь Джеймс одевался по последней моде. Шел 1837 год, а это значило, что мужчины носили довольно узкие брюки, зачастую с лампасами, обязательный жилет с отворотами и длинный сюртук.
На шее Джеймс повязывал шелковый бант или надевал большой шарф, концы которого заправлял под жилетку.
Джеймсу нравилось хорошо выглядеть. Ухоженный внешний вид помогал ему в общении с покупателями и при совершении различных сделок по купле-продаже. Он с гордостью носил золотые часы, подаренные Хейденом год назад. Хозяин отблагодарил его таким образом за отличную работу и помощь в расширении торговой фирмы.
Джеймс стал таким же высоким, как и его отец, о котором Гилберт Хейден ничего не знал. В свои двадцать четыре года Джеймс был весьма привлекательным молодым человеком с волосами песочного цвета и голубыми глазами. Высокие скулы и прямой нос только подчеркивали его красоту и никак не выдавали в нем индейское происхождение.
Джеймс Сакс относился к тем людям, которым самой судьбой предназначено быть богатыми и удачливыми. Это всегда говорил ему Хейден, проследивший за тем, чтобы Джеймс получил хорошее образование, поскольку, живя в Техасе, мальчик не мог ходить в школу. Согласно тому, что Джеймс рассказал о себе Хейдену, он вырос в Техасе и много работал, помогая родителям на ранчо. Но его родители вскоре погибли от рук команчей, и Джеймсу ничего не оставалось, как покинуть ранчо и перебраться в Сент-Луис, в более цивилизованное место, где он мог найти работу и чего-нибудь достичь в жизни.
Джеймс получил из Колорадо несколько писем, подписанных Саксом, но сказал Хейдену, что это его дядя, который и без того сильно нуждался, чтобы еще помогать племяннику после смерти его родителей.
Письма остались без ответа, а одно было отправлено назад нераспечатанным.
Хейден очень сочувствовал мальчику, которого мучили ужасные воспоминания о Техасе, и поэтому взял Джеймса под свое крыло.
– Садись, Джим, – тепло улыбнулся он. Хейдену давно исполнилось шестьдесят лет. Это был худощавый седой мужчина с небольшой лысиной на затылке. Всю жизнь он строил свою торговую империю и посвятил ей всего себя, так и не женившись во второй раз после того, как более тридцати лет назад умерла его жена. Он очень любил ее и не смог больше полюбить другую.
– Вы что-то хотите, мистер Хейден? Хейден рассмеялся.
– Джим, я хочу, чтобы ты звал меня просто Гил. Джеймс улыбнулся и пожал плечами.
– Это не так-то просто. В конце-концов, вы мой босс.
– Я знаю, что ты меня уважаешь. Но, пожалуйста, зови меня Гилом. Мы так давно знаем друг друга.
Джеймс кивнул.
– Если вы так хотите.
– Я так хочу. – Хейден оглядел Джеймса. – Сколько тебе лет, Джим?
– Двадцать четыре, сэр.
– Теперь ты уже не тот мальчик, который искал здесь работу. Я все еще помню тот день.
Джеймс мысленно перенесся в то время, когда он уезжал из Колорадо. Ему вспомнилось, как отец повернулся и помахал ему рукой. Внезапно он почувствовал боль в груди, почему он перестал писать им?
– Да, сэр. Я был тогда очень молод.
– Да. Теперь ты мужчина и практически стал моим партнером. – Хейден наклонился вперед и поставил локти на стол.
– А не хотел бы ты действительно стать моим партнером?
Джеймс в удивлении уставился на него.
– Партнером? Вы имеете в виду… владеть половиной всего?..
Хейден кивнул и улыбнулся. На некоторое время Джеймс потерял дар речи. Хейден очень богат. Быть его партнером…
– Сэр, я просто не знаю, что сказать. Я ведь здесь всего девять лет.
– Достаточно долго, чтобы я смог хорошенько узнать тебя. – Он откинулся на спинку кресла. – Джим, я старею. У меня нет семьи, мне некому передать свое дело… До тебя у меня не было человека, которому я смог бы по-настоящему доверять, ты уже много раз доказал, что способен самостоятельно заниматься бизнесом. Ты – молодой, энергичный, трудолюбивый. Я не хочу, чтобы мое дело заглохло. Нужно, чтобы кто-нибудь продолжил его, когда меня не станет. Возьмешь ли ты на себя эту ношу?
Джеймс сглотнул и отвел взгляд в сторону. Он чувствовал себя виноватым. Что, если Хейден каким-то образом узнает о том, что он все это время лгал ему? Узнает о его индейском происхождении? Надо было во всем признаться. Но теперь уже поздно.
Он посмотрел на Хейдена. Нет, он не допустит, чтобы индейская кровь помешала ему осуществить свою мечту – стать богатым и независимым. Ведь он всегда мечтал о такой жизни. Возможно, когда-нибудь он поможет своей бедной матери и устроит ей такую жизнь, которую отец никогда не мог ей дать. Но как отнесется мать к тому, что он лгал все эти годы, стараясь достичь заветных высот?
– Я… я даже не знаю, мистер Хейден… то есть, Гил. Конечно, я очень рад, но мне кажется, я не заслуживаю этого.
– Конечно, заслуживаешь. Все эти годы я искал достойного приемника. По каким-то причинам ни один из моих работников меня не устраивал. А у тебя есть все, Джим: чутье, ум, упорство, настойчивость. Ты красивый и представительный. Люди тянутся к тебе. Твоя улыбка может расположить к себе кого угодно. Должно быть, твои родители были очень достойные люди, раз вырастили такого сына.
Джеймс постарался удержать на лице улыбку, несмотря на ноющую боль в груди.
– Да, сэр, – искренне ответил он. – Они были очень хорошими людьми! – Откуда этот странный комок в горле. – Они научили меня трудолюбию и… честности.
Хейден выдвинул ящик стола и достал сигары. Он протянул одну Джеймсу, но тот отказался. Хейден закурил и сказал:
– Джим, завтра я напишу завещание. Ты будешь моим полноправным партнером и получишь все после моей смерти.
Джеймс покачал головой.
– Я просто не знаю, что сказать, сэр.
– Не говори ничего. Я и так знаю, что ты благодарен. Но только я попрошу тебя об одной вещи. Тебе это пойдет на пользу, так сказать, своеобразная проверка на самостоятельность.
– Все что угодно, сэр.
Хейден встал и подошел к большой карте. Он указал на Колорадо.
– Запад, сынок. Вот где лежит наше будущее. Джеймс почувствовал, как по спине пробежал холод. Колорадо!
– Местонахождение очень выгодное, Джим, как раз на пути в. Калифорнию. По этому маршруту движутся сотни тысяч людей. Перед Скалистыми Горами они делают остановку, чтобы пополнить запасы товаров и продуктов.
Хейден отошел от карты и приблизился к Джеймсу.
– Скоро там будет проложена железная дорога, Джим. Я хочу открыть в этих местах магазин, и ты мне в этом поможешь. Ты будешь им управлять. А в дальнейшем я планирую открыть сеть магазинов в Калифорнии. Что ты на это скажешь, Джим?
Джеймсу с трудом удалось сохранить спокойствие. Колорадо! Это последнее место, куда бы он хотел поехать. Опять назад, к индейцам! Насколько он знал, индейцы по-прежнему свободно разъезжают по Колорадо, несмотря на договор. Ему вовсе не хотелось возвращаться туда.
Он встал и подошел к окну, пытаясь все хорошенько обдумать. Не хотелось разочаровывать Гилберта Хейдена. Ведь тот относился к нему, как к сыну и предлагал ему свое состояние. И, кроме того, Джеймс любил Хейдена почти так же, как отца.
Отца! Ведь у него был отец, которого он когда-то любил, но предал несколько лет назад. Теперь он должен думать о мистере Хейдене. Ведь Хейден столько для него сделал. Джеймс не мог подвести его. Возможно, все не так уж плохо. Наверняка там все стало более цивилизованно, чем прежде. Если это все, что от него требуется, чтобы стать полноправным партнером, почему бы не поехать туда? В конце концов, вся его семья уехала из Колорадо. Уехали все, кроме Кейла. Но вряд ли их дороги когда-нибудь пересекутся вновь.
Предстояло решить вопрос о том, какие именно земли принадлежат индейцам. Для обсуждения этого прибыла делегация от правительства белых.
Годы спустя индейцы будут удивляться тому, что они так легко дали обмануть себя. Почему они не сплотились и не расчистили свою территорию от белых? Они могли бы быть свободными от Канады до Мексики. Но в те времена они еще надеялись на мирное решение вопроса, они верили белым людям. Кроме того, индейцы были разобщены и многие племена враждовали между собой. Вражда эта переходила из поколения в поколение, и индейцы не замечали своего общего врага – белого человека.
Для Кейла это был хороший год. Ведь после заключения договора он женится на Пуночке. Ему скоро восемнадцать, и он уже не раз доказал, что стал настоящим мужчиной. Пуночке исполнилось пятнадцать, в глазах шайенов она уже женщина.
Кейл тоже так считал, единственное, что его огорчало, это то, что на свадьбе не смогут присутствовать его родные, и его мать, возможно, никогда не познакомится с Пуночкой. Многие считали, что Кейл еще слишком молод, чтобы стать мужем, но смерть все время ходила рядом с их народом, и отец Пуночки одобрил желание дочери выйти замуж за Кейла.
Если бы только Голубой Ястреб был рядом, думал Кейл, но теперь дедушка живет в мире белых людей из-за своей любви к Саре. Интересно, когда он опять сможет вернуться к шайенам? Кейл молил бога, чтобы дедушка не умер рано, и они с ним встретились бы вновь.
Ночами Кейл часто вспоминал годы, прожитые вместе с семьей, ему казалось, что прошло уже очень много времени с тех пор. Он часто вспоминал Джеймса и очень хотел бы знать, чем тот сейчас занимается.
В эти дни воспоминания отдалились на второй план, если не исчезли совсем. Кейл никогда не видел такого скопления индейцев. Пришлось отойти от форта Ларами на тридцать пять миль в сторону Лошадиного ручья, где было много сочной травы для тысячи лошадей.
Если не считать нескольких мелких стычек между представителями разных племен, то грандиозное собрание индейцев проходило довольно мирно. Перед делегацией белых был устроен настоящий спектакль, в котором индейцы демонстрировали свои умения.
Колонна всадников, проезжая мимо представителей власти белых, оставляла им множество подарков. Белые в свою очередь одарили индейцев табаком и киноварью. Были устроены соревнования между индейцами по стрельбе из лука из разных положений. Меткость и ловкость индейцев никого не оставила равнодушным.
Кейл не сомневался, что эти дни навсегда останутся в его памяти. И не только из-за праздников. Ведь скоро – свадьба! Ему осталось только подождать, пока Пуночка не закончит украшать их свадебный вигвам.
– Еще один день, – шепнула ему мать его суженой. А Пуночка почти не показывалась ему на глаза и не вступала с ним в разговоры.
Наконец индейцы и белые пришли к соглашению и была обозначена граница, в пределах которой индейцы могли свободно охотиться и передвигаться. Эта территория охватывала юго-восточную часть Вайоминга и северо-восточную часть Колорадо. Граница пролегала вдоль реки Арканзас и западного склона Скалистых гор, а на востоке – вдоль штатов Канзас и Небраска.
Мысль о том, что территория индейцев стала такой маленькой, печалила сердце Кейла. Он не переставал сомневаться, смогут ли индейцы выжить, не имея возможности свободно передвигаться за стадами бизонов. Белые пообещали снабжать индейцев провизией, табаком, одеждой и всем тем, что потребуется.
Но это беспокоило Кейла. А как же индейская гордость? Неужели они начнут принимать подачки, словно нищие? Говорили даже, что индейцев научат, как стать фермерами. Индеец-фермер! Ха! Какой индеец пойдет на это! Кейл не доверял обещаниям белых, он по своему опыту знал, что часто они говорят одно, а делают совершенно другое. Был бы здесь Калеб Сакс, он бы объяснил этим наивным людям, что их просто дурачат.
Договор подписали, казалось, все были довольны, кроме Кейла. Индейцы уже стали ждать первых фургонов с провизией и другими товарами. Пуночка закончила украшать свадебный вигвам, и Кейл сразу же забыл о своих переживаниях насчет белых. Ведь скоро Пуночка станет его женой!
* * *
Сара весело засмеялась, когда Калеб стал втыкать полевые цветы в ее волосы, которые тяжелой волной спадали до самой талии и несмотря на редкую седину были очень красивы. Калеб уложил Сару на одеяло и навис над ней, опираясь на локти.– Ты выглядишь совсем как молоденькая девушка.
Она улыбнулась и поправила маргаритку над правым ухом.
– Тогда мне надо приходить сюда почаще. Не так-то легко в моем возрасте казаться молодой.
Он наклонился и поцеловал ее.
– В моих глазах ты всегда молодая.
Они лежали на зеленом холме под гигантской сосной, которой, по мнению Калеба, было больше ста лет.
Этот холм стал их излюбленным местом уединения. Он находился достаточно далеко от дома Тома, и от посторонних глаз его скрывали небольшие деревья и кустарники. Снизу супругов никто не мог видеть.
Они часто занимались здесь любовью, и иногда Сара смущалась обнажать свое тело под ярким калифорнийским солнцем. Ей казалось, что по сравнению с ней Калеб ничуть не изменился и его смуглое тело по-прежнему сильное и упругое. Но Калеб восхищением и лаской разгонял все ее сомнения и стыд.
Он накрыл губами ее губы и принялся расстегивать пуговицы на платье. Дыхание ее участилось и, глядя на старые, скрюченные ветви сосны, Сара проговорила:
– О, как мне здесь нравится, Калеб. Это особое место. Когда мы здесь, весь мир как будто исчезает.
Калеб приподнял жену и снял с нее платье, затем принялся стаскивать с нее нижнее белье.
– Как только я впервые увидел эту сосну, то сразу подумал о том, что она тебе понравится. Мы будем приходить сюда так часто, Сара, как тебе того захочется. Я знаю, что ты чувствуешь. Здесь только мы и наша любовь.
– Кажется, будто здесь у нас начинается вторая жизнь. Надеюсь, что Господь отпустит мне еще несколько лет.
Он приложил палец к ее губам.
– Когда мы здесь, то говорим только о хорошем, ладно? Сегодня ты прекрасно себя чувствуешь и такая красивая! – Он снял с нее всю одежду и провел шершавыми ладонями по ее телу. Она слегка покраснела, и Калеб поцеловал ее.
Больше слова им не требовались. Поцелуи и ласки говорили сами за себя. Приятный ветерок обдувал кожу Калеба, когда он встал перед Сарой на колени, приподнял ее тело и медленно вошел в нее. Ему нравилось смотреть на нее в тот момент, когда он соединялся с нею. Выражение ее лица еще больше возбуждало его. Калеб обожал заниматься любовью на природе, это казалось ему самым естественным. Он никогда не любил кровати, но поскольку жил с Сарой, то должен был, конечно же, спать на них.
Хорошо, что Сара охотно соглашалась доставлять ему маленькие радости и лежала посреди густой травы, подставляя свое тело ветру и солнцу, со всей страстью отдаваясь любимому человеку. Калеб еще выше приподнял жену и пульсация внутри ее лона подсказала ему, что она достигла полного удовлетворения.
Он наклонился к ней и, шепча ласковые индейские слова, присоединился к ней в неописуемом любовном экстазе.
Некоторое время они лежали молча. Калеб взял еще одно одеяло и накрыл им Сару. Он растянулся рядом с ней и уставился в небо, просвечивающее сквозь ветви дерева.
Он думал о Кейле и о шайенах. Многие из работников ранчо, бывая в Сономе, узнавали различные новости, в том числе сообщили ему и новость о договоре между индейцами и белыми. Действительно ли это означает мир? Калеб в этом сомневался.
Где-то наверху прокричала птица, и опять ему почудился в этом крике далекий зов предков. Сосна, постанывая, закачалась от ветра. Да, она стояла здесь до его рождения, простоит и после его смерти. Как все-таки коротка жизнь. Калеб крепко прижал к себе жену.
* * *
Джеймс вошел в кабинет к Гилберту Хейдену и тепло поздоровался со своим хозяином. Хейден стал для Джеймса вторым отцом. Он научил его всему, что должен знать молодой человек, посвятивший себя торговому делу. Джеймс платил ему сыновней преданностью и, уезжая по делам в другие города, всегда возвращался в Сент-Луис, несмотря на заманчивые предложения других фирм.Теперь Джеймс одевался по последней моде. Шел 1837 год, а это значило, что мужчины носили довольно узкие брюки, зачастую с лампасами, обязательный жилет с отворотами и длинный сюртук.
На шее Джеймс повязывал шелковый бант или надевал большой шарф, концы которого заправлял под жилетку.
Джеймсу нравилось хорошо выглядеть. Ухоженный внешний вид помогал ему в общении с покупателями и при совершении различных сделок по купле-продаже. Он с гордостью носил золотые часы, подаренные Хейденом год назад. Хозяин отблагодарил его таким образом за отличную работу и помощь в расширении торговой фирмы.
Джеймс стал таким же высоким, как и его отец, о котором Гилберт Хейден ничего не знал. В свои двадцать четыре года Джеймс был весьма привлекательным молодым человеком с волосами песочного цвета и голубыми глазами. Высокие скулы и прямой нос только подчеркивали его красоту и никак не выдавали в нем индейское происхождение.
Джеймс Сакс относился к тем людям, которым самой судьбой предназначено быть богатыми и удачливыми. Это всегда говорил ему Хейден, проследивший за тем, чтобы Джеймс получил хорошее образование, поскольку, живя в Техасе, мальчик не мог ходить в школу. Согласно тому, что Джеймс рассказал о себе Хейдену, он вырос в Техасе и много работал, помогая родителям на ранчо. Но его родители вскоре погибли от рук команчей, и Джеймсу ничего не оставалось, как покинуть ранчо и перебраться в Сент-Луис, в более цивилизованное место, где он мог найти работу и чего-нибудь достичь в жизни.
Джеймс получил из Колорадо несколько писем, подписанных Саксом, но сказал Хейдену, что это его дядя, который и без того сильно нуждался, чтобы еще помогать племяннику после смерти его родителей.
Письма остались без ответа, а одно было отправлено назад нераспечатанным.
Хейден очень сочувствовал мальчику, которого мучили ужасные воспоминания о Техасе, и поэтому взял Джеймса под свое крыло.
– Садись, Джим, – тепло улыбнулся он. Хейдену давно исполнилось шестьдесят лет. Это был худощавый седой мужчина с небольшой лысиной на затылке. Всю жизнь он строил свою торговую империю и посвятил ей всего себя, так и не женившись во второй раз после того, как более тридцати лет назад умерла его жена. Он очень любил ее и не смог больше полюбить другую.
– Вы что-то хотите, мистер Хейден? Хейден рассмеялся.
– Джим, я хочу, чтобы ты звал меня просто Гил. Джеймс улыбнулся и пожал плечами.
– Это не так-то просто. В конце-концов, вы мой босс.
– Я знаю, что ты меня уважаешь. Но, пожалуйста, зови меня Гилом. Мы так давно знаем друг друга.
Джеймс кивнул.
– Если вы так хотите.
– Я так хочу. – Хейден оглядел Джеймса. – Сколько тебе лет, Джим?
– Двадцать четыре, сэр.
– Теперь ты уже не тот мальчик, который искал здесь работу. Я все еще помню тот день.
Джеймс мысленно перенесся в то время, когда он уезжал из Колорадо. Ему вспомнилось, как отец повернулся и помахал ему рукой. Внезапно он почувствовал боль в груди, почему он перестал писать им?
– Да, сэр. Я был тогда очень молод.
– Да. Теперь ты мужчина и практически стал моим партнером. – Хейден наклонился вперед и поставил локти на стол.
– А не хотел бы ты действительно стать моим партнером?
Джеймс в удивлении уставился на него.
– Партнером? Вы имеете в виду… владеть половиной всего?..
Хейден кивнул и улыбнулся. На некоторое время Джеймс потерял дар речи. Хейден очень богат. Быть его партнером…
– Сэр, я просто не знаю, что сказать. Я ведь здесь всего девять лет.
– Достаточно долго, чтобы я смог хорошенько узнать тебя. – Он откинулся на спинку кресла. – Джим, я старею. У меня нет семьи, мне некому передать свое дело… До тебя у меня не было человека, которому я смог бы по-настоящему доверять, ты уже много раз доказал, что способен самостоятельно заниматься бизнесом. Ты – молодой, энергичный, трудолюбивый. Я не хочу, чтобы мое дело заглохло. Нужно, чтобы кто-нибудь продолжил его, когда меня не станет. Возьмешь ли ты на себя эту ношу?
Джеймс сглотнул и отвел взгляд в сторону. Он чувствовал себя виноватым. Что, если Хейден каким-то образом узнает о том, что он все это время лгал ему? Узнает о его индейском происхождении? Надо было во всем признаться. Но теперь уже поздно.
Он посмотрел на Хейдена. Нет, он не допустит, чтобы индейская кровь помешала ему осуществить свою мечту – стать богатым и независимым. Ведь он всегда мечтал о такой жизни. Возможно, когда-нибудь он поможет своей бедной матери и устроит ей такую жизнь, которую отец никогда не мог ей дать. Но как отнесется мать к тому, что он лгал все эти годы, стараясь достичь заветных высот?
– Я… я даже не знаю, мистер Хейден… то есть, Гил. Конечно, я очень рад, но мне кажется, я не заслуживаю этого.
– Конечно, заслуживаешь. Все эти годы я искал достойного приемника. По каким-то причинам ни один из моих работников меня не устраивал. А у тебя есть все, Джим: чутье, ум, упорство, настойчивость. Ты красивый и представительный. Люди тянутся к тебе. Твоя улыбка может расположить к себе кого угодно. Должно быть, твои родители были очень достойные люди, раз вырастили такого сына.
Джеймс постарался удержать на лице улыбку, несмотря на ноющую боль в груди.
– Да, сэр, – искренне ответил он. – Они были очень хорошими людьми! – Откуда этот странный комок в горле. – Они научили меня трудолюбию и… честности.
Хейден выдвинул ящик стола и достал сигары. Он протянул одну Джеймсу, но тот отказался. Хейден закурил и сказал:
– Джим, завтра я напишу завещание. Ты будешь моим полноправным партнером и получишь все после моей смерти.
Джеймс покачал головой.
– Я просто не знаю, что сказать, сэр.
– Не говори ничего. Я и так знаю, что ты благодарен. Но только я попрошу тебя об одной вещи. Тебе это пойдет на пользу, так сказать, своеобразная проверка на самостоятельность.
– Все что угодно, сэр.
Хейден встал и подошел к большой карте. Он указал на Колорадо.
– Запад, сынок. Вот где лежит наше будущее. Джеймс почувствовал, как по спине пробежал холод. Колорадо!
– Местонахождение очень выгодное, Джим, как раз на пути в. Калифорнию. По этому маршруту движутся сотни тысяч людей. Перед Скалистыми Горами они делают остановку, чтобы пополнить запасы товаров и продуктов.
Хейден отошел от карты и приблизился к Джеймсу.
– Скоро там будет проложена железная дорога, Джим. Я хочу открыть в этих местах магазин, и ты мне в этом поможешь. Ты будешь им управлять. А в дальнейшем я планирую открыть сеть магазинов в Калифорнии. Что ты на это скажешь, Джим?
Джеймсу с трудом удалось сохранить спокойствие. Колорадо! Это последнее место, куда бы он хотел поехать. Опять назад, к индейцам! Насколько он знал, индейцы по-прежнему свободно разъезжают по Колорадо, несмотря на договор. Ему вовсе не хотелось возвращаться туда.
Он встал и подошел к окну, пытаясь все хорошенько обдумать. Не хотелось разочаровывать Гилберта Хейдена. Ведь тот относился к нему, как к сыну и предлагал ему свое состояние. И, кроме того, Джеймс любил Хейдена почти так же, как отца.
Отца! Ведь у него был отец, которого он когда-то любил, но предал несколько лет назад. Теперь он должен думать о мистере Хейдене. Ведь Хейден столько для него сделал. Джеймс не мог подвести его. Возможно, все не так уж плохо. Наверняка там все стало более цивилизованно, чем прежде. Если это все, что от него требуется, чтобы стать полноправным партнером, почему бы не поехать туда? В конце концов, вся его семья уехала из Колорадо. Уехали все, кроме Кейла. Но вряд ли их дороги когда-нибудь пересекутся вновь.