Страница:
Гун уставился вслед Фатти и мистеру Толлингу, когда те пошли по дорожке, ведущей к парадной двери дома. В голове у него все смешалось: «Боже мой, ну конечно же, это тот самый человек, которого я вчера видел у Троттевиллов – только он выглядел иначе в верхней одежде. А что это Фатти намекал насчет бродяги? Кого я должен был узнать в этом грязном старикашке?»
Вдруг беднягу Гуна осенило, что он действительно мог бы узнать бродягу. Очевидно, это был не кто иной, как сам Фатти. А он-то наговорил инспектору столько ерунды о нем, что он был сильным, страшным, что пес совсем прокусил ему лодыжки…
Гун громко застонал и медленно поплелся к своему дому.
Так вот почему инспектор решил пойти побеседовать с Фатти о бродяге! Он-то сразу догадался, что это был Фатти. Еще один прокол!
– Вот зараза, – бормотал про себя Гун, входя в парадную дверь своего дома. – Он ведь тоже знает про сбежавшего преступника, и, если я не буду начеку, он отыщет его раньше меня. Так вот почему они все были на ярмарке!
Бедный Гун, он был так расстроен, что кусок ему в горло не лез. А этот толстый мальчишка – он еще до него доберется!
ЮНИС ДОСТАВЛЯЕТ ФАТТИ НЕПРИЯТНОСТИ
ФАТТИ ВСТРЕЧАЕТСЯ С КЛОУНОМ ВЕРТОМ
ФАТТИ ЗАДАЕТ СЛИШКОМ МНОГО ВОПРОСОВ
Вдруг беднягу Гуна осенило, что он действительно мог бы узнать бродягу. Очевидно, это был не кто иной, как сам Фатти. А он-то наговорил инспектору столько ерунды о нем, что он был сильным, страшным, что пес совсем прокусил ему лодыжки…
Гун громко застонал и медленно поплелся к своему дому.
Так вот почему инспектор решил пойти побеседовать с Фатти о бродяге! Он-то сразу догадался, что это был Фатти. Еще один прокол!
– Вот зараза, – бормотал про себя Гун, входя в парадную дверь своего дома. – Он ведь тоже знает про сбежавшего преступника, и, если я не буду начеку, он отыщет его раньше меня. Так вот почему они все были на ярмарке!
Бедный Гун, он был так расстроен, что кусок ему в горло не лез. А этот толстый мальчишка – он еще до него доберется!
ЮНИС ДОСТАВЛЯЕТ ФАТТИ НЕПРИЯТНОСТИ
Фатти и мистер Толлинг явились к чаю очень поздно, когда со стола уже убрали. Мистер Толлинг начал бурно извиняться, а Джейн внесла свежезаваренный чай, шоколадный торт и горячие лепешки.
Фатти был очень доволен, что вернулся домой с мистером Толлингом. Никому бы и в голову не пришло снова готовить чай для Фатти, если бы он заявился один, когда со стола все уже унесли, а теперь вот подали чудесный чай – все это из-за мистера Толлинга с его извинениями.
Мистер Толлинг описал свои приключения на ярмарке и то, как потом его до самого дома преследовал, как он выразился, «полоумный, гнусного вида тип с дурными манерами». Фатти засмеялся: жаль, что Гун этого не слышит!
Юнис явилась намного позже, ее угостил чаем на ярмарке Ларри. Она злилась, что Фатти ушел домой, не сказав ей ни слова.
– Ну, знаешь, – сказал Фатти, – когда я увидел, что у твоего папы возникли затруднения, я понял, что просто обязан проводить его домой. Он ведь заблудился!
– Ну и ну, папа, – возмутилась Юнис, – ты однажды заблудишься по дороге в собственную спальню.
– А не сыграть ли тебе лучше с Юнис партию в шахматы, – к ужасу Фатти, сказала вдруг миссис Троттевилл.
И прежде чем ему пришло в голову, каким образом отказаться от игры, Юнис со знанием дела, что еще больше бесило Фатти, все приготовила. Она достала доску и расставила фигуры.
– Ха-ха, два школьных чемпиона, – с интересом сказал мистер Троттевилл и отложил газету, чтобы понаблюдать за партией. Но скоро ему это наскучило, так как Юнис, прежде чем сделать ход, обдумывала его не меньше двадцати минут. Фатти думал гораздо быстрее, и скоро он тоже заскучал, поэтому начал мысленно перебирать все, что случилось на ярмарке.
– К примеру, клоун, – думал он, – надо обязательно узнать о нем побольше. И мальчишка в тире, тот, что так похож на человека с фотографии. Вписывается ли он каким-либо образом в общую картину? Не представляю как! Ну ладно, завтра утром я пойду на ярмарку снова и поговорю с этим клоуном, а днем отправлюсь на конференцию колеоптеристов и там осмотрю все внимательно.
– Твой ход, Фредерик, – нетерпеливо прервала его размышления Юнис, – ты невнимателен.
Фатти сразу же сделал ход, и Юнис опять впала в транс, внимательно уставившись на доску. Бедному Фатти становилось все более и более тоскливо. Шахматы – медленная игра, но ведь не до такой степени!
Мистер Толлинг снова стал рассказывать о ярмарке, ему там так понравилось!
– Единственное место, куда я забыл сходить, – говорил он, – это блошиный цирк. Как же нужно любить этих насекомых, чтобы научить блох выделывать всякие фокусы! Просто не представляю себе!
– Боже мой, я бы этот цирк обошла вокруг за несколько миль! – ужаснулась миссис Троттевилл. – Неужели блохи настолько умны, что их можно дрессировать? А жуков дрессируют, мистер Толлинг?
– Блохи весьма умны, – пояснил мистер Толлинг, – а жуки бывают разные. Из всех известных жуков самые умные живут в Атласских горах на высоте двух тысяч футов. Они буквально сшивают листья вместе, чтобы…
Для чего они сшивают листья вместе, Фатти узнать так и не удалось, потому что его вдруг осенила интересная мысль.
«Блошиный цирк, – подумал он, – ну конечно же! Ведь тип, за которым они охотятся, любит насекомых! Может быть, он занимается блохами! Господи, а ведь я даже не знал, что на ярмарке есть блошиный цирк. Придется завтра обязательно пойти туда и посмотреть. Интересно, а ребята знали о нем? Как только я сделаю следующий ход, пойду позвоню Ларри.»
Юнис наконец сделала ход. Фатти тут же ответил своим ходом. Юнис нахмурилась.
– Надо дольше думать, – с укором сказала она, – ни один хороший шахматист не играет быстро.
– У меня предостаточно времени обдумать мои ходы, пока ты размышляешь над своими, – сказал Фатти. – Ты же думаешь дольше, чем нужно, дорогая Юнис. А если ты хочешь сказать, что я недостаточно хорошо играю, то подожди, я разобью тебя в пух и прах, тогда узнаешь, кто играет лучше. Извини, мне нужно на минуту выйти позвонить.
Юнис была недовольна. Она снова склонилась над доской, исполненная решимости обыграть Фатти.
А он вышел в прихожую и осторожно огляделся – нет ли кого-либо поблизости. Вскоре он уже беседовал с Ларри.
– Послушай, Ларри, спасибо, что угостил Юнис чаем. А я, после того как ушел с мистером Толлингом, провел время очень весело. Извини, я не могу говорить громко, так что прижми ухо к трубке.
Он поведал Ларри, как Гун преследовал бедного мистера Толлинга и напугал его до смерти, как сам Гун был озадачен и раздосадован, когда он, Фатти, повел вдруг Толлинга прямо к своему дому. Ларри захохотал.
– У тебя всегда происходит что-нибудь интересное, Фатти! – сказал он. – Ну, а как насчет завтрашнего дня? Мы встретимся опять на ярмарке, чтобы повидать клоуна?
– Да, кстати. Ты знал, что на ярмарке имеется блошиный цирк? – спросил Фатти. – Я не знал.
– Да, я видел вывеску, – сказал Ларри. – Но, Фатти, ты ведь не собираешься пойти в блошиный цирк? Ведь даже Бастер ненавидит блох.
– Ларри, вспомни-ка, что написано в бумагах сам знаешь о ком! – Фатти понизил голос до шепота. – Помнишь, что он любит?
– Помню. Кошек, – ответил Ларри. – О блохах там не было сказано. Это я помню точно.
– Знаю, знаю. Но там было кое-что интересное о насекомых, – сказал Фатти.
– Господи, ну конечно же! – воскликнул Ларри. – Просто я думал о бабочках, жучках и пчелках, но уж никак не о блохах! В таком случае нам нужно идти в блошиный цирк. Может быть, там можно будет найти какую-нибудь зацепку.
– Ладно, встретимся у автобусной остановки на развилке завтра в десять, – сказал Фатти. – Скажи Пипу и Бетси, ладно? Все. Нужно идти доигрывать в шахматы. Но если мы будем играть в таком же темпе, как сейчас, вряд ли я успею встретить вас завтра в десять. Пока!
Он положил трубку и вернулся к шахматной доске. Юнис только что сделала код. К своему ужасу, Фатти увидел, что эта был весьма удачный ход – замечательный ход – и что, если он не обдумает как следует свою позицию, ему грозит мат. В течение следующих десяти минут oн начисто забыл о клоуне, ярмарке и блошином цирке, так как основательно задумался над доской. Ему, однако, не следовало так переживать, потому что Бастер неожиданно положил конец их игре.
Он тихо лежал под столом, на котором покоилась шахматная доска, когда ему вдруг показалось, что за деревянной панелью скребется мышь. Он навострил уши и повернул голову в ту сторону, откуда доносился звук. К его радости, из маленькой норки действительно появилась мышь и помчалась по комнате. Взволнованный Бастер метнулся за нею и перевернул столик! Все фигуры свалились на пол, а Юнис сердито закричала:
– Что это ему вздумалось вытворять такое? И как раз в тот момент, когда я загнала тебя в угол, Фредерик. Еще два хода, и тебе был бы мат!
– Не было бы – ответил Фатти и обратился к Бастеру: – Перестань лаять, Бастер, осел ты несчастный! Сейчас мама услышит и прибежит сюда.
– Сейчас я соберу все фигуры и расставлю на доске, – твердо сказала Юнис. – Я прекрасно помню, как они стояли. И мы продолжим игру.
Фатти застонал. Он никогда так не уставал от шахмат как сейчас.
– Интересно, почему он вдруг перевернул столик? – сурово поинтересовалась Юнис, расставляя фигуры.
– Ты что, не видела мышь, когда она бегала по комнате? – спросил Фатти. – Она же пробежала мимо твоего стула, ну, Бастер увидел и…
– Что? Мышь? – завопила Юнис. – Только не это! Я терпеть не могу мышей. Она еще там?
– Наверняка, – ответил Фатти, довольный тем, что эта храбрая, самоуверенная Юнис вся дрожит от страха. Кто бы подумал! Даже маленькая Бетси и та не боялась мышей. – Здоровенная мышь. Вон, смотри, Бастер принюхивается у твоего стула.
Юнис снова завопила и выскочила из комнаты со скоростью шестьдесят миль в час. Фатти вздохнул с облегчением и сразу же сложил шахматы в коробку, а затем надежно спрятал за маминым шкафчиком, в котором она хранила свои принадлежности для шитья.
«Здесь вот они и полежат, пока Юнис не уедет», – решил он про себя.
– Бастер, не смей ловить эту мышку, она спасла мне жизнь.
Вечер прошел неожиданно спокойно, потому что сразу же после ужина, когда убрали со стола, мистер Толлинг заявил, что было бы чудесно сыграть партию в бридж.
– Юнис замечательно играет, – сказал он, обращаясь к миссис Троттевилл. – Я буду играть в паре с ней, а вашим партнером будет ваш муж. Думаю, Фредерик не станет возражать, если мы не включим его в игру.
Фатти был счастлив! Он хотел составить план на следующее утро. Он уже почти решил, как он переоденется, чтобы идти завтра на ярмарку. Будет легче, смешавшись с толпой, послушать, незаметно понаблюдать и задавать вопросы, не обращая на себя внимания. Он улизнул в свой сарай, как только все уселись за стол играть в бридж и Юнис начала выступать в тоне, не допускающем никаких возражений.
Фатти заперся в сарае, задернул старые шторы и зажег керосиновую лампу. Так под кого же завтра вырядиться?
«Я буду изображать мальчишку, который ищет работу, – подумал он. – Нужно будет сделать себе загар и надеть искусственные передние зубы поверх моих собственных. И ходить прихрамывая. Держу пари, никому на ярмарке и в голову не придет, что я один из тех ребят, которые были на ярмарке сегодня».
Он замечательно провел целый час, перебирая одежду, которую собирался надеть: пару безобразных фланелевых брюк, штанины которых были сплошь покрыты пятнами, пиджак, принадлежавший ранее садовнику – Фатти купил его у него за два фунта – разбитые башмаки, ярко-желтые носки и ужасно грязную рубашку, на которой когда-то были яркие полоски.
– Так, – сказал Фатти, разглядывая одежду, – чудесно! Нужно будет только испачкать руки и чтобы под ногтями была грязь, а то могу выдать себя, как это уже случилось однажды! А где же грязный носовой платок? Положу его в карман пиджака.
Он решил попытаться убедить маму занять Юнис чем-нибудь. Фатти чувствовал, что сам он с нею просто не справится. Будет очень трудно ускользнуть от нее в сарай, чтобы переодеться. Поэтому в тот вечер он решил довериться маме:
– Мам, ты не могла бы дать Юнис какое-нибудь задание завтра утром? Нам с ребятами нужно сделать нечто очень важное, и было бы нехорошо по отношению к ним таскать за собой повсюду Юнис. Они и так были не очень любезны с ней вчера.
И миссис Троттевилл посочувствовала Фатти, потому что очень устала от нее во время игры в бридж. Юнис все время шла хорошая карта, и она выиграла все партии. После игры она с полным знанием дела прочитала им лекцию о том, как следует играть в бридж. У миссис Троттевилл даже возникло желание отколотить ее.
Поэтому она вполне могла понять, почему Фатти просил задержать Юнис на следующий день.
– Конечно, Фредерик, – сказала она. – Я попрошу ее разнести за меня сведения в приходские журналы. Я уверена, она с огромным удовольствием обойдет весь городок и заодно будет поучать всех, как содержать в порядке сады и как дрессировать собак.
Фатти засмеялся и обнял маму.
– Спасибо, поблагодарил он. – И все равно, она может умудриться быстро управиться с журналами и затем помчаться за нами, чтобы узнать, чем мы занимаемся.
– Тогда тебе лучше носить повсюду с собой мышь, – сказала мама, чем ужасно рассмешила Фатти. – Тогда ты будешь в полной безопасности.
Фатти был очень доволен, что вернулся домой с мистером Толлингом. Никому бы и в голову не пришло снова готовить чай для Фатти, если бы он заявился один, когда со стола все уже унесли, а теперь вот подали чудесный чай – все это из-за мистера Толлинга с его извинениями.
Мистер Толлинг описал свои приключения на ярмарке и то, как потом его до самого дома преследовал, как он выразился, «полоумный, гнусного вида тип с дурными манерами». Фатти засмеялся: жаль, что Гун этого не слышит!
Юнис явилась намного позже, ее угостил чаем на ярмарке Ларри. Она злилась, что Фатти ушел домой, не сказав ей ни слова.
– Ну, знаешь, – сказал Фатти, – когда я увидел, что у твоего папы возникли затруднения, я понял, что просто обязан проводить его домой. Он ведь заблудился!
– Ну и ну, папа, – возмутилась Юнис, – ты однажды заблудишься по дороге в собственную спальню.
– А не сыграть ли тебе лучше с Юнис партию в шахматы, – к ужасу Фатти, сказала вдруг миссис Троттевилл.
И прежде чем ему пришло в голову, каким образом отказаться от игры, Юнис со знанием дела, что еще больше бесило Фатти, все приготовила. Она достала доску и расставила фигуры.
– Ха-ха, два школьных чемпиона, – с интересом сказал мистер Троттевилл и отложил газету, чтобы понаблюдать за партией. Но скоро ему это наскучило, так как Юнис, прежде чем сделать ход, обдумывала его не меньше двадцати минут. Фатти думал гораздо быстрее, и скоро он тоже заскучал, поэтому начал мысленно перебирать все, что случилось на ярмарке.
– К примеру, клоун, – думал он, – надо обязательно узнать о нем побольше. И мальчишка в тире, тот, что так похож на человека с фотографии. Вписывается ли он каким-либо образом в общую картину? Не представляю как! Ну ладно, завтра утром я пойду на ярмарку снова и поговорю с этим клоуном, а днем отправлюсь на конференцию колеоптеристов и там осмотрю все внимательно.
– Твой ход, Фредерик, – нетерпеливо прервала его размышления Юнис, – ты невнимателен.
Фатти сразу же сделал ход, и Юнис опять впала в транс, внимательно уставившись на доску. Бедному Фатти становилось все более и более тоскливо. Шахматы – медленная игра, но ведь не до такой степени!
Мистер Толлинг снова стал рассказывать о ярмарке, ему там так понравилось!
– Единственное место, куда я забыл сходить, – говорил он, – это блошиный цирк. Как же нужно любить этих насекомых, чтобы научить блох выделывать всякие фокусы! Просто не представляю себе!
– Боже мой, я бы этот цирк обошла вокруг за несколько миль! – ужаснулась миссис Троттевилл. – Неужели блохи настолько умны, что их можно дрессировать? А жуков дрессируют, мистер Толлинг?
– Блохи весьма умны, – пояснил мистер Толлинг, – а жуки бывают разные. Из всех известных жуков самые умные живут в Атласских горах на высоте двух тысяч футов. Они буквально сшивают листья вместе, чтобы…
Для чего они сшивают листья вместе, Фатти узнать так и не удалось, потому что его вдруг осенила интересная мысль.
«Блошиный цирк, – подумал он, – ну конечно же! Ведь тип, за которым они охотятся, любит насекомых! Может быть, он занимается блохами! Господи, а ведь я даже не знал, что на ярмарке есть блошиный цирк. Придется завтра обязательно пойти туда и посмотреть. Интересно, а ребята знали о нем? Как только я сделаю следующий ход, пойду позвоню Ларри.»
Юнис наконец сделала ход. Фатти тут же ответил своим ходом. Юнис нахмурилась.
– Надо дольше думать, – с укором сказала она, – ни один хороший шахматист не играет быстро.
– У меня предостаточно времени обдумать мои ходы, пока ты размышляешь над своими, – сказал Фатти. – Ты же думаешь дольше, чем нужно, дорогая Юнис. А если ты хочешь сказать, что я недостаточно хорошо играю, то подожди, я разобью тебя в пух и прах, тогда узнаешь, кто играет лучше. Извини, мне нужно на минуту выйти позвонить.
Юнис была недовольна. Она снова склонилась над доской, исполненная решимости обыграть Фатти.
А он вышел в прихожую и осторожно огляделся – нет ли кого-либо поблизости. Вскоре он уже беседовал с Ларри.
– Послушай, Ларри, спасибо, что угостил Юнис чаем. А я, после того как ушел с мистером Толлингом, провел время очень весело. Извини, я не могу говорить громко, так что прижми ухо к трубке.
Он поведал Ларри, как Гун преследовал бедного мистера Толлинга и напугал его до смерти, как сам Гун был озадачен и раздосадован, когда он, Фатти, повел вдруг Толлинга прямо к своему дому. Ларри захохотал.
– У тебя всегда происходит что-нибудь интересное, Фатти! – сказал он. – Ну, а как насчет завтрашнего дня? Мы встретимся опять на ярмарке, чтобы повидать клоуна?
– Да, кстати. Ты знал, что на ярмарке имеется блошиный цирк? – спросил Фатти. – Я не знал.
– Да, я видел вывеску, – сказал Ларри. – Но, Фатти, ты ведь не собираешься пойти в блошиный цирк? Ведь даже Бастер ненавидит блох.
– Ларри, вспомни-ка, что написано в бумагах сам знаешь о ком! – Фатти понизил голос до шепота. – Помнишь, что он любит?
– Помню. Кошек, – ответил Ларри. – О блохах там не было сказано. Это я помню точно.
– Знаю, знаю. Но там было кое-что интересное о насекомых, – сказал Фатти.
– Господи, ну конечно же! – воскликнул Ларри. – Просто я думал о бабочках, жучках и пчелках, но уж никак не о блохах! В таком случае нам нужно идти в блошиный цирк. Может быть, там можно будет найти какую-нибудь зацепку.
– Ладно, встретимся у автобусной остановки на развилке завтра в десять, – сказал Фатти. – Скажи Пипу и Бетси, ладно? Все. Нужно идти доигрывать в шахматы. Но если мы будем играть в таком же темпе, как сейчас, вряд ли я успею встретить вас завтра в десять. Пока!
Он положил трубку и вернулся к шахматной доске. Юнис только что сделала код. К своему ужасу, Фатти увидел, что эта был весьма удачный ход – замечательный ход – и что, если он не обдумает как следует свою позицию, ему грозит мат. В течение следующих десяти минут oн начисто забыл о клоуне, ярмарке и блошином цирке, так как основательно задумался над доской. Ему, однако, не следовало так переживать, потому что Бастер неожиданно положил конец их игре.
Он тихо лежал под столом, на котором покоилась шахматная доска, когда ему вдруг показалось, что за деревянной панелью скребется мышь. Он навострил уши и повернул голову в ту сторону, откуда доносился звук. К его радости, из маленькой норки действительно появилась мышь и помчалась по комнате. Взволнованный Бастер метнулся за нею и перевернул столик! Все фигуры свалились на пол, а Юнис сердито закричала:
– Что это ему вздумалось вытворять такое? И как раз в тот момент, когда я загнала тебя в угол, Фредерик. Еще два хода, и тебе был бы мат!
– Не было бы – ответил Фатти и обратился к Бастеру: – Перестань лаять, Бастер, осел ты несчастный! Сейчас мама услышит и прибежит сюда.
– Сейчас я соберу все фигуры и расставлю на доске, – твердо сказала Юнис. – Я прекрасно помню, как они стояли. И мы продолжим игру.
Фатти застонал. Он никогда так не уставал от шахмат как сейчас.
– Интересно, почему он вдруг перевернул столик? – сурово поинтересовалась Юнис, расставляя фигуры.
– Ты что, не видела мышь, когда она бегала по комнате? – спросил Фатти. – Она же пробежала мимо твоего стула, ну, Бастер увидел и…
– Что? Мышь? – завопила Юнис. – Только не это! Я терпеть не могу мышей. Она еще там?
– Наверняка, – ответил Фатти, довольный тем, что эта храбрая, самоуверенная Юнис вся дрожит от страха. Кто бы подумал! Даже маленькая Бетси и та не боялась мышей. – Здоровенная мышь. Вон, смотри, Бастер принюхивается у твоего стула.
Юнис снова завопила и выскочила из комнаты со скоростью шестьдесят миль в час. Фатти вздохнул с облегчением и сразу же сложил шахматы в коробку, а затем надежно спрятал за маминым шкафчиком, в котором она хранила свои принадлежности для шитья.
«Здесь вот они и полежат, пока Юнис не уедет», – решил он про себя.
– Бастер, не смей ловить эту мышку, она спасла мне жизнь.
Вечер прошел неожиданно спокойно, потому что сразу же после ужина, когда убрали со стола, мистер Толлинг заявил, что было бы чудесно сыграть партию в бридж.
– Юнис замечательно играет, – сказал он, обращаясь к миссис Троттевилл. – Я буду играть в паре с ней, а вашим партнером будет ваш муж. Думаю, Фредерик не станет возражать, если мы не включим его в игру.
Фатти был счастлив! Он хотел составить план на следующее утро. Он уже почти решил, как он переоденется, чтобы идти завтра на ярмарку. Будет легче, смешавшись с толпой, послушать, незаметно понаблюдать и задавать вопросы, не обращая на себя внимания. Он улизнул в свой сарай, как только все уселись за стол играть в бридж и Юнис начала выступать в тоне, не допускающем никаких возражений.
Фатти заперся в сарае, задернул старые шторы и зажег керосиновую лампу. Так под кого же завтра вырядиться?
«Я буду изображать мальчишку, который ищет работу, – подумал он. – Нужно будет сделать себе загар и надеть искусственные передние зубы поверх моих собственных. И ходить прихрамывая. Держу пари, никому на ярмарке и в голову не придет, что я один из тех ребят, которые были на ярмарке сегодня».
Он замечательно провел целый час, перебирая одежду, которую собирался надеть: пару безобразных фланелевых брюк, штанины которых были сплошь покрыты пятнами, пиджак, принадлежавший ранее садовнику – Фатти купил его у него за два фунта – разбитые башмаки, ярко-желтые носки и ужасно грязную рубашку, на которой когда-то были яркие полоски.
– Так, – сказал Фатти, разглядывая одежду, – чудесно! Нужно будет только испачкать руки и чтобы под ногтями была грязь, а то могу выдать себя, как это уже случилось однажды! А где же грязный носовой платок? Положу его в карман пиджака.
Он решил попытаться убедить маму занять Юнис чем-нибудь. Фатти чувствовал, что сам он с нею просто не справится. Будет очень трудно ускользнуть от нее в сарай, чтобы переодеться. Поэтому в тот вечер он решил довериться маме:
– Мам, ты не могла бы дать Юнис какое-нибудь задание завтра утром? Нам с ребятами нужно сделать нечто очень важное, и было бы нехорошо по отношению к ним таскать за собой повсюду Юнис. Они и так были не очень любезны с ней вчера.
И миссис Троттевилл посочувствовала Фатти, потому что очень устала от нее во время игры в бридж. Юнис все время шла хорошая карта, и она выиграла все партии. После игры она с полным знанием дела прочитала им лекцию о том, как следует играть в бридж. У миссис Троттевилл даже возникло желание отколотить ее.
Поэтому она вполне могла понять, почему Фатти просил задержать Юнис на следующий день.
– Конечно, Фредерик, – сказала она. – Я попрошу ее разнести за меня сведения в приходские журналы. Я уверена, она с огромным удовольствием обойдет весь городок и заодно будет поучать всех, как содержать в порядке сады и как дрессировать собак.
Фатти засмеялся и обнял маму.
– Спасибо, поблагодарил он. – И все равно, она может умудриться быстро управиться с журналами и затем помчаться за нами, чтобы узнать, чем мы занимаемся.
– Тогда тебе лучше носить повсюду с собой мышь, – сказала мама, чем ужасно рассмешила Фатти. – Тогда ты будешь в полной безопасности.
ФАТТИ ВСТРЕЧАЕТСЯ С КЛОУНОМ ВЕРТОМ
На следующее утро Фатти в своем сарае с удовольствием принялся за дело. Он подождал, пока Юнис отправилась в путь с кипой приходских журналов, и тогда занялся своим перевоплощением, присвистывая при этом.
Сначала он загримировал лицо, придав ему вид загоревшего. «Такой же, как у мальчишки в тире», – подумал он про себя. Потом он наклеил лохматые брови поверх своих собственных, растрепал волосы, вздыбил их – все это придало ему очень сердитый вид.
Закончив, Фатти сунул руки в кучу земли возле сарая, теперь они и ногти стали невероятно грязными. Затем он переоделся в старое тряпье и, наконец, вставил в рот искусственную челюсть с выступающими вперед передними зубами. Улыбнувшись, он посмотрел в зеркало, и ему стало даже немножко жутко: длинные зубы нависали над нижней губой.
«Сойдет, – решил он. – Ну, как мы тебя назовем? Берт? Сид? А может, Альф? Да, я думаю. Альф. Пошли, Альф Пора в разведку на ярмарку». Он тихонько вышел из сарая, прошел по тропинке в конце сада и вытянул из калитки – никого. Можно спокойно выходить.
Фатти засунул руки в карманы и, ссутулившись, двинулся вниз по дороге, насвистывая какой-то мотив, насколько это позволяли ему выступающие вперед зубы. Бастера пришлось оставить дома, так как, следуя за ним повсюду, он непременно выдал бы его.
Неприятный момент возник, когда Фатти проходил мимо калитки одного из соседних домов: кто-то, поспешно выходя из дома, наскочил на него. Фатти чуть было не приподнял шапку, чтобы принести свои извинения, когда вдруг вспомнил, что теперь он уже Альф. К его ужасу, перед ним была Юнис, у которой журналы вывалились из рук на землю.
– По крайней мере, вы могли бы извиниться, молодой человек, – сказала она, – И не поднимете ли вы мои журналы?
– Сама поднимай, – проворчал Фатти и неторопливо прошел мимо Юнис, посмеиваясь над выражением ее лица. Она не имела ни малейшего понятия, кто был перед ней. Должно быть, он превосходно изменил свою внешность.
Юнис с отвращением уставилась вслед сутулому парню.
– Неотесанный деревенщина, – бормотала она, подбирая журналы, – надавать бы ему по шее!
А Фатти отправился к развилке, где он должен был встретиться с ребятами. Они уже ждали его. Хорошо. Они увидели его на дороге, но никто не узнал его, когда он, сунув руки в карманы, неуклюже прошел мимо них, посмеиваясь про себя.
На остановке Фатти уселся на скамейку.
– Который час, мистер? – окликнул он Ларри. – Почти десять, – ответил тот.
Воцарилось молчание, потом ребята начали переговариваться между собой. «Надеюсь, он удрал, от Юнис», – услышал он слова Ларри. Фатти опять обратился к нему:
– Нет прикурить, мистер?
– Нет, – коротко ответил Ларри.
– Када следующий автобус? Полдесятого? – спросил Фатти.
– Вот расписание. – Пип указал пальцем.
Все посмотрели на парня – ну и оборванец!
– Он, наверное, с ярмарки, – сказала Дейзи. Фатти хмыкнул про себя. Потом он увидел, как из-за угла, тарахтя, появился автобус, подъехал и остановился.
Все в отчаяния снова уставились на дорогу.
– Фатти опоздал на автобус, – скорбно произнесла Бетси. – Что же нам делать? Ждать следующего, пока он не появится?
– Не надо, – дружелюбно сказал Фатти своим обычным голосом, – успеем и на этот. Бежим!
И он захохотал, глядя на их изумленные физиономии. Они были так поражены, что чуть не опоздали на автобус – их ноги словно приросли к земле. Фатти пришлось поторопить их.
– Ничего не говорите, – прошипел он. – Не заговаривайте со мной в автобусе. Я улучу момент поговорить с вами на ярмарке.
В автобусе все четверо сидели молча: странный вид Фатти произвел на них огромное впечатление. Бетси искоса поглядывала на него. Никогда, ни за что бы она не подумала, что рядом с ней сидит Фатти. Да и он ли это? Наверное, он, голос ведь его. Ну какой же он изобретательный! Все сошли у ярмарки и прошли к воротам.
– Вы можете идти за мной, – сказал Фатти. – Смотрите и слушайте внимательно. Сначала я поищу клоуна.
Они пошли за Фатти, который направился к шатру с рингом для бокса и заглянул – там ли клоун? Но в шатре никого не было, ринг был пуст.
Мимо проходил мальчишка с ведром.
– Кого ты ищешь, парень? – поинтересовался он.
– Берта, – ответил Фатти, вспомнив, как зовут клоуна. – Ну, знаешь, клоуна.
– Он пошел вырывать зуб, – ответил мальчишка. – Вернется через несколько минут. Он ночью чуть с ума не сошел от боли.
– Ладно. Я подожду, – сказал Фатти и уселся на траву. Остальные, услышав это, отошли в сторону, не спуская глаз с Фатти – а вдруг Берт сейчас вернется.
Когда же он наконец вернулся, никто его не узнал без его клоунского костюма. У него была шапка густых темных волос, а все лицо, кроме колючих глаз, замотано грязным шарфом. Он подошел к шатру и уже собирался войти, когда Фатти обратился к нему:
– Эй, это ты клоун Берт?
– Угу, – послышалось из-под шарфа, – чего тебе? Ты меня ждешь?
– Да, – ответил Фатти, – я…
– А, ты, наверное, тот самый парень, которого старина Дики обещал прислать мне в помощники, – сказал Берт.
– Точно, – ответил Фатти. Он был благодарен судьбе: надо же, чтобы так повезло! – Что мне надо делать?
– Ты хорошо считаешь? – спросил Берт, шарф он так и не снимал. – Я тебе скажу, что надо считать. У меня голова не очень хорошо работает.
Он исчез в шатре и появился с небольшой бухгалтерской книгой, куда, вероятно, заносились ежедневные доходы. Фатти посмотрел на руку, сжимавшую книгу. «Ну и шишковатая рука – одни кости». От волнения у него по спине побежали мурашки.
«Посмотреть бы на него сейчас, когда он без грима, – подумал Фатти, делая вид, что рассматривает книгу. – Я бы тогда увидел, есть ли шрам или нет. А так все совпадает – и рост, и волосы, и глаза с бровями. Как бы сделать, чтобы он снял шарф?»
Он вернул книгу.
– Думаю, я бы справился, – сказал он.
– Когда ты смог бы начать, дружище? – спросил Берт.
– Я скажу попозже, – ответил Фатти. – Мне нужно еще повидаться с одним парнем насчет другой работы. Идет?
– По мне, так ладно! – сказал Берт. – Если ты только дашь мне знать сегодня.
Он было опять собрался нырнуть в шатер, когда Фатти окликнул его.
– Что у тебя с лицом? – Простудился или еще что? – спросил он.
– Нет, – ответил Берт, – просто зуб выдернули. И дантист сказал, что лучше укутать лицо чем-нибудь, чтобы не застудиться.
– Что, очень болел? – посочувствовал Фатти.
– Еще как! – ответил Берт. – Вот этот передний. Хорошо еще, что зубы у меня не торчат, как у тебя, а то прореха так была бы видна!
– А ну, дай посмотреть, – попросил Фатти. – Думаю, ничего не будет видно.
Берт поспешно стянул шарф и открыл рот. Он указал на просвет между верхними зубами.
– Видишь? Вот здесь выдрали. Корень был длиннющий, как у дерева.
Но Фатти смотрел не на зуб – он высматривал тонкий извилистый шрам над верхней губой. Внимательно смотрел. Но шрама не было. Не было даже следа! Фатти был страшно разочарован, ведь он так уверился, что клоун и есть тот самый человек, которого они ищут.
– Нехорошее место, – сказал он, – но ничего, скоро заживет. Пока …
Поблизости он увидел всех четверых друзей, уставившихся на клоуна, когда он стянул шарф. Фатти прошел мимо них.
– Не то, – процедил он сквозь зубы, – все сходится, кроме шрама.
– Идем в блошиный цирк, – сказал Ларри погромче, чтобы услышал Фатти. И они пошли, оставив Фатти позади.
Большая деревянная рука с надписью «Блошиный цирк» указывала направление. Но цирк был еще закрыт. На верхушке довольно большого шатра колыхался флаг, на котором было написано: «Знаменитый цирк Фанджио». Фатти заглянул внутрь. Там была только старуха – та самая, что вчера сидела у входа в тир. Сейчас она стояла у стола, на котором громоздились большие стеклянные ящики. Она внимательно что-то в них рассматривала.
– Добрый день, мамаша! – поздоровался Фатти.
При звуке его голоса старуха вздрогнула. Она повернула к нему свое морщинистое лицо и начала поправлять грязную шаль на голове.
– Цирк открыт, мамаша? – спросил Фатти. – Здесь ребята хотят посмотреть.
– Моей дочери еще нет, – сказала старуха своим надтреснутым голосом.
– Разве она им заправляет? А кто же тогда Фанджио? – удивился Фатти.
– Это был ее отец, – объяснила старуха, – его теперь нет в живых, и цирком занимается она, Люсита. Чудесные существа, эти блохи. Их можно научить всему, чему захочешь. А какие сильные! Вы бы посмотрели, как они тянут тележку с грузом!
– Тянут тележку? Как же блохи могут тянуть тележку? – спросил Ларри, входя в шатер. – Можно посмотреть на эту тележку?
– Да, заходи, – сказала старуха, ее лицо сморщилось еще больше.
«Наверное, это была улыбка, – подумал Ларри. – Какая же она сморщенная! Ей, наверное, лет сто», – прикинул он.
Из-под шали старухи торчали космы грязных седых волос. Будь они чистыми, они были бы белоснежными.
– А вы миссис Фанджио? – полюбопытствовал Дейзи.
– Да, – ответила старуха, – я прихожу на ярмарку помочь дочери и сыну. Сын работает в тире.
Фатти вспомнил ее сына. И все вспомнили. Ведь это он был так похож на сбежавшего преступника – у него только не было шрама, и руки не были шишковатыми.
– Ну смотрите же сюда, – нетерпеливо сказала старуха. – Вот тележка, а вот подъемник, на котором они работают, а еще они могут перекатывать маленькую бочку.
– Поразительно, – сказала Дейзи. – Ну, а где же блохи? Вообще-то я их терпеть не могу, но должна признаться, я хотела бы взглянуть на этих удивительных блошек.
– Я вам сейчас покажу, – сказала старуха. Но прежде чем она успела открыть маленький ящичек, в котором держали блох, раздался громкий сердитый голос:
– Разве я не говорила тебе, чтобы ты их не трогала? Держи-ка руки подальше от них!
Сначала он загримировал лицо, придав ему вид загоревшего. «Такой же, как у мальчишки в тире», – подумал он про себя. Потом он наклеил лохматые брови поверх своих собственных, растрепал волосы, вздыбил их – все это придало ему очень сердитый вид.
Закончив, Фатти сунул руки в кучу земли возле сарая, теперь они и ногти стали невероятно грязными. Затем он переоделся в старое тряпье и, наконец, вставил в рот искусственную челюсть с выступающими вперед передними зубами. Улыбнувшись, он посмотрел в зеркало, и ему стало даже немножко жутко: длинные зубы нависали над нижней губой.
«Сойдет, – решил он. – Ну, как мы тебя назовем? Берт? Сид? А может, Альф? Да, я думаю. Альф. Пошли, Альф Пора в разведку на ярмарку». Он тихонько вышел из сарая, прошел по тропинке в конце сада и вытянул из калитки – никого. Можно спокойно выходить.
Фатти засунул руки в карманы и, ссутулившись, двинулся вниз по дороге, насвистывая какой-то мотив, насколько это позволяли ему выступающие вперед зубы. Бастера пришлось оставить дома, так как, следуя за ним повсюду, он непременно выдал бы его.
Неприятный момент возник, когда Фатти проходил мимо калитки одного из соседних домов: кто-то, поспешно выходя из дома, наскочил на него. Фатти чуть было не приподнял шапку, чтобы принести свои извинения, когда вдруг вспомнил, что теперь он уже Альф. К его ужасу, перед ним была Юнис, у которой журналы вывалились из рук на землю.
– По крайней мере, вы могли бы извиниться, молодой человек, – сказала она, – И не поднимете ли вы мои журналы?
– Сама поднимай, – проворчал Фатти и неторопливо прошел мимо Юнис, посмеиваясь над выражением ее лица. Она не имела ни малейшего понятия, кто был перед ней. Должно быть, он превосходно изменил свою внешность.
Юнис с отвращением уставилась вслед сутулому парню.
– Неотесанный деревенщина, – бормотала она, подбирая журналы, – надавать бы ему по шее!
А Фатти отправился к развилке, где он должен был встретиться с ребятами. Они уже ждали его. Хорошо. Они увидели его на дороге, но никто не узнал его, когда он, сунув руки в карманы, неуклюже прошел мимо них, посмеиваясь про себя.
На остановке Фатти уселся на скамейку.
– Который час, мистер? – окликнул он Ларри. – Почти десять, – ответил тот.
Воцарилось молчание, потом ребята начали переговариваться между собой. «Надеюсь, он удрал, от Юнис», – услышал он слова Ларри. Фатти опять обратился к нему:
– Нет прикурить, мистер?
– Нет, – коротко ответил Ларри.
– Када следующий автобус? Полдесятого? – спросил Фатти.
– Вот расписание. – Пип указал пальцем.
Все посмотрели на парня – ну и оборванец!
– Он, наверное, с ярмарки, – сказала Дейзи. Фатти хмыкнул про себя. Потом он увидел, как из-за угла, тарахтя, появился автобус, подъехал и остановился.
Все в отчаяния снова уставились на дорогу.
– Фатти опоздал на автобус, – скорбно произнесла Бетси. – Что же нам делать? Ждать следующего, пока он не появится?
– Не надо, – дружелюбно сказал Фатти своим обычным голосом, – успеем и на этот. Бежим!
И он захохотал, глядя на их изумленные физиономии. Они были так поражены, что чуть не опоздали на автобус – их ноги словно приросли к земле. Фатти пришлось поторопить их.
– Ничего не говорите, – прошипел он. – Не заговаривайте со мной в автобусе. Я улучу момент поговорить с вами на ярмарке.
В автобусе все четверо сидели молча: странный вид Фатти произвел на них огромное впечатление. Бетси искоса поглядывала на него. Никогда, ни за что бы она не подумала, что рядом с ней сидит Фатти. Да и он ли это? Наверное, он, голос ведь его. Ну какой же он изобретательный! Все сошли у ярмарки и прошли к воротам.
– Вы можете идти за мной, – сказал Фатти. – Смотрите и слушайте внимательно. Сначала я поищу клоуна.
Они пошли за Фатти, который направился к шатру с рингом для бокса и заглянул – там ли клоун? Но в шатре никого не было, ринг был пуст.
Мимо проходил мальчишка с ведром.
– Кого ты ищешь, парень? – поинтересовался он.
– Берта, – ответил Фатти, вспомнив, как зовут клоуна. – Ну, знаешь, клоуна.
– Он пошел вырывать зуб, – ответил мальчишка. – Вернется через несколько минут. Он ночью чуть с ума не сошел от боли.
– Ладно. Я подожду, – сказал Фатти и уселся на траву. Остальные, услышав это, отошли в сторону, не спуская глаз с Фатти – а вдруг Берт сейчас вернется.
Когда же он наконец вернулся, никто его не узнал без его клоунского костюма. У него была шапка густых темных волос, а все лицо, кроме колючих глаз, замотано грязным шарфом. Он подошел к шатру и уже собирался войти, когда Фатти обратился к нему:
– Эй, это ты клоун Берт?
– Угу, – послышалось из-под шарфа, – чего тебе? Ты меня ждешь?
– Да, – ответил Фатти, – я…
– А, ты, наверное, тот самый парень, которого старина Дики обещал прислать мне в помощники, – сказал Берт.
– Точно, – ответил Фатти. Он был благодарен судьбе: надо же, чтобы так повезло! – Что мне надо делать?
– Ты хорошо считаешь? – спросил Берт, шарф он так и не снимал. – Я тебе скажу, что надо считать. У меня голова не очень хорошо работает.
Он исчез в шатре и появился с небольшой бухгалтерской книгой, куда, вероятно, заносились ежедневные доходы. Фатти посмотрел на руку, сжимавшую книгу. «Ну и шишковатая рука – одни кости». От волнения у него по спине побежали мурашки.
«Посмотреть бы на него сейчас, когда он без грима, – подумал Фатти, делая вид, что рассматривает книгу. – Я бы тогда увидел, есть ли шрам или нет. А так все совпадает – и рост, и волосы, и глаза с бровями. Как бы сделать, чтобы он снял шарф?»
Он вернул книгу.
– Думаю, я бы справился, – сказал он.
– Когда ты смог бы начать, дружище? – спросил Берт.
– Я скажу попозже, – ответил Фатти. – Мне нужно еще повидаться с одним парнем насчет другой работы. Идет?
– По мне, так ладно! – сказал Берт. – Если ты только дашь мне знать сегодня.
Он было опять собрался нырнуть в шатер, когда Фатти окликнул его.
– Что у тебя с лицом? – Простудился или еще что? – спросил он.
– Нет, – ответил Берт, – просто зуб выдернули. И дантист сказал, что лучше укутать лицо чем-нибудь, чтобы не застудиться.
– Что, очень болел? – посочувствовал Фатти.
– Еще как! – ответил Берт. – Вот этот передний. Хорошо еще, что зубы у меня не торчат, как у тебя, а то прореха так была бы видна!
– А ну, дай посмотреть, – попросил Фатти. – Думаю, ничего не будет видно.
Берт поспешно стянул шарф и открыл рот. Он указал на просвет между верхними зубами.
– Видишь? Вот здесь выдрали. Корень был длиннющий, как у дерева.
Но Фатти смотрел не на зуб – он высматривал тонкий извилистый шрам над верхней губой. Внимательно смотрел. Но шрама не было. Не было даже следа! Фатти был страшно разочарован, ведь он так уверился, что клоун и есть тот самый человек, которого они ищут.
– Нехорошее место, – сказал он, – но ничего, скоро заживет. Пока …
Поблизости он увидел всех четверых друзей, уставившихся на клоуна, когда он стянул шарф. Фатти прошел мимо них.
– Не то, – процедил он сквозь зубы, – все сходится, кроме шрама.
– Идем в блошиный цирк, – сказал Ларри погромче, чтобы услышал Фатти. И они пошли, оставив Фатти позади.
Большая деревянная рука с надписью «Блошиный цирк» указывала направление. Но цирк был еще закрыт. На верхушке довольно большого шатра колыхался флаг, на котором было написано: «Знаменитый цирк Фанджио». Фатти заглянул внутрь. Там была только старуха – та самая, что вчера сидела у входа в тир. Сейчас она стояла у стола, на котором громоздились большие стеклянные ящики. Она внимательно что-то в них рассматривала.
– Добрый день, мамаша! – поздоровался Фатти.
При звуке его голоса старуха вздрогнула. Она повернула к нему свое морщинистое лицо и начала поправлять грязную шаль на голове.
– Цирк открыт, мамаша? – спросил Фатти. – Здесь ребята хотят посмотреть.
– Моей дочери еще нет, – сказала старуха своим надтреснутым голосом.
– Разве она им заправляет? А кто же тогда Фанджио? – удивился Фатти.
– Это был ее отец, – объяснила старуха, – его теперь нет в живых, и цирком занимается она, Люсита. Чудесные существа, эти блохи. Их можно научить всему, чему захочешь. А какие сильные! Вы бы посмотрели, как они тянут тележку с грузом!
– Тянут тележку? Как же блохи могут тянуть тележку? – спросил Ларри, входя в шатер. – Можно посмотреть на эту тележку?
– Да, заходи, – сказала старуха, ее лицо сморщилось еще больше.
«Наверное, это была улыбка, – подумал Ларри. – Какая же она сморщенная! Ей, наверное, лет сто», – прикинул он.
Из-под шали старухи торчали космы грязных седых волос. Будь они чистыми, они были бы белоснежными.
– А вы миссис Фанджио? – полюбопытствовал Дейзи.
– Да, – ответила старуха, – я прихожу на ярмарку помочь дочери и сыну. Сын работает в тире.
Фатти вспомнил ее сына. И все вспомнили. Ведь это он был так похож на сбежавшего преступника – у него только не было шрама, и руки не были шишковатыми.
– Ну смотрите же сюда, – нетерпеливо сказала старуха. – Вот тележка, а вот подъемник, на котором они работают, а еще они могут перекатывать маленькую бочку.
– Поразительно, – сказала Дейзи. – Ну, а где же блохи? Вообще-то я их терпеть не могу, но должна признаться, я хотела бы взглянуть на этих удивительных блошек.
– Я вам сейчас покажу, – сказала старуха. Но прежде чем она успела открыть маленький ящичек, в котором держали блох, раздался громкий сердитый голос:
– Разве я не говорила тебе, чтобы ты их не трогала? Держи-ка руки подальше от них!
ФАТТИ ЗАДАЕТ СЛИШКОМ МНОГО ВОПРОСОВ
Все моментально обернулись. В дверях стояла девушка, темноволосая, похожая на цыганку, с колючим взглядом. Тонкие губы ее кривились и придавали лицу сердитый вид. Она пристально оглядела всю компанию.
«Где это я видел ее раньше? – сразу подумал Фатти. – Она очень напоминает мне кого-то. Может быть, я раньше видел кого-то, похожего на нее?»
Девушка, хмурясь, прошла в шатер.
– Марш отсюда, – сказала она ребятам, а потом обратилась к Фатти, полагая, вероятно, что он работает на ярмарке: – Выпроводи этих ребят. Пока не начнется представление, мы не пускаем в шатер никого. Наши блохи очень дорого стоят.
Затем она снова набросилась на старуху:
– Я ведь тебе говорила, чтобы ты не прикасалась к блохам? Опять везде лезешь! Они мои, оставь их в покое.
– Не следует говорить со старой матерью таким тоном, – сказала старуха, бросая яростные взгляды на девушку.
Та открыла рот, собираясь сказать что-то резкое, но, взглянув на ребят, стоявших у двери, передумала.
– Вам не нужен помощник? – спросил Фатти, все еще пытаясь вспомнить, кого напоминала ему эта девушка.
– Это ее обязанность убирать шатер, – ответила девушка сердито, кивнув в сторону старухи. – Но если хочешь, можешь подмести здесь. Я заплачу за это.
– Вы уверены, что ваша мама не будет против? – спросил Фатти. – Мне не хотелось бы лишать ее работы.
– Завтра я начинаю работать в другом месте, – проскрипела старуха. – А ты, парень, можешь работать здесь. Надеюсь, ты не так часто будешь попадаться на язычок моей дочери, как я. Блохи! Да я лучше нее могла управляться с блохами, когда ее еще на свете не было!
– Убирайся отсюда! – сказала девушка. – И старайся не попадаться на глаза Джозефу, он сегодня в дурном настроении.
«Что за неприятная семейка», – подумал Фатти, взял метлу и начал подметать грязный пол.
– А кто такой Джозеф? – спросил он.
– Мой брат, он работает в тире, – ответила девушка. – Мы с ним близнецы.
Фатти перестал подметать пол и уставился на нее. Ну конечно! Вот кого она напомнила ему – молодого человека в тире, того самого, что был похож на сбежавшего преступника. Тот же острый взгляд, темные брови и волосы. Такие же тонкие губы и угрюмый вид. Они близнецы – вот чем объясняется такое сходство!
– А у вас есть еще братья или сестры? – спросил Фатти, в надежде, что если у них есть еще один брат, то он и может оказаться сбежавшим из тюрьмы!
– Нет, нас в семье осталось только двое – Джозеф и я, – ответила девушка.
– И ваша мать, – заметил Фатти, усердно работая метлой.
– Да, и она. – Девушка явно не питала большой любви к своей мамаше.
– А ночуете вы в шатре? – поинтересовался Фатти, оглядываясь. Посетителей нигде не было видно, и ему было любопытно: что же они делают ночью?
– Нет, у нас есть фургон – там, на поле Баркера, – ответила девушка. – Там их полным-полно. Уж очень много ты хочешь знать! Ты что, новенький на ярмарке?
«Где это я видел ее раньше? – сразу подумал Фатти. – Она очень напоминает мне кого-то. Может быть, я раньше видел кого-то, похожего на нее?»
Девушка, хмурясь, прошла в шатер.
– Марш отсюда, – сказала она ребятам, а потом обратилась к Фатти, полагая, вероятно, что он работает на ярмарке: – Выпроводи этих ребят. Пока не начнется представление, мы не пускаем в шатер никого. Наши блохи очень дорого стоят.
Затем она снова набросилась на старуху:
– Я ведь тебе говорила, чтобы ты не прикасалась к блохам? Опять везде лезешь! Они мои, оставь их в покое.
– Не следует говорить со старой матерью таким тоном, – сказала старуха, бросая яростные взгляды на девушку.
Та открыла рот, собираясь сказать что-то резкое, но, взглянув на ребят, стоявших у двери, передумала.
– Вам не нужен помощник? – спросил Фатти, все еще пытаясь вспомнить, кого напоминала ему эта девушка.
– Это ее обязанность убирать шатер, – ответила девушка сердито, кивнув в сторону старухи. – Но если хочешь, можешь подмести здесь. Я заплачу за это.
– Вы уверены, что ваша мама не будет против? – спросил Фатти. – Мне не хотелось бы лишать ее работы.
– Завтра я начинаю работать в другом месте, – проскрипела старуха. – А ты, парень, можешь работать здесь. Надеюсь, ты не так часто будешь попадаться на язычок моей дочери, как я. Блохи! Да я лучше нее могла управляться с блохами, когда ее еще на свете не было!
– Убирайся отсюда! – сказала девушка. – И старайся не попадаться на глаза Джозефу, он сегодня в дурном настроении.
«Что за неприятная семейка», – подумал Фатти, взял метлу и начал подметать грязный пол.
– А кто такой Джозеф? – спросил он.
– Мой брат, он работает в тире, – ответила девушка. – Мы с ним близнецы.
Фатти перестал подметать пол и уставился на нее. Ну конечно! Вот кого она напомнила ему – молодого человека в тире, того самого, что был похож на сбежавшего преступника. Тот же острый взгляд, темные брови и волосы. Такие же тонкие губы и угрюмый вид. Они близнецы – вот чем объясняется такое сходство!
– А у вас есть еще братья или сестры? – спросил Фатти, в надежде, что если у них есть еще один брат, то он и может оказаться сбежавшим из тюрьмы!
– Нет, нас в семье осталось только двое – Джозеф и я, – ответила девушка.
– И ваша мать, – заметил Фатти, усердно работая метлой.
– Да, и она. – Девушка явно не питала большой любви к своей мамаше.
– А ночуете вы в шатре? – поинтересовался Фатти, оглядываясь. Посетителей нигде не было видно, и ему было любопытно: что же они делают ночью?
– Нет, у нас есть фургон – там, на поле Баркера, – ответила девушка. – Там их полным-полно. Уж очень много ты хочешь знать! Ты что, новенький на ярмарке?