Страница:
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ СЕДЬМАЯ
I
Вернувшись из похода не солоно хлебавши, индейцы были буквально ошеломлены невероятными новостями о нападении пауни.Прибытие в лагерь отряда лучших воинов, так долго находившихся в отлучке, сразу же переключило внимание жителей с одного праздника, предметом которого был Данбер, на другой. Немедленно по возвращении начались новые пиршества. Танцующего С Волками не стали меньше ценить. Просто по обычаю дакотов требовалось как следует встретить Брыкающуюся Птицу и Ветра В Волосах. Наконец закончилось веселье и по этому поводу, и жизнь деревни вошла в обычную колею.
Хотя Танцующий С Волками не демонстрировал публично свои успехи, Трепыхающаяся Птица был восхищен столь заметным прогрессом. Не обойдя вниманием его отважность и великолепное отражение атаки пауни, индеец особо отметил его перерождение в одного из дакотов, в основном из-за знания языка. Это потрясло шамана.
Имея начальную цель узнать кое-что о белой расе, даже человеку с таким жизненным опытом, как Трепыхающаяся Птица, было трудно принять тот факт, что одинокий белый солдат, всего несколько месяцев назад впервые в своей жизни увидевший индейца, был теперь дакота.
Еще труднее было поверить в то, что он стал лидером дакотов. Но доказательства были налицо: молодые ребята, которые буквально ходили за ним по пятам, и те разговоры, что вели люди постарше.
У Брыкающейся Птицы не укладывалось в голове, как такое могло случиться. Наконец он пришел к выводу, что это всего лишь еще одна часть Великого Чуда, которое окружает Великий Дух.
К счастью, он смог принять такое развитие событий. И это помогло ему найти в себе силы услышать еще об одном сюрпризе. Его жена рассказала ему обо всем, когда они лежали рядом в своей постели в первую же ночь после возвращения.
— Ты уверена в том, что рассказала? — спросил Трепыхающаяся Птица, поставленный в тупик этой историей. — Трудно в это поверить!
— Когда ты увидишь их вместе, ты поверишь, — доверительно прошептала женщина. — Все это заметили.
— Как ты думаешь, это хорошо?
Жена ответила на его вопрос с коротким смешком.
— А разве это было когда-нибудь нехорошо? — произнесла она, немного поддразнивая мужа и придвигаясь еще ближе к нему.
II
Когда на следующее утро откинулся полог, закрывающий вход в знаменитую хижину, и в проеме появилось нахмуренное лицо Брыкающейся Птицы, Танцующий С Волками невольно отпрянул.Они обменялись приветствиями и сели.
Танцующий С Волками начал было набивать свою новую трубку, как Трепыхающаяся Птица в несвойственной ему манере грубо прервал хозяина.
— Ты хорошо говоришь, — заметил индеец.
Танцующий С Волками замер, перестав засовывать табак в трубку.
— Спасибо, — ответил он. — Мне нравится говорить на языке дакотов.
— Тогда скажи мне… что между тобой и Стоящей С Кулаком?
Танцующий С Волками чуть не выронил трубку из рук. Из его горла вырвалось несколько нечленораздельных звуков перед тем, как он, наконец, снова обрел дар речи.
— Что ты имеешь в виду? — поинтересовался он.
— Есть что-нибудь между тобой и ею? — лицо Брыкающейся Птицы исказил гнев, когда он повторил вопрос.
Танцующий С Волками не понравился этот тон. Он не смог сдержаться и ответил так же:
— Я люблю се.
— Ты хочешь на ней жениться?
— Да.
Трепыхающаяся Птица задумался. Он бы хотел возразить против этой любви ради ее же спасения, но не мог найти ни одного разумного довода так долго, будто все дело было только в супружестве.
Он поднялся на ноги.
— Жди здесь, в хижине, — сказал он сурово.
Танцующий С Волками ничего не успел произнести в ответ, потому что шаман стремительно вышел из вигвама.
Он бы в любом случае сказал «да». Резкое поведение Брыкающейся Птицы поселило страх в его сердце. Танцующий С Волками остался сидеть, где сидел.
III
Трепыхающаяся Птица по пути через деревню сделал остановки в хижинах Каменной Ноги и Волос, Трепещущих На Ветру, задержавшись в каждой не больше пяти минут.Возвращаясь в свой вигвам, он обнаружил, что снова начал покачивать головой. Впрочем, этого он ожидал, он все еще находился в тупике.
«О, Великое Чудо, — разговаривал индеец сам с собой. — Я всегда пытался увидеть твое приближение, но так и не увидел».
Когда он вошел в хижину, женщина сидела внутри.
— Стоящая С Кулаком, — окликнул он ее, привлекая к себе внимание. — Ты больше не вдова.
С этими словами он круто развернулся и вышел наружу, отправившись к стаду на поиски своего любимого пони. Он нуждался в долгой прогулке в полном одиночестве.
IV
Прошло совсем немного времени с того момента, как ушел Трепыхающаяся Птица. Танцующий С Волками сидел в ожидании, когда на пороге появились Ветер В Волосах и Каменный Теленок. Они заглянули внутрь.— Что ты делаешь здесь, в вигваме, в такой день? — спросил Ветер В Волосах.
— Трепыхающаяся Птица приказал мне ждать.
Каменный Теленок всезнающе улыбнулся:
— Ты можешь ждать сколько угодно, — индеец хихикнул. — Трепыхающаяся Птица уехал в прерию несколько минут назад. Было похоже, что он собирался надолго.
Танцующий С Волками не знал, что делать или говорить. Он заметил на лице своего приятеля натянутую улыбку.
— Мы можем войти? — лукаво спросил крупный воин — Ветер В Волосах.
— Да, пожалуйста… пожалуйста, садитесь… — растерянно пробормотал Данбер.
Оба визитера уселись прямо напротив Танцующего С Волками. Они были самодовольны, как школьники.
— Я жду Брыкающуюся Птицу, — резко произнес Танцующий С Волками. — Что вам нужно?
Ветер В Волосах слегка наклонился вперед. Он все еще глупо улыбался.
— Ходят слухи, что ты собираешься жениться.
Лицо Танцующего С Волками начало менять цвет. В течение нескольких секунд из светло-розового оно стало глубочайше, богатейше красным.
Оба гостя громко рассмеялись.
— На ком? — слабо промямлил Данбер.
На лицах воинов отразилось сомнение.
— На Стоящей С Кулаком, — ответил Ветер В Волосах. — Мы слышали именно это. Разве не на ней?
— Она носит траур, — начал было оправдываться Данбер. — Она…
— Уже нет, — прервал его Каменный Теленок. — Сегодня с нее снят траур. Она больше не вдова. Трепыхающаяся Птица сделал это.
Танцующий С Волками проглотил вставший вдруг в горле ком.
— Он сделал это? — не веря своим ушам, переспросил Данбер.
Оба мужчины, теперь уже более серьезно, кивнули и подтверждение. Танцующий С Волками осознал наконец, что это законное решение продвинуло его на шаг вперед к женитьбе. К его женитьбе.
— Что я должен делать? — он в растерянности переводил взгляд с одного индейца на другого.
С печальным выражением визитеры осмотрели его почти пустое жилище. Они закончили беглую проверку парой печальных покачиваний головами.
— Ты замечательно беден, мой друг, — сказал Ветер В Волосах. — Я даже не знаю, сможешь ли ты жениться. Ты должен иметь некоторые вещи, которые нужно будет отдать жене… а у тебя здесь ничего нет.
Танцующий С Волками, в свою очередь, тоже осмотрелся кругом, и выражение его лица становилось все мрачнее с каждой секундой.
— Да, я действительно небогат, — заметил он.
В вигваме наступила тишина.
— Вы можете помочь мне? — спросил он своих гостей.
Мужчины доиграли свою роль до конца, ибо она того стоила. Рот Каменной Ноги уклончиво скривился. Ветер В Волосах опустил голову и нахмурил брови.
После длительного молчания, во время которого Танцующий С Волками был близок к агонии, Каменный Теленок глубоко вздохнул и посмотрел ему прямо в глаза.
— Это, может быть, возможно, — произнес индеец.
V
У этих двух приятелей — Каменной Ноги и Волос, Трепещущих На Ветру — сегодня выдался хороший денек. Они вволю подшучивали над Танцующим С Волками. Особенно смешным было выражение его лица, когда они все вместе шли через деревню заключать сделки насчет лошадей.Свадьбы обычно были заурядным явлением, но уникальность жениха и невесты, имеющая такое близкое отношение к великой победе над пауни, вызвала бурное оживление в предвкушении дальнейших приятных событий.
Люди стремились принять участие в сборе необходимых вещей для бракосочетания Танцующего С Волками. Фактически, вся деревня желала быть частью его «приданного».
Все, кто имел много лошадей, были счастливы внести свой вклад. Даже самые бедные семьи хотели расстаться с животными, хотя не могли себе этого позволить. Было очень трудно отговорить этих людей от такого бесценного подарка, но, однако, удавалось.
Как часть заранее приготовленного плана, жертвователи со всей деревни начали приводить лошадей с наступлением сумерек. К тому времени, как на небе появилась первая вечерняя звезда, более двадцати отличных пони стояли перед хижиной Танцующего С Волками.
Вместе с Каменной Ногой и Волосами, Трепещущими На Ветру, которые вели себя как домашние учителя, будущий жених подвел пони к вигваму Брыкающейся Птицы и привязал их снаружи.
Рекомендации его приятелей были сильно преувеличены. Но желая отдать что-то действительно дорогое для себя, Танцующий С Волками вытащил из-за пояса тяжелый револьвер и оставил его у входа в хижину.
Потом он вернулся к себе, отослал советчиков по домам и провел всю ночь в ожидании.
На рассвете он выскользнул на улицу, чтобы взглянуть на хижину Брыкающейся Птицы. Ветер В Волосах объяснил ему вчера, что если предложение будет принято, лошадей не окажется на том месте, где Данбер их оставил. Если же ему откажут, пони будут стоять там, где стояли.
Лошадей не было.
Весь следующий час Танцующий С Волками потратил на то, чтобы придать себе презентабельный вид. Он тщательно побрился, начистил свои ботинки, как следует, до блеска натер свое нагрудное украшение и смазал маслом волосы.
Он только-только закончил последние приготовления, как услышал голос Брыкающейся Птицы, который звал его:
— Танцующий С Волками!
Желая поскорее расстаться с холостяцкой жизнью, жених склонился, проходя через проем с откинутым пологом, и шагнул на улицу.
Там его ждал Трепыхающаяся Птица, выглядевший экстраординарно в своем наряде. В нескольких шагах позади него стояла Стоящая С Кулаком. А еще дальше, за спиной невесты, собралась вся деревня и торжественно наблюдала.
Танцующий С Волками обменялся формальными приветствиями с шаманом и стал внимательно слушать пространную речь Брыкающейся Птицы о том, что индейцы ожидают увидеть в настоящем, хорошем муже племени дакотов.
Данбер не мог отвести взгляда от хрупкой фигурки своей невесты. Она стояла неподвижно, а ее голова была слегка наклонена. На женщине было надето нарядное замшевое платье, лиф которого украшало ожерелье из острых зубов лося. На ее ногах снова позвякивали колокольчиками специальные мокасины, а шею украшал плотный ряд маленьких трубчатых костей.
Всего один раз за все время, пока говорил Трепыхающаяся Птица, она подняла голову, и когда Танцующий С Волками увидел целиком ее удивительное лицо, он наконец-то успокоился и почувствовал себя увереннее. Он никогда не устанет смотреть на нее.
Казалось, Трепыхающаяся Птица никогда не закончит говорить. Наконец он остановился.
— Вы слышали все, что я сказал? — задал вопрос шаман.
— Да.
— Хорошо, — пробормотал Трепыхающаяся Птица. Он повернулся к Стоящей С Кулаком и подозвал ее поближе.
Она так и подошла, не подняв головы, и индеец взял ее за руку. Он вложил тоненькую ладошку в руку Танцующего С Волками и велел ему отвести свою невесту в вигвам.
Обряд бракосочетания закончился в тот момент, когда они переступили порог хижины. После того, как молодожены исчезли за пологом, жители деревни начали медленно расходиться по своим домам.
Весь вечер люди из лагеря Десяти Медведей подходили маленькими группками к порогу, чтобы положить свои подарки у входа в вигвам. Индейцы оставались у дверей ровно столько, сколько требовалось. К закату массивная гора подношений возвышалась снаружи у хижины молодоженов.
Это было похоже на Рождество — праздник бледнолицых.
Но время шло, а этот красивый жест целой деревни остался незамеченным новой семьей. В день своей свадьбы они не видели людей, ни их подарков. В день своей свадьбы Танцующий С Волками и Стоящая С Кулаком оставались дома. И полог на двери оставался закрытым.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВОСЬМАЯ
I
Через два дня после свадьбы в лагере состоялся Совет. Прошедшие недавно ливневые дожди, начавшиеся в этом сезоне довольно поздно, оживили пожухлую траву, и она снова зазеленела, налилась соками. На Совете было решено задержаться с зимним переходом из-за стада пони. Оставшись еще ненадолго в этих местах; лошади наберут еще несколько фунтов веса, который поможет им легче перенести зиму. Все племя остается в летнем лагере еще на две недели.Никто в деревне не был так доволен этим поворотом событий, как Танцующий С Волками и Стоящая С Кулаком. Они беззаботно наслаждались своими первыми Днями семейной жизни и не хотели прерывать этот особенный период. Для них было достаточно трудно покинуть постель. Они не представляли себе, как можно сейчас начать упаковывать и складывать вещи, а потом идти сотни миль в длинной шумной колонне.
У двоих белых была определенная цель — они хотели иметь ребенка. А потому проходящие мимо их хижины индейцы редко могли видеть на двери откинутый полог.
Когда Танцующий С Волками появлялся на людях, он бывал безжалостно атакован своими друзьями. Ветер В Волосах не знал меры в упражнениях по поддразниванию. Если Танцующий С Волками заходил к нему, чтобы выкурить трубку, то бывал неизменно встречен приветствиями с добавлением нескольких фраз. Индеец не уставал восхвалять его мужские достоинства или изображал неподдельный шок, видя Данбера не в постели. Ветер В Волосах даже пытался прибавить к его имени еще одно — Человек-Пчела, намекая на его никогда не заканчивающееся опыление единственного цветка. К счастью для новоиспеченного мужа, эта кличка не приклеилась к нему.
Танцующий С Волками пропускал все насмешки мимо ушей. Обладание той женщиной, которую он хотел, делало его неуязвимым, и ничто не могло задеть его.
А жизнь и за пределами вигвама была великолепна. Данбер отправлялся на охоту каждый день, почти всегда вместе с Каменной Ногой и Волосами, Трепещущими На Ветру. Эти трое стали действительно неразлучными друзьями, и редко можно было увидеть одного из них выезжающим из деревни без сопровождения остальных.
Между тем, продолжались и беседы с Трепыхающейся Птицей. Теперь они были более беглыми и количество тем было неограниченным. Аппетит Танцующего С Волками на учебу был гораздо сильнее, чем у Брыкающейся Птицы, и шаман расширил тематику лекций, рассказывая обо всем, начиная от истории племени и рода до лечения травами. Знахаря сильно воодушевлял страстно желающий знаний ученик, который к тому же интересовался спиритизмом. Аппетиты Данбера росли, и Трепыхающаяся Птица охотно удовлетворял их.
Религия дакотов была проста. Она базировалась на естественной, окружающей их жизни: животных и понятиях, которые были неотъемлемой частью существования в прерии. Однако, способы применения религии были многообразны. Религия изобиловала различными ритуалами и табу, и только обсуждение одних этих предметов отнимало у мужчин много времени.
Новая жизнь сделала Танцующего С Волками богаче, чем он когда-либо был. Это проявлялось прежде всего в том, как он относился теперь к себе, как он менялся. Без особого драматизма он утратил свою наивность, но не присущее ему обаяние. Данбер становился более мужественным, но тем не менее его юмор, даже смешливость, остались при нем. Он мягко вошел в свою роль, как зубец на шестеренке хорошо отлаженного механизма. Но он не потерял своей индивидуальности.
Трепыхающаяся Птица всегда был настроен понять душу любого, сущность любой вещи. Индеец чрезвычайно гордился своим протеже, и однажды вечером, в конце прогулки после ужина, он положил руку на плечо Танцующего С Волками и сказал:
— В этой жизни много путей, но тот, который важно пройти, могут выбрать и преодолеть только немногие… даже не все мужчины дакота. Это путь честного человеческого существа. Я думаю, ты сейчас на этом пути. И мне приятно это видеть. Это радует мое сердце.
Танцующий С Волками запомнил его слова, и всегда мысленно повторял их. Но он никому не рассказал об этом, даже Стоящей С Кулаком. Он сделал эту фразу частью своей личной науки.
II
До большого перехода оставалось всего несколько дней. Однажды утром Трепыхающаяся Птица подошел к Данберу и сказал, что он собирается поехать в особое место. Эта поездка туда и обратно может занять весь день и, возможно, часть ночи, но если Танцующий С Волками хочет поехать с ним, он будет только рад.Двое мужчин отправились прямо через сердце прерии, придерживаясь юго-восточного направления несколько часов. Безграничность степи, которая окружала их, была настолько впечатляюща, что они почти не разговаривали. Каждый думал о своем.
Ближе к полудню они повернули точно на юг, и через час их пони остановились на вершине длинного гребня, который вытянулся примерно на милю и краем касался реки.
Индеец и белый могли видеть цвет и игру течения воды далеко на западе и на востоке. Но прямо перед ними Река исчезла.
Ее скрывал вековой лес.
Танцующий С Волками несколько раз моргнул, как будто пытаясь рассеять мираж. С такого расстояния было трудно судить о высоте деревьев, но он знал наверняка, что они очень высоки. Некоторые из них, должно быть, достигают шестидесяти, или даже семидесяти футов.
Роща тянулась вдоль реки на добрую милю, и ее громадность дико контрастировала с огромными пустыми пространствами, среди которых затерялся этот оазис. Это было похоже на фантастическое творение какого-то сверхъестественного духа.
— Это место на самом деле существует? — спросил полушутя Танцующий С Волками.
Трепыхающаяся Птица улыбнулся.
— Возможно, нет. Это священное место для нас… и даже для некоторых из наших врагов. Оно напоминает о том, что здесь возрождается дичь. Деревья служат убежищем для всего живого, что создал Великий Дух. Они появляются здесь на свет и постоянно возвращаются на то место, где родились. Я не был здесь очень давно. Мы дадим лошадям напиться, а потом посмотрим.
Когда они подъехали ближе, лес показался еще огромнее, он был сама энергия. Войдя в лес, Танцующий С Волками почувствовал себя ничтожно маленьким. Он подумал о Райских Кущах.
Деревья сомкнулись у них за спиной, и вдруг оба мужчины почувствовали смутное беспокойство. Что-то было не так.
Среди деревьев, в чаще леса, не раздавалось ни единого звука.
— Как тихо, — произнес Танцующий С Волками, озираясь кругом.
Трепыхающаяся Птица ничего не ответил. Он слушал и наблюдал с настороженностью кота, что-то почуявшего.
Тишина буквально душила мужчин, пока они пробирались вглубь леса, и Танцующий С Волками вдруг ясно осознал, что только одна вещь может создать такой беззвучный вакуум. Он ощущал ее аромат. Ее вкус оседал на кончике его языка.
В воздухе витала смерть.
Трепыхающаяся Птица неожиданно остановился. Тропа расширялась, и когда Танцующий С Волками взглянул через плечо своего проводника, он был поражен красотой представшего его глазам вида.
Впереди расстилалась чистая ровная лужайка. Деревья здесь росли так редко, что между ними было достаточно места для всех хижин, людей и лошадей лагеря Десяти Медведей. Солнечные лучи разлились на земляном полу широкими теплыми лужами.
Данбер представил себе фантастическую утопию: люди счастливого племени проводят спокойную жизнь в гармонии со всем живущим на Земле.
Человеческие руки не могли бы создать ничего, подобного этому. Им не под силу было соперничать с красотой этого храма под открытым небом.
Однако руки людей могли разрушить его. Доказательства тому были налицо.
Этот божественный уголок был осквернен.
Деревья всех размеров лежали там, где они были повалены, некоторые даже одно на другом, похожие на рассыпанные по столу зубочистки. Большинство из них не было очищено от веток, и Танцующий с Волками не мог себе представить, для чего тогда они были срублены.
Мужчины пустили своих пони вперед и, понемногу продвигаясь среди этого варварства, Танцующий С Волками вдруг различил жуткое жужжание.
Сначала, думая, что это пчелы или осы, он начал изучать ветви над головой, стараясь разглядеть гнездо этих насекомых.
Но по мере того, как они продвигались все дальше, к центру храма, он понял, что шум идет не сверху. Он шел снизу. И производили его хлопающие крылья многих тысяч пирующих мух.
Везде, куда ни кинь взгляд, земля была усыпана телами или частями тел. Тут были тушки маленьких животных — барсуков, скунсов и белок. Большая их часть была нетронута. У некоторых отсутствовали только хвосты. Тушки разлагались, оставленные лежать там, где их сразил меткий выстрел. И не было другой объяснимой причины их смерти — кто-то просто тренировался в стрельбе из винтовки.
Основными жертвами геноцида были олени, чьи тела были раскиданы вокруг Данбера. Некоторые лежали целиком, не считая только главного разреза. Большинство же были изуродованы.
Мертвые, остекленевшие глаза уставились на Данбера с сильных, точеных голов, которые были грубо отрублены. Глаза некоторых животных одиноко лежали на земле. Другие были сложены вместе в беспорядочные кучки по полдюжины в каждой.
В одном месте на глаза Танцующему С Волками попалась странная картина: отделенные от тел головы были положены нос к носу, как будто они разговаривали о чем-то. Должно быть, предполагалось, что это будет смешно.
Ноги были еще более гротескны. Они тоже были аккуратно отделены от тел, которые когда-то носили. Плохо поддающиеся гниению, они выглядели яркими и красивыми, будто все еще сохраняли отличную форму для своей обычной работы.
Но это было печально: изящные, раздвоенный копыта и грациозные, покрытые блестящим мехом ноги… вели в никуда. Конечности были составлены в маленькие конусообразные кучки, как составляют ветки для разведения костра. Если бы Данбер захотел узнать их количество, он насчитал бы не меньше сотни таких шалашиков.
Мужчины устали от долгой прогулки, но ни один из них не сделал движения, чтобы остановить свою лошадь. Они продолжали путь.
Низкий участок на этой большой поляне открыл четыре дряхлых лачуги, стоящие друг подле друга, четыре ужасных болячки на теле зеленого лесного покрывала.
Люди, которые срубили так много деревьев, по-видимому, имели большие амбиции, считая себя строителями. Но даже если они и занимались этим, результат оказался бы таким же. Дома, которые были построены, выглядели убого даже с точки зрения того, кто их строил.
В любом случае, это было неподходящее место для жилья.
Бутылки из-под виски, брошенные там, где были опустошены, валялись в изобилии вокруг ужасных хижин. Было тут и еще множество бесполезных предметов — разбитые чашки, непочиненные пояса, разбитые стволы ружей… Все было оставлено там, где было выброшено.
Пара диких индюшек, связанных за лапы вместе, а в остальном абсолютно нетронутых, была обнаружена на земле между двумя лачугами.
Позади строений Танцующий С Волками и Трепыхающаяся Птица нашли широкий котел, переплетенный вонючими туловищами забитых оленей. Туши были безголовыми, безногими и с них была содрана шкура.
Жужжание мух было таким громким, что Данберу пришлось кричать, чтобы быть услышанным.
— Мы ждем этих людей?
Трепыхающейся Птице кричать не хотелось. Он подогнал своего пони вплотную к пони Танцующего С Волками.
— Они ушли неделю назад, может быть, больше. Мы дадим лошадям напиться, а потом поедем домой.
III
В течение целого часа на обратном пути с губ мужчин не сорвалось ни единого слова. Трепыхающаяся Птица был полон уныния и ехал чуть впереди, а Танцующий С Волками в это время смотрел в землю, стыдя белую расу, к которой он принадлежал, и думал о той грозе, которая посетила его тогда, в первобытной пещере.Он никому не рассказывал об этом, но сейчас вдруг почувствовал необходимость сделать это. После всего увиденного это перестало казаться ему сном, как раньше. Это могло быть видением.
Когда они остановились, чтобы дать лошадям остыть, он рассказал Трепыхающейся Птице о том сне, который видел в пещере и который был еще свеж в его памяти. Он не упустил ни одной детали.
Шаман слушал длинные перечисления Танцующего С Волками не перебивая. Когда рассказ был закончен, индеец угрюмо уставился в землю у своих ног.
— Все из нас были мертвы?
— Все, кого я видел, — сказал Танцующий С Волками. — Но я не видел абсолютно всех. Я не видел тебя.
— Десять Медведей должен услышать этот сон, — произнес Трепыхающаяся Птица.
Они вскочили на лошадей и быстро поскакали по степи. Когда они прибыли в лагерь, солнце едва зашло за горизонт.
IV
Двое мужчин сделали свой отчет об осквернении священной рощи, о поступках, которые мог совершить только большой отряд белых охотников. Мертвые животные в лесу были несомненно побочной работой. Охотники искали, конечно, бизонов и могли бы уничтожить гораздо больше.