Армен, стараясь не кашлять, стоял на своей площадке сверху, с оружием наготове.
Сначала открылась другая дверь, выглянула бабка в очках-лупах, заорала что-то про милицию.
Армен давился от дыма, когда ручка двадцать шестой квартиры повернулась.
Он подался вперед, но тут же отпрянул, потому что дверь открылась на цепочке, потом захлопнулась и открылась снова, но Армен остался на месте – из-за клубов дыма выглядывала тетка в ночной рубашке, потом появился ее лысый муж с пластмассовым ведром, плеснул на горящую резину, отчего дыму только прибавилось, и стал орать в глубину квартиры:
– Я твоему Игорьку руки поотрываю! Хулиганье! Я его в колонию сдам! Олигофрены!
– Сами вы олигофрены! – ответил ему пронзительный девичий голос из глубины квартиры. – Сразу Игорек! Нужна ему ваша дверь сраная!
Опять высунулась бабка:
– Я милицию уже вызвала. Вы переселяйтесь тогда, если дочка у вас такая! Каждую ночь наркоманы ходят к ней! Сожгут же всех к чертовой матери!
– Да успокойтесь вы, Василиса Андреевна, не орите! – крикнула мамаша, закашлялась и захлопнула дверь.
Через секунду дверь опять открылась, и лысый со шваброй стал пытаться разметать горящую кучу вниз по лестнице.
– Дверь закрой, дым же! – визжала жена. Лысый, обливаясь слезами и кашляя, боролся с резиной, снова высунулась бабка.
– Тушите, тушите… Не затушите, милиция подъехала уже. Развели наркоманов, сожгут весь дом!
– Да тебя саму сжечь надо, ведьма! – задыхаясь, заорал лысый. – Лида! Ведро!
Он метнулся за ведром, и в этот момент Армен проскользнул вниз.
Со второго этажа он увидел через окно патрульную машину с мигалкой. Пришлось опять подняться на лифте наверх, на седьмой, а на шестом крики все не утихали.
На площадке он огляделся, быстро развязал оставленный соседом мусорный пакет, сунул туда пистолет и не спеша пошел вниз.
Пожар почти ликвидировали, сержант-муниципал с автоматом и его напарник лениво оглядывали место происшествия.
– И сама она наркоманка небось, дочка их!
– Старый, нездоровый человек, вы понимаете, – объяснял про бабку закопченный папаша, стараясь запихнуть в дверь рыжую кошку, которая мешалась под ногами.
– Тебя переживу, не бойся!
Армен поздоровался и хотел пройти мимо.
– Здесь проживаете? – спросил сержант.
– Нет, не здесь, – ответил Армен. – В Ереване.
– Документики предъявим.
Армен достал паспорт.
– Здесь что делаем?
– От девушки возвращаемся.
– Девушка где проживает?
– Слушай, сержант… Зачем вопросы такие? Вдруг девушка – жена твоя окажется.
– Запрещенные предметы есть? – тускло спросил сержант и кивнул напарнику. Тот ощупал Армена, но ничего не нашел. Сержант помолчал, поглядел на него.
– Ты, это, в Ереване по девушкам ходи лучше. По месту жительства.
– Этот можно уже? – поинтересовался Леша.
Армен ничего не ответил, выудил наконец нужный пакет, разорвал его и вытащил оттуда свой пистолет. Потом подошел к Леше.
– Это ты пошутил про квартиру двадцать шесть?
– А ты про коленку – тоже пошутил?
– Ты, мусорщик, – сказал Армен, – я человека ищу, который мне как воздух нужен. Чтобы ты меня за шутника не держал, я тебе сейчас обе коленки прострелю.
И ствол Армена через карман пальто уперся в Лешину ногу. Леша посмотрел вниз, на ногу.
– Знаешь, Армен, – задумчиво сказал он. – Встречал я парней и пострашней тебя.
Он снова опустил глаза, и Армен увидел, что в его живот тоже упирается ствол, правда с глушителем.
– Один мне тоже коленки прострелить решил. Лешин ствол повернулся на себя, уперся в ногу.
– Сначала эту, потом эту. Раздался хлопок. Потом – второй.
На ткани комбинезона Армен ясно увидел две дырочки.
Какое-то время он завороженно на них смотрел, пока Леша не взял и не приподнял обе штанины. И стало видно, что стоит он на двух тонких титановых палочках, а ног у него нет.
– Но я ему все равно, что не хотел сказать, – не сказал.
Леша расплылся во весь рот и штанины отпустил.
– Короче, есть один пацаненок, поможет он.
Леша вопросительно поднял голову, мальчик застенчиво показал на кровать в спальне.
– Здесь спал он? – тихо спросил Леша.
– Он не спал. Утром приехали, он ушел сразу.
Мальчик отвернул покрывало, уткнулся лицом в подушку, потом поднялся и потрогал свои волосы. Леша подумал и спросил:
– Ему, знаешь, волос нужен хотя бы… А бритва есть?
Армен встал и принес из ванной станок. Мальчик взял его и отвернулся.
Они молча сидели в креслах, ждали.
– Какая квартира все-таки, а?
– Двадцать шестая.
– Нет.
– Двадцать шестая.
– Я был там вчера.
–Ну?
– Нет его там.
– Вот видишь. А пакеты с бинтами оттуда выносят. Армен не поверил.
– Оттуда, точно. Но не простая эта квартира. Там, понимаешь… Заговоренная она как бы. Ты, может, и не был там вчера. А может, в другом месте был… Но пацаненок поможет, не бойся, – Леша кивнул в сторону спальни.
Через приоткрытую дверь было видно, как мальчик, сидя на корточках, ковыряется с бритвенным станком.
– Как это – заговоренная?
– А так. Как люди заговоренные бывают, что его пулей не возьмешь.
– Ты что, таких встречал людей?
Леша посмотрел на Армена, подумал.
– Я разных встречал… Вроде как пацаны трепались, что сидят там у них экстрасенсы какие-то или колдуны, или, может, еще что… Вот эта квартира и разрабатывается.
– Колдуны?
– Ну, типа того. Ходили уже туда. Не раз. И ничего. Семья обычная… А друган твой живой. Пневмоторакс, третий день. Легкое прострелено. Помощь медицинская ему там оказывается, квалифицированная.
Я кровь с бинтов на анализ сдавал, показатели не критические. Нужен он им зачем-то. Он сам-то не колдун у тебя?
– Да нет… – растерялся Армен. – Он только сердце гадюки съел однажды. Чтобы страха не было.
– И что?
– Нет у него страха, – ответил Армен.
Мальчик достроил на столике большую пирамиду из комков газетной бумаги, а потом взял и поджег ее зажигалкой. Спальня наполнилась дымом. Армен вскочил, но Леша замахал рукой и удержал его. Противно начала пищать пожарная сигнализация, но Леша не шевелился, пока мальчик с измученной улыбкой сам не повернулся к ним.
Армен бросился тушить стол, потом застучали в дверь, и он пошел успокаивать горничных, а Леша с мальчиком взялись за руки. И стали разговаривать.
«Нормально все?» – спросил Леша взглядом. Мальчик кивнул.
Леша спросил еще что-то, мальчик ответил ему, Леша не понял, также, взглядом, переспросил и – понял.
Так они общались с полминуты, а Армен с обгоревшим пледом за ними наблюдал.
– Это вы… разговариваете?
– Ну да, – улыбнулся Леша.
– А как вы… Как ты понимаешь? – оторопел Армен.
– И ты поймешь.
Армен недоверчиво посмотрел на мальчика и взял его за руку. Мальчик смотрел на него.
– Правда живой? – не выдержал Армен, глядя прямо в раскосые глаза.
Мальчик засмеялся и кивнул снова. Леша засмеялся тоже.
Мальчику эффект понравился, он взял опять Лещину руку. Леша игру принял, и Армен через секунду вдруг понял его вопрос, переданный через цепочку.
– Я с ним из Ставрополя приехал, – ответил он вслух, потрясенно улыбаясь. – А вообще я девушку одну ищу. Он мне помочь обещал.
Потом помолчал, посмотрел на Лехины ноги.
– А это уже не твое дело, братан, – дружелюбно ответил тот.
Армен наблюдал через окно кафе за жизнью перекрестка, за мойщиками стекол, пешеходами, ребенком с инвалидной коляской, которую тот катил по проезжей части.
Безногий афганец в ней – был Леша, вез его мальчик с раскосыми глазами. Кто-то давал деньги, кто-то отворачивался, поднимал стекла.
Леша вглядывался в лица, складывал деньги в сумку, смотрел на мальчика, но тот как будто плыл, ничего не замечая.
Потом они ели гамбургеры из «Макдоналдса» и пили пиво на скамейке в сквере.
– Кого мы хоть ищем? – тихо спросил Армен.
– Не знаю. Говорит, здесь надо ждать кого-то, – жуя, Леха кивнул на мальчика, который макал картошку в кетчуп. – Человек какой-то, наверное, здесь проехать должен… Значит, найдем.
– Какой человек?
– А я что, знаю? – удивился Леха. – Сам спроси! Может, вор, может, колдун тоже… Кто хату откроет… Э, хорош пиво дуть, ты че! – Леха отобрал у пацана свою бутылку, тот бесшумно рассмеялся.
– Ты понимаешь, сколько народу здесь каждый день проезжает?
– Еще бы, – Леша бросил в урну обертки от бигмака и вывернул на землю сумку, из которой высыпалась огромная гора железной мелочи. – Но он-то знает, кого ищет.
– Кто он такой вообще, а?
– Так, помогает… Связной.
Мальчик поднялся, и они направились к дороге. Армен попытался ногой задвинуть хотя бы часть железных денег под скамейку и побрел обратно, за ними.
Пока машины стояли на красном, инвалид с ребенком ехали вниз, а когда загорался зеленый, успевали вернуться наверх, к светофору. Так работали все на этом перекрестке. Армен переместился в сквер и наблюдал уже отсюда. Вниз мальчик толкал коляску сам, вверх Леша помогал ему руками.
Леха все смотрел в лица водителей: студенты, бандиты на «БМВ», пенсионеры на «копейках», ученики, служебные «волги», инкассатор, девушка, военный, дядьки и тетки на «девятках», «шестерках», «четверках»…
…Вдруг Леша обернулся – мальчика не было. От резкого движения коляска развернулась, поехала назад, он уцепился за чье-то зеркало и успел увидеть, что мальчик уходит. Зеркальце сложилось, отчего Леха, под мат и сигналы, покатился еще дальше и, ударившись в какой-то джип, полетел на асфальт.
Соседние ряды уже тронулись, джип с грозным ревом тоже двинулся, подминая убогую инвалидную коляску и матеря пьяницу.
Спасаясь от колес, Леша крутанулся по мостовой как брейкдансер, броском ухватился за задние кенгурятники джипа и с ловкостью безногой обезьяны, по лесенке, в пару приемов оказался на крыше.
Мальчик, не моргая, стоял у окна красного «Ауди А-4». «Ауди», не обращая внимания на гудки, стояла тоже. Потом мальчик открыл дверь, сел, и машина поехала.
Армен бежал вдоль решетки сквера, наравне с джипом, за люстру которого вцепился Леша, и орал:
– Красная «ауди четверка» москва елена двести Василий елена!
Джип наконец сообразил, что на крыше пассажир, ударил по тормозам, и, конечно, тут же со звоном ему въехали в зад. Леха, правда, сумел удержаться, едва не оторвав фару, но Армен был уже далеко. Поток еще не набрал скорость; обгоняя его, он пересек Тверскую и увидел «ауди» на светофоре у «Пушкинского». Задыхаясь и придерживая пистолет под полой, он рванул к машине.
Но тут пассажирское стекло опустилось – и мальчик строго посмотрел на Армена. Зажегся зеленый, машины тронулись. Армен так и остался стоять на дороге.
Леша сидел на крыше джипа, снизу на него орали, владелец пытался достать его и сдернуть вниз, и вообще любопытное происшествие привлекло даже нескольких прохожих.
Когда Армен приблизился, Леша крикнул сверху:
– Ну, чего, догнал?
– Догнал…
– И чего?
– Ничего. Уехал…
Леша успокоился и стал задумчиво ковырять качающуюся фару на люстре. Ошалевший владелец обернулся и попер на Армена.
– Вы чего творите, уроды, бля!..
– Значит, надо так, – подытожил свое Леха. Странная беседа совсем взбесила хозяина джипа,
он взял Армена за грудки и тряханул, чтобы на него хоть обратили внимание.
– Поди-ка, браток, – неизвестно к кому обратился сверху Леша.
Хозяин среагировал на голос как на красную тряпку, оставил Армена и полез обратно. Но Леша звал Армена и показывал в другую сторону. На уголке Тверской стояла красная «ауди». Ждали вроде бы их.
Тут хозяин все-таки вцепился в Лешин камуфляж; Армен заметил только, как большая серебристая фара рухнула тому на голову, осыпав плечи и спину белым снегом осколков. Тот покачался немного и съехал по лесенке на асфальт.
– Сука, орден Красной Звезды не твоими руками лапать! – отчеканил Леха. – Давай спину, браток…
Он слез Армену на закорки, и они, покачиваясь, побежали через дорогу, где стояла красная «ауди».
Леша с Арменом сидели сзади, мальчик впереди. В салоне играла музыка, за окном неслась Тверская. Армен молчал, как и все, потом сказал:
– Ну вот, встретились.
За рулем была девушка, которую он узнал сразу, несмотря на темные очки и красивый маникюр.
– Может, правда судьба, – отозвалась она.
Катя старалась не отставать и следила за стюардессой. Та вдруг начала рыться в сумочке; Катя быстро огляделась, но оказалось, что стюардесса всего лишь полезла за документами.
Они миновали патрульных милиционеров, постояли в очереди и прошли таможню. Около стойки регистрации Катя опять на всякий случай пристроилась за спиной мрачного гангстера. Стюардесса посмотрела издалека и скрылась за дверью служебного входа.
Дальше был только паспортный контроль.
Здесь народу было немного, стюардессу опять было видно, она болталась уже в свободной зоне.
Катин напарник мрачно забрал у пограничницы свой паспорт, Катя положила в окошко свой.
А когда уже проходила через калитку, случайно наткнулась взглядом на стюардессу, которая отчаянно дергала ремешок и пучила глаза. Напарник был уже метрах в десяти со своим чемоданом, и в этот момент Катя увидела двух пограничников с собаками. Псы | тянули строго к ним. И когда Катя догнала гангстера, собаки были уже прямо под ногами.
– Господи! – громко сказала Катя, споткнувшись о чемодан. – С ног сшибете! – и обошла их, не останавливаясь. Она слышала, как сзади начинается шум, но шла не останавливаясь.
На посадке она была одной из последних, и уже стали пускать в самолет, когда между пассажирами пробежала чья-то маленькая болонка.
Перед Катей оставалось всего человека два, но собачка настойчиво пробиралась в ее сторону, и когда Катя уже протягивала посадочный талон, маленькая тварь уткнулась носом в ее сапоги и залилась визгливым лаем.
Рядом с Катей возник какой-то парень, поднял болонку и, показав удостоверение, сказал:
– Пройдемте со мной, пожалуйста.
– Милая собачка, – ответила Катя. – Девочка?
– Да, – сказал парень. – Танька… А это имеет значение?
– Это я судьбу проверяю, – сказала Катя. – У вас невеста есть?
Леша кормил в сторонке собак, рядом на лесенке сидел Армен, курил, смотрел на Катю.
Катя налила мальчику супа, который грелся на плите, встала, оглядела окошки с подоконником-столом, и птиц за ними, и стеклянную камеру.
– Голубей любите? – спросила она.
– Ага…
– И кто это?
– Узбекские двухчубые. С горного Алтая прислали…
– Интересная квартира, – подытожила Катя.
– А вы как раз по этой специальности? – осведомился Леша.
– По этой как раз, – улыбнулась она. – Ну, еще кое-чего умеем.
Леша тоже заулыбался.
– Я ж говорил – пацаненок поможет… – толкнул он Армена. – А вот у нас как раз квартирка одна, на замки закрытая. Ты сам-то, кстати, квартиркой еще интересуешься?
– В смысле?.. Там товарищ мой…
– Это я так, спросил просто. Ты же вроде нашел, что искал, – Леша вытер руки и включил монитор.
– А товарищ кто? Режиссер тоже? – поинтересовалась Катя.
– Да нет, друг просто…
На экране пошла картинка. Катя какое-то время посмотрела молча.
– Замки-то я вам открою, – сказала Катя. – Нельзя человеку под замком сидеть.
Она вернулась к мальчику и подлила ему еще из кастрюли.
– Ну, и все, значит, – подытожил Леха. – Если войти быстро, когда не ждут, то, может, она и незатворенная, эта хата. А когда стучишь, звонишь – они ждут.
– Может быть… – вполголоса сказал Армен. – Слушай, нельзя мне ее больше терять…
Катя вытерла мальчику щеку от кетчупа, подвинула хлеб.
Армен тихо подошел к ней и остановился.
– Я думал, ты совсем пропала… Боялся, не найду тебя больше.
– Так это он меня нашел, – заметила Катя.
– Не просто так он тебя нашел…
Мальчик с удовольствием доел суп и, не обращая внимания на остальных, встал и направился к двери, махнув Леше.
Катя почему-то задумалась и сказала:
– Может, правда замки открыть?..
У двери валялась сумка, Леша пошарил в ней и выгреб для мальчика какие были бумажные деньги.
– Дай там еще сколько… – обратился он к Армену.
Тот подошел, достал пачку из кармана, Леша выбрал пятьсот рублей и отдал мальчику. Он улыбнулся, положил ему на руку ладонь и ушел.
– Пусть с ребятами клей нюхают…
Армен все смотрел на дверь.
– Я всю жизнь ее ищу, а он… Как он нашел ее?
– Повезло, – ответил Леша и посмотрел в Катину сторону. – Я же сказал тебе – поможет пацаненок…
– И часто он так… помогает? Леха задумался и покачал головой.
– Один раз в жизни, я думаю.
Город лежал как на ладони. Выход на крышу шел прямо из Лешиной квартиры, так что и крыша принадлежала только ему. Кроме нескольких больших горшков с туей и можжевельником на крыше была обустроена и небольшая голубятня. Сюда же вылезли и собачки.
Ар мен смотрел на птиц, Леша с Катей чуть поодаль чертили что-то мелом.
– Ты в розыске по сводке проходишь, знаешь? – тихо спросил Леша.
– Знаю. Только не так просто меня разыскать.
– Непросто… Ну я же нашел…
– Это не ты, это мальчик нашел. Для чего только…
– Может, правда замки открыть. А может, еще чего…
Леша помолчал.
– Ты на ту собачку в аэропорту не обижайся. Померла она давно.
– Да чего обижаться? Милая была собачка.
– Ага. Танька, болонка. Старенькая уже была. Мне тогда за нее капитана дали.
– Поздравляю… А мне семь лет.
– В курсе… А товарищ твой ушел тогда. Катя подняла голову.
– Жалко. Был бы ты майором.
– Да я уже и так майор. А что, не виделись вы с тех пор?
– Тоже посадить его хочешь?
– Да ну… Дело уж закрыли давно… Так спросил…
– Нет, не встречались пока. А чего ты его из блудняка вытаскиваешь? Он тебе кто?
– Никто. Ему вон помочь хочу… – кивнул он в сторону Армена. – А потом, я тоже в яме на цепи посидеть успел…
– И кто ж тебя вытащил?
– Меня-то? Ангел вытащил. По воздуху.
М. б. здесь отстрел ног???
Подошел Армен.
– Кино было такое – «Пес-призрак, или Путь самурая» Джима Джармуша… – сказал он неизвестно кому. – Он киллер был, и голуби у него тоже письма носили.
Леше сравнение как-то не понравилось.
– У меня эти голуби появились раньше, чем твой Джим Джармуш. И путь самурая тоже… Ты спортом-то каким занимался? – вдруг спросил он.
– Фехтованием… В юношеской сборной выступал, за республику.
– Круто, – отозвался Леша.
В руках у него была какая-то ксерокопия. Армен подошел ближе. В соответствии с планом БТИ, Леша с Катей мелом переносили контуры квартиры на Марии Ульяновой на черный гудрон крыши. В натуральную величину. Стена лифтовой шахты изображала внешнюю стену квартиры, меловые линии – перегородки между тремя комнатами.
– Здесь лифт, – показал Леха, – здесь соседи. Глазок есть?
– Есть, – припомнил Армен.
– Я тихо хожу, Леш, – сказала Катя.
– А у соседей есть?
– Нет, кажется. Здесь, кстати, бабка нервная очень. Все время милицию вызывает…
– Это нам не нужно. Мы сами милиция, – задумался Леша.
– Да телефон ей рубануть…
– Ну, конечно. Чтобы она в окошко кричать начала. А во дворе, между прочим, с позавчерашнего дня за квартирой работает наружка.
– Правда, что ли?
– Правда не правда, а тебя двадцать шестого числа срисовали до самого дома. Ну, девушку, правда, искать не стали, у которой ты был, – осклабился Леша. – Не было такого задания.
Армен призадумался.
– Плохо.
– Может, и не плохо. Раз уж засветился, идешь прямым ходом. Внаглую, к той же девушке. Ну, можешь с Катей идти, вместе, – типа, на день рождения. А я уж в другой подъезд, через крышу. Главное – тишина, ну а если что – лепим мы квартирный разбой.
Чудовища-стаффордширы, прищурившись, смотрели на солнце.
Долетали обрывки фраз, ребята репетировали рывок на расчерченной площадке, голуби тоже пригрелись и мирно клевали свой корм.
…Лифт остановился на последнем этаже. Катя вышла, следом Армен выволок коробку. Они поднялись еще на пролет, – чердачная дверь приоткрылась, выглянул Леша в одежде жэковского сантехника.
– Чего-то долго ехали…
– Пробки, – буркнул Армен, вылезая на чердак с тяжеленной коробкой.
Леша ножом обрезал ленты, вскрыл картон. Из коробки, отчаянно виляя обрубками хвостов, вылезли два пса.
– Ну, вызывай такси, – тихо сказал Леха, открывая чемоданчик. – Часов на семь.
Из чемоданчика он достал спортивный костюм, нацепил поводки и стал переодеваться.
– А ты куда? – спросил Армен, набирая номер.
– Пойду посвечусь с собачками. Выходить потом спокойнее…
– Машину можно заказать? На девятнадцать часов… Серафимовича, два, подъезд один, квартира двадцать шесть…
Из подъезда вышел собачник в очках и шапочке, с двумя стаффордширскими терьерами. Пошел за дом, на детскую площадку.
На площадке гуляли несколько мам с колясками, взрослые девицы курили на карусели, мальчишки катались на велосипедах. В теньке с пивом сидели беспризорники.
Собачник развернул свой рулон, вынул какие-то рейки. Через полминуты на земле распластался цветастый воздушный змей. Велосипедисты заинтересовались, а раскосый мальчик почему-то заулыбался. Когда конструкция полностью была готова, пацаны подгребли. Раскосому собачник доверил катушку.
Ветер был хороший, и, ко всеобщему удовольствию, змей без усилий взмыл в небо.
Катя смотрела вверх. Над крышей, над их головами и другими крышами трепетал в небе цветной змей – огромный раскрашенный голубь.
– Ты подумать обещала… Я приехал тогда через неделю, а ты пропала.
– Замки открывать научилась… Армен посмотрел на нее.
– А летать? Ты улететь хотела…
– Летают ангелы. Мне рано еще.
Скрипнула чердачная дверь, вернулся Леша с собаками.
– Ну, все, срисовали.
Они посидели какое-то время молча, потом Леша глянул на часы и кивнул Кате. Она поднялась и скрылась за дверью.
– Ствол давай, – попросил Леша.
– А чего так? – хмуро спросил Армен, протягивая пистолет.
– А нечего там стволами махать… Еще собаку подстрелишь мне… – Леша спрятал пистолет и, разодрав картонную коробку, вытащил уложенный по диагонали на дне старинный пехотный палаш. – На вот тебе, мушкетер… Пофехтуешь, если что…
Армен удивленно оглядел музейную шпагу, оторвал куски скотча, встал и сделал несколько движений.
– Тяжелая…
Из чемоданчика Леша достал какой-то пузырек и выложил для себя увесистые нунчаки.
– Вот… – он аккуратно расправил палки. – А то, знаешь, пуля не всякого берет…
Потом отвинтил крышечку с пузырька.
– Дай-ка, – показал он на шпагу. – Святой водичкой брызну, что ли… – и деловито окропил Арменово и свое оружие.
– А если нет там никого? – мрачно спросил Армен. – Если семья обычная?
– Берем бабки, камни, золото. И уходим.
Проходя шестой этаж, Катя посмотрела на дверь склочной соседки, а у самой лестницы остановилась поправить туфельку. Оперлась на железную дверь, подумала о чем-то, глядя в пол, а ее ладонь, накрыв замочную скважину, просто повернулась по часовой стрелке. Она чуть закусила губу, и замок тихонько щелкнул. Катя будто стряхнула что-то с руки, выдохнула и пошла вниз.
Леша толкнул дверь и нырнул внутрь, вслед за собаками. В квартире громко работал телевизор. Армен видел темный коридор, потом собаки без единого звука вильнули влево, рыжей молнией метнулась кошка, Леша скрылся в проеме. Из коридора Армен увидел тетку на кресле, Лиду, он ее узнал. На груди у нее сидел пес и, кажется, держал за горло. Леша как раз снимал с нее собаку, когда рот Лиды искривился, набирая воздух для крика.
Сначала открылась другая дверь, выглянула бабка в очках-лупах, заорала что-то про милицию.
Армен давился от дыма, когда ручка двадцать шестой квартиры повернулась.
Он подался вперед, но тут же отпрянул, потому что дверь открылась на цепочке, потом захлопнулась и открылась снова, но Армен остался на месте – из-за клубов дыма выглядывала тетка в ночной рубашке, потом появился ее лысый муж с пластмассовым ведром, плеснул на горящую резину, отчего дыму только прибавилось, и стал орать в глубину квартиры:
– Я твоему Игорьку руки поотрываю! Хулиганье! Я его в колонию сдам! Олигофрены!
– Сами вы олигофрены! – ответил ему пронзительный девичий голос из глубины квартиры. – Сразу Игорек! Нужна ему ваша дверь сраная!
Опять высунулась бабка:
– Я милицию уже вызвала. Вы переселяйтесь тогда, если дочка у вас такая! Каждую ночь наркоманы ходят к ней! Сожгут же всех к чертовой матери!
– Да успокойтесь вы, Василиса Андреевна, не орите! – крикнула мамаша, закашлялась и захлопнула дверь.
Через секунду дверь опять открылась, и лысый со шваброй стал пытаться разметать горящую кучу вниз по лестнице.
– Дверь закрой, дым же! – визжала жена. Лысый, обливаясь слезами и кашляя, боролся с резиной, снова высунулась бабка.
– Тушите, тушите… Не затушите, милиция подъехала уже. Развели наркоманов, сожгут весь дом!
– Да тебя саму сжечь надо, ведьма! – задыхаясь, заорал лысый. – Лида! Ведро!
Он метнулся за ведром, и в этот момент Армен проскользнул вниз.
Со второго этажа он увидел через окно патрульную машину с мигалкой. Пришлось опять подняться на лифте наверх, на седьмой, а на шестом крики все не утихали.
На площадке он огляделся, быстро развязал оставленный соседом мусорный пакет, сунул туда пистолет и не спеша пошел вниз.
Пожар почти ликвидировали, сержант-муниципал с автоматом и его напарник лениво оглядывали место происшествия.
– И сама она наркоманка небось, дочка их!
– Старый, нездоровый человек, вы понимаете, – объяснял про бабку закопченный папаша, стараясь запихнуть в дверь рыжую кошку, которая мешалась под ногами.
– Тебя переживу, не бойся!
Армен поздоровался и хотел пройти мимо.
– Здесь проживаете? – спросил сержант.
– Нет, не здесь, – ответил Армен. – В Ереване.
– Документики предъявим.
Армен достал паспорт.
– Здесь что делаем?
– От девушки возвращаемся.
– Девушка где проживает?
– Слушай, сержант… Зачем вопросы такие? Вдруг девушка – жена твоя окажется.
– Запрещенные предметы есть? – тускло спросил сержант и кивнул напарнику. Тот ощупал Армена, но ничего не нашел. Сержант помолчал, поглядел на него.
– Ты, это, в Ереване по девушкам ходи лучше. По месту жительства.
ДВОР. УТРО
Ранним утром мусорка остановилась в обычном месте. Леша вылез и увидел Армена, который подошел к контейнерам с другой стороны, откинул крышку у одного, молча покопался, потом перешел к другому.– Этот можно уже? – поинтересовался Леша.
Армен ничего не ответил, выудил наконец нужный пакет, разорвал его и вытащил оттуда свой пистолет. Потом подошел к Леше.
– Это ты пошутил про квартиру двадцать шесть?
– А ты про коленку – тоже пошутил?
– Ты, мусорщик, – сказал Армен, – я человека ищу, который мне как воздух нужен. Чтобы ты меня за шутника не держал, я тебе сейчас обе коленки прострелю.
И ствол Армена через карман пальто уперся в Лешину ногу. Леша посмотрел вниз, на ногу.
– Знаешь, Армен, – задумчиво сказал он. – Встречал я парней и пострашней тебя.
Он снова опустил глаза, и Армен увидел, что в его живот тоже упирается ствол, правда с глушителем.
– Один мне тоже коленки прострелить решил. Лешин ствол повернулся на себя, уперся в ногу.
– Сначала эту, потом эту. Раздался хлопок. Потом – второй.
На ткани комбинезона Армен ясно увидел две дырочки.
Какое-то время он завороженно на них смотрел, пока Леша не взял и не приподнял обе штанины. И стало видно, что стоит он на двух тонких титановых палочках, а ног у него нет.
– Но я ему все равно, что не хотел сказать, – не сказал.
Леша расплылся во весь рот и штанины отпустил.
– Короче, есть один пацаненок, поможет он.
ГОСТИНИЦА. ДЕНЬ
Большой номер гостиницы «Россия» с видом на Кремль и Москву-реку обследовал черноголовый мальчик. Он постоял у окна, потрогал бутылки на журнальном столике, полистал какие-то газеты. Потом обернулся и уставился на Лешу и Армена своими раскосыми глазами.Леша вопросительно поднял голову, мальчик застенчиво показал на кровать в спальне.
– Здесь спал он? – тихо спросил Леша.
– Он не спал. Утром приехали, он ушел сразу.
Мальчик отвернул покрывало, уткнулся лицом в подушку, потом поднялся и потрогал свои волосы. Леша подумал и спросил:
– Ему, знаешь, волос нужен хотя бы… А бритва есть?
Армен встал и принес из ванной станок. Мальчик взял его и отвернулся.
Они молча сидели в креслах, ждали.
– Какая квартира все-таки, а?
– Двадцать шестая.
– Нет.
– Двадцать шестая.
– Я был там вчера.
–Ну?
– Нет его там.
– Вот видишь. А пакеты с бинтами оттуда выносят. Армен не поверил.
– Оттуда, точно. Но не простая эта квартира. Там, понимаешь… Заговоренная она как бы. Ты, может, и не был там вчера. А может, в другом месте был… Но пацаненок поможет, не бойся, – Леша кивнул в сторону спальни.
Через приоткрытую дверь было видно, как мальчик, сидя на корточках, ковыряется с бритвенным станком.
– Как это – заговоренная?
– А так. Как люди заговоренные бывают, что его пулей не возьмешь.
– Ты что, таких встречал людей?
Леша посмотрел на Армена, подумал.
– Я разных встречал… Вроде как пацаны трепались, что сидят там у них экстрасенсы какие-то или колдуны, или, может, еще что… Вот эта квартира и разрабатывается.
– Колдуны?
– Ну, типа того. Ходили уже туда. Не раз. И ничего. Семья обычная… А друган твой живой. Пневмоторакс, третий день. Легкое прострелено. Помощь медицинская ему там оказывается, квалифицированная.
Я кровь с бинтов на анализ сдавал, показатели не критические. Нужен он им зачем-то. Он сам-то не колдун у тебя?
– Да нет… – растерялся Армен. – Он только сердце гадюки съел однажды. Чтобы страха не было.
– И что?
– Нет у него страха, – ответил Армен.
Мальчик достроил на столике большую пирамиду из комков газетной бумаги, а потом взял и поджег ее зажигалкой. Спальня наполнилась дымом. Армен вскочил, но Леша замахал рукой и удержал его. Противно начала пищать пожарная сигнализация, но Леша не шевелился, пока мальчик с измученной улыбкой сам не повернулся к ним.
Армен бросился тушить стол, потом застучали в дверь, и он пошел успокаивать горничных, а Леша с мальчиком взялись за руки. И стали разговаривать.
«Нормально все?» – спросил Леша взглядом. Мальчик кивнул.
Леша спросил еще что-то, мальчик ответил ему, Леша не понял, также, взглядом, переспросил и – понял.
Так они общались с полминуты, а Армен с обгоревшим пледом за ними наблюдал.
– Это вы… разговариваете?
– Ну да, – улыбнулся Леша.
– А как вы… Как ты понимаешь? – оторопел Армен.
– И ты поймешь.
Армен недоверчиво посмотрел на мальчика и взял его за руку. Мальчик смотрел на него.
– Правда живой? – не выдержал Армен, глядя прямо в раскосые глаза.
Мальчик засмеялся и кивнул снова. Леша засмеялся тоже.
Мальчику эффект понравился, он взял опять Лещину руку. Леша игру принял, и Армен через секунду вдруг понял его вопрос, переданный через цепочку.
– Я с ним из Ставрополя приехал, – ответил он вслух, потрясенно улыбаясь. – А вообще я девушку одну ищу. Он мне помочь обещал.
Потом помолчал, посмотрел на Лехины ноги.
– А это уже не твое дело, братан, – дружелюбно ответил тот.
МОСКВА. ДЕНЬ
В постоянной пробке на Пушкинской площади между машинами шныряли молдавские попрошайки с босыми детьми, продавцы автомобильных карт и ворованных часов, нищие старухи и распространители флаерсов.Армен наблюдал через окно кафе за жизнью перекрестка, за мойщиками стекол, пешеходами, ребенком с инвалидной коляской, которую тот катил по проезжей части.
Безногий афганец в ней – был Леша, вез его мальчик с раскосыми глазами. Кто-то давал деньги, кто-то отворачивался, поднимал стекла.
Леша вглядывался в лица, складывал деньги в сумку, смотрел на мальчика, но тот как будто плыл, ничего не замечая.
Потом они ели гамбургеры из «Макдоналдса» и пили пиво на скамейке в сквере.
– Кого мы хоть ищем? – тихо спросил Армен.
– Не знаю. Говорит, здесь надо ждать кого-то, – жуя, Леха кивнул на мальчика, который макал картошку в кетчуп. – Человек какой-то, наверное, здесь проехать должен… Значит, найдем.
– Какой человек?
– А я что, знаю? – удивился Леха. – Сам спроси! Может, вор, может, колдун тоже… Кто хату откроет… Э, хорош пиво дуть, ты че! – Леха отобрал у пацана свою бутылку, тот бесшумно рассмеялся.
– Ты понимаешь, сколько народу здесь каждый день проезжает?
– Еще бы, – Леша бросил в урну обертки от бигмака и вывернул на землю сумку, из которой высыпалась огромная гора железной мелочи. – Но он-то знает, кого ищет.
– Кто он такой вообще, а?
– Так, помогает… Связной.
Мальчик поднялся, и они направились к дороге. Армен попытался ногой задвинуть хотя бы часть железных денег под скамейку и побрел обратно, за ними.
Пока машины стояли на красном, инвалид с ребенком ехали вниз, а когда загорался зеленый, успевали вернуться наверх, к светофору. Так работали все на этом перекрестке. Армен переместился в сквер и наблюдал уже отсюда. Вниз мальчик толкал коляску сам, вверх Леша помогал ему руками.
Леха все смотрел в лица водителей: студенты, бандиты на «БМВ», пенсионеры на «копейках», ученики, служебные «волги», инкассатор, девушка, военный, дядьки и тетки на «девятках», «шестерках», «четверках»…
…Вдруг Леша обернулся – мальчика не было. От резкого движения коляска развернулась, поехала назад, он уцепился за чье-то зеркало и успел увидеть, что мальчик уходит. Зеркальце сложилось, отчего Леха, под мат и сигналы, покатился еще дальше и, ударившись в какой-то джип, полетел на асфальт.
Соседние ряды уже тронулись, джип с грозным ревом тоже двинулся, подминая убогую инвалидную коляску и матеря пьяницу.
Спасаясь от колес, Леша крутанулся по мостовой как брейкдансер, броском ухватился за задние кенгурятники джипа и с ловкостью безногой обезьяны, по лесенке, в пару приемов оказался на крыше.
Мальчик, не моргая, стоял у окна красного «Ауди А-4». «Ауди», не обращая внимания на гудки, стояла тоже. Потом мальчик открыл дверь, сел, и машина поехала.
Армен бежал вдоль решетки сквера, наравне с джипом, за люстру которого вцепился Леша, и орал:
– Красная «ауди четверка» москва елена двести Василий елена!
Джип наконец сообразил, что на крыше пассажир, ударил по тормозам, и, конечно, тут же со звоном ему въехали в зад. Леха, правда, сумел удержаться, едва не оторвав фару, но Армен был уже далеко. Поток еще не набрал скорость; обгоняя его, он пересек Тверскую и увидел «ауди» на светофоре у «Пушкинского». Задыхаясь и придерживая пистолет под полой, он рванул к машине.
Но тут пассажирское стекло опустилось – и мальчик строго посмотрел на Армена. Зажегся зеленый, машины тронулись. Армен так и остался стоять на дороге.
Леша сидел на крыше джипа, снизу на него орали, владелец пытался достать его и сдернуть вниз, и вообще любопытное происшествие привлекло даже нескольких прохожих.
Когда Армен приблизился, Леша крикнул сверху:
– Ну, чего, догнал?
– Догнал…
– И чего?
– Ничего. Уехал…
Леша успокоился и стал задумчиво ковырять качающуюся фару на люстре. Ошалевший владелец обернулся и попер на Армена.
– Вы чего творите, уроды, бля!..
– Значит, надо так, – подытожил свое Леха. Странная беседа совсем взбесила хозяина джипа,
он взял Армена за грудки и тряханул, чтобы на него хоть обратили внимание.
– Поди-ка, браток, – неизвестно к кому обратился сверху Леша.
Хозяин среагировал на голос как на красную тряпку, оставил Армена и полез обратно. Но Леша звал Армена и показывал в другую сторону. На уголке Тверской стояла красная «ауди». Ждали вроде бы их.
Тут хозяин все-таки вцепился в Лешин камуфляж; Армен заметил только, как большая серебристая фара рухнула тому на голову, осыпав плечи и спину белым снегом осколков. Тот покачался немного и съехал по лесенке на асфальт.
– Сука, орден Красной Звезды не твоими руками лапать! – отчеканил Леха. – Давай спину, браток…
Он слез Армену на закорки, и они, покачиваясь, побежали через дорогу, где стояла красная «ауди».
Леша с Арменом сидели сзади, мальчик впереди. В салоне играла музыка, за окном неслась Тверская. Армен молчал, как и все, потом сказал:
– Ну вот, встретились.
За рулем была девушка, которую он узнал сразу, несмотря на темные очки и красивый маникюр.
– Может, правда судьба, – отозвалась она.
ШЕРЕМЕТЬЕВО-2
…Собаки с воодушевлением неслись через всю площадь, но, к счастью, человек с чемоданом уже заходил в стеклянные двери. Как раз за его спиной выскочила из «мерседеса» девушка и зашла следом.Катя старалась не отставать и следила за стюардессой. Та вдруг начала рыться в сумочке; Катя быстро огляделась, но оказалось, что стюардесса всего лишь полезла за документами.
Они миновали патрульных милиционеров, постояли в очереди и прошли таможню. Около стойки регистрации Катя опять на всякий случай пристроилась за спиной мрачного гангстера. Стюардесса посмотрела издалека и скрылась за дверью служебного входа.
Дальше был только паспортный контроль.
Здесь народу было немного, стюардессу опять было видно, она болталась уже в свободной зоне.
Катин напарник мрачно забрал у пограничницы свой паспорт, Катя положила в окошко свой.
А когда уже проходила через калитку, случайно наткнулась взглядом на стюардессу, которая отчаянно дергала ремешок и пучила глаза. Напарник был уже метрах в десяти со своим чемоданом, и в этот момент Катя увидела двух пограничников с собаками. Псы | тянули строго к ним. И когда Катя догнала гангстера, собаки были уже прямо под ногами.
– Господи! – громко сказала Катя, споткнувшись о чемодан. – С ног сшибете! – и обошла их, не останавливаясь. Она слышала, как сзади начинается шум, но шла не останавливаясь.
На посадке она была одной из последних, и уже стали пускать в самолет, когда между пассажирами пробежала чья-то маленькая болонка.
Перед Катей оставалось всего человека два, но собачка настойчиво пробиралась в ее сторону, и когда Катя уже протягивала посадочный талон, маленькая тварь уткнулась носом в ее сапоги и залилась визгливым лаем.
Рядом с Катей возник какой-то парень, поднял болонку и, показав удостоверение, сказал:
– Пройдемте со мной, пожалуйста.
– Милая собачка, – ответила Катя. – Девочка?
– Да, – сказал парень. – Танька… А это имеет значение?
– Это я судьбу проверяю, – сказала Катя. – У вас невеста есть?
КВАРТИРА ЛЕШИ. ДЕНЬ
В служебной квартире с вольерами и прозрачной стеной сидели за кухонным столиком Катя и мальчик.Леша кормил в сторонке собак, рядом на лесенке сидел Армен, курил, смотрел на Катю.
Катя налила мальчику супа, который грелся на плите, встала, оглядела окошки с подоконником-столом, и птиц за ними, и стеклянную камеру.
– Голубей любите? – спросила она.
– Ага…
– И кто это?
– Узбекские двухчубые. С горного Алтая прислали…
– Интересная квартира, – подытожила Катя.
– А вы как раз по этой специальности? – осведомился Леша.
– По этой как раз, – улыбнулась она. – Ну, еще кое-чего умеем.
Леша тоже заулыбался.
– Я ж говорил – пацаненок поможет… – толкнул он Армена. – А вот у нас как раз квартирка одна, на замки закрытая. Ты сам-то, кстати, квартиркой еще интересуешься?
– В смысле?.. Там товарищ мой…
– Это я так, спросил просто. Ты же вроде нашел, что искал, – Леша вытер руки и включил монитор.
– А товарищ кто? Режиссер тоже? – поинтересовалась Катя.
– Да нет, друг просто…
На экране пошла картинка. Катя какое-то время посмотрела молча.
– Замки-то я вам открою, – сказала Катя. – Нельзя человеку под замком сидеть.
Она вернулась к мальчику и подлила ему еще из кастрюли.
– Ну, и все, значит, – подытожил Леха. – Если войти быстро, когда не ждут, то, может, она и незатворенная, эта хата. А когда стучишь, звонишь – они ждут.
– Может быть… – вполголоса сказал Армен. – Слушай, нельзя мне ее больше терять…
Катя вытерла мальчику щеку от кетчупа, подвинула хлеб.
Армен тихо подошел к ней и остановился.
– Я думал, ты совсем пропала… Боялся, не найду тебя больше.
– Так это он меня нашел, – заметила Катя.
– Не просто так он тебя нашел…
Мальчик с удовольствием доел суп и, не обращая внимания на остальных, встал и направился к двери, махнув Леше.
Катя почему-то задумалась и сказала:
– Может, правда замки открыть?..
У двери валялась сумка, Леша пошарил в ней и выгреб для мальчика какие были бумажные деньги.
– Дай там еще сколько… – обратился он к Армену.
Тот подошел, достал пачку из кармана, Леша выбрал пятьсот рублей и отдал мальчику. Он улыбнулся, положил ему на руку ладонь и ушел.
– Пусть с ребятами клей нюхают…
Армен все смотрел на дверь.
– Я всю жизнь ее ищу, а он… Как он нашел ее?
– Повезло, – ответил Леша и посмотрел в Катину сторону. – Я же сказал тебе – поможет пацаненок…
– И часто он так… помогает? Леха задумался и покачал головой.
– Один раз в жизни, я думаю.
КРЫША. УТРО
Утром они стояли на крыше многоэтажки между телевизионными антеннами и вентиляционными трубами.Город лежал как на ладони. Выход на крышу шел прямо из Лешиной квартиры, так что и крыша принадлежала только ему. Кроме нескольких больших горшков с туей и можжевельником на крыше была обустроена и небольшая голубятня. Сюда же вылезли и собачки.
Ар мен смотрел на птиц, Леша с Катей чуть поодаль чертили что-то мелом.
– Ты в розыске по сводке проходишь, знаешь? – тихо спросил Леша.
– Знаю. Только не так просто меня разыскать.
– Непросто… Ну я же нашел…
– Это не ты, это мальчик нашел. Для чего только…
– Может, правда замки открыть. А может, еще чего…
Леша помолчал.
– Ты на ту собачку в аэропорту не обижайся. Померла она давно.
– Да чего обижаться? Милая была собачка.
– Ага. Танька, болонка. Старенькая уже была. Мне тогда за нее капитана дали.
– Поздравляю… А мне семь лет.
– В курсе… А товарищ твой ушел тогда. Катя подняла голову.
– Жалко. Был бы ты майором.
– Да я уже и так майор. А что, не виделись вы с тех пор?
– Тоже посадить его хочешь?
– Да ну… Дело уж закрыли давно… Так спросил…
– Нет, не встречались пока. А чего ты его из блудняка вытаскиваешь? Он тебе кто?
– Никто. Ему вон помочь хочу… – кивнул он в сторону Армена. – А потом, я тоже в яме на цепи посидеть успел…
– И кто ж тебя вытащил?
– Меня-то? Ангел вытащил. По воздуху.
М. б. здесь отстрел ног???
Подошел Армен.
– Кино было такое – «Пес-призрак, или Путь самурая» Джима Джармуша… – сказал он неизвестно кому. – Он киллер был, и голуби у него тоже письма носили.
Леше сравнение как-то не понравилось.
– У меня эти голуби появились раньше, чем твой Джим Джармуш. И путь самурая тоже… Ты спортом-то каким занимался? – вдруг спросил он.
– Фехтованием… В юношеской сборной выступал, за республику.
– Круто, – отозвался Леша.
В руках у него была какая-то ксерокопия. Армен подошел ближе. В соответствии с планом БТИ, Леша с Катей мелом переносили контуры квартиры на Марии Ульяновой на черный гудрон крыши. В натуральную величину. Стена лифтовой шахты изображала внешнюю стену квартиры, меловые линии – перегородки между тремя комнатами.
– Здесь лифт, – показал Леха, – здесь соседи. Глазок есть?
– Есть, – припомнил Армен.
– Я тихо хожу, Леш, – сказала Катя.
– А у соседей есть?
– Нет, кажется. Здесь, кстати, бабка нервная очень. Все время милицию вызывает…
– Это нам не нужно. Мы сами милиция, – задумался Леша.
– Да телефон ей рубануть…
– Ну, конечно. Чтобы она в окошко кричать начала. А во дворе, между прочим, с позавчерашнего дня за квартирой работает наружка.
– Правда, что ли?
– Правда не правда, а тебя двадцать шестого числа срисовали до самого дома. Ну, девушку, правда, искать не стали, у которой ты был, – осклабился Леша. – Не было такого задания.
Армен призадумался.
– Плохо.
– Может, и не плохо. Раз уж засветился, идешь прямым ходом. Внаглую, к той же девушке. Ну, можешь с Катей идти, вместе, – типа, на день рождения. А я уж в другой подъезд, через крышу. Главное – тишина, ну а если что – лепим мы квартирный разбой.
Чудовища-стаффордширы, прищурившись, смотрели на солнце.
Долетали обрывки фраз, ребята репетировали рывок на расчерченной площадке, голуби тоже пригрелись и мирно клевали свой корм.
УЛ. СЕРАФИМОВИЧА. ВЕЧЕР
Двор просматривался хорошо, хотя начинало темнеть. К первому подъезду подкатило такси, вышел мужчина с девушкой, нарядные, с гладиолусами. Из багажника выгрузили большую коробку, наверное телевизор, упакованный по-подарочному, с лентами. Расплатились, вошли в подъезд.…Лифт остановился на последнем этаже. Катя вышла, следом Армен выволок коробку. Они поднялись еще на пролет, – чердачная дверь приоткрылась, выглянул Леша в одежде жэковского сантехника.
– Чего-то долго ехали…
– Пробки, – буркнул Армен, вылезая на чердак с тяжеленной коробкой.
Леша ножом обрезал ленты, вскрыл картон. Из коробки, отчаянно виляя обрубками хвостов, вылезли два пса.
– Ну, вызывай такси, – тихо сказал Леха, открывая чемоданчик. – Часов на семь.
Из чемоданчика он достал спортивный костюм, нацепил поводки и стал переодеваться.
– А ты куда? – спросил Армен, набирая номер.
– Пойду посвечусь с собачками. Выходить потом спокойнее…
– Машину можно заказать? На девятнадцать часов… Серафимовича, два, подъезд один, квартира двадцать шесть…
Из подъезда вышел собачник в очках и шапочке, с двумя стаффордширскими терьерами. Пошел за дом, на детскую площадку.
На площадке гуляли несколько мам с колясками, взрослые девицы курили на карусели, мальчишки катались на велосипедах. В теньке с пивом сидели беспризорники.
Собачник развернул свой рулон, вынул какие-то рейки. Через полминуты на земле распластался цветастый воздушный змей. Велосипедисты заинтересовались, а раскосый мальчик почему-то заулыбался. Когда конструкция полностью была готова, пацаны подгребли. Раскосому собачник доверил катушку.
Ветер был хороший, и, ко всеобщему удовольствию, змей без усилий взмыл в небо.
Катя смотрела вверх. Над крышей, над их головами и другими крышами трепетал в небе цветной змей – огромный раскрашенный голубь.
– Ты подумать обещала… Я приехал тогда через неделю, а ты пропала.
– Замки открывать научилась… Армен посмотрел на нее.
– А летать? Ты улететь хотела…
– Летают ангелы. Мне рано еще.
Скрипнула чердачная дверь, вернулся Леша с собаками.
– Ну, все, срисовали.
Они посидели какое-то время молча, потом Леша глянул на часы и кивнул Кате. Она поднялась и скрылась за дверью.
– Ствол давай, – попросил Леша.
– А чего так? – хмуро спросил Армен, протягивая пистолет.
– А нечего там стволами махать… Еще собаку подстрелишь мне… – Леша спрятал пистолет и, разодрав картонную коробку, вытащил уложенный по диагонали на дне старинный пехотный палаш. – На вот тебе, мушкетер… Пофехтуешь, если что…
Армен удивленно оглядел музейную шпагу, оторвал куски скотча, встал и сделал несколько движений.
– Тяжелая…
Из чемоданчика Леша достал какой-то пузырек и выложил для себя увесистые нунчаки.
– Вот… – он аккуратно расправил палки. – А то, знаешь, пуля не всякого берет…
Потом отвинтил крышечку с пузырька.
– Дай-ка, – показал он на шпагу. – Святой водичкой брызну, что ли… – и деловито окропил Арменово и свое оружие.
– А если нет там никого? – мрачно спросил Армен. – Если семья обычная?
– Берем бабки, камни, золото. И уходим.
Проходя шестой этаж, Катя посмотрела на дверь склочной соседки, а у самой лестницы остановилась поправить туфельку. Оперлась на железную дверь, подумала о чем-то, глядя в пол, а ее ладонь, накрыв замочную скважину, просто повернулась по часовой стрелке. Она чуть закусила губу, и замок тихонько щелкнул. Катя будто стряхнула что-то с руки, выдохнула и пошла вниз.
Леша толкнул дверь и нырнул внутрь, вслед за собаками. В квартире громко работал телевизор. Армен видел темный коридор, потом собаки без единого звука вильнули влево, рыжей молнией метнулась кошка, Леша скрылся в проеме. Из коридора Армен увидел тетку на кресле, Лиду, он ее узнал. На груди у нее сидел пес и, кажется, держал за горло. Леша как раз снимал с нее собаку, когда рот Лиды искривился, набирая воздух для крика.