Страница:
Гвинет слова сказать не успела в своё оправдание, а слуга уже снова кланялся брату Тимоти:
— Ступайте за мной, святой отец. Я провожу вас к отцу Полю.
Брат Тимоти кивком предложил Гвинет и Герварду следовать за ним. Слуга нырнул в дверь замка, провёл их по какому-то коридору и вывел в огромный зал.
Гвинет замерла от восхищения. Она никогда в жизни не видела подобного великолепия! Над головой у неё свисали с высоких стропил длинные полотнища флагов. Каменные стены украшали гобелены со сценами охоты и битв. На одном из них группа рыцарей преследовала белого оленя, совсем как в сказках о короле Артуре, которые рассказывал дочери Джефри Мэйсон.
— Рот-то закрой!
Гервард ткнул сестру локтем в бок, и Гвинет осознала, что брат Тимоти уже давно что-то говорит.
— А пока я говорю с отцом Полем, вам лучше побыть здесь, — смущённо объяснял монах. — Попробую сделать так, чтоб вам разрешили навестить Эдмунда и передать ему травы.
И он поспешил вслед за слугой, который поджидал его у выхода в дальнем конце зала.
— Нам бы лучше поискать Элеонор, — решительно заявила Гвинет, как только они с братом остались одни. — И побыстрей, пока брат Тимоти не вернулся!
— Да тут и за несколько дней не управишься, — вздохнул Гервард. — Откуда начнём?
— Во всяком случае не оттуда, куда ушёл брат Тимоти.
Гвинет решительно толкнула одну из боковых дверей. За дверью оказалась комната, украшенная, подобно большому залу, гобеленами. В центре её стоял стол и длинные скамьи, а у стен — два больших сундука. На столе красовался письменный прибор. «Наверное, это комната управляющего», — решила Гвинет. В дальнем конце комнаты виднелась ещё одна дверь.
— Здесь никого, — шепнула Гвинет брату. — Пойдём.
И они потихоньку проскользнули в чужую комнату.
— Как думаешь, — спросила Гвинет, — куда лорд Роберт мог спрятать Элеонор?
— Может, в подвал? — предположил Гервард.
— Нет, — отвергла идею Гвинет. — Он любит Эдмунда, он не будет держать девочку в таких ужасных условиях. Может, он запер её наверху, в одной из спален? Надо найти лестницу!
Гвинет вдруг вскрикнула от возмущения — Гервард сгрёб её в охапку и затолкал в оконную нишу. И вовремя. Дверь распахнулась, послышались шаги и голоса. Задрожав от страха, Гвинет притаилась за гобеленом. В щёлочку ей было видно, как через комнату прошли двое слуг в зелёном, как у лесников и охотников, наряде.
— А я тебе говорю, этот сокол ни в жизнь на приманку не полетит! — втолковывал один другому, продолжая давно начатый разговор. — Слишком поздно его из гнезда забрали!
Спорщики вышли в большой зал, и захлопнувшаяся дверь заглушила дальнейшие препирательства.
Гвинет перевела дух. Они с братом выбрались из укрытия и осторожно двинулись дальше, поминутно прислушиваясь и озираясь. Только теперь их вёл Гервард.
За дверью, как ни странно, оказался сад, окружённый со всех сторон серыми стенами замка. Среди кустов и газонов прихотливо извивались узкие дорожки. Гвинет подумала, что летом всё это должно быть очень красиво. Но была уже поздняя осень, и садик выглядел серым и безжизненным.
Гервард уже крался вдоль стены, осторожно заглядывая в окна.
— Не стоит, — шепнула ему Гвинет. — Любой, кому вздумается выглянуть в окно, нас увидит. Давай-ка лучше вернёмся внутрь.
Первая дверь оказалась запертой. У Гвинет чуть сердце не выскочило из груди, пока Гервард сражался с неподатливым железным кольцом. Сейчас обитатели замка услышат грохот, выглянут в окно и… Она поспешила найти ещё одну дверь и тихонько подозвала брата.
Им повезло — вторая дверь была открыта. Более того, за ней вверх уходила винтовая лестница. Гервард поднял голову и прислушался.
— Если кто-то будет спускаться, нас обязательно поймают!
— Тут уж ничего не поделаешь, — утешила его Гвинет. — Вперёд!
Они осторожно полезли вверх, то и дело останавливаясь, чтобы послушать, не идёт ли кто. К счастью, никто им не встретился. Лестница привела их в довольно большой зал. Вдоль стен здесь стояли длинные скамьи, а в дальней стене виднелась новая дверь. Приоткрытая. У камина Гвинет к ужасу своему заметила слугу с корзиной, менявшего факелы в железных поставцах. Хорошо хоть, что тот стоял к ним спиной. Когда слуга нагнулся к корзине, они с Гервардом бегом проскочили через зал, выскользнули в коридор и не останавливались, пока не завернули за угол.
— Чуть не попались!
Гервард, едва дыша, привалился спиной к ближайшей двери. Та со скрипом подалась внутрь.
— Кто там? — слабым голосом спросили из комнаты.
Гвинет замерла и стиснула Герварду руку. Это был голос Эдмунда!
— Кто там? — повторил Эдмунд.
Гвинет уже почти решила не отзываться, но потом подумала, что на голос могут сбежаться слуги. Кроме того, малыш мог ведь и испугаться, услышав, как кто-то бродит за дверью спальни. Гвинет вздохнула и решительно толкнув дверь вошла в комнату. Гервард протянул руку, словно хотел удержать её, но потом тоже шагнул вперёд.
В комнате Эдмунда царил полумрак. Ставни были закрыты, и единственным источником света служила тонкая свечка на столике возле кровати. В её дрожащем свете Гвинет разглядела знакомый расшитый балдахин и коричневое меховое покрывало. Эдмунд утопал в груде подушек, бледное лицо его было обращено к двери.
Когда Гвинет и Гервард вступили в круг света, Эдмунд приподнял голову и даже заморгал от изумления.
— Вы? — хрипло прошептал он. — Откуда вы здесь?
— Мы приехали с братом Тимоти, — объяснил Гервард. — Он доставил молитвы от аббата Генри, а мы привезли тебе травы.
Гвинет решила не говорить Эдмунду об Элеонор. Лорд Роберт вряд ли рассказал сыну о том, что сотворил.
— Простите, что не могу подняться, — прошептал Эдмунд. — У меня утром опять был припадок.
— Да, мы знаем, — кивнул Гервард. — Нам сказал один из ваших слуг. Не думаю, что нас бы к тебе пустили.
— Хорошо, что вы всё же пришли, — слабо улыбнулся Эдмунд, протягивая им руку.
И тут в коридоре послышались шаги. Заходя, Гервард закрыл за собой дверь, так что пока её откроют, можно успеть… Гвинет затравленно оглянулась, но второго выхода в комнате не было.
— Прячьтесь, быстро! — шёпотом приказал Эдмунд.
Гвинет нырнула под кровать, Гервард плюхнулся рядом с ней, упало покрывало — и в тот же миг дверь со скрипом распахнулась.
— Вы звали, мастер Эдмунд? — произнёс женский голос. — Вам, наверное, дурной сон приснился. Ну же, приподнимитесь немного, я поправлю вам подушки.
Эдмунд что-то ответил, но его голос был слишком слабым, чтобы можно было расслышать слова. Над головой Гвинет заскрипела кровать — вероятно, Эдмунд сел. Женщина что-то проговорила неразборчиво, потом снова послышался хриплый шёпот мальчика — но на этот раз он говорил чуть громче.
— Как бы мне хотелось, чтобы в замке были другие дети! Так тяжело всё время молчать!
«Если твой отец окунёт тебя в котёл Брана Благословенного, — мрачно подумала Гвинет, — ты будешь обречён на вечное молчание!»
— Знаю, лапушка, — ответила женщина. — Но какие уж тут гости, пока вы так больны! Батюшка велел вам отдыхать, набираться сил. Может, когда вы немного подрастёте…
Она замолчала, и у Гвинет болезненно сжалось сердце. Она прекрасно понимала, о чём думает служанка. Если не случится чуда, маленький Эдмунд Хардвик никогда не подрастёт.
Под кроватью было темно и ужасно жарко. Интересно, долго им ещё так лежать? Гвинет не видела брата, но чувствовала, что он рядом и слышала его дыхание. Наконец, кровать снова заскрипела, прогибаясь.
— Ну вот и все! — сказала женщина. — Отдыхайте, мастер Эдмунд. Пойду скажу отцу Полю, чтоб он почитал вам, когда проводит своего гостя.
Снова послышались шаги, и хлопнула дверь. Служанка ушла.
— Можете вылезать, — сказал Эдмунд.
Гвинет выползла из-под кровати и поднялась на ноги, с наслаждением стряхивая с себя пыль и паутину. Она была липкой от пота и очень грязной. Гервард выглядел не лучше — весь в грязи и какой-то взъерошенный. Тот, кто убирал комнату Эдмунда, похоже, делал это не слишком усердно.
Гервард пригладил волосы и вздохнул с облегчением:
— Спасибо, Эдмунд. Боюсь, нам пора.
— Да уж, лучше идите, пока отец Поль вас не поймал, — подмигнул Эдмунд. — Приезжайте ещё, может, в другой раз я смогу подняться с постели.
— Травы, которые мы привезли, должны помочь тебе, — утешила его Гвинет. Сердце её сжималось от жалости. — Ты ещё сам приедешь к нам в Гластонбери!
— Все может быть, — вздохнул Эдмунд. Улыбка его погасла.
— Вот увидишь! — сказала Гвинет. Она была уверена, что Урсус не может подвести. Или всё-таки может?…
Гервард приоткрыл дверь и выглянул наружу.
— Никого, — доложил он шёпотом. — Пойдём.
Торопливо попрощавшись с Эдмундом, Гвинет выскользнула в коридор. Но едва они с братом успели закрыть за собой дверь, как за углом снова послышались шаги.
Пришлось удирать. Дальше по коридору обнаружилась ещё одна винтовая лестница, тоже на первый этаж. Гвинет схватила брата за руку и буквально скатилась по ступенькам туда, где их уже не было видно сверху. Над головой прогрохотали шаги, потом ещё. Когда все стихло, Гвинет и Гервард осторожно двинулись вниз, пока не оказались в облицованном каменными плитами коридоре первого этажа. Узкое окно выходило все в тот же маленький садик.
— Это безнадёжно! — заныл Гервард. — Посмотри — мы вернулись туда, откуда пришли. Недели не хватит, чтобы обойти весь этот замок!
— Недели у нас нет, — вздохнула Гвинет, и упрямо двинулась дальше. Где-то вкусно пахло жареным мясом.
— Наверное, там кухня, — решила Гвинет, махнув рукой дальше по коридору.
— Тогда Элеонор там нет, — сказал Гервард, принюхиваясь. — Жаль, что мы сами не там! Я забыл еду в повозке.
— Я тоже, — призналась Гвинет. Ей ужасно хотелось есть, но думать об этом было нельзя. — Ладно, пойдём в другую сторону.
Из-за поворота вышел слуга с полным подносом еды. Спрятаться было негде, и Гвинет приготовилась к неприятным расспросам. Слуга смерил их неодобрительным взглядом и уже открыл было рот, но Гервард опередил его.
— Простите сэр! — выпалил он прежде, чем слуга успел что-нибудь спросить. — Вы не видали нашего отца? Он велел нам подождать его, а мы…
— Нет, — фыркнул слуга. — Откуда я знаю, кто твой отец? Не морочь мне голову, парень!
— Эй, подожди! — крикнул кто-то.
У Гвинет сердце в пятки ушло. Из кухни выбежал парнишка в белом переднике и помчался прямо к ним. Только когда он пробежал мимо, Гвинет осознала, что он догонял первого слугу.
— Вот, держи! Это было на подносе сегодня утром. Отнесёшь наверх, ладно? Юная леди расстроится, если не найдёт её.
И он протянул слуге куклу. Куклу с льняными волосами в роскошном вышитом платье.
«Мелюзина!» — ахнула Гвинет. Она сразу узнала любимую игрушку Элеонор Фиц-Стивен. Гвинет прижалась к стене и замерла, боясь выдать охватившее её возбуждение. Покосившись на Герварда, она увидела, что он тоже не может оторвать глаз от куклы. Тем временем поварёнок положил куклу на поднос и убежал обратно на кухню, а слуга зашагал дальше.
— За ним! — прошипел Гервард.
Короткими перебежками они двинулись за слугой. Гвинет молила бога только об одном: чтобы кто-нибудь не встретился им на пути, и не пришлось бы снова прятаться.
Но удача была на их стороне. Слуга вывел их к очередной лестнице и двинулся вверх. Гвинет и Гервард поднимались следом, оставляя позади виток за витком, а лестница все не кончалась. Очевидно, они попали в одну из башен. Гвинет осторожно выглянула в окно. Так и есть — земля осталась так далеко внизу, что у неё закружилась голова.
Наконец, слуга свернул куда-то вбок и остановился возле двери, которую охранял стражник в ало-золотом плаще.
— Открывай, чего стоишь! — потребовал слуга. Со стражником он разговаривал так же грубо, как недавно с Гервардом.
— Ладно, ладно, Мартин, — ответил часовой, отцепляя от пояса огромный ключ. — Ну что ты так кипятишься?
— Ты бы побегал вверх-вниз пару дней, тоже бы кипятился! А все из-за девчонки, которой здесь и быть-то не должно! О чём лорд Роберт думает, хотел бы я знать? И что он учудит завтра?
Пока Мартин жаловался, стражник успел отпереть массивную дверь. Слуга, продолжая ворчать, зашёл внутрь, и Гвинет услышала голос Элеонор:
— Мелюзина!
Гвинет толкнула брата локтем.
— Слышишь? Она здесь!
Мартин вышел из комнаты, запер за собой дверь и потопал вниз, не обращая внимания на стражника. Гвинет и Гервард предусмотрительно поднялись на несколько ступеней, чтобы не встретиться с ним на лестнице.
— Он оставил ключ в замке, — прошептал Гервард на ухо сестре. — Ещё бы стражника спровадить, и можно заходить!
Гвинет задумалась. Можно, конечно, вернуться и рассказать все брату Тимоти. Но если лорд Роберт узнает, что они нашли Элеонор, он просто переведёт её в другую комнату, а они с Гервардом будут выглядеть лжецами. Значит, они должны вытащить малышку из Хардвика прежде, чем хозяин узнает об их планах.
И тут Гвинет осенило. Повернувшись к Герварду, она прошептала:
— Я отвлеку стражника, а ты потихоньку заберёшь ключ!
Не дожидаясь возражений, Гвинет вышла на площадку и подошла к стражнику.
— Да, барышня?
Лицо у стражника оказалось неожиданно добрым, а по возрасту он годился Гвинет в отцы.
— По-моему, я вас раньше не встречал.
— Нет, я…
Гвинет сделала вид, что споткнулась о каменную плиту и рухнула вперёд. От удара у неё перехватило дыхание. А больно-то как! Она закрыла глаза, притворяясь, будто лишилась чувств, и услышала приближающиеся шаги стражника. Гервард торопливо проскочил мимо неё к двери.
— Вы очень ушиблись, барышня?
Стражник осторожно прикоснулся к её плечу. Гвинет открыла глаза и застонала:
— Ох, как больно… Какая я дура!
Стражник наклонился, чтобы помочь ей подняться. Подошёл и Гервард.
— Давай, вставай, — с братским участием произнёс он, протягивая руку. И добавил, обернувшись к стражнику:
— Матушка считает, что она вообще не смотрит под ноги!
Гвинет со стоном поднялась. Она немного переиграла и действительно больно ушиблась, разбила коленку и содрала кожу с ладоней. Стражник глядел на неё с искренним сочувствием.
— Спасибо, сэр, — пробормотала она. — Можно, я посижу немного?
— Лучше бы вам зайти к старой Аннетт, барышня, — сказал стражник, разглядывая окровавленные ладони Гвинет. — Она смажет ваши ссадины.
Гвинет впервые слышала о существовании старой Аннетт, но у неё хватило ума не признаваться в этом. В конце концов, она делала вид, что знает замок.
Стражник, наконец, выпрямился и, обернувшись, уставился на дверь.
— Вот тебе и на! А ключ куда подевался? — пробормотал он, хлопая себя по бокам. Но на поясе ключа тоже не оказалось.
— Может, Мартин забрал? — спросил Гервард участливо.
— Всю жизнь от этого парня одни неприятности!
Стражник вполголоса выругался, на всякий случай подёргал запертую дверь и устремился вниз по лестнице с криками:
— Мартин! Мартин!
Как только он скрылся, Гервард достал из-под рубахи спрятанный ключ. Гвинет со стоном поднялась и захромала к двери. Озираясь, они отперли дверь и проскользнули в комнату Элеонор.
С первого взгляда комната показалась Гвинет очень уютной. Стены украшали красивые гобелены, в камине горел огонь, шёлковый балдахин над кроватью был расшит цветами. На окованном серебром сундуке грудой лежали игрушки — деревянный волчок, тряпичная кукла, бильбоке[10]. Очевидно, лорд Роберт постарался сделать всё возможное, чтобы его пленница чувствовала себя как дома.
И, очевидно, его усилия не увенчались успехом. Игрушки так и валялись неиспользованные, а Элеонор с Мелюзиной в обнимку забилась в оконную нишу. Услышав скрип двери, она подняла бледное заплаканное лицо и посмотрела прямо на Гвинет.
— Привет, Элеонор, — улыбнулась та. — Помнишь нас?
Сначала девочка лишь испуганно таращила глаза, но потом узнала:
— Гвинет? Гервард?
— Точно! — подтвердил Гервард. — Мы пришли, чтобы отвезти тебя домой.
Элеонор спрыгнула с подоконника и бросилась Гвинет на шею, спрятав лицо у неё подмышкой. Гвинет почувствовала, что девочка вся дрожит.
— Ну же, Элеонор, — проговорила она, — не надо плакать!
Элеонор подняла к ней совершенно сухие глаза и спросила дрожащим голосом:
— А папа тоже здесь?
— Нет, папа не знает, где ты и очень за тебя волнуется.
— Но он ведь сказал, что мне можно поехать!
— Кто сказал? — нахмурился Гервард.
— Лорд Роберт! Сказал, что мне можно будет поиграть с Эдмундом, развеселить его, а я его с тех пор ни разу не видела! Ему что, опять плохо?
Гвинет с братом молча переглянулись.
— Да, Элеонор, — ответила, наконец, Гвинет, — Эдмунду действительно нехорошо, так что играть он пока не может. А теперь пойдём с нами, пока стражник не вернулся.
Она потянула Элеонор за собой. Гервард аккуратно запер дверь снаружи и прихватил с собой ключ.
— Это их немного задержит, — объяснил он, улыбаясь.
На лестнице никого не было. Вероятно, добряк-стражник все ещё искал Мартина. Гвинет выглянула в окно. Им повезло — внизу был не садик, а главный внутренний двор замка. Если все пойдёт гладко, они смогут подобраться к повозке незамеченными и спрячут Элеонор среди мешков с сеном.
Внизу они остановились, и Гервард осторожно выглянул в коридор. Никого. До выхода во двор оставалось всего несколько шагов.
— Выходите, — шепнул Гервард.
Они бросились бежать к двери, и тут она распахнулась. Гвинет едва удержалась от крика, увидев, с кем они столкнулись.
В дверном проёме стоял лорд Роберт Хардвик.
Глава двенадцатая
— Ступайте за мной, святой отец. Я провожу вас к отцу Полю.
Брат Тимоти кивком предложил Гвинет и Герварду следовать за ним. Слуга нырнул в дверь замка, провёл их по какому-то коридору и вывел в огромный зал.
Гвинет замерла от восхищения. Она никогда в жизни не видела подобного великолепия! Над головой у неё свисали с высоких стропил длинные полотнища флагов. Каменные стены украшали гобелены со сценами охоты и битв. На одном из них группа рыцарей преследовала белого оленя, совсем как в сказках о короле Артуре, которые рассказывал дочери Джефри Мэйсон.
— Рот-то закрой!
Гервард ткнул сестру локтем в бок, и Гвинет осознала, что брат Тимоти уже давно что-то говорит.
— А пока я говорю с отцом Полем, вам лучше побыть здесь, — смущённо объяснял монах. — Попробую сделать так, чтоб вам разрешили навестить Эдмунда и передать ему травы.
И он поспешил вслед за слугой, который поджидал его у выхода в дальнем конце зала.
— Нам бы лучше поискать Элеонор, — решительно заявила Гвинет, как только они с братом остались одни. — И побыстрей, пока брат Тимоти не вернулся!
— Да тут и за несколько дней не управишься, — вздохнул Гервард. — Откуда начнём?
— Во всяком случае не оттуда, куда ушёл брат Тимоти.
Гвинет решительно толкнула одну из боковых дверей. За дверью оказалась комната, украшенная, подобно большому залу, гобеленами. В центре её стоял стол и длинные скамьи, а у стен — два больших сундука. На столе красовался письменный прибор. «Наверное, это комната управляющего», — решила Гвинет. В дальнем конце комнаты виднелась ещё одна дверь.
— Здесь никого, — шепнула Гвинет брату. — Пойдём.
И они потихоньку проскользнули в чужую комнату.
— Как думаешь, — спросила Гвинет, — куда лорд Роберт мог спрятать Элеонор?
— Может, в подвал? — предположил Гервард.
— Нет, — отвергла идею Гвинет. — Он любит Эдмунда, он не будет держать девочку в таких ужасных условиях. Может, он запер её наверху, в одной из спален? Надо найти лестницу!
Гвинет вдруг вскрикнула от возмущения — Гервард сгрёб её в охапку и затолкал в оконную нишу. И вовремя. Дверь распахнулась, послышались шаги и голоса. Задрожав от страха, Гвинет притаилась за гобеленом. В щёлочку ей было видно, как через комнату прошли двое слуг в зелёном, как у лесников и охотников, наряде.
— А я тебе говорю, этот сокол ни в жизнь на приманку не полетит! — втолковывал один другому, продолжая давно начатый разговор. — Слишком поздно его из гнезда забрали!
Спорщики вышли в большой зал, и захлопнувшаяся дверь заглушила дальнейшие препирательства.
Гвинет перевела дух. Они с братом выбрались из укрытия и осторожно двинулись дальше, поминутно прислушиваясь и озираясь. Только теперь их вёл Гервард.
За дверью, как ни странно, оказался сад, окружённый со всех сторон серыми стенами замка. Среди кустов и газонов прихотливо извивались узкие дорожки. Гвинет подумала, что летом всё это должно быть очень красиво. Но была уже поздняя осень, и садик выглядел серым и безжизненным.
Гервард уже крался вдоль стены, осторожно заглядывая в окна.
— Не стоит, — шепнула ему Гвинет. — Любой, кому вздумается выглянуть в окно, нас увидит. Давай-ка лучше вернёмся внутрь.
Первая дверь оказалась запертой. У Гвинет чуть сердце не выскочило из груди, пока Гервард сражался с неподатливым железным кольцом. Сейчас обитатели замка услышат грохот, выглянут в окно и… Она поспешила найти ещё одну дверь и тихонько подозвала брата.
Им повезло — вторая дверь была открыта. Более того, за ней вверх уходила винтовая лестница. Гервард поднял голову и прислушался.
— Если кто-то будет спускаться, нас обязательно поймают!
— Тут уж ничего не поделаешь, — утешила его Гвинет. — Вперёд!
Они осторожно полезли вверх, то и дело останавливаясь, чтобы послушать, не идёт ли кто. К счастью, никто им не встретился. Лестница привела их в довольно большой зал. Вдоль стен здесь стояли длинные скамьи, а в дальней стене виднелась новая дверь. Приоткрытая. У камина Гвинет к ужасу своему заметила слугу с корзиной, менявшего факелы в железных поставцах. Хорошо хоть, что тот стоял к ним спиной. Когда слуга нагнулся к корзине, они с Гервардом бегом проскочили через зал, выскользнули в коридор и не останавливались, пока не завернули за угол.
— Чуть не попались!
Гервард, едва дыша, привалился спиной к ближайшей двери. Та со скрипом подалась внутрь.
— Кто там? — слабым голосом спросили из комнаты.
Гвинет замерла и стиснула Герварду руку. Это был голос Эдмунда!
— Кто там? — повторил Эдмунд.
Гвинет уже почти решила не отзываться, но потом подумала, что на голос могут сбежаться слуги. Кроме того, малыш мог ведь и испугаться, услышав, как кто-то бродит за дверью спальни. Гвинет вздохнула и решительно толкнув дверь вошла в комнату. Гервард протянул руку, словно хотел удержать её, но потом тоже шагнул вперёд.
В комнате Эдмунда царил полумрак. Ставни были закрыты, и единственным источником света служила тонкая свечка на столике возле кровати. В её дрожащем свете Гвинет разглядела знакомый расшитый балдахин и коричневое меховое покрывало. Эдмунд утопал в груде подушек, бледное лицо его было обращено к двери.
Когда Гвинет и Гервард вступили в круг света, Эдмунд приподнял голову и даже заморгал от изумления.
— Вы? — хрипло прошептал он. — Откуда вы здесь?
— Мы приехали с братом Тимоти, — объяснил Гервард. — Он доставил молитвы от аббата Генри, а мы привезли тебе травы.
Гвинет решила не говорить Эдмунду об Элеонор. Лорд Роберт вряд ли рассказал сыну о том, что сотворил.
— Простите, что не могу подняться, — прошептал Эдмунд. — У меня утром опять был припадок.
— Да, мы знаем, — кивнул Гервард. — Нам сказал один из ваших слуг. Не думаю, что нас бы к тебе пустили.
— Хорошо, что вы всё же пришли, — слабо улыбнулся Эдмунд, протягивая им руку.
И тут в коридоре послышались шаги. Заходя, Гервард закрыл за собой дверь, так что пока её откроют, можно успеть… Гвинет затравленно оглянулась, но второго выхода в комнате не было.
— Прячьтесь, быстро! — шёпотом приказал Эдмунд.
Гвинет нырнула под кровать, Гервард плюхнулся рядом с ней, упало покрывало — и в тот же миг дверь со скрипом распахнулась.
— Вы звали, мастер Эдмунд? — произнёс женский голос. — Вам, наверное, дурной сон приснился. Ну же, приподнимитесь немного, я поправлю вам подушки.
Эдмунд что-то ответил, но его голос был слишком слабым, чтобы можно было расслышать слова. Над головой Гвинет заскрипела кровать — вероятно, Эдмунд сел. Женщина что-то проговорила неразборчиво, потом снова послышался хриплый шёпот мальчика — но на этот раз он говорил чуть громче.
— Как бы мне хотелось, чтобы в замке были другие дети! Так тяжело всё время молчать!
«Если твой отец окунёт тебя в котёл Брана Благословенного, — мрачно подумала Гвинет, — ты будешь обречён на вечное молчание!»
— Знаю, лапушка, — ответила женщина. — Но какие уж тут гости, пока вы так больны! Батюшка велел вам отдыхать, набираться сил. Может, когда вы немного подрастёте…
Она замолчала, и у Гвинет болезненно сжалось сердце. Она прекрасно понимала, о чём думает служанка. Если не случится чуда, маленький Эдмунд Хардвик никогда не подрастёт.
Под кроватью было темно и ужасно жарко. Интересно, долго им ещё так лежать? Гвинет не видела брата, но чувствовала, что он рядом и слышала его дыхание. Наконец, кровать снова заскрипела, прогибаясь.
— Ну вот и все! — сказала женщина. — Отдыхайте, мастер Эдмунд. Пойду скажу отцу Полю, чтоб он почитал вам, когда проводит своего гостя.
Снова послышались шаги, и хлопнула дверь. Служанка ушла.
— Можете вылезать, — сказал Эдмунд.
Гвинет выползла из-под кровати и поднялась на ноги, с наслаждением стряхивая с себя пыль и паутину. Она была липкой от пота и очень грязной. Гервард выглядел не лучше — весь в грязи и какой-то взъерошенный. Тот, кто убирал комнату Эдмунда, похоже, делал это не слишком усердно.
Гервард пригладил волосы и вздохнул с облегчением:
— Спасибо, Эдмунд. Боюсь, нам пора.
— Да уж, лучше идите, пока отец Поль вас не поймал, — подмигнул Эдмунд. — Приезжайте ещё, может, в другой раз я смогу подняться с постели.
— Травы, которые мы привезли, должны помочь тебе, — утешила его Гвинет. Сердце её сжималось от жалости. — Ты ещё сам приедешь к нам в Гластонбери!
— Все может быть, — вздохнул Эдмунд. Улыбка его погасла.
— Вот увидишь! — сказала Гвинет. Она была уверена, что Урсус не может подвести. Или всё-таки может?…
Гервард приоткрыл дверь и выглянул наружу.
— Никого, — доложил он шёпотом. — Пойдём.
Торопливо попрощавшись с Эдмундом, Гвинет выскользнула в коридор. Но едва они с братом успели закрыть за собой дверь, как за углом снова послышались шаги.
Пришлось удирать. Дальше по коридору обнаружилась ещё одна винтовая лестница, тоже на первый этаж. Гвинет схватила брата за руку и буквально скатилась по ступенькам туда, где их уже не было видно сверху. Над головой прогрохотали шаги, потом ещё. Когда все стихло, Гвинет и Гервард осторожно двинулись вниз, пока не оказались в облицованном каменными плитами коридоре первого этажа. Узкое окно выходило все в тот же маленький садик.
— Это безнадёжно! — заныл Гервард. — Посмотри — мы вернулись туда, откуда пришли. Недели не хватит, чтобы обойти весь этот замок!
— Недели у нас нет, — вздохнула Гвинет, и упрямо двинулась дальше. Где-то вкусно пахло жареным мясом.
— Наверное, там кухня, — решила Гвинет, махнув рукой дальше по коридору.
— Тогда Элеонор там нет, — сказал Гервард, принюхиваясь. — Жаль, что мы сами не там! Я забыл еду в повозке.
— Я тоже, — призналась Гвинет. Ей ужасно хотелось есть, но думать об этом было нельзя. — Ладно, пойдём в другую сторону.
Из-за поворота вышел слуга с полным подносом еды. Спрятаться было негде, и Гвинет приготовилась к неприятным расспросам. Слуга смерил их неодобрительным взглядом и уже открыл было рот, но Гервард опередил его.
— Простите сэр! — выпалил он прежде, чем слуга успел что-нибудь спросить. — Вы не видали нашего отца? Он велел нам подождать его, а мы…
— Нет, — фыркнул слуга. — Откуда я знаю, кто твой отец? Не морочь мне голову, парень!
— Эй, подожди! — крикнул кто-то.
У Гвинет сердце в пятки ушло. Из кухни выбежал парнишка в белом переднике и помчался прямо к ним. Только когда он пробежал мимо, Гвинет осознала, что он догонял первого слугу.
— Вот, держи! Это было на подносе сегодня утром. Отнесёшь наверх, ладно? Юная леди расстроится, если не найдёт её.
И он протянул слуге куклу. Куклу с льняными волосами в роскошном вышитом платье.
«Мелюзина!» — ахнула Гвинет. Она сразу узнала любимую игрушку Элеонор Фиц-Стивен. Гвинет прижалась к стене и замерла, боясь выдать охватившее её возбуждение. Покосившись на Герварда, она увидела, что он тоже не может оторвать глаз от куклы. Тем временем поварёнок положил куклу на поднос и убежал обратно на кухню, а слуга зашагал дальше.
— За ним! — прошипел Гервард.
Короткими перебежками они двинулись за слугой. Гвинет молила бога только об одном: чтобы кто-нибудь не встретился им на пути, и не пришлось бы снова прятаться.
Но удача была на их стороне. Слуга вывел их к очередной лестнице и двинулся вверх. Гвинет и Гервард поднимались следом, оставляя позади виток за витком, а лестница все не кончалась. Очевидно, они попали в одну из башен. Гвинет осторожно выглянула в окно. Так и есть — земля осталась так далеко внизу, что у неё закружилась голова.
Наконец, слуга свернул куда-то вбок и остановился возле двери, которую охранял стражник в ало-золотом плаще.
— Открывай, чего стоишь! — потребовал слуга. Со стражником он разговаривал так же грубо, как недавно с Гервардом.
— Ладно, ладно, Мартин, — ответил часовой, отцепляя от пояса огромный ключ. — Ну что ты так кипятишься?
— Ты бы побегал вверх-вниз пару дней, тоже бы кипятился! А все из-за девчонки, которой здесь и быть-то не должно! О чём лорд Роберт думает, хотел бы я знать? И что он учудит завтра?
Пока Мартин жаловался, стражник успел отпереть массивную дверь. Слуга, продолжая ворчать, зашёл внутрь, и Гвинет услышала голос Элеонор:
— Мелюзина!
Гвинет толкнула брата локтем.
— Слышишь? Она здесь!
Мартин вышел из комнаты, запер за собой дверь и потопал вниз, не обращая внимания на стражника. Гвинет и Гервард предусмотрительно поднялись на несколько ступеней, чтобы не встретиться с ним на лестнице.
— Он оставил ключ в замке, — прошептал Гервард на ухо сестре. — Ещё бы стражника спровадить, и можно заходить!
Гвинет задумалась. Можно, конечно, вернуться и рассказать все брату Тимоти. Но если лорд Роберт узнает, что они нашли Элеонор, он просто переведёт её в другую комнату, а они с Гервардом будут выглядеть лжецами. Значит, они должны вытащить малышку из Хардвика прежде, чем хозяин узнает об их планах.
И тут Гвинет осенило. Повернувшись к Герварду, она прошептала:
— Я отвлеку стражника, а ты потихоньку заберёшь ключ!
Не дожидаясь возражений, Гвинет вышла на площадку и подошла к стражнику.
— Да, барышня?
Лицо у стражника оказалось неожиданно добрым, а по возрасту он годился Гвинет в отцы.
— По-моему, я вас раньше не встречал.
— Нет, я…
Гвинет сделала вид, что споткнулась о каменную плиту и рухнула вперёд. От удара у неё перехватило дыхание. А больно-то как! Она закрыла глаза, притворяясь, будто лишилась чувств, и услышала приближающиеся шаги стражника. Гервард торопливо проскочил мимо неё к двери.
— Вы очень ушиблись, барышня?
Стражник осторожно прикоснулся к её плечу. Гвинет открыла глаза и застонала:
— Ох, как больно… Какая я дура!
Стражник наклонился, чтобы помочь ей подняться. Подошёл и Гервард.
— Давай, вставай, — с братским участием произнёс он, протягивая руку. И добавил, обернувшись к стражнику:
— Матушка считает, что она вообще не смотрит под ноги!
Гвинет со стоном поднялась. Она немного переиграла и действительно больно ушиблась, разбила коленку и содрала кожу с ладоней. Стражник глядел на неё с искренним сочувствием.
— Спасибо, сэр, — пробормотала она. — Можно, я посижу немного?
— Лучше бы вам зайти к старой Аннетт, барышня, — сказал стражник, разглядывая окровавленные ладони Гвинет. — Она смажет ваши ссадины.
Гвинет впервые слышала о существовании старой Аннетт, но у неё хватило ума не признаваться в этом. В конце концов, она делала вид, что знает замок.
Стражник, наконец, выпрямился и, обернувшись, уставился на дверь.
— Вот тебе и на! А ключ куда подевался? — пробормотал он, хлопая себя по бокам. Но на поясе ключа тоже не оказалось.
— Может, Мартин забрал? — спросил Гервард участливо.
— Всю жизнь от этого парня одни неприятности!
Стражник вполголоса выругался, на всякий случай подёргал запертую дверь и устремился вниз по лестнице с криками:
— Мартин! Мартин!
Как только он скрылся, Гервард достал из-под рубахи спрятанный ключ. Гвинет со стоном поднялась и захромала к двери. Озираясь, они отперли дверь и проскользнули в комнату Элеонор.
С первого взгляда комната показалась Гвинет очень уютной. Стены украшали красивые гобелены, в камине горел огонь, шёлковый балдахин над кроватью был расшит цветами. На окованном серебром сундуке грудой лежали игрушки — деревянный волчок, тряпичная кукла, бильбоке[10]. Очевидно, лорд Роберт постарался сделать всё возможное, чтобы его пленница чувствовала себя как дома.
И, очевидно, его усилия не увенчались успехом. Игрушки так и валялись неиспользованные, а Элеонор с Мелюзиной в обнимку забилась в оконную нишу. Услышав скрип двери, она подняла бледное заплаканное лицо и посмотрела прямо на Гвинет.
— Привет, Элеонор, — улыбнулась та. — Помнишь нас?
Сначала девочка лишь испуганно таращила глаза, но потом узнала:
— Гвинет? Гервард?
— Точно! — подтвердил Гервард. — Мы пришли, чтобы отвезти тебя домой.
Элеонор спрыгнула с подоконника и бросилась Гвинет на шею, спрятав лицо у неё подмышкой. Гвинет почувствовала, что девочка вся дрожит.
— Ну же, Элеонор, — проговорила она, — не надо плакать!
Элеонор подняла к ней совершенно сухие глаза и спросила дрожащим голосом:
— А папа тоже здесь?
— Нет, папа не знает, где ты и очень за тебя волнуется.
— Но он ведь сказал, что мне можно поехать!
— Кто сказал? — нахмурился Гервард.
— Лорд Роберт! Сказал, что мне можно будет поиграть с Эдмундом, развеселить его, а я его с тех пор ни разу не видела! Ему что, опять плохо?
Гвинет с братом молча переглянулись.
— Да, Элеонор, — ответила, наконец, Гвинет, — Эдмунду действительно нехорошо, так что играть он пока не может. А теперь пойдём с нами, пока стражник не вернулся.
Она потянула Элеонор за собой. Гервард аккуратно запер дверь снаружи и прихватил с собой ключ.
— Это их немного задержит, — объяснил он, улыбаясь.
На лестнице никого не было. Вероятно, добряк-стражник все ещё искал Мартина. Гвинет выглянула в окно. Им повезло — внизу был не садик, а главный внутренний двор замка. Если все пойдёт гладко, они смогут подобраться к повозке незамеченными и спрячут Элеонор среди мешков с сеном.
Внизу они остановились, и Гервард осторожно выглянул в коридор. Никого. До выхода во двор оставалось всего несколько шагов.
— Выходите, — шепнул Гервард.
Они бросились бежать к двери, и тут она распахнулась. Гвинет едва удержалась от крика, увидев, с кем они столкнулись.
В дверном проёме стоял лорд Роберт Хардвик.
Глава двенадцатая
Лорд Роберт тоже оцепенел. Лицо его выражало смесь стыда и отчаяния.
«Что же теперь будет? — лихорадочно соображала Гвинет. — Неужели он и нас теперь посадит под замок?»
Набрав в грудь побольше воздуха она шагнула вперёд:
— Лорд Роберт, мы знаем про котёл.
Лорд Роберт побледнел и схватился рукой за косяк.
— Знаете? Что знаете?
— Мы знаем, что рыбный садок в поварне аббатства — это котёл Брана Благословенного, — заявил Гервард. — И вы забрали Элеонор, чтобы вынудить лорда Ральфа отдать вам котёл.
Лорд Роберт закрыл глаза и глухо застонал.
— Я сделал это ради Эдмунда! Ради спасения сына!
— Это вовсе не спасение!
Гвинет схватила потрясённого лорда за руку.
— Эдмунд — нормальный мальчик, только нездоровый. А если вы окунёте его в котёл, он больше никогда ни с кем не сможет поговорить! У него никогда не будет друзей, он не сможет жить, как все люди — и это ведь навсегда! Разве вы этого хотите?
Лорд Роберт молчал, и Гвинет добавила:
— А вы спросили у Эдмунда, хочет ли этого он?
Лорд Роберт поглядел на неё затравленным взглядом:
— Он мой сын… Мой единственный сын. Я просто не переживу, если он умрёт…
— Он не обязательно умрёт, — заметила Гвинет, и силой всунула в руки лорду Роберту полученный от Урсуса пакетик.
— Вот, держите! Эти травы собирал святой отшельник на склонах Тора. Заваривайте их кипящей водой и давайте Эдмунду пить по утрам. Это придаст ему сил. Может, он даже поправится, — добавила она, изо всех сил желая, чтобы лорд Роберт ей поверил.
Отец Эдмунда молча смотрел на пакетик. По лицу его текли слезы.
— Но котёл подарит ему жизнь!
— А зачем ему такая жизнь? — безжалостно спросила Гвинет и обернулась к Герварду в поисках поддержки.
— Мы знаем Эдмунда совсем недавно, но уже полюбили его, — начал Гервард. Он говорил медленно, тщательно подбирая слова. — Он храбрый, он любит людей, он любит жизнь. Как же он сможет любить жизнь, если лишится дара человеческой речи?
Молчание, казалось, длилось целую вечность. Наконец, лорд Роберт посторонился.
— Проходите.
У Гвинет от облегчения чуть не подкосились ноги. Она с большим трудом сделала реверанс и, взяв Элеонор за руку, шагнула навстречу дневному свету. Лорд Роберт внезапно протянул руку и погладил Элеонор по голове. Девочка замерла.
— Ты славная малышка, — пробормотал лорд Роберт. — Прости меня, если можешь.
— Ты сказал, что папа разрешил мне поехать! — возмущённо заявила Элеонор.
— Я был неправ, — признал лорд Роберт. От волнения у него тряслись руки. — Я думал, это единственный выход.
Он вытер слезы и торопливо выскочил во двор, крикнув слугам, чтобы запрягали мула брата Тимоти. В этот момент сам брат Тимоти выглянул из парадного входа, увидел Гвинет с Гервардом и заторопился к ним. Вид у него был недовольный.
— Где вы были? Мы с отцом Полем ищем вас повсюду!
И тут он увидел Элеонор.
— Все в порядке, брат Тимоти, — сказала Гвинет. — Мы вам по дороге все расскажем.
Брат Тимоти явно не был уверен, что все в порядке, тем более, что лорд Роберт развернулся и ушёл к себе, даже не попрощавшись с гостями. Гвинет мысленно попросила Господа, чтобы травы Эдмунду помогли.
Слуги запрягли мула и подняли решётку ворот. Гвинет помогла Элеонор взобраться в повозку, а брат Тимоти все стоял, недоуменно глядя вслед лорду Роберту.
— Пора ехать, — сказала ему Гвинет. — Поверьте мне, святой отец, нам нужно уехать, и побыстрее, пока он не передумал!
Брат Тимоти перевёл на неё озадаченный взгляд, но всё-таки занял своё место в повозке и взял в руки вожжи. Гвинет и Гервард тоже поспешили усесться, и повозка выехала из ворот Хардвика.
Элеонор весело прыгала на мешках с соломой, то и дело повторяя своей Мелюзине, что они скоро будут дома. Гервард достал котомки и раздал всем по щедрой порции хлеба и сыра.
— Как лорд Роберт сумел увезти тебя из Гластонбери? — спросил он у Элеонор.
Девочка задумалась.
— Я обещала Эдмунду, что покажу ему кости Артура, — объяснила она. — Поэтому я встала рано-рано, пока Хильда ещё спала, и мы с Эдмундом и его папой пошли в часовню. А потом…
Лицо Элеонор омрачилось.
— Эдмунд упал и закричал, будто от боли. А потом он лежал, как мёртвый, я и думала, что он мёртвый, и его отец начал плакать, а я хотела пойти позвать папу, но лорд Роберт сказал, что Эдмунду будет гораздо лучше, если я поеду с ним в Хардвик, чтобы ему не было скучно.
— А потом? — осторожно спросила Гвинет.
— Потом лорд Роберт отнёс Эдмунда к носилкам, а мне сказал, чтобы я ехала в тележке, где подушки и всякие ткани, потому что там мне будет тепло и мягко. А я хотела посмотреть, куда мы едем, и высунула голову, и стражник на меня накричал, чтобы я не высовывалась. Он меня напугал, — добавила она, вздохнув, — и я потеряла своё чудное ожерелье.
— Так вот как Бедвин нашёл ожерелье! — обрадовалась Гвинет. — Слышал, Гервард? Элеонор обронила его в лесу, а Бедвин просто подобрал.
— И значит, он невиновен, — просиял брат Тимоти, оборачиваясь к ним. — Возблагодарим же Господа! Я не мог поверить, что этот человек способен обидеть дитя.
Они проехали Уэллс уже в сумерках. Элеонор спала, свернувшись клубочком между мешков с соломой. Гвинет задумчиво глядела вперёд. Вот где-то в лесу замерцал огонёк. Он приближался довольно быстро, и Гвинет поняла, что кто-то едет навстречу. Вскоре ей удалось разглядеть две запряжённые волами повозки и всадников с факелами, охранявших ценный груз.
Первая повозка была до отказа загружена туго набитыми мешками. Когда колесо телеги попало в ямку, Гвинет услышала отчётливый звон золота. На второй лежал огромный чёрный котёл — рыбный садок из аббатства Гластонбери, тот самый, что исцелял когда-то израненных воинов Брана Благословенного. Гвинет даже сумела разглядеть ворона. В дрожащем свете факелов его распростёртые крылья казались живыми и трепещущими, словно птица пыталась вырваться из железного плена и умчаться в ночное небо.
А когда повозки сблизились, Гвинет узнала в том, кто правил волами, лорда Ральфа Фиц-Стивена.
— Элеонор, проснись! — сказала она, тряся девочку за плечо. — Слышишь, Элеонор? Твой папа здесь!
Малышка приподнялась и села, сонно моргая. Лорд Ральф остановил повозку и уставился на неё, словно не верил своим глазам.
— Элеонор? — хрипло произнёс он.
— Папочка! — завопила Элеонор и бросилась к нему на шею.
Лорд Ральф подхватил дочку на руки и спрятал лицо в её золотых волосах. Через несколько мгновений он всё же справился с собой и обернулся посмотреть, кто привёз ему Элеонор.
— Брат Тимоти, вы ли это? Гвинет? Гервард? Кто-нибудь объяснит мне, наконец, что здесь происходит?
— Мы нашли вашу дочь в Хардвике, милорд, — сдержанно произнёс брат Тимоти.
— В Хардвике? — недоверчиво переспросил лорд Ральф. — Как она там очутилась?
Гвинет и Гервард соскользнули с повозки и подошли поближе. Гвинет покосилась на брата Тимоти — стоит ли рассказывать лорду Фиц-Стивену о том, что натворил отец Эдмунда? Юный монах ободряюще кивнул. Но Гвинет все ещё сомневалась.
— Милорд, Элеонор благополучно вернулась домой, — произнесла она. — Так ли теперь важно, где она была и почему там оказалась?
— Разумеется, важно! — отрезал лорд Ральф. — Расскажи мне. Немедленно!
— Элеонор увёз лорд Роберт, — признала Гвинет. Но рассказывать о тайне котла ей все же не хотелось, и поэтому она продолжила так:
«Что же теперь будет? — лихорадочно соображала Гвинет. — Неужели он и нас теперь посадит под замок?»
Набрав в грудь побольше воздуха она шагнула вперёд:
— Лорд Роберт, мы знаем про котёл.
Лорд Роберт побледнел и схватился рукой за косяк.
— Знаете? Что знаете?
— Мы знаем, что рыбный садок в поварне аббатства — это котёл Брана Благословенного, — заявил Гервард. — И вы забрали Элеонор, чтобы вынудить лорда Ральфа отдать вам котёл.
Лорд Роберт закрыл глаза и глухо застонал.
— Я сделал это ради Эдмунда! Ради спасения сына!
— Это вовсе не спасение!
Гвинет схватила потрясённого лорда за руку.
— Эдмунд — нормальный мальчик, только нездоровый. А если вы окунёте его в котёл, он больше никогда ни с кем не сможет поговорить! У него никогда не будет друзей, он не сможет жить, как все люди — и это ведь навсегда! Разве вы этого хотите?
Лорд Роберт молчал, и Гвинет добавила:
— А вы спросили у Эдмунда, хочет ли этого он?
Лорд Роберт поглядел на неё затравленным взглядом:
— Он мой сын… Мой единственный сын. Я просто не переживу, если он умрёт…
— Он не обязательно умрёт, — заметила Гвинет, и силой всунула в руки лорду Роберту полученный от Урсуса пакетик.
— Вот, держите! Эти травы собирал святой отшельник на склонах Тора. Заваривайте их кипящей водой и давайте Эдмунду пить по утрам. Это придаст ему сил. Может, он даже поправится, — добавила она, изо всех сил желая, чтобы лорд Роберт ей поверил.
Отец Эдмунда молча смотрел на пакетик. По лицу его текли слезы.
— Но котёл подарит ему жизнь!
— А зачем ему такая жизнь? — безжалостно спросила Гвинет и обернулась к Герварду в поисках поддержки.
— Мы знаем Эдмунда совсем недавно, но уже полюбили его, — начал Гервард. Он говорил медленно, тщательно подбирая слова. — Он храбрый, он любит людей, он любит жизнь. Как же он сможет любить жизнь, если лишится дара человеческой речи?
Молчание, казалось, длилось целую вечность. Наконец, лорд Роберт посторонился.
— Проходите.
У Гвинет от облегчения чуть не подкосились ноги. Она с большим трудом сделала реверанс и, взяв Элеонор за руку, шагнула навстречу дневному свету. Лорд Роберт внезапно протянул руку и погладил Элеонор по голове. Девочка замерла.
— Ты славная малышка, — пробормотал лорд Роберт. — Прости меня, если можешь.
— Ты сказал, что папа разрешил мне поехать! — возмущённо заявила Элеонор.
— Я был неправ, — признал лорд Роберт. От волнения у него тряслись руки. — Я думал, это единственный выход.
Он вытер слезы и торопливо выскочил во двор, крикнув слугам, чтобы запрягали мула брата Тимоти. В этот момент сам брат Тимоти выглянул из парадного входа, увидел Гвинет с Гервардом и заторопился к ним. Вид у него был недовольный.
— Где вы были? Мы с отцом Полем ищем вас повсюду!
И тут он увидел Элеонор.
— Все в порядке, брат Тимоти, — сказала Гвинет. — Мы вам по дороге все расскажем.
Брат Тимоти явно не был уверен, что все в порядке, тем более, что лорд Роберт развернулся и ушёл к себе, даже не попрощавшись с гостями. Гвинет мысленно попросила Господа, чтобы травы Эдмунду помогли.
Слуги запрягли мула и подняли решётку ворот. Гвинет помогла Элеонор взобраться в повозку, а брат Тимоти все стоял, недоуменно глядя вслед лорду Роберту.
— Пора ехать, — сказала ему Гвинет. — Поверьте мне, святой отец, нам нужно уехать, и побыстрее, пока он не передумал!
Брат Тимоти перевёл на неё озадаченный взгляд, но всё-таки занял своё место в повозке и взял в руки вожжи. Гвинет и Гервард тоже поспешили усесться, и повозка выехала из ворот Хардвика.
Элеонор весело прыгала на мешках с соломой, то и дело повторяя своей Мелюзине, что они скоро будут дома. Гервард достал котомки и раздал всем по щедрой порции хлеба и сыра.
— Как лорд Роберт сумел увезти тебя из Гластонбери? — спросил он у Элеонор.
Девочка задумалась.
— Я обещала Эдмунду, что покажу ему кости Артура, — объяснила она. — Поэтому я встала рано-рано, пока Хильда ещё спала, и мы с Эдмундом и его папой пошли в часовню. А потом…
Лицо Элеонор омрачилось.
— Эдмунд упал и закричал, будто от боли. А потом он лежал, как мёртвый, я и думала, что он мёртвый, и его отец начал плакать, а я хотела пойти позвать папу, но лорд Роберт сказал, что Эдмунду будет гораздо лучше, если я поеду с ним в Хардвик, чтобы ему не было скучно.
— А потом? — осторожно спросила Гвинет.
— Потом лорд Роберт отнёс Эдмунда к носилкам, а мне сказал, чтобы я ехала в тележке, где подушки и всякие ткани, потому что там мне будет тепло и мягко. А я хотела посмотреть, куда мы едем, и высунула голову, и стражник на меня накричал, чтобы я не высовывалась. Он меня напугал, — добавила она, вздохнув, — и я потеряла своё чудное ожерелье.
— Так вот как Бедвин нашёл ожерелье! — обрадовалась Гвинет. — Слышал, Гервард? Элеонор обронила его в лесу, а Бедвин просто подобрал.
— И значит, он невиновен, — просиял брат Тимоти, оборачиваясь к ним. — Возблагодарим же Господа! Я не мог поверить, что этот человек способен обидеть дитя.
Они проехали Уэллс уже в сумерках. Элеонор спала, свернувшись клубочком между мешков с соломой. Гвинет задумчиво глядела вперёд. Вот где-то в лесу замерцал огонёк. Он приближался довольно быстро, и Гвинет поняла, что кто-то едет навстречу. Вскоре ей удалось разглядеть две запряжённые волами повозки и всадников с факелами, охранявших ценный груз.
Первая повозка была до отказа загружена туго набитыми мешками. Когда колесо телеги попало в ямку, Гвинет услышала отчётливый звон золота. На второй лежал огромный чёрный котёл — рыбный садок из аббатства Гластонбери, тот самый, что исцелял когда-то израненных воинов Брана Благословенного. Гвинет даже сумела разглядеть ворона. В дрожащем свете факелов его распростёртые крылья казались живыми и трепещущими, словно птица пыталась вырваться из железного плена и умчаться в ночное небо.
А когда повозки сблизились, Гвинет узнала в том, кто правил волами, лорда Ральфа Фиц-Стивена.
— Элеонор, проснись! — сказала она, тряся девочку за плечо. — Слышишь, Элеонор? Твой папа здесь!
Малышка приподнялась и села, сонно моргая. Лорд Ральф остановил повозку и уставился на неё, словно не верил своим глазам.
— Элеонор? — хрипло произнёс он.
— Папочка! — завопила Элеонор и бросилась к нему на шею.
Лорд Ральф подхватил дочку на руки и спрятал лицо в её золотых волосах. Через несколько мгновений он всё же справился с собой и обернулся посмотреть, кто привёз ему Элеонор.
— Брат Тимоти, вы ли это? Гвинет? Гервард? Кто-нибудь объяснит мне, наконец, что здесь происходит?
— Мы нашли вашу дочь в Хардвике, милорд, — сдержанно произнёс брат Тимоти.
— В Хардвике? — недоверчиво переспросил лорд Ральф. — Как она там очутилась?
Гвинет и Гервард соскользнули с повозки и подошли поближе. Гвинет покосилась на брата Тимоти — стоит ли рассказывать лорду Фиц-Стивену о том, что натворил отец Эдмунда? Юный монах ободряюще кивнул. Но Гвинет все ещё сомневалась.
— Милорд, Элеонор благополучно вернулась домой, — произнесла она. — Так ли теперь важно, где она была и почему там оказалась?
— Разумеется, важно! — отрезал лорд Ральф. — Расскажи мне. Немедленно!
— Элеонор увёз лорд Роберт, — признала Гвинет. Но рассказывать о тайне котла ей все же не хотелось, и поэтому она продолжила так: