Болдуин Билл. Приз (Рулевой - 3)

   Старинные Алькоттские сады были известны с самого начала эпохи межзвездных перелетов. Расположенные на высоком утесе, выходящем на Ирвинский залив озера Мерсин, они занимали площадь около квадратного кленета и пестрели филигранными павильонами, грандиозными клумбами и фонтанами - все это соединялось целой сетью мощеных дорожек. Этой блестящей картине добавляли прелести пышные облака, между которыми с громом сновали лайнеры с Большого Имперского Порта, всего в тридцати кленетах от садов.
   Над озером парили двадцать пять военных кораблей из пятнадцати с лишним секторов, точно готовясь в любой момент начать боевые действия. Как ни огорчительно это было для Брима, шестнадцать из них принадлежали союзникам Лиги.
   Авалонский Имперский Гипердром был почти столь же стар, как сам звездный флот. Построенный вдоль широкого озерного полукружия, он располагался на гигантской естественной арене, образованной скалами, которые отделяли сады от озера. Два огромных зрительских павильона, поставленные подальше от воды и защищенные на случай непогоды, делили летное поле на три части, где разместились все десять галактических секторов, допущенные к гонкам этого года. Ангары Имперского Звездного Общества, Звездного Общества Негрола Трианского, Звездной Ассоциации Торонда и Азурнийского Звездного Института победителей четырех предыдущих гонок - располагались в центральной части. Ангары менее удачных областей - Вакоте, Бета Ягоу, Прендергаст, Вулгин, Флюванна и Тарес - занимали две остальные.
   Брим усадил Романову в красны-пейчевской ложе с Урсисом и Бородовым, которые уже охраняли рыжую подругу Молдинга, а сам в лимузине вместе с Валерианом направился сквозь пеструю шумную толпу к имперскому ангару.
   После традиционного парада (где Брим шел в паре с Киршем Валентином) и нескончаемых речей имперских чиновников наконец-то начались гонки. Принц Онрад распорядился проводить соревнования, как прежде, в обратном занятым местам порядке. Поэтому оркестр для начала грянул таресский гимн "Славься, Кринигское древо", и на всех трех флагштоках в центре гипердрома взвились красно-зеленые флаги. Тарес, участвующий в гонках впервые, выставил два диковинных аппарата, обещавшие кое-что во время тренировочных полетов. Но метацикла через полтора всем стало ясно, что Кубок Митчелла увезет домой кто-то другой.
   Бета Ягоу продемонстрировала истинно спортивный дух, ссудив отчаявшимся флюваннским техникам ценнейший слиток "Релокса-31". Флюваннцы использовали его, чтобы заделать течь в энергетической камере своей игловидной "Пагоны ПК-7", после чего обставили своих благодетелей на два очка. Гонщики из десятизвездного скопления Вуглин обогнали тех и других на 7,5 М. Однако закончился первый день на трагической ноте: звездолет сектора Вукоте развалился на части после трех ужасающих взрывов, не набрав и кленета высоты. После долгого совещания имперских официальных лиц с вукотской командой последняя выбыла из состязаний, а гонки в тот день завершились почти на два метацикла позже, чем ожидалось.
   Пока большая часть Авалона праздновала и веселилась, Брим с Романовой отправились домой, обещая друг другу, что Брим накануне столь важного события сразу уляжется спать. Это обещание они нарушили совсем ненадолго и только раз - по взаимному согласию.
   ***
   На следующее утро гонки возобновились, и два стройных азурнийских "Раутора М6С-32" легко побили всех предыдущих участников, показав среднюю скорость около 94М. Брим поморщился, услышав эту новость. Надежда на легкую победу испарилась бесследно - как для него, так и для его соперников из Лиги и Торонда, летевших следом.
   Как и предполагала флотская разведка, Роган Ла-Карн оснастил свои "ДА-72" сверхмощными энергоустановками - инженеры "Дампьера" смонтировали их в последний момент. Оба пилота отважно довели гонку до конца, но первый получил серьезные ожоги - новая изоляция не смогла сдержать утекающую энергию, - а второй использовал свою мощность только на три четверти после крайне неудачного старта. После финиша Торонд оказался вторым по сравнению с маленькими азурнийскими "Рауторами", и когда на смену дню пришел прохладный вечер, между Бримом и Кубком Митчелла осталась только Лига.
   ***
   Заходящая Триада Астериос окрасила авалонский горизонт в пурпурно-розовые тона, когда на шестах в центре поля взвились флаги Лиги. Валентин стартовал первым, и почти с самого начала у него все пошло наперекосяк. Еще в гравибассейне его громадная энергоустановка ДБ 601АРЖ отказалась завестись на полную мощность, и смущенным представителям команды пришлось 12-4 просить тайм-аут, чтобы дать возможность ордам техников разобраться с этой проблемой при свете висячих прожекторов. Затем, едва он проделал два гоночных круга, оба плазмопровода расслоились на питающем конце, прожгли кристалл и вынудили Валентина выбыть из состязаний. Не имея энергии, чтобы совершить посадку, он должен был бросить свой обгоревший корабль на орбите и бесславно вернуться назад на имперском эсминце.
   Через несколько циклов после того, как весть о неудаче Валентина достигла гипердрома, Брим и Молдинг, сидя на краю имперского гравибассейна, увидели, как парящий трактор выводит в другой бассейн белоснежный "Гантгейзер" Гренер при свете мощных ламп Карлссона. Вскоре после этого два белых лимузина "майестат-барон" выехали сбоку из ангара Лиги и помчались через поле по специально установленным кабелям. Первый высадил Гренер прямо под трапом "Гантгейзера" в кругу технической команды. Даже скафандр не мог скрыть ее пышных форм. Из второго глайдера вышел обергалитир Гортон Роарн с четырьмя плечистыми Контролерами, имевшими на фуражках полицейские значки. Гренер мрачно покосилась на Роана, а когда он поднял руку, желая что-то сказать, она отвернулась, словно видеть его больше не могла. Она задержалась у трапа, потом тряхнула головой, отдала какие-то распоряжения наземной команде и поднялась к люку, не сказав больше ни слова.
   - Вид у нее далеко не счастливый, - сказал Молдинг, подавая Бриму прибор ночного видения. Оба они уже оделись в скафандры и приготовились к полету.
   Брим сфокусировал бинокль на гиперэкранах "Гантгейзера".
   - Это ты верно подметил, - произнес он, вглядываясь во тьму. К сожалению, пилотский пульт скрывал от него лицо Гренер.
   Через пару мгновений установка ДБ 601АРЖ словно воспламенилась, охваченная ореолом тепловой энергии, и по гравибассейну покатились световые волны. За этим почти сразу же последовал рокот гравигенератора.
   - Она, однако, не слишком тянет с подготовкой! - заметил Молдинг, перекрикивая теперь уже оба гантгейзеровских генератора.
   - Да. - Брим вернул ему ночной бинокль. - Впрочем, ей и нельзя - времени мало осталось... - В этот момент мощный корабль оторвался от гравибассейна и двинулся на старт, между тем как растерявшийся оркестр с опозданием заиграл гимн Лиги.
   Молдинг снова посмотрел в окуляры прибора:
   - По-моему, у нее не все благополучно.
   - Да, - кивнул Брим, испытывая чувство полнейшей беспомощности. - И, как всегда, с этим ни хрена нельзя поделать. - Он смотрел, как Гренер рулит над водой, разворачивая нос к стартовым воротам. - Если бы мы заботились о людях так же, как о государствах, то, может, и не попадали бы в передряги, которые кончаются войнами.
   - Чего?
   Брим мрачно рассмеялся, а Гренер после отмашки со старта вышла на взлетную полосу. Три высоких каскада брызг сверкнули при свете маркировочных огней.
   - Так, Тоби, шальная мысль - о невозможности помочь людям, которые сами навлекают на себя беду. Впрочем, - добавил он, глядя, как маленький звездолет исчезает среди вечерних звезд, - это уже не важно.
   Меньше метацикла спустя "Гантгейзер" Инги Гренер взорвался. Брим узнал об этом на пути к гравибассейну и сначала не поверил. Алчность Лиги привела к потере хорошего пилота. Освещенный прожекторами М-6 высился перед ним в зеленовато-голубом свечении стационарных генераторов.
   - Они поплатятся за это, Инге... - сказал Брим и собрался. Ему предстояло еще выиграть гонки.
   Глава 9
   ДИТЯСБУРГ
   Опустившись в единственное кресло, Брим от крыл свой шлем и левый гиперэкран. На панели мигала лампочка, и струя свежего ночного воздуха смешивалась с запахами горячего металла, озона и свежего герметизатора, свойственными всем гоночным аппаратам.
   Сумерки перешли в ночь, но лампы Карлссона освещали площадку, как полная луна. Только дежурные техники и особо почетные гости вроде Боспора Голсуорси и принца Онрада (одетого в белый комбинезон) оставались на поле. Скоро здесь станет очень шумно, да и опасно. Брим тронул пальцем в перчатке пульт связи, где сразу замигали огоньки, и стал шарить в трескучем эфире, связываясь поочередно с диспетчерской, распорядителем полетов, гоночным комитетом и - по КА'ППА-связи - с полудюжиной имперских кораблей, патрулирующих трассу. Их направили туда по настойчивому требованию Онрада, не забывшего столкновения Брима с корреспондентской яхтой.
   Брим коснулся пульта в трех местах. На двух гравипонтонах зажглись позиционные огни - зеленый на правом, красный на левом, согласно древней традиции, истоки которой затерялись во мгле истории. Затем под днищем корабля замигал еще один огонь - сигнал готовности к старту. Наверху включился маячок, отбрасывая на гиперэкраны янтарные и голубые блики, а на правом пульте тихо загудел гравитронный фазораспределитель.
   Посмотрев на Урсиса, сидящего за своим пультом на краю гравиподушки, Брим нажал клавишу слева от себя, под желтым огоньком сектора демпферов. Шесть индикаторов сменили цвет с желтого на зеленый, и в наушниках затрещали статические разряды - это поток плазмы включил шесть главных электронных схем энергосистемы. Брим вернулся к центральному пульту, где мигала целая россыпь огней.
   - Гравигенераторы в сеть. Ник, - объявил он.
   - Подключаю, - ответил Урсис, одетый в великолепную форму полковника ополчения.
   Кивнув, Брим одновременно нажал два мерцающих голубых кружка по обе стороны пульта. Двойной толчок под палубой вызвал целую пляску огней на панели.
   - Похоже, порядок, - сообщил Брим. - Три девять пять Т.
   - Три девять пять, - с усмешкой повторил Урсис. - Ну, авось ничего.
   Брим включил гравитормоза и помахал из гиперэкрана Молдингу, который сидел на пульте Урсиса, болтая ногами в воздухе.
   - Тормоза включены. Все от понтонов!
   - Чисто понтоны, - объявил Урсис. - Мы с Тоби сами видели.
   - Зажигание на правый борт. - Брим коснулся сапфирового кружка с надписью "старт". Кружок загорелся красным светом и замигал в такт с прерывателем. Правый генератор завелся с металлическим свистом. Руководимый интуицией результатом тысячи тренировок, - Брим включил инжекцию плазмы и селектор питания. Пять тысяч четыреста стандартных единиц тяги тут же отозвались ревом, и льдисто-голубые языки свободных ионов стрельнули на пятьдесят иралов из открытых шлюзов. В атмосфере замерцали искры, но тут большой генератор перешел на ровный гул, и зеленые огоньки на гравипанели показали стабильный режим работы. Три цикла спустя подал голос левый генератор, и громадный поток энергии влился в систему, не выходя из-под контроля и работая в унисон со всем остальным.
   Бриму сразу захотелось взлететь. Он всегда любил гул гравигенераторов, даже в детстве, еще не понимая, что это такое гудит. С блаженной ухмылкой на лице он проверил приборы, наслаждаясь мощным дуэтом по обе стороны мостика.
   - Начало хорошее, Ник, - передал он.
   - И правда, - проворчал медведь, глядя на свой пульт. Он надел пару заглушек на свои мохнатые уши, а Молдинг закрыл шлем. Все, бывшие поблизости, отошли на безопасное расстояние, кроме Онрада и Голсуорси; они тоже надели беруши и ухмылялись Бриму, как довольные ребятишки.
   Краем глаза Брим увидел, как в центре поля взвились имперские флаги - пора отправляться. Он нащупал золотые сережки Анны, которые она дала ему на счастье, и включил стартовые огни. Три ярких луча ударили из-под фюзеляжа, заметные даже при лампах Карлссона.
   - Вернусь через метацикл, - крикнул он Урсису. - И кубок привезу.
   - Не мешало бы. Праздновать без тебя не начнем. Брим переключился на внутреннюю гравитацию, подавил тошноту, показал в гиперэкран большие пальцы и связался с диспетчерской:
   - Алькотт, имперский М-6 Альфа просит разрешения на рулежку в зону активации.
   - Имперский М-6 Альфа, Алькотт разрешает рулежку в зону один.
   - Понял вас, Алькотт. - Брим сделал отмашку, дав знак наземной команде отдать швартовочные лучи. Когда все шесть швартовов благополучно ушли в корпус, Брим осторожно поднял М-6 с гравибассейна и нажал на тормоза. Они работали. Он вывел корабль в зону активации, опустил на ближайший из трех овальных эмиттеров Н-лучей и перевел демпфер тяги на холостой режим. Команда медведей в ярко-зеленых красны-пейчевских скафандрах, защищающих от радиации, тут же окружила аппарат. На лапах у них были огромные защитные перчатки с металлическими пластинами.
   Брим приложил ладони к гиперэкрану. Это означало, что медведи могут исполнять свою опасную работу, не опасаясь "ошибки рулевого". Содескийцы сразу приступили к делу, орудуя при ярких стартовых огнях под брюхом корабля. Старательно избегая смертельного гравитронного выхлопа, они мигом открыли все пять дверок, и контрольная панель гипердвигателя зажглась, вспыхивая все новыми красками по мере того как активизировался очередной модуль. Брим тем временем смотрел на далекие трибуны, думая о хрупкой женщине, которая, конечно же, тоже высматривает его. Над гипердромом реяли имперские флаги. Когда они с Молдингом завершат свою ночную работу, имперский флаг так и останется на самом высоком из шестов - а может, и на втором по вышине. Валериановские М-6 - это совершенно новый класс. Все, кто их видел, даже Облачники, признали, что это самые удобные модели из всех когда-либо существовавших. И сейчас он, Брим, продемонстрирует галактике, что функциональность М-6 не уступает их красоте, а может, и превосходит ее.
   Он улыбнулся про себя. Безнадежный романтик по натуре, Брим остро ощущал величие момента - не только из-за славы, которую должна была принести ему победа, а из искренней любви к этому своему кораблю и звездам Вселенной.
   Медведи снова собрались в кучку под носом корабля, и Васкрозны Кубинка, старший механик, снял перчатку и поднял вверх большой палец. Пять зеленых индикаторов показали, что люки гипердвигателя закрыты. Команда механиков установила свой рекорд. Брим, расплывшись в улыбке, повторил жест старшего, и медведи бегом вернулись в укрытие.
   - Алькотт, - произнес Брим, - М-6 Альфа готов к рулежке на старт.
   - М-6 Альфа, можете выруливать к воротам один пять влево, ветер два один ноль на один шесть.
   Брим подтвердил прием, взглянув последний раз на трибуны, передвинул рычаг демпфера тяги вперед, чтобы ввести М-6 на стартовый пандус, и полетел над водой к взлетной полосе.
   У ворот он снова связался с диспетчерской:
   - Алькотт, М-6 Альфа в районе колонн просит разрешения на старт.
   - М-6 Альфа, можете стартовать из ворот один пять влево. Взлетный вектор ноль семь пять при зеленом свете, ветер два один два на один восемь, старт при зеленом.
   Брим резко повернул нос М-6 вправо и занял позицию у самых колонн, теперь пульсирующих красным. За ними уходили вдаль два ряда желтых векторных буйков. Какой-то миг Брим тихо сидел в темноте, вдыхая аромат озера и готовя себя к полету, а на пульте переливались огоньки. Потом он решительно закрыл гиперэкран, и тот с громким шипением герметизировался. Брим произвел последнюю проверку: управление полетом - в норме; позиционные огни - зажжены; гравитация кабины - стабильна; ремни - застегнуты; гиперэкраны - герметизированы. Все готово.
   Брим поставил маневровый двигатель на "вертикаль", включил гравитормоза и открыл демпферы тяги, дав тем самым сигнал распорядителю старта у трибун. Когда мощные гравигенераторы набрали энергию для взлета, в небо за кораблем ударил столб брызг, и кабину наполнил грохот. Огни на колоннах из красных стали желтыми. Брим изо всех сил налег на тормоза и открыл демпферы до отказа. Даже в скафандре рев генераторов, работающих теперь без ограничения, был почти невыносим. М-6 взвился на дыбы, борясь с наплывом энергии, и Бриму стоило труда направить его нос между двумя рядами буйков. Когда ему стало уже казаться, что он теряет управление, огни на воротах сменились зелеными, и он отпустил тормоза. Колонны мгновенно остались за кормой, и М-6 понесся вперед, взбаламутив всю взлетную полосу. Брим приложил все свое искусство, чтобы удержать прямой курс. Он глянул краем глаза на энергетический датчик по-прежнему показывающий три девяносто пять Т - и наметанным взглядом окинул весь пульт. Воздушная скорость - 115 кленетов. М-6 готовился взлететь - его масса быстро преобразовывалась в грохочущие гравитроны, а Брим направлял его с инстинктом, рожденным любовью и опытом. Бриму не нужны были приборы - он подошвами чувствовал, как легчает корабль, и наконец при скорости 145 М-6 превратился в летучее существо. Настал финальный момент, когда размытые огни буйков исчезли внизу, прервав всякую связь Брима с поверхностью, и пилот с кораблем оказались в родной стихии, поднимаясь при свете своих стартовых огней к бесконечной свободе звезд.
   Весь последующий полет кораблик слушался рулевого во всем. В гармонической целости конструкции, двигателя и управления он совершал круг за кругом на немыслимой скорости, обеспечив Бриму не только верную победу, но и новый вселенский рекорд: 94,59М световой скорости.
   ***
   Проводы Инге Гренер в космосе носили символический характер: взрыв, унесший ее жизнь, уничтожил и ее тело вместе с большим "Гантгейзером", который она вела; теперь элементарные частицы, в которые это все превратилось, будут вечно удаляться от последнего места своего существования.
   Почти все гоночное содружество собралось на борту "Ангора Рената", одного из двух военных кораблей класса "супер-Ренгаз", сопровождавших гоночную команду Лиги. Брим и Романова оказались в среде высочайших особ, прославленных и покрытых позором (в зависимости от политических симпатий). Было даже несколько неизвестных лиц, составляющих привилегированное меньшинство. В огромной кают-компании принц Онрад стоял плечом к плечу с Кабулом Анаком, а обергалитир Гортон Роарн - с генералом Гарри Драммондом. Даже Урсис и Молдинг стойко терпели общество Кирша Валентина, который в каменном молчании выслушал все бесконечные речи, предшествовавшие запуску символической торпеды с прахом Гренер в космос.
   Назвать это собрание дружеским было бы преувеличением, но гибель прекрасной гражданки Лиги все-таки, хотя и на краткий срок, объединила заклятых врагов в союз, не имеющий отношения к политике. Когда свечение торпеды померкло среди сияющих звезд, Брим подумал, что Инге такая церемония наверняка пришлась бы по душе.
   ***
   Когда празднества по поводу второй победы Империи подошли к концу, Романова отправилась в очередную деловую поездку, а Брим начал готовиться к следующим гонкам на Кубок Митчелла - который члены ИЗО прозвали "вешалкой для шляп". Теперь они сравнялись с Лигой - на счету у тех и других было по две победы. Стоит любому из соперников победить еще раз - и кубок навсегда перейдет в его руки.
   Брим не успел еще войти в колею своих аталантских обязанностей, когда по секретным каналам базы к нему пришло загадочное послание от Регулы Коллингсвуд. Его лично доставила в маленький кабинет Брима начальник связи плотная женщина в чине капитана, щеголявшая безупречно сшитой формой. Говорили, что выслуга у нее больше, чем у самого Грейффина IV.
   - Я решила сама передать это вам в руки, коммандер, - хмуро сказала она. Расшифровывая текст, я невольно прочла его - поэтому не стану притворяться и пожелаю вам и вашему другу Молдингу всемерного заступничества со стороны Госпожи Удачи. Оно вам понадобится.
   - Благодарю вас, капитан, - смутился Брим, - но...
   - Вы все поймете, когда прочтете это. И не стоит меня благодарить, пока вы этого не сделали. Похоже, я доставила вам целую кучу неприятностей.
   Она ушла, и Брим, озабоченный ее словами, приложил правый указательный палец к печати. Та тут же открылась, пустив легкий дымок. Брим с нехорошим предчувствием развернул бланк и прочел:
   ЮН23785233ХЦН
   (СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНО ЛИЧНО НАЧАЛЬНИКУ СВЯЗИ)
   ОТ: НАЧСВЯЗИ АДМИРАЛТЕЙСТВА АВАЛОН
   КОМУ: НАЧСВЯЗИ ГЕЛИКСКОЙ БАЗЫ ФЛОТА
   "КПДК 34583Д 9059 899 - В6Д-СД999483 ДЖФВ 389"
   ДОСТАВИТЬ:
   БРИМУ @ ГЕЛИКСКАЯ БАЗА: ОТДЕЛ ПОЛЕТОВ
   МОЛДИНГУ @ ГЕЛИКСКАЯ БАЗА: ОТДЕЛ ПОЛЕТОВ
   ИНФОРМИРОВАТЬ: ГОЛСУОРСИ @ ГЕЛИКСКАЯ БАЗА: ОТДЕЛ ПОЛЕТОВ
   ВИЛФ, ТОБИ:
   1. ПРИНЦ ОНРАД ЛИЧНО ПРИКАЗАЛ МНЕ ОТПРАВИТЬ ЭТО СООБЩЕНИЕ
   2. ПУВИС АМХЕРСТ И ЕГО СТОРОННИКИ СЕГОДНЯ (ПО МЕСТНОМУ ВРЕМЕНИ) ПЫТАЛИСЬ ДОБИТЬСЯ ОТСТАВКИ ВАС И ДРУГИХ ОФИЦЕРОВ, СВЯЗАННЫХ С ИЗО, В ТОМ ЧИСЛЕ ГЕНЕРАЛА ДРАММОНДА. ГРЕЙФФИН IV ЛИЧНО НАЛОЖИЛ ВЕТО НА ЭТОТ ПРОЕКТ.
   3. МОТИВЫ КМГС СЛЕДУЮЩИЕ: ПРЕКРАТИТЬ РАЗРАБОТКУ НОВЫХ МОДЕЛЕЙ ШЕРРИНГТОН М-6. ВСЕФЛОТСКИЕ ФОНДЫ, ПРЕДНАЗНАЧЕННЫЕ ИЗО, ЗАБЛОКИРОВАНЫ СО ВЧЕРАШНЕГО ДНЯ. СОДЕСКИЙСКАЯ РАЗВЕДКА УТВЕРЖДАЕТ, ЧТО КМГС НАПРЯМУЮ ПОДЧИНЯЕТСЯ ЛИГЕ (МЕТОД: ШАНТАЖ. МНОГИЕ ИМПЕРСКИЕ ЧИНОВНИКИ НАЖИЛИ СОСТОЯНИЯ ВО ВРЕМЯ ВОЙНЫ, ПЕРЕДАВАЯ СЕКРЕТНУЮ ИНФОРМАЦИЮ ЛИГЕ).
   4. ЖДИТЕ ОБА ПРИКАЗОВ О ПЕРЕВОДЕ ЗАВТРА (ПО ВАШЕМУ ВРЕМЕНИ). КМГС ХОЧЕТ РАЗОГНАТЬ КОМАНДУ ИЗО. ВАМ НАДЛЕЖИТ ЯВИТЬСЯ В АВАЛОН. КУДА ПОТОМ - ВСЕЛЕННАЯ ВЕДАЕТ.
   5. НЕ ОСПАРИВАЙТЕ, ПОВТОРЯЮ, НЕ ОСПАРИВАЙТЕ ЭТИ ПРИКАЗЫ. ОНРАД ПРИМЕТ МЕРЫ ДО ВАШЕГО ОТПРАВЛЕНИЯ С АВАЛОНА.
   6. ПУСТЬ ОЗАРЯЮТ ЗВЕЗДЫ ВАШ ПУТЬ.
   РЕГУЛА КОЛЛИНГСВУД
   (КОНЕЦ СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНОЙ ИНФОРМАЦИИ)
   НАЧСВЯЗИ АДМИРАЛТЕЙСТВА
   ЮН237855233ХЦН
   Брим перечитал письмо дважды, потом приложил большой палец к верхнему правому углу - и листок испарился без следа. Через два клика за ним последовал и конверт - и почти в тот же миг вошел Тоби Молдинг.
   - Эти ребята ведут грубую игру, ты не находишь? - Тоби, истинный аристократ, был одет в светлые брюки, высокие черные сапоги и мягкий голубой пиджак с небрежно повязанным белым шарфом.
   - Грубее играет только сама Лига, - угрюмо кивнул Брим.
   - Насколько я понял из письма Регулы, особенной разницы между ними нет.
   - Я уж охотнее имел бы дело с Лигой, - проворчал Брим. - Она предсказуемее. А вот что предатели выкинут - поди угадай.
   - Это точно. - Молдинг расхаживал на крошечном пятачке перед рабочим пультом Брима.
   - Меня даже не то угнетает, что люди вроде Амхерста становятся предателями - во всякой цивилизации есть такие. Что меня добивает, так это все остальное население Империи. Как, Вута ради, могли они поддаться пособникам Лиги вскоре после того, как чуть не проиграли войну с этой самой Лигой? С чего они вдруг стали доверять Лиге больше, чем Синим Курткам, которые еще вчера спасали их дурацкие задницы? Неужели все так быстро забывается?
   Молдинг положил ладонь Бриму на плечо:
   - Вспомни свой собственный опыт - вот тебе и ответ.
   - Ты о том, что было со мной после войны? - нахмурился Брим.
   - Да, тема не слишком приятная - зато по существу. Думаю, люди не столько забывают, сколько помнить начинают по-другому. Война для них - такая страшная вещь, что все, прекращающее ее и дающее хоть короткую передышку, кажется благом. Даже если элементарная логика подсказывает, что потом за эту передышку придется расплачиваться вдвойне.
   - Но, Тоби, ведь мы-то не поддерживаем этих ублюдков, хотя хлебнули больше всех. Насколько я понимаю, КМГС поддерживают как раз те, что вовсе не участвовали в войне, - кроме тех, чьи города подверглись нападению. Ну что эти люди могут знать о войне? Они ни одного Облачника и в глаза-то не видели.
   - По-моему, ключевое слово твоей речи - "неведение", - сказал Молдинг. - И ты хочешь сказать, что таких несведущих большинство.
   - Да. Нас, которые по-настоящему сражались с Лигой, не так уж и много.
   - Ты сделал правильный вывод.
   Приказ о переводе - пришедший назавтра, как и было предсказано, - дал им всего два дня на устройство своих дел. У Брима пожитков было немного. Уложив их и поставив гравицикл в гараж "Кабаре Рокоцци" Нестерио, он сообщил Анне Романовой о новом повороте событий и приготовился к путешествию. Зато Молдинг явился на пакетбот, раз в две недели совершающий рейс в Авалон, всего за метацикл до отхода. Свое добро он и за месяц не успел бы пристроить.
   ***
   Брим и Молдинг прибыли в Авалон лишь через несколько метациклов после первого сообщения о том, что Негрол Трианский вернулся в Таррот и вернул себе бразды правления, надев мундир Контролера. Единым духом он аннулировал Гаракский договор и объявил КМГС полномочным представителем своей персоны в других областях галактики, хотя посольства и консульства Лиги продолжали исполнять свои прежние функции. В городе только об этом и говорили, а те, кого Пувис Амхерст именовал "обломками прошлого", твердили в один голос, что мирные дни Флюванны и Беты Ягоу сочтены.
   Как только двое друзей явились в гостиницу для командированных офицеров около Большого Имперского Порта, их тут же направили в Адмиралтейство - будто бы за новыми документами. Но из отдела кадров их послали в отдел назначений, где - после трех метациклов ожидания - старший клерк вручил направления на новое место службы.