— Хотел бы я знать — как! — ответил ей Дросс.
Уордл уже терял терпение по отношению к разгневанной, хотя и очень красивой женщине. — Наберитесь терпения, Эмма! — сказал он ей властно. — Мы сделаем все, что сможем. И я… и Доктор… и мистер Данецкий. Но нужно время. Мы знаем, что бедному мистеру Нэггсу необходима медицинская помощь. И как можно быстрее. Быстрее!
Он взглянул на маленькую фигурку человека, который с трудом дышал, судорожно хватая ртом воздух. Халия то и дело вытирала рот мистеру Нэггсу. Для Уордла было очевидным, что Нэггс умирает. Они все это знали.
— Да сделайте же что-нибудь! Найдите выход из положения! Воспользуйтесь системами управления! — кричала миссис Зулькифар.
— Боюсь, мадам, если мы поступим подобным образом, то совершим акт преступной безответственности, — холодно возразил ей Дросс.
— Доктор имеет в виду, Эмма, — объяснил Уордл, — что если мы попытаемся управлять системами форта, то он сам себя разрушит.
— Что же тогда можно сделать? — Наконец-то женщина начала понимать, насколько трудным было положение, в котором они все оказались.
Халия смотрела на нее несколько секунд, а потом спросила:
— Кто может вправить перелом руки?
Данецкий взял кинжал молодого джакоба и разрезал ткань его одежды, освободив поврежденную руку.
Парень закричал, когда первая волна сильной боли пробежала по израненной руке. Джакоб понял, кто стоит рядом с ним, и невероятным усилием воли преодолел свои страдания. Этот жест был достоин сочувствия, но Данецкому он напомнил о его недавнем страхе, о преследовании на протяжении всего года, о насилии и смерти. Ночные кошмары вернулись к нему.
Молодой джакоб видел, что его противник стоит рядом с мистером Мунменом. Он, качаясь, оперся на здоровую руку и попытался выхватить свой кинжал у Данецкого И почти сразу же потерял сознание из-за резкой боли в сломанной руке. Но движение было сделано, и Данецкий снова стал официально объявленной жертвой. Парень лежал, подняв голову, и его горло ничем не было защищено.
Один прыжок, одно движение, которым можно сильно сжать слабую шею, — и больше не будет ночных кошмаров.
Его остановила миссис Зулькифар.
— Да что же это такое, Доктор! Я не хочу больше здесь оставаться! Здесь ужасно! — пронзительно закричала она.
Данецкий обуздал свой порыв, когда Дросс начал объяснять, что же произошло с ними с того момента, когда неистовство черного железного куба опустило их сюда с верхних развалин.
— Мадам, нравится вам или нет, но вы здесь. Несчастный случай огромной важности закончился тем, что все мы низринуты вниз, ко входу в давно затерянное оборонительное укрепление, относящееся к дням Второй Межпланетной Конфедерации. Мы знали о нем из легенды. Одни называют его Затерянный Форт, другие — Запрятанный Форт. Теперь он ни запрятанный, ни затерянный. Вы, мадам, как и все остальные, включая моего несчастного коллегу мистера Нэггса, увидели то, что не довелось лицезреть собственными глазами ни одному человеческому существу со времен последней битвы Безумных Войн!
Все оглядывались вокруг и рассматривали гладкие поверхности помещения. Стены, пол и потолок несли на себе печать какой-то мертвенности, создавая впечатление жуткой мощи. Такое большое помещение могло быть отполировано только временем.
Данецкий оглянулся на джакоба, когда миссис Зулькифар что-то зло говорила о своем недоверии. Но он не обращал на нее никакого внимания.
— Ему нужны шины, — сказал он Дроссу. — Помогло бы болеутоляющее средство, но его ведь у вас нет?
— Нет! Ничего нет — ни для мистера Нэггса, ни для этого парня, — ответил Дросс. — Я никогда не имел дела с такими вещами. Батти знает, где находится все, что нужно. А вы ничего не можете для него сделать?
Этот паренек напомнил Данецкому другое лицо, по которому стекали струйки дождя и которое было обращено в серое небо; он решил наложить ему шину на сломанную Руку.
Халия поняла, какого большого труда стоило Данецкому принять такое решение.
Глава 6
Уордл уже терял терпение по отношению к разгневанной, хотя и очень красивой женщине. — Наберитесь терпения, Эмма! — сказал он ей властно. — Мы сделаем все, что сможем. И я… и Доктор… и мистер Данецкий. Но нужно время. Мы знаем, что бедному мистеру Нэггсу необходима медицинская помощь. И как можно быстрее. Быстрее!
Он взглянул на маленькую фигурку человека, который с трудом дышал, судорожно хватая ртом воздух. Халия то и дело вытирала рот мистеру Нэггсу. Для Уордла было очевидным, что Нэггс умирает. Они все это знали.
— Да сделайте же что-нибудь! Найдите выход из положения! Воспользуйтесь системами управления! — кричала миссис Зулькифар.
— Боюсь, мадам, если мы поступим подобным образом, то совершим акт преступной безответственности, — холодно возразил ей Дросс.
— Доктор имеет в виду, Эмма, — объяснил Уордл, — что если мы попытаемся управлять системами форта, то он сам себя разрушит.
— Что же тогда можно сделать? — Наконец-то женщина начала понимать, насколько трудным было положение, в котором они все оказались.
Халия смотрела на нее несколько секунд, а потом спросила:
— Кто может вправить перелом руки?
Данецкий взял кинжал молодого джакоба и разрезал ткань его одежды, освободив поврежденную руку.
Парень закричал, когда первая волна сильной боли пробежала по израненной руке. Джакоб понял, кто стоит рядом с ним, и невероятным усилием воли преодолел свои страдания. Этот жест был достоин сочувствия, но Данецкому он напомнил о его недавнем страхе, о преследовании на протяжении всего года, о насилии и смерти. Ночные кошмары вернулись к нему.
Молодой джакоб видел, что его противник стоит рядом с мистером Мунменом. Он, качаясь, оперся на здоровую руку и попытался выхватить свой кинжал у Данецкого И почти сразу же потерял сознание из-за резкой боли в сломанной руке. Но движение было сделано, и Данецкий снова стал официально объявленной жертвой. Парень лежал, подняв голову, и его горло ничем не было защищено.
Один прыжок, одно движение, которым можно сильно сжать слабую шею, — и больше не будет ночных кошмаров.
Его остановила миссис Зулькифар.
— Да что же это такое, Доктор! Я не хочу больше здесь оставаться! Здесь ужасно! — пронзительно закричала она.
Данецкий обуздал свой порыв, когда Дросс начал объяснять, что же произошло с ними с того момента, когда неистовство черного железного куба опустило их сюда с верхних развалин.
— Мадам, нравится вам или нет, но вы здесь. Несчастный случай огромной важности закончился тем, что все мы низринуты вниз, ко входу в давно затерянное оборонительное укрепление, относящееся к дням Второй Межпланетной Конфедерации. Мы знали о нем из легенды. Одни называют его Затерянный Форт, другие — Запрятанный Форт. Теперь он ни запрятанный, ни затерянный. Вы, мадам, как и все остальные, включая моего несчастного коллегу мистера Нэггса, увидели то, что не довелось лицезреть собственными глазами ни одному человеческому существу со времен последней битвы Безумных Войн!
Все оглядывались вокруг и рассматривали гладкие поверхности помещения. Стены, пол и потолок несли на себе печать какой-то мертвенности, создавая впечатление жуткой мощи. Такое большое помещение могло быть отполировано только временем.
Данецкий оглянулся на джакоба, когда миссис Зулькифар что-то зло говорила о своем недоверии. Но он не обращал на нее никакого внимания.
— Ему нужны шины, — сказал он Дроссу. — Помогло бы болеутоляющее средство, но его ведь у вас нет?
— Нет! Ничего нет — ни для мистера Нэггса, ни для этого парня, — ответил Дросс. — Я никогда не имел дела с такими вещами. Батти знает, где находится все, что нужно. А вы ничего не можете для него сделать?
Этот паренек напомнил Данецкому другое лицо, по которому стекали струйки дождя и которое было обращено в серое небо; он решил наложить ему шину на сломанную Руку.
Халия поняла, какого большого труда стоило Данецкому принять такое решение.
Глава 6
Уордл смотрел, как быстро Данецкий действует руками. Потом указал на системы управления.
— Форт мог бы спасти мистера Нэггса, — сказал он. — Это очень большое укрепление. Где-то здесь наверняка находится полностью оснащенный эвакуационный пункт. А почему бы и нет? Там должны быть продукты, медикаменты, все оборудование и снаряжение для гарнизона, насчитывающего сотни воинов. Черт побери, мы обязательно должны попытаться найти все ото. Нам просто не остается ничего другого! А что с вращающейся шахтой? Где она? Исчезла! И никакого следа от нее не осталось! Доктор Дросс! — позвал он. — Мы должны отыскать больницу или медицинский пункт!
Данецкий, пытавшийся соединить вместе обломки костей, оторвался от своего занятия. Он подумал, что Уордл не устоит перед соблазном выяснить все, что возможно, о невероятном подземном редуте.
Дросс охладил пыл Бригадира.
— Все здесь контролируется автоматическими системами — сказал он сурово. — Каким-то образом нас впустили сюда, но форт все же не начал функционировать. И как бы мы ни поступали, стремясь привести в действие системы управления, я уверен, что форт сочтет нас незваными гостями. Я должен полагаться на утверждение мистера Нэггса и на свои собственные исследования этого периода. Нет, Бригадир! Мы ничего не сможем разузнать о форте! Если же мы начнем все изучать, то совершенно очевидно, что форт вместе с нами будет уничтожен.
Данецкий услышал щелчок, когда кости совместились, и джакоб в бреду пронзительно закричал от дикой боли. Данецкий обездвижил соединенную кость с помощью ножен обрядового охотничьего ножа, который парень носил на поясе, и перевязал ему руку.
Уордл говорил вслух как бы сам с собой, ни к кому не обращаясь:
— Здесь было главное оружие. Запрятанный Форт, который существует тысячу лет! Самосохраняющееся, полностью автоматизированное, необнаружимое укрепление! И все еще действующее по прошествии тысячи лет. Даже вращающаяся шахта действует!
— Не хотите ли вы сказать, что мы путешествовали по вращающемуся тоннелю, которому тысяча лет? Но почему — ведь подобное запрещено! И очень опасно! — заявила миссис Зулькифар со злостью.
— Да, мадам, вы спустились сюда именно по такому тоннелю, что действительно запрещено, опасно и безумно, — подтвердил Дросс.
— А где же тогда все люди? — спросила она, но теперь уже спокойно.
— Люди? — развеселился Доктор.
Было совершенно ясно, что на сверкающий, отполированный пол уже много веков не ступала нога ни одного человека. Здесь, внизу, никто не погиб — за столько лет не скопилось ни костей, ни древнего праха и вообще не было заметно никаких признаков вторжения людей.
Мистер Мунмен заговорил с миссис Зулькифар.
— За десять столетий мы — первые, кто увидел форт, мадам. За тысячу лет.
— Прекрасно! — воскликнул Уордл. Он повернулся к Дроссу. Его взгляд упал на содрогающуюся фигуру мистера Нэггса, и хотя Бригадира захлестнула острая жалость, он был целиком во власти восторженного волнения. — Мы первые! Штурмовые полки не дошли сюда! Возможно ли такое, Доктор? Что где-то внизу…
Они поняли друг друга. Халия тоже все поняла.
— «Батальоны тьмы», — процитировала она. — Не их ли мы обнаружим?
— О Боже! — с волнением произнесла миссис Зулькифар. — Вы так спокойно говорите о том, что произошло. Ведь это же ужасно, разве нет?
— Наверное, так оно и есть, — ответила Халия.
— Но вы так спокойны!
— Что совсем не значит, будто я не боюсь.
Данецкому понравилось, как девушка призналась в своем страхе. Не было ни истеричных ноток в ее голосе, ни выражения страха на лице. И вообще, красивая молодая женщина сдержанна и рассудительна. Хорошо, что она не претендовала на бесстрашие и мужество, которые испытывал сейчас Данецкий.
— Не понимаю вас, — произнесла миссис Зулькифар. — Действительно не понимаю. Спокойствие в такой ситуации вовсе не присуще женщине! Просто противоестественно. Думаю, что еще и не совсем прилично!
Девушка улыбнулась, чуть сощурившись, и ее улыбка ранила Донецкого в самое сердце. Он ответил ей тоже улыбкой.
— Что же нам теперь делать? — обратился к Данецкому Дросс.
Таков же был незаданный вопрос миссис Зулькифар. Когда Дросс повернулся к Данецкому, она сердито посмотрела на него, но продолжала молчать, хотя ей было невмоготу.
— Вы меня спрашиваете? — удивился Данецкий. — Вы ведь специалист, Доктор, да еще Бригадир Уордл знаком с военными сооружениями.
— Да, я знаю о них, — с важным видом произнес Уордл. — Изучал древние укрепления много лет!
— И мне известно немало, — тихо подтвердил Дросс. — Надеюсь узнать больше, независимо от того, сочтем ли мы наше приключение приятным или нет. Если не ошибаюсь, Бригадир разделяет мой интерес к замечательной находке.
— Что? Конечно! — вставил Уордл.
— Я, мистер Данецкий, крупнейший специалист по Второй Межпланетной Конфедерации, — сказал Доктор Дросс. — И все же у меня достаточно скромности, чтобы признать свои ограниченные возможности и знания, а вы ведь опытный навигатор гиперпространства?
— Был, — ответил Данецкий, — в другой жизни.
— Летали на своем собственном корабле? — поинтересовался Дросс.
— Вы угадали, все обстояло именно так.
— На маленькую планетную систему — удаленную от Галактического Центра?
Данецкого поразила проницательность археолога.
— Да, Доктор Дросс, хотя она не такая уж и маленькая, эта система. Но далекая. Вы назвали бы ее примитивной.
— Я назвал бы ее варварской, — искренне признался Дросс. — И вы пока все еще живы — надолго ли?
Данецкий вспомнил о месяцах, неделях и днях, когда он метался в вихревых круговоротах гиперпространства; о неожиданных отчаянных схватках, которые длились секунд пятнадцать или, как случилось однажды, семнадцать дней и ночей. Год. Только год.
Халия чувствовала, что душа у Данецкого совершенно опустошена. Но он не сломлен.
— Тогда вы обладаете навыками, которые очень нам потребуются теперь, мистер Данецкий, — продолжал Дросс. Данецкий кивнул.
— Я знаю, вы имели не очень высокий чин, сэр, но вы командовали армиями, — обратился Дросс к Уордлу. — Нам нужен человек, который может приспособиться к любым обстоятельствам и быстро сориентироваться при самом невероятном повороте событий. Вы, Бригадир, известный специалист в искусстве выживания!
— Как же вам все-таки удалось выжить, мистер Данецкий? — Дросс опять повернулся к Данецкому.
Она заметила коридоры, которые раньше видела лишь мельком. Это были три больших коридора — широкие, невысокие тоннели. Через них спокойно могло пройти значительное число людей. Сколько же именно? Сотня? Тысяча? Халия задумалась — какими были давно погибшие здесь люди, соорудившие форт? О каком будущем для своей галактики они мечтали? Считали ли себя в длинной череде неистовых Безумных Войн цивилизованным меньшинством, которое не подпустило близко силы дикого черного восстания? И почему они докинули укрепление?
Данецкий тоже думал о форте.
— А в какой области специалист мистер Нэггс? — спросил он, изрядно удивив таким своим вопросом и Дросса и Халию.
Халия наблюдала, как Данецкий обследовал панели систем управления, очень внимательно их рассматривая, как будто хотел выжать из них секретные данные, гипнотизируя потухшие экраны. Но ей была понятна неизбежная логика заданного вопроса. В конце концов, своим предупреждением мистер Нэггс приговорил себя к неизбежной смерти.
— Он классный инженер! — сказал Дросс. — Не помню, чтобы он когда-нибудь ошибался. Такой квалификацией, как у него, мало кто обладает в Галактическом Центре. Я видел, как он разбирал роботов на отдельные детали, а потом снова собирал с таким искусством, которое я мог бы назвать фантастическим. Но вы ведь не об этом спрашиваете, не так ли?
— Что? — вмешался в разговор Уордли. — Тогда что же вы имеете в виду?
— Все дело в правильности утверждений, — ответил Дросс. — Вправе ли мы полагаться на мнение тяжело раненного человека, такого, как мой инженер? Как вы полагаете, мистер Данецкий?
Данецкий знал, что все держалось на Нэггсе. Но совершенно очевидно, что он долго не протянет. Даже блестящая хирургическая операция не спасет его, а форт не был оборудован так, чтобы преодолеть столь неординарную ситуацию.
Халия в какой-то момент поймала себя на мысли о том, какой могла бы быть жизнь на планете Данецкого, где все еще существовало беспощадное правосудие. В цивилизованной системе, в которой жила она, от всего этого давно отказались. Люди, которых она знала, были добрыми, безобидными, выдержанными. А от Данецкого исходило такое безысходное отчаяние, которое поразило ее, даже привело в трепет.
Данецкий пересек комнату и прошел к креслу, в котором, возможно, когда-то сидел командовавший битвой офицер Конфедерации. Миссис Зулькифар видела, как он коснулся гладкой, изящной спинки кресла.
— Не трогайте! — закричала она. — Не прикасайтесь здесь ни к чему. Это может оказаться опасным. Оставьте все специалистам, когда мы поднимемся наверх. Вспомните только, что случилось, когда вошел безумец со своим огнеметом! Он нас всех мог убить — на том самом месте, где мы стояли. Ужасно! Разве инженер Нэггс не говорил, что все мы погибнем, если дотронемся до чего-нибудь?
Халие передался страх миссис Зулькифар. Она испытала мгновения дикого ужаса, когда представила, что останется в этой сверкающей огнями яме из голубой стали, пока воздух совсем не кончится или какой-нибудь неизвестный враг не придумает для нее мучительную смерть. Калия вздрогнула от мысли, что готова поверить мистеру Нэггсу. И все из-за страха смерти, который обуял девушку в подземном форте.
— Нам ничего не остается, как доверять ему, — сказал Данецкий, пожав плечами. — Он больше любого из нас знает об инженерных системах Конфедерации. А еще… — тут он указал на панель с кнопками управления, — форт становится действующим.
У Бригадира Уордла снова проснулся жадный интерес к военным делам. Он суетливо носился по помещению, где находились системы управления, с профессиональной уверенностью, как будто вот-вот примет на себя руководство грандиозным укреплением.
— Представить только! — воскликнул он. — А, Доктор! Мистер Данецкий! Мы, самозванцы, объявились здесь, и форт понял, что должен обеспечить все необходимое, чтобы поддержать нашу жизнь, — свет, тепло, воздух! Топливные отсеки, чтобы снабжать энергией помещение. Что скажете? Сначала мы думали, что нас ждет сюрприз, — мы найдем сохранившихся потомков Второй Конфедерации. Ах нет!
Дросс едва слушал. Как и Данецкий, он внимательно смотрел на панель с кнопками управления. Одна из клавиш контрольных устройств, расположенных перед креслом командующего, начала чуть заметно подрагивать, как будто в поиске руки человека, ожидая, что она начнет выкачивать информацию об империи Конфедерации.
Халия посмотрела на клавишу. Она очень хотела, чтобы Данецкий отодвинулся от нее, и когда он сделал это, испарина покрыла все ее тело.
— Такое уже случалось раньше! — отрывисто продолжал Уордл. — Вы слышали о странной истории с Сигнусом VII? Примитивные племена думали, что будут уничтожены. Переселились под землю. И жили там больше трех столетий! Как кроты! Вышли наружу слепыми. Такое могло случиться и здесь — с теми представителями Конфедерации, которые выжили, — может, несколькими несведущими солдатами или с кем-нибудь из обслуживающего персонала, — они могли бы расплодить себе подобных. Так ведь нет! Никаких признаков жизни. До тех пор, пока мы не спустились сюда!
Бригадир Уордл замолчал. Халия почувствовала, что Уордл, как Дросс и все остальные, ждал Данецкого.
Когда он наконец закончил осмотр помещения с системами управления, то пожал плечами, и на его лице появилось мрачное выражение.
— Нам нечего даже пытаться выбраться отсюда, — произнес он тихо. — Ваш инженер, вероятно, прав. Мы должны попробовать воззвать к помощи, прежде чем сами попытаемся предпринять что-нибудь еще.
— Что-нибудь еще? — спросила миссис Зулькифар. — А что еще можно сделать? Вы должны доложить на корабль об опасности, в которую мы попали. А если вы не соизволите, то я непременно сообщу о вас надлежащим властям.
Данецкому неприкрытая враждебность женщины казалась скучной и нудной, и он просто сказал, что для нее он как раз и является надлежащей властью.
— Нет! Бригадир Уордл должен взять на себя обязанности командира! Он старше вас. Он человек с положением, а не преступник в бегах! Доктор, я требую, чтобы вы попросили этого человека относиться ко мне с должным уважением. Я требую!
— Мадам, постарайтесь, пожалуйста, смотреть на вещи трезво, — устало сказал Дросс. — Постарайтесь понять точку зрения других, а не только свою собственную. Среди нас есть человек, который медленно умирает, — имейте и вы к нему уважение, миссис Зулькифар. Предоставьте все решать мне, хотя бы сейчас. Думаю, мистер Данецкий вполне может решить, что нам делать!
— Возможно, леди станет легче, если я посоветуюсь с Бригадиром, — предложил Данецкий, — и с Доктором.
Миссис Зулькифар потупила взор.
Халия разжала кулак. Ей очень бы хотелось ответить грубиянке, которая только усиливала напряженность ситуации, в какой все они оказались.
— Так что, мистер Данецкий? — спросил Дросс. — Что мы можем сделать, чтобы спасти мистера Нэггса?
— Получить помощь от вашего корабля, — без промедления ответил Данецкий, — даже учитывая тот риск, что могут прийти в действие некоторые системы форта.
— Думаете, это возможно?
Данецкий указал на слабо мерцающий экран, который, по всей видимости, был центром огромной панели управления и располагался перед креслом командующего. Серая пустота экрана начала постепенно превращаться в едва заметную бледно-голубую мерцающую дымку. Казалось, экран ожидает, что кто-нибудь вернет его к жизни.
— Вспомогательные системы начинают функционировать! — сообщил Данецкий. — И если мы применим любой тип электрического импульса, то и другие системы будут приведены в состояние готовности. Потребуется совсем немного, чтобы заработали и главные системы.
— Тогда почему же они до сих пор бездействую!? — неожиданно для себя спросила Халия. — Почему же сейчас форт не приведен в состояние готовности? Ведь, как заметил Бригадир, мы здесь самозванцы. Почему же от нас до сих пор не потребовали объяснений о причинах нашего вторжения?
Такой вопрос Данецкий уже задавал самому себе, но не высказал его вслух. Он понимал, в какой ситуации они оказались, и смирился с ней.
— И я себя об этом спрашивал! — подхватил Уордл. — Удивительно, Доктор, не правда ли?
— У меня тоже мелькали такие мысли, — сказал Дросс, обращаясь к остальным. — Но я прогнал их. Видите ли, Вторая Межпланетная Конфедерация была одержима идеей безопасности.
Они жили, полностью надеясь на роботов. Кибернетика была единственным смыслом их жизни. По-видимому, автоматические системы, которые обнаружили наше присутствие, сочли, что мы здесь находимся по какому-то праву. Бригадир упомянул, что нас обеспечили светом, теплом и воздухом. Таким образом, мы являемся законными пришельцами. К тому же мы попали в форт самым обычным для них путем — через вращающуюся шахту, как вы помните, принадлежащую Конфедерации. Я согласен с мистером Нэггсом — только в том случае, если бы мы сделали какую-нибудь попытку воспользоваться системами управления, пас сочли бы вторгшимися сюда самозванцами. Значит, пока мы являемся членами Второй Межпланетной Конфедерации.
— Но ведь прошла уже тысяча лет! — удивилась Халия. Ее несколько смутила такая идея.
— А работает так же надежно, как когда-то! — заверил се Уордл.
— Может, и так, — отозвался встревоженный чем-то Данецкий. — Но тысяча лет — слишком большой срок, чтобы все механизмы остались совсем без изменений. И когда основные системы придут в действие, тогда-то мы и хлебнем горя!
Нэггс застонал в агонии.
— Время не на нашей стороне, как бы вы ни относились к сложившейся ситуации, — сказал мистер Мунмен. — Разве можно поставить на одну чашу весов определенность состояния мистера Нэггса и относительную неизвестность по поводу оборонительных сооружений?
Все повернулись и уставились на него. Мистер Мунмен улыбнулся в ответ. Его тонкое призрачное лицо исказило кариказурное подобие извинения. Он был похож на тень в склепе.
— У вас есть персональный коммуникатор? — спросил Данецкий Дросса.
— Нет, — ответил Дросс. — И как я теперь об этом жалею! Мы с мистером Нэггсом договорились никогда не носить их с собой. Мы отказались от гнусных и никчемных устройств после того, как несколько раз поссорились из-за методов работы.
Миссис Зулькифар никак не могла смириться с тем, что ее заставили замолчать. Она следила за разговором, стараясь не смотреть в сторону Данецкого.
— Бригадир! — наконец она обратилась к Уордлу.
— Да, Эмма? — отозвался Уордл на ее холодный, приказной тон.
— Это не то, что вы называли зоной командования? Я имею в виду командования фортом.
Уордл был приятно удивлен тем, какую оценку хорошенькая женщина дала пещере.
— Да, несомненно, — ответил он.
Халия знала, что это было действительно так. Ряды бесчисленных кнопок, которые слабо подрагивали, что свидетельствовало о возвращении их к жизни, требовали наличия десятков рук, способных ими управлять. Огромный голубоватый экран, покрывшийся рябью, готов показать командующему битвой расположение противника. Воздух в пещере стал насыщен какой-то опасностью, чего они не ощущали, когда вихрь принес их сюда, на стальной пол подземелья. Форт ожидал командира.
— И все системы действуют? — продолжала расспрашивать миссис Зулькифар. — И коммуникаторы пригодны к работе?
Халия поняла, что миссис Зулькифар все еще никак не смогла разобраться, что к чему.
— Кажется, все в безупречном порядке, мадам. Насколько мы можем видеть, — проговорил Дросс.
— Тогда почему же нельзя воспользоваться собственными коммуникаторами машин? — не унималась миссис Зулькифар.
— Я полагал, что объяснил все достаточно понятно, — сказал Дросс устало. — Если мы попытаемся управлять какой-либо из систем, то уничтожим себя.
— Да нет же! Конечно, нет! — закричала миссис Зулькифар. — Я прекрасно знаю, что вы заблуждаетесь, Доктор! Разве все роботы не должны подчиняться Законам Робототехники? Разве в них не заложена программа, согласно которой они обязаны свято относиться к человеческой жизни?
— Вы должны поверить этому, мадам, — сказал Дросс, покачав головой. — Законы Робототехники! С таким же успехом вы могли бы говорить об интимной жизни роботов! А что касается святости человеческой жизни… Нет! Мы с мистером Нэггсом несколько недель тому назад нашли прототип робота времен Конфедерации. Вы знаете, что входило в его обязанности? — Он посмотрел на хладнокровную, безукоризненно одетую женщину. — Он охранял зону вокруг форта и был сконструирован так, что мог по запаху определить любое живое существо, пытавшееся проникнуть в наземную базу. Любое существо, в том числе человека. А потом убить его.
— Думаю, Доктор прав, — сказал Уордл, кашлянув. — Мы должны признать, что форт для нас — нечто враждебное.
— Только если мы сами приведем его в состояние готовности, — добавил Данецкий. — И это мы все же должны сделать, чтобы получить помощь.
Халия услышала сухой мучительный звук, вырвавшийся из горла мистера Нэггса. Она подумала, что он умирает.
— Мистер Нэггс! — испуганно вскрикнула Халия.
Нэггс смотрел на Дросса. Его глаза были похожи на две тусклые серо-черные крошечные лужицы — они резко выделялись на землистом лице, выражая боль и страдание. Нэггс пытался что-то сказать.
Все они услышали булькающие слова:
— …попытайтесь… использовать робота… попытайтесь…
— Нэггс! Мистер Нэггс! — позвал Дросс. Он опустился на колени возле маленькой фигурки. — Если бы я только знал — вы все слышали! Вы знаете, о чем мы говорили!
— Не говорите с ним! — закричала Халия.
Выражение сочувствия и команда Данецкого успокоили ее. Все остальные вытянули шеи и ловили малейший звук, произнесенный умирающим инженером по системам. Даже джакоб, очнувшийся на мгновение от своих страданий, придвинулся поближе к группе, пораженный их вниманием.
— Отойдите назад! — приказал Дросс. Все неохотно подчинились.
Нэпе закрыл глаза. Невнятные слова пробулькали сквозь кровянистую пену, слишком тихие и неясные, чтобы кто-то мог их услышать и разобрать.
— Форт мог бы спасти мистера Нэггса, — сказал он. — Это очень большое укрепление. Где-то здесь наверняка находится полностью оснащенный эвакуационный пункт. А почему бы и нет? Там должны быть продукты, медикаменты, все оборудование и снаряжение для гарнизона, насчитывающего сотни воинов. Черт побери, мы обязательно должны попытаться найти все ото. Нам просто не остается ничего другого! А что с вращающейся шахтой? Где она? Исчезла! И никакого следа от нее не осталось! Доктор Дросс! — позвал он. — Мы должны отыскать больницу или медицинский пункт!
Данецкий, пытавшийся соединить вместе обломки костей, оторвался от своего занятия. Он подумал, что Уордл не устоит перед соблазном выяснить все, что возможно, о невероятном подземном редуте.
Дросс охладил пыл Бригадира.
— Все здесь контролируется автоматическими системами — сказал он сурово. — Каким-то образом нас впустили сюда, но форт все же не начал функционировать. И как бы мы ни поступали, стремясь привести в действие системы управления, я уверен, что форт сочтет нас незваными гостями. Я должен полагаться на утверждение мистера Нэггса и на свои собственные исследования этого периода. Нет, Бригадир! Мы ничего не сможем разузнать о форте! Если же мы начнем все изучать, то совершенно очевидно, что форт вместе с нами будет уничтожен.
Данецкий услышал щелчок, когда кости совместились, и джакоб в бреду пронзительно закричал от дикой боли. Данецкий обездвижил соединенную кость с помощью ножен обрядового охотничьего ножа, который парень носил на поясе, и перевязал ему руку.
Уордл говорил вслух как бы сам с собой, ни к кому не обращаясь:
— Здесь было главное оружие. Запрятанный Форт, который существует тысячу лет! Самосохраняющееся, полностью автоматизированное, необнаружимое укрепление! И все еще действующее по прошествии тысячи лет. Даже вращающаяся шахта действует!
— Не хотите ли вы сказать, что мы путешествовали по вращающемуся тоннелю, которому тысяча лет? Но почему — ведь подобное запрещено! И очень опасно! — заявила миссис Зулькифар со злостью.
— Да, мадам, вы спустились сюда именно по такому тоннелю, что действительно запрещено, опасно и безумно, — подтвердил Дросс.
— А где же тогда все люди? — спросила она, но теперь уже спокойно.
— Люди? — развеселился Доктор.
Было совершенно ясно, что на сверкающий, отполированный пол уже много веков не ступала нога ни одного человека. Здесь, внизу, никто не погиб — за столько лет не скопилось ни костей, ни древнего праха и вообще не было заметно никаких признаков вторжения людей.
Мистер Мунмен заговорил с миссис Зулькифар.
— За десять столетий мы — первые, кто увидел форт, мадам. За тысячу лет.
— Прекрасно! — воскликнул Уордл. Он повернулся к Дроссу. Его взгляд упал на содрогающуюся фигуру мистера Нэггса, и хотя Бригадира захлестнула острая жалость, он был целиком во власти восторженного волнения. — Мы первые! Штурмовые полки не дошли сюда! Возможно ли такое, Доктор? Что где-то внизу…
Они поняли друг друга. Халия тоже все поняла.
— «Батальоны тьмы», — процитировала она. — Не их ли мы обнаружим?
— О Боже! — с волнением произнесла миссис Зулькифар. — Вы так спокойно говорите о том, что произошло. Ведь это же ужасно, разве нет?
— Наверное, так оно и есть, — ответила Халия.
— Но вы так спокойны!
— Что совсем не значит, будто я не боюсь.
Данецкому понравилось, как девушка призналась в своем страхе. Не было ни истеричных ноток в ее голосе, ни выражения страха на лице. И вообще, красивая молодая женщина сдержанна и рассудительна. Хорошо, что она не претендовала на бесстрашие и мужество, которые испытывал сейчас Данецкий.
— Не понимаю вас, — произнесла миссис Зулькифар. — Действительно не понимаю. Спокойствие в такой ситуации вовсе не присуще женщине! Просто противоестественно. Думаю, что еще и не совсем прилично!
Девушка улыбнулась, чуть сощурившись, и ее улыбка ранила Донецкого в самое сердце. Он ответил ей тоже улыбкой.
— Что же нам теперь делать? — обратился к Данецкому Дросс.
Таков же был незаданный вопрос миссис Зулькифар. Когда Дросс повернулся к Данецкому, она сердито посмотрела на него, но продолжала молчать, хотя ей было невмоготу.
— Вы меня спрашиваете? — удивился Данецкий. — Вы ведь специалист, Доктор, да еще Бригадир Уордл знаком с военными сооружениями.
— Да, я знаю о них, — с важным видом произнес Уордл. — Изучал древние укрепления много лет!
— И мне известно немало, — тихо подтвердил Дросс. — Надеюсь узнать больше, независимо от того, сочтем ли мы наше приключение приятным или нет. Если не ошибаюсь, Бригадир разделяет мой интерес к замечательной находке.
— Что? Конечно! — вставил Уордл.
— Я, мистер Данецкий, крупнейший специалист по Второй Межпланетной Конфедерации, — сказал Доктор Дросс. — И все же у меня достаточно скромности, чтобы признать свои ограниченные возможности и знания, а вы ведь опытный навигатор гиперпространства?
— Был, — ответил Данецкий, — в другой жизни.
— Летали на своем собственном корабле? — поинтересовался Дросс.
— Вы угадали, все обстояло именно так.
— На маленькую планетную систему — удаленную от Галактического Центра?
Данецкого поразила проницательность археолога.
— Да, Доктор Дросс, хотя она не такая уж и маленькая, эта система. Но далекая. Вы назвали бы ее примитивной.
— Я назвал бы ее варварской, — искренне признался Дросс. — И вы пока все еще живы — надолго ли?
Данецкий вспомнил о месяцах, неделях и днях, когда он метался в вихревых круговоротах гиперпространства; о неожиданных отчаянных схватках, которые длились секунд пятнадцать или, как случилось однажды, семнадцать дней и ночей. Год. Только год.
Халия чувствовала, что душа у Данецкого совершенно опустошена. Но он не сломлен.
— Тогда вы обладаете навыками, которые очень нам потребуются теперь, мистер Данецкий, — продолжал Дросс. Данецкий кивнул.
— Я знаю, вы имели не очень высокий чин, сэр, но вы командовали армиями, — обратился Дросс к Уордлу. — Нам нужен человек, который может приспособиться к любым обстоятельствам и быстро сориентироваться при самом невероятном повороте событий. Вы, Бригадир, известный специалист в искусстве выживания!
— Как же вам все-таки удалось выжить, мистер Данецкий? — Дросс опять повернулся к Данецкому.
* * *
Неуязвимое, массивное основное сооружение оборонительного укрепления — древний форт — сверкало яркими огнями. Панели управления застыли в ожидании давно не ступавших сюда офицеров. Большие черные двери на одном конце пещеры произвели на Халию гнетущее впечатление. Ее пугала их массивность. Халия разглядывала постройки древнего форта.Она заметила коридоры, которые раньше видела лишь мельком. Это были три больших коридора — широкие, невысокие тоннели. Через них спокойно могло пройти значительное число людей. Сколько же именно? Сотня? Тысяча? Халия задумалась — какими были давно погибшие здесь люди, соорудившие форт? О каком будущем для своей галактики они мечтали? Считали ли себя в длинной череде неистовых Безумных Войн цивилизованным меньшинством, которое не подпустило близко силы дикого черного восстания? И почему они докинули укрепление?
Данецкий тоже думал о форте.
— А в какой области специалист мистер Нэггс? — спросил он, изрядно удивив таким своим вопросом и Дросса и Халию.
Халия наблюдала, как Данецкий обследовал панели систем управления, очень внимательно их рассматривая, как будто хотел выжать из них секретные данные, гипнотизируя потухшие экраны. Но ей была понятна неизбежная логика заданного вопроса. В конце концов, своим предупреждением мистер Нэггс приговорил себя к неизбежной смерти.
— Он классный инженер! — сказал Дросс. — Не помню, чтобы он когда-нибудь ошибался. Такой квалификацией, как у него, мало кто обладает в Галактическом Центре. Я видел, как он разбирал роботов на отдельные детали, а потом снова собирал с таким искусством, которое я мог бы назвать фантастическим. Но вы ведь не об этом спрашиваете, не так ли?
— Что? — вмешался в разговор Уордли. — Тогда что же вы имеете в виду?
— Все дело в правильности утверждений, — ответил Дросс. — Вправе ли мы полагаться на мнение тяжело раненного человека, такого, как мой инженер? Как вы полагаете, мистер Данецкий?
Данецкий знал, что все держалось на Нэггсе. Но совершенно очевидно, что он долго не протянет. Даже блестящая хирургическая операция не спасет его, а форт не был оборудован так, чтобы преодолеть столь неординарную ситуацию.
Халия в какой-то момент поймала себя на мысли о том, какой могла бы быть жизнь на планете Данецкого, где все еще существовало беспощадное правосудие. В цивилизованной системе, в которой жила она, от всего этого давно отказались. Люди, которых она знала, были добрыми, безобидными, выдержанными. А от Данецкого исходило такое безысходное отчаяние, которое поразило ее, даже привело в трепет.
Данецкий пересек комнату и прошел к креслу, в котором, возможно, когда-то сидел командовавший битвой офицер Конфедерации. Миссис Зулькифар видела, как он коснулся гладкой, изящной спинки кресла.
— Не трогайте! — закричала она. — Не прикасайтесь здесь ни к чему. Это может оказаться опасным. Оставьте все специалистам, когда мы поднимемся наверх. Вспомните только, что случилось, когда вошел безумец со своим огнеметом! Он нас всех мог убить — на том самом месте, где мы стояли. Ужасно! Разве инженер Нэггс не говорил, что все мы погибнем, если дотронемся до чего-нибудь?
Халие передался страх миссис Зулькифар. Она испытала мгновения дикого ужаса, когда представила, что останется в этой сверкающей огнями яме из голубой стали, пока воздух совсем не кончится или какой-нибудь неизвестный враг не придумает для нее мучительную смерть. Калия вздрогнула от мысли, что готова поверить мистеру Нэггсу. И все из-за страха смерти, который обуял девушку в подземном форте.
— Нам ничего не остается, как доверять ему, — сказал Данецкий, пожав плечами. — Он больше любого из нас знает об инженерных системах Конфедерации. А еще… — тут он указал на панель с кнопками управления, — форт становится действующим.
У Бригадира Уордла снова проснулся жадный интерес к военным делам. Он суетливо носился по помещению, где находились системы управления, с профессиональной уверенностью, как будто вот-вот примет на себя руководство грандиозным укреплением.
— Представить только! — воскликнул он. — А, Доктор! Мистер Данецкий! Мы, самозванцы, объявились здесь, и форт понял, что должен обеспечить все необходимое, чтобы поддержать нашу жизнь, — свет, тепло, воздух! Топливные отсеки, чтобы снабжать энергией помещение. Что скажете? Сначала мы думали, что нас ждет сюрприз, — мы найдем сохранившихся потомков Второй Конфедерации. Ах нет!
Дросс едва слушал. Как и Данецкий, он внимательно смотрел на панель с кнопками управления. Одна из клавиш контрольных устройств, расположенных перед креслом командующего, начала чуть заметно подрагивать, как будто в поиске руки человека, ожидая, что она начнет выкачивать информацию об империи Конфедерации.
Халия посмотрела на клавишу. Она очень хотела, чтобы Данецкий отодвинулся от нее, и когда он сделал это, испарина покрыла все ее тело.
— Такое уже случалось раньше! — отрывисто продолжал Уордл. — Вы слышали о странной истории с Сигнусом VII? Примитивные племена думали, что будут уничтожены. Переселились под землю. И жили там больше трех столетий! Как кроты! Вышли наружу слепыми. Такое могло случиться и здесь — с теми представителями Конфедерации, которые выжили, — может, несколькими несведущими солдатами или с кем-нибудь из обслуживающего персонала, — они могли бы расплодить себе подобных. Так ведь нет! Никаких признаков жизни. До тех пор, пока мы не спустились сюда!
Бригадир Уордл замолчал. Халия почувствовала, что Уордл, как Дросс и все остальные, ждал Данецкого.
Когда он наконец закончил осмотр помещения с системами управления, то пожал плечами, и на его лице появилось мрачное выражение.
— Нам нечего даже пытаться выбраться отсюда, — произнес он тихо. — Ваш инженер, вероятно, прав. Мы должны попробовать воззвать к помощи, прежде чем сами попытаемся предпринять что-нибудь еще.
— Что-нибудь еще? — спросила миссис Зулькифар. — А что еще можно сделать? Вы должны доложить на корабль об опасности, в которую мы попали. А если вы не соизволите, то я непременно сообщу о вас надлежащим властям.
Данецкому неприкрытая враждебность женщины казалась скучной и нудной, и он просто сказал, что для нее он как раз и является надлежащей властью.
— Нет! Бригадир Уордл должен взять на себя обязанности командира! Он старше вас. Он человек с положением, а не преступник в бегах! Доктор, я требую, чтобы вы попросили этого человека относиться ко мне с должным уважением. Я требую!
— Мадам, постарайтесь, пожалуйста, смотреть на вещи трезво, — устало сказал Дросс. — Постарайтесь понять точку зрения других, а не только свою собственную. Среди нас есть человек, который медленно умирает, — имейте и вы к нему уважение, миссис Зулькифар. Предоставьте все решать мне, хотя бы сейчас. Думаю, мистер Данецкий вполне может решить, что нам делать!
— Возможно, леди станет легче, если я посоветуюсь с Бригадиром, — предложил Данецкий, — и с Доктором.
Миссис Зулькифар потупила взор.
Халия разжала кулак. Ей очень бы хотелось ответить грубиянке, которая только усиливала напряженность ситуации, в какой все они оказались.
— Так что, мистер Данецкий? — спросил Дросс. — Что мы можем сделать, чтобы спасти мистера Нэггса?
— Получить помощь от вашего корабля, — без промедления ответил Данецкий, — даже учитывая тот риск, что могут прийти в действие некоторые системы форта.
— Думаете, это возможно?
Данецкий указал на слабо мерцающий экран, который, по всей видимости, был центром огромной панели управления и располагался перед креслом командующего. Серая пустота экрана начала постепенно превращаться в едва заметную бледно-голубую мерцающую дымку. Казалось, экран ожидает, что кто-нибудь вернет его к жизни.
— Вспомогательные системы начинают функционировать! — сообщил Данецкий. — И если мы применим любой тип электрического импульса, то и другие системы будут приведены в состояние готовности. Потребуется совсем немного, чтобы заработали и главные системы.
— Тогда почему же они до сих пор бездействую!? — неожиданно для себя спросила Халия. — Почему же сейчас форт не приведен в состояние готовности? Ведь, как заметил Бригадир, мы здесь самозванцы. Почему же от нас до сих пор не потребовали объяснений о причинах нашего вторжения?
Такой вопрос Данецкий уже задавал самому себе, но не высказал его вслух. Он понимал, в какой ситуации они оказались, и смирился с ней.
— И я себя об этом спрашивал! — подхватил Уордл. — Удивительно, Доктор, не правда ли?
— У меня тоже мелькали такие мысли, — сказал Дросс, обращаясь к остальным. — Но я прогнал их. Видите ли, Вторая Межпланетная Конфедерация была одержима идеей безопасности.
Они жили, полностью надеясь на роботов. Кибернетика была единственным смыслом их жизни. По-видимому, автоматические системы, которые обнаружили наше присутствие, сочли, что мы здесь находимся по какому-то праву. Бригадир упомянул, что нас обеспечили светом, теплом и воздухом. Таким образом, мы являемся законными пришельцами. К тому же мы попали в форт самым обычным для них путем — через вращающуюся шахту, как вы помните, принадлежащую Конфедерации. Я согласен с мистером Нэггсом — только в том случае, если бы мы сделали какую-нибудь попытку воспользоваться системами управления, пас сочли бы вторгшимися сюда самозванцами. Значит, пока мы являемся членами Второй Межпланетной Конфедерации.
— Но ведь прошла уже тысяча лет! — удивилась Халия. Ее несколько смутила такая идея.
— А работает так же надежно, как когда-то! — заверил се Уордл.
— Может, и так, — отозвался встревоженный чем-то Данецкий. — Но тысяча лет — слишком большой срок, чтобы все механизмы остались совсем без изменений. И когда основные системы придут в действие, тогда-то мы и хлебнем горя!
Нэггс застонал в агонии.
— Время не на нашей стороне, как бы вы ни относились к сложившейся ситуации, — сказал мистер Мунмен. — Разве можно поставить на одну чашу весов определенность состояния мистера Нэггса и относительную неизвестность по поводу оборонительных сооружений?
Все повернулись и уставились на него. Мистер Мунмен улыбнулся в ответ. Его тонкое призрачное лицо исказило кариказурное подобие извинения. Он был похож на тень в склепе.
— У вас есть персональный коммуникатор? — спросил Данецкий Дросса.
— Нет, — ответил Дросс. — И как я теперь об этом жалею! Мы с мистером Нэггсом договорились никогда не носить их с собой. Мы отказались от гнусных и никчемных устройств после того, как несколько раз поссорились из-за методов работы.
Миссис Зулькифар никак не могла смириться с тем, что ее заставили замолчать. Она следила за разговором, стараясь не смотреть в сторону Данецкого.
— Бригадир! — наконец она обратилась к Уордлу.
— Да, Эмма? — отозвался Уордл на ее холодный, приказной тон.
— Это не то, что вы называли зоной командования? Я имею в виду командования фортом.
Уордл был приятно удивлен тем, какую оценку хорошенькая женщина дала пещере.
— Да, несомненно, — ответил он.
Халия знала, что это было действительно так. Ряды бесчисленных кнопок, которые слабо подрагивали, что свидетельствовало о возвращении их к жизни, требовали наличия десятков рук, способных ими управлять. Огромный голубоватый экран, покрывшийся рябью, готов показать командующему битвой расположение противника. Воздух в пещере стал насыщен какой-то опасностью, чего они не ощущали, когда вихрь принес их сюда, на стальной пол подземелья. Форт ожидал командира.
— И все системы действуют? — продолжала расспрашивать миссис Зулькифар. — И коммуникаторы пригодны к работе?
Халия поняла, что миссис Зулькифар все еще никак не смогла разобраться, что к чему.
— Кажется, все в безупречном порядке, мадам. Насколько мы можем видеть, — проговорил Дросс.
— Тогда почему же нельзя воспользоваться собственными коммуникаторами машин? — не унималась миссис Зулькифар.
— Я полагал, что объяснил все достаточно понятно, — сказал Дросс устало. — Если мы попытаемся управлять какой-либо из систем, то уничтожим себя.
— Да нет же! Конечно, нет! — закричала миссис Зулькифар. — Я прекрасно знаю, что вы заблуждаетесь, Доктор! Разве все роботы не должны подчиняться Законам Робототехники? Разве в них не заложена программа, согласно которой они обязаны свято относиться к человеческой жизни?
— Вы должны поверить этому, мадам, — сказал Дросс, покачав головой. — Законы Робототехники! С таким же успехом вы могли бы говорить об интимной жизни роботов! А что касается святости человеческой жизни… Нет! Мы с мистером Нэггсом несколько недель тому назад нашли прототип робота времен Конфедерации. Вы знаете, что входило в его обязанности? — Он посмотрел на хладнокровную, безукоризненно одетую женщину. — Он охранял зону вокруг форта и был сконструирован так, что мог по запаху определить любое живое существо, пытавшееся проникнуть в наземную базу. Любое существо, в том числе человека. А потом убить его.
— Думаю, Доктор прав, — сказал Уордл, кашлянув. — Мы должны признать, что форт для нас — нечто враждебное.
— Только если мы сами приведем его в состояние готовности, — добавил Данецкий. — И это мы все же должны сделать, чтобы получить помощь.
Халия услышала сухой мучительный звук, вырвавшийся из горла мистера Нэггса. Она подумала, что он умирает.
— Мистер Нэггс! — испуганно вскрикнула Халия.
Нэггс смотрел на Дросса. Его глаза были похожи на две тусклые серо-черные крошечные лужицы — они резко выделялись на землистом лице, выражая боль и страдание. Нэггс пытался что-то сказать.
Все они услышали булькающие слова:
— …попытайтесь… использовать робота… попытайтесь…
— Нэггс! Мистер Нэггс! — позвал Дросс. Он опустился на колени возле маленькой фигурки. — Если бы я только знал — вы все слышали! Вы знаете, о чем мы говорили!
* * *
— Вы знаете, что нам необходима помощь? — Данецкий смотрел прямо в глаза Нэггса, полные невыразимой муки. Он был рядом с Дроссом. Халия хотела остановить его, чтобы он не тревожил мистера Нэггса, но Данецкий мягко отстранил ее. — Вы знаете, что мы должны получить помощь до того, как форт начнет действовать?— Не говорите с ним! — закричала Халия.
Выражение сочувствия и команда Данецкого успокоили ее. Все остальные вытянули шеи и ловили малейший звук, произнесенный умирающим инженером по системам. Даже джакоб, очнувшийся на мгновение от своих страданий, придвинулся поближе к группе, пораженный их вниманием.
— Отойдите назад! — приказал Дросс. Все неохотно подчинились.
Нэпе закрыл глаза. Невнятные слова пробулькали сквозь кровянистую пену, слишком тихие и неясные, чтобы кто-то мог их услышать и разобрать.