Бондарь Александр. У Кошки Девять Жизней

   Альберт, не отрываясь, пристально смотрел ей в глаза. Потом приставил лезвие к своей груди.
   Оля медленно покачала головой.
   - Повтори ещё раз, - сказал Альберт. - Повтори это ещё раз.
   Пальцы его напряжённо сжимали тяжёлую костяную рукоятку. Оля не могла отвести зачарованных глаз от лезвия.
   - Ещё раз повтори.
   Оля посмотрела в лицо Альберту. Кошачьи глаза её упрямо и зло блеснули.
   - Убьёшь себя, если скажу "нет"?
   - Убью.
   И Оля поверила. Поверила, что убьёт. Этот тигриный взгляд горца, этот жуткий кинжал с огромным лезвием - всё говорило Оле о том, что у неё нет никаких оснований не верить Альберту.
 

Глава 19

 
   "Пора заканчивать, - говорила себе Таня, - Пора заканчивать. Пора ставить последнюю точку." Пора всадить пулю в Альберта и сматываться из этого города. Сматываться, пока не подстрелили.
   Таня сидела в ресторане за столиком. Она смотрела на сигарету, на дымящийся кофе в чашке. Через несколько столов от нее располагалась компания во главе с Альбертом. Таня уже знала в лицо каждого - видела она их не один раз. Вчера Таня решила, что тянуть больше незачем: она встретит захмелевшего короля нальчикских бандитов на ступеньках вот этого самого ресторана и всадит в него обойму. Всё. Через полчаса после этого её уже не будет в Нальчике... Решила уже, как услышала разговор - Альберт сидел от неё достаточно близко и говорил по сотовому - говорил громко. И Таня услышала ясно и четко: через неделю Альберт женится. Самое время отправить его в преисподнюю - как раз накануне его свадьбы. Таня зло улыбнулась этой своей мысли. Но тут как раз появилась другая мысль: ещё более интересная. Альберт должен умереть не накануне, а именно в день своей свадьбы. На самой свадьбе. В костюме новобрачного. На глазах у своей невесты. День, который должен был стать самым счастливым в его жизни, станет последним днем: окончится он в аду. И это будет справедливо, это будет правильно для такого подонка, такого животного, как Альберт.
   Она решилась уже. Знала, что так всё и произойдёт. Хотя продолжала сомневаться. Туда съедется сволота чуть ни со всей России. Как Таня проберется на эту свадьбу? Как она потом оттуда выберется?.. Слишком много неясного. Слишком много сложных вопросов.
   И тут... Таня вздрогнула, напряженно уставилась в чашку: Альберт шёл к её столику... Да, он шёл к ней. Что это значит? Зачем?..
   Таня собралась вся в один твёрдый тугой комок; она контролировала сейчас каждое свое движение, самое незначительное и самое незаметное. Выражение лица её сделалось холодно-рассеяным. Таня глянула быстро на приближающегося Альберта, потом - на сигарету, на чашку. Конечно, она не знает его, конечно же она видит это лицо в первый раз.
   Альберт подошёл к столу. Вежливо наклонился.
   - Девушка, - голос его с сильным нерусским акцентом звучал немного хрипло, надтреснуто - как у людей, злоупотребляющих куревом, но хрипотца эта добавляла голосу какое-то особенное, чисто мужское обаяние. - Девушка, можно вас пригласить? Вы танцуете?
   Таня подняла на горца пытливые, внимательные глаза. Она обдумывала. Потом улыбнулась.
   - Можно. Приглашайте.
   Альберт тоже улыбнулся ей. Галантно предложил руку.
   - Разрешите, девушка.
   Таня оставила сигарету дымиться в пепельнице и поднялась из-за стола, взявшись рукою за сильный локоть Альберта.
   Медленная, красивая мелодия наполняла ресторанный зал, смешиваясь с сигаретным дымом: всё это вместе действовало опьяняюще. Альберт подвёл Таню к танцевальной площадке, где неспеша переминались несколько пар. Таня некрепко, но уверенно держала Альберта за руку. И тот, вдруг, увидел, что партнёрша его действительно умеет танцевать, и делает это она так изящно, словно движения танца естественны для неё - естественны, как сама жизнь.
   - Девушка, где я вас уже видел? Ваше лицо мне знакомо...
   Таня не отвечала. Красивые глаза её смотрели вдаль, и в них была пустота.
   - Девушка...
   - Меня зовут Таня.
   Она повернула лицо и смотрела прямо, не мигая.
   - Таня. Красивое имя. А я - Альберт.
   Таня опять отвернулась.
   - А чем вы занимаетесь, Таня? Учитесь, работаете?
   Девушка ответила не сразу. Она молчала, потом, повернув голову, глянула на Альберта:
   - Давайте не говорить. Давайте просто танцевать. Вам нравится? Мне - да.
   Было что-то удивительное, чарующее в этой загадочной темноглазой красавице, похожей на "роковую героиню" из мексиканского фильма. И Альберт подчинился. Он не спрашивал ни о чём. Только молча рассматривал Таню, завороженный плавностью и красотой ресторанной мелодии.
   Музыка смолкла. Таня проворно и как-то тихо высвободилась из рук Альберта и сделала шаг назад. Альберт замер.
   - Я ухожу, - сказала Таня. - Мне пора.
   - Но можно... ваш телефон?
   - Телефон?.. Зачем?
   Таня улыбнулась одними губами.
   - Хотите меня увидеть?.. Приходите завтра. Сюда. В это же время, - она глянула на часы. - Я буду здесь.
   - Завтра? Я приду.
   Альберт удивлённо смотрел на неё. Таня повернулась и, не прощаясь, вышла из зала.
 

Глава 20.

 
   Когда Таня появилась в ресторане, Альберт уже был здесь. Она сделала вид, что не заметила его, не увидела, не обратила внимания, что ей вообще всё равно.
   Таня присела за столик и зажгла сигарету. Она тихо пускала дым, глядя в угол.
   Подошёл Альберт.
   - Здравствуй, Таня!
   Она подняла глаза.
   - Здравствуй.
   Альберт сел за её столик. Достал сигареты. Таня увидела очень красивую и очень дорогую зажигалку, усыпанную изумрудами. Альберт чиркнул. Сигарета задымилась.
   За столиком, откуда пришёл Альберт, сидел мрачный, морщинистый горец, лет сорока на вид, усатый и похожий на высушенную селёдку. Он ковырял тарелку пустым, ничего не выражающим взглядом.
   - У вашего друга плохое настроение, - сказала Таня, - щелчком сбив сигаретный пепел.
   Альберт опешил слегка, внимательно посмотрел на Таню, потом огляделся на морщинистого горца.
   - Он всегда такой, - сказал Альберт. - Это Ахмед, мой телохранитель. Он - чеченец. Воевал в отряде Басаева. Слышала про Будённовск? Ахмед был там.
   - Худой, будто его не кормили неделю...
   - Его не кормили полгода - сидел под следствием. Сегодня вышел.
   Таня улыбнулась одними губами.
   - У вас хорошие друзья. Телохранители, то есть...
   Альберт развернулся всем корпусом.
   - Ахмед! - крикнул он и махнул рукой. - Ахмед, сюда иди!
   Тот отложил вилку и поднялся из-за стола. Альберт отодвинул стул рядом с собой. Чеченец молча подошёл и молча сел.
   - Сколько ты человек убил? - спросил Альберт. В голосе у него прозвучало самодовольство, и Таня поняла, что вопрос этот, и ответ на него: для Альберта - показательное шоу.
   На худом, высушенном лице чеченца не шевельнулось ничего. Он помолчал несколько секунд, а потом выговорил:
   - До тридцати досчитал и тогда сбился. Зачем считать? Убивать надо, а не считать. Я больше всего в жизни люблю: бараний шашлык, людей резать и анашу курить.
   Таня внимательно рассматривала кончик своей сигареты.
   - У тебя все телохранители такие... из животного мира?
   Альберт напрягся. Ахмед вперил холодный и неподвижный взгляд в Таню.
   - А ещё я люблю отрезать уши русским женщинам. Я это больше люблю, чем анашу и больше, чем бараний шашлык.
   - Ахмед... - король бандитов города Нальчика негромко постучал по столу зажигалкой. - Встал и исчез отсюда.
   - Я особенно у беременных русских баб люблю отрезать уши, - медленно и с удовольствием проговорил Ахмед. И детей грудных напопалам разрывать - тоже. Берёшь его за одну ногу, за другую - и в разные стороны. Вместо одного ребёнка - два делается...
   - Ахмед... - Альберт приподнялся. - Ты не понял меня?..
   Ахмед встал и, не говоря ни слова, вышел из-за стола. Альберт сел.
   Он покачал головой.
   - Зря ты это. Ахмед тебя не простит теперь. Он никому ничего не прощает. Тысячу лет помнить будет, потом подкараулит - и нож засадит в ребро.
   Таня молчала. Она продолжала рассматривать кончик своей сигареты. Альберт вглядывался, но не увидел на лице у нее ничего, похожего на страх или на замешательство. Положив недокуренную, дымящуюся сигарету в пепельницу, Таня встала. Альберт молча следил за ней: Таня прошла мимо стола, где мрачный Ахмед ковырял вилкой еду и, дойдя до конца зала, не оглядываясь, толкнула дверь в вестибюль. Ахмед, который сидел всё это время неподвижно и смотрел только в тарелку, вдруг тоже поднялся, бросил грязную вилку на скатерть и двинулся следом.
   Альберт понял, что неизбежного не миновать. "Сама виновата", - решил он про себя. Отодвинув тарелку в сторону, он быстрым спокойным шагом направился к выходу - к той двери, за которой пропали Таня и чеченец Ахмед.
   Он толкнул дверь и остановился. В вестибюле никого не было.
   "В туалет", - решил он.
   Оказавшись перед двумя дверьми, украшенными буквами "М" и "Ж", Альберт подумал и тихонько толкнул вторую дверь.
   И чуть не столкнулся с Таней. Она молча протянула ему золотой браслет, замазанный кровью.
   Шагнув внутрь, Альберт увидел своего телохранителя. Тот сидел в углу, разбросав по полу ноги и свесив голову набок. Краешком, из-под кожаной куртки выглядывала рукоятка ножа.
   Альберт остолбенел. В то, что произошло здесь, он просто не мог поверить. Повернулся и молча смотрел на Таню.
   - Ошибся сортиром, - сказала та. - Мужской дальше.
 

Глава 21.

 
   - ... как барана. Его же финкой.
   Таня затянулась и медленно пустила дым.
   - Он недооценил меня, - сказала она спокойно. - Когда ты недооцениваешь врага - тебя уже наполовину убили.
   - Где ты научилась убивать?
   Таня посмотрела Альберту в глаза. Кошачьи зрачки её тихо и кровожадно блеснули.
   - Неважно. Главное, что научилась.
   Альберт покачал головой. Они сидели всё в этом же ресторане на другой день.
   - Ещё будут вопросы?
   - Будут. Поедешь ко мне? Сейчас.
   Таня молчала. Она смотрела внимательно - так, словно изучала Альберта, словно пыталась прочесть что-то у него в глазах. Потом, так ничего и не вычитав, покачала медленно головой.
   - Почему? - спросил Альберт.
   - Для чего ты хочешь, чтобы я к тебе ехала? Зачем? Скажи, зачем, и я, может быть, передумаю. Скажи - зачем.
   - Ты нравишься мне.
   - Нравлюсь? Этого мало. Можешь смотреть на меня здесь - смотреть, сколько хочешь. Этого недостаточно для того, чтобы я к тебе ехала.
   - Я люблю тебя... Мне кажется, что я тебя люблю...
   - Неправда, - Таня покачала головой. - Тебе так не кажется.
   - Правда! - Альберт схватил её руку и стиснул. Глаза у него вспыхнули. - Правда!
   - Отпусти, - Таня высвободила ладонь.
   - Ты удивительная девушка, - продолжал Альберт, покачав головой. - Я ещё не встречал таких...
   Таня опустила глаза.
   - Это всё не нужно, - сказала она. - Это всё лишнее. Тебе не нужно было вообще меня встречать. Вообще.
   Она встала.
   - Когда я тебя увижу?! - Альберт вскочил.
   - Завтра. Здесь. В это же время.
   Поспешным, неточным движением извлёк он из пачки сигарету, глядя, как Таня повернулась к нему спиной и пошла к выходу. Альберт видел, что рука её что-то нащупала в глубине дамской сумочки и держит это что-то, не выпуская.
 

Глава 22.

 
   Таня не знала сама, зачем она идёт на встречу с Альбертом. Ей только казалось, что вот сейчас она выяснит и поймёт что-то важное для себя - что такое, чего она не знала ещё вчера утром. Таня шла, опустив голову, и та самая улица, по которой она ходила уже и вчера и позавчера, казалась ей теперь какой-то соврешенной иной, не такой, как обычно. Таня не заметила чёрного "Вольво", подъехавшего к ней совсем близко.
   Войти в ресторан она не успела. Из-за угла появились двое: Таня узнала их - видела пару раз в компании с Альбертом. Она приостановилась и на всякий случай сунула руку в сумочку.
   - Стой! - быстро скомандовал один.
   Другой подошёл вплотную.
   - Залезай в машину, - присказал он. - Залезай быстро. Поговорить надо.
   Таня получила быстрый удар между лопаток - быстрее, чем успела бы среагировать. Она почти лишилась сознания. У неё вырвали сумочку. Один из бандитов распахнул Танину сумочку и, увидев пистолет, присвистнул с уважением.
   Дверь "Бэ-Эм-Вэ" раскрылась настежь, и Таню впихнули внутрь. Там она увидела ещё двоих: Таня узнала Седого - ей приходилось не раз видеть этого старого уркагана в компании нальчикского уголовного короля.
   - Поехали, - сказал Седой, глядя в окно. Он даже не обернулся на Таню.
   Потом, постучав пальцем по оконному стеклу, негромко добавил:
   - Ахмед был хорошим человеком. И моим другом. Он заслужил, чтобы за его смерть отомстили.
   Таня ничего не отвечала. Ей было ясно, что она влипла. И влипла крепко.
   - Можешь пока расслабиться, - сказал Седой. - У тебя ещё есть время. Ты будешь умирать медленно. Медленно и красиво.
   За окном "Бэ-Эм-Вэ" проплывал Нальчик: дома, люди, деревья. Всё это казалось сейчас розово-красным, жёстким и неприятным - аляповато оформленная сцена ритуального убийства... Ехали недолго. Машина подвернула к девятиэтажке и остановилась напротив подъезда.
   Таню вывели из машины. Один из молодчиков крепко держал её за локоть. Но она и не пыталась сопротивляться. "Ещё не конец" - уверенно шептал ей кто-то внутри. И этот кто-то наверняка знал, что к чему, наверняка понимал, что происходит. Таня ему поверила. "Ещё не конец, - шептал кто-то. - Ещё не конец. Конец - это когда пуля сидит в черепе. А это - ещё не конец..."
   Тот, кто шагал сзади неё, покачивал тяжелым пистолетом. Ещё у одного рукоятка торчала за поясом. Седой сосредоточенно жевал потухший окурок, руки он держал в карманах плаща. "Погасшие сигареты любят сосать импотенты, - отметила Таня про себя. - Это если верить Фрейду."
   Поднялись наверх. Дверь квартиры открылась, и Таню втолкнули внутрь.
   - Ну вот, мы и пришли. - Седой сплюнул окурок на пол. - Теперь начнём.
   Один из его молодчиков резко и сильно врезал Тане под дых. В глазах у неё померкло и перевернулось, Таня чуть не задохнулась в эту секунду. Согнувшись, она упала на пол почти без сознания. Седой подошёл ближе, энергично помахивая лёгкой длинной дубинкой - похожей на каталку для теста. Размах - и Таня получила удар по спине: сознание её растворилось в кроваво-грязной, раздавленной, полумёртвой тишине... На секунду она пришла в себя... и...
   ещё один раз.
   Всё погасло.
 
   Таня очнулась от того, что её сильно, с размаху, хлестали по лицу. Попробовала встать на ноги - всё тело разламывалось от мучительной, жестокой боли.
   - Сейчас - вторая серия, - сказал Седой, отшвыривая дубинку в сторону. - Самая приятная. Называется "Четверо мужчин и одна женщина."
   Таню подняли и бросили на диван, с неё стащили одежду. Она хотела вырваться, и тут же получила кулаком в лицо...
   Когда сознание снова вернулось к Тане, она увидела над собой потную физиономию усатого кавказца, который тяжело кряхтел от натуги. Седой и ещё двое - эти стояли в стороне и смотрели. Таня вдруг поняла, что они уже закончили. Очевидно, она была в отключке больше часа...
   "Всё! Вот теперь точно конец!.."
   И тут Таня увидела пистолет - рукоятка выглядывала у кавказца из-за пояса. Это был последний шанс. Упустить его нельзя никак.
   Таня закрыла глаза. Она быстро просчитала в уме все движения... Пошевелила одной рукой, другою... Приоткрыла глаза и тут же выдернула пистолет.
   Один выстрел - кавказец сверху неё дернулся и судорожно захрапел. Пуля точно пробила бок и вошла в сердце. Остальные трое застыли на полсекунды: они никак не могли ожидать такого. Седой сунул руку в карман и тут же получил пулю. Таня надавила курок несколько раз. Один из бандитов рухнул, обвалив шифанер сзади себя. Другой поднял вверх обе руки. Прицелившись, Таня всадила ему пулю выше колена.
   - Вот так! - произнесла она тихо.
   Застонав, кавказец свалился на пол.
   Таня, спихнув с себя мёртвую тушу, медленно поднялась с дивана. Её обнажённое тело всё было в синяках и мутных кровоподтеках. Хромая и и с усилием, Таня подошла ближе. Седой был жив - пуля продырявила ему грудь ниже плеча. Рядом валялся парабеллум. Таня толкнула его ногой - пистолет отлел в сторону. Она пригляделась. Бандит, получивший три пули в грудь, не дышал. Другой тихо стонал, придерживая окровавленными пальцами простреленную ногу.
   - Давай, - сказала Таня, качнув пистолетом. - Подъём. Сейчас моя очередь. - Она ткнула кавказцу пистолет в ухо. - И подними этого.
   Бандит повиновался - пистолетное дуло не оставляло ему выбора. Он приподнял своего главаря и потащил его к дивану, где только что лежала Таня.
   - Давай, - пистолет тихо качнулся. - Поторопись. Я хочу, чтобы ты сделал с ним всё то же самое. И быстро.
   Кавказец остановился, застыл. Седой открыл глаза - он пришёл в себя.
   - Ты не понял меня?
   Грохнул выстрел, и в диване появилась аккуратная дырка.
   - Мне не жить после этого, - тихо проговорил кавказец.
   - Твои проблемы, - Таня покачала головой. - Если не поторопишься - сдохнешь прямо сейчас, прямо здесь.
   Она ещё раз спустила курок - ещё одна дырка образовалась в диване. Потом приподняла пистолет и прицелилась.
   - Решай.
   Кавказец наклонился. Он перевернул Седого. Тот ответил грозным, но бессильным рычанием. Кавказец начал стаскивать с него штаны. Седой дёрнулся.
   - Слушай, ты...
   Прицелившись, Таня продырявила ему пулей плечо. Потом - второе.
   - Веселее! - Таня качнула стволом. - Веселее давай!
   Кавказец уже лежал сверху. Седой тяжело заскрипел зубами. Лицо у него набухло, побагровело.
   Таня обессиленно села на пол, но пистолет её продолжал держать на прицеле обе мишени.
   - Не нравится? - спросила Таня, и губы её согнулись усмешкой. Седой смотрел ей в глаза, не отрываясь. - Потерпи: скоро конец.
   Седой хотел что-то ответить, но не смог: только какие-то неопределенные звуки вышли из горла. У насильника его явно не получалось. Но он явно старался. Диван уже весь был залит кровью. Кровь стекала на пол и собиралась здесь в большую чёрную лужу...
 
   Прошло десять минут. Кавказец уже выбился весь из сил. Лицо у Седого было не красным: она было серым - серым, как сигаретный пепел.
   - Всё, - сказала Таня. - Хватит.
   Кавказец приподнял голову, и Таня сделала прицельный выстрел: кавказец затих - его мозги вместе с кровью были разбрызганы по дивану. Седой никак на это не прореагировал. Его глаза неподвижно смотрели в одну точку - где-то в дальнем углу комнаты.
   Таня приставила дуло к голове Седого и надавила курок.
 

Глава 23.

 
   Аслан бросил окурок на землю и наступил ногой. Вытащил пистолет из кармана, проверил обойму. Кранты: теперь уже Валера точно получит своё.
   Валеру выследили специально нанятые Асланом частные сыщики из фирмы "Престиж". С сегодняшнего дня Валеру пасли уже люди Аслана.
   А Валера вместе со своим телохранителем из армянской группировки спокойно пил кофе в небольшом уютном кафе, вход в которое тихо караулили Аслан и его люди.
   - Я сам хочу этого козла, - рот у Аслана гадко перекривился. - Сам... Своей рукой...
   Аслан хотел ещё что-то добавить, но один из его абреков поднял палец:
   - Тихо! Они встают.
   - Спрятались! - Аслан шагнул в сторону.
   Через минуту появился Валера. Он увидел Аслана, который быстро двигался ему навстречу. Валера остолбенел.
   - Здравствуй, - сказал Аслан. - Здравствуй, Валера.
   Он выхватил пистолет, и быстрая пуля сделала маленькую ровную дырку в стеклянной витрине кафе. Полоски разбежались в разные стороны по треснувшему стеклу. Валера бросился назад, в двери. Его телохранитель вытащил из под куртки пистолетное дуло, и тут же ударил выстрел с противоположной стороны улицы. Телохранитель Валеры, пригнувшись, пальнул два раза в ответ: кавказец в кожаной куртке и широких спортивных штанах шмякнулся на тротуар. Но вбежать в кафе телохранитель не успел: его свалили на землю две пули - в спину и в затылок.
   Валера тем временем, уже ворвавшись в кафе, успел выбить ногой дверь с надписью "Посторонним вход воспрещен!" Перебежав через кухню, где обалдевшие от страха работники, увидев пистолет, молча шарахались в сторону, он расшвырял ящики с чем-то, чуть не упал, споткнувшись, и, распахнув дверь, которая была незаперта, оказался на улице... Здесь никого не было. Небольшой узенький дворик, совершенно пустынный. Но Валера не решился отходить в сторону - уж чересчур тихим и чересчур пустынным показался ему этот маленький дворик. Подумав немного, он потрогал ручку соседней двери: дверь оказалась незаперта. Валера быстро и тихо шмыгнул внутрь.
   Он оказался в сумрачном и замусоренном коридоре - таком же пустом, как и тот дворик, где Валера только что был. Свет падал из окон. И было тихо.
   Валера остановился. Где же Аслан? Ждёт на улице? Но где именно?
   Валера шёл медленно - стараясь ступать так тихо, чтобы и самому не слышны были собственные шаги. Одна из дверей выходила наружу. Открой дверь - и ты на свободе. Но свобода ли там? А вдруг на улице его уже поджидают? Пулю или нож он получит быстрее, чем успеет среагировать...
   Валера проглотил противную сухую слюну и неслышно протопал по грязному коридору дальше. Изодранная железная дверь в самом конце оказалась чуть приоткрытой. Валера толкнул её и оказался в какой-то полузаброшенной подсобке. Окно выбито. Валера шагнул внутрь. Подошёл к окну. И замер.
   Он сразу же увидел Аслана. Тот стоял спиной и оглядывался.
   Валера оценил ситуацию. Проскочить мимо будет непросто. Да и надо ли? Аслан его всё равно потом разыщет: разыщет, где бы он, Валера, ни спрятался. И кто знает, будет ли у него другая такая же возможность избавиться от своего недруга?..
   Он посмотрел на дуло в своей руке, повертел его... Нет, это будет слишком громко.
   А Аслан оглядел тем временем каждую из дверей - Валера успел спрятаться. Потом опять отвернулся.
   Валера снял с себя тяжёлую золотую цепь и, продолжая следить через окно за Асланом, вплотную подошёл к двери. Взмахнув тяжёлой цепочкой, он резко распахнул дверь и в то же мгновение прыгнул на шею Аслану. Он оглушил его сильным, с размаху, ударом в спину. Аслан выронил дуло. Золотая цепочка, засверкав в воздухе, сдавила ему шею так, что всё спыхнуло и погасло: удушливый красный туман встал перед глазами, цвета и звуки - всё утонуло в этом тумане, невозможно было сделать ни вдох, ни выдох. Но Аслан, собрав всю свою силу - всё то, что осталось, всё таки ухватился одною рукою за цепь, другою достал из кармана нож. Щёлкнув, выпрыгнуло из кармана стальное лезвие.
   Валера стянул ещё сильнее - аж до тяжёлого хруста. Лицо у Аслана побагровело. Нож выпал. Валера стянул цепочку с такой силой, как только он мог - даже застонал от усилия...
   Тело Аслана обмякло. Между ног появилась лужа. Валера отпустил труп, и тот тяжёлым мешком беспомощно разлёгся на тротуаре.
 

Глава 24.

 
   Известия о кончине и Аслана и Седого Альберт получил одновременно. Утром ему позвонил Гена.
   - Седого замочил не Валера, - уверенно заявил он.
   - А кто?
   - Не знаю, кто, но это - не Валера точно.
   - А кто замочил Руслана? Мы до сих пор не выяснили...
   - Ладно. Чё делать будешь?
   - Разберусь с Валерой, - спокойно ответил Альберт.
   - Кончишь его?
   - Да. Хватит уже. Пора... И ещё... это... Насчёт Седого не распространяйся, что его опустили. Мало ли? Кому там какое дело?
   - О чём базар? Не буду, ясно...
   - Ладно, давай...
   Альберт положил трубку и, протянув руку, отключил телефон.
   Он попытался заснуть, но понял, что не сможет. Он представил себя в такой роли: лицом вниз, штаны спущены, задница разрывается... Кто бы мог вообразить? Конец коронованного вора в законе...
   Ещё он подумал о том, что у Седого очень много друзей по всей России, и все они сейчас съедутся в Нальчик. Предстоят большие события. Среди близких товарищей покойного: люди из окружения московского мэра, известный питерский бард, популярный российский кинорежиссер, знаменитый украинский боксер, а также кое-кто из команды Виктора Ющенко...
   Даже если и не Валера сделал это, его всё равно надо замочить. Надо. Во-первых, для профилактики, а, во-вторых, смерть Седого - слишком серьёзное событие в жизни этого небольшого южнороссийского городка, и кто-нибудь должен за эту смерть ответить. Не так важно, кто... Но кто-нибудь должен.
   Альберт включил радио. Передавала местная нальчикская радиостанция.
   - ... с приходом "Студенческой весны" в Нальчике потеплело, повеяло ароматом первых весенних цветов, природа, казалось, только и ждала начала нашего фестиваля. В минувшую субботу зрителям пришлось запастись терпением...
   Он подошёл к окну и задумчиво посмотрел вниз.
   - ...Программа состояла из двух частей. В первую вошли в
   основном фольклорные номера. Здесь были блестяще исполнены народный танец "Кафа", чеченский танец и "Парный исламей". Оригинальным было и приветствие спортсменов. Ребята хорошо держались на сцене, шутки были остроумны и к месту...
   Альберт вспомнил, что он выключил телефон.
   - ... Тема любви не перестает волновать студентов-иностранцев. В прошлом году они представили любовь по-кабардински, по-балкарски и т.д. В этом году, вероятно, по причине неисчерпаемости этой темы, мы имели возможность увидеть любовь по-итальянски, и ещё раз убедились в бессмертии любви между Ромео и Джульеттой (это, вероятно, была любовь по-английски, переделанная на кавказский лад)...