Борис Бабкин. Самородок в чулке

   – Идите выбирать то, что возьмете с собой, – улыбаясь, прервал его молодой мужчина.
   – Пошли, Петрович, – сказал Фролов. – А обо всем расскажешь вечерами у костра в Якутии.
   – Ой и много же я тебе баек припас! – подмигнул ему Петрович и посмотрел на троих крепких парней в камуфляже. – Как я понимаю, эти орелики с нами? – спросил он Жигунова.
   – Да. Начальник вашей охраны Алик Судин, – представил тот худощавого мужчину.
   – Ну, прямо скажу, не Геракл, – взглянул на него Петрович.
   – Спасибо за оценку, – улыбнулся тот.
   – Не обидчивый, и то слава Богу. – Петрович усмехнулся.
 
   – Когда они вылетают? – спросила по телефону плотная женщина.
   – Сегодня, – тихо ответил мужчина. – В одиннадцать…
   – В Якутске их будут встречать?
   – Не знаю.
   – Постарайся узнать, – недовольно проговорила она. – И желательно собери сведения обо всех. Понял?
 
   – А где Афанасий Петрович? – спросил Зубов.
   – Папа улетел, – вздохнула Зоя, – его неожиданно вызвали.
   – Он кое-что просил передать. – К нему подошла Вика. – Надеюсь, вы помните меня? – протянула она руку. – Я…
   – Да уж не забыл! – Шагнув вперед, Зубов полуобнял ее. – Здравствуй, Виктория. Что велел передать дед?
   – «Если ты их обидишь, – посмотрев на мать, Вика улыбнулась, – я с тебя сниму шкуру и уложу на муравейник. И чтоб, когда я вернусь, ты был вполне законным зятем». – Она засмеялась. – Слово в слово.
   – Да, есть над чем подумать. Без кожи на муравейнике! – Зубов передернул плечами. – Сразу видно, старый таежник. Обидеть я вас никогда не обижу. А насчет зятя… – Он вздохнул. – Надеюсь, это решится очень скоро.
   – Банк ограбите? – спросила Виктория.
   – Скорее всего да. Иначе где я…
   – Но за вооруженное нападение на банк дадут самое малое лет десять, – перебила девушка.
   – Хватит! – сердито остановила ее мать.
   – Ты мне нравишься, – сказал Вике Владимир.
   – Вы позволите называть вас папой, хотя бы при людях? – неожиданно спросила она. – А то я завидую тем, у кого есть папа.
   – Хватит, я сказала, – недовольно повторила Зоя. – Пойдем к столу.
   «Была бы она продавщицей в магазине, – подумал он, – я бы на ней женился сразу же, как встретил».
   – Мама, – тихо сказала Вика, – а он действительно хороший. Ты хочешь, чтобы он женился на тебе? – Зоя вздохнула. – Так заставь его, роди ему ребенка.
 
   – Все, – услышал Интеллигент голос Маркина, – место нашли. Возьмем. Кстати, Швед не так прост, как кажется, идейку подкинул классную.
   – Значит, ты уверен, что получится?
   – На все сто. Когда сделаем, все будет так же?
   – Не ускоряй события, впереди очень серьезное дело.
   – Помню. Поэтому и спрашиваю. Все так же?
   – Разумеется. Завтра заедешь, расскажешь, что там творится.
 
   – А ничего бабенка! – Петрович посмотрел вслед стюардессе.
   – Да ты, Афанасий, никак донжуаном стал, – засмеялся Фролов.
   – Просто ценю красоту. А эти дисциплинированные. – Петрович махнул рукой назад. – И ружьишки у них серьезные. Когда в багаж сдавали, я видел. Знать, разрешения имеются. А я привык к свой пукалке, никакой другой мне не надо.
   – Я оружие не то чтобы не люблю, просто не понимаю. А знаешь, я скоро отцом стану, – улыбаясь, сообщил Фролов.
   – Давно пора. Тебе-то уже больше сорока, а все сиротой ходишь. Я в семнадцать уже заделал Зойку. И не жалею. А вот у нее не все хорошо на семейном фронте. Я только сегодня новость узнал, что ее хахаль – капитан МУРа. Любовь у них. Когда я узнал, прямо оторопел. Но он не женится на Зойке, так как она зарабатывает больше, чем он. Представляешь? Это ж надо! Меня воротит от тех, кто на шее жены сидит. А таких сейчас полно. И я не знал, что он мент.
   – А ты не торопись. Ну и что, что мент? Хоть сейчас и говорят о милиции больше плохого, чем хорошего, но ведь случись что, в милицию бегут. И далеко не каждый милиционер оборотень. А он чем в милиции занимается?
   – Инспектор уголовного розыска, капитан. В Дагестане был, там сейчас что-то вроде Чечни начинается. Ну пока не так, но взрывают и стреляют, никак не уймутся, мать их так. У кого-то родных побили, а к тому же еще этот, который у них вместо Аллаха стал, ваххаб какой-то. Но ведь и мусульман взрывают и убивают.
   – Хватит, Петрович, мне сейчас не до этого.
   – Да оно и понятно. Когда моя Пелагея на сносях была, я жутко переживал…
   – Да не беременна моя Маринка, а берем из детского дома сына и дочку. Им по пять с небольшим…
   – Ну это ты зря. Кто знает, что из них вырастет. Хотя, конечно, от воспитания все зависит. Только знаешь, Ванька, что я тебе скажу: не по нраву мне твоя Марина. Ты уж извиняй, но не умею я вилять, как есть, так и говорю. Хитрая она какая-то и себе на уме.
   – Да я тоже последнее время от нее не в восторге был. Вроде с мужчиной ее видели, но сейчас все выяснилось. Она мне призналась – обидно ей стало, что я на нее мало внимания обращаю да еще сына хочу из детского дома взять. Она думала, что я вообще перестану с ней общаться. А Алешка говорил мне о девочке… – Иван стал рассказывать дальше.
 
   – Да они ничего вроде мужики, – тихо проговорил Алик.
   – Борода уж больно выделывается, – сказал крепкий парень со шрамом на левой скуле.
   – Характер такой, дремучий таежник. А дочь у него крутая, у нее салон «Российские меха». А второй – специалист высокого класса. За него, если с ним что-то случится, запросто башку оторвут. Он, говорят, золото находит, не выходя из кабинета.
   – Да ну? – не поверил светловолосый атлет. – А чего ж тогда в Якутию летят?
   – Проверять. Кто там был? – спросил Алик.
   – Я, – отозвался скуластый парень. – В Якутске и в Алдане. По тайге и по сопкам, правда, не бродил. Народ там неплохой. Якуты к русским хорошо относятся. Лагерей там много. Два года назад зимой шум большой был. Из лагеря зэк сорвался, а он людоед. Ну, то ли уже людей ел, то ли его этому учили. А какой-то козел, чтоб бабу свою угробить, вертолет взорвал или вертолетчика отравил. Народу погибло много. А баба того чертилы жива осталась. Людоед ее вроде и вывел. Что дальше было, не знаю.
   – Полно сказок в тех краях, – усмехнулся рослый.
   – Это верно, – кивнул второй. – Про зэка-людоеда в газетах писали. Приедете, спросите.
   – А нас встретят? – спросил Алика смуглый парень.
   – Да, – кратко ответил тот.

Якутск

   – Привет, – пожал руку Пижону среднего роста якут.
   – Привет, Лис, – улыбнулся тот.
   – Твои? – Якут посмотрел на остановившихся позади пятерых парней.
   – Наши. Ну, что узнали?
   – Поехали! – Лис кивнул на джип. – Такие разговоры здесь не ведутся.
   – Им куда? – показал на парней Пижон.
   – Су повезет. – Якут посмотрел на невысокого узкоглазого мужчину.
 
   – Понятно, – недовольно проговорил Гиви. – Значит, ваших людей взяли. А они вас не сдадут?
   – Почему нас? – спросил сиплый голос. – И вас тоже.
   – Слушай, Китобой, ты в последнее время заблатовал не по делу. Я конкретно спрашиваю: они ментов на тебя не выведут?
   – Нет, конечно. Зачем им на себя лишнее вешать? Запросто можем и штрафом отделаться. Скажут, в первый раз решили попробовать золотишко помыть, а тут вы появляетесь. Ну и все. Они не судимы раньше, прописка и все остальное в норме. Золота у них было грамм сто, а то и меньше. Мы перед этим забрали четыреста двадцать пять граммов. Так что ничего опасного тут нет. Хуже другое – нет желающих мыть золото. Или просят почти столько, сколько оно стоит на месте. Выгодней просто купить, но с этим сейчас тоже проблемы. Уже старательские артели появились, они сами одиночек или группы, которые в этом районе пытаются мыть, ловят и ментам сдают. Но сначала обработают, как положено. В общем, хреновата наша вата.
   – Чтоб у тебя усы не росли, – по-грузински пробормотал Гиви.
   – Что? – спросил Китобой.
   – Сколько сейчас у тебя золота? – по-русски спросил грузин.
   – Пара килограммов наберется. Но ты не забыл, что мы еще и за предыдущую партию не все получили? Поэтому сначала спички, а потом горячий ужин.
   – При чем тут спички и ужин? – раздраженно спросил Гиви.
   – Напоминание о бабках.
   – Привезут. А ты…
   – Вот привезут бабки, и ты получишь груз, – перебил Китобой.
   – Слушай, Вано, с огнем играешь. Не надо так с нами.
   – Не нервничай, Гиви. За товар надо платить сразу, понял? – Телефон отключился.
 
   – Значит, кто-то там ходит? – спросил Пижон.
   – Да, – кивнул Лис. – Небольшие группы по три-четыре человека. Меня три раза менты отлавливали, один раз мужики из артели «Братство» двоих поломали крепко и ментам сдали.
   – Подожди, а какое отношение старатели имеют…
   – Во-первых, золото моется на их территории. Во-вторых, сбивается цена, а в-третьих, их бьет по карману и первое, и второе. Ведь они теряют золото, которое добывают «дикари». И старатели не все золото сдают государству, а «дикари» продают по смехотворной цене. Иногда можно за бутылку спирта взять граммов десять, а то и больше. Ты же понимаешь, кому понравятся постоянные налеты ментов с инспекторами государственного золотовалютного фонда? Выгоднее всего работать на территории Влажного треугольника. Там редко кто бывает, а если кто-то появится, увидеть можно заранее. На двух сопках оставить дозор, и врасплох не застанут. Но мыть придется медленно.
   – Об этом не волнуйся. Если золотишко там есть, сделаем документы на право производить контрольные пробы с дальнейшей установкой промывочной техники.
   – Ну если так, тогда другое дело, выводим Червонного на производственный уровень. А ты, Славик, кем будешь – бригадиром или председателем артели?
   – Экспедитором. Сюда продукты и технику, отсюда золото, мясо, меха. И заживу богато. А ты, Данила, станешь начальником службы безопасности и будешь иметь процент и от мяса, и от мехов. Организуешь охотничьи бригады.
   – Мысль неплохая. Надоело под статьей ходить, возраст у меня уже не для теремной романтики.
   – А тот азиат, кто он?
   – Кореец. Пока он у нас за службу безопасности и ликвидацию особо надоедливых отвечает. Работает без осечек. Команда у него профессиональная. Кстати, говорок идет, что москвич какой-то хочет застолбить участок. Где именно, не знаем, и кто – тоже неизвестно.
   – Скорее всего Хорин. Есть такой глава компании «Золото». Сеть ювелирных магазинов имеет. Пока наши пути не пересекались, поскольку имеется что-то вроде негласной договоренности. Мы на его территорию не лезем, он нам не мешает. Но судя по всему, скоро пути-дорожки пересекутся. Тогда ваш кореец будет нужен. Он как работает, сдельно или по договору?
   – По контракту. Но тут тоже не все просто. Несколько раз Су брал золотом, а значит, кого-то этот предмет интересует.
   – Золото интересует всегда и всех.
   – Я бы так не сказал. Местные жители в большинстве проходят мимо лежащего под ногами золота, оно ассоциируется с опасностью, за него могут убить, могут посадить.
   – Они по-своему правы. Например, я взялся за это только потому, что Червонный хочет поставить все дело на производственный уровень, то есть добывать вполне законно. Разумеется, некая часть будет уходить налево, но в основном все будет в рамках закона. Иначе бы я не подписался.
   – Что-то ты стал осторожным, Пижмин, – хмыкнул Лис.
   – А сейчас жизнь такая стала. Менты берут все меньше, сажают все больше. Я просто чудом избежал тюрьмы и не намерен делать то, что может привести к ней.