Борис Житков. Сочинения

   А в зоосаде мама взяла меня за руку и сказала:
   – Если ты будешь скандалить, я моментально вернусь назад. Так и знай.
   И мы очень скоро пошли. Я даже бежал, потому что мама очень скоро шла. И мы пришли, где слоны.

СЛОНЫ

   Я увидал, что там земля идёт немножко вверх. И там стоит очень большой слон.
   Он как неживой. Он сначала ничего не делал, так что я думал, что, правда, неживой. А он живой. Он хоботом стал крутить. Это у него из головы идёт хобот. И хобот до самой земли доходит. И он хоботом как угодно может крутить. И крючком загибать. И как угодно. Он набирал в хобот с земли пыль, и потом всю пыль выдувал себе на спину. И живот тоже обдувал пылью.
   Я всё говорил:
   – Почему?
   А мне сказали, что это он для того, чтоб его никакие блохи не кусали.
   У него волос нет, а прямо толстая кожа. И вся кожа в складках. А на голове у него большие уши. Уши такие большие, прямо во всю голову. И он ими трясёт и хлопает. А глазки совсем маленькие.
   И все говорили, что он очень сильный и может хоботом автомобиль перевернуть. А если очень рассердится, ему ничего не стоит человека убить. Он может хоботом человека за ногу схватить и о землю хлопнуть. Только он очень добрый.
   А слон стоял, стоял да вдруг пошёл к нам. Он вниз к нам пошёл. А я немножко испугался. Вдруг он к нам придёт и начнёт нас всех хоботом убивать! А он тихонько шёл. Ноги у него очень толстые, прямо как столбы. И на ногах пальцы, а не видно, а только одни ногти очень коротенькие.
   И я думал, что это у него копыта маленькие торчат из ноги. А это ногти. Он такой ногой может кого угодно стоптать.
   И я стал бояться. И сказал маме тихонько:
   – Я боюсь. Чего он сюда идёт?
   А один дядя услыхал, как я говорю, и сказал громко:
   – Он боится, что слон на нас идёт! Ха-ха-ха!
   И все стали показывать, что там кругом сделана дорожка. А она каменная. И она вся в гвоздях. Там гвозди острым кверху стоят. Слон через неё перейти не может, потому что он себе ногу поколет. И он до нас не дойдёт.

КАК СЛОН КУПАЛСЯ

   Меня поставили на заборчик, чтоб я увидал, как сделана эта дорожка. И я тогда увидал, что там внизу, за этой дорожкой, есть вода. И слон пошёл прямо к этой воде. Я думал, что он пить хочет, а он не пить. Он купаться хотел. Он в эту воду совсем залез. Так что только голова одна наверху была. И спина немножко.
   А потом он стал хоботом набирать воду и её выливать себе на спину. Прямо как пожарные пожар заливают. А потом я увидел, что ещё слон идёт. Только он меньше этого. И мне сказали, что он небольшой, что он ещё мальчик. И у него рядом с хоботом два белых зуба вперёд торчат.
   Я сказал:
   – Ай, зубы какие!
   А все стали смеяться и мне кричать:
   – Это клыки! Это клыки!
   А я сказал:
   – А почему у большого нет?
   Никто ничего не говорил, только один дядя сказал, что тот слон – мама. И что «вот у твоей мамы усов нет, так и у той слонихи клыков нет». У слоних клыков не бывает. А эта слониха взяла набрала воды в хобот да как дунет на нас водой! Так все и побежали.
   Все очень смеялись, и я тоже.

КАК СЛОН ПЬЕТ

   Потом прибежал дядя, который за слонами смотрит. Слониха прямо в него водой пустила, а дядя на неё кричал:
   – Не балуй!
   А потом маленький слон пошёл наверх. А там было большое корыто. В корыте была вода. Он стал набирать воду в хобот, а потом хобот в рот загибал и туда эту воду выдувал. Он так много раз сделал. И тогда напился.
   Это его водой так поят. Ему в это корыто воду наливают. А я спросил, что ему есть дают. И все знали, что он ест. Все сказали, что он сено ест, что он ест картошку, и морковку ест, и сахар. А мяса он не ест. И он очень смирный.
   А мама сказала:
   – Смирный, смирный, а мне всё платье забрызгал!
   Мама взяла меня за руку и повела. Мама говорила:
   – Надо, чтобы платье просохло. Я не хочу ходить чучелой. Сядем тут, на солнце.
   Мама села на скамейку и сказала, чтоб я тоже сел и не пылил, потому что к мокрому платью пыль прилипает.

КАКОЙ МАЛЬЧИК ПЕТЯ

   И вдруг подошёл мальчик и сказал:
   – Здравствуйте!
   А это – тот мальчик, который про птицу орла рассказывал.
   Я тоже сказал:
   – Здравствуй!
   А мама ничего не сказала.
   Мальчик спросил:
   – Что, устали?
   А я сказал, что не устали, а что это мама платье сушит.
   Мальчик спросил маму:
   – Можно, я с ним пойду, ему обезьян покажу?
   А мама говорит:
   – Не могу я пускать ребёнка с неизвестным мальчишкой.
   А мальчик говорит:
   – Я известный. Меня все здесь знают. Я – Петя.
   Я сказал:
   – Мама, он – Петя.
   Мама сказала:
   – Хоть Петя, хоть рас-Петя, а никуда ты не пойдёшь. И сиди, пожалуйста, на месте.

КАКИЕ СЛОНЫ УМНЫЕ

   А Петя взял и сел ко мне на скамейку. Он сказал, что мама, наверное, оттого такая сердитая, что её слоны вымочили. А это они не нарочно. Это они так играют: водой на всех брызгают. А слоны умные. Их научают, и они всякую работу делают: и брёвна таскают, и землю копают, и воду носят. Они даже гулять с детьми вместо няньки ходят. И смотрят, чтобы детей никто не обидел. На слонах даже на охоту ездят. Сядут охотники ему на спину с ружьями, слон их везёт. А они сверху в самых диких зверей стреляют. Даже тигров стреляют. А тигр очень страшный. И его здесь, в зоосаде, можно будет посмотреть.

ПРО ХИЩНИКОВ

   Я сказал маме:
   – Идём! Я хочу тигра смотреть.
   А мама сказала, что она мокрая никуда не пойдёт.
   Мама очень сердилась на слонов, что они её забрызгали.
   Петя меня спросил, как меня зовут. Я сказал, что Алёшей и что ещё зовут Почемучкой – за то, что я всё спрашиваю: «Почему?» А я Пете не сказал «почему», а спросил про тигра – может ли он людей покусать.
   Петя сказал, что не может, потому что тигр в клетке сидит железной. А то он не только людей, а лошадь может съесть. Даже быка может съесть. Медведь на что сильный, а и медведя тигр тоже заест.
   А я сказал:
   – Как же его в клетку загнали, если он всех может заесть?
   А Петя засмеялся и говорит:
   – Они не здесь, они далеко живут. Их звероловы ловят. Они их в сети ловят. И очень боятся, когда их ловят. Тигр только и ест что сырое мясо.
   А я сказал:
   – Орёл тоже сырое мясо ест.
   А Петя говорит:
   – Все такие, кто без сырого мяса не может, – это всё хищники.
   А я сказал:
   – Хичники?
   А Петя сказал:
   – Не хичники, а хищники.
   Я сказал:
   – Ну да, которые сильные и кусачие. Они всех едят.
   А Петя сказал:
   – Это не то что сильный. Вот бык какой сильный, а он никого не ест. Он только траву ест.
   А потом Петя закричал:
   – Ну да! А слон? Он всех сильней. А он вот мяса ни крошки есть не станет.
   Мама сказала:
   – И что за глупости! Собака мясо ест, а совсем не хищник.
   А Петя сказал:
   – Нет хищник. И собака хищник, и волк хищник, и лиса хищник, и кошка тоже хищник.
   Мама казала:
   – Сам ты хищник!
   А Петя сказал:
   – Я не хищник, потому что у меня зубы не такие. У хищника все зубы острые, и он зубами траву не может тереть, а я могу. И корешки всякие могу тереть. И зёрна могу перетереть. А у хищника зубы, как пила.
   Мама сказала Пете, что он сам пила. И потом сказала:
   – Ну, пойдём. Где твои хищники?

ПРО ТИГРА И ПРО ЛЬВА

   А я сказал, чтоб тигра идти смотреть.
   И мы пошли с Петей. И я услыхал, как очень громко кричит какой-то зверь. И я Петю взял за руку, чтоб держаться. А Петя сказал:
   – Не бойся, это лев. Он в клетке – и не выскочит.
   И вдруг я увидел большую клетку, а в ней ходил зверь, и у него волосы были до половины, как у Инзола. А сзади коротенькая шерсть. Только он очень большой и жёлтый, а не чёрный. И он очень сердито смотрел.
   А все кругом стояли и не боялись, потому что он в клетке.
   Я тихонько Петю спросил:
   – Петя, это он?
   А Петя сказал:
   – Ты думаешь, тигр? Это лев. Он тоже хищник.
   А у льва лапа на конце очень широкая, и там, на пальцах, когти.
   Петя сказал, что лев как ударит быка лапой, так и убьёт. Он прыгает очень хорошо. Он так и наскакивает прыжком. Напрыгнет и заест. Его тоже сюда привезли. Он живёт там, где всегда жарко. Он жару любит. Его на зиму в дом переводят, а то он зимой совсем замёрзнет.
   Мама сказала:
   – Ну, посмотрел льва, и идём дальше.
   И мы пошли к другой клетке.
   А там, я думал, что ничего нет. А Петя меня поднял и посадил на забор. Там из толстого бревна загородка стоит. Это – чтоб не подходили к зверям, чтоб звери лапой не цапали. А когда меня Петя посадил наверх, я увидел, что в клетке есть зверь, только он лежал. И я думал, что это не зверь, а только кожа от него. Потому что прямо как ковёр.
   И этот зверь весь в полосках. Жёлтых и чёрных. И зверь очень длинный. А голова у него, как у кошки. Только очень большая.
   И Петя мне сказал:
   – Вот это – он.
   А это «он» и есть тигр.
   А там около клетки ходил человек с метёлкой.
   Он в клетку сунул метёлку и стал немножко мести. А тигр вдруг голову поднял и посмотрел. И на меня посмотрел. Он страшней, чем лев. А потом тигр встал на лапы. Я боялся, что он будет что-нибудь делать. А он стал тянуться, как кошка, потому что он спал. И потом зевнул.
   Петя мне крикнул:
   – Гляди, гляди, зубы!
   А у тигра очень большие зубы. Прямо громадные. Они – как у меня пальцы, и ещё больше. Они белые и на конце острые.
   А потом тигр стал ходить.
   Он лапами не стучал, и я думал, что он кого-то ищет. А он никого не искал.
   Петя сказал, что тигры всегда так ходят. Это – чтоб потихоньку подойти, чтоб не слыхали.
   Он так вот подойдёт, а потом сразу прыгнет.
   А потом тигр подошёл к самой решётке, открыл рот да как сделает «кха!», так даже дяди большие немного назад отошли.
   Мама сказала:
   – Фу, какой противный!
   А он не противный, а очень страшный. Он, наверное, укусить хотел и сердился, что не может. Оттого и сделал «кха». Это он пугал.
   А Петя говорит мне:
   – Что, Алёшка, испугался?
   Я сказал, что испугался, только немножко.

МЕДВЕДЬ

   Мама сказала, что она хочет медведя посмотреть.
   Мы пошли к медведю. Около него очень много людей стояло, и все говорили:
   – Что, мишка? Жарко, мишка?
   И кричали, чтоб он в воду лез.
   Петя стал меня вперёд толкать, где видно. А мама боялась, что медведь может меня зацепить.
   И мама говорила:
   – Мальчик! Мальчик! Как тебя? Куда ты его пихаешь?
   И один дядя, красноармеец, взял меня на руки, засмеялся и сказал:
   – Гляди, вот он, мишка.
   А там, в клетке, мишка ходил мимо решётки и на всех глядел. Он на собаку похож. Только он толстый. А глазки совсем маленькие, чёрненькие. И когти большие, как у тех медвежат. Он совсем не страшный.
   Я сказал дяде-красноармейцу:
   – Его, может быть, погладить можно?
   А дядя-красноармеец сказал:
   – Что ты, что ты, дружок? А вдруг он лапой цапнет? Он шутя цапнет, а без руки останешься. Он корову лапой ударит – весь бок вырвет. Вот он какой! Он в лесу самый сильный зверь, дружок.
   Этот дядя мне всё говорил: «Дружок, дружок».
   А мама вдруг сказала:
   – Ах, где это Алёшка?
   А Петя сказал:
   – Вот он где сидит.
   Мама подошла и сказала красноармейцу:
   – Что вы, что вы! Вам, может быть, тяжело?
   А дядя-красноармеец сказал:
   – Пустяки, гражданка. Пусть медведя посмотрит.
   И крикнул:
   – А ну, мишка, в воду!
   И все стали кричать:
   – В воду! В воду! Пошёл в воду!

А МИШКА ВОВСЕ НЕ КОСОЛАПЫЙ

   Сзади мишки была вода. У него в полу как ванна, только большая. Он взял и влез туда. Только одна голова наверху была. И он глаза закрывал, потому что ему очень жарко было.
   Мама сказала:
   – Косолапый мишка.
   А дядя-красноармеец сказал:
   – Хороший косолапый! От него на лошади не ускачешь. И на всякое дерево залезет, как обезьяна.
   И я сказал, что я видал, как маленькие мишки на решётку залезли, да ещё по решётке вбок ходили.
   И я тоже сказал:
   – Вовсе не косолапый.
   А мама вдруг говорит:
   – Ну, знаешь, довольно! Пойдем-ка.
   Меня дядя спустил, и мы пошли. Мама всех спрашивала, где обезьяны. И нам рукой махали, куда идти.

БОЛЬШАЯ ОБЕЗЬЯНА ОРАНГУТАНГ

   Мама меня спросила: может быть, я есть хочу. Я сказал, что не хочу, а она всё равно повела меня, где молоко пьют. Там домик стоит, можно молоко пить. И мама там мне пирожное купила. Я очень скоро съел, потому что хотел к обезьянам.
   А когда мы пришли к обезьянам, то я думал, что там, в клетке, чёрный человек сидит. А это не человек, а такая большая обезьяна. Она называется орангутанг, и она не чёрная, а рыжая.
   Она сидела на стуле, у ней был столик. И к ней пришла одна тётя и принесла ей чашку и ещё молочник.
   Тётя налила ей из молочника в чашку, чтоб она выпила. А сама стала смотреть, как она будет пить.
   Обезьяна взяла чашку и стала пить из чашки. А потом тётя отошла немножко и отвернулась. И все стали смеяться, потому что обезьяна взяла молочник и прямо из молочника всё выпила. Тётя увидала и бранила обезьяну за это.
   А обезьяна полезла потом наверх по верёвке. Там верёвка очень толстая была.
   Висела с самого верха.
   Обезьяна на самый верх по верёвке залезла и стала там верёвку отвязывать. Она сначала рукой отвязывала.
   А потом стала ногой отвязывать, потому что у неё на ногах тоже руки. И она ими всё может делать. И всё равно не отвязала.
   Она потом по верёвке вниз полезла, так я видел, как она ногами хваталась. Ногами в кулак верёвку зажимала. У неё лицо очень смешное, потому что у неё нос очень маленький, а рот шаром вперёд идет. А кругом лица волосы, как будто всё борода.

МАКАКИ

   Мама сказала:
   – Идём отсюда, там интересней.
   А там была клетка, и в этой клетке были маленькие обезьянки. Они по всей клетке прыгали. Они так прыгали, что прямо через всю клетку. Я думал, что они летают. А это они не летают, а прыгают. Это они так играли, потому что одна обезьянка убегала, а другая её ловила. И другие тоже так играли. Их очень много было. И они кричали.
   А я знал, какие это обезьянки: это макаки.
   И все смеялись, потому что они весёлые и очень шалят. А потом я видел, как одна макака ручками всё волосики расправляла у другой макаки. А та ей давала голову, чтоб она скребла.
   И все говорили: это она блох ищет.
   А потом две макаки стали драться. Они ладошками дерутся. Только одна потом упрыгнула на решётку и ускакала.
   Я хотел ещё смотреть, а мама сказала, что поздно и что надо сейчас ехать обедать, потому что нам далеко.

ПАВЛИН – САМЫЙ КРАСИВЫЙ

   Мы пошли домой. И шли мимо загородки. Мама очень скоро шла и вдруг стала. Она посмотрела за загородку и сказала:
   – Ах, какой!
   А там, за загородкой, был вот какой. Я думал даже, что он не настоящий. Потому что он совсем как на ёлке. А это птица такая – павлин. Он хвост поставил кругом, и на хвосте – синие кружочки с золотым и с зелёненьким.
   А сам павлин блестит. Он синий и блестит, как стеклянный. На голове у него торчком стоят тоненькие перышки, как иголочки с шишечками. И они все в ряд стоят. И он стоял, как очень важный.
   Я стал кричать:
   – Ой, какой! Смотрите, смотрите какой!
   И пришёл один дядя с девочкой. И ещё пришли. И все смеялись и говорили, что это павлин. И дядя мне ещё павлинов там показал. Они высоко на каких-то брёвнах сидели. Только у них хвосты назад и как полотенце. А это они могут так сложить, а потом так поставить, как этот, кругом.
   А потом один такой павлин совсем близко подошёл. И девочка ему в решётку палец сунула. А потом крикнула, потому что павлин клюнул. Он думал, она ему есть дает. Только он не очень клюнул. А девочкин папа сказал, что он ей павлинье перо достанет. Я маме сказал, что я тоже хочу такое перо, – я его на ёлку вешать буду.
   Мама сказала, что довольно и что пойдём. А я всё маму просил, чтоб достала мне перо.

ПАПА ТЕЛЕГРАММУ ПРИСЛАЛ

   Мы опять на трамвае в гостиницу приехали. Мы хотели в свой номер идти, а тётя, которая убирает, сказала маме:
   – Вам телеграмма есть.
   И потом дала маме бумажку.
   А я сказал:
   – Почему телеграмма?
   Мама ничего не сказала и стала телеграмму читать.
   А я всё равно спрашивал:
   – Почему? Почему?
   Мама сказала, что не «почему», а просто это папа прислал. Папа прислал телеграмму, что он в Харькове и что там у нас будет квартира. Это город такой – Харьков. И мы в Харькове будем жить.
   И ещё мама сказала, что они с папой устроят там квартиру и меня туда возьмут. А сейчас я к бабушке поеду и буду у бабушки жить. А бабушка – это папина мама. И мы скоро к ней поедем.
   Мама стала весёлая и всё говорила:
   – Как я рада! Как я рада!
   А потом я мыл руки у нас в номере, и мама меня всё спрашивала, что я хочу после обеда, пирожное, или, может быть, компот, или мороженое. И ещё воздушный пирог.
   А я сказал:
   – Мороженое и пирожное.
   И нам с мамой принесли обед. И потом принесли мне мороженое и пирожное.
   А мама всё говорила:
   – Вот как хорошо!
   А потом мы ещё чай пили. А вечером меня мама в ванне мыла.
   А когда я спать ложился, мама сказала мне:
   – А что ты хочешь, чтобы папе написать?
   Я сказал, чтоб мама написала, чтоб папа купил мне маленькую лошадку – пони – и что я её очень любить буду и для неё домик сделаю.
   А мама засмеялась и сказала:
   – Ах ты, дурашка! Спи скорей.

ДЕВОЧКА ЛЮБА

   А когда мы утром пили чай, вдруг к нам в дверь постучали. И пришла одна тётя с девочкой, немножко побольше меня. Мама стала эту тётю целовать и все говорила:
   – Ах, Наташа! Ах, Наташа!
   А потом сказала, чтоб я с ней познакомился. А девочку зовут Люба. И чтоб я с Любой тоже познакомился.
   Любина мама сказала:
   – Это твой Алёшка? Вон он какой!
   А какой, не сказала.
   Любина мама принесла деревянную корзиночку, и я думал, что там пирожные. А там были ягоды – клубника. Это она нам принесла. А мама позвонила и сказала, чтоб нам дали молока, блюдечки и ложечки. А потом достала сахар, и мы посыпали ягоды и ели с молоком.
   Потом мама сказала мне:
   – Ну, играйте с Любой. А нам надо поговорить.
   И стала с Любиной мамой говорить.

КАК Я ЛЮБЕ ЗВЕРЕЙ ПОКАЗЫВАЛ

   А я не знал, как с Любой играть. А потом ей сказал, что я тигр. Я немножко ноги подогнул и стал ходить около Любы. И я на неё очень сердито глядел. А потом сделал на неё «кха». А она вдруг заплакала и побежала к своей маме и закричала:
   – Он меня дерёт!
   А мама на меня крикнула:
   – Что ты, не можешь играть, как все дети?
   А я сказал, что я тигр. А мама сказала:
   – Тигров в клетку сажают.
   А я сказал, что я и в клетке буду делать «кха».
   И я сделал, как тигр. Любина мама засмеялась, а мама сказала, что мы вчера в зоосаде были и что мы слонов видали. А я сделал рукой хобот и пошёл к Любе и хоботом мотал. А она говорила:
   – Это не тигр? Это не тигр?
   А я ей сказал толстым голосом:
   – Это сло-он. Он не кусает. Он добрый.
   Люба сказала:
   – А погладить можно?
   Я ей сказал, что это хобот. И показывал, как слон хоботом крутит.

А МЫ ОПЯТЬ В ЗООСАД ПОЕХАЛИ

   Потом я ей сказал, что я на маленькой лошадке катался. Люба пошла к своей маме и стала ей на ухо говорить.
   А Любина мама ей говорила:
   – Хорошо, хорошо. Потом.
   А Люба стала капризничать, говорила:
   – Пойдём. Сейчас. Я хочу.
   Любина мама сказала вдруг моей маме, что надо пойти в зоосад и чтоб вместе пойти. Люба стала прыгать и хлопать в ладоши. И стала петь:
   – Вот пойдём! Вот пойдём!
   А я сказал:
   – На трамвае поедем, я знаю.
   Мама стала шляпу надевать. И я кепку сам надел. И я всех повёл в лифт. А потом мы поехали на трамвае.
   А Люба всё своей маме говорила, что она тоже хочет на маленькой лошадке кататься. У ней мама очень добрая, потому что говорила:
   – Хорошо, хорошо.
   А когда мы пришли в зоосад, мы прямо пошли к лошадке. И я с Любой опять катался. А Люба не кричала, а только ножками топала.
   И говорила:
   – Вот хорошо!
   А потом не хотела уходить, и нам ещё билет взяли, чтоб ещё кататься.

КЕНГУРУ

   Любина мама сказала, чтоб мы с Любой шли впереди. А Люба хотела, чтоб её за руку тянули. И опять пошла к своей маме.
   А её мама ей сказала:
   – Я не кенгуру. А то б я тебя в карман положила и понесла.
   Я маму спросил:
   – Почему кенгуру?
   Любина мама сказала:
   – А это зверь такой. У него на животе карман. Он туда своих детей кладёт и скачет с ними, куда хочет.
   Люба сказала:
   – Ну да! Это ты нарочно. Таких зверей не бывает.
   А Любина мама говорит:
   – А он тут есть. Хочешь, покажу?
   Я сказал:
   – Я тоже хочу.
   И мы пришли, где кенгуру. Они за загородкой прыгали. Они не стоят на всех лапах. Кенгуру сидит на корточках, и хвост ей не даёт совсем на землю сесть. Она сзади на хвост опирается. А потом как прыгнет! У ней очень длинные задние ноги. Прямо как у зайчика. Только она не как зайчик, а очень большая. Больше собаки. А передние лапки, как ручки. Очень маленькие. А потом у ней очень большой хвост. Он сначала толстый, а к концу тоненький. И совсем без волосиков.
   А кармашка на животе не видно было. А все тоже говорили, что есть и что она в этот кармашек может положить маленького кенгурёнка. Она вся серая, только на животе у ней шерсть немножко белая. Кенгуру не ходит. Она понемножку прыгает.
   Она мне очень понравилась. Её, наверное, погладить можно. Она не хищная.
   А Люба стала говорить:
   – А вот и не носит детей в кармане!
   Любина мама сказала:
   – Ну, сейчас у неё детей нет. Наверное, выросли.

САМАЯ БОЛЬШАЯ ПТИЦА

   А потом Любина мама сказала мне:
   – А ты самую большую птицу видел?
   Я сказал:
   – Ну да. Пеликан.
   А Любина мама засмеялась:
   – Хо-хо-хо! Пеликан! Вот сейчас увидим такую птицу, что она выше всякого дяди.
   И потом маме сказала:
   – Разве вы страуса не видели?
   Мы пошли. А Люба увидала, что в домике пирожные едят, и стала говорить:
   – Мама, хочу пирожного!
   Любина мама сказала, что хорошо. И нам купили пирожного. Люба хотела трубочкой, а я – с ягодами сверху. А потом Люба сказала, чтоб молоком запить. А я не хотел молока. Я хотел, чтоб скорей к самой большой птице. Я говорил Любе, чтоб она скорей. А она всё смеялась и молоком прыскалась.
   Мы пошли и пришли к клетке. А там стоял на длинных ногах страус. У него снизу длинные ноги, а потом он сам, а потом наверх идёт шея. Длинная-предлинная. И на шее голова. Он такой высокий, что Любина мама подняла руку, сколько могла, и вышло как раз до его головы. Мне очень высоко было туда смотреть. Я больше ноги смотрел. У него там три пальца с когтями, и очень толстые. Он ступает и стучит прямо как лошадь. Я смотрел, смотрел, какие у него ноги, и вдруг страус в пол клюнул.
   А я испугался, потому что он стукнул прямо как молотком. Он, наверное, есть хотел.
   Любина мама сказала, что он такой сильный, что на нём даже ездить можно. И он скорей всех бегает. А летать он никак не может: у него крылья маленькие. И она сказала, что он злой. Он когда рассердится, так клювом по голове как начнёт стукать, и совсем убить может. И что он больше всего ногой дерётся. И ногой тоже убить может. У него нога прямо как железная.
   Моя мама сказала, что она видела, какие яйца страусы несут.
   И сказала, что прямо как моя голова.
   И ещё моя мама сказала, что перья у страусов в хвосте очень дорогие. Их на шляпы сажают.
   А я сказал, что у павлина лучше и что я лучше хочу от павлина перо, а от страуса не хочу.
   А мама сказала, что я ничего не понимаю. И мы не хотели больше смотреть страуса, потому что он ничего не делал, а только топал.
   Мы пошли с Любой вперёд, потому что Любина мама не хотела её за руку тянуть. Она хотела с моей мамой говорить. А я стал показывать, как страус топает. Я ногу прямо вперёд ставил. И все очень смеялись. И моя мама тоже очень смеялась. Я вертел головой и не видел, как на меня один дядя нашёл, И я его в живот головой. Потому что я его не видел.
   А дядя сказал:
   – Ты чего ж бодаешься, как козёл?
   Дядя не рассердился, потому что ему не было больно.
   Я сказал:
   – Я страус.
   И я пошёл, как страус. И этот дядя тоже смеялся. А мама сказала, что уже довольно страуса, а то я очень пыль поднимаю. А Люба не могла, как страус, ходить.

КАК ЛЮБА КРОКОДИЛА БОЯЛАСЬ

   Любина мама сказала:
   – А ты знаешь, как «крокодил наше солнце проглотил»?
   Я сказал, что знаю, и знаю, как он потом выпустил.
   А Любина мама говорит:
   – Хочешь, я тебе крокодила покажу?
   Я сказал:
   – А он страшный?
   А она говорит:
   – Не бойся, он нас не достанет.
   Я сказал, что если страшный, так я убегу: я крокодила боюсь. А Люба стала скакать и в ладоши хлопать.
   И стала петь:
   – А я вовсе не боюсь! Не боюсь! Крокодила не боюсь!
   А Любина мама сказала:
   – Ну, так я тебя к нему пущу. Ты пойдёшь его погладишь. Хорошо?
   Люба опять запрыгала и стала петь:
   – И поглажу и пойду! Крокодила я поглажу, потому что не боюсь!
   А моя мама сказала:
   – Ну, смотри! Смотри, потом не плачь!
   Мы пошли в ворота, и я думал, что мы совсем из зоосада уходим, потому что там улица и трамвай. А мы улицу перешли, а там опять ворота.
   И мы туда вошли. А там опять зоосад.
   И Любина мама повела нас прямо к крокодилу. Там была маленькая загородка кругом. И там в воде лежал крокодил. Только воды там было немножко. Он как в ванне лежал. Его всего было видно, какой он. А нос он из воды высунул.
   Любина мама сказала, что это он для того высунул, чтоб воздухом дышать. Он длинный, а на нём колючие шишки. И он лежал, как неживой.
   А ещё один крокодил был. Он около воды лежал и тоже не шевелился. Это он на солнышке грелся. А потом он стал вдруг рот открывать: тихонько-тихонько. А у него там зубы. Они прямо как гвозди, и их там много-много. И они очень колючие. И большие. Он раскрыл рот немножко, а потом закрыл. И опять стал спать.