Борис Житков. Сочинения

   Любина мама взяла Любу под мышки и говорит:
   – Ну, полезай. Пойди погладь крокодила.
   И стала Любу поднимать. А Люба закричала. Она так закричала, что все стали на неё глядеть.
   А Любина мама говорит:
   – Ты же сказала – не боишься!
   А Люба так стала плакать, что мама её увела. А мы с мамой моей стояли и ещё смотрели крокодила. И он ещё рот раскрывал.
   А потом Любина мама нам говорила, что крокодил в жарких странах живёт. Он в реке живёт. И из-под воды хватает, кто купается. Даже когда бык купается, он и быка может схватить. Утянет в воду; бык, бедный, потонет, а потом крокодил его съест.
   А я сказал, что, значит, он хищник.

ПРО БЕЛЫХ МИШЕК

   Люба не хотела плакать, а всё равно плакала. И ей мама мороженое купила. Там будочки такие есть. Там трубочки с кремом и мороженое. И мне мама тоже купила трубочку с кремом и мороженое. И все ели мороженое и трубочки. И мама говорила, что в Харькове тоже есть зоосад. И мы в Харькове будем туда ходить. Люба стала просить ещё мороженое. А её мама ей сказала:
   – Разве тебе уж так жарко?
   А Люба сказала:
   – Мне очень жарко.
   А Любина мама говорит:
   – Тебе не жарко. А знаешь, кому жарко?
   Любина мама сказала, что жарко тому, кто в холоде всегда живёт, а его потом вдруг в Москву привезут.
   А я сказал:
   – Почему в холоде?
   Любина мама сказала:
   – Потому что есть холодные страны. Там лёд даже летом не тает. И там всё время холодно. Там летом в шубах ходят. И там тоже есть медведи. Только они белые. И они любят, чтоб было холодно. Здесь им летом очень жарко. Люба глупости говорит. Ей просто мороженого хочется. А вот мы сейчас пойдём и посмотрим на белых мишек, как им жарко.
   И мы пришли и стали смотреть через каменный заборчик. А там внизу была вода. Около воды стоял один мишка. Он был белый. И он рот раскрыл, и у него язык висел. А потом он прыгнул в воду и стал в воде плавать. А там ещё было два мишки. Они тоже плавали. А один дядя кинул булку прямо в воду. Мишки скорей поплыли к булке. Один мишка скорей всех доплыл и схватил зубами булку.
   Эти мишки мне больше того, чёрного, понравились. Потому что они не такие лохматые. И потом у них голова не такая большая. И ещё потому, что белые.

КАК МЫ МИШЕК КОРМИЛИ

   Потом они из воды выходили и на нас смотрели, чтоб мы им кинули булку.
   Люба стала просить, чтоб кинуть булку. Любина мама пошла с Любой покупать булку. Я смотрел, как мишкам жарко. А булки я не бросал, потому что мама мне не покупала.
   Потом пришла Любина мама, и у ней была булка. Люба всё булку хватала, чтоб скорей бросить.
   А Любина мама взяла и разломала булку и мне дала кусок и Любе кусок. Люба схватила и бросила. И все медведи поплыли к булке. Я думал, что они не увидят, как я брошу, а я всё равно бросил.
   А один медведь – он сзади всех плыл – поплыл к моему куску. Он его зубами схватил и полез из воды. А с него вода прямо так и текла. А он все равно булку ел. «Хам, хам!» – и съел.
   А Любина мама сказала, что белые медведи там, у себя, на льду живут. Там всегда лёд.
   Они морских зверей едят, и рыбу тоже. Достают и едят. Их тут тоже рыбой кормят. Зимой им здесь хорошо, потому что они холод любят.

А МЫ ОПЯТЬ ПЕТЮ ВИДЕЛИ

   Потом мы пошли уходить. Потому что Любина мама хотела, чтоб мы все к ней шли обедать.
   А я вдруг увидал в клетке маленьких собачек и закричал:
   – Мама, мама, смотри! Собачки!
   А мама сказала:
   – Фу, глупости! Какие там собачки?
   А Люба тоже прибежала к клетке и тоже сказала, что это собачки.
   Они были серые, и у них уши очень торчали.
   И мы с Любой кричали:
   – Смотрите, собачки!
   А эти собачки совсем к нам подошли. Только они не могли в решётку мордочку сунуть. И они на нас глядели.
   А Любина мама сказала:
   – Какие же это собачки? Это волчата. Вот и написано: «Волчата».
   А Люба немножко отошла и закричала:
   – А вот эти какие рыженькие!
   А там, в другой клетке, тоже были как собачки.
   И моя мама сказала, что это маленькие лисы.
   У них хвостики пушистенькие и мордочки остренькие.
   И вдруг с той стороны клетку отворил кто-то и вошёл. А это был какой-то мальчик. И все лисы не стали на нас смотреть, а побежали к нему. И он взял одного лисёнка на руки и хотел его уносить, а я увидал, что это Петя.
   Я закричал:
   – Петя! Петя!
   Петя очень обрадовался, что это я, и сказал, чтобы я подождал, потому что он сейчас ко мне придёт.
   А мама ему крикнула:
   – Только скорей!
   И он куда-то этого лисёнка понёс. А потом он скоро пришёл и сказал, что он лисёнка носил к доктору.
   Эти лисята в зоосаде родились, и доктор их смотрит, чтоб не заболели.

КАК ПЕТЯ МНЕ ПЕРО ПОДАРИЛ

   Петя сказал:
   – Правда, лисята красивые?
   А я сказал, что всё равно павлин самый красивый и что я очень хочу перо от павлина.
   Петя сказал, что если я подожду, то он принесёт мне перо от павлина.
   Я стал просить маму, чтоб подождать. А Петя сказал, что он бегом, и побежал.
   А потом он принёс очень длинную бумагу, завёрнутую, и сказал, что там перо. И сказал, чтоб я не разворачивал, а чтоб только дома развернул, и чтоб я не поломал.
   А мама очень смеялась и сказала:
   – Ну, прощай, Петя! Спасибо тебе.
   И сказала мне:
   – Что надо сказать?
   А я сказал Пете, что я его очень люблю. И мы все пошли.
   А Петя крикнул:
   – До свиданья, Алёшка!
   И шапкой махал. Я тоже шапкой махал.
   Мама взяла перо и понесла. А Люба всё говорила, чтоб сейчас развернуть и показать. И плакала, чтоб показали.
   А Любина мама дёрнула её за руку и сказала:
   – Не капризничай!

КАК У МЕНЯ ПЕРО ОТНЯЛИ

   Потом мы поехали в трамвае, и мама держала руку с пером вверх, потому что толкают и поломают.
   А потом Любина мама сказала, что уже приехали, надо выходить. А это мы к ней приехали.
   У них дома тоже лифт был. И мы на лифте поехали наверх.
   Потом мы пришли к ним в квартиру, и я увидел Любиного папу. Он меньше моего папы и в очках. Он очень обрадовался, что я пришёл.
   А я сказал, что у меня перо и сейчас смотреть будем. А он сказал:
   – Жар-птицево перо.
   А я сказал, что павлинье. И мама стала разворачивать бумагу. Там было перо. Оно на очень длинной ножке, и ещё зелёненькие волосики идут, и потом сам кружочек.
   И все смотрели, и все радовались, какое оно красивое.
   Любин папа тоже сказал, что очень красивое.
   А Люба сказала, чтоб оно было её.
   Мама говорила, чтоб я ей подарил. А Любин папа сказал Любе, чтоб она не смела брать. А Люба стала плакать.
   Мама взяла у меня перо и положила на пианино и пошла сказать Любе потихоньку, что перо останется у неё.
   А мне пера было очень жалко, а плакать я не стал.

ПРО УТКОНОСА

   Потом мы стали обедать. И Любина мама говорила, как она хотела Любу пустить к крокодилу.
   А Любин папа сказал:
   – А вы знаете, откуда крокодилы выводятся?
   А мы не знали. Они там, в зоосаде, не выводились.
   Любин папа сказал:
   – Они, как цыплята, выводятся. Они из яйца выводятся. Крокодил тоже яйца несёт, как курица. Только большие. И оттуда маленькие крокодильчики выходят.
   А моя мама сказала:
   – А я думала, что только птицы яйца несут.
   А Любин папа сказал:
   – А есть ещё мохнатый зверь. Он тоже из яйца выводится.
   Моя мама стала смеяться и сказала, что это Любин папа нарочно так говорит.
   А я стал говорить:
   – Какой зверь? Какой зверь?
   Мама сказала:
   – Не кричи! Доедай скорей суп.
   А Любин папа сказал, что это зверь мохнатый, а с клювом. Как у утки. И на четырёх лапах бегает. И он в воду ныряет и в воде рыбу ловит. Любина мама сказала:
   – Неужели вы не знаете, кто это такой?
   И стала на всех смотреть. И Любу спросила. А Люба сказала:
   – Я забыла.
   Любина мама сказала:
   – Это утконос. Я тебе на картинке показывала.
   Любин папа рассказал, как утконос своих детей кормит.
   Он их молоком кормит. Он на спину ложится, и его дети носиками в живот тыкают. И тогда там, на животе, ямка делается и туда молоко натекает. И из ямки утконосик выпивает клювом молоко. Как будто из чашечки.
   Я сказал:
   – Ха-ха-ха! Из чашечки!
   Мама сказала:
   – А ты вот на тарелке не оставляй. Всегда тебя дожидаться надо.
   Я взял и доел.
   А Любин папа всё смеялся, что мама не знала утконоса. И сказал, что он после обеда покажет на картинке.
   А я сказал, что опять хочу в зоосад – посмотреть утконоса.
   Любин папа сказал, что сейчас утконоса в зоосаде нет и что он водится очень далеко. Его ещё не привезли.
   А потом мы ели горошек и ветчину, и Любин папа резал мне и Любе. А мне Люба сказала, что её папа всех бабочек знает и всех жуков, потому что её папа учёный.
   И зверей тоже знает.

КАКИЕ У ЛЮБИНОГО ПАПЫ ЖУКИ И БАБОЧКИ

   Потом Любина мама принесла компот и сказала, что можно есть сколько угодно, потому что целая кастрюля. А после все пили чай, а мы с Любой – молоко.
   И мама рассказывала, что мы скоро будем жить в Харькове и что в Харькове у нас квартира. И что мама с папой будут устраивать квартиру, а я буду у бабушки, в Киеве. А потом папа за мной приедет и возьмёт домой.
   Когда мы молоко выпили, Любин папа показывал утконоса в книжке.
   И ещё показывал бабочек. Они – как цветочки. Они у него в ящиках, а сверху стекло, чтобы смотреть. Они все на булавочках и неживые.
   А потом в другом ящике мы смотрели жуков.
   Это Любин папа сам их ловит и собирает, чтоб всех знать.
   Потом Любина мама играла на пианино и сказала, чтоб мы с Любой танцевали. А я не хотел танцевать, я хотел перо посмотреть.
   Я встал на кресло и хотел достать перо. Моя мама перо на пианино оставила.
   А мама сказала:
   – Разве можно ногами? Слезь сейчас же!
   И погрозила мне пальцем. А Люба немножко танцевала и ногами по-всякому делала.
   А потом мы с мамой поехали домой. И мама сказала, что завтра поедем к бабушке на дачу.

Красная Армия

КАК УЕХАЛИ ИЗ МОСКВЫ

   Я просил маму, чтобы мне непременно позвонить в ту кнопочку, где нарисован человечек с чемоданами.
   Мама сказала:
   – Ну, звони. Только не очень сильно.
   Я позвонил. И очень скоро пришёл дядя. Он совсем как лифтёр. Тоже весь в коричневое одет, и пуговки золотые. Пришёл и говорит:
   – Вам вещи вынести?
   Схватил чемодан и понёс. А мы с мамой поехали на лифте. Приехали вниз, а этот дядя с чемоданами уже внизу. Я ему сказал, что мы к бабушке поедем на автобусе.
   А автобус – это такой автомобиль, как вагон. Там скамеечки мягкие, как диванчики, а впереди комнатка маленькая, как стеклянный шкафчик. Там шофёр сидит и правит, куда ехать. Мы с мамой сели на скамеечку в автобусе. И я сел к самому окну, чтобы смотреть.
   А впереди нас сидел дядя-военный. Очень большой. И мне не видно было, как шофёр правил.
   Сначала мы ехали по улицам, и я смотрел на дома.
   А в домах много магазинов и кино. А где кино, там нарисованы всякие человечки смешные.
   И один был нарисован большой, и вырезанный, и стоит. Я думал, что живой.
   А потом мы поехали, где домов нет, а всё деревья сбоку.
   И мама сказала:
   – Ну вот, попрощайся с Москвой. Тут уже дачи пошли.

ДЯДЯ-ВОЕННЫЙ

   Дядя-военный обернулся ко мне и говорит:
   – Скоро мы в лес приедем. В настоящий лес. Там волки водятся.
   Я немножко испугался, а потом подумал, что дядя шутит.
   И сказал:
   – Ха-ха-ха! Мы волков в зоопарке видели. Они в клетке сидят.
   А дядя говорит:
   – А там без клетки. В лесу они могут – гам! – и укусить. Тогда не будешь смеяться.
   А мама сказала:
   – Дядя, наверное, охотник. Он знает, какие волки бывают.
   А дядя говорит:
   – И меня волки знают. Это правда, я охотник.
   Я говорю:
   – А где у вас ружьё?
   Дядя вдруг нагнулся и вытащил длинный мешок. Кулаком по мешку постучал – там твёрдое – и говорит:
   – Вот оно. Вот тут моё ружьё. А дома у меня две собаки.
   Я спросил:
   – Кудрявые?
   А мама рассердилась и говорит:
   – Не приставай к дяде.
   А я всё хотел, чтобы он из мешка ружьё вынул и показал. А кругом нас были деревья, и я всё спрашивал:
   – Это уже лес или ещё нет?
   А дядя всё говорил:
   – Какой это лес – это всё дачи.

ВОЙНА

   Мы ехали по дороге. Автобус качался, и я заснул. А потом я вдруг проснулся. Наш автобус стоит, и кругом очень большие деревья.
   Я сказал:
   – Почему?
   И все люди у нас в автобусе тоже говорили:
   – Почему? Почему?
   Дядя-военный встал и вышел из автобуса. А потом подошёл к нам, к окошку, и сказал:
   – Красная Армия идёт.
   А я закричал:
   – Война!
   Мама сказала:
   – Не говори глупостей!
   А дядя-военный сказал:
   – Ну, да. Война. Только не всамделишная. А по-нарочному.
   Мама вскочила и говорит:
   – Сейчас стрелять будут?
   И заткнула себе уши пальцами.
   Военный говорит:
   – Давайте сюда молодого человека.
   Я скорей в окошко высунулся.
   Дядя меня схватил под мышки и вытащил, а мама не видала.
   Мама так испугалась, что даже глаза закрыла. Дядя-военный посадил меня на плечи, и мне стало видно. Там деревьев уже не было, а прямо поле, и стоял не милиционер, а красноармеец. И в руке флаг поднял.
   Это чтоб мы не ехали. И никто чтоб не ехал.
   А потом шли красноармейцы – много-много, все в касках, и у всех ружья на плече. И они как запели песню, так все из автобуса выскочили смотреть.
   А мама кричит:
   – Где Алёшка? Где Алёшка?
   И не видит. А я выше всех: у дяди на плечах.

ВОТ ЧТО МИМО ЕХАЛО

   А потом лошади везли печку на колёсах. У ней труба тоненькая. И дядя-военный сказал, что это кухня едет. Там варится каша и всякий обед.
   А потом поехали на лошадях.
   И все стали говорить:
   – Кавалерия идёт.
   А это просто верхом красноармейцы ехали с саблями и с ружьями. Лошадки у всех коричневые, и они шли, как красноармейцы. Они рядками шли. Дядя-военный сказал, что лошади учёные, потому что их учили так ехать.
   А потом поехали ещё с пиками, которыми колоть. Только они пики вверх держали, потому что ещё не война.
   Дядя мне сказал:
   – Вот это казаки.
   А дальше, за казаками, прямо по полю, поехали домики. Они серые. А сверху башенка. А из башенки, я думал, палка торчит.
   Дядя засмеялся и говорит:
   – Это пушка, а не палка.
   А домики из железа.
   Пушка как бахнет – только держись! А домик крепкий: в него из ружья можно стрелять, ему ничего.
   Это танк. Там люди сидят. Военные. Они могут наехать на кого хотят. И враги никуда от них не могут спрятаться. Потому что танк куда хочет едет. Он на дерево наедет – и дерево поломает. Он прямо на дом наедет – и весь дом поломает. Он захочет – и в воду поедет и будет под водой ехать.
   А из пушки кого хочет может застрелить. Только никто не стрелял, а они куда-то вбок поехали, прямо по полю. Это они учатся, как воевать.
   А потом ничего не стало ехать.
   И все начали говорить:
   – Ну, теперь поедем.
   И все пошли в автобус. И дядя меня на землю опустил.
   Мама стала кричать из автобуса:
   – Давайте мальчика: сейчас едем!
   Вдруг подходит какой-то красноармеец, у него на рукаве белым перевязано, и говорит:
   – Граждане, никуда ехать нельзя. Только назад можно.
   Наш шофёр говорит:
   – А долго нам стоять?
   Красноармеец сказал, что, наверное, до вечера.
   И мы никуда не поехали.

КАК СВЕРХУ ВОЮЮТ

   И вдруг как загудит, как затрещит! Я не знал, откуда, и стал вертеть головой.
   А гудеть стало ещё громче.
   Дядя-военный меня за руку держал и тоже смотрел. Только он вверх смотрел. И все стали вверх смотреть.
   Я увидел как будто три птицы, а это не птицы, а самолёты. А потом ещё три, а потом ещё три. И их много-много было в небе. Это они так гудели.
   Я всё глядел, как они летят, и вдруг из них стали падать маленькие грибочки. Из каждого так и посыпались и потихоньку вниз полетели, как пузырики.
   Я закричал:
   – Почему? Почему?
   Дядя сказал, что это красноармейцы. У каждого красноармейца большой зонтик. Дядя-военный сказал, что это парашют. Он раскрывается, и красноармеец летит не сразу, а потихонечку. И не ушибается. У него ружьё с собой. Он на землю прилетит и пойдёт воевать. И будет из ружья стрелять.
   А с самолётов не только красноармейцев могут спустить, а ещё могут бомбу бросить. Бомба упадёт на землю и выстрелит, как из пушки.

СОБАКИ ТОЖЕ НА ВОЙНУ ИДУТ

   Я уже думал, ничего больше не поедет, и глядел только на самолёты.
   А мама закричала:
   – Ах, ещё собаки! Зачем это собаки?
   А там дяди вели собак. Очень больших, и у каждой собаки навязаны по бокам чемоданчики.
   А наш шофёр сказал:
   – Вот и собаки воевать пошли!
   И все стали смеяться:
   – Ха-ха-ха!
   Военный дядя сказал, что ничего нет смешного. У них в чемоданчиках лекарства. И чистенькие платочки, чтобы завязывать, если кровь. Вот попадут в кого-нибудь из ружья, он упадёт, а собачка сейчас к нему подбежит. А у неё всё что надо: и лекарство и всё.
   Они учёные собаки.

Лес

КАК ДЯДЯ-ВОЕННЫЙ ПОВЕЛ МЕНЯ В ЛЕС

   Шофёр говорит:
   – Это сколько же нам тут стоять? Может быть, до самого вечера? Давайте в деревню поедем. Будем в деревне сидеть и ждать. Там молоко есть.
   А красноармеец, у которого белое навязано на рукаве, говорит:
   – Вам нельзя в деревню ехать. Вы здесь до вечера останетесь.
   Тогда дядя-военный сказал:
   – Ну, коли так, мы в лес пойдём: грибы собирать.
   Взял меня за руку и говорит маме:
   – Возьмите какой-нибудь платочек, и пойдём вместе с Алёшей в лес.
   Я тогда сказал:
   – Где лес?
   А дядя показывает рукой:
   – А вон, и там и тут лес. Вон сосны, ёлки, кусты всякие. Это и есть лес.
   И потянул меня за руку. Я сказал:
   – А волки?
   И не стал идти. Дядя говорит:
   – Со мной волки тебя не тронут. Я охотник. Я ёлку отломаю, огонь зажгу, волки и убегут. У меня спички.
   Дядя вынул из кармана спички и стал трясти коробочкой. Говорит, ещё у него есть коробочка. Волки огня ух как боятся! И мы с дядей пошли. Мама взяла платок и за нами побежала. А мы – прямо в лес.
   Сначала деревья не очень большие были. Елки – как на Новый год зажигают, только большие. И ветки у них около самой земли. Я шёл, и ветки мне лицо кололи. Дядя меня взял на закорки, за спину. И мне стало хорошо ехать, потому что там, наверху, у ёлок ветки маленькие.

ЧТО ЗНАЧИТ «АУ!»

   А потом стало темно, как вечером. Дядя спустил меня на землю и говорит:
   – Ну, вот. Настоящий сосновый лес. Ишь, – говорит, – сосны какие!
   А это деревья такие. Они – как брёвна. У них внизу веток нет. А только на самом верху ветки. И там, наверху, прямо ветка на ветку находит, и неба не видно, как в комнате.
   Дядя говорит:
   – Ну, теперь ты сам иди.
   А на земле скользко. Там, на земле, все иголки от этих сосен. Только старые. Они жёлтые и очень скользкие.
   Вдруг кто-то закричал:
   – Ay! Ay!
   Дядя как крикнет:
   – Ау! Мы здесь.
   А потом говорит мне:
   – Это мама кричит, чтобы мы не потерялись.
   Потом мама ещё кричала «ау», и я стал тоже кричать «ау».
   А мамы нигде не было. Только всё деревья кругом.
   Потом мама вдруг вышла совсем близко. И мы пошли дальше. Идти мягко, как по дивану. Мама говорит:
   – Куда вы нас привели? Здесь никаких грибов нет.
   А дядя говорит:
   – Мы дальше пойдём. Там будут.
   Я всё спотыкался.
   А мама говорит:
   – Смотри под ноги. Видишь, корни?
   А эти корни, как деревянные ветки, на земле лежат. Мама говорит, что они из сосны растут. По ним вода из земли в сосну идёт. Из каждой сосны корни растут.

КАКИЕ МЫ ЯГОДЫ НАШЛИ

   Я чуть не упал – так сильно споткнулся об корень. Дядя меня за руку держал, и потому я не свалился.
   Дядя говорит:
   – Ничего, ничего, шагай. Сейчас ягоды будут.
   Я сказал:
   – Мама! Сейчас ягоды будут. Ты мне купи.
   А дядя стал смеяться:
   – Вот увидишь, как их в лесу покупают.
   И вдруг стало светло, потому что деревьев стало меньше.
   А на земле маленькие кустики пошли, как игрушечные. Много-много. Дядя присел на корточки. И я тоже присел.
   Дядя пальцем показывает и говорит:
   – Видишь, ягодка.
   Я сначала не видел, а потом увидел. Она синенькая, кругленькая, как горошек.
   Дядя говорит:
   – А ну, сорви ягодку. Здесь можно рвать. Не бойся.
   Я сорвал.
   Дядя говорит:
   – А теперь – в рот.
   И дядя смотрел, как я ел.
   – Ну, как? – говорит дядя.
   Я говорю:
   – Очень!
   И говорю:
   – Ещё!
   А дядя говорит:
   – Ищи теперь сам.
   Мама пришла и закричала:
   – Ох, черники-то сколько!
   Это я чернику и ел. Она в лесу прямо растёт, и можно рвать, сколько хочешь. Мама тоже на корточки присела и так начала скоро есть, как будто пальчиками клюет. Я тоже захотел так есть и очень много листиков нарвал. Потом выплёвывал.
   А дядя говорит:
   – А ты не спеши.
   И стал говорить, что я – как корова: с листиками вместе.
   А мама вдруг говорит:
   – Алёшка, ты не очень, а то животик разболится.
   А дядя рассмеялся:
   – Что вы, гражданка, это ж наоборот. Это же напротив. Это когда животик разболится, так дают чернику. Её даже в аптеке покупают.
   Мама тоже засмеялась и говорит:
   – Я забыла. Я сама покупала.

КАК МАМА ИСПУГАЛАСЬ

   А потом дядя встал и говорит:
   – Ну, идёмте, а то мы грибов никогда не найдём.
   И говорит маме:
   – Вставайте, гражданка.
   А мама всё не хотела вставать. Мы с дядей пошли. А потом мама за нами побежала.
   И у мамы губы чёрные. Даже синие. Я засмеялся:
   – Ха-ха-ха! А у мамы губы какие!
   И стал показывать на маму.
   А дядя говорит:
   – Ты думаешь, у тебя красные? И у тебя чёрные. Потому она и черника.
   И мы стали зубы показывать. И у всех чёрные.
   А потом пошли берёзы. Из них дрова делают. Берёзы совсем белые, и на них немножко чёрненького. А листики зелёные-зелёные. И стало очень пахнуть.
   Мама говорит:
   – Как хорошо пахнет!
   А дядя вдруг стал и говорит:
   – Это где-то горит.
   Мама закричала:
   – А если пожар?
   А дядя сказал:
   – Наверное, костёр жгут.
   Мама говорит:
   – Я боюсь. Идёмте отсюда скорей.
   И мама побежала. А дядя всё кричал:
   – Ay! Ay! Не бегите!
   А мама кричала:
   – Скорей! Скорей!
   Дядя взял меня на руки и побежал маму догонять.
   А мама всё кричала:
   – Алёшка! Алёшка! Скорее сюда, сюда!
   Я хотел, может быть, заплакать и говорил:
   – Почему? Почему?
   А потом мы маму догнали.

КАК Я ГРИБЫ ИСКАЛ

   Тут уже не пахло, а было как в саду. Совсем тихо и берёзы. Дядя меня спустил вниз. И кругом маленькие берёзки.
   Я сказал:
   – Это детские берёзки?
   А дядя говорит:
   – Ты, – говорит, – Алёшка, под ноги смотри. Тут грибы должны быть.
   А мама села на землю и говорит:
   – Ох, устала!
   Я думал, что грибы маленькие и кусочками.
   А дядя вдруг кричит:
   – Что же ты пропускаешь. Вот и гриб.
   Совсем нагнулся и сорвал.
   А гриб сверху шапочкой, а снизу ножка. Как кругленький столик. Он коричневый. Я думал – кожаный. А дядя говорит: подберёзовик.
   Мама вскочила и кричит:
   – Что, что, нашли уже?
   И стала искать на самой земле. И тоже нашла. А я стал и ногами и руками землю кидать, чтобы скорее найти.
   А дядя закричал:
   – Ты не ногами – глазами ищи!
   Дядя уже много нашёл и всё говорит: подберёзовик, подберёзовик. И мама всё кричала:
   – Ах, ещё! Ах, ещё!
   А я никак не находил.
   Дядя на меня не смотрел, и мама тоже не глядела. Только говорила:
   – Вот бабушке привезём.
   Я взял и заплакал. А дядя не очень видал, как я плачу, и мама не слыхала. Они всё кричали: вот ещё, вот ещё! Я взял и ещё громче заплакал.
   Дядя говорит:
   – Ты что? Накололся?
   А я сказал:
   – Грибы противные.
   Дядя говорит:
   – Что? Не даются?
   Подошёл ко мне, нагнулся и потом пальцем показывает.
   – Вот, – говорит, – маленький стоит.
   А я всё равно не вижу. И вдруг увидал. Он маленький, как игрушечный. Я подбежал, а там ещё большой стоит. Я скорее сорвал.
   А дядя говорит:
   – Неси маме скорее.
   Я закричал:
   – Вот ещё! Вот ещё!
   Я со всех ног побежал к маме. Гриб поломался, а я всё равно его принёс, У мамы полный платок был. А дядя в шапку собирал.

КАКОЕ БОЛОТО

   Я опять стал искать и нашёл очень красивый, очень красный. Совсем красный, как флаг. И на нём – как белые пуговки. Только не пуговки, а пятнышки.
   Я сорвал и побежал к маме и стал кричать:
   – Вот какой! Вот какой!
   Мама сказала:
   – Фу, брось! Гадость какая! – и рукой замахала. – Брось сейчас: это мухомор, от него даже человек умереть может. Он ядовитый.
   Я не хотел бросать, потом бросил. И ногой пихнул.
   А потом мы дальше пошли, и я тоже грибов нашёл много-много. Прямо сто грибов. А может, не сто. Они жёлтенькие, как лепёшки, а книзу ножка. Мама сказала, что это лисички и что мы их тоже бабушке повезём. Бабушка их всего больше любит. Мы хотели дальше идти. А дядя сказал, что нельзя – тут болото. Там росли маленькие берёзки на бугорках, а потом трава. Если на эту траву ступить, там мокро. Там грязь, очень глубокая. Дядя сказал, что можно утонуть, и даже лошадь может утонуть. И даже телега может утонуть. А мы пойдём кругом, где сухо. Мы пошли, а я совсем устал и спотыкался. Дядя сказал:
   – Ты что же это ковыляешь?
   Мама достала часы и говорит:
   – Уже три часа. В какую мы даль зашли! Ребёнок устал.
   Дядя говорит:
   – Ну, посидим, отдохнём.

КАК МЫ С ДЯДЕЙ СПАЛИ

   Мама сказала:
   – А вы знаете, куда теперь идти?
   А дядя сказал:
   – Ничего, найдём дорогу.
   Мама сказала: