— Черт, — еле слышно выругалась Морин, когда Джулиан подвел лодку к борту «Забытой леди». Они слишком долго пробыли на пляже. Солнце уже всходило, и их заметили. Схватившись за канат, чтобы подняться на борт, она услышала щелчок взведенного курка.
— Назови хотя бы одну вескую причину, ублюдок, которая помешала бы мне продырявить твою глупую башку, — вновь пророкотал Этан Хоторн, перегнувшись через поручни. В руке он держал пистолет и целился в голову Джулиана.
— Папа! — крикнула она. — Остановись! Джулиан не сделал ничего дурного!
— Уже Джулиан? — Отец недобро прищурился. — Девочка, я же запретил тебе одной ездить на его корабль. Ему я тоже говорил об этом. Вы оба обещали мне, но он не сдержал слова. Поэтому достоин презрения.
Морин снова ступила в лодку и встала, закрыв собой Джулиана.
— Ты не сделаешь это, папа. Иначе тебе придется сначала убить меня.
Джулиан рывком усадил ее на скамью.
— Позвольте мне объяснить, сэр. Я не возил вашу дочь на мой корабль, клянусь.
Мгновение мужчины оценивающе смотрели друг на друга. Но тут выглянуло солнце, и ослепительно сверкающая дорожка пробежала по воде к пляжу, на котором только что были Морин с Джулианом. Отец взглянул в ту сторону, а затем снова на молодых людей в лодке. Морин поняла, что он пришел к каким-то выводам.
— Папа! Я не нарушала своего обещания. Я люблю Джулиана. Если ты выстрелишь в него, то я никогда больше не буду плавать с тобой.
Отец бессильно опустил пистолет.
— Похоже, ты в любом случае не будешь плавать со мной, девочка… Есть только один выход из сложившейся ситуации. — Он снова поднял пистолет. — Капитан Де Райз! Насколько я понял, вы просите у меня руки моей дочери. Правда, в несколько оригинальной манере.
Морин, оглянувшись, посмотрела на Джулиана. За его внешним спокойствием скрывалось нечто такое, от чего у нее по телу побежали мурашки. На его лице отражалась целая гамма чувств, но ни одно из них не было похоже на любовь.
Он что-то скрывает!
Как она не заметила этого раньше? Как это могло ускользнуть от ее внимания?
Но прежде чем эти страхи успели завладеть ею, он взглянул на нее и улыбнулся.
Его зеленые глаза обожгли Морин только что разделенной страстью. Джулиан смотрел на нее так, точно она была единственной женщиной на земле. Этот взгляд моментально прогнал все сомнения.
Конечно же, он любит ее. Быть может, у него и есть какие-то секреты, но они ничто в сравнении с этой любовью.
— Ну так что же, капитан Де Райз? — вновь раздался голос отца. — Не тяните с ответом.
Рука Джулиана легла ей на плечо. Пожатие его теплых пальцев было нежным и уверенным.
— Сэр! Я почту за честь взять вашу дочь в жены. Конечно, если вы позволите.
Этан Хоторн улыбнулся:
— Приданым Морин будет мое поручительство за тебя в Альянсе. К полудню все должны быть здесь. Теперь дело за свадьбой. — Он немного помолчал. — А до тех пор, если не возражаешь, останешься моим гостем.
Джулиан согласно кивнул и вслед за Морин поднялся на борт «Забытой леди».
Было очевидно, что отец все еще не доверяет Джулиану. По крайней мере пока их не обвенчают. Морин не сомневалась, что вскоре отец поймет, какой замечательный человек Джулиан.
— Девочка, ты успеешь подготовиться до заката?
— Да, папа, — ответила Морин и, повернувшись к Джулиану, добавила: — У меня даже есть платье.
По всеобщему мнению, свадьба получилась замечательная. Морин тоже сказала, что никогда не видела такой красивой свадьбы. Впрочем, ей не с чем было сравнивать. Но наверное, каждая невеста считает, что ее свадьба лучшая из всех.
Капитан Смит, член Альянса, в течение пяти лет был викарием одного из известных лондонских приходов. Потом, правда, его со скандалом выдворили из Англии. Он с радостью вызвался провести свадебную церемонию, уверив обеспокоенного отца невесты, что ее законность признает любой суд.
Вскоре все было готово. Морин оставалось только переодеться.
Она стояла, оцепенев, в своей каюте, уставившись на разложенное на постели платье, и не решалась надеть столь элегантную вещь. Морин боялась, что будет выглядеть смешной. Белый шелк легко струился между пальцами, загадочно мерцая в полумраке каюты. Жемчуг и золотое шитье, украшавшие платье, казались ей целым состоянием.
А вдруг она зацепит его за что-нибудь и порвет? Что, если оно запачкается смолой от снастей?
Но в конце концов, победив страхи, она надела платье. Оно пришлось точно впору и сидело как влитое. Даже длина была такая, как нужно. Казалось, что оно сшито на заказ одной из лучших лондонских модисток. Платье было открытым, но не вызывающим. А жемчуг, кружева и шитье делали его воистину королевским нарядом.
Ее буйные волосы были в этот день послушными и легко расчесались в красивые длинные локоны. Она подвязала их лентой цвета слоновой кости. Эта лента осталась ей от матери и была единственной, пока Джулиан не подарил вторую. Эту новую голубую ленту она разрезала надвое и подвязала ею чулки.
Как только она закончила одеваться, в дверь постучал отец. Когда Морин открыла, он уставился на нее так, словно видел впервые в жизни. Голубые глаза отца затуманили слезы.
— Рини, дорогая, — с трудом выговорил он, — ты сейчас как две капли воды похожа на твою красавицу мать, упокой Господь ее душу. Почему же я не замечал этого раньше?
Она улыбнулась ему, смущенная этими неожиданно теплыми словами. Внешность отца тоже претерпела значительные изменения.
Капитан Этан Хоторн был одет в свой лучший китель. Его бакенбарды были тщательно подбриты, а волосы красиво уложены.
— Я кое-что принес, девочка, — произнес он, вынимая руку из кармана и протягивая ей маленький бархатный мешочек. — Твоя матушка хотела бы, чтобы они были на тебе сегодня. Она сама надевала их в день нашей свадьбы. Это подарок тети Петтигру.
Морин потянула за шнурок, и у нее на ладони оказались редкой красоты серьги. Крупные бриллианты были оправлены в причудливое золотое плетение. Какое-то время Морин смотрела на них, не в силах вымолвить ни слова. Она совсем не помнила мать. И вот теперь эта давно умершая женщина посылала ей свою любовь и тепло.
— Спасибо, — наконец сказала она, вытирая хлынувшие слезы.
Отец обнял ее, а затем повел на палубу. Моряки со всех кораблей Альянса собрались у них на борту. Они заполонили палубу, облепили все мачты, как игрушки — рождественские деревца.
Появление Морин было встречено восторженным ревом, пронзительным свистом и шквалом аплодисментов. Весь корабль, от поручней до верхушек мачт, был украшен гирляндами цветов, которыми играл легкий бриз, разнося их сладкий аромат.
— Это все проделки твоего будущего мужа, — шепнул ей отец, — он выделил целую команду, чтобы собирать и развешивать эти проклятые цветы. И еще притащил столько рома и провизии, что хватило бы накормить и напоить полк солдат. Никогда не видел, чтобы мужчина так стремился жениться.
Ветер принес с пляжа аромат жареного поросенка. С камбуза тоже доносились божественные запахи.
Морин подняла глаза и увидела Джулиана. Он стоял возле штурвала. На нем были черный китель и желтые штаны из буйволовой кожи. Белоснежная сорочка красиво подчеркивала его бронзовый загар. Рядом стоял его корабельный врач Роджер Холи. Это была единственная мрачная личность на корабле. Роджер сердито озирался вокруг, видимо, считая все эти пышные приготовления откровенной глупостью.
Один из моряков Джулиана подошел к Морин и, смущаясь, протянул ей огромный букет цветов.
— Примите поздравления капитана, миледи.
Она зарылась лицом в цветы, поклявшись про себя, что никогда не забудет этот пьянящий карибский аромат.
— Рини, ему надо быть рядом с тобой и оказывать тебе знаки внимания.
— Я безумно люблю его, папа.
Отец, все еще державший ее за руку, посмотрел ей в глаза:
— Я вижу, девочка. И это пугает меня.
В эту минуту на палубе раздались звуки труб. и барабана, и отец увлек ее туда. Вскоре они с Джулианом, держась за руки, стояли перед капитаном Смитом.
Морин обернулась к отцу и увидела, что он снова держит пистолет, а его ближайший друг, капитан Якобсон, обнажил абордажную саблю. Оружие было направлено на жениха. Джулиан оглянулся и со смехом воскликнул:
— Сэр! Я справлюсь и без вашей помощи!
— Нет, я все-таки помогу, — ответил Этан Хоторн и громко захохотал. Окружающие дружно присоединились к нему.
Пока молодые произносили клятвы, над ними ярко сияло солнце, а палуба «Забытой леди» мягко покачивалась под ногами.
Когда Джулиан клялся любить, почитать и беречь Морин отныне и вовек, она преисполнилась уверенностью, что будущий муж любит ее всем сердцем. Она произнесла свою клятву и была объявлена миссис Морин Маргарет Джулиан Де Райз.
Муж обнял ее и крепко поцеловал, чем вызвал дикий восторг у собравшихся. Теперь она принадлежит ему навеки. Морин была на седьмом небе от счастья.
Вскоре началось обильное пиршество. Ром и эль текли рекой. Для капитанов Джулиан привез несколько бутылок прекрасного вина. Праздник затянулся до позднего вечера. Но вот Джулиан взглянул на жену и улыбнулся. Морин поняла его без слов. Она сама думала об этом.
— Давай сбежим, — шепнул он ей на ухо.
Она радостно кивнула. Они тихо прокрались к борту. Тут Морин увидела маленькую шлюпку, обогнувшую мыс и уже исчезавшую из виду.
— Что это за лодка? — спросила она.
Джулиан поднял глаза, и ей показалось, что в его взгляде мелькнула та неуверенность, которую она увидела днем. Через мгновение это выражение исчезло. Словно отметая дальнейшие вопросы, он закрыл ей рот поцелуем.
— Наверное, какой-нибудь матрос направился на соседний остров в надежде найти такое же сокровище, как я обрел здесь.
Она покраснела, смутившись, и, пока они спускались в лодку и плыли к «Судьбе», не обронила ни слова.
Морин показалось странным, что муж отправил ее к себе в каюту одну, сказав, что ему нужно осмотреть корабль. Наклонившись к ней, он прошептал:
— Открой окно и жди меня.
Войдя в каюту, Морин рассмеялась, вспомнив свои предположения о том, как обставлено его пиратское логово. Каюта Джулиана не была похожа ни на турецкий гарем, ни на аскетичное жилище американца. Здесь царили тепло и уют. Стены были отделаны дорогим деревом. Посредине стоял старинный дубовый стол. Морин положила на него букет и взглянула на широкое ложе, которое ей вскоре предстояло разделить с Джулианом. Зеленое покрывало было густо усыпано цветами. Выходящая на корму стена почти полностью состояла из больших окон. Вспомнив его просьбу, Морин распахнула окно настежь.
Ночь уже вступала в свои права. На пляже и на соседних кораблях все еще звучала громкая музыка, далеко разносясь над тихими водами залива.
Морин подумала, что в действительности их брачная ночь была вчера. Но атмосфера сегодняшнего вечера пьянила ее ожиданием какой-то тайны, неизвестного будущего.
Запахи океана и поросшего пальмами атолла ворвались в каюту. Отступив от окна, Морин закрыла глаза и отдалась их волшебному очарованию. Теплый ветер играл ее волосами, и она еле слышно шепнула:
— Джулиан! Я люблю тебя!
Открыв глаза, она увидела мужа спускающимся к окну по канату. Встав перед ней, он широко улыбнулся:
— А-а… невеста зовет своего жениха!
Он сбросил китель и остался в одной рубашке. Его талию перетягивал красный кушак, за которым торчал богато украшенный кинжал. Он был босиком, а волосы заплетены в косичку, как у старого пирата.
— Что с тобой? — спросила Морин, с трудом сдерживаясь, чтобы не прыснуть со смеху.
— Сегодня я принес еще одну клятву, госпожа. Теперь я — полноправный член Альянса и уполномочен выполнять обязанности пирата. — Он посмотрел на нее, грозно нахмурив брови. — И сейчас мне надо проверить слух, который только что донесла до меня молва.
— Что же это за слух? — осведомилась она. — Скажи мне. Умоляю!
Он торжественно поднял палец.
— Я услышал, что самая красивая женщина в мире сегодня вышла здесь замуж. И пришел, чтобы похитить ее. — Он схватил Морин за руки и прижал к себе. — Я нашел ее или невзначай наткнулся на какое-то древнее испанское сокровище?
Она радостно улыбнулась. Ей очень нравилась эта игра.
— О! Сэр пират! — воскликнула Морин с притворным ужасом. — Я не позволю вам рисковать жизнью ради моего удовольствия. Мой жених ревнив и свиреп. Он убьет вас. С минуты на минуту он будет здесь. — Она указала на дверь каюты. — И тогда нам больше не быть вместе.
Джулиан отошел от нее и широким взмахом руки задвинул засов. Затем придвинул к двери стоявший рядом тяжелый сундук.
— Теперь к нам никто не войдет, миледи. Если вы не собираетесь дожидаться своего жениха…
Морин протестующе замотала головой.
— Кажется, — продолжал он, — вы что-то говорили об удовольствии. Вам крупно повезло. — Джулиан фамильярно ощупал ее взглядом. — Я переплыл все моря, чтобы найти женщину с волосами черными, как полуночное небо, и с глазами, как сверкающие сапфиры. Мне сказали, что в ее сердце есть ответ на любой вопрос. — Он склонился к ней и нежно зашептал: — Сегодня я понял, что вся моя жизнь была лишь прелюдией к встрече с тобой. — Он вытащил из-за пояса кинжал и отбросил его в сторону. — Иди ко мне, моя красавица. С этой ночи будем неразлучны.
Очарованная его обаянием и чувственным обещанием, Морин кинулась к нему.
Их губы слились в горячем поцелуе. Муж заключил ее в объятия, прижимая все теснее. Воспоминания о прошлой ночи показались незначительными в сравнении с разгорающейся сейчас страстью.
Он покусывал ее губы, трепетно обводя языком ее язык. Этот поцелуй длился целую вечность. И вот наконец Джулиан отодвинулся, чтобы посмотреть на нее. Морин встретила его взгляд и, не отводя глаз, сняла ленту, сдерживающую ее буйную гриву волос. Они рассыпались по плечам длинными волнистыми прядями.
— Не это ли ты искал? — спросила она, откинув волосы и озорно улыбаясь.
Джулиан стоял, точно загипнотизированный ее красотой. Морин расстегнула ворот платья, оно скользнуло к ее ногам, и она отбросила его в сторону. Затем взяла руку Джулиана и прижала к своей обнаженной груди.
— А может быть, ты искал вот это?
Морин придвинулась ближе, и ее грудь, точно голубка, легла ему в ладонь. Джулиан вздрогнул и, наклонившись, стал целовать соски. Морин застонала. Тогда он подхватил ее на руки, понес к постели и бережно уложил среди цветов.
Она глубоко вдохнула их аромат и подумала, что это волшебство не забудется никогда.
Джулиан быстро скинул с себя сорочку и панталоны и устроился рядом, обхватил ее руками и стал покачивать как ребенка.
— Морин, любимая! Что бы ни уготовила нам судьба, знай, я люблю тебя и буду любить всегда.
— Я тоже люблю тебя, — прошептала она.
Они снова принялись целоваться, словно подтверждая только что сделанные признания, показавшиеся им более значимыми, чем клятва, которую несколько часов назад произносили перед священником.
Не прерывая поцелуя, Джулиан медленно вошел в нее. Они задвигались навстречу друг другу, приближаясь к вершине наивысшего блаженства…
Новобрачные занимались любовью всю ночь, и их страсть не ослабевала.
Перед рассветом Морин приподнялась на локте и глянула в окно. Снаружи все еще властвовала тьма, но ей почему-то показалось, что они плывут.
— Нас несет по течению, — сказала она, садясь.
— Я знаю, — рассмеялся он в ответ и вновь заключил ее в объятия, Морин успокоилась. Он любил ее, и она доверяла ему всем сердцем, всем своим существом.
В дальнейшем, вспоминая эти минуты, Морин поняла, что его остроумные ответы на ее вопросы об одинокой лодке и плывущей по течению «Судьбе» были лишь искусной ложью. Такой же, как и все связанное с капитаном Де Райзом.
Глава 16
— Назови хотя бы одну вескую причину, ублюдок, которая помешала бы мне продырявить твою глупую башку, — вновь пророкотал Этан Хоторн, перегнувшись через поручни. В руке он держал пистолет и целился в голову Джулиана.
— Папа! — крикнула она. — Остановись! Джулиан не сделал ничего дурного!
— Уже Джулиан? — Отец недобро прищурился. — Девочка, я же запретил тебе одной ездить на его корабль. Ему я тоже говорил об этом. Вы оба обещали мне, но он не сдержал слова. Поэтому достоин презрения.
Морин снова ступила в лодку и встала, закрыв собой Джулиана.
— Ты не сделаешь это, папа. Иначе тебе придется сначала убить меня.
Джулиан рывком усадил ее на скамью.
— Позвольте мне объяснить, сэр. Я не возил вашу дочь на мой корабль, клянусь.
Мгновение мужчины оценивающе смотрели друг на друга. Но тут выглянуло солнце, и ослепительно сверкающая дорожка пробежала по воде к пляжу, на котором только что были Морин с Джулианом. Отец взглянул в ту сторону, а затем снова на молодых людей в лодке. Морин поняла, что он пришел к каким-то выводам.
— Папа! Я не нарушала своего обещания. Я люблю Джулиана. Если ты выстрелишь в него, то я никогда больше не буду плавать с тобой.
Отец бессильно опустил пистолет.
— Похоже, ты в любом случае не будешь плавать со мной, девочка… Есть только один выход из сложившейся ситуации. — Он снова поднял пистолет. — Капитан Де Райз! Насколько я понял, вы просите у меня руки моей дочери. Правда, в несколько оригинальной манере.
Морин, оглянувшись, посмотрела на Джулиана. За его внешним спокойствием скрывалось нечто такое, от чего у нее по телу побежали мурашки. На его лице отражалась целая гамма чувств, но ни одно из них не было похоже на любовь.
Он что-то скрывает!
Как она не заметила этого раньше? Как это могло ускользнуть от ее внимания?
Но прежде чем эти страхи успели завладеть ею, он взглянул на нее и улыбнулся.
Его зеленые глаза обожгли Морин только что разделенной страстью. Джулиан смотрел на нее так, точно она была единственной женщиной на земле. Этот взгляд моментально прогнал все сомнения.
Конечно же, он любит ее. Быть может, у него и есть какие-то секреты, но они ничто в сравнении с этой любовью.
— Ну так что же, капитан Де Райз? — вновь раздался голос отца. — Не тяните с ответом.
Рука Джулиана легла ей на плечо. Пожатие его теплых пальцев было нежным и уверенным.
— Сэр! Я почту за честь взять вашу дочь в жены. Конечно, если вы позволите.
Этан Хоторн улыбнулся:
— Приданым Морин будет мое поручительство за тебя в Альянсе. К полудню все должны быть здесь. Теперь дело за свадьбой. — Он немного помолчал. — А до тех пор, если не возражаешь, останешься моим гостем.
Джулиан согласно кивнул и вслед за Морин поднялся на борт «Забытой леди».
Было очевидно, что отец все еще не доверяет Джулиану. По крайней мере пока их не обвенчают. Морин не сомневалась, что вскоре отец поймет, какой замечательный человек Джулиан.
— Девочка, ты успеешь подготовиться до заката?
— Да, папа, — ответила Морин и, повернувшись к Джулиану, добавила: — У меня даже есть платье.
По всеобщему мнению, свадьба получилась замечательная. Морин тоже сказала, что никогда не видела такой красивой свадьбы. Впрочем, ей не с чем было сравнивать. Но наверное, каждая невеста считает, что ее свадьба лучшая из всех.
Капитан Смит, член Альянса, в течение пяти лет был викарием одного из известных лондонских приходов. Потом, правда, его со скандалом выдворили из Англии. Он с радостью вызвался провести свадебную церемонию, уверив обеспокоенного отца невесты, что ее законность признает любой суд.
Вскоре все было готово. Морин оставалось только переодеться.
Она стояла, оцепенев, в своей каюте, уставившись на разложенное на постели платье, и не решалась надеть столь элегантную вещь. Морин боялась, что будет выглядеть смешной. Белый шелк легко струился между пальцами, загадочно мерцая в полумраке каюты. Жемчуг и золотое шитье, украшавшие платье, казались ей целым состоянием.
А вдруг она зацепит его за что-нибудь и порвет? Что, если оно запачкается смолой от снастей?
Но в конце концов, победив страхи, она надела платье. Оно пришлось точно впору и сидело как влитое. Даже длина была такая, как нужно. Казалось, что оно сшито на заказ одной из лучших лондонских модисток. Платье было открытым, но не вызывающим. А жемчуг, кружева и шитье делали его воистину королевским нарядом.
Ее буйные волосы были в этот день послушными и легко расчесались в красивые длинные локоны. Она подвязала их лентой цвета слоновой кости. Эта лента осталась ей от матери и была единственной, пока Джулиан не подарил вторую. Эту новую голубую ленту она разрезала надвое и подвязала ею чулки.
Как только она закончила одеваться, в дверь постучал отец. Когда Морин открыла, он уставился на нее так, словно видел впервые в жизни. Голубые глаза отца затуманили слезы.
— Рини, дорогая, — с трудом выговорил он, — ты сейчас как две капли воды похожа на твою красавицу мать, упокой Господь ее душу. Почему же я не замечал этого раньше?
Она улыбнулась ему, смущенная этими неожиданно теплыми словами. Внешность отца тоже претерпела значительные изменения.
Капитан Этан Хоторн был одет в свой лучший китель. Его бакенбарды были тщательно подбриты, а волосы красиво уложены.
— Я кое-что принес, девочка, — произнес он, вынимая руку из кармана и протягивая ей маленький бархатный мешочек. — Твоя матушка хотела бы, чтобы они были на тебе сегодня. Она сама надевала их в день нашей свадьбы. Это подарок тети Петтигру.
Морин потянула за шнурок, и у нее на ладони оказались редкой красоты серьги. Крупные бриллианты были оправлены в причудливое золотое плетение. Какое-то время Морин смотрела на них, не в силах вымолвить ни слова. Она совсем не помнила мать. И вот теперь эта давно умершая женщина посылала ей свою любовь и тепло.
— Спасибо, — наконец сказала она, вытирая хлынувшие слезы.
Отец обнял ее, а затем повел на палубу. Моряки со всех кораблей Альянса собрались у них на борту. Они заполонили палубу, облепили все мачты, как игрушки — рождественские деревца.
Появление Морин было встречено восторженным ревом, пронзительным свистом и шквалом аплодисментов. Весь корабль, от поручней до верхушек мачт, был украшен гирляндами цветов, которыми играл легкий бриз, разнося их сладкий аромат.
— Это все проделки твоего будущего мужа, — шепнул ей отец, — он выделил целую команду, чтобы собирать и развешивать эти проклятые цветы. И еще притащил столько рома и провизии, что хватило бы накормить и напоить полк солдат. Никогда не видел, чтобы мужчина так стремился жениться.
Ветер принес с пляжа аромат жареного поросенка. С камбуза тоже доносились божественные запахи.
Морин подняла глаза и увидела Джулиана. Он стоял возле штурвала. На нем были черный китель и желтые штаны из буйволовой кожи. Белоснежная сорочка красиво подчеркивала его бронзовый загар. Рядом стоял его корабельный врач Роджер Холи. Это была единственная мрачная личность на корабле. Роджер сердито озирался вокруг, видимо, считая все эти пышные приготовления откровенной глупостью.
Один из моряков Джулиана подошел к Морин и, смущаясь, протянул ей огромный букет цветов.
— Примите поздравления капитана, миледи.
Она зарылась лицом в цветы, поклявшись про себя, что никогда не забудет этот пьянящий карибский аромат.
— Рини, ему надо быть рядом с тобой и оказывать тебе знаки внимания.
— Я безумно люблю его, папа.
Отец, все еще державший ее за руку, посмотрел ей в глаза:
— Я вижу, девочка. И это пугает меня.
В эту минуту на палубе раздались звуки труб. и барабана, и отец увлек ее туда. Вскоре они с Джулианом, держась за руки, стояли перед капитаном Смитом.
Морин обернулась к отцу и увидела, что он снова держит пистолет, а его ближайший друг, капитан Якобсон, обнажил абордажную саблю. Оружие было направлено на жениха. Джулиан оглянулся и со смехом воскликнул:
— Сэр! Я справлюсь и без вашей помощи!
— Нет, я все-таки помогу, — ответил Этан Хоторн и громко захохотал. Окружающие дружно присоединились к нему.
Пока молодые произносили клятвы, над ними ярко сияло солнце, а палуба «Забытой леди» мягко покачивалась под ногами.
Когда Джулиан клялся любить, почитать и беречь Морин отныне и вовек, она преисполнилась уверенностью, что будущий муж любит ее всем сердцем. Она произнесла свою клятву и была объявлена миссис Морин Маргарет Джулиан Де Райз.
Муж обнял ее и крепко поцеловал, чем вызвал дикий восторг у собравшихся. Теперь она принадлежит ему навеки. Морин была на седьмом небе от счастья.
Вскоре началось обильное пиршество. Ром и эль текли рекой. Для капитанов Джулиан привез несколько бутылок прекрасного вина. Праздник затянулся до позднего вечера. Но вот Джулиан взглянул на жену и улыбнулся. Морин поняла его без слов. Она сама думала об этом.
— Давай сбежим, — шепнул он ей на ухо.
Она радостно кивнула. Они тихо прокрались к борту. Тут Морин увидела маленькую шлюпку, обогнувшую мыс и уже исчезавшую из виду.
— Что это за лодка? — спросила она.
Джулиан поднял глаза, и ей показалось, что в его взгляде мелькнула та неуверенность, которую она увидела днем. Через мгновение это выражение исчезло. Словно отметая дальнейшие вопросы, он закрыл ей рот поцелуем.
— Наверное, какой-нибудь матрос направился на соседний остров в надежде найти такое же сокровище, как я обрел здесь.
Она покраснела, смутившись, и, пока они спускались в лодку и плыли к «Судьбе», не обронила ни слова.
Морин показалось странным, что муж отправил ее к себе в каюту одну, сказав, что ему нужно осмотреть корабль. Наклонившись к ней, он прошептал:
— Открой окно и жди меня.
Войдя в каюту, Морин рассмеялась, вспомнив свои предположения о том, как обставлено его пиратское логово. Каюта Джулиана не была похожа ни на турецкий гарем, ни на аскетичное жилище американца. Здесь царили тепло и уют. Стены были отделаны дорогим деревом. Посредине стоял старинный дубовый стол. Морин положила на него букет и взглянула на широкое ложе, которое ей вскоре предстояло разделить с Джулианом. Зеленое покрывало было густо усыпано цветами. Выходящая на корму стена почти полностью состояла из больших окон. Вспомнив его просьбу, Морин распахнула окно настежь.
Ночь уже вступала в свои права. На пляже и на соседних кораблях все еще звучала громкая музыка, далеко разносясь над тихими водами залива.
Морин подумала, что в действительности их брачная ночь была вчера. Но атмосфера сегодняшнего вечера пьянила ее ожиданием какой-то тайны, неизвестного будущего.
Запахи океана и поросшего пальмами атолла ворвались в каюту. Отступив от окна, Морин закрыла глаза и отдалась их волшебному очарованию. Теплый ветер играл ее волосами, и она еле слышно шепнула:
— Джулиан! Я люблю тебя!
Открыв глаза, она увидела мужа спускающимся к окну по канату. Встав перед ней, он широко улыбнулся:
— А-а… невеста зовет своего жениха!
Он сбросил китель и остался в одной рубашке. Его талию перетягивал красный кушак, за которым торчал богато украшенный кинжал. Он был босиком, а волосы заплетены в косичку, как у старого пирата.
— Что с тобой? — спросила Морин, с трудом сдерживаясь, чтобы не прыснуть со смеху.
— Сегодня я принес еще одну клятву, госпожа. Теперь я — полноправный член Альянса и уполномочен выполнять обязанности пирата. — Он посмотрел на нее, грозно нахмурив брови. — И сейчас мне надо проверить слух, который только что донесла до меня молва.
— Что же это за слух? — осведомилась она. — Скажи мне. Умоляю!
Он торжественно поднял палец.
— Я услышал, что самая красивая женщина в мире сегодня вышла здесь замуж. И пришел, чтобы похитить ее. — Он схватил Морин за руки и прижал к себе. — Я нашел ее или невзначай наткнулся на какое-то древнее испанское сокровище?
Она радостно улыбнулась. Ей очень нравилась эта игра.
— О! Сэр пират! — воскликнула Морин с притворным ужасом. — Я не позволю вам рисковать жизнью ради моего удовольствия. Мой жених ревнив и свиреп. Он убьет вас. С минуты на минуту он будет здесь. — Она указала на дверь каюты. — И тогда нам больше не быть вместе.
Джулиан отошел от нее и широким взмахом руки задвинул засов. Затем придвинул к двери стоявший рядом тяжелый сундук.
— Теперь к нам никто не войдет, миледи. Если вы не собираетесь дожидаться своего жениха…
Морин протестующе замотала головой.
— Кажется, — продолжал он, — вы что-то говорили об удовольствии. Вам крупно повезло. — Джулиан фамильярно ощупал ее взглядом. — Я переплыл все моря, чтобы найти женщину с волосами черными, как полуночное небо, и с глазами, как сверкающие сапфиры. Мне сказали, что в ее сердце есть ответ на любой вопрос. — Он склонился к ней и нежно зашептал: — Сегодня я понял, что вся моя жизнь была лишь прелюдией к встрече с тобой. — Он вытащил из-за пояса кинжал и отбросил его в сторону. — Иди ко мне, моя красавица. С этой ночи будем неразлучны.
Очарованная его обаянием и чувственным обещанием, Морин кинулась к нему.
Их губы слились в горячем поцелуе. Муж заключил ее в объятия, прижимая все теснее. Воспоминания о прошлой ночи показались незначительными в сравнении с разгорающейся сейчас страстью.
Он покусывал ее губы, трепетно обводя языком ее язык. Этот поцелуй длился целую вечность. И вот наконец Джулиан отодвинулся, чтобы посмотреть на нее. Морин встретила его взгляд и, не отводя глаз, сняла ленту, сдерживающую ее буйную гриву волос. Они рассыпались по плечам длинными волнистыми прядями.
— Не это ли ты искал? — спросила она, откинув волосы и озорно улыбаясь.
Джулиан стоял, точно загипнотизированный ее красотой. Морин расстегнула ворот платья, оно скользнуло к ее ногам, и она отбросила его в сторону. Затем взяла руку Джулиана и прижала к своей обнаженной груди.
— А может быть, ты искал вот это?
Морин придвинулась ближе, и ее грудь, точно голубка, легла ему в ладонь. Джулиан вздрогнул и, наклонившись, стал целовать соски. Морин застонала. Тогда он подхватил ее на руки, понес к постели и бережно уложил среди цветов.
Она глубоко вдохнула их аромат и подумала, что это волшебство не забудется никогда.
Джулиан быстро скинул с себя сорочку и панталоны и устроился рядом, обхватил ее руками и стал покачивать как ребенка.
— Морин, любимая! Что бы ни уготовила нам судьба, знай, я люблю тебя и буду любить всегда.
— Я тоже люблю тебя, — прошептала она.
Они снова принялись целоваться, словно подтверждая только что сделанные признания, показавшиеся им более значимыми, чем клятва, которую несколько часов назад произносили перед священником.
Не прерывая поцелуя, Джулиан медленно вошел в нее. Они задвигались навстречу друг другу, приближаясь к вершине наивысшего блаженства…
Новобрачные занимались любовью всю ночь, и их страсть не ослабевала.
Перед рассветом Морин приподнялась на локте и глянула в окно. Снаружи все еще властвовала тьма, но ей почему-то показалось, что они плывут.
— Нас несет по течению, — сказала она, садясь.
— Я знаю, — рассмеялся он в ответ и вновь заключил ее в объятия, Морин успокоилась. Он любил ее, и она доверяла ему всем сердцем, всем своим существом.
В дальнейшем, вспоминая эти минуты, Морин поняла, что его остроумные ответы на ее вопросы об одинокой лодке и плывущей по течению «Судьбе» были лишь искусной ложью. Такой же, как и все связанное с капитаном Де Райзом.
Глава 16
Бал леди Уэстон. Лондон, 1813 год
— Мисс Феник, как вы себя чувствуете? — спросил лорд Хоксбери.
Морин подняла глаза, все еще вне себя от гнева, на Джулиана, ухаживающего за Юстасией.
— Все чудесно. Спасибо. — Она бросила последний взгляд на своего неверного мужа и повернулась к графу: — Так что вы говорили насчет пари?
Молодой человек вспыхнул от радости.
— Прогулка верхом. В парке. В том случае, если мой дядя, сняв маску, сделает предложение мисс Котуэлл до полуночи на маскараде моей матери.
— А если он этого не сделает? — спросила Морин.
— Ваша цена.
— Лучшая лошадь из ваших конюшен.
Граф густо покраснел.
— Моя лучшая лошадь? Но это, пожалуй…
Подняв бровь, Морин выжидающе воззрилась «а Хоксбери.
Молодой человек, имеющий твердое понятие о благородстве, тяжело вздохнул и склонил голову, соглашаясь на эти грабительские условия.
Морин собиралась выиграть пари. Ей и в самом деле понадобится хорошая лошадь, чтобы выбраться из Лондона, если подтвердятся ее подозрения по поводу Джулиана. Как он намеревается объявить о помолвке с мисс Котуэлл при живой жене? Неужто надеется, что она спокойно будет стоять рядом и присоединится к хору поздравлений и пожеланий молодой паре?
У него есть один-единственный способ взять другую в жены, но Морин не даст ему такой возможности.
Она весь вечер смотрела на Джулиана, хотя у нее не было отбоя от кавалеров. Но как ни старалась, ей не удавалось избавиться от желания встретиться с ним.
Сама мысль о том, что Джулиан проводит время с мисс Котуэлл, приводила ее в неистовство.
Он был прав. Морин снедала ревность. «Да что это со мной? — урезонивала она себя. — Ревновать Джулиана?» Ходили слухи, что у него множество любовниц, среди которых были светские дамы, а также актрисы и танцовщицы. Связь с ним погубила не одну женщину.
«Чудовище», — подумала Морин. Хуже всего было то, что она тоже не устояла перед его дьявольским обаянием.
Граф Хоксбери верно подметил: Джулиан уделял мисс Котуэлл слишком много внимания. Но свадьба?..
Морин закрыла глаза и глубоко вздохнула.
Казалось бы, так легко положить всему конец. Указать лорд-адмиралу на Джулиана, увидеть, как его повесят, и уплыть прочь.
Но что-то произошло с ней. Годы ненависти изменили ее. Что-то мешало ей выполнить данную себе клятву.
Она предала память отца, позволив Джулиану жить. Это предательство было сродни тому, которое Джулиан совершил по отношению к Этану Хоторну.
Вскоре после полуночи Джулиан подошел к ней и молча повел танцевать. Она не возражала.
Его прикосновение вновь зажгло в ней желание. Ее тело требовало, чтобы она снова, как много лет назад, упивалась страстью.
Морин чувствовала тепло его пальцев сквозь перчатку, а когда они коснулись обнаженной части ее руки возле короткого рукава платья, ее пронзила легкая дрожь. Это прикосновение оживило воспоминания, которым она предавалась весь вечер. О недавнем поцелуе в карете и об их первой брачной ночи.
Ее лицо затуманилось и, когда грянула музыка, она пропустила первое па.
— Что с тобой, Рини? — прошептал он. — Что так расстроило тебя сегодня?
Танцующие двигались рядами, и впереди них оказалась мисс Котуэлл в паре с графом Хоксбери.
Джулиан проследил за взглядом Морин.
— Юстасия? — Он рассмеялся. — Не отпирайся, Рини, ты ревнуешь.
— Я не ревную, — ответила Морин. — Почему бы и нет? Она достаточно молода, чтобы стать твоей…
— …женой? — поддразнил он. — Да. Я всегда представлял свою жену молоденькой, а не какой-нибудь старой девой, которые почему-то популярны в этом сезоне.
Обходя в танце вокруг него, Морин старательно наступила ему на ногу.
— Наверное, вскоре ты получишь желаемое. Прими мои поздравления. Весь зал только и гудит о том, что ты вот-вот объявишь о помолвке с этим безмозглым созданием. — На мгновение они оказались лицом друг к другу. — Это замечательная идея, правда, есть одно «но».
— О чем ты? — спросил он, невинно глядя на нее широко раскрытыми глазами.
— У тебя уже есть жена.
— Да. Но она вряд ли станет претендовать на меня.
Морин крепко сжала губы.
«Я никогда не стану претендовать на тебя», — хотелось ей сказать, однако она не смогла. Да она и не думала так.
— Неужто ты считаешь ее подходящей парой?
Он кивнул, словно соглашаясь с ее замечанием. Но увидев озорной блеск в его зеленых глазах, Морин поняла, что Джулиана очень радуют ее переживания.
— А какую женщину ты хотела бы видеть рядом со мной?
— Ту, которая поймет, кто ты на самом деле.
Он скептически хмыкнул.
— Мисс Котуэлл обладает многочисленными досто-инствами, которых нет у других женщин.
Морин взглянула на девушку. Прекрасные светлые волосы, чудный цвет лица, изысканные манеры. Но вряд ли Джулиан мог вызвать в ней ту упоительную страсть, которой пылала она сама восемь лет назад.
— Да. Она красива, — признала Морин.
— Пожалуй. Но мне нравится в ней совсем другое. То, чего нет ни у одной женщины в этом зале.
Что же такое особенное было в дочери лорд-адмирала? С точки зрения Морин, эта девушка имела все: положение, богатство, семейные связи.
Связи!!!
Юстасия — дочь лорд-адмирала. Вот разгадка. Пока лорд-адмирал старался низвергнуть капитана Де Райза в ад, он желал совсем другого Джулиану Дартизу. Того, о чем постоянно думала Морин.
Она подняла глаза на Джулиана:
— Если ты женишься на Юстасии, лорд-адмирал вряд ли донесет на тебя из опасения выглядеть полным идиотом.
— Какой-нибудь прожженный циник так бы и подумал, если бы я и впрямь собирался жениться на этом ребенке.
— А ты разве не собираешься?
— А как по-твоему? — спросил он, пристально глядя на нее.
В его глазах полыхала так хорошо знакомая ей страсть. Точно так же он смотрел на нее в карете несколько часов назад. Морин представила, что бы он сделал с ней сегодня ночью, если бы она дала согласие.
Она опустила глаза.
Джулиан шел очень опасным курсом. Находясь около Юстасии, он приобретал доверие лорд-адмирала. Это был хороший источник информации. Джулиана явно интересовал пакетбот «Боудил».
Но если лорд-адмирал узнает, кто такой Джулиан, и не сможет обвинить его открыто, он все равно найдет способ, чтобы устранить капитана Де Райза. Судя по всему, такой же способ лорд-адмирал приберег и для нее.
— Да что с тобой, Рини? — прошептал Джулиан ей на ухо, следуя в танце позади нее. — Похоже, что тебя волнует не только Юстасия.
Морин могла сейчас оказать хорошую услугу Джулиану. Достаточно было рассказать ему о пакетботе «Боудил».
Но это означало бы, что она заботится о нем. Хочет, чтобы он жил. Хочет его.
— У меня есть определенные обязательства перед властями, касающиеся тебя, — сказала Морин, слегка кивнув в сторону лорд-адмирала. — Мистеру Котуэллу не терпится увидеть Де Райза повешенным.
— Вы едины с ним в этом желании, — усмехнулся Джулиан.
Морин было сейчас не до смеха;
Скажи ему, кричал ее внутренний голос, чтобы он покинул Лондон. Вы могли бы бежать вместе. Сегодня же вечером. И больше никогда не вспоминать об этом городе.
Нет, она не могла снова полностью довериться ему. Пусть сначала сдержит обещание освободить ее людей и корабль.
— Как дела с моей командой? — спросила Морин.
— Хорошо, — ответил он. — Если хочешь, я приду нынче вечером и расскажу тебе о своих планах.
На сей раз она все-таки рассмеялась.
— Представляю, какой вид будет у леди Мэри, если ты заявишься в столь поздний час. Да еще с таким блеском в глазах.
Танец подходил к концу. Он наклонился к ее руке и шепнул:
— Леди Мэри не нужно знать о моем визите. Просто открой окно. Я приду, когда взойдет луна.
Спасение Морин явилось в лице лорда Хоксбери. Он очень быстро подошел и пригласил ее на следующий танец. Если бы он не поддержал ее за локоть, она не устояла бы на ногах.
Открой окно!
Джулиан уже шептал ей эти слова. Она боялась, что сегодняшняя ночь будет такой же, как та. Открыть окно — значит снова впустить его в свою жизнь.
Морин битый час уговаривала леди Мэри откланяться и покинуть бал Уэстонов. Она надеялась исчезнуть не замеченной лорд-адмиралом, но, к несчастью, он поджидал их на улице.
— Мисс Феник, — произнес он, — разрешите вас на пару слов, прежде чем вы уедете.
Леди Мэри отважно улыбнулась Морин, видимо, собираясь намекнуть лорд-адмиралу на поздний час, но в последний момент не решилась ему перечить. Вместо этого она позволила лакею проводить ее до кареты. Леди Мэри слишком хорошо знала, от кого зависит ее вновь обретенное благополучие.
Лорд-адмирал взял Морин за локоть и увлек к своей карете. Он хотел посадить ее внутрь, но она воспротивилась.
— В чем дело? — спросил он. — Входите же. Я не намерен говорить о делах на улице.
Она больше не доверяла этому человеку и не собиралась садиться в его карету, опасаясь, что он увезет ее неизвестно куда. Улица все еще была пустынной. Большинство гостей веселились на балу.
Скрестив руки на груди, она упорно оставалась на тротуаре.
— Что вам угодно?
Будучи малодушным человеком, склонным к предательству, он пасовал, сталкиваясь с решительным отпором.
— Где Де Райз?
— Меня это тоже интересует, милорд, — сказала Морин. — У меня связаны руки. Большую часть времени я провожу в этих бесполезных танцах. Мне самой не терпится уехать из Лондона, но как я могу указать вам на человека, которого нет?
Лорд-адмирал посмотрел на ярко освещенные окна бального зала Уэстонов.
— Мисс Феник, как вы себя чувствуете? — спросил лорд Хоксбери.
Морин подняла глаза, все еще вне себя от гнева, на Джулиана, ухаживающего за Юстасией.
— Все чудесно. Спасибо. — Она бросила последний взгляд на своего неверного мужа и повернулась к графу: — Так что вы говорили насчет пари?
Молодой человек вспыхнул от радости.
— Прогулка верхом. В парке. В том случае, если мой дядя, сняв маску, сделает предложение мисс Котуэлл до полуночи на маскараде моей матери.
— А если он этого не сделает? — спросила Морин.
— Ваша цена.
— Лучшая лошадь из ваших конюшен.
Граф густо покраснел.
— Моя лучшая лошадь? Но это, пожалуй…
Подняв бровь, Морин выжидающе воззрилась «а Хоксбери.
Молодой человек, имеющий твердое понятие о благородстве, тяжело вздохнул и склонил голову, соглашаясь на эти грабительские условия.
Морин собиралась выиграть пари. Ей и в самом деле понадобится хорошая лошадь, чтобы выбраться из Лондона, если подтвердятся ее подозрения по поводу Джулиана. Как он намеревается объявить о помолвке с мисс Котуэлл при живой жене? Неужто надеется, что она спокойно будет стоять рядом и присоединится к хору поздравлений и пожеланий молодой паре?
У него есть один-единственный способ взять другую в жены, но Морин не даст ему такой возможности.
Она весь вечер смотрела на Джулиана, хотя у нее не было отбоя от кавалеров. Но как ни старалась, ей не удавалось избавиться от желания встретиться с ним.
Сама мысль о том, что Джулиан проводит время с мисс Котуэлл, приводила ее в неистовство.
Он был прав. Морин снедала ревность. «Да что это со мной? — урезонивала она себя. — Ревновать Джулиана?» Ходили слухи, что у него множество любовниц, среди которых были светские дамы, а также актрисы и танцовщицы. Связь с ним погубила не одну женщину.
«Чудовище», — подумала Морин. Хуже всего было то, что она тоже не устояла перед его дьявольским обаянием.
Граф Хоксбери верно подметил: Джулиан уделял мисс Котуэлл слишком много внимания. Но свадьба?..
Морин закрыла глаза и глубоко вздохнула.
Казалось бы, так легко положить всему конец. Указать лорд-адмиралу на Джулиана, увидеть, как его повесят, и уплыть прочь.
Но что-то произошло с ней. Годы ненависти изменили ее. Что-то мешало ей выполнить данную себе клятву.
Она предала память отца, позволив Джулиану жить. Это предательство было сродни тому, которое Джулиан совершил по отношению к Этану Хоторну.
Вскоре после полуночи Джулиан подошел к ней и молча повел танцевать. Она не возражала.
Его прикосновение вновь зажгло в ней желание. Ее тело требовало, чтобы она снова, как много лет назад, упивалась страстью.
Морин чувствовала тепло его пальцев сквозь перчатку, а когда они коснулись обнаженной части ее руки возле короткого рукава платья, ее пронзила легкая дрожь. Это прикосновение оживило воспоминания, которым она предавалась весь вечер. О недавнем поцелуе в карете и об их первой брачной ночи.
Ее лицо затуманилось и, когда грянула музыка, она пропустила первое па.
— Что с тобой, Рини? — прошептал он. — Что так расстроило тебя сегодня?
Танцующие двигались рядами, и впереди них оказалась мисс Котуэлл в паре с графом Хоксбери.
Джулиан проследил за взглядом Морин.
— Юстасия? — Он рассмеялся. — Не отпирайся, Рини, ты ревнуешь.
— Я не ревную, — ответила Морин. — Почему бы и нет? Она достаточно молода, чтобы стать твоей…
— …женой? — поддразнил он. — Да. Я всегда представлял свою жену молоденькой, а не какой-нибудь старой девой, которые почему-то популярны в этом сезоне.
Обходя в танце вокруг него, Морин старательно наступила ему на ногу.
— Наверное, вскоре ты получишь желаемое. Прими мои поздравления. Весь зал только и гудит о том, что ты вот-вот объявишь о помолвке с этим безмозглым созданием. — На мгновение они оказались лицом друг к другу. — Это замечательная идея, правда, есть одно «но».
— О чем ты? — спросил он, невинно глядя на нее широко раскрытыми глазами.
— У тебя уже есть жена.
— Да. Но она вряд ли станет претендовать на меня.
Морин крепко сжала губы.
«Я никогда не стану претендовать на тебя», — хотелось ей сказать, однако она не смогла. Да она и не думала так.
— Неужто ты считаешь ее подходящей парой?
Он кивнул, словно соглашаясь с ее замечанием. Но увидев озорной блеск в его зеленых глазах, Морин поняла, что Джулиана очень радуют ее переживания.
— А какую женщину ты хотела бы видеть рядом со мной?
— Ту, которая поймет, кто ты на самом деле.
Он скептически хмыкнул.
— Мисс Котуэлл обладает многочисленными досто-инствами, которых нет у других женщин.
Морин взглянула на девушку. Прекрасные светлые волосы, чудный цвет лица, изысканные манеры. Но вряд ли Джулиан мог вызвать в ней ту упоительную страсть, которой пылала она сама восемь лет назад.
— Да. Она красива, — признала Морин.
— Пожалуй. Но мне нравится в ней совсем другое. То, чего нет ни у одной женщины в этом зале.
Что же такое особенное было в дочери лорд-адмирала? С точки зрения Морин, эта девушка имела все: положение, богатство, семейные связи.
Связи!!!
Юстасия — дочь лорд-адмирала. Вот разгадка. Пока лорд-адмирал старался низвергнуть капитана Де Райза в ад, он желал совсем другого Джулиану Дартизу. Того, о чем постоянно думала Морин.
Она подняла глаза на Джулиана:
— Если ты женишься на Юстасии, лорд-адмирал вряд ли донесет на тебя из опасения выглядеть полным идиотом.
— Какой-нибудь прожженный циник так бы и подумал, если бы я и впрямь собирался жениться на этом ребенке.
— А ты разве не собираешься?
— А как по-твоему? — спросил он, пристально глядя на нее.
В его глазах полыхала так хорошо знакомая ей страсть. Точно так же он смотрел на нее в карете несколько часов назад. Морин представила, что бы он сделал с ней сегодня ночью, если бы она дала согласие.
Она опустила глаза.
Джулиан шел очень опасным курсом. Находясь около Юстасии, он приобретал доверие лорд-адмирала. Это был хороший источник информации. Джулиана явно интересовал пакетбот «Боудил».
Но если лорд-адмирал узнает, кто такой Джулиан, и не сможет обвинить его открыто, он все равно найдет способ, чтобы устранить капитана Де Райза. Судя по всему, такой же способ лорд-адмирал приберег и для нее.
— Да что с тобой, Рини? — прошептал Джулиан ей на ухо, следуя в танце позади нее. — Похоже, что тебя волнует не только Юстасия.
Морин могла сейчас оказать хорошую услугу Джулиану. Достаточно было рассказать ему о пакетботе «Боудил».
Но это означало бы, что она заботится о нем. Хочет, чтобы он жил. Хочет его.
— У меня есть определенные обязательства перед властями, касающиеся тебя, — сказала Морин, слегка кивнув в сторону лорд-адмирала. — Мистеру Котуэллу не терпится увидеть Де Райза повешенным.
— Вы едины с ним в этом желании, — усмехнулся Джулиан.
Морин было сейчас не до смеха;
Скажи ему, кричал ее внутренний голос, чтобы он покинул Лондон. Вы могли бы бежать вместе. Сегодня же вечером. И больше никогда не вспоминать об этом городе.
Нет, она не могла снова полностью довериться ему. Пусть сначала сдержит обещание освободить ее людей и корабль.
— Как дела с моей командой? — спросила Морин.
— Хорошо, — ответил он. — Если хочешь, я приду нынче вечером и расскажу тебе о своих планах.
На сей раз она все-таки рассмеялась.
— Представляю, какой вид будет у леди Мэри, если ты заявишься в столь поздний час. Да еще с таким блеском в глазах.
Танец подходил к концу. Он наклонился к ее руке и шепнул:
— Леди Мэри не нужно знать о моем визите. Просто открой окно. Я приду, когда взойдет луна.
Спасение Морин явилось в лице лорда Хоксбери. Он очень быстро подошел и пригласил ее на следующий танец. Если бы он не поддержал ее за локоть, она не устояла бы на ногах.
Открой окно!
Джулиан уже шептал ей эти слова. Она боялась, что сегодняшняя ночь будет такой же, как та. Открыть окно — значит снова впустить его в свою жизнь.
Морин битый час уговаривала леди Мэри откланяться и покинуть бал Уэстонов. Она надеялась исчезнуть не замеченной лорд-адмиралом, но, к несчастью, он поджидал их на улице.
— Мисс Феник, — произнес он, — разрешите вас на пару слов, прежде чем вы уедете.
Леди Мэри отважно улыбнулась Морин, видимо, собираясь намекнуть лорд-адмиралу на поздний час, но в последний момент не решилась ему перечить. Вместо этого она позволила лакею проводить ее до кареты. Леди Мэри слишком хорошо знала, от кого зависит ее вновь обретенное благополучие.
Лорд-адмирал взял Морин за локоть и увлек к своей карете. Он хотел посадить ее внутрь, но она воспротивилась.
— В чем дело? — спросил он. — Входите же. Я не намерен говорить о делах на улице.
Она больше не доверяла этому человеку и не собиралась садиться в его карету, опасаясь, что он увезет ее неизвестно куда. Улица все еще была пустынной. Большинство гостей веселились на балу.
Скрестив руки на груди, она упорно оставалась на тротуаре.
— Что вам угодно?
Будучи малодушным человеком, склонным к предательству, он пасовал, сталкиваясь с решительным отпором.
— Где Де Райз?
— Меня это тоже интересует, милорд, — сказала Морин. — У меня связаны руки. Большую часть времени я провожу в этих бесполезных танцах. Мне самой не терпится уехать из Лондона, но как я могу указать вам на человека, которого нет?
Лорд-адмирал посмотрел на ярко освещенные окна бального зала Уэстонов.