- Привет, Гевин, - сказал он. - Один из пропавших нашелся.
- Да, я вижу. С ним все в порядке?
- Кажется, да.
- Что же тогда с ним произошло?
- Черт его знает. Он уже полчаса бормочет о львах, тиграх, медведях и о чем-то дьявольском. Я не мог понять, что он говорит, и послал Мило в больницу за тобой.
- Миссис Креддок сообщили?
- Да, сразу же. Бетти Креддок знает, что он здесь, - он бросил быстрый взгляд на дрожащего охотника. - Она говорит, заприте его на замок, а ключ выбросите.
- Я поговорю с ним, - сказал Гевин. - Если хочешь, можешь пока перекусить.
- Благодарю, но от запахов нашего друга у меня пропал аппетит. Хотя я не откажусь от чашки свежего кофе. - Он показал на чашку, которую держал Креддок. - Это был последний кофе.
- Ладно, иди, - сказал Гевин. - Если понадобишься, я позову тебя.
- Я буду в баре, - с заметным облегчением произнес Невинс. Он надел куртку и поспешил за дверь, пока шериф не передумал.
- Я могу остаться? - спросил Мило.
- Конечно. Во всяком случае, мне понадобится помощь для ведения допроса.
Эйб Креддок повернул голову к шерифу. В его маленьких покрасневших глазах появился страх.
- Допрос? - прохрипел он.
- Это значит, что я задам тебе несколько вопросов, Эйб.
- Я все рассказал этому парню.
- Рой иногда не все правильно понимает, - примирительным тоном сказал Гевин. - Тебе ведь не трудно еще раз все рассказать?
- Думаю, что нет. - Креддок поднес чашку ко рту и с шумом отхлебнул. Коричневая струйка потекла по небритому подбородку. Он небрежно вытирал грязным рукавом.
Гевин сел за стол. В ноздри ударил жуткий запах, исходивший от Эйба Креддока.
- О'кей, Эйб, давай рассказывай.
- Это был медведь, - начал Креддок. Его глаза беспокойно забегали по комнате. - Мы стреляли в медведя.
- Ты сказал "мы"?
- Да.
- Это значит ты и Кели Вейн?
Эйб Креддок вздрогнул и пролил оставшийся в чашке кофе.
- Да, я и Кели. Мы были вместе. Охотились. И это был медведь.
- Ты утверждаешь, что ты и Кели Вейн встретили медведя?
- И застрелили его.
- Что, здесь, в наших Техасских горах?
- Да. Медведь. - Казалось, человек, сидящий на стуле, втянул голову в плечи.
Ремси достал из кармана рубашки спичку и сунул ее в зубы. Он иногда делал так, когда хотел выглядеть проще и раскованнее. А также для того, чтобы сдержать себя и не накричать на кого-нибудь.
- Эйб, - тихо произнес он. - В округе Ла Рейн или где-нибудь еще на сотню миль вокруг с 1930 года нет ни одного медведя. - Ремси не был уверен в правильности своих подсчетов, но таким образом он ясно давал понять, что думает и об Эйбе Креддоке, и о его медведе.
- Это был медведь, - настойчиво повторил Креддок. - Огромный.
- Где Кели, Эйб?
От этого вопроса Креддок задрожал.
- Это... это схватило его.
- Медведь схватил Кели? - Ремси с трудом сдерживал раздражение.
- Не медведь. Хуже.
Креддока начало трясти. Он поднял чашку и судорожно глотнул оставшиеся капли кофе. Ремси встал, забрал у него чашку и вытряхнул все, что там могло остаться, в пепельницу.
Затем, обращаясь к Мило Фернандесу, сказал:
- Достань в столе у Роя бутылку виски.
Молодой полицейский растерялся.
- Шериф, я не знаю.
- Она в среднем ящике. За справочником путешествий по Мексике.
Мило сел и с явным нежеланием выдвинул ящик стола.
- Не волнуйся, - успокоил его Ремси. - Я знаю, что она там, и Рой знает, что мне это известно. И я ничего не имею против, если он изредка к ней прикладывается. А сейчас, я думаю, это необходимо.
Мило достал бутылку и передал ее Ремси. Шериф налил изрядную дозу в кофейную чашку и протянул ее Эйбу Креддоку.
- Это больше поможет тебе, чем кофе, прийти в себя.
Креддок схватил чашку и с жадностью выпил все в два глотка. Он продолжал держать в руках чашку.
- Пока достаточно, Эйб. Не нужно, чтобы ты оказался в обычной своей форме. Ну, а теперь расскажи еще раз о себе, Кели и об этом... медведе.
Креддок откинулся на стуле. По мере того как виски начинали действовать, его руки дрожали меньше. Он заговорил хриплым голосом.
- Он выглядел как медведь. Мы и подумали, что это медведь.
- И вы стреляли в него.
- Да, Кели выстрелил.
- Только он стрелял?
- Ну, и я, наверно, тоже.
- Вы убили его?.. Медведя?
Креддок опустил голову. Он мрачно смотрел на свои руки, как будто они могли выдать его. Затем чуть слышно произнес:
- Мы убили его.
- Это был не медведь, так, Эйб?
- Да. - Он с трудом произносил слова. - Это был человек.
Он умоляюще смотрел на Ремси.
- Он выглядел как медведь. Любой бы принял его за медведя. Весь заросший и так быстро двигался. Кто мог подумать?
Ремси глубоко вздохнул и снова сел за стол. Молчание нарушил Мило Фернандес.
- Это тот парень, который сейчас в морге?
Ремси кивнул.
- Сегодня утром я прочитал результаты обследования. Три ранения в грудь, лицо обезображено выстрелом из охотничьего ружья и обглодано лесными животными.
Краем глаза он увидел, как вздрогнул Эйб Креддок.
- Это был Джонес. Он жил в лесу задолго до того, как я сюда приехал. Изредка наведывался в город. Безобидный. Довольно приятный.
- Мы не знали, что это был человек, - голос Креддока сорвался на крик.
Ремси обернулся и бросил на него яростный взгляд.
- Что произошло с Кели Вейном?
Креддок снова задрожал.
- Что-то схватило его.
- Еще один медведь?
- Нет, - Креддок затряс головой. - Что-то похожее на волка.
- Хватит, Эйб, - прервал Ремси. - Я уже слышал рассказ о медведе и не желаю теперь слушать о волках. Что случилось с Кели? Ты его тоже застрелил?
- Нет, Гевин, клянусь Богом! - Креддок схватился за стул и подался вперед. - Он был похож на волка, но это был не волк. Крупнее. Больше даже, чем человек. И он стоял на двух ногах. - Он замолчал, чувствуя, что слова звучат неубедительно.
- И что ты сделал? Ты пытался ему помочь?
- Никто не смог бы помочь Кели, когда это чудовище схватило его.
Ремси внезапно ощутил озноб.
- Эйб, у тебя есть какие-нибудь предположения, кто это был?
Креддок кивнул и посмотрел на дверь.
- Это было одно из тех существ, которые жили в Драго. Одно из тех, кому удалось убежать. Ты должен знать об этом.
- И кто же это, Эйб?
- Ну, ладно. Можешь считать меня сумасшедшим. Но это был... оборотень.
Наступила мертвая тишина. Затем Ремси сказал:
- Ты останешься здесь, Мило. А мы с Эйбом отправимся в лес.
Оставалось около двух часов до темноты, когда Гевин Ремси и Креддок добрались до места, где двое подростков обнаружили тело Джонеса. Хотя шериф и не придавал особого значения фантастическим рассказам о Драго, он не хотел оказаться ночью в этих лесах.
Он показал на землю, где они стояли. На ковре из сосновых иголок выделялись темные пятна.
- Здесь мы и нашли его, Эйб, - сказал Ремси. - Узнаешь это место?
Креддок взглянул на землю, затем быстро осмотрелся вокруг.
- Да. Вон там кусты, в которых он зарычал. У нас не было возможности выяснить, кто там - человек или зверь.
- И поэтому вы начали стрелять?
- Клянусь, Гевин, я рассказываю все как было.
- О'кей. Что вы сделали после того, как выстрелили и он упал?
- Мы увидели еще одного, и мы...
- Еще одного? - перебил Ремси.
- Ну да. Разве я не говорил?
- Нет, Эйб.
- Ну так вот, когда мы подошли поближе, то увидели другого. Поменьше. Наверно, это был ребенок.
- Ребенок, - повторил Гевин.
- Да. Увидев нас, он побежал. А мы погнались за ним.
- Зачем, Эйб?
- Ну, мы подумали, что он испугался, и с ним может что-нибудь случиться.
- И в него вы тоже стреляли, Эйб?
- Черт возьми, Гевин. Наша стрельба была случайностью. За кого ты меня принимаешь?
"Я хорошо знаю, что ты собой представляешь, - подумал Ремси. - Знаю так же, кто такой Кели. Вернее, кем он был".
- Куда вы побежали? - спросил он.
Креддок посмотрел вокруг. Теперь он выглядел увереннее. Он показал в сторону.
- Вот сюда. Парень сошел с тропы и побежал сквозь заросли. Кели и я следовали за ним.
- Покажи мне.
- Я и показываю. - Креддок вытянул указательный палец. - Вот в этом направлении.
- Пошли.
- Я не хочу идти туда, Гевин.
- Я сказал, пошли. Я не в игры с тобой играю, Эйб.
Креддок встретил яростный взгляд шерифа, повернулся и направился в кустарник в том направлении, которое он указал.
- Я хочу, чтобы ты показал мне, где этот "волк" или кто бы там ни был, напал на Кели, - сказал Ремси.
Пройдя пятьдесят ярдов через кусты, Креддок остановился и показал.
- Это было здесь, рядом вон с той наклонившейся елью. Я как раз находился около нее, когда это чудовище схватило его. У него не было шансов. И ни у кого не было бы при встрече с этим существом.
Ремси осторожно приблизился к дереву, на которое указал Креддок. Он наклонился к его основанию и внимательно осмотрел землю вокруг него. Опавшие иголки все еще были темными. Он достал пластиковый пакет, который захватил с собой из кабинета, и аккуратно положил в него часть иголок. Там так же были порох и кусочки того, что могло быть костью. Ремси и это положил в пакет.
На небольшом расстоянии от дерева что-то виднелось. Он подошел ближе и ногой отбросил в сторону ветки. Под ними оказалась ярко-красная шляпа. Там же повсюду были разбросаны клочки одежды - куртки, брюк, остатки сапог. Все это было в крови.
Ремси обернулся и крикнул:
- Иди сюда, Эйб.
Креддок нехотя подошел, стараясь не ступать там, где земля была темной.
- Узнаешь это? - спросил Ремси.
- О черт!
Креддок отвернулся. Он не успел зажать рот рукой. Кофе и виски, выпитые им, хлынули наружу. Он согнулся и стоял так, пока уже нечему было выходить из него.
Ремси спокойно стоял и ждал, когда он закончит.
Наконец Креддок выпрямился. Его лицо, обычно красное, теперь было бледным. Он кивнул:
- Это шляпа Кели. И все остальное тоже его.
Ремси внимательно рассматривал поверхность земли.
- Похоже, это все, что от него осталось.
С гор послышался звук, от которого они оба застыли на месте. Долгий, дикий, страшный вой.
Затем внезапно наступила глубокая тишина. Эйб Креддок повернул к Ремси искаженное лицо.
- Шериф, делай со мной что хочешь, но, клянусь Богом, отсюда надо убираться.
Ремси лишь мгновение колебался, затем кивнул, и они вернулись обратно на тропу.
Глава 8
- Сейчас сосчитаю до пяти, Малколм, - сказала Холли Лэнг. - На счет раз ты начнешь просыпаться. Когда я дойду до пяти, ты полностью проснешься и будешь чувствовать себя свежим и бодрым.
Мальчик, удобно облокотившись, сидел в кровати. Его глаза были закрыты, черные ресницы выделялись на фоне бледной кожи. Он мягко улыбнулся и кивнул.
- Ты будешь помнить все, что мне рассказал, - продолжала Холли, - и ты больше не будешь бояться. А сейчас я на чина то считать. Один. Ты начинаешь просыпаться.
Мальчик зашевелился в кровати. Его тонкие пальцы сжались, схватив одеяло, как бы проверял, из чего оно сделано.
- Два. Ты чувствуешь себя хорошо и продолжаешь просыпаться.
Мальчик вздохнул. Тихий, удовлетворенный звук вышел из его груди.
- Три. Просыпаешься. Чувствуешь свежесть и бодрость.
Его веки дрогнули. Губы слегка приоткрылись.
- Четыре. Теперь ты можешь открыть глаза, Малколм, и посмотреть вокруг, если захочешь. Ты слышишь пение птиц на деревьях, чувствуешь, как в окно дует легкий ветер.
Мальчик открыл глаза. Он мигнул. Его глаза спокойно осмотрели палату и остановились на Холли.
- Пять. Ты полностью проснулся. Чувствуешь себя прекрасно. - Холли улыбнулась мальчику. - Привет, Малколм.
Мальчик глубоко вздохнул, вытянул руки и возвратил ей улыбку.
- Привет, Холли.
- Это было довольно легко, правда? - спросила она.
- Но на самом деле я ведь не спал, да?
- Я же говорила тебе, что это не совсем так.
- Все это время я знал, что происходит. Я слышал, как ты задавала мне вопросы, и слышал, как сам отвечал на них. И я все вспомнил. - На лицо мальчика легла тень.
- И сейчас ты помнишь все, о чем мне рассказал, не так ли?
- Да. Я помню огонь. И жизнь в лесу. Бег, всегда бег, потому что люди пытались поймать меня. Я помню капкан. И... о, я помню Джонеса. - Малколм замолчал, его лицо исказила боль.
- Это хорошо, Малколм, - мягко сказала Холли.
- Он умер, да? - спросил мальчик.
- Я не знаю.
Мальчик кивнул.
- Он умер. Джонес был лучшим из всех, кого я знал. И они убили его. Эти двое мужчин. Но я все тебе об этом рассказал.
- Расскажи еще, если хочешь, - сказала Холли. - Бывает, что расскажешь, и становится легче.
- Они убили его. Из ружей.
Холли незаметно следила, как взгляд мальчика устремился куда-то за стены больничной палаты. Она подалась вперед вместе со стулом, на котором сидела за кроватью. Не изменился ли цвет его глаз? Или это игра послеполуденного солнца, заглядывающего в окно?
- Что-то произошло после этого, я не могу вспомнить. Я рассказывал тебе, что это было?
Холли молча покачала головой. В его памяти еще остались провалы, которые не удалось восстановить с помощью гипноза. Теперь она не хотела вторгаться в мысли мальчика. Он выглядел по-другому. Она была в этом уверена. Под скулами глубже обозначились тени. И что-то странное было с его носом и верхней губой.
- Я не знаю, почему эти люди не убили меня тоже, - продолжал Малколм. Его голос стал ниже и грубее.
"Должно быть, во время разговора у него пересохло в горле", - подумала про себя Холли. Но его брови... разве не стали они более густыми, чем раньше? И она не помнила, чтобы они срослись у него на переносице.
- Следующее, что я помню, это то, что я опять бежал. Я не знал, гонятся за мной люди или нет. Я знал только, что должен скрыться. Я снова испугался, но теперь было даже хуже, чем раньше. Хуже потому, что Джонес был мертв. Он был моим другом, и я его потерял.
- Тяжело терять друга, - мягко сказала Холли. - Всегда тяжело кого-либо терять, но рано или поздно это происходит со всеми нами. У тебя будут другие друзья.
Малколм минуту помолчал. Затем он снова заговорил:
- Я так устал от бега. Когда меня догнали двое других мужчин, один из которых привез меня сюда, я не очень старался убежать. Я знал, что они не похожи на тех, кто убил Джонеса.
- Как ты мог это знать, Малколм?
- Я мог определить это по запаху. Ты знаешь, по запаху можно понять, собирается ли кто-нибудь тебя убить или он боится тебя.
Холли кивнула. Она знала, что потовые железы под воздействием страха выделяли различные запахи, но не многие люди понимали и различали их.
- Извини меня, Малколм, - сказала она, вставая. - Мы не будем больше думать об этом. Давай лучше посмотрим на последние лучи солнца.
Она раздвинула шторы, и палата наполнилась оранжевым светом заходящего солнца. С нежеланием, которое Холли не могла объяснить, она снова посмотрела на мальчика.
Он улыбнулся ей. Совсем обычный, довольно худой четырнадцатилетний подросток. Его глаза были темно-зелеными. И не было странных теней под скулами. Прямой нос, абсолютно нормальная верхняя губа. Красивые дугообразные брови. И во всем его облике ничего странного. Как она и думала, это была игра света.
- Как интересно, - произнес Малколм. - Кажется, всего несколько минут назад ты начинала гипнотизировать меня. Но тогда было утро, а теперь уже вечер.
- Гипноз иногда проводит интересные эксперименты со временем, ответила Холли. - Секунды могут превратиться в часы. И наоборот. Как ты себя чувствуешь?
- Хорошо. Хотя я немного устал. Такое впечатление, будто я снова бежал.
- Сегодня ночью ты будешь спать хорошо. Я пришлю тебе обед.
- Спасибо.
Холли поправила одеяло на кровати, улыбнулась Малколму и направилась к дверям.
- Холли? - окрикнул ее мальчик.
- Да?
- Насчет Джонеса. Ты говорила, что друга терять тяжело. И что у меня будут новые друзья. Я хочу спросить... а ты будешь моим другом?
- Мне бы этого хотелось. Очень, - ответила Холли. - До встречи.
Она вышла из палаты в коридор и немного постояла, прислонившись к стене. В горле стоял ком. А ведь сейчас она могла гордиться собой. В предельно короткий срок ей удалось вывести мальчика из состояния шока и восстановить, по крайней мере, часть его памяти. Чего же тогда она опасалась? Малколм еще не все рассказал. И Холли Лэнг не была уверена, что ей нужно знать все.
Довольно об этом думать. Еще есть другие дела. Она пошла по коридору и едва не наткнулась на Гевина Ремси. Чтобы избежать столкновения, шериф придержал ее за плечи. Прежде чем он отпустил Холли, она смогла почувствовать силу его рук.
- Я как раз собиралась позвать вас, - проговорила она.
- И я искал вас.
- Утром, после вашего ухода, Малколм говорил почти безостановочно. Он рассказал все о мертвом человеке в лесу.
- Джонес, - кивнул Ремси.
- Так вы знаете?
- При выходе отсюда утром я встретил вашего анатомиста. Он и сообщил мне, кем был убитый и как он умер.
- У Малколма больше не будет неприятностей?
- Со мной нет. Но мы все еще не знаем, кто он такой. Вам это удалось выяснить?
- Не совсем, - она заколебалась. - Но я думаю, что он из Драго.
- Вот как?
- Его воспоминания начинаются с огня, который уничтожил его город.
- Если он из Драго, то это первый уцелевший из них, - сказал Ремси.
- Видите ли, я не совсем уверена. Мне надо с ним еще поработать.
- Сколько угодно, хотя это не мое дело.
- Кое-что вас должно заинтересовать - он помнит двух мужчин, убивших Джонеса.
- Я уже знаю, кто они, но показания мальчика конечно будут важны.
- С этим можно подождать до завтра? Он очень устал.
- Не думаю, что за один день может что-нибудь измениться, - Гевин поскреб небритый подбородок, издавая неприятный звук. - У вас есть какие-либо планы на вечер?
Холли оживилась.
- У меня всегда есть планы. Сегодня вечером, например, я сначала должна написать отчет. Затем пойду домой, приму ванну, поджарю для себя кусок мяса и буду смотреть телевизор.
- Тогда я спрошу иначе. Не хотите ли пообедать со мной?
- Свидание? Зачем, шериф, я думала...
- Ненавижу, когда они думают, - пробурчал он.
Холли рассмеялась.
- Обед звучит как шутка. Но принимая во внимание качество местных ресторанов, почему бы не прийти ко мне? Я поджарю два куска мяса.
- От такого предложения я не могу отказаться. Какое вино вы предпочитаете?
- Темно-красное и сухое. Выберите сами. В восемь часов вас устроит?
- Вполне. Куда мне прийти?
- Я живу в маленьком доме в Дерни. Садовая улица, 71. На веранде будет гореть свет.
- Найду.
Он подмигнул ей и пошел по коридору. Некоторое время Холли смотрела ему вслед, с легкомысленной улыбкой думая о предстоящем свидании. Затем она снова приняла серьезный вид и направилась в свой кабинет, чтобы написать отчет о дне, проведенном с Малколмом.
Доктор Вейн Пастори поднимался по лестнице, когда увидел приближающуюся Холли Лэнг. Он много работал в течение дня и хотел отдохнуть. И сейчас доктор Лэнг была последним человеком, с кем он хотел бы встретиться.
Пастори быстро поднялся на второй этаж, прошел через стеклянную дверь в административное крыло и остановился перед приемной кабинета доктора Денниса Кьюлена. После обычных шуток с секретаршей Кьюлена, он получил разрешение войти.
- А, Вейн, я уже собирался уходить, - произнес шеф. - Надеюсь, вы меня не задержите?
- Нет, нет, буквально несколько слов, - сказал Пастори. - О мальчике в сто восьмой.
Кьюлен порылся в бумагах на столе.
- Так. Малколм. Кажется, так его зовут. Только что о нем говорил со мной наш шериф.
- Вот как? - напрягся Пастори, надеясь, что его план не сорвется.
- Стало известно, что мы не скрываем малолетнего убийцу. Ремси утверждает, что труп, находящийся в нашем морге, - дело рук других людей.
- Но мальчика никто не разыскивает?
- К сожалению, нет. И никто не предлагает оплатить его счет. Кое-кто из нашего персонала, по-видимому, думает, что мы - благотворительное учреждение.
- Я догадываюсь, кого вы имеете в виду, - сказал Пастори. - Но я пришел к вам как раз для того, чтобы предложить свою помощь.
- Да? - Кьюлен был заинтересован, но не подал виду.
- Как вам известно, я возглавляю небольшую клинику к северу отсюда.
- Да, помню, вы об этом говорили. Я только забыл, где именно она находится?
- Я предлагаю, - продолжал Пастори, не отвечая на вопрос, - перевести туда мальчика. У меня есть все необходимое, чтобы позаботиться о нем, и, кроме того, мальчик будет полезен для некоторых важных исследований, которыми я занимаюсь.
- Что это за исследования?
- Я еще не готов обсуждать данную тему. Вы же понимаете, сэр.
Доктор Кьюлен провел пальцем по своему аристократическому носу.
- То, что вы предлагаете, не совсем по правилам.
- Да, я знаю, сэр, - ответил Пастори. - Но, полагаю, что в данном случае можно сделать исключение. Для больницы не будет лишних расходов, а ведь ваш бюджет находится под контролем Сакраменто.
- Но как оформить необходимые документы, минуя официальные каналы?
- Мы оба знаем, что все можно сделать. Но у нас мало времени. Мне бы хотелось, чтобы мальчика перевели в мою клинику завтра.
- Завтра? Но это невозможно.
Пастори вынул папку.
- Я уже подготовил необходимые бумаги.
- Не кажется ли вам, что вы слишком торопитесь?
Пастори доверительно наклонился к столу.
- Я буду с вами откровенен, сэр. Если подтвердится то, что я думаю об этом мальчике, я добьюсь всеобщего признания, которое даже выйдет за мир медицины.
У Кьюлена перехватило дыхание.
- Похоже, вы собираетесь предложить мне взятку, доктор.
- Ничего подобного, сэр. Но не мешает вспомнить, что некоторые наши друзья, занимающие высокие посты, добились этого не совсем честным путем.
Кьюлен бросил беглый взгляд на бумаги.
- Я все еще не уверен, что смогу пойти по этому пути. Это в высшей степени неправильно.
- Позвольте вам заметить, - вставил Пастори, - что всю ответственность я беру на себя. Это не значит, что я ожидаю каких-либо осложнений, но если они возникнут, отвечать буду я.
- Ясно, - доктор Кьюлен надел очки. - Но мне нужно посмотреть эти документы. Если все, как вы говорите, в порядке, то я не вижу причины, которая могла бы помешать передать этого пациента в ваше попечение.
Пастори улыбнулся.
- Прекрасное решение, сэр. Не сомневаюсь, что так будет лучше для всех, кого это касается. - Он откинулся на спинку стула и с уверенной улыбкой стал ждать.
Глава 9
Зверь бесшумно двигался по темному лесу. Маленькие ночные существа убегали с его дороги или застывали на месте. При его приближении они прекращали шум и движение, но зверь молча пробирался вперед.
В этот вечер маленькие существа могли не бояться зверя. Его интересовало другое. Через каждые несколько ярдов он останавливался и, как человек, вставал на задние ноги, задирая морду к небу. Он принюхивался проверяя, изучая - и затем, обнаружив среди многих запахов один, опускался снова на все четыре ноги и продолжал двигаться дальше.
На вершине последнего холма зверь остановился. Грубая шерсть встала дыбом. Внизу светились огни города Пиньона. Прямо у основания холма было расположено большое прямоугольное здание, освещенное множеством огней. От здания шло изобилие запахов. Одни были связаны с лекарствами, другие - со смертью. И все же среди этих запахов зверь снова уловил один.
Украдкой ступая большими мягкими лапами, он спустился вниз и подкрался к больнице.
Гевин Ремси подошел к зеркалу в ванной и стал критично рассматривать свое лицо. Оставшись недовольным, он в третий раз провел электробритвой по подбородку. Элиза всегда говорила, что у него очень привлекательный подбородок, но на нем быстро вырастала щетина, которую трудно было полностью сбрить. Он провел пальцами по коже, проверяя, все ли в порядке, и решил, что она более гладкая, чем когда-либо была. Выключив электробритву, он вернулся в свою комнату, которая одновременно служила и спальней и кухней.
У Гевина была только одна комната, в которой имелись кухонные принадлежности. Он редко топил печь, а холодильником пользовался только для того, чтобы охладить пиво. Ел он обычно в кафе или брал домой готовые продукты. Однако наличие кухни, хоть и такой, делало комнату более жилой и уютной.
До развода он и Элиза жили в просторном ранчо в Дерни, штата Калифорнии. Дом, как и машина, остались у Элизы. Гевин поразился, обнаружив, какой холодной и расчетливой вдруг стала его любимая жена, когда поняла, что их брак не дает ей того, чего хотелось бы.
Но какого черта вспоминать то, что прошло. Последнее, что он слышал об Элизе, это то, что она жила в Нью-Йорке и работала политическим обозревателем в газете "Таймс". Это было как раз для нее. И для ее отца. Гевин сильно разочаровался в них обоих.
Он открыл шкаф и осмотрел свой бедный гардероб. Две униформы цвета хаки из департамента шерифа округа Ла Рейн. Один голубой костюм. Две спортивные куртки, серый костюм из твида и верблюжьей шерсти. Три пары слаксов: серые, голубые и коричневые. Два галстука: один в полоску, другой в крапинку. И несколько пар обуви.
Он редко что-либо одевал, кроме формы. Обычно Гевин носил джинсы, мягкие рубашки из хлопка и свитера.
Во время его женитьбы Элиза одела его как молодого преуспевающего политика, кем он и должен был стать по ее мнению. Он имел два шкафа, битком набитых костюмами, пиджаками и брюками из лучших магазинов Южной Калифорнии. Теперь ничего не осталось. Нет, Элиза не забрала его одежду, Гевин сам ничего не взял, когда уезжал. Это было единственное из его женитьбы, в чем он явно дал маху.
- Да, я вижу. С ним все в порядке?
- Кажется, да.
- Что же тогда с ним произошло?
- Черт его знает. Он уже полчаса бормочет о львах, тиграх, медведях и о чем-то дьявольском. Я не мог понять, что он говорит, и послал Мило в больницу за тобой.
- Миссис Креддок сообщили?
- Да, сразу же. Бетти Креддок знает, что он здесь, - он бросил быстрый взгляд на дрожащего охотника. - Она говорит, заприте его на замок, а ключ выбросите.
- Я поговорю с ним, - сказал Гевин. - Если хочешь, можешь пока перекусить.
- Благодарю, но от запахов нашего друга у меня пропал аппетит. Хотя я не откажусь от чашки свежего кофе. - Он показал на чашку, которую держал Креддок. - Это был последний кофе.
- Ладно, иди, - сказал Гевин. - Если понадобишься, я позову тебя.
- Я буду в баре, - с заметным облегчением произнес Невинс. Он надел куртку и поспешил за дверь, пока шериф не передумал.
- Я могу остаться? - спросил Мило.
- Конечно. Во всяком случае, мне понадобится помощь для ведения допроса.
Эйб Креддок повернул голову к шерифу. В его маленьких покрасневших глазах появился страх.
- Допрос? - прохрипел он.
- Это значит, что я задам тебе несколько вопросов, Эйб.
- Я все рассказал этому парню.
- Рой иногда не все правильно понимает, - примирительным тоном сказал Гевин. - Тебе ведь не трудно еще раз все рассказать?
- Думаю, что нет. - Креддок поднес чашку ко рту и с шумом отхлебнул. Коричневая струйка потекла по небритому подбородку. Он небрежно вытирал грязным рукавом.
Гевин сел за стол. В ноздри ударил жуткий запах, исходивший от Эйба Креддока.
- О'кей, Эйб, давай рассказывай.
- Это был медведь, - начал Креддок. Его глаза беспокойно забегали по комнате. - Мы стреляли в медведя.
- Ты сказал "мы"?
- Да.
- Это значит ты и Кели Вейн?
Эйб Креддок вздрогнул и пролил оставшийся в чашке кофе.
- Да, я и Кели. Мы были вместе. Охотились. И это был медведь.
- Ты утверждаешь, что ты и Кели Вейн встретили медведя?
- И застрелили его.
- Что, здесь, в наших Техасских горах?
- Да. Медведь. - Казалось, человек, сидящий на стуле, втянул голову в плечи.
Ремси достал из кармана рубашки спичку и сунул ее в зубы. Он иногда делал так, когда хотел выглядеть проще и раскованнее. А также для того, чтобы сдержать себя и не накричать на кого-нибудь.
- Эйб, - тихо произнес он. - В округе Ла Рейн или где-нибудь еще на сотню миль вокруг с 1930 года нет ни одного медведя. - Ремси не был уверен в правильности своих подсчетов, но таким образом он ясно давал понять, что думает и об Эйбе Креддоке, и о его медведе.
- Это был медведь, - настойчиво повторил Креддок. - Огромный.
- Где Кели, Эйб?
От этого вопроса Креддок задрожал.
- Это... это схватило его.
- Медведь схватил Кели? - Ремси с трудом сдерживал раздражение.
- Не медведь. Хуже.
Креддока начало трясти. Он поднял чашку и судорожно глотнул оставшиеся капли кофе. Ремси встал, забрал у него чашку и вытряхнул все, что там могло остаться, в пепельницу.
Затем, обращаясь к Мило Фернандесу, сказал:
- Достань в столе у Роя бутылку виски.
Молодой полицейский растерялся.
- Шериф, я не знаю.
- Она в среднем ящике. За справочником путешествий по Мексике.
Мило сел и с явным нежеланием выдвинул ящик стола.
- Не волнуйся, - успокоил его Ремси. - Я знаю, что она там, и Рой знает, что мне это известно. И я ничего не имею против, если он изредка к ней прикладывается. А сейчас, я думаю, это необходимо.
Мило достал бутылку и передал ее Ремси. Шериф налил изрядную дозу в кофейную чашку и протянул ее Эйбу Креддоку.
- Это больше поможет тебе, чем кофе, прийти в себя.
Креддок схватил чашку и с жадностью выпил все в два глотка. Он продолжал держать в руках чашку.
- Пока достаточно, Эйб. Не нужно, чтобы ты оказался в обычной своей форме. Ну, а теперь расскажи еще раз о себе, Кели и об этом... медведе.
Креддок откинулся на стуле. По мере того как виски начинали действовать, его руки дрожали меньше. Он заговорил хриплым голосом.
- Он выглядел как медведь. Мы и подумали, что это медведь.
- И вы стреляли в него.
- Да, Кели выстрелил.
- Только он стрелял?
- Ну, и я, наверно, тоже.
- Вы убили его?.. Медведя?
Креддок опустил голову. Он мрачно смотрел на свои руки, как будто они могли выдать его. Затем чуть слышно произнес:
- Мы убили его.
- Это был не медведь, так, Эйб?
- Да. - Он с трудом произносил слова. - Это был человек.
Он умоляюще смотрел на Ремси.
- Он выглядел как медведь. Любой бы принял его за медведя. Весь заросший и так быстро двигался. Кто мог подумать?
Ремси глубоко вздохнул и снова сел за стол. Молчание нарушил Мило Фернандес.
- Это тот парень, который сейчас в морге?
Ремси кивнул.
- Сегодня утром я прочитал результаты обследования. Три ранения в грудь, лицо обезображено выстрелом из охотничьего ружья и обглодано лесными животными.
Краем глаза он увидел, как вздрогнул Эйб Креддок.
- Это был Джонес. Он жил в лесу задолго до того, как я сюда приехал. Изредка наведывался в город. Безобидный. Довольно приятный.
- Мы не знали, что это был человек, - голос Креддока сорвался на крик.
Ремси обернулся и бросил на него яростный взгляд.
- Что произошло с Кели Вейном?
Креддок снова задрожал.
- Что-то схватило его.
- Еще один медведь?
- Нет, - Креддок затряс головой. - Что-то похожее на волка.
- Хватит, Эйб, - прервал Ремси. - Я уже слышал рассказ о медведе и не желаю теперь слушать о волках. Что случилось с Кели? Ты его тоже застрелил?
- Нет, Гевин, клянусь Богом! - Креддок схватился за стул и подался вперед. - Он был похож на волка, но это был не волк. Крупнее. Больше даже, чем человек. И он стоял на двух ногах. - Он замолчал, чувствуя, что слова звучат неубедительно.
- И что ты сделал? Ты пытался ему помочь?
- Никто не смог бы помочь Кели, когда это чудовище схватило его.
Ремси внезапно ощутил озноб.
- Эйб, у тебя есть какие-нибудь предположения, кто это был?
Креддок кивнул и посмотрел на дверь.
- Это было одно из тех существ, которые жили в Драго. Одно из тех, кому удалось убежать. Ты должен знать об этом.
- И кто же это, Эйб?
- Ну, ладно. Можешь считать меня сумасшедшим. Но это был... оборотень.
Наступила мертвая тишина. Затем Ремси сказал:
- Ты останешься здесь, Мило. А мы с Эйбом отправимся в лес.
Оставалось около двух часов до темноты, когда Гевин Ремси и Креддок добрались до места, где двое подростков обнаружили тело Джонеса. Хотя шериф и не придавал особого значения фантастическим рассказам о Драго, он не хотел оказаться ночью в этих лесах.
Он показал на землю, где они стояли. На ковре из сосновых иголок выделялись темные пятна.
- Здесь мы и нашли его, Эйб, - сказал Ремси. - Узнаешь это место?
Креддок взглянул на землю, затем быстро осмотрелся вокруг.
- Да. Вон там кусты, в которых он зарычал. У нас не было возможности выяснить, кто там - человек или зверь.
- И поэтому вы начали стрелять?
- Клянусь, Гевин, я рассказываю все как было.
- О'кей. Что вы сделали после того, как выстрелили и он упал?
- Мы увидели еще одного, и мы...
- Еще одного? - перебил Ремси.
- Ну да. Разве я не говорил?
- Нет, Эйб.
- Ну так вот, когда мы подошли поближе, то увидели другого. Поменьше. Наверно, это был ребенок.
- Ребенок, - повторил Гевин.
- Да. Увидев нас, он побежал. А мы погнались за ним.
- Зачем, Эйб?
- Ну, мы подумали, что он испугался, и с ним может что-нибудь случиться.
- И в него вы тоже стреляли, Эйб?
- Черт возьми, Гевин. Наша стрельба была случайностью. За кого ты меня принимаешь?
"Я хорошо знаю, что ты собой представляешь, - подумал Ремси. - Знаю так же, кто такой Кели. Вернее, кем он был".
- Куда вы побежали? - спросил он.
Креддок посмотрел вокруг. Теперь он выглядел увереннее. Он показал в сторону.
- Вот сюда. Парень сошел с тропы и побежал сквозь заросли. Кели и я следовали за ним.
- Покажи мне.
- Я и показываю. - Креддок вытянул указательный палец. - Вот в этом направлении.
- Пошли.
- Я не хочу идти туда, Гевин.
- Я сказал, пошли. Я не в игры с тобой играю, Эйб.
Креддок встретил яростный взгляд шерифа, повернулся и направился в кустарник в том направлении, которое он указал.
- Я хочу, чтобы ты показал мне, где этот "волк" или кто бы там ни был, напал на Кели, - сказал Ремси.
Пройдя пятьдесят ярдов через кусты, Креддок остановился и показал.
- Это было здесь, рядом вон с той наклонившейся елью. Я как раз находился около нее, когда это чудовище схватило его. У него не было шансов. И ни у кого не было бы при встрече с этим существом.
Ремси осторожно приблизился к дереву, на которое указал Креддок. Он наклонился к его основанию и внимательно осмотрел землю вокруг него. Опавшие иголки все еще были темными. Он достал пластиковый пакет, который захватил с собой из кабинета, и аккуратно положил в него часть иголок. Там так же были порох и кусочки того, что могло быть костью. Ремси и это положил в пакет.
На небольшом расстоянии от дерева что-то виднелось. Он подошел ближе и ногой отбросил в сторону ветки. Под ними оказалась ярко-красная шляпа. Там же повсюду были разбросаны клочки одежды - куртки, брюк, остатки сапог. Все это было в крови.
Ремси обернулся и крикнул:
- Иди сюда, Эйб.
Креддок нехотя подошел, стараясь не ступать там, где земля была темной.
- Узнаешь это? - спросил Ремси.
- О черт!
Креддок отвернулся. Он не успел зажать рот рукой. Кофе и виски, выпитые им, хлынули наружу. Он согнулся и стоял так, пока уже нечему было выходить из него.
Ремси спокойно стоял и ждал, когда он закончит.
Наконец Креддок выпрямился. Его лицо, обычно красное, теперь было бледным. Он кивнул:
- Это шляпа Кели. И все остальное тоже его.
Ремси внимательно рассматривал поверхность земли.
- Похоже, это все, что от него осталось.
С гор послышался звук, от которого они оба застыли на месте. Долгий, дикий, страшный вой.
Затем внезапно наступила глубокая тишина. Эйб Креддок повернул к Ремси искаженное лицо.
- Шериф, делай со мной что хочешь, но, клянусь Богом, отсюда надо убираться.
Ремси лишь мгновение колебался, затем кивнул, и они вернулись обратно на тропу.
Глава 8
- Сейчас сосчитаю до пяти, Малколм, - сказала Холли Лэнг. - На счет раз ты начнешь просыпаться. Когда я дойду до пяти, ты полностью проснешься и будешь чувствовать себя свежим и бодрым.
Мальчик, удобно облокотившись, сидел в кровати. Его глаза были закрыты, черные ресницы выделялись на фоне бледной кожи. Он мягко улыбнулся и кивнул.
- Ты будешь помнить все, что мне рассказал, - продолжала Холли, - и ты больше не будешь бояться. А сейчас я на чина то считать. Один. Ты начинаешь просыпаться.
Мальчик зашевелился в кровати. Его тонкие пальцы сжались, схватив одеяло, как бы проверял, из чего оно сделано.
- Два. Ты чувствуешь себя хорошо и продолжаешь просыпаться.
Мальчик вздохнул. Тихий, удовлетворенный звук вышел из его груди.
- Три. Просыпаешься. Чувствуешь свежесть и бодрость.
Его веки дрогнули. Губы слегка приоткрылись.
- Четыре. Теперь ты можешь открыть глаза, Малколм, и посмотреть вокруг, если захочешь. Ты слышишь пение птиц на деревьях, чувствуешь, как в окно дует легкий ветер.
Мальчик открыл глаза. Он мигнул. Его глаза спокойно осмотрели палату и остановились на Холли.
- Пять. Ты полностью проснулся. Чувствуешь себя прекрасно. - Холли улыбнулась мальчику. - Привет, Малколм.
Мальчик глубоко вздохнул, вытянул руки и возвратил ей улыбку.
- Привет, Холли.
- Это было довольно легко, правда? - спросила она.
- Но на самом деле я ведь не спал, да?
- Я же говорила тебе, что это не совсем так.
- Все это время я знал, что происходит. Я слышал, как ты задавала мне вопросы, и слышал, как сам отвечал на них. И я все вспомнил. - На лицо мальчика легла тень.
- И сейчас ты помнишь все, о чем мне рассказал, не так ли?
- Да. Я помню огонь. И жизнь в лесу. Бег, всегда бег, потому что люди пытались поймать меня. Я помню капкан. И... о, я помню Джонеса. - Малколм замолчал, его лицо исказила боль.
- Это хорошо, Малколм, - мягко сказала Холли.
- Он умер, да? - спросил мальчик.
- Я не знаю.
Мальчик кивнул.
- Он умер. Джонес был лучшим из всех, кого я знал. И они убили его. Эти двое мужчин. Но я все тебе об этом рассказал.
- Расскажи еще, если хочешь, - сказала Холли. - Бывает, что расскажешь, и становится легче.
- Они убили его. Из ружей.
Холли незаметно следила, как взгляд мальчика устремился куда-то за стены больничной палаты. Она подалась вперед вместе со стулом, на котором сидела за кроватью. Не изменился ли цвет его глаз? Или это игра послеполуденного солнца, заглядывающего в окно?
- Что-то произошло после этого, я не могу вспомнить. Я рассказывал тебе, что это было?
Холли молча покачала головой. В его памяти еще остались провалы, которые не удалось восстановить с помощью гипноза. Теперь она не хотела вторгаться в мысли мальчика. Он выглядел по-другому. Она была в этом уверена. Под скулами глубже обозначились тени. И что-то странное было с его носом и верхней губой.
- Я не знаю, почему эти люди не убили меня тоже, - продолжал Малколм. Его голос стал ниже и грубее.
"Должно быть, во время разговора у него пересохло в горле", - подумала про себя Холли. Но его брови... разве не стали они более густыми, чем раньше? И она не помнила, чтобы они срослись у него на переносице.
- Следующее, что я помню, это то, что я опять бежал. Я не знал, гонятся за мной люди или нет. Я знал только, что должен скрыться. Я снова испугался, но теперь было даже хуже, чем раньше. Хуже потому, что Джонес был мертв. Он был моим другом, и я его потерял.
- Тяжело терять друга, - мягко сказала Холли. - Всегда тяжело кого-либо терять, но рано или поздно это происходит со всеми нами. У тебя будут другие друзья.
Малколм минуту помолчал. Затем он снова заговорил:
- Я так устал от бега. Когда меня догнали двое других мужчин, один из которых привез меня сюда, я не очень старался убежать. Я знал, что они не похожи на тех, кто убил Джонеса.
- Как ты мог это знать, Малколм?
- Я мог определить это по запаху. Ты знаешь, по запаху можно понять, собирается ли кто-нибудь тебя убить или он боится тебя.
Холли кивнула. Она знала, что потовые железы под воздействием страха выделяли различные запахи, но не многие люди понимали и различали их.
- Извини меня, Малколм, - сказала она, вставая. - Мы не будем больше думать об этом. Давай лучше посмотрим на последние лучи солнца.
Она раздвинула шторы, и палата наполнилась оранжевым светом заходящего солнца. С нежеланием, которое Холли не могла объяснить, она снова посмотрела на мальчика.
Он улыбнулся ей. Совсем обычный, довольно худой четырнадцатилетний подросток. Его глаза были темно-зелеными. И не было странных теней под скулами. Прямой нос, абсолютно нормальная верхняя губа. Красивые дугообразные брови. И во всем его облике ничего странного. Как она и думала, это была игра света.
- Как интересно, - произнес Малколм. - Кажется, всего несколько минут назад ты начинала гипнотизировать меня. Но тогда было утро, а теперь уже вечер.
- Гипноз иногда проводит интересные эксперименты со временем, ответила Холли. - Секунды могут превратиться в часы. И наоборот. Как ты себя чувствуешь?
- Хорошо. Хотя я немного устал. Такое впечатление, будто я снова бежал.
- Сегодня ночью ты будешь спать хорошо. Я пришлю тебе обед.
- Спасибо.
Холли поправила одеяло на кровати, улыбнулась Малколму и направилась к дверям.
- Холли? - окрикнул ее мальчик.
- Да?
- Насчет Джонеса. Ты говорила, что друга терять тяжело. И что у меня будут новые друзья. Я хочу спросить... а ты будешь моим другом?
- Мне бы этого хотелось. Очень, - ответила Холли. - До встречи.
Она вышла из палаты в коридор и немного постояла, прислонившись к стене. В горле стоял ком. А ведь сейчас она могла гордиться собой. В предельно короткий срок ей удалось вывести мальчика из состояния шока и восстановить, по крайней мере, часть его памяти. Чего же тогда она опасалась? Малколм еще не все рассказал. И Холли Лэнг не была уверена, что ей нужно знать все.
Довольно об этом думать. Еще есть другие дела. Она пошла по коридору и едва не наткнулась на Гевина Ремси. Чтобы избежать столкновения, шериф придержал ее за плечи. Прежде чем он отпустил Холли, она смогла почувствовать силу его рук.
- Я как раз собиралась позвать вас, - проговорила она.
- И я искал вас.
- Утром, после вашего ухода, Малколм говорил почти безостановочно. Он рассказал все о мертвом человеке в лесу.
- Джонес, - кивнул Ремси.
- Так вы знаете?
- При выходе отсюда утром я встретил вашего анатомиста. Он и сообщил мне, кем был убитый и как он умер.
- У Малколма больше не будет неприятностей?
- Со мной нет. Но мы все еще не знаем, кто он такой. Вам это удалось выяснить?
- Не совсем, - она заколебалась. - Но я думаю, что он из Драго.
- Вот как?
- Его воспоминания начинаются с огня, который уничтожил его город.
- Если он из Драго, то это первый уцелевший из них, - сказал Ремси.
- Видите ли, я не совсем уверена. Мне надо с ним еще поработать.
- Сколько угодно, хотя это не мое дело.
- Кое-что вас должно заинтересовать - он помнит двух мужчин, убивших Джонеса.
- Я уже знаю, кто они, но показания мальчика конечно будут важны.
- С этим можно подождать до завтра? Он очень устал.
- Не думаю, что за один день может что-нибудь измениться, - Гевин поскреб небритый подбородок, издавая неприятный звук. - У вас есть какие-либо планы на вечер?
Холли оживилась.
- У меня всегда есть планы. Сегодня вечером, например, я сначала должна написать отчет. Затем пойду домой, приму ванну, поджарю для себя кусок мяса и буду смотреть телевизор.
- Тогда я спрошу иначе. Не хотите ли пообедать со мной?
- Свидание? Зачем, шериф, я думала...
- Ненавижу, когда они думают, - пробурчал он.
Холли рассмеялась.
- Обед звучит как шутка. Но принимая во внимание качество местных ресторанов, почему бы не прийти ко мне? Я поджарю два куска мяса.
- От такого предложения я не могу отказаться. Какое вино вы предпочитаете?
- Темно-красное и сухое. Выберите сами. В восемь часов вас устроит?
- Вполне. Куда мне прийти?
- Я живу в маленьком доме в Дерни. Садовая улица, 71. На веранде будет гореть свет.
- Найду.
Он подмигнул ей и пошел по коридору. Некоторое время Холли смотрела ему вслед, с легкомысленной улыбкой думая о предстоящем свидании. Затем она снова приняла серьезный вид и направилась в свой кабинет, чтобы написать отчет о дне, проведенном с Малколмом.
Доктор Вейн Пастори поднимался по лестнице, когда увидел приближающуюся Холли Лэнг. Он много работал в течение дня и хотел отдохнуть. И сейчас доктор Лэнг была последним человеком, с кем он хотел бы встретиться.
Пастори быстро поднялся на второй этаж, прошел через стеклянную дверь в административное крыло и остановился перед приемной кабинета доктора Денниса Кьюлена. После обычных шуток с секретаршей Кьюлена, он получил разрешение войти.
- А, Вейн, я уже собирался уходить, - произнес шеф. - Надеюсь, вы меня не задержите?
- Нет, нет, буквально несколько слов, - сказал Пастори. - О мальчике в сто восьмой.
Кьюлен порылся в бумагах на столе.
- Так. Малколм. Кажется, так его зовут. Только что о нем говорил со мной наш шериф.
- Вот как? - напрягся Пастори, надеясь, что его план не сорвется.
- Стало известно, что мы не скрываем малолетнего убийцу. Ремси утверждает, что труп, находящийся в нашем морге, - дело рук других людей.
- Но мальчика никто не разыскивает?
- К сожалению, нет. И никто не предлагает оплатить его счет. Кое-кто из нашего персонала, по-видимому, думает, что мы - благотворительное учреждение.
- Я догадываюсь, кого вы имеете в виду, - сказал Пастори. - Но я пришел к вам как раз для того, чтобы предложить свою помощь.
- Да? - Кьюлен был заинтересован, но не подал виду.
- Как вам известно, я возглавляю небольшую клинику к северу отсюда.
- Да, помню, вы об этом говорили. Я только забыл, где именно она находится?
- Я предлагаю, - продолжал Пастори, не отвечая на вопрос, - перевести туда мальчика. У меня есть все необходимое, чтобы позаботиться о нем, и, кроме того, мальчик будет полезен для некоторых важных исследований, которыми я занимаюсь.
- Что это за исследования?
- Я еще не готов обсуждать данную тему. Вы же понимаете, сэр.
Доктор Кьюлен провел пальцем по своему аристократическому носу.
- То, что вы предлагаете, не совсем по правилам.
- Да, я знаю, сэр, - ответил Пастори. - Но, полагаю, что в данном случае можно сделать исключение. Для больницы не будет лишних расходов, а ведь ваш бюджет находится под контролем Сакраменто.
- Но как оформить необходимые документы, минуя официальные каналы?
- Мы оба знаем, что все можно сделать. Но у нас мало времени. Мне бы хотелось, чтобы мальчика перевели в мою клинику завтра.
- Завтра? Но это невозможно.
Пастори вынул папку.
- Я уже подготовил необходимые бумаги.
- Не кажется ли вам, что вы слишком торопитесь?
Пастори доверительно наклонился к столу.
- Я буду с вами откровенен, сэр. Если подтвердится то, что я думаю об этом мальчике, я добьюсь всеобщего признания, которое даже выйдет за мир медицины.
У Кьюлена перехватило дыхание.
- Похоже, вы собираетесь предложить мне взятку, доктор.
- Ничего подобного, сэр. Но не мешает вспомнить, что некоторые наши друзья, занимающие высокие посты, добились этого не совсем честным путем.
Кьюлен бросил беглый взгляд на бумаги.
- Я все еще не уверен, что смогу пойти по этому пути. Это в высшей степени неправильно.
- Позвольте вам заметить, - вставил Пастори, - что всю ответственность я беру на себя. Это не значит, что я ожидаю каких-либо осложнений, но если они возникнут, отвечать буду я.
- Ясно, - доктор Кьюлен надел очки. - Но мне нужно посмотреть эти документы. Если все, как вы говорите, в порядке, то я не вижу причины, которая могла бы помешать передать этого пациента в ваше попечение.
Пастори улыбнулся.
- Прекрасное решение, сэр. Не сомневаюсь, что так будет лучше для всех, кого это касается. - Он откинулся на спинку стула и с уверенной улыбкой стал ждать.
Глава 9
Зверь бесшумно двигался по темному лесу. Маленькие ночные существа убегали с его дороги или застывали на месте. При его приближении они прекращали шум и движение, но зверь молча пробирался вперед.
В этот вечер маленькие существа могли не бояться зверя. Его интересовало другое. Через каждые несколько ярдов он останавливался и, как человек, вставал на задние ноги, задирая морду к небу. Он принюхивался проверяя, изучая - и затем, обнаружив среди многих запахов один, опускался снова на все четыре ноги и продолжал двигаться дальше.
На вершине последнего холма зверь остановился. Грубая шерсть встала дыбом. Внизу светились огни города Пиньона. Прямо у основания холма было расположено большое прямоугольное здание, освещенное множеством огней. От здания шло изобилие запахов. Одни были связаны с лекарствами, другие - со смертью. И все же среди этих запахов зверь снова уловил один.
Украдкой ступая большими мягкими лапами, он спустился вниз и подкрался к больнице.
Гевин Ремси подошел к зеркалу в ванной и стал критично рассматривать свое лицо. Оставшись недовольным, он в третий раз провел электробритвой по подбородку. Элиза всегда говорила, что у него очень привлекательный подбородок, но на нем быстро вырастала щетина, которую трудно было полностью сбрить. Он провел пальцами по коже, проверяя, все ли в порядке, и решил, что она более гладкая, чем когда-либо была. Выключив электробритву, он вернулся в свою комнату, которая одновременно служила и спальней и кухней.
У Гевина была только одна комната, в которой имелись кухонные принадлежности. Он редко топил печь, а холодильником пользовался только для того, чтобы охладить пиво. Ел он обычно в кафе или брал домой готовые продукты. Однако наличие кухни, хоть и такой, делало комнату более жилой и уютной.
До развода он и Элиза жили в просторном ранчо в Дерни, штата Калифорнии. Дом, как и машина, остались у Элизы. Гевин поразился, обнаружив, какой холодной и расчетливой вдруг стала его любимая жена, когда поняла, что их брак не дает ей того, чего хотелось бы.
Но какого черта вспоминать то, что прошло. Последнее, что он слышал об Элизе, это то, что она жила в Нью-Йорке и работала политическим обозревателем в газете "Таймс". Это было как раз для нее. И для ее отца. Гевин сильно разочаровался в них обоих.
Он открыл шкаф и осмотрел свой бедный гардероб. Две униформы цвета хаки из департамента шерифа округа Ла Рейн. Один голубой костюм. Две спортивные куртки, серый костюм из твида и верблюжьей шерсти. Три пары слаксов: серые, голубые и коричневые. Два галстука: один в полоску, другой в крапинку. И несколько пар обуви.
Он редко что-либо одевал, кроме формы. Обычно Гевин носил джинсы, мягкие рубашки из хлопка и свитера.
Во время его женитьбы Элиза одела его как молодого преуспевающего политика, кем он и должен был стать по ее мнению. Он имел два шкафа, битком набитых костюмами, пиджаками и брюками из лучших магазинов Южной Калифорнии. Теперь ничего не осталось. Нет, Элиза не забрала его одежду, Гевин сам ничего не взял, когда уезжал. Это было единственное из его женитьбы, в чем он явно дал маху.