Я улыбнулся, потом улыбнулся еще раз, когда голая ветка хлестнула его по лицу. Выражение его лица стало еще более хмурым, и мы продолжали идти, хотя и не столь быстро. Туман был единственным, что нас окружало, за исключением земли, которая оказалась мягкой и песчаной и выглядела так, словно на ней не в состоянии что-либо расти. В тот момент, когда я пришел к этому выводу, перед нами внезапно выросла тень, которая оказалась, деревом, таким же голым, как и предыдущее.
— Босс, почему летом деревья голые?
— Ты меня спрашиваешь? Кроме того, если бы сейчас было лето, было бы не так холодно,
— Верно.
Впереди появлялось все больше и больше деревьев, и мы обходили их, стараясь придерживаться выбранного направления. Вскоре Маролан остановился и стал разглядывать тропинку, уходящую по диагонали влево. Пошевелив челюстью, он сказал:
— Не похоже. Идем дальше. Мы пошли дальше, и я спросил:
— Откуда ты знаешь?
— Из книги.
— Какой книги?
— Мне дали книгу, которая должна провести меня по Дорогам. Сетра мне тоже помогла.
— Кто дал тебе книгу?
— Это семейная реликвия.
— Понятно. Насколько она точна?
— Мы это узнаем, не так ли? Может быть, тебе было бы проще без меня, поскольку тогда Сетра могла бы подсказать.
— Я драгейрианин. Мне не позволено это знать.
— Ясно. Однако кто придумал все эти законы?
Он бросил на меня презрительный взгляд и не ответил. Мы подошли к другой тропинке, ведшей под несколько иным углом.
— Попробуем по этой, — сказал Маролан.
— Ты выучил книгу наизусть? — спросил я.
— Надеюсь, — ответил он.
Туман начал рассеиваться, и я спросил Маролана, хороший ли это признак. Он пожал плечами. Чуть позже я сказал:
— Полагаю, была серьезная причина не брать книгу с собой.
— Это не разрешается, — ответил он.
— Насколько я понимаю, все наше путешествие никем не разрешено.
— Так зачем же делать еще хуже?
Я подумал и сказал:
— У тебя есть какие-нибудь мысли насчет того, что будет дальше?
— Мы предстанем перед Повелителями Судеб и попросим их освободить мою двоюродную сестру.
— Есть какая-нибудь серьезная причина для того, чтобы они послушались?
— То, что нам хватило дерзости об этом попросить.
— О.
Вскоре мы подошли к плоскому серому камню, лежащему посреди тропинки. Он был неправильной формы, около двух футов в ширину, четыре фута в длину и выступал примерно на шесть дюймов из земли. Маролан остановился и какое-то время его разглядывал, покусывая губу. Я дал ему немного подумать, потом спросил:
— Не хочешь рассказать мне, что это?
— Он означает выбор. В зависимости от того, с какой стороны мы его обойдем, мы пойдем тем или иным путем.
— Что, если мы просто перешагнем его? Он бросил на меня уничтожающий взгляд и не ответил. Потом он вздохнул и обошел камень справа. Я последовал за ним. Тропинка вела дальше среди голых деревьев, и я не заметил какой-либо разницы.
Вскоре мы услышали волчий вой. Я посмотрел на Маролана. Он пожал плечами.
— В данный момент я скорее предпочту иметь дело с внешней угрозой, чем с внутренней.
Я решил не спрашивать, что он имеет в виду. Лойош нервно пошевелился на моем плече.
— У меня создается впечатление, — сказал я, — что все это подстроено специально, в качестве испытания или чего-то в этом роде.
— У меня тоже, — ответил он.
— Ты не знаешь?
— Нет.
Снова послышался вой.
— Лойош, можешь сказать, как далеко это было?
— Здесь, босс? Десять футов или десять миль. Все очень странно. Я бы чувствовал себя лучше, если бы чуял какой-нибудь запах. Здесь жутко.
— Не хочешь полетать и осмотреться?
— Нет. Я заблужусь.
— Ты уверен?
— Да.
— Ладно.
Я заметил какое-то движение справа от себя и понял, что Маролан вытащил меч. Я вытащил свой. Потом из тумана появились серые тени, которые накинулись на нас, после чего последовало жуткое мгновение отчаянной борьбы, и все кончилось. Я ничего не коснулся, и ничто не коснулось меня.
Маролан вздохнул и кивнул.
— Они не могли нас тронуть, — сказал он. — Надеюсь, это так.
Я убрал меч и вытер пот с ладоней.
— Если это самое худшее, чего мы должны опасаться, это прекрасно.
Лойош выбрался из-под моего плаща.
— Не беспокойся, — сказал Маролан, — ты ошибаешься.
Лойош объяснил мне, что ему уже больше года. Я не возражал. Он продолжал, что он уже почти совсем взрослый, и я должен разрешить ему помогать мне. Я поинтересовался, каким образом он мог бы мне помочь. Он предложил один вариант. Мне нечего было возразить, и я согласился.
На следующее утро я вернулся к Груффу. На этот раз я вошел внутрь и нашел свободный угол. Выпил кружку медового вина и снова вышел. Когда я выходил, Лойоша со мной не было.
Я обошел здание и нашел заднюю дверь. Она оказалась запертой. Я немного повозился с ней, после чего она открылась. Я очень осторожно вошел внутрь. Это было складское помещение, заполненное бочками и ящиками с бутылками, и выпивки здесь мне хватило бы на год. Из-за занавески проникал свет. Проник за нее и я, оказавшись в помещении, полном стаканов, тарелок и приспособлений для мытья посуды. Я решил, что оно не слишком удачно обставлено. Я бы разместил полки слева от сушилок и… впрочем, не важно.
Здесь никого не было, но из-за коричневого шерстяного занавеса доносился низкий гул из главного зала. Я помнил этот занавес с противоположной стороны. Я вернулся на склад, подвинул две бочки и большой ящик и спрятался.
После пяти томительных часов мы с Лойошом решили, что Кинн не появится. Если так будет продолжаться, решил я, он начнет мне сильно не нравиться. Я помассировал ноги, пока снова не почувствовал себя в состоянии ходить, надеясь, что никто не войдет. Потом я вышел через задний ход, даже ухитрившись запереть за собой дверь.
На нас нападали еще дважды: один раз что-то маленькое и летающее, а во второй раз — тиасса. Никто из них не мог нас коснуться, и оба исчезли так же, как и появились. Мы также миновали несколько развилок и перекрестков, где Маролан выбирал путь с уверенностью, которая, надеюсь, была оправданной.
Мы подошли еще к одному серому камню, и Маролан еще раз свернул направо, снова после некоторых размышлений.
— Ты так хорошо помнишь дорогу? — спросил я, Маролан не ответил.
Потом справа от нас появилось толстое старое узловатое дерево, ветка которого пересекала Дорогу футах в десяти над землей. Большая коричневая птица, в которой я узнал атиру, изучала нас одним глазом.
— Вы живые, — сказала птица.
— Откуда ты знаешь? — спросил я.
— Вы не отсюда.
— Что ж, я этого не знал. Мы, вероятно, свернули не в ту сторону с Ундаунтры. Мы сейчас уйдем.
— Вы не можете уйти.
— Подумай получше. Сначала ты говоришь…
— Идем, Влад, — сказал Маролан.
Возможно, у него состоялась своя небольшая беседа с атирой, а может быть, и нет. Мы прошли под веткой и продолжили свой путь. Я обернулся, но дерево и птица исчезли.
Чуть позже Маролан остановился перед очередным серым камнем. На этот раз он вздохнул, посмотрел на меня и пошел налево.
— Рано или поздно пришлось бы это сделать, — сказал он, — иначе мы никогда не дойдем до цели,
— Зловеще звучит.
— Да.
Чуть позже я спросил;
— Ты не мог бы хотя бы намекнуть, чего ожидать?
— Нет.
— Великолепно.
А потом я почувствовал, что падаю. Я начал было кричать, но остановился и понял, что все так же шагаю рядом с Мароланом. Я повернулся к нему, и в этот момент он споткнулся, и лицо его побелело. Он закрыл и открыл глаза, потряс головой, посмотрел на меня и пошел дальше.
— Тебе только что показалось, будто ты падаешь? — спросил я.
— Падаю? Нет.
— Тогда что с тобой случилось?
— Ничего такого, что стоило бы обсуждать.
Я не стал настаивать.
Еще чуть позже я ступил на зыбучий песок. Какое-то мгновение мне казалось, что это лишь повторение тех же ощущений, поскольку я в то же время осознавал, что продолжаю идти, но на этот раз наваждение не прекратилось. Маролан рядом со мной запнулся, потом сказал;
— Продолжай идти.
Я пошел, хотя какой-то части моего разума казалось, что с каждым шагом я погружаюсь все глубже. Я также ощущал панику, исходящую от Лойоша, что ничем не могло помочь, поскольку я не знал, что именно он видит.
Мне пришло в голову, что Лойош может ощущать и мой собственный страх, так что я попытался сохранять спокойствие ради него, говоря себе, что зыбучий песок — лишь иллюзия. Вероятно, это помогло, поскольку я почувствовал, что он успокаивается, и помогло также и мне, поскольку наваждение исчезло так же, как и появилось.
Мы с Мароланом на мгновение остановились, несколько раз глубоко вздохнули и посмотрели друг на друга. Он снова покачал головой.
— Нет ли более надежного пути к Залам Судеб? — спросил я.
— В одних книгах говорится о лучших путях, чем в других, — ответил он.
— Когда мы вернемся, — сказал я, — я украду книгу о лучших путях и буду зарабатывать продажей копий.
— Их нельзя скопировать, — сказал Маролан. — Некоторые уже пытались.
— Как это может быть? Слова есть слова.
— Не знаю. Идем дальше.
Мы пошли дальше, и я уже почти успокоился, когда мы снова подошли к серому камню, и Маролан выбрал дорогу направо. На этот раз на пути у нас оказался дикий кабан, который не мог нас коснуться, а потом тсер.
Маролан снова выбрал дорогу, и мы подошли к очередному камню.
Он посмотрел на меня и спросил:
— Ну?
— Если надо… — ответил я.
Он кивнул, и мы свернули налево.
Когда я вернулся домой, ноги чувствовали меня лучше, но на душе было кисло. Я решил, что мне никогда больше не захочется появляться у Груффа. Кинн начал меня всерьез раздражать тем, что не давал с ним покончить. Я налил бокал бренди и откинулся на спинку любимого кресла, пытаясь думать.
— С этой идеей, похоже, все, Лойош.
— Можно попробовать еще раз завтра.
— Мои ноги этого не вынесут.
— Тогда что дальше?
— Не знаю. Дай подумать.
Я шагал по комнате, обдумывая возможные варианты. Я мог купить какое-нибудь волшебное заклинание, например, что-нибудь действующее на расстоянии. Но тогда кому-нибудь будет об этом известно, и, более того, существует слишком много средств защиты от подобных вещей. Даже тогда у меня было кольцо, защищавшее от большинства попыток применить против меня волшебство, и оно стоило меньше моего недельного заработка. Пользоваться колдовством было слишком рискованно.
Яд? Снова ненадежно, если только ты не специалист. С тем же успехом можно попытаться сбросить камень ему на голову. Это могло, вероятно, сработать, но если нет — он будет предупрежден, и убить его будет намного труднее.
Нет, самым лучшим вариантом был удар мечом; я мог быть уверен в результате. Это означало, что мне нужно подобраться к нему сзади или неожиданно напасть на него. Я достал с пояса кинжал и стал его разглядывать. Это было боевое оружие, тяжелое, с относительно хорошим острием и лезвием, заточенным примерно на восемь градусов. Таким оружием хорошо нанести удар сзади в шею. Моя рапира могла с легкостью войти под подбородок, проникнув, таким образом, в мозг. И тот, и другой вариант вполне бы подошел.
Я снова отложил нож, сжал кулаки и еще немного походил по комнате.
— Что-нибудь придумал, босс?
— Думаю, да. Дай мне еще минуту подумать.
— Ладно, Чуть позже я сказал:
— Ладно, Лойош, мы сделаем это до невозможности просто. Вот что я от тебя хочу…
Порой мы превращались в воющих маньяков, порой впадали в истерику от смеха.
Продолжай идти.
Мы умирали от голода или жажды, хотя пища или вода были совсем рядом, на обочине Дороги.
Продолжай идти.
Перед нами открывались бездны, и монстры из наших кошмаров терзали нас, наши друзья восставали против нас, наши враги смеялись нам в лицо. Возможно, не стоило бы говорить за Маролана, но его напряженная спина, сжатые зубы и бледность черт говорили о многом.
Продолжай идти. Если остановишься, тебе никогда не выбраться. Если сойдешь с Дороги, ты пропал. Иди против ветра, сквозь снежную бурю, сквозь оползни. Продолжай идти.
Тропинки пересекались, Маролан выбирал путь, мы скрежетали зубами и шли дальше. Часы? Минуты? Годы? Не знаю. И это несмотря на то что каждый раз, когда мы выбирали правую дорогу, нам не угрожало чье-либо нападение. Однажды нас атаковал призрак белого медведя. Я четко помню, как его лапа прошла сквозь мою голову, и он был очень озадачен тем, что я этого не почувствовал, но я так и не знаю, было ли это результатом выбора пути налево или направо.
Честно говоря, не понимаю, как все это выдерживают мертвецы.
Наступил момент, когда нам пришлось остановиться на отдых, и мы поели и напились прямо перед очередным серым камнем. Я уже устал задавать глупые вопросы. Во-первых, я знал, что Маролан все равно не ответит, а во-вторых, у меня было такое чувство, что когда он в очередной раз пожмет плечами, я воткну нож ему в спину. Полагаю, что к этому времени он испытывал ко мне подобную же любовь.
Отдохнув, мы снова поднялись, и Маролан выбрал левую дорогу. Я заскрежетал зубами.
— Держишься, Лойош?
— Едва-едва, босс. А ты?
— Почти так же. Хотел бы я знать, как долго нам еще идти. А может быть, и хорошо, что не знаю.
— Да.
Однако вскоре тропинка перед нами внезапно стала шире. Маролан остановился, посмотрел на меня, и по его лицу пробежала легкая улыбка. Он с новой энергией устремился вперед, и вскоре деревья поглотил туман, который затем рассеялся, и перед нами открылась высокая каменная арка, украшенная массивной головой дракона. Наш путь вел прямо под арку.
Когда мы прошли под ней, Маролан сказал:
— Страна Мертвых.
— Я думал, именно там мы все это время и были, — сказал я.
— Нет. Это были лишь подступы к ней. Теперь, похоже, будет еще более странно…
ГЛАВА 12
— Босс, почему летом деревья голые?
— Ты меня спрашиваешь? Кроме того, если бы сейчас было лето, было бы не так холодно,
— Верно.
Впереди появлялось все больше и больше деревьев, и мы обходили их, стараясь придерживаться выбранного направления. Вскоре Маролан остановился и стал разглядывать тропинку, уходящую по диагонали влево. Пошевелив челюстью, он сказал:
— Не похоже. Идем дальше. Мы пошли дальше, и я спросил:
— Откуда ты знаешь?
— Из книги.
— Какой книги?
— Мне дали книгу, которая должна провести меня по Дорогам. Сетра мне тоже помогла.
— Кто дал тебе книгу?
— Это семейная реликвия.
— Понятно. Насколько она точна?
— Мы это узнаем, не так ли? Может быть, тебе было бы проще без меня, поскольку тогда Сетра могла бы подсказать.
— Я драгейрианин. Мне не позволено это знать.
— Ясно. Однако кто придумал все эти законы?
Он бросил на меня презрительный взгляд и не ответил. Мы подошли к другой тропинке, ведшей под несколько иным углом.
— Попробуем по этой, — сказал Маролан.
— Ты выучил книгу наизусть? — спросил я.
— Надеюсь, — ответил он.
Туман начал рассеиваться, и я спросил Маролана, хороший ли это признак. Он пожал плечами. Чуть позже я сказал:
— Полагаю, была серьезная причина не брать книгу с собой.
— Это не разрешается, — ответил он.
— Насколько я понимаю, все наше путешествие никем не разрешено.
— Так зачем же делать еще хуже?
Я подумал и сказал:
— У тебя есть какие-нибудь мысли насчет того, что будет дальше?
— Мы предстанем перед Повелителями Судеб и попросим их освободить мою двоюродную сестру.
— Есть какая-нибудь серьезная причина для того, чтобы они послушались?
— То, что нам хватило дерзости об этом попросить.
— О.
Вскоре мы подошли к плоскому серому камню, лежащему посреди тропинки. Он был неправильной формы, около двух футов в ширину, четыре фута в длину и выступал примерно на шесть дюймов из земли. Маролан остановился и какое-то время его разглядывал, покусывая губу. Я дал ему немного подумать, потом спросил:
— Не хочешь рассказать мне, что это?
— Он означает выбор. В зависимости от того, с какой стороны мы его обойдем, мы пойдем тем или иным путем.
— Что, если мы просто перешагнем его? Он бросил на меня уничтожающий взгляд и не ответил. Потом он вздохнул и обошел камень справа. Я последовал за ним. Тропинка вела дальше среди голых деревьев, и я не заметил какой-либо разницы.
Вскоре мы услышали волчий вой. Я посмотрел на Маролана. Он пожал плечами.
— В данный момент я скорее предпочту иметь дело с внешней угрозой, чем с внутренней.
Я решил не спрашивать, что он имеет в виду. Лойош нервно пошевелился на моем плече.
— У меня создается впечатление, — сказал я, — что все это подстроено специально, в качестве испытания или чего-то в этом роде.
— У меня тоже, — ответил он.
— Ты не знаешь?
— Нет.
Снова послышался вой.
— Лойош, можешь сказать, как далеко это было?
— Здесь, босс? Десять футов или десять миль. Все очень странно. Я бы чувствовал себя лучше, если бы чуял какой-нибудь запах. Здесь жутко.
— Не хочешь полетать и осмотреться?
— Нет. Я заблужусь.
— Ты уверен?
— Да.
— Ладно.
Я заметил какое-то движение справа от себя и понял, что Маролан вытащил меч. Я вытащил свой. Потом из тумана появились серые тени, которые накинулись на нас, после чего последовало жуткое мгновение отчаянной борьбы, и все кончилось. Я ничего не коснулся, и ничто не коснулось меня.
Маролан вздохнул и кивнул.
— Они не могли нас тронуть, — сказал он. — Надеюсь, это так.
Я убрал меч и вытер пот с ладоней.
— Если это самое худшее, чего мы должны опасаться, это прекрасно.
Лойош выбрался из-под моего плаща.
— Не беспокойся, — сказал Маролан, — ты ошибаешься.
Лойош объяснил мне, что ему уже больше года. Я не возражал. Он продолжал, что он уже почти совсем взрослый, и я должен разрешить ему помогать мне. Я поинтересовался, каким образом он мог бы мне помочь. Он предложил один вариант. Мне нечего было возразить, и я согласился.
На следующее утро я вернулся к Груффу. На этот раз я вошел внутрь и нашел свободный угол. Выпил кружку медового вина и снова вышел. Когда я выходил, Лойоша со мной не было.
Я обошел здание и нашел заднюю дверь. Она оказалась запертой. Я немного повозился с ней, после чего она открылась. Я очень осторожно вошел внутрь. Это было складское помещение, заполненное бочками и ящиками с бутылками, и выпивки здесь мне хватило бы на год. Из-за занавески проникал свет. Проник за нее и я, оказавшись в помещении, полном стаканов, тарелок и приспособлений для мытья посуды. Я решил, что оно не слишком удачно обставлено. Я бы разместил полки слева от сушилок и… впрочем, не важно.
Здесь никого не было, но из-за коричневого шерстяного занавеса доносился низкий гул из главного зала. Я помнил этот занавес с противоположной стороны. Я вернулся на склад, подвинул две бочки и большой ящик и спрятался.
После пяти томительных часов мы с Лойошом решили, что Кинн не появится. Если так будет продолжаться, решил я, он начнет мне сильно не нравиться. Я помассировал ноги, пока снова не почувствовал себя в состоянии ходить, надеясь, что никто не войдет. Потом я вышел через задний ход, даже ухитрившись запереть за собой дверь.
На нас нападали еще дважды: один раз что-то маленькое и летающее, а во второй раз — тиасса. Никто из них не мог нас коснуться, и оба исчезли так же, как и появились. Мы также миновали несколько развилок и перекрестков, где Маролан выбирал путь с уверенностью, которая, надеюсь, была оправданной.
Мы подошли еще к одному серому камню, и Маролан еще раз свернул направо, снова после некоторых размышлений.
— Ты так хорошо помнишь дорогу? — спросил я, Маролан не ответил.
Потом справа от нас появилось толстое старое узловатое дерево, ветка которого пересекала Дорогу футах в десяти над землей. Большая коричневая птица, в которой я узнал атиру, изучала нас одним глазом.
— Вы живые, — сказала птица.
— Откуда ты знаешь? — спросил я.
— Вы не отсюда.
— Что ж, я этого не знал. Мы, вероятно, свернули не в ту сторону с Ундаунтры. Мы сейчас уйдем.
— Вы не можете уйти.
— Подумай получше. Сначала ты говоришь…
— Идем, Влад, — сказал Маролан.
Возможно, у него состоялась своя небольшая беседа с атирой, а может быть, и нет. Мы прошли под веткой и продолжили свой путь. Я обернулся, но дерево и птица исчезли.
Чуть позже Маролан остановился перед очередным серым камнем. На этот раз он вздохнул, посмотрел на меня и пошел налево.
— Рано или поздно пришлось бы это сделать, — сказал он, — иначе мы никогда не дойдем до цели,
— Зловеще звучит.
— Да.
Чуть позже я спросил;
— Ты не мог бы хотя бы намекнуть, чего ожидать?
— Нет.
— Великолепно.
А потом я почувствовал, что падаю. Я начал было кричать, но остановился и понял, что все так же шагаю рядом с Мароланом. Я повернулся к нему, и в этот момент он споткнулся, и лицо его побелело. Он закрыл и открыл глаза, потряс головой, посмотрел на меня и пошел дальше.
— Тебе только что показалось, будто ты падаешь? — спросил я.
— Падаю? Нет.
— Тогда что с тобой случилось?
— Ничего такого, что стоило бы обсуждать.
Я не стал настаивать.
Еще чуть позже я ступил на зыбучий песок. Какое-то мгновение мне казалось, что это лишь повторение тех же ощущений, поскольку я в то же время осознавал, что продолжаю идти, но на этот раз наваждение не прекратилось. Маролан рядом со мной запнулся, потом сказал;
— Продолжай идти.
Я пошел, хотя какой-то части моего разума казалось, что с каждым шагом я погружаюсь все глубже. Я также ощущал панику, исходящую от Лойоша, что ничем не могло помочь, поскольку я не знал, что именно он видит.
Мне пришло в голову, что Лойош может ощущать и мой собственный страх, так что я попытался сохранять спокойствие ради него, говоря себе, что зыбучий песок — лишь иллюзия. Вероятно, это помогло, поскольку я почувствовал, что он успокаивается, и помогло также и мне, поскольку наваждение исчезло так же, как и появилось.
Мы с Мароланом на мгновение остановились, несколько раз глубоко вздохнули и посмотрели друг на друга. Он снова покачал головой.
— Нет ли более надежного пути к Залам Судеб? — спросил я.
— В одних книгах говорится о лучших путях, чем в других, — ответил он.
— Когда мы вернемся, — сказал я, — я украду книгу о лучших путях и буду зарабатывать продажей копий.
— Их нельзя скопировать, — сказал Маролан. — Некоторые уже пытались.
— Как это может быть? Слова есть слова.
— Не знаю. Идем дальше.
Мы пошли дальше, и я уже почти успокоился, когда мы снова подошли к серому камню, и Маролан выбрал дорогу направо. На этот раз на пути у нас оказался дикий кабан, который не мог нас коснуться, а потом тсер.
Маролан снова выбрал дорогу, и мы подошли к очередному камню.
Он посмотрел на меня и спросил:
— Ну?
— Если надо… — ответил я.
Он кивнул, и мы свернули налево.
Когда я вернулся домой, ноги чувствовали меня лучше, но на душе было кисло. Я решил, что мне никогда больше не захочется появляться у Груффа. Кинн начал меня всерьез раздражать тем, что не давал с ним покончить. Я налил бокал бренди и откинулся на спинку любимого кресла, пытаясь думать.
— С этой идеей, похоже, все, Лойош.
— Можно попробовать еще раз завтра.
— Мои ноги этого не вынесут.
— Тогда что дальше?
— Не знаю. Дай подумать.
Я шагал по комнате, обдумывая возможные варианты. Я мог купить какое-нибудь волшебное заклинание, например, что-нибудь действующее на расстоянии. Но тогда кому-нибудь будет об этом известно, и, более того, существует слишком много средств защиты от подобных вещей. Даже тогда у меня было кольцо, защищавшее от большинства попыток применить против меня волшебство, и оно стоило меньше моего недельного заработка. Пользоваться колдовством было слишком рискованно.
Яд? Снова ненадежно, если только ты не специалист. С тем же успехом можно попытаться сбросить камень ему на голову. Это могло, вероятно, сработать, но если нет — он будет предупрежден, и убить его будет намного труднее.
Нет, самым лучшим вариантом был удар мечом; я мог быть уверен в результате. Это означало, что мне нужно подобраться к нему сзади или неожиданно напасть на него. Я достал с пояса кинжал и стал его разглядывать. Это было боевое оружие, тяжелое, с относительно хорошим острием и лезвием, заточенным примерно на восемь градусов. Таким оружием хорошо нанести удар сзади в шею. Моя рапира могла с легкостью войти под подбородок, проникнув, таким образом, в мозг. И тот, и другой вариант вполне бы подошел.
Я снова отложил нож, сжал кулаки и еще немного походил по комнате.
— Что-нибудь придумал, босс?
— Думаю, да. Дай мне еще минуту подумать.
— Ладно, Чуть позже я сказал:
— Ладно, Лойош, мы сделаем это до невозможности просто. Вот что я от тебя хочу…
Порой мы превращались в воющих маньяков, порой впадали в истерику от смеха.
Продолжай идти.
Мы умирали от голода или жажды, хотя пища или вода были совсем рядом, на обочине Дороги.
Продолжай идти.
Перед нами открывались бездны, и монстры из наших кошмаров терзали нас, наши друзья восставали против нас, наши враги смеялись нам в лицо. Возможно, не стоило бы говорить за Маролана, но его напряженная спина, сжатые зубы и бледность черт говорили о многом.
Продолжай идти. Если остановишься, тебе никогда не выбраться. Если сойдешь с Дороги, ты пропал. Иди против ветра, сквозь снежную бурю, сквозь оползни. Продолжай идти.
Тропинки пересекались, Маролан выбирал путь, мы скрежетали зубами и шли дальше. Часы? Минуты? Годы? Не знаю. И это несмотря на то что каждый раз, когда мы выбирали правую дорогу, нам не угрожало чье-либо нападение. Однажды нас атаковал призрак белого медведя. Я четко помню, как его лапа прошла сквозь мою голову, и он был очень озадачен тем, что я этого не почувствовал, но я так и не знаю, было ли это результатом выбора пути налево или направо.
Честно говоря, не понимаю, как все это выдерживают мертвецы.
Наступил момент, когда нам пришлось остановиться на отдых, и мы поели и напились прямо перед очередным серым камнем. Я уже устал задавать глупые вопросы. Во-первых, я знал, что Маролан все равно не ответит, а во-вторых, у меня было такое чувство, что когда он в очередной раз пожмет плечами, я воткну нож ему в спину. Полагаю, что к этому времени он испытывал ко мне подобную же любовь.
Отдохнув, мы снова поднялись, и Маролан выбрал левую дорогу. Я заскрежетал зубами.
— Держишься, Лойош?
— Едва-едва, босс. А ты?
— Почти так же. Хотел бы я знать, как долго нам еще идти. А может быть, и хорошо, что не знаю.
— Да.
Однако вскоре тропинка перед нами внезапно стала шире. Маролан остановился, посмотрел на меня, и по его лицу пробежала легкая улыбка. Он с новой энергией устремился вперед, и вскоре деревья поглотил туман, который затем рассеялся, и перед нами открылась высокая каменная арка, украшенная массивной головой дракона. Наш путь вел прямо под арку.
Когда мы прошли под ней, Маролан сказал:
— Страна Мертвых.
— Я думал, именно там мы все это время и были, — сказал я.
— Нет. Это были лишь подступы к ней. Теперь, похоже, будет еще более странно…
ГЛАВА 12
Я сжал правую руку в кулак и медленно начал подносить ее к левой. Моя правая рука испытывала сопротивление, которое не было физическим. Как будто я зная, что должен сделать, и хотел это сделать, но реальное движение требовало борьбы с невероятной усталостью. Я понял, что мне оказывает сопротивление вся Вселенная, но это мало чем могло помочь. Однако, хоть и медленно, какое-то движение все же происходило. Я должен свести руки вместе, и тогда произойдет прорыв, ради которого я готов на все что угодно.
Неудача , сейчас была, в некотором смысле, невозможна. Единственным вариантом для меня был успех, иначе — безумие и смерть, Мой правый кулак коснулся левой ладони.
К нам неторопливо приближался драгейрианин. Цвета его одежды, черный и серебряный, говорили о его принадлежности к Дому Дракона. За спиной у него висел чудовищных размеров меч. Пока мы ждали его, я посмотрел на небо, ожидая увидеть там типичные оранжево-красные облака Драгейрианской Империи. Нет, никакого неба не было. Сплошной монотонный серый цвет, без единого просвета. Я попытался было понять, как. высоко висит эта пелена и из чего она состоит, но мне стало не по себе, и я бросил эту затею.
Когда пришелец оказался достаточно близко, чтобы можно было разглядеть его лицо, его выражение не показалось мне неприятным. Не думаю, что оно действительно могло быть дружелюбным, даже если бы он этого захотел — со столь плоским лбом и тонкими, словно бумага, губами. Он подошел ближе, и я увидел, что он дышит, после чего так и не смог решить, стоит ли этому удивляться.
Потом он остановился и наморщил лоб. Посмотрев на меня, он сказал:
— Ты восточник. — Он перевел взгляд на Маролана, и глаза его расширились.
— А ты живой.
— Откуда ты знаешь? — спросил я.
— Заткнись, Влад, — огрызнулся Маролан. Затем он слегка поклонился дракону, сказав: — Мы здесь с поручением. . — Живые сюда не приходят.
— Зарика, — сказал Маролан.
Рот драгейрианина слегка дернулся.
— Это феникс, — сказал он. — И особый Случай.
— Тем не менее мы здесь.
— Возможно, вы хотите обратиться с вашим вопросом к Повелителям Судеб?
— Именно это мы и собираемся сделать, — ответил Маролан.
— Вам потребуется пройти испытание.
— Конечно, — сказал Маролан.
— Что? — спросил я.
Он с презрительной усмешкой повернулся ко мне.
— Вам придется встретиться и победить чемпионов…
— Это, вероятно, шутка, — сказал я.
— Заткнись, Влад, — сказал Маролан. Я покачал головой.
— Почему? Ты можешь назвать мне хотя бы одну причину, по которой мы должны с боем пробиваться к Повелителям Судеб, лишь для того чтобы они могли нас уничтожить, если им того захочется?
— Мы из Дома Дракона, — сказал чужак. — Мы сражаемся, потому что нам это нравится. — Он отвратительно ухмыльнулся, поверйулся и пошел прочь.
Мы с Мароланом посмотрели друг на друга. Он пожал плечами, и я чуть его не задушил. Мы снова огляделись по сторонам и увидели, что нас окружают драконы. Я насчитал двенадцать. Одна из них шагнула вперед и сказала:
— Э'Баррит, — и вытащила свой меч.
— Э'Дриен, — сказал Маролан и вытащил свой. Они отсалютовали друг другу.
Я отступил на шаг и спросил:
— Ты уверен, что мы можем до них дотронуться, как и они до нас?
— Да, — сказал Маролан, поворачиваясь лицом к противнику. — Иначе это было бы нечестно.
— О, конечно. Какой же я дурак!
Они подошли друг к другу на расстояние в несколько шагов; противница Маролана посмотрела на его меч и нервно облизнула губы.
— Не беспокойся, — сказал Маролан. — Мой меч делает то, что. я ему скажу.
Та кивнула и приняла нечто вроде защитной стойки, держа перед собой кинжал левой рукой. Маролан тоже вытащил кинжал. Он нанес первый удар мечом, и она отразила его. Она попыталась ударить его кинжалом в живот, но Маролан ускользнул от удара и, выведя ее из равновесия толчком меча, сильно ударил кинжалом в грудь.
Пошла кровь, Маролан отступил на шаг и отсалютовал мечом.
Мгновение спустя я спросил Маролана:
— Я следующий или ты сам разберешься со всеми?
— Ты следующий, усатик, — сказал один из ожидавших драконов, делая шаг вперед, доставая меч и поворачиваясь ко мне.
— Прекрасно, — ответил я, выхватил метательный нож из-под плаща и метнул прямо в его горло.
— Влад! — крикнул Маролан.
— Он свое получил, — сказал я, глядя как мой противник корчится на земле футах в шести от жертвы Маролана.
Послышался лязг вытаскиваемых мечей. Я вытащил рапиру, и Лойош взлетел с моего плеча. Мне пришло в голову, что, возможно, я совершил ошибку.
Маролан выругался, и я услышал звук ударов стали о сталь. Потом двое оказались прямо передо мной. Я сделал ложные выпады им в глаза, развернулся, чтобы посмотреть, что происходит у меня за спиной, развернулся обратно и метнул три сюрикена в ближайший живот. Еще один дракон чуть не снес мне голову, но затем я рубанул ему по правой руке так, что он уже больше не мог держать меч. После этого он начал было угрожать мне кинжалом, но мое острие вошло ему прямо в грудь, и на этом для него все закончилось.
К этому моменту в моей левой руке был еще один метательный нож, который я на этот раз выхватил из-за воротника. Я воспользовался им, чтобы остановить ближайшего ко мне противника, затем атаковал другого, сделав ложный выпад почти в пределах досягаемости его меча. Его атака не достигла цели, после чего Лойош вцепился ему в лицо, а я распорол ему грудь и живот своей рапирой.
Я заметил рядом с собой какое-то движение и нанес удар в ту сторону, после чего подумал, не проткнул ли я случайно Маролана. Но нет, я проткнул кого-то другого, и для него все было кончено еще до того, как он коснулся земли. Я бросил взгляд на Маролана, сражавшегося, словно безумец, после чего услышал мысленный вопль Лойоша, присел и перекатился по земле как раз в тот момент, когда меч просвистел у меня над головой.
Я поднялся, повернулся лицом к врагу, дважды сделал ложный выпад и вспорол ему горло. Маролан сражался сразу с двумя, и я подумал было о том, чтобы помочь ему, но тут кто-то еще начал наступать на меня, и я не помню; как именно я с ним разделался, но не получил ни царапины.
Я огляделся вокруг в поисках новых мишеней, но их больше не было: лишь раненые мертвецы и мертвые мертвецы, так сказать. Интересно, подумал я, что случилось с теми, кто умер здесь, уже будучи мертвым, так же как и с теми, кто умер здесь, будучи живым.
Маролан яростно смотрел на меня. Я не обращал на него внимания. Я вытер рапиру и убрал ее в ножны, пытаясь восстановить дыхание. Лойош вернулся ко мне на плечо, и я почувствовал свой собственный воинственный настрой, отраженный в его сознании. Маролан начал что-то говорить, но я оборвал его:
— Заткнись, ублюдок. Можешь считать этот поединок чем-то вроде забавы, но мне плевать на то, что это было испытание. Меня хотели убить. Им это не удалось. Вот и все.
Лицо его побелело, и он шагнул ко мне.
— Ты никогда ничему не учишься, не так ли? — Он поднял меч, направив его острие на меня. Я вытянул руку.
— Убить человека, который даже не держит в руках оружия? Вряд ли это можно назвать благородным, не так ли?
Он мгновение продолжал смотреть на меня, потом сплюнул.
— Идем, — сказал он.
Я оставил свое оружие торчать в тех телах, в которых оно застряло, и последовал за Мароланом — дальше в Страну Мертвых.
Я надеялся, что прочие мертвецы, которых нам предстоит встретить, окажутся более миролюбивыми.
Бывают моменты, когда необходимо кому-то довериться. Я бы предпочел Кайру, но не знал, где она сейчас. Тогда я дал денег Крейгару и велел ему, соблюдая осторожность, купить стилет с семидюймовым лезвием. Он не стал задавать лишних вопросов.
Я проверил баланс клинка и решил, что он мне нравится. Я потратил час на то, чтобы заточить острие. Это могло бы занять и меньше времени, но я привык затачивать лезвия для овощей или мяса, а не острия для человеческих тел. Это требует иного искусства. Заточив нож, я решил покрыть лезвие черной краской и, после некоторого раздумья, проделал то же самое с рукояткой. Саму режущую кромку лезвия я оставил неокрашенной.
Когда я закончил, был уже вечер. Я снова отправился к Груффу и посадил Лойоша на окно. Заняв позицию за углом, я стал ждать.
— Ну, Лойош? Он там?
— Гм… да. Я его вижу, босс,
— Он со своим другом?
— Да. И с парочкой других.
— Ты уверен, что тебя не видно?
— Не беспокойся, босс.
— Ладно. Тогда подождем.
Я несколько раз снова продумал свой план, потом устроился поудобнее, готовясь всерьез ждать. Какое-то время я забавлялся тем, что сочинял неудачные стишки, что навело меня на мысль о восточной девушке по имени Шейла, с которой я провел несколько месяцев год назад. Она была из Южной Адриланки, где живет большинство людей, и, думаю, я привлек ее тем, что у меня были деньги и я казался крутым. Полагаю, я на самом деле крутой, если так подумать.
Так или иначе, она мне нравилась, хотя это и продолжалось недолго. Она хотела быть богатой и шикарно выглядеть, и постоянно спорила. Я старался молчать в ответ на оскорбления юнцов-драгейриан, и она во многом мне при этом помогала, поскольку единственным способом поладить с ней — было прикусить язык, когда она высказывала оскорбительные замечания по поводу драгейриан, джарегов и так далее. Какое-то время нам было очень весело вместе, но в конце , концов она села на корабль, шедший к одному из островных герцогств, где хорошо платили молодым певичкам. Мне ее недоставало, но не слишком.
Мысли о ней и о наших многочасовых кутежах, когда у меня были деньги, оказались хорошим способом занять время. Я мысленно пробежался по перечню имен, которыми мы называли друг друга как-то раз, пытаясь узнать, кто из нас окажется достаточно остроумным для того, чтобы вывести другого из себя. Я уже начал впадать в меланхолию, когда Лойош сказал:
— Они уходят, босс.
— Хорошо. Давай сюда.
Он вернулся на мое плечо. Я высунул голову из-за угла. Было очень темно, но в падающем из окна свете я мог их видеть. Это действительно был мой объект. Он шел прямо в мою сторону.Снова спрятавшись за углом, я ощутил гулкий удар сердца, что-то сжалось у меня в желудке, и я почувствовал, что потею — на какое-то мгновение. Затем мой разум прояснился, и все чувства обострились. Я вытащил стилет из ножен.
— Давай, Лойош. Будь осторожен.
Он взлетел с моего плеча. Я перехватил оружие поудобнее, поскольку драгейриане выше нас. Уровень глаз Кинна находился чуть выше моей головы. Никаких проблем.
Потом я услышал:
— Что такое… уберите от меня эту тварь!
Одновременно послышался смех. Вероятно, Кинна позабавил танец его друга с джарегом. Я вышел из-за угла. Не могу сказать, что именно делал Лойош с другом Кинна, поскольку мой взгляд был сосредоточен лишь на моей цели. Он стоял спиной ко мне, но быстро повернулся, когда я возник из аллеи.
Его глаза были на одном уровне с моим клинком, но нож и мой рукав были черными, и его взгляд встретился с моим в то короткое мгновение, когда мир вокруг меня застыл и все движения замедлились. Казалось, он был слегка удивлен.
Я не колебался. Движение моего ножа было механически точным и неотвратимым. У него не было времени на то, чтобы осознать угрозу, прежде чем стилет вонзился ему в левый глаз. Он дернулся и открыл рот, когда я для уверенности один раз повернул нож. Оставив нож в глазу, я шагнул назад в аллею и услышал звук падающего тела. Присел между двумя мусорными баками и стал ждать.
Неудача , сейчас была, в некотором смысле, невозможна. Единственным вариантом для меня был успех, иначе — безумие и смерть, Мой правый кулак коснулся левой ладони.
К нам неторопливо приближался драгейрианин. Цвета его одежды, черный и серебряный, говорили о его принадлежности к Дому Дракона. За спиной у него висел чудовищных размеров меч. Пока мы ждали его, я посмотрел на небо, ожидая увидеть там типичные оранжево-красные облака Драгейрианской Империи. Нет, никакого неба не было. Сплошной монотонный серый цвет, без единого просвета. Я попытался было понять, как. высоко висит эта пелена и из чего она состоит, но мне стало не по себе, и я бросил эту затею.
Когда пришелец оказался достаточно близко, чтобы можно было разглядеть его лицо, его выражение не показалось мне неприятным. Не думаю, что оно действительно могло быть дружелюбным, даже если бы он этого захотел — со столь плоским лбом и тонкими, словно бумага, губами. Он подошел ближе, и я увидел, что он дышит, после чего так и не смог решить, стоит ли этому удивляться.
Потом он остановился и наморщил лоб. Посмотрев на меня, он сказал:
— Ты восточник. — Он перевел взгляд на Маролана, и глаза его расширились.
— А ты живой.
— Откуда ты знаешь? — спросил я.
— Заткнись, Влад, — огрызнулся Маролан. Затем он слегка поклонился дракону, сказав: — Мы здесь с поручением. . — Живые сюда не приходят.
— Зарика, — сказал Маролан.
Рот драгейрианина слегка дернулся.
— Это феникс, — сказал он. — И особый Случай.
— Тем не менее мы здесь.
— Возможно, вы хотите обратиться с вашим вопросом к Повелителям Судеб?
— Именно это мы и собираемся сделать, — ответил Маролан.
— Вам потребуется пройти испытание.
— Конечно, — сказал Маролан.
— Что? — спросил я.
Он с презрительной усмешкой повернулся ко мне.
— Вам придется встретиться и победить чемпионов…
— Это, вероятно, шутка, — сказал я.
— Заткнись, Влад, — сказал Маролан. Я покачал головой.
— Почему? Ты можешь назвать мне хотя бы одну причину, по которой мы должны с боем пробиваться к Повелителям Судеб, лишь для того чтобы они могли нас уничтожить, если им того захочется?
— Мы из Дома Дракона, — сказал чужак. — Мы сражаемся, потому что нам это нравится. — Он отвратительно ухмыльнулся, поверйулся и пошел прочь.
Мы с Мароланом посмотрели друг на друга. Он пожал плечами, и я чуть его не задушил. Мы снова огляделись по сторонам и увидели, что нас окружают драконы. Я насчитал двенадцать. Одна из них шагнула вперед и сказала:
— Э'Баррит, — и вытащила свой меч.
— Э'Дриен, — сказал Маролан и вытащил свой. Они отсалютовали друг другу.
Я отступил на шаг и спросил:
— Ты уверен, что мы можем до них дотронуться, как и они до нас?
— Да, — сказал Маролан, поворачиваясь лицом к противнику. — Иначе это было бы нечестно.
— О, конечно. Какой же я дурак!
Они подошли друг к другу на расстояние в несколько шагов; противница Маролана посмотрела на его меч и нервно облизнула губы.
— Не беспокойся, — сказал Маролан. — Мой меч делает то, что. я ему скажу.
Та кивнула и приняла нечто вроде защитной стойки, держа перед собой кинжал левой рукой. Маролан тоже вытащил кинжал. Он нанес первый удар мечом, и она отразила его. Она попыталась ударить его кинжалом в живот, но Маролан ускользнул от удара и, выведя ее из равновесия толчком меча, сильно ударил кинжалом в грудь.
Пошла кровь, Маролан отступил на шаг и отсалютовал мечом.
Мгновение спустя я спросил Маролана:
— Я следующий или ты сам разберешься со всеми?
— Ты следующий, усатик, — сказал один из ожидавших драконов, делая шаг вперед, доставая меч и поворачиваясь ко мне.
— Прекрасно, — ответил я, выхватил метательный нож из-под плаща и метнул прямо в его горло.
— Влад! — крикнул Маролан.
— Он свое получил, — сказал я, глядя как мой противник корчится на земле футах в шести от жертвы Маролана.
Послышался лязг вытаскиваемых мечей. Я вытащил рапиру, и Лойош взлетел с моего плеча. Мне пришло в голову, что, возможно, я совершил ошибку.
Маролан выругался, и я услышал звук ударов стали о сталь. Потом двое оказались прямо передо мной. Я сделал ложные выпады им в глаза, развернулся, чтобы посмотреть, что происходит у меня за спиной, развернулся обратно и метнул три сюрикена в ближайший живот. Еще один дракон чуть не снес мне голову, но затем я рубанул ему по правой руке так, что он уже больше не мог держать меч. После этого он начал было угрожать мне кинжалом, но мое острие вошло ему прямо в грудь, и на этом для него все закончилось.
К этому моменту в моей левой руке был еще один метательный нож, который я на этот раз выхватил из-за воротника. Я воспользовался им, чтобы остановить ближайшего ко мне противника, затем атаковал другого, сделав ложный выпад почти в пределах досягаемости его меча. Его атака не достигла цели, после чего Лойош вцепился ему в лицо, а я распорол ему грудь и живот своей рапирой.
Я заметил рядом с собой какое-то движение и нанес удар в ту сторону, после чего подумал, не проткнул ли я случайно Маролана. Но нет, я проткнул кого-то другого, и для него все было кончено еще до того, как он коснулся земли. Я бросил взгляд на Маролана, сражавшегося, словно безумец, после чего услышал мысленный вопль Лойоша, присел и перекатился по земле как раз в тот момент, когда меч просвистел у меня над головой.
Я поднялся, повернулся лицом к врагу, дважды сделал ложный выпад и вспорол ему горло. Маролан сражался сразу с двумя, и я подумал было о том, чтобы помочь ему, но тут кто-то еще начал наступать на меня, и я не помню; как именно я с ним разделался, но не получил ни царапины.
Я огляделся вокруг в поисках новых мишеней, но их больше не было: лишь раненые мертвецы и мертвые мертвецы, так сказать. Интересно, подумал я, что случилось с теми, кто умер здесь, уже будучи мертвым, так же как и с теми, кто умер здесь, будучи живым.
Маролан яростно смотрел на меня. Я не обращал на него внимания. Я вытер рапиру и убрал ее в ножны, пытаясь восстановить дыхание. Лойош вернулся ко мне на плечо, и я почувствовал свой собственный воинственный настрой, отраженный в его сознании. Маролан начал что-то говорить, но я оборвал его:
— Заткнись, ублюдок. Можешь считать этот поединок чем-то вроде забавы, но мне плевать на то, что это было испытание. Меня хотели убить. Им это не удалось. Вот и все.
Лицо его побелело, и он шагнул ко мне.
— Ты никогда ничему не учишься, не так ли? — Он поднял меч, направив его острие на меня. Я вытянул руку.
— Убить человека, который даже не держит в руках оружия? Вряд ли это можно назвать благородным, не так ли?
Он мгновение продолжал смотреть на меня, потом сплюнул.
— Идем, — сказал он.
Я оставил свое оружие торчать в тех телах, в которых оно застряло, и последовал за Мароланом — дальше в Страну Мертвых.
Я надеялся, что прочие мертвецы, которых нам предстоит встретить, окажутся более миролюбивыми.
Бывают моменты, когда необходимо кому-то довериться. Я бы предпочел Кайру, но не знал, где она сейчас. Тогда я дал денег Крейгару и велел ему, соблюдая осторожность, купить стилет с семидюймовым лезвием. Он не стал задавать лишних вопросов.
Я проверил баланс клинка и решил, что он мне нравится. Я потратил час на то, чтобы заточить острие. Это могло бы занять и меньше времени, но я привык затачивать лезвия для овощей или мяса, а не острия для человеческих тел. Это требует иного искусства. Заточив нож, я решил покрыть лезвие черной краской и, после некоторого раздумья, проделал то же самое с рукояткой. Саму режущую кромку лезвия я оставил неокрашенной.
Когда я закончил, был уже вечер. Я снова отправился к Груффу и посадил Лойоша на окно. Заняв позицию за углом, я стал ждать.
— Ну, Лойош? Он там?
— Гм… да. Я его вижу, босс,
— Он со своим другом?
— Да. И с парочкой других.
— Ты уверен, что тебя не видно?
— Не беспокойся, босс.
— Ладно. Тогда подождем.
Я несколько раз снова продумал свой план, потом устроился поудобнее, готовясь всерьез ждать. Какое-то время я забавлялся тем, что сочинял неудачные стишки, что навело меня на мысль о восточной девушке по имени Шейла, с которой я провел несколько месяцев год назад. Она была из Южной Адриланки, где живет большинство людей, и, думаю, я привлек ее тем, что у меня были деньги и я казался крутым. Полагаю, я на самом деле крутой, если так подумать.
Так или иначе, она мне нравилась, хотя это и продолжалось недолго. Она хотела быть богатой и шикарно выглядеть, и постоянно спорила. Я старался молчать в ответ на оскорбления юнцов-драгейриан, и она во многом мне при этом помогала, поскольку единственным способом поладить с ней — было прикусить язык, когда она высказывала оскорбительные замечания по поводу драгейриан, джарегов и так далее. Какое-то время нам было очень весело вместе, но в конце , концов она села на корабль, шедший к одному из островных герцогств, где хорошо платили молодым певичкам. Мне ее недоставало, но не слишком.
Мысли о ней и о наших многочасовых кутежах, когда у меня были деньги, оказались хорошим способом занять время. Я мысленно пробежался по перечню имен, которыми мы называли друг друга как-то раз, пытаясь узнать, кто из нас окажется достаточно остроумным для того, чтобы вывести другого из себя. Я уже начал впадать в меланхолию, когда Лойош сказал:
— Они уходят, босс.
— Хорошо. Давай сюда.
Он вернулся на мое плечо. Я высунул голову из-за угла. Было очень темно, но в падающем из окна свете я мог их видеть. Это действительно был мой объект. Он шел прямо в мою сторону.Снова спрятавшись за углом, я ощутил гулкий удар сердца, что-то сжалось у меня в желудке, и я почувствовал, что потею — на какое-то мгновение. Затем мой разум прояснился, и все чувства обострились. Я вытащил стилет из ножен.
— Давай, Лойош. Будь осторожен.
Он взлетел с моего плеча. Я перехватил оружие поудобнее, поскольку драгейриане выше нас. Уровень глаз Кинна находился чуть выше моей головы. Никаких проблем.
Потом я услышал:
— Что такое… уберите от меня эту тварь!
Одновременно послышался смех. Вероятно, Кинна позабавил танец его друга с джарегом. Я вышел из-за угла. Не могу сказать, что именно делал Лойош с другом Кинна, поскольку мой взгляд был сосредоточен лишь на моей цели. Он стоял спиной ко мне, но быстро повернулся, когда я возник из аллеи.
Его глаза были на одном уровне с моим клинком, но нож и мой рукав были черными, и его взгляд встретился с моим в то короткое мгновение, когда мир вокруг меня застыл и все движения замедлились. Казалось, он был слегка удивлен.
Я не колебался. Движение моего ножа было механически точным и неотвратимым. У него не было времени на то, чтобы осознать угрозу, прежде чем стилет вонзился ему в левый глаз. Он дернулся и открыл рот, когда я для уверенности один раз повернул нож. Оставив нож в глазу, я шагнул назад в аллею и услышал звук падающего тела. Присел между двумя мусорными баками и стал ждать.