Страница:
Оставляя позади себя глубокий след, я с трудом проложил дорогу по ковру к хромированному стеклянному столу, который находился между мной и запрещенным входом. За столом сидела невозмутимого вида брюнетка в черном шерстяном платье, которое любовно облегало все изгибы ее тела. Но это дошло до меня не сразу.
Моему взгляду понадобилось некоторое время, чтобы добраться до этой части картинки, потому что под стеклянной поверхностью стола, как на витрине, можно было видеть пару замечательных ножек, причем юбка над ними была с беспечной развязностью поддернута вверх. Достигнув наконец уровня ее глаз, я почувствовал, что все остановки, которые я сделал по пути к ним, не пропали зря.
– Я хотел бы повидать мистера Сайруса К. Миллхаунда, – сообщил я.
Секунд десять она задумчиво смотрела на меня, потом спросила:
– Почему бы вам не подождать дня приема посетителей?
– Меня зовут Ройял, – сказал я, как будто это могло для нее что-то значить.
– Я должна преклонить колени? – равнодушно произнесла она. – Мистер Ройял, я вообще сомневаюсь, что вы когда-либо увидите мистера Миллхаунда. Если вы не записаны на прием…
– У меня срочное дело, – сказал я. – Это касается убийства.
Ее губы тронула улыбка и, воспользовавшись случаем, так и застыла на них.
– Почему же вы раньше не сказали? Вам нужен мистер Стэндиш… Это этажом ниже.
– Спасибо!
Я одарил ее восхищенной улыбкой, которая становилась все шире по мере того, как я обводил ее взглядом от макушки до носочков туфель. Такая обработка артогнем – самый первый ход, и он дает; поразительные результаты… Иногда.
– А нужно ли записываться на прием, чтобы снова увидеть вас? – ласково спросил я.
– Нет, Нужен всего лишь шестизначный счет в банке – текущий! – ответила она. – Позвоните мне, когда купите третий “кадиллак”.., новой модели, разумеется.
– Тогда я напишу вам, – сказал я. – Вы можете мне позвонить.
Я спустился в лифте на один этаж. Там стоял еще один стол и сидела еще одна брюнетка, юбка у которой не была поддернута вовсе. Я был разочарован.
– Меня зовут Ройял, – сообщил я ей. – Мне необходимо попасть к мистеру Стэндишу.
– Вы записаны на прием? – спросила она придушенным голосом.
– Только к зубному врачу, – сказал я. – Я увиливаю от этого свидания уже полгода. Но на улице такой чудесный ясный день, и обзор простирается на много миль.
– Прошу прощения? – тупо уставилась она на меня.
– В такой день мне вполне может выпасть удача повидаться даже с самим мистером Стэндишем. Я готов к этому. И даже прихватил с собой темные очки, чтобы не ослепнуть от его блеска.
Она откинулась на спинку стула, очевидно, стараясь оказаться как можно дальше от меня. Я не мог понять почему.
– Вы найдете мистера Стэндиша в конце коридора, – нервно сказала она. – Последняя дверь направо. Сделайте мне одолжение, хорошо? Не говорите ему, что это я вас пустила.
– У вас, случайно, нет сестры-близняшки этажом выше? – спросил я. Она покачала головой.
– Я только иногда там завтракаю, когда мистера Миллхаунда нет на месте. Последняя дверь направо, мистер Ройял.
– Спасибо, – сказал я.
Я прошел до конца коридора и обнаружил, что справа от последней двери горит красная лампочка. Я подумал, что уж “Юнайтед” мог бы оснастить свои служебные помещения и обычными лампочками. Впрочем, может быть, мир телевидения переживал трудные времена.
Я открыл дверь и шагнул в полумрак.
– Бога ради, закройте дверь! – прогремел чей-то голос. – Вы что, не знаете, что, если горит красная лампочка, входить нельзя?
– Простите, нет, – сказал я извиняющимся тоном. – Я не знал. Я…
– Заткнитесь! И закройте эту чертову дверь! Я поспешно закрыл дверь и огляделся. Я попал прямо в одну из студий, и, судя по тому, что все камеры были включены, здесь явно снимали фильм.
В центре находилась съемочная площадка с декорациями. На старомодной веранде стоял старомодный диван. Зато рыжеволосая дама, раскинувшаяся на диване, была определенно не старомодной. Лицо ее выражало тоску, как будто она положила соломенную шляпку не на то место и не могла вспомнить, куда именно. К ней начала приближаться камера на тележке, и тут на веранду медленно вышел высокий красивый герой. Он не стал тратить время на пустую болтовню, а просто облапил рыжеволосую и слился с ней в страстном объятии.
Глядя на все это, я начал всерьез подумывать о карьере на телевидении.
– Стоп! – страдальчески завопил голос. Из-за камеры выскочил лысый режиссер в тяжелых роговых очках, с беспрерывно подергивающимися руками и бросил на героя свирепый взгляд.
– Коул! – с нажимом сказал он. – В сценарии говорится, что ты входишь на веранду и обнимаешь ее. Может быть, ты и думаешь, что это объятие, но десять тысяч Лиг благопристойности по всей стране подберут для этого другое слово!
Герой сердито посмотрел на режиссера.
– Вы лишаете эту сцену всякой сексуальной привлекательности, – мрачно заметил он.
– Не произноси в этих стенах слово “секс”, Коул! – простонал режиссер. – Если это услышит спонсор, у него случится сердечный приступ! Повторяем съемку кадра!
Он устало потащился к своему креслу за камерой.
Я подумал, что мне пора. Должно быть, секретарша указала мне не на ту дверь.
Вдруг кто-то крепко сжал мою руку.
– Что вам нужно? – спросил чей-то голос.
– Наверное, я ошибся дверью, – сказал я. – Я искал мистера Стэндиша.
– Знаю. Вы хотели поговорить с мистером Стэндишем об убийстве? Ведь так?
– Слухом земля полнится, – сказал я. – Если вам не трудно, подскажите, где я могу найти мистера Стэндиша…
– Вы его нашли. Меня зовут Стэндиш, и я заведую всеми убийствами в этой организации… Вы хотите, чтобы убийство сделали для вас или вы делаете его сами?
На пару секунд я закрыл глаза, потом открыл их, но человек никуда не исчез.
– Вы хотите сказать, что у меня есть выбор?
– Разумеется! Имейте в виду, вообще-то я предпочел бы добрые полчаса утробного смеха любому убийству.
– А кто не предпочел бы? – слабо проговорил я.
– Или даже что-нибудь эксцентричное, – продолжал он. – В вашем письменном столе, случайно, не припрятан человек, умеющий проходить сквозь стены?
– Когда я заглядывал туда в последний раз, ничего такого не было. Но я загляну снова, когда вернусь. Только бы не забыть…
– Жаль! – Он медленно покачал головой. – Но не обращайте внимания. Полагаю, убийство все же лучше, чем ничего.
– Это спорный вопрос, – рискнул заметить я. – А теперь, если вы немного отодвинетесь от двери, я выскочу через нее и…
– Отлично! – холодно сказал он. – Но если вы не хотите писать для нас, зачем было вообще приходить сюда?
– Писать? – тупо переспросил я. – Вы хотите сказать, что говорили о…
– О чем же еще я могу говорить! – раздраженно воскликнул он. – Да кто вы вообще такой?
– Ройял, – представился я. – Из Детективного агентства Крамера.
– И что вам здесь нужно?
– Мне хотелось бы узнать кое-что об одном из ваших техников, – сказал я. – О Бакстере… Джо Бакстере.
Он пожал плечами.
– Я бы не стал спрашивать здесь о Джо Бакстере, – сказал он. – Он не пользуется известностью!
Он открыл дверь и вышел в коридор, аккуратно закрыв ее перед моим носом.
Я оглянулся на декорации как раз в тот момент, когда режиссер объявил пятиминутный перерыв.
– Это ты спрашиваешь о Джо Бакстере? – произнес за моей спиной хриплый голос.
Я обернулся и никого не увидел. Тогда я опустил глаза примерно на фут и обнаружил его. Он был похож на жокея. Но стоило только увидеть его лицо – и становилось ясно, что никакая лошадь не позволит управлять собой человеку с такой внешностью. Лицо его словно было создано специально для ночных кошмаров.
– Ну ладно, – сказал я. – Кто вы такой? Или это слишком дерзкий вопрос?
– Не имеет значения. Я получил инструкции от руководства. Выметайся из помещения. И немедленно!
– Я только хотел задать несколько вопросов о Бакстере, – сказал я.
– Выметайся! – повторил он. – Или мне позвать парочку охранников, чтобы тебя вышвырнули за дверь?
– Почему никто не хочет говорить о Бакстере? – спросил я. – Может быть, его кто-то убил? Это так?
– А кто говорит, что он мертв? В последний раз повторяю – убирайся!
– Кто же это, интересно, распорядился вытолкать меня взашей? – спросил я. – Сайрус К. Миллхаунд?
– Не твое дело, парень! – огрызнулся он. Он попытался схватить меня, но я быстро отступил назад, и он промахнулся. Зато я ловко наступил кому-то на ногу.
– А, чтоб тебя! – с чувством сказал этот кто-то. Я обернулся и увидел рыжеволосую с дивана, которая балансировала на одной ноге, потирая ступню другой. Ее белая шелковая блузка была заправлена за пояс черной юбки, настолько узкой, что ей пришлось поддернуть ее до середины бедер, чтобы схватиться за ногу.
– Придурок неуклюжий! – проревел кто-то.
В следующее мгновение подлетел высокий красивый герой и отпихнул меня в сторону.
– Не утруждай себя сверх меры, Коул, – ледяным тоном произнесла она. – Это получилось случайно. Он с яростью посмотрел на меня.
– Кто вы такой, черт возьми? – рявкнул он.
– Меня зовут Ройял, – сказал я. – Полагаю, вы статист?
Он вытянулся в полный рост, свирепо глядя на меня.
– Статист? По случайному стечению обстоятельств, я – Коул Джордан, ведущий актер этого шоу.
– Минуточку, Джордан, – запротестовала рыжеволосая.
– То есть в паре с ведущей, – пробормотал он. – Как бы то ни было, вы не имеете права врываться сюда и…
Рыжеволосая оттолкнула его и окинула меня оценивающим взглядом.
– Так как ваше имя?
– Ройял.
На ее мягких губах появилась улыбка.
– Случайно, не Макс Ройял? Я перевел взгляд с нее на рассвирепевшего Коула Джордана, потом обратно и тряхнул головой.
– Вам сегодня здорово повезло. Макс Ройял собственной персоной, – с притворной скромностью сказал я. – Я вижу, вы обо мне слышали?
– А вы не так уж плохо выглядите, – одобрительно промолвила она. – Я рада, что не позволила себя запугать. Мне говорили, будто вы похожи на гориллу.
Я снова посмотрел на нее.
– А у вас есть имя? – спросил я. – Или только номер?
– Елена Картрайт, – сказала она.
– Рад познакомиться. При повторном взгляде на вас должен заметить, что я лишился бы рассудка с горя, если бы этого не случилось.
– Что вы здесь делаете? – спросила она.
– Пытаюсь повидать Большого Белого Вождя Сайруса, – объяснил я, – но быстро прихожу к заключению, что легче увидеться с президентом. Я имею в виду президента Соединенных Штатов.
– Может быть, я сумею помочь вам, мистер Ройял, – сказала она.
– Спасибо. – Я склонил голову. – Но тут возникла еще одна проблема – этот лилипут хочет выгнать меня взашей.
Она взглянула на человечка, который едва доставал мне до локтя. Он прямо-таки задыхался от бешенства.
– Это мистер Пэйн[3], – сказала она. – Вероятно, он не знал, зачем вы здесь. Он отвечает за безопасность компании.
– Ну… – Я с надеждой посмотрел на него. – Знаете, как говорится, – если терпеть боль достаточно долго, то она просто исчезает сама собой.
Елена взяла меня за руку и повела прочь.
– Я слышала о вас, мистер Ройял, – сказала она. – Вы работаете в Детективном агентстве Крамера, ведь так?
– Точно.
– И вы расследуете что-то здесь, в “Юнайтед”? Это так интересно!
– А вы знаете Джо Бакстера? Она застыла на полушаге.
– Да, я знаю Джо… Мы с ним хорошие друзья.
– Понимаете. Он исчез. Четыре дня назад. У вас есть какие-нибудь предположения? Может быть, он вдруг улизнул от жены? Может быть, у него были какие-то неприятности?
– Боюсь, что нет, мистер Ройял. Я так полагаю, вас наняли, чтобы разыскать его?
– В наше агентство обратилась его жена, – подтвердил я. – Вы ее знаете?
– Норин? Мы встречались. Я бы хотела помочь вам, мистер Ройял, если только смогу. Я, правда, начала сниматься в новом шоу – шоу Елены Картрайт. Мое шоу… Может быть, вы слышали об этом?
– Да, слышал, – уклончиво ответил я.
– Я специализируюсь на житейских историях. Оригинальный материал о человеческих проблемах. Если я помогу вам, из этой истории тоже может получиться неплохой сюжет для моего шоу, как вы думаете?
Мы уже вышли в коридор, как вдруг я услышал позади себя быстрые шаги и увидел, что вслед за нами торопится лилипут. Мы продолжали идти к лестнице, которая вела на следующий этаж.
– Может быть, и получится, – неопределенно ответил я. – В любом случае, вы, конечно, можете мне помочь. Можете держать ушки на макушке и рассказывать мне обо всем, что здесь происходит. Об этом типе Пэйне, например.
– Отлично, – сказала она и дружески улыбнулась мне. – Я буду с вами сотрудничать, мистер Ройял.
– Макс, – подсказал я.
– Макс, – повторила она, по-прежнему улыбаясь мне. Затем покачала головой с удивлением, в котором сквозило восхищение:
– Да, меня определенно ввели в заблуждение. На самом деле вы – тип красивого злодея.
– Я знал, что рано или поздно вы увидите это так же четко, как мое зеркало, – самодовольно усмехнулся я.
– Что меня в вас привлекает, Макс, – задумчиво произнесла она, – так это ваша непритязательная скромность!
Глава 3
Моему взгляду понадобилось некоторое время, чтобы добраться до этой части картинки, потому что под стеклянной поверхностью стола, как на витрине, можно было видеть пару замечательных ножек, причем юбка над ними была с беспечной развязностью поддернута вверх. Достигнув наконец уровня ее глаз, я почувствовал, что все остановки, которые я сделал по пути к ним, не пропали зря.
– Я хотел бы повидать мистера Сайруса К. Миллхаунда, – сообщил я.
Секунд десять она задумчиво смотрела на меня, потом спросила:
– Почему бы вам не подождать дня приема посетителей?
– Меня зовут Ройял, – сказал я, как будто это могло для нее что-то значить.
– Я должна преклонить колени? – равнодушно произнесла она. – Мистер Ройял, я вообще сомневаюсь, что вы когда-либо увидите мистера Миллхаунда. Если вы не записаны на прием…
– У меня срочное дело, – сказал я. – Это касается убийства.
Ее губы тронула улыбка и, воспользовавшись случаем, так и застыла на них.
– Почему же вы раньше не сказали? Вам нужен мистер Стэндиш… Это этажом ниже.
– Спасибо!
Я одарил ее восхищенной улыбкой, которая становилась все шире по мере того, как я обводил ее взглядом от макушки до носочков туфель. Такая обработка артогнем – самый первый ход, и он дает; поразительные результаты… Иногда.
– А нужно ли записываться на прием, чтобы снова увидеть вас? – ласково спросил я.
– Нет, Нужен всего лишь шестизначный счет в банке – текущий! – ответила она. – Позвоните мне, когда купите третий “кадиллак”.., новой модели, разумеется.
– Тогда я напишу вам, – сказал я. – Вы можете мне позвонить.
Я спустился в лифте на один этаж. Там стоял еще один стол и сидела еще одна брюнетка, юбка у которой не была поддернута вовсе. Я был разочарован.
– Меня зовут Ройял, – сообщил я ей. – Мне необходимо попасть к мистеру Стэндишу.
– Вы записаны на прием? – спросила она придушенным голосом.
– Только к зубному врачу, – сказал я. – Я увиливаю от этого свидания уже полгода. Но на улице такой чудесный ясный день, и обзор простирается на много миль.
– Прошу прощения? – тупо уставилась она на меня.
– В такой день мне вполне может выпасть удача повидаться даже с самим мистером Стэндишем. Я готов к этому. И даже прихватил с собой темные очки, чтобы не ослепнуть от его блеска.
Она откинулась на спинку стула, очевидно, стараясь оказаться как можно дальше от меня. Я не мог понять почему.
– Вы найдете мистера Стэндиша в конце коридора, – нервно сказала она. – Последняя дверь направо. Сделайте мне одолжение, хорошо? Не говорите ему, что это я вас пустила.
– У вас, случайно, нет сестры-близняшки этажом выше? – спросил я. Она покачала головой.
– Я только иногда там завтракаю, когда мистера Миллхаунда нет на месте. Последняя дверь направо, мистер Ройял.
– Спасибо, – сказал я.
Я прошел до конца коридора и обнаружил, что справа от последней двери горит красная лампочка. Я подумал, что уж “Юнайтед” мог бы оснастить свои служебные помещения и обычными лампочками. Впрочем, может быть, мир телевидения переживал трудные времена.
Я открыл дверь и шагнул в полумрак.
– Бога ради, закройте дверь! – прогремел чей-то голос. – Вы что, не знаете, что, если горит красная лампочка, входить нельзя?
– Простите, нет, – сказал я извиняющимся тоном. – Я не знал. Я…
– Заткнитесь! И закройте эту чертову дверь! Я поспешно закрыл дверь и огляделся. Я попал прямо в одну из студий, и, судя по тому, что все камеры были включены, здесь явно снимали фильм.
В центре находилась съемочная площадка с декорациями. На старомодной веранде стоял старомодный диван. Зато рыжеволосая дама, раскинувшаяся на диване, была определенно не старомодной. Лицо ее выражало тоску, как будто она положила соломенную шляпку не на то место и не могла вспомнить, куда именно. К ней начала приближаться камера на тележке, и тут на веранду медленно вышел высокий красивый герой. Он не стал тратить время на пустую болтовню, а просто облапил рыжеволосую и слился с ней в страстном объятии.
Глядя на все это, я начал всерьез подумывать о карьере на телевидении.
– Стоп! – страдальчески завопил голос. Из-за камеры выскочил лысый режиссер в тяжелых роговых очках, с беспрерывно подергивающимися руками и бросил на героя свирепый взгляд.
– Коул! – с нажимом сказал он. – В сценарии говорится, что ты входишь на веранду и обнимаешь ее. Может быть, ты и думаешь, что это объятие, но десять тысяч Лиг благопристойности по всей стране подберут для этого другое слово!
Герой сердито посмотрел на режиссера.
– Вы лишаете эту сцену всякой сексуальной привлекательности, – мрачно заметил он.
– Не произноси в этих стенах слово “секс”, Коул! – простонал режиссер. – Если это услышит спонсор, у него случится сердечный приступ! Повторяем съемку кадра!
Он устало потащился к своему креслу за камерой.
Я подумал, что мне пора. Должно быть, секретарша указала мне не на ту дверь.
Вдруг кто-то крепко сжал мою руку.
– Что вам нужно? – спросил чей-то голос.
– Наверное, я ошибся дверью, – сказал я. – Я искал мистера Стэндиша.
– Знаю. Вы хотели поговорить с мистером Стэндишем об убийстве? Ведь так?
– Слухом земля полнится, – сказал я. – Если вам не трудно, подскажите, где я могу найти мистера Стэндиша…
– Вы его нашли. Меня зовут Стэндиш, и я заведую всеми убийствами в этой организации… Вы хотите, чтобы убийство сделали для вас или вы делаете его сами?
На пару секунд я закрыл глаза, потом открыл их, но человек никуда не исчез.
– Вы хотите сказать, что у меня есть выбор?
– Разумеется! Имейте в виду, вообще-то я предпочел бы добрые полчаса утробного смеха любому убийству.
– А кто не предпочел бы? – слабо проговорил я.
– Или даже что-нибудь эксцентричное, – продолжал он. – В вашем письменном столе, случайно, не припрятан человек, умеющий проходить сквозь стены?
– Когда я заглядывал туда в последний раз, ничего такого не было. Но я загляну снова, когда вернусь. Только бы не забыть…
– Жаль! – Он медленно покачал головой. – Но не обращайте внимания. Полагаю, убийство все же лучше, чем ничего.
– Это спорный вопрос, – рискнул заметить я. – А теперь, если вы немного отодвинетесь от двери, я выскочу через нее и…
– Отлично! – холодно сказал он. – Но если вы не хотите писать для нас, зачем было вообще приходить сюда?
– Писать? – тупо переспросил я. – Вы хотите сказать, что говорили о…
– О чем же еще я могу говорить! – раздраженно воскликнул он. – Да кто вы вообще такой?
– Ройял, – представился я. – Из Детективного агентства Крамера.
– И что вам здесь нужно?
– Мне хотелось бы узнать кое-что об одном из ваших техников, – сказал я. – О Бакстере… Джо Бакстере.
Он пожал плечами.
– Я бы не стал спрашивать здесь о Джо Бакстере, – сказал он. – Он не пользуется известностью!
Он открыл дверь и вышел в коридор, аккуратно закрыв ее перед моим носом.
Я оглянулся на декорации как раз в тот момент, когда режиссер объявил пятиминутный перерыв.
– Это ты спрашиваешь о Джо Бакстере? – произнес за моей спиной хриплый голос.
Я обернулся и никого не увидел. Тогда я опустил глаза примерно на фут и обнаружил его. Он был похож на жокея. Но стоило только увидеть его лицо – и становилось ясно, что никакая лошадь не позволит управлять собой человеку с такой внешностью. Лицо его словно было создано специально для ночных кошмаров.
– Ну ладно, – сказал я. – Кто вы такой? Или это слишком дерзкий вопрос?
– Не имеет значения. Я получил инструкции от руководства. Выметайся из помещения. И немедленно!
– Я только хотел задать несколько вопросов о Бакстере, – сказал я.
– Выметайся! – повторил он. – Или мне позвать парочку охранников, чтобы тебя вышвырнули за дверь?
– Почему никто не хочет говорить о Бакстере? – спросил я. – Может быть, его кто-то убил? Это так?
– А кто говорит, что он мертв? В последний раз повторяю – убирайся!
– Кто же это, интересно, распорядился вытолкать меня взашей? – спросил я. – Сайрус К. Миллхаунд?
– Не твое дело, парень! – огрызнулся он. Он попытался схватить меня, но я быстро отступил назад, и он промахнулся. Зато я ловко наступил кому-то на ногу.
– А, чтоб тебя! – с чувством сказал этот кто-то. Я обернулся и увидел рыжеволосую с дивана, которая балансировала на одной ноге, потирая ступню другой. Ее белая шелковая блузка была заправлена за пояс черной юбки, настолько узкой, что ей пришлось поддернуть ее до середины бедер, чтобы схватиться за ногу.
– Придурок неуклюжий! – проревел кто-то.
В следующее мгновение подлетел высокий красивый герой и отпихнул меня в сторону.
– Не утруждай себя сверх меры, Коул, – ледяным тоном произнесла она. – Это получилось случайно. Он с яростью посмотрел на меня.
– Кто вы такой, черт возьми? – рявкнул он.
– Меня зовут Ройял, – сказал я. – Полагаю, вы статист?
Он вытянулся в полный рост, свирепо глядя на меня.
– Статист? По случайному стечению обстоятельств, я – Коул Джордан, ведущий актер этого шоу.
– Минуточку, Джордан, – запротестовала рыжеволосая.
– То есть в паре с ведущей, – пробормотал он. – Как бы то ни было, вы не имеете права врываться сюда и…
Рыжеволосая оттолкнула его и окинула меня оценивающим взглядом.
– Так как ваше имя?
– Ройял.
На ее мягких губах появилась улыбка.
– Случайно, не Макс Ройял? Я перевел взгляд с нее на рассвирепевшего Коула Джордана, потом обратно и тряхнул головой.
– Вам сегодня здорово повезло. Макс Ройял собственной персоной, – с притворной скромностью сказал я. – Я вижу, вы обо мне слышали?
– А вы не так уж плохо выглядите, – одобрительно промолвила она. – Я рада, что не позволила себя запугать. Мне говорили, будто вы похожи на гориллу.
Я снова посмотрел на нее.
– А у вас есть имя? – спросил я. – Или только номер?
– Елена Картрайт, – сказала она.
– Рад познакомиться. При повторном взгляде на вас должен заметить, что я лишился бы рассудка с горя, если бы этого не случилось.
– Что вы здесь делаете? – спросила она.
– Пытаюсь повидать Большого Белого Вождя Сайруса, – объяснил я, – но быстро прихожу к заключению, что легче увидеться с президентом. Я имею в виду президента Соединенных Штатов.
– Может быть, я сумею помочь вам, мистер Ройял, – сказала она.
– Спасибо. – Я склонил голову. – Но тут возникла еще одна проблема – этот лилипут хочет выгнать меня взашей.
Она взглянула на человечка, который едва доставал мне до локтя. Он прямо-таки задыхался от бешенства.
– Это мистер Пэйн[3], – сказала она. – Вероятно, он не знал, зачем вы здесь. Он отвечает за безопасность компании.
– Ну… – Я с надеждой посмотрел на него. – Знаете, как говорится, – если терпеть боль достаточно долго, то она просто исчезает сама собой.
Елена взяла меня за руку и повела прочь.
– Я слышала о вас, мистер Ройял, – сказала она. – Вы работаете в Детективном агентстве Крамера, ведь так?
– Точно.
– И вы расследуете что-то здесь, в “Юнайтед”? Это так интересно!
– А вы знаете Джо Бакстера? Она застыла на полушаге.
– Да, я знаю Джо… Мы с ним хорошие друзья.
– Понимаете. Он исчез. Четыре дня назад. У вас есть какие-нибудь предположения? Может быть, он вдруг улизнул от жены? Может быть, у него были какие-то неприятности?
– Боюсь, что нет, мистер Ройял. Я так полагаю, вас наняли, чтобы разыскать его?
– В наше агентство обратилась его жена, – подтвердил я. – Вы ее знаете?
– Норин? Мы встречались. Я бы хотела помочь вам, мистер Ройял, если только смогу. Я, правда, начала сниматься в новом шоу – шоу Елены Картрайт. Мое шоу… Может быть, вы слышали об этом?
– Да, слышал, – уклончиво ответил я.
– Я специализируюсь на житейских историях. Оригинальный материал о человеческих проблемах. Если я помогу вам, из этой истории тоже может получиться неплохой сюжет для моего шоу, как вы думаете?
Мы уже вышли в коридор, как вдруг я услышал позади себя быстрые шаги и увидел, что вслед за нами торопится лилипут. Мы продолжали идти к лестнице, которая вела на следующий этаж.
– Может быть, и получится, – неопределенно ответил я. – В любом случае, вы, конечно, можете мне помочь. Можете держать ушки на макушке и рассказывать мне обо всем, что здесь происходит. Об этом типе Пэйне, например.
– Отлично, – сказала она и дружески улыбнулась мне. – Я буду с вами сотрудничать, мистер Ройял.
– Макс, – подсказал я.
– Макс, – повторила она, по-прежнему улыбаясь мне. Затем покачала головой с удивлением, в котором сквозило восхищение:
– Да, меня определенно ввели в заблуждение. На самом деле вы – тип красивого злодея.
– Я знал, что рано или поздно вы увидите это так же четко, как мое зеркало, – самодовольно усмехнулся я.
– Что меня в вас привлекает, Макс, – задумчиво произнесла она, – так это ваша непритязательная скромность!
Глава 3
Мы уже подходили к входу в приемную Сайруса К. Миллхаунда, а Пэйн все еще тащился за нами по пятам. Я на мгновение задержался возле дверей лифта.
– Они автоматические? – спросил я.
– Да, – кивнула Елена. – В интересах рентабельности. “Юнайтед” свято верит в рентабельность.
– Я тоже, – сказал я.
И тут я обернулся и поманил указательным пальцем Пэйна. Он приблизился с грозным видом.
– Слушай, ты, сыщик, – начал он, – пока ты в компании такой актрисы, как мисс Картрайт, я не могу тебя тронуть. Но как только ты останешься один…
Может быть, это было нечестно со стороны такого здоровенного грубияна, как я, но ему не следовало вести себя так агрессивно. Я схватил его за руки и крепко сжал их.
– Какого… – закричал он.
Правой рукой я молниеносно расстегнул и вытащил ремень из его брюк, затем ослабил хватку на запястьях, освободив их ровно настолько, – чтобы завести руки ему за спину и связать их ремнем. Он неожиданно лягнул меня, но я успел увернуться и затянул ремень на одну дырочку потуже, так что он вскрикнул. Потом я нажал кнопку вызова ближайшего лифта, и через пять секунд его двери открылись. Я перенес Пэйна внутрь и нажал кнопку подвала, вовремя убрав руку, пока двери не закрылись.
– А мораль всего этого такова, – сказал я, довольно потирая руки, – что, если боль никак не хочет исчезать сама по себе, нужно принимать меры. – Я посмотрел на Елену Картрайт. – Простите, что я обращаю на это внимание, – вежливо сказал я, – но у вас открыт рот.
Она с шумом захлопнула рот.
– Вот так намного лучше, – с восторгом отметил я.
– Вам не следовало этого делать, – обеспокоилась она.
– Почему?
– Потому что Пэйн работает у Хэкета.
– Да хоть у Хобокена! Подождите-ка… Хэкет? Вы имеете в виду Амоса Хэкета?
– Его самого, – кивнула она. – Он большая шишка в мире телевидения.
– Как и в некоторых других местах, – сказал я. – Мне приходилось слышать это имя.
Мы подошли к столику секретарши Миллхаунда. Ей все-таки удалось вновь обрести самообладание, и она посмотрела на Елену взглядом, который пронзил ее насквозь, выступив из спины на четыре дюйма.
– Я знаю, что Сайрус у себя, – певуче произнесла Елена. – Так что вы совершенно напрасно смотрите на меня с таким отсутствующим видом.
– Для вас, мисс Картрайт, – ледяным тоном сказала брюнетка, – мистер Миллхаунд всегда у себя!
Елена торжествующе улыбнулась и пошла впереди меня по светлому ковру. Я двинулся за ней, весело улыбнувшись секретарше.
– А кто сказал, что он у себя для вас? – холодно спросила она.
Елена обернулась к ней и снова приятно улыбнулась.
– Вы ведь не знакомы с Дорой официально, правда, мистер Ройял? Дора начала работать на компанию, как только ей исполнилось тридцать, и с тех пор всегда была глазами и ушами “Юнайтед уорлд”. Конечно, от этого ее не стали больше любить.., и вообще любить, по правде говоря. – Она еще раз улыбнулась взбешенной брюнетке. – Итак, милая Дора, я думаю, вам стоит познакомиться с мистером Ройялом. Знаете, рано или поздно кто-нибудь наверняка попытается придушить вас, и тогда вам понадобится защита. А лучшего защитника, чем мистер Ройял, вы вряд ли найдете. Он – детектив из агентства Крамера, и вы наверняка слышали о нем.
Брюнетка явно была потрясена.
– Пойдемте, мистер Ройял, – решительно сказала Елена. – Нужно дать Доре время на размышления.
И мы вошли в святилище. Сайрус К. Миллхаунд сидел за письменным столом. Вероятно, ему было лет шестьдесят; во всяком случае, на вид он оказался не старше семидесяти. Его аккуратно уложенные седые волосы были зачесаны со лба назад, а на лицо умело наложен грим под солнечный загар. Если бы не красные прожилки в его глазах, я бы сказал, что вид у него вполне здоровый.
Он поднял голову и увидел Елену. Лицо его просветлело. Пока он не увидел меня.
– Что вы хотите, Елена? – Голос его стал сух.
– Я хотела представить вам мистера Ройяла, Сайрус, – с притворной сдержанностью сказала она. – Мистер Ройял – детектив.
– Вот как? – проворчал он. – А кто умер?
– Может быть, водевиль? – предположил я.
– Я управляю телевизионной корпорацией, – сказал он. – Если мне понадобится детектив-комик, я…
– Вы позвоните в Центральное бюро подбора актеров, – подсказал я.
Он в бешенстве посмотрел на меня.
– Вот именно! Но раз уж вы здесь… – Он бросил свирепый взгляд на Елену. – То вполне можете сказать, что вам нужно. Только побыстрее. Я занятой человек!
– Это насчет Джо Бакстера, – подсказала Елена. Вид у него стал скучающим.
– Кто такой Джо Бакстер?
– Он был… То есть, – поправилась она, – я хочу сказать, что он один из лучших техников компании. И один из ваших техников.
– И наверняка состоит в профсоюзе? Он смотрел на меня, поэтому я подумал, что вопрос задан мне.
– Наверняка, – помог я ему. Он снова заворчал.
– Ну хорошо! Что вы хотите узнать о Джо Бакстере, мистер… Доил?
– Все, что можно, – ответил я. – Он исчез… Это случилось четыре дня назад. Его жена обратилась в наше агентство, чтобы найти его. Я подумал, что у него, может быть, были какие-то проблемы на работе.
– Поговорите с начальником его отдела! – сухо посоветовал он. – Вы приходите сюда без приглашения, не записавшись на прием, и тратите мое время на пустые разговоры о каком-то…
– Это важно для его жены, – мягко перебил я. – Вы подумали об этом, мистер… Бладхаунд[4]?
– Миллхаунд! – проревел он. – Вы намеренно оскорбляете меня, молодой человек?
– Не более, чем вы меня, – ответил я. – И еще кое-что. Человек по имени Фишер – Хэнк Фишер, еще один ваш техник. Вы его знаете? Прошлой ночью полиция выловила его из реки, и он был стопроцентно мертвый. – Я с интересом смотрел на него. – Вы что, намеренно топите своих служащих, если они состоят в профсоюзе, мистер Миллхаунд?
Он пронзил меня уничтожающим взглядом.
– Я знаю, кто вы такой! – хрипло заскрипел он. – Вы коммунист! Грязный коммуняка! – И поднялся на ноги. – Убирайтесь! – завопил он. – Убирайтесь из моего кабинета! Убирайтесь из этого здания. И больше не приходите никогда!
Я взглянул на Елену. Она пожала плечами и кивнула в сторону двери.
– Ну что ж, спасибо, – холодно сказал я. – Спасибо, что подарили мне несколько минут своего времени, мистер Миллхаунд. Я сделаю из него чучело и буду хранить как сокровище!
Я вышел из кабинета, Елена – за мной. Мы проследовали мимо брюнетки, стараясь не замечать ее торжествующего взгляда. Елена нажала кнопку лифта, и мы принялись ждать.
– Может быть, нам лучше спуститься ко мне в кабинет, на семнадцатый этаж? – предложила она. – Там воздух прохладнее.
Двери лифта открылись, и мы шагнули в него.
– У меня очень скверное чувство, что покровительство, которое вы мне оказали, не слишком-то будет способствовать вашей карьере в “Юнайтед уорлд”, – сказал я, пока лифт вез нас вниз.
– Не беспокойтесь об этом, – беспечно отозвалась Елена. – У меня контракт на три года. Если мое шоу получит хороший рейтинг, я могу делать все, что угодно. И мне все будут только мило улыбаться. Если же оно получит рейтинг паршивый, моя карьера в любом случае закончится.
Мы вышли из лифта и проследовали по коридору к ее кабинету. Она уселась на письменный стол и улыбнулась мне.
– Садитесь, Макс, – пригласила она.
Я осторожно присел на перевернутую вверх дном тростниковую корзину, которая, надо думать, была пародией на стул.
– Эта история, что вы рассказали Сайрусу… О человеке, которого прошлой ночью выловили из реки, – сказала она. – Это было ради красного словца?
Я покачал головой и серьезно сказал:
– Это правда. Я был там и все видел сам.
– Как, вы сказали, его зовут? Хэнк Фишер? Я кивнул.
– Вы уверены, что он работал здесь и что теперь он мертв?
– Если нет, то с ним сыграли скверную шутку. Он всю ночь пролежал в морге на льду.
Она встала, подошла к окну и стала смотреть на улицу. Я наслаждался ее походкой, движением бедер под плотной облегающей тканью юбки. Отвернувшись от окна, она направилась обратно, произведя еще одно, не менее грациозное и завораживающее движение. Я глубоко вздохнул, когда она опустилась в кресло и механизм отключился.
– Хэнк Фишер работал здесь – и теперь мертв. Джо Бакстер тоже работал здесь – и пропал. – Ее взгляд омрачился тревогой, в то время как она изучающе разглядывала мое лицо. – Вы не думаете, что Джо Бакстер тоже мертв? – спросила она.
– Пока нет.
Она покусала свою нижнюю пухлую губку и опустила искусно подкрашенные веки, полуприкрыв глаза.
– А о чем же вы тогда думаете?
– Я еще не пришел ни к какому выводу, – уклончиво ответил я.
– Вы не думаете, что Джо Бакстер мог убить Хэнка Фишера?
– Нет, – признался я. – Разве у него могла быть какая-то причина?
– Не знаю.
– А как думаете вы? Она покачала головой.
– Не знаю, что и думать. Я просто в замешательстве. Честно, не знаю. Но все-таки меня это беспокоит. Мы с Джо были хорошими друзьями.
– А Фишер? Он тоже был вашим другом? Рыжеволосая слегка покраснела.
– Нет. Я даже не знала Фишера, – сказала, как отрубила, она.
– Хорошо, хорошо. Я просто спросил. Она немного смягчилась.
– Простите, что набросилась на вас, Макс. Просто мне не хочется, чтобы вы подумали, будто я такая гулена, с которой всякий может провести время, когда вздумается.
Я кивнул.
– Разумеется. Ну что ж, человек не может заработать себе на жизнь, просиживая штаны, как любит повторять мой шеф Пол Крамер. – Я поднялся. – Может быть, позвоните мне, если вдруг узнаете что-нибудь интересное?
Она пожала плечами.
– Хорошо. Но я думала…
– А если не узнаете ничего интересного, я сам вам позвоню.
Ее лицо прояснилось, и она снова улыбнулась.
– Отлично. Мне бы этого хотелось. Я направился к двери.
– Спасибо за все.
Я взялся за ручку, и тут она обронила фразу, которая заставила меня остановиться.
– Вы пока не знаете ничего, хотя бы отдаленно напоминающее это “все”, Макс, – сказала она. – Вот когда это случится, вы скажете мне “спасибо”.
Я обернулся. Она сидела в кресле, полуприкрыв глаза. Ее губы, полные и влажные, были слегка раздвинуты. Я прикинул, необходимо ли уходить в данный момент, и попытался припомнить, сколько дней отпуска мне остались должны в конторе. Потом я вспомнил, где работаю. И, вздохнув, кивнул, потом вышел.
На обратном пути в контору я заскочил в бюро по расследованию убийств, чтобы повидать Сэма Дина, но его не оказалось на месте. Я положил в конверт пулю, которую вытащил прошлой ночью из стены в квартире миссис Бакстер, и оставил сержанту, чтобы тот передал ему.
– Пусть на это взглянут в лаборатории, идет? – попросил я.
Я сказал сержанту, что работаю с Сэмом Дином по делу об убийстве Фишера.
– Как мило с вашей стороны, – сказал сержант. – С помощью такого специалиста Сэм наверняка справится с этим делом.
Я подумал, что сержант просто стремится быть любезным. Да и вообще, если человеку так нравится язвить, зачем портить ему удовольствие?
– Ну конечно, – сказал я. – Ведь у Сэма такой груз на плечах… Я не имею в виду голову.
Он не врубился. Я спросил, не знает ли он, где жил Хэнк Фишер. Он послал меня к черту и в жилые кварталы. Я решил, что этот сержант никогда не дослужится до лейтенанта, если будет выдавать столь существенную информацию всякому, кто об этом спросит.
Спустя десять минут я забрался в свой “порше” с откидным верхом, завел мотор и осторожно вписался в поток транспорта, направлявшийся к жилым кварталам. Прошло еще полчаса, прежде чем я разыскал сначала адрес, а потом и дом Фишера. Это оказалось захудалое узкое кирпичное здание года, может быть, на два моложе, чем какая-нибудь трущоба.
Я вышел из машины, направился в вестибюль и просмотрел список жильцов. Мистер и миссис Фишер жили в квартире номер 8 на третьем этаже.
– Они автоматические? – спросил я.
– Да, – кивнула Елена. – В интересах рентабельности. “Юнайтед” свято верит в рентабельность.
– Я тоже, – сказал я.
И тут я обернулся и поманил указательным пальцем Пэйна. Он приблизился с грозным видом.
– Слушай, ты, сыщик, – начал он, – пока ты в компании такой актрисы, как мисс Картрайт, я не могу тебя тронуть. Но как только ты останешься один…
Может быть, это было нечестно со стороны такого здоровенного грубияна, как я, но ему не следовало вести себя так агрессивно. Я схватил его за руки и крепко сжал их.
– Какого… – закричал он.
Правой рукой я молниеносно расстегнул и вытащил ремень из его брюк, затем ослабил хватку на запястьях, освободив их ровно настолько, – чтобы завести руки ему за спину и связать их ремнем. Он неожиданно лягнул меня, но я успел увернуться и затянул ремень на одну дырочку потуже, так что он вскрикнул. Потом я нажал кнопку вызова ближайшего лифта, и через пять секунд его двери открылись. Я перенес Пэйна внутрь и нажал кнопку подвала, вовремя убрав руку, пока двери не закрылись.
– А мораль всего этого такова, – сказал я, довольно потирая руки, – что, если боль никак не хочет исчезать сама по себе, нужно принимать меры. – Я посмотрел на Елену Картрайт. – Простите, что я обращаю на это внимание, – вежливо сказал я, – но у вас открыт рот.
Она с шумом захлопнула рот.
– Вот так намного лучше, – с восторгом отметил я.
– Вам не следовало этого делать, – обеспокоилась она.
– Почему?
– Потому что Пэйн работает у Хэкета.
– Да хоть у Хобокена! Подождите-ка… Хэкет? Вы имеете в виду Амоса Хэкета?
– Его самого, – кивнула она. – Он большая шишка в мире телевидения.
– Как и в некоторых других местах, – сказал я. – Мне приходилось слышать это имя.
Мы подошли к столику секретарши Миллхаунда. Ей все-таки удалось вновь обрести самообладание, и она посмотрела на Елену взглядом, который пронзил ее насквозь, выступив из спины на четыре дюйма.
– Я знаю, что Сайрус у себя, – певуче произнесла Елена. – Так что вы совершенно напрасно смотрите на меня с таким отсутствующим видом.
– Для вас, мисс Картрайт, – ледяным тоном сказала брюнетка, – мистер Миллхаунд всегда у себя!
Елена торжествующе улыбнулась и пошла впереди меня по светлому ковру. Я двинулся за ней, весело улыбнувшись секретарше.
– А кто сказал, что он у себя для вас? – холодно спросила она.
Елена обернулась к ней и снова приятно улыбнулась.
– Вы ведь не знакомы с Дорой официально, правда, мистер Ройял? Дора начала работать на компанию, как только ей исполнилось тридцать, и с тех пор всегда была глазами и ушами “Юнайтед уорлд”. Конечно, от этого ее не стали больше любить.., и вообще любить, по правде говоря. – Она еще раз улыбнулась взбешенной брюнетке. – Итак, милая Дора, я думаю, вам стоит познакомиться с мистером Ройялом. Знаете, рано или поздно кто-нибудь наверняка попытается придушить вас, и тогда вам понадобится защита. А лучшего защитника, чем мистер Ройял, вы вряд ли найдете. Он – детектив из агентства Крамера, и вы наверняка слышали о нем.
Брюнетка явно была потрясена.
– Пойдемте, мистер Ройял, – решительно сказала Елена. – Нужно дать Доре время на размышления.
И мы вошли в святилище. Сайрус К. Миллхаунд сидел за письменным столом. Вероятно, ему было лет шестьдесят; во всяком случае, на вид он оказался не старше семидесяти. Его аккуратно уложенные седые волосы были зачесаны со лба назад, а на лицо умело наложен грим под солнечный загар. Если бы не красные прожилки в его глазах, я бы сказал, что вид у него вполне здоровый.
Он поднял голову и увидел Елену. Лицо его просветлело. Пока он не увидел меня.
– Что вы хотите, Елена? – Голос его стал сух.
– Я хотела представить вам мистера Ройяла, Сайрус, – с притворной сдержанностью сказала она. – Мистер Ройял – детектив.
– Вот как? – проворчал он. – А кто умер?
– Может быть, водевиль? – предположил я.
– Я управляю телевизионной корпорацией, – сказал он. – Если мне понадобится детектив-комик, я…
– Вы позвоните в Центральное бюро подбора актеров, – подсказал я.
Он в бешенстве посмотрел на меня.
– Вот именно! Но раз уж вы здесь… – Он бросил свирепый взгляд на Елену. – То вполне можете сказать, что вам нужно. Только побыстрее. Я занятой человек!
– Это насчет Джо Бакстера, – подсказала Елена. Вид у него стал скучающим.
– Кто такой Джо Бакстер?
– Он был… То есть, – поправилась она, – я хочу сказать, что он один из лучших техников компании. И один из ваших техников.
– И наверняка состоит в профсоюзе? Он смотрел на меня, поэтому я подумал, что вопрос задан мне.
– Наверняка, – помог я ему. Он снова заворчал.
– Ну хорошо! Что вы хотите узнать о Джо Бакстере, мистер… Доил?
– Все, что можно, – ответил я. – Он исчез… Это случилось четыре дня назад. Его жена обратилась в наше агентство, чтобы найти его. Я подумал, что у него, может быть, были какие-то проблемы на работе.
– Поговорите с начальником его отдела! – сухо посоветовал он. – Вы приходите сюда без приглашения, не записавшись на прием, и тратите мое время на пустые разговоры о каком-то…
– Это важно для его жены, – мягко перебил я. – Вы подумали об этом, мистер… Бладхаунд[4]?
– Миллхаунд! – проревел он. – Вы намеренно оскорбляете меня, молодой человек?
– Не более, чем вы меня, – ответил я. – И еще кое-что. Человек по имени Фишер – Хэнк Фишер, еще один ваш техник. Вы его знаете? Прошлой ночью полиция выловила его из реки, и он был стопроцентно мертвый. – Я с интересом смотрел на него. – Вы что, намеренно топите своих служащих, если они состоят в профсоюзе, мистер Миллхаунд?
Он пронзил меня уничтожающим взглядом.
– Я знаю, кто вы такой! – хрипло заскрипел он. – Вы коммунист! Грязный коммуняка! – И поднялся на ноги. – Убирайтесь! – завопил он. – Убирайтесь из моего кабинета! Убирайтесь из этого здания. И больше не приходите никогда!
Я взглянул на Елену. Она пожала плечами и кивнула в сторону двери.
– Ну что ж, спасибо, – холодно сказал я. – Спасибо, что подарили мне несколько минут своего времени, мистер Миллхаунд. Я сделаю из него чучело и буду хранить как сокровище!
Я вышел из кабинета, Елена – за мной. Мы проследовали мимо брюнетки, стараясь не замечать ее торжествующего взгляда. Елена нажала кнопку лифта, и мы принялись ждать.
– Может быть, нам лучше спуститься ко мне в кабинет, на семнадцатый этаж? – предложила она. – Там воздух прохладнее.
Двери лифта открылись, и мы шагнули в него.
– У меня очень скверное чувство, что покровительство, которое вы мне оказали, не слишком-то будет способствовать вашей карьере в “Юнайтед уорлд”, – сказал я, пока лифт вез нас вниз.
– Не беспокойтесь об этом, – беспечно отозвалась Елена. – У меня контракт на три года. Если мое шоу получит хороший рейтинг, я могу делать все, что угодно. И мне все будут только мило улыбаться. Если же оно получит рейтинг паршивый, моя карьера в любом случае закончится.
Мы вышли из лифта и проследовали по коридору к ее кабинету. Она уселась на письменный стол и улыбнулась мне.
– Садитесь, Макс, – пригласила она.
Я осторожно присел на перевернутую вверх дном тростниковую корзину, которая, надо думать, была пародией на стул.
– Эта история, что вы рассказали Сайрусу… О человеке, которого прошлой ночью выловили из реки, – сказала она. – Это было ради красного словца?
Я покачал головой и серьезно сказал:
– Это правда. Я был там и все видел сам.
– Как, вы сказали, его зовут? Хэнк Фишер? Я кивнул.
– Вы уверены, что он работал здесь и что теперь он мертв?
– Если нет, то с ним сыграли скверную шутку. Он всю ночь пролежал в морге на льду.
Она встала, подошла к окну и стала смотреть на улицу. Я наслаждался ее походкой, движением бедер под плотной облегающей тканью юбки. Отвернувшись от окна, она направилась обратно, произведя еще одно, не менее грациозное и завораживающее движение. Я глубоко вздохнул, когда она опустилась в кресло и механизм отключился.
– Хэнк Фишер работал здесь – и теперь мертв. Джо Бакстер тоже работал здесь – и пропал. – Ее взгляд омрачился тревогой, в то время как она изучающе разглядывала мое лицо. – Вы не думаете, что Джо Бакстер тоже мертв? – спросила она.
– Пока нет.
Она покусала свою нижнюю пухлую губку и опустила искусно подкрашенные веки, полуприкрыв глаза.
– А о чем же вы тогда думаете?
– Я еще не пришел ни к какому выводу, – уклончиво ответил я.
– Вы не думаете, что Джо Бакстер мог убить Хэнка Фишера?
– Нет, – признался я. – Разве у него могла быть какая-то причина?
– Не знаю.
– А как думаете вы? Она покачала головой.
– Не знаю, что и думать. Я просто в замешательстве. Честно, не знаю. Но все-таки меня это беспокоит. Мы с Джо были хорошими друзьями.
– А Фишер? Он тоже был вашим другом? Рыжеволосая слегка покраснела.
– Нет. Я даже не знала Фишера, – сказала, как отрубила, она.
– Хорошо, хорошо. Я просто спросил. Она немного смягчилась.
– Простите, что набросилась на вас, Макс. Просто мне не хочется, чтобы вы подумали, будто я такая гулена, с которой всякий может провести время, когда вздумается.
Я кивнул.
– Разумеется. Ну что ж, человек не может заработать себе на жизнь, просиживая штаны, как любит повторять мой шеф Пол Крамер. – Я поднялся. – Может быть, позвоните мне, если вдруг узнаете что-нибудь интересное?
Она пожала плечами.
– Хорошо. Но я думала…
– А если не узнаете ничего интересного, я сам вам позвоню.
Ее лицо прояснилось, и она снова улыбнулась.
– Отлично. Мне бы этого хотелось. Я направился к двери.
– Спасибо за все.
Я взялся за ручку, и тут она обронила фразу, которая заставила меня остановиться.
– Вы пока не знаете ничего, хотя бы отдаленно напоминающее это “все”, Макс, – сказала она. – Вот когда это случится, вы скажете мне “спасибо”.
Я обернулся. Она сидела в кресле, полуприкрыв глаза. Ее губы, полные и влажные, были слегка раздвинуты. Я прикинул, необходимо ли уходить в данный момент, и попытался припомнить, сколько дней отпуска мне остались должны в конторе. Потом я вспомнил, где работаю. И, вздохнув, кивнул, потом вышел.
На обратном пути в контору я заскочил в бюро по расследованию убийств, чтобы повидать Сэма Дина, но его не оказалось на месте. Я положил в конверт пулю, которую вытащил прошлой ночью из стены в квартире миссис Бакстер, и оставил сержанту, чтобы тот передал ему.
– Пусть на это взглянут в лаборатории, идет? – попросил я.
Я сказал сержанту, что работаю с Сэмом Дином по делу об убийстве Фишера.
– Как мило с вашей стороны, – сказал сержант. – С помощью такого специалиста Сэм наверняка справится с этим делом.
Я подумал, что сержант просто стремится быть любезным. Да и вообще, если человеку так нравится язвить, зачем портить ему удовольствие?
– Ну конечно, – сказал я. – Ведь у Сэма такой груз на плечах… Я не имею в виду голову.
Он не врубился. Я спросил, не знает ли он, где жил Хэнк Фишер. Он послал меня к черту и в жилые кварталы. Я решил, что этот сержант никогда не дослужится до лейтенанта, если будет выдавать столь существенную информацию всякому, кто об этом спросит.
Спустя десять минут я забрался в свой “порше” с откидным верхом, завел мотор и осторожно вписался в поток транспорта, направлявшийся к жилым кварталам. Прошло еще полчаса, прежде чем я разыскал сначала адрес, а потом и дом Фишера. Это оказалось захудалое узкое кирпичное здание года, может быть, на два моложе, чем какая-нибудь трущоба.
Я вышел из машины, направился в вестибюль и просмотрел список жильцов. Мистер и миссис Фишер жили в квартире номер 8 на третьем этаже.