Браун Картер. Жестокая Саломея

   Минут через пять я забрался в машину Бенни и завел ее. Я не считаю себя мечтателем, но в тот момент прекрасное видение вызвало блаженную улыбку на моем лице. Стоило мне закрыть глаза, как я видел их посредине озера, окруженных темнотой и совершенно беспомощных. Мардж должна уже быть полумертвой от холода. И если Бенни хочет спасти ее от холодной смерти, ему придется хорошенько поработать.

8

   Была уже полночь, когда я позвонил в дверь Марго Линн. Она открыла только на четвертый звонок. Глаза у нее были совершенно заспанные. На ней была пижама из шелка цвета шампанского, с дорогими кружевами вокруг груди.
   – А… – недовольно проворчала она. – Это ты.
   Я ждал приветливую улыбку, думал, что вид моего красивого мужественного лица заставит ее раскрыть свои глаза пошире. Но она только громко зевнула, и ее впалые щеки совсем провалились. Я уж было подумал, что она больна.
   – До утра не мог подождать? – спросила она бесцветным голосом.
   – Не мог, – проворчал я и прошел мимо нее.
   Марго закрыла дверь и потащилась за мной в гостиную с унылым выражением на лице.
   – Разве тебе не понятно, Дэнни? – холодно сказала она. – Я совершенно вымотана, а ты разбудил меня. Теперь иди домой и дай мне поспать. Сегодня был тот еще денек. А завтра – премьера! Неужели ты не понимаешь, что мне нужно хорошенько отдохнуть? – Она глубоко вздохнула. – Удовольствие удовольствием, но не сегодня – ты понял меня?
   – Это не займет много времени, – успокоил я ее. – Все, что я хочу, это небольшой разговор и – выпить.
   Она устало плюхнулась на софу.
   – Господи! Ты толстокожий, как слон! Ладно, но давай побыстрее, хорошо?
   Я подошел к бару, сделал себе отличное виски со льдом, вернулся на софу и сел рядом с ней. Марго смотрела на меня, сложив руки под грудью. Шелк цвета шампанского туго натянулся.
   – В твоем распоряжении пять минут, – напомнила она.
   Я довольно подробно восстановил прошедший день из жизни Дэнни Бойда – от Донны Альберты в «Тауэрз», Рекса Тибольта в парной до Эрла Харви в его конторе. И в завершение описал прогулку по Туннелю любви с Мардж в качестве спутницы.
   Когда я закончил, ее глаза были широко раскрыты.
   – Дэнни! – в порыве она крепко стиснула мою руку. – Это ужасно! Почему ты не пошел в полицию?
   – Мне нужно доказательство, чтобы окончательно покончить с этой историей, – сказал я. – Думаю, Харви шантажировал Донну Альберту, Тибольта и тебя, чтобы заставить вас петь у него. Донна не успокоилась, поэтому он убил ее собаку в качестве предупреждения. Но она рассказала обо всем Полу Кендаллу, и тот стал угрожать Харви. Единственным способом остановить его было убийство.
   – Как ты собираешься добыть это доказательство? – спросила она.
   – Тибольт рассказал мне о своих шалостях в «Акапулько», так как надеется, что я помогу ему избавиться от фотографий, – мрачно сказал я. – У меня их нет, поэтому он ничего не расскажет полиции – он будет все отрицать. Единственное что мне нужно, – заверенное подтверждение одного из тех, кого шантажировал Харви. Выбор падает на тебя, Марго.
   Ее глаза снова стали сонными, она отодвинулась от меня и облокотилась на софу.
   – Извини, Дэнни, – сказала она тихо. – Это невозможно.
   – Ты в своем уме? – заорал я. Ты наняла меня, чтобы найти настоящего убийцу – так напугал тебя лейтенант Чейз. Я нашел убийцу. Единственное, что мне нужно, – твое подтверждение в письменной форме, и мы покончим со всем этим!
   Она категорически тряхнула головой.
   – Нет! Тебе придется сделать это как-нибудь по-другому.
   – Черт побери! – с горечью воскликнул я. – Другого способа нет, разве ты не понимаешь?
   – Тогда сделай так, чтобы был! – огрызнулась она. – Если ты хочешь получить вторую тысячу долларов.
   Я допил виски и встал.
   – Ладно. Если так, то думаю, что ничего не могу сделать. Последний мой шанс – Донна Альберта. – Мой смех показался деланным даже мне самому. – Получается, что у меня нет шанса пройти мимо ее двери!
   Марго была несгибаема.
   – Это твои проблемы, Дэнни. Сам решай!
   – Эй! – я вдруг повеселел. – Ее управляющий Касплин… Он должен все знать. Может, он поможет мне?
   – Почему бы не попробовать? – согласилась она.
   – Я даже не знаю, где его искать в нерабочее время, – ухмыльнулся я. – Может, он свернулся калачиком под своим столом?
   – С удовольствием помогу тебе, Дэнни, – сказала она с кислой улыбкой. – Касплин живет в отеле «Сан Мигель».
   – Спасибо, – сказал я. – Может, мне повезет, и он даст мне шанс.
   Марго встала с софы, подошла к бюро, достала конверт из верхнего ящичка, вернулась и протянула его мне.
   Я подозрительно посмотрел на конверт.
   – Что это? Прощальные слова меццо-сопрано в письменном виде?
   Она сонно улыбнулась.
   – Твой билет на премьеру. Не хотела бы, чтобы ты пропустил ее.
   Когда она подошла к входной двери, я остановился и предпринял еще одну попытку.
   – Черт побери, было бы намного проще, если бы ты подписала подтверждение, которое можно было бы отдать полицейским, – умоляюще сказал я. – Что мешает тебе?
   Марго вздохнула.
   – Думаю, ты никогда не поймешь! Моя карьера значит для меня гораздо больше, чем все остальное. Это вся моя жизнь, Дэнни! Я не собираюсь рисковать ни из-за тебя, ни из-за полиции, ни из-за кого бы то ни было. Ты прав – Харви шантажом заставил меня петь у него. Но если это попадет когда-нибудь в печать, моя карьера закончится. Я не могу рисковать!
   – Хорошо, – сказал я. – Ты не права, но я не виню тебя.
   – Я рада, – с явным облегчением произнесла она. – Пока! А то я никогда не дойду до постели. – Она закрыла дверь перед моим носом.
   Я проехал через город на машине Бенни и поставил ее рядом со своей собственной машиной. Подумав, что если справедливость существует, то угонщик обязательно обратит внимание на машину Бенни с оставленными в ней ключами, я перебрался в свою машину и направился в «Сан Мигель».
   У гостиницы был настолько потертый фасад, что она напоминала старую даму, подзадержавшуюся на этом свете. Я подошел к стойке и, облокотившись на нее, продемонстрировал окружающим потрясающий костюм итальянского покроя. У парня за стойкой были густые черные волосы и такие же усы. На его вытянутом лице затерялись глубоко посаженные глаза. И вообще он мне как-то не поправился. Он был занят – в зубах у него торчали скрепки для бумаг.
   – Шесть баксов за комнату, – безразлично сказал он. – Берем вперед.
   – Никаких баксов, – успокоил я его. – Парень по имени Касплин здесь живет?
   – Вы знаете его лично?
   – Я его лучший друг. Вас это интересует?
   Он пожал худыми плечами.
   – Он действительно как-то говорил, что у него есть друзья, но я почему-то этому не поверил.
   – В твоем возрасте еще иногда стоит доверять людям, – укоризненно сказал я. И уже совсем другим тоном спросил: – Номер?
   – Три, два, шесть, – осторожно произнес он. – Довольно поздно. Хотите, чтобы я позвонил ему?
   Нож Мардж все еще был у меня за поясом. Я достал его и подбросил в воздух. Нож вонзился в стойку перед испуганными глазами клерка.
   – Не стоит забывать свое место в этом мире, малыш, – назидательно сказал я, вытащил нож из стойки и засунул его за пояс. – Или, может быть, мне пересчитать тебе зубы?
   Он жадно глотнул воздух.
   – Я только предложил. Если вы хотите, чтобы это было приятной неожиданностью, ради Бога.
   Я поднялся на скрипучем лифте на третий этаж и нашел в изогнутом коридоре номер 326. Через три минуты, когда костяшки моих пальцев уже онемели и я был готов выломать дверь, она медленно открылась. В дверях стоял Касплин. Он уставился на меня с холодным раздражением на лице.
   – Следовало догадаться, – сказал он своим серебристым птичьим голосом. – Кто еще будет долбиться в мою дверь среди ночи!
   Даже в шелковом халате он выглядел безупречно. Каждый волосок был аккуратно уложен на его блестящей голове, которая по-прежнему выглядела слишком большой для его маленького тела.
   – Извините, – сказал я в оправдание. – Но это очень срочно.
   – Ничего не может быть срочного сейчас, мистер Бойд, – уверенно сказал он. – Пожалуйста, уходите. Или вас выставят отсюда силой.
   – Не думаете ли вы, что я притащился к вам среди ночи для того, чтобы меня выставили? – мне пришлось повысить голос. – Я знаю, кто убил Кендалла, и вы должны мне помочь покончить со всем этим.
   – На самом деле? – его голос стал вежливым. – Во сколько же это мне обойдется, мистер Бойд? Пятьсот долларов за то, что вы не нашли убийцу собаки Донны Альберты, – сомневаюсь, что могу позволить себе узнать результат ваших новых расследований.
   – Вы чересчур упрямы, – стараясь тоже держаться в рамках вежливости, сказал я. – Кендалла и собаку убил Эрл Харви!
   Он положил свою изящную белую руку мне на грудь и мягко оттолкнул от двери.
   – Вы пьяны, Бойд! Лучше всего вам убраться отсюда.
   – Он шантажом втянул певцов в свою постановку, – настойчиво продолжал я. – Рекс и Марго Линн подтвердили это. Но они слишком напуганы, чтобы заявить в полицию. Если бы вы убедили Донну Альберту сделать заявление… – безразличное выражение ого лица остановило меня.
   – Донна Альберта? – тихо переспросил он. – Сделала заявление? О чем, мистер Бойд?
   – Кончайте! – сорвался я. – Уж вы-то должны знать, что ее тоже шантажом втянули в это дело.
   – Ничего я не знаю! – отрезал Касплин. – Это либо плод вашего воображения, Бойд, или, скорее всего, вы пьяны, о чем я уже говорил.
   – Вы что, мне не верите?!
   Дикий крик нарушил воцарившуюся тишину. На лице Касплина я увидел такое же удивление, какое, очевидно, появилось и на моем. Неожиданно за его спиной материализовался плод моего подстегнутого криком воображения.
   – Там мышь! – сказал плод воображения дрожащим голосом.
   Внезапно я понял, что мое воображение тут ни при чем. Она была настоящей – рыжее изваяние. Даже босиком в ней было не меньше шести футов. В последний раз я видел ее в конторе Касплина. Она была абсолютно голой. Все изгибы ее тела подтверждали те обещания, на которые они намекали, будучи скрыты одеждой. Когда до нее наконец-то дошло, что я стою в дверях и наблюдаю за ней, цвет ее лица сравнялся цветом ее волос.
   – Привет, Максин! – радостно приветствовал я ее. – Трудишься дуэтом?
   Она метнулась и скрылась в комнате, где водились мыши, из-за которых и произошли все эти неприятности. Наблюдая за потрясающим движением ее округлых ягодиц, я неожиданно понял, что совсем не чувствую себя усталым. Эта встреча, которая помогла мне так хорошо разглядеть Максин, не только встряхнула обмен веществ в нужном месте, но, наконец, прояснило кое-что, беспокоившее меня несколько дней. Каждый раз, когда я видел Максин, она называла меня «Большой Мужчина!» Это звучало у нее, как оскорбление. Только теперь до меня дошло!
   – Какая большая девочка! – удивленно сказал я Касплину. – А вы даже не выглядите уставшим!
   Его глаза с ненавистью смотрели на меня, лицо стало мертвенно-бледным, а голова затряслась.
   – Убирайтесь! – заорал он. – Убирайтесь, пока я не убил вас, Бойд!
   Дверь захлопнулась в дюйме от моего лица. Если бы я не отшатнулся, мой профиль был бы навсегда испорчен. А я всегда считал, что мой профиль – это мой имидж.

* * *

   На следующее утро я встал около одиннадцати и проделал всю привычную процедуру: побриться – душ – одеться. Затем немного витаминизированного сока с медом. В заключение – черный кофе. Со второй чашкой я подошел к окну гостиной и посмотрел на парк.
   Трава стала бурой, сильный ветер трепал падающие листья, и их мотало в воздухе, как неумелых парашютистов. Листопад – грустное время. Я был настроен на самый что ни на есть философский лад, когда негодующий звонок в дверь вернул меня к неуютной действительности. Я открыл дверь – они ввалились толпой, и я оказался в гостиной, прежде чем понял, что к чему. Эрл Харви со своими прямыми волосами, падающими на лоб, и с холодной злобой в глазах, Бенни с пурпурным кровоподтеком под носом, который портил его лоснящуюся красоту. Его тускло-голубые глаза горели в предвкушении мести.
   – Рад, что вы пришли, – весело сказал я Харви, затем посмотрел на Бойни. – Выходит, у тебя два костюма? А я-то переживал!
   Он сделал решительный шаг ко мне, но Харви остановил его.
   – Как Мардж? – Я все еще делал вид, что очень рад их приходу. – Вернулась в загородную клинику для наркоманов?
   – Она в больнице, – сказал Эрл. – Скорее всего – воспаление легких.
   – Плохо, – посочувствовал я. – Я думал, Бенни поделится с ней своим теплом. Ножа у нее больше не было, Бенни, что ж ты испугался?
   Он сделал еще один шаг, но Эрл так дернул его назад, что чуть не сбил с ног.
   – Они проторчали в Туннеле три часа, – хрипло проговорил Эрл. – Потом Кино поплыл и освободил их. Хорошенькую забаву ты придумал, Бойд, Не хочешь ли умереть от смеха?
   – Не пугай меня, Эрл, – предостерегающе сказал я.
   – А ты не зли меня! – рявкнул он. – Меня легко вывести из себя. Прошлой ночью я допустил ошибку, Бойд. К сожалению, до меня поздно дошло, что этого не следовало делать.
   – Вы разобьете мне сердце, если будете продолжать в том же духе, – сказал я. – И если дело только в этом, то совершенно не было необходимости наносить личный визит, можно было просто позвонить.
   – Я здесь по двум причинам, – сурово произнес он. – Первая – с данного момента ты от меня отвяжешься, Бойд. Ты отвяжешься от театра и певцов. Как будто ты никогда не слышал и о них, и обо мне. Только так – тогда останешься живым!
   – Вы еще не все сказали, мистер Харви, – вежливо вмешался Бенни. – Как насчет остального?
   Внезапно Харви отступил и засунул руку в карман брюк. Она появилась уже с револьвером, нацеленным на меня.
   – Не уверен, что ты хорошо слушал, Бойд, – хрипло сказал он. – Пожалуй, стоит, чтобы Бенни встряхнул твою память. В больнице, где лежит Мардж, по-моему, есть пустые кровати.
   Бенни, балансируя, покачался на пятках. Его пухлые губы расплылись в улыбке.
   – Как в прошлый раз, – пообещал он. – Но только медленнее и больше. Намного больше! Так, Бойд?
   – У вас много времени, ребята, – согласился я. – Можно и не торопиться.
   – Что случилось? Нервничаем? – спросил Эрл злорадно.
   – Хотел кое-что уточнить, Эрл вот и все, – вежливо ответил я. – Вчера вечером, вернувшись с прогулки, я поговорил кое с кем. Касплин, Марго Линн, лейтенант Чейз. Они, правда, не очень-то внимательно слушали, когда я упоминал твое имя. Разве только Чейз слегка заинтересовался. Сказал, что ему нужны, доказательства.
   – Ну и что? – насторожился Эрл.
   – А то, что если они найдут мой труп сегодня, первым, кого они захотят увидеть, будешь ты. Так что…
   – Он врет, мистер Харви, – заторопился Бенни. – Не ходил он ни к какому полицейскому!
   – Может, ты и прав, малыш, – сказал я, улыбаясь. – Но Эрл не захочет рисковать. Понял, что это значит, малыш Бенни?
   – Это значит, что я разнесу тебя на куски, – злобно прошипел он.
   – Это значит, что револьвер, который он держит, блеф, малыш, – поправил я его. – Он не воспользуется им.
   – А ему и не придется, – сказал Бенни, и его правая взлетела в воздух.
   Он снова метил в мое солнечное сплетение. Очевидно, у него было одностороннее мышление, исключающее оригинальность. Я позволил ему измочалить меня в конторе Харви в прошлый раз, поэтому он думал, что и на этот раз ему пройдет этот номер. Руками я ударил его по запястью и рванул на себя. Он потерял равновесие. Затем я ударил его в пах, и он приземлился на софе.
   У Харви был явно обеспокоенный вид, когда он наблюдал за нами. Револьвер из рук он пока не выпускал. Я неожиданно ударил его по переносице – раздался хруст ломающихся костей. Эрл отступил назад, схватившись обеими руками за лицо. Стонущий крик вырвался откуда-то из самой глубины его горла. Револьвер упал к моим ногам – я подобрал его и наконец-то почувствовал себя счастливым. Бенни сполз с софы на пол и полежал там немного. Приложив огромные усилия, поднялся на руки и колени. Только после этого он поднял голову и уставился на дуло револьвера в шести дюймах от своего лица.
   – Вы ворвались ко мне домой, – дружелюбно стал объяснять я. – Эрл наставил на меня револьвер, в то время как ты начал избивать меня. Чейз скажет, что это самозащита, еще до того, как я закончу излагать всю эту историю. Так, Бенни?
   Я довольно крепко ударил его по носу дулом, и он взвыл от боли.
   – Ты не отвечаешь, – разочарованно произнес я. – Ненавижу грубиянов. А ты, Бенни?
   Я так врезал ему по шее, что он свалился лицом на ковер.
   – Может, ты немного нервничаешь? – предположил я, пиная его по ребрам. – Так, Бенни?
   – Так! – простонал он в ковер, корчась от боли.
   – Была бы здесь Мардж, – мечтательно произнес я. – Я бы выбросил ее из окна. Славный получился бы денек!

9

   После того как я избавился от Эрла и Бенни, день пошел на спад. Единственной возможностью доказать, что Эрл Харви убийца, было заставить кого-нибудь из трех певцов подписать заявление о шантаже. Но встречаться с ними сегодня по этому поводу было уже бесполезно – через несколько часов состоится премьера. Я позвонил Фран, чтобы выяснить, что новенького в конторе. Оказалось, что ничего, кроме десятка счетов в утренней почте. Я послал все к чертям и пошел прогуляться в Центральный парк. Около шести я уже был готов к вечеру пыток. Меня утешало лишь одно – я вспомнил, что Донна Альберта будет Саломеей, а у меня место в первом ряду. Так что я смогу разглядеть ее танец во всех подробностях.
   Настойчивый телефонный звонок прервал мои мечты о карьере частного музыкального детектива.
   – Дэнни? – взволнованно спросил голос меццо-сопрано.
   – Слушаю, Марго, – ответил я своим баритоном. – Что случилось?
   – Ты не мог бы появиться в театре пораньше, около половины восьмого?
   – Имеешь в виду просмотр? – обрадовался я. – Специально для малыша Дэнни Бойда?
   – Не паясничай, – отрезала она. – Я не в том настроении. Приходи в мою гардеробную. Я оставлю записку на входе, так что проблем у тебя не будет.
   – Договорились, – согласился я. – Что за дело?
   – Не скажу, пока не увижу тебя. – Она повесила трубку.
   Я решил, что Вторая авеню не Метрополитен, поэтому вечерний костюм можно не надевать. Тем более что у меня его не было.
   Швейцар у служебного входа окинул меня взглядом, специально припасенным для бородатых парней с бомбами в дипломатах.
   – У меня указание мистера Харви, – проворчал он, – никого не пускать, кроме состава.
   Пришлось объяснить, что я исключение, что мое имя Бойд и что Марго Линн ждет меня.
   – Так вы Бойд, – сказал он с раздражением в голосе. – Да, она сказала, чтобы я пропустил вас. Ее гардеробная вторая направо.
   Я прошествовал мимо него в этот сумасшедший дом, переполненный людьми и голосами. Протиснувшись через толпу, я, наконец, добрался до коридора, ведущего к гардеробным. Высокий симпатичный персонаж с огромной бородой, одетый в пышную мантию, улыбнулся и кивнул мне, когда я проходил мимо.
   – Сеньор, – вежливо обратился он ко мне, и лишь тогда я понял, что это Луис Наварре, мексиканский тенор.
   Чуть подальше мне встретился прилизанный молодой парень в великолепном вечернем костюме. Когда он увидел меня, кровоподтек под его носом стал намного темнее. Я продолжал идти ему навстречу, и он торопливо отступил в сторону.
   – Как дела, Бенни? – по-приятельски спросил я.
   – Что, черт побери, вы тут делаете, Бойд – спросил он.
   – Меня пригласили, малыш, – сказал я. – Тебе что-нибудь от меня надо?
   На секунду в его мутных голубых глазах мелькнула лютая злоба, но тут же угасла. Он посмотрел повыше моей головы и пожал плечами с прилежным бесстрастием.
   – Если пригласили, значит, все в порядке, – сказал он скучным голосом.
   – Спасибо, малыш, – удовлетворенно ответил я. – Как поживает дружище Эрл?
   Бенни судорожно вздохнул, словно у него перехватило дыхание.
   – Отлично, – каким-то деревянным голосом ответил он. – Он где-то здесь.
   – Ему не трудно дышать вес время ртом? – поинтересовался я.
   Губы Бенни сжались, он с огромным усилием сохранял вежливый вид.
   – Нет. Когда у него будет время, он собирается обратиться к хирургу.
   – По-моему, ему надо было заняться своим носом еще до нашей встречи, – сказал я. – Сейчас очень хорошо делают пластические операции. Может, они ему, наконец, помогут выглядеть так, чтобы было похоже, что он относится к человеческим существам. Передай ему привет, Бенни, ладно?
   – Обязательно, – его голос надломился. – Он все время думает о вас, Бойд. Он считает, что вы заслуживаете самого серьезного к себе отношения. Его не волнуют затраты – он купит самое лучшее оружие в городе, чтобы позаботиться о вас!
   – Не смеши меня, Бенни, – ухмыльнулся я. – Я уже говорил вам сегодня утром, что нужен Эрлу живым, а не мертвым. Но если ты хочешь помечтать, я не против.
   Я двинулся по коридору дальше. Неожиданно рядом со мной распахнулась дверь, и я увидел примадонну, окруженную костюмерами и гримерами. Мелькнуло бледное лицо Хелен Милз и ее очки в голубой оправе. Затем высокий голос прочирикал:
   – Добрый вечер, мистер Бойд!
   Я посмотрел вниз на маленького человечка, только что вышедшего из гардеробной Донны Альберты. Касплин был в своем вечернем костюме и кружевной рубашке. В руках у него была трость из черного дерева с серебряным набалдашником. Он небрежно крутил ее двумя пальцами.
   – Удивлен, что вижу вас одного, – сказал я ему. – Неужели Максин так устала вчера ночью, что осталась дома?
   Он слегка улыбнулся.
   – Удивительно тонкие у вас шутки, Бойд. Иногда вы напоминаете мне борова, пытающегося танцевать в балете?
   – А вот я все так же хочу поговорить с вами, и это все так же важно и срочно.
   – Боюсь, придется подождать, – сказал он спокойно. – До начала осталось меньше часа, а еще так много не сделано. Эти люди никогда не имели дела с оперой. К тому же, примадонна сегодня на редкость капризна.
   – Может быть, назначите время, – устало попросил я. – Называйте, я приду.
   Он кивнул.
   – Хорошо. Завтра утром я позвоню.
   Наконец я добрался до второй двери справа и постучался. Марго крикнула, чтобы я вошел. Она сидела перед зеркалом, нанося последние штрихи грима. Я не сразу узнал ее. На ней было тяжелое платье из красно-коричневого бархата, с плотно облегающим тело лифом и длинным шлейфом. Ее темные волосы были усыпаны голубыми блестками, а большой слой грима старил ее лицо лет на двадцать. Она повернула голову и улыбнулась мне.
   – Закрывай дверь, Дэнни, и не удивляйся! Не забывай, в опере я мать Донны.
   – Не забуду, – пообещал я и послушно закрыл дверь.
   – Присаживайся, – она кивнула на стул с жесткой спинкой, стоявший посредине комнаты. Я сел и закурил.
   – Выспалась?
   – Прекрасно выспалась, – сказала она, улыбаясь собственному отражению в зеркале. – Дэнни, я думала о том, что ты мне вчера сказал.
   – И что! – спросил я осторожно.
   – Меня мучает совесть, – печально сказала она. – Если Харви убил Пола Кендалла, я не имею права ставить свою карьеру превыше правды и правосудия. Если нужно письменно подтвердить шантаж, Дэнни, я сделаю это.
   – Отлично и благородно, дорогая, – обрадовался я. – Ты уверена, что не передумаешь?
   – Сегодня я уже беседовала с самим великим импресарио, – она с трудом выдавила улыбку. – И еще раз убедилась, что права, принимая это решение. Не передумаю.
   – Что он тебе сказал?
   – Рассказал с подробностями о том, как закончится моя карьера, если материал, который запрятан у него, увидит свет. Потом он пригрозил, что если я хочу остаться непокалеченной, то лучше мне не встречаться с тобой и даже не разговаривать. Он орал на меня, Дэнни. – Она вздрогнула. – Бормотал о своей сестре и о том, что она может сделать своим ножом!
   – И все-таки ты готова подписать заявление?
   – При одном условии, – она пристально посмотрела на меня. – Мне нужна защита, Дэнни. Из меня не получится героини – он запугал меня. И, думаю, он выполнит, что сказал. Я хочу, чтобы ты был рядом со мной с этой минуты.
   – С удовольствием, – заверил я ее. – Как только он подойдет к тебе, я разобью ему нос еще раз.
   Глаза у нее стали круглыми.
   – Так это ты? А я гадала, что случилось, – он налепил себе пластырь на переносицу.
   – Есть только одно затруднение, – сказал я. – Не могу же я выходить за тобой на сцену.
   – Ты можешь наблюдать из будки помощника режиссера, – с облегчением сказала она. – Я с ним договорилась – он хороший парень и хорошо ко мне относится. – Она прочла вопрос у меня в глазах и сделала вид, что рассердилась. – Я защищала его во всех стычках с Донной Альбертой во время репетиций, вот и все!
   – Прекрасно, – сказал я. – Если ты собираешься сделать заявление, значит, ты не рассердишься, если я задам тебе один вопрос? Иначе любопытство меня доконает.
   – Чем меня шантажировал Харви?