– Вот так так! Впрочем, я тебя прощаю. Квилл, выручай – и я твоя должница на всю жизнь. Это я придумала Гастрономический форум и не хочу, чтобы эта затея с треском провалилась.
   Тут в кабинет заглянул Уилфред и сообщил, что босс вернулся с ланча.
   – Ладно, Хикси. Попробую чем-нибудь тебе помочь, – пообещал Квиллер.
   – Но только смотри не проболтайся кому-нибудь из редакции, – предупредила его Хикси.
   – Не волнуйся. Свои письма я положу тебе на стол в коробке из-под шоколадных конфет.
   Всё ещё пребывая в радостном расположении духа, Квиллер зашёл в кабинет главного редактора.
   – Ты действительно был на деловом ланче? Или просто слинял с работы, чтобы пропустить рюмочку-другую виски? – спросил он.
   Райкер осуждающе посмотрел на друга:
   – У меня была очень важная встреча. Я завтракал с главным редактором «Локмастерского вестника».
   – В ресторане «Конь-огонь» небось? Кто платил? Райкер вновь осуждающе посмотрел на друга:
   – В «Вестнике» будет опубликован полный отчёт о взрыве, и мы с их главным решили, что случившееся в одинаковой мере касается обоих округов. Мы решили обмениваться информацией. Ещё мы обсуждали враждебность и неприятие, которые царят в отношениях между жителями наших округов. Мы должны помогать друг другу, а не палки в колеса вставлять.
   – Только не будем немедленно брататься, – сказал Квиллер. – Все мы немного снайперы, и это подчас придаёт нашей жизни некоторую пикантность.
   – Ну, раз ты такой меткий, – заявил Райкер, – я предлагаю тебе немного размяться и поработать над одним заданием.
   Радужный настрой Квиллер а испарился в мгновение ока.
   – Какое ещё задание? – озабоченно спросил он,
   – В среду вечером состоится открытие кулинарного курса для мужчин, вести который будет Милдред. Аншлаг гарантирован. Нам необходим журналист, который написал бы об этом мероприятии.
   – А что стряслось с Роджером? На этой неделе он работает в ночную смену.
   Роджер Мак-Гилливрей был спецкором газеты и мужем Шарон Хенстейбл, дочери Милдред.
   – Шарон будет ассистировать на уроках, так что в среду вечером Роджеру придётся сидеть с ребёнком, – объяснил Райкер. Неожиданно на его невозмутимо-спокойном лице заиграла лукавая улыбка. – Однако заметку об открытии курса может написать и Роджер, а ты вместо него посидишь с ребёнком. Есть и другой вариант: Шарон останется дома, а ты будешь помогать Милдред вести занятие.
   Квиллер заметно помрачнел.
   – Скажи Роджеру, пусть сидит дома. Во сколько начинается занятие? Где оно будет проходить?
   – В семь тридцать в школе. В классе домоводства. Возьми с собой фотоаппарат.
   – Когда сдавать статью?
   – В четверг днём. Но вообще, чем раньше, тем лучше.
   – Чему Милдред собирается учить этих парней? Как приготовить горячие бутерброды с сыром?
   Райкер не отреагировал на последнюю фразу.
   – Большинство мужчин, которые записались на этот курс, хотели бы научиться готовить одно или несколько блюд. Например, жареные свиные ребрышки или спагетти по-итальянски. Взять, к примеру, меня: я умею готовить потрясающие голубцы, и ничего больше, – объяснил Райкер.
   – Интересно получается: я знаю тебя ещё с пелёнок, но ни разу не пробовал твоих голубцов!
   Не обращая внимания на это заявление, Райкер продолжал посвящать Квиллера в суть дела:
   – Некоторые из записавшихся на курсы попросили, чтобы их научили готовить мясной хлеб, китайское овощное рагу с мелко нарезанным мясом, жареную форель, бифштекс по-швейцарски с овощами и прочее.
   – Ладно, Арчи, я напишу об этих курсах, – согласился Квиллер. – Но с тебя причитается.
   – Только скажи когда, дружище.
   Покидая издательство, Квиллер увидел большую стопку свежих газет, которые только что привезли из типографии, и прихватил с собой один номер. Ему в глаза бросился крупный заголовок на первой странице: ОБЪЯВЛЕН РОЗЫСК ЧЕЛОВЕКА, ВЗОРВАВШЕГО БОМБУ. Статью он решил прочитать за обедом в закусочной «У Луизы».
 
   Луиза сегодня была за официантку. – Это сегодняшняя газета? – спросила она. – Там есть фотография Ленни?
   Квиллер пробежал взглядом первую страницу, затем третью, где шло продолжение статьи о взрыве, и, наконец, последнюю.
   – Похоже, что нет, – ответил он. – Но его фотография была в газете, когда он выиграл серебряную медаль, и мне кажется, велосипедный шлем ему больше к лицу, чем марлевая повязка. Как у него дела?
   – Неважно. Хандрит. Вы ведь знаете, что они с Анной-Мари собирались пожениться… Что закажете помимо трёх чашек кофе?
   Он заказал «Рубен» – сандвич и попросил отложить ему кусочек яблочного пирога, который считался фирменным блюдом Луизы и пользовался особой популярностью среди посетителей закусочной. В ожидании сандвича Квиллер внимательно изучил свежий номер. В нём была фотография пострадавшего двести третьего номера, а также снимок люстры, упавшей на стойку дежурного по гостинице; был и снимок самой гостиницы – с выбитыми стеклами, обломками каких-то досок, грудами кирпича и штукатурки вокруг. Напечатали и фотографию Анны-Мари, пересняв с водительского удостоверения, которое лежало в её сумочке, оставленной в раздевалке для служащих гостиницы.
   Особый интерес представлял фоторобот подозреваемого, такое чудо науки и техники впервые появилось на страницах местной газеты. В «Вестнике» этот портрет тоже напечатают, так что все добропорядочное население обоих округов будет расхаживать по улицам, сжимая в кулаке портрет преступника, и с подозрением вглядываться в лица прохожих.
   Статью о взрыве дали крупным шрифтом, что, с одной стороны, оправдывалось важностью сообщения, а с другой – компенсировало отсутствие свежих новостей.
 
   Правоохранительные органы прочёсывают оба округа в поисках преступника, подозреваемого в организации взрыва в «Нью-Пикакс отеле», в результате которого погибла горничная и двое сотрудников получили ранение. Самому зданию гостиницы нанесён серьёзный ущерб. Взрыв произошёл в пятницу в 16 часов 20 минут. Никого из проживающих в этот момент в здании не было.
   Горничная – жительница Чипмунка Анна-Мари Томс, 21 год, работала в гостинице на полставки и училась на курсах медсестер в колледже Мускаунти.
   Дежурный по отелю, Леонард Инчпот, 23 года, житель Кеннебека, из-за падения люстры на его рабочее место получил травму головы. Управляющая гостиницы, Изабел Крой, жительница Локмастера, взрывной волной была брошена на пол своего кабинета. Оба пострадавших были немедленно отправлены в Пикакскую больницу, где им оказали медицинскую помощь. Необходимости в их госпитализации не было.
   «Некоторых из служащих гостиницы не на шутку тряхнуло, – сообщила Изабел Крой. – Но поскольку взрыв произошёл в пятницу во второй половине дня, все предприниматели, жившие у нас, успели рассчитаться и выехать, а время ужина ещё не наступило. Мы потрясены гибелью Анны-Мари. Она совсем недавно начала работать у нас и очень прилежно выполняла свои обязанности».
   Основной ущерб нанесен фасаду отеля, так как бомба взорвалась на втором этаже, в передней части здания. По словам представителя полиции, приблизительно в 16 часов в гостиницу вошёл светлокожий, тщательно выбритый мужчина средних лет и пожелал передать постояльцу из 203-го номера подарок на день рождения и букет цветов. Вскоре после этого Крой заметила, как в 203-й зашла Томс, «чтобы пропылесосить номер, потому что цветы осыпались на ковер». Через несколько минут прогремел взрыв.
   Шеф полиции Пикакса Эндрю Броуди заявил: «Каждый год в Америке раздается несколько тысяч взрывов В магазинах свободно продается динамит и подрывной капсюль, как, впрочем, и другие компоненты для создания бомбы в домашних условиях. Ни для кого не секрет как её сделать. А некоторые придурки даже из удобрений могут сварганить взрывчатку».
   Последние две недели в 203-м номере проживала женщина, которая зарегистрировалась под именем Оны Долман из Колумбуса. штат Огайо. После взрыва она исчезла. Из слов представителя аэропорта следует, что женщина с таким именем возвратила взятую напрокат машину в пятницу, в 17 часов 20 минут, и немедленно села на самолёт, следовавший в Миннеаполис. Журналистам газеты «Всякая всячина» не удалось обнаружить в Колумбусе никого носящего эту фамилию.
   На помощь местной полиции прибыли сыщики из Центра, специалисты по взрывным устройствам, судебные эксперты из ФБР, как, впрочем, и представители шерифских департаментов Мускаунти и Локмастера.
 
   После ланча Квиллер направился в студию дизайна Аманды, чтобы поговорить с Фрэн Броуди. Фрэн сидела в отгороженном закутке, заваленная сотней синих лоскутков различного оттенка, и пыталась убедить нерешительную заказчицу. Увидев Квиллера, она тайком изобразила на своём лице гримасу крайнего отчаяния, но он знаками показал ей, что не спешит, и принялся бродить по студии. Время от времени он любил покупать здесь всякие безделушки, отчасти для того, чтобы сделать приятное дочери шефа полиции.
   Когда наконец Фрэн вышла к нему, Квиллер рассматривал две резные деревянные маски, расписанные яркими красками.
   – Ну и женщина! – прошипела Фрэн. – Она очень мила, но совсем не может принимать решения. Завтра она придёт сюда со своей свекровью, а затем в субботу пожалует с мужем, которому на всё это наплевать. Он ткнёт пальцем в первую попавшуюся ткань и скажет, что эта подходит лучше всех других. Только после этого она наконец решится-таки сделать заказ… Что скажешь о моих масках из Шри-Ланки?
   – Так вот, значит, откуда они! Мне бы не хотелось повстречаться с ними на тёмной дорожке.
   Это были маски мифологических существ с оскаленными зубами, выпученными глазами, хищными носами-клювами и всклоченными волосами.
   – Кстати, ты произвёл неизгладимое впечатление на банкирскую женушку, – сообщила Фрэн. – Она заходила сегодня утром и говорила исключительно о твоём амбаре и о тебе. Она считает, что ты очарователен. Ей нравится твой голос. Ей нравятся твои усы. Постарайся сделать так, чтобы Полли не узнала о существовании Даниэль, иначе не миновать ей повторного приступа. И большое тебе спасибо, Квилл, за то, что так расхвалил моё участие в оформлении твоего амбара. Жена банкира – хороший клиент. Она ненавидит синий цвет.
   – Ты записала её в Театральный клуб? Мне сказали, что она раньше выступала на сцене.
   – Ну, в общем, да… Она работала в ночном клубе в Балтиморе под сценическим именем Даниэль Дэво. Это у тебя сегодняшняя газета?
   – Можешь забрать её себе. Я уже всё прочитал. Ничего нового. Вероятно, тебе известно гораздо больше, чем здесь напечатано.
   – Мне известно лишь то, что они сейчас занимаются установлением личности Оны Долман. Её водительские права в порядке, но того адреса, который она указала при регистрации в гостинице, не существует. О подозреваемом говорят, будто он был одет в голубую нейлоновую куртку и чёрную бейсбольную кепку с замысловатой буквой «Д» спереди. Выйдя из гостиницы через заднюю дверь, он сел в синий пикап.
   Девять из десяти мужчин, проживающих в Мускаунти, водят синие пикапы и носят голубые нейлоновые куртки. Ещё они обожают фермерские кепки с поднимающимися козырьками, надписи на которых, как правило, рекламируют удобрения или тракторы. Бейсбольные кепки носят преимущественно рыбаки-спортсмены с юга. Судя по всему, на подозреваемом была надета чёрная кепка «Детройт тайгерс»: буква «Д» на ней написана по-древнеанглийски, подумал Квиллер.
   – Я беру этих страшил, – сказал он, указывая на маски. – Ты не могла бы завернуть их в подарочную бумагу и отправить Полли на Пряничную аллею? А я пока напишу ей открытку.
   Фрэн с сомнением посмотрела на Квиллера.
   – А они ей понравятся? Мне казалось, ей нравятся несколько иные вещицы, – сказала она.
   – Не волнуйся. Это шутка.
   Квиллер взял открытку и написал: «Парочка демонических диетолюбов, которые будут охранять твой очаг. Знакомься: Бэз Масл и Бэз Соль».

ДЕСЯТЬ

   Пока во вторник утром Квиллер кормил сиамцев, перед его мысленным взором предстала целая череда вопросов.
   Кто подкинул в гостиницу бомбу и почему? Не последует ли за этим ещё одна попытка?
   Какова дальнейшая судьба гостиницы? Её когда-нибудь отреставрируют? Не следует ли рассматривать этот взрыв как прелюдию гибели центра Пикакса?
   Не причастны ли к взрыву люди из Центра, те, кто ратует за строительство крупных торговых центров? Не замышляют ли они похоронить местную традицию – покупать всё необходимое в районе Мейн-стрит и Манежного ряда?
   Какова истинная причина приезда в Мускаунти Джея Уилларда Кармайкла? Не собирается ли Народный банк Пикакса помогать молодцам из Центра строить магазины в пригороде?
   Куда делась кулинарная книга Айрис Кобб? Найдут ли её когда-нибудь?
   И что происходит с Гастрономическим форумом? Не станет ли его организация очередным фиаско Хикси? С какой стати он должен писать письма от вымышленных читателей, когда у него и своих забот хоть отбавляй?
   Колонка «Из-под пера Квилла» пожирала прорву слов и мыслей. Но этим проблемы не исчерпывались. В его жизни имелась ещё и парочка прожорливых хвостатых приверед, которым тоже, видите ли, нужна была пища, и не когда-нибудь, а прямо сейчас. Вот уже несколько дней сиамцы без зазрения совести кутили напропалую, в огромном количестве поглощая морские деликатесы, хорошо хоть, их добрый хозяин предусмотрительно запасся консервированными моллюсками, тунцом, крабами и креветками. Однако сегодня они сморщили свои влажные чёрные носы, отказавшись от порции изысканнейшей, вкуснейшей красной нерки.
   – Ну и кошки! – прошипел Квиллер.
   С Коко, чья личность формировалась в те годы, когда за ним присматривала искуснейшая повариха, было особенно трудно. Это животное желало, чтобы ему каждый день предоставляли меню! Юм-Юм просто нравилось капризничать за компанию. Сама-то она принадлежала к тем кошкам, которым достаточно одной любви – только бы её гладили, ласкали, называли всякими милыми именами и всегда держали наготове колени.
   Квиллер поймал себя на мысли, что тоскует по старым добрым временам, когда Айрис Кобб была его экономкой, а сам он жил в первоклассном пансионе Роберта Мауса, когда Хикси заправляла делами в «Старой мельнице» и каждый день с курьером присылала для кошек маленькие порции самого вкусного ресторанного блюда. Квиллер, конечно, слышал поговорку «голодный ест, что дадут». Но он, увы, был покорным слугой двух непреклонных монархов. Он знал об этом и смирился. Хуже было то, что и они это знали.
   Оставив две миски с нетронутой рыбой на полу в кухне, Квиллер отправился завтракать к Луизе – в её закусочной не переводились припасы, ждущие своего часа, чтобы быть отправленными в суп. Шёл дождь, и он решил доехать до закусочной на машине.
   Усевшись за свой любимый столик, Квиллер заказал блины. Сегодня за официанта был сын Луизы. Внушительных размеров пластырь на его лбу красноречиво свидетельствовал о том, что во время взрыва и падения люстры юноша смотрел вверх.
   – Ты как, сможешь принять участие в веломарафоне в воскресенье? – спросил его Квиллер.
   – Не горю желанием, но все вокруг твердят, что я должен.
   Ленни Инчпот выглядел одновременно и как заправский велосипедист, и как вышколенный портье, и как юноша, впервые в жизни переживающий настоящую трагедию.
   – Если ты решишься, то я ставлю на тебя. Доллар за милю, как водится.
   – Не отказывайся! – выкрикнула из-за кассы Луиза. – Дай ему зелёную карточку!
   В действительности это был даже не крик, а обычный командный голос Луизы.
   – Хочу пощёлкать, – сказал Квиллер. – Где лучше всего снимать гонку?
   – Примерно в миле южнее Кеннебека. Там дорога проходит между двумя небольшими перелесками. Понимаете, о чем я говорю? Мы только-только начнём крутить педали, и ещё не будет ни отставших, ни тем более сошедших с трассы. Блеск! Только представьте: сотни велосипедистов, переезжающих через горку! В пятницу газета напечатает маршрут гонки – и всем сразу станет понятно, где лучше всего снимать. Так что советую приехать туда пораньше и прихватить с собой побольше пленки. Вы ведь знаете, что за лучшую фотографию назначен приз?
   Пока они разговаривали, Квиллер чувствовал, что кто-то за соседним столиком смотрит на него. Оказалось, что это рослый парень с пухлым лицом и длинными седыми волосами. Он ел блины.
   – Доброе утро, – поздоровался Квиллер. – Как сегодня блины? Удались?
   – На славу! Не хуже, чем у моей мамы. Луиза всегда дает мне двойную порцию с маслом. Я приношу с собой мёд. Любите блины с мёдом? Попробуйте. Очень вкусно.
   Пчеловод перегнулся через проход и протянул Квиллеру пластмассовую бутылочку в форме медвежонка.
   – Спасибо. Большое вам спасибо… Как себя чувствует мистер Лимбургер?
   – Вчера я принёс ему баночку меда – он выбросил её в окно. Так что, думаю, он чувствует себя превосходно. Есть ещё порох в пороховницах. Хочет вернуться домой. А доктор говорит: ни в коем случае!
   Квиллер полил блины мёдом и изобразил на лице гримасу гастрономического счастья.
   – Потрясающе! Такой вкуснятины я ещё не ел!
   Затем он обратил внимание на последний номер газеты, лежащий на столике Обри.
   – Что вы думаете о взрыве в гостинице?
   – Кого-то убили! – промолвил пчеловод, и лицо его исказилось от неподдельного ужаса. Несколько секунд он молча изучал содержимое своей тарелки, а затем вскочил и помчался к кассе.
   – Обри, вы оставили мёд! – Квиллер помахал пластиковой бутылочкой.
   Верзила одним шагом оказался у стола Квиллера схватил бутылку и опрометью бросился вон.
   Ленни помчался за ним вдогонку под дождем:
   – Эй, ты забыл взять сдачу!
   Луиза недоумевала:
   – Что это с ним? Он даже не доел свою порцию!
   – Вероятно, спятил от бесконечных пчелиных укусов, – сказал её сын.
   – Вытри-ка его стол, да получше. Он весь липкий… Как вам сегодня наши блины, мистер К.?
   – Очень вкусные! Особенно с мёдом. По-моему, следует ввести мёд в ваше меню.
   – Слишком дорогое удовольствие.
   – Сделайте порции дороже.
   – Тогда их никто не станет покупать.
   – Кстати, Луиза, я хочу выклянчить у вас какой-нибудь еды для своих кошек. Расходы запишите на мой счёт.
   – Ну что за глупости, мистер K.! У меня всегда найдется лакомый кусочек для ваших капризуль. И не надо мне за это ничего платить. Ветчина подойдёт?
 
   Закинув в багажник свёрток, обёрнутый в фольгу, Квиллер поехал в библиотеку побеседовать с Гомером Тиббитом, но кресло историка пустовало. В мужской комнате Тиббита тоже не было. Одни из работников библиотеки объяснил Квиллеру, что от дождливой погоды у Гомера разболелись кости и он решил остаться дома.
   Журналист позвонил в поселок для престарелых, где девяностопятилетний старик жил со своей восьмидесятилетней женой, и получил приглашение проведать их.
   – Приезжайте и привезите мне книги о кораблекрушениях в стоячих озёрах. Ещё захватите из библиотеки папку с историей семьи Пленсдорф.
   Девяностопятилетний исследователь не желал бездельничать из-за плохой погоды.
   Приехав к историку, Квиллер застал старика со всех сторон обложенным бесчисленными подушками.
   – Не могу без них обходиться, ведь я совсем тощий, – пожаловался Гомер. – Рода пытается уморить меня голодом с помощью обезжиренной еды. Я готов отдать свой последний зуб, лишь бы отведать кусочек китового жира.
   – Гомер, дорогой, – мягко вмешалась его жена, – ты всегда был тощим, как жердь, но ты здоров и работоспособен, в то время как все твои сверстники уже давно лежат в могиле.
   Она подала Квиллеру чай, настоянный на травах, и печенье, которое напомнило журналисту о диетических экзерсисах Полли.
   – Учитывая сложившиеся обстоятельства, должен вам сообщить, что дело, по которому я к вам пожаловал, может принести вам массу расстройств, – сообщил Квиллер. – Я хотел бы поговорить с вами о продуктах питания вашей молодости. Какими они были до изобретения химических смягчителей мяса и пищевых ароматизаторов?
   – Что ж, я готов рассказать вам об этом. У них был вкус еды ! Мальчишкой я жил на ферме неподалеку от Литл-Хоуп. Родители держали кур, и у нас были свежие яйца, мы сами пекли хлеб из настоящей муки, до. или свою корову, ели фрукты и овощи, выращенные на своём участке, сами делали кленовый сироп. Я и слыхом не слыхивал о том, что такое бананы и апельсины, пока не оказался на курсах. Эти курсы – неизвестно почему – назывались курсами усовершенствования педагогического мастерства. Рода думает, что они переняли это название у французов… Так о чем это я, бишь, говорил?
   – О качестве продуктов на вашей ферме.
   – Да. Рыба к нам попадала из Блэк-Крик, либо мы ловили её в озере. Иногда резали свинью. Остатки мяса отвозили в Литл-Хоуп и меняли в тамошнем магазине на муку, сахар и кофе.
   – И на набивной ситец, из которого женщины шили себе платья, – добавила Рода.
   – А что случилось, когда шахты закрыли и экономика развалилась? – спросил Квиллер.
   – Те, кто лишился работы, оказались без денег и не могли покупать себе еду. На фермерскую продукцию спрос резко упал. Всем пришлось потуже затянуть пояса.
   – Расскажи ему, как торговали во время Первой мировой, – посоветовала Рода.
   – Да-да! В те времена сахар был большим дефицитом. Поэтому, покупая фунт сахара, надо было купить ещё пять фунтов овсянки. Мы эту самую овсянку ели каждый день на завтрак и очень часто на обед и на ужин. С тех пор я не могу на неё смотреть! После войны я снова пошёл на курсы. Там нам подавали всякие лакомства, например курицу с горошком в белом соусе или взбитые сливки с черносливом. «Вот это жизнь!» -думал я. Закончив учебу, я вернулся преподавать к себе домой и снова столкнулся с тушёными овощами на обед, пирогами с бельчатиной, запахом подгоревшего масла и хлебными пудингами. Какое разочарование! А затем наступило время Великой депрессии, и мы перешли на бобы и бутерброды с арахисовым маслом.
   – Но вы ни слова не сказали о главном блюде этих краёв, – заметил Квиллер.
   – Пироги! – в унисон воскликнули Тиббиты.
   – Если вы собираетесь писать о них, – предупредил Гомер, – то объясните незнайкам из Центра, что слово кулебяка не рифмуется с байбаком. Вам, вероятно, известно, что в середине девятнадцатого века в наши края из Великобритании приехали корнуоллские шахтёры. Их жены пекли пироги с мясом и картошкой, которые шахтеры брали с собой, так как обедали не выходя из шахты. В пирогах было полно начинки – держать их надо было обеими руками.
   Тут вмешалась Рода:
   – Насчёт рецептов в наших краях всегда любили поспорить, но настоящее тесто для пирогов готовят на топлёном свином жире. Мне лично не очень нравится животный жир, но таков уж секрет этого рецепта! Настоящей начинкой может быть свинина или говядина, если их мелко нарезать. Но только не фарш! Затем к мясу добавляют тоже мелко нарезанные картофель, брюкву и лук, затем кладут соль, перец и большой кусок масла. Потом начинку надо положить на раскатанный круг теста и сложить его пополам. Некоторые пекут без брюквы.
   – В центре Пикакса, в Манежном ряду, скоро откроется пирожковая, – сообщил Квиллер.
   – К сожалению, – сказала Рода, – наша диета исключает пироги. Мы с Гомером уже который год обходимся без них… Не правда ли, дорогой?
   Они посмотрели на историка, который едва слышно похрапывал.
* * *
   Вкратце ознакомившись с рецептом корнуоллского пирога, который сообщили ему всезнающие Тиббиты, Квиллер направился в Манежный ряд, чтобы узнать, как продвигаются дела в пока ещё закрытой для публики пирожковой. За закрытыми дверями раздавались звуки, говорящие о яростной подготовке к открытию заведения. Квиллер постучал, представился и был впущен. Владельцами заведения оказалась приятная молодая пара в заляпанных краской комбинезонах.
   – Вы из Мускаунти? – поинтересовался Квиллер, заметив в их манере держаться некоторую холодность, совершенно не свойственную местным жителям.
   – Нет, но мы приезжали сюда в отпуск, съели немыслимое количество пирогов и решили, что вам здесь пора расширять свои гастрономические горизонты, – сказал молодой человек. – Мы поведали об этом Фонду К., и наше предложение пришлось им по душе.
   – И в чём же оно заключается?
   – В творческом подходе к выпечке! Вкус – необыкновеннейший! Каждый пирог – произведение искусства! На ваш выбор четыре сдобные корочки: обыкновенная, сырная, с травами или с кукурузной присыпкой. А также четыре начинки: говяжий фарш, ветчина, индейка, колбаса. Для вегетарианцев мы предлагаем: зелёный перец, брокколи, грибы, морковку. И конечно же, картошку с луком. А ещё три соуса на выбор: томатный, оливковый и острый, которыми наши покупатели могут пользоваться бесплатно и в любых количествах.
   – Уму непостижимо! – с серьёзным видом произнес Квиллер. – Я к вам зайду, когда вы откроетесь. Удачи!
   Выйдя из пирожковой под проливной дождь, Квиллер поспешил навестить Лори Бамба и её детище – «Большую ложку». Кафе ещё не открылось для посетителей, но энергичная предпринимательница уже вовсю развешивала рекламные плакаты и объявления.
   – Ты всерьёз решила подавать только жидкую пищу? – первым делом спросил её Квиллер.
   – Конечно! Я запаслась десятками рецептов превосходных супов: малигатони – индейский густой суп с пряностями, шотландский жидкий мясной суп с овощами, португальский фасолевый суп, баклажаны с чесноком и ещё много всего. Суп не должен быть скучной едой, однако для отсталых консерваторов я все же буду готовить каждый день самую прозаическую похлебку.