Браун Сандра. Брат мой, Каин

   – Хафф думал, что умирает. Возможно, вы ошибаетесь.
   – Нет, не ошибаюсь.
   – Никаких сомнений в пользу Хаффа?
   – Ни единого.
   – Насколько я понимаю, он убил ваш роман с Кларком Дэйли, и вы…
   – Что? – Сэйри резко остановилась и схватила Бека за руку. – Что вы об этом знаете?
   – Только то, что рассказал мне Крис.
   – Крис рассказал вам обо мне и Кларке? Когда?
   – Пока вы были у Хаффа.
   – Зачем?
   Ее пальцы впились ему в локоть, хотя Бек видел, что Сэйри этого не осознает. Ее глаза яростно сверкали. Надеясь успокоить женщину, Бек постарался говорить равнодушно.
   – Я лишь спросил у Криса, когда началась ваша вражда с Хаффом.
   – Что ж, надеюсь, история развлекла вас.
   Отпустив его руку, Сэйри пошла дальше по коридору твердой походкой. Дойдя до последней в ряду одинаковых дверей, она сунула ключ в скважину с такой силой, что Бек удивился, как не сломался замок. Сэйри вырвала у него сумку и швырнула в номер.
   – Я бы не стал упоминать об этом, если бы мог предположить, что вы так расстроитесь, – извинился Бек.
   – Меня выводит из себя то, что вы с Крисом сплетничаете о моей личной жизни, как две кумушки. Это его не касается, и он не должен обсуждать это ни с вами, ни с кем-то еще – У вас что, не нашлось более интересной темы для разговора?
   – Мы не сплетничали. И потом, это все в прошлом. – Вдруг он хмуро посмотрел на нее. – Или нет?
   – А вас-то почему это интересует?
   – Меня это интересует в той же степени, что и два ваших замужества.
   – Вы и это обсуждали?
   – Это часть моих записей о вашей семье.
   – Членом которой вы не являетесь.
   – Верно. Я посторонний. Простое любопытство.
   – И что вас удивляет?
   – Два мужа за три года. Хафф выбрал первого, что объясняет, почему брак продлился недолго. Что же случилось со вторым?
   Сэйри напряженно молчала.
   – Несовместимость? Отсутствие любви? Или вы все еще любили Кларка Дэйли? Я бы поставил на это. Насколько я понимаю, между вами бушевал настоящий огонь.
   – Вы ничего не понимаете.
   – Тогда объясните мне, Сэйри. Выкладывайте все, чтобы я понял.
   Она еле сдерживалась.
   – Или вы решили, что раз не можете получить того мужчину, которого хотите, то хотя бы развлечетесь?
   – Точно, – прошипела она. – Именно этим я и занималась. Продемонстрировать?
   Сэйри потянулась к Беку, обхватила его рукой за шею, притянула его лицо к своему и крепко, сердито, вызывающе поцеловала в губы. И тут же отпустила его так резко, что он едва не упал.
   Она резко развернулась, вошла в номер и собралась захлопнуть дверь перед его носом.
   – Мне вы ничего не доказали.
   С этими словами Бек перехватил ее на пороге, прижал к себе и вместе с ней вошел в комнату. Он ногой захлопнул дверь, прижимаясь губами к ее губам. Сэйри пыталась отвернуться, но Бек придержал ее подбородок, не позволяя шевелиться.
   И вдруг ее руки оказались у него в волосах, пальцы ухватились за пряди. Но она не отталкивала его, а прижимала к себе, целуя в ответ горячо, влажно. В глубине ее горла рож дались короткие стоны желания, сводившие Бека с ума.
   И он тут же забыл о грубости. Его губы стали нежными пальцы не держали ее подбородок, а ласкали его. Их языки все еще боролись, но это было желание, а не ярость. Бек развернулся вместе с Сэйри так, чтобы она спиной прижималась к двери, и их тела слились. Больше всего в эту мину ту Беку хотелось, чтобы их одежда растаяла.
   Оторвавшись от Сэйри, чтобы глотнуть воздуха, он про шептал:
   – Я знал, что ты изголодалась по этому.
   Она попыталась возразить, но вместо этого чуть нагнула голову, приглашая его коснуться ее длинной шеи. Он ошибался. Кожа Сэйри была чуть влажной. Бек распахнул ее пиджак и принялся целовать грудь, готовую вырваться из открытого бюстгальтера.
   Он целовал ее набухший сосок сквозь тонкое кружево, а она лишь бормотала:
   – Не надо, не надо.
   Но Бек продолжал, и Сэйри его не останавливала. Снова целуя ее губы, он положил руки ей на ягодицы и прижал ее к себе.
   – О господи, – простонала Сэйри, развернулась и оказалась лицом к двери.
   Бек не отступил, он поднял ее руки над головой и прижал к теплому дереву. Его губы ласкали ее затылок, а пальцы спустились вниз по рукам и легли на грудь, сжали ее, отпустили, побежали ниже, на живот, к бедрам и коленям.
   По дороге одна рука Бека пробралась под юбку Сэйри Ткань собиралась у его запястья, пока пальцы скользили по нежнейшему и невыносимо длинному бедру.
   Трусики-тонги оказались кружевными. Бек ласкал ее сквозь них и под ними, где волосы были мягкими, а плоть податливой. Его пальцы нашли ее клитор, жаждущий прикосновения. Очарованный, возбужденный, благодарный, он прошептал ее имя.
   Бек нажал совсем легко, и ответом ему был стон Сэйри. Она задвигалась взад-вперед. И когда она сделала это, Бек тоже застонал от невыносимого удовольствия. Он был наготове у щели между ягодицами, а Сэйри двигалась в сводящем с ума ритме.
   Когда она кончила, Бек сильнее прижался к ней, пригвождая к двери. Сэйри прижалась лбом к деревянной филенке, дыша прерывисто, пока не прекратились содрогания. Напряжение спало, она затихла.
   Бек вынул руку у нее из-под юбки, расправил ткань. Потом положил обе руки на талию Сэйри, чуть сжал, давая понять, что он умеет быть терпеливым.
   Прошло не меньше минуты, прежде чем она повернулась к нему и взглянула на него. Ее волосы завились, став роскошным обрамлением для ее глаз цвета самого крепкого виски, от которого опьянеет любой мужчина, и ее рта, которым Бек не мог насытиться. Над верхней губой выступили капельки пота.
   Улыбаясь, он вытер пальцем эти усики.
   – Чтобы вспотеть, тебе надо как следует потрудиться, – повторил Бек ее слова.
   – Если еще раз дотронешься до меня, я тебя убью. Не веря своим ушам, он отступил назад.
   – Что?
   – Мне кажется, я ясно выразилась.
   И только тут Мерчент понял, что бушевавшее в глазах Сэйри пламя было не жаром страсти, а яростью, первобытной, неукротимой яростью. Если бы он и в самом деле коснулся ее, она бы действительно вцепилась ему в горло. – Я говорю серьезно, – Сэйри как будто прочитала его мысли. – Не трогай меня.
   Раздосадованный ее тоном, Бек выпалил: – Еще минуту назад ты не возражала. Хочешь подробности?
   – Я хочу, чтобы ты ушел.
   Широким движением руки он попросил ее отойти от двери, преувеличивая свои усилия избежать физического контакта. Бек широко распахнул дверь, остановился и обернулся, чтобы взглянуть на нее.
   – На кого ты злишься, Сэйри? На меня или на себя?
   – Убирайся.
   – Ты же знала, что это должно было случиться.
   – Вон!
   – В ту минуту, когда мы увидели друг друга, мы оба знали, что это неизбежно.
   Она яростно затрясла головой.
   – Тебе этого хотелось, и тебе понравилось, – не отступал Бек.
   – Неправда!
   – Неужели? – Он протянул руку и большим пальцем отер ее нижнюю губу, продемонстрировав ей каплю крови, выступившую там, где она ее прикусила.
   Наклонившись совсем близко к ее лицу, Бек прошептал лишь одно слово и вышел.
 
   Хафф лежал на спине на больничной кровати в отделении реанимации. Глаза его были закрыты. Он услышал, как открылась дверь.
   – Кто это?
   – Твой одаренный лечащий врач.
   – Долго же ты собирался, – проворчал Хафф.
   – Ты у меня не единственный пациент, – парировал Том Кэроу.
   – Я вообще не пациент, – Хафф свесил голые ноги с кровати и сел. Выругавшись, он вытащил трубочки из носа. – Черт, ну и тоска лежать привязанным ко всем этим штуковинам.
   Врач рассмеялся.
   – Скажи спасибо, что мы не сунули тебе катетер для от вода мочи.
   – Кто бы вам это позволил, а? Как думаешь, тут можно раздобыть какой-нибудь еды?
   Том Кэроу сунул руку в карман мешковатых брюк и вытащил завернутый сандвич.
   – Он с ореховым маслом и виноградным джемом с моей собственной кухни.
   – Какого черта? Ты же сказал, что принесешь ужин.
   – Хафф, люди, у которых в два часа дня случился сердечный приступ, обычно не ужинают отбивной с картофельным пюре и соусом в половине одиннадцатого вечера.
   Хафф вырвал у него из рук сандвич, развернул и справился с ним в три укуса.
   – Принеси мне колу, – приказал он с набитым ртом.
   – Тебе вреден кофеин.
   – Эта сестра, ты знаешь, уродина, отобрала у меня сигареты.
   – Даже всемогущему Хаффу Хойлу никто не позволит курить в реанимации.
   – Я дал деньги этой больнице и не могу здесь курить?
   – В палатах стоят баллоны с кислородом, – спокойно ответил доктор.
   – Я спущусь вниз и покурю.
   – Я должен буду снять с тебя датчики мониторов, и сюда тут же явится бригада врачей и сестер, чтобы тебя оживлять. – Кэроу проницательно посмотрел на своего пациента. – Нам ведь этого не нужно, так?
   Хафф ответил ему свирепым взглядом.
   – Наслаждаешься, да?
   – Это была твоя идея, Хафф. Так что тебе придется обойтись без жирной пищи и сигарет по твоей же милости. Как долго ты планируешь тут валяться? Медсестры и так уже чешут в затылке, силясь понять, каким образом у человека, перенесшего сердечный приступ, могут быть такие отличные показатели. Я не могу долго играть эту комедию.
   – Когда жертва сердечного приступа может чудесным образом выздороветь?
   – Через пару дней. Я могу завтра сделать кое-какие анализы…
   Хафф сильно ткнул его кулаком в грудь.
   – Ничего болезненного, слышишь? И лезть в себя я тебе не позволю.
   – Я могу сказать твоим домашним, что сердечный приступ был легкий, так сказать, первый звонок, чтобы ты перешел на разумную диету, прекратил курить, начал заниматься спортом и тому подобное.
   – Если заговоришь насчет диеты, Селма начнет меня пичкать всяким дерьмом.
   – Это цена, которую придется заплатить за фальшивый сердечный приступ.
   – Альтернатива есть? – прорычал Хафф.
   – Я могу проглотить обиду и сказать, что это было не сердце, а острый случай несварения и рефлюкса соляной кислоты из желудка, напугавший тебя и введший нас в заблуждение.
   Хафф обдумал его слова.
   – Легко поверить в то, что такой шарлатан, как ты, ошибся в диагнозе, но давай все-таки придерживаться версии о сердечном приступе средней тяжести. Я с удовольствием проведу еще день в больнице. Просто ради спектакля.
   – Из всех твоих представлений это лучшее. Зачем ты это устроил?
   – Тебе какое дело? Я же тебе плачу.
   – Наличными, не забудь.
   – А я разве когда забывал?
   Доктора поставили на место, и он нервно засмеялся.
   – Я не пытаюсь совать нос в твои дела, Хафф. Мне про сто любопытно.
   – У меня свои резоны выглядеть больным и уязвимым И ты, как всегда, прав. Эти резоны тебя совершенно не касаются.
   Том Кэроу был бесчестным человеком. Хаффу редко встречались подобные экземпляры. Хойл щедро раздавал взятки, но никогда не делился информацией. Поэтому он не собирался рассказывать Кэроу, ради чего устроил весь этот спектакль.
   – Если ты не собираешься меня покормить как следует тогда убирайся отсюда, – приказал ему Хафф. – Постарайся не уморить никого из своих пациентов до своего ухода.
   – Я зайду к тебе утром.
   – Помни, внутрь я тебе лезть не позволю. Никаких трубок в задницу или игл в вену, только рентген и все такое прочее.
   Уже у самой двери Кэроу обернулся и указал на свой нос.
   – Не забудь про кислород.
   Хафф сунул трубочки в нос, улегся в постель и опустил голову на подушку. Он тихо засмеялся и тут же закашлялся, на тот случай, если в палату зайдет сестра.
   Здорово у него получилось. Он бы не справился без помощи Тома Кэроу, но Хаффу хватило одного звонка, чтобы заручиться его согласием.
   С момента смерти Дэнни на Хойла-старшего навалились Проблемы. Они окружили его, как мухи падаль, и отбиться от них не представлялось возможным. Одну тревожную мысль тут же сменяла другая.
   Во-первых, он потерял сына. Жаль. Печально, даже трагично. Но что он мог поделать с этим теперь? Ничего. Дэнни умер. Что случилось, то случилось, и конец истории.
   Во-вторых, проблемы с Крисом. Хафф сердился на него за неудавшийся брак. Где был его старший сын, пока его жена в Мексике трахала чистильщика бассейна и перевязывала трубы? Он развлекался с бабами вроде Лайлы Робсон.
   Хафф знал, что брак Криса рухнет. Он и так продержался достаточно долго. Но он хотел получить внука до того, как Крис и Мэри Бет разбегутся. Стоявшая на чердаке колыбель так до сих пор никому и не потребовалась, и это тревожило Хаффа.
   Но лишь возвращение Сэйри заставило его сесть и задуматься, насколько он потерял контроль над окружающими. Когда-то он следил за всем. Никто не мог и шагу ступить без его разрешения. В любой ситуации только Хафф решал, куда будет дуть ветер. Он держал всю семью в кулаке.
   Где-то по дороге Хафф этот контроль подрастерял. Что касается Сэйри, то ее он больше не контролировал. Давно пора исправить положение. Но прежде чем начать снова управлять поступками дочери, необходимо было добиться ее внимания. Поэтому-то Хафф и придумал эту историю с сердечным приступом. И это позволило задержать Сэйри в городе.
   Лежа в тишине и покое отделения реанимации, Хафф снова засмеялся, обдумывая свои планы насчет мисс Сэйри Линч Хойл.
   К счастью, она действовала ему на руку.

Глава 15

   Когда Бек приехал домой, ему навстречу выскочил Фри то и бросил к ногам обслюнявленный теннисный мячик.
   – Прости, парень. Что-то я не в настроении играть. Этим вечером Беку нужна была не собака, а боксерская груша, которую он мог бы колотить, как Рокки, несколько часов кряду. Только тогда, возможно, ему удалось бы справиться с раздражением.
   Но Фрито по-прежнему требовал внимания, и Бек ре шил, что нечестно срывать свое плохое настроение на лабрадоре.
   – Ладно, но только недолго.
   Бросив мячик пятьдесят раз подряд, Бек почувствовал что выдохся.
   – Я спекся, Фрито. И потом, тебе давно пора ужинать. Услышав о еде, пес побежал к двери впереди хозяина. Он носом открыл затянутую сеткой дверь и вошел внутрь. К тому времени, как Бек дошел до кухни, Фрито уже сидел у холодильника, метя хвостом пол и высунув язык в предвкушении кормежки.
   Но Бек подошел к кладовке, где хранил сухой собачин корм. Фрито взвизгнул. По воскресеньям и средам он на ужин получал непрожаренную яичницу. Собака посмотрела на Бека с таким видом, словно хотела спросить: «Ты что, забыл, какой сегодня день?»
   – Не сегодня, парень. Ты съешь подушечки. А завтра получишь яичницу.
   Мерчент высыпал внушительную порцию сухого корма в миску на полу.
   Фрито неохотно подошел, недовольно понюхал, умоляюще посмотрел на хозяина и снова коротко взвизгнул.
   – У нас кончились яйца, понял? А это дорогая, витаминизированная, полезная еда, которой обрадовалась бы любая голодающая собака в Китае. Давай ешь и не жалуйся больше.
   Фрито понял, что больше ничего не дадут, и принялся уничтожать сухие подушечки. Но когда Бек открыл холодильник, чтобы достать себе пива, Фрито заглянул туда и увидел яйца, лежавшие рядком в своем отсеке на дверце. Он укоризненно посмотрел на хозяина.
   – Ты чересчур умен себе же во вред.
   У Бека была та же проблема. Иногда он был слишком умным, и это не шло ему на пользу. По реакции Сэйри на то, что они с Крисом обсуждали ее давний роман с Кларком Дэйли, Бек понял, что она еще не пережила разрыв с Кларком. Во всяком случае, не совсем. Это раздражало Бека, как камешек в ботинке. И к тому же сбивало с толку. Дэйли был алкоголиком, опустившимся человеком, разочарованием для всех, кто знал его раньше, в годы его славы. Почему такая успешная женщина, как Сэйри Линч, никак не может его забыть?
   Это сводило его с ума… Впрочем, как все в ней.
   Фрито вылакал воду из миски.
   – Закончил? Тогда иди делай свои дела, а потом я запру дверь на ночь.
   Фрито послушно направился к задней двери.
   В одноэтажном доме было две спальни. К большей примыкала ванная комната, и Бек выбрал ее. Вторую он обставил как комнату для гостей. Но Мерчент никогда не принимал гостей из других городов, так что он редко заглядывал в эту комнату, где хранил вышедшие из употребления вещи и одежду, не подходящую ко времени года.
   Дом никак нельзя было назвать модным, но он был удобным. Беку нравилось дружелюбное поскрипывание паркетных полов и расположение комнат, где было много свободного места и большие окна. Не будучи по натуре садоводом, Мерчент платил специальной службе, которая присматривала за лужайками и не позволяла им снова превратиться в болото. Дважды в неделю приходила женщина убирать дом, стирать и заполнить холодильник замороженными продуктами домашнего приготовления.
   Бек жил как истинный холостяк.
   Раздевшись догола, он отправился в душ. Уперевшись руками в кафель позади кранов, Бек нагнул голову и подставил под струю воды шею.
   – Мне вообще не следовало дотрагиваться до нее. Когда Сэйри обхватила его за шею и поцеловала горячим, вызывающим поцелуем, ему следовало позволить ей одержать маленькую победу и уйти. Но он не мог этого так оставить. Он не мог оторваться от нее. А то, что случилось потом…
   Бек приказал себе не думать о том, что произошло потом.
   Но, разумеется, он не мог остановиться. Бек раз десять прокрутил в голове произошедшее. Вода в душе давно стала холодной, а он вспоминал все снова и снова, не пропуская и не изменяя ни одной эротической подробности.
   Когда Мерчент наконец вышел из ванной, Фрито уже лежал на своем коврике у его кровати.
   – Все сделал? – Пес зевнул и положил голову на передние лапы. – Считаю, что ты ответил «да».
   Бек запер двери на ночь, потом лег в постель. Он устал, но спать не хотелось. Проблемы выскакивали на него из темноты, как клоуны на аттракционе.
   Крис и расследование смерти Дэнни.
   Хафф и его сердечный приступ. Как это отразится на делах компании?
   Чарльз Нильсон и вся работа, которую предстоит провести, пока это дело не будет улажено.
   Сэйри. Сэйри. И снова Сэйри.
   Они познакомились только накануне, не эта женщина успела привнести в его жизнь больше неразберихи, чем любая другая. Она была не для него по причинам, которые он устал бы перечислять. Роман с ней пустит под откос всю тяжелую работу, всю энергию и все время, которые он потратил на Хойлов.
   Но Сэйри не смогла бы все так перепутать в его жизни, если бы он сам ей не помог. Она могла испортить все то, что он успел сделать, а следовательно, сломать ему будущее. И он сам дал ей такую возможность, став добровольным пособником своего собственного падения.
   Но решение было простым. Надо держаться от нее подальше.
   Но его решимость оказалась куда слабее охватившего его желания. Теперь, когда Бек попробовал на вкус ее страсть, как, черт побери, он сумеет остаться в стороне?
   И последней мыслью Бека перед тем, как он заснул, было: «Мне не следовало к ней прикасаться».
   С этой же мыслью он и проснулся час спустя, когда зазвонил его мобильный телефон.
   Бек сразу же вспомнил о сердечном приступе Хаффа, быстро повернулся и схватил трубку телефона, стоявшего на ночном столике.
   – Алло?
   – Мистер Мерчент?
   – Да. Кто говорит?
   – Фред Деклюэтт.
   Это был один из бригадиров ночной смены на литейном заводе. Бек резко сел. Хороших новостей ждать не приходилось.
 
   Второй раз за последние двадцать четыре часа Мерчент на большой скорости домчался до больницы и бегом влетел в отделение неотложной помощи.
   Там его встретил Фред Деклюэтт, проработавший на Хойлов больше тридцати лет. Сложением он напоминал пожарный гидрант и был почти таким же крепким. Этой же ночью Фред был заметно взволнован и чувствовал себя не в своей тарелке. Он вцепился в бейсболку и нервно мял ее в руках.
   Деклюэтт был весь выпачкан засохшей кровью, от воротничка рубашки до обшлагов рабочих штанов цвета хаки.
   – Спасибо, что приехали, мистер Мерчент. Мне очень неприятно, что я побеспокоил вас среди ночи, но я не знал, кому еще позвонить. Я подумал, что надо было поставить в известность кого-то из администрации. Я не мог найти мистера Хойла, то есть мистера Криса, по тому номеру, который он нам оставил. Я позвонил ему домой, поднял с постели экономку. Дома его не было, и она не знала, где он. А мистер Хафф в больнице и…
   – Все в порядке, Фред. Правильно, что вы позвонили мне. Что случилось с Билли Поликом и насколько он плох? – Бек все еще надеялся, впрочем без всяких на то оснований, что увечье рабочего никак не соотносится с количеством крови, залившей костюм бригадира.
   – Чертовски плохо, мистер Мерчент. Думаю, Билли потеряет руку.
   Бек глубоко вдохнул и медленно выдохнул.
   – Как это случилось?
   Билли управлял конвейером вместо Одного парня, который ушел в отпуск. Он тянул полотно, которое не желало идти по центру.
   – А машина при этом работала? Деклюэтт неловко переступил с ноги на ногу.
   – Ну, в общем, да, сэр. Вы же знаете, что мы не останавливаем машину, если проблема не слишком серьезная. Так по конвейер работал, и рукав Билли попал в механизм. Он не смог дотянуться до выключателя. Чертова штука затянула его руку в направляющее устройство. Один из рабочих добрался до выключателя и остановил конвейер, но к тому времени… – Бригадир тяжело глотнул. – Мы даже не стали ждать «Скорую помощь». Схватили его и сами привезли сюда.
   Он махнул рукой и указал на троих мужчин, сидевших в креслах в комнате ожидания. Они выглядели такими же потрясенными и были так же залиты кровью, как и Деклюэтт.
   – Правая рука Билли свисала на лоскуте кожи у самого плеча. Нам пришлось держать ее всю дорогу, чтобы она не оторвалась.
   «Чертовски плохо», сказал Фред? Ну, он явно недооценил ситуацию. Это была катастрофа.
   – Он был в сознании? – спросил Бек.
   – Когда мы его вытащили, Билли ужасно кричал. Я никогда не забуду его крик. Просто нечеловеческие вопли. А потом, думаю, он от шока отключился. То есть Билли перестал кричать.
   – Вы говорили с врачом?
   – Нет, сэр. Они очень быстро увезли Билли, а больше мы никого и не видели, кроме вон той сестры за стойкой.
   – У Билли есть семья, верно?
   – Я позвонил Алисии, она еще не приехала. Бек положил руку на плечо Фреда.
   – Вы сделали для Билли все, что смогли. Теперь я обо всем позабочусь.
   – Если вы не против, то мы бы еще побыли здесь, мистер Мерчент. Парни за нас отработают. Мы бы хотели узнать, выживет ли Билли. Он потерял так много крови.
   Бек даже думать не хотел о таком исходе событий.
   – Я уверен, что сам Билли был бы рад, если бы вы остались.
   Фред уже повернулся, чтобы отойти, но спохватился и спросил:
   – Как там дела у мистера Хойла?
   – Сейчас он вне опасности. Думаю, с ним все будет в порядке.
   Бек оставил рабочих тихо беседовать, а сам отошел, чтобы позвонить Крису на сотовый. После шестого гудка включился автоответчик. Бек оставил сообщение: «Мне казалось, мы договорились держать связь по сотовому. Позвони мне. С Хаффом все в порядке, насколько мне известно, но у нас новая проблема».
   Сестра за стойкой регистрации не желала выдавать информацию. Раздраженный ее увертками, Бек сердито спросил:
   – Вы можете мне хотя бы сказать, жив Билл Полик или умер?
   – Вы же не член семьи, верно?
   – Нет, но я тот, кто оплачивает чертовы больничные счета. И это, как мне кажется, дает мне право знать, выкарабкается ли он.
   – Мне не нравится ваш тон и ваши выражения, сэр.
   – Что ж, если вам не безразлична ваша работа, мэм, то будет лучше, если вы сообщите мне имеющуюся информацию. И быстро.
   Сестра напряженная выпрямилась. Ее губы еле шевелились, когда она заговорила:
   – Я полагаю, пациента перевезут на вертолете в центр травматологии в Новом Орлеане. Это все, что я знаю.
   Услышав шум за спиной, Бек повернулся и увидел торопливо идущую женщину. За ней следовали дети, Бек даже не сумел их сразу сосчитать. Все они были босые, в пижамах, их лица побелели от страха. Женщина была на грани истерики.
   – Фред! – крикнула она, когда Деклюэтт поднялся ей навстречу. Увидев кровь мужа на одежде бригадира, она вскрикнула и рухнула на колени.
   – Скажи мне, что он жив, прошу тебя. Скажи мне, что он еще жив!
   Товарищи мужа бросились к ней. Они подняли миссис Полик и усадили в кресло.
   – Билли не умер, Алисия, – сказал Фред, – но он тяжело ранен.
   Дети вели себя на удивление тихо, вероятно, напуганные истерикой матери.
   – Я хочу увидеть его! – запричитала Алисия. – Я могу его увидеть?
   – Пока нет. Им занимаются врачи и никого туда не пускают.
   Фред Деклюэтт старался успокоить жену Билли и в то же время рассказать, что произошло. Он не слышал сам себя из-за ее рыданий. Бек повернулся к сестре, бесстрастно наблюдавшей за происходящим.
   – Вы не могли бы дать ей успокоительное? – спросил он.
   – Без распоряжения врача не могу. Еле сдерживаясь, Бек поинтересовался:
   – А почему бы вам не пойти и не спросить?
   С явным неудовольствием женщина встала и вышла.
   – Его правая рука! – взвизгнула Алисия. – Он же прав ша. О господи, что же мы будем делать?
   Бек пересек вестибюль и подошел к ним. Когда миссии Полик его увидела, она тут же перестала плакать, словно кто-то нажал на выключатель. Мужчины расступились, давая возможность Беку присесть перед ней на корточки.
   – Миссис Полик, меня зовут Бек Мерчент. С Билли про изошла трагедия, но я хочу, чтобы вы знали, что я сделаю все возможное для вас и вашей семьи. Мне сказали, что Билли перевезут вертолетом в Новый Орлеан, где он получит наилучшую медицинскую помощь. Я уверен, что там уже собирают бригаду сосудистых хирургов, ортопедов и так далее. Будем надеяться, что его руку спасут. Эти доктора творят чудеса даже в таких случаях, как с Билли.