Страница:
— Ты сошла с ума? — вскричал он. — Хочешь снова корчиться от боли?
— Нет, конечно, нет, но я чувствую себя такой грязной…
— Я что-нибудь придумаю, — сказал он после некоторых колебаний. — Видимо, тебе это действительно нужно. — Она улыбнулась.
— Не думаю, что смогу прямо сейчас бежать с тобой наперегонки.
Трейс приподнял ее и усадил, прислонив спиной к скале.
— Слава Богу, ты выбрала довольно удачное место, чтобы заболеть, — сказал он. — Не представляю, что бы мы стали делать, случись это на горном перевале.
— Ты думаешь, я сделала это нарочно?
— Не сомневаюсь, — рассмеялся он. Затем его лицо снова стало серьезным. Он взял ее за руку и сказал: — Бетани, я бы не хотел, чтобы ты снова устраивала нам подобные испытания. Индейцы были перепуганы насмерть. Они думали, что ты умрешь.
— А ты не боялся, что я умру? — спросила она, не сводя с него глаз.
— Я знал, что ты не сдашься без боя. Для этого ты слишком упряма. — Трейс крепко сжал ее руку. — А теперь пора забыть об этой неприятности. Если ты не будешь повторять свои ошибки, я больше никогда о них не вспомню.
Бетани кивнула и благодарно посмотрела на Трейса. Тот встал и направился к индейцам-носильщикам. Глядя на его плавную, немного ленивую походку, Бетани не могла отделаться от ощущения, что забыла о чем-то очень важном. Решив не тратить времени на копание в собственной памяти, она занялась обдумыванием того, что ей предстояло сделать в Вилкапампе.
Трейс действительно придумал довольно оригинальный способ искупать Бетани. Он сделал ширму из одеяла, а индейцы нагрели воду и налили ее в три кружки: для лица, тела и ног. Конечно, это не могло сравниться с банями синьора Бертолли, но Бетани все же смогла привести себя в порядок.
Только через три дня они отправились дальше. Солдаты постоянно выражали недовольство, и Трейс даже пригрозил застрелить одного, когда тот потребовал оставить Бетани. Во время вынужденной остановки солдаты несколько раз пытались сами найти дорогу в город, но не смогли. Трейса это не удивляло: местные индейцы ходили под стенами города сотни лет и не догадывались об этом.
Наконец они добрались до каменных террас, и Бетани устало опустилась на землю, чтобы восстановить дыхание.
Один из солдат пристально посмотрел на нее.
— Если она выбилась из сил, — сказал он Трейсу по-испански, — то лучше оставить ее здесь.
— Я так не думаю, — очень спокойно произнес Трейс и подошел к солдату. Это был невысокий бородатый мужчина; одна сторона его лица была обезображена длинным, бледным шрамом. — Мы здесь только потому, что она этого захотела. Если она не сможет идти, значит, мы все будем ждать, когда у нее появятся силы.
— Но, сеньор, из-за нее мы потеряем время!
На этот раз Трейс говорил, не скрывая угрозы в голосе:
— Может быть, я объяснил недостаточно ясно? Это ты можешь не попасть в город. Она там будет в любом случае. Это понятно?
Солдат недовольно кивнул и быстрым шагом направился к своим приятелям.
Бетани слышала этот разговор и с беспокойством посмотрела на Трейса.
— Моя жизнь в опасности? — спросила она.
— Нет, пока я слежу за ними.
— Но ты один…
Слова Бетани вызвали у Трейса возмущение.
— Послушай, почему ты при любых неприятностях напоминаешь мне об этом? Как ты думаешь, почему я так взвинчен? Мне приходится спать урывками и все время быть настороже!
— Я только хотела сказать… — Трейс устало вздохнул:
— Я знаю, что ты хотела сказать. Прости меня. Я немного вспылил. — Он вытер пот со лба. — Готова идти дальше?
Развалины совершенно не изменились, они были такими же, какими их впервые увидел Горацио Брейсфилд. Те же каменные постройки, обвитые лианами, те же фонтаны. У Бетани подступил комок к горлу, когда она вспомнила, с каким восторгом отец осматривал все эти древние камни.
Вместе с Трейсом они подошли к храму, где хранилось золото, и приступили к поискам входа: стены храма снова были обвиты лианами. Вскоре Трейс раздвинул стебли, и они вошли в помещение с белыми стенами. Когда глаза привыкли к полумраку, Бетани ахнула: внутри было пусто.
— Трейс, я ничего не понимаю! Куда все могло деться? И когда? Ты прекрасно знаешь, сколько здесь всего оставалось после нашего ухода.
— Успокойся, принцесса, — улыбнулся он. — Не забывай, я на твоей стороне.
— Хорошо, хоть кто-то на моей стороне! — недовольно фыркнула она.
— Послушай, — попытался воззвать к ее здравому смыслу Трейс. — Я понимаю, ты расстроена из-за пропажи этих древностей. Но ты только посмотри, как переживают солдаты! Видишь того, со шрамом? Мне кажется, он сейчас заплачет.
Бетани улыбнулась:
— Правда. Думаю, на самом деле это не так важно. То есть Спенсер, конечно, расстроится, ведь он так рассчитывал на это золото. Но для археологического общества будет достаточно подробных описаний и фотографий. А это мы сможем представить.
— Надеюсь, ты не собираешься описывать и фотографировать все подряд?
— Нет. На это ушли бы месяцы, — улыбнулась Бетани. — Странно, я совсем забыла, что город такой большой.
— Он стал таким после того, как из него унесли все золото, — пробормотал Трейс.
— Вижу, тебя это тоже огорчает?
— Да, но больше меня интересует, кто нашел это место и каким образом вынес отсюда такой тяжелый груз.
— Ничего не осталось, даже маленькой сережки. — вздохнула Бетани.
Трейс остановился как вкопанный.
— Черт побери! Серьга!
— Что? — не поняла Бетани.
— Помнишь, в прошлый раз мы нашли одну на террасах. Тогда я еще сказал, что это очень странно.
— Да, но…
— Неужели ты еще не догадалась? Бетани, кто-то использовал это место, чтобы хранить здесь сокровища! Инки не могли оставить столько золота. Кто-то прятал здесь то, что было награблено в других местах.
— Ну, не знаю, — засомневалась Бетани. — Как же этот кто-то мог принести сюда столько золота? Ведь до города невероятно сложно добраться.
— Видимо, ему известна более короткая дорога, Бетани, — возбужденно воскликнул Трейс, — это многое объясняет. Теперь я понял, почему меня не покидало ощущение, что за нами наблюдают.
— Если нас собираются убить, то почему не сделали это, пока мы добирались сюда?
— Возможно, надеялись, что мы не дойдем. Помнишь, с каким трудом я нашел дорогу? Кто-то очень постарался замаскировать все подходы к городу. При помощи динамита вполне можно имитировать последствия землетрясения.
— Зачем прятать эти вещи? Почему не выставить их в музее или не продать, наконец?
— И вызвать к себе интерес правительства? Нет, продать все сразу было бы очень необдуманно. А вот понемногу, время от времени, используя подкупленных чиновников…
Бетани села на каменную скамью и задумалась. Получалось, что ее отец стал жертвой чьей-то неуемной жадности. Это одновременно и разозлило, и испугало ее.
— Трейс, — нахмурилась она, — мне кажется, нам нужно как можно скорее уходить отсюда.
— Похоже, ты совершенно права, принцесса.
Утро следующего дня выдалось солнечным, и Трейс решил воспользоваться сухой погодой, чтобы обследовать окрестности города. Он знал, что индейцы обычно хоронили своих покойников в пещерах, и решил отыскать эти пещеры.
Бетани еще спала, когда он, никем не замеченный, покинул город. Очень скоро его поиски увенчались успехом.
Его обдало холодом и сыростью, когда он зашел в первую пещеру. Убедившись, что внутри нет диких животных, Трейс зажег масляную лампу. Толстый слой грязи покрывал пол пещеры. Трейс разгреб руками землю и мусор и обнаружил полусгнившую мумию.
— Проклятая влажность, — выругался он, когда мумия едва не рассыпалась от его прикосновения.
Затем он обнаружил какие-то черепки и скелет собаки. Это захоронение было не слишком богатым. Обследовав несколько пещер, Трейс убедился, что в них давно никто не заходил. Он устал и обливался потом. Да и Бетани наверняка недоумевает, куда он запропастился. Трейс решил обследовать еще только одну пещеру и вернуться назад.
Но когда он оказался в последней пещере, то сразу понял, что нашел наконец то, что искал. На недавно сколоченных полках стояли ряды золотых тарелок, ваз и других предметов. Большая часть золота была упакована в ящики. Это многое объясняло, и Трейс довольно улыбнулся. В стене пещеры он увидел вход в длинный, извилистый туннель. Трейс заглянул внутрь, но не увидел ничего, кроме непроглядной тьмы. Сбоку от входа он заметил какой-то странный предмет. Трейс наклонился и поднял тетрадь в кожаном переплете. Поняв, что это такое, он тихо выругался и засунул тетрадь за пояс.
После этого он начал медленно пробираться по туннелю. Когда впереди показался солнечный свет, Трейс заметил ящик с динамитом, стоявший у стены туннеля, и удовлетворенно подумал, что кто-то предусмотрительно подтащил ящик ближе к выходу. Выйдя наружу, Трейс оказался на террасах, прямо у подножия горы, на которой располагался город. Теперь все события предстали перед ним совершенно отчетливо.
— Я рада, что ты все выяснил, — раздраженно бросила Бетани, — но абсолютно не понимаю, о чем ты говоришь.
— Серьга.
— Что ты все время твердишь об этой серьге?
— Дело в том, что она не должна была так открыто лежать на земле, — принялся терпеливо объяснять Трейс. — Мы так обрадовались, найдя горы золота, что совсем забыли об этой серьге.
— Но что в ней такого особенного?
— Ничего. На ее месте могла оказаться ваза или какая-нибудь статуэтка. Важно то, что этот предмет лежал на террасе, тогда как все остальное было сложено в храме. Помнишь те шерстяные одеяла? За сотни лет они должны были превратиться в прах. Значит, их принесли сюда не так давно. Кто-то перепрятывал золото и не заметил, как серьга упала на землю.
— Но ты же не нашел золота в пещере? — Немного поколебавшись, Трейс решил соврать:
— Нет, не нашел.
— Значит, твоя теория не подтвердилась?
— Наоборот. Кто-то знал, что мы придем сюда, и начал уносить золото, но не успел спрятать все. Кроме того, было известно, что наша экспедиция малочисленна, что мы не собираемся проводить в городе много времени и не сможем вынести слишком много. На худой конец, все это можно было отобрать у нас на обратном пути.
— А если бы мы задержались тут надолго? — спросила Бетани.
— Тогда при помощи динамита было бы организовано небольшое землетрясение. Так, как это и было сделано в прошлый раз. В результате мы покинули город в спешке.
Глаза Бетани расширились от ужаса.
— Но кто…
— А вот это, принцесса, я и собираюсь выяснить, — усмехнулся Трейс. — Думаю, это тот, кто каждый раз убеждает меня отправиться сюда.
— Ты хочешь сказать…
— Бентуорт.
— Трейс, ты уверен? — нахмурилась Бетани.
— Нет, но это можно проверить. — Он достал из-за пояса найденную в пещере тетрадь. — Ты должна взглянуть на это. Но, предупреждаю, тебе будет тяжело.
Бетани узнала блокнот отца, и ее сердце сжалось от тоски.
— Ты… — Ее голос пресекся. — Ты уже прочитал?
— Да.
Они находились в одном из полуразрушенных домов. Трейс настоял на том, чтобы скрыться от посторонних глаз. Бетани опустилась на каменную скамью возле окна и начала переворачивать хрупкие страницы. Часть записей была повреждена сыростью, но многие места можно было разобрать.
Какие необычные находки. Я счастлив. Моя мечта сбылась.
Сегодня мы должны покинуть город. Началось землетрясение. Требуются новые инструменты для раскопок. Фотоаппарат вышел из строя. Господи, благослови Бетани и ее талант художницы.
Бетани посмотрела на Трейса глазами, полными слез, и продолжила чтение.
Очень больно. Не смогу идти. Теперь только Бетани сможет закончить проект…
— Когда он написал это? — спросила она Трейса, но тот только пожал плечами.
Девочка моя, я велел тебе уходить. Мне не выбраться отсюда, хотя Тейлор уверяет, что донесет меня. Он сказал, что скоро вернется. Слава Богу, он оставил мне блокнот, и я могу написать тебе прощальные слова. Бетани, я люблю тебя, несмотря на мое кажущееся равнодушие к твоим нуждам. Молюсь о том, чтобы с тобой все было в порядке… Трудно держать карандаш, но я должен записать мои последние мысли…
Знакомый голос… Возможно, я спасен! Потерял счет времени. Когда все ушли, Тейлор велел мне держаться. Но вот я вижу, как ко мне приближается мой спаситель. Странно, как тут оказался Бе…
На этом запись обрывалась.
— Бентуорт? — спросила Бетани, поднимая залитое слезами лицо.
— Очень похоже, не правда ли? — Она закрыла тетрадь.
— Да, похоже, — автоматически повторила Бетани, а затем надолго погрузилась в размышления. — Нет! — вдруг воскликнула она. — Совершенно не похоже!
— Почему?
— Зачем бы он стал уговаривать меня приехать сюда, зная, где находится золото? Зачем тратить столько денег, чтобы нанять этих людей? — Она повернулась в сторону окна и показала на солдат и носильщиков. — Ведь это только лишние свидетели его преступления.
Трейс посмотрел на перуанских солдат, сидящих на площади, и нахмурился. Бетани была права. Бентуорт не стал бы заниматься всем этим только для того, чтобы замести следы. Черт побери! Неужели ненависть к этому человеку лишила его здравого смысла? Он так сильно желал, чтобы Бентуорт оказался негодяем, что не заметил очевидного.
— Пойдем, Бетани, — сказал он, поднимаясь со скамьи. — Мы немедленно уходим отсюда.
Глава 26
— Нет, конечно, нет, но я чувствую себя такой грязной…
— Я что-нибудь придумаю, — сказал он после некоторых колебаний. — Видимо, тебе это действительно нужно. — Она улыбнулась.
— Не думаю, что смогу прямо сейчас бежать с тобой наперегонки.
Трейс приподнял ее и усадил, прислонив спиной к скале.
— Слава Богу, ты выбрала довольно удачное место, чтобы заболеть, — сказал он. — Не представляю, что бы мы стали делать, случись это на горном перевале.
— Ты думаешь, я сделала это нарочно?
— Не сомневаюсь, — рассмеялся он. Затем его лицо снова стало серьезным. Он взял ее за руку и сказал: — Бетани, я бы не хотел, чтобы ты снова устраивала нам подобные испытания. Индейцы были перепуганы насмерть. Они думали, что ты умрешь.
— А ты не боялся, что я умру? — спросила она, не сводя с него глаз.
— Я знал, что ты не сдашься без боя. Для этого ты слишком упряма. — Трейс крепко сжал ее руку. — А теперь пора забыть об этой неприятности. Если ты не будешь повторять свои ошибки, я больше никогда о них не вспомню.
Бетани кивнула и благодарно посмотрела на Трейса. Тот встал и направился к индейцам-носильщикам. Глядя на его плавную, немного ленивую походку, Бетани не могла отделаться от ощущения, что забыла о чем-то очень важном. Решив не тратить времени на копание в собственной памяти, она занялась обдумыванием того, что ей предстояло сделать в Вилкапампе.
Трейс действительно придумал довольно оригинальный способ искупать Бетани. Он сделал ширму из одеяла, а индейцы нагрели воду и налили ее в три кружки: для лица, тела и ног. Конечно, это не могло сравниться с банями синьора Бертолли, но Бетани все же смогла привести себя в порядок.
Только через три дня они отправились дальше. Солдаты постоянно выражали недовольство, и Трейс даже пригрозил застрелить одного, когда тот потребовал оставить Бетани. Во время вынужденной остановки солдаты несколько раз пытались сами найти дорогу в город, но не смогли. Трейса это не удивляло: местные индейцы ходили под стенами города сотни лет и не догадывались об этом.
Наконец они добрались до каменных террас, и Бетани устало опустилась на землю, чтобы восстановить дыхание.
Один из солдат пристально посмотрел на нее.
— Если она выбилась из сил, — сказал он Трейсу по-испански, — то лучше оставить ее здесь.
— Я так не думаю, — очень спокойно произнес Трейс и подошел к солдату. Это был невысокий бородатый мужчина; одна сторона его лица была обезображена длинным, бледным шрамом. — Мы здесь только потому, что она этого захотела. Если она не сможет идти, значит, мы все будем ждать, когда у нее появятся силы.
— Но, сеньор, из-за нее мы потеряем время!
На этот раз Трейс говорил, не скрывая угрозы в голосе:
— Может быть, я объяснил недостаточно ясно? Это ты можешь не попасть в город. Она там будет в любом случае. Это понятно?
Солдат недовольно кивнул и быстрым шагом направился к своим приятелям.
Бетани слышала этот разговор и с беспокойством посмотрела на Трейса.
— Моя жизнь в опасности? — спросила она.
— Нет, пока я слежу за ними.
— Но ты один…
Слова Бетани вызвали у Трейса возмущение.
— Послушай, почему ты при любых неприятностях напоминаешь мне об этом? Как ты думаешь, почему я так взвинчен? Мне приходится спать урывками и все время быть настороже!
— Я только хотела сказать… — Трейс устало вздохнул:
— Я знаю, что ты хотела сказать. Прости меня. Я немного вспылил. — Он вытер пот со лба. — Готова идти дальше?
Развалины совершенно не изменились, они были такими же, какими их впервые увидел Горацио Брейсфилд. Те же каменные постройки, обвитые лианами, те же фонтаны. У Бетани подступил комок к горлу, когда она вспомнила, с каким восторгом отец осматривал все эти древние камни.
Вместе с Трейсом они подошли к храму, где хранилось золото, и приступили к поискам входа: стены храма снова были обвиты лианами. Вскоре Трейс раздвинул стебли, и они вошли в помещение с белыми стенами. Когда глаза привыкли к полумраку, Бетани ахнула: внутри было пусто.
— Трейс, я ничего не понимаю! Куда все могло деться? И когда? Ты прекрасно знаешь, сколько здесь всего оставалось после нашего ухода.
— Успокойся, принцесса, — улыбнулся он. — Не забывай, я на твоей стороне.
— Хорошо, хоть кто-то на моей стороне! — недовольно фыркнула она.
— Послушай, — попытался воззвать к ее здравому смыслу Трейс. — Я понимаю, ты расстроена из-за пропажи этих древностей. Но ты только посмотри, как переживают солдаты! Видишь того, со шрамом? Мне кажется, он сейчас заплачет.
Бетани улыбнулась:
— Правда. Думаю, на самом деле это не так важно. То есть Спенсер, конечно, расстроится, ведь он так рассчитывал на это золото. Но для археологического общества будет достаточно подробных описаний и фотографий. А это мы сможем представить.
— Надеюсь, ты не собираешься описывать и фотографировать все подряд?
— Нет. На это ушли бы месяцы, — улыбнулась Бетани. — Странно, я совсем забыла, что город такой большой.
— Он стал таким после того, как из него унесли все золото, — пробормотал Трейс.
— Вижу, тебя это тоже огорчает?
— Да, но больше меня интересует, кто нашел это место и каким образом вынес отсюда такой тяжелый груз.
— Ничего не осталось, даже маленькой сережки. — вздохнула Бетани.
Трейс остановился как вкопанный.
— Черт побери! Серьга!
— Что? — не поняла Бетани.
— Помнишь, в прошлый раз мы нашли одну на террасах. Тогда я еще сказал, что это очень странно.
— Да, но…
— Неужели ты еще не догадалась? Бетани, кто-то использовал это место, чтобы хранить здесь сокровища! Инки не могли оставить столько золота. Кто-то прятал здесь то, что было награблено в других местах.
— Ну, не знаю, — засомневалась Бетани. — Как же этот кто-то мог принести сюда столько золота? Ведь до города невероятно сложно добраться.
— Видимо, ему известна более короткая дорога, Бетани, — возбужденно воскликнул Трейс, — это многое объясняет. Теперь я понял, почему меня не покидало ощущение, что за нами наблюдают.
— Если нас собираются убить, то почему не сделали это, пока мы добирались сюда?
— Возможно, надеялись, что мы не дойдем. Помнишь, с каким трудом я нашел дорогу? Кто-то очень постарался замаскировать все подходы к городу. При помощи динамита вполне можно имитировать последствия землетрясения.
— Зачем прятать эти вещи? Почему не выставить их в музее или не продать, наконец?
— И вызвать к себе интерес правительства? Нет, продать все сразу было бы очень необдуманно. А вот понемногу, время от времени, используя подкупленных чиновников…
Бетани села на каменную скамью и задумалась. Получалось, что ее отец стал жертвой чьей-то неуемной жадности. Это одновременно и разозлило, и испугало ее.
— Трейс, — нахмурилась она, — мне кажется, нам нужно как можно скорее уходить отсюда.
— Похоже, ты совершенно права, принцесса.
Утро следующего дня выдалось солнечным, и Трейс решил воспользоваться сухой погодой, чтобы обследовать окрестности города. Он знал, что индейцы обычно хоронили своих покойников в пещерах, и решил отыскать эти пещеры.
Бетани еще спала, когда он, никем не замеченный, покинул город. Очень скоро его поиски увенчались успехом.
Его обдало холодом и сыростью, когда он зашел в первую пещеру. Убедившись, что внутри нет диких животных, Трейс зажег масляную лампу. Толстый слой грязи покрывал пол пещеры. Трейс разгреб руками землю и мусор и обнаружил полусгнившую мумию.
— Проклятая влажность, — выругался он, когда мумия едва не рассыпалась от его прикосновения.
Затем он обнаружил какие-то черепки и скелет собаки. Это захоронение было не слишком богатым. Обследовав несколько пещер, Трейс убедился, что в них давно никто не заходил. Он устал и обливался потом. Да и Бетани наверняка недоумевает, куда он запропастился. Трейс решил обследовать еще только одну пещеру и вернуться назад.
Но когда он оказался в последней пещере, то сразу понял, что нашел наконец то, что искал. На недавно сколоченных полках стояли ряды золотых тарелок, ваз и других предметов. Большая часть золота была упакована в ящики. Это многое объясняло, и Трейс довольно улыбнулся. В стене пещеры он увидел вход в длинный, извилистый туннель. Трейс заглянул внутрь, но не увидел ничего, кроме непроглядной тьмы. Сбоку от входа он заметил какой-то странный предмет. Трейс наклонился и поднял тетрадь в кожаном переплете. Поняв, что это такое, он тихо выругался и засунул тетрадь за пояс.
После этого он начал медленно пробираться по туннелю. Когда впереди показался солнечный свет, Трейс заметил ящик с динамитом, стоявший у стены туннеля, и удовлетворенно подумал, что кто-то предусмотрительно подтащил ящик ближе к выходу. Выйдя наружу, Трейс оказался на террасах, прямо у подножия горы, на которой располагался город. Теперь все события предстали перед ним совершенно отчетливо.
— Я рада, что ты все выяснил, — раздраженно бросила Бетани, — но абсолютно не понимаю, о чем ты говоришь.
— Серьга.
— Что ты все время твердишь об этой серьге?
— Дело в том, что она не должна была так открыто лежать на земле, — принялся терпеливо объяснять Трейс. — Мы так обрадовались, найдя горы золота, что совсем забыли об этой серьге.
— Но что в ней такого особенного?
— Ничего. На ее месте могла оказаться ваза или какая-нибудь статуэтка. Важно то, что этот предмет лежал на террасе, тогда как все остальное было сложено в храме. Помнишь те шерстяные одеяла? За сотни лет они должны были превратиться в прах. Значит, их принесли сюда не так давно. Кто-то перепрятывал золото и не заметил, как серьга упала на землю.
— Но ты же не нашел золота в пещере? — Немного поколебавшись, Трейс решил соврать:
— Нет, не нашел.
— Значит, твоя теория не подтвердилась?
— Наоборот. Кто-то знал, что мы придем сюда, и начал уносить золото, но не успел спрятать все. Кроме того, было известно, что наша экспедиция малочисленна, что мы не собираемся проводить в городе много времени и не сможем вынести слишком много. На худой конец, все это можно было отобрать у нас на обратном пути.
— А если бы мы задержались тут надолго? — спросила Бетани.
— Тогда при помощи динамита было бы организовано небольшое землетрясение. Так, как это и было сделано в прошлый раз. В результате мы покинули город в спешке.
Глаза Бетани расширились от ужаса.
— Но кто…
— А вот это, принцесса, я и собираюсь выяснить, — усмехнулся Трейс. — Думаю, это тот, кто каждый раз убеждает меня отправиться сюда.
— Ты хочешь сказать…
— Бентуорт.
— Трейс, ты уверен? — нахмурилась Бетани.
— Нет, но это можно проверить. — Он достал из-за пояса найденную в пещере тетрадь. — Ты должна взглянуть на это. Но, предупреждаю, тебе будет тяжело.
Бетани узнала блокнот отца, и ее сердце сжалось от тоски.
— Ты… — Ее голос пресекся. — Ты уже прочитал?
— Да.
Они находились в одном из полуразрушенных домов. Трейс настоял на том, чтобы скрыться от посторонних глаз. Бетани опустилась на каменную скамью возле окна и начала переворачивать хрупкие страницы. Часть записей была повреждена сыростью, но многие места можно было разобрать.
Какие необычные находки. Я счастлив. Моя мечта сбылась.
Сегодня мы должны покинуть город. Началось землетрясение. Требуются новые инструменты для раскопок. Фотоаппарат вышел из строя. Господи, благослови Бетани и ее талант художницы.
Бетани посмотрела на Трейса глазами, полными слез, и продолжила чтение.
Очень больно. Не смогу идти. Теперь только Бетани сможет закончить проект…
— Когда он написал это? — спросила она Трейса, но тот только пожал плечами.
Девочка моя, я велел тебе уходить. Мне не выбраться отсюда, хотя Тейлор уверяет, что донесет меня. Он сказал, что скоро вернется. Слава Богу, он оставил мне блокнот, и я могу написать тебе прощальные слова. Бетани, я люблю тебя, несмотря на мое кажущееся равнодушие к твоим нуждам. Молюсь о том, чтобы с тобой все было в порядке… Трудно держать карандаш, но я должен записать мои последние мысли…
Знакомый голос… Возможно, я спасен! Потерял счет времени. Когда все ушли, Тейлор велел мне держаться. Но вот я вижу, как ко мне приближается мой спаситель. Странно, как тут оказался Бе…
На этом запись обрывалась.
— Бентуорт? — спросила Бетани, поднимая залитое слезами лицо.
— Очень похоже, не правда ли? — Она закрыла тетрадь.
— Да, похоже, — автоматически повторила Бетани, а затем надолго погрузилась в размышления. — Нет! — вдруг воскликнула она. — Совершенно не похоже!
— Почему?
— Зачем бы он стал уговаривать меня приехать сюда, зная, где находится золото? Зачем тратить столько денег, чтобы нанять этих людей? — Она повернулась в сторону окна и показала на солдат и носильщиков. — Ведь это только лишние свидетели его преступления.
Трейс посмотрел на перуанских солдат, сидящих на площади, и нахмурился. Бетани была права. Бентуорт не стал бы заниматься всем этим только для того, чтобы замести следы. Черт побери! Неужели ненависть к этому человеку лишила его здравого смысла? Он так сильно желал, чтобы Бентуорт оказался негодяем, что не заметил очевидного.
— Пойдем, Бетани, — сказал он, поднимаясь со скамьи. — Мы немедленно уходим отсюда.
Глава 26
— Не так быстро.
Едва они вышли наружу, солдат со шрамом преградил им путь.
Трейс потянулся за револьвером, но его остановило дуло винтовки, направленное ему прямо в грудь.
— Прошу, сеньор, будьте любезны, отдайте мне ваше оружие.
Трейс был взбешен поведением солдата, но ему пришлось отдать револьвер и нож. Он чувствовал, как Бетани дрожит, прижавшись к нему.
— Что вы собираетесь с нами делать? Не думаю, что кто-то заплатил вам так много, что вас не пугает риск быть повешенными…
— О, ни малейшего риска, сеньор. — Желтые зубы солдата обнажились в кривой ухмылке. — Во всяком случае, для меня.
Солдат махнул рукой в сторону одного из строений и велел Трейсу и Бетани идти туда. Сам он шел сзади, подгоняя их стволом винтовки. Трейс хотел попытаться разоружить его, но передумал: за ними пристально следили еще два солдата, стоявшие неподалеку. Больно толкнув Трейса стволом в спину, конвоир ввел его в небольшое помещение без окон, где не было ничего, кроме сложенных у одной из стен нескольких одеял. Бетани вошла следом, торопясь избавиться от взгляда солдата.
— Располагайтесь, — любезно предложил солдат и захлопнул за ними дверь.
Трейс прислушался и понял, что снаружи дверь заперли на массивный засов. Они оказались в полной темноте.
Для столь необычных обстоятельств Бетани вела себя довольно спокойно.
— Что мы будем делать?
— У нас не слишком богатый выбор. Можем, например, начать покрываться плесенью, — пошутил Трейс.
Бетани засмеялась, но ее смех больше походил на истерику.
Он нащупал в темноте ее плечо.
— Это я, — сказал он, когда она вскрикнула, — дай мне руку. — Их пальцы переплелись. — А теперь дай мне свои губы.
— Трейс, сейчас не время…
— Поцелуй меня. Кто знает, когда еще у нас будет такая возможность?
Бетани спрятала лицо у него на груди, но Трейс приподнял ее за подбородок и поцеловал долгим поцелуем.
— По-моему, это было совсем неплохо, — прошептал он.
— Трейс, что мы будем делать? — снова спросила она. В ее голосе слышалось отчаяние.
— Заниматься любовью.
— Что?
— А чем еще можно заниматься в темноте?
— Ты сошел с ума! Заниматься любовью прямо здесь?
— А почему нет? Вряд ли нас скоро побеспокоят. — Он улыбнулся. — Зато как они будут удивлены, когда поймут, что мы совершенно их не боимся!
Бетани не смогла удержаться от улыбки.
— По-моему, ты или гений, или сумасшедший.
— Время покажет, — усмехнулся Трейс и начал расстегивать ее рубашку.
Им обоим не нужен был свет, чтобы видеть друг друга…
Уже позже, когда она отдыхала и восстанавливала дыхание, Бетани подумала, что Трейс был прав: им было нужно именно это. Секс помог обоим расслабиться, перестать нервничать и начать думать.
Бетани верила, что она может справиться с чем угодно, но в данную минуту ей хотелось только одного: прижаться щекой к теплому плечу Трейса.
Сидя в полной темноте, они не могли определить, сколько времени прошло с момента заточения. Бетани прислонилась спиной к каменной стене. В голову приходили невеселые мысли. Что такое смерть? Полное отсутствие света, звуков, ощущений? Она не знала, но решила, что сможет принять смерть достойно.
— Одолели мрачные мысли? — спросил Трейс.
— Да. А ты о чем думаешь?
— О еде.
— Да, это очень по-мужски!
— Готов спорить, мои мысли более приятные, чем твои.
— Хорошо, ты выиграл.
Трейс потянулся и сел рядом с Бетани.
— Если это не Бентуорт, — задумчиво проговорил он, — то кто-то другой, кого ты знаешь. Кого знал твой отец. И имя этого человека начинается на Б.
— Не могу даже представить, кто это может быть.
— Подумай хорошенько. Кому была выгодна смерть твоего отца?
Бетани пожала плечами:
— Все досталось мне, но это нельзя назвать большим наследством. Конечно, я получила дом и небольшую пенсию, но отец не скопил ничего ценного. Самым главным для него всегда была работа.
Трейс зашевелился, пытаясь нащупать в темноте свои ботинки.
— Да, не слишком-то шикарно.
Что-то в его тоне насторожило Бетани, и она спросила:
— Ты что-то знаешь?
— Скажем так, у меня возникли подозрения.
— Какие?
— Не сейчас. Объясню, когда буду знать больше, — решительно сказал он, пресекая ее дальнейшие расспросы.
— Ты можешь узнать об этом слишком поздно. Или никогда.
— Очень может быть, — согласился он, и Бетани пожалела о своих словах.
Когда они услышали, как открывается дверь, то медленно поднялись с пола, чтобы встретить то, что их ожидало, стоя.
Им показалось, что в помещение ворвался яркий свет, ослепивший их, но потом оказалось, что на улице всего лишь хмурое, серое утро.
— Выходите! — крикнул кто-то по-испански. — Быстрее!
Бетани схватила блокнот отца и последовала за Трейсом. Она глубоко вдохнула холодный, пахнущий дождем воздух и неожиданно обрадовалась тому, что живет и может наслаждаться всем окружающим миром. Только бы это продлилось как можно дольше…
Солдат связал им руки за спиной и подтолкнул вперед.
— Наш патрон хочет вас видеть, — сказал он. Стараясь не поскользнуться на мокрых камнях, они направились к тому самому храму, где раньше хранилось золото. Трейс заметил, что дверной проем ярко освещен. Их провели прямо в храм. Внутри горело несколько масляных ламп, пол был застелен шерстяными одеялами. На противоположной от входа стене висел массивный золотой медальон. Под ним в кресле сидел человек, лицо которого находилось в тени. Бетани сразу поняла, что это и есть предводитель преступников.
— Синьорина, — воскликнул предводитель, и его голос показался Бетани странно знакомым. — Как приятно снова встретить вас, хотя и при столь неприятных обстоятельствах.
Надежда и искренняя радость заставили Бетани броситься к нему.
— Ах, синьор Бертолли! Вы не можете себе представить, как я рада вас видеть! Эти люди ужасно обращались с нами, и мы хотим так много рассказать вам…
— Замолчи! — Грубый окрик Трейса заставил ее обернуться. — Разве ты не видишь, что он издевается над тобой?
— Трейс, но это же синьор Бертолли… — Бетани не могла поверить, что этот милый, гостеприимный итальянский торговец…
— Я знаю, кто это, — мрачно заметил Трейс. — Жаль, что я не понял этого раньше.
Бетани снова посмотрела на синьора Бертолли. Тот встал с кресла и, любезно улыбаясь, направился к ним.
— Мне льстит то, что я сумел провести такого умного человека, как вы, мистер Тейлор, — сказал Бертолли, лихо закручивая усы.
Ни один мускул не дрогнул в лице Трейса.
— Не будьте так уверены в этом, — сказал он. — Мне всегда казалось странным, что вам удалось построить и содержать такой великолепный дом. Теперь я вижу, что объяснение лежало на поверхности.
— Ах-ах, все мы совершаем ошибки, — беззаботно взмахнул рукой Бертолли. — Надеюсь, не все они такие смертельно опасные, как ваши.
— Надеюсь, вы не обидитесь, если я не стану восхищаться вашим умом? — в тон ему произнес Трейс. — Знаете ли, с некоторых пор я питаю ужасную неприязнь к ворам.
— Я слышал об этом. — Бертолли поморщился. — О вас вообще ходит много слухов. Интересно, какие из них правдивы?
— Вероятно, все.
Взгляд Бертолли переместился на Бетани.
— Мне очень жаль, синьорина, что вы попали в такое сложное положение. Ведь я пытался отговорить вас. Но вы совсем не слушали меня. — Он сделал вид, что сильно огорчен.
— Зачем вы этим занимаетесь? — спросила Бетани, не обращая внимания на его бессмысленную болтовню.
Бертолли подошел к Бетани, взял ее за плечо и подвел к небольшой круглой печке.
— Погрейтесь, — сказал он, — а я тем временем расскажу вам одну занятную историю. — Он обернулся к Трейсу: — Простите, но не могу быть с вами столь же гостеприимным. Вы слишком опасный человек. Надеюсь, вы меня понимаете.
— Нет, — возразил Трейс. — Я никогда не понимал преступников. На поверку все они оказывались никчемными людишками с огромным самомнением.
В глазах Бертолли загорелся недобрый огонек.
— Вы, конечно, знаете об этом не понаслышке?
— Я знаю об этом лучше многих, — спокойно ответил Трейс.
— Ваш отец, судя по всему, был не слишком хорошим вором.
— Совершенно верно, иначе он не оказался бы в тюрьме.
— И посадил его туда наш с вами общий друг мистер Бентуорт. Я не ошибся? — Синьор Бертолли зло усмехнулся. — О, превратности судьбы! Вы были настолько уверены, что во всех ваших несчастьях виноват именно он, что я от души повеселился, подсовывая вам все новые и новые «доказательства» его мнимой вины.
Он повернулся к Бетани и по-отечески погладил ее по голове, она в ужасе отшатнулась.
— О, я вижу, вы разочаровались во мне. Я вас понимаю. Всегда трудно расставаться с надеждой. Жаль, что вы меньше прислушивались ко мне, чем к мистеру Бентуорту и вашему прекрасному возлюбленному. Увы, теперь вы здесь, и ваша судьба довольно плачевна.
Бетани не могла шевельнуться, лишь широко раскрытые глаза выдавали ее страх. Как она могла считать Бертолли настоящим джентльменом? Под напускной респектабельностью и притворной любезностью скрывался жестокий преступник, а она не почувствовала этого!
— Вы не можете убить Бетани, — сказал Трейс. — Отпустите ее.
— И подвергнуть риску мой маленький бизнес? Вы сошли с ума, если решили предложить это.
— Кто будет ее слушать? Все знают, что после смерти отца она уехала из Перу, обезумев от горя. И все знают, что в его смерти она обвиняла меня. Люди выслушают ее разве что из вежливости, не придавая ее словам никакого значения.
— Очень благородный порыв, но совершенно бессмысленный. Я не хочу вызывать даже самые незначительные подозрения. Я потратил много лет на то, чтобы довести свою систему до совершенства. Поэтому мне не хочется рисковать даже ради этого прелестного цветка.
Он хотел погладить Бетани по щеке, но она опять отшатнулась.
— А как вы собираетесь объяснить наши смерти? — спросил Трейс. — Не думаю, что исчезновение еще одной экспедиции пройдет незамеченным. Бентуорт обязательно захочет разобраться во всем.
— Всегда можно организовать небольшой несчастный случай. Когда ваши тела обнаружат, я буду уже далеко. Эти места почти не исследованы, так что вас найдут не скоро. За это время я подыщу новое место для моих сокровищ. — Бертолли широко улыбнулся. — Должен вам сказать, золотые изделия инков сегодня в большой цене.
Бетани подняла голову и посмотрела на него:
— Синьор Бертолли, вы говорили, что цените искусство! Что не хотите, чтобы сокровища инков были утеряны!
— О, я и не отказываюсь от своих слов! Я действительно высоко ценю каждую чашу, скульптуру или вазу и не хочу, чтобы что-то из моих вещей было утеряно.
Бетани растерянно взглянула на Трейса. Тот стоял, широко расставив ноги, и вся его фигура излучала бешеную ярость. Неудивительно, что Бертолли опасался подходить к нему слишком близко!
— Бертолли! — Голос Трейса был таким же угрожающим, как и его внешность. — Ты уже почти мертв! Власти скоро сядут тебе на хвост. Твоей торговле краденым придет конец!
— Ваша попытка запугать меня выглядит довольно жалко, мистер Тейлор, — улыбнулся итальянец. — Всегда найдутся новые храмы и гробницы, в которых будет чем поживиться. Нужно только продавать все это потихоньку, не привлекая к себе внимания. Кстати, я прекрасно знаю обо всех правительственных расследованиях. Как вы думаете, кто помогает в этом властям?
— Бентуорт.
— Конечно. А также ваш покорный слуга. Догадались, каким образом я так быстро узнавал обо всех ваших передвижениях и смог приставить к вам моих людей под видом правительственных солдат? — Он громко рассмеялся. — Да, вы здорово повеселили меня. Особенно когда обвиняли беднягу Бентуорта во всех смертных грехах…
— Так это ваши люди стреляли в нас? — ужаснулась Бетани. Бертолли пожал плечами:
Едва они вышли наружу, солдат со шрамом преградил им путь.
Трейс потянулся за револьвером, но его остановило дуло винтовки, направленное ему прямо в грудь.
— Прошу, сеньор, будьте любезны, отдайте мне ваше оружие.
Трейс был взбешен поведением солдата, но ему пришлось отдать револьвер и нож. Он чувствовал, как Бетани дрожит, прижавшись к нему.
— Что вы собираетесь с нами делать? Не думаю, что кто-то заплатил вам так много, что вас не пугает риск быть повешенными…
— О, ни малейшего риска, сеньор. — Желтые зубы солдата обнажились в кривой ухмылке. — Во всяком случае, для меня.
Солдат махнул рукой в сторону одного из строений и велел Трейсу и Бетани идти туда. Сам он шел сзади, подгоняя их стволом винтовки. Трейс хотел попытаться разоружить его, но передумал: за ними пристально следили еще два солдата, стоявшие неподалеку. Больно толкнув Трейса стволом в спину, конвоир ввел его в небольшое помещение без окон, где не было ничего, кроме сложенных у одной из стен нескольких одеял. Бетани вошла следом, торопясь избавиться от взгляда солдата.
— Располагайтесь, — любезно предложил солдат и захлопнул за ними дверь.
Трейс прислушался и понял, что снаружи дверь заперли на массивный засов. Они оказались в полной темноте.
Для столь необычных обстоятельств Бетани вела себя довольно спокойно.
— Что мы будем делать?
— У нас не слишком богатый выбор. Можем, например, начать покрываться плесенью, — пошутил Трейс.
Бетани засмеялась, но ее смех больше походил на истерику.
Он нащупал в темноте ее плечо.
— Это я, — сказал он, когда она вскрикнула, — дай мне руку. — Их пальцы переплелись. — А теперь дай мне свои губы.
— Трейс, сейчас не время…
— Поцелуй меня. Кто знает, когда еще у нас будет такая возможность?
Бетани спрятала лицо у него на груди, но Трейс приподнял ее за подбородок и поцеловал долгим поцелуем.
— По-моему, это было совсем неплохо, — прошептал он.
— Трейс, что мы будем делать? — снова спросила она. В ее голосе слышалось отчаяние.
— Заниматься любовью.
— Что?
— А чем еще можно заниматься в темноте?
— Ты сошел с ума! Заниматься любовью прямо здесь?
— А почему нет? Вряд ли нас скоро побеспокоят. — Он улыбнулся. — Зато как они будут удивлены, когда поймут, что мы совершенно их не боимся!
Бетани не смогла удержаться от улыбки.
— По-моему, ты или гений, или сумасшедший.
— Время покажет, — усмехнулся Трейс и начал расстегивать ее рубашку.
Им обоим не нужен был свет, чтобы видеть друг друга…
Уже позже, когда она отдыхала и восстанавливала дыхание, Бетани подумала, что Трейс был прав: им было нужно именно это. Секс помог обоим расслабиться, перестать нервничать и начать думать.
Бетани верила, что она может справиться с чем угодно, но в данную минуту ей хотелось только одного: прижаться щекой к теплому плечу Трейса.
Сидя в полной темноте, они не могли определить, сколько времени прошло с момента заточения. Бетани прислонилась спиной к каменной стене. В голову приходили невеселые мысли. Что такое смерть? Полное отсутствие света, звуков, ощущений? Она не знала, но решила, что сможет принять смерть достойно.
— Одолели мрачные мысли? — спросил Трейс.
— Да. А ты о чем думаешь?
— О еде.
— Да, это очень по-мужски!
— Готов спорить, мои мысли более приятные, чем твои.
— Хорошо, ты выиграл.
Трейс потянулся и сел рядом с Бетани.
— Если это не Бентуорт, — задумчиво проговорил он, — то кто-то другой, кого ты знаешь. Кого знал твой отец. И имя этого человека начинается на Б.
— Не могу даже представить, кто это может быть.
— Подумай хорошенько. Кому была выгодна смерть твоего отца?
Бетани пожала плечами:
— Все досталось мне, но это нельзя назвать большим наследством. Конечно, я получила дом и небольшую пенсию, но отец не скопил ничего ценного. Самым главным для него всегда была работа.
Трейс зашевелился, пытаясь нащупать в темноте свои ботинки.
— Да, не слишком-то шикарно.
Что-то в его тоне насторожило Бетани, и она спросила:
— Ты что-то знаешь?
— Скажем так, у меня возникли подозрения.
— Какие?
— Не сейчас. Объясню, когда буду знать больше, — решительно сказал он, пресекая ее дальнейшие расспросы.
— Ты можешь узнать об этом слишком поздно. Или никогда.
— Очень может быть, — согласился он, и Бетани пожалела о своих словах.
Когда они услышали, как открывается дверь, то медленно поднялись с пола, чтобы встретить то, что их ожидало, стоя.
Им показалось, что в помещение ворвался яркий свет, ослепивший их, но потом оказалось, что на улице всего лишь хмурое, серое утро.
— Выходите! — крикнул кто-то по-испански. — Быстрее!
Бетани схватила блокнот отца и последовала за Трейсом. Она глубоко вдохнула холодный, пахнущий дождем воздух и неожиданно обрадовалась тому, что живет и может наслаждаться всем окружающим миром. Только бы это продлилось как можно дольше…
Солдат связал им руки за спиной и подтолкнул вперед.
— Наш патрон хочет вас видеть, — сказал он. Стараясь не поскользнуться на мокрых камнях, они направились к тому самому храму, где раньше хранилось золото. Трейс заметил, что дверной проем ярко освещен. Их провели прямо в храм. Внутри горело несколько масляных ламп, пол был застелен шерстяными одеялами. На противоположной от входа стене висел массивный золотой медальон. Под ним в кресле сидел человек, лицо которого находилось в тени. Бетани сразу поняла, что это и есть предводитель преступников.
— Синьорина, — воскликнул предводитель, и его голос показался Бетани странно знакомым. — Как приятно снова встретить вас, хотя и при столь неприятных обстоятельствах.
Надежда и искренняя радость заставили Бетани броситься к нему.
— Ах, синьор Бертолли! Вы не можете себе представить, как я рада вас видеть! Эти люди ужасно обращались с нами, и мы хотим так много рассказать вам…
— Замолчи! — Грубый окрик Трейса заставил ее обернуться. — Разве ты не видишь, что он издевается над тобой?
— Трейс, но это же синьор Бертолли… — Бетани не могла поверить, что этот милый, гостеприимный итальянский торговец…
— Я знаю, кто это, — мрачно заметил Трейс. — Жаль, что я не понял этого раньше.
Бетани снова посмотрела на синьора Бертолли. Тот встал с кресла и, любезно улыбаясь, направился к ним.
— Мне льстит то, что я сумел провести такого умного человека, как вы, мистер Тейлор, — сказал Бертолли, лихо закручивая усы.
Ни один мускул не дрогнул в лице Трейса.
— Не будьте так уверены в этом, — сказал он. — Мне всегда казалось странным, что вам удалось построить и содержать такой великолепный дом. Теперь я вижу, что объяснение лежало на поверхности.
— Ах-ах, все мы совершаем ошибки, — беззаботно взмахнул рукой Бертолли. — Надеюсь, не все они такие смертельно опасные, как ваши.
— Надеюсь, вы не обидитесь, если я не стану восхищаться вашим умом? — в тон ему произнес Трейс. — Знаете ли, с некоторых пор я питаю ужасную неприязнь к ворам.
— Я слышал об этом. — Бертолли поморщился. — О вас вообще ходит много слухов. Интересно, какие из них правдивы?
— Вероятно, все.
Взгляд Бертолли переместился на Бетани.
— Мне очень жаль, синьорина, что вы попали в такое сложное положение. Ведь я пытался отговорить вас. Но вы совсем не слушали меня. — Он сделал вид, что сильно огорчен.
— Зачем вы этим занимаетесь? — спросила Бетани, не обращая внимания на его бессмысленную болтовню.
Бертолли подошел к Бетани, взял ее за плечо и подвел к небольшой круглой печке.
— Погрейтесь, — сказал он, — а я тем временем расскажу вам одну занятную историю. — Он обернулся к Трейсу: — Простите, но не могу быть с вами столь же гостеприимным. Вы слишком опасный человек. Надеюсь, вы меня понимаете.
— Нет, — возразил Трейс. — Я никогда не понимал преступников. На поверку все они оказывались никчемными людишками с огромным самомнением.
В глазах Бертолли загорелся недобрый огонек.
— Вы, конечно, знаете об этом не понаслышке?
— Я знаю об этом лучше многих, — спокойно ответил Трейс.
— Ваш отец, судя по всему, был не слишком хорошим вором.
— Совершенно верно, иначе он не оказался бы в тюрьме.
— И посадил его туда наш с вами общий друг мистер Бентуорт. Я не ошибся? — Синьор Бертолли зло усмехнулся. — О, превратности судьбы! Вы были настолько уверены, что во всех ваших несчастьях виноват именно он, что я от души повеселился, подсовывая вам все новые и новые «доказательства» его мнимой вины.
Он повернулся к Бетани и по-отечески погладил ее по голове, она в ужасе отшатнулась.
— О, я вижу, вы разочаровались во мне. Я вас понимаю. Всегда трудно расставаться с надеждой. Жаль, что вы меньше прислушивались ко мне, чем к мистеру Бентуорту и вашему прекрасному возлюбленному. Увы, теперь вы здесь, и ваша судьба довольно плачевна.
Бетани не могла шевельнуться, лишь широко раскрытые глаза выдавали ее страх. Как она могла считать Бертолли настоящим джентльменом? Под напускной респектабельностью и притворной любезностью скрывался жестокий преступник, а она не почувствовала этого!
— Вы не можете убить Бетани, — сказал Трейс. — Отпустите ее.
— И подвергнуть риску мой маленький бизнес? Вы сошли с ума, если решили предложить это.
— Кто будет ее слушать? Все знают, что после смерти отца она уехала из Перу, обезумев от горя. И все знают, что в его смерти она обвиняла меня. Люди выслушают ее разве что из вежливости, не придавая ее словам никакого значения.
— Очень благородный порыв, но совершенно бессмысленный. Я не хочу вызывать даже самые незначительные подозрения. Я потратил много лет на то, чтобы довести свою систему до совершенства. Поэтому мне не хочется рисковать даже ради этого прелестного цветка.
Он хотел погладить Бетани по щеке, но она опять отшатнулась.
— А как вы собираетесь объяснить наши смерти? — спросил Трейс. — Не думаю, что исчезновение еще одной экспедиции пройдет незамеченным. Бентуорт обязательно захочет разобраться во всем.
— Всегда можно организовать небольшой несчастный случай. Когда ваши тела обнаружат, я буду уже далеко. Эти места почти не исследованы, так что вас найдут не скоро. За это время я подыщу новое место для моих сокровищ. — Бертолли широко улыбнулся. — Должен вам сказать, золотые изделия инков сегодня в большой цене.
Бетани подняла голову и посмотрела на него:
— Синьор Бертолли, вы говорили, что цените искусство! Что не хотите, чтобы сокровища инков были утеряны!
— О, я и не отказываюсь от своих слов! Я действительно высоко ценю каждую чашу, скульптуру или вазу и не хочу, чтобы что-то из моих вещей было утеряно.
Бетани растерянно взглянула на Трейса. Тот стоял, широко расставив ноги, и вся его фигура излучала бешеную ярость. Неудивительно, что Бертолли опасался подходить к нему слишком близко!
— Бертолли! — Голос Трейса был таким же угрожающим, как и его внешность. — Ты уже почти мертв! Власти скоро сядут тебе на хвост. Твоей торговле краденым придет конец!
— Ваша попытка запугать меня выглядит довольно жалко, мистер Тейлор, — улыбнулся итальянец. — Всегда найдутся новые храмы и гробницы, в которых будет чем поживиться. Нужно только продавать все это потихоньку, не привлекая к себе внимания. Кстати, я прекрасно знаю обо всех правительственных расследованиях. Как вы думаете, кто помогает в этом властям?
— Бентуорт.
— Конечно. А также ваш покорный слуга. Догадались, каким образом я так быстро узнавал обо всех ваших передвижениях и смог приставить к вам моих людей под видом правительственных солдат? — Он громко рассмеялся. — Да, вы здорово повеселили меня. Особенно когда обвиняли беднягу Бентуорта во всех смертных грехах…
— Так это ваши люди стреляли в нас? — ужаснулась Бетани. Бертолли пожал плечами: