– О, ради Бога, перестань! – раздраженно прервал ее Крид. – Ты ничего не проиграла, Ханна! Вину за случившееся я полностью беру на себя. Только не вини себя во всех смертных грехах! Ради самого Господа! Ведь это в природе человека… Он должен хотеть…
– Не тебе судить о том, что грешно, а что нет, – печально промолвила она. – Как ты можешь с такой легкость относиться к тому, что между нами произошло? Или ты бродишь по лесам, соблазняешь девственниц, а потом бросаешь их на произвол судьбы и счастливый едешь дальше?
– Соблазняю? Можно подумать, что я самый коварный мужчина на свете, – сказал он, бросив на нее лукавый взгляд.
– Прости. Тебя, конечно, не волнует ничто земное и грешное, ты же у нас безгрешный. Крид гневно сжал губы:
– Послушай, я только хотел сказать, что между нами ничего не изменилось. Я не прикоснусь к тебе до тех пор, пока ты сама не попросишь меня об этом.
– Благодарю, это так благородно, так деликатно с твоей стороны. Но где же было твое благородство в прошлую ночь? – с горечью спросила Ханна.
Крид не ответил. Лишь укоризненно посмотрел на нее. И Ханне стало стыдно. Ведь она сама виновата в случившемся. А обвиняет Крида. Это несправедливо. Опять только черный и белый цвет. И полное отсутствие серого. Впервые она поняла, как в древности люди мучились сознанием собственных грехов и надевали власяницы, чтобы помнить об этом каждый миг. Это было не только искупление грехов, это было справедливо. Даже если окружающие и не знали твоих грехов, их нельзя было скрыть от Бога.
Крид Брэттон тоже носил с собой своего рода власяницу – шерстяную рубашку, но раскаяние было ему чуждо.
Ханна хотела все ему объяснить, сказать, что не права, но он вдруг вскочил на ноги и ушел.
Ханна посмотрела наДжессику. Девочка сидела на одеяле, озабоченно глядя на нее.
– Почему вы ссорились? – спросила девочка с присущей ей прямотой.
Немного подумав, Ханна ответила:
– Мы с мистером Брэттоном не сходимся в одном вопросе, Джессика. Ничего особенного. Я случайно пролила кофе. Давай приберемся, а потом разбудим остальных.
Через два дня Ребекка полностью выздоровела. За это время между Кридом и Ханной произошла не одна стычка. Она не хотела принимать его подарок – запасные брюки. Ей было стыдно. Пришлось также надеть мокасины, потому что один ботинок потерялся в ту злополучную ночь.
– Я выгляжу убого, – пробормотала она, на что Крид заметил, что она похожа на деревенского парнишку, довольно смазливого к тому же.
Обиженная, Ханна молчала весь остаток дня, явно игнорируя Крида. В ту ночь он вряд ли думал о ней как о парнишке. Пусть и смазливом. Тогда он восхищался ее женственностью!
Крид наблюдал за ней с легкой улыбкой: Ханне очень шли брюки, обтягивающие ее изящную фигурку. Стройные ножки выглядели еще соблазнительнее. Не хватало лишь фетровой шляпы и ремня с пистолетами, как у заправского бандита. По выражению лица девушки Крид догадался, что она чувствует свою вину, и подумал, как хорошо, что он умеет загонять совесть в тайники души.
Время тянулось слишком медленно, и к вечеру второго дня Крид как бы мимоходом сообщил Ханне, что утром собирается тронуться в путь.
– С вами или без вас, – добавил он. Девушка кивнула:
– Мы будем готовы, мистер Брэттон.
Крид удивился. Он ждал возражений или упреков. Но Ханна лишь устремила на него взгляд своих огромных голубых глаз, и он пожал плечами.
– Трогаемся с первыми лучами, – предупредил он. Девушка снова кивнула:
– Я же сказала, что будем готовы. Есть еще распоряжения?
– Да. Будь со мной поласковей.
Он повернулся и пошел прочь. Ханна в бешеной ярости смотрела ему вслед. С каким удовольствием она пристрелила бы этого наглеца или же запустила в него чем-нибудь тяжелым, чтобы размозжить ему голову! Возможно, со временем она научится жить с болью, которая терзала ее и днем и ночью.
Ближе к вечеру следующего дня, когда небо потемнело и тени деревьев увеличились, появился Кер-д'Ален. Деревянные хижины и прочие строения приютились на берегу озера с тем же названием.
– А мне он запомнился огромным поселением, – сказала Ханна с некоторым разочарованием. – Не могу понять почему…
– Он, пожалуй, не больше нашего Джубили, мисс Ханна, – поддакнул Эрик Рапсом.
– Да, Эрик, ты прав. – Ханна глазам своим не верила, глядя на открывшуюся ей картину.
Крид Брэттон остановил коня рядом с ней:
– Вы думаете, что быстрее дойдете, если будете беспрерывно болтать, мисс Магуайр? Я был бы вам очень признателен, если бы мы добрались до Кер-д'Алена, пока не наступила ночь.
Словно не замечая сарказма в его тоне, Ханна вежливо ответила:
– Конечно, мистер Брэттон! Но вы можете нас оставить, если очень торопитесь. Поселок виден как на ладони, и мы спокойно до него доберемся.
Переводя взгляд с Ханны на Крида, Эрик сказал:
– Пожалуйста, мистер Брэттон, не оставляйте нас! С вами я чувствую себя в безопасности. Думаю, и другие тоже.
– В самом деле? – недоверчиво протянул Крид, его взгляд остановился на омраченном лице Ханны. – А мне почему-то кажется, что не все, малыш. Но я не оставлю вас на полпути, – добавил он, когда Эрик печально вздохнул. – Ну же! – Он поднял мальчика и усадил его рядом с собой, к великой радости Эрика. Ему первому так повезло, и он с гордостью посмотрел на других детей, когда лошадь зашагала вперед.
Уставшая, пыльная, с саднящей раной в душе, Ханна почему-то боялась этих последних дней путешествия. Они долго обходили озеро Понд-о-рэй, затем шли вброд по Прайст-Ривер, замерзли и вымокли. И наконец подошли к последнему озеру на пути к поселению Кер-д'Ален. Ханна не могла не думать о разлуке. Каждый шаг разделял их навеки. Время летело неумолимо быстро. И остановить его было невозможно.
– Поторапливайтесь, ребята, – сказала она устало. – Цель близко, мы почти пришли. Там ждут нас добрые люди.
Крид обернулся, чтобы посмотреть на выражение лица Ханны.
– Вам бы надо помолиться, чтобы жители думали так же, как вы, – заметил он. – Боюсь, как бы они вас не разочаровали и вам не пришлось бы искать другое прибежище, где живут добрые люди.
– Что же, мистер Брэттон, возможно, вы правы, ваше предостережение весьма кстати, оно придает мне сил.
– Да неужели? – Крид холодно посмотрел на девушку. – В таком случае вы настоящая мученица, мисс Ханна.
– Нет, просто я верю в Господа нашего. Он не оставит нас.
– Что же, желаю вам, чтобы в Кер-д'Алене вы нашли прибежище и добрых людей, потому что там я вас покину.
Ханну поразил его резкий тон. Видимо, он хотел как можно быстрее избавиться от нее.
– Уверена, Господь не оставит наши молитвы без внимания. Там дети должны обрести новые дома и новых родителей. И это мое твердое убеждение.
– Да ну? – протянул Крид. – А мне показалось, что вас больше интересует тамошний священник.
– Это всего лишь доказывает вашу неотесанность, мистер Брэттон! Вы слишком подозрительны, в этом ваша беда.
Крид дернул поводья и поехал вперед, Ханна несколько мгновений гневно смотрела ему вслед, затем пошла дальше.
– Он ненавидит нас, – проговорила Ребекка.
– Точно, мисс Ханна! – подхватила Айви и добавила: – Но порой мне кажется, что он чуточку любит нас…
– Я тоже так думаю, – важно проговорил Лягушонок. – Он только притворяется, что не любит. Ханне очень хотелось этому верить.
– Да, он нас любит, точно любит, иначе не стал бы охранять и приносить нам еду. Ведь на одних ягодах мы бы с голоду умерли.
– Может быть, ты и прав, Лягушонок, – задумчиво произнесла Ханна. – Но теперь это не имеет никакого значения. Мы почти пришли и скоро расстанемся с мистером Брэттоном.
– Поэтому вы такая грустная, мисс Ханна? – спросила Джессика, тревожно глядя на учительницу.
«Господи, такая маленькая и такая проницательная», – думала Ханна.
– Джесси, мистер Брэттон нам очень помог, а мы никогда его больше не увидим. Разве это не грустно? Но мы всегда будем о нем вспоминать с благодарностью.
Джессика бросила на Ханну лукавый взгляд, и девушка смущенно потупилась.
– Давайте поторопимся, дети. Нам осталось совсем немного до нашей долгожданной цели. И тогда уже мы отдохнем.
Последняя миля до Кер-д'Алена была самой трудной. Крид по-прежнему шел впереди, Эрик Рапсом подпрыгивал в седле, изредка оглядываясь на остальных.
Малышки все так же ехали на двух старых жеребцах, остальные устало брели. И вот наконец они ступили на грязную улицу Кер-д'Алена.
На главной дороге то и дело появлялись всадники, ехали фургоны, груженные товаром. Холодный ветер продувал поселок, поднимая пыль, оседавшую на шляпах всадников.
Ханна озябла и куталась в одеяло, которое накинула на себя. Брюки Крида были достаточно теплыми, но легкая кофточка не защищала от холодного ветра. Дети тоже накинули на себя одеяла и выглядели убого и жалко.
Неделя, проведенная в пути от Джубили до Кер-д'Алена, изменила внешность Ханны. Это уже была не та юная девушка, которую Крид нашел в обгоревших руинах разрушенной хижины. Но держалась она хорошо и шла с высоко поднятой головой. Ее волосы цвета меди были заплетены в косы, лицо загорело.
Такой увидел ее Джоуэл Ален и не узнал. Он услышал лай собак, низкий мужской голос и вышел из своей уютной деревянной хижины. Кер-д'Ален часто посещали жители других мест благодаря дороге, соединявшей их поселение с Форт-Бентоном. Иногда заезжали всадники с пистолетами и винтовками. Они не рисковали нападать на поселок, потому что он хорошо охранялся. Бывали у них и горцы, продававшие шкуры животных, которые привозили на мулах. Но эта группа – золотоволосая девушка в окружении детей, одетая в мужские брюки и мокасины, – выглядела более чем странно.
Джоуэл Ален переминался с ноги на ногу и прищурившись смотрел на эту необычную группу, держа в руке Библию, с которой никогда не расставался. В последнее время друзья не часто его навещали: все были заняты – настала теплая пора, по крайней мере для Айдахо, дни стали длиннее и пшеница росла быстро.
Пастор с удивлением смотрел на маленькую группу, двигавшуюся по кривой улочке. Но вот он улыбнулся, взгляд его просветлел, он шагнул с порога па улицу и поспешил навстречу пришедшим:
– Мисс Магуайр! Ханна Магуайр! Как вы оказались в Кер-д'Алене? – Он бросился к ней, взял за руки, окинув взглядом ее стройную фигуру. – Как я рад вас видеть!
Смущенная, Ханна мгновение молчала. Она узнала его, конечно, узнала. Все та же высокая тонкая фигура и копна светлых вьющихся волос, которые никогда не слушались лучшего в селении брадобрея и не желали распрямляться. Но в этот раз пастор выглядел как-то иначе, чем она его помнила. Да, впрочем, она и сама, должно быть, выглядит чуточку по-другому. Ханна улыбнулась:
– Пастор Ален! Я тоже рада вас видеть! Мы прошли долгий путь…
– Конечно, конечно! Вы, должно быть, преодолели немало препятствий, чтобы добраться сюда. – Его взгляд остановился на детях. Он нахмурил брови, не увидев среди путников Джошуа Магуайра. Пастор спросил у Ханны, где ее отец, но, не получив ответа, еще больше нахмурился и замолчал.
Краешком глаза Ханна следила за Кридом. Он натянул поводья и развернул коня в обратный путь. Солнечный свет упал на конскую упряжь, когда Крид подъехал к тому месту, где стояла девушка. Она тяжело вздохнула, не в силах произнести ни слова.
Крид смотрел на нее, и она чувствовала его взгляд. И потому лишилась дара речи.
– Ага, – подал наконец голос Крид. Его тон не предвещал ничего хорошего. – Полагаю, вы нашли своих друзей, мисс Магуайр. И это освобождает меня от обязанности сопровождать вас далее. Верно? – И он поставил па землю отчаянно протестующего Эрика Рансома.
– Эй! – Эрик показал ему кулак, а Крид лишь ухмыльнулся.
– Полагаю, здесь мы и расстанемся, – бросил Крид. Ханна вздрогнула. Он пристально смотрел на нее. – Не скажу, что путешествие было увлекательным, по поучительным оно, несомненно, было.
На лице пастора Ханна прочла удивление. Видимо, он заметил, как сильно она покраснела. Девушка высвободила руки из рук пастора и еще больше смутилась.
Крид ухмыльнулся и посмотрел в глаза девушке. Всем своим видом Ханна хотела показать, что она тоже не в восторге от путешествия. Но не сказала ни слова.
Только улыбнулась и вежливо кивнула, хотя на душе кошки скребли. Нет, она не будет позориться и грубить ему при посторонних. Пусть забудет ее, она плакать не станет. Не доставит ему такого удовольствия. А если и заплачет, то где-нибудь в укромном уголке. Чтобы никто не видел.
И когда Крид поскакал прочь, Ханна улыбнулась и весело ему помахала.
– Дорогая мисс Магуайр, – обратился к ней Джоуэл Ален, напомнив о своем присутствии, – вы о чем-нибудь договорились? Ваш отец следует за вами или… – Пастор осекся.
Повернувшись к нему, Ханна встретила взгляд его голубых глаз и сказала:
– Я надеялась найти приют у вас, сэр. Мой отец мертв… Мы все сироты теперь, и я не знала, куда мне идти…
– А что за мужчина вас сопровождал?
– Один путешественник.
– Понятно. – Джоуэл Ален обнял Ханну за плечи и повел ее к своей хижине. – Давайте укроемся от холодного ветра, и вы расскажете мне все, что случилось с вами и с отцом. Тогда мы сможем что-то решить.
Решить… Это как раз то, что ей нужно. Обсудить ее будущее и будущее детей, которых она опекает.
Глава 12
– Не тебе судить о том, что грешно, а что нет, – печально промолвила она. – Как ты можешь с такой легкость относиться к тому, что между нами произошло? Или ты бродишь по лесам, соблазняешь девственниц, а потом бросаешь их на произвол судьбы и счастливый едешь дальше?
– Соблазняю? Можно подумать, что я самый коварный мужчина на свете, – сказал он, бросив на нее лукавый взгляд.
– Прости. Тебя, конечно, не волнует ничто земное и грешное, ты же у нас безгрешный. Крид гневно сжал губы:
– Послушай, я только хотел сказать, что между нами ничего не изменилось. Я не прикоснусь к тебе до тех пор, пока ты сама не попросишь меня об этом.
– Благодарю, это так благородно, так деликатно с твоей стороны. Но где же было твое благородство в прошлую ночь? – с горечью спросила Ханна.
Крид не ответил. Лишь укоризненно посмотрел на нее. И Ханне стало стыдно. Ведь она сама виновата в случившемся. А обвиняет Крида. Это несправедливо. Опять только черный и белый цвет. И полное отсутствие серого. Впервые она поняла, как в древности люди мучились сознанием собственных грехов и надевали власяницы, чтобы помнить об этом каждый миг. Это было не только искупление грехов, это было справедливо. Даже если окружающие и не знали твоих грехов, их нельзя было скрыть от Бога.
Крид Брэттон тоже носил с собой своего рода власяницу – шерстяную рубашку, но раскаяние было ему чуждо.
Ханна хотела все ему объяснить, сказать, что не права, но он вдруг вскочил на ноги и ушел.
Ханна посмотрела наДжессику. Девочка сидела на одеяле, озабоченно глядя на нее.
– Почему вы ссорились? – спросила девочка с присущей ей прямотой.
Немного подумав, Ханна ответила:
– Мы с мистером Брэттоном не сходимся в одном вопросе, Джессика. Ничего особенного. Я случайно пролила кофе. Давай приберемся, а потом разбудим остальных.
Через два дня Ребекка полностью выздоровела. За это время между Кридом и Ханной произошла не одна стычка. Она не хотела принимать его подарок – запасные брюки. Ей было стыдно. Пришлось также надеть мокасины, потому что один ботинок потерялся в ту злополучную ночь.
– Я выгляжу убого, – пробормотала она, на что Крид заметил, что она похожа на деревенского парнишку, довольно смазливого к тому же.
Обиженная, Ханна молчала весь остаток дня, явно игнорируя Крида. В ту ночь он вряд ли думал о ней как о парнишке. Пусть и смазливом. Тогда он восхищался ее женственностью!
Крид наблюдал за ней с легкой улыбкой: Ханне очень шли брюки, обтягивающие ее изящную фигурку. Стройные ножки выглядели еще соблазнительнее. Не хватало лишь фетровой шляпы и ремня с пистолетами, как у заправского бандита. По выражению лица девушки Крид догадался, что она чувствует свою вину, и подумал, как хорошо, что он умеет загонять совесть в тайники души.
Время тянулось слишком медленно, и к вечеру второго дня Крид как бы мимоходом сообщил Ханне, что утром собирается тронуться в путь.
– С вами или без вас, – добавил он. Девушка кивнула:
– Мы будем готовы, мистер Брэттон.
Крид удивился. Он ждал возражений или упреков. Но Ханна лишь устремила на него взгляд своих огромных голубых глаз, и он пожал плечами.
– Трогаемся с первыми лучами, – предупредил он. Девушка снова кивнула:
– Я же сказала, что будем готовы. Есть еще распоряжения?
– Да. Будь со мной поласковей.
Он повернулся и пошел прочь. Ханна в бешеной ярости смотрела ему вслед. С каким удовольствием она пристрелила бы этого наглеца или же запустила в него чем-нибудь тяжелым, чтобы размозжить ему голову! Возможно, со временем она научится жить с болью, которая терзала ее и днем и ночью.
Ближе к вечеру следующего дня, когда небо потемнело и тени деревьев увеличились, появился Кер-д'Ален. Деревянные хижины и прочие строения приютились на берегу озера с тем же названием.
– А мне он запомнился огромным поселением, – сказала Ханна с некоторым разочарованием. – Не могу понять почему…
– Он, пожалуй, не больше нашего Джубили, мисс Ханна, – поддакнул Эрик Рапсом.
– Да, Эрик, ты прав. – Ханна глазам своим не верила, глядя на открывшуюся ей картину.
Крид Брэттон остановил коня рядом с ней:
– Вы думаете, что быстрее дойдете, если будете беспрерывно болтать, мисс Магуайр? Я был бы вам очень признателен, если бы мы добрались до Кер-д'Алена, пока не наступила ночь.
Словно не замечая сарказма в его тоне, Ханна вежливо ответила:
– Конечно, мистер Брэттон! Но вы можете нас оставить, если очень торопитесь. Поселок виден как на ладони, и мы спокойно до него доберемся.
Переводя взгляд с Ханны на Крида, Эрик сказал:
– Пожалуйста, мистер Брэттон, не оставляйте нас! С вами я чувствую себя в безопасности. Думаю, и другие тоже.
– В самом деле? – недоверчиво протянул Крид, его взгляд остановился на омраченном лице Ханны. – А мне почему-то кажется, что не все, малыш. Но я не оставлю вас на полпути, – добавил он, когда Эрик печально вздохнул. – Ну же! – Он поднял мальчика и усадил его рядом с собой, к великой радости Эрика. Ему первому так повезло, и он с гордостью посмотрел на других детей, когда лошадь зашагала вперед.
Уставшая, пыльная, с саднящей раной в душе, Ханна почему-то боялась этих последних дней путешествия. Они долго обходили озеро Понд-о-рэй, затем шли вброд по Прайст-Ривер, замерзли и вымокли. И наконец подошли к последнему озеру на пути к поселению Кер-д'Ален. Ханна не могла не думать о разлуке. Каждый шаг разделял их навеки. Время летело неумолимо быстро. И остановить его было невозможно.
– Поторапливайтесь, ребята, – сказала она устало. – Цель близко, мы почти пришли. Там ждут нас добрые люди.
Крид обернулся, чтобы посмотреть на выражение лица Ханны.
– Вам бы надо помолиться, чтобы жители думали так же, как вы, – заметил он. – Боюсь, как бы они вас не разочаровали и вам не пришлось бы искать другое прибежище, где живут добрые люди.
– Что же, мистер Брэттон, возможно, вы правы, ваше предостережение весьма кстати, оно придает мне сил.
– Да неужели? – Крид холодно посмотрел на девушку. – В таком случае вы настоящая мученица, мисс Ханна.
– Нет, просто я верю в Господа нашего. Он не оставит нас.
– Что же, желаю вам, чтобы в Кер-д'Алене вы нашли прибежище и добрых людей, потому что там я вас покину.
Ханну поразил его резкий тон. Видимо, он хотел как можно быстрее избавиться от нее.
– Уверена, Господь не оставит наши молитвы без внимания. Там дети должны обрести новые дома и новых родителей. И это мое твердое убеждение.
– Да ну? – протянул Крид. – А мне показалось, что вас больше интересует тамошний священник.
– Это всего лишь доказывает вашу неотесанность, мистер Брэттон! Вы слишком подозрительны, в этом ваша беда.
Крид дернул поводья и поехал вперед, Ханна несколько мгновений гневно смотрела ему вслед, затем пошла дальше.
– Он ненавидит нас, – проговорила Ребекка.
– Точно, мисс Ханна! – подхватила Айви и добавила: – Но порой мне кажется, что он чуточку любит нас…
– Я тоже так думаю, – важно проговорил Лягушонок. – Он только притворяется, что не любит. Ханне очень хотелось этому верить.
– Да, он нас любит, точно любит, иначе не стал бы охранять и приносить нам еду. Ведь на одних ягодах мы бы с голоду умерли.
– Может быть, ты и прав, Лягушонок, – задумчиво произнесла Ханна. – Но теперь это не имеет никакого значения. Мы почти пришли и скоро расстанемся с мистером Брэттоном.
– Поэтому вы такая грустная, мисс Ханна? – спросила Джессика, тревожно глядя на учительницу.
«Господи, такая маленькая и такая проницательная», – думала Ханна.
– Джесси, мистер Брэттон нам очень помог, а мы никогда его больше не увидим. Разве это не грустно? Но мы всегда будем о нем вспоминать с благодарностью.
Джессика бросила на Ханну лукавый взгляд, и девушка смущенно потупилась.
– Давайте поторопимся, дети. Нам осталось совсем немного до нашей долгожданной цели. И тогда уже мы отдохнем.
Последняя миля до Кер-д'Алена была самой трудной. Крид по-прежнему шел впереди, Эрик Рапсом подпрыгивал в седле, изредка оглядываясь на остальных.
Малышки все так же ехали на двух старых жеребцах, остальные устало брели. И вот наконец они ступили на грязную улицу Кер-д'Алена.
На главной дороге то и дело появлялись всадники, ехали фургоны, груженные товаром. Холодный ветер продувал поселок, поднимая пыль, оседавшую на шляпах всадников.
Ханна озябла и куталась в одеяло, которое накинула на себя. Брюки Крида были достаточно теплыми, но легкая кофточка не защищала от холодного ветра. Дети тоже накинули на себя одеяла и выглядели убого и жалко.
Неделя, проведенная в пути от Джубили до Кер-д'Алена, изменила внешность Ханны. Это уже была не та юная девушка, которую Крид нашел в обгоревших руинах разрушенной хижины. Но держалась она хорошо и шла с высоко поднятой головой. Ее волосы цвета меди были заплетены в косы, лицо загорело.
Такой увидел ее Джоуэл Ален и не узнал. Он услышал лай собак, низкий мужской голос и вышел из своей уютной деревянной хижины. Кер-д'Ален часто посещали жители других мест благодаря дороге, соединявшей их поселение с Форт-Бентоном. Иногда заезжали всадники с пистолетами и винтовками. Они не рисковали нападать на поселок, потому что он хорошо охранялся. Бывали у них и горцы, продававшие шкуры животных, которые привозили на мулах. Но эта группа – золотоволосая девушка в окружении детей, одетая в мужские брюки и мокасины, – выглядела более чем странно.
Джоуэл Ален переминался с ноги на ногу и прищурившись смотрел на эту необычную группу, держа в руке Библию, с которой никогда не расставался. В последнее время друзья не часто его навещали: все были заняты – настала теплая пора, по крайней мере для Айдахо, дни стали длиннее и пшеница росла быстро.
Пастор с удивлением смотрел на маленькую группу, двигавшуюся по кривой улочке. Но вот он улыбнулся, взгляд его просветлел, он шагнул с порога па улицу и поспешил навстречу пришедшим:
– Мисс Магуайр! Ханна Магуайр! Как вы оказались в Кер-д'Алене? – Он бросился к ней, взял за руки, окинув взглядом ее стройную фигуру. – Как я рад вас видеть!
Смущенная, Ханна мгновение молчала. Она узнала его, конечно, узнала. Все та же высокая тонкая фигура и копна светлых вьющихся волос, которые никогда не слушались лучшего в селении брадобрея и не желали распрямляться. Но в этот раз пастор выглядел как-то иначе, чем она его помнила. Да, впрочем, она и сама, должно быть, выглядит чуточку по-другому. Ханна улыбнулась:
– Пастор Ален! Я тоже рада вас видеть! Мы прошли долгий путь…
– Конечно, конечно! Вы, должно быть, преодолели немало препятствий, чтобы добраться сюда. – Его взгляд остановился на детях. Он нахмурил брови, не увидев среди путников Джошуа Магуайра. Пастор спросил у Ханны, где ее отец, но, не получив ответа, еще больше нахмурился и замолчал.
Краешком глаза Ханна следила за Кридом. Он натянул поводья и развернул коня в обратный путь. Солнечный свет упал на конскую упряжь, когда Крид подъехал к тому месту, где стояла девушка. Она тяжело вздохнула, не в силах произнести ни слова.
Крид смотрел на нее, и она чувствовала его взгляд. И потому лишилась дара речи.
– Ага, – подал наконец голос Крид. Его тон не предвещал ничего хорошего. – Полагаю, вы нашли своих друзей, мисс Магуайр. И это освобождает меня от обязанности сопровождать вас далее. Верно? – И он поставил па землю отчаянно протестующего Эрика Рансома.
– Эй! – Эрик показал ему кулак, а Крид лишь ухмыльнулся.
– Полагаю, здесь мы и расстанемся, – бросил Крид. Ханна вздрогнула. Он пристально смотрел на нее. – Не скажу, что путешествие было увлекательным, по поучительным оно, несомненно, было.
На лице пастора Ханна прочла удивление. Видимо, он заметил, как сильно она покраснела. Девушка высвободила руки из рук пастора и еще больше смутилась.
Крид ухмыльнулся и посмотрел в глаза девушке. Всем своим видом Ханна хотела показать, что она тоже не в восторге от путешествия. Но не сказала ни слова.
Только улыбнулась и вежливо кивнула, хотя на душе кошки скребли. Нет, она не будет позориться и грубить ему при посторонних. Пусть забудет ее, она плакать не станет. Не доставит ему такого удовольствия. А если и заплачет, то где-нибудь в укромном уголке. Чтобы никто не видел.
И когда Крид поскакал прочь, Ханна улыбнулась и весело ему помахала.
– Дорогая мисс Магуайр, – обратился к ней Джоуэл Ален, напомнив о своем присутствии, – вы о чем-нибудь договорились? Ваш отец следует за вами или… – Пастор осекся.
Повернувшись к нему, Ханна встретила взгляд его голубых глаз и сказала:
– Я надеялась найти приют у вас, сэр. Мой отец мертв… Мы все сироты теперь, и я не знала, куда мне идти…
– А что за мужчина вас сопровождал?
– Один путешественник.
– Понятно. – Джоуэл Ален обнял Ханну за плечи и повел ее к своей хижине. – Давайте укроемся от холодного ветра, и вы расскажете мне все, что случилось с вами и с отцом. Тогда мы сможем что-то решить.
Решить… Это как раз то, что ей нужно. Обсудить ее будущее и будущее детей, которых она опекает.
Глава 12
Ханна молча смотрела из окна на дождь, барабанивший по оконному стеклу.
– Как вы знаете, – говорил Джоуэл Ален, – я навел справки об этом Криде Брэттоне, который привел вас сюда. Это жестокий, беспринципный, аморальный тип. Остается гадать, как вам удалось так долго оставаться в его обществе безо всякого вреда? Ведь он не обидел вас, не так ли, мисс Магуайр? Ведь дети всегда были рядом с вами, верно? Конечно, они были рядом. И потом, вы совершенно разбиты – умер ваш отец. Да, он был хорошим человеком, праведником, и мог по праву гордиться своей дочерью. А теперь, когда дети уже распределены по приличным семьям, мы можем поговорить о вас, мисс Магуайр. Ханна удивленно посмотрела на пастора:
– А разве со мной какие-то проблемы, пастор Ален? Я думала, у меня есть еще день-два, чтобы подумать о моих собственных возможностях.
– Возможностях? – Пастор Ален пожал плечами и слегка улыбнулся. – Какие у вас могут быть возможности в этом крошечном поселке, мисс Магуайр?
Прижав руки к груди, Ханна сказала:
– Я была почти уверена, что Америка – новая страна, страна великих возможностей, страна будущего!
– Для мужчин – да, но для девушек, оставшихся сиротами… – Джоуэл Ален поднялся, пересек комнату и подошел к Ханне. – Только выйдя замуж за достойного человека, женщина может выполнить свое предназначение, которое определил ей сам Господь.
– И это предназначение…
– Хранить честь и слушаться мужа, рожать детей и быть добродетельной. Ханна замерла:
– Нет, пастор Ален, это предназначение состоит в том, чтобы проявить свои таланты, какими бы они ни были. У каждой женщины свои.
– Дорогая мисс Магуайр, ничего подобного вы не найдете в Писании, – заметил пастор, очевидно, раздосадованный. – Это романтическое, я бы сказал, недостойное утверждение!
Ханну одолевали противоречивые чувства. Все изменилось с тех пор, как она впервые побывала в Кер-д'Алене. Поначалу Джоуэл был таким чувствительным, так заботился о них, а теперь… теперь они слишком часто спорили, и предметом спора являлся Крид Брэттон, как это ни странно. Ведь смешно было спорить из-за пустяков. Но они спорили. И Ханна вдруг поняла, что защищает жизненную позицию Крида. Хотя еще совсем недавно сама спорила с ним. Тон Джоуэла был безапелляционным. Он утверждал, что его сведения о Криде достоверны, все говорят о нем одно и то же.
«Любопытно, – думала Ханна, – что особенного он мог услышать о Криде? Впрочем, это не имеет значения. С Кридом все покончено».
– Недостойное утверждение? Возможно, – согласилась она.
Повисла тяжелая тишина. Дождь барабанил по стеклу, трещали поленья в камине.
– Значит, у вас уже есть некоторые планы на будущее? – нарушил молчание пастор.
– Да, есть, – ответила Ханна. С минуту она смотрела на Джоуэла и уже более мягко продолжила: – Давайте поговорим за чаем. Я провела почти всю ночь без сна, хочу рассказать вам, чем намерена заниматься.
Но когда Ханна заговорила о своем желании вернуться домой, в Сент-Луис, и стать учительницей, пастор категорически воспротивился.
– Боюсь, это невозможно, – сказал Джоуэл Ален.
– Невозможно? Но почему? – спросила Ханна со всей вежливостью, на которую только была способна. Она крепко сжала чашку из тонкого китайского фарфора, пытаясь успокоиться и не лезть на рожон.
– Не говоря уж о том, что у нас не хватит средств, чтобы оплатить вашу поездку в Сент-Луис, пускаться молоденькой девушке в такое путешествие одной крайне нежелательно.
– Понятно. – Девушка уставилась в чашку. – Но я могу заработать деньги на свою поездку.
– Каким образом? Например, мой скромный заработок хватает! только на кур, муку и кое-что из одежды. Как лицо духовное, я не вправе заводить свое дело и заниматься торговлей. Зарабатывают те, кто умеет торговать. А вы, мисс Магуайр, умеете только учить детей.
Сраженная, Ханна опустила голову. Что же ей делать? Как найти выход из сложившейся ситуации?
Джоуэл вдруг опустился перед ней на колени, взял ее руки в свои и с жаром заговорил:
– Имею честь просить вас стать моей женой, мисс Магуайр. Если вы…
Покачав головой, Ханна высвободила одну руку и прижала ладонь к его губам, заставив замолчать. К горлу девушки подступил комок, глаза наполнились слезами.
– Это для меня большая честь, пастор Ален, по я вынуждена отказаться от вашего благородного предложения.
– Почему? – печально глядя на нес, спросил он. – Из-за Крида Брэттона? Ханна вздрогнула:
– Что вы хотите этим сказать?
Он пожал плечами и многозначительно улыбнулся:
– Я давно заметил, какие чувства вы к нему питаете. Но думал, вы просто благодарны ему за ваше спасение в Джубили. Обманывал сам себя. У вас лицо светится при одном упоминании о нем.
– Но, пастор Ален, вы сами сказали, что он спас жизнь мне и восьмерым детям!
– Благодарность тут ни при чем. Снова наступило молчание.
– Что же, – заговорила наконец Ханна. – Я не скажу вам на это ни да, ни нет. Я едва ли смогла бы вам объяснить свои чувства к мистеру Брэттону, потому что и сама их толком не понимаю.
Джоуэл поднялся с колен.
– В любом случае мой долг – помочь вам, и я сделаю все, что в моих силах, мисс Магуайр, – проговорил он тихо. – Конечно, мне будет нелегко, но я постараюсь.
– Спасибо, – прошептала Ханна. – Вы так добры! Я не заслуживаю этого.
Маленькие настольные часы пробили одиннадцать, и Ханна тяжело вздохнула. Дождь все еще лил. Огонь почти погас, а она сидела у очага, кутаясь в мягкую шерстяную шаль, и смотрела на пламя. Уже четвертую ночь она не могла уснуть, погруженная в невеселые думы.
Всю одежду, вплоть до нижнего белья, а также ботинки ей подарили сердобольные люди.
Ханна не привыкла к безделью, а здесь ей нечем было заняться и в голову лезли всякие мысли. Разумеется, о Брэттоне. Забыть его было выше ее сил. Поговаривали, будто он все еще в Кер-д'Алене. Однажды ей показалось, будто она видела его. Она даже была в этом уверена. Он тоже должен был ее увидеть, но даже не повернулся в ее сторону.
Ханна недоумевала, почему же он до сих пор не покинул Кер-д'Ален. Ведь он так рвался на тропу войны, преследуя каких-то там преступников. Он мог бы их даже давно поймать, если бы не Ханна с ее выводком. Ханна размышляла, не отрывая взгляда от догоравших поленьев в очаге.
В домике пастора, состоявшем всего из одной крохотной комнаты, Ханна буквально задыхалась. Бедный Джоуэл. Ему приходилось ночевать в доме при церкви, чтобы не стеснять Ханну.
Ханна поднялась со стула и принялась ходить взад-вперед по комнате.
Она вспомнила покинутое поселение, родные места, и ей захотелось выть от тоски. Она боролась за жизнь долгих три года вместе с отцом. Там у нее появились друзья. Там она их и потеряла. Она чувствовала себя ответственной за троих детишек из Джубили, тех, чье будущее еще не определено. Они доверяли ей. Как она может их бросить?
Снова вздохнув, Ханна стала прислушиваться к тиканью часов. Этот звук становился все громче и громче. Дождь барабанил в окно, а ветер бил в дверь с такой силой, что Ханна вздрогнула.
Она обернулась на дверь, поплотнее закуталась в шаль и нахмурилась. Что случилось с погодой, почему она неистовствует? Снова этот бешеный стук в дверь. А может, это не ветер, а человек? Запоздалый путник? Или… Вряд ли это Джоуэл, пастор обычно стучит негромко. И тут Ханна увидела, что трясется щеколда. Она похолодела от ужаса.
Девушка вспомнила о бандитах и об индейцах. Может, это они пришли? Ничего, она сумеет постоять за себя.
Ханна нашла в темноте один из увесистых башмачков, подаренных ей миссис Уэнтвистл, и, машинально схватив его, подняла над головой, а свободной рукой открыла дверь и опустила ботинок на голову непрошеному гостю.
На нее обрушился поток ругательств. В темноте она не могла разглядеть визитера и колотила его ботинком. Еще и еще. И тут услышала знакомый голос:
– Ханна! Черт побери, здесь очень сыро! – Девушка замерла. Губы тронула радостная улыбка, глаза засверкали. Это был Крид.
Она уронила ботинок, распахнула дверь и замерла, не в силах пошевелиться, млея от счастья.
– Что на сей раз случилось? – Он вымок до нитки, с него стекали струйки воды. Ханна прикрыла дверь и в изнеможении прислонилась к косяку. Крид посмотрел на кожаный ботинок, валявшийся на полу.
– Знаешь, иногда я завидую мужчинам, на которых разозленные женщины кричат. Потому что они только кричат. Я вот, например, не знаю, чем ты в меня запустишь в очередную нашу встречу, – пробормотал он, отряхивая шляпу о колено.
Его тон был более чем дружелюбным, чего Ханна никак не ожидала.
– Прости, – сказала она, пожав плечами.
– Прости? Что же, это немало, ради твоего извинения можно потерпеть и головную боль.
Ханна почти не слышала его слов, не в силах оторвать от него взгляда. Даже сейчас, весь промокший, он выглядел потрясающе. Мокрая одежда облегала сильную фигуру, подчеркивая детали, которые девушка хотела бы забыть. Ханна быстро отвела взгляд и посмотрела ему в лицо. Странно, ведь с тех пор как они расстались, прошло всего несколько дней. Но они показались ей вечностью. Сердце ее гулко стучало, в ушах стоял звон. Опасаясь, как бы Крид не заметил ее волнения, Ханна нахмурилась и строгим тоном спросила:
– Зачем ты пришел? – При этом голос ее дрогнул. Крид вопросительно посмотрел на нее и замер, опустив руку со шляпой.
– По-моему, минуту назад ко мне были более благосклонны. Кажется, мной пренебрегают. – Он окинул взглядом комнату. – Ах, простите, совсем забыл спросить: может быть, вы ждали кого-то другого?
– Не будь таким циничным, – упрекнула она его, почувствовав раздражение. Опять он подтрунивает над ней. – Я живу здесь уже четыре дня, а ты только сегодня заявился. Спрашивается: зачем?
– Определенно не для того, чтобы навестить пастора Алена. – Плащ-дождевик с шуршанием упал на мокрый пол, и Крид ногой отшвырнул его в сторону. – А ты как думаешь, зачем я пришел? – спросил он с вызовом.
– Не знаю…
Ответ оказалось, витал в воздухе. Бархатные глаза Крида блестели лукавством, или это ей показалось? Было бы наивно ждать от него глубоких чувств. Цинизм, лукавство, похоть – только на это он и способен.
А она, глупая, влюбилась в него. Да он понятия не имеет о том, что такое любовь. Или хотя бы желание. Потому что желание – это не похоть. Желание – это волшебство, которое она испытала. А в похоти есть нечто животное. Впрочем, Крид и есть животное. Он даже нежных слов не знает.
– Обычно ты более разговорчива, Ханна. Или я слишком долго отсутствовал?
«Да, слишком долго. Столько дней, часов, минут, секунд…»
– Да нет, – соврала она. – Просто мне нечего тебе сказать.
– Вот здорово. Тогда для разнообразия послушай, что скажу я. – Он указал ей на стул.
Девушка села, радуясь, что не надо стоять, потому что ноги ее не держали. Еще немного, и она бы рухнула на пол. Она молча ждала.
Синие глаза Ханны стали зелеными в свете свечи и огня. Она не могла отвести от него взгляд. «Нет, нет, теперь ты меня не обманешь, Крид Брэттон!»
Крид залюбовался ее красотой. Он никогда не видел девушки прекраснее Ханны. Эта женщина достойна носить шелка и алмазы, а не хлопчатобумажные платья и деревянные бусы. Несмотря на трудности и лишения, с которыми ей пришлось столкнуться в пути, она похорошела и расцвела.
Крид нежно коснулся ее подбородка:
– Ты скучала без меня, милая Ханна?
– Об этом ты хотел со мной поговорить? Он тихонько рассмеялся и убрал руку:
– Нет. Я пришел проститься.
– А я думала, мы давно простились и ты отправился на поиски разбойников, за которыми охотишься. Ты так торопился, – сказала она, избегая его горящего страстью взгляда.
– Как вы знаете, – говорил Джоуэл Ален, – я навел справки об этом Криде Брэттоне, который привел вас сюда. Это жестокий, беспринципный, аморальный тип. Остается гадать, как вам удалось так долго оставаться в его обществе безо всякого вреда? Ведь он не обидел вас, не так ли, мисс Магуайр? Ведь дети всегда были рядом с вами, верно? Конечно, они были рядом. И потом, вы совершенно разбиты – умер ваш отец. Да, он был хорошим человеком, праведником, и мог по праву гордиться своей дочерью. А теперь, когда дети уже распределены по приличным семьям, мы можем поговорить о вас, мисс Магуайр. Ханна удивленно посмотрела на пастора:
– А разве со мной какие-то проблемы, пастор Ален? Я думала, у меня есть еще день-два, чтобы подумать о моих собственных возможностях.
– Возможностях? – Пастор Ален пожал плечами и слегка улыбнулся. – Какие у вас могут быть возможности в этом крошечном поселке, мисс Магуайр?
Прижав руки к груди, Ханна сказала:
– Я была почти уверена, что Америка – новая страна, страна великих возможностей, страна будущего!
– Для мужчин – да, но для девушек, оставшихся сиротами… – Джоуэл Ален поднялся, пересек комнату и подошел к Ханне. – Только выйдя замуж за достойного человека, женщина может выполнить свое предназначение, которое определил ей сам Господь.
– И это предназначение…
– Хранить честь и слушаться мужа, рожать детей и быть добродетельной. Ханна замерла:
– Нет, пастор Ален, это предназначение состоит в том, чтобы проявить свои таланты, какими бы они ни были. У каждой женщины свои.
– Дорогая мисс Магуайр, ничего подобного вы не найдете в Писании, – заметил пастор, очевидно, раздосадованный. – Это романтическое, я бы сказал, недостойное утверждение!
Ханну одолевали противоречивые чувства. Все изменилось с тех пор, как она впервые побывала в Кер-д'Алене. Поначалу Джоуэл был таким чувствительным, так заботился о них, а теперь… теперь они слишком часто спорили, и предметом спора являлся Крид Брэттон, как это ни странно. Ведь смешно было спорить из-за пустяков. Но они спорили. И Ханна вдруг поняла, что защищает жизненную позицию Крида. Хотя еще совсем недавно сама спорила с ним. Тон Джоуэла был безапелляционным. Он утверждал, что его сведения о Криде достоверны, все говорят о нем одно и то же.
«Любопытно, – думала Ханна, – что особенного он мог услышать о Криде? Впрочем, это не имеет значения. С Кридом все покончено».
– Недостойное утверждение? Возможно, – согласилась она.
Повисла тяжелая тишина. Дождь барабанил по стеклу, трещали поленья в камине.
– Значит, у вас уже есть некоторые планы на будущее? – нарушил молчание пастор.
– Да, есть, – ответила Ханна. С минуту она смотрела на Джоуэла и уже более мягко продолжила: – Давайте поговорим за чаем. Я провела почти всю ночь без сна, хочу рассказать вам, чем намерена заниматься.
Но когда Ханна заговорила о своем желании вернуться домой, в Сент-Луис, и стать учительницей, пастор категорически воспротивился.
– Боюсь, это невозможно, – сказал Джоуэл Ален.
– Невозможно? Но почему? – спросила Ханна со всей вежливостью, на которую только была способна. Она крепко сжала чашку из тонкого китайского фарфора, пытаясь успокоиться и не лезть на рожон.
– Не говоря уж о том, что у нас не хватит средств, чтобы оплатить вашу поездку в Сент-Луис, пускаться молоденькой девушке в такое путешествие одной крайне нежелательно.
– Понятно. – Девушка уставилась в чашку. – Но я могу заработать деньги на свою поездку.
– Каким образом? Например, мой скромный заработок хватает! только на кур, муку и кое-что из одежды. Как лицо духовное, я не вправе заводить свое дело и заниматься торговлей. Зарабатывают те, кто умеет торговать. А вы, мисс Магуайр, умеете только учить детей.
Сраженная, Ханна опустила голову. Что же ей делать? Как найти выход из сложившейся ситуации?
Джоуэл вдруг опустился перед ней на колени, взял ее руки в свои и с жаром заговорил:
– Имею честь просить вас стать моей женой, мисс Магуайр. Если вы…
Покачав головой, Ханна высвободила одну руку и прижала ладонь к его губам, заставив замолчать. К горлу девушки подступил комок, глаза наполнились слезами.
– Это для меня большая честь, пастор Ален, по я вынуждена отказаться от вашего благородного предложения.
– Почему? – печально глядя на нес, спросил он. – Из-за Крида Брэттона? Ханна вздрогнула:
– Что вы хотите этим сказать?
Он пожал плечами и многозначительно улыбнулся:
– Я давно заметил, какие чувства вы к нему питаете. Но думал, вы просто благодарны ему за ваше спасение в Джубили. Обманывал сам себя. У вас лицо светится при одном упоминании о нем.
– Но, пастор Ален, вы сами сказали, что он спас жизнь мне и восьмерым детям!
– Благодарность тут ни при чем. Снова наступило молчание.
– Что же, – заговорила наконец Ханна. – Я не скажу вам на это ни да, ни нет. Я едва ли смогла бы вам объяснить свои чувства к мистеру Брэттону, потому что и сама их толком не понимаю.
Джоуэл поднялся с колен.
– В любом случае мой долг – помочь вам, и я сделаю все, что в моих силах, мисс Магуайр, – проговорил он тихо. – Конечно, мне будет нелегко, но я постараюсь.
– Спасибо, – прошептала Ханна. – Вы так добры! Я не заслуживаю этого.
Маленькие настольные часы пробили одиннадцать, и Ханна тяжело вздохнула. Дождь все еще лил. Огонь почти погас, а она сидела у очага, кутаясь в мягкую шерстяную шаль, и смотрела на пламя. Уже четвертую ночь она не могла уснуть, погруженная в невеселые думы.
Всю одежду, вплоть до нижнего белья, а также ботинки ей подарили сердобольные люди.
Ханна не привыкла к безделью, а здесь ей нечем было заняться и в голову лезли всякие мысли. Разумеется, о Брэттоне. Забыть его было выше ее сил. Поговаривали, будто он все еще в Кер-д'Алене. Однажды ей показалось, будто она видела его. Она даже была в этом уверена. Он тоже должен был ее увидеть, но даже не повернулся в ее сторону.
Ханна недоумевала, почему же он до сих пор не покинул Кер-д'Ален. Ведь он так рвался на тропу войны, преследуя каких-то там преступников. Он мог бы их даже давно поймать, если бы не Ханна с ее выводком. Ханна размышляла, не отрывая взгляда от догоравших поленьев в очаге.
В домике пастора, состоявшем всего из одной крохотной комнаты, Ханна буквально задыхалась. Бедный Джоуэл. Ему приходилось ночевать в доме при церкви, чтобы не стеснять Ханну.
Ханна поднялась со стула и принялась ходить взад-вперед по комнате.
Она вспомнила покинутое поселение, родные места, и ей захотелось выть от тоски. Она боролась за жизнь долгих три года вместе с отцом. Там у нее появились друзья. Там она их и потеряла. Она чувствовала себя ответственной за троих детишек из Джубили, тех, чье будущее еще не определено. Они доверяли ей. Как она может их бросить?
Снова вздохнув, Ханна стала прислушиваться к тиканью часов. Этот звук становился все громче и громче. Дождь барабанил в окно, а ветер бил в дверь с такой силой, что Ханна вздрогнула.
Она обернулась на дверь, поплотнее закуталась в шаль и нахмурилась. Что случилось с погодой, почему она неистовствует? Снова этот бешеный стук в дверь. А может, это не ветер, а человек? Запоздалый путник? Или… Вряд ли это Джоуэл, пастор обычно стучит негромко. И тут Ханна увидела, что трясется щеколда. Она похолодела от ужаса.
Девушка вспомнила о бандитах и об индейцах. Может, это они пришли? Ничего, она сумеет постоять за себя.
Ханна нашла в темноте один из увесистых башмачков, подаренных ей миссис Уэнтвистл, и, машинально схватив его, подняла над головой, а свободной рукой открыла дверь и опустила ботинок на голову непрошеному гостю.
На нее обрушился поток ругательств. В темноте она не могла разглядеть визитера и колотила его ботинком. Еще и еще. И тут услышала знакомый голос:
– Ханна! Черт побери, здесь очень сыро! – Девушка замерла. Губы тронула радостная улыбка, глаза засверкали. Это был Крид.
Она уронила ботинок, распахнула дверь и замерла, не в силах пошевелиться, млея от счастья.
– Что на сей раз случилось? – Он вымок до нитки, с него стекали струйки воды. Ханна прикрыла дверь и в изнеможении прислонилась к косяку. Крид посмотрел на кожаный ботинок, валявшийся на полу.
– Знаешь, иногда я завидую мужчинам, на которых разозленные женщины кричат. Потому что они только кричат. Я вот, например, не знаю, чем ты в меня запустишь в очередную нашу встречу, – пробормотал он, отряхивая шляпу о колено.
Его тон был более чем дружелюбным, чего Ханна никак не ожидала.
– Прости, – сказала она, пожав плечами.
– Прости? Что же, это немало, ради твоего извинения можно потерпеть и головную боль.
Ханна почти не слышала его слов, не в силах оторвать от него взгляда. Даже сейчас, весь промокший, он выглядел потрясающе. Мокрая одежда облегала сильную фигуру, подчеркивая детали, которые девушка хотела бы забыть. Ханна быстро отвела взгляд и посмотрела ему в лицо. Странно, ведь с тех пор как они расстались, прошло всего несколько дней. Но они показались ей вечностью. Сердце ее гулко стучало, в ушах стоял звон. Опасаясь, как бы Крид не заметил ее волнения, Ханна нахмурилась и строгим тоном спросила:
– Зачем ты пришел? – При этом голос ее дрогнул. Крид вопросительно посмотрел на нее и замер, опустив руку со шляпой.
– По-моему, минуту назад ко мне были более благосклонны. Кажется, мной пренебрегают. – Он окинул взглядом комнату. – Ах, простите, совсем забыл спросить: может быть, вы ждали кого-то другого?
– Не будь таким циничным, – упрекнула она его, почувствовав раздражение. Опять он подтрунивает над ней. – Я живу здесь уже четыре дня, а ты только сегодня заявился. Спрашивается: зачем?
– Определенно не для того, чтобы навестить пастора Алена. – Плащ-дождевик с шуршанием упал на мокрый пол, и Крид ногой отшвырнул его в сторону. – А ты как думаешь, зачем я пришел? – спросил он с вызовом.
– Не знаю…
Ответ оказалось, витал в воздухе. Бархатные глаза Крида блестели лукавством, или это ей показалось? Было бы наивно ждать от него глубоких чувств. Цинизм, лукавство, похоть – только на это он и способен.
А она, глупая, влюбилась в него. Да он понятия не имеет о том, что такое любовь. Или хотя бы желание. Потому что желание – это не похоть. Желание – это волшебство, которое она испытала. А в похоти есть нечто животное. Впрочем, Крид и есть животное. Он даже нежных слов не знает.
– Обычно ты более разговорчива, Ханна. Или я слишком долго отсутствовал?
«Да, слишком долго. Столько дней, часов, минут, секунд…»
– Да нет, – соврала она. – Просто мне нечего тебе сказать.
– Вот здорово. Тогда для разнообразия послушай, что скажу я. – Он указал ей на стул.
Девушка села, радуясь, что не надо стоять, потому что ноги ее не держали. Еще немного, и она бы рухнула на пол. Она молча ждала.
Синие глаза Ханны стали зелеными в свете свечи и огня. Она не могла отвести от него взгляд. «Нет, нет, теперь ты меня не обманешь, Крид Брэттон!»
Крид залюбовался ее красотой. Он никогда не видел девушки прекраснее Ханны. Эта женщина достойна носить шелка и алмазы, а не хлопчатобумажные платья и деревянные бусы. Несмотря на трудности и лишения, с которыми ей пришлось столкнуться в пути, она похорошела и расцвела.
Крид нежно коснулся ее подбородка:
– Ты скучала без меня, милая Ханна?
– Об этом ты хотел со мной поговорить? Он тихонько рассмеялся и убрал руку:
– Нет. Я пришел проститься.
– А я думала, мы давно простились и ты отправился на поиски разбойников, за которыми охотишься. Ты так торопился, – сказала она, избегая его горящего страстью взгляда.