Не произнеся ни слова, Ханна Элизабет Магуайр выронила пистолет и упала на землю рядом со своей лошадью, удивительно грациозно. Ее накрыло копной рыжих волос. Ханна была в глубоком обмороке.
– Черт побери, что случилось? – пробормотал Крид, опускаясь перед ней на колени.
Глава 20
– Черт побери, что случилось? – пробормотал Крид, опускаясь перед ней на колени.
Глава 20
– Как же ты узнала, что Стилмен захватил меня? – спросил Крид, предлагая Ханне большой кусок жареной дичи. Весело потрескивал огонь, и в ночном воздухе вкусно пахло жареной дичью.
Ханна сняла с палочки мясо, подула на него и стала перебрасывать с ладони на ладонь.
– Очень просто, – ответила она, откусив солидный кусок мяса. – Его выдала сигарета.
Крид в изумлении уставился на нее:
– Сигара?
– Ну… Разве ты не помнишь? Ох, как вкусно, Крид. А еще есть?
Передав ей второй кусок мяса, Крид ответил:
– Нет, не помню. А что с сигаретой? Девушка весело рассмеялась.
– Дело в том, что у тебя не было сигареты. Ладно, ладно, – добавила она быстро, увидев, что он нахмурился. – Я все сейчас объясню. Еще в пещере у тебя кончился табак. Теперь вспомнил? И ты рассказал мне о каком-то кенникуке, или как там это называется?
– Кинникинник. Да, помню. Ну, ты увидела меня с сигаретой, что дальше?
– Я сразу поняла, что рядом с тобой кто-то есть. Будь этот кто-то другой, ты не сидел бы, словно курица на яйце. А спускаясь с холма, я заметила твою шляпу. И подумала: не можешь же ты спокойно курить кеннику… кинникик… ну этот, как его… сидя без своей любимой шляпы…
Крид даже отпрянул от нее:
– Я должен в это поверить?
– Но это же правда.
– Подумать только!
– Вот-вот. Подумай ты хоть немного – сделал бы соответствующий вывод. – Она умолкла, испытывая терпение Крида, и продолжала: – Недалеко от тропы, где ты проскакал, трава была сильно примята. Мне это показалось странным. И я подумала, что туда поскакала еще какая-то лошадь. И тут я вспомнила, что ты видел Стилмена, который скакал впереди, перед тем как напал кугуар. Два плюс два будет…
– В твоем случае – пять, – договорил Крид за нее. – Ладно. Верю тебе. Очень хорошо, мисс Магуайр. Ваши логические способности просто поразительны. Но ведь ты говорила, что не умеешь стрелять!
– Я говорила, что не люблю стрелять. А это не одно и то же.
– Ты когда-нибудь бывала в миссии Святого Сердца, а, Ханна? – спросил он ее осторожно. Она удивленно посмотрела на него:
– Ты же знаешь, что не бывала. А в чем дело?
– Я полагаю, тебе там понравится. Старый священник отстроил ее, с помощью славных индейцев, конечно. Всю душу вложил в это дело.
Равнодушно пожав плечами, Ханна ответила:
– Что-то нет у меня желания туда ехать. Да и зачем? Крид подошел к ней, сел рядом. Его близость взволновала Ханну.
– А затем, чтобы оценить труд тех, кто так самоотверженно работал, – сказал он тихо. Ханна опустила глаза:
– А, так это очередной сказочный дворец? Карточный домик? Хрустальный замок? Вот что ты хочешь мне показать, Крид!
Нежно взяв ее за подбородок, Крид повернул се лицо к себе:
– А ты загадка, дорогая Ханна Элизабет Магуайр, сладкая загадка. И я собираюсь разгадать ее, чтобы наконец-то сломать барьер между нами. Давай сделаем это вместе.
– Не понимаю, о чем ты, – начала было она, но его пальцы с силой сжали ее подбородок.
– Милая, не надо больше притворяться. Я знаю, порой это очень трудно, но ты не справишься одна. Ханна отстранилась, избегая его горящего взгляда.
– Тебе, должно быть, безразличны мои чувства, – произнесла она тихо.
В ответ он обвил рукой ее талию и привлек к себе.
– Нет, не безразличны, – шепнул он ей на ухо, вдыхая запах ее роскошных волос.
– Если ты говоришь о моей вере в Бога, то она не исчезла. Я не могу забыть о ней, она не уходит. Она преследует меня, оставаясь где-то в глубине души, несмотря ни на что. Порой мне казалось, что я больше не верю, я обращалась к Нему с негодованием и гневом, но тут же приходила мысль: если я в Него не верю, то с кем тогда разговариваю? – Ханна смущенно улыбнулась. – Джошуа Магуайр обрадовался бы, узнав об этом. Он всегда опасался, что, не вынеся тягот жизни, я потеряю веру.
– Джошуа Магуайр наверняка гордился бы тобой, Ханна, – сказал Крид и после паузы добавил: – Я ведь тоже горжусь.
Не смея шелохнуться и посмотреть ему в лицо, прочесть на нем дружеское чувство вместо более глубокого, Ханна прижалась к его груди. Так было безопаснее. Так она сможет еще немного продлить это счастье…
– Ханна, ну посмотри же на меня, – говорил Крид, нежно гладя се подбородок. Отсветы огня плясали на стенах пещеры, отражаясь в глазах девушки. – Ханна, я… я… – Казалось, он никак не мог выговорить слов, которые вертелись на языке. И тогда она посмотрела на него, словно желая приободрить. – Я люблю тебя, – выдохнул Крид.
Господи, да этих слов она ждала целую вечность, и теперь растерялась, не нашла что сказать. Часто-часто заморгала, закрыла глаза. Потом открыла, вздохнула и почувствовала, что от счастья закружилась голова.
– За что?
Крид опешил, выпустил ее из объятий и чуть отодвинулся, уставившись на нее:
– За что? Ну как за что?.. Сам не знаю. Просто люблю, и все…
– Так не бывает, – разочарованно произнесла Ханна. – Мне надо знать, за что.
Крид никогда не объяснялся в любви и не знал, что сказать.
«Надо же, испортить такой замечательный момент!» – подумал он раздраженно.
– Ой, ради Бога! – воскликнул он, поднимаясь. – Не понимаю, чего ты от меня хочешь!
Ханна тоже встала и, глядя ему в глаза, сказала:
– Я и сама не понимаю, но, если ты скажешь, сразу пойму, то это или не то, и все встанет на свои места. Иначе ничего между нами не будет.
Крид прошел в самое затененное место, остановился, взъерошил от волнения волосы. Затем вернулся, подошел к ней и заключил в объятия:
– Черт побери. Я люблю тебя за то, что ты забавная и глупая, храбрая и нежная, за то, что берешь на себя огромную ответственность и того же требуешь от других. За то, что веришь в существование добра, ну, просто за то, что ты Ханна и мне хорошо рядом с тобой. И вот теперь, если тебе не понравилось то, что я сказал…
Она не дала ему договорить и, охваченная радостью, бросилась в его объятия, обвила его шею руками и покрыла лицо поцелуями. Горячие слезы заструились по ее щекам, а голос стал неожиданно хриплым, когда она произнесла:
– Именно это я и хотела услышать, Крид Брэттон! И уверена, что люблю тебя больше всех на свете…
После этого слова были излишни. Впервые в жизни Крид Брэттон понял, что такое настоящая любовь.
Он взял ее маленькую руку, прижал к губам розовую ладонь. Ханну бросило в жар от вспыхнувшего желания.
Крид взял ее на руки и понес к расстеленным у костра одеялам. Сегодня его ласки были исполнены нежности. Все вокруг казалось волшебным, как в сказке.
Даже обычный серый валун походил на гнома, усевшегося на огромную поганку. А ветки, сложенные для поддержания костра, – на рыцарские доспехи.
И слова Крид шептал необычные:
– Ты самый сладкий нектар на свете. – Вот что делает с мужчиной любовь.
Ханна купалась в блаженстве. Ведь Крид ей признался в любви. Исполнилась ее заветная мечта. Теперь ничего ей больше в жизни не нужно. Она выстрадала это счастье и упивалась им.
Бог не покарал се за то, что в час испытаний она проявила слабость и отвернулась от Него. Он милостив и прощает заблудшим их слабости. Это Он посла ей Крида. Послал большую любовь. И Ханна сделает все, чтобы заслужить эту награду. И Его прощение. Крид тоже должен вернуться к вере. Ханна ему в этом поможет.
А сейчас любимый держал ее на руках и укачивал, словно ребенка.
В эту ночь Криду не пришлось раздевать Ханну: охваченная страстью, она сбросила с себя одежду, нетерпеливо расстегивая множество мелких жемчужных пуговиц, и наконец предстала перед Кридом во всей своей красе. Он глаз не мог отвести от ее роскошного тела, окутанного пелериной медных волос. Крид тоже освободился от одежды, и его загорелое тело контрастировало с ее белоснежным. Не хватало только художника, который запечатлел бы на холсте эту великолепную картину. Но третий всегда лишний. Если даже это художник. В эту поистине волшебную ночь им было хорошо вдвоем. Никогда еще они так не ласкали друг друга. Не испытывали такого блаженства. То паря в заоблачных высях, то возвращаясь с небес на землю. Казалось, их взлетам не будет конца. Но когда-нибудь все кончается. Усталые и счастливые, они лежали в объятиях друг друга. Наступил рассвет. Край неба порозовел. А они все еще спали и видели прекрасные сны.
Крид проснулся первым и тихонько поцеловал любимую.
Ханна открыла глаза:
– Я люблю тебя, Крид Брэттон. Он сжал ее в объятиях:
– Я тоже люблю тебя, Ханна Магуайр.
По синему небу плыли кружевные облачка. Дикие розы вились по стенам деревянных хижин и заборам. Их тонкий аромат смешивался с запахом спелых фруктов и свсжсско-шенной травы. Каменная стена окружала вновь выросшую траву и клумбы цветов возле маленького домика. На солнышке резвились детишки. Ветки созревших ягод клонились к земле, и мальчишки с загоревшими лицами с любопытством наблюдали за парочкой, остановившейся напротив миссии.
Миссия Святого Сердца Иисуса располагалась на вершине небольшого холма, поросшего высокой травой. Церковь переместили сюда с берега реки из опасения, что ее может затопить. От этого она только выиграла. Оформленная отцом Равалли, священником, итальянским миссионером, художником, скульптором и физиком, крошечная церковь была любовно преобразована в оазис красоты в диких местах Айдахо.
Отец Равалли, очевидно, скопировал один из больших европейских соборов, но в более простом варианте. Конечно, ему помогали индейцы. Членов племени ши-чу-умш и скицу переименовали в кордаленов. Название отлично прижилось. Духовные представители индейского племени пригласили судей, тогда и было принято решение, об учреждении миссии.
Сложенная из огромных бревен, она была огорожена решетчатым забором из молодых деревьев и кустарника. Ее строили под проливными дождями, снегом и ледяными ветрами. На двери красовались газеты, которые добрый отец Равалли получал почтой и использовал в качестве украшений. Изобретательный священник расставил здесь также плетеные корзины. Позолоченные кресты были сделаны из резного дерева, а деревянный алтарь искусно разрисован под европейский дорогой мрамор.
Неподалеку от храма расположилась маленькая деревенька. Место было тихое, мирное, и наша парочка решила здесь пожениться.
Ханна и Крид обменялись взглядами и сделали несколько шагов по каменной лесенке, взявшись за руки. Яркую головку Ханны украшали корона из диких роз и венец. Крид надел новую белую рубашку, темно-серый пиджак и черные брюки. В петличку воткнул красную розу. Ханна подумала, что привлекательнее мужчины нет на всей земле.
Ступив в сумеречную прохладу церкви, они ощутили запах свечей и полировки. Скамейки блестели, узкий проход заканчивался алтарем.
– Я так долго этого ждал, – проговорил Крид, нарушив тишину церкви.
Ханна пожала его руку в знак поддержки, потом отпустила се и сцепила руки замочком. Оба остановились в сводчатом проходе и стали ждать, прислушиваясь к звукам в храме.
На них снизошли тишина и покой. Крид наслаждался – ведь именно покоя ему не хватало в жизни. Все его сомнения рассеялись, как белые облака на небе, и он остался окруженный заботой и лаской, доверием и любовью. Возможно, он еще и не обрел настоящую веру в Бога, но рядом с ним была Ханна, и он чувствовал себя защищенным как никогда. Время залечит все раны, время. И любовь, которую он испытывал к этой хрупкой девушке с сияющим лицом и прекрасной душой. Он остановил взгляд на Ханне, и на него словно снизошло озарение: больше с ними ничего не случится. Они будут счастливы.
Ханна, почувствовав его взгляд, невольно посмотрела на него и улыбнулась. На ней было новое кружевное платье, украшенное розами. Сердце пело прекрасную песнь любви. Воздух был напоен чудесными ароматами. Неужели это и было тем самым чувством, о котором рассказывал отец? Он говорил, что, когда она встретит своего суженого, все будет именно так. Ханне казалось, что она идет по краю огромной пропасти, наполненной розовыми лепестками и пышными облаками. В нее и упасть не страшно, не разобьешься. Она любит Крида. Любит всем сердцем. Впереди у них чудесное будущее.
Дверь медленно отворилась, и появился человек в черной мантии. Повернувшись, Ханна посмотрела на Крида и взяла его за руку.
Полчаса спустя венчание закончилось, и Крид с Ханной вышли из церкви. Их союз благословил Господь Бог.
– Что-нибудь изменилось? – робко спросила Ханна. Крид многозначительно взглянул на нее.
– Нет, – помолчав, произнес он. – Если не считать того, что я проголодался.
Какое-то время Ханна испуганно смотрела на него, потом рассмеялась, обратив на себя внимание прохожих, которые понимающе улыбнулись. Солнце позолотило красномедные волосы Ханны. Черные волосы Крида блестели, как уголь. Ханна подошла к нему, сжала его руку и прошептала, что желание у него вполне естественное.
– Но где можно его удовлетворить, дорогая? – спросил он, когда они спустились с каменных ступеней во двор.
– В раю. В волшебном царстве Вечности. В нашем воздушном замке.
Очарованный красотой жены, Крид нежно улыбнулся, взял ее руку и поцеловал ладонь. Но тут же с тяжелым вздохом выпустил ее и сказал:
– Но наши единороги еще не прибыли. А ведь только они знают дорогу в Вечность.
Радуясь, что Крид подхватил ее игру в волшебную страну, Ханна встретила его страстный взгляд, и лицо ее озарила счастливая улыбка. Она так сильно любила Крида, что это ее даже пугало. Неожиданно на ум пришел образ взорвавшейся любви – фонтан из разноцветных лепестков, звездного света и янтарных капелек меда.
«Словно вход в ворота Вечности», – подумала она. Однако их ожидали неотложные земные дела, и Ханне пришлось спуститься с небес и обратить свои мысли к грешной земле.
– Я полагаю, надо вернуться в Кер-д'Ален. Там есть маленькая хижина, которая ждет нас.
– Согласен, – не раздумывая, ответил он и с лукавой улыбкой добавил: – Боюсь, Генерал будет на меня в обиде за то, что я заставил его тащить экипаж. Это заденет его гордость и достоинство.
Ханна посмотрела на жеребца, запряженного в экипаж. Конь поднял голову, увешанную колокольчиками, и жалобно заржал. Ханна тихо рассмеялась и сказала:
– Ничего, привыкнет.
– Придется привыкнуть. Мы с тобой теперь супружеская чета. К тому же еще и родители. Ведь нас ждут дети. Остановившись, Ханна с тревогой заглянула ему в лицо:
– Крид, ты правда не возражаешь? Они такие маленькие оба, и такие послушные…
Брови Крида взлетели, как два орла в поднебесье:
– Послушные?! По-моему, ты кое-что забыла, милая. Я, например, давно заметил, что мальчишка то и дело подшучивает над сестрой. И шуточки у него далеко не безобидные.
– Но Эрик так любит Айви. Он никогда не…
– Да, он не даст ее в обиду, – договорил за нее Крид, взяв Ханну под руку и подводя ее к маленькому экипажу. – Но это не значит, что сам не будет ее обижать.
Наступила некоторая тишина, в течение которой Ханна обдумывала их недавнее решение взять к себе Эрика и Айви Рансом, двух сирот, которые еще остались непристроенными. Остальных ребятишек разобрали в деревне. Но ни в одной семье не нашлось места сразу для двоих – брата и сестры. Вот Крид подвел ее к экипажу. Ханна внимательно всмотрелась в его лицо. Кажется, Крид нимало не сомневался в их затее.
– Ты уверен? – спросила она, водружая широкую шляпу на голову Криду.
– Уверен в чем? В том, что будет дождь? Или солнце? Я разве похож на предсказателя, моя дорогая?
– Да нет, Крид. Уверен ли ты в том, что хочешь этого. Остановившись, он взял ее руку в свои огромные ладони. Немного задержал их. Его голос был таким теплым и спокойным, наполненным ярким чувством.
– Да я уверен в этом так сильно, как ни в чем другом на свете, Ханна. Я уверен в этом так, как уверен в орлах, летающих в небе, и облаках. Начинается наша новая жизнь, и вместе мы сможем совершить многое.
Затаив дыхание, Ханна рискнула спросить о самом важном, чего она боялась больше остального:
– А как же насчет золота? Оно…
– Все в порядке. Я позаботился об этом. Кстати, Генри Пламмера будут судить за связь с разбойниками. Это последнее поражение стоило ему больше, чем акции и несколько мешков золота. Тебя еще что-нибудь волнует? Спрашивай. Ты сама-то уверена, что теперь жизнь наладится и все пойдет своим чередом?
Ханна медленно покачала головой, копна ее медных волос качнулась в такт движению головы.
– Нет. Мне нужны еще кое-какие заверения.
– То есть?
Наклонившись вперед, Ханна коснулась губами его губ. Прикосновение было легким, почти незаметным, как золотые лучи утреннего солнца, как мотылек, который садится на лепесток розы. Завитки волос пощекотали его щеку. Их свежий запах обещал многое. Но все это потом, завтра. Нежный поцелуй обещал вечную любовь, и Крид милостиво принял это обещание, дав взамен и свое.
Ханна немного отстранилась от него:
– Надеюсь, ты знаешь, куда нас везти, любовь моя?
Улыбнувшись, Крид осторожно убрал с ее лица прядь золотых волос и поцеловал в лоб:
– Да, дорогая. Знаю. На небеса.
Ханна сняла с палочки мясо, подула на него и стала перебрасывать с ладони на ладонь.
– Очень просто, – ответила она, откусив солидный кусок мяса. – Его выдала сигарета.
Крид в изумлении уставился на нее:
– Сигара?
– Ну… Разве ты не помнишь? Ох, как вкусно, Крид. А еще есть?
Передав ей второй кусок мяса, Крид ответил:
– Нет, не помню. А что с сигаретой? Девушка весело рассмеялась.
– Дело в том, что у тебя не было сигареты. Ладно, ладно, – добавила она быстро, увидев, что он нахмурился. – Я все сейчас объясню. Еще в пещере у тебя кончился табак. Теперь вспомнил? И ты рассказал мне о каком-то кенникуке, или как там это называется?
– Кинникинник. Да, помню. Ну, ты увидела меня с сигаретой, что дальше?
– Я сразу поняла, что рядом с тобой кто-то есть. Будь этот кто-то другой, ты не сидел бы, словно курица на яйце. А спускаясь с холма, я заметила твою шляпу. И подумала: не можешь же ты спокойно курить кеннику… кинникик… ну этот, как его… сидя без своей любимой шляпы…
Крид даже отпрянул от нее:
– Я должен в это поверить?
– Но это же правда.
– Подумать только!
– Вот-вот. Подумай ты хоть немного – сделал бы соответствующий вывод. – Она умолкла, испытывая терпение Крида, и продолжала: – Недалеко от тропы, где ты проскакал, трава была сильно примята. Мне это показалось странным. И я подумала, что туда поскакала еще какая-то лошадь. И тут я вспомнила, что ты видел Стилмена, который скакал впереди, перед тем как напал кугуар. Два плюс два будет…
– В твоем случае – пять, – договорил Крид за нее. – Ладно. Верю тебе. Очень хорошо, мисс Магуайр. Ваши логические способности просто поразительны. Но ведь ты говорила, что не умеешь стрелять!
– Я говорила, что не люблю стрелять. А это не одно и то же.
– Ты когда-нибудь бывала в миссии Святого Сердца, а, Ханна? – спросил он ее осторожно. Она удивленно посмотрела на него:
– Ты же знаешь, что не бывала. А в чем дело?
– Я полагаю, тебе там понравится. Старый священник отстроил ее, с помощью славных индейцев, конечно. Всю душу вложил в это дело.
Равнодушно пожав плечами, Ханна ответила:
– Что-то нет у меня желания туда ехать. Да и зачем? Крид подошел к ней, сел рядом. Его близость взволновала Ханну.
– А затем, чтобы оценить труд тех, кто так самоотверженно работал, – сказал он тихо. Ханна опустила глаза:
– А, так это очередной сказочный дворец? Карточный домик? Хрустальный замок? Вот что ты хочешь мне показать, Крид!
Нежно взяв ее за подбородок, Крид повернул се лицо к себе:
– А ты загадка, дорогая Ханна Элизабет Магуайр, сладкая загадка. И я собираюсь разгадать ее, чтобы наконец-то сломать барьер между нами. Давай сделаем это вместе.
– Не понимаю, о чем ты, – начала было она, но его пальцы с силой сжали ее подбородок.
– Милая, не надо больше притворяться. Я знаю, порой это очень трудно, но ты не справишься одна. Ханна отстранилась, избегая его горящего взгляда.
– Тебе, должно быть, безразличны мои чувства, – произнесла она тихо.
В ответ он обвил рукой ее талию и привлек к себе.
– Нет, не безразличны, – шепнул он ей на ухо, вдыхая запах ее роскошных волос.
– Если ты говоришь о моей вере в Бога, то она не исчезла. Я не могу забыть о ней, она не уходит. Она преследует меня, оставаясь где-то в глубине души, несмотря ни на что. Порой мне казалось, что я больше не верю, я обращалась к Нему с негодованием и гневом, но тут же приходила мысль: если я в Него не верю, то с кем тогда разговариваю? – Ханна смущенно улыбнулась. – Джошуа Магуайр обрадовался бы, узнав об этом. Он всегда опасался, что, не вынеся тягот жизни, я потеряю веру.
– Джошуа Магуайр наверняка гордился бы тобой, Ханна, – сказал Крид и после паузы добавил: – Я ведь тоже горжусь.
Не смея шелохнуться и посмотреть ему в лицо, прочесть на нем дружеское чувство вместо более глубокого, Ханна прижалась к его груди. Так было безопаснее. Так она сможет еще немного продлить это счастье…
– Ханна, ну посмотри же на меня, – говорил Крид, нежно гладя се подбородок. Отсветы огня плясали на стенах пещеры, отражаясь в глазах девушки. – Ханна, я… я… – Казалось, он никак не мог выговорить слов, которые вертелись на языке. И тогда она посмотрела на него, словно желая приободрить. – Я люблю тебя, – выдохнул Крид.
Господи, да этих слов она ждала целую вечность, и теперь растерялась, не нашла что сказать. Часто-часто заморгала, закрыла глаза. Потом открыла, вздохнула и почувствовала, что от счастья закружилась голова.
– За что?
Крид опешил, выпустил ее из объятий и чуть отодвинулся, уставившись на нее:
– За что? Ну как за что?.. Сам не знаю. Просто люблю, и все…
– Так не бывает, – разочарованно произнесла Ханна. – Мне надо знать, за что.
Крид никогда не объяснялся в любви и не знал, что сказать.
«Надо же, испортить такой замечательный момент!» – подумал он раздраженно.
– Ой, ради Бога! – воскликнул он, поднимаясь. – Не понимаю, чего ты от меня хочешь!
Ханна тоже встала и, глядя ему в глаза, сказала:
– Я и сама не понимаю, но, если ты скажешь, сразу пойму, то это или не то, и все встанет на свои места. Иначе ничего между нами не будет.
Крид прошел в самое затененное место, остановился, взъерошил от волнения волосы. Затем вернулся, подошел к ней и заключил в объятия:
– Черт побери. Я люблю тебя за то, что ты забавная и глупая, храбрая и нежная, за то, что берешь на себя огромную ответственность и того же требуешь от других. За то, что веришь в существование добра, ну, просто за то, что ты Ханна и мне хорошо рядом с тобой. И вот теперь, если тебе не понравилось то, что я сказал…
Она не дала ему договорить и, охваченная радостью, бросилась в его объятия, обвила его шею руками и покрыла лицо поцелуями. Горячие слезы заструились по ее щекам, а голос стал неожиданно хриплым, когда она произнесла:
– Именно это я и хотела услышать, Крид Брэттон! И уверена, что люблю тебя больше всех на свете…
После этого слова были излишни. Впервые в жизни Крид Брэттон понял, что такое настоящая любовь.
Он взял ее маленькую руку, прижал к губам розовую ладонь. Ханну бросило в жар от вспыхнувшего желания.
Крид взял ее на руки и понес к расстеленным у костра одеялам. Сегодня его ласки были исполнены нежности. Все вокруг казалось волшебным, как в сказке.
Даже обычный серый валун походил на гнома, усевшегося на огромную поганку. А ветки, сложенные для поддержания костра, – на рыцарские доспехи.
И слова Крид шептал необычные:
– Ты самый сладкий нектар на свете. – Вот что делает с мужчиной любовь.
Ханна купалась в блаженстве. Ведь Крид ей признался в любви. Исполнилась ее заветная мечта. Теперь ничего ей больше в жизни не нужно. Она выстрадала это счастье и упивалась им.
Бог не покарал се за то, что в час испытаний она проявила слабость и отвернулась от Него. Он милостив и прощает заблудшим их слабости. Это Он посла ей Крида. Послал большую любовь. И Ханна сделает все, чтобы заслужить эту награду. И Его прощение. Крид тоже должен вернуться к вере. Ханна ему в этом поможет.
А сейчас любимый держал ее на руках и укачивал, словно ребенка.
В эту ночь Криду не пришлось раздевать Ханну: охваченная страстью, она сбросила с себя одежду, нетерпеливо расстегивая множество мелких жемчужных пуговиц, и наконец предстала перед Кридом во всей своей красе. Он глаз не мог отвести от ее роскошного тела, окутанного пелериной медных волос. Крид тоже освободился от одежды, и его загорелое тело контрастировало с ее белоснежным. Не хватало только художника, который запечатлел бы на холсте эту великолепную картину. Но третий всегда лишний. Если даже это художник. В эту поистине волшебную ночь им было хорошо вдвоем. Никогда еще они так не ласкали друг друга. Не испытывали такого блаженства. То паря в заоблачных высях, то возвращаясь с небес на землю. Казалось, их взлетам не будет конца. Но когда-нибудь все кончается. Усталые и счастливые, они лежали в объятиях друг друга. Наступил рассвет. Край неба порозовел. А они все еще спали и видели прекрасные сны.
Крид проснулся первым и тихонько поцеловал любимую.
Ханна открыла глаза:
– Я люблю тебя, Крид Брэттон. Он сжал ее в объятиях:
– Я тоже люблю тебя, Ханна Магуайр.
По синему небу плыли кружевные облачка. Дикие розы вились по стенам деревянных хижин и заборам. Их тонкий аромат смешивался с запахом спелых фруктов и свсжсско-шенной травы. Каменная стена окружала вновь выросшую траву и клумбы цветов возле маленького домика. На солнышке резвились детишки. Ветки созревших ягод клонились к земле, и мальчишки с загоревшими лицами с любопытством наблюдали за парочкой, остановившейся напротив миссии.
Миссия Святого Сердца Иисуса располагалась на вершине небольшого холма, поросшего высокой травой. Церковь переместили сюда с берега реки из опасения, что ее может затопить. От этого она только выиграла. Оформленная отцом Равалли, священником, итальянским миссионером, художником, скульптором и физиком, крошечная церковь была любовно преобразована в оазис красоты в диких местах Айдахо.
Отец Равалли, очевидно, скопировал один из больших европейских соборов, но в более простом варианте. Конечно, ему помогали индейцы. Членов племени ши-чу-умш и скицу переименовали в кордаленов. Название отлично прижилось. Духовные представители индейского племени пригласили судей, тогда и было принято решение, об учреждении миссии.
Сложенная из огромных бревен, она была огорожена решетчатым забором из молодых деревьев и кустарника. Ее строили под проливными дождями, снегом и ледяными ветрами. На двери красовались газеты, которые добрый отец Равалли получал почтой и использовал в качестве украшений. Изобретательный священник расставил здесь также плетеные корзины. Позолоченные кресты были сделаны из резного дерева, а деревянный алтарь искусно разрисован под европейский дорогой мрамор.
Неподалеку от храма расположилась маленькая деревенька. Место было тихое, мирное, и наша парочка решила здесь пожениться.
Ханна и Крид обменялись взглядами и сделали несколько шагов по каменной лесенке, взявшись за руки. Яркую головку Ханны украшали корона из диких роз и венец. Крид надел новую белую рубашку, темно-серый пиджак и черные брюки. В петличку воткнул красную розу. Ханна подумала, что привлекательнее мужчины нет на всей земле.
Ступив в сумеречную прохладу церкви, они ощутили запах свечей и полировки. Скамейки блестели, узкий проход заканчивался алтарем.
– Я так долго этого ждал, – проговорил Крид, нарушив тишину церкви.
Ханна пожала его руку в знак поддержки, потом отпустила се и сцепила руки замочком. Оба остановились в сводчатом проходе и стали ждать, прислушиваясь к звукам в храме.
На них снизошли тишина и покой. Крид наслаждался – ведь именно покоя ему не хватало в жизни. Все его сомнения рассеялись, как белые облака на небе, и он остался окруженный заботой и лаской, доверием и любовью. Возможно, он еще и не обрел настоящую веру в Бога, но рядом с ним была Ханна, и он чувствовал себя защищенным как никогда. Время залечит все раны, время. И любовь, которую он испытывал к этой хрупкой девушке с сияющим лицом и прекрасной душой. Он остановил взгляд на Ханне, и на него словно снизошло озарение: больше с ними ничего не случится. Они будут счастливы.
Ханна, почувствовав его взгляд, невольно посмотрела на него и улыбнулась. На ней было новое кружевное платье, украшенное розами. Сердце пело прекрасную песнь любви. Воздух был напоен чудесными ароматами. Неужели это и было тем самым чувством, о котором рассказывал отец? Он говорил, что, когда она встретит своего суженого, все будет именно так. Ханне казалось, что она идет по краю огромной пропасти, наполненной розовыми лепестками и пышными облаками. В нее и упасть не страшно, не разобьешься. Она любит Крида. Любит всем сердцем. Впереди у них чудесное будущее.
Дверь медленно отворилась, и появился человек в черной мантии. Повернувшись, Ханна посмотрела на Крида и взяла его за руку.
Полчаса спустя венчание закончилось, и Крид с Ханной вышли из церкви. Их союз благословил Господь Бог.
– Что-нибудь изменилось? – робко спросила Ханна. Крид многозначительно взглянул на нее.
– Нет, – помолчав, произнес он. – Если не считать того, что я проголодался.
Какое-то время Ханна испуганно смотрела на него, потом рассмеялась, обратив на себя внимание прохожих, которые понимающе улыбнулись. Солнце позолотило красномедные волосы Ханны. Черные волосы Крида блестели, как уголь. Ханна подошла к нему, сжала его руку и прошептала, что желание у него вполне естественное.
– Но где можно его удовлетворить, дорогая? – спросил он, когда они спустились с каменных ступеней во двор.
– В раю. В волшебном царстве Вечности. В нашем воздушном замке.
Очарованный красотой жены, Крид нежно улыбнулся, взял ее руку и поцеловал ладонь. Но тут же с тяжелым вздохом выпустил ее и сказал:
– Но наши единороги еще не прибыли. А ведь только они знают дорогу в Вечность.
Радуясь, что Крид подхватил ее игру в волшебную страну, Ханна встретила его страстный взгляд, и лицо ее озарила счастливая улыбка. Она так сильно любила Крида, что это ее даже пугало. Неожиданно на ум пришел образ взорвавшейся любви – фонтан из разноцветных лепестков, звездного света и янтарных капелек меда.
«Словно вход в ворота Вечности», – подумала она. Однако их ожидали неотложные земные дела, и Ханне пришлось спуститься с небес и обратить свои мысли к грешной земле.
– Я полагаю, надо вернуться в Кер-д'Ален. Там есть маленькая хижина, которая ждет нас.
– Согласен, – не раздумывая, ответил он и с лукавой улыбкой добавил: – Боюсь, Генерал будет на меня в обиде за то, что я заставил его тащить экипаж. Это заденет его гордость и достоинство.
Ханна посмотрела на жеребца, запряженного в экипаж. Конь поднял голову, увешанную колокольчиками, и жалобно заржал. Ханна тихо рассмеялась и сказала:
– Ничего, привыкнет.
– Придется привыкнуть. Мы с тобой теперь супружеская чета. К тому же еще и родители. Ведь нас ждут дети. Остановившись, Ханна с тревогой заглянула ему в лицо:
– Крид, ты правда не возражаешь? Они такие маленькие оба, и такие послушные…
Брови Крида взлетели, как два орла в поднебесье:
– Послушные?! По-моему, ты кое-что забыла, милая. Я, например, давно заметил, что мальчишка то и дело подшучивает над сестрой. И шуточки у него далеко не безобидные.
– Но Эрик так любит Айви. Он никогда не…
– Да, он не даст ее в обиду, – договорил за нее Крид, взяв Ханну под руку и подводя ее к маленькому экипажу. – Но это не значит, что сам не будет ее обижать.
Наступила некоторая тишина, в течение которой Ханна обдумывала их недавнее решение взять к себе Эрика и Айви Рансом, двух сирот, которые еще остались непристроенными. Остальных ребятишек разобрали в деревне. Но ни в одной семье не нашлось места сразу для двоих – брата и сестры. Вот Крид подвел ее к экипажу. Ханна внимательно всмотрелась в его лицо. Кажется, Крид нимало не сомневался в их затее.
– Ты уверен? – спросила она, водружая широкую шляпу на голову Криду.
– Уверен в чем? В том, что будет дождь? Или солнце? Я разве похож на предсказателя, моя дорогая?
– Да нет, Крид. Уверен ли ты в том, что хочешь этого. Остановившись, он взял ее руку в свои огромные ладони. Немного задержал их. Его голос был таким теплым и спокойным, наполненным ярким чувством.
– Да я уверен в этом так сильно, как ни в чем другом на свете, Ханна. Я уверен в этом так, как уверен в орлах, летающих в небе, и облаках. Начинается наша новая жизнь, и вместе мы сможем совершить многое.
Затаив дыхание, Ханна рискнула спросить о самом важном, чего она боялась больше остального:
– А как же насчет золота? Оно…
– Все в порядке. Я позаботился об этом. Кстати, Генри Пламмера будут судить за связь с разбойниками. Это последнее поражение стоило ему больше, чем акции и несколько мешков золота. Тебя еще что-нибудь волнует? Спрашивай. Ты сама-то уверена, что теперь жизнь наладится и все пойдет своим чередом?
Ханна медленно покачала головой, копна ее медных волос качнулась в такт движению головы.
– Нет. Мне нужны еще кое-какие заверения.
– То есть?
Наклонившись вперед, Ханна коснулась губами его губ. Прикосновение было легким, почти незаметным, как золотые лучи утреннего солнца, как мотылек, который садится на лепесток розы. Завитки волос пощекотали его щеку. Их свежий запах обещал многое. Но все это потом, завтра. Нежный поцелуй обещал вечную любовь, и Крид милостиво принял это обещание, дав взамен и свое.
Ханна немного отстранилась от него:
– Надеюсь, ты знаешь, куда нас везти, любовь моя?
Улыбнувшись, Крид осторожно убрал с ее лица прядь золотых волос и поцеловал в лоб:
– Да, дорогая. Знаю. На небеса.