Страница:
– Совсем?
– Да. И кстати, именно так я нашел и тебя.
– Разве мы встречались раньше?
Былые сомнения вернулись. Ита вновь стала склоняться к мысли, что перед ней сумасшедший.
Да, у него в глазах есть что-то такое… Необычное. Но может, это странное выражение не что иное, как признак душевной болезни? Или…
– Нет. Мы не встречались прежде. У тебя осталась одна из стрел судьбы. Я видел древний артефакт несколько раз.
– Значит, ты нарисовал стрелу – и оказался рядом? Вот так просто?
– Да.
– Ладно, допустим, это правда. – Ита не верила ни единому слову и не собиралась этого скрывать. – А как…
– Дай мне минуту, и все увидишь сама.
Она согласно кивнула:
– Хорошо.
Минута или две ничего не изменят. Можно и подождать. Проще позволить человеку доказать свою полную несостоятельность, чем бесконечно долго сотрясать воздух пустыми речами.
– Спасибо.
Толинель не стал рисовать, а направился к ближайшему дереву. Было слишком темно, чтобы рассмотреть, чем он занимается, но Ите почудилось, что Рисующий Смерть обхватил руками ствол, прижавшись к нему всем телом. Несколько секунд юноша простоял неподвижно, а затем сделал шаг назад, что-то быстро крикнул на гортанном наречии (больше похожем на язык птиц, чем людскую речь), отвесил низкий поклон и вернулся обратно.
– Не получилось?
Она не пыталась скрыть презрения – жалкий кривляка, решил пустить пыль в глаза, изображая друида.
– Отчего же. Все на редкость удачно складывается. Я заручился поддержкой старинных друзей, и теперь отряд под предводительством Хрустального Принца придет в нужное место.
– Ты уверен?
– Разумеется. А сейчас положи руки мне на плечи и закрой глаза.
– Это обязательно?
– Да.
– Хорошо. – Ита решила пойти до конца.
При желании невменяемый художник мог убить ее до того, как она пришла в чувство. Вряд ли дурацкое представление затеяно ради неожиданного нападения.
– Хорошо, – повторила она, крепко сжимая худые плечи. – Я закрыла глаза. И как долго мы будем играть в жмурки?
– Никак.
– В каком смысле?
– Мы на месте.
– Уже?
– Да.
Ита открыла глаза, готовая рассмеяться в лицо глупому лжецу, возомнившему о себе неизвестно что, но смех застрял в горле. Толинель не обманул – они действительно покинули лесную поляну и оказались в необычном, странном месте. Небольшая постройка из белого мрамора больше всего походила на склеп. Но так как рядом не наблюдалось могил, ритуальных столбов, каменных идолов и других символов древних захоронений, то это явно было не кладбище.
– Где мы? И почему… Так быстро прилетели? – спросила девушка прерывающимся от волнения голосом.
Ее поразил даже не сам факт мгновенного перемещения в пространстве, а то, что странный художник не преувеличивал, рассказывая о своих возможностях. И раз выполнил одно обещание, то исполнит и второе. А значит, у лучницы появится возможность поквитаться с предателем. Теперь она не упустит свой шанс.
«Лови удачу за хвост», – любил повторять отец.
Его удача оказалась чересчур быстрой. Дочери повезло немногим больше. Поймать не поймала, но отомстить сможет.
– Прямо перед тобой вход в Белую пустошь. Само место называется Мефисто, блуждающий остров, куда невозможно долететь. А насчет скорости… – он пренебрежительно пожал плечами, как будто речь шла о недостойном внимания пустяке, – у меня было достаточно времени, чтобы отточить мастерство до совершенства.
– Блуждающий остров. Какое странное название.
– Ничуть. Оно в полной мере отражает суть небольшого клочка суши, парящего над пропастью.
– А при чем здесь эта Белая пустошь?
Судя по спокойному виду Толинеля, время в запасе у них было. Ита не знала, какое чудо приведет Хрустального Принца сюда, но не сомневалась – в этом забытом людьми и богом месте они встретятся. Переберется ублюдок на остров или свалится в пропасть, еще неизвестно. Но прежде чем биться, грамотный полководец всегда изучает место сражения. Во избежание всякого рода неожиданностей и неприятных сюрпризов нужно узнать о Мефисто как можно больше.
– Пустошь?
– Да.
– Трудно сказать. Вообще-то это своеобразные врата в другой мир. Застывший и бесчувственный, словно ледяная глыба. Наверняка у неизвестного создателя портала имелись веские основания для возведения перехода, но мне о них ничего не известно.
– Разве ты не был внутри? Не поверю, что гоняться за смертью целую вечность намного интереснее, чем найти ключ к древней загадке.
– Меня интересуют мор, война, чума, голод и несчастья, а не тайны, дошедшие до нас из глубины веков. Но чтобы не расстраивать тебя, признаюсь честно: я побывал там и не нашел ничего интересного. Заснеженная равнина, простирающаяся до самого горизонта, – и все. Единственная заслуживающая внимания деталь – обычному смертному оттуда не выбраться. Дверь открывается только в одну сторону.
– А как же… – Ита осеклась на полуслове.
Вопрос, как Рисующий Смерть покинул жуткую Пустошь, ответа не требовал. Тот, для кого не существует преград, может выбраться из любой ловушки, переместившись в нужную точку пространства.
– Как же… Каким образом… – тем не менее она продолжила: – Предатель, возглавляющий отряд, попадет на остров, если сюда нельзя долететь?
– Я разве сказал, что он сюда попадет?
– Нет. Но обещал устроить встречу, и даже более того – предложил беречь силы.
– Яд поражает ослабевшего человека намного быстрее. К тому же речь шла о встрече, а не о личном контакте. Через час с небольшим рассветет. Пройдет полчаса – и оттуда, – рука указала на север, – появится отряд. Тридцать метров отделяют наш остров от скалы. Ты увидишь, как враги кинутся в пропасть. Может, с утангами ничего не случится, а люди, орки, гоблины и дроу погибнут. Все до единого…
– А…
– Догадываюсь, о чем ты хочешь спросить. Ответ – да. Можешь использовать последнюю стрелу, поразив ею сердце Хрустального Принца. И быть абсолютно уверенной в том, что он умер.
Прежде чем ответить, лучница смерила Толинеля презрительным взглядом. Без сомнения, художник отлично разбирался в красках, магии и прочих вещах. Вот только за всю свою бесконечно долгую жизнь не понял, что отличает простолюдина, взявшего в руки меч, от настоящего воина.
– Сарг вручил стрелы мне. И я сделаю с ними, что пожелаю, не спрашивая разрешения ни у кого! – Ита говорила, не повышая голоса, хотя показное спокойствие давалось с трудом. – Мне интересно другое. Как можно заставить броситься в пропасть целый отряд? И второе: с какой стати Мефисто настолько удачно оказался в нужном месте? Все это очень сильно смахивает на западню. Только непонятно, кого ты хочешь поймать.
Если Рисующий Смерть и заметил резкую перемену настроения спутницы, то не подал вида.
– Отряд и пропасть – отдельная тема. Наберись терпения, осталось недолго. Насчет ловушки. У меня и в мыслях нет кого-то ловить. А блуждающий остров… Он подобен дрейфующей лодке, которую при желании и определенных способностях можно направить в нужное место.
– Вот так просто? – Долго сдерживаемое раздражение наконец прорвалось наружу. – Не слишком ли много лодок? Накренившийся мир, дрейфующий остров…
– Нет. Не много. Вряд ли ты сможешь рассказать, как уничтожила два могущественных артефакта. Есть вещи, которые трудно понять, а еще сложнее объяснить. Когда-то Сарг помог мне – и теперь попросил о небольшом одолжении. Он не хочет, чтобы с последней стрелой случилось несчастье. Поэтому я здесь и помогаю тебе.
– Хорошо. – Ита устало опустилась на землю. Минуту назад она походила на натянутую тетиву, а сейчас чувствовала себя так, будто силы в одно мгновение оставили ее. – Ты поможешь мне уничтожить предателя, а я постараюсь сделать все возможное, чтобы с последней стрелой ничего не случилось.
– Договорились. – Он не пытался скрыть радость. – Тогда ты отдохни, а мне нужно кое-что подготовить.
После того как Толинель отошел, сидевшая на земле девушка почувствовала себя значительно лучше. Ей даже показалось, что неожиданный упадок сил напрямую связан с человеком, пытающимся нарисовать смерть. Но такое предположение выглядело слишком фантастично. К тому же догадку невозможно ни подтвердить, ни опровергнуть. А раз так, нечего и думать об этом. Ита отбросила прочь глупые подозрения.
Ее война подходила к концу. Скоро рассвет. Решающая битва – и финал.
Сложенные крылья распрямятся. Это будет прощальный вздох. Взмах совпадет с последним ударом сердца.
А затем появится Она.
И все кончится.
– Скажи, а ради чего ты пытаешься нарисовать Смерть?
Ита видела только смутный силуэт, но ей показалось – корпус художника дернулся. Как будто в него попала стрела. Несколько секунд Толинель простоял неподвижно, видимо пытаясь решить, стоит отвечать или нет, а затем все же сказал:
– Я должен изобразить Ее внутреннюю сущность, иначе Она не снизойдет до меня. Такой у нас договор.
– Вот как?
– Именно так.
– Получается, ты бессмертный?
– В некотором роде – да.
– А разве это не прекрасный дар?
– Когда-то, очень давно, я думал так же, как и ты. Но со временем понял – жизнь без смерти теряет всякий смысл. У всего на свете должны быть начало и конец. Понимаешь. У всего…
Игу поразил даже не сам ответ, сколько глухой надтреснутый голос, принадлежащий не юноше, а глубокому старику. Уставшему человеку, который мог бы жить вечно, но, как ни странно, мечтает только об одном – умереть…
Глава 6
Глава 7
– Да. И кстати, именно так я нашел и тебя.
– Разве мы встречались раньше?
Былые сомнения вернулись. Ита вновь стала склоняться к мысли, что перед ней сумасшедший.
Да, у него в глазах есть что-то такое… Необычное. Но может, это странное выражение не что иное, как признак душевной болезни? Или…
– Нет. Мы не встречались прежде. У тебя осталась одна из стрел судьбы. Я видел древний артефакт несколько раз.
– Значит, ты нарисовал стрелу – и оказался рядом? Вот так просто?
– Да.
– Ладно, допустим, это правда. – Ита не верила ни единому слову и не собиралась этого скрывать. – А как…
– Дай мне минуту, и все увидишь сама.
Она согласно кивнула:
– Хорошо.
Минута или две ничего не изменят. Можно и подождать. Проще позволить человеку доказать свою полную несостоятельность, чем бесконечно долго сотрясать воздух пустыми речами.
– Спасибо.
Толинель не стал рисовать, а направился к ближайшему дереву. Было слишком темно, чтобы рассмотреть, чем он занимается, но Ите почудилось, что Рисующий Смерть обхватил руками ствол, прижавшись к нему всем телом. Несколько секунд юноша простоял неподвижно, а затем сделал шаг назад, что-то быстро крикнул на гортанном наречии (больше похожем на язык птиц, чем людскую речь), отвесил низкий поклон и вернулся обратно.
– Не получилось?
Она не пыталась скрыть презрения – жалкий кривляка, решил пустить пыль в глаза, изображая друида.
– Отчего же. Все на редкость удачно складывается. Я заручился поддержкой старинных друзей, и теперь отряд под предводительством Хрустального Принца придет в нужное место.
– Ты уверен?
– Разумеется. А сейчас положи руки мне на плечи и закрой глаза.
– Это обязательно?
– Да.
– Хорошо. – Ита решила пойти до конца.
При желании невменяемый художник мог убить ее до того, как она пришла в чувство. Вряд ли дурацкое представление затеяно ради неожиданного нападения.
– Хорошо, – повторила она, крепко сжимая худые плечи. – Я закрыла глаза. И как долго мы будем играть в жмурки?
– Никак.
– В каком смысле?
– Мы на месте.
– Уже?
– Да.
Ита открыла глаза, готовая рассмеяться в лицо глупому лжецу, возомнившему о себе неизвестно что, но смех застрял в горле. Толинель не обманул – они действительно покинули лесную поляну и оказались в необычном, странном месте. Небольшая постройка из белого мрамора больше всего походила на склеп. Но так как рядом не наблюдалось могил, ритуальных столбов, каменных идолов и других символов древних захоронений, то это явно было не кладбище.
– Где мы? И почему… Так быстро прилетели? – спросила девушка прерывающимся от волнения голосом.
Ее поразил даже не сам факт мгновенного перемещения в пространстве, а то, что странный художник не преувеличивал, рассказывая о своих возможностях. И раз выполнил одно обещание, то исполнит и второе. А значит, у лучницы появится возможность поквитаться с предателем. Теперь она не упустит свой шанс.
«Лови удачу за хвост», – любил повторять отец.
Его удача оказалась чересчур быстрой. Дочери повезло немногим больше. Поймать не поймала, но отомстить сможет.
– Прямо перед тобой вход в Белую пустошь. Само место называется Мефисто, блуждающий остров, куда невозможно долететь. А насчет скорости… – он пренебрежительно пожал плечами, как будто речь шла о недостойном внимания пустяке, – у меня было достаточно времени, чтобы отточить мастерство до совершенства.
– Блуждающий остров. Какое странное название.
– Ничуть. Оно в полной мере отражает суть небольшого клочка суши, парящего над пропастью.
– А при чем здесь эта Белая пустошь?
Судя по спокойному виду Толинеля, время в запасе у них было. Ита не знала, какое чудо приведет Хрустального Принца сюда, но не сомневалась – в этом забытом людьми и богом месте они встретятся. Переберется ублюдок на остров или свалится в пропасть, еще неизвестно. Но прежде чем биться, грамотный полководец всегда изучает место сражения. Во избежание всякого рода неожиданностей и неприятных сюрпризов нужно узнать о Мефисто как можно больше.
– Пустошь?
– Да.
– Трудно сказать. Вообще-то это своеобразные врата в другой мир. Застывший и бесчувственный, словно ледяная глыба. Наверняка у неизвестного создателя портала имелись веские основания для возведения перехода, но мне о них ничего не известно.
– Разве ты не был внутри? Не поверю, что гоняться за смертью целую вечность намного интереснее, чем найти ключ к древней загадке.
– Меня интересуют мор, война, чума, голод и несчастья, а не тайны, дошедшие до нас из глубины веков. Но чтобы не расстраивать тебя, признаюсь честно: я побывал там и не нашел ничего интересного. Заснеженная равнина, простирающаяся до самого горизонта, – и все. Единственная заслуживающая внимания деталь – обычному смертному оттуда не выбраться. Дверь открывается только в одну сторону.
– А как же… – Ита осеклась на полуслове.
Вопрос, как Рисующий Смерть покинул жуткую Пустошь, ответа не требовал. Тот, для кого не существует преград, может выбраться из любой ловушки, переместившись в нужную точку пространства.
– Как же… Каким образом… – тем не менее она продолжила: – Предатель, возглавляющий отряд, попадет на остров, если сюда нельзя долететь?
– Я разве сказал, что он сюда попадет?
– Нет. Но обещал устроить встречу, и даже более того – предложил беречь силы.
– Яд поражает ослабевшего человека намного быстрее. К тому же речь шла о встрече, а не о личном контакте. Через час с небольшим рассветет. Пройдет полчаса – и оттуда, – рука указала на север, – появится отряд. Тридцать метров отделяют наш остров от скалы. Ты увидишь, как враги кинутся в пропасть. Может, с утангами ничего не случится, а люди, орки, гоблины и дроу погибнут. Все до единого…
– А…
– Догадываюсь, о чем ты хочешь спросить. Ответ – да. Можешь использовать последнюю стрелу, поразив ею сердце Хрустального Принца. И быть абсолютно уверенной в том, что он умер.
Прежде чем ответить, лучница смерила Толинеля презрительным взглядом. Без сомнения, художник отлично разбирался в красках, магии и прочих вещах. Вот только за всю свою бесконечно долгую жизнь не понял, что отличает простолюдина, взявшего в руки меч, от настоящего воина.
– Сарг вручил стрелы мне. И я сделаю с ними, что пожелаю, не спрашивая разрешения ни у кого! – Ита говорила, не повышая голоса, хотя показное спокойствие давалось с трудом. – Мне интересно другое. Как можно заставить броситься в пропасть целый отряд? И второе: с какой стати Мефисто настолько удачно оказался в нужном месте? Все это очень сильно смахивает на западню. Только непонятно, кого ты хочешь поймать.
Если Рисующий Смерть и заметил резкую перемену настроения спутницы, то не подал вида.
– Отряд и пропасть – отдельная тема. Наберись терпения, осталось недолго. Насчет ловушки. У меня и в мыслях нет кого-то ловить. А блуждающий остров… Он подобен дрейфующей лодке, которую при желании и определенных способностях можно направить в нужное место.
– Вот так просто? – Долго сдерживаемое раздражение наконец прорвалось наружу. – Не слишком ли много лодок? Накренившийся мир, дрейфующий остров…
– Нет. Не много. Вряд ли ты сможешь рассказать, как уничтожила два могущественных артефакта. Есть вещи, которые трудно понять, а еще сложнее объяснить. Когда-то Сарг помог мне – и теперь попросил о небольшом одолжении. Он не хочет, чтобы с последней стрелой случилось несчастье. Поэтому я здесь и помогаю тебе.
– Хорошо. – Ита устало опустилась на землю. Минуту назад она походила на натянутую тетиву, а сейчас чувствовала себя так, будто силы в одно мгновение оставили ее. – Ты поможешь мне уничтожить предателя, а я постараюсь сделать все возможное, чтобы с последней стрелой ничего не случилось.
– Договорились. – Он не пытался скрыть радость. – Тогда ты отдохни, а мне нужно кое-что подготовить.
После того как Толинель отошел, сидевшая на земле девушка почувствовала себя значительно лучше. Ей даже показалось, что неожиданный упадок сил напрямую связан с человеком, пытающимся нарисовать смерть. Но такое предположение выглядело слишком фантастично. К тому же догадку невозможно ни подтвердить, ни опровергнуть. А раз так, нечего и думать об этом. Ита отбросила прочь глупые подозрения.
Ее война подходила к концу. Скоро рассвет. Решающая битва – и финал.
Сложенные крылья распрямятся. Это будет прощальный вздох. Взмах совпадет с последним ударом сердца.
А затем появится Она.
И все кончится.
– Скажи, а ради чего ты пытаешься нарисовать Смерть?
Ита видела только смутный силуэт, но ей показалось – корпус художника дернулся. Как будто в него попала стрела. Несколько секунд Толинель простоял неподвижно, видимо пытаясь решить, стоит отвечать или нет, а затем все же сказал:
– Я должен изобразить Ее внутреннюю сущность, иначе Она не снизойдет до меня. Такой у нас договор.
– Вот как?
– Именно так.
– Получается, ты бессмертный?
– В некотором роде – да.
– А разве это не прекрасный дар?
– Когда-то, очень давно, я думал так же, как и ты. Но со временем понял – жизнь без смерти теряет всякий смысл. У всего на свете должны быть начало и конец. Понимаешь. У всего…
Игу поразил даже не сам ответ, сколько глухой надтреснутый голос, принадлежащий не юноше, а глубокому старику. Уставшему человеку, который мог бы жить вечно, но, как ни странно, мечтает только об одном – умереть…
Глава 6
Несмотря на поздний час и отвратительную погоду, небольшая придорожная таверна ломилась от посетителей. Это выглядело тем более странно, что до ближайшей деревни было не меньше часа езды по хорошей дороге. Путешественников в такое время года не много. Крупные торговые караваны идут другими путями, а военные предпочитают квартировать в крупных населенных пунктах, а не набиваться, словно сельдь в бочку, в какую-то грязную забегаловку.
Шум, смех, пьяные выкрики смешались в сплошной непрерывный гул. Создавалось впечатление, что кто-то собрался отпраздновать торжественное событие и пригласил чуть ли не всю округу.
В другое время Этан предпочел бы обойти стороной людное место, но сейчас решил остановиться на отдых. Слиться с толпой и затеряться в пьяной компании не так сложно, если обладаешь определенными навыками. Можно есть за общим столом, и никто не обратит внимания на «серую мышь» – скромного человека, не выпячивающего наружу свое «я». В искусстве оставаться незамеченным нет и намека на магию. Залог успеха кроется в умении правильно себя вести в любой ситуации, приспосабливаясь к манере поведения окружающих.
Как и следовало ожидать, на запоздалых посетителей не обратили внимания. Мужчина, сидящий рядом с входной дверью, скользнул равнодушным взглядом по фигурам вновь прибывших, рассеянно подумал о нескончаемом дожде – и переключил внимание на соседку с соблазнительно пышными формами.
Остальные посетители не заметили вошедших не оттого, что изрядно выпили, а из-за клубов табачного дыма. В таверне было душно и накурено. В этих краях любой уважающий себя мужчина курил трубку. Одного открытого окна на весь зал было явно недостаточно, чтобы проветрить помещение. В сизом дыме, заполнившем все видимое пространство, лица становятся безликими масками, а фигуры превращаются в размытые контуры.
Двое промокших до нитки людей подошли к стойке, за которой суетился вспотевший от напряжения владелец таверны. Сегодня на его захудалую ночлежку обрушилось столько гостей и работы, что остановиться передохнуть хотя бы на минуту он почитал за счастье. Не говоря уже о том, чтобы присесть за стол и пропустить пару стаканов с завсегдатаями.
В отличие от изрядно набравшихся посетителей опытный трактирщик своим профессиональным взглядом заметил чужаков еще на входе. Когда гости подошли к стойке, он оказался рядом. Рука одного из вновь прибывших опустилась в карман за кошельком, но грузный хозяин отрицательно покачал головой.
– Денег не нужно. За все заплачено. Сегодня можете есть и пить вволю.
Оставить без внимания щедрое предложение было невежливо, поэтому Этан, изобразив на лице искреннюю заинтересованность, спросил:
– Кто платит за всех и почему?
Это была не вежливость и не любопытство, это было все то же искусство приспосабливаться к манере поведения окружающих. Не поинтересуйся приезжий, с какой стати таинственный доброжелатель угощает его ужином, и трактирщик наверняка заподозрит неладное. С его точки зрения, честные люди себя так не ведут. Банальная, в общем-то, ситуация с заранее предсказуемым развитием событий.
Вначале – косые взгляды и кривые ухмылки. Затем «ненароком» вылитое на одежду вино.
Драка.
Поножовщина.
Смерть.
Типичный случай – когда чересчур возбужденные люди переключают внимание с выпивки и женщин на чужаков. Пары алкоголя воспламеняются мгновенно. Хватает крохотной искры, чтобы на свободу вырвалось бушующее пламя.
Возникни необходимость – и сын Хаоса без труда убьет всех присутствующих. После чего, заметая следы, превратит некогда шумное пиршество в погребальный костер. С искры все началось – ею и закончится.
Но для всех будет лучше, если новоприбывшие спокойно перекинутся парой фраз, отдохнут, купят лошадей и продолжат свой путь.
– Так кем оплачен счет? – повторил Этан с единственной целью польстить самолюбию измотанного хозяина.
Гость понимает: у загруженного работой трактирщика голова идет кругом – и потому не обижается, что тот не отреагировал сразу.
– Мальтиса наша… того… – Многозначительная ухмылка говорила сама за себя.
– В каком смысле? – вступил в разговор молчавший до сих пор Мелиус, изображая простого, в меру любознательного человека, которому интересно услышать последние деревенские сплетни о ненормальной Мальтисе.
– Решила справить поминки.
– И что в этом плохого?
– Ничего, кроме того, что она живая.
– А разве поминки не…
– Нет. В том-то и дело: дуреха вбила в свою глупую голову, что сегодня умрет. И по случаю этого устроила гулянье. За один раз выкинула на ветер все сбережения. Хочу, говорит, чтобы люди меня добром поминали. А сама пригласила таких… такое… в общем, приличные люди дома остались.
– Интересно. Она что, смертельно больна?
Прежде чем ответить, трактирщик налил себе пива. Сразу видно, господа едут издалека. Местный сброд подождет, а приезжих надо обслужить по полной программе. Может, потом расскажут кому-нибудь о гостеприимном хозяине и его заведении.
– Какое там больна! Здорова как лошадь! На ней пахать можно. Я же говорю – того баба…
Разговор с грубым простолюдином начал утомлять Этана. Верный файт, уловив перемену настроения господина, решил закругляться.
– Женщин вообще не поймешь. Все они немного того. Завтра проспится – начнет рвать волосы и причитать. Может, совсем умом двинется. Вот, – золотая монета упала на стол, – отдашь ей утром. На месяц безбедной жизни этого хватит. Передай, господа благодарят ее за славное угощение и желают здравствовать.
Словно змея, бросающаяся на добычу, потная ладонь хозяина метнулась к монете.
– Обязательно передам. – Толстые губы расплылись в довольной улыбке.
К тому времени, как Мальтиса проспится, гости уже покинут таверну. А значит, золото можно оставить себе. Выжившей из ума…
Неожиданно за спиной щедрых господ возникла виновница торжества. Она была навеселе, но не настолько пьяна, чтобы не отдавать себе отчета в собственных действиях. Женщина выглядела на тридцать с небольшим, хотя вполне могла быть старше или моложе лет на десять. Встречаются люди, чей возраст невозможно определить. Мальтиса явно принадлежала к их числу.
– Суф, старый плут, можешь не прятать монету, а с чистой совестью оставить себе. Будем считать, это мой прощальный подарок. Ну а вас, добрые люди, не пожалевшие золота для глупой женщины, я отблагодарю, как могу.
– Мы не нуждаемся в благодарности.
– Я расскажу вам о будущем.
– Спасибо, не нужно.
На лице Мальтисы застыло искреннее удивление.
– Это не будет вам стоить ни гроша!
– Ни за деньги, ни просто так я не хочу знать будущее. Пусть свершится то, что предназначено судьбой.
– Правильно! – поддакнул Суф. Мальтиса уже заплатила, а из щедрых господ можно будет вытянуть еще что-нибудь, поэтому практичный трактирщик встал на сторону гостей. – Проще и спокойнее жить в неведении. Вот моя двоюродная тетка как-то…
– Суф, твоя родственница была законченной дурой.
Этана не интересовали подробности жизни деревенской общины. Он зашел, чтобы поесть, недолго отдохнуть, по возможности купить лошадей – и продолжить путь. А вместо этого оказался втянутым в бессмысленное препирательство.
– Здесь есть лошади?
Самый простой и верный способ сменить тему – задать деловой вопрос.
– Да, но дело в том… – Суф почувствовал, что за полудохлую клячу может выручить столько денег, сколько в иной ситуации ему не получить и за племенного жеребца.
– Скажи, сколько хочешь за хорошую пару.
Сразу видно, что благородный господин не привык торговаться. У трактирщика были две приличные лошади, но он боялся продешевить.
– Твоя полоумная тетка была законченной дурой. – Мальтиса никак не могла успокоиться.
– Да, она была не в себе. – Трактирщик соглашался на все. Сейчас не время обижаться на оскорбления пьяной женщины, главное, правильно рассчитать цену. – Я выкупил на прошлой неделе эту прекрасную пару у купца из…
– Просто скажи цену.
Гость приветливо улыбнулся, но в холодном взгляде промелькнуло нечто такое, от чего у опытного трактирщика пропало всякое желание торговаться.
– Три золотых, – пролепетал хозяин, глядя на странного незнакомца, словно загипнотизированная мышь на змею.
Лицо гостя не изменилось. Вероятно, цена оказалась приемлемой.
Однако человеческая природа такова, что, получив желаемое, всегда хочется большего.
Суф сделал глубокий вдох, как будто собираясь нырнуть в омут с головой, и продолжил:
– За каждую…
Громкий смех женщины заглушил ответ гостя. Мальтиса хохотала как сумасшедшая.
– Суф!!! Ты продаешь двух старых кляч по цене деунейских скакунов. Полудохлые тягловые мерины, не привычные к быстрой скачке, падут через час. Подумай о будущем. Обманутые покупатели будут очень недовольны. И непременно вернутся, чтобы воздать по заслугам алчному негодяю.
– Ты говоришь о будущем? – Суф уже и сам понял, что запросил непомерную цену.
– Не нужно быть провидцем, чтобы предсказать очевидное. У тебя нет и не может быть нормальных коней. А будущее… Что ж, я готова заглянуть…
– Тебе же сказали: не нужно. – В голосе Мелиуса прозвучала неприкрытая угроза.
– Твои слова, красавчик, уже не имеют значения. Мне бояться нечего. – Мальтиса сосредоточенно сморщила лоб и спустя несколько секунд продолжила: – Ты, – палец бесцеремонно указал на Этана, – умрешь еще до рассвета. И, что самое смешное, – она не удержалась от короткого смешка, – тебя погубит кошка. Прости, если испортила аппетит. Так получилось. А ты… – Мальтиса перевела взгляд на Мелиуса, – ты странный. Как будто живешь не свою жизнь. Может, когда-то в прошлом наши судьбы пересекались, по крайней мере, глядя на тебя, я чувствую что-то особенное. Хотя – нет. Забудь, – пьяный взмах рукой, – Суф, вина! – и окончание предсказания: – Главное, ты не умрешь… И большего я сказать не могу. Даже не проси. Это все. Я рассчиталась со щедрыми господами. Старый пройдоха свидетель.
Суф многозначительно пожал плечами. Вся его поза и внешний вид говорили сами за себя: «Сумасшедшая, что с нее взять».
– В смутные времена будущее не определено. – В отличие от хозяина таверны Этан неожиданно серьезно отнесся к словам прорицательницы.
– Да. – Ей было по-прежнему весело. – Не определено. Но про мою смерть я знала давно, а твой конец – это не будущее, а настоящее. Уж что-что, а различить настоящее для провидицы в тридцать втором поколении не составит труда. А теперь, – она помотала головой, словно отгоняя страшные мысли, – я пошла, пить, танцевать и веселиться. Вина, Суф!
Хозяин наполнил очередную кружку, и Мальтиса залпом осушила ее.
В определенном состоянии человек способен пить долго, практически не пьянея. Крепкое дешевое пойло, которым потчевали гостей в этой таверне, валило с ног даже привычных к алкоголю мужчин. Но обреченную умереть хмель не брал. Она утоляла жажду, не более…
– Девятая чарка. – Суф повернулся к благородным господам. – Уж на что я крепкий, а после такой дозы порхать словно бабочка между столами точно не смог бы. Говорю вам, баба спятила.
– Правда то, что она сказала насчет своей родословной?
– Что?
– Мальтиса когда-нибудь раньше предсказывала будущее?
– Ну, вообще-то случалось иногда. Ее бабка что-то такое могла, а мать, помнится, лет десять назад предупредила деревню о наводнении, ну мы и…
– Она лично предсказала что-нибудь?
От пронзительного взгляда любознательного незнакомца Суфу вновь стало не по себе.
– Ну, вроде… Чего-то такое случалось.
– Часто?
– В общем-то, не очень… Хотя бывало.
– Хорошо. – Казалось, благородный господин, удовлетворив любопытство, решил сменить тему. – У тебя есть комната, где можно переночевать?
– Вообще-то…
Золотая монета легла на стойку.
– Для щедрых господ лучшие апартаменты. Как только поужинаете, я провожу.
– Веди сейчас. Мы слишком устали.
У Суфа хватило ума не возвращаться к прерванному разговору о шести золотых.
Цена и вправду была чрезмерная. Утром можно будет договориться на четыре монеты. Как ни крути, а без лошадей далеко не уедешь.
Трактирщик шел впереди, указывая дорогу, и потому не видел искаженное яростью лицо щедрого господина.
После разговора с провидицей Этану уже не было смысла притворяться, играя дурацкую роль любителя деревенских сплетен. Можно не скрываться и выместить гнев на таверне, забитой пьяной публикой. Сжечь всех – и уйти. Погребальный костер привлечет внимание странной кошки, и битва за трон Хаоса окончится, даже не начавшись.
Хотя и без помощи костра проклятая кошка настигнет добычу. Пьяная женщина не лгала. Она лишь сказала то, что увидела.
Тридцать второе поколение. Полный круг. С судьбой не поспоришь. Предначертанного не изменить. Мальтиса самая сильная предсказательница в роду. У нее нет и не может быть детей. Она последняя – и знает об этом. То, что доступно пониманию деревенских идиотов, ей неинтересно. Слишком просто и обыденно. Не исключено, что она предвидела появление двух странников. Знает об Этане и Мелиусе. И в курсе, кто именно загонит ей нож под лопатку. Ее звезда гаснет, вселенная умирает, жить больше незачем. Все, что осталось, – напиться дешевого пойла в отвратительной забегаловке и рассмеяться в лицо бывшему богу.
Воспарить яркой бабочкой над навозными жуками, считающими ее сумасшедшей. А затем умереть, не почувствовав боли. С радостной улыбкой на устах и привкусом легкой печали – ведь ей так и не довелось родить девочку.
Тридцать два поколения. Полный круг. Ничего не поделать. Она – последняя.
Шум, смех, пьяные выкрики смешались в сплошной непрерывный гул. Создавалось впечатление, что кто-то собрался отпраздновать торжественное событие и пригласил чуть ли не всю округу.
В другое время Этан предпочел бы обойти стороной людное место, но сейчас решил остановиться на отдых. Слиться с толпой и затеряться в пьяной компании не так сложно, если обладаешь определенными навыками. Можно есть за общим столом, и никто не обратит внимания на «серую мышь» – скромного человека, не выпячивающего наружу свое «я». В искусстве оставаться незамеченным нет и намека на магию. Залог успеха кроется в умении правильно себя вести в любой ситуации, приспосабливаясь к манере поведения окружающих.
Как и следовало ожидать, на запоздалых посетителей не обратили внимания. Мужчина, сидящий рядом с входной дверью, скользнул равнодушным взглядом по фигурам вновь прибывших, рассеянно подумал о нескончаемом дожде – и переключил внимание на соседку с соблазнительно пышными формами.
Остальные посетители не заметили вошедших не оттого, что изрядно выпили, а из-за клубов табачного дыма. В таверне было душно и накурено. В этих краях любой уважающий себя мужчина курил трубку. Одного открытого окна на весь зал было явно недостаточно, чтобы проветрить помещение. В сизом дыме, заполнившем все видимое пространство, лица становятся безликими масками, а фигуры превращаются в размытые контуры.
Двое промокших до нитки людей подошли к стойке, за которой суетился вспотевший от напряжения владелец таверны. Сегодня на его захудалую ночлежку обрушилось столько гостей и работы, что остановиться передохнуть хотя бы на минуту он почитал за счастье. Не говоря уже о том, чтобы присесть за стол и пропустить пару стаканов с завсегдатаями.
В отличие от изрядно набравшихся посетителей опытный трактирщик своим профессиональным взглядом заметил чужаков еще на входе. Когда гости подошли к стойке, он оказался рядом. Рука одного из вновь прибывших опустилась в карман за кошельком, но грузный хозяин отрицательно покачал головой.
– Денег не нужно. За все заплачено. Сегодня можете есть и пить вволю.
Оставить без внимания щедрое предложение было невежливо, поэтому Этан, изобразив на лице искреннюю заинтересованность, спросил:
– Кто платит за всех и почему?
Это была не вежливость и не любопытство, это было все то же искусство приспосабливаться к манере поведения окружающих. Не поинтересуйся приезжий, с какой стати таинственный доброжелатель угощает его ужином, и трактирщик наверняка заподозрит неладное. С его точки зрения, честные люди себя так не ведут. Банальная, в общем-то, ситуация с заранее предсказуемым развитием событий.
Вначале – косые взгляды и кривые ухмылки. Затем «ненароком» вылитое на одежду вино.
Драка.
Поножовщина.
Смерть.
Типичный случай – когда чересчур возбужденные люди переключают внимание с выпивки и женщин на чужаков. Пары алкоголя воспламеняются мгновенно. Хватает крохотной искры, чтобы на свободу вырвалось бушующее пламя.
Возникни необходимость – и сын Хаоса без труда убьет всех присутствующих. После чего, заметая следы, превратит некогда шумное пиршество в погребальный костер. С искры все началось – ею и закончится.
Но для всех будет лучше, если новоприбывшие спокойно перекинутся парой фраз, отдохнут, купят лошадей и продолжат свой путь.
– Так кем оплачен счет? – повторил Этан с единственной целью польстить самолюбию измотанного хозяина.
Гость понимает: у загруженного работой трактирщика голова идет кругом – и потому не обижается, что тот не отреагировал сразу.
– Мальтиса наша… того… – Многозначительная ухмылка говорила сама за себя.
– В каком смысле? – вступил в разговор молчавший до сих пор Мелиус, изображая простого, в меру любознательного человека, которому интересно услышать последние деревенские сплетни о ненормальной Мальтисе.
– Решила справить поминки.
– И что в этом плохого?
– Ничего, кроме того, что она живая.
– А разве поминки не…
– Нет. В том-то и дело: дуреха вбила в свою глупую голову, что сегодня умрет. И по случаю этого устроила гулянье. За один раз выкинула на ветер все сбережения. Хочу, говорит, чтобы люди меня добром поминали. А сама пригласила таких… такое… в общем, приличные люди дома остались.
– Интересно. Она что, смертельно больна?
Прежде чем ответить, трактирщик налил себе пива. Сразу видно, господа едут издалека. Местный сброд подождет, а приезжих надо обслужить по полной программе. Может, потом расскажут кому-нибудь о гостеприимном хозяине и его заведении.
– Какое там больна! Здорова как лошадь! На ней пахать можно. Я же говорю – того баба…
Разговор с грубым простолюдином начал утомлять Этана. Верный файт, уловив перемену настроения господина, решил закругляться.
– Женщин вообще не поймешь. Все они немного того. Завтра проспится – начнет рвать волосы и причитать. Может, совсем умом двинется. Вот, – золотая монета упала на стол, – отдашь ей утром. На месяц безбедной жизни этого хватит. Передай, господа благодарят ее за славное угощение и желают здравствовать.
Словно змея, бросающаяся на добычу, потная ладонь хозяина метнулась к монете.
– Обязательно передам. – Толстые губы расплылись в довольной улыбке.
К тому времени, как Мальтиса проспится, гости уже покинут таверну. А значит, золото можно оставить себе. Выжившей из ума…
Неожиданно за спиной щедрых господ возникла виновница торжества. Она была навеселе, но не настолько пьяна, чтобы не отдавать себе отчета в собственных действиях. Женщина выглядела на тридцать с небольшим, хотя вполне могла быть старше или моложе лет на десять. Встречаются люди, чей возраст невозможно определить. Мальтиса явно принадлежала к их числу.
– Суф, старый плут, можешь не прятать монету, а с чистой совестью оставить себе. Будем считать, это мой прощальный подарок. Ну а вас, добрые люди, не пожалевшие золота для глупой женщины, я отблагодарю, как могу.
– Мы не нуждаемся в благодарности.
– Я расскажу вам о будущем.
– Спасибо, не нужно.
На лице Мальтисы застыло искреннее удивление.
– Это не будет вам стоить ни гроша!
– Ни за деньги, ни просто так я не хочу знать будущее. Пусть свершится то, что предназначено судьбой.
– Правильно! – поддакнул Суф. Мальтиса уже заплатила, а из щедрых господ можно будет вытянуть еще что-нибудь, поэтому практичный трактирщик встал на сторону гостей. – Проще и спокойнее жить в неведении. Вот моя двоюродная тетка как-то…
– Суф, твоя родственница была законченной дурой.
Этана не интересовали подробности жизни деревенской общины. Он зашел, чтобы поесть, недолго отдохнуть, по возможности купить лошадей – и продолжить путь. А вместо этого оказался втянутым в бессмысленное препирательство.
– Здесь есть лошади?
Самый простой и верный способ сменить тему – задать деловой вопрос.
– Да, но дело в том… – Суф почувствовал, что за полудохлую клячу может выручить столько денег, сколько в иной ситуации ему не получить и за племенного жеребца.
– Скажи, сколько хочешь за хорошую пару.
Сразу видно, что благородный господин не привык торговаться. У трактирщика были две приличные лошади, но он боялся продешевить.
– Твоя полоумная тетка была законченной дурой. – Мальтиса никак не могла успокоиться.
– Да, она была не в себе. – Трактирщик соглашался на все. Сейчас не время обижаться на оскорбления пьяной женщины, главное, правильно рассчитать цену. – Я выкупил на прошлой неделе эту прекрасную пару у купца из…
– Просто скажи цену.
Гость приветливо улыбнулся, но в холодном взгляде промелькнуло нечто такое, от чего у опытного трактирщика пропало всякое желание торговаться.
– Три золотых, – пролепетал хозяин, глядя на странного незнакомца, словно загипнотизированная мышь на змею.
Лицо гостя не изменилось. Вероятно, цена оказалась приемлемой.
Однако человеческая природа такова, что, получив желаемое, всегда хочется большего.
Суф сделал глубокий вдох, как будто собираясь нырнуть в омут с головой, и продолжил:
– За каждую…
Громкий смех женщины заглушил ответ гостя. Мальтиса хохотала как сумасшедшая.
– Суф!!! Ты продаешь двух старых кляч по цене деунейских скакунов. Полудохлые тягловые мерины, не привычные к быстрой скачке, падут через час. Подумай о будущем. Обманутые покупатели будут очень недовольны. И непременно вернутся, чтобы воздать по заслугам алчному негодяю.
– Ты говоришь о будущем? – Суф уже и сам понял, что запросил непомерную цену.
– Не нужно быть провидцем, чтобы предсказать очевидное. У тебя нет и не может быть нормальных коней. А будущее… Что ж, я готова заглянуть…
– Тебе же сказали: не нужно. – В голосе Мелиуса прозвучала неприкрытая угроза.
– Твои слова, красавчик, уже не имеют значения. Мне бояться нечего. – Мальтиса сосредоточенно сморщила лоб и спустя несколько секунд продолжила: – Ты, – палец бесцеремонно указал на Этана, – умрешь еще до рассвета. И, что самое смешное, – она не удержалась от короткого смешка, – тебя погубит кошка. Прости, если испортила аппетит. Так получилось. А ты… – Мальтиса перевела взгляд на Мелиуса, – ты странный. Как будто живешь не свою жизнь. Может, когда-то в прошлом наши судьбы пересекались, по крайней мере, глядя на тебя, я чувствую что-то особенное. Хотя – нет. Забудь, – пьяный взмах рукой, – Суф, вина! – и окончание предсказания: – Главное, ты не умрешь… И большего я сказать не могу. Даже не проси. Это все. Я рассчиталась со щедрыми господами. Старый пройдоха свидетель.
Суф многозначительно пожал плечами. Вся его поза и внешний вид говорили сами за себя: «Сумасшедшая, что с нее взять».
– В смутные времена будущее не определено. – В отличие от хозяина таверны Этан неожиданно серьезно отнесся к словам прорицательницы.
– Да. – Ей было по-прежнему весело. – Не определено. Но про мою смерть я знала давно, а твой конец – это не будущее, а настоящее. Уж что-что, а различить настоящее для провидицы в тридцать втором поколении не составит труда. А теперь, – она помотала головой, словно отгоняя страшные мысли, – я пошла, пить, танцевать и веселиться. Вина, Суф!
Хозяин наполнил очередную кружку, и Мальтиса залпом осушила ее.
В определенном состоянии человек способен пить долго, практически не пьянея. Крепкое дешевое пойло, которым потчевали гостей в этой таверне, валило с ног даже привычных к алкоголю мужчин. Но обреченную умереть хмель не брал. Она утоляла жажду, не более…
– Девятая чарка. – Суф повернулся к благородным господам. – Уж на что я крепкий, а после такой дозы порхать словно бабочка между столами точно не смог бы. Говорю вам, баба спятила.
– Правда то, что она сказала насчет своей родословной?
– Что?
– Мальтиса когда-нибудь раньше предсказывала будущее?
– Ну, вообще-то случалось иногда. Ее бабка что-то такое могла, а мать, помнится, лет десять назад предупредила деревню о наводнении, ну мы и…
– Она лично предсказала что-нибудь?
От пронзительного взгляда любознательного незнакомца Суфу вновь стало не по себе.
– Ну, вроде… Чего-то такое случалось.
– Часто?
– В общем-то, не очень… Хотя бывало.
– Хорошо. – Казалось, благородный господин, удовлетворив любопытство, решил сменить тему. – У тебя есть комната, где можно переночевать?
– Вообще-то…
Золотая монета легла на стойку.
– Для щедрых господ лучшие апартаменты. Как только поужинаете, я провожу.
– Веди сейчас. Мы слишком устали.
У Суфа хватило ума не возвращаться к прерванному разговору о шести золотых.
Цена и вправду была чрезмерная. Утром можно будет договориться на четыре монеты. Как ни крути, а без лошадей далеко не уедешь.
Трактирщик шел впереди, указывая дорогу, и потому не видел искаженное яростью лицо щедрого господина.
После разговора с провидицей Этану уже не было смысла притворяться, играя дурацкую роль любителя деревенских сплетен. Можно не скрываться и выместить гнев на таверне, забитой пьяной публикой. Сжечь всех – и уйти. Погребальный костер привлечет внимание странной кошки, и битва за трон Хаоса окончится, даже не начавшись.
Хотя и без помощи костра проклятая кошка настигнет добычу. Пьяная женщина не лгала. Она лишь сказала то, что увидела.
Тридцать второе поколение. Полный круг. С судьбой не поспоришь. Предначертанного не изменить. Мальтиса самая сильная предсказательница в роду. У нее нет и не может быть детей. Она последняя – и знает об этом. То, что доступно пониманию деревенских идиотов, ей неинтересно. Слишком просто и обыденно. Не исключено, что она предвидела появление двух странников. Знает об Этане и Мелиусе. И в курсе, кто именно загонит ей нож под лопатку. Ее звезда гаснет, вселенная умирает, жить больше незачем. Все, что осталось, – напиться дешевого пойла в отвратительной забегаловке и рассмеяться в лицо бывшему богу.
Воспарить яркой бабочкой над навозными жуками, считающими ее сумасшедшей. А затем умереть, не почувствовав боли. С радостной улыбкой на устах и привкусом легкой печали – ведь ей так и не довелось родить девочку.
Тридцать два поколения. Полный круг. Ничего не поделать. Она – последняя.
Глава 7
Стена деревьев неумолимо приближалась. Медленно, но верно лес подбирался к обрыву. Вечности спешить некуда, однако время, отпущенное нам, таяло, словно весенний снег под лучами яркого солнца.
– Обидно так глупо и бессмысленно умирать. – Свен присел рядом.
Мефисто находился так близко, что казалось, стоит только протянуть руку – и дотронешься до блуждающего острова.
– Да, – по инерции отозвался я, хотя думал совсем о другом. Близился рассвет – начало нового дня и одновременно конец чьей-то жизни. – И вправду глупо.
– Но когда-то ведь надо? – Старый друг даже сейчас пытался шутить.
– Это точно.
За последнее время мы должны были погибнуть несколько раз. Фортуна может долго улыбаться избранникам, но в конечном итоге ей надоедает неблагодарное занятие – и она обращает взор в другую сторону.
– И до конца не дошли.
– Какого конца? – Я не сразу понял, что он имеет в виду.
– Ну, цель похода. Мы же не на прогулку отправились? Фаса дала под твое начало утангов не просто так. Наверняка имелись причины.
– Да, имелись, – не слишком уверенно согласился я.
– Вот о чем я и говорю. Погибнуть в самом начале пути – не то что в шаге от победы.
Я мог бы сказать, что никакой цели не было и в помине. Мы путешествовали в компании утангов, выступая в роли безмозглой приманки, но не стал этого делать.
Правда – не всегда благо. Иногда лучше сказать полуправду или промолчать. Даже когда речь идет о старом проверенном друге.
– Хотя, если разобраться, может, оно и к лучшему, – добавил Свен.
– Что? – Я никак не мог уловить направление его мыслей.
– В самом начале погибнуть.
– Ты же минуту назад говорил обратное.
– Я ошибался. Если бы меня спросили: Свен, выбирай, когда хочешь умереть? В самом начале пути или во время решающего штурма? Когда победа почти в руках и только что водруженное знамя гордо развевается над крепостью неприятеля? Так вот, я бы выбрал первый вариант. А ты?
– Обидно так глупо и бессмысленно умирать. – Свен присел рядом.
Мефисто находился так близко, что казалось, стоит только протянуть руку – и дотронешься до блуждающего острова.
– Да, – по инерции отозвался я, хотя думал совсем о другом. Близился рассвет – начало нового дня и одновременно конец чьей-то жизни. – И вправду глупо.
– Но когда-то ведь надо? – Старый друг даже сейчас пытался шутить.
– Это точно.
За последнее время мы должны были погибнуть несколько раз. Фортуна может долго улыбаться избранникам, но в конечном итоге ей надоедает неблагодарное занятие – и она обращает взор в другую сторону.
– И до конца не дошли.
– Какого конца? – Я не сразу понял, что он имеет в виду.
– Ну, цель похода. Мы же не на прогулку отправились? Фаса дала под твое начало утангов не просто так. Наверняка имелись причины.
– Да, имелись, – не слишком уверенно согласился я.
– Вот о чем я и говорю. Погибнуть в самом начале пути – не то что в шаге от победы.
Я мог бы сказать, что никакой цели не было и в помине. Мы путешествовали в компании утангов, выступая в роли безмозглой приманки, но не стал этого делать.
Правда – не всегда благо. Иногда лучше сказать полуправду или промолчать. Даже когда речь идет о старом проверенном друге.
– Хотя, если разобраться, может, оно и к лучшему, – добавил Свен.
– Что? – Я никак не мог уловить направление его мыслей.
– В самом начале погибнуть.
– Ты же минуту назад говорил обратное.
– Я ошибался. Если бы меня спросили: Свен, выбирай, когда хочешь умереть? В самом начале пути или во время решающего штурма? Когда победа почти в руках и только что водруженное знамя гордо развевается над крепостью неприятеля? Так вот, я бы выбрал первый вариант. А ты?