Брэдли Шелли. Его благородная невеста

   Итак, он понимает Ровену. Но почему тогда не уважает ее? Гвинет ведь отчетливо слышала презрение, звучавшее в его голосе. А разве сама она не по тем же причинам хотела выйти замуж за сэра Пенли? Да, но она также мечтала о том, чтобы этот человек любил ее, чтобы он обеспечил их детей не только кровом и едой, но и весельем, любовью. Нет, ее желания отличаются от желаний Ровены.
   А еще тетя Уэлса не раз повторяла ей, что сердце мужчины не стоит завоевывать, поскольку после этого придется дать волю его мужскому естеству.
   Но почему она не может сделать это?
   – Когда мой отец вернулся с войны, – продолжал Арик, – он снова стал лордом Нортуэлла. Его уважали, его авторитет был непререкаемым. Поэтому Ровена и выбрала его. Когда отец умер, а я уехал, хозяином здесь стал Стивен, вот Ровена и предпочла его.
   Страх охватил Гвинет.
   – А теперь… теперь ты вернулся… – пробормотала она. «И Ровена выберет тебя», – мелькнуло у нее в голове. Гвинет не произнесла эти слова вслух, но они словно повисли в воздухе между ними.
   Гвинет понимала, что не может вступить в состязание с женщиной, которая знает все тайны ее мужа, которая не раз ложилась в его постель и может без раздумий сделать это снова. При мысли о том, что его сильные нежные руки обнимают и ласкают Ровену, в груди у Гвинет защемило и она испытала такую острую боль, что едва не застонала, хотя толком и не понимала, что с ней происходит.
   – Но теперь ты моя жена, и мы больше не станем говорить о Ровене, – промолвил Арик.
   «Я еще не совсем жена тебе», – хотелось возразить Гвинет. С тех пор как они поженились, она только покрикивала на Арика, отказывалась пускать его в свою постель, да и вообще отталкивала от себя. Не из-за того, что не хотела физической близости с ним и не испытывала желания, а от отсутствия решимости, смелости, потому, в конце концов, что не слишком доверяла его брачным клятвам, когда он говорил, что будет всю жизнь заботиться о ней.
   И вот теперь Гвинет чувствовала себя глупышкой и сущим ребенком, хотя, честно говоря, ей хотелось бы, чтобы Арик доказал, что она может довериться ему.
   – Если я твоя жена, то мне следует быть хозяйкой замка, – сказала Гвинет. – Так почему тогда Ровена все еще управляет прислугой и носит ключи от всех дверей?
   Что-то в лице Арика изменилось, оно стало более напряженным. Он долго молчал, прежде чем ответить ей.
   – Ровена была тут хозяйкой шесть лет, – вымолвил Арик. – А мы только что приехали. Дай нам время, Гвинет, и все образуется. – Говоря это, Арик избегая смотреть в глаза Гвинет, и она ощутила что-то нелепое в его поведении.
   – И ты не сделаешь меня хозяйкой собственного дома, да?
   – Пока что нет, – неохотно признался Арик.
   Гвинет почувствовала, как в глубине ее существа вспыхнула и начала разгораться ярость.
   – Стало быть, ты предпочтешь, чтобы твоя шлюха взяла верх над твоей женой?
   – Она не моя шлюха, Гвинет! – резко сказал Арик. Он еще ни разу так громко не кричал при ней. Гвинет испугалась того, что Арик предпочтет Ровену ей.
   Призвав на помощь все свое достоинство, Гвинет приосанилась и посмотрела прямо в его серые глаза.
   – Как скажешь, – промолвила Гвинет.
   И чтобы Арик не увидел, как из ее глаз брызнули слезы, Гвинет резко повернулась и почти выбежала из комнаты. Но путь ей перегородил Киран, что заставило Гвинет задуматься о том, какую часть их разговора с мужем смог услышать его лучший друг.
   Ее взор встретился с его голубым взглядом, и в нем Гвинет увидела сочувствие и жалость. Слишком много! Киран слышал слишком много!
   Чтобы не скомпрометировать себя еще больше, Гвинет плечом отодвинула Кирана и выбежала в коридор.
   Арик услышал шаги Кирана спустя несколько мгновений и тихо выругался. Из них троих Киран обладал наилучшими способностями выведывать секреты других.
   Арик спросил себя, сможет ли Киран понять, какие противоречивые чувства он сейчас испытывает. Ведь Арик сам впервые в жизни почувствовал какое-то странное желание быть рядом с женщиной, гордиться ею, не говоря уже о той жгучей страсти, которую она ему внушала. Сомнительно, что Киран поймет его: в его постели побывало слишком много женщин, но ни с одной из них он не остался.
   Арик поморщился. Когда-то и он был таким же, хотя и не обладал способностью Кирана легко и весело флиртовать с женщинами, покорять их. И вот теперь Арик женат, однако он еще не спал со своей женой, хоть и испытывал безумное желание овладеть ею. Кирану это покажется более чем странным.
   – Гвинет не из самых пассивных женщин, – заметил Киран. Арик понял, чего хочет сказать его друг.
   – А ты никогда не смягчал выражений. Прошу тебя, не начинай.
   – Ты прав. Теперь, когда мы одни, умоляю тебя, поведай мне, как это Гвинет стала тебе женой под угрозой смерти, мой добрый друг, – попросил Киран.
   И Арик без раздумий все объяснил. Он ожидал любой реакции – шока, ужаса, гнева, вызванного той несправедливостью, с какой обошлись с Гвинет. Однако он никак не ожидал что его рассказ вызовет смех Кирана.
   – Ты? Колдун?! Да как эти глупцы из Пенхерста могли подумать такое?
   – Полагаю, они вообще ни о чем не думали, – сухо заметил Арик.
   – А хорошо бы тебе уметь колдовать, – продолжал веселиться Киран. – Хотя твое необычайное везение в битвах вполне можно объяснить магией. Думаю, засуху ты вполне мог устроить, если тебе что-то не понравилось.
   – При чем тут магия, Киран? Все дело в способностях, – пожал плечами Арик.
   – Они еще тебе послужат, – сказал Киран.
   Арик покачал головой.
   – Сейчас я должен решить, что мне делать.
   – Так ты не будешь поддерживать короля Ричарда?
   Взяв свою кружку с элем, Арик стал рассматривать ее содержимое. Ну как объяснить Кирану жестокость, на которую, как ему было известно, способен Ричард? Этот человек ничтоже сумняшеся убил собственных племянников! Не мог Арик сказать этого Кирану, потому что знал: если до Ричарда дойдут хоть какие-то слухи, он не задумываясь отправит его и всех тех, кто прознал что-то про его грязные делишки, на тот свет. А рисковать чужими жизнями Арик не мог.
   – Нет у меня желания кого-то поддерживать, – наконец промолвил он.
   – Но в один прекрасный день тебя заставят сделать это, – сказал Киран.
   Арик прекрасно понимал, что его друг прав. Однако до этого дня еще далеко. А сейчас ему надо разрешить проблему, связанную с собственной женой.
   – Похоже, Ровена не слишком-то довольна, что я приехал в Нортуэлл с Гвинет, – проговорил он.
   – Да, это так. Но, думаю, она немного успокоится, узнав, что ты еще не спал с женой, – заметил Киран. – Или это не так?
   Арик выругался про себя: уж слишком много Киран видит и замечает того, что ему видеть и замечать не следовало бы. Слишком много! Он горько усмехнулся.
   – Выходит, это так заметно? – поинтересовался Арик.
   – Видишь ли, я наблюдал за тем, как Гвинет на тебя смотрит. Похоже, ты стал для нее загадкой, которую она пытается разрешить, но пока боится даже попробовать. А бывает, что Гвинет поглядывает на тебя как на безделушку, которую ей ужасно хочется заполучить в собственность.
   – На что еще ты обратил внимание? – усмехнулся Арик. – На то, как я смотрю на Гвинет?
   – А ты правда хочешь узнать это?
   Хочет ли он? Или это заставит его посмотреть в лицо тому чувству, которое зреет в его душе?
   – Пожалуй, нет, – ответил он. – Мне будет спокойнее не знать, что ты увидел.
   – Ты хочешь ее – это точно, – проговорил Киран. – И заботишься о ней, она тебе небезразлична.
   И снова Арику захотелось спросить друга, действительно ли правда так очевидна. Однако он не стал делать этого, ведь и без того понятно, что Киран успел многое заметить.
   – Я не могу пока что сделать ее хозяйкой Нортуэлла, – вместо этого вымолвил он. – Чутье подсказывает мне, что это только разозлит Ровену и та постарается навредить Гвинет, если я как-то ущемлю ее в правах.
   – Стало быть, ты делаешь это для того, чтобы защитить жену? – Киран помолчал, потирая сзади шею, как будто она у него затекла. – А тебе не пришло в голову прямо сказать ей это? Она ведь считает, что ты снова решил приударить за Ровеной и даже не скрываешь этого от нее.
   – Я достаточно сказал ей, – мрачно проговорил Арик, опрокидывая в рот остатки эля. Сглотнул он с трудом, словно эль кКомком застрял у него в горле. – И все же она мне не верит.
   Киран лукаво улыбнулся ему.
   – Может, тебе стоит попросту показать ей, как на самом деле обстоят дела, – предложил он.
   – Милорд, вас желает видеть леди Маргарет Боуфорт, – объявила горничная, зайдя в большой зал. – Проводить ее сюда?
   На следующий день они готовились отправиться на спасение Дрейка, и Арик нехотя приготовился к тому, что визит матери Генриха Тюдора будет каким-то образом связан с политикой. Ему это было не по нраву, ведь сейчас все мысли Арика занимал его кровный брат Дрейк и его поспешная женитьба.
   И все же эта женщина проделала долгий путь, причем приехала она явно не с визитом вежливости, несмотря на то, что их связывало дальнее родство. Прабабушка Арика была ее двоюродной теткой, однако он никогда не видел леди Маргарет И все же ей явно что-то нужно. Может, она задумала государственную измену?
   – Сколько человек сопровождает ее? – спросил он у молоденькой горничной.
   – Всего двое, милорд, – ответила она. Арик помолчал. Что же ей все-таки нужно?
   – Пригласи их в зал, – сказал он наконец.
   Через несколько мгновений светская леди с проницательным взглядом, мягкими чертами лица и седеющими каштановыми волосами появилась перед Арйком. Следом за ней шли ее спутники. Все они явно сильно устали после долгого путешествия и хотели есть и пить.
   – Миледи Боуфорт? – произнес он вместо приветствия.
   Женщина кивнула.
   – А вы, я полагаю, знаменитый Белый Лев? – спросила она в ответ.
   Арик почтительно склонил голову, оценивая про себя миниатюрную гостью. Леди Маргарет явно полна решимости, заключил он, и, без сомнения, она не глупа.
   – Прошу вас, присаживайтесь, – пригласил он, рукой указывая ей на стоящий на возвышении стул. – Вина?
   – Да, с удовольствием.
   Арик приказал слуге принести вина, хлеба и сыра, а затем вновь обратил внимание на нежданную гостью.
   – Чем обязан такой чести, миледи?
   Леди Маргарет бросила на него пронзительный взгляд. – Вы ничего не слышали о моем деле? – удивилась она.
   Арик пожал плечами:
   – Я не из тех, кто прислушивается к слухам, миледи.
   – Нуда, разумеется. – Леди Маргарет сложила руки на коленях и наградила Арика улыбкой, которая наверняка свела с ума не одного мужчину. – Есть люди, которые говорят, что Ричард Плантагенет убил собственных племянников для того, чтобы взойти на трон.
   Уж кто-кто, а Арик лучше других знал, что чудовищные предположения леди Маргарет – чистая правда.
   – А вы что думаете, миледи? – спросил он.
   – Я, как и вы, не слишком доверяю сплетням, Однако те, кто считает Ричарда виновным, полагают, что он недостоин трона, – ответила его родственница.
   – Я что-то слышал об этом, – кивнул Арик.
   – И число таких людей растет, – заметила леди Боуфорт. – Ричард – не слишком популярный человек.
   – Многие короли непопулярны.
   Она кивнула.
   – Мой сын Генрих Тюдор – последний взрослый мужчина, в чьих жилах течет кровь Ланкастеров.
   Вот она, государственная измена. Выбор. Кого ему поддержать – короля, который пришел к власти, переступив через кровь, или захватчика, который убьет короля вместо маленьких племянников, чтобы получить ту же власть?
   – Я всегда был сторонником Йорков, – осторожно заметил Арик.
   – В этом-то и состоит вся прелесть моего предложения к вам, милорд. Вы можете поддерживать и тех и других.
   Арик нахмурился. Как может эта женщина предлагать ему совершенно невозможное?
   – Вижу, что сильно смутила вас. Позвольте мне говорить прямо. – Наклонившись к нему, леди Маргарет заговорила заговорщическим шепотом: – Помогите усадить моего Генриха на трон. Вдовствующая королева обещала выдать за него старшую дочь Елизавету Йоркскую, если он станет королем. И войн больше не будет. Никому не придется больше делать выбор, на чью сторону встать. Что скажете на это, милорд?
   Голова Арика загудела, кровь в его жилах забурлила, когда он ощутил цветочный аромат, исходящий от этой женщины. Маргарет Боуфорт самодовольно улыбнулась. Хороший план – выдать замуж за Ланкастера старшую сестру умершей принцессы, и она отлично понимает это.
   Самому Арику захотелось броситься в гущу событий. Он был готов на все, лишь бы свергнуть с трона злодея короля. На все, лишь бы прекратить эти кровавые бессмысленные войны.
   На все, но только не на то, чтобы подвергнуть опасности своих друзей, свою семью… И Гвинет. На все, лишь бы только самому не возвращаться на поле боя.
   – Это сильно похоже на государственную измену, миледи, – промолвил он.
   Маргарет встала, ее спина напряженно выпрямилась, подбородок гордо вздернулся вверх.
   – Возможно, обдумав мое предложение, вы примете окончательное решение, лорд Белфорд, – сказала она. – Я буду ждать от вас весточки.
   – Когда? – рявкнул он.
   Леди Маргарет в ответ лишь таинственно улыбнулась:
   – Когда придет время.

Глава 10

   Прислонившись к холодной каменной стене, Арик с трудом втягивал носом воздух в измученные легкие.
   Дрейк без сознания лежал у его ног.
   Проклиная влажные и холодные шотландские ночи, Арик снова поднял своего друга и взвалил его исхудавшее длинное тело на свое плечо, занывшее от боли. Дрейк застонал, но в себя не пришел.
   Впрочем, это даже к лучшему, был уверен Арик. От длинных спутавшихся волос Дрейка, спадавших ему на плечи, пахло грязью и нечистотами, как и от всего остального. Его обычно загорелая кожа стала бледной, да и вообще он был похож на привидение. К тому же Дрейк до того исхудал, что Арик чувствовал плечом все его ребра, когда делал очередной шаг по направлению к свободе. Дай Бог, чтобы ничего не случилось.
   Арик считал, что Дрейк не смог бы больше протянуть в этой чудовищной тюрьме. Само собой, если бы он вообще выжил.
   Но выжить ему бы не дали – об этом свидетельствовали свежие и глубокие шрамы на его спине.
   Арику хотелось убить Мердока Макдугала. Никакие извинения, никакие объяснения не смягчили бы его решимости, ненависти. Мердок заслуживает того, чтобы сдохнуть как собака, потому что он именно так, а то и хуже обходился с Дрейком.
   – Ш-ш-ш, Арик! Тише! – прошептал Киран, стоявший возле калитки, около которой теперь никого не было.
   – Чисто?
   – Ага! Я был вынужден стукнуть по нескольким головам. Быстрее! Караульные скоро вернутся.
   Кивнув, Арик поудобнее пристроил Дрейка на своем плече, чтобы протиснуться с ним через узкий проход. К счастью, они не встретили сопротивления.
   Подкупить тюремщика оказалось несложно. Но им с Кираном пришлось нейтрализовать других стражников – кого кулаками, кого клинками – для того, чтобы освободить путь к внешней стороне замка Данолли, где жили члены клана Макдугалов. На этот раз Арик был не против крови и драки – и все ради того, чтобы спасти Дрейка.
   Скупой шотландский ветер обдувал поросшие вереском скалы, поэтому Арик без особого труда нес своего кровного брата, стараясь сдерживать волнение. Киран следил за тем, чтобы у них на пути и позади них никого не было.
   Спустя всего несколько минут они дошли до поджидавших их лошадей. Арик был чрезвычайно рад тому, что предусмотрительно привез с собой некое подобие телеги, на которую можно было положить Дрейка. Иначе его другу не выдержать бы трудного путешествия в поместье Гилфордов в Англии, где он будет в полной безопасности.
   Киран с Ариком привязали своих лошадей к телеге. Киран сел впереди, чтобы управлять убогой повозкой. В воздухе пахло дождем и отчаянием, когда Арик уселся рядом со своим бесчувственным другом и принялся молиться.
   Трехчасовое путешествие до гостиницы, которую Киран с Ариком сочли вполне безопасной, показалось обоим вечностью. Взошла луна, и Арик осмотрел в ее голубоватом свете своего измученного, исхудавшего и какого-то пожелтевшего друга. Дрейк чудовищно постарел на вид и выглядел гораздо старше своих лет; на нем были обрывки той самой одежды, которую он надел в день убийства своего отца семь месяцев назад.
   Мердок Макдугал – настоящее чудовище, жестокость которого уступает лишь его ненависти к младшему сводному брату.
   Когда они оказались в гостинице, Арик едва не свалился от усталости. Вздохнув, он безжалостно отмахнулся от нее, взял себя в руки. Киран с мрачным и усталым лицом шел следом за ним – вместе они поднимали Дрейка по ступенькам, которые вели в гостиную.
   В камине весело плясал огонь. На столе для них приготовили легкий ужин, состоящий из вина, сыра и хлеба, – об этом Арик и Киран позаботились еще до отъезда в Данолли. Утром хозяева гостиницы приготовят им настоящий завтрак. Арик от души надеялся на то, что Дрейк доживет до утра и сможет утолить голод.
   Подавив тяжелый вздох, Арик помог Кирану уложить Дрейка на единственную в комнате кровать.
   – Нам понадобится вода, – проговорил Арик, сдерживая гнев, закипевший в нем при виде тяжелейшего состояния, в котором был его друг, хорошо освещенный теперь свечами и огнем.
   У Кирана от злости на щеках заходили желваки, его глаза запылали от ярости. Только теперь он разглядел Дрейка, и вид друга привел его в ужас.
   – Проклятие! – взревел он. – Мердок – дикарь!
   Арик кивнул. Он отлично понимал, что гнев, пылающий в глазах Кирана, – отражение его собственного взора. Если Дрейк умрет, часть его существа тоже погибнет – та часть, которая помнила, как они с Дрейком смеялись, подглядывая за нагими деревенскими женщинами, которые купались в реке. Эта же часть помнила, как они надрезали себе ладони и запечатали собственной кровью договор, в котором обещали до смерти защищать друг друга, что бы ни случилось.
   Поэтому Арик твердо вознамерился не замечать плачевного состояния Дрейка и сделать все возможное, чтобы вырвать кровного брата из лап смерти.
   – Да, Мердок – дикарь, – подтвердил он слова Кирана. – Достань воды.
   Сухо кивнув, Киран вышел за дверь и стал спускаться вниз. Арик снял с Дрейка лохмотья рубашки и осторожно оторвал полоски ткани, приклеившиеся к свежим шрамам на его спине. Силясь сдержать гнев, Арик взялся за штаны Дрейка. Кожа его друга настолько потемнела от грязи и нечистот, что Арик засомневался в том, что его можно будет отмыть дочиста.
   Накрыв нагое тело Дрейка свежим одеялом, Арик прилег на матрас рядом с ним.
   – Живи, мой друг! – прошептал он. – Мы с тобой, Киран и я.
   От волнения в горле Арика застрял комок, и он с трудом сглотнул, чтобы избавиться от него. Дрейк должен жить. Нельзя допустить, чтобы Мердок совершил такое злодеяние и одержал над ним победу.
   – Жена хозяина гостиницы согреет воды для ванны, – сообщил Киран, входя в комнату. В руках у него было ведро чистой воды, кусок щелока и сверток с одеждой. – Начнем пока с того, что есть.
   – Быстро! – сказал Арик.
   Встав рядом, друзья принялись за дело. Арик вымыл Дрейку лицо, поросшее густой и жесткой черной щетиной. Киран намыливал Дрейку руки, плечи, грудь и шею. Не говоря ни слова, друзья ловко перевернули Дрейка на живот.
   Вся спина их друга была испещрена шрамами. Свежие раны были явно нанесены совсем недавно, причем они легли поверх старых и чуть подживших. Кожа посерела от грязи и нечистот. Арик содрогнулся, глядя на то, в каком плачевном состоянии находится его друг. У Кирана был такой вид, словно он едва сдерживает желание ударить кого-то.
   – Не сейчас, – тихо промолвил Арик.
   Кивнув, Киран плеснул свежей воды в таз и намылил кусок ткани, готовясь мыть спину Дрейка. Арик прикрыл свежие раны другим куском.
   Внезапно Дрейк приподнялся и закричал, открыв темные глаза, в которых стояло безумное выражение.
   Киран с Ариком бережно удержали его и уложили на кровать.
   – Мы увезли тебя из Данолли, Дрейк, – вымолвил Арик. – Мы приехали для того, чтобы помочь тебе.
   Дрейк обернулся, осмотрелся по сторонам, потом устремил взор на Кирана и Арика. Постепенно его искаженное болью, исхудавшее лицо обретало человеческое выражение. Арик подал Дрейку чашу с вином.
   – Как? – спросил Дрейк. Голос его был совсем хриплым – то ли от болезни, то ли от того, что он давно ни с кем не разговаривал. Или и от того и от другого.
   – Гилфорд несколько месяцев пытался спасти тебя, – начал Киран. Дрейк жадно пил вино. – Но у него ничего не вышло, и он послал за тобой нас.
   – Мы отвезем тебя в Харидж-Холл. – Арик протянул другу ломоть хлеба с сыром и с удовлетворением наблюдал за тем, как Дрейк откусил внушительный, кусок. – Там ты сможешь поправиться…
   – Нет, – решительным тоном возразил Дрейк.
   – Но… – Арик нахмурился. – Куда же ты поедешь?
   – В Данолли, – ответил Дрейк, снова откусывая хлеб с сыром.
   – Ты не можешь ехать туда! – воскликнул Арик. Морщась от боли, Дрейк расправил исхудавшие плечи.
   – Могу, – настаивал он. – И поеду. Мердок должен умереть.
   – Но… – хором возразили его кровные братья.
   – Этот палач убил моего отца и, черт возьми, едва не отправил на тот свет меня, – сказал Дрейк. – Он должен умереть от моей руки, причем как можно быстрее. – Договорив, он снова сделал большой глоток вина.
   – Ты едва жив и очень болен, – хмуро проговорил Арик. – Твое состояние здоровья помешает тебе отомстить. Поедем с нами в Харидж-Холл. Гилфорд ждет нас там, и его солдаты будут защищать тебя до тех пор, пока ты не поправишься.
   – Есть и другой вариант, – вмешался Киран. – Я буду счастлив убить эту скотину вместо тебя.
   Дрейк, который всегда первым хохотал над шутками Кирана, на сей раз даже не улыбнулся.
   – Это мой долг – избавить мир от этой гадины. Быстро и жестоко.
   Арик хмурился все больше – не нравилась ему решимость, звучавшая в голосе Дрейка.
   – Не думаю я, что сейчас тебе это по силам, – сказал он.
   Темные глаза Дрейка были полны… пустоты. Лишь в его голосе слышалось презрение.
   – И что?
   Киран и Арик обменялись тревожными взглядами. Арик глубоко вздохнул – признаться, он был сильно напуган. Дрейк всегда был самым осторожным из них, он тщательно разрабатывал план любой операции и умело вырабатывал определенную стратегию.
   Неужели он настрадался так сильно, что готов забыть об осторожности и рисковать собственной жизнью ради того, чтобы убить собственного сводного брата?
   – Думаю, моя идея более продуктивна, – заговорил Арик низким интригующим тоном.
   Кажется, Дрейк прислушался к нему, во всяком случае, вид у него стал встревоженный.
   – Что ты предлагаешь? – спросил он.
   – Тщательно продуманную месть. Такое, что будет стоить Мердоку не только жизни.
   – У него нет ничего святого и дорогого – того, что бы он ценил, – возразил Дрейк.
   Похоже, Кирана осенило.
   – Разве тебе небезразлично, что придется жить там, где ты все потерял – отца, уважение собственного клана? – спросил он.
   Запустив длинные тонкие пальцы в бороду, Дрейк задумался. Было похоже, что он всматривается в отдаленное будущее.
   Арик затаил дыхание и посмотрел на Кирана, взглядом благодаря его за поддержку. Конечно, поддержка не навсегда, но она даст Дрейку возможность излечиться физически и духовно, и тогда, быть может, разум восторжествует.
   – Мердок любит Данолли, – начал Дрейк. – И еще он любит власть. Она нужна ему как воздух.
   – Так отними у него и то и другое, – посоветовал Арик. – Пусть останется один – нищий, никому не нужный. Пусть другие сторонятся и презирают его.
   Дрейк нахмурился, видно было, что он сгорает от нетерпения.
   – Но как это сделать? Они с Даффом сумели весь клан убедить в том, что были свидетелями убийства моего отца, которое, само собой, совершил я. Я не знаю ни единого человека, который заявил бы, что это лжесвидетельства.
   Арик положил руку на плечо Дрейка.
   – Ты всегда был хитер и терпелив, – сказал он. – Скоро ты обязательно придумаешь план действий. А мы, в свою очередь, поможем тебе, если будет нужно.
   Неохотно кивнув, Дрейк обратился к обоим друзьям:
   – В первую очередь примите мою благодарность за то, что спасли меня. Клянусь, что даже ценой собственной жизни я готов превратить жизнь Мердока в ад на земле.
   Киран с Ариком принялись обрабатывать припухшие, болезненные раны на спине Дрейка. Разговор зашел о политике, они вспомнили былое и, само собой, заговорили о вспыльчивой жене Арика. Впрочем, Арика было не обмануть. Дрейк вышел из тюрьмы Мердока другим человеком. Его физическая оболочка была рядом с ними, но мыслями Дрейк был где-то далеко, его переполняла ненависть.
   Арику оставалось только надеяться, что все это не приведет к смерти его лучшего друга. Но надежды его постепенно гасли.
 
   Прошло несколько недель. Здоровье Дрейка улучшилось, и он стал похож на себя прежнего. Однако его решимость убить Мердока не исчезла, да и веселее он не стал. Похоже, этот человек был сделан из стали.
   Отняв от губ наполовину опустошенную кружку с элем, Арик оглядел опрятный двор замка Гилфорда. От глупых выходок шутов у него болела голова. От пения трубадуров – зубы.
   Сидевший рядом с ним Киран сделал долгий глоток эля, а затем схватил проходившую мимо горничную, чтобы потанцевать с ней. Молодая женщина улыбнулась и, приподняв юбки до лодыжек, стала подпрыгивать и притоптывать под веселые звуки лютней.