Они повернули назад, намереваясь пробиться обратно, но тут на них обрушился дождь стрел, которые вылетали из дома и вонзались в доски моста перед ними.
— Стойте на месте! — крикнули им. — Кладите на мост свое оружие!
Целая толпа вооруженных людей, закутанных в меха, высыпала из деревни. Старк посмотрел на узкие щели в стенах дома, из которых торчали острия стрел, готовых пуститься в свой смертоносный полет, и сказал:
— Кажется, мы в ловушке. Поживем немного, или умрем сейчас?
— Поживем, — сказала Геррит.
Они сложили оружие на доски и отошли в сторону. Жители деревни вкатились на мост и окружили их. Затем они начали стаскивать их с седел, толкать и сгонять в кучу. Из дома вышли хранители моста.
— Всего шестеро и едут одни! — сказал главный из них и воздел руки к небу, посылавшему слабые лучи на землю, покрытую снегом и льдом. — О, солнце, благодарим тебя, что ты послало нам таких ослов! — Он повернул и стал ощупывать Старка, ища его кошелек.
Старк едва сдержался, подавив сильнейшее желание вцепиться зубами в горло этого человека. Халк, которого обыскивали также, как и Старка, вырвал руки и начал сопротивляться, но тут же получил удар дубинкой по голове и потерял сознание.
— Только не искалечьте его, — сказал хранитель моста. — Эти мускулы ценятся на вес золота. — Он нашел кошелек и оборвал шнур, на котором тот висел. Затем он полез грязными пальцами под одежды Старка и ощупал его грудь. — О, этот тоже силен. Все четверо сильные здоровые мужчины. Хорошо, хорошо. А женщины… — Он плотоядно кашлянул, приближаясь к ним на своих коротеньких толстых ножках. — Может, мы пока оставим их у себя, а? Пока они нам не надоедят? Посмотрите на них, ребята. Как вам нравятся эти длинные ножки…
— Кажется, я была права, — сказала Геррит, — когда говорила, что не умею предугадывать. Лучше было бы умереть.
— Тихо, — сказал Старк. — Слушай.
Но было трудно услышать что-нибудь сквозь дикий шум, который создавали возбужденные жители долины, и к тому же ее слух не был таким чутким. Но вскоре уже все услышали стук копыт по мерзлой дороге, звяканье доспехов и оружия. В густом снегопаде показались всадники. Они неслись во весь опор, как ветер, и их пики и мечи были остры и готовы к бою, а во главе их скакал Амнир из Комри.
Жители деревни повернулись и пустились в бегство.
— Э, нет, — сказал Амнир. И всадники погнали жителей обратно, тыча остриями пик так, что те подпрыгивали и визжали от боли. Хранитель моста стоял ошарашенный, все еще держа в руках кошелек Старка.
— Ты нарушил соглашение, — сказал Амнир. — Соглашение, согласно которому человек, который уплатил вам за проезд по мосту, едет спокойно дальше и вы не чините ему никаких препятствий.
— Но, — заговорил хранитель моста, — шесть человек и больше никого — это большой соблазн. Могли ли мы пренебречь таким даром старого солнца? Ведь оно так редко посылает нам подарки.
Пронзительные глаза Амнира были устремлены на него. Он коснулся острием копья горла этого человека.
— То, что ты держишь в руках, принадлежит тебе?
Человек покачал головой и выпустил кошелек из рук. Тот с глухим звуком упал к его ногам.
— Так что мне делать с вами? — спросил Амнир. — С тобой и со всеми остальными?
— Господин, — взмолился хранитель, — я бедный человек, моя спина болит от тяжелой работы по ремонту моста. Мои дети голодают.
— Твои дети, — сказал Амнир, — жирны, как свиньи, и так же грязны. А что касается твоей спины, то она достаточно крепка, чтобы ты мог заниматься грабежом.
Хранитель моста протянул к нему в мольбе руки:
— Господин, я беден. Я увидел возможность получить деньги и я воспользовался ею. Любой поступил бы так же.
— Да, — сказал Амнир. — Это правда, или почти правда.
— Ты можешь, конечно, убить нас, но кто будет делать нашу работу? Подумай, сколько времени ты будешь терять. Подумай о прибыли, которую ты за это время потеряешь. — Он содрогнулся. — Подумай о небесах. Может быть, даже ты, господин, думаешь о том, что ждет нас там.
— О, ты даже угрожаешь мне, — сказал Амнир и слегка надавил на копье.
Хранитель безнадежно вздохнул. Две слезы выкатились из его глаз и покатились по щекам.
— Господин, я в твоих руках, — сказал он и весь сжался.
— Хм… Если я тебя помилую, ты будешь в следующий раз выполнять соглашение?
— Непременно.
— Да, до тех пор, пока не сочтешь, что можешь безнаказанно нарушать его. — Он повернулся в седле и крикнул: — Эй, вы, грязнули, прочь в свои норы!
Жители деревни моментально разбежались. Хранитель моста, плача, пытался поцеловать колено Амнира.
— Для тебя, господин, всегда будет проезд без пошлины.
— Я тронут, — сказал Амнир. — Но умоляю, убери отсюда свою грязную руку. — Хранитель, кланяясь, попятился к своему дому.
Ампир спешился и подошел к Старку и его отряду. Халк весь в крови и кипящий яростью, с трудом поднялся на ноги.
— Я вас предупреждал, — сказал Амнир. — Разве нет?
— Предупреждали, — Старк посмотрел на всадников Ампира, которые уже выстроились полукругом, направив пики на безоружных ирнанцев и прижимая их к краю моста, обрывавшемуся в пропасть. — Вам пришлось быстро скакать, чтобы догнать нас.
— Очень быстро. Вы должны были подождать нас, Старк. Вам следовало ехать вместе со мной. В чем дело? Вы мне не доверяете?
— Нет, — сказал Старк.
— И правильно делаете, — сказал Амнир и усмехнулся. Он повернулся к своим людям, — взять их.
— Стойте на месте! — крикнули им. — Кладите на мост свое оружие!
Целая толпа вооруженных людей, закутанных в меха, высыпала из деревни. Старк посмотрел на узкие щели в стенах дома, из которых торчали острия стрел, готовых пуститься в свой смертоносный полет, и сказал:
— Кажется, мы в ловушке. Поживем немного, или умрем сейчас?
— Поживем, — сказала Геррит.
Они сложили оружие на доски и отошли в сторону. Жители деревни вкатились на мост и окружили их. Затем они начали стаскивать их с седел, толкать и сгонять в кучу. Из дома вышли хранители моста.
— Всего шестеро и едут одни! — сказал главный из них и воздел руки к небу, посылавшему слабые лучи на землю, покрытую снегом и льдом. — О, солнце, благодарим тебя, что ты послало нам таких ослов! — Он повернул и стал ощупывать Старка, ища его кошелек.
Старк едва сдержался, подавив сильнейшее желание вцепиться зубами в горло этого человека. Халк, которого обыскивали также, как и Старка, вырвал руки и начал сопротивляться, но тут же получил удар дубинкой по голове и потерял сознание.
— Только не искалечьте его, — сказал хранитель моста. — Эти мускулы ценятся на вес золота. — Он нашел кошелек и оборвал шнур, на котором тот висел. Затем он полез грязными пальцами под одежды Старка и ощупал его грудь. — О, этот тоже силен. Все четверо сильные здоровые мужчины. Хорошо, хорошо. А женщины… — Он плотоядно кашлянул, приближаясь к ним на своих коротеньких толстых ножках. — Может, мы пока оставим их у себя, а? Пока они нам не надоедят? Посмотрите на них, ребята. Как вам нравятся эти длинные ножки…
— Кажется, я была права, — сказала Геррит, — когда говорила, что не умею предугадывать. Лучше было бы умереть.
— Тихо, — сказал Старк. — Слушай.
Но было трудно услышать что-нибудь сквозь дикий шум, который создавали возбужденные жители долины, и к тому же ее слух не был таким чутким. Но вскоре уже все услышали стук копыт по мерзлой дороге, звяканье доспехов и оружия. В густом снегопаде показались всадники. Они неслись во весь опор, как ветер, и их пики и мечи были остры и готовы к бою, а во главе их скакал Амнир из Комри.
Жители деревни повернулись и пустились в бегство.
— Э, нет, — сказал Амнир. И всадники погнали жителей обратно, тыча остриями пик так, что те подпрыгивали и визжали от боли. Хранитель моста стоял ошарашенный, все еще держа в руках кошелек Старка.
— Ты нарушил соглашение, — сказал Амнир. — Соглашение, согласно которому человек, который уплатил вам за проезд по мосту, едет спокойно дальше и вы не чините ему никаких препятствий.
— Но, — заговорил хранитель моста, — шесть человек и больше никого — это большой соблазн. Могли ли мы пренебречь таким даром старого солнца? Ведь оно так редко посылает нам подарки.
Пронзительные глаза Амнира были устремлены на него. Он коснулся острием копья горла этого человека.
— То, что ты держишь в руках, принадлежит тебе?
Человек покачал головой и выпустил кошелек из рук. Тот с глухим звуком упал к его ногам.
— Так что мне делать с вами? — спросил Амнир. — С тобой и со всеми остальными?
— Господин, — взмолился хранитель, — я бедный человек, моя спина болит от тяжелой работы по ремонту моста. Мои дети голодают.
— Твои дети, — сказал Амнир, — жирны, как свиньи, и так же грязны. А что касается твоей спины, то она достаточно крепка, чтобы ты мог заниматься грабежом.
Хранитель моста протянул к нему в мольбе руки:
— Господин, я беден. Я увидел возможность получить деньги и я воспользовался ею. Любой поступил бы так же.
— Да, — сказал Амнир. — Это правда, или почти правда.
— Ты можешь, конечно, убить нас, но кто будет делать нашу работу? Подумай, сколько времени ты будешь терять. Подумай о прибыли, которую ты за это время потеряешь. — Он содрогнулся. — Подумай о небесах. Может быть, даже ты, господин, думаешь о том, что ждет нас там.
— О, ты даже угрожаешь мне, — сказал Амнир и слегка надавил на копье.
Хранитель безнадежно вздохнул. Две слезы выкатились из его глаз и покатились по щекам.
— Господин, я в твоих руках, — сказал он и весь сжался.
— Хм… Если я тебя помилую, ты будешь в следующий раз выполнять соглашение?
— Непременно.
— Да, до тех пор, пока не сочтешь, что можешь безнаказанно нарушать его. — Он повернулся в седле и крикнул: — Эй, вы, грязнули, прочь в свои норы!
Жители деревни моментально разбежались. Хранитель моста, плача, пытался поцеловать колено Амнира.
— Для тебя, господин, всегда будет проезд без пошлины.
— Я тронут, — сказал Амнир. — Но умоляю, убери отсюда свою грязную руку. — Хранитель, кланяясь, попятился к своему дому.
Ампир спешился и подошел к Старку и его отряду. Халк весь в крови и кипящий яростью, с трудом поднялся на ноги.
— Я вас предупреждал, — сказал Амнир. — Разве нет?
— Предупреждали, — Старк посмотрел на всадников Ампира, которые уже выстроились полукругом, направив пики на безоружных ирнанцев и прижимая их к краю моста, обрывавшемуся в пропасть. — Вам пришлось быстро скакать, чтобы догнать нас.
— Очень быстро. Вы должны были подождать нас, Старк. Вам следовало ехать вместе со мной. В чем дело? Вы мне не доверяете?
— Нет, — сказал Старк.
— И правильно делаете, — сказал Амнир и усмехнулся. Он повернулся к своим людям, — взять их.
13
Звезды лишь изредка показывали свои прекрасные лики с небес. Основное место на небе занимал Ночной Светильник, горящий зеленым пламенем, как изумруд. Короткие дни в этих темных землях были лишь немного светлее, чем ночи. Дряхлое солнце только окрашивало небеса. У него не хватало сил чтобы осветить землю. Вокруг отряда, насколько хватало глаз, тянулась обширная равнина, покрытая белым снегом. Лишь изредка взгляд останавливался на каких-то давно покинутых развалинах, да на горизонте виднелась цепь гор, окрашенная рыжим светом в цвет красной охры. По этому белому безмолвию со скрипом и треском передвигались большие повозки. Их было шестнадцать, брезент покрывший их, оглушительно хлопал при порывах ветра. Караван начинал движение задолго до восхода солнца и устраивался на ночлег спустя много времени после его захода. И, когда они останавливались, повозки выстраивались кругом, образуя укрепление, внутри которого находились люди и лошади.
Старк и ирнанцы ехали на своих лошадях и питались тем, что взяли с собой в дорогу из Изванда. Амнир был доволен, что перевозка пленных ему ничего не стоит. Каждого сопровождал вооруженный всадник. У пленников были связаны руки и ноги. Причем узлы были сделаны очень искусно — они не мешали кровообращению и можно было не бояться, что конечности отмерзнут во время пути.
Хоть это и было плохо, но все же лучше, чем в первые дни путешествия, когда Амнир упрятал пленников в повозки, подальше от любопытных глаз. По дороге им встречались вооруженные караваны купцов. Амнир останавливался для торговли в двух или трех местах, где странствующие торговцы продавали свои товары. Эти места представляли собой блокгаузы, окруженные примитивными сараями, где путешественники могли укрыться от снега и ветра. Казалось, что у него среди торговцев нет друзей. Его люди старались не общаться с людьми из других караванов и все время были настороже.
В одном из таких мест и произошло столкновение с одним из торговцев из какого-то дикого племени. Эти люди на своем варварском диалекте ругали Амнира и швыряли в него и его людей камни и осколки льда. Люди Амнира стояли наготове, но нападения не последовало и дикари постепенно разошлись после того как в ругательствах удовлетворили свое недовольство.
Амнира все это не тронуло.
— Я их здорово надул, — сказал он. — Даже пришлось убить кое-кого. Пусть они ругаются, если это доставляет им удовольствие.
Вскоре они свернули с торговых путей и теперь двигались в пустыне. Ехали они по древним путям, уже давно полностью исчезнувшим. Но даже по тем редким местам, где еще сохранился бетон, можно было судить о высоком строительном искусстве создателей дороги. На нынешнем Скэйте это искусство уже давно было забыто.
— Старая дорога, — сказал Ампир. — Когда-то, когда старое солнце было еще молодым и сильным, вся эта страна была очень богатой. Здесь были большие города. Эта дорога соединяла их. И тогда люди не тряслись в седле или скрипучей повозке. У них были машины, красивые и блестящие штуки, которые ездили быстрее ветра. А если люди хотели, они могли летать по небу на крыльях. А теперь мы ползаем по холодному труду нашего блестящего мира.
Но в его голосе прозвучала нотка гордости. Несмотря ни на что, мы люди, мы живем, мы не потерпели поражение.
— А зачем вы ползаете? — спросил Старк.
Амнир отказался сообщить им, что он будет делать с ними. Но по его довольным взглядам, которые он бросал на них, было ясно, что у него большие планы. Но что бы не задумал Амнир, было ясно, что Кадзимни участвует в этой игре и несомненно получил какую-то выгоду. Старк не ругал Кадзимни за это предательство. В конце концов, воин честно выполнил то, за что ему было заплачено — он доставил их благополучно в Изванд. Ну, а что с ними будет дальше, это не его забота.
Услышав вопрос Старка, Амнир засмеялся и поскакал вперед.
— Торговец, — сказал он, — я — торговец. И меня влекут вперед торговля и прибыль. Я же говорил тебе, что торгую дальше всех на севере, а это дорога туда. На рынках Изванда и Комри появились металлические слитки, подобных которым я раньше никогда не видел. Металл очень высокого качества. У меня в мозгу очень сильно развиты центры жадности. Они начинают выделять сок, который стимулирует мое любопытство, и я начинаю ощущать запах прибыли. Я проследил длинную и сложную торговую цепочку, по которой поступают слитки. Ты помнишь этих дикарей? Мне пришлось убить кое-кого из них, но я нашел источник.
Амнир ехал, как обычно рядом со Старком, коротая долгие часы езды по пустыне за беседой с ним.
— Эти люди, у которых находятся слитки, полюбили меня. Они считают меня своим благодетелем. Сначала они зависели от очень многого: случайности, потери, кражи, глупости торговцев. Ведь их товар проходил через огромное количество рук и естественно на их долю ничего не оставалось. Теперь я создал для них прямую и честную торговлю. Они все разбогатели, растолстели и у них столько мяса, что им теперь не нужно есть друг друга. Конечно, благодаря этому их население быстро растет и скоро многим из них придется перебраться из Тиры в другое место.
— Тира, — сказал Старк, — город. Один из тех, что на карте отмечен черепом, отмечен как мертвый город?
— Да, — сказал Амнир и засмеялся.
— И они больше не едят друг друга?
— Нет, — сказал Амнир. — Молись, чтобы мы добрались туда, землянин. До этого нас ждет кое-что похуже, — и он добавил со злостью. — Но без риска не получишь хорошую прибыль.
Старк внимательно следил за окружающей местностью. Чем дальше они ехали, тем больше он убеждался, что в оранжевом тумане мелькают какие-то белые существа. Они показывались между холмами и вновь скрывались за ними. Они были далеко. Они были безмолвны. Может быть, это были просто тени. При слабом свете можно увидеть все, что угодно. Ни в чем нельзя быть уверенным. И все же он смотрел.
Амнир изредка поглядывал в небо и смотрел на звезды. Он впервые подумал о них, как о солнцах, вокруг которых есть планеты, другие миры, населенные другими людьми, живущими совсем иначе, чем они. И эти мысли вовсе не делали его счастливым, и он ругал Старка за то, что тот встретился на его пути.
— Скэйт далеко от нас. Мы слышали и о больших кораблях и о пришельцах, но мы мало думали об этом. Мы не верили в это. Это все было для нас очень странным. У нас хватало своих забот. Еда, питье, дети. У меня шестеро сыновей, понимаешь. Есть и дочери. Есть жена. У меня есть дело, есть собственность. Многие люди зависят от меня. Я торговец и должен о многом думать, многое предвидеть. Это дело занимает все мои дни, годы, жизнь.
Как и извандинцы, мы, комринцы, происходим от тех народов, которые пришли сюда с севера и не пожелали идти дальше, чем это было необходимо. Мы решили остаться в пустыне. Мы считали, что люди из городов-государств слишком мягки, развращены легкой жизнью.
Он так посмотрел на звезды, как будто ненавидел их:
— Человек рождается в своем мире. Этот мир может быть плох, несовершенен, но это его мир, единственный. Человек может приспособиться к жизни в нем, может выжить. И вдруг оказывается, что приспосабливаться и не нужно, что есть другие миры, куда можно спокойно переселиться и жить в довольстве и покое. Это очень плохо. Это подрывает основы всей жизни. Зачем нам это нужно?
— Вас никто не заставляет, — сказал Старк. — Вы можете поступать так, как сами пожелаете.
— Но тогда все становится бессмысленным! Возьми тиранцев. Я слышал все их баллады: «Долгое странствие», «Уничтожение красных охотников», «Приход заблудшего» — это народный герой, который обучил их искусству выплавки металла, хотя и полагаю, что таких было много в истории Тиры. Во всех этих балладах говорится о долгих темных годах, о мужестве, о смерти и о боли и, наконец, о торжестве. А теперь оказывается, что бороться не надо, что можно уйти ото всех трудностей, сбежать от них. — Амнир покачал головой. — Не нравится мне все это. Я уверен, что человек должен остаться в том мире, где он родился.
Старк не стал спорить с этим. Но затем Амнира все-таки выдало любопытство. Он стал расспрашивать, как там, в других мирах: как люди едят, одеваются, торгуют и действительно ли они люди. Старк получил удовольствие, отвечая на эти вопросы, подкалывая изредка его самоуверенность и раскрывая перед Амниром панорамы тысяч миров, в которые Амнир отказывался верить.
Амнир сжал челюсти:
— Мне это не нужно. Я сам борюсь и устраиваю свою жизнь. Мне ничего лучшего не надо.
Старк решил сыграть роль искусителя.
— Но тебя ведь не очень удовлетворяет такая жизнь, правда? Ты же жаден. Разве ты не хочешь участвовать в большой торговле? Ведь между солнцами летают огромные корабли, которые перевозят такие товары, которым ты даже названия не знаешь и которые стоят столько денег, сколько не найдется на всей твоей планете? Ведь ты можешь иметь свой собственный корабль, Амнир?
— Если я отпущу тебя… Если ты добьешься успеха… Если, если… Все это слишком долго и нет никаких гарантий. Я жаден, но я и умен. Я знаю свой маленький мир, мне хватит его. Мне не нужны звезды.
Из предосторожности Амнир держал своих пленников по отдельности. Он знал, что у них всегда в голове одна мысль — бегство, хотя в этой ледяной пустыне это и было маловероятно. Старк мог видеть ирнанцев, закутанных в меха и связанных. Они молча ехали за своими конвоирами. Но Старку не представлялось возможности поговорить с ними. Он подумал, что же теперь думает Геррит о пророчестве.
Халк сделал одну отчаянную попытку бегства, но его быстро схватили и бросили в одну из повозок. По ночам их всех загоняли по повозкам. Старка привязывали так, что его руки были разведены и он не имел даже возможности попытаться развязать узлы зубами. Каждый раз после того, как его привязывали, он проверял крепость узлов, надеясь, что на этот раз враги будут менее бдительными. Убедившись, что узлы надежны и крепки, он ложился на то, что служило ему постелью, и засыпал. У него было терпение дикого зверя. Он не забывал Аштона. Он не забыл ничего. Он просто ждал. И каждый день приближал его к тому месту, куда он стремился.
Он спросил Амнира о Цитадели.
— Все ваши задавали мне этот вопрос, — ответил Амнир. — И я им всем отвечал одно: спросите тиранцев.
Он засмеялся. Старку ужасно надоели его ухмылки.
— А как давно ты стал забираться так далеко на север для торговли? Ты давно торгуешь?
— Если на этот раз все закончится хорошо, то это будет седьмое путешествие.
— А разве может быть так, что оно закончится плохо?
— На Скэйте, — ответил Амнир впервые без улыбки, — все может быть.
На пути все чаще стали попадаться развалины. Иногда это были занесенные снегом и обросшие льдом бесформенные холмы, а иногда попадались остатки башен, все еще возвышающихся над долиной, и лабиринты крепостных стен. Здесь водились какие-то звери, которые вероятно жили тем, что пожирали друг друга. Наиболее агрессивные из них по ночам выли вокруг повозок и испуганные лошади хрипели и жались к людям.
Дважды повозки подвергались нападению, причем, днем. Казалось, что свирепые приземистые существа появляются из-под земли. Они яростно бросались на все живое, издавая хриплые, леденящие кровь крики. Зубы и когти были готовы вцепиться во что угодно. Они, не раздумывая, бросались на копья, на мечи и скатывались с них, покрытые кровью. Их собратья набрасывались на них и моментально разрывали в клочья, хотя раненые были еще живы и визжали. Самое худшее для Старка было в том, что эти ужасные создания воняли. Этот мерзкий отвратительный запах не могло переносить ни одно человеческое существо.
Пока они ехали по развалинам, где гнездились эти отвратительные создания, тени, которые сопровождали караван, скользя в отдалении между холмами, исчезли. Но затем они появились снова.
Было ясно, что Амнир знает об их существовании, и они его сильно беспокоят.
— Ты знаешь, кто они?
— Они называют себя людьми башен. Тиранцы зовут их великими магами. Серые Маги, так их тоже иногда называют. Я всегда плачу им огромную пошлину за право проехать через их город и они не доставляют мне хлопот, но раньше они никогда не следили за нами и не преследовали, как сейчас. Я не могу понять, что это означает.
— Когда мы приедем в их город?
— Завтра, — ответил Амнир и его рука стиснула рукоять меча.
Утром, когда было еще темно, они при свете звезд пересекли реку, скованную льдом, рядом с торчащими опорами исчезнувшего моста. На другой стороне реки на фоне начинающего светлеть неба виднелось скопление башен. Их острые пики вонзались в небо и оттуда не доносилось ни звука, кроме завывания ветра. Но кое-где в башнях виднелся свет.
Дорога вела их прямо к башням. Старк смотрел на них с каким-то отвращением. Башни были покрыты толстым блестящим слоем льда. Снег забился в амбразуры, между зубцами стен. Казалось маловероятным, что здесь может быть свет, что здесь кто-то живет.
Амнир проехал вдоль ряда повозок.
— Плотнее, плотнее. Пусть они видят ваше оружие. Все время смотрите на острие моего копья и не прекращайте движения.
Разрушенные башни были сгруппированы так, что образовывали полукруг, в центре которого находилась огромная башня — вероятно, какой-то памятник, предмет национальной гордости.
У монумента стояли три фигуры. Они были длинные, с подтянутыми животами, длиннорукие, сутулые. На них были одеты обтягивающие плащи серого цвета, на головы были натянуты капюшоны. На лицах были маски, защищающие от ветра. На масках черными нитями были вышиты какие-то символы, очевидно, обозначавшие ранг каждого из них. Эти трое стояли в одиночестве и совершенно неподвижно. По обеим сторонам полукруга темнели замызганные двери домов.
У Старка затрепетали ноздри. Он ощутил запах жилья — еле уловимый запах человеческих тел, дыма, домашних животных, навоза, шерсти и неизвестной пищи. Старк ехал на своем обычном месте — за третьей повозкой. Геррит ехала позади него — за четвертой. Другие пленники ехали сзади, за исключением Халка, который все еще находился в заключении внутри фургона. Старк нервно дернулся, пробуя свои узлы, но тот, кто охранял его ткнул концом копья и приказал успокоиться.
Шум катящихся фургонов нарушил тишину. Амнир отъехал в сторону по направлению к трем фигурам. За ним шли люди, которые несли мешки и тюки с дарами.
Амнир остановился и поднял руку. Рука держала копье, поднятое острием вверх.
— Пусть старое солнце дает вам свет и тепло, Харгот.
— Здесь ни света, ни тепла, — сказал человек, стоявший впереди. Через маску были видны только его рот и глаза. Глаза были светлые и непроницаемые. Над глазами в верхней части маски красовался символ крылатого солнца. Старк видел этот символ везде на Скэйте и решил, что он общий для всех жителей планеты. На частях маски, закрывающих щеки, были нанесены стилизованные изображения зерен, которые уже много столетий здесь не росли. У человека были тонкие губы и очень острые зубы. Его голос был высоким и дребезжащим, но в нем чувствовалась власть.
— Здесь есть только господин мрак, господин холод и господин голод, — сказал он.
— Я принес тебе дары, — сказал Амнир.
— На этот раз ты принес нам больше, чем ты думаешь.
Ветер отнес его слова в сторону, но конец копья Амнира дрогнул и опустился вниз. И тут же люди у фургонов начали готовить оружие. Человек, который вел лошадь Старка, подтянул поводья.
Удивительно ровным и бесстрастным голосом Ампир спросил:
— Я не понимаю, что ты хочешь сказать.
— А ты и не можешь понять, — сказал король Корн. — Ты же не можешь видеть будущее. А я могу. Я видел это в зимних снегах. Я видел это во внутренностях Весеннего Ребенка, которого мы каждый год дарим старому солнцу. Я видел это в звездах. Придет тот, кто нам обещан, кто поведет нас в дальние небеса, к теплу и свету. Сейчас он с тобой. — Длинная узкая рука вытянулась и показала на Старка. — Дай его нам.
— Я не понимаю тебя, — сказал Амнир. — Со мной только пленники юга, которых я собираюсь продать в рабство тиранцам.
Острые копья опустилось еще ниже. Движение фургонов усилилось.
— Ты лжешь, — сказал король Корн. — Ты продашь их в Цитадель. Слово пришло с далекого севера, и мы знаем, где правда, а где ложь. На Скэйте есть пришельцы, звездные пути открыты. Мы долго ждали, все годы, всю долгую ночь. И теперь дождались утра.
И как будто в ответ на его слова в восточной части неба вспыхнул первый светлый луч.
— Отдай нам того, кто обещан нам. На севере его ждет только смерть.
Старк крикнул:
— Какое слово вы получили от пришельцев с севера?
Конвоир сильно ударил Старка по голове древком копья. Амнир издал пронзительный крик и ударил поводьями свою лошадь. Повозки стремительно рванулись вперед и понеслись все быстрее и быстрее, грохоча по мерзлой земле.
Старк и ирнанцы ехали на своих лошадях и питались тем, что взяли с собой в дорогу из Изванда. Амнир был доволен, что перевозка пленных ему ничего не стоит. Каждого сопровождал вооруженный всадник. У пленников были связаны руки и ноги. Причем узлы были сделаны очень искусно — они не мешали кровообращению и можно было не бояться, что конечности отмерзнут во время пути.
Хоть это и было плохо, но все же лучше, чем в первые дни путешествия, когда Амнир упрятал пленников в повозки, подальше от любопытных глаз. По дороге им встречались вооруженные караваны купцов. Амнир останавливался для торговли в двух или трех местах, где странствующие торговцы продавали свои товары. Эти места представляли собой блокгаузы, окруженные примитивными сараями, где путешественники могли укрыться от снега и ветра. Казалось, что у него среди торговцев нет друзей. Его люди старались не общаться с людьми из других караванов и все время были настороже.
В одном из таких мест и произошло столкновение с одним из торговцев из какого-то дикого племени. Эти люди на своем варварском диалекте ругали Амнира и швыряли в него и его людей камни и осколки льда. Люди Амнира стояли наготове, но нападения не последовало и дикари постепенно разошлись после того как в ругательствах удовлетворили свое недовольство.
Амнира все это не тронуло.
— Я их здорово надул, — сказал он. — Даже пришлось убить кое-кого. Пусть они ругаются, если это доставляет им удовольствие.
Вскоре они свернули с торговых путей и теперь двигались в пустыне. Ехали они по древним путям, уже давно полностью исчезнувшим. Но даже по тем редким местам, где еще сохранился бетон, можно было судить о высоком строительном искусстве создателей дороги. На нынешнем Скэйте это искусство уже давно было забыто.
— Старая дорога, — сказал Ампир. — Когда-то, когда старое солнце было еще молодым и сильным, вся эта страна была очень богатой. Здесь были большие города. Эта дорога соединяла их. И тогда люди не тряслись в седле или скрипучей повозке. У них были машины, красивые и блестящие штуки, которые ездили быстрее ветра. А если люди хотели, они могли летать по небу на крыльях. А теперь мы ползаем по холодному труду нашего блестящего мира.
Но в его голосе прозвучала нотка гордости. Несмотря ни на что, мы люди, мы живем, мы не потерпели поражение.
— А зачем вы ползаете? — спросил Старк.
Амнир отказался сообщить им, что он будет делать с ними. Но по его довольным взглядам, которые он бросал на них, было ясно, что у него большие планы. Но что бы не задумал Амнир, было ясно, что Кадзимни участвует в этой игре и несомненно получил какую-то выгоду. Старк не ругал Кадзимни за это предательство. В конце концов, воин честно выполнил то, за что ему было заплачено — он доставил их благополучно в Изванд. Ну, а что с ними будет дальше, это не его забота.
Услышав вопрос Старка, Амнир засмеялся и поскакал вперед.
— Торговец, — сказал он, — я — торговец. И меня влекут вперед торговля и прибыль. Я же говорил тебе, что торгую дальше всех на севере, а это дорога туда. На рынках Изванда и Комри появились металлические слитки, подобных которым я раньше никогда не видел. Металл очень высокого качества. У меня в мозгу очень сильно развиты центры жадности. Они начинают выделять сок, который стимулирует мое любопытство, и я начинаю ощущать запах прибыли. Я проследил длинную и сложную торговую цепочку, по которой поступают слитки. Ты помнишь этих дикарей? Мне пришлось убить кое-кого из них, но я нашел источник.
Амнир ехал, как обычно рядом со Старком, коротая долгие часы езды по пустыне за беседой с ним.
— Эти люди, у которых находятся слитки, полюбили меня. Они считают меня своим благодетелем. Сначала они зависели от очень многого: случайности, потери, кражи, глупости торговцев. Ведь их товар проходил через огромное количество рук и естественно на их долю ничего не оставалось. Теперь я создал для них прямую и честную торговлю. Они все разбогатели, растолстели и у них столько мяса, что им теперь не нужно есть друг друга. Конечно, благодаря этому их население быстро растет и скоро многим из них придется перебраться из Тиры в другое место.
— Тира, — сказал Старк, — город. Один из тех, что на карте отмечен черепом, отмечен как мертвый город?
— Да, — сказал Амнир и засмеялся.
— И они больше не едят друг друга?
— Нет, — сказал Амнир. — Молись, чтобы мы добрались туда, землянин. До этого нас ждет кое-что похуже, — и он добавил со злостью. — Но без риска не получишь хорошую прибыль.
Старк внимательно следил за окружающей местностью. Чем дальше они ехали, тем больше он убеждался, что в оранжевом тумане мелькают какие-то белые существа. Они показывались между холмами и вновь скрывались за ними. Они были далеко. Они были безмолвны. Может быть, это были просто тени. При слабом свете можно увидеть все, что угодно. Ни в чем нельзя быть уверенным. И все же он смотрел.
Амнир изредка поглядывал в небо и смотрел на звезды. Он впервые подумал о них, как о солнцах, вокруг которых есть планеты, другие миры, населенные другими людьми, живущими совсем иначе, чем они. И эти мысли вовсе не делали его счастливым, и он ругал Старка за то, что тот встретился на его пути.
— Скэйт далеко от нас. Мы слышали и о больших кораблях и о пришельцах, но мы мало думали об этом. Мы не верили в это. Это все было для нас очень странным. У нас хватало своих забот. Еда, питье, дети. У меня шестеро сыновей, понимаешь. Есть и дочери. Есть жена. У меня есть дело, есть собственность. Многие люди зависят от меня. Я торговец и должен о многом думать, многое предвидеть. Это дело занимает все мои дни, годы, жизнь.
Как и извандинцы, мы, комринцы, происходим от тех народов, которые пришли сюда с севера и не пожелали идти дальше, чем это было необходимо. Мы решили остаться в пустыне. Мы считали, что люди из городов-государств слишком мягки, развращены легкой жизнью.
Он так посмотрел на звезды, как будто ненавидел их:
— Человек рождается в своем мире. Этот мир может быть плох, несовершенен, но это его мир, единственный. Человек может приспособиться к жизни в нем, может выжить. И вдруг оказывается, что приспосабливаться и не нужно, что есть другие миры, куда можно спокойно переселиться и жить в довольстве и покое. Это очень плохо. Это подрывает основы всей жизни. Зачем нам это нужно?
— Вас никто не заставляет, — сказал Старк. — Вы можете поступать так, как сами пожелаете.
— Но тогда все становится бессмысленным! Возьми тиранцев. Я слышал все их баллады: «Долгое странствие», «Уничтожение красных охотников», «Приход заблудшего» — это народный герой, который обучил их искусству выплавки металла, хотя и полагаю, что таких было много в истории Тиры. Во всех этих балладах говорится о долгих темных годах, о мужестве, о смерти и о боли и, наконец, о торжестве. А теперь оказывается, что бороться не надо, что можно уйти ото всех трудностей, сбежать от них. — Амнир покачал головой. — Не нравится мне все это. Я уверен, что человек должен остаться в том мире, где он родился.
Старк не стал спорить с этим. Но затем Амнира все-таки выдало любопытство. Он стал расспрашивать, как там, в других мирах: как люди едят, одеваются, торгуют и действительно ли они люди. Старк получил удовольствие, отвечая на эти вопросы, подкалывая изредка его самоуверенность и раскрывая перед Амниром панорамы тысяч миров, в которые Амнир отказывался верить.
Амнир сжал челюсти:
— Мне это не нужно. Я сам борюсь и устраиваю свою жизнь. Мне ничего лучшего не надо.
Старк решил сыграть роль искусителя.
— Но тебя ведь не очень удовлетворяет такая жизнь, правда? Ты же жаден. Разве ты не хочешь участвовать в большой торговле? Ведь между солнцами летают огромные корабли, которые перевозят такие товары, которым ты даже названия не знаешь и которые стоят столько денег, сколько не найдется на всей твоей планете? Ведь ты можешь иметь свой собственный корабль, Амнир?
— Если я отпущу тебя… Если ты добьешься успеха… Если, если… Все это слишком долго и нет никаких гарантий. Я жаден, но я и умен. Я знаю свой маленький мир, мне хватит его. Мне не нужны звезды.
Из предосторожности Амнир держал своих пленников по отдельности. Он знал, что у них всегда в голове одна мысль — бегство, хотя в этой ледяной пустыне это и было маловероятно. Старк мог видеть ирнанцев, закутанных в меха и связанных. Они молча ехали за своими конвоирами. Но Старку не представлялось возможности поговорить с ними. Он подумал, что же теперь думает Геррит о пророчестве.
Халк сделал одну отчаянную попытку бегства, но его быстро схватили и бросили в одну из повозок. По ночам их всех загоняли по повозкам. Старка привязывали так, что его руки были разведены и он не имел даже возможности попытаться развязать узлы зубами. Каждый раз после того, как его привязывали, он проверял крепость узлов, надеясь, что на этот раз враги будут менее бдительными. Убедившись, что узлы надежны и крепки, он ложился на то, что служило ему постелью, и засыпал. У него было терпение дикого зверя. Он не забывал Аштона. Он не забыл ничего. Он просто ждал. И каждый день приближал его к тому месту, куда он стремился.
Он спросил Амнира о Цитадели.
— Все ваши задавали мне этот вопрос, — ответил Амнир. — И я им всем отвечал одно: спросите тиранцев.
Он засмеялся. Старку ужасно надоели его ухмылки.
— А как давно ты стал забираться так далеко на север для торговли? Ты давно торгуешь?
— Если на этот раз все закончится хорошо, то это будет седьмое путешествие.
— А разве может быть так, что оно закончится плохо?
— На Скэйте, — ответил Амнир впервые без улыбки, — все может быть.
На пути все чаще стали попадаться развалины. Иногда это были занесенные снегом и обросшие льдом бесформенные холмы, а иногда попадались остатки башен, все еще возвышающихся над долиной, и лабиринты крепостных стен. Здесь водились какие-то звери, которые вероятно жили тем, что пожирали друг друга. Наиболее агрессивные из них по ночам выли вокруг повозок и испуганные лошади хрипели и жались к людям.
Дважды повозки подвергались нападению, причем, днем. Казалось, что свирепые приземистые существа появляются из-под земли. Они яростно бросались на все живое, издавая хриплые, леденящие кровь крики. Зубы и когти были готовы вцепиться во что угодно. Они, не раздумывая, бросались на копья, на мечи и скатывались с них, покрытые кровью. Их собратья набрасывались на них и моментально разрывали в клочья, хотя раненые были еще живы и визжали. Самое худшее для Старка было в том, что эти ужасные создания воняли. Этот мерзкий отвратительный запах не могло переносить ни одно человеческое существо.
Пока они ехали по развалинам, где гнездились эти отвратительные создания, тени, которые сопровождали караван, скользя в отдалении между холмами, исчезли. Но затем они появились снова.
Было ясно, что Амнир знает об их существовании, и они его сильно беспокоят.
— Ты знаешь, кто они?
— Они называют себя людьми башен. Тиранцы зовут их великими магами. Серые Маги, так их тоже иногда называют. Я всегда плачу им огромную пошлину за право проехать через их город и они не доставляют мне хлопот, но раньше они никогда не следили за нами и не преследовали, как сейчас. Я не могу понять, что это означает.
— Когда мы приедем в их город?
— Завтра, — ответил Амнир и его рука стиснула рукоять меча.
Утром, когда было еще темно, они при свете звезд пересекли реку, скованную льдом, рядом с торчащими опорами исчезнувшего моста. На другой стороне реки на фоне начинающего светлеть неба виднелось скопление башен. Их острые пики вонзались в небо и оттуда не доносилось ни звука, кроме завывания ветра. Но кое-где в башнях виднелся свет.
Дорога вела их прямо к башням. Старк смотрел на них с каким-то отвращением. Башни были покрыты толстым блестящим слоем льда. Снег забился в амбразуры, между зубцами стен. Казалось маловероятным, что здесь может быть свет, что здесь кто-то живет.
Амнир проехал вдоль ряда повозок.
— Плотнее, плотнее. Пусть они видят ваше оружие. Все время смотрите на острие моего копья и не прекращайте движения.
Разрушенные башни были сгруппированы так, что образовывали полукруг, в центре которого находилась огромная башня — вероятно, какой-то памятник, предмет национальной гордости.
У монумента стояли три фигуры. Они были длинные, с подтянутыми животами, длиннорукие, сутулые. На них были одеты обтягивающие плащи серого цвета, на головы были натянуты капюшоны. На лицах были маски, защищающие от ветра. На масках черными нитями были вышиты какие-то символы, очевидно, обозначавшие ранг каждого из них. Эти трое стояли в одиночестве и совершенно неподвижно. По обеим сторонам полукруга темнели замызганные двери домов.
У Старка затрепетали ноздри. Он ощутил запах жилья — еле уловимый запах человеческих тел, дыма, домашних животных, навоза, шерсти и неизвестной пищи. Старк ехал на своем обычном месте — за третьей повозкой. Геррит ехала позади него — за четвертой. Другие пленники ехали сзади, за исключением Халка, который все еще находился в заключении внутри фургона. Старк нервно дернулся, пробуя свои узлы, но тот, кто охранял его ткнул концом копья и приказал успокоиться.
Шум катящихся фургонов нарушил тишину. Амнир отъехал в сторону по направлению к трем фигурам. За ним шли люди, которые несли мешки и тюки с дарами.
Амнир остановился и поднял руку. Рука держала копье, поднятое острием вверх.
— Пусть старое солнце дает вам свет и тепло, Харгот.
— Здесь ни света, ни тепла, — сказал человек, стоявший впереди. Через маску были видны только его рот и глаза. Глаза были светлые и непроницаемые. Над глазами в верхней части маски красовался символ крылатого солнца. Старк видел этот символ везде на Скэйте и решил, что он общий для всех жителей планеты. На частях маски, закрывающих щеки, были нанесены стилизованные изображения зерен, которые уже много столетий здесь не росли. У человека были тонкие губы и очень острые зубы. Его голос был высоким и дребезжащим, но в нем чувствовалась власть.
— Здесь есть только господин мрак, господин холод и господин голод, — сказал он.
— Я принес тебе дары, — сказал Амнир.
— На этот раз ты принес нам больше, чем ты думаешь.
Ветер отнес его слова в сторону, но конец копья Амнира дрогнул и опустился вниз. И тут же люди у фургонов начали готовить оружие. Человек, который вел лошадь Старка, подтянул поводья.
Удивительно ровным и бесстрастным голосом Ампир спросил:
— Я не понимаю, что ты хочешь сказать.
— А ты и не можешь понять, — сказал король Корн. — Ты же не можешь видеть будущее. А я могу. Я видел это в зимних снегах. Я видел это во внутренностях Весеннего Ребенка, которого мы каждый год дарим старому солнцу. Я видел это в звездах. Придет тот, кто нам обещан, кто поведет нас в дальние небеса, к теплу и свету. Сейчас он с тобой. — Длинная узкая рука вытянулась и показала на Старка. — Дай его нам.
— Я не понимаю тебя, — сказал Амнир. — Со мной только пленники юга, которых я собираюсь продать в рабство тиранцам.
Острые копья опустилось еще ниже. Движение фургонов усилилось.
— Ты лжешь, — сказал король Корн. — Ты продашь их в Цитадель. Слово пришло с далекого севера, и мы знаем, где правда, а где ложь. На Скэйте есть пришельцы, звездные пути открыты. Мы долго ждали, все годы, всю долгую ночь. И теперь дождались утра.
И как будто в ответ на его слова в восточной части неба вспыхнул первый светлый луч.
— Отдай нам того, кто обещан нам. На севере его ждет только смерть.
Старк крикнул:
— Какое слово вы получили от пришельцев с севера?
Конвоир сильно ударил Старка по голове древком копья. Амнир издал пронзительный крик и ударил поводьями свою лошадь. Повозки стремительно рванулись вперед и понеслись все быстрее и быстрее, грохоча по мерзлой земле.
14
Связанный так, что он не мог ни сопротивляться, ни упасть с лошади, находясь в полусознательном состоянии, Старк видел мелькавшие перед ним с бешеной скоростью двери домов и темные стены. Ему страстно хотелось, чтобы из этих дверей выскочили люди, напали на караван и освободили его. Но, увы, этого не произошло. И сам король Корн со своими людьми остался неподвижен. Они остались возле монумента. Через несколько мгновений лязгавший и громыхающий караваи фургонов и всадников вырвался из круга стен и помчался среди заснеженных развалин, темных и пустынных. И к тому времени, как старое солнце поднялось над горизонтом, они были уже в чистом поле. И никто их не преследовал.
Амнир остановил караван, чтобы дать отдых людям и привести в порядок груз. Старк повернулся, чтобы посмотреть, все ли в порядке с Геррит. Лицо ее было совсем белым, глаза испуганные, расширившиеся.
Конвоир опять ударил Старка копьем, чтобы тот не вертелся, но на этот раз слабее. Старк усилием волн прогнал из головы шум и туман и постарался не обращать внимания на боль от удара. Амнир подъехал к нему. Выражение лица Амнира было очень странным. Старку стало ясно, что встреча с Людьми Башен чем-то поразила Амнира.
— Значит, ты везешь нас в Цитадель?
— Это тебя удивило?
— Нет, меня удивил король Корн.
— Кто?
— Человек, которого ты называешь Харгот, король-священник. Он знал обо мне и ждал меня. Поэтому за нами и следили.
— Тебе от этого мало пользы, — сказал Амнир и повернулся к конвоиру.
— Посади его в фургон. Немедленно. И охраняй получше.
— От чего охранять? — спросил Старк. — От Людей Башен? Разве можно защититься от магов? Может, они сами захотят продать нас в Цитадель? Без посредников. Предположим, они захотят заплатить тебе ту цену, которая вертится у тебя на языке с тех пор, как Кадзимни познакомил тебя с нами в Изванде. Предположим, что они натравят на нас самих Северных Псов? — Старк рассмеялся очень неприятным смехом. — А может быть, ты уже начинаешь верить в пророчество Мудрой женщины? Амнир! Может быть, тебе удастся обогнать свою судьбу.
В глазах Амнира мелькнуло беспокойство. Он что-то неразборчиво пробормотал, видно ругательство, и отъехал от Старка, ударив лошадь с неожиданной злобой.
Старка загнали в фургон и связали более тщательно, чем обычно. Он лежал, глядя в брезентовый потолок фургона и в ушах его звучали слова короля Корна: «Звездные пути открыты. Мы ждали долгую ночь и теперь наконец наступило утро».
Свет старого солнца давно угас, когда караван остановился на ночлег. Старк лежал спокойно. Он ждал. У него были какие-то странные, ни на чем не основанные предчувствия. Он слышал, как люди Амнира устраивали лагерь. Он слышал завывание ветра между фургонами. Он слышал биение своего сердца. И он ждал.
«Я видел в зимних снах. Я видел во внутренностях Весеннего Ребенка. Придет тот, кто поведет нас…»
Наконец, шум в лагере затих. Люди поели и стали устраиваться на ночь. Все, кроме часового, который сегодня был не один. Время от времени один из них приподнимал тент и заглядывал в фургон, чтобы убедиться, что пленник все еще здесь.
Амнир остановил караван, чтобы дать отдых людям и привести в порядок груз. Старк повернулся, чтобы посмотреть, все ли в порядке с Геррит. Лицо ее было совсем белым, глаза испуганные, расширившиеся.
Конвоир опять ударил Старка копьем, чтобы тот не вертелся, но на этот раз слабее. Старк усилием волн прогнал из головы шум и туман и постарался не обращать внимания на боль от удара. Амнир подъехал к нему. Выражение лица Амнира было очень странным. Старку стало ясно, что встреча с Людьми Башен чем-то поразила Амнира.
— Значит, ты везешь нас в Цитадель?
— Это тебя удивило?
— Нет, меня удивил король Корн.
— Кто?
— Человек, которого ты называешь Харгот, король-священник. Он знал обо мне и ждал меня. Поэтому за нами и следили.
— Тебе от этого мало пользы, — сказал Амнир и повернулся к конвоиру.
— Посади его в фургон. Немедленно. И охраняй получше.
— От чего охранять? — спросил Старк. — От Людей Башен? Разве можно защититься от магов? Может, они сами захотят продать нас в Цитадель? Без посредников. Предположим, они захотят заплатить тебе ту цену, которая вертится у тебя на языке с тех пор, как Кадзимни познакомил тебя с нами в Изванде. Предположим, что они натравят на нас самих Северных Псов? — Старк рассмеялся очень неприятным смехом. — А может быть, ты уже начинаешь верить в пророчество Мудрой женщины? Амнир! Может быть, тебе удастся обогнать свою судьбу.
В глазах Амнира мелькнуло беспокойство. Он что-то неразборчиво пробормотал, видно ругательство, и отъехал от Старка, ударив лошадь с неожиданной злобой.
Старка загнали в фургон и связали более тщательно, чем обычно. Он лежал, глядя в брезентовый потолок фургона и в ушах его звучали слова короля Корна: «Звездные пути открыты. Мы ждали долгую ночь и теперь наконец наступило утро».
Свет старого солнца давно угас, когда караван остановился на ночлег. Старк лежал спокойно. Он ждал. У него были какие-то странные, ни на чем не основанные предчувствия. Он слышал, как люди Амнира устраивали лагерь. Он слышал завывание ветра между фургонами. Он слышал биение своего сердца. И он ждал.
«Я видел в зимних снах. Я видел во внутренностях Весеннего Ребенка. Придет тот, кто поведет нас…»
Наконец, шум в лагере затих. Люди поели и стали устраиваться на ночь. Все, кроме часового, который сегодня был не один. Время от времени один из них приподнимал тент и заглядывал в фургон, чтобы убедиться, что пленник все еще здесь.