Брэнд Макс. Долина Счастья

   Когда же в небе начала заниматься заря, он остановился у ручья и принялся поливать водой ей на ноги, а затем растер их своими сильными пальцами, пока в коленях у лошади не утихла сильная дрожь. Затем ослабил подпруги седла и отпустил её немного попастись, но так, чтобы она не стояла на одном месте, а расхаживала по каньону.
   Ночная скачка через горы оказалась для лошади серьезным испытанием; животное тяжело дышало, вздымая крутые бока, но в нем все ещё были скрыты огромные силы. И в самом деле, Фэнтом был готов держать пари, что теперь преследователям из Долины Счастья никогда не удастся их догнать, если, конечно, они не раздобудут себе новых лошадей за южными границами долины. Теоретически такое было вполне возможно, хотя Фэнтому это и представлялось маловероятным. Ну а там кто знает, насколько далеко за пределы долины распространялось могущество Кендала.
   И вообще, как они его собираются выслеживать в потемках? Так что в любом случае, им пришлось бы ждать до рассвета. Фэнтом успокаивал себя этими рассуждениями, вспоминая самый последний, прощальный взгляд, брошенный им на долину с высоты крутого склона.
   В небе только-только всходила луна; под ночным небом мрачно темнели вековые деревья, по зеркальной, обрамленной рваными тенями глади озера пролегла лунная дорожка, а речки казались двумя узкими лентами из серебристой парчи. Но во всей округе царила мертвая тишина; не было видно ни одного факела, который мог бы служить сигналом для союзников Кендала. И в самом средоточии этой красоты и опасности стояла маленькая хижина, в которой спала Джо Долан! Открывавшийся его глазам идиллический пейзаж придал ему уверенности, но подумав о девушке, Фэнтом тяжко вздохнул.
   Мысли о ней не давали ему покоя на протяжении всего пути, пролегавшего через каменистые холмы, с безрадостным постоянством выраставшие по обе стороны от извилистой тропы и похожие на застывшие волны — черные и зловещие волны, поблескивающие боками отполированных дождями и временем гладких валунов.
   Лошадь мирно щипала траву, затем прошла чуть подальше и снова продолжала пастись, а он следовал за ней, отчаянно борясь с усталостью, от которой ломило все тело, а мысли начинали путаться в голове.
   Но тут словно сквозь сон он услышал далекие раскаты грома. Фэнтом обернулся, решив, что над горизонтом у него за спиной начинают собираться грозовые тучи; но никаких туч не было и в помине, да и к тому же легкий ветерок дул ему в лицо.
   Поначалу Фэнтом решил, что причиной грохота мог стать камнепад в горах, но мгновение спустя, он услышал его снова, и уже на этот раз смог без труда определить, что за спиной у него раздавался гулкий перестук конских копыт!
   Рывком затянув подпруги, он вскочил в седло. Фэнтом едва успел поднять лошадь в галоп, когда вдогонку ему раздалось пронзительное гиканье — клич, какой обычно издавали индейцы при виде добычи!
   Оглянувшись назад, он увидел передовой отряд преследователей, мчавшихся вниз по склону холма, троих всадников, пригнувшихся к шеям коней и отчаянно погонявших своих мустангов; вслед за ними на вершину выехало ещё полдюжины преследователей!
   Фэнтому не пришлось пускать в ход шпоры или кнут; серая кобыла немедленно сорвалась с места, устремляясь вперед, и свистевший у него в ушах ветер как будто пытался сказать ему, что все а порядке. Какое-то время он и в самом деле мог ни о чем не беспокоиться, если, конечно, гнавшиеся за ним всадники не имели возможности совсем недавно поменять лошадей!
   Преследователи ненадолго скрылись из виду, но когда они снова появились на склоне одного из холмов, то в передовом отряде их оказалось уже не трое, а четверо. Они ехали вместе, держась тесной группой, и один из них был очень высоким человеком, восседавшим верхом на маленьком мустанге, отчего казалось, что его ноги начнут вот-вот волочиться по земле. Даже издалека он производил довольно отталкивающее впечатление, и Фэнтом тут же догадался, что это был Кендал.
   Теперь к этой четверке начинали подтягиваться и остальные, отчаянно шпоря и стегая плетками своих коней, заставляя их во что бы то ни стало держать заданный бешенный темп.
   У Фэнтома зашлось сердце. Пока что разделявшее их расстояние оставалось неизменным, но долго ли так будет продолжаться, сказать было трудно, к тому же ему уже начало казаться, что галоп теперь давался Злодей с трудом. Затем впереди замаячил крутой склон, объехать который не было никакой возможности, так как с обеих сторон к нему подступали скалы.
   Когда дорога пошла в гору, Злодейка уже едва держалась на ногах. Она с трудом тащилась вперед, поминутно отступаясь и едва не падая, и её железные подковы громко цокали о камни.
   Все кончено. На равнине она, возможно, и смогла бы проскакать ещё довольно долго, чтобы выдержаться состязание с мчащимися вслед за ней сытыми и отдохнувшими конями. Но это внезапный крутой подъем требовал от кобылы слишком больших усилий. Все её великолепие рассыпалось, подобно карточному домику, и Джим Фэнтом понимал, что после взятия этой вершины надеяться ему уже будет нечего.
   Его преследователи, по-видимому, тоже догадывались об этом. Вслед ему неслись пронзительные крики, похожие на вопли безумцев, на завывания вурдалаков, жаждущих крови.
   В очередной раз бросив беглый взгляд назад, Фэнтом увидел, что долговязый Луис Кендал привстал в стременах и, обернувшись назад, что-то громко прокричал, очевидно отдавая распоряжения своим людям. Возможно, он приказывал им не стрелять, чтобы можно было изловить беглеца живым и впоследствии учинить над ним показательную расправу, чтобы другим впредь неповадно было.
   Фэнтом упорно высматривал впереди хоть какое-нибудь убежище. Но спрятаться было негде. Повсюду, куда ни кинешь взгляд, виднелись лишь россыпи мелких камней, да реденькие заросли чахлого кустарника.
   Он отчаянно пришпоривал лошадь. Злодейка с трудом перешла на галоп, но уши её были прижаты, а шаг сделался неровным. По скорости же её галоп был не быстрее рыси обычного мустанга. Волна преследователей перевалила через вершину склона и в едином порыве с ревом и грохотом устремилась вниз.
   Фэнтом повернулся в седле, одновременно освобождая винтовку от кобуры. При виде этого преследователи бросились врассыпную, разъезжаясь в разные стороны. К его большому изумлению, они даже придержали коней! Это было совершенно не похоже на Кендала — прекратить охоту, когда добыча уже почти была у него в руках.
   Но куда более удивительным оказалось то, что в следующим момент преследователи поспешно развернули коней и бросились наутек, как будто каждый из них ожидал выстрела в спину. Однако теперь до слуха Джима Фэнтома доносился новый звук и взглянув вперед, он увидел ещё один отряд, состоявший примерно из дюжины всадников, которые, словно по волшебству, появились из-за подножия ближайшего холма, и теперь быстро приближались к нему.
   Возглавлял эту кавалькаду сам шериф Бад Кросс; за ними де и по обеим сторонам от него следовали все остальные — это были угрюмые люди, на лицах которых застыло выражение суровой решимости. Они окружили его.
   Один подъехал спереди, а двое других заехали с боков, и в тот же момент в ребра Фэнтому уткнулись стволы двух кольтов.
   — Руки вверх! Руки вверх, Фэнтом! Живо поднимай руки, а не то мы нашпигует тебя свинцом!
   Сопротивляться было бессмысленно. Спасаясь бегством от одной погони, он прямиком угодил в руки других преследователей, вырваться от которых теперь уже не было никакой возможности, поэтому он медленно поднял руки, глядя вслед шерифу и его подручным, отправившимся вдогонку за шайкой Луиса Кендала. Прикинув на глазок скорость тех и других, Фэнтом лишь покачал головой.
   — Ты совершенно прав, — раздался у него над ухом знакомый голос. — Остальных бандитов им не догнать. Но уж зато ты, Фэнтом, больше никуда не убежишь, и мы станем приглядывать за тобой до тех самых пор, пока на шее у тебя не затянется петля виселицы.
   Он взглянул в глаза Тома Доллара, своего давнего подельника, а теперь, выходит, предателя вдвойне. И тогда Том злорадно рассмеялся, с силой тыча дулом пистолета в бок своего пленника.
   — Ну-ка, Фэнтом, а теперь покажи нам свою ловкость, — подначивал Доллар. — Все говорят, что быстрее молнии. Уж не знаю, отчего никто из парней не решается выдержать твоего взгляда. Что ж, вот он я. Я пытаюсь выдержать его, и, похоже, мне это удается. Может быть, Лэрри Фелан и спасовал перед тобой, но вот я не отступлю. Так и знай. Слышишь? Я жду, начинай же! Умри достойной смертью. Что за радость сидеть и ждать, пока судья и присяжные решат отправить тебя на виселицу? Вот он, судья Кольт, который вынесет тебе окончательный приговор.
   — Отстань от него, Доллар, — вмешался другой охранник. — Оставь его в покое, ладно? Ведь он тебя не трогает. Вот и ты к нему не лезь.
   Доллар поморщился и слегка побледнел, как будто вспомнил о том страхе, который заставил его позорно бежать из Бернд-Хилл при одном лишь упоминании имени этого человека.
   — Да он бы с превеликой радостью вырвал бы мне сердце, — проворчал Том Доллар. — А ты что, хочешь, чтобы я перед ним расшаркивался?
   — Отстань от него. И никаких разговоров. Вон, они уже возвращаются. Наверное, бандиты совсем недавно меняли лошадей. Так что если бы не мы, они бы тебя, небось, в два счета догнали, да, Фэнтом?
   — Еще пара минут, и они бы его растерзали, — радостно сказал Том Доллар, — но раз уж этого не случилось, то так оно и лучше. По крайней мере, у нас появилась отличная возможность увидеть своими глазами, как он будет болтаться на виселице. К тому же с петлей на шее он будет глядеться просто замечательно.
   Он довольно захихикал, сотрясаясь при этом всем телом от переполнявших его эмоций, и Фэнтом прекрасно понимал, в чем крылась истинная причина этого веселья. Вне всякого сомнения несколько последних дней Том Доллар жил в постоянном страхе перед возмездием, которое могло настигнуть его в любой момент; и к отряду шерифа он наверняка присоединился от полной безысходности, надеясь получить от этих людей хотя бы какую-нибудь защиту. И вот теперь удача улыбнулась ему.
   — Я возьму его пистолеты, — объявил Доллар, — расстегивая широкий кожаный пояс пленника, а ты, Стив, обыщи его. Посмотри, нет ли у него ножа.
   Стив повиновался. К тому времени, как шериф со своими людьми возвратился после тщетной попытки нагнать шайку из Долины Счастья, Фэнтом был уже полностью безоружен. Один из людей шерифа, ехавший впереди процессии, увидел Фэнтома закованным в наручники и громко рассмеялся. Фэнтом обернулся и увидел, что это был никто иной, как коротышка Сэм Крюгер.
   — Так, так, так, — прокаркал Крюгер, — какое счастье снова увидеть героя в тесном кругу друзей. Какая приятная встреча, Джим! Вы только поглядите, он и руки-то мне не подает и даже не глядит в мою сторону. Наверное, просто не замечает, потому что я ростом не вышел. Но вот я, Фэнтом, прекрасно вижу тебя. И очень надеюсь ещё увидеть тебя болтающимся на виселице, будь ты проклят!
   С этими словами он угрожающе потряс кулаком перед самым носом у Фэнтома, но тут между ними въехал шериф Бад Кросс.
   — Назад, Крюгер, — с отвращением приказал он. — Оставь Фэнтома в покое. Что он тебе сделал?
   — Но ведь он убил человека, разве нет? — рявкнул Крюгер. — Разве он не проклятый убийца, я вас спрашиваю? И что, прикажете его теперь за это холить и лелеять?
   — Назад! — повторил шериф. — Тем более, что твое мнение здесь никого не интересует. Так что пошел вон и не суй нос не в свое дело. Если бы на нем не было бы наручников, то едва лишь завидев его, ты бы с перепугу на дерево полез.
   Шериф с извиняющимся видом обернулся к Фэнтома.
   — Видишь, Джим, какие бывают люди? — сказал он.
   — А то как же, — отозвался пленник. — Теперь я вижу, что ничем не отличаюсь от обыкновенной овцы, судя по тому, что сторожить меня доверили псам!

Глава 35

   В конце долины показался небольшой табун из двух десятков лошадей в сопровождении четырех погонщиков, и завидев их, шериф принялся отдавать поспешные указания.
   — Эй, кто-нибудь, ведите сюда этих коней и начинайте седлать. Отправимся дальше за этой бандитской шайкой. Голову даю на отсечение, что их следы ведут в Долину Счастья. Да поторапливайтесь. И ещё поосторожней вон с тем вороным дьяволом, смотрите, чтоб он никому из вас голову не снес своими копытами!
   С этими словами он указал на коня, который и не требовал особого представления. Как раз в тот самый момент он рванулся вперед, резко натягивая веревку и нарушая стройные ряды всей вереницы животных, становясь виновником всеобщей неразберихи, сопровождаемой возмущенным фырканьем и недоуменным ржанием.
   Подручные шерифа отправились исполнять его указания.
   — Подумать только, прислать такого коня, как этот! Да он один может все дело испортит, — покачал головой шериф. Он снова обернулся к своему пленнику.
   — Джим, сказал он, — и почему ты только не отправился дальше на север и не уехал из страны? Ну почему? Перешел бы границу и жил бы там сейчас припеваючи. А здесь тебе реально светит виселица.
   — У меня на это было две причины, — ответил пленник. — Хотя было бы вполне достаточно и первой. Я не убивал Лэрри Фелана!
   Взгляд шерифа сделался задумчивым и печальным.
   — Ну, разумеется, — проговорил он, — но только об этом знаешь только ты. Ко вот люди считают иначе, а я должен стоять на страже правосудия.
   — Конечно, — ответил Фэнтом. — Я все понимаю, Бад. И совсем на тебя не обижаюсь. Ведь ты исполнял свой долг. Только и всего. Одно обидно — что оказался я среди вот такой разношерстной компании!
   — В стае все собаки не одиноки, — философски заметил шериф, — но должен признаться, что лично я специально не приглашал сюда этого недомерка, Сэма Крюгера. Чем ты ему насолил, сынок? Для этого шоу он предоставил трех своих самых лучших лошадей. И все это лишь ради того, чтобы тебя поскорей поймали. И откуда мне было знать, что один из его коней — вон тот черт вороной — доставит нам столько хлопот? Не мог же я не принять в отряд добровольца, тем более предоставившего в наше распоряжение столько лошадей!
   — Неужели это Крюгер так расстарался? — переспросил пленник. — Ну, тут я даже не знаю, что и сказать. К тому же, насколько мне помнится, пути наши нигде не пересекались. Но ведь далеко не все на свете поддается разумному объяснению. Некоторые люди, которых немало, зачастую уподобляются кактусам, так и норовя при случае уколоть ближнего своего, да побольнее. Вот, наверное, и крошка Крюгер тоже такой!
   — А насчет Фелана, ты это что, серьезно? — перебил его шериф.
   — Что серьезно?
   — Здесь не суд. За меня можешь быть спокоен, я никому не проболтаюсь. Но скажи мне, неужели я и в самом деле сцапал невиновного?
   Фэнтом слабо улыбнулся.
   — Чего ради я стал бы переводить порох и свинец на этого пса, Бад?
   — На пса?
   — Ну да, ведь Лэрри Фелан умер намного раньше, когда в салуне все увидели, что он трус. Так чего ради я стал бы гоняться за ним и убивать, я тебя спрашиваю? И если бы мне так уж хотелось его смерти, то я запросто мог бы прикончить его ещё в салуне. Но не подло убить выстрелом в спину, а честно выяснить отношения на поединке, соблюдая кучу условностей типа шанса для самозащиты, а также при большом стечении свидетелей, которые смогли бы подтвердить, что он начал первым.
   — Я об этом как-то не подумал, — признался шериф и потупился.
   Он снова вскинул голову.
   — Еще не все потеряно, сынок, — проговорил шериф. — И после того, как я управлюсь здесь с делами и вернусь, то обязательно прослежу за тем, чтобы с тобой поступили по справедливости. Но вот только боюсь, что предубеждение против тебя может оказаться слишком сильным.
   — А я только-только вышел из тюрьмы, — согласился Фэнтом.
   — Да, нелегко тебе будет! Поверь, друг, мне очень жаль! Ты мне веришь?
   — Как самому себе.
   Фэнтом протянул обе руки, скованные наручниками, и пожал правую руку шерифа, который специально ради такого случая снял перчатку, а затем отрывисто сказал:
   — Удачи тебе. Все образуется. Не вешай нос и не теряй надежды. Прощай, Фэнтом. Хотя, возможно, ты хочешь рассказать мне что-нибудь о Долине Счастья, того, о чем я ещё не знаю?
   — Нет, ничего, — ответил Фэнтом, вспоминая о бедняжке Джо Долан, и сердце его сжалось от тоски.
   — Ну тогда прощай, — повторил Бад Кросс. — Надеюсь, до конца недели ещё увидимся.
   За разговором он слез с лошади и вскоре уже оседлывал другого коня, которого подвел ему один из подручных. Затем окинул взглядом свое небольшое войско и объявил:
   — Все сюда. Мы уезжаем. Кому-то придется остаться здесь, чтобы охранять Джима Фэнтома. Доллар и Крюгер, останетесь с ним вы. С задержанным обращаться хорошо, грубости я не потерплю. Все остальные едут за мной, и гоните во весь опор. Возможно, нам удастся прославиться ещё до наступления темноты!
   Он повернулся в седле, и всадники начали собираться вокруг него. Кони были полны сил, им не терпелось сорваться с места, и их нетерпение передавалось людям. Раздался призывный клич, всадники, как по команде устремились вперед, и лишь шериф прокричал на прощание:
   — Счастливо оставаться! Еще увидимся, Фэнтом!
   Над землей повисло поднятое галопирующими лошадьми облако пыли; когда же оно понемногу рассеялось, то всадники уже скрылись из виду, оставив после себя лишь четверых ковбоев, уже начавших приводить в порядок вверенный их попечению небольшой табун, да Фэнтом вместе с двумя своими охранниками.
   — А вот мы рылом не вышли, чтобы поехать с остальными, — хищно заметил Том Доллар, — единственное, на что мы годимся, так это торчать здесь и сторожить этого… висельника.
   — Не долго же ему осталось небо коптить! — криво усмехаясь, закивал Крюгер.
   — Послушай, — не выдержал Джим Фэнтом, — Крюгер, скажи, с чего это ты на меня так ополчился. Не то, чтобы меня это слишком волновало… но все-таки интересно.
   — Вот именно. Мое мнение не волнует никого, — с горечью бросил Крюгер.
   — Да и кто я такой? Обыкновенный недомерок. Я не такой красавчик, как Лэрри Фелан, девки в мою сторону и не глядят, а лишь смеются мне вслед. Я не снискал себе такую известность, как Джим Фэнтом. Я ничем не отличился; но зато, с другой стороны, могу быть уверенным в том, что моя шкура не будет изрешечена пулями, а на шее не затянется петля виселицы! А это уже кое-что. И лично мне этого вполне достаточно!
   Фэнтом наблюдал за ним с тем интересом, с которым он, пожалуй, разглядывал бы диковинную зверушку или редкое насекомое.
   — Что ж, неплохо, — заметил он. — Я понимаю. Этого следовало ожидать. Что ж, продолжай, покажи свое жало!
   — Да пошел ты к черту! — процедил Крюгер сквозь зубы.
   — Самое главное, Сэмми, — подал голос Том Доллар, который до этого с большим интересом прислушивался к их разговору, — помнить, что мы должны заботиться об этом парне и выказывать ему всяческое уважение. Ты, случайно, не забыл об этом?
   — Так велел шериф, — буркнул Крюгер. недоуменно глядя на своего приятеля, словно пытаясь постичь тайный смысл его слов.
   — Вот именно, это приказ шерифа. И тут первым делом возникает вопрос, а на какой лошади мы доставим его обратно в Бернд-Хилл?
   — Понятия не имею. Мне без разницы, — сказал Крюгер.
   — Да ты что! Как ты можешь так говорить? — с деланным ужасом в голосе воскликнул Доллар. — Чтобы такой знаменитый человек, как Фэнтом въехал на улицы своего родного города на какой-нибудь ледащей кляче! Представляешь, что о нем подумают девицы, если не увидят своего героя на гордом скакуне?
   — Не да, — проворчал Крюгер. — А что они о нем подумают?
   — Так вот, мы с тобой дадим ему самого хорошего коня. Нам ведь не жалко, правда?
   — Ну и что? — недоуменно захлопал глазами Крюгер, не понимая намека напарника.
   — А какой у нас конь самый лучший?
   — Не знаю… Послушай, а к чему ты клонишь-то?
   — А разве найдется во всем табуне второй такой конь, как вон тот вороной?
   — Ты имеешь в виду вон того вороного дьявола? Быстрого, как молния, и неукротимого, как ураган?
   — Ты только вообрази себе, какой фурор произведет наш с тобой общий друг, когда въедет верхом на нем в Бернд-Хилл.
   — Хочешь сказать, пронесется по Бернд-Хилл? Он и глазом не успеет моргнуть, как окажется на другом конце города. Этот конь и через горы перелетает в два счета. Это же птица, а не конь! И все-таки, Том Доллар, что же у тебя на уме?
   — Ничего особенного. Я просто думаю о той чести, которую мы окажем самому знаменитому гражданину в Бернд-Хилл. И я убежден, что Чернец подойдет для этой цели как нельзя лучше. Но хозяин его ты, тебе и решать. Может быть одолжишь его на время, а, Сэмми?
   Внезапно, хоть и с большим опозданием, до Сэма Крюгера все же дошел истинный смысл предложения, он запрокинул голову назад и радостно хохотнул.
   — Одолжить? Да ради такого дела мне ничего не жалко. Теперь я тебя понимаю, старина. Здорово придумано, ничего не скажешь. Эй ты, там! Приведи-ка сюда Чернеца!
   Привели Чернеца, и Фэнтом зачарованно глядел на самое совершенное создание, которое он когда-либо видел в своей жизни. Человеческая красота не может сравниться с безукоризненным совершенством породистого коня, а Чернец был идеален. От лопаток до крупа, от короткой, могучей спины до округлых боков, от поджилок до колен и могучих копыт — он был безупречен, без единого изъяна.
   В его шкуре не было ни одного белого волоска, так же, как не было их ни в густой, развевающейся гриве, ни в изящно изогнутом хвосте. Даже стоя на месте, когда налетавший ветерок перебирал гриву и хвост, и конь поворачивал голову навстречу ему, казалось, что он вот-вот взмоет вверх и воспарит над землей.
   Но он был норовист и порочен. Догадаться об этом было не трудно по злобному огню, горевшему в налитых кровью глазах. Это был своенравный и неистовый конь; и стоило какой-то лошади неосторожно оказаться поблизости, как он тут же начал брыкаться, взвился на дыбы и брыкнулся снова, после чего развернулся и попытался лягнуть ковбоя, державшего его за повод.
   — Кто на нем поедет? — спросил ковбой. — Ты, Том? Или, может быть, ты сам, Крюгер?
   Он с явным презрением посмотрел на не вышедшего ростом Парня, но Крюгер ответил:
   — Держи выше, у нас есть кандидаты и подостойнее. Ему просто не терпится прокатиться на моем Чернеце.
   — Так вы что, хотите, чтобы он удрал от вас на такой лошади? — ужаснулся ковбой.
   — Да нет же, черт возьми! Мы привяжем его веревками, правда, Том? Мы все отлично устроим, и просто поглядим, как великий Джим Фэнтом будет глядеться на таком коне. А чтобы он не упал, мы свяжем ему ноги под брюхом у коня. А что в этом такого?
   Погонщик с нескрываемым отвращением глядел на них, переводя взгляд с одного на другого.
   — Дело ваше. Это ваш конь. И, в конце концов, это вас приставили охранять этого человека, но, если хотите узнать мое мнение, то иначе, как подлостью это не назовешь.
   — Твое мнение здесь никого не интересует, — грубо ответил Том Доллар.
   — Тебя приставили к лошадям, вот и смотри за ними!
   Лицо ковбоя гневно побагровело, и на какое-то мгновение в сердце Фэнтома всколыхнулась надежда, что нашелся хоть один человек, который предотвратит это варварство, но, видимо, ковбой вовсе не был заядлым поединщиком, а Том Доллар слыл в округе метким стрелком. И тогда, ни слова не говори, ковбой развернулся и решительно зашагал прочь, словно опасаясь, что он вдруг может не совладать с собой и послушаться голоса совести, настойчиво требующего, чтобы он повернул назад.

Глава 36

   Вороному жеребцу пришлось завязать глаза, и когда Фэнтома взвалили ему на спину, то конь от неожиданности осел на задние ноги, да так, что его брюхо едва не коснулось земли. Когда он снова поднялся, то его мускулы подрагивали от напряжения — так ему не терпелось сорваться с места и устремиться вперед. Тем временем под подпругами была пропущена веревка, крепко связавшая ноги Фэнтома.
   — Ну вот и готово! — объявил Крюгер, отступая назад и злорадно усмехаясь. — Теперь ты видишь, Фэнтом, как мы печемся о твоей безопасности! Вот и к седлу тебя даже привязали, а то еще, не дай Бог, упадешь!
   Однако, их истинная цель была вполне очевидна. Такой дьявол, как Чернец, скорее всего бросится на землю и начнет кататься по ней, чтобы освободиться от нежеланной обузы, водруженной к нему на спину; и если такое случится, то для привязанного всадника это будет означать ужасную и скорую смерть.
   Но взгляд Джима Фэнтома был устремлен не на двух подлецов, натянуто ухмылявшихся в предвкушении незабываемого зрелища. Он смотрел на голову жеребца, на его прижатые уши, на блики света, игравшие на шелковистой шее, в то время, как огромный конь дрожал от ярости и охватившего его ужаса.
   — На нем уже как-то ездили верхом. Один раз. Года два назад, — ободрил его Крюгер. — Отпускай его, Том!