Страница:
– Приветствую триумвират сил гуксу-губру, оккупирующих в настоящий момент лицензионную планету под названием Гарт от имени Каф'Квин*3, Верховного Высшего Экзаменатора Института возвышения. Это послание отправлено вам быстрейшим доступным способом, чтобы вы могли подготовиться к нашему прибытию. Состояние гиперпространства и пунктов перехода таково, что мы почти наверняка сможем присутствовать на предлагаемой церемонии и вовремя предложить соответствующие тесты на разумность в том месте и в то время, какие назначены вами.
– Вы также извещаетесь, что галактический Институт возвышения с большим сомнением идет навстречу вашей необычной просьбе – из-за спешки и ограниченной информации.
– Церемонии возвышения – радостные события, особенно в такие тревожные времена. На них празднуется продолжение и постоянное возобновление галактической культуры во имя наших почитаемых Прародителей.
Клиенты – это надежда и будущее нашей цивилизации, и именно в таких ритуалах мы демонстрируем свою ответственность, честь и любовь.
– Мы встречаем это событие, преисполненные любопытства к тем чудесам, которые клан гуксу-губру намерен показать пяти галактикам.
Сцена исчезла, оставив сюзерена в задумчивости.
Конечно, слишком поздно отозвать приглашения и отменить церемонию.
Даже остальные сюзерены понимают это. Шунт должен быть завершен, и они должны приготовиться к приему почетных гостей. Поступить иначе – означает нанести невосполнимый ущерб делу губру.
Сюзерен исполнил танец гнева и раздражения, изрыгая короткие резкие проклятия.
Будь проклят этот дьявольский шутник-тимбрими! Задним числом сама мысль о гартлингах, туземных предразумных существах, переживших катастрофу буруралли, кажется нелепой. Но цепочка фальшивых свидетельств выглядела такой убедительной, сулила такие огромные возможности!
Сюзерен Праведности начинал эту экспедицию, будучи первым из предводителей. Его высокое положение в Слиянии казалось непоколебимым, особенно после безвременной гибели первого сюзерена Стоимости и Бережливости.
Но все изменилось, когда лопнул миф о гартлингах и стало ясно, что сюзерена Праведности просто одурачили. Неспособность найти доказательства ошибок людей в восстановлении Гарта и воспитании клиентов означала, что сюзерен по-прежнему не может вступить на почву этой планеты. Это, в свою очередь, задерживает выработку необходимых для Слияния гормонов. Все эти факторы – серьезные неприятности, ставящие под сомнение саму возможность Слияния.
Восстание неошимпанзе помогло военным выдвинуться на первый план.
Теперь сюзерен Луча и Когтя быстро и неудержимо завоевывает авторитет.
Приближение Слияния наполняло сюзерена Праведности дурными предчувствиями. Такие события должны быть торжественными и высокодуховными даже для проигравших. Слияние – это время обновления и сексуального становления расы и одновременно – кристаллизация политики, консенсус для правильных действий.
Но на этот раз, однако, консенсуса почти нет. Что-то в этом Слиянии изначально неверно.
Единственное, в чем трое сюзеренов достигли единодушия, – строящийся гиперпространственный шунт необходимо использовать для церемонии возвышения. Поступить иначе в данный момент равносильно самоубийству. Но во всем остальном мнения сюзеренов расходятся. Их непрерывные споры отражаются на состоянии всей экспедиции. Религиозные солдаты Когтя ссорятся со своими товарищами. Чиновники, военные в отставке, поддерживают расточительство своих бывших товарищей и глухо ропщут, получив приказ своего сюзерена. Даже среди священников вместо былого единодушия часто возникают споры.
Верховный священник недавно обнаружил, к чему приводит деление на фракции: к настоящему предательству! Иначе каким образом пропали два представителя расы шимпанзе?
Теперь сюзерен Стоимости и Бережливости настаивает на том, что он будет выбирать нового представителя-самца. Несомненно, именно главный чиновник виновен в «бегстве» Фибена Болджера! И столь же очевидно, что теперь этот шимп – прах и пепел.
Конечно, невозможно обвинить в этом никого из сюзеренов-соперников. Приблизился слуга-кваку, поклонился и протянул в клюве информационный куб.
В помещении стемнело, и сюзерен Праведности глазами видеокамеры увидел дождь и темноту. Он невольно вздрогнул от отвращения к омерзительному тусклому и сырому городу волчат.
Камера приблизилась и показала панорамой грязную тропу в глухом переулке… сломанную клетку из дерева и проволоки, в которой земляне держали своих ручных птиц… груду мокрой одежды рядом с закрытой на замок фабрикой… следы, ведущие по грязному полю к изогнутой и разорванной ограде… еще отпечатки за оградой, уходящие в туман, в степь.
Прежде чем следователи завершили доклад, сюзерену все стало ясно.
Самец-шимп сумел уйти от подготовленной для него ловушки! Он умудрился действительно сбежать!
Сюзерен исполнил на своем насесте ряд древних жеманных па.
Мы должны усилить, углубить, усугубить нашу преданность, нашу настойчивость.
Сообщите самке, что мы согласны, мы изъявляем готовность, мы принимаем ее просьбу.
Она может посетить Библиотеку.
Слуга поклонился, и все остальные кваку пропели:
– Вы также извещаетесь, что галактический Институт возвышения с большим сомнением идет навстречу вашей необычной просьбе – из-за спешки и ограниченной информации.
– Церемонии возвышения – радостные события, особенно в такие тревожные времена. На них празднуется продолжение и постоянное возобновление галактической культуры во имя наших почитаемых Прародителей.
Клиенты – это надежда и будущее нашей цивилизации, и именно в таких ритуалах мы демонстрируем свою ответственность, честь и любовь.
– Мы встречаем это событие, преисполненные любопытства к тем чудесам, которые клан гуксу-губру намерен показать пяти галактикам.
Сцена исчезла, оставив сюзерена в задумчивости.
Конечно, слишком поздно отозвать приглашения и отменить церемонию.
Даже остальные сюзерены понимают это. Шунт должен быть завершен, и они должны приготовиться к приему почетных гостей. Поступить иначе – означает нанести невосполнимый ущерб делу губру.
Сюзерен исполнил танец гнева и раздражения, изрыгая короткие резкие проклятия.
Будь проклят этот дьявольский шутник-тимбрими! Задним числом сама мысль о гартлингах, туземных предразумных существах, переживших катастрофу буруралли, кажется нелепой. Но цепочка фальшивых свидетельств выглядела такой убедительной, сулила такие огромные возможности!
Сюзерен Праведности начинал эту экспедицию, будучи первым из предводителей. Его высокое положение в Слиянии казалось непоколебимым, особенно после безвременной гибели первого сюзерена Стоимости и Бережливости.
Но все изменилось, когда лопнул миф о гартлингах и стало ясно, что сюзерена Праведности просто одурачили. Неспособность найти доказательства ошибок людей в восстановлении Гарта и воспитании клиентов означала, что сюзерен по-прежнему не может вступить на почву этой планеты. Это, в свою очередь, задерживает выработку необходимых для Слияния гормонов. Все эти факторы – серьезные неприятности, ставящие под сомнение саму возможность Слияния.
Восстание неошимпанзе помогло военным выдвинуться на первый план.
Теперь сюзерен Луча и Когтя быстро и неудержимо завоевывает авторитет.
Приближение Слияния наполняло сюзерена Праведности дурными предчувствиями. Такие события должны быть торжественными и высокодуховными даже для проигравших. Слияние – это время обновления и сексуального становления расы и одновременно – кристаллизация политики, консенсус для правильных действий.
Но на этот раз, однако, консенсуса почти нет. Что-то в этом Слиянии изначально неверно.
Единственное, в чем трое сюзеренов достигли единодушия, – строящийся гиперпространственный шунт необходимо использовать для церемонии возвышения. Поступить иначе в данный момент равносильно самоубийству. Но во всем остальном мнения сюзеренов расходятся. Их непрерывные споры отражаются на состоянии всей экспедиции. Религиозные солдаты Когтя ссорятся со своими товарищами. Чиновники, военные в отставке, поддерживают расточительство своих бывших товарищей и глухо ропщут, получив приказ своего сюзерена. Даже среди священников вместо былого единодушия часто возникают споры.
Верховный священник недавно обнаружил, к чему приводит деление на фракции: к настоящему предательству! Иначе каким образом пропали два представителя расы шимпанзе?
Теперь сюзерен Стоимости и Бережливости настаивает на том, что он будет выбирать нового представителя-самца. Несомненно, именно главный чиновник виновен в «бегстве» Фибена Болджера! И столь же очевидно, что теперь этот шимп – прах и пепел.
Конечно, невозможно обвинить в этом никого из сюзеренов-соперников. Приблизился слуга-кваку, поклонился и протянул в клюве информационный куб.
В помещении стемнело, и сюзерен Праведности глазами видеокамеры увидел дождь и темноту. Он невольно вздрогнул от отвращения к омерзительному тусклому и сырому городу волчат.
Камера приблизилась и показала панорамой грязную тропу в глухом переулке… сломанную клетку из дерева и проволоки, в которой земляне держали своих ручных птиц… груду мокрой одежды рядом с закрытой на замок фабрикой… следы, ведущие по грязному полю к изогнутой и разорванной ограде… еще отпечатки за оградой, уходящие в туман, в степь.
Прежде чем следователи завершили доклад, сюзерену все стало ясно.
Самец-шимп сумел уйти от подготовленной для него ловушки! Он умудрился действительно сбежать!
Сюзерен исполнил на своем насесте ряд древних жеманных па.
По сигналу сюзерена появились слуги-кваку. Первый приказ сюзерена был прост.
Ущерб, вред, урон
Нашей программе огромен.
Но он не есть, не должен быть
Невосполнимым!
Мы должны усилить, углубить, усугубить нашу преданность, нашу настойчивость.
Сообщите самке, что мы согласны, мы изъявляем готовность, мы принимаем ее просьбу.
Она может посетить Библиотеку.
Слуга поклонился, и все остальные кваку пропели:
Зууун!
Глава 69
ПРАВИТЕЛЬСТВО В ИЗГНАНИИ
Межзвездное послание закончилось, голографический экран опустел.
Когда зажегся свет, члены Совета удивленно переглянулись.
– Что… что все это значит? – спросил полковник Мейвен.
– Не знаю, – ответил командор Кайли. – Но ясно, что губру что-то задумали.
Комендант убежища Му Чей побарабанила пальцами по столу.
– Это как будто официальные представители Института возвышения. Мне кажется, захватчики планируют провести какую-то церемонию возвышения и пригласили свидетелей.
«Это-то очевидно», – подумала Меган.
– Вы думаете, это имеет отношение к загадочному строительству у Порт-Хелении? – спросила она. Это сооружение послужило предметом недавних многих обсуждений.
Полковник Мейвен кивнул.
– Не хотелось раньше признавать эту возможность, но сейчас я с этим согласен.
Заговорил член Совета – шимп.
– Зачем им проводить церемонию для кваку здесь, на Гарте? Это не имеет смысла. Разве это подкрепит их требование на лицензию на Гарт?
– Сомневаюсь, – сказала Меган. – Может быть… может быть, церемония проводится не для кваку.
– Но тогда для кого?
Меган пожала плечами. Кайли заметил:
– По-видимому, представители Института возвышения тоже этого не знают.
Повисло тяжелое молчание. Наконец снова заговорил Кайли.
– Насколько значительно, по вашему мнению, то обстоятельство, что возглавляет делегацию человек?
Меган улыбнулась.
– Очевидно, это проявление отношения к губру. Человек, возможно, всего лишь младший чиновник в местном отделении Института возвышения. То, что он стоит выше пила, з'танг и серентини, означает, что с Землей еще не покончено. И определенные силы хотят указать на это губру.
– Хм. Пила. Они серьезные члены клана соро. То, что ими руководит человек, может, конечно, означать оскорбление для губру, но еще не значит, что с Землей все в порядке.
Меган поняла, что имеет в виду Кайли. Если в земном пространстве господствуют соро, всех их ждут тяжелые времена.
Снова долгое молчание. Затем заговорил полковник Кайли.
– Они упомянули гиперпространственный шунт. Такие установки очень дорогие. Губру, должно быть, возлагают много надежд на эту церемонию.
«Действительно», – подумала Меган, помня, какое предложение было выдвинуто на Совете. Теперь она поняла, что трудно ей будет придерживаться совета Утакалтинга.
– Вы предлагаете цель, полковник?
– Да, мадам координатор, – Мейвен выпрямился и встретился с ней взглядом. – Я думаю, именно такого случая мы ждали.
За столом все одобрительно закивали. «Они так голосуют от раздражения и скуки. – Меган это знала. – Но разве это не золотой шанс, которым нужно воспользоваться или навсегда его утратить?!»
– Мы не можем нападать, когда прибудут посланники Института возвышения, – подчеркнула она и увидела, что все понимают важность этого.
– Однако я согласна, что до их прибытия у нас есть возможность.
Согласие было очевидно. Меган мельком подумала, что должно быть более тщательное обсуждение. Но и она испытывала крайнее нетерпение.
– Мы передадим новый приказ майору Пратачулторну. Он получает карт-бланш. Единственное условие – нападение должно быть организовано до первого ноября. Согласны?
Простое поднятие рук. Командор Кайли колебался, потом присоединился к остальным, и голосование прошло единодушно.
«Мы обречены, – подумала Меган. – Приготовлено ли в аду специальное местечко для матерей, посылающих своих сыновей в бой?»
Когда зажегся свет, члены Совета удивленно переглянулись.
– Что… что все это значит? – спросил полковник Мейвен.
– Не знаю, – ответил командор Кайли. – Но ясно, что губру что-то задумали.
Комендант убежища Му Чей побарабанила пальцами по столу.
– Это как будто официальные представители Института возвышения. Мне кажется, захватчики планируют провести какую-то церемонию возвышения и пригласили свидетелей.
«Это-то очевидно», – подумала Меган.
– Вы думаете, это имеет отношение к загадочному строительству у Порт-Хелении? – спросила она. Это сооружение послужило предметом недавних многих обсуждений.
Полковник Мейвен кивнул.
– Не хотелось раньше признавать эту возможность, но сейчас я с этим согласен.
Заговорил член Совета – шимп.
– Зачем им проводить церемонию для кваку здесь, на Гарте? Это не имеет смысла. Разве это подкрепит их требование на лицензию на Гарт?
– Сомневаюсь, – сказала Меган. – Может быть… может быть, церемония проводится не для кваку.
– Но тогда для кого?
Меган пожала плечами. Кайли заметил:
– По-видимому, представители Института возвышения тоже этого не знают.
Повисло тяжелое молчание. Наконец снова заговорил Кайли.
– Насколько значительно, по вашему мнению, то обстоятельство, что возглавляет делегацию человек?
Меган улыбнулась.
– Очевидно, это проявление отношения к губру. Человек, возможно, всего лишь младший чиновник в местном отделении Института возвышения. То, что он стоит выше пила, з'танг и серентини, означает, что с Землей еще не покончено. И определенные силы хотят указать на это губру.
– Хм. Пила. Они серьезные члены клана соро. То, что ими руководит человек, может, конечно, означать оскорбление для губру, но еще не значит, что с Землей все в порядке.
Меган поняла, что имеет в виду Кайли. Если в земном пространстве господствуют соро, всех их ждут тяжелые времена.
Снова долгое молчание. Затем заговорил полковник Кайли.
– Они упомянули гиперпространственный шунт. Такие установки очень дорогие. Губру, должно быть, возлагают много надежд на эту церемонию.
«Действительно», – подумала Меган, помня, какое предложение было выдвинуто на Совете. Теперь она поняла, что трудно ей будет придерживаться совета Утакалтинга.
– Вы предлагаете цель, полковник?
– Да, мадам координатор, – Мейвен выпрямился и встретился с ней взглядом. – Я думаю, именно такого случая мы ждали.
За столом все одобрительно закивали. «Они так голосуют от раздражения и скуки. – Меган это знала. – Но разве это не золотой шанс, которым нужно воспользоваться или навсегда его утратить?!»
– Мы не можем нападать, когда прибудут посланники Института возвышения, – подчеркнула она и увидела, что все понимают важность этого.
– Однако я согласна, что до их прибытия у нас есть возможность.
Согласие было очевидно. Меган мельком подумала, что должно быть более тщательное обсуждение. Но и она испытывала крайнее нетерпение.
– Мы передадим новый приказ майору Пратачулторну. Он получает карт-бланш. Единственное условие – нападение должно быть организовано до первого ноября. Согласны?
Простое поднятие рук. Командор Кайли колебался, потом присоединился к остальным, и голосование прошло единодушно.
«Мы обречены, – подумала Меган. – Приготовлено ли в аду специальное местечко для матерей, посылающих своих сыновей в бой?»
Глава 70
РОБЕРТ
«Ей ведь не обязательно было уходить! Она сама говорила, что все в порядке».
Роберт потер колючий подбородок. Подумал о душе и бритье. Когда рассветет, майор Пратачулторн созовет совещание, а командир любит, чтобы его офицеры выглядели аккуратно.
«На самом деле мне следовало бы поспать», – подумал Роберт. Они только что закончили серию ночных опытов. Но через пару часов беспокойного сна он обнаружил, что слишком нервничает, слишком переполняет его беспокойная энергия, чтобы он мог оставаться в постели. Он встал и пошел к своему маленькому столу. При рассеянном свете информационного экрана, чтобы не разбудить остальных обитателей комнаты, начал читать приказ майора Пратачулторна, подробное описание предстоящего боя.
Оно оказалось изобретательным и профессиональным.
Предлагались разнообразные варианты для использования ограниченных сил для сильного удара по врагу. Оставалось только правильно выбрать цель.
Но все-таки что-то в этой стройной системе показалось Роберту неверным. Документ не укрепил его уверенности, как он надеялся.
Роберт почти чувствовал, как образуется нечто в пространстве над его головой – что-то отдаленно напоминающее темные тучи, которые закрывали вершины гор в недавнюю грозу – символическое проявление его беспокойства.
В другом конце небольшой комнаты шевельнулась стройная фигура под одеялом. Одна изящная рука свесилась вниз, видны также гладкое бедро и икра ноги.
Роберт сосредоточился и убрал нечто, создаваемое его простой аурой.
Оно начало тревожить сон Лидии, несправедливо взваливать на нее свои тревоги. Несмотря на недавнюю интимную близость, они еще чужие друг другу.
Роберт напомнил себе, что в последние дни произошли и некоторые положительные изменения. Например, план боя показывал, что идеи Роберта Пратачулторн воспринимает серьезно. А время, проведенное с Лидией, приносило не только физическое удовлетворение. Роберт не сознавал, как ему не хватало простого прикосновения другого человека. Люди выдерживают одиночество легче шимпов. Если у тех долго нет партнера по расчесыванию, они впадают в глубокую депрессию. Но и у людей обоего пола есть подобные потребности.
Даже в самые страстные моменты с Лидией Роберт продолжал думать и о ком-то другом.
«Нужно ли было ей на самом деле уходить? Не было никаких убедительных причин для похода к горе Фосси. О гориллах и без того хорошо заботятся».
Конечно, гориллы послужили только предлогом уйти от неодобрительных взглядов майора Пратачулторна и электрических разрядов человеческой страсти.
Атаклена, возможно, права, нет ничего дурного в том, что Роберт ищет общества людей. Но кроме логики, у нее есть и чувства. Юная и одинокая, она страдает, хотя понимает, что он поступает правильно.
– Черт возьми! – проворчал Роберт. Слова и чертежи Пратачулторна расплывались. – Черт возьми, мне ее не хватает.
Снаружи, за одеялом, которым его комната отделяется от остальной пещеры, послышался шум. Роберт посмотрел на часы. Всего лишь час ночи. Он встал и надел брюки. Шум в такое время означает скорее всего дурные новости. То, что враг целый месяц, не проявлял активности, вовсе не значит, что так будет всегда. Может быть, губру разнюхали про их планы и наносят упреждающий удар. По камню зашлепали босые ноги.
– Капитан Онигл? – произнес голос из-за одеяла. Роберт подошел и откинул занавеску. Перед ним стояла запыхавшаяся посыльная-шимми.
– Что случилось? – спросил Роберт.
– Сэр, вам лучше взглянуть.
– Хорошо. Только возьму оружие.
Шимми покачала головой.
– Это не нападение, сэр… из Порт-Хелении прибыли шимпы.
Роберт нахмурился. Небольшие группы новобранцев приходят все время.
Почему такое возбуждение сейчас? Он услышал, как шевелится потревоженная Лидия.
– Хорошо, – сказал он шимми. – Расспросим их немного позже…
Она прервала:
– Сэр! Это Фибен! Фибен Болджер, сэр. Он вернулся.
Роберт мигнул.
– Что?
Сзади послышался шорох.
– Роб? – произнес женский голос. – Что…
Роберт завопил. Его крик отозвался в тесном помещении. Он сжал в объятиях и поцеловал удивленную шимми, потом подхватил Лидию и подбросил в воздух.
– Что?.. – недоуменно повторила она и замолчала, увидев, что Роберта и след простыл.
Особой необходимости торопиться не было. Фибен со своим эскортом еще не появился. К тому времени, когда можно было рассмотреть поднимающихся по тропе лошадей, Лидия оделась и присоединилась к Роберту около внешнего укрепления пещеры. Серый рассвет уже принялся гасить звезды.
– Все на ногах, – заметила Лидия. – Даже майора подняли. Везде бегают шимпы и возбужденно болтают. Должно быть, мы ждем необычного шена.
– Можно и так сказать. – Роберт рассмеялся и подул на руки. – Старина Фибен действительно необычен.
– Это я поняла. – Она заслонила глаза от света с востока и смотрела, как конный отряд поворачивает на тропе. – Это тот, что в бинтах?
– Гм? – Роберт прищурился. Зрение Лидии было улучшено биоорганически во время ее военного обучения. Ему стало завидно. – Ничего удивительного.
Фибен частенько ходит перебинтованный, хотя и говорит, что ненавидит повязки. Сваливает все на свою природную неуклюжесть и невезучесть, но я всегда подозревал в нем склонность к авантюрам. Никогда не встречал шимпа, которому так много нужно, просто чтобы рассказать о себе.
Через несколько минут он тоже мог разглядеть фигуру своего друга.
Роберт крикнул и поднял руку. Фибен улыбнулся и помахал в ответ, хотя левая его рука висела на перевязи. Рядом с ним на светлой кобыле ехала шимми, которую Роберт не узнал.
Из пещеры вышла посыльная и отдала честь.
– Джентльмены, майор просит вас и лейтенанта Болджера немедленно явиться к нему.
Роберт кивнул.
– Пожалуйста, передай майору Пратачулторну, что мы сейчас явимся.
Лошади поднялись на последний пригорок. Лидия сунула руку в ладонь Роберта, и он ощутил одновременно прилив радости и вины. Он сжал ее руку и постарался не показывать противоречивости своих чувств. «Фибен жив! – подумал он. – Надо сообщить Атаклене. Я уверен, она обрадуется».
У майора Пратачулторна выработалась нервная привычка тянуть себя за ухо. Слушая доклады подчиненных, он ерзает на стуле, время от времени что-то бормочет в свой накопитель информации, получает какие-то сведения.
Может показаться, что он отвлекается, но стоит говорящему замолчать или просто заговорить медленнее, майор тут же нетерпеливо щелкает пальцами.
Очевидно, Пратачулторн соображает быстро и способен решать одновременно несколько задач. Но такое поведение некоторые шимпы воспринимают с трудом, нервничают и лишаются дара речи. Это, в свою очередь, не улучшает мнения майора о солдатах нерегулярной армии, которые еще недавно находились под командованием Роберта и Атаклены.
Однако при обращении с Фибеном такой проблемы не возникло.
Прихлебывая апельсиновый сок, Фибен продолжал рассказывать. Даже Пратачулторн, который обычно прерывает посыльных, задает множество вопросов, безжалостно требует подробностей, на этот раз сидел молча, слушая о трагическом окончании восстания в долине, последующем пленении Фибена, о встречах с сюзереном Праведности и тестах и о теориях доктора Гайлет Джонс.
Время от времени Роберт поглядывал на шимми, которую Фибен привез с собой из Порт-Хелении. Сильвия сидела между Бенджамином и Элси, выпрямившись, с непроницаемым выражением. Когда ей изредка задавали уточняющие вопросы или просили подтверждения, она негромко отвечала, но остальное время не сводила глаз с Фибена.
Фибен подробно остановился на политической ситуации в лагере губру, как он понимал ее. Перейдя к рассказу о вечере своего бегства, он сообщил о ловушке, подготовленной «сюзереном Стоимости и Бережливости», и закончил просто, сказав:
– Поэтому мы с Сильвией решили уходить другим путем, не морем. – Он пожал плечами. – Мы пролезли через дыру в ограде и добрались до передового поста повстанцев. И вот мы здесь.
«Ничего себе!» – подумал Роберт. Разумеется, Фибен промолчал и о своих ранах, и о том, как же все-таки им удалось уйти. Конечно, все это будет в его письменном отчете майору, но остальным придется выкупать у него подробности.
Роберт увидел, как Фибен посмотрел в его сторону и подмигнул.
«Не меньше пяти порций пива», – подумал Роберт.
Пратачулторн наклонился вперед.
– Вы говорите, что видели гиперпространственный шунт? Можете указать точное место расположения?
– Я получил подготовку разведчика, майор. В письменный отчет я включу карту или схему.
Пратачулторн кивнул.
– Если бы у нас уже не имелось других сообщений, никогда не поверил бы этому рассказу. Но теперь вынужден вам поверить. Говорите, установка дорогая, даже по стандартам губру?
– Да, сэр. Так считаем мы с Гайлет. Судите сами. Люди смогли организовать только по одной церемонии возвышения для своих клиентов за все годы после Контакта, и в обоих случаях они происходили на Тимбриме.
Поэтому другие клиенты, вроде кваку, относятся к нам пренебрежительно.
– Частично это спровоцировано кланами соро и губру, которые пытались отказать людям в статусе патронов, но главным образом из-за нашей бедности, по галактическим стандартам.
Фибен явно поднаторел. Роберт подумал, что отчасти это заслуга Гайлет Джонс. Со своим обостренным чувством эмпатии он воспринимал слабую дрожь, с которой Фибен произносил это имя.
Роберт взглянул на Сильвию. «Похоже, у Фибена возникли сложности».
Конечно, это напомнило Роберту о собственной ситуации. «Фибен не одинок», – подумал он. Всю жизнь он хотел стать восприимчивее, лучше разбираться в других и себе. Наконец его желание исполнилось, но не принесло ему радости.
– Клянусь Дарвином, Джейн Гудолл и Гринписом! – Пратачулторн ударил по столу. – Мистер Болджер, ваше сообщение пришло как нельзя вовремя! – Он повернулся к Роберту и Лидии. – Вы понимаете, что это значит, джентльмены?
– Гм… – начал Роберт.
– Цель, сэр, – сжато ответила Лидия.
– Совершенно верно, цель! Это полностью соответствует приказу, полученному от Совета. Если сумеем разрушить шунт – предпочтительно до прибытия почетных гостей, ударим губру в самое больное место – по кошельку!
– Но… – попытался возразить Роберт.
– Вы слышали рассказ разведчика, – сказал Пратачулторн. – Губру в трудном положении. Они истратили все ресурсы, их предводители вцепились в горло друг другу, и это может стать последней каплей! Да, мы можем ударить, когда там соберется весь их триумвират!
Роберт покачал головой.
– Не стоит ли все хорошенько обдумать, сэр? Я имею в виду предложение этого сюзерена Правдивости…
– Праведности, – поправил Фибен.
– Да. Его предложение Фибену и доктору Джонс.
Пратачулторн в свою очередь покачал головой.
– Явная ловушка, Онигл. Будьте осторожней.
– Я осторожен, сэр. Я эксперт в этих вопросах не лучший, чем Фибен, и гораздо хуже разбираюсь, чем доктор Джонс. И, конечно, я согласен, что это может быть ловушка. Но по крайней мере внешне это выглядит чрезвычайно выгодно для Земли! Не думаю, что мы должны отбросить такое предложение, даже не сообщив Совету.
– На это нет времени, – ответил Пратачулторн, качая головой. – Я получил приказ действовать по собственному усмотрению и по возможности до прибытия почетных гостей из галактики.
Роберт ощутил растущее отчаяние.
– Но давайте хотя бы посоветуемся с Атакленой. Она дочь дипломата и быстрее нас разберется в том, какими могут оказаться последствия.
Хмурое лицо Пратачулторна было весьма красноречиво.
– Если найдется время, я с удовольствием выслушаю мнение молодой тимбрими. – Но стало ясно, что Роберт упал в глазах майора, упомянув имя «генерала».
Пратачулторн хлопнул по столу.
– Требуется срочно собрать совещание офицеров и выработать тактику действий против гипершунта. – Он повернулся и кивнул шимпам. – Вы свободны, Фибен. Благодарю вас за храбрость и своевременные действия. То же самое относится и к вам, мисс. – Он кивнул Сильвии. – С нетерпением жду письменный отчет.
Элси и Бенджамин встали и вышли. Как временно получивших офицерское звание, их не включили в штаб Пратачулторна. Фибен встал медленнее, с помощью Сильвин.
Роберт торопливо заговорил вполголоса с Пратачулторном.
– Сэр, я уверен, вы просто забыли, что Фибен офицер колониальных сил.
Если мы его не пригласим, это будет политической ошибкой.
Пратачулторн мигнул. Выражение его лица не изменилось, но Роберт понял, что опять промахнулся.
– Да, конечно, – спокойно сказал майор. – Пожалуйста, передайте лейтенанту Болджеру, что он может остаться, если не очень устал.
После этого он повернулся к приемнику и стал вызывать файлы. Роберт чувствовал на себе взгляд Лидии. «Наверно, считает, что я никогда не научусь такту», – подумал он, подходя к двери и придерживая Фибена, когда тот уже выходил.
Друг улыбнулся ему.
– Наверно, детское время кончилось, – тихо заметил Фибен, взглянув в сторону Пратачулторна.
– Даже хуже, старина. Но я только что добился для тебя статуса почетного взрослого.
«Если бы взгляды могли ранить, – думал Роберт, глядя на кислую мину Фибена. – Ты считал, что это время Миллера». – Они говорили о возможном происхождении этого выражения – «детское время».
Фибен, держась за плечо Сильвии, вернулся в помещение. Она какое-то время смотрела на него, потом повернулась и вышла вслед за Элси.
Бенджамин, однако, задержался. Он увидел, как Роберт кивком попросил его остаться. Роберт незаметно передал ему небольшой диск. Вслух он не решился говорить, но сделал знак рукой.
«Передай», – попросил он.
Бенджамин быстро кивнул и вышел.
Когда Роберт вернулся к столу, Пратачулторн и Лидия уже углубились в сложности предстоящего боя. Майор повернулся к Роберту.
– Боюсь, некогда будет использовать бактерии, хотя вы проявили большую изобретательность…
Роберт почти не слышал. Он сел, думая о том, что только что совершил преступление. Тайно записав весь ход встречи, включая доклад Фибена, он нарушил правила. Отдав запись Бенджамину, он нарушил приказ.
А попросив шимпа доставить запись чужаку, он тем самым совершил измену.
Роберт потер колючий подбородок. Подумал о душе и бритье. Когда рассветет, майор Пратачулторн созовет совещание, а командир любит, чтобы его офицеры выглядели аккуратно.
«На самом деле мне следовало бы поспать», – подумал Роберт. Они только что закончили серию ночных опытов. Но через пару часов беспокойного сна он обнаружил, что слишком нервничает, слишком переполняет его беспокойная энергия, чтобы он мог оставаться в постели. Он встал и пошел к своему маленькому столу. При рассеянном свете информационного экрана, чтобы не разбудить остальных обитателей комнаты, начал читать приказ майора Пратачулторна, подробное описание предстоящего боя.
Оно оказалось изобретательным и профессиональным.
Предлагались разнообразные варианты для использования ограниченных сил для сильного удара по врагу. Оставалось только правильно выбрать цель.
Но все-таки что-то в этой стройной системе показалось Роберту неверным. Документ не укрепил его уверенности, как он надеялся.
Роберт почти чувствовал, как образуется нечто в пространстве над его головой – что-то отдаленно напоминающее темные тучи, которые закрывали вершины гор в недавнюю грозу – символическое проявление его беспокойства.
В другом конце небольшой комнаты шевельнулась стройная фигура под одеялом. Одна изящная рука свесилась вниз, видны также гладкое бедро и икра ноги.
Роберт сосредоточился и убрал нечто, создаваемое его простой аурой.
Оно начало тревожить сон Лидии, несправедливо взваливать на нее свои тревоги. Несмотря на недавнюю интимную близость, они еще чужие друг другу.
Роберт напомнил себе, что в последние дни произошли и некоторые положительные изменения. Например, план боя показывал, что идеи Роберта Пратачулторн воспринимает серьезно. А время, проведенное с Лидией, приносило не только физическое удовлетворение. Роберт не сознавал, как ему не хватало простого прикосновения другого человека. Люди выдерживают одиночество легче шимпов. Если у тех долго нет партнера по расчесыванию, они впадают в глубокую депрессию. Но и у людей обоего пола есть подобные потребности.
Даже в самые страстные моменты с Лидией Роберт продолжал думать и о ком-то другом.
«Нужно ли было ей на самом деле уходить? Не было никаких убедительных причин для похода к горе Фосси. О гориллах и без того хорошо заботятся».
Конечно, гориллы послужили только предлогом уйти от неодобрительных взглядов майора Пратачулторна и электрических разрядов человеческой страсти.
Атаклена, возможно, права, нет ничего дурного в том, что Роберт ищет общества людей. Но кроме логики, у нее есть и чувства. Юная и одинокая, она страдает, хотя понимает, что он поступает правильно.
– Черт возьми! – проворчал Роберт. Слова и чертежи Пратачулторна расплывались. – Черт возьми, мне ее не хватает.
Снаружи, за одеялом, которым его комната отделяется от остальной пещеры, послышался шум. Роберт посмотрел на часы. Всего лишь час ночи. Он встал и надел брюки. Шум в такое время означает скорее всего дурные новости. То, что враг целый месяц, не проявлял активности, вовсе не значит, что так будет всегда. Может быть, губру разнюхали про их планы и наносят упреждающий удар. По камню зашлепали босые ноги.
– Капитан Онигл? – произнес голос из-за одеяла. Роберт подошел и откинул занавеску. Перед ним стояла запыхавшаяся посыльная-шимми.
– Что случилось? – спросил Роберт.
– Сэр, вам лучше взглянуть.
– Хорошо. Только возьму оружие.
Шимми покачала головой.
– Это не нападение, сэр… из Порт-Хелении прибыли шимпы.
Роберт нахмурился. Небольшие группы новобранцев приходят все время.
Почему такое возбуждение сейчас? Он услышал, как шевелится потревоженная Лидия.
– Хорошо, – сказал он шимми. – Расспросим их немного позже…
Она прервала:
– Сэр! Это Фибен! Фибен Болджер, сэр. Он вернулся.
Роберт мигнул.
– Что?
Сзади послышался шорох.
– Роб? – произнес женский голос. – Что…
Роберт завопил. Его крик отозвался в тесном помещении. Он сжал в объятиях и поцеловал удивленную шимми, потом подхватил Лидию и подбросил в воздух.
– Что?.. – недоуменно повторила она и замолчала, увидев, что Роберта и след простыл.
Особой необходимости торопиться не было. Фибен со своим эскортом еще не появился. К тому времени, когда можно было рассмотреть поднимающихся по тропе лошадей, Лидия оделась и присоединилась к Роберту около внешнего укрепления пещеры. Серый рассвет уже принялся гасить звезды.
– Все на ногах, – заметила Лидия. – Даже майора подняли. Везде бегают шимпы и возбужденно болтают. Должно быть, мы ждем необычного шена.
– Можно и так сказать. – Роберт рассмеялся и подул на руки. – Старина Фибен действительно необычен.
– Это я поняла. – Она заслонила глаза от света с востока и смотрела, как конный отряд поворачивает на тропе. – Это тот, что в бинтах?
– Гм? – Роберт прищурился. Зрение Лидии было улучшено биоорганически во время ее военного обучения. Ему стало завидно. – Ничего удивительного.
Фибен частенько ходит перебинтованный, хотя и говорит, что ненавидит повязки. Сваливает все на свою природную неуклюжесть и невезучесть, но я всегда подозревал в нем склонность к авантюрам. Никогда не встречал шимпа, которому так много нужно, просто чтобы рассказать о себе.
Через несколько минут он тоже мог разглядеть фигуру своего друга.
Роберт крикнул и поднял руку. Фибен улыбнулся и помахал в ответ, хотя левая его рука висела на перевязи. Рядом с ним на светлой кобыле ехала шимми, которую Роберт не узнал.
Из пещеры вышла посыльная и отдала честь.
– Джентльмены, майор просит вас и лейтенанта Болджера немедленно явиться к нему.
Роберт кивнул.
– Пожалуйста, передай майору Пратачулторну, что мы сейчас явимся.
Лошади поднялись на последний пригорок. Лидия сунула руку в ладонь Роберта, и он ощутил одновременно прилив радости и вины. Он сжал ее руку и постарался не показывать противоречивости своих чувств. «Фибен жив! – подумал он. – Надо сообщить Атаклене. Я уверен, она обрадуется».
У майора Пратачулторна выработалась нервная привычка тянуть себя за ухо. Слушая доклады подчиненных, он ерзает на стуле, время от времени что-то бормочет в свой накопитель информации, получает какие-то сведения.
Может показаться, что он отвлекается, но стоит говорящему замолчать или просто заговорить медленнее, майор тут же нетерпеливо щелкает пальцами.
Очевидно, Пратачулторн соображает быстро и способен решать одновременно несколько задач. Но такое поведение некоторые шимпы воспринимают с трудом, нервничают и лишаются дара речи. Это, в свою очередь, не улучшает мнения майора о солдатах нерегулярной армии, которые еще недавно находились под командованием Роберта и Атаклены.
Однако при обращении с Фибеном такой проблемы не возникло.
Прихлебывая апельсиновый сок, Фибен продолжал рассказывать. Даже Пратачулторн, который обычно прерывает посыльных, задает множество вопросов, безжалостно требует подробностей, на этот раз сидел молча, слушая о трагическом окончании восстания в долине, последующем пленении Фибена, о встречах с сюзереном Праведности и тестах и о теориях доктора Гайлет Джонс.
Время от времени Роберт поглядывал на шимми, которую Фибен привез с собой из Порт-Хелении. Сильвия сидела между Бенджамином и Элси, выпрямившись, с непроницаемым выражением. Когда ей изредка задавали уточняющие вопросы или просили подтверждения, она негромко отвечала, но остальное время не сводила глаз с Фибена.
Фибен подробно остановился на политической ситуации в лагере губру, как он понимал ее. Перейдя к рассказу о вечере своего бегства, он сообщил о ловушке, подготовленной «сюзереном Стоимости и Бережливости», и закончил просто, сказав:
– Поэтому мы с Сильвией решили уходить другим путем, не морем. – Он пожал плечами. – Мы пролезли через дыру в ограде и добрались до передового поста повстанцев. И вот мы здесь.
«Ничего себе!» – подумал Роберт. Разумеется, Фибен промолчал и о своих ранах, и о том, как же все-таки им удалось уйти. Конечно, все это будет в его письменном отчете майору, но остальным придется выкупать у него подробности.
Роберт увидел, как Фибен посмотрел в его сторону и подмигнул.
«Не меньше пяти порций пива», – подумал Роберт.
Пратачулторн наклонился вперед.
– Вы говорите, что видели гиперпространственный шунт? Можете указать точное место расположения?
– Я получил подготовку разведчика, майор. В письменный отчет я включу карту или схему.
Пратачулторн кивнул.
– Если бы у нас уже не имелось других сообщений, никогда не поверил бы этому рассказу. Но теперь вынужден вам поверить. Говорите, установка дорогая, даже по стандартам губру?
– Да, сэр. Так считаем мы с Гайлет. Судите сами. Люди смогли организовать только по одной церемонии возвышения для своих клиентов за все годы после Контакта, и в обоих случаях они происходили на Тимбриме.
Поэтому другие клиенты, вроде кваку, относятся к нам пренебрежительно.
– Частично это спровоцировано кланами соро и губру, которые пытались отказать людям в статусе патронов, но главным образом из-за нашей бедности, по галактическим стандартам.
Фибен явно поднаторел. Роберт подумал, что отчасти это заслуга Гайлет Джонс. Со своим обостренным чувством эмпатии он воспринимал слабую дрожь, с которой Фибен произносил это имя.
Роберт взглянул на Сильвию. «Похоже, у Фибена возникли сложности».
Конечно, это напомнило Роберту о собственной ситуации. «Фибен не одинок», – подумал он. Всю жизнь он хотел стать восприимчивее, лучше разбираться в других и себе. Наконец его желание исполнилось, но не принесло ему радости.
– Клянусь Дарвином, Джейн Гудолл и Гринписом! – Пратачулторн ударил по столу. – Мистер Болджер, ваше сообщение пришло как нельзя вовремя! – Он повернулся к Роберту и Лидии. – Вы понимаете, что это значит, джентльмены?
– Гм… – начал Роберт.
– Цель, сэр, – сжато ответила Лидия.
– Совершенно верно, цель! Это полностью соответствует приказу, полученному от Совета. Если сумеем разрушить шунт – предпочтительно до прибытия почетных гостей, ударим губру в самое больное место – по кошельку!
– Но… – попытался возразить Роберт.
– Вы слышали рассказ разведчика, – сказал Пратачулторн. – Губру в трудном положении. Они истратили все ресурсы, их предводители вцепились в горло друг другу, и это может стать последней каплей! Да, мы можем ударить, когда там соберется весь их триумвират!
Роберт покачал головой.
– Не стоит ли все хорошенько обдумать, сэр? Я имею в виду предложение этого сюзерена Правдивости…
– Праведности, – поправил Фибен.
– Да. Его предложение Фибену и доктору Джонс.
Пратачулторн в свою очередь покачал головой.
– Явная ловушка, Онигл. Будьте осторожней.
– Я осторожен, сэр. Я эксперт в этих вопросах не лучший, чем Фибен, и гораздо хуже разбираюсь, чем доктор Джонс. И, конечно, я согласен, что это может быть ловушка. Но по крайней мере внешне это выглядит чрезвычайно выгодно для Земли! Не думаю, что мы должны отбросить такое предложение, даже не сообщив Совету.
– На это нет времени, – ответил Пратачулторн, качая головой. – Я получил приказ действовать по собственному усмотрению и по возможности до прибытия почетных гостей из галактики.
Роберт ощутил растущее отчаяние.
– Но давайте хотя бы посоветуемся с Атакленой. Она дочь дипломата и быстрее нас разберется в том, какими могут оказаться последствия.
Хмурое лицо Пратачулторна было весьма красноречиво.
– Если найдется время, я с удовольствием выслушаю мнение молодой тимбрими. – Но стало ясно, что Роберт упал в глазах майора, упомянув имя «генерала».
Пратачулторн хлопнул по столу.
– Требуется срочно собрать совещание офицеров и выработать тактику действий против гипершунта. – Он повернулся и кивнул шимпам. – Вы свободны, Фибен. Благодарю вас за храбрость и своевременные действия. То же самое относится и к вам, мисс. – Он кивнул Сильвии. – С нетерпением жду письменный отчет.
Элси и Бенджамин встали и вышли. Как временно получивших офицерское звание, их не включили в штаб Пратачулторна. Фибен встал медленнее, с помощью Сильвин.
Роберт торопливо заговорил вполголоса с Пратачулторном.
– Сэр, я уверен, вы просто забыли, что Фибен офицер колониальных сил.
Если мы его не пригласим, это будет политической ошибкой.
Пратачулторн мигнул. Выражение его лица не изменилось, но Роберт понял, что опять промахнулся.
– Да, конечно, – спокойно сказал майор. – Пожалуйста, передайте лейтенанту Болджеру, что он может остаться, если не очень устал.
После этого он повернулся к приемнику и стал вызывать файлы. Роберт чувствовал на себе взгляд Лидии. «Наверно, считает, что я никогда не научусь такту», – подумал он, подходя к двери и придерживая Фибена, когда тот уже выходил.
Друг улыбнулся ему.
– Наверно, детское время кончилось, – тихо заметил Фибен, взглянув в сторону Пратачулторна.
– Даже хуже, старина. Но я только что добился для тебя статуса почетного взрослого.
«Если бы взгляды могли ранить, – думал Роберт, глядя на кислую мину Фибена. – Ты считал, что это время Миллера». – Они говорили о возможном происхождении этого выражения – «детское время».
Фибен, держась за плечо Сильвии, вернулся в помещение. Она какое-то время смотрела на него, потом повернулась и вышла вслед за Элси.
Бенджамин, однако, задержался. Он увидел, как Роберт кивком попросил его остаться. Роберт незаметно передал ему небольшой диск. Вслух он не решился говорить, но сделал знак рукой.
«Передай», – попросил он.
Бенджамин быстро кивнул и вышел.
Когда Роберт вернулся к столу, Пратачулторн и Лидия уже углубились в сложности предстоящего боя. Майор повернулся к Роберту.
– Боюсь, некогда будет использовать бактерии, хотя вы проявили большую изобретательность…
Роберт почти не слышал. Он сел, думая о том, что только что совершил преступление. Тайно записав весь ход встречи, включая доклад Фибена, он нарушил правила. Отдав запись Бенджамину, он нарушил приказ.
А попросив шимпа доставить запись чужаку, он тем самым совершил измену.
Глава 71
МАКС
Рослого неошимпанзе ввели в обширное подземное помещение на цепи со скованными руками. Шимп не обращал внимания на стражников, тоже шимпов, но в мундирах захватчиков, которые несли другой конец цепи, но время от времени вызывающе посматривал на чужаков техников, которые располагались на переходах вверху.
Лицо его было испещрено старыми шрамами, а теперь к ним прибавились ссадины и открытые раны; местами не хватало шерсти. Раны заживали, но выглядели весьма непривлекательно.
– Пошли, – сказал один из стражников, подталкивая шимпа вперед. – Птицы хотят задать тебе несколько вопросов. Макс продолжал игнорировать проби. Его отвели к помосту в центре помещения. Здесь ждали несколько кваку, стоя на платформе с приборами.
Макс смотрел на предводителя чужаков, затем небрежно поклонился.
Птицеподобный едва поклонился в ответ.
Рядом с кваку стояли еще трое квислингов. Двое хорошо одетых шимпов, из тех, что наживаются на поставке губру стройматериалов и рабочих. Ходили слухи, что делают они это за счет своих отсутствующих партнеров-людей. Но рассказывали также о согласии и прямом попустительстве людей, интернированных на острове Гилмор. Макс не знал, какую версию предпочесть.
Третий шимп на платформе – командир вспомогательных сил, высокий шен, который высокомерно именует себя Железной Хваткой.
Макс знал, как полагается обращаться с предателями. Он улыбнулся, обнажив большие клыки, и плюнул к их ногам. Проби с криком дернули за цепь, и он пошатнулся. Стражники подняли дубинки. Но быстрое чириканье кваку остановило их. Они с поклоном отступили.
– Ты уверен… не сомневаешься, что этот… этот индивидуум тот самый, кого мы ищем? – спросил пернатый офицер у Железной Хватки.
Шимп кивнул.
– Он найден раненым около того места, где были захвачены Гайлет Джонс и Фибен Болджер. Его видели в их обществе до восстания; он много лет служил в ее семье. Я провел анализ, показывающий, что контакт с этими индивидуумами делает его пригодным.
Лицо его было испещрено старыми шрамами, а теперь к ним прибавились ссадины и открытые раны; местами не хватало шерсти. Раны заживали, но выглядели весьма непривлекательно.
– Пошли, – сказал один из стражников, подталкивая шимпа вперед. – Птицы хотят задать тебе несколько вопросов. Макс продолжал игнорировать проби. Его отвели к помосту в центре помещения. Здесь ждали несколько кваку, стоя на платформе с приборами.
Макс смотрел на предводителя чужаков, затем небрежно поклонился.
Птицеподобный едва поклонился в ответ.
Рядом с кваку стояли еще трое квислингов. Двое хорошо одетых шимпов, из тех, что наживаются на поставке губру стройматериалов и рабочих. Ходили слухи, что делают они это за счет своих отсутствующих партнеров-людей. Но рассказывали также о согласии и прямом попустительстве людей, интернированных на острове Гилмор. Макс не знал, какую версию предпочесть.
Третий шимп на платформе – командир вспомогательных сил, высокий шен, который высокомерно именует себя Железной Хваткой.
Макс знал, как полагается обращаться с предателями. Он улыбнулся, обнажив большие клыки, и плюнул к их ногам. Проби с криком дернули за цепь, и он пошатнулся. Стражники подняли дубинки. Но быстрое чириканье кваку остановило их. Они с поклоном отступили.
– Ты уверен… не сомневаешься, что этот… этот индивидуум тот самый, кого мы ищем? – спросил пернатый офицер у Железной Хватки.
Шимп кивнул.
– Он найден раненым около того места, где были захвачены Гайлет Джонс и Фибен Болджер. Его видели в их обществе до восстания; он много лет служил в ее семье. Я провел анализ, показывающий, что контакт с этими индивидуумами делает его пригодным.