Страница:
– Ты ублюдок, тебе крышка. Отдай лучше свой чемпионский пояс Эппсу. Пожалей свою задницу.
Уокер посмотрел на своих парней.
– Уберите его отсюда.
Двое черных громил рванулись к Тоцци и схватили его.
Черт. Проклятая дурнота. Тоцци согнул локти и колени и обмяк всем телом, но прием айкидо не сработал. Ему не удалось сосредоточиться, и он упустил момент. Проклятье, надо что-то делать. Сейчас или никогда.
– Что это за хреновина, приятель, – закричал он Уокеру. – Ты не умеешь драться? Просишь помощи у своих подручных? Забудь и думать об Эппсе. Тебе даже со мной не справиться.
И тут все началось. Какие-то громилы окружили его, кто-то сказал, что нужно убраться подальше от телекамер, но Уокер уже стоял перед ним – голая грудь, искаженное злобой лицо. Он пробормотал какое-то ругательство, и Тоцци показалось, будто между глаз ему вонзилось тяжелое острое копье. Уокер ударил его в переносицу. Очки врезались в лицо. Тоцци упал на пол. Его подняли и крепко держали за руки, чтобы он не мог защищаться. Голова гудела, готовая разорваться. Он не мог открыть глаза. Он боялся даже дышать. Опять ему попали по носу. Дерьмо.
– Извинись! Извинись! Ну!
Тоцци слышал голос Уокера, но не мог разобрать слов.
– Эй, приятель, – сказал кто-то. – Извинись перед чемпионом. Извинись, или он снова вмажет тебе.
Тоцци с трудом разлепил веки. Казалось, будто он очутился под водой. А прямо перед ним маячила жуткая акула.
– Вмажь ему еще разок! Вмажь! – послышались чьи-то голоса.
Его держали, не давая упасть, и он видел, как чудище подплывает к нему – злобная морда, сверкающие глаза, сжатые кулаки.
– Нет, – простонал он. – Пустите...
– Вы только полюбуйтесь на это, леди и джентльмены!
Громоподобный голос прозвучал откуда-то сверху, словно сам Господь Бог явился в облике Чарльза Эппса.
Уокер сразу же забыл о Тоцци и обернулся к Эппсу.
– Заткни свою поганую глотку, ублюдок!
Чарльз Эппс стоял на краю сцены с микрофоном в руке. Его громкий хохот эхом раскатился по всему залу и заставил Тоцци вздрогнуть от боли.
– Этот парень прав, Двейн. Ты просто болван. Считаешься чемпионом, а не можешь обойтись без подручных. Нетрудно избить человека, которого держат за руки. Ты дерьмо, Уокер. Когда будешь драться со мной, можешь позвать их на помощь, я не возражаю. Знаешь, кто ты? Ты позор всего бокса, ты позор чемпионского звания. Я отберу у тебя титул, чтобы вернуть ему доброе имя. Избивать какого-то несчастного беззащитного белого? Стыдись, Уокер! – Снова громовой хохот прокатился по залу. Гудвин, великий и ужасный.
Уокер сплюнул, поглядел на Эппса, потом на Тоцци. Чемпиону хотелось достойно ответить Эппсу, но под носом у него маячил наглец-белый, с которым нужно было разобраться.
– Отпустите его, отпустите. Немедленно!
Громилы отпустили Тоцци.
– Ну, сукин сын, давай. Я буду сражаться честно. Вмажь мне как следует. Покажи, на что ты способен, – заговорил Уокер уже более спокойным, но куда более устрашающим тоном.
Тоцци потрогал нос и поглядел на Уокера, думая о том, что чемпион не так уж глуп. Он хотел создать видимость нападения, чтобы потом не оправдываться за учиненную бойню. Не выйдет, решил Тоцци.
Уокер вплотную приблизился к нему и задышал в лицо:
– Давай, ублюдок. Начинай. Ударь меня, или я врежу тебе так, что ты пробьешь головой стену. Обещаю тебе.
Тоцци посмотрел ему прямо в глаза – с удивлением и почти с благодарностью. Спасибо за помощь, чемпион.
Издалека послышался мощный голос Эппса:
– Что ты там делаешь, чемпион? Занимаешься любовью с этим парнем?
Уокер лязгнул зубами. Глаза его загорелись бешенством.
– Я размажу твои мозги по стенке. Клянусь, я сделаю это.
Тоцци отступил немного назад, горя желанием, чтобы чемпион сорвался.
– Я предупредил тебя! – прорычал Уокер.
Тоцци сосредоточился. Уокер мощным рывком выбросил руку для сокрушительного удара, но Тоцци скользнул вниз, схватил его одной рукой за локоть, другой за голову сбоку и – раз! – с грохотом бросил чемпиона на пол.
Тзуки кокю нагэ, – подумал Тоцци и усмехнулся. Жаль, что этого не видел сенсей. Можно было бы заработать новый пояс.
– Ого-о-о! – Эппс был потрясен.
Вспышки камер, шум в зале, смятение на сцене. Подручные подскочили к Тоцци.
– Чемпион готов, отсчитывайте секунды! – закричал Эппс.
Репортеры зашлись в крике. Тоцци сжался в комок, нос болел, но он был очень доволен собой. В самом деле «Ого-о!». У репортеров будет много работы.
Он очнулся, когда подручные начали оттаскивать его со сцены.
– Ты покойник, чертов ублюдок. Считай, что ты покойник.
Тоцци попытался опуститься всей тяжестью на пол, но один из громил схватил его за ворот и поволок. Шелковистая куртка легко скользила по гладкому деревянному настилу. Он попробовал высвободиться, ухватить их за одежду и подняться, но они пинали его коленками, и один заехал ему прямо по голове. На него накатил приступ тошноты, и он перестал сопротивляться. В голове стучало – казалось, будто крошечный человечек бьет изнутри по черепу маленьким молоточком, намереваясь пробить дыру во лбу. Тоцци потрогал лицо, но, прикоснувшись к носу, вздрогнул – такую боль испытываешь, когда ледяная вода попадает на оголенный зубной нерв.
Гул толпы становился все тише, пространство уменьшалось в размерах. Они волокли его за кулисы, подальше от публики. Проклятье...
– Тащи его вниз. Мы ему покажем. Он у нас получит.
– Стойте! Немедленно отпустите его. Он арестован.
Услышав знакомый голос, Тоцци приоткрыл глаза. Гиббонс распихивал в стороны подручных, размахивая удостоверением и распахнув пиджак, чтобы была видна кобура.
– Прочь с дороги! Убирайтесь прочь! Я сам займусь им.
– А ты кто такой? Я тебя не знаю, – сказал один из громил.
Гиббонс выхватил револьвер, направив дуло ему в лицо.
– Сейчас узнаешь!
Подручные, злобно ворча, удалились. Гиббонс помог Тоцци подняться, шепча ему на ухо:
– Нужно было сделать вид, что я арестовываю тебя. Какого черта ты в это ввязался?
Тоцци зажмурил глаза, пытаясь сосредоточиться.
– Я изменил ход событий.
– Что верно, то верно. С тобой хлопот не оберешься.
– Нет, я говорю серьезно. Подумай сам. Гиб. Если бы ты был на месте Уокера, ты стал бы после этого проигрывать бой? После того как никому не известный парень унизил тебя на глазах у сотен репортеров?
Лицо Гиббонса стало серьезным. Он задумался.
– Может, ты и прав. У него вместо головы горшок с дерьмом. Теперь он наверняка захочет доказать что-нибудь, продемонстрировать, на что он способен. Не исключено, что он изменит решение.
– Об этом-то я и думал.
Они направились к выходу. Тоцци уже мог идти без посторонней помощи. Спустившись вниз, они увидели на двери плакат: «Битва на побережье»; Тоцци вспомнил кабинет Нэша с сувенирами на столе.
– Уокер изрядно отделал тебя. Я видел. Давай поедем в госпиталь. Пусть тобой займется врач.
– Нет, со мной все в порядке. – Маленький человечек продолжал пробивать молоточком дыру в его черепе. – В самом деле. Все нормально.
– А выглядишь ты хреново, Ты уверен, что ничего не нужно?
– Уверен.
Тоцци толкнул дверь с плакатом и вышел на улицу. Яркий солнечный свет больно ударил ему в глаза. Он вздрогнул.
– Который час? – спросил он.
– Почти два.
До поединка осталось восемь часов. Тоцци кивнул, размышляя о том, где найти ее.
– Мне нужно повидать кой-кого.
– Кого?
Тоцци прищурился и поглядел на высокое белое здание отеля «Плаза».
– Мне срочно нужно пустить один слушок.
На семнадцатом этаже отеля, подумал он.
Гиббонс нахмурился.
– Не понимаю, о чем ты говоришь?
Тоцци ничего не ответил. Он внимательно разглядывал окно на семнадцатом этаже.
Глава 21
Уокер посмотрел на своих парней.
– Уберите его отсюда.
Двое черных громил рванулись к Тоцци и схватили его.
Черт. Проклятая дурнота. Тоцци согнул локти и колени и обмяк всем телом, но прием айкидо не сработал. Ему не удалось сосредоточиться, и он упустил момент. Проклятье, надо что-то делать. Сейчас или никогда.
– Что это за хреновина, приятель, – закричал он Уокеру. – Ты не умеешь драться? Просишь помощи у своих подручных? Забудь и думать об Эппсе. Тебе даже со мной не справиться.
И тут все началось. Какие-то громилы окружили его, кто-то сказал, что нужно убраться подальше от телекамер, но Уокер уже стоял перед ним – голая грудь, искаженное злобой лицо. Он пробормотал какое-то ругательство, и Тоцци показалось, будто между глаз ему вонзилось тяжелое острое копье. Уокер ударил его в переносицу. Очки врезались в лицо. Тоцци упал на пол. Его подняли и крепко держали за руки, чтобы он не мог защищаться. Голова гудела, готовая разорваться. Он не мог открыть глаза. Он боялся даже дышать. Опять ему попали по носу. Дерьмо.
– Извинись! Извинись! Ну!
Тоцци слышал голос Уокера, но не мог разобрать слов.
– Эй, приятель, – сказал кто-то. – Извинись перед чемпионом. Извинись, или он снова вмажет тебе.
Тоцци с трудом разлепил веки. Казалось, будто он очутился под водой. А прямо перед ним маячила жуткая акула.
– Вмажь ему еще разок! Вмажь! – послышались чьи-то голоса.
Его держали, не давая упасть, и он видел, как чудище подплывает к нему – злобная морда, сверкающие глаза, сжатые кулаки.
– Нет, – простонал он. – Пустите...
– Вы только полюбуйтесь на это, леди и джентльмены!
Громоподобный голос прозвучал откуда-то сверху, словно сам Господь Бог явился в облике Чарльза Эппса.
Уокер сразу же забыл о Тоцци и обернулся к Эппсу.
– Заткни свою поганую глотку, ублюдок!
Чарльз Эппс стоял на краю сцены с микрофоном в руке. Его громкий хохот эхом раскатился по всему залу и заставил Тоцци вздрогнуть от боли.
– Этот парень прав, Двейн. Ты просто болван. Считаешься чемпионом, а не можешь обойтись без подручных. Нетрудно избить человека, которого держат за руки. Ты дерьмо, Уокер. Когда будешь драться со мной, можешь позвать их на помощь, я не возражаю. Знаешь, кто ты? Ты позор всего бокса, ты позор чемпионского звания. Я отберу у тебя титул, чтобы вернуть ему доброе имя. Избивать какого-то несчастного беззащитного белого? Стыдись, Уокер! – Снова громовой хохот прокатился по залу. Гудвин, великий и ужасный.
Уокер сплюнул, поглядел на Эппса, потом на Тоцци. Чемпиону хотелось достойно ответить Эппсу, но под носом у него маячил наглец-белый, с которым нужно было разобраться.
– Отпустите его, отпустите. Немедленно!
Громилы отпустили Тоцци.
– Ну, сукин сын, давай. Я буду сражаться честно. Вмажь мне как следует. Покажи, на что ты способен, – заговорил Уокер уже более спокойным, но куда более устрашающим тоном.
Тоцци потрогал нос и поглядел на Уокера, думая о том, что чемпион не так уж глуп. Он хотел создать видимость нападения, чтобы потом не оправдываться за учиненную бойню. Не выйдет, решил Тоцци.
Уокер вплотную приблизился к нему и задышал в лицо:
– Давай, ублюдок. Начинай. Ударь меня, или я врежу тебе так, что ты пробьешь головой стену. Обещаю тебе.
Тоцци посмотрел ему прямо в глаза – с удивлением и почти с благодарностью. Спасибо за помощь, чемпион.
Издалека послышался мощный голос Эппса:
– Что ты там делаешь, чемпион? Занимаешься любовью с этим парнем?
Уокер лязгнул зубами. Глаза его загорелись бешенством.
– Я размажу твои мозги по стенке. Клянусь, я сделаю это.
Тоцци отступил немного назад, горя желанием, чтобы чемпион сорвался.
– Я предупредил тебя! – прорычал Уокер.
Тоцци сосредоточился. Уокер мощным рывком выбросил руку для сокрушительного удара, но Тоцци скользнул вниз, схватил его одной рукой за локоть, другой за голову сбоку и – раз! – с грохотом бросил чемпиона на пол.
Тзуки кокю нагэ, – подумал Тоцци и усмехнулся. Жаль, что этого не видел сенсей. Можно было бы заработать новый пояс.
– Ого-о-о! – Эппс был потрясен.
Вспышки камер, шум в зале, смятение на сцене. Подручные подскочили к Тоцци.
– Чемпион готов, отсчитывайте секунды! – закричал Эппс.
Репортеры зашлись в крике. Тоцци сжался в комок, нос болел, но он был очень доволен собой. В самом деле «Ого-о!». У репортеров будет много работы.
Он очнулся, когда подручные начали оттаскивать его со сцены.
– Ты покойник, чертов ублюдок. Считай, что ты покойник.
Тоцци попытался опуститься всей тяжестью на пол, но один из громил схватил его за ворот и поволок. Шелковистая куртка легко скользила по гладкому деревянному настилу. Он попробовал высвободиться, ухватить их за одежду и подняться, но они пинали его коленками, и один заехал ему прямо по голове. На него накатил приступ тошноты, и он перестал сопротивляться. В голове стучало – казалось, будто крошечный человечек бьет изнутри по черепу маленьким молоточком, намереваясь пробить дыру во лбу. Тоцци потрогал лицо, но, прикоснувшись к носу, вздрогнул – такую боль испытываешь, когда ледяная вода попадает на оголенный зубной нерв.
Гул толпы становился все тише, пространство уменьшалось в размерах. Они волокли его за кулисы, подальше от публики. Проклятье...
– Тащи его вниз. Мы ему покажем. Он у нас получит.
– Стойте! Немедленно отпустите его. Он арестован.
Услышав знакомый голос, Тоцци приоткрыл глаза. Гиббонс распихивал в стороны подручных, размахивая удостоверением и распахнув пиджак, чтобы была видна кобура.
– Прочь с дороги! Убирайтесь прочь! Я сам займусь им.
– А ты кто такой? Я тебя не знаю, – сказал один из громил.
Гиббонс выхватил револьвер, направив дуло ему в лицо.
– Сейчас узнаешь!
Подручные, злобно ворча, удалились. Гиббонс помог Тоцци подняться, шепча ему на ухо:
– Нужно было сделать вид, что я арестовываю тебя. Какого черта ты в это ввязался?
Тоцци зажмурил глаза, пытаясь сосредоточиться.
– Я изменил ход событий.
– Что верно, то верно. С тобой хлопот не оберешься.
– Нет, я говорю серьезно. Подумай сам. Гиб. Если бы ты был на месте Уокера, ты стал бы после этого проигрывать бой? После того как никому не известный парень унизил тебя на глазах у сотен репортеров?
Лицо Гиббонса стало серьезным. Он задумался.
– Может, ты и прав. У него вместо головы горшок с дерьмом. Теперь он наверняка захочет доказать что-нибудь, продемонстрировать, на что он способен. Не исключено, что он изменит решение.
– Об этом-то я и думал.
Они направились к выходу. Тоцци уже мог идти без посторонней помощи. Спустившись вниз, они увидели на двери плакат: «Битва на побережье»; Тоцци вспомнил кабинет Нэша с сувенирами на столе.
– Уокер изрядно отделал тебя. Я видел. Давай поедем в госпиталь. Пусть тобой займется врач.
– Нет, со мной все в порядке. – Маленький человечек продолжал пробивать молоточком дыру в его черепе. – В самом деле. Все нормально.
– А выглядишь ты хреново, Ты уверен, что ничего не нужно?
– Уверен.
Тоцци толкнул дверь с плакатом и вышел на улицу. Яркий солнечный свет больно ударил ему в глаза. Он вздрогнул.
– Который час? – спросил он.
– Почти два.
До поединка осталось восемь часов. Тоцци кивнул, размышляя о том, где найти ее.
– Мне нужно повидать кой-кого.
– Кого?
Тоцци прищурился и поглядел на высокое белое здание отеля «Плаза».
– Мне срочно нужно пустить один слушок.
На семнадцатом этаже отеля, подумал он.
Гиббонс нахмурился.
– Не понимаю, о чем ты говоришь?
Тоцци ничего не ответил. Он внимательно разглядывал окно на семнадцатом этаже.
Глава 21
Сестра Сесилия взяла Сэла под руку. Сэл потрепал ее по руке и улыбнулся, довольный тем, что она все же решилась прийти сюда. Люди в толпе старательно делали вид, будто не замечают ее, но Сэл прекрасно видел, какое внимание она привлекает к себе: монахиня на матче по боксу – такое бывает нечасто. Подобное внимание вполне устраивало Сэла. Он знал, что тут полно полицейских и фэбээровцев – события вроде сегодняшнего они никогда не пропустят. Томаззо с его дружками. Так пусть фотографируют сколько им угодно. Ему нравилось, когда газеты публиковали такие фотографии, монахиня ведет несчастного идиота за руку, точно ребенка. Чем больше людей поверят этому, тем лучше.
Он поглядел на сидящего рядом Джозефа и снова, пожалел, что Сесилия не парень. Сесилия умна, а Джозеф настоящий кретин. Стоит только поглядеть на его шагреневый пиджак. Кто сейчас носит такие? У мужика совсем мозгов нет. Я же говорил ему, чтобы он не покупал билеты на слишком дорогие места. Просто где-нибудь не слишком далеко, чтобы все видеть. Нам нужно затеряться среди публики, слышишь, Джозеф? – сказал я. И что же он сделал? Достал билеты в десятом ряду да еще напялил этот дурацкий пиджак. В голове у него дерьмо вместо мозгов. Но что поделаешь? Невозможно даже выругать его как следует. Кто-нибудь может заметить.
Две девицы вскочили на помост, и представление началось. Блондинка и чернокожая брюнетка – высокие каблуки и купальные костюмы, как на конкурсе «Мисс Америка». Они принялись разгуливать по рингу, давая публике возможность поглазеть на них, пока не появились боксеры. Чернокожая девица взялась руками за канат и начала подпрыгивать и приседать, словно разминаясь перед боем. С их мест была хорошо видна ее ходящая ходуном задница – прямо картинка из «Пентхауса». Сесилия нахмурилась. Она не одобряла подобные шоу, ей не нравилось, когда женщины выглядели слишком привлекательно.
Сэл наклонился к ней.
– Как дела, Сил?
– Нормально. – Стекла ее очков сверкнули. Смертоносные лучи, обращающие нечестивицу в соляной столб, прямо как в Библии.
С другой стороны к ней наклонился Джозеф. Непременно должен во все сунуть свой нос.
– Как тебе это нравится, Сил? Ты, наверное, и не думала, что это будет вот так? А, Сил?
Сесилия ничего не ответила. Она глядела не на девиц на ринге, а на кого-то другого, на кого-то среди публики. Лицо ее окаменело.
– В чем дело? – спросил Джозеф.
– Там мистер Мистретта. – Она кивнула влево. – В конце сектора, третий или четвертый ряд. С ним Фрэнк Бартоло. Кажется, он смотрит на нас.
Сэл повернул голову. Она права. Это был Мистретта собственной персоной. Он глядел на них. Мрачная физиономия Мистретты выделялась среди остальных лиц, возле него сидел Бартоло.
– Да, я вижу его, – радостно сообщил Джозеф.
– Не надо махать ему, Джозеф. – Сесилия успела перехватить его руку.
– Но почему? Он ведь наш босс. Сил. Мы должны пойти и поздороваться с ним, спросить, как он себя чувствует.
– Не здесь. Он рассердится.
Сэл не собирался таращиться на Мистретту. Фэбээровцы могут сфотографировать их, а потом раздуют из этого целую историю. Он уставился на задницу чернокожей девицы, размышляя о том, почему Мистретта не связался с ним, как только вышел на свободу. Даже не позвонил ему. Может, что-то случилось? Но тогда тем более он должен был позвонить. И что он делает тут с Фрэнком?
По другую сторону ринга публика зашумела, раздались возгласы, свист. Появился один из боксеров. Это был Эппс. Красный шелковый халат, на лысой голове капюшон. Он вскочил на помост, пролез под канаты и величественно, точно король, стал прохаживаться по рингу. Остановился возле чернокожей девицы и потрепал ее по заду – широкая улыбка и восторженная реакция публики. Сил откашлялась в кулак. Мой человек, подумал Сэл. Но он никак не мог отделаться от мрачных мыслей по поводу Мистретты.
И снова послышались крики и аплодисменты. Уокер и его команда ринулись на ринг, точно банда уличных панков. Чемпион перескочил через канаты, полы распахнутого черного халата развевались у него за спиной, словно крылья Бэтмена. Как всегда, вид у него был злобный и недовольный. Уокер принялся вышагивать по рингу, вертя головой и нанося удары в воздух, а его новый тренер, в последний момент заменивший Гонсалеса, массировал его плечи. С другого конца ринга за ним наблюдал Эппс с веселой усмешкой на лице. Сэл бросил взгляд на Мистретту. Рано ставить крест на Уокере. Он чемпион и чемпионом останется.
– Привет, Сэл.
Сэл удивленно поднял голову. Это была Сидни Нэш, стоявшая в проходе. Черт побери. Что ей тут нужно? Они же фотографируют нас. Проклятье!
– Как дела? Как поживаешь? – невнятно забормотал он, кивая.
Сесилия грозно поглядела на Сидни, бросив на нее такой же испепеляющий взгляд, как на девиц на ринге. Блестки на платье Сидни отражались в стеклах ее очков. Лиловое платье с приподнятыми плечами и длинными рукавами и вырезом чуть ли не до пупка. О Боже.
– Мне нужно кое-что рассказать тебе, Сэл.
Сидни протиснула свой аккуратный зад между рядами и прислонилась к спинке кресла прямо напротив Сесилии, словно не замечая ее присутствия.
Сэлу стало не по себе. Опять она затеяла какую-то игру, не может обойтись без этого.
– Потом, – пробормотал он, ерзая в кресле.
– Потом тебе будет уже неинтересно.
Лолита с похотливыми глазами. Благодарю покорно. Сидни.
– Что ей нужно, Сэл? – дернул его за рукав Джозеф.
– Ничего.
Не суйся не в свое дело, дурак.
Сидни наклонилась к нему, белокурые волосы упали ему на плечи.
– Сделка отменяется, – прошептала она ему в ухо.
– Что? – Он перестал ерзать в кресле.
Она выпрямилась и кивнула с хитроватой улыбкой на лице.
– Так мне сказали.
– Кто сказал?
– Майк. Телохранитель Расса.
Черт. Опять этот ублюдок. Почему он вечно перебегает мне дорогу?
– Он ни хрена не знает.
Сидни пожала плечами.
– По-моему, он знает более чем достаточно. Он сказал, что Расс передумал. – Она снова зашептала ему на ухо: – Майк говорит, что Расс пообещал Уокеру дополнительное вознаграждение, чтобы тот не проигрывал бой.
– Чепуха. Не бери в голову.
Если только фэбээровцы не приперли его к стенке и не заключили с ним свою сделку. О Боже, не может быть...
Она снова пожала плечами, кончики ее загнутых внутрь волос подпрыгнули вверх.
– Судя по тому, что я услышала от Майка, Расс переменил свои планы. Он решил, что больше заработает на торговле, если победит чемпион. Ведь люди знают Уокера лучше, чем Эппса. Понимаешь, всякие футболки, игрушки, кофейные чашки и прочая дребедень. Я спросила Расса, но ты же знаешь его, он не сказал ни слова.
Чему она так радуется? Ей нравится всегда быть в центре событий. Думает, что она умнее других. А может, ее подослал Расс? Может, фэбээровцы раскинули свои сети, заставив Расса подстроить ему ловушку? Она говорила, что ей приятно быть миссис Нэш. Может, она действует заодно с ними, подстраховывается на всякий случай?
– В чем дело, Сэл? Что-нибудь случилось?
– Заткнись, Джозеф. Ничего не случилось.
Клянусь, я прикончу тебя, идиот проклятый.
– Успокойся, Сэл, – вмешалась Сесилия. – Ты слишком много говоришь, – сказала она, пронзая Сидни злобными взглядами.
– Это неправда, – прошептал он Сидни. – Томаззо сам не знает, что говорит.
Если только фэбээровцы не зажали Нэша в угол и не заключили с ним сделку. Почему бы и нет? Нэш выходит из игры, а они закрывают дело. А что дальше? Им наверняка что-то известно про меня. Я-то и нужен им. Еще бы, крупная шишка в мафии. Нэш, конечно, сдаст меня, лишь бы уберечь свою задницу. Обычные методы фэбээровцев: натравляют одного на другого. Сукин сын, Нэш.
– Ты слышал, что произошло сегодня на контрольном взвешивании? – сладким голоском спросила Сидни.
– Да, какой-то умник ввязался в драку с Уокером и грохнул его об пол. Ну и что с того?
– Насколько мне известно, дело не только в том, что Уокер сильно ушиб задницу. Майк сказал, что после этого изменились ставки. Понимаешь, неофициальные. Из Лас-Вегаса. Уокер был фаворитом, пять к одному, а теперь его шансы упали. – Она снова зашептала ему на ухо: – По-моему, Расс сделал ставки на другого парня. Ты знаешь его – он любит ставить на обреченного: Может, он решил, что не заработает много, после того как соотношение изменилось, и теперь надеется компенсировать потери на торговле сувенирами. – Она пожала плечами и выпрямилась. – Ты знаешь Расса, он всегда гонится за прибылью. Прежде всего для себя.
Сэл схватил ее запястье, пытаясь остановить.
– Зачем ты мне это рассказала?
Сидни широко раскрыла глаза и усмехнулась.
– Потому что мне хорошо известно, что тебя это заинтересует. Я вполне могла бы ничего не говорить, – она поглядела на Сесилию и Джозефа, – ни тебе, ни твоей милой семейке.
Он сильно сжал ее запястье, готовый сломать его – лживая сучка, – но Сесилия заставила его разжать пальцы.
Освободившись из его руки. Сидни холодно и надменно поглядела на него. Волосы легко и красиво ложились на ее хрупкие плечи, которые он мог бы сломать, не прилагая к тому особых усилий.
– Начинается бой, – сказала она. – Увидимся после, Сэл.
Хитрая усмешка и похотливые глаза. Маленькая сучка.
Она проскользнула мимо Сесилии и зашагала по проходу, демонстрируя красивые ноги. Она направилась к местам, приготовленным для Расса и его команды с другой стороны ринга. Чертова сучка, я переломаю твои красивые ножки, подумал он.
– Сэл. – Лицо Джозефа было потным. Он явно нервничал. Ему-то что нервничать? Это мне нужно нервничать. – Сэл, я слышал, что она сказала. Что она имела в виду? Черномазый не сделает, как договаривались? Она это имела в виду? О Господи, Сэл, тогда дело плохо.
– Заткнись, Джозеф. Не говори больше ни слова – хорошо? Или я сверну тебе шею. Понял?
Сэл поглядел на Мистретту. Ведущий на ринге уже представлял публике боксеров, перечисляя их заслуги. Мистретта смотрел на боксеров. Черт побери. Тридцать миллионов коту под хвост. Мистретта придет в бешенство. Сидит там со своим любимчиком Бартоло, который готов лизать ему задницу. Я разберусь с Сэлом, мистер Мистретта. Никаких проблем, мистер Мистретта. Я разберусь с ним. Должно быть, наложил в штаны от страха, чертов ублюдок, когда Мистретта решил отдать ему мою команду. Подонок. И этот долбаный Нэш. Нужно пойти к нему и вытрясти из него душу. Я выбью все его чертовы зубы, если он не переговорит с Уокером и не убедит его проиграть бой.
Сэл приподнялся с кресла.
– Пропусти меня, Сесилия.
– Куда ты собрался? – Она схватила его за руку.
– Мне нужно поговорить с Нэшем. Пропусти меня.
– Ты не должен этого делать. На нас смотрят люди. Ты что, забыл, что все считают тебя умственно неполноценным? Забыл?
– Не беспокойся, Сил. Мне просто нужно сказать ему пару слов. Ничего особенного. Пропусти меня.
– Но там сидит мистер Мистретта. Он увидит тебя.
– Ну и что с того?
Что это с ней сегодня?
Сесилия тяжело вздохнула и поглядела на него.
– Присядь, Сэл. Боюсь, что мне придется кое в чем признаться тебе.
– Давай поскорее. В чем дело? – спросил он, усаживаясь.
– Помнишь, Сэл, я сказала тебе, что мистер Мистретта дал согласие на то, чтобы ты сделал ставки на этот бой? Когда он был еще в Нью-Йорке? Так вот, все было совсем иначе. Правда в том, что он не хотел, чтобы ты делал эти ставки. Он строжайше запретил делать это.
– Что?!
– Мне очень жаль, Сэл, что я солгала тебе. Я надеялась, что мои молитвы будут услышаны и всем будет хорошо – ты получишь деньги, вы с Джозефом купите цементные заводы, у моих девушек будет новое здание, – но, вероятно. Господь рассудил по-другому. Это не входило в Его планы. Мне не следовало лгать тебе. Теперь Господь наказывает меня. Мне следовало помнить, что говорила наша бабушка: Господь все видит и провидит. Мне очень жаль, Сэл.
Сэл увидел два своих отражения в стеклах ее очков. Наказывает тебя? Невероятно. Господь наказывает ее? А что в таком случае сделает со мной Мистретта? Да он просто разорвет меня на куски. Вот что он сделает.
– Все, пропусти меня, Сил. Мне нужно повидать Нэша. Не мешай мне.
– Нет! – Она не отпускала его руку. – Сиди тихо. Ты все окончательно испортишь.
– Сэл! – Джозеф схватил его за другую руку. – Я слышал, что она сказала. Какой ужас. Господи, это в самом деле ужасно. Я пойду и поговорю с Нэшем. Хорошо?
– Нет! Сиди тут. Я сам поговорю с ним.
Но они вцепились в него, не давая ему подняться.
Прозвучал удар гонга, боксеры вышли из своих углов, и над толпой пронесся короткий вздох. Сжимая кулак, словно в нем был резиновый мячик, Сэл смотрел, как боксеры кружили по рингу – Уокер несколько суетливо, Эппс обдуманно и уверенно. Уокер терял терпение, он нанес несколько коротких ударов, на что Эппс ответил левым хуком в ухо. Отлично. Сэл заулыбался, но тут Уокер нанес точный удар правой прямо в лицо противника. Громкие возгласы и свист. Эппс откинулся назад, упав на канаты. Внутри у Сэла все оборвалось.
– Пусти меня, Сил! Пусти!
– Я сказала, сиди тихо. – Она заскрипела зубами, сверкая стеклами очков. – Они снова привлекут тебя к суду. Они скажут, что с тобой все в порядке, и отправят тебя в тюрьму. Ты этого хочешь?
– Если Уокер победит, я еще пожалею, что не сижу в тюрьме. Этого ты не понимаешь? Неужели тебе не понятно, что ты натворила?
Лицо ее словно окаменело и не выражало ни малейшего раскаяния.
– Я делала то, что считала правильным. Я совершила ошибку и очень об этом сожалею. Но ты сейчас паникуешь, только ухудшая положение дел. Джозеф!
Тот перегнулся через колени Сэла.
– Что, Сил?
– Джозеф, я хочу, чтобы ты пошел и побеседовал с мистером Нэшем. Напомни, что у них с Сэлом была договоренность и что дело его чести – держать данное слово.
– Пошел прочь! – Сэл отпихнул Джозефа. – Вы и понятия не имеете, как надо разговаривать с такими типами. «Договоренность»! Что это такое? Словечки для чертовых адвокатов. Я сам поговорю с ним. Он поймет, как я могу вздрючить его...
– Сальваторе! Что за выражения!
– Отстань, Сил. А теперь не мешай мне. Ты меня раздражаешь.
– Это ты меня раздражаешь. Джозеф, делай, как я велела.
– Где он. Сил? Где сидит Нэш?
– Вон там, прямо. – Она показала рукой. – С другой стороны ринга, напротив нас. Видишь передние ряды, целый сектор, огороженный канатом? Он там с женой и еще несколькими людьми. Видишь его?
– Да, вижу.
Джозеф встал, но Сэл загородил ему дорогу.
– Нет, Сесилия...
– Пропусти его, Сэл. Тебе не терпится отправиться в тюрьму? Хотя бы раз прояви уважение к брату. Он же старше тебя, ты помнишь об этом?
Джозеф протиснулся мимо Сэла, отдавив ему ногу.
– Не волнуйся, Сэл. Я обо всем позабочусь.
Проклятье! Только посмотрите на него. Мистер Заправила. Он же полный кретин. Он только все испортит.
Сэл огляделся, выискивая нацеленные на него объективы. Неужели нет фэбээровцев? Может, они не явились? Но тут он заметил целую свору "фоторепортеров внизу, возле ринга. Черт побери! Они, конечно, там.
Сэл вытер ладонью пот и посмотрел на ринг. То, что он увидел, потрясло его. Уокер почти прилип к Эппсу, ведя ближний бой. Для такого болвана, как он, Уокер действовал весьма разумно. Руки у Эппса были длиннее, у него было преимущество в четыре дюйма, но на близком расстоянии он не мог использовать его. Он наносил короткие удары по голове противника, но они не имели должной силы. В голове Уокера нет мозгов, и ему плевать на удары. Пригнув голову, он молотил Эппса. Черт побери, он дрался неплохо, пожалуй, даже хорошо. Никто бы не поверил, что он способен действовать столь Разумно, когда рядом нет Гонсалеса. При таком бое Эппс не выдержит больше трех-четырех раундов. Это ему не под силу в его возрасте. О Боже! Похоже, Уокер выигрывает.
Прозвучал удар гонга, закончился первый раунд. Боксеры разошлись по своим углам. Уокер легким шагом, Эппс тяжело ступая. Сэлу не понравился его вид. Закончился только первый раунд, а он выглядит усталым. Сэл поглядел на девиц, расхаживающих по рингу с программкой в руках, и увидел своего брата в проходе возле огороженного сектора Нэша. Джозеф махал руками и был похож на старого попугая. Он что-то кричал через голову Сидни. Нэш невозмутимо улыбался в ответ. Чего ему беспокоиться, ведь он в сговоре с ФБР. Он не слушает Джозефа, он смеется ему в лицо. Джозеф кретин. Он просто мясник. Кто станет слушать такого? О Боже!
Сэл встал, у него нервно покалывало руки.
– Посторонись, Сил. Пропусти меня.
– Нет! – Она тоже поднялась и встала вплотную к нему. – Ты не доверяешь Джозефу, это ясно, ты твердо решил отправиться в тюрьму. Если ты не сядешь и не возьмешь себя в руки, что-нибудь обязательно случится и ты действительно окажешься в тюрьме. Во всем виновата только я. Потому я должна поговорить с мистером Нэшем. Меня он выслушает. А ты сиди тут.
Прежде чем он успел сказать хоть слово, она ринулась вниз по проходу, накидка развевалась у нее за плечами. Она была полна решимости. Она была права. Сэл вовсе не хотел возвращаться в тюрьму. Но еще меньше он хотел, чтобы его тело замуровали в фундаменте какого-нибудь строящегося дома. Он снова отер пот с лица, он чудовищно вспотел. Сэл смотрел, как Сесилия решительным шагом огибает ринг, испепеляя гневным взглядом девиц в купальных костюмах. Он почувствовал боль в груди, правда, пока не слишком сильную. Может, так и начинается сердечный приступ? Он тяжело дышал. Он увидел, как Сесилия прошла мимо репортеров и что-то крикнула Джозефу. Нэш кивнул, приглашая ее в свой сектор. Сэл повернул голову влево и посмотрел на Мистретту. Старый брюзга наклонился вперед, показывая на Сесилию и что-то говоря Фрэнку. Он заметил Сил – Боже, да ее в таком одеянии только слепой не заметит. Она стояла рядом с Джозефом, что-то растолковывая Нэшу, которому, разумеется, было плевать на то, что она говорила. А Мистретта внимательно наблюдал за ними. Черт побери! Он схватился за сердце. Я умираю. Похоже, я сейчас умру.
Он поглядел на сидящего рядом Джозефа и снова, пожалел, что Сесилия не парень. Сесилия умна, а Джозеф настоящий кретин. Стоит только поглядеть на его шагреневый пиджак. Кто сейчас носит такие? У мужика совсем мозгов нет. Я же говорил ему, чтобы он не покупал билеты на слишком дорогие места. Просто где-нибудь не слишком далеко, чтобы все видеть. Нам нужно затеряться среди публики, слышишь, Джозеф? – сказал я. И что же он сделал? Достал билеты в десятом ряду да еще напялил этот дурацкий пиджак. В голове у него дерьмо вместо мозгов. Но что поделаешь? Невозможно даже выругать его как следует. Кто-нибудь может заметить.
Две девицы вскочили на помост, и представление началось. Блондинка и чернокожая брюнетка – высокие каблуки и купальные костюмы, как на конкурсе «Мисс Америка». Они принялись разгуливать по рингу, давая публике возможность поглазеть на них, пока не появились боксеры. Чернокожая девица взялась руками за канат и начала подпрыгивать и приседать, словно разминаясь перед боем. С их мест была хорошо видна ее ходящая ходуном задница – прямо картинка из «Пентхауса». Сесилия нахмурилась. Она не одобряла подобные шоу, ей не нравилось, когда женщины выглядели слишком привлекательно.
Сэл наклонился к ней.
– Как дела, Сил?
– Нормально. – Стекла ее очков сверкнули. Смертоносные лучи, обращающие нечестивицу в соляной столб, прямо как в Библии.
С другой стороны к ней наклонился Джозеф. Непременно должен во все сунуть свой нос.
– Как тебе это нравится, Сил? Ты, наверное, и не думала, что это будет вот так? А, Сил?
Сесилия ничего не ответила. Она глядела не на девиц на ринге, а на кого-то другого, на кого-то среди публики. Лицо ее окаменело.
– В чем дело? – спросил Джозеф.
– Там мистер Мистретта. – Она кивнула влево. – В конце сектора, третий или четвертый ряд. С ним Фрэнк Бартоло. Кажется, он смотрит на нас.
Сэл повернул голову. Она права. Это был Мистретта собственной персоной. Он глядел на них. Мрачная физиономия Мистретты выделялась среди остальных лиц, возле него сидел Бартоло.
– Да, я вижу его, – радостно сообщил Джозеф.
– Не надо махать ему, Джозеф. – Сесилия успела перехватить его руку.
– Но почему? Он ведь наш босс. Сил. Мы должны пойти и поздороваться с ним, спросить, как он себя чувствует.
– Не здесь. Он рассердится.
Сэл не собирался таращиться на Мистретту. Фэбээровцы могут сфотографировать их, а потом раздуют из этого целую историю. Он уставился на задницу чернокожей девицы, размышляя о том, почему Мистретта не связался с ним, как только вышел на свободу. Даже не позвонил ему. Может, что-то случилось? Но тогда тем более он должен был позвонить. И что он делает тут с Фрэнком?
По другую сторону ринга публика зашумела, раздались возгласы, свист. Появился один из боксеров. Это был Эппс. Красный шелковый халат, на лысой голове капюшон. Он вскочил на помост, пролез под канаты и величественно, точно король, стал прохаживаться по рингу. Остановился возле чернокожей девицы и потрепал ее по заду – широкая улыбка и восторженная реакция публики. Сил откашлялась в кулак. Мой человек, подумал Сэл. Но он никак не мог отделаться от мрачных мыслей по поводу Мистретты.
И снова послышались крики и аплодисменты. Уокер и его команда ринулись на ринг, точно банда уличных панков. Чемпион перескочил через канаты, полы распахнутого черного халата развевались у него за спиной, словно крылья Бэтмена. Как всегда, вид у него был злобный и недовольный. Уокер принялся вышагивать по рингу, вертя головой и нанося удары в воздух, а его новый тренер, в последний момент заменивший Гонсалеса, массировал его плечи. С другого конца ринга за ним наблюдал Эппс с веселой усмешкой на лице. Сэл бросил взгляд на Мистретту. Рано ставить крест на Уокере. Он чемпион и чемпионом останется.
– Привет, Сэл.
Сэл удивленно поднял голову. Это была Сидни Нэш, стоявшая в проходе. Черт побери. Что ей тут нужно? Они же фотографируют нас. Проклятье!
– Как дела? Как поживаешь? – невнятно забормотал он, кивая.
Сесилия грозно поглядела на Сидни, бросив на нее такой же испепеляющий взгляд, как на девиц на ринге. Блестки на платье Сидни отражались в стеклах ее очков. Лиловое платье с приподнятыми плечами и длинными рукавами и вырезом чуть ли не до пупка. О Боже.
– Мне нужно кое-что рассказать тебе, Сэл.
Сидни протиснула свой аккуратный зад между рядами и прислонилась к спинке кресла прямо напротив Сесилии, словно не замечая ее присутствия.
Сэлу стало не по себе. Опять она затеяла какую-то игру, не может обойтись без этого.
– Потом, – пробормотал он, ерзая в кресле.
– Потом тебе будет уже неинтересно.
Лолита с похотливыми глазами. Благодарю покорно. Сидни.
– Что ей нужно, Сэл? – дернул его за рукав Джозеф.
– Ничего.
Не суйся не в свое дело, дурак.
Сидни наклонилась к нему, белокурые волосы упали ему на плечи.
– Сделка отменяется, – прошептала она ему в ухо.
– Что? – Он перестал ерзать в кресле.
Она выпрямилась и кивнула с хитроватой улыбкой на лице.
– Так мне сказали.
– Кто сказал?
– Майк. Телохранитель Расса.
Черт. Опять этот ублюдок. Почему он вечно перебегает мне дорогу?
– Он ни хрена не знает.
Сидни пожала плечами.
– По-моему, он знает более чем достаточно. Он сказал, что Расс передумал. – Она снова зашептала ему на ухо: – Майк говорит, что Расс пообещал Уокеру дополнительное вознаграждение, чтобы тот не проигрывал бой.
– Чепуха. Не бери в голову.
Если только фэбээровцы не приперли его к стенке и не заключили с ним свою сделку. О Боже, не может быть...
Она снова пожала плечами, кончики ее загнутых внутрь волос подпрыгнули вверх.
– Судя по тому, что я услышала от Майка, Расс переменил свои планы. Он решил, что больше заработает на торговле, если победит чемпион. Ведь люди знают Уокера лучше, чем Эппса. Понимаешь, всякие футболки, игрушки, кофейные чашки и прочая дребедень. Я спросила Расса, но ты же знаешь его, он не сказал ни слова.
Чему она так радуется? Ей нравится всегда быть в центре событий. Думает, что она умнее других. А может, ее подослал Расс? Может, фэбээровцы раскинули свои сети, заставив Расса подстроить ему ловушку? Она говорила, что ей приятно быть миссис Нэш. Может, она действует заодно с ними, подстраховывается на всякий случай?
– В чем дело, Сэл? Что-нибудь случилось?
– Заткнись, Джозеф. Ничего не случилось.
Клянусь, я прикончу тебя, идиот проклятый.
– Успокойся, Сэл, – вмешалась Сесилия. – Ты слишком много говоришь, – сказала она, пронзая Сидни злобными взглядами.
– Это неправда, – прошептал он Сидни. – Томаззо сам не знает, что говорит.
Если только фэбээровцы не зажали Нэша в угол и не заключили с ним сделку. Почему бы и нет? Нэш выходит из игры, а они закрывают дело. А что дальше? Им наверняка что-то известно про меня. Я-то и нужен им. Еще бы, крупная шишка в мафии. Нэш, конечно, сдаст меня, лишь бы уберечь свою задницу. Обычные методы фэбээровцев: натравляют одного на другого. Сукин сын, Нэш.
– Ты слышал, что произошло сегодня на контрольном взвешивании? – сладким голоском спросила Сидни.
– Да, какой-то умник ввязался в драку с Уокером и грохнул его об пол. Ну и что с того?
– Насколько мне известно, дело не только в том, что Уокер сильно ушиб задницу. Майк сказал, что после этого изменились ставки. Понимаешь, неофициальные. Из Лас-Вегаса. Уокер был фаворитом, пять к одному, а теперь его шансы упали. – Она снова зашептала ему на ухо: – По-моему, Расс сделал ставки на другого парня. Ты знаешь его – он любит ставить на обреченного: Может, он решил, что не заработает много, после того как соотношение изменилось, и теперь надеется компенсировать потери на торговле сувенирами. – Она пожала плечами и выпрямилась. – Ты знаешь Расса, он всегда гонится за прибылью. Прежде всего для себя.
Сэл схватил ее запястье, пытаясь остановить.
– Зачем ты мне это рассказала?
Сидни широко раскрыла глаза и усмехнулась.
– Потому что мне хорошо известно, что тебя это заинтересует. Я вполне могла бы ничего не говорить, – она поглядела на Сесилию и Джозефа, – ни тебе, ни твоей милой семейке.
Он сильно сжал ее запястье, готовый сломать его – лживая сучка, – но Сесилия заставила его разжать пальцы.
Освободившись из его руки. Сидни холодно и надменно поглядела на него. Волосы легко и красиво ложились на ее хрупкие плечи, которые он мог бы сломать, не прилагая к тому особых усилий.
– Начинается бой, – сказала она. – Увидимся после, Сэл.
Хитрая усмешка и похотливые глаза. Маленькая сучка.
Она проскользнула мимо Сесилии и зашагала по проходу, демонстрируя красивые ноги. Она направилась к местам, приготовленным для Расса и его команды с другой стороны ринга. Чертова сучка, я переломаю твои красивые ножки, подумал он.
– Сэл. – Лицо Джозефа было потным. Он явно нервничал. Ему-то что нервничать? Это мне нужно нервничать. – Сэл, я слышал, что она сказала. Что она имела в виду? Черномазый не сделает, как договаривались? Она это имела в виду? О Господи, Сэл, тогда дело плохо.
– Заткнись, Джозеф. Не говори больше ни слова – хорошо? Или я сверну тебе шею. Понял?
Сэл поглядел на Мистретту. Ведущий на ринге уже представлял публике боксеров, перечисляя их заслуги. Мистретта смотрел на боксеров. Черт побери. Тридцать миллионов коту под хвост. Мистретта придет в бешенство. Сидит там со своим любимчиком Бартоло, который готов лизать ему задницу. Я разберусь с Сэлом, мистер Мистретта. Никаких проблем, мистер Мистретта. Я разберусь с ним. Должно быть, наложил в штаны от страха, чертов ублюдок, когда Мистретта решил отдать ему мою команду. Подонок. И этот долбаный Нэш. Нужно пойти к нему и вытрясти из него душу. Я выбью все его чертовы зубы, если он не переговорит с Уокером и не убедит его проиграть бой.
Сэл приподнялся с кресла.
– Пропусти меня, Сесилия.
– Куда ты собрался? – Она схватила его за руку.
– Мне нужно поговорить с Нэшем. Пропусти меня.
– Ты не должен этого делать. На нас смотрят люди. Ты что, забыл, что все считают тебя умственно неполноценным? Забыл?
– Не беспокойся, Сил. Мне просто нужно сказать ему пару слов. Ничего особенного. Пропусти меня.
– Но там сидит мистер Мистретта. Он увидит тебя.
– Ну и что с того?
Что это с ней сегодня?
Сесилия тяжело вздохнула и поглядела на него.
– Присядь, Сэл. Боюсь, что мне придется кое в чем признаться тебе.
– Давай поскорее. В чем дело? – спросил он, усаживаясь.
– Помнишь, Сэл, я сказала тебе, что мистер Мистретта дал согласие на то, чтобы ты сделал ставки на этот бой? Когда он был еще в Нью-Йорке? Так вот, все было совсем иначе. Правда в том, что он не хотел, чтобы ты делал эти ставки. Он строжайше запретил делать это.
– Что?!
– Мне очень жаль, Сэл, что я солгала тебе. Я надеялась, что мои молитвы будут услышаны и всем будет хорошо – ты получишь деньги, вы с Джозефом купите цементные заводы, у моих девушек будет новое здание, – но, вероятно. Господь рассудил по-другому. Это не входило в Его планы. Мне не следовало лгать тебе. Теперь Господь наказывает меня. Мне следовало помнить, что говорила наша бабушка: Господь все видит и провидит. Мне очень жаль, Сэл.
Сэл увидел два своих отражения в стеклах ее очков. Наказывает тебя? Невероятно. Господь наказывает ее? А что в таком случае сделает со мной Мистретта? Да он просто разорвет меня на куски. Вот что он сделает.
– Все, пропусти меня, Сил. Мне нужно повидать Нэша. Не мешай мне.
– Нет! – Она не отпускала его руку. – Сиди тихо. Ты все окончательно испортишь.
– Сэл! – Джозеф схватил его за другую руку. – Я слышал, что она сказала. Какой ужас. Господи, это в самом деле ужасно. Я пойду и поговорю с Нэшем. Хорошо?
– Нет! Сиди тут. Я сам поговорю с ним.
Но они вцепились в него, не давая ему подняться.
Прозвучал удар гонга, боксеры вышли из своих углов, и над толпой пронесся короткий вздох. Сжимая кулак, словно в нем был резиновый мячик, Сэл смотрел, как боксеры кружили по рингу – Уокер несколько суетливо, Эппс обдуманно и уверенно. Уокер терял терпение, он нанес несколько коротких ударов, на что Эппс ответил левым хуком в ухо. Отлично. Сэл заулыбался, но тут Уокер нанес точный удар правой прямо в лицо противника. Громкие возгласы и свист. Эппс откинулся назад, упав на канаты. Внутри у Сэла все оборвалось.
– Пусти меня, Сил! Пусти!
– Я сказала, сиди тихо. – Она заскрипела зубами, сверкая стеклами очков. – Они снова привлекут тебя к суду. Они скажут, что с тобой все в порядке, и отправят тебя в тюрьму. Ты этого хочешь?
– Если Уокер победит, я еще пожалею, что не сижу в тюрьме. Этого ты не понимаешь? Неужели тебе не понятно, что ты натворила?
Лицо ее словно окаменело и не выражало ни малейшего раскаяния.
– Я делала то, что считала правильным. Я совершила ошибку и очень об этом сожалею. Но ты сейчас паникуешь, только ухудшая положение дел. Джозеф!
Тот перегнулся через колени Сэла.
– Что, Сил?
– Джозеф, я хочу, чтобы ты пошел и побеседовал с мистером Нэшем. Напомни, что у них с Сэлом была договоренность и что дело его чести – держать данное слово.
– Пошел прочь! – Сэл отпихнул Джозефа. – Вы и понятия не имеете, как надо разговаривать с такими типами. «Договоренность»! Что это такое? Словечки для чертовых адвокатов. Я сам поговорю с ним. Он поймет, как я могу вздрючить его...
– Сальваторе! Что за выражения!
– Отстань, Сил. А теперь не мешай мне. Ты меня раздражаешь.
– Это ты меня раздражаешь. Джозеф, делай, как я велела.
– Где он. Сил? Где сидит Нэш?
– Вон там, прямо. – Она показала рукой. – С другой стороны ринга, напротив нас. Видишь передние ряды, целый сектор, огороженный канатом? Он там с женой и еще несколькими людьми. Видишь его?
– Да, вижу.
Джозеф встал, но Сэл загородил ему дорогу.
– Нет, Сесилия...
– Пропусти его, Сэл. Тебе не терпится отправиться в тюрьму? Хотя бы раз прояви уважение к брату. Он же старше тебя, ты помнишь об этом?
Джозеф протиснулся мимо Сэла, отдавив ему ногу.
– Не волнуйся, Сэл. Я обо всем позабочусь.
Проклятье! Только посмотрите на него. Мистер Заправила. Он же полный кретин. Он только все испортит.
Сэл огляделся, выискивая нацеленные на него объективы. Неужели нет фэбээровцев? Может, они не явились? Но тут он заметил целую свору "фоторепортеров внизу, возле ринга. Черт побери! Они, конечно, там.
Сэл вытер ладонью пот и посмотрел на ринг. То, что он увидел, потрясло его. Уокер почти прилип к Эппсу, ведя ближний бой. Для такого болвана, как он, Уокер действовал весьма разумно. Руки у Эппса были длиннее, у него было преимущество в четыре дюйма, но на близком расстоянии он не мог использовать его. Он наносил короткие удары по голове противника, но они не имели должной силы. В голове Уокера нет мозгов, и ему плевать на удары. Пригнув голову, он молотил Эппса. Черт побери, он дрался неплохо, пожалуй, даже хорошо. Никто бы не поверил, что он способен действовать столь Разумно, когда рядом нет Гонсалеса. При таком бое Эппс не выдержит больше трех-четырех раундов. Это ему не под силу в его возрасте. О Боже! Похоже, Уокер выигрывает.
Прозвучал удар гонга, закончился первый раунд. Боксеры разошлись по своим углам. Уокер легким шагом, Эппс тяжело ступая. Сэлу не понравился его вид. Закончился только первый раунд, а он выглядит усталым. Сэл поглядел на девиц, расхаживающих по рингу с программкой в руках, и увидел своего брата в проходе возле огороженного сектора Нэша. Джозеф махал руками и был похож на старого попугая. Он что-то кричал через голову Сидни. Нэш невозмутимо улыбался в ответ. Чего ему беспокоиться, ведь он в сговоре с ФБР. Он не слушает Джозефа, он смеется ему в лицо. Джозеф кретин. Он просто мясник. Кто станет слушать такого? О Боже!
Сэл встал, у него нервно покалывало руки.
– Посторонись, Сил. Пропусти меня.
– Нет! – Она тоже поднялась и встала вплотную к нему. – Ты не доверяешь Джозефу, это ясно, ты твердо решил отправиться в тюрьму. Если ты не сядешь и не возьмешь себя в руки, что-нибудь обязательно случится и ты действительно окажешься в тюрьме. Во всем виновата только я. Потому я должна поговорить с мистером Нэшем. Меня он выслушает. А ты сиди тут.
Прежде чем он успел сказать хоть слово, она ринулась вниз по проходу, накидка развевалась у нее за плечами. Она была полна решимости. Она была права. Сэл вовсе не хотел возвращаться в тюрьму. Но еще меньше он хотел, чтобы его тело замуровали в фундаменте какого-нибудь строящегося дома. Он снова отер пот с лица, он чудовищно вспотел. Сэл смотрел, как Сесилия решительным шагом огибает ринг, испепеляя гневным взглядом девиц в купальных костюмах. Он почувствовал боль в груди, правда, пока не слишком сильную. Может, так и начинается сердечный приступ? Он тяжело дышал. Он увидел, как Сесилия прошла мимо репортеров и что-то крикнула Джозефу. Нэш кивнул, приглашая ее в свой сектор. Сэл повернул голову влево и посмотрел на Мистретту. Старый брюзга наклонился вперед, показывая на Сесилию и что-то говоря Фрэнку. Он заметил Сил – Боже, да ее в таком одеянии только слепой не заметит. Она стояла рядом с Джозефом, что-то растолковывая Нэшу, которому, разумеется, было плевать на то, что она говорила. А Мистретта внимательно наблюдал за ними. Черт побери! Он схватился за сердце. Я умираю. Похоже, я сейчас умру.